Капризы судьбы Джейн Вудвилл

Подгайская Лилия

Жизнь в доме злой и жестокой мачехи стала для Джейн, незаконнорожденной дочери барона Вудвилла, сущим адом, когда она повзрослела. Унижения, издевательства и прямое насилие заставили девушку искать спасения в большом мире за воротами поместья, который принял её, однако, отнюдь не ласково. Приют и надёжную защиту Джейн обрела только в замке берегового разбойного лорда, заменившего ей отца, слишком слабовольного, чтобы оберечь от зла женщину, которую любил, и их дочь. А любовь к Джейн приплыла на корабле от далёких берегов Шотландии и позвала за собой в эту суровую страну, где бесконечно бушуют сражения.

 

Часть 1

Незаконнорожденная дочь барона

Стейнбридж,

Глостершир, Англия.

Май 1487 года

– Как ты смеешь, девка, – гневно сверкала глазами баронесса Вудвилл, – как смеешь отказывать в удовольствии моему сыну?! Мальчик вырос, со дня на день станет законным бароном и властителем поместья. А ты никто здесь. Я держу тебя из милости. Ты ничтожество, никому не нужное ничтожество. И то, что мой сын возжелал тебя, – большое твоё счастье. Стать любовницей лорда – верх того, что может достичь в жизни незаконнорожденное отродье, подобное тебе. Я слишком долго терпела тебя в своём доме, чтобы позволить своевольничать.

– Не говорите так, миледи, – возразила стоявшая перед хозяйкой девушка, миниатюрная и изящная, с блестящими каштановыми волосами и огромными фиалковыми глазами. – Вы хорошо знаете, что мы с Джорджем сестра и брат, пусть и сводные. Но отец ведь у нас один. И то, чего хочет ваш сын – грех кровосмешения. К тому же я блюду свою девственность. Я никому не позволю унизить моё достоинство.

– Ха, достоинство, – ядовито рассмеялась баронесса. – Я, разумеется, не верю в твоё целомудрие. Ты такая же шлюха, как была твоя мать. Однако если тебя это так сдерживает, то это легко исправить.

Баронесса взяла в руки колокольчик и позвонила. Вбежала её верная горничная Нэнси, злобная и вспыльчива особа, грубая со слугами, но сладкая как мёд в присутствии хозяйки. Она лютой ненавистью ненавидела незаконнорожденную дочь бывшего хозяина, эту приживалку, мнящую себя настоящей леди. Сейчас в комнате пахло скандалом, и Нэнси довольно улыбнулась. Она склонилась перед баронессой, ожидая повелений. Хозяйка велела позвать сюда старшего лакея Роберта и двух слуг из дворовых – Джона и Сэма. Нэнси выбежала из комнаты. Вернулась очень быстро, за ней шли мужчины, которых хотела видеть хозяйка. Все трое склонились перед баронессой, ожидая приказаний.

– Сейчас ты, Роберт, прямо здесь возьмёшь эту девку, Джейн Вудвилл, которая мнит себя леди и блюдёт свою честь. Заодно и проверим, так ли она чиста, как говорит. А вы, Джон и Сэм, будете её держать, чтобы не смогла сопротивляться.

При этих словах Джейн буквально потеряла дар речи и только смотрела на баронессу расширившимися глазами, в которых плескался ужас. Тихо стоявшая возле двери Нэнси довольно потирала руки. Роберт плотоядно улыбался, облизывая губы. Это был здоровенный детина, лицо которого ясно выражало полное отсутствие мыслей в голове.

– Нет, миледи, нет, – закричала очнувшаяся от ступора девушка, – вы не сделаете со мной этого. Нет! Я прошу вас! Ради памяти моего отца. Нет!

– Почему же нет, девка, – откликнулась баронесса, довольная тем ужасом, в какой повергла эту гордячку, любимую, хоть и незаконнорожденную дочь её погибшего мужа. – Да и ещё раз да. Приступай, Роберт. И никаких поцелуев, никаких ласк. Твоё дело только войти в неё. Хотя разрядиться можешь, ладно.

– Как скажете, хозяйка, – пробормотал лакей и шагнул к своей жертве. Он был уже полностью готов к действию, как впрочем, всегда, когда видел перед собой приятную особу женского пола.

Бледная как смерть Джейн метнулась было к двери, но дорогу ей преградила Нэнси, а Роберт быстро схватил её за руку и рванул к ковру перед камином, ловко подставив подножку. Джейн упала, дворовые слуги схватили её за руки и распяли на ковре, а Роберт с явным удовольствием принялся за дело. Он был груб, и стоны жертвы нисколько его не трогали. Девушка была нетронутой, и это распалило его похоть до невероятных размеров – нечасто попадается такой улов, а этот детина обожал девственниц. Он вошёл в раж и буквально истерзал доставшееся ему тело. Баронесса его не останавливала, пусть делает, что хочет. Она же смотрела даже с любопытством и неожиданно для себя почувствовала загорающееся желание в своём теле. О! Надо будет на ночь взять его в свою спальню, пока сын в отъезде. Отличный жеребец! И у неё есть ещё несколько дней, чтобы доставить удовольствие себе.

Когда Роберт, наконец, со стоном удовлетворения завершил свою работу и поднялся на ноги, взглядам присутствующих открылось белое тело девушки с потёками крови на бёдрах. Дворовые слуги смотрели на него как голодные псы, глаза их горели похотью.

– Ладно, – с ухмылкой сказала баронесса, – я сегодня добрая. Вкусите и вы немного от этого тела. Только быстро. Мне недосуг тут с вами возиться.

Она, тем не менее, с большим интересом наблюдала, как эти двое лакомятся телом женщины, которую считали леди, недосягаемой для себя. Быстро не получилось, уж очень сладко было предложенное им удовольствие. Хозяйка не возражала, всё больше и больше приходя в возбуждение. Нет, она не станет ждать ночи, она даст себе удовлетворение прямо сейчас. Этот бугай сможет, она уверена.

Когда экзекуция завершилась, хозяйка велела Джейн подниматься и убираться к себе.

– Приведи себя в порядок, девка, – велела она, – и готовься ублажать моего сына, когда он вернётся, столько, сколько он захочет, и так, как он захочет. Поняла? Иначе отдам тебя дворовым людям. Видишь, как они охочи до белого тела? Уж они тебе передышки не дадут.

Баронесса довольно засмеялась. Наконец-то эта девка получила то, что заслужила. Сколько лет она терпела её гордыню. Но пришло время, и она насладилась местью сполна. Ничего, Джордж недолго будет развлекаться с ней. А когда она надоест сыну, тогда и получит то, чего заслуживает. Дворовые мужики быстро превратят её в истрёпанную старуху. Так ей и надо!

С большим трудом, едва сдерживая стоны, Джейн поднялась на ноги, оправила юбку и, пошатываясь, пошла к двери. Ей было очень больно от совершённого над ней тройного насилия и нестерпимо горько от перенесенного унижения. Но она преодолела себя, гордо вскинула голову и, ни на кого не глядя, вышла из комнаты. Нэнси презрительно фыркнула ей вслед, она была в высшей степени удовлетворена тем, что сотворила с этой гордячкой хозяйка. Роберт проводил девушку похотливым взглядом и снова облизнул губы.

Но хозяйка охладила его пыл:

– Нет, Роберт, больше ты её пока что не получишь. Она предназначена для развлечения моего сына. Думаю, сегодняшний урок пойдёт ей на пользу. А ты ступай в мою спальню и проверь, хорошо ли закрывается окно, – мне кажется, что по ночам из него дует. Я приду вскоре, и ты мне доложишь, что там не так.

Едва переставляя ноги, Джейн добралась до своей комнаты и рухнула на коврик у камина. К ней кинулась старая Кэт, служившая ещё её матери и приехавшая вместе с девочкой в поместье её отца после смерти госпожи. Она всегда была рядом с девочкой, оберегала её, как могла, и очень переживала за её будущее. Всё же Джейн сравнялось уже девятнадцать, а надежды на замужество не было никакой. Без солидного приданого найти приличного мужа было невозможно, а дать за девушкой хорошие деньги не позволила барону его законная супруга баронесса Отилия. Она всё сберегала для своего сынка, надеясь проложить ему дорогу в жизни деньгами, которые позволят забыть, что его отец воевал на стороне поверженного короля Ричарда. Она надеялась, что когда мальчик войдёт в силу, давнее противостояние Тюдора с Йорками несколько припылится временем и уже не помешает ему. Тем более что сам Генрих Тюдор женился на племяннице побеждённого им короля Ричарда, дочери почившего Эдуарда 1У Йорка, чтобы прекратить, наконец, тридцатилетнюю войну между Ланкастерами и Йорками.

Подойдя к неподвижно лежащей у камина Джейн, старая женщина поняла, что дело совсем плохо. А, увидев кровь на оголившейся голени девушки, разразилась горькими слезами. Однако взяла себя в руки и подняла госпожу с пола.

– Я понимаю, малышка, что произошло что-то страшное, – тихо сказала она. – Но об этом ты расскажешь мне потом. А сейчас я помогу тебе привести себя в порядок.

Она осторожно раздела почти бесчувственную Джейн и тихо ахнула, увидев кровь и наливающиеся синяки на животе и бёдрах девушки. Потом быстро приготовила тёплую воду, чтобы обтереть тело госпожи хотя бы немного – о горячей ванне сейчас и речи не могло быть. Потом одела свою молодую хозяйку в ночную сорочку и помогла ей забраться в постель. Хорошенько укрыв Джейн, она на несколько минут покинула её, а, вернувшись, напоила тёплым отваром с каким-то необычным вкусом, после чего девушка погрузилась в глубокий сон. Сама Кэт отправилась в людскую, чтобы узнать, что произошло в поместье.

В людской кипели страсти. Служанки ахали и охали на все лады, обсуждая свежие события, а Джон и Сэм, гордо выпятив грудь, в который уже раз повторяли рассказ о своих подвигах. Они отведали тела леди! И хозяйка сама разрешила им это. Мужчины земли под собой не чуяли от гордости. Женщины изнывали от любопытства, требуя всё новых и новых подробностей. Старая Кэт сжалась в комок, слыша такие речи. Она могла бы, кажется, порвать их на куски, этих мерзких мужиков, но знала, что не имеет никаких прав в этом поместье. Их господин, погибший барон Томас Вудвилл, был слишком добр к своей жене и позволил ей забрать в свои руки власть в доме. Тем более что сам всё больше пропадал в походах и сражениях – время было очень неспокойное, и неутихающая война между двумя ветвями династии Плантагенетов требовала всё новых сил для поддержания боевых действий. А баронесса, милая и ласковая при муже, сполна показывала свой злобный нрав в его отсутствие, и возражать ей было бесполезно. Когда же старая женщина услышала, что первым дорогу в тело Джейн проложил верзила Роберт, она содрогнулась от ужаса. Этот болван был силён как буйвол и имел огромное мужское орудие, как говорили. О Боже! Бедная девочка!

Вернувшись в комнату своей госпожи, Кэт просидела у её постели весь остаток дня, прислушиваясь к дыханию спящей девушки. Оно было ровным и спокойным. Хорошо, что она дала девочке макового отвара. Пусть немного отдохнёт после перенесенного ужаса.

Джейн проснулась поздно, когда луна уже заглядывала в окна, и всё поместье погрузилось в сон. Кэт была рядом.

– Только не вздумай плакать, малышка, – сказала она, – это не поможет, но заберёт последние силы. Ты уже выплакала своё, хватит. Теперь надо решать, что делать дальше. Расскажи мне, почему это произошло. Что случилось, я уже знаю, и говорить об этом нет надобности.

Джейн поведала своей преданной няне всё, что говорила ей баронесса, и чего требовала от неё. Тем, что совершила, хозяйка хотела сломить её, чтобы покорной и ласковой, как побитая собака, отдать в руки своего сына. Этот прыщавый юнец, всегда пускавший слюни при виде Джейн, был ей глубоко неприятен, хоть и был её сводным братом. При мысли, что она может попасть к нему в руки, девушку передёрнуло. Старая Кэт понимала её. Она хорошо знала жизнь и видела по глазам этого тщедушного отрока, что в душе его скрывается нечто тёмное, даже преступное. И как такое чудовище могло родиться у их доброго лорда? Впрочем, зная повадки баронессы, можно было предположить много вариантов. А теперь этот недоросль получит полную власть в поместье – за тем и уехал к королю. Ах, Боже мой! Что же делать?

– Я понимаю, няня, – проговорила Джейн, выйдя из глубокой задумчивости, – я хорошо понимаю, что мне нельзя здесь оставаться. Они меня погубят. Ты же знаешь, что баронесса всегда люто ненавидела мою матушку за то, что её любил отец. Как жаль, что он не смог жениться на ней, а вынужден был принять в свою жизнь и постель эту лживую змею с её деньгами, так необходимыми ему для поддержания поместья. Бедная матушка! Женитьба отца свела её в могилу. А эта мегера перенесла свою ненависть на меня. Ведь отец официально признал меня своей дочерью и дал мне своё имя. И он любил меня, я знаю.

Непрошенная слеза потекла по щеке девушки. Старая морщинистая рука нежно сняла эту слезу и погладила бледное, осунувшееся личико.

– Да, он очень любил тебя, малышка, – подтвердила няня. – Просто был слишком добрым человеком и не хотел видеть зла, таящегося в его жене. Если бы он хоть немного внимательнее присмотрелся к тому, что творится в доме, то сумел бы тебя защитить. Но так уж вышло, что не смог. И теперь тебе самой придётся позаботиться о себе, девочка моя. И надо быть очень сильной, иначе не справишься.

– Ты тоже думаешь, что мне надо бежать отсюда, няня? – Джейн вопросительно посмотрела в глаза женщины. – Но куда? И как?

– Тебе придётся это сделать, малышка, – твёрдо ответила няня. – Я была внизу в людской и видела настроение людей. Никто из них не встанет на твою защиту, поверь. Напротив, кое-кому это будет развлечением. А мужчины поместья как сбесились. Они все теперь хотят твоего тела и не дождутся, когда им будет дана команда «фас». Но прежде тебе придётся побывать в руках этого тщедушного извращенца Джорджа, и мне кажется, что это будет страшнее всего. Вряд ли ты выдержишь это всё, девочка моя. Надо бежать.

– Ты думаешь, это возможно, няня? – глаза девушки смотрели тревожно.

– Думаю, да, – уверенно сказала старая женщина. – Конечно, когда ты немного восстановишь силы. А насчёт последствий не беспокойся. Видя похотливые взгляды этого юнца, я давно начала давать тебе семена дикой моркови. Ты не понесёшь от них, малышка, не волнуйся. И запас у нас есть – на будущее. Ты ведь молодая красивая женщина, и тебе не раз придётся расплачиваться своим телом с мужчинами, я знаю. Мы живём в мире, где правят они. И законы тоже диктуют они. Это надо понимать, чтобы вынести всё, что уготовано судьбой.

– Мне страшно, няня, – Джейн прижалась лицом к руке старой женщины. – Я никогда, никогда не смогу добровольно допустить мужчину к своему телу. Это слишком отвратительно и очень больно.

