«ИЗ ВАРЯГ В ГРЕКИ»

Выражение «из варяг в греки» дошло до нас благодаря древней Повести о начале Руси. Оно обозначало длинный и опасный торговый путь, связывавший на заре русского государства Скандинавию с Византийской империей. Культурное и историческое значение этого пути для юной русской нации невозможно переоценить, с его помощью наши предки вовлекались в европейскую торговлю и политику, приобщались к плодам цивилизации, получали новые импульсы для развития. Но торговые суда ходили по этому пути задолго до расселения здесь восточных славян. Ещё Геродот, писал о том, как греческие колонии на черноморском побережье получали с берегов Балтийского моря янтарь, ценившийся тогда на вес золота. В Повести о начале Руси этот древний маршрут описывался так: «...из Варяг в Греки и из Грек по Днепру, и верх Днепра волок до Ловоти, по Ловоти внити в Ильмень озеро великое, из него же озера потечеть Волхов и втечеть в озеро великое Нево и того озера внидеть устье в море Варяжское (т. е. Балтийское)...». Дальше в Повести о начале Руси упоминалась дорога до Рима, потом до Царь-града (Константинополя) и далее, вплоть до Черного моря. Таким образом, в древнерусской летописи совершенно спокойно рассказывалось о пути, проходящем вокруг всей Европы, и по землям наших предков проходил длинный участок этого пути. Там, где торговые суда встречали на пути мели или непроходимые пороги, их приходилось разгружать и перетаскивать волоком, причем очень часто купцов в таких местах поджидали печенеги, степные кочевники, для защиты от которых приходилось содержать вооружённых людей. Так что торговля в те времена была нелегким и небезопасным делом. Зато наши предки получили возможность приобретать как вещи, необходимые в быту и военном деле, так и первые предметы роскоши. Но чтобы приобретать, необходимо было чем-то расплачиваться. В распоряжении славян были великолепные леса с обилием пушного зверя, мёда и воска — ресурсов, которые (особенно меха) долгие столетия привлекали сюда купцов со всей Европы. Но не только торговле служил путь «Из варяг в греки». По этой дороге к Черному морю, бывало, спускались прославленные отвагой и жестокостью непобедимые воины-викинги, или по-русски — варяги. Они небольшими дружинами устремлялись в Константинополь, чтобы предложить свои услуги вечно воюющим византийским императорам, а порой и просто пограбить. Иногда они решали остаться в славянских землях, основывали города, сливались с местным населением, помогали обороняться от кочевников с юга, охраняли торговые пути. Потомки предводителя одной из таких дружин, Рюрика, (Рюриковичи) в течение нескольких веков правили русскими княжествами, а потом единой Россией.

Многие современные исследователи полагают, что торговый путь «Из варяг в греки» несомненно существовал, но проходил несколько по другому маршруту, чем описанный в летописях. Их сомнения основаны на том, что судоходство на северном участке пути, по Неве, Волхову, Ловати, слишком долго и сложно. Пройти один раз вооружённой дружиной, чтобы наняться на военную службу, ещё имело смысл, а вот торговать этим путем было слишком долго и трудно, и, например, пройти Гибралтарским проливом и обогнуть Европу с севера было куда надёжнее. Вероятнее всего, большинство судов попадало из Балтийского моря в Днепр по Западной Двине.

Путь «Из варяг в греки», сыгравший такую важную роль в нашей истории, просуществовал почти до монгольского нашествия, после которого Руси было уже не до торговли.

Купеческое судно

 

ГОСПОДИН ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД

Издавна Киев называли матерью городов русских, а Новгород — отцом. Именно здесь начиналась история России как государства, здесь закладывались основы русской культуры, здесь проходил северо-западный рубеж обороны страны от иноземных завоевателей. Этот город-республика полностью опровергает смешные утверждения, будто русские не способны к демократии и никогда не умели торговать! Новгород был и одним из главных духовных центров распространения христианства на Руси. Эти места связаны с появлением династии, правившей в Руси-России на протяжении большей части её истории.

Формально датой рождения Новгорода считается 859 год, причем это только дата самого первого упоминания города в древнерусских летописях, т. е. он наверняка ещё старше. В 862 году, согласно летописям, случилось одно из ключевых событий ранней русской истории — словене, чудь и кривичи не могли добиться порядка и согласия в повседневной жизни и пригласили править ими варягов из племени русь: «приходите княжить и володеть нами». На этот призыв явились три брата Рюрик, Синеус и Трувор со всем племенем, от которого и пошло название Русь. Скандинавские саги трактуют этот эпизод иначе: Гостомысл, новгородский старейшина, не имел детей и пригласил в качестве наследников племянников, сыновей своей сестры, которая была замужем за варягом. Так или иначе, а в Новгороде утвердился править один из братьев, Рюрик, положивший начало славной и многочисленной династии Рюриковичей.

В XII веке, когда под властью этой фамилии оказались огромные пространства между Белым и Черным морями, новгородцы изгнали одного из Рюриковичей, Мстислава Всеволодовича, из своей земли, а нового князя принять отказались, положив начало более чем трехсотлетней новгородской демократии, или, точнее, боярской республике. Все главные вопросы, связанные с войной и миром, налогами, выборами должностных лиц, договорами с другими русскими княжествами и иностранными государствами, решало общее народное собрание новгородцев — вече. Только вече могло осудить человека на смертную казнь, свобода и имущество новгородцев также были защищены от произвола. Конечно, свой голос на вече имели не все новгородцы, а только те, кто имел во владении дом в городе. Особой заботой новгородцев пользовалась торговля, которая приносила огромные доходы и была основой свободы и независимости Новгорода. Свои представительства здесь имели все крупнейшие торговые компании Северной Европы и Византии. Именно в эпоху вечевого правления и наивысших успехов во внешней торговле на Руси и стали уважительно именовать этот город Господин Великий Новгород. И хотя в 1478 году Новгород потерял свою независимость, став частью Московской державы Ивана III, и довольно быстро утратил свое торговое значение, он навсегда останется одним из главных культурных и духовных центров.

Новгородское вече

 

РЮРИКОВИЧИ

В IX веке в истории России произошло событие, значение которого трудно переоценить. В летописном сказании о призвании князей из-за моря повествуется о том, как варяги брали дань с северных славянских и финских племен, но были изгнаны. Завоевав свободу, местные племена перессорились между собой, и никак не могли договориться. Тогда решили так: «поищем себе князя, который владел бы нами и судил нас по праву». Послов своих наши далёкие предки направили... к тем же варягам, с которыми давно были налажены крепкие торговые связи. На зов откликнулись три брата из варяжского племени Русь: Рюрик, Синеус и Трувор, и пришли со своей дружиной. Синеус и Трувор умерли в течение нескольких лет, а вот Рюрик долгое время княжил в Новгороде, а его сын Олег — в Киеве. Такое изложение зафиксированных в древнерусских летописях событий получило название Норманнская (норманны — викинги, варяги) теория происхождения русского государства. С этой теорией согласны далеко не все историки. Существует гипотеза, что Рюрик был не варягом, а князем из западнославянского племени ободритов. Так или иначе, но Рюрик жил и правил на Руси в IX веке и стал он родоначальником большого и разветвленного княжеского рода — Рюриковичей, то есть потомков Рюрика.

Уже первые поколения этой фамилии дали столько представителей мужского пола, что страна была разделена между ними на небольшие практически самостоятельные части — уделы. По установившейся традиции, отец выделял всем своим сыновьям по уделу. Уделы разделялись по богатству, размерам и торговому значению, как бы выстраиваясь по старшинству, и старшим считался княжеский стол в Киеве. Если правитель одного из уделов умирал, то ему наследовал не сын, а младший брат, переезжавший на место умершего из менее значимого удела, в котором, в свою очередь, устраивался следующий из братьев. Сыновья удельных князей ожидали своей очереди вслед за дядями. Первое время эта схема ещё работала, но потом фамилия разрослась, претендентов стало слишком много, и, естественно, появились племянники, которые были старше своих дядей, что вносило дополнительную путаницу. С течением времени некоторые княжества перешли в полное владение отдельной ветви, и в них уже сыновья наследовали отцу. Чем дальше, тем сильнее дробилась Киевская Русь, тем кровопролитнее становились междоусобные войны. Из фамилии Рюриковичей выделялось все больше и больше самостоятельных княжеских родов, не забывавших, впрочем, о своем знатном предке. Во время монгольского ига наибольшего влияния добилась одна из младших ветвей Рюриковичей — Юрьевичи Владимирские, идущие от Юрия Долгорукого, которые объединили Русь вокруг Москвы. Юрьевичи же дали стране всех царей, вплоть до Федора Иоанновича, со смертью которого династия пресеклась и началась Великая русская Смута, возведшая на русский трон Романовых. По отдельные княжеские фамилии, ведущие свой род от Рюрика, сохранились до наших дней. Многие современные европейские монархи являются потомками Рюрика по женской линии.

