Один пират хвастался, что умеет говорить по-китайски. Говорить-то он, может, и говорил, но никто на корабле по-китайски всё равно не понимал и не мог проверить: так это или нет. Поэтому пирату и не верили, думали: трепется он. А пират был гордым и сильно переживал.

И надо же было такому чуду случиться: в одном порту к ним на судно китайский купец пожаловал. Старенький, правда, в очках. Не разглядел, сослепу, видать, что на мачте чёрный флаг с черепом и костями.

А пират жутко обрадовался гостю. Ну, думает, докажу команде, что я не трепач такой-сякой распоследний. И при всех обращается к нему запросто: «Минь-цынь-фань, цупь-фипь-мань». Или что-то в этом роде. А китаец глядит на него как баран на новые ворота и головой мотает: мол, моя не понимай…

Матросы над пиратом хохочут:

- Ну и здоров ты врать! Вон китаец - и тот ни черта не разобрал!

А купец тем временем кланяется, кланяется, глаза щурит, а сам пятится к трапу от греха подальше.

Догнал его боцман на причале и на чистом английском языке спрашивает:

- А что, разве головотяп наш с тобой не по-вашему, не по-китайски запузыривал?

- Спроси что-нибудь полегче, - отвечает ему купец на чистом английском. - Я китайского не знаю, я в Лондоне родился…

Боцман так за живот и схватился, прямо затрясся от смеха:

- Не повезло нашему бедолаге. Не того туза из колоды вытащил! Вот тебе и цунь-фынь-мань!