– Всё не так страшно, как ты думаешь, девочка моя, – няня погладила девушку по голове. – Послушай меня, малышка. Конечно, сейчас тебе это трудно представить, но соединение с мужчиной может быть даже приятным и приносить удовольствие. Поверь мне, я знаю, что говорю. Женщинам, перенесшим насилие, нужно быть очень сильными, чтобы переступить через память об этой боли и этом унижении. С тобой же обошлись и вовсе бесчеловечно. Но я верю в твою силу. Ты вся в свою мать. А она была очень сильной женщиной. И умерла не потому, что тосковала, малышка. Её отравили. Я не хотела говорить тебе об этом, но пришлось. Это дело рук баронессы, девочка моя. И это сильный довод в пользу того, что тебе нельзя здесь оставаться. Эта женщина отдаст тебя в качестве живой игрушки своему сыну, а потом уничтожит, унизив предварительно так глубоко, как только сможет.

Джейн замерла, расширенными от ужаса глазами глядя на свою верную няню. Бедная матушка! Эта змея уничтожила её, забрала её жизнь, и теперь намеревается уничтожить дочь, но не просто убить, а подвергнуть прежде унижениям и издевательствам. Понимание всего ужаса происходящего постепенно входило в её сознание, но, как ни странно, повергало не в страх, а в негодование. Выражение её глаз изменилось, и старая няня вздохнула с облегчением. Эта девочка так же сильна, как её мать. Она справится.

– Сейчас я схожу на кухню и принесу тебе поесть, малышка, – спокойно сказала старая женщина. – Ты должна как можно скорее восстановить силы. У нас не так много времени, думаю, не больше двух недель. Но никому в этом поместье не следует знать, что ты приходишь в себя. Пусть думают, что ты сломалась и оплакиваешь свою горькую долю. А мы пока что придумаем, как тебе спастись отсюда.

Верная своему слову, Кэт накормила воспитанницу. Потом ещё раз обтёрла и внимательно осмотрела её тело. Повреждения были не так сильны, как показалось вначале. Синяки пройдут, это мелочь. Глубоких повреждений, похоже, не было. Всё же женщины рода Гранвилей, из которого происходила её мать, были удивительно сильны и хорошо приспособлены к жизни. Девочка справится, и ещё, возможно, найдёт своё счастье. Она красива, хорошо воспитана, добра и внимательна к людям. Что ещё надо мужчине, который хочет порядка и покоя в своём доме? Не все же ищут только денег, как старый барон Вудвилл, упокой Господь его душу. Если быть честной, Кэт всегда недолюбливала барона. С самого начала она не хотела, чтобы её госпожа связывалась с ним. Но разве к её мнению прислушивались? Её милая Шарлотта влюбилась как кошка в этого синеглазого мужчину и поверила, что он сможет дать ей счастье. А он оказался слаб. Он любил Шарлотту, слов нет, но женился на другой, а любовницу не сумел даже защитить. Как не смог позаботиться по-настоящему и о дочери, которую тоже любил. Что проку с такой любви, которая не может уберечь женщину от зла?

Сейчас же самым главным было найти путь к спасению Джейн. Для начала Кэт дала понять окружающим, что её хозяйка совсем плоха. Баронесса, услышав об этом, безразлично махнула рукой и сказала, что ничего страшного не происходит. Девка ещё оклемается. Впереди не меньше двух недель, пока Джордж вернётся. А не выживет, тоже не беда – сын найдёт другую игрушку.

Кэт же прилагала все усилия и всё своё умение к тому, чтобы побыстрее восстановить Джейн и поставить на ноги. Она поила её какими-то травами, смазывала всё тело приятно пахнущими мазями, кормила всем лучшим, что только могла найти в хозяйстве, не давая себе труда спрашивать чьего-то разрешения. Старой женщине всё было безразлично, только спасение воспитанницы волновало её.

Вопреки собственным опасениям, Джейн приходила в себя довольно быстро. Она уже свободно ходила по комнате, боли в теле её почти не беспокоили, силы восстанавливались.

Кэт же всё время отлучалась куда-то по ночам, что-то разведывала, что-то складывала в уголке, прикрыв старым плащом. Иногда она уходила днём, велев Джейн тихо лежать под одеялом и притворяться спящей, если кто-либо заглянет в комнату. Но их никто не беспокоил. Все ждали развития событий, когда вернётся молодой господин. Время его возвращения из Лондона приближалось.

И вот, наконец, шесть дней спустя после свершившейся в поместье драмы Кэт заявила своей воспитаннице, что всё готово к побегу, и совершить его надо этой ночью.

– Куда же мы пойдём, няня? – насторожилась Джейн.

– Ты пойдёшь, малышка, – твёрдо сказала старая женщина. – Я останусь здесь, чтобы прикрывать твоё отсутствие и дать тебе время уйти как можно дальше. А в дороге я буду только обузой. Одна ты скроешься легче. Только послушай внимательно всё, что я скажу тебе. И хорошенько запомни мои слова.

Единственное место, где ты можешь найти приют и защиту – это королевский дворец. Но не проси помощи у короля Генриха. Он хитёр и изворотлив, и во всём ищет только выгоду для себя. Его единственная цель – укрепить свою власть. И ради этого для него все средства хороши. Остерегайся также его матери, всесильной Маргариты Бофор. Она возвела сына на трон и готова на всё ради укрепления его власти. Постарайся встретиться с молодой королевой Элизабет. Не забывай, что она не только Йорк по отцу, но и Вудвилл по матери. Твой отец состоял в очень дальнем, но всё же родстве с бывшей королевой. Он погиб, защищая честь Йорков, и это должно смягчить сердце молодой королевы. Она не так умна, как её мать, но добросердечна, как говорят. И к тому же не слишком счастлива в замужестве. Единственное, что она получила в этом браке, это корона и возможность стать матерью следующего короля Англии. Что, впрочем, не так и мало по нашим временам, девочка моя. Постарайся разжалобить её, выпроси у неё помощь. Иначе тебе не выжить.

Ты уйдёшь сегодня поздно ночью, ближе к рассвету, когда сон сморит всех. Я выпущу тебя через дальнюю калитку, а потом снова запру её. Ты пойдёшь пешком, девочка моя. Лошадь нам не увести, да ты и не сможешь ехать верхом, пока что не сможешь. Но идти тебе не слишком далеко. Думаю, за день ты дойдёшь до Глостера – это твоя цель. Там найдёшь приют в монастыре. Скажешь, что едешь в Лондон к своей тётушке, которая просила прибыть к ней в связи с её болезнью. На всякий случай, называй мало известное имя, из купеческого сословия. Передохнув немного, ищи обоз, двигающийся на Лондон, и присоединяйся к нему. Будь очень внимательна на постоялых дворах, чтобы не столкнуться со своим подонком-братом, возвращающимся домой. Вот тебе деньги на дорогу.

С этими словами старая женщина протянула девушке увесистый кошель. У Джейн широко открылись глаза.

– Откуда это, няня? – недоверчиво спросила она.

– Пусть тебя это не волнует, малышка, – бесстрастно ответила Кэт. – Вот здесь самые необходимые вещи, которые понадобятся тебе в дороге. А это ты наденешь на себя. И нигде не снимай нижнюю юбку, девочка моя – в подоле её я зашила несколько драгоценных вещиц, которые помогут тебе выжить. И не сверкай на меня глазами. Делай, как я говорю.

Пришла ночь, а с ней и время прощаться. Старая Кэт тихонько вывела Джейн через заднюю дверь в доме и маленькую боковую калитку. Все замки были тщательно смазаны, двери открылись бесшумно. Женщины обнялись, и Кэт подтолкнула девушку вперёд, на дорогу, ведущую к городу.

– Постарайся как можно меньше попадаться на глаза людям, малышка, во всяком случае, здесь, в окрестностях поместья, – было последнее напутствие, которое получила Джейн от своей верной няни. И калитка закрылась. Она осталась одна на ночной дороге.

В поместье исчезновение Джейн обнаружили только три дня спустя после побега. И то случайно. Кэт ненадолго отлучилась из комнаты, и как назло в это время к ним заглянула кухарка. Не обнаружив в комнате никого, она подняла тревогу. Стали искать Джейн, но нигде не нашли. Кэт призвали к баронессе, и та самым строгим голосом спросила, куда делась девушка, которая якобы была так слаба, что не выходила из своей комнаты несколько дней. Кэт поняла, что отпираться бесполезно. А давно копившаяся злость на эту лживую и жестокую женщину, которая погубила её милую Шарлотту, а теперь пыталась погубить и Джейн, сделала её безрассудно смелой.

– А ты надеялась, змея, погубить мою девочку, как погубила её мать? – жёстко сказала женщина, выпрямившись во весь рост и гневно сверкая глазами. – Думаешь, я не знаю, что ты отравила Шарлотту? И надеешься, что избежишь Божьей кары, злодейка? Не бывать этому.

Баронесса задохнулась от возмущения. Как? Эта простолюдинка смеет так разговаривать со своей госпожой? Это ничтожество, которое она кормила из милости, угрожает ей?

– Где девка? – грубо спросила она. – Скажи, куда она делась, если хочешь жить.

Кэт издевательски рассмеялась в ответ.

Что касается расправы над непокорными слугами, то в этом вопросе баронесса была очень изобретательной. Она велела конюху Майклу привязать старую женщину к столбу возле конюшни и сечь её кнутом, пока та не скажет, куда делась эта негодяйка Джейн.

– Побойтесь Бога, миледи, – попробовал возразить Майкл, – она стара и немощна, она не выдержит ударов.

– Не твоё дело рассуждать, мужик, – гневно проговорила хозяйка. – Ты сделаешь то, что я велю, иначе сам живо окажешься на её месте. А я всё лично проверю и, надеюсь, услышу то, что меня интересует.

Конюху не оставалось ничего другого, как подчиниться, тем более что хозяйка сама соизволила явиться к месту наказания. Но как он ни старался бить слабее, удары всё равно были слишком сильны для старой женщины. Кэт же сцепила зубы, и ни единый стон не вырвался из её уст. Она выдержала всего шесть ударов. Потом голова её бессильно свесилась. Женщина была мертва. Баронесса злобно выругалась и покинула хозяйственный двор, оставив все дальнейшие хлопоты слугам. И что она теперь скажет Джорджу, когда тот вернётся из своей поездки?

А Джейн, вопреки опасениям, довольно легко преодолела путь до Глостера, нашла приют у монахинь и вскоре уже двигалась в сторону Лондона в большом торговом обозе. Путь был неблизкий, но среди людей, занятых своим делом, девушка чувствовала себя в безопасности. Она оплатила дорогу, и к ней отнеслись с тем уважением, которого заслуживала молодая леди.

Лондон ошеломил её своим величием, суетой и шумом на улицах. Но девушка твёрдо знала, куда и зачем приехала, и настойчиво искала путь к королевскому дворцу. Она понимала, что получить доступ к королеве будет очень непросто, но и здесь ей повезло. Ей пришла в голову мысль сослаться на бывшую королеву, которая якобы передала своей дочери устное послание. Девушка не вызвала подозрений у слуг, и её допустили к госпоже. Увидев молодую королеву Элизабет, Джейн упала перед ней на колени и умоляющим голосом тихо попросила выслушать её без посторонних. Королева согласилась, полагая, что получит весточку от матери. Но когда они остались в относительном уединении вдали от придворных дам, Джейн назвала королеве своё имя и попросила защиты. Королева не выразила удовольствия, но согласилась выслушать её историю.

– Мой отец, Ваше Величество, был в дальнем родстве с вашей матушкой, – начала девушка. – Он всегда держал сторону Йорков в этой нескончаемой войне и погиб в последнем сражении при Босуорте, когда пал ваш дядюшка король Ричард. Я осталась на попечении его жены, баронессы Отилии. Она же всегда ненавидела мою мать, любимую женщину отца, не ставшую его женой просто потому, что не имела хорошего приданого. Отцу нужны были, деньги, чтобы поддерживать поместье, и он нашёл их в семействе богатого купца, дочь которого вошла хозяйкой в его дом. Моя мать была из рода Гранвилей, хорошего происхождения, но бедна. Отец очень любил её, и признал меня, когда я родилась. Признал и дал мне своё имя. С этим не могла смириться новая баронесса. Через два года после замужества она отравила мою мать, не стерпев любви к ней отца, о которой проведала. Меня забрали в поместье, и там я росла.

Джейн не смогла сдержать слёз, когда подошла к последней части своего повествования. Она честно рассказала королеве обо всех последних событиях, ничего не утаив от повелительницы, и попросила дать ей приют и защитить её. Она готова выполнять любую работу, какую госпожа найдёт нужным ей дать, только бы избежать возвращения в поместье, где её ожидали ещё большее бесчестье и смерть.

Королева смотрела на девушку с состраданием, но слова, которые она произнесла, ошеломили своей жестокостью.

– Я сочувствую вам, моя милая, – сказала королева, – однако не могу марать своё имя присутствием среди моих приближённых женщины дворянского происхождения, побывавшей в руках простолюдинов. Это унижает моё королевское достоинство. Супруга короля должна быть безупречна во всём. И её окружение тоже. Единственно чем я могу помочь вам – это дать вам возможность уйти из дворца, не передав вас в руки правосудия. Вы нарушили закон, восстав против своей покровительницы. Она имеет право использовать вас так, как считает нужным. Тем более что вы незаконнорожденная. У вас же нет никаких прав, вы в её власти. По закону, ваш бунт должен быть наказан. Но я не стану вас преследовать. Ступайте.

Королева отвернулась, показывая, что аудиенция окончена. Потрясённая Джейн покинула дворец, не представляя даже, где сможет преклонить голову на ближайшую ночь. Весь день бродила она бесцельно по городу, пока не наткнулась на бедный постоялый двор на окраине. Совсем обессилев, Джейн попросилась на ночлег. Хозяйка заведения, пожилая женщина с суровым лицом, внимательно посмотрела на нежданную гостью. По виду леди, но одна блуждает по улицам. Странно. Что-то здесь не так.

– Вы не только в ночлеге нуждаетесь, леди, но и в хорошем ужине, – сказала она. – Судя по вашему виду, вы не ели с утра.

– Со вчерашнего вечера, хозяюшка, – ответила незнакомка, и слёзы полились по её бледному лицу.

Женщина поняла, что с леди случилась какая-то беда – глаза гостьи были полны отчаяния и горя.

– Не надо плакать, леди, – сочувственно сказала хозяйка. – В жизни много тяжёлого, особенно для нас, женщин, но никогда нельзя поддаваться отчаянию. Оно лишает нас сил. Вы поешьте немного, а потом расскажете мне, что вас так огорчило, если захотите. Вдруг я смогу вам помочь?

Быстро обернувшись, женщина поставила на стол перед гостьей большую миску горячей дымящейся и вкусно пахнущей похлёбки, положила ломоть хлеба. Подумав немного, поставила ещё чашу с элем.

– Ешьте, леди, – сказала мягко, – а я пока приготовлю вам комнату. У меня небогатое заведение, но чистая постель для леди всегда найдётся.

Когда хозяйка спустилась со второго этажа, где предстояло ночевать гостье, она увидела пустую миску и порозовевшую, слегка ожившую девушку, грустно глядящую в огонь.

– Вы очень добры ко мне, матушка, – заговорила гостья, повернувшись к хозяйке, – и я хочу поведать вам своё горе. Возможно, мне станет легче, когда я расскажу всё, и может быть, вы даже сможете дать мне совет. Я в полной растерянности, и не знаю, что мне делать.

– Я слушаю вас, леди, – хозяйка села напротив неё, сложила руки на животе и приготовилась к рассказу.