Кем бы ни был Рюрик, он существовал реально

 

МЕЖДОУСОБИЦЫ

Междоусобицы. Грустная глава русской истории, повествующая о кровавой вражде, время от времени вспыхивавшей на огромных просторах Киевской Руси. Через период феодальной раздробленности прошли практически все государства Европы и Азии, но печальная особенность русских междоусобных столкновений заключалась в том, что все враждовавшие друг с другом князья были родственниками, иногда очень близкими, ветвями одного, идущего от Рюрика, генеалогического древа. Это обстоятельство очень сильно влияло и на восприятие междоусобиц современниками и потомками, и на ожесточенность самих распрей. Давно известно, что нет худших врагов, чем близкие родственники, если они что-то не поделили. К тому же не надо забывать, что первые русские князья были язычниками, нередко имели нескольких жён, то есть братья зачастую бывали не родными, а сводными.

Ещё на заре русского государства, в семидесятых годах X века повздорили три сына князя Святополка. Ярополк и Олег погибли в сражениях, а Владимир стал единолично править Киевской державой. Прошло 35 лет и уже сын Владимира, которого в честь деда назвали Святополком, убил двух своих сводных братьев (конечно, не собственноручно), Бориса и Глеба. Русское общество однозначно осудило это братоубийство, Борис и Глеб впоследствии были объявлены святыми великомучениками, а Святополка иначе и не называли, как «Окаянный» (от библейского братоубийцы Каина). Вместо того чтобы раскаяться, Святополк послал убийц к третьему брату, Святославу. Тот пытался бежать в Венгрию, но был настигнут в пути. В конце концов бежать с родины пришлось и окаянному Святополку, он умер в пути далеко от русской земли. Помимо братоубийства, Святополк «прославился» тем, что для борьбы с Ярославом Владимировичем, ещё одним своим братом, первым додумался привести на Русь отряды степняков-печенегов, лихо погулявших по стране. Это «изобретение», взятое на вооружение русскими князьями, принесло немало бед и слез русской земле.

Прошло ещё 60 лет, и новая усобица заполыхала на Руси. Ярослав Владимирович долго и умело правил Киевским княжеством, так что вошёл в историю как Ярослав Мудрый, но уберечь своих детей от вражды так и не смог. После его смерти в 1054 году Ярославичи 18 лет жили в мире. В 1071 году Ярославичи перенесли мощи своих невинно убиенных дядей Бориса и Глеба в большой каменный собор в Киеве, Борис и Глеб были объявлены святыми. И надо же было такому случиться, что уже на следующий год после этого символического события братья Ярославичи, позабыв о трагической судьбе Бориса и Глеба, затеяли новую свару, которая была уже событием европейского масштаба, в ней так или иначе поучаствовали польский король Болеслав II, германский император Генрих IV, Папа Римский Григорий VII.

Так и длились эти кровавые ссоры, то затухая, то разгораясь вновь, в княжеские усобицы периодически включалось население городов, принимая или отвергая князей. Ссорились города и друг с другом. В борьбе за первенство князья призывали на помощь уже не печенегов» а половцев, которые также не упускали возможности пограбить. Семья Рюриковичей разрослась, родственные связи ослабли, стройная система уделов разрушилась. Княжеских уделов становилось все больше, а сами они становились все меньше, и к моменту монгольского нашествия Русь оказалась раздробленной почти на 50 княжеств, что и обрекло её на страшный разгром. Долгое время Русь оставалась разделенной и слабой, раздираемой все теми же княжескими усобицами и борьбой за власть, не имела сил избавиться от ига, и лишь объединенная (очень жестокими методами) вокруг Москвы, смогла после 250 лет порабощения завоевать независимость в 1480 году.

Распри близких родичей были особенно жестокими

 

«ИДУ НА ВЫ...»

Когда отец будущего киевского князя Святослава, Игорь, погиб в земле древлян, Святославу было всего четыре года, поэтому княжество возглавила его мать, княгиня Ольга. Желая отомстить древлянам за смерть супруга, Ольга собрала в 942 г. большую дружину и выступила в поход. Маленький Святослав отправился вместе с матерью и в тот же год начал свою военную карьеру. Когда киевская дружина и войско древлян встали друг против друга, мальчик сидел на коне в первых рядах. Он попытался бросить копьё в убийц своего отца, оно скользнуло между ушей коня и упало прямо перед его копытами. Киевские воеводы сказали тогда дружине: «Князь уже начал. Потянем, дружина, за князем». Как гласит летопись, древляне в той битве были разбиты наголову. Так ковался характер одного из самых воинственных и отважных князей нашей земли, который в летописях предстает перед нами древнерусским вариантом средневекового рыцаря, ищущего свою судьбу в бою, презирающего опасность, тяготящегося бытом и мирной жизнью.

Когда Святослав вырос, он был уже славен своим геройством и отчаянными предприятиями, поэтому в его княжескую дружину стремились попасть самые отчаянные воины со всей Руси, зная, что в Киеве их ждёт настоящее дело, слава, да и чего греха таить, военная добыча. А повоевать в те времена на Руси было с кем. Святослав освободил племя вятичей от выплаты дани хазарам, разгромил Волжскую Булгарию и Хазарский каганат, привел под власть Киева Тмутаракань. При том что Святослав был отменным воином, он не был образцом мудрого и рассудительного властителя и не любил заниматься государственными делами. Когда Святослав одолел дунайских болгар и основал здесь свое государство, Киев, где властвовала старая княгиня Ольга, остался без защиты и едва не был захвачен кочевниками-печенегами.

Последние годы жизни Святослав провел в набегах на могущественную Византийскую империю, неоднократно выходил со своей небольшой дружиной против огромных армий, побеждал и брал дань. Летопись рассказывает, что однажды император велел послать Святославу богатые дары, но тот принял их равнодушно, повелел убрать в казну, но когда ему прислали хорошо сработанное оружие, радости князя не было границ, и он повелел передать императору свою благодарность. Узнав об этом от послов, византийский император и его советники сказали: «Лют будет муж этот, ибо богатством пренебрегает, а оружие берет» и решили без боя платить ему дань. Такой человек не мог умереть от болезни или от старости. В 972 году Святослав попал в засаду к печенегам, был убит в жестокой схватке, а из его черепа печенеги, по преданию, сделали кубок, богато украшенный золотом, и пили из него на пирах.

Древнерусская Повесть временных лет рассказывает, что в военных походах Святослав был чрезвычайно неприхотлив, мясо жарил на угольях, спал под открытым небом, подкладывая под голову седло, и приучал к тому же своих воинов. Не обремененная лишним имуществом, его дружина была чрезвычайно мобильной, и совершала длинные стремительные переходы, наводя страх на неприятеля. Очень примечательна такая черта отважного князя: перед военным походом он посылал в страну, на которую хотел напасть, специального гонца со словами: «Иду на вы (т. е. «на вас»)», благородно предупреждая о нападении.

Князь Святослав

 

ИГО

В 1235 году общемонгольский курултай провозгласил большой военный поход на запад. Целью похода должно было стать выполнение заветов великого Чингисхана: любая земля, куда доскачут копыта монгольских коней, должна принадлежать монголам. Во главе похода стал внук Чингисхана Бату, или, по-русски, Батый. В следующем году огромная армия, сопровождаемая бесчисленными повозками и табунами коней» начала свой путь на закат солнца.

Первой на пути кочевников встала Волжская Булгария, буквально сметенная с лица земли. Следующими жертвами монгольского погрома стали половцы, жалкие остатки которых бежали на Русь. Больше ни одной преграды на пути к русским городам и деревням не было.

Встреча с монголами в 1237 году не была для русских первой. За 13 лет до того, в 1224 году, двое полководцев Чингисхана, Джебе и Субедэй, уже прошли огнем и мечом по землям половцев. «Татары отняли нашу землю нынче, а завтра вашу возьмут, так защитите нас. Если не поможете нам, то мы нынче будем иссечены, а вы будете завтра иссечены», — так говорили русским князьям половецкие посланники, моля о помощи. Военный поход русской дружины на помощь половцам закончился страшным поражением на реке Калке. И вот опасный враг, да не малым отрядом, а огромным войском, объявился у самых русских границ.

Первой жертвой нашествия стала Рязань. После пяти дней героической обороны Рязань пала. Потом были Коломна, Москва, Суздаль, Владимир... Вошёл в историю подвиг крошечного Козельска, жители которого сумели на целых семь недель задержать кочевников. Судьба взятых городов была печальна: жителей беспощадно убивали, все, что горело, было сожжено, стены разрушены. Не счесть сел и деревень, сожженных монголами, не счесть их жителей, уведенных в неволю. Княжеские дружины, с отчаянием обреченных встречавшие монголов в чистом поле, гибли отважно, но бессмысленно, перед лицом смертельной угрозы разобщенная Русь так и не смогла собрать в кулак все свои силы. Но и урон, понесенный монголами, был страшен. Батыю пришлось увести свою армию за Волгу, на отдых. В 1239 году нашествие возобновилось. На этот раз разгрому подверглась Южная Русь. Осенью 1240 года штурмом был взят Киев, «мать городов русских», множество других городов... Но наступательный порыв монголов иссякал. Они ещё вторглись в пределы Польши, Чехии, Венгрии, но, ослабленные ожесточенным сопротивлением русских, закрепиться там уже не смогли. Многие историки считают, что героизм русского народа буквально спас Западную Европу от ужасов ордынского нашествия. Но сама Русь на два с половиной столетия оказалась под татарским игом. Татарами называли русские завоевателей по названию одного из монгольских племен.

Разоренная войной Русь являла собой самую печальную картину. Разгромленные города, сожженные деревни, оскверненные храмы, десятки тысяч убитых и уведенных в полон людей. Цветущая ещё совсем недавно жизнь превратилась в жестокую борьбу за выживание, пашни пришли в запустение, были забыты многие старинные ремесла. И эту разоренную, обезлюдевшую землю монголы обложили огромной данью. На долгие десятилетия обескровленная Русь должна была забыть о свободе.

Несмотря на безоговорочную победу, монголы не могли установить на Руси свои порядки, слишком уж она была велика, слишком цепко держался народ за дедовские обычаи. Кроме того, покрытая реками, болотами и лесами, наша земля сама по себе не представляла интереса для кочевников, с их огромными табунами и любовью к открытым пространствам. Монголам были нужны лишь золото, серебро и пушнина. Это и определило судьбу Руси на два с половиной века: она могла сама устраивать свою жизнь, но должна была платить за это. Долгое время дань собирали специально приезжавшие из Золотой Орды баскаки. Но потом ханы смекнули, что этот способ не очень надёжен и очень опасен, случалось, что возмущённые непосильными поборами жители того или иного города убивали и баскака, и сопровождавших его людей. Поэтому ордынцы переложили все заботы на местных князей, которые должны были затем доставлять собранное в Орду. В конце концов московские князья получили право сбора дани по всей Руси, с большой для Москвы выгодой. Спасительным для Руси оказалось равнодушие и терпимость монголов к религиозным вопросам. Русское православие счастливо избежало тех опасностей и гонений, с которыми несколько веков спустя столкнулись ближневосточные и балканские православные церкви, оказавшиеся во власти турок-османов.

Говоря о монгольском иге, невозможно не упомянуть и о такой черной странице русской истории. Несмотря на горький урок, русские князья продолжали кровопролитные междоусобицы и нередко призывали для вооружённого налёта на соседей большой монгольский отряд. Участвовали и русские дружины в частых монгольских смутах, когда правители улусов оспаривали друг у друга верховную власть в Золотой Орде. Также и свою внешнюю политику русским князьям приходилось вести с оглядкой на монгольских ханов. Тем не менее медленно, но верно Русь копила силы для освобождения от монгольского ига.

Войско Батыя не знало поражений

 

ЗОЛОТАЯ ОРДА

Огромная, таинственная, по сей день слабо изученная империя, раскинувшаяся на огромной территории от среднеазиатских песков до русских лесов и полей, от плодородных земель Украины до самой глухой сибирской тайги. С названием «Золотая Орда» мы сейчас связываем долгий и мрачный период монгольского ига, которое во многом стало определяющим для всей нашей дальнейшей истории. А между тем сами монголы так свою империю не называли. Впервые слова «Золотая Орда» появились в русской литературе в конце XVI века, почти через 100 лет после гибели этого государства. С тех пор это грозное, но и красивое наименование так прочно вошло в историческую науку, в школьные учебники, что другое название уже просто немыслимо.

В 1206 году цвет монгольской аристократии собрался на курултай (съезд), на котором степняки решали, как им жить дальше. Точнее сказать, решать им было уже нечего, представители независимых ещё недавно племен должны были освятить своим авторитетом фактически свершившееся событие — создание единого монгольского государства. Известен был и правитель государства — умный, хитрый и властолюбивый Темучин. Если вы незнакомы с таким историческим лицом, то уж имя Чингисхана, которое он получил на этом же курултае, вы слышали наверняка.

Великолепный администратор, Чингисхан сумел идеально для того времени соединить буйных кочевников в единое целое и подчинить их своей цели. Он перемешал испокон века враждующие кланы, прекратил грабежи торговых караванов, дал монголам законодательство, организовал сильное войско. А в 1210 году монголы отправились покорять... вселенную, то есть всё, куда «доскачут копыта монгольских коней».

К моменту смерти Чингисхана в 1227 году монголам удалось покорить множество стран и народов. Для эффективного управления империя была поделена на улусы, каждым из которых управляли сыновья Чингисхана. Один из улусов попал под управление старшего сына Чингисхана — Джучи. Этот улус так и назывался с тех пор — Улус Джучи, и именно он известен нам сейчас под именем Золотой Орды. Улусы были довольно самостоятельными единицами, но все же Великий Монгольский улус оставался единой империей, завоевательные походы нередко велись объединенными силами. Вот и в 1235 году под начало сына Джучи хана Бату попало огромное войско, куда вошли и воины других улусов, и монголы начали свой великий поход на Запад. Под этот могучий удар, жертвами которого стали многие европейские государства, попали в 1237 году и разобщенные русские княжества. Ни мужество русских воинов, ни воинское искусство полководцев, ни отчаянное сопротивление городских жителей не спасло древнюю Киевскую Русь от страшного разгрома, быстрая и эффективная монгольская армия била князей одного за другим, по очереди. Так Русь на 240 лет попала под власть ордынцев.

Армии Бату дошли ни много ни мало до побережья Адриатического моря. Несмотря на то что земли современных Польши, Венгрии, Чехии монголы довольно быстро оставили, под властью Золотой Орды остались территории, которые позволяют считать её крупнейшим государством Средневековья. Сведения о внутреннем устройстве, деловой и хозяйственной жизни, о политических процессах внутри Золотой Орды отрывочны и противоречивы. Известно, что первоначально столица находилась в Сарай-Бату (неподалеку от нынешней Астрахани), а с XIV века в Сарай-Бёрке (под Волгоградом). В 1251 году Золотая Орда становится независимой от Монгольской империи.

Известно, что ордынские ханы покровительствовали международной торговле, что и неудивительно, ведь государство находилось на перекрестье древних торговых путей. Части огромной империи управлялись с помощью специальных чиновников — даругов и баскаков.

Золотая Орда повторила судьбу Монгольской империи. Могущественная держава, разделенная опять же на улусы, управляемые сыновьями хана. Каждый улус формально был подчинен центральной власти, но с течением времени получал все больше самостоятельности, владетели улусов начали оспаривать власть во всей Золотой Орде, пошли смуты и междоусобицы, которые в конце концов добили государство монголов.

В течение XV века от Золотой Орды отделяются Сибирское ханство, Ногайская Орда, Казанское, Крымское, Казахское, Узбекское и Астраханское ханства. Жалкий остаток Золотой Орды, Большая Орда до поры до времени ещё могла считать своею объединившуюся Русь, но в 1480 году была вынуждена признать и её независимость, а вскоре и совсем прекратила свое существование.

Русские князья в резиденции хана

 

КНЯЖИЙ ЯРЛЫК

Монгольское нашествие и многолетнее владычество Золотой Орды основательно перепахали вековой уклад Киевской Руси. Южные и западные княжества попали под власть Великого княжества Литовского, Польши, Венгрии, центральная и северная Русь были вынуждены приноравливаться к изменившимся условиям. Нужно сказать, что Русь под властью монгольских ханов «устроилась» все же лучше, чем другие европейские православные народы, завоёванные вскоре турками. Монголы не лезли в религиозную жизнь покоренных народов, не старались искоренить язык и культуру, русские княжества остались во владении старинных родов. Единственное, что интересовало золотоордынских ханов, это своевременная и в полном объеме выплата дани и военная помощь по первому требованию.