И Джейн поведала ей всё, абсолютно всё, без утайки и без страха оказаться непонятой – эта простая женщина почему-то вызвала у неё доверие. Хозяйка слушала внимательно, и лицо её темнело по мере того, как девушка разворачивала перед ней картину своей жизни. Выслушав последние аккорды этой мрачной истории, не выдержала:

– Тьфу на неё, на эту сучонку, что называет себя королевой. Пошла замуж за человека, убившего всю её родню. И всё ради короны на голове. Простила смерть братьев. Это надо же, какая дрянь оказалась. И совершенно бесчувственная к тому же. Её мать была тоже не ангел, но к людям куда добрее.

Хозяйка подумала немного и добавила:

– Вы не горюйте, леди. Свет не без добрых людей. Авось найдём выход из вашего положения. Вы отдыхайте пока, набирайтесь сил. А завтра пошлём Джека, моего соседа, в ваше поместье, чтобы забрал вашу старую няню. За небольшую плату он охотно выполнит поручение.

Джейн послушала хозяйку и отправилась отдыхать. На душе стало легче, и она отлично выспалась в маленькой, но чистой комнатке, что была ей предоставлена. А утром неприметный мужчина средних лет по имени Джек отправился в Стейнбридж за старой Кэт.

Джейн же проводила время, знакомясь с городом. По совету хозяйки постоялого двора она оделась простолюдинкой, чтобы не привлекать к себе внимания. Ей дали в провожатые шустрого мальчугана в потрёпанной одежде, и он оказался прекрасным гидом, как ни странно. Мальчишка знал в городе буквально каждый камень. Он водил девушку от дворца к дворцу, показал весь город с реки, когда они наняли лодку для прогулки. Красота и великолепие впечатляли, однако угрюмая громада Тауэра произвела на Джейн гнетущее впечатление, и она отказалась посмотреть на него поближе. Эти прогулки по городу помогали ей отвлекаться от мрачных мыслей и скрашивали ожидание. Джейн с нетерпением ждала момента, когда сможет снова обнять свою старую верную няню. Кроме неё у девушки не было никого на всём белом свете.

Однако Джек вернулся один и с мрачным видом рассказал всё, что смог узнать в поместье. К тому времени баронесса обнаружила ещё и пропажу некоторых ценностей. Она была вне себя от гнева и клялась из-под земли достать грязную тварь, что такой чёрной неблагодарностью отплатила за её доброту и заботу.

Хозяйка постоялого двора сказала, что теперь уж времени на размышления не остаётся. Надо очень быстро и очень надёжно спрятаться, поскольку правосудие в королевстве слепое, но скорое на расправу. Тем более, если баронесса поддержит его рвение серебром. После некоторого размышления хозяйка предложила весьма смелый вариант – скрыться по ту сторону пролива, в Бретани. Там на пустынном каменистом берегу есть небольшой, но неприступный замок, хозяин которого сэр Кристофер занимается не совсем легальным, но весьма прибыльным промыслом. Он добрый человек и, несомненно, примет беглянку. Там она сможет пережить смутное время. А потом решит сама, что ей делать дальше – оставаться на материке или вернуться в Англию.

Джейн не оставалось ничего, кроме как принять это предложение. Она очень боялась попасть в лапы баронессы и её сына. А сердце её наполнила жгучая боль от страшной смерти Кэт и… жажда мести. Она и представить себе не могла, что когда-нибудь испытает такие чувства. Но перенесенные унижения и страдания разбудили в её душе неукротимую силу духа давних предков, которые никому не позволяли безнаказанно причинять им зло. Ну и что, что она родилась женщиной? Вокруг немало сильных и смелых мужчин, которые помогут ей, если понадобится. Глаза Джейн загорелись мрачным синим пламенем, и хозяйка постоялого двора удовлетворённо хмыкнула. Она поняла ход мыслей своей гостьи и теперь была спокойна за неё. Такая сильная девушка не пропадёт. А Крис, конечно же, поможет ей.

В тот же день Джейн в сопровождении Джека на простой повозке отправилась на юг, в Портсмут. Там швартовался корабль лихого капитана Солка, который не боится ни бури, ни шторма, и королевские ищейки ему не указ – так сказала матушка Пейдж, давая Джейн последние наставления.

– И ничего не бойтесь, леди, – сказала на прощанье хозяйка постоялого двора, где девушка нашла приют в самое трудное для себя время. – Доверьтесь людям, которых я даю вам в помощь. Они не предадут. И да благословит вас Господь.

Джейн от всего сердца обняла эту немногословную строгую женщину и поблагодарила за помощь. За приют она уже расплатилась сполна.

Покачиваясь в закрытой повозке, неспешно продвигающейся по пыльной дороге, Джейн думала о том, что ждёт её впереди. Ей и страшно было, и какой-то кураж она чувствовала. Мысль о том, что она натянет нос баронессе, выскользнув из её рук, грела душу. И одновременно всё сильней разгоралась, как пламя, жажда мести этой злобной лживой женщине – за смерть матери, за гибель Кэт и за её, Джейн боль и унижения. Она очень надеялась, что этот сильный мужчина, к которому отправляла её матушка Пейдж, поможет погасить разгоравшийся всё сильней пожар в её душе. За такую помощь девушка готова была заплатить любую цену. Всё равно её жизнь поломана, у неё нет ни дома, ни родных, ни близких. И даже в монастыре ей не найти приюта.

Девушка вспоминала всё, что поведала ей хозяйка о человеке, в замок которого она держала путь. Как и она сама, он был незаконнорожденным, бастардом. Однако отец не признал его официально и не дал своего имени. Тем не менее, держал при себе, в своём замке в Восточной Англии, где-то возле Нориджа. Гордому мальчику было нелегко видеть, как его младший брат, законный наследник отцовского владения, высокомерно помыкает людьми, а сносить оскорбления в свой адрес едва хватало сил. Как только позволил возраст, мальчик сбежал из дома и подался к морякам. В заливе Уош гнездились во множестве мелкие пиратские шайки, сновавшие вдоль побережья и перебивающиеся мизерной добычей. К одной из таких шаек он и примкнул, там проходил своё обучение, там вырос и окреп. Это звучит, конечно, странно, но грубые и безграмотные пираты были добрее к нему, чем родной отец. Вскоре сильный, умный и предприимчивый юноша стал вожаком в этой шайке отверженных. Потом сколотил более сильную команду и захватил в свою власть большую и крепкую шхуну. Всех, кто был на борту, вышвырнули в открытое море. Несколько моряков изъявили желание служить новому капитану, он их взял и никогда после не пожалел об этом. Эти опытные морские волки многому научили его и помогли создать по-настоящему крепкую команду. С тех пор начался расцвет его славы. Он взял себе имя старого боцмана, который по-отцовски заботился о нём, пока мальчик был ещё мал и слаб. Когда боцман, получив тяжёлое ранение в одной из схваток, умирал у него на руках, юноша поклялся ему, что в благодарность за всё возьмёт его имя и никогда не посрамит его. Боцман умер с улыбкой на губах, а Кристофер Хоуп стал легендой на побережье. Когда береговая охрана уж слишком стала докучать ему, капитан подался на континент и там отвоевал себе отличный замок на диком каменистом берегу Бретани, где и живёт постоянно, совершая рейды в самые разные уголки побережья, преследуя корабли под английским и испанским флагом, но никогда не трогая французских моряков. Это устраивает местные власти, и ему никто не мешает жить так, как ему хочется.

Дорога проходила спокойно. Бедная повозка, влекомая старой худой лошадью, не привлекала ничьего внимания. Ночевали под открытым небом. В первую же ночь, устроив девушку на ночлег, Джек прилёг рядом и потребовал своей доли платы за работу.

– Вы же понимаете, леди, что я рискую головой и заслуживаю маленького вознаграждения с вашей стороны, – сказал он, пытаясь проникнуть рукой под юбку девушки.

Джейн не стала сопротивляться. Она понимала, что ей не раз ещё придётся уступать домогательствам сильных мужчин, к которым она вынуждена будет обращаться за помощью. Джек, однако, не был груб. Соитие с ним не принесло боли, но страх после пережитого раньше затмевал сознание, и девушка даже не поняла, что и как произошло. На следующую ночь Джек сделал остановку в очень живописном месте на берегу маленькой речушки. Он предложил девушке искупаться, пока он будет готовить ужин, после еды искупался сам и явился к ней обнажённым.

– Посмотрите на меня, леди, – сказал он смущённой Джейн. – Во мне нет ничего страшного, ничего такого, что может оттолкнуть женщину. Я обыкновенный мужчина. Но орудие у меня хорошее, большое, так, во всяком случае, говорили женщины, с которыми я спал. Если вы немного погладите и приласкаете его, оно доставит вам удовольствие.

Он положил руку девушки на своё мужское достоинство и слегка сжал её пальцы на своей плоти. Джейн почувствовала, как под её рукой мужской орган наливается силой, увеличивается и твердеет. Ей стало любопытно посмотреть на него. Джек засмеялся и встал перед ней во весь рост, демонстрируя восставшее и готовое к действию орудие любви. Затем стал ласкать её тело, всё жарче, всё настойчивей, находя местечки, прикосновение к которым воспламеняло её кровь. Повинуясь какому-то неведомому инстинкту, она отбросила сомнения, легла на спину и открылась навстречу этому средоточию мужской силы, желая скорей ощутить его в себе. Джеку не требовалось повторять приглашение дважды. Он устремился на штурм сдавшейся крепости со всей страстью, какая была в его небольшом, но крепком теле. И он был неутомим в эту ночь. Снова и снова он заставлял девушку содрогаться от наслаждения, изливался в неё, наполняя её естество горячей любовной лавой, а потом, передохнув немного, снова бросался в атаку. Это тело возбуждало его невероятно, с ним никогда прежде не случалось такого безумия. Почти полночи прошло в горячих ласках. Причём сама Джейн, испытав невероятное наслаждение от первых всплесков страсти, поспешила раздеться и стала ласкать тело мужчины, распаляя в нём огонь сумасшедшего желания. Она буквально полыхала страстью, а Джек раз за разом давал ей удовлетворение, рыча от непередаваемого наслаждения.

Уснули они только под утро, обнявшись и тесно прижавшись друг к другу. Когда первые лучи солнца пробились сквозь ветви деревьев, Джек пошевелился, открыл глаза и, почувствовав в своих объятиях эту необыкновенно сладкую женщину, мгновенно возбудился вновь. Не думая ни о чём, он снова ворвался в её сонное тело и с бешеной страстью задвигался в нём. Джейн блаженно застонала, от чего страсть мужчины удвоилась. Он весь горел желанием, а она сладко мурлыкала и тёрлась ягодицами о его чресла. Это была поистине феерия страсти.

Когда, наконец, они разняли страстные объятия, солнце поднялось довольно высоко. Смущённая Джейн прикрылась своей одеждой, только сейчас осознав, что всю ночь нагой сливалась в сумасшедшей страсти с этим мужчиной. Она покраснела, а Джек, ухмыльнувшись, сказал:

– Не стоит смущаться, леди. Вы нормальная страстная женщина. И доставили мне необыкновенное удовольствие. Никогда ни с кем я не испытывал ничего подобного. До самой смерти буду помнить я эту сказочную ночь с вами. Спасибо вам, леди. Мужчина, чьей женой вы станете, будет счастливейшим из смертных.

– Это я должна благодарить вас, Джек, – ответила всё ещё смущённая Джейн. – Вы победили мой страх и пробудили меня к страсти. Ваше орудие поистине великолепно, а сами вы сильны и неутомимы. Я счастлива тем, что провела ночь с таким невероятно страстным мужчиной.

Они снова обмылись в речушке, позавтракали и тронулись в путь. Весь день повозка поднимала пыль на сухой дороге, а к вечеру путники прибыли в Портсмут. Джек отправился получить сведения о капитане Солке, а Джейн тихо как мышка сидела в повозке. К большой её радости капитан оказался на месте и согласился переправить леди на ту сторону пролива. В тот же вечер девушка перебралась на «Полярную звезду» – пожалуй, слишком громкое название для небольшого судёнышка. Но капитан его смотрелся настоящим морским волком. Он принял из рук Джека оговоренную сумму, которую Джейн заранее доверила своему провожатому, и после короткого прощания девушка поднялась на борт шхуны. Каюта, ей предоставленная, была маленькой, но уютной, и Джейн с удовольствием вытянулась на койке – спать хотелось очень.

Рано утром судёнышко покинуло порт и, оставив по правому борту остров Уайт, двинулось в открытое море.

Погода стояла спокойная. Только к вечеру на небе появились облачка, и ветер немного усилился. Но капитан сказал, что ничего страшного не произойдёт, и оказался прав. Море было спокойно и пустынно – по-видимому, капитан любил не слишком бойкие маршруты и не жаждал ненужных встреч на водных просторах, предпочитая окольные пути. На закате солнца второго дня пути они увидели, наконец, вдали землю.

– Вот и Бретань, миледи, – с удовлетворением сказал капитан. – Сейчас мы подойдём немного ближе и станем на якорь. Переночуем в море, а утром войдём в залив. По ночному времени с его бурунами не справиться даже самому опытному моряку.

В эту ночь Джейн не могла спать. Беспокойство овладело ею. Как-то встретит её этот мужчина? Захочет ли помочь ей? Или снова она окажется бесприютной, но уже на чужой земле? Джейн долго стояла у борта, глядя на берег. Ничего нельзя было рассмотреть в темноте, но она не уходила в каюту. Прилегла лишь под утро, а вскоре пробудилась от толчков пришедшего в движение судна. Она вышла на палубу и увидела, что берег быстро приближается. Берег пустынный, безлюдный и каменистый. Вскоре их шхуна подошла к узкому проходу между скалами и, ловко лавируя, вошла в большую, хорошо защищённую бухту. Там стояли на рейде несколько больших кораблей. На берегу собралась небольшая группа людей – их встречали. Когда «Полярная звезда» пришвартовалась у причала, на палубу поднялся крупный высокий мужчина с живым лицом и седеющими волосами, одетый в экзотический костюм. Он с удивлением взглянул на Джейн, однако вежливо ей поклонился. Затем поприветствовал капитана и, отойдя с ним в сторону, углубился в беседу. Спустя несколько минут он снова подошёл к девушке и вежливо предложил ей следовать за ним. Оказавшись на берегу, Джейн огляделась, но не увидела ничего интересного.

– Сейчас нам придётся немного проехаться верхом, миледи, – сказал ей спутник. – Замок лорда Блэкворда откроется взгляду за поворотом дороги.

– Лорд Блэкворд? – встревожено переспросила Джейн. – Но я ехала к сэру Кристоферу Хоупу.

– О, не тревожьтесь, миледи, это он и есть, – засмеялся мужчина, – а я Джеймс Хепберн, к вашим услугам, его ближайший помощник.

Замок действительно открылся за поворотом дороги. Он стоял высоко на скале и казался совершенно неприступным, даже недосягаемым. Но был красив суровой строгой красотой. Дорога всё же нашлась – узкая и извилистая, она кружила вокруг скалы, поднимаясь всё выше. Вскоре они подъехали к глубокому ущелью, через которое был опущен мост, и через открытые ворота попали в большой каменистый двор. Джеймс Хепберн спешился и, сняв с лошади Джейн, повёл её в замок. В большом красиво украшенном зале за высоким столом сидел средних лет мужчина, выглядевший настоящим вельможей. Он внимательно рассматривал что-то, лежащее перед ним, но, услышав шаги, поднял голову и удивлённо воззрился на Джейн.

– Где ты взял это прелестное создание, Джейми? – спросил он глубоким голосом с рокочущими низкими нотками.

– Эту леди прислала к вам матушка Пейдж, милорд, – был ответ. – А почему и для чего, она скажет вам сама, я не знаю.

– Матушка Пейдж сказала мне, милорд, что вы настолько добры, что можете помочь мне, – голос Джейн звенел от волнения. – Мои обстоятельства сложились очень неблагоприятно, и мне стало опасно оставаться в Англии. Боюсь, меня там ищут. Я прощу у вас приюта и покровительства, милорд.

– Вот как, крошка? – отозвался лорд. – Ну ладно, ты расскажешь мне об этом более подробно, когда немного отдохнёшь с дороги и поешь. Эй, Сэмми, позови-ка сюда Пегги.

Через несколько минут в зал вошла приятного вида женщина средних лет, опрятно и чисто одетая, в белоснежном маленьком переднике.

– Пэгги, голубушка, – обратился к ней лорд, – я передаю под твоё попечение это прелестное дитя, принесённое к нам морским бризом. Накорми её, помоги привести себя в порядок и выдели ей комнату в башне, ту, что с окнами на море.

С этими словами лорд поднялся из-за стола и вместе со своим помощником вышел из зала.

Пэгги приветливо посмотрела на девушку и повела её за собой – сперва на кухню, где хорошо и вкусно накормила, а потом наверх, в башню. Комната, в которую они вошли, была большой и светлой, два открытых окна выходили на море. Большая кровать под бордовым бархатным балдахином занимала дальнюю часть комнаты. Камин не горел, однако в комнате не было холодно.

– Вот ваша комната, миледи, – сказала Пэгги, – надеюсь, она вам нравится?

– О, Пэгги, она прелестна, – ответила девушка.

– Вот и славно, – обрадовалась женщина. – Сейчас я велю принести сюда лохань и натаскать вам воды. А где ваш багаж, миледи?

– Мои вещи остались на корабле, – смущённо ответила Джейн. – Надеюсь, мне их передадут.

Джейн, как могла, привела себя в порядок. Её узелок с вещами был доставлен, и она смогла переодеться. Она любовалась на широкий морской простор, когда за ней пришла Пегги и передала приглашение лорда Блэкворда сойти к нему в зал.

Лорд сидел в удобном кресле у камина. Он приветливо улыбнулся девушке и пригласил её присесть в другое кресло, напротив.

– А теперь, крошка, расскажи мне всё, что с тобой случилось, и почему ты просишь приюта за морем. Только правду, девочка, лжи я не приму.

– Да, милорд, ваше требование справедливо, и я расскажу вам всё, даже то, о чём мне будет стыдно говорить.

И Джейн поведала этому чужому мужчине всю свою жизнь, начиная со счастливого детства, когда они жили с матерью в маленьком уютном домике, и кончая драматическими событиями последнего месяца, когда ей пришлось бежать из дома, чтобы спасти себя от дальнейших унижений и гибели. Рассказала о жестоком ответе королевы Элизабет на её мольбу о защите и о бескорыстной помощи матушки Пейдж. Смущаясь и краснея, рассказала даже о том, как расплатилась с Джеком за то, что доставил её на корабль.

Лорд слушал внимательно. Его пытливый взгляд не отрывался от её глаз. Девушка была молода и неопытна, её чувства ясно отражались на лице, и он читал их как по писаному.

– Да, девочка, я верю каждому твоему слову, – сказал лорд, когда Джейн завершила свой рассказ. – Тебе досталось от жизни, это правда. Но ты сильная девочка, ты справилась. А теперь я помогу тебе, конечно, помогу, крошка, не сомневайся.

Лорд задумался, глядя в огонь. Прошло несколько минут, прежде чем он снова поднял голову и продолжил:

– Пойми, я не могу предложить тебе слишком многого. Я всего лишь разбойный береговой лорд, которого терпят в силу необходимости и никогда не пригласят ко двору. Всё, что я имею, я взял у жизни сам. И я доволен своей судьбой. Могло быть куда хуже. Но то, что я имею, я готов разделить с тобой, девочка. Я готов принять тебя как дочь. Тем более что ты никогда не имела настоящего отца. Потому что любить, крошка, женщину ли, или своё дитя – это значит оберегать и защищать их, защищать всегда и при любых обстоятельствах, даже ценой собственной жизни, если приходится. Таков долг мужчины. Тебя же бросили на милость злобной бабы. Предлагая тебе своё отцовское покровительство, я обещаю, девочка, что, пока я жив, никто и никогда не причинит тебе зла.

При этих словах лорда Джейн заплакала и, опустившись на колени, прижалась губами к большой сильной руке, лежащей на подлокотнике кресла.

– Спасибо, милорд, – прошептала она.

– Ну-ну, девочка, – взволнованно сказал лорд. – Не надо этого. Я всегда хотел иметь дочь. Именно дочь, а не сына, как другие мужчины. И Бог послал мне тебя. Я рад этому. Теперь ты станешь хозяйкой в этом замке – ему давно нужна женская рука.

Лорд ещё немного подумал и добавил:

– А то, что ты сделала в дороге, допустив к себе этого Джека, пусть тебя не смущает. Ты поступила правильно. Женщина, которая перенесла насилие, тем более такое жестокое и унизительное как в твоём случае, никогда не справится с этим сама, без помощи мужчины. Сам того не ведая, этот Джек выступил в роли лекаря и справился, как я понял, хорошо. Вот и слава Господу Всемогущему… Он освободил тебя от призраков, которые могли бы терзать тебя всю жизнь. Так что не красней и не смущайся. У тебя впереди жизнь, и ты должна смело по ней идти. И вот что, крошка. Давай договоримся оставить в покое «милорда». Называй меня просто Кристофером, а ещё лучше Крисом, как зовут меня только самые близкие мне люди.

В этот момент в зал ворвался Джеймс Хепберн. Он был возбуждён.

– Крис, – громко позвал он, потом, смущенно взглянув на Джейн, исправился, – простите, милорд, там с восточной стороны показались два корабля. Всего два, это точно.

– Хорошо. Бери три наших судна – возьми «Элизабет», «Наяду» и «Семирамиду» – и выйдите им наперерез. Там посмотрите, что за птицы к нам залетели, и всё как обычно.

– Есть, милорд, – бодро отсалютовал Джеймс и поспешно скрылся.

– Вот видишь, крошка, – улыбнулся лорд, – он тоже мой друг, очень старый друг, надёжный и верный. Я верю ему как себе. И ты можешь ему доверять. Да, я вот что у тебя ещё хотел спросить. Тот узелок, что тебе передали с корабля, это что весь твой багаж?

– Да, – смущённо ответила Джейн и потупилась.

– Понятно, но из-за этого переживать не стоит, это уж точно, – отозвался лорд. – А какие у тебя остались чувства после всего, что произошло? Чего бы тебе хотелось?

– Отомстить, – жёстко сказала Джейн, и лицо её окаменело. – За смерть матери. За мучения старой преданной Кэт. И за мою сломанную жизнь.

– Да, крошка, это именно то, что я хотел услышать. Нельзя позволять негодяям безнаказанно глумиться над людьми.

– А вы, Кристофер, – с любопытством спросила Джейн, – вы отомстили за своё тяжёлое детство?

– Конечно, а как ты думала. Мне бы и в голову не пришло обижаться на отца, оставь он меня в покое. Ну, родился бастардом, судьба такая. Но этот старый чёрт, прости меня, забрал меня в свой замок только для того, чтобы унижать и постоянно кидать под ноги своему законному наследнику. Он хотел, чтобы я служил тому верой и правдой, без конца напоминал мне, что это мой родной брат, и я должен быть ему предан всей душой. А тот выродок издевался надо мной как мог. В присутствии отца был паинькой, а когда мы оставались одни… Не хочу даже вспоминать. Я вечно был в синяках и ушибах, а один раз он мне сломал палец, требуя подчинения. Мне было двенадцать лет, когда мой братец надумал заставить меня целовать его сапоги в знак покорности. Ну, тут уж я не выдержал. Вздул его, как следует, и сбежал из замка. А когда вошёл в силу, навестил родные места. Нет, в живых я его оставил, но, думаю, до конца дней своих он будет помнить нашу встречу и вряд ли решится впредь издеваться над людьми. От него весь замок стонал, как мне сказали. Вот я его и поучил малость хорошим манерам.

Лорд невесело рассмеялся. Джейн ласково погладила его по руке.

Полтора месяца спустя, в тихий осенний день к поместью молодого барона Вудвилла подъехал большой отряд вооружённых людей. Не встретив сопротивления, они проникли во двор. Их предводитель, высокий сильный мужчина средних лет с низким властным голосом, велел собрать во дворе всех слуг и позвать молодого барона и его мать. Тщедушный и по-прежнему прыщавый Джордж попытался было принять позу гордого хозяина, возмущённого чужим вторжением, но быстро сник под жёстким взглядом предводителя пришлых воинов. Рядом с ним на изящном молодом жеребце золотистого окраса сидел стройный юноша, лицо которого показалось смутно знакомым. Баронесса оценила обстановку быстрее недоумка сына и сладко заулыбалась:

– Джейн, девочка, как я рада снова видеть тебя. Милости прошу в дом, господин.

– Это хорошо, мадам, что вы узнали Джейн, – холодно проговорил мужчина. – Вам будет легче понять, за что вы несёте наказание. Кто тут из вас конюх Майкл?

Он повернулся к собравшимся слугам. Здоровый мужик с всклокоченной бородой вышел вперёд.

– Это я, господин, – угодливо сказал он. – Я конюх Майкл.

– Отлично, – был ответ. – Насколько мне известно, ты, Майкл, выполняешь в поместье роль палача. Так вот сейчас ты привяжешь к столбу баронессу, и она на своей шкуре испытает силу твоего кнута. Пусть вспомнит старушку Кэт, которую подвергла наказанию, превышающему её силы.

Баронесса побледнела как полотно, глаза её расширились от ужаса. Сын попытался было выступить вперёд, но приезжий велел скрутить его, а потом тоже подвергнуть порке.

– Нет, господин мой, нет, – вопила баронесса. – Джейн, скажи ему.

Но Джейн отвернулась от неё. А Майкл не сдержался:

– Я говорил миледи, что старушка не выдержит наказания. Но она и слушать ничего не хотела. Грозила и меня наказать. Я и бил-то вполсилы. Но женщина была старая и слабая. Она не выдержала.

– Ты приступай, Майкл, – велел лорд. – Сколько там старушке полагалось ударов? Вот и давай. А я тут пока с другими разберусь.

Под громкие вопли баронессы он обернулся к притихшим слугам и внимательно осмотрел их. Взгляд его остановился на рослой фигуре Роберта.

– Ты, – лорд указал рукояткой своего хлыста на старшего лакея, – выйди вперёд.

Роберт на подгибающихся ногах выступил на пару шагов. Лицо его было бледно, губы перекосились.

– Правильно делаешь, что боишься, негодяй. Ты издевался над невинной девочкой, удовольствие получал. Теперь ты сам получишь его сполна. Взять его и отправить на галеры.

Два воина двинулись к Роберту, подхватили его под руки и потащили прочь. Он пытался что-то говорить в своё оправдание, но его не слушали.

Двое дворовых мужиков, участвующих в весенней экзекуции, совершённой над Джейн, сами вышли вперёд, рухнули на колени перед столь строгим судьёй и стали молить о пощаде, ссылаясь на то, что они просто выполняли приказание госпожи.

– Этим двоим по десять ударов кнутом и пусть идут работать, – строго велел лорд.

И тут снова вмешался Майкл, который уже привязал баронессу к столбу и приготовился к работе, но, навострив уши, прислушивался к тому, что говорит этот сильный мужчина, перед которым ему хотелось упасть на колени:

– А молодой хозяин, господин, говорил, что из-под земли достанет леди Джейн. А когда поймает, то отделает её во все дырки, вывернет ноги, а потом проткнёт её колом, чтобы из горла вышел, и будет смотреть, как она корчится, умирая.

– Вот как? – спросил лорд устрашающе тихим голосом, украдкой бросив взгляд на побледневшую Джейн. – Он так говорил? Тогда я передумал пороть его. Возьмите его, молодцы мои, и тоже на галеры. Там он быстро поймёт, что к чему в этой жизни. И давай уже, Майкл, работай.

Джордж вопил не своим голосом, пока его не пристукнули слегка, заставив замолчать. Удары хлыста слились с криками баронессы, просившей пощады. Но лорд был неумолим. Слуги стояли, сбившись в кучу, чуть дыша. Нэнси пряталась за спины женщин, чтобы и её не призвали к ответу. Но лорд молчал. Когда баронесса получила сполна то, что ей было назначено в наказание, её отвязали и несчастную, растрёпанную, в порванном платье поставили перед лордом.

– Я был милосерден, мадам, – сухо сказал он. – Будь вы мужчиной, вас забили бы насмерть. За вами ведь ещё грех убийства Шарлоты Гранвиль. Во искупление его вы передадите это поместье младшему брату вашего погибшего мужа, Сэмюэлу Вудвиллу, который, как я знаю, живёт где-то на границе с Уэльсом. Вы сами разыщете его и оформите все бумаги, поскольку наследника я увожу, и вы его больше не увидите. И посмейте только ослушаться меня – вы пожалеете о том, что вообще родились на свет. Даю вам месяц срока. Если не сделаете, я сожгу поместье дотла.

Несчастная баронесса сразу поверила, что так и будет. Она послушно кивала головой, и слёзы лились по грязному, сразу постаревшему лицу. А Майкл усердно трудился, выполняя волю лорда. Пот градом стекал с покрасневшего лица, но он не давал себе отдыха. Мужики кряхтели под ударами кнута, но подавать голос не решались.

Когда всё было закончено, лорд ещё раз обвёл строгим взглядом всех присутствующих:

– Я думаю, все теперь понимают, что любое зло, причинённое людям, особенно слабым и не имеющим возможности себя защитить, будет наказано всегда. Помните об этом.

Он развернул коня.

– Поехали, крошка, здесь нам больше делать нечего, – он взял под уздцы золотистого коня Джейн и повёл его за собой. Девушка сидела в седле бледная и неподвижная, она была потрясена. – Мщение не даёт радости, девочка, но помогает восстановить справедливость, это тоже важно.

И отряд на рысях покинул поместье, только пыль заклубилась под копытами лошадей. Через несколько минут всё стихло, как и не было никого. Потрясённые люди молчали. Баронесса тихо всхлипывала, ей было очень больно и очень страшно. Но она знала, что выполнит всё, что от неё требовал этот суровый человек. Это и правда была расплата, которую накаркала её старуха Кэт.

А четыре дня спустя шхуна «Полярная звезда» снялась рано утром с якоря и взяла курс на Бретань. Изящный юноша с большими фиалковыми глазами на бледном лице грустно смотрел на удаляющийся берег. «Прощай, Англия, – прошептали бледные губы. – Прощай навсегда».

Джейн Блэкворд, приёмная дочь лорда Кристофера Блэкворда, отплывала с отцом в свой замок на каменистом берегу Бретани. Это место успело стать для неё родным домом, где она чувствовала себя в полной безопасности под надёжной защитой сильного мужчины, подарившего ей истинную отцовскую любовь.