Чтобы держать в повиновении полунезависимые русские государства, монголам проще всего было контролировать князей. Ханы не пытались изменить (наверное, это было и невозможно) старинные порядки управления и наследования княжеских престолов, но они всячески старались поставить эти порядки себе на службу. Для этого они придумали специальную систему княжьих ярлыков — особых грамот, которые ханы давали устраивавшим их претендентам. Чтобы получить такую грамоту, князь должен был посетить столицу Золотой Орды, Сарай. Такая поездка была очень рискованным предприятием: если хан Золотой Орды был не уверен в верности будущего князя, тот мог никогда уже не увидеть родины.

Без княжьего ярлыка новоиспеченный князь не мог приступить к управлению своими землями — в таком случае княжество находилось под угрозой налёта монгольской конницы. Но и получив ярлык, князь не мог проводить полностью независимую политику, ведь время от времени ему приходилось снова приезжать в Сарай для подтверждения ярлыка, например при воцарении в Орде нового хана, что случалось довольно часто. Приходилось князьям ездить в Орду, когда нужно было решить какой-нибудь спор между собой, причем такие споры, из-за наследования ли, из-за территорий ли, решались чаще всего не по справедливости, но по толщине кошельков и обилию подарков ханам, жёнам хана, его чиновникам. С особой ясностью все эти особенности проявлялись, когда ханы решали вопрос, кто из русских князей получит ярлык на так называемое Великое княжение. Великий князь помимо почетного звания первого среди всех русских князей, получал право собирать дань со всей Руси, с последующей доставкой её в Орду. Естественно, сбор дани проходил не без пользы для казны самого Великого князя.

Довольно быстро вышло так, что ярлык на Великое княжение в полную собственность (за редкими и недолгими исключениями) получили владимирские князья, чья столица находилась в Москве, что и обусловило возвышение этого города среди всех русских городов. Хотя это право Москва завоевала очень коварными и жестокими методами, именно вокруг нее построилось единое и могущественное русское государство, которое, в конце концов, сбросило ненавистное иго.

Пайза - табличка, выдававшаяся ханами Орды

 

ЛЕДОВОЕ ПОБОИЩЕ

С незапамятных времён, начиная ещё с эпохи Карла Великого, происходило всё усиливавшееся давление воинственных германцев на своих восточных соседей — славян. В конце концов немцы начали видеть в этом движении на восток свою особую цивилизационную миссию, будто бы самой судьбой им предназначено нести славянам и другим прибалтийским племенам прогресс, культуру и свет истинной веры.

Насильственная христианизация, изгнание с родных земель, исчезновение целых племен — вот во что обошлась эта миссия славянским народам. Это давление усилилось многократно, когда германцы почувствовали поддержку папского Рима, заинтересованного в продвижении на православный и языческий восток католической веры. С этой целью были организованы Тевтонский рыцарский орден и Орден меченосцев, которые проводили политику Рима, не забывая при этом и о своих собственных интересах. В 1237 году Орден меченосцев стал частью Тевтонского ордена и был преобразован в Ливонский орден, который на 200 лет стал смертельной опасностью для соседей. После того как русские княжества подверглись опустошительному монгольскому разгрому, магистры двух орденов решили, что настал удачный момент для решительного удара по Северной Руси, по Пскову и Новгороду, на что было получено благословение Папы Григория IX.

В 1240 году большое войско под командованием магистра Тевтонского ордена, епископа Германа, внезапным ударом овладело русским Изборском, подвергнув горожан страшному избиению. Не теряя времени, рыцари осадили хорошо укрепленный Псков. Целую неделю они готовились к штурму города, но измена отворила ворота Пскова без боя. После этого успеха рыцари разъехались по своим замкам, чтобы собрать силы для удара по Новгороду.

В самом начале 1241 года немцы продолжили военные действия, захватив обширные земли к востоку от реки Наровы (Нарвы). В этот решительный момент новгородцы вспомнили о князе Александре Ярославиче, который за несколько лет до того уже разгромил на Неве шведское войско, угрожавшее Новгороду. За ту победу князь Александр получил в народе прозвище Невский. Отношения Александра с Новгородом были сложными. Новгородцы то призывали его с дружиной на помощь, то, опасаясь за свою независимость, изгоняли гордого и властолюбивого князя из своих земель. Понимая грозящую северо-западной Руси опасность, Александр Невский без лишних слов выступил на помощь. Из новгородцев и жителей окрестных городов он собрал неплохую армию, с которой и выступил против немецких рыцарей. Своими решительными действиями Александр Невский освободил от тевтонцев все захваченные ими земли и отвоевал крепости, в том числе Псков и Копорье, и перенес военные действия на территорию Ливонского ордена.

В ответ на территории Дерптского епископства была создана новая сильная армия, в которую помимо немцев вошли датчане, эсты, шведы. Рыцари хотели отрезать русскую дружину от Пскова, но Александр разгадал этот замысел и сумел навязать им решающее

сражение на льду Чудского озера. Эта битва, состоявшаяся 5 апреля 1242 года, вошла в историю под именем Ледовое побоище. К сожалению, до нас дошло не слишком много подробностей этого сражения, известно лишь, что русское войско одержало в нем полную победу, которая на долгие годы ослабила напор немцев на русские границы.

В 1941 году в кинотеатрах сражающегося СССР был показан один из шедевров режиссера Сергея Эйзенштейна — фильм «Александр Невский», посвященный этой битве. В фильме довольно много исторических неточностей, но свою роль в организации отпора новому немецкому нападению на нашу страну он сыграл, впечатление было огромным. Несмотря на то что премьера фильма состоялась ещё в 1938 году, он был довольно быстро снят с проката из-за... хороших, на тот момент, отношений с нацистской Германией. Спустя три года великолепное кино оказалось на редкость своевременным.

Ледовое побоище

 

КУЛИКОВСКАЯ БИТВА

XIII век. Вот уже 100 лет находится Русь под тяжким ордынским игом. Идёт в Золотую Орду огромная дань, опустошают русские земли страшные набеги, продаются на невольничьих рынках Европы и Азии тысячи и тысячи москвичей, рязанцев, суздальцев. Самое страшное: русские князья призывают степняков для участия в своих взаимных распрях, наводят стремительные конные армии на соседние княжества. Татарские ханы стремятся не допустить усиления какого-либо князя, поощряют на Руси междоусобную вражду. Нечастые взрывы возмущения русских ордынским игом бывали бурными, но неорганизованными и практически обреченными на неуспех и суровую месть со стороны татар. Каждый князь, который решался бросить вызов Золотой Орде, бился сам за себя и не мог рассчитывать на значительную помощь со стороны остальных русских уделов, и хуже того, бывало, что русские дружины выступали на стороне ордынцев. Постепенно татарское иго стало восприниматься на Руси каким-то божьим наказанием, бороться с которым бессмысленно и опасно.

В конце XIV века Золотая Орда переживала один из самых смутных периодов своей истории. Постоянная борьб а за власть, частая смена (практически каждый год) правителей в столице Сарае, сопровождающаяся беспощадной резней конкурентов и их сторонников, сепаратизм удельных правителей — всё это сильно ослабило монгольское государство. Эта ситуация нарушила хрупкое равновесие в отношениях между Золотой Ордой и русским княжествам. Русские князья, поддерживая того или иного претендента, сильно рисковали «не угадать» с выбором и подставить свое княжество под удар победителя. Усилившиеся правители окраин Орды, конечно, не имевшие отношения к той дани, которую Сарай собирал с Руси, желали получить свою долю, и также совершали набеги. Все чаще встречали эти грабительские набеги успешное сопротивление русских дружин, все меньше опасались русские князья вооружённых стычек с татарами. Но до большого сражения дело пока не доходило.

В 1379 году ханами Золотой Орды объявили себя сразу двое: Мамай и Тохтамыш. Военной силы у обоих было примерно поровну, но положение Тохтамыша было более основательным — все-таки он был чингизидом, прямым потомком основателя монгольской империи Чингисхана. Мамай же чингизидом не был, а был лишь очень талантливым и удачливым военачальником и прав на ханский титул не имел. Для поднятия своего авторитета, а также для пополнения вечно пустой казны Мамай предпринял масштабный поход на Русь, тем более что Великий князь московский Дмитрий Иванович, в ожидании исхода борьбы в Золотой Орде, не торопился с выплатой дани.

В июле 1380 года воинство Мамая пересекло условную границу между Ордой и Русью — реку Воронеж. Эта армия была довольно пестрой по своему составу: помимо татар разные историки называют половцев, алан, косогов, армян и даже... генуэзцев из большой итальянской торговой колонии в Крыму. Над Русью нависла страшная опасность. Чтобы отразить её, князь Дмитрий позвал помощь со всех концов Русской земли. На помощь московскому князю пришли стародубская, белозерская, ростовская, ярославская дружины, воины из Пскова... Издавна соперничающие с Москвой, не прислали войска Тверское и Рязанское княжества. Об общей численности как русского, так и ордынского войска долгие десятилетия идут споры между историками, причем называются цифры от двадцати тысяч с каждой стороны до полутораста тысяч. Так или иначе, но летописцы отмечают, что такого большого войска, как на Куликовскую битву, никогда не собирала Русская земля.

Русское и татарское войско встретились на Куликовом поле, недалеко от берегов Дона, 8 сентября 1380 года. Кровопролитное сражение закончилось полной победой Дмитрия, прозванного за это сражение Донским. Вы наверняка знаете и про поединок Пересвета и Челубея, с которого началось сражение, и про «запасный полк» воеводы Боброка, который нанёс из засады решающий удар ордынцам... Остатки армии Мамая были разгромлены его соперником ханом Тохтамышем, а сам Мамай бежал в Крым, где вскоре был убит. Историки все ещё спорят о том, какую роль в русской истории сыграла Куликовская битва, мол, после нее и Тохтамыш в 1382 году сжег Москву, и дань с Руси татарские ханы получали ещё 100 лет, но в сознании народа это сражение осталось великим событием, показавшим пользу единства перед лицом врага, ставшим символом для защитников нашего Отечества в последующие века и до наших дней.

Никогда ещё Русская земля не выставляла такого войска

 

БИТВА НАРОДОВ

Итак, вы прочитали про битву на Чудском озере, про Ледовое побоище, когда дружина князя Александра Невского и новгородское ополчение нанесли тяжелое поражение войску Тевтонского ордена. Но в истории экспансии германского католического рыцарства на восток эта битва была лишь эпизодом. Борьба с Тевтонским орденом в течение двух столетий являлась для всех прибалтийских народов вопросом жизни и смерти.

Это было удивительное явление — Тевтонский духовно-рыцарский орден, независимое, ни на что более непохожее, теократическое государство. Основан орден был в 1128 году в Палестине, во время Первого крестового похода для защиты паломников по святым христианским местам. Успехи крестоносцев на Ближнем Востоке довольно быстро закончились, и тевтонцам пришлось всерьёз задуматься о поиске для ордена нового места в Европе. Люди, единственной профессией которых была война, пользовались спросом в те суровые времена. Так рыцари Тевтонского ордена оказались сначала в Венгрии, а в 1226 году их пригласил польский князь Конрад Мазовецкий. Пригласил на свою голову, как оказалось. Покорив земли воинственного племени пруссов, тевтонцы и не подумали отдавать их Мазовецкому, как он рассчитывал. Мало того, ему пришлось расстаться и с собственными территориями, первоначально переданными ордену на 20 лет. Эта наивность князя дорого обошлась всем окрестным народам, в том числе и самим полякам.

Получив в свое распоряжение довольно обширные территории, Тевтонский орден принял роль стального наконечника германского копья, направленного на славян, и католического, нацеленного на православие и язычество. В 1237 году в состав Тевтонского ордена вошёл разгромленный литовцами в битве при Шяуляе Орден меченосцев (или Ливонский орден). Начались захват сопредельных земель, насильственная католизация и онемечивание покоренных народов, от многих из которых остались лишь названия рек и городов на географических картах. На захваченных территориях крестоносцы строили хорошо укрепленные замки, для защиты которых приглашались рыцари из германских княжеств. Воинские предприятия тевтонские рыцари умело совмещали с коммерцией, на орденских землях находились несколько городов — членов Ганзейского торгового союза. Зенита своего могущества орден достиг к концу XIV века. Когда Тевтонский орден заключил военный союз с Венгерским королевством, Литва и Польша почувствовали уже не опасность, а смертельную угрозу.

В декабре 1409 года князь Великого княжества Литовского Витовт и польский король Ягайло (они были двоюродными братьями) встретились в Бресте, чтобы обсудить детали будущей войны. Было решено нанести удар по Тевтонскому ордену первыми. Армии союзников собрались вместе 2 июля возле Червинска, а 9 июля они пересекли границу ордена. В это время Великий магистр ордена спешно собирал силы для отражения вторгшегося неприятеля. Вскоре непримиримые враги встретились неподалеку от города Грюнвальд (по-литовски — Жальгирис). Битва состоялась 15 июля 1410 года и стала одним из кровопролитнейших сражений Средневековья. Свое название Битва народов получила за интернациональный состав обеих армий. Витовт и Ягайло вывели в поле литовцев, поляков, русских (из княжеств, вошедших в Великое княжество Литовское после разгрома Руси монголами), татар, молдаван, валахов. Под знамёна тевтонцев собрались немецкие рыцари, латгальцы, наёмники из Фландрии и Швейцарии.

Сражение началось очень удачно для закованных в латы, обладавших отточенной тактикой концентрированного удара рыцарей, но в конце концов численный перевес и своевременный ввод в бой резервов обеспечили победу польско-литовской армии. Тевтонцы были окружены и почти полностью уничтожены или взяты в плен, разгром был полный. Только нерешительность Витовта и Ягайлы помешали союзникам в течение короткого времени полностью стереть Тевтонский орден с политической карты Европы. Орден успел собрать остаток сил, выдержать осаду столичного Мариенбурга и закончить войну мирным договором. Но после 1410 года Тевтонский орден был уже не в состоянии продолжать свою агрессивную, наступательную политику против прибалтийских народов.

Битва при Грюнвальде

 

СТОЯНИЕ НА УГРЕ

1480 год. Вот уже почти два с половиной века стонет Русь под ненавистным татаро-монгольским игом. Два с половиной века продаются на невольничьих рынках Европы и Азии тысячи русских людей, проносятся по стране опустошительные набеги, горят города и деревни, уходит в Орду огромная дань, а русские князья вынуждены вести свою внутреннюю и внешнюю политику с оглядкой на татарских ханов. Вроде бы все по-прежнему... Но на месте множества маленьких, враждующих друг с другом княжеств выросла единая и сильная Московская Русь, от великой Золотой Орды остался хоть и сильный, но все же обломок — Большая Орда, раздираемая смутами, а коллективная память русского народа бережно хранит воспоминания о великой победе на Куликовом поле. Не пришла ли пора освободиться?

Московский князь Иван III находится на вершине своего могущества. Русь, за исключением западных областей, вновь едина, только что власти московского государя практически без борьбы покорился гордый Господин Великий Новгород, представители древних княжеских родов верно служат на военных и административных должностях. И тут из Большой Орды прибыли послы хана Ахмата и потребовали от Ивана уже не первый век выплачиваемую дань. В страшном гневе Иван вырвал у послов басму (знак ханской власти), растоптал её ногами и, сжигая все мосты, приказал умертвить ханских послов. Лишь один из них возвратился к своему повелителю с посланием русского царя: «Спеши объявить царю виденное тобою; что сделалось с его басмою и послами, то будет и с ним, если он не оставит меня в покое».

Разгневанный Ахмат начал немедленно собирать армию. Обстановка была благоприятна для него: литовский князь Казимир, обеспокоенный усилением Москвы, обещал военную помощь, северо-западным границам Руси угрожал Ливонский орден. В самом русском государстве против Ивана выступили его братья Борис Волоцкий и Андрей Большой, которые требовали «по дедовским обычаям» выделения им в управление специальных уделов. Помощи и защиты Ивановы братья искали все у того же Казимира, у которого и нашли приют вместе с семьями и дружинами. По договору между Ахматом и Казимиром, татарские и литовские войска должны были одновременно вторгнуться в пределы Руси, встретиться у берегов Угры. Этот опасный для московского государства союз не состоялся благодаря дипломатическому искусству Ивана III, сумевшего привлечь на свою сторону крымского хана Менгли-Гирея. С началом военных действий крымцы напали на Литву, что и лишило Ахмата сильного союзника. Но татарская армия была очень сильна и без того. Не все ладно было и в самой Москве. Опасаясь страшных последствий возможного поражения, некоторые влиятельные бояре уговаривали великого князя не начинать военные действия, уехать из Москвы и пойти на мирные переговоры с Ахматом. И все же большинство москвичей, всех чинов и званий, не слишком надеясь на ханскую милость, требовало решительной борьбы с Большой Ордой. 20 июня в Москву торжественно прибыла чудотворная икона Владимирской Божьей Матери, которая, по преданию, в 1395 году спасла столицу от войска безжалостного Тимура. Через некоторое время перед Иваном III повинились его мятежные братья. Получив прощение, Борис Волоцкий и Андрей Большой вместе со своими дружинами направились к берегам Угры, где главные русские силы уже поджидали татар.