 

Часть 2

Графиня Данбар

Замок Блэкворд, Бретань

Лето 1491года

– Нет, отец, нет, не надо, – тревожно воскликнула Джейн, ухватившись обеими руками за плечо лорда Блэкворда, – он маленький ещё, упадёт, расшибётся.

Лорд нежно улыбнулся ей и ласково похлопал по руке.

– Ты совершенно напрасно волнуешься, крошка, – ответил он дочери. – Наш Джейми крепкий мальчуган и уже отлично справляется с пони. Ты просто не видела. Не забывай, ему уже три года. И если он с детства не научится управляться с лошадью, хороший наездник из него уже не получится. Ты же это знаешь. Чтобы выжить в этом мире и получить то, что хочешь иметь, мужчине нужно быть очень сильным и смелым. Уверен, ты именно этого хочешь для своего сына, крошка. И ты так же хорошо, как и я, знаешь, что старина Берт никогда не позволит мальчику упасть. Лучше его няньки не найти.

– Ты, как всегда прав, отец, – согласилась молодая женщина. – Прости, я позволила себе минутную слабость. Я знаю, что ты хочешь добра нашему мальчику и любишь его не меньше меня. Прости меня. Это больше не повто-рится.

Лорд Кристофер Блэкворд ласково обнял за плечи приёмную дочь и с гордостью смотрел, как его маленький наследник управляется со своим пони под неусыпным наблюдением приставленного к нему Бертрана Бернса. Кто бы мог подумать, что этот хмурый неразговорчивый верзила так привяжется к мальчику и станет для него надёжным защитником и первым учителем? То, что Берту можно безоговорочно доверять, лорд знал абсолютно точно.

Приёмная дочь лорда Джейн Блэкворд вошла в его жизнь четыре года назад. Когда она, преследуемая врагами, попросила у него убежища и защиты, это было полной неожиданностью в жизни мужчины, привыкшего считать себя обречённым на вечное одиночество. Её появление в замке Блэкворд обернулось огромным счастьем не только для него самого, но и для его людей. Замок преобразился. А уж когда на свет появился маленький Джеймс, лорд расценил это как бесценный дар небес. И сразу объявил мальчика своим законным наследником.

Впервые узнав о том, что в тягости, Джейн испугалась, что приютивший её мужчина, такой добрый и заботливый, отвернётся от неё. Она несколько ночей проплакала прежде, чем решилась признаться ему. Может, и откладывала бы ещё, но лорд заметил её красные опухшие глаза и учинил ей допрос с пристрастием. Опустив ресницы и сжимая руки, она произнесла такие трудные для неё слова и замолчала, ожидая грозной реакции. Не услышав ничего, подняла голову и встретила его удивлённый взгляд.

– Я не понял, отчего слёзы, и почему глаза так скорбно опущены, девочка, – сказал приёмный отец, – по-моему, радоваться надо и благодарить небеса за такой подарок. Представляешь, у нас в замке появится маленький мальчишка, радости-то сколько.

Он подумал и добавил:

– А если будет девочка, особенно такая хорошенькая как её мать, то тоже замечательно.

– Ты не понимаешь, отец, – возразила Джейн, – это же будет ничей ребёнок, безотцовщина, бастард.

– Эй, осторожней на поворотах, крошка, – добродушно заметил лорд, – не забывай, с кем разговариваешь. И если знаешь историю своей страны, то должна помнить, что наш великий король Вильгельм Завоеватель тоже был бастардом. Так что не нужно слёз по этому поводу. А с безотцовщиной ты и вовсе лишку хватила. А я зачем? Для меня же это счастье негаданное будет, как ты не поймёшь.

Джейн взглянула в глаза лорда и проглотила вставший в горле ком. Что бы она делала тогда, весной, если бы добрая матушка Пейдж не подсказала ей путь сюда, в этот затерянный в прибрежных скалах замок? Она, кого родной отец не сумел уберечь от горестей и потерь, нашла здесь приют и впервые в жизни испытала чувство полной защищённости. Этот суровый человек стал для неё защитой и опорой, а теперь обещает то же ребёнку, которого она носит под сердцем. Это счастье, которое невозможно высказать словами. Джейн благодарно прижалась лицом к большой сильной руке и поцеловала её.

– Ну что ты, крошка, зачем, – смущенно проговорил Кристофер, гладя девушку по голове, – мы же теперь семья, не забыла?

С тех пор вопрос этот больше не поднимался. Сподвижники лорда и замковая челядь – все приняли новость восторженно. Ещё бы! Небывалое событие для их замка.

В положенный срок дитя благополучно появилось на свет и оказалось мальчиком, к великой радости новоявленного деда и всего мужского населения замка. Это событие с шумом и весельем праздновали три дня.

Мальчика назвали Джеймсом в честь ближайшего друга и надёжного помощника лорда Джеймса Хепберна. В первую же осень пребывания леди Джейн в замке приёмного отца бравый моряк, рискуя собственной жизнью, спас и мать, и не рождённое ещё дитя, когда налетевший внезапно шквал сорвал молодую женщину со стены замка, по которой она прогуливалась. К счастью Джеймс находился поблизости и успел ухватить леди за руку, но сорвался сам и, ухватившись одной рукой за выступ скалы, другой крепко держал перепуганную леди. Так и висели они над бездной несколько минут, пока не подоспела помощь. И теперь в замке были Джеймс большой и маленький Джейми.

Хепберн обожал мальчонку не меньше самого лорда. Этой весной он тайком от всех взял малыша на корабль и проплыл с ним несколько миль вдоль побережья. Джейми был в восторге от всего – раскачивающейся под ногами палубы, громады парусов над головой и плещущихся за кормой волн. Он доверчиво прижимался к своему большому другу. Хепберн взял его на руки, поднял над кормой, показывая на резвящихся в воде огромных рыбин. Мальчик восторженно смеялся, обхватив ручонками могучую шею моряка, а тот млел и таял в детских руках.

Джейн пришла в страшное негодование, когда узнала об этой первой морской вылазке своего сына. А лорд Блэкворд, посмеиваясь, успокаивал дочь.

– Пойми, крошка, – увещевал он негодующую Джейн, – я ничего не могу оставить нашему мальчику кроме этого замка и своих кораблей. И самое лучшее для него научиться управляться со всем этим как можно раньше.

И вот теперь опять, на этот раз пони. Джейн сердилась, хотя понимала, что отец во всём прав. Чтобы выжить в этом жестоком мире, мужчина должен быть сильным. А с такими опекунами как лорд Блэкворд, верный Хепберн и Бертран Бернс её мальчику не грозит ничего.

Стояло довольно тёплое лето, но море в этом году было неспокойным. Уже несколько раз вышедшие из закрытой гавани корабли трепал сильный шторм, и только чудом удалось спасти попавшую в тяжёлый переплёт «Семирамиду» – это счастье, что моряки у лорда Блэкворда опытные и смелые, не всякий хозяин этим может похвастать. Вот и теперь, море только начало успокаиваться после трёхдневного светопреставления, которое устроило людям. Хорошо, что давно ушедшая в плавание «Элизабет» находится сейчас в далёких южных водах.

Было светлое солнечное утро. Море успокоилось и прикидывалось мирным и ласковым, вода отливала бирюзой. Лорд сидел в большом зале, занимаясь подсчётами и размышляя о том, как лучше обеспечить подрастающего наследника, а главное – как проложить ему дорогу в мир, где он будет признан своим в среде дворян. Сам он так и остался изгоем. Его услуги принимают, его благодарят, но ни разу он не был приглашён ко двору Бретонского герцога, не говоря уже о Французском короле. Мальчик заслуживал, по его мнению, лучшей доли, и он найдёт, обязательно найдёт решение этой непростой задачи.

Размышления лорда были прерваны стремительно вошедшим в зал Джеймсом Хепберном.

– Отвлекись от своих дел, Крис, – начал он, блестя глазами. – Там дозорный усмотрел в наших водах два корабля. Похоже, это испанцы. И, кажется, они прилично потрепаны отшумевшим штормом.

Лорд Кристофер оживился, услышав такие новости. С Испанией он был в состоянии постоянной войны и топил испанские корабли, где только мог. Правда, обычно ему приходилось охотиться за ними, а тут они сами в пасть льва пожаловали, хоть и не по своей воле, надо думать.

– Эх, жаль «Элизабет» в плавании, – включился он в обсуждение горячей новости, – но ты можешь взять «Наяду» и «Клото», Джейми. Молодой капитан Грегори Винс показал себя очень хорошо в последних двух заварушках. И команда у него отличная, и с дисциплиной всё в порядке. Он справится. А ты выходи в море на «Наяде», сам знаешь, бедняга Джеффри иногда опаздывает с принятием решения. Всё командование будет на тебе. И чтобы ни одного живого человека, Джейми, слышишь? Почисти их трюмы, если есть, чем поживиться, и на дно всё и всех, чтобы и следа не осталось.

– Есть, мой капитан, – радостно отозвался Джеймс, он очень любил расправляться с испанцами, которые причинили им немало хлопот и в давние времена потопили два их корабля. – Всё будет в лучшем виде, вот увидишь.

Кристофер знал, что, когда Джеймс называл его капитаном, он уходил памятью в прошлое и пребывал в наилучшей боевой форме. Лорд улыбнулся и крепко пожал руку другу:

– Удачи вам, Джейми, и семь футов под килем.

Корабли показались у входа в гавань ближе к вечеру, когда солнце уже начинало подсвечивать небо и море розоватым цветом. Оба судна были целы, но шли медленно. Этому могло быть только два объяснения – или они всё же получили повреждения, или загрузились по самое некуда. Оказалось второе. На причале началась суматоха. Лорд Блэкворд не выдержал, вскочил на своего любимого Тайфуна и устремился вниз. Умный конь не давал наезднику слишком много воли – дорога была крутая, опасная, и лорду пришлось сдерживать нетерпение. На причале ему навстречу бросился сияющий Хепберн.

– Отличный улов, милорд, – начал он, – эти ворюги ограбили торговое судно и, похоже, не одно. И это под самым носом у французов. Можете себе представить? Взять их на абордаж не составило особого труда, они едва держались на плаву, и даже сопротивляться столь рьяно, как обычно, у них уже не было сил. Мы быстро с ними справились.

Потом Джеймс замялся, и Кристофер понял, что кое-что вышло всё-таки не совсем по плану.

– Что не так, Джейми? – напрямую спросил лорд.

Хепберн отвёл его в сторону и заговорил тихо, чтобы никто из окружающих случайно не услышал того, что знать не положено.

– Я не совсем точно выполнил твоё указание, Крис, – виновато проговорил он, – один человек остался жив. Он не испанец, похоже, пленник и, мне кажется, шотландец. Я не смог убить его, Крис, ну не смог, и всё. Тем более, что он был без памяти. Похоже, он благородного происхождения. Как попал к испанцам, не знаю. Он лежит в моей каюте, и его почти никто не видел. Можешь взглянуть сам. И если пожелаешь отправить его к праотцам, делай это своей рукой. Я и сейчас не смогу.

Лорд Блэкворд кивнул головой и двинулся в сторону пришвартованной к берегу «Наяды». Вокруг была суета, раздавался смех, довольные возгласы. Пожива оказалась богатой, и это значило, что перепадёт всем – лорд всегда был справедлив и свято соблюдал достигнутые когда-то договорённости. Как бы ни распределялись силы, в накладе не оставался никто.

Легко поднявшись на палубу, лорд Кристофер проследовал к каюте капитана, которую в этом плавании занимал Джеймс Хепберн. На узкой капитанской койке лежал человек, молодой ещё мужчина высокого роста и атлетического телосложения, темноволосый. На его голове была пропитанная кровью повязка, левая рука тоже окровавлена и как-то странно повёрнута. Из одежды на нём оставались только тонкая рубаха и панталоны. Ни сапог, ни камзола, ни оружия при нём не было.

Лорд внимательно рассмотрел мужчину и пришёл к выводу, что Джейми, скорее всего, прав. Это, безусловно, человек благородного происхождения, по-видимому, взятый испанцами в плен вместе с богатой добычей. Кто он и как попал на испанское судно, он сам расскажет потом. А сейчас бросить его без помощи он тоже не мог.

– Я не виню тебя за это, Джейми, – сказал другу, – я тоже не смог бы этого сделать. А сейчас вели его перенести в замок, только осторожно, у него, похоже, рука сломана. Там его Берт посмотрит, он в этом хорошо разбирается. И не стоит его больше прятать, всё равно теперь уже ничего не утаишь.

Через некоторое время испанский пленник был с большой осторожностью и немалыми трудностями доставлен в замок и размешён в небольшой комнате над главным залом. Очень спешно пришёл Бертран Бернс и с помощью Пэгги раздел, а потом внимательно осмотрел раненого. На голове его была большая кровоточащая рана в области затылка, но кость, похоже не повреждена. Левая рука сломана и вывихнута в плече. Несколько небольших ран на теле. Повозиться пришлось долго, но сделали всё, что было можно. Все раны промыли и обработали, наложив повязки. Рану на голове пришлось зашивать. Плечо вправили, на сломанную руку наложили жёсткую повязку.

– Хорошо, что парень без сознания, – сказал Берт лорду, закончив свою работу, – выдержать такое не под силу и самому крепкому мужчине. Плечо распухло, едва поставил на место. Перелом тоже тяжёлый. Я сложил кости, как умел, но может и искривление остаться. Хорошо бы голова пострадала не слишком сильно. Если он в ближайшие дни не придёт в себя, надеяться будет, пожалуй, не на что. Особенно если лихорадка подкрадётся.

Но опасения Бертрана оказались напрасными. На следующее утро дежуривший возле раненого Сэмми стремглав примчался к лорду, крича, что мужчина пошевелился и открыл глаза. Лорд Кристофер устремился наверх, за ним побежала Джейн, которая занималась шитьём здесь же, возле отца. Послали за Бертраном, и он появился очень быстро.

Мужчина лежал на постели, слабый и совершенно беспомощный после всего перенесенного. Он с опаской осматривался вокруг, пытаясь определить, куда попал. Когда в комнату спешно вошли люди, он сосредоточил взгляд на лорде и несколько расслабился – во-первых, это были не испанцы, а во-вторых, вошедший мужчина выглядел благородным человеком, и глаза его смотрели сочувственно.

– Вам нечего беспокоиться, сэр, – обратился к нему хозяин. – Вы попали в мой замок. Я лорд Кристофер Блэкворд, и мои люди отбили вас у испанцев. Сейчас вы в полной безопасности и должны думать только о том, чтобы набираться сил и выздоравливать. Когда сможете, расскажете о себе, если пожелаете. А сейчас Бертран осмотрит ваши раны. Это он приводил вас в порядок, кое-где, по-моему, складывая по кусочкам.

– Это точно, – пробурчал Берт, приступая к осмотру.

– Я был сильно покалечен? – тихим, но довольно твёрдым голосом спросил раненый.

– Не так, чтобы очень, но пострадали вы серьёзно, – успокоил его лорд. – Надеюсь, однако, что всё самое страшное уже позади.

Мужчина перевёл вопросительный взгляд на Берта, и тот ответил честно, ничего не скрывая. Так всегда лучше.