Ахмат подошел к Угре в начале октября и попытался с ходу пересечь реку и вторгнуться в русские земли. Первый натиск был отбит с помощью артиллерии, которая тогда была ещё в новинку. В течение нескольких дней две армии лишь перестреливались через Угру, но если татарские стрелы не приносили войску Ивана III существенного вреда, то русские пищали нанесли врагу немалый урон, так что Ахмат был вынужден отдать приказ своей армии отойти от реки на некоторое расстояние. И хан, и великий князь, смущенные силой врага, попытались начать переговоры. Иван III был готов пойти на некоторые уступки, но условия Ахмата были для него неприемлемы. Ахмат требовал, чтобы Иван III вымолил себе прощение у стремени ханского коня и заплатил дань за все последние годы. Переговоры ни к чему не привели.

28 октября, почти через месяц после начала «стояния», Иван приказал своему войску отступить к Кременцу, и далее к Боровску, чтобы там, на удобных позициях принять бой с ордынцами. Дело в том, что ударили сильные морозы, Угра начала стремительно покрываться льдом и ждать нападения на её берегу становилось опасным. Но хан Ахмат, подозревая ловушку, не решился преследовать русское войско и решил вернуться в Орду, отложив расправу с непокорной Москвой до лучших времён. Через два месяца он был убит в бою, в Большой Орде началась кровавая борьба за власть. Ни у кого из наследников некогда могущественной Золотой Орды больше никогда не было сил попытаться вернуть власть над русскими землями. Двухсотпятидесятилетнее иго, со всеми его бедствиями и унижениями, закончилось.

«Стояние» на Угре началось после серьёзной стычки

 

ДИКОЕ ПОЛЕ

Диким полем вот уже несколько столетий именуют огромные степные пространства к северу от Черного и Азовского морей. Испокон века здесь проходил путь, которым шли с востока на запад, из Азии в Европу, огромные кочевые орды, целые народы скотоводов и воинов. Иногда шли сравнительно мирно, просто в поисках более удобных земель, чаще же это были опустошительные нашествия, после которых не оставалось ничего, кроме вытоптанной травы. Для строительства большого города, да даже просто хорошо укрепленной крепости в этой огромной степи не было ни камня, ни дерева, ничего, кроме густой, в человеческий рост травы. Конечно, любое поселение, любое жилище было бы совершенно беззащитно перед вооружённым нападением. Прибавьте к этому страшные степные пожары, когда выгорали десятки тысяч гектаров степной растительности, и вы поймете, почему эти плодороднейшие земли никем толком не заселялись. Так и шло веками, что на эту огромную территорию не претендовали никакие государства, и лишь постоянно меняющиеся кочевые народы некоторое время контролировали её, пасли здесь свои стада, чтобы с течением времени уступить насиженное место более сильному претенденту.

И тем не менее люди нашли возможность жить оседло даже в этих негостеприимных местах. Конечно, «оседло» слишком сильно сказано, необходимость постоянно прятаться, спать и есть с оружием в руках, ожидая нападения, невозможность сохранять и накапливать ни плоды честного труда, ни добычу от грабежа — всё это породило неповторимый стиль жизни и своеобразную социальную организацию. Люди жили в труднодоступных местах, по побережьям рек и на островах, в шалашах и земляных норах, занимаясь традиционным для Дикого поля разбоем. Стихийная демократия выдвигала в предводители самые дикие, необузданные характеры и породила удивительные обычаи. Вы уже догадались, что речь идёт о казаках. Современные историки много спорят о том, кто же такие казаки и в каком веке появились. Одни ищут их корни в славянских и хазарских племенах, живших здесь ещё в IX веке, другие — в выходцах из татарских княжеств, третьи считают, что казачество целиком сложилось из русских крестьян, бежавших от царского и боярского произвола, но в любом случае казачество исторически сложилось из людей, не видевших себя частью четко организованного государственного устройства, людей, сделавших войну даже не профессией, а самой жизнью.

К XVI столетию ситуация начала меняться. Дикое поле оказалось со всех сторон окружено сильными, агрессивно растущими государствами — Россией, Речью Посполитой, Османской империей, воинственными татарскими княжествами. Они боролись за выходы к морю, за контроль над торговыми путями, наконец, за безопасность собственных границ от всех опасностей Дикого поля. Неуправляемая казацкая вольница оказалась козырной картой в этой борьбе, но чтобы не погибнуть самим, казакам пришлось выбрать союзника и покровителя. Неудивительно, что православное и говорящее на русском диалекте казачество стало другом единоверной России, надёжной защитой её южных рубежей. Постепенно Дикое поле стало покрываться небольшими крепостцами, потом появились и крупные города. Казаки органично влились в состав Российской империи в качестве отдельной иррегулярной армии, а в мирное время наследники прославленных разбойников стали успешно заниматься землепашеством, подняв плодороднейшие, не знавшие ни сохи, ни плуга целинные земли Дикого поля.

Дикое поле ушло из европейской жизни как фактор политики, но осталось частью нашей культуры. Понятие «дикое поле» можно частенько услышать в разговорах о «загадочной русской душе», его привлекают, пытаясь описать тот или иной социальной феномен современной российской действительности, например, отсутствие должного уважения к законам.

Дозорный в степи

 

МОСКВА — ТРЕТИЙ РИМ

В 1453 году турками был захвачен Константинополь, величайший город Европы. Тысячелетняя Византийская империя, наследница могущественной империи Римской, прекратила свое существование. Практически все православные народы оказались под властью либо турок, либо германцев. Полунезависимые, враждующие между собой, русские княжества на востоке Европы уже не первый век продолжали выплачивать дань татарам, а Великий Новгород все более подпадал под влияние католической Литвы. Все более активной (и небезуспешной) становилась деятельность католической церкви по установлению Унии (союза), согласно которой все православные церкви должны были признать первенство Папы Римского в христианстве. Православные мыслители поневоле задавались вопросом: кто же взамен погибшей Византии сможет взять на себя роль оплота

православной веры и культуры, чье политическое и военное могущество сможет оказать положительное влияние на судьбу потерявших свою независимость православных народов?

Уже на протяжении нескольких десятилетий среди всех княжеств, образовавшихся на месте бывшей Киевской Руси, все большее влияние приобретает Московское княжество. Удачное географическое положение, обилие водных торговых путей, умная (а подчас и коварная) политика московских князей по отношению к другим русским княжествам и Золотой Орде — все это привело к тому, что ко времени падения Византийской империи Московское княжество было готово к решительной борьбе за объединение всех русских земель под своей властью и окончательному избавлению от татарского ига. К концу XV столетия Иван III, а затем его сын Василии III успешно завершили эту борьбу. Но Московская Русь, несмотря на единую веру, единую власть и армию, все ещё не имела единого народа. Даже значительная часть крестьянства, купечества, городского сословия, не говоря уже о представителях древних княжеских фамилий, вынужденных пойти на службу московским государям, все ещё считала себя уроженцами того или иного, совсем ещё недавно независимого, княжества, захваченного московскими узурпаторами. Несмотря на то что большинство все же видело значительную выгоду в прекращении опустошительных междоусобиц и в возможности организации единого отпора иноземцам, местнические настроения были очень сильны. Да и на международной арене новой державе нужно было отвоевать себе достойное место. Для достижения всех этих целей молодому государству требовалась новая идеологическая концепция.