– У вас была рана на голове, сэр, я её зашил, – говорил он, продолжая осмотр, – левая рука основательно сломана, кости я сложил, как умел, а левое плечо было вывихнуто, и не слишком легко встало на место. Ну и ещё несколько мелких ран, о них не стоит и говорить. Так что, если у вас не начнётся лихорадка, можно сказать, что вы благополучно выбрались из этой передряги.

– Лихорадки не будет, – уверенно заявил на это раненый, – я её не допущу. Мне надо спешить, чтобы сделать то, за чем я уехал из дома. Я должен быть на ногах как можно скорее.

– Ну, это как получится, хотя мы сделаем для вас всё, что в наших силах, – заверил его лорд. – А сейчас вам надо хорошо есть, отдыхать и восстанавливать силы.

Они оставили раненого на попечении старой Долл, которую Пэгги приставила к нему. Женщина была опытна в выхаживании больных и раненых и очень добросовестно относилась к своим обязанностям.

Джейн, молча наблюдавшая всё происходящее, была в большом волнении. Мужчина показался ей необыкновенно привлекательным, несмотря на крайнюю слабость и полную беспомощность. Его голос тревожил её душу, задевая какие-то неведомые ей самой струны. А глаза! Таких синих глаз она ещё никогда не видела и даже не знала, с чем их можно сравнить. Может быть, в его далёкой Шотландии (Джеймс уверен, что мужчина оттуда) есть такие озёра? Она не видела, но где-то же нужно взять такую глубокую, такую яркую, такую насыщенную синеву.

Когда три дня спустя гость передал, что готов ответить на вопросы хозяина, Джейн отправилась вместе с приёмным отцом. Она села в сторонке, чтобы не мешать беседе, и вся обратилась в слух, внимательно при этом наблюдая за происходящим.

Сегодня раненый выглядел намного лучше, чем в прошлое их посещение. Он ещё не мог ходить, но уже сидел на кровати, опираясь на подушки, которыми Долл обложила его со всех сторон. Левая рука была подвязана и, по-видимому, всё ещё сильно беспокоила мужчину. Зато повязку с головы уже сняли, и стали видны красивые тёмные волосы, густыми прядями падающие на шею. Лицо обрело более живой цвет, смертельная бледность ушла.

– Я рад видеть вас в гораздо лучшем, чем раньше, состоянии, сэр, – приветливо проговорил лорд Блэкворд, – вы, и, правда, выполняете своё намерение встать на ноги как можно скорее.

Он улыбнулся гостю и в ответ получил открытую светлую улыбку, идущую прямо из синих глаз, и от этой улыбки затрепетало сердечко Джейн. Гость же, казалось, вообще не замечал её. Он весь был поглощён своим планом, который, видимо, был грубо нарушен вмешательством испанцев.

– Моё имя Патрик Хендерсон, я младший брат лорда Уильяма Хендерсона, графа Данбара. Наш старинный семейный замок стоит на восточном побережье Шотландии, южнее залива Ферт-оф-Форт, и немного севернее городка Бервик. Это почти что на границе между Шотландией и Англией. Этой весной мы с моей младшей сестрой Илзбет были при дворе. Девочке всего пятнадцать лет, и мы с братом решили, что её пора вывезти в свет в надежде найти ей приличного мужа. Она произвела благоприятное впечатление, и сама королева озаботилась выбором жениха. И тут случилось непредвиденное. Жоффруа де Марель, сын нормандского барона, увлёкся девушкой и похитил её. Будь у него серьёзные намерения, он бы открыто просил её руки. Не думаю, что возникли бы проблемы. Но этот негодяй имел, надо думать, более грязные цели. Он обольстил глупую девчонку и заманил её в свой дом, а потом увёз. Когда я узнал об этом, сразу же кинулся в погоню, отправив брату весточку о том, что произошло. Я отплыл из Бервика с торговым караваном из трёх больших кораблей. Но у берегов Фландрии на нас напали испанцы. Я помню только начало сражения, а потом для меня всё в тумане. Не знаю точно, что случилось, как я попал на испанский корабль, а потом к вам. Когда испанцы пошли на абордаж, я вместе с солдатами охраны и некоторыми моряками отбивал их атаку. Потом что-то взорвалось у меня в голове, и больше я не видел и не слышал ничего. Я даже не знаю, какой сегодня день и сколько я был без сознания. Больше мне добавить нечего.

– Сегодня пятое июля, – сочувственно сказал лорд.

– О-о! – горестно простонал сэр Патрик, – я потерял уйму времени. Как теперь я отыщу сестру? У негодяя де Мареля были все возможности скрыть бедную девочку в одном из этих хорошо охраняемых нормандских замков. Мне даже неизвестно точно его местонахождение, знаю только, что где-то недалеко от Руана. Но я найду. Я горы переверну ради сестры. И что бы ни случилось с бедной девочкой, я освобожу её и увезу домой. А там будь что будет. Мне только надо восстановить своё оснащение, заново купить коня, меч и рыцарскую экипировку. Но я, с вашего позволения, отправлю письмо брату, и он пришлёт деньги.

– Конечно, – успокоил его лорд Блэкворд, – я помогу вам отправить письмо брату и дам денег на самое необходимое, если понадобится. Только прежде вы должны восстановить здоровье и силы, это сейчас главное.

Рыцарь Хендерсон согласно кивнул головой и устало прикрыл глаза – его силы были на исходе.

Прошло несколько дней, но ничего нового не происходило. Спасённый рыцарь всё ещё был слишком слаб и не мог подняться на ноги, хотя очень к этому стремился. Он понимал, что теряет драгоценное время, скорее, уже потерял его. Бесконечно признательный лорду Блэкворду за спасение жизни, он охотно беседовал с ним, когда лорд заходил проведать своего подопечного. Каждый раз с лордом приходила и Джейн, но раненый ни разу так и не взглянул на неё.

На этот раз Джейн решилась сама посетить медленно идущего на поправку рыцаря. Она зашла в комнату, кивнула усердно ухаживающей за раненым Долл и села на стул, где обычно садился лорд Блэкворд.

– Как вы чувствуете себя сегодня, сэр рыцарь? – спросила она, участливо глядя на мужчину.

И тут раненый впервые увидел молодую женщину и внимательно на неё посмотрел. Она была хороша. Небольшого роста, стройная, с блестящими каштановыми кудрями. Её большие фиалковые глаза смотрели с искренним участием, лицо было добрым.

– Благодарю вас, миледи, сегодня уже лучше, – ответил рыцарь. – А вы, наверное, жена лорда Блэкворда?

– Нет, сэр, я его дочь, – ответила Джейн, – приёмная дочь. Но таким отцом, как лорд Блэкворд, может гордиться каждая девушка. Лучше его нет на свете отца, поверьте. И я вовсе не миледи. Моё имя Джейн, сэр. Просто Джейн Блэкворд.

– Я очень рад видеть вас, леди Джейн, – улыбнулся раненый. – А моё имя Патрик Хендерсон, я шотландец.

– Я знаю, сэр рыцарь, – Джейн усмехнулась, – ведь я была в этой комнате всякий раз, когда к вам заходил лорд, но вы меня не замечали.

– О! Простите мне мою невежливость, – смутился рыцарь и даже покраснел немного, что было и вовсе неожиданно. – Это всё, наверное, рана на голове. И ещё моё стремление как можно скорее найти и спасти сестру.

– Расскажите мне о своей сестре, сэр, – попросила Джейн и приготовилась слушать.

– Илзбет, конечно, крайне избалованная, но добрая девушка, любящая сестра для нас обоих с братом. Уильям, по сути, заменил ей отца. Он на десять лет старше меня и остался главой семьи в восемнадцать. Отец погиб в одной из схваток – у нас в Шотландии это часто случается, мы народ воинственный. Мать была на сносях, когда это случилось. Она очень любила отца, несмотря на то, что прожила с ним добрых двадцать лет, и была в отчаянии от его гибели. Девочка родилась нормально, но мать после родов не поднялась. По-моему, она просто не захотела жить без своего Малькольма. Мы остались сиротами. Я сам был ещё мальчишкой, а малютка Илзбет и вовсе беспомощная кроха. Не знаю, откуда у брата взялись и силы, и умение, чтобы поднять на ноги нас обоих. Сестре он и имя выбрал сам, и крестил её. В двадцать два года он женился на леди Беатрис, которая взяла на себя заботы о девочке и потом воспитывала её вместе со своими двумя дочерьми. Сына Господь им не дал. Когда Илзбет подросла, стало ясно, что она унаследовала красоту от нашей матери, но характер, увы, у неё оказался наш, хендерсоновский. А все Хендерсоны упрямы и настойчивы в достижении своей цели, и довольно горячи нравом. Когда девочка подошла к брачному возрасту, ей стали подыскивать жениха. Но она упрямо отказывалась от всех предложений, презрительно морщила носик и повторяла без конца своё «нет». И мы с братом решили, что её стоит отвезти ко двору. Так и сделали. И тут произошло то, чего никто не ожидал. Упрямица Илзбет стала принимать знаки внимания от чужеземного дворянина Жоффруа де Мареля, единственного сына нормандского барона. Тот и вправду был хорош собой и совсем не похож на наших шотландских мужчин. Изящный и изысканный, он обольстительно улыбался дамам, великолепно танцевал и умел красиво говорить. Моей сестре он уделял особенно много внимания, и у неё, по-видимому, закружилась голова. Что там произошло на самом деле, не знаю. Но она дала себя увезти, и это ужасно. Мы с братом не найдём себе покоя, пока не узнаем её судьбу и не вызволим её из беды, если нужно. Вот и вся история, леди Джейн. И как теперь быть, я не знаю. Прошло слишком много времени. Но я всё равно найду её. Найду и буду драться за неё до последнего, если понадобится.

– Я понимаю вас, сэр Патрик, история действительно печальная, – грустно сказала Джейн. – Кто знает, что могло произойти за это время с одинокой девушкой, попавшей в руки не слишком порядочного мужчины. Правда, мы не знаем, каковы душевные качества мессира де Мареля, возможно он не так и плох, как кажется. И потом Илзбет, если я правильно вас поняла, не из тех девушек, что позволят себя обидеть. Она, мне кажется, способна за себя постоять.

Потихоньку же Джейн подумала, что не всегда слабых девичьих сил хватит на то, чтобы защитить себя. Хотя неизвестная ей Илзбет представлялась ей как раз вполне способной к этому.

Сэр Патрик охотно принял её утешение – он очень нуждался в душевной поддержке, и слова Джейн показались ему целебным бальзамом.

– Благодарю вас, леди Джейн, – прочувствованно сказал он, улыбаясь ей синими глазами, – вы немного успокоили меня, и мне действительно стало легче на душе. Может быть, не так всё и плохо. Илзбет действительно сильная девушка с характером скорее подходящим мужчине, чем слабой женщине.

После этого они ещё не раз обсуждали так волнующий рыцаря вопрос о возможности найти его сестру где-то в Нормандии. Постепенно силы возвращались к раненому. Рана на голове, как и мелкие повреждения на теле, зажили без последствий. Плечо его уже не беспокоило. Но рука после перелома была изуродована большим шрамом и срослась не совсем правильно. Прежней силы в руке, конечно, не было, хотя рыцарь был полон решимости её вернуть, и стал безжалостно давать себе нагрузку, превозмогая боль. Где-то в конце августа Бертран признал, наконец, пациента здоровым и способным к действию. И началось серьёзное обсуждение плана похода в Нормандию. Граф Данбар прислал из Шотландии брату деньги на экипировку и на дальнейшие поиски сестры и дал своё благословение, прося Патрика сделать всё возможное для этого. Лорд Блэкворд изъявил готовность помочь своему гостю людьми и средствами передвижения здесь, на континенте.

Было решено, не теряя времени, снарядить в плавание «Наяду» под командованием Джеймса Хепберна, который горел желанием помочь своему соотечественнику. Не напрасно ведь он сам, своими руками спас молодому рыцарю жизнь там, на испанском корабле. С собой планировалось взять отряд из дюжины крепких воинов и лошадей для них. И тут всех удивила Джейн, высказав свой план спасения неизвестной ей Илзбет.

– Вы рассуждаете, как дети, право, – заявила она притихшим мужчинам. – А что если там крепкий замок и большой гарнизон? Что сделает дюжина воинов, даже таких смелых и сильных, как наши мужчины, против такой мощи? Нет, здесь надо действовать хитростью. Не нужно большого отряда. Поеду я в сопровождении полудюжины воинов. Когда найдём замок, я попрошу помощи, якобы после трудного перехода и нападения разбойников. Постараюсь пробыть в замке несколько дней и понять, там ли девушка и что с ней. А потом будем действовать по обстоятельствам. Если нужно будет, то и выкрадем её.

Мужчины посмотрели на молодую госпожу с уважением. Лорд Блэкворд нахмурился. Ему вовсе не хотелось отпускать свою любимую приёмную дочь в такое рискованное мероприятие. Но он уже хорошо знал её характер и понимал, что отговорить её не удастся. Тем более что не раз замечал особый блеск в её глазах, когда она смотрела на молодого шотландца. Хотелось бы знать, как он относится к Джейн. Если между ними действительно возникла любовь, то мешать счастью дочери он, конечно, не станет. Хотя Шотландия – это так далеко!

План, предложенный Джейн, был принят и начались сборы в дорогу. Путь был не слишком далёк. Предстояло выйти в залив Сен-Мало, пройти между Нормандскими островами, выйти в Ла-Манш и добраться до Гавра. А там уже путь по берегу станет ясным на месте.

В дорогу отправились второго сентября. Море было не слишком спокойным, но и не штормило. Тем более что особо далеко от берега не отходили. Через два дня «Наяда» пришвартовалась в порту Гавра. Там, поговорив кое с кем, выяснили, что замок барона де Мареля находится под Эвре, на другом берегу Сены. Добраться туда несложно, дня полтора езды – и вы на месте. И, кстати, приезжим следует знать, что старый барон де Марель скончался не так давно, и теперь замком владеет его сын, Жоффруа де Марель, человек смелый и даже воинственный. На вопрос о том, есть ли у молодого барона жена, они получили вполне определённый положительный ответ. Где же тогда Илзбет? Где Жоффруа прячет её? И жива ли она вообще? Все эти вопросы чрезвычайно волновали сэра Патрика и он торопил своих спутников, сгорая от нетерпения. Цель его путешествия была близка, и он не хотел терять больше ни дня.

В поход выступили, как и планировали всемером – Джейн и шесть мужчин, составлявших, якобы, её эскорт. Сэру Патрику пришлось изображать из себя обычного воина. Но он не спорил, был согласен на всё, что угодно, лишь бы достичь цели. Вскоре переправились через реку и двинулись вглубь территории вдоль её левого берега. Сена вблизи своей дельты была широкой, полноводной и капризно извивалась среди зелёных берегов. Ехали быстро. И действительно на второй день пути достигли Эвре, а там уже рядом и замок де Марелей.

Как и предполагала Джейн, владение барона оказалось большой, хорошо защищённой крепостью с высокими стенами и широким рвом. Увидев среди подъехавших путников женщину, стражники пропустили их через мост, и тут Джейн рассказала капитану гарнизона придуманную заранее историю. Ей поверили и пригласили проследовать в замок, но людей её отправили в казарму, под присмотр местных воинов. Пришлось смириться. Сэр Патрик долго смотрел ей вслед, и во взгляде его смешались надежда на успех в поисках сестры и тревога за эту смелую женщину, без колебаний отправившуюся в логово зверя.