Вообще-то почва для того, чтобы перенять эстафету у «Второго Рима», т. е. у Константинополя, начала готовиться ещё до его падения. Пытаясь найти у католической Европы помощь в почти безнадёжной войне с турками, константинопольский патриарх в 1439 году заключил унию с католической церковью, чем вызвал взрыв негодования во всех уголках православного мира. Русская церковь формально подчинялась Константинопольской патриархии, но когда в Москву приехал униат Исидор, который должен был стать новым русским митрополитом, то его с позором изгнали, а митрополитом был избран рязанский епископ Иона. Таким образом, когда через считаные годы Византия пала, это посчитали заслуженным наказанием за «измену православию». Одновременное с этим возвышение Москвы, естественно, наводило на мысль, что это случилось неспроста, что именно Москве божественным промыслом отводится роль оплота истинной веры.

Окончательное оформление концепция «Москва — Третий Рим» получила при великом князе Василии III, в самом начале XVI века. Наиболее ярко и закончено эта концепция была сформулирована старцем Филофеем, иноком Елезарова монастыря в Пскове. В своих посланиях к великому князю он писал, что Римская империя (Первый Рим), и Византия (Второй Рим) погибли из-за измены их правителей истинному христианству, но Москва избрана Богом навсегда остаться православной, и значит, обречена стать первым среди всех городов на Земле. В качестве внешнего оформления передачи наследства от Второго Рима Третьему древний византийский символ, двуглавый орел, стал гербом Московского государства, и дожил в таком качестве до наших дней.

Церковь издавна играла важную роль в жизни Руси

 

ОПРИЧНИНА

Вот уже не первый век спорят отечественные и зарубежные историки, почему же так ненавидел русский царь Иоанн IV, больше известный как Иван Грозный, боярскую аристократию, наиболее образованное, богатое и влиятельное сословие на Руси. Понятно, что стремление Грозного к единоличной, ничем не стесняемой власти не могло не встретить глухого сопротивления знати. Многие московские бояре, чьи деды и прадеды сами были полноправными правителями обширных и богатых княжеств, считали себя родовитее «московских выскочек», а обширные вотчины давали возможность не слишком зависеть от великокняжеской милости, держать себя гордо и независимо. Сам Иван Грозный объяснял неприязнь к боярам их непокорностью, мздоимством и склонностью к измене. Современные исследователи находят корни этой неприязни в детских годах царя. Иван рано лишился родителей и, по его словам, рос во дворце одинокий, заброшенный опекунами и высокопоставленными слугами, занятыми лишь интригами и сведением счетов. Ясно лишь одно: через всю свою жизнь пронес Иван Грозный неприязнь к древним княжеским родам, и эта неприязнь оказала огромное влияние на всю историю русского государства. А созданная для борьбы с боярской оппозицией опричнина дала русскому языку слово, полное самых разнообразных смыслов и значений.

К 1564 году общее положение Русского государства было довольно безрадостным. Кровопролитные войны, длящиеся без перерыва и без особого успеха уже без малого двадцать лет, постоянно повышающиеся налоги, обезлюдевшие хозяйства — все это заставляло Ивана всерьёз опасаться за прочность своего трона.. Основания для этого у него были. Дело в том, что ещё отец Грозного формально был не царем, а великим князем. Этот титул в европейской иерархии стоял значительно ниже царского, и поэтому дед Ивана Грозного, Иван III, и его отец, Василий III, уже будучи полноправными повелителями Великого княжества Московского, могучего, огромного, единого и независимого государства, так и не рискнули принять царский титул, опасаясь трений с соседними странами. И лишь окружение Ивана IV настояло на том, чтобы 16-летний великий князь был помазан на царство, что вполне укладывалось в идеологическую концепцию «Москва — Третий Рим». Но простой народ, а тем более родовитые бояре, которые по старинным русским обычаям могли считать себя по происхождению равными, а то и старшими, новому самодержцу, ещё не привыкли считать новую власть богоданной, и царский авторитет ещё не был таким непререкаемым, каким стал впоследствии. Реальная власть Боярской думы была ещё очень велика, и Иван Грозный должен был с ней считаться. Чтобы лишить родовую аристократию властных амбиций и экономического могущества, Иван и его советники придумали сложный план.

В декабре 1564 года Иван вместе с семьей, советниками, слугами, главными московскими святынями, государственной казной и войском покинул Москву и обосновался в подмосковной Александровской слободе. Отсюда он известил удивленной и напуганной всеми этими событиями стране о своем намерении отречься от престола, так как награждён по грехам своим слишком недостойными и коварными подданными. В своем послании царь особенно сделал упор на то, что недоволен именно боярами, расхитившими казну и замышлявшими измену, а на простой народ у него «гневу и опалы никоторые нет». Дело было сделано так умело, что прими Боярская дума царское отречение, что было вполне возможно, в Москве мог начаться большой мятеж, направленный против боярской аристократии. Дума не решилась на открытое выступление против Грозного. Напротив, в Александровскую слободу была послана представительная депутация, которая слезно молила о прощении (непонятно, за что) и разрешила царю править по своему разумению, не советуясь ни с кем.

В середине февраля 1565 года Грозный покинул Александровскую слободу, вернулся в Москву и представил Боярской думе свой план государственного устройства. По этому плану Российское государство делилось на две половины: «опришнину» и «земщину». Опричнина должна была стать как бы государством в государстве, в полной власти Грозного, со своим двором, администрацией и войском, земщина же, оставаясь формально под управлением бояр, конечно же, также подчинялась Ивану IV. В опричнину по замыслу царя вошли те русские земли, где были сконцентрированы вотчины древнейших боярских родов, представителей которых Иван и опасался как претендентов на престол. Бояре со своими ближайшими родственниками переселялись из опричнины в самые глухие уголки земщины. Те поместья, которые опальные бояре получали на новом месте, не шли ни в какое сравнение с их старинными вотчинами, богатыми и обустроенными. Освободившиеся в опричнине поместья Грозный раздавал за службу своим самым верным слугам. Это разделение государства сохранялось до 1572 года, и хотя могущество боярства действительно было в значительной степени подорвано, последствия для страны были поистине катастрофическими. Подорваны оказались экономика, управление, судебная система, военное устройство. В конечном счете именно в опричнине следует искать корни Смутного времени, до которого оставалось менее 30 лет.

Но почему же слова «опричнина», «опричники» в русском языке получили такую яркую эмоциональную окраску? Дело в том, что Иван Грозный учредил специальное войско, своеобразную личную гвардию опричников. Преступления этой гвардии против земщины, совершенные при одобрении, а то и при участии царя, потрясли тогдашнее русское общество. Представление, что «подвиги» опричников являются чем-то из ряда вон выходящими в мировой истории, да и в современной опричнине Европе, едва ли верно, но тот страх, который внушали опричники русским людям, отпечатался в отечественной культуре надолго, может быть, навсегда.

Знатное происхождение не защищало от опричников

 

СМУТНОЕ ВРЕМЯ

Смутное время, или Русская смута, — короткий, но чудовищно напряжённый период, пятнадцать лет, которые буквально разрушили, потрясли, перемешали всё и вся в русском государстве. Это время дало нашей культуре целый ряд героев и антигероев, знаковых событий, образцовых примеров мужества и верности долгу, но и примеров преступлений, чудовищных предательств, совершавшихся настолько просто и естественно, что только диву даёшься. Конечно, эти пятнадцать лет вместили в себя множество важных исторических событий, о многих из которых (далеко не обо всех!) вы узнаете в этой книге. Но и само по себе это понятие — Смутное время — занимает в нашем сознании настолько исключительное место, что все крупные социальные катастрофы в нашем обществе автоматически получают название «Русская смута». Так называли годы Революции и Гражданской войны, так именуют события, связанные с распадом СССР.

Как вы уже прочитали, Смутное время во многом было подготовлено за несколько десятилетий до 1598 года, когда прервалась древняя династия Рюриковичей. Уже в годы сурового царствования Ивана Грозного, в годы бесконечных войн за прибалтийские земли, в годы опричнины, Московское государство получило удар, от которого толком так и не оправилось. Многие местности обезлюдели, пашни не возделывались, непосильные налоги возбуждали недовольство населения. Старая государственная машина, главным стержнем которой было знатное боярство, была почти сломана, в то время как служилое дворянство ещё не умело полностью взять в свои руки административный аппарат, что приводило к неразберихе в государственном управлении. К экономическим и политическим проблемам добавился династический вопрос.