Всё оказалось, однако, не так страшно. Вышедший навстречу гостье мажордом провёл её в большой зал, где удобно устроил у камина. Через некоторое время к ней вышел сам хозяин, и Джейн убедилась, что описания рыцаря Хендерсона были верны. Перед ней был чрезвычайно красивый, изящный и элегантно одетый мужчина, в котором чувствовалась, однако, недюжинная сила. Его карие глаза смотрели внимательно, светлые волосы красиво спадали на плечи. В глазах был вопрос. И Джейн, не скрывая свого имени, изложила ещё раз хорошо продуманную версию событий, приведших её в этот замок. Хозяин воспринял её слова спокойно и пригласил погостить у них с женой столько дней, сколько потребуется мадам для восстановления сил и возможности продолжить путь. Для Джейн были выделены покои и вечером её ожидали к столу.

Оставшись, наконец, одна, Джейн вздохнула с облегчением. Ну что ж, первая часть плана удалась. Что-то покажут дальнейшие события? Вряд ли жена хозяина может быть ей полезна для того, чтобы узнать, где находится Илзбет. И у кого можно будет получить хоть намёк на это? Но нет смысла мучить себя неразрешимыми пока вопросами, решила Джейн. Лучше немного отдохнуть, привести себя в порядок и подготовиться к вечерней встрече с хозяевами замка. Она действительно с удовольствием искупалась, когда ей принесли воду, переоделась и даже успела немного осмотреться, выглянув из окна.

Вечером, идя вслед за слугой в зал, Джейн была спокойна и собрана. В зале был накрыт большой стол, но ужинающих оказалось только трое. Рядом с бароном де Марелем Джейн увидела очаровательную молодую женщину с роскошной гривой рыжих волос и синими глазами. Их представили друг другу, и Джейн едва удержалась на ногах от потрясения – перед ней была Илзбет, баронесса де Марель. Как прошёл ужин, Джейн едва ли помнила чётко. Она сгорала от нетерпения поговорить наедине с хозяйкой замка. Но это оказалось возможным лишь на следующий день, когда после завтрака баронесса пригласила Джейн в свою гостиную. Женщины уселись в удобные кресла у камина, и хозяйка стала расспрашивать гостью о том, что с ней случилось, и почему она попала в этот замок, расположенный, в общем-то, в стороне от больших дорог. Джейн снова повторила свой рассказ, который давно выучила наизусть, однако обмануть женщину оказалось куда труднее, чем сильных воинов и властного барона. В синих глазах баронессы стоял вопрос. И Джейн пришлось признаться, что она отправилась в путь, чтобы разыскать одну шотландскую девушку, чрезвычайно дорогую её знакомому рыцарю.

– Вы знаете Патрика? – вскричала взволнованная баронесса. – Он что, поехал вслед за мной? Боже мой, но где он? Что с ним?

– Сейчас он уже в порядке, мадам, – успокоила её гостья, – но пару месяцев назад был очень плох. Мы даже боялись за его жизнь.

И Джейн рассказала взволнованной до крайности баронессе о том, как их люди спасли рыцаря Хендерсона с испанского корабля, как выходили его, раненого и обессиленного. И как рыцарь готов был пожертвовать всем ради спасения сестры, попавшей в беду.

– Но я ведь посылала им весточку, – удручённо заметила баронесса, – я сообщила им, что со мной всё благополучно, и я обрела то, к чему стремилась. Значит они не получили моего письма? О, Матерь Божья, как же они волновались, наверное.

Она задумчиво смотрела в огонь какое-то время, потом подняла глаза на свою гостью, которая оказалась вестницей от её семьи.

– Да, я знаю, я виновата перед ними, – произнесла тихо, но твёрдо. – Но я хотела невозможного, и ради этого пришлось рискнуть. Я сейчас расскажу вам всё, мадам, вы имеете право знать.

И юная баронесса поведала внимательно слушавшей её Джейн совершенно удивительную историю.

Своих мать и отца она никогда не видела. Родителей ей заменил старший брат Уильям, а потом и его жена Беатрис, женщина очень добрая и отзывчивая. Они оба жалели осиротевшую от рождения девочку и баловали её, пожалуй, больше, чем следовало. И Илзбет привыкла всегда получать то, что хотела, ни в чём не имея отказа. Когда она подросла, и пришло время подумать о браке, ей стали предлагать женихов из хороших шотландских семей, но ни один из них не показался девушке привлекательным, и она отказывалась от всех. Тогда братья решили отвезти её ко двору, где можно было рассчитывать на очень хорошую партию, если повезёт. И здесь Илзбет встретила мужчину, который с первого взгляда покорил её сердце. Нормандский дворянин Жоффруа де Марель оказался совершенно потрясающим мужчиной. В нём чувствовались сила и отвага, и в то же время он был изящен, лёгок и очень элегантен. Илзбет потеряла покой. Но приезжий красавец вовсе не искал себе при шотландском дворе жену, он просто выполнял какое-то поручение своего сюзерена. И не скрывал того, что жениться вообще в ближайшее время не собирается, хотя за красивыми женщинами ухаживал весьма усердно. Илзбет он приметил сразу, проявил к ней внимание и стремился соблазнить. Что было, то было. Просить её руки он не намеревался, но получить в свою постель желал. А она желала получить его в мужья, на меньшее не соглашалась. И пришлось сделать вид, что она поддаётся на соблазнение, и даже позволить себя увезти. Но когда они оказались вдвоём на корабле, плывущем к континенту, и довольный победой мужчина протянул к ней жаждущие руки, он неожиданно встретил жёсткое сопротивление. Жоффруа же мужчина порядочный, и брать женщин силой не привык. Он был поставлен в очень неудобное положение. Пришлось привезти девушку в свой замок и представить отцу как гостью, приехавшую в Нормандию с согласия семьи. Здесь уже Илзбет старалась соблазнить мужчину и заставить его просить её руки. Но Жоффруа был твёрд в своём стремлении сохранить свободу. Соблазнить его не удалось. И тогда Илзбет сбежала, просто сбежала, подкупив старого слугу и заставив его сопровождать себя до побережья. Узнав о побеге, Жоффруа устремился в погоню и догнал её уже в Дьепе, где Илзбет пыталась найти корабль, плывущий в Шотландию. И тут же, в порту, надел ей на руку кольцо и упросил простить его и принять предложение руки и сердца. Так она стала его женой, а очень скоро и баронессой, поскольку старый барон скончался, оставив титул сыну. Вот и вся история. Она рискнула всем, но своего добилась, и желанного мужчину получила.

Джейн была поражена, слушая эту юную женщину, совсем ещё девочку по возрасту, но такую смелую и решительную. И такую уверенную в себе. Вчера вечером за ужином Джейн заметила, какими глазами смотрит на неё барон – она, вне всякого сомнения, забрала в плен его сердце. Что дало ей силы и эту уверенность? Скорее всего, любовь брата, заменившего ей отца, и ещё, наверное, сознание своего законного места в семье. Это как раз то, чего всегда не доставало ей самой. Ведь всегда, с самого детства в доме отца её упрекали тем, что она незаконнорожденная, никто и не имеет никаких прав. Отец говорил, что любит её, дал ей своё имя. Но любил ли? И если бы не Кристофер, она пропала бы. Как ни странно, но настоящую отцовскую любовь она получила от чужого человека, ставшего роднее и ближе настоящего отца. Как сложна жизнь человека!

А Илзбет уже не терпелось увидеть брата. Но она понимала, что сделать это так просто нельзя. Надо всё объяснить мужу. И она готова к этому. Да, в решительности ей не откажешь, подумала Джейн, когда молодая баронесса велела передать хозяину замка, что желает его видеть и ждёт в своей гостиной.

– Он, конечно, может разгневаться, – сказала она Джейн, – но у меня есть хорошее средство защиты. Меня нельзя расстраивать, потому что я, кажется, жду ребёнка. Для Жоффруа это очень важно.

Она заговорщицки улыбнулась и принялась ходить по комнате. Как видно, всё же волновалась.

Барон появился довольно быстро. Видимо, и его что-то тревожило.

– Милый, – обратилась к нему Илзбет, – я хочу сказать тебе важную вещь. Видишь ли, леди Джейн не обычная путешественница. Она пустилась в путь с единственной целью найти меня, потому что мои родные ничего обо мне не знают и очень переживают.

– Я так и думал, что здесь что-то не так, – ответил на это барон де Марель. Но он не сердился, вопреки ожиданиям. – Мне следовало самому вступить в переговоры с твоей семьёй, но я всё время откладывал это. И потом ты ведь отправила им письмо, разве нет?

– Конечно, отправила, Жоффруа, я же сказала тебе, – возмутилась жена. – Но они его, видимо, не получили. И потом, я должна сказать тебе ещё кое-что.

Она на мгновение замялась, а потом решительно закончила:

– Мой брат Патрик тоже здесь.

– Ну конечно, как в этом можно сомневаться, – рассмеялся барон. – Где он? Неужели среди солдат эскорта леди?

Жена кивнула головой, и барон велел слуге пригласить сюда сэра Патрика Хендерсона.

Приказания хозяина в этом замке выполнялись быстро и точно, и вскоре в гостиную вошёл Патрик в простом солдатском платье, но всё равно красивый и слишком уверенный в себе для обычного воина. Он бросил быстрый взгляд на Джейн, радостно засиял глазами, увидев сестру, и только потом повернулся к хозяину.

– Как вы посмели, милорд, увезти сестру из Шотландии без согласия семьи? – накинулся он на барона. – Это, по меньшей мере, непорядочно. Вы должны ответить за это.

– Отвечу, разумеется, – миролюбиво ответил хозяин, – но прежде успокою вас тем, что я женился на ней по закону, и волноваться не о чем. И мы теперь можем поговорить спокойно, по-родственному. Прошу вас, присядьте, и я всё вам объясню.

Сэр Патрик перевёл дух, ещё раз посмотрел на сестру и улыбнулся:

– Я рад, что всё завершилось благополучно, и мне нет надобности начинать военные действия.

– Верно, такой надобности нет. Хотя, должен признаться, что поначалу мои намерения были не так благородны. Однако ваша сестра, сэр, удивительная девушка, и я сам не заметил, как оказался у неё в плену. А когда она сбежала от меня, я чуть с ума не сошёл. Но успел её догнать уже на побережье, где она искала корабль, и вернуть обратно, надев кольцо ей на руку. Без этого она меня к себе и близко не подпускала. Так что простите меня по-мужски и дайте, пусть и с опозданием, семейное благословение.

Сэр Патрик от души простил своего новоявленного родственника и наконец-то смог обнять сестру, которая расплакалась у него на груди.

– Патрик, брат мой дорогой, как ты пострадал по моей вине, – всхлипывала она. – Я так виновата перед тобой. Прости меня.

– Ладно, сестрёнка, всё, всё, – успокаивал он её, поглаживая по плечу, – всё хорошо закончилось, все живы, и нам надо поблагодарить за помощь леди Джейн. Это она придумала, как попасть в замок и узнать о тебе.

Все повернулись к Джейн, сидящей тихонько в стороне. Барон ухмыльнулся – ещё одна хитрая лисичка нашлась. Везёт ему.

Дальше всё пошло уже по-другому. Бретонцы были освобождены из-под стражи и допущены на вечерний пир, устроенный бароном по случаю обретения семейного мира. Брат с сестрой успели переговорить обо всём, что их волновало. Барон расспросил Джейн о её отце и его кораблях. Воины-то с ней пришли отменные. Утром после затянувшегося допоздна пира отправились в обратный путь. Всё же осень уже входит в свои права, и море становится неспокойным. Расставание было тёплым. Сэр Патрик уезжал со спокойной душой. Его сестра получила то, что хотела, и была счастлива.

До своего корабля добрались без приключений и были радостно встречены оставленными на борту моряками. Джеймс Хепберн сиял – опасное предприятие завершилось благополучно. «Наяда» устремилась в родную бухту, ловя парусами попутный ветер. Сэр Патрик был весел. Его задача выполнена, и теперь можно отправляться домой. Перед глазами вставал серый мрачный замок на краю отвесной скалы над неприветливым Северным морем. Но это был его дом, и лучшего места на земле он не знал.

Джейн была чрезвычайно довольна тем, что её план сработал, и всё завершилось наилучшим образом. Но в сердце поселилась грусть от предстоящего расставания с мужчиной, который занимал так много места в её мыслях. Он уедет в свою далёкую Шотландию, а она останется здесь с разбитым сердцем. Что ж, такова, значит, её судьба. Зато у неё есть маленький Джеймс и искренняя любовь приёмного отца. Она справится.

А сэр Патрик был приветлив с ней и разговорчив. Теперь, когда тяжёлый камень упал с его души, он мог, наконец, быть самим собой и делать то, что хочется. А хотелось ему быть рядом с этой очаровательной маленькой женщиной, слышать её голос, смотреть в большие фиалковые глаза. А больше всего хотелось сделать её своей – навсегда, на всю жизнь.

Когда утром следующего дня французский берег скрылся в тумане, а спокойное море легко несло распустившую белоснежные паруса «Наяду» в сторону Бретани, сэр Патрик увидел на палубе Джейн, стоявшую у самого борта и неотрывно смотрящую вперёд. О чём она думает? О маленьком сыне? О лорде Блэкворде? А так хотелось, чтобы мысли её были о нём. Он подошёл к ней и стал рядом, высокий, широкоплечий.

– Думаете о своём доме, леди Джейн? – он заглянул ей в глаза. – Ваш замок уже близко. Это мне ещё долго предстоит быть в пути. Но зато я сделал то, ради чего покинул родной дом. И я очень благодарен вам за помощь. Вам и вашему отцу. Без вас я бы не справился.

Он замолчал, а потом с надеждой взглянул на неё:

– Хотите, я расскажу вам про свой родовой замок?

Джейн тепло улыбнулась и кивнула головой. Ей так хорошо было стоять с ним рядом, почти касаясь его плечом и даже на расстоянии ощущая тепло его тела.

– Наш замок Данбар довольно мрачен с виду, однако внутри удобен и даже уютен. Он стоит на берегу, над самым морем, уже несколько столетий. Прекрасно укреплённый, неприступный замок, который никогда не был взят врагами. Это – наша семейная гордость. Только однажды, лет двести назад он подвергся мощной атаке и пострадал довольно сильно. Но тогда его штурмовал сам хозяин, граф Патрик Данбар, человек сильный, воинственный и непреклонный в своих убеждениях.

Шотландия переживала тогда тяжёлые времена. После трагической гибели нашего короля Александра началась жестокая грызня за власть и трон. Главными претендентами были Роберт Брюс, лорд Аннандейл и Джон Комин, лорд Баденох. Английский король Эдуард, давно зарившийся на Шотландию, конечно, тоже не остался в стороне – ситуация была слишком заманчивой, чтобы не воспользоваться ею в попытке полностью подчинить себе страну.

В те времена шотландские лорды были поделены на тех, кто уже принёс вассальную присягу английскому королю, и тех, кто противился этому. Мой предок принадлежал к первым. И когда начались серьёзные военные действия, выступил на стороне короля Эдуарда, сохраняя верность присяге. Он воевал под командованием Джона де Варенна, графа Суррея, внука легендарного Уильяма Маршала, одного из величайших рыцарей Англии.

Вот тут и пришлось нашему замку пережить тяжёлые времена. Пока граф Данбар, выполняя свой долг, участвовал во взятии английскими войсками мятежного города Бервика, его супруга, нарушив волю мужа, открыла ворота замка шотландцам, и они захватили его. Подошедшие английские войска, рассчитывающие сделать в Данбаре свой опорный пункт в предстоящих сражениях, нашли замок под шотландским флагом и готовым к сопротивлению. Граф Суррей был вне себя и отдал приказ пустить в ход таран и камнемётные машины. А граф Данбар стоял рядом и мрачно смотрел, как у него на глазах и фактически с его участием рушат его родной замок. К счастью, завязавшаяся вскоре битва с подоспевшей шотландской армией отвлекла англичан от осады замка. Шотландские войска были наголову разбиты в этом сражении. Оставшихся в замке шотландцев легко оттуда выкурили. Своевольная графиня Данбар была примерно наказана, разрушенные крепостные стены восстановили. Больше таких потрясений замок не переживал.

Джейн слушала его низкий, чуть хрипловатый голос, который всегда трепетом отдавался в её теле, и представляла себе этот суровый замок на скале над холодным неприветливым морем. Вскоре мужчина, рядом с которым ей так хорошо и тепло, уедет туда. А она будет любоваться из окна своей комнаты на более приветливую морскую даль и вспоминать его. Джейн знала совершенно точно, что никогда уже, до самого последнего своего вздоха не забудет этого сильного синеглазого мужчину.

Достигнув родных берегов и войдя в спокойную гавань, «Наяда» встала у пирса и, казалось, вздохнула удовлетворённо – всё, дома! Путешественники отправились в замок, где их новости с удовольствием выслушал лорд Блэкворд. Он был рад, что всё закончилось благополучно, и с благодарностью взглянул на дочь – умница Джейн действительно предложила хороший план, да и осуществила его, как оказалось, очень красиво. Но что будет теперь?

Сэр Патрик Хендерсон изъявил желание немедленно отбыть домой, в свой замок. Но перед этим, он попросил хозяина о встрече наедине. Кристофер, разумеется, согласился выслушать своего гостя и с удовлетворением узнал, что шотландский рыцарь за это время успел полюбить его дочь и просит руки Джейн.

– Я ничего не могу возразить против этого, сэр Патрик, – ответил лорд Блэкворд, – хотя разлука с дочерью будет для меня тяжела. Но всё решает только она сама. Если она захочет назвать вас своим мужем, я возражать не стану. Только Джейми я вам не отдам, он мой наследник.

Джейн была призвана в комнату, где вели переговоры мужчины, и Патрик повторил своё предложение, добавив при этом, что его сердце навсегда теперь в её руках. Молодая женщина на мгновенье опустила глаза, а когда подняла их, Патрик едва устоял на ногах от яркого сияния, исходящего, казалось, из самой глубины её души. Он понял ответ прежде, чем услышал её тихое «да». Лорд Блэкворд ласково взглянул на дочь.

– Я рад, что ты нашла своё счастье, крошка, – тихо сказал он. – Конечно, мне нелегко будет расстаться с тобой, ведь ты согрела моё сердце и внесла тепло в мой замок. Но я не стану на дороге у твоей любви, как бы далеко она не увела тебя от меня. Только Джейми я тебе не отдам. Ты должна понять, что в далёком шотландском замке он будет никто, а здесь он мой законный наследник. И как бы ни далека была от нас Шотландия, наши корабли ходят куда дальше. Мы сможем видеться время от времени.

Джейн понимала, что отец прав. Она не желала своему сыну участи бастарда в чужом замке. Но и отказаться от своей любви ей было не под силу. И она согласилась, что Джейми лучше всего остаться здесь, под покровительством горячо любящего его названного деда.

Не откладывая дела в долгий ящик, молодых обвенчали и стали готовить к отплытию уже так хорошо знакомую им «Наяду». Джеймс Хепберн пожелал лично сопроводить леди Джейн в её новый дом и удостовериться в её благополучном водворении там. Это было важно. С собой он взял не только отличную команду, но и отряд крепких воинов – так, на всякий случай. Лорд Блэкворд, разумеется, одобрил эти действия своего друга – он знал, что может положиться на Джеймса как на самого себя. А покинуть свои владения сам он не мог, это было слишком опасно.

Расставание было очень трудным. Джейн не могла оторвать от себя сынишку, плача, покрывала поцелуями его личико и ручки. Малыш ещё не понимал того, что происходит, но слёзы матери расстроили его, и он тоже заплакал. Тогда по знаку лорда мальчика забрали у матери и унесли – так было лучше для всех. Джейн утёрла глаза и повернулась к нему.

– Я никогда не забуду того, что ты для меня сделал, отец, – сердечно сказала она, глядя в глаза лорда, – это моё огромное счастье, что на своём пути я встретила тебя. Счастье для меня и для Джейми. Ты самый лучший отец на свете, Крис, самый замечательный и добрый. Правда! И моё сердце всегда будет с тобой.

Она обняла лорда Блэкворда и запечатлела на его щеке благодарный поцелуй. Потом оторвалась от него и пошла к выходу из зала. На пороге обернулась:

– Береги Джейми, отец! И береги себя! И, прошу тебя, посылай мне время от времени весточку.

Джейн вышла, а суровый разбойный лорд, гроза прибрежных вод, незаметно утёр слезу. Расставаться с этой девочкой, вошедшей в его жизнь помимо его воли, стало тяжёлым испытанием. Он действительно чувствовал себя её отцом. И был очень благодарен, что она оставила ему Джейми. Этот мальчик согреет его старость.

А Джейн за слезами не видела дороги, уезжая из замка, стоящего на крутой скале. Хорошо, что ей дали спокойного коня, и Джеймс был рядом. Он понимал, как ей тяжело, и подстраховывал её на крутом спуске. Это уже потом на корабле Патрик принял её в свои объятия, и она выплакала на его груди столько слёз, что насквозь промочила и камзол, и рубашку.

Но когда корабль вышел из бухты, и крутые прибрежные скалы скрылись в дымке, слёзы иссякли, и можно было уже попытаться смотреть вперёд. Ведь она сама выбрала эту дорогу. Выбрала потому, что мужчина, ставший её мужем, очень дорог ей. Патрик ей нужен, и расстаться с ним было бы не легче. Такова жизнь, она одно даёт нам, но что-то другое забирает.

Путь до такой далёкой Шотландии оказался не так и страшен, как казалось. Море щадило их и серьёзных штормов не посылало. А с небольшими проблемами привыкшие ко всему моряки справлялись легко.

Добравшись до Бервика, поставили «Наяду» на рейде, и отряд из дюжины сильных и хорошо вооружённых воинов, возглавляемых рыцарем Хендерсоном и Джеймсом Хепберном, двинулся в путь. Джейн чувствовала себя в достаточной мере защищённой среди этих сильных мужчин и была благодарна отцу и Хепберну за это сопровождение. Шотландия показалась ей не слишком приветливой страной. Возможно, тому была причиной осенняя погода. Однако когда стали приближаться к замку Данбар, Джейн почувствовала – что-то не так. Патрик напрягся, перебросился парой слов с Хепберном, и вдруг они сорвались с места и рванулись вперёд, оставив её с одним лишь охранником и строгим приказом не двигаться с места. Джейн растерянно смотрела им вслед, а потом с ужасом увидела, как их отряд с ходу врезался в скопление чужих воинов, размахивающих мечами и что-то громко кричащих. Она замерла в страхе, пытаясь со своего места разглядеть, что там происходит.

А Патрик сразу понял, в чём дело, и устремился на выручку своим людям. Его мощный отряд прибыл во время, чтобы разметать врагов, уже почти одолевающих воинов из Данбара. Но спасти брата он не успел. Граф Данбар лежал на земле, зажимая большую рану в боку, из которой обильно вытекала кровь. Патрик кинулся к нему, склонился над мужчиной и приподнял его голову. Слёзы застилали глаза, но он ещё надеялся спасти графа.

– Сейчас, Уильям, – зашептал он, глотая слёзы, – сейчас я перевяжу тебя, и мы перенесём тебя в замок.

– Поздно, Патрик, – с трудом проговорил старший брат, – мне уже не выкарабкаться. На этот раз всё, конец. Хорошо, что ты приехал, братишка. Я благословляю тебя на владение замком и титулом. И позаботься о Беатрис и девочках.

Раненый сжал руку брата, судорожно вздохнул и вытянулся, глядя в небо ничего не видящими уже глазами. Патрик упал ему на грудь и горько, отчаянно зарыдал – Уильям был ему больше, чем брат. Он заменил ему родителей и всегда был другом. Преодолев первую волну горя, Патрик поднялся на ноги и отдал распоряжение, чтобы тело брата перенесли в замок. А сам вернулся туда, где оставил свою молодую жену.

– Прости, любимая, что я привёз тебя сюда в такой страшный час, но у нас это случается. – Он взглянул на жену покрасневшими от пролитых слёз глазами и закончил горько – Уильям погиб, я не успел спасти его, только попрощаться. Поедем в замок, дорогая, хотя сейчас это будет дом печали.

Джейн была потрясена. Вот так просто, безо всякой войны здесь гибнут люди, и какие люди. Как же здесь жить? Но мысли о себе быстро улетучились из её головы, когда она попала в замок и лицом к лицу встретилась с горем, которое поглотило невысокого роста миловидную женщину и двух молодых девушек. Женщина упала на грудь мёртвого мужа. Алая кровь из его раны пачкала её светлое платье, но она не замечала этого. Она гладила холодеющие руки мужа, целовала покрывающиеся мертвенной бледностью щеки и всё звала его по имени, как будто звуками своего голоса надеялась вернуть его к жизни. Девушки стояли, тесно прижавшись друг к другу, и слёзы текли из их испуганных, широко открытых глаз.

Патрик подошёл к телу брата и поднял на ноги Беатрис.

– Возьми себя в руки, дорогая, – тихо сказал он ей, обнимая за плечи. – Уильяма уже не вернуть, и это огромное горе для нас всех. Но ты должна позаботиться о дочерях. Они ведь ещё дети, и они страшно напуганы.

Беатрис перевела взгляд на дочерей и с удивлением увидела, что обе они прижались к незнакомой молодой женщине и рыдают на её груди, а она гладит их и что-то тихое шепчет, ласково целуя то одну, то другую детскую головку.

– Кто это, Патрик? – удивлённо спросила она. – Откуда здесь эта незнакомая женщина?

– Это моя жена Джейн, Беатрис, – ответил он. – Я привёз её из своей поездки на континент.

Беатрис кивнула головой:

– Это хорошо, Патрик, потому что в замке настали трудные времена, и тебе одному не справиться. А она, я вижу, добрая женщина. Мои девочки это чувствуют.

– Да, дорогая, – согласился сэр Патрик, обнимая жену своего погибшего брата, – времена действительно тяжёлые. Но я надеюсь, мы вместе справимся со всеми трудностями. А Уильям всё равно будет с нами, ведь он очень дорог нам всем.

Немного успокоившись, Беатрис подошла к Джейн, всё ещё обнимавшей её дочерей, и взглянула в большие фиалковые глаза, полные боли и сочувствия.

– Приветствую вас в замке Данбар, дорогая, – хрипловатым от слёз голосом сказала она. – В трудное время вы приехали к нам, но вам здесь рады. Патрику давно пора было жениться.

– Спасибо, миледи, – ответила Джейн, – я действительно потрясена тем, что произошло. Но хочу и надеюсь хоть как-то помочь вам пережить это страшное горе.

Женщины посмотрели в глаза друг другу и поняли, что легко найдут общий язык – обе были добры и отзывчивы.

На следующий день состоялись похороны сэра Уильяма Хендерсона, графа Данбара. Новым графом Данбаром был торжественно объявлен сэр Патрик Хендерсон, а его жена леди Джейн стала сиятельной графиней Данбар.

После завершения прощального пира, устроенного в память старого графа, взрослые члены семьи собрались у камина, чтобы обсудить сложившуюся обстановку.

– Я хорошо знаю обычаи и понимаю, Патрик, что в настоящих обстоятельствах мне и девочкам следует искать новую крышу над головой, – начала Беатрис. – Я только прошу дать мне время связаться с моими родственниками в Северном Нагорье.

Патрик только собрался ответить на это заявление, как вмешалась Джейн, решительно заявив:

– Я никак не могу согласиться с таким решением, Патрик. Такой обычай кажется мне диким. Беатрис много лет прожила в этом замке, а её девочки родились и выросли здесь. Почему же они должны покидать родной дом и идти неизвестно куда? Неужели в этом огромном замке не найдётся места для трёх женщин, которые не знают другого дома? Нет, я бы очень хотела, Беатрис, чтобы вы с девочками остались здесь. Мне будет очень приятно иметь рядом такую подругу как вы. А девочкам уже скоро придётся искать женихов. Вместе этим и займёмся.

Она улыбнулась Беатрис светлой и искренней улыбкой, и та, не выдержав, кинулась в объятия своей новоиспеченной родственницы, которая оказалась так добра. И вдруг обе расплакались, обнимая друг друга. Граф изумлённо смотрел на эту сцену. Его никто и не спросил, что думает по этому поводу он. Однако решением жены сэр Патрик был очень доволен – он сам никогда не смог бы выставить из замка женщину, которая сделала так много для его сестры и была всегда добра к нему самому.

А ещё через три дня отбывали в свои края люди лорда Блэкворда. Им предстоял нелёгкий путь по холодному неспокойному осеннему морю, но они видали и не такое, и не боялись. Джеймс Хепберн тепло простился с графом Данбаром и повернулся к графине. Джейн смотрела на него полными слёз глазами и вдруг кинулась ему на шею.

– Спасибо тебе, Джеймс, за всё, что ты сделал для меня и маленького Джейми, – сквозь слёзы прошептала она. – Я никогда не забуду тех минут, когда мы с тобой висели над пропастью. И никогда не забуду твоей доброты к моему мальчику. Береги его, Джеймс, и береги лорда Блэкворда, они оба очень дороги мне. И обещай, что приплывёшь сюда ещё. Обещай, Джеймс.

– Обещаю, миледи, – прошептал старый морской волк, смахнув непрошенную слезу, – обязательно приплыву, если позволит Крис.

Отряд отважных воинов лорда Блэкворда покинул шотландский замок на берегу холодного моря, а Джейн ещё долго стояла на замковой стене, провожая взглядом людей, рядом с которыми счастливо прожила несколько лет. Её мысли унеслись к приёмному отцу, который сумел изменить её жизнь и подарить ей настоящую родительскую любовь и надёжную защиту. Он будет рад услышать, что она благополучно достигла цели своего путешествия и нашла своё место в большом суровом замке. Подумать только, она, кого мачеха всегда клеймила как незаконнорожденную и бесправную, стала полновластной хозяйкой огромного замка, женой графа Данбара, человека, которого полюбила.

И как будто материлизовавшись из её мыслей, рядом возник Патрик. Он обнял жену за плечи, прикрыв тёплым плащом.

– Пойдём вниз, любимая, – проговорил он, нежно прижимаясь щекой к её макушке, – их уже не видно, а нас ждут наши люди. Пойдём, Джейн, здесь очень ветрено и холодно, дорогая.

Муж ласково заглянул ей в глаза и увёл с обдуваемой всеми ветрами стены. А Джейн шла за ним, опираясь на его надёжную тёплую руку, и знала, что всегда, до конца дней будет верно и преданно любить его и этот мрачный замок над холодным морем, который стал её домом и будет домом её детей.