Старший сын Грозного Иван Иванович погиб от руки своего отца, младший, Дмитрий, погиб при неясных обстоятельствах. Средний сын Ивана Грозного, царствовавший после его смерти Федор Иванович, детей не имел. Со смертью Федора старинная династия пресеклась, а нового царя, худородного Бориса Годунова, обвиняли в смерти царевича Дмитрия Ивановича, что делало ещё более сомнительными его права на занятый им престол. Итак, к 1598 году практически всё было готово для трагедии государственного масштаба. Оставались последние мазки — чудовищный трехлетний голод, приведший к смерти десятков тысяч человек и возникновению многочисленных разбойничьих ватаг, и появление в сопредельной Польше человека, который объявил себя чудом спасшимся царевичем Дмитрием. Наверное, нет смысла коротко пересказывать в короткой главе все произошедшее с 1598 по 1613 год, только простой перечень самых важных событий Смутного времени занял бы не одну страницу. К тому же о многом вы сможете прочесть в этой книге. Отметим лишь, что Русская смута закончилась после победы народного ополчения князя Дмитрия Пожарского и земского старосты Кузьмы Минина над поляками, и воцарения в России первого из династии Романовых — Михаила Федоровича. Огромные территории на западе и северо-западе России были захвачены поляками и шведами. Торговлю, сельское хозяйство, ремесла, войско, да буквально всё нужно было воссоздавать заново. За Смутное время население некоторых местностей сократилось в несколько раз, а площадь возделываемых земель — в десятки раз. По этим и многим другим показателям Россия достигла «досмутного» уровня лишь к концу XVII века. И все же именно в тех страшных событиях мы находим примеры для подражания, историки и философы — примеры для назидания, а писатели, скульпторы и художники — источник своего вдохновения.

В борьбе за власть Лжедмитрий опирался на польские войска

 

СМЕРТЬ В УГЛИЧЕ

Пожалуй, не так уж много найдётся в мировой истории событий, которые на протяжении столетий будоражили воображение исследователей так же, как таинственная гибель восьмилетнего мальчика, случившаяся 15 мая 1591 года в старинном уже тогда Угличе. И дело тут не только в том, что мальчиком был сын Ивана Грозного, и не в том, что так и не выяснено, убийство ли это было или несчастный случай, и не в том, что до сих пор нет даже единого мнения, погиб в тот день царевич Дмитрий или нет. Дело в том, что эта смерть стала первым звеном в цепи страшных событий, известных как Великая смута или Русская смута, когда под вопросом было существование не только России как государства, но и самого русского народа, только начинавшего осознавать себя народом.

Царевич Дмитрий, сын Ивана Васильевича Грозного, родился в Москве 19 октября 1583 года. В этот день Православная церковь отмечает день святого мученика Уара, в честь которого царевич получил свое первое, «прямое» имя. «Мирское» имя Дмитрий он получил во время обряда крещения. Меньше чем через полгода Иван Грозный скоропостижно скончался. Эта смерть не только не подняла общественное положение младенца, но скорее, наоборот, отодвинула его (вернее, его родных) на задворки русской жизни. Причин этому было несколько. Во-первых, жив был старший сын Ивана Грозного Федор Иванович. Хотя он и почитался современниками за человека «не от мира сего», но препятствием для вступления на престол слабые умственные способности не являлись. Во-вторых, мать царевича Дмитрия, Мария Федоровна, происходила из боярской фамилии Нагих, влиянием и авторитетом ни при дворе, ни в государстве не пользующейся. Наконец, сама Мария Федоровна была седьмой по счету женой Ивана Грозного. Хотя по православным церковным канонам никому не позволялось вступать в брак более трех раз, грозный царь Иван, похоронив или заточив в монастырь очередную супругу, решал этот вопрос так, как решал все вообще вопросы: по-своему. Поэтому хотя все положенные обряды, связанные с седьмым браком Грозного, были совершены, царевич Дмитрий был если и не незаконнорожденным, то его права на престол были сомнительны. Все это. привело к тому, что когда при московском дворе началась борьба за влияние на слабовольного Федора Ивановича, его малолетнего сводного брата вместе с родней отослали от греха подальше в маленький Углич. Эта ссылка не была даже почетной. Несмотря на то что Углич был удельным городом, т. е. там был княжеский стол, на который можно было бы для приличия посадить Дмитрия, он был просто оставлен там вместе с матерью и её братьями на жительство, даже не с самым большим содержанием. Можно даже сказать, что царевич со своей семьей жил в Угличе под надзором, который осуществлял специальный чиновник от московского правительства — дьяк Михаил Битяговский.

В столичной придворной борьбе довольно быстро победил боярин (впоследствии царь) Борис Годунов. Имя Годунова поминали отныне недобрым словом Нагие, недовольные своим житьём в провинции, имя Годунова окажется навечно связанным (вероятно, несправедливо) с именем безвременно погибшего царевича Дмитрия.

Дмитрий, как и оба его брата (Федор Иванович и убитый своим отцом Иван Иванович), не отличался психическим здоровьем и страдал «падучей немочью» — эпилепсией, во время припадков которой не раз наносил окружающим и себе серьезные ранения. Именно об этом 15 мая 1591 года прокричал прибежавший в панике к Марии Федоровне мальчик Петрушка Колобов, один из товарищей Дмитрия по играм: очередной припадок застиг царевича во время игры «в свайки» («в ножички»), и он сам нанёс себе смертельное ранение в шею. Но убитая горем царица, уже довольно давно обвинявшая Годунова в попытках отравить царевича и подсылке наёмных убийц, стала кричать, что её сына убили, и даже назвала «виноватых»: ими стали мамка (воспитательница) царевича Василиса Волохова, её сын Осип и сын дьяка Михаила Битюговского.

Ударили в набат, и под предводительством брата царицы Михаила Нагого в Угличе начался бунт, во время которого разъяренной толпой были убиты отец и сын Битюговские, Осип Волохов, многие другие, кого, правильно или нет, посчитали «людьми Годунова». Родственниц Витюговского женского пола и Василису Волохову чудом удалось спасти от смерти угличскому духовенству. Многие горожане в страхе бежали из города и несколько дней скитались по окрестным лесам, не решаясь вернуться.

Присланная московским правительством следственная комиссия донесла в Москву, что виной смерти Дмитрия надлежит считать болезнь царевича и несчастный случай.

Спустя долгие годы, при изменении политической ситуации на Руси, погибший мальчик был сначала объявлен чудом спасшимся от рук убийц Годунова, а потом все-таки погибшим, но убитым именно по приказу Годунова. Все это будет сопровождаться величайшими бедствиями в истории нашего государства, о чем вы ещё прочтете в других главах этой книги.

А пока... Пока в усмиренном Угличе шли следствие и расправа, после которых Углич окончательно утратил всякую роль в политической жизни России.

Смерть в Угличе

 

ЛЖЕДМИТРИЙ

6 января 1598 года умер последний царь из старинной московской династии, идущей от Ивана Калиты, сын Ивана Грозного Федор Иванович. Детей у него не было, и страна оказалась перед проблемой выбора наследника. Претендентов на трон из старинных боярских семей было немало, но всех их обошел незнатный, но умный и талантливый Борис Годунов, сестра которого, Ирина, была женой последнего царя. Благодаря своим выдающимся личным качествам, он был одним из влиятельнейших деятелей России ещё при Иване Грозном, при «блаженном» Федоре Ивановиче он фактически полновластно руководил страной, и вот теперь, удачно использовав свое не слишком близкое родство с угасшей династией, добился царского венца. Даже недоброжелатели Бориса, ставившие ему в вину узурпацию трона, не могли не отметить, что за время своего недолгого царствования Годунов принес немало пользы государству, ещё не оправившемуся от лихого правления Грозного. Но ни народ, ни знать так и не простили худородному Годунову этого стремительного взлёта. С самых первых дней царствования Борису пришлось бороться с множащимися слухами о том, что «истинный» наследник династии, царевич Дмитрий Иванович не погиб в мае 1591 года в Угличе, а жив и здравствует и готовится предъявить свои права на престол.

В 1601-1603 годах Россию постигли страшные природные бедствия: дожди и заморозки, погубившие несколько урожаев подряд, что привело к небывалому голоду. По свидетельствам очевидцев, в одной только Москве голодная смерть унесла более 120 тысяч жизней. Щедро раздаваемая Годуновым денежная помощь оказывалась бесполезной, потому что покупать было просто нечего. По городам и деревням бесчинствовали постоянно растущие разбойничьи шайки, с которыми ничего не могли поделать дворянские вооружённые отряды, рассылаемые правительством. В народе крепла мысль, что все эти бедствия стали результатом незаконного воцарения Бориса Годунова, ведь по представлениям того времени вся страна была в ответе за грехи своего правителя. Для появления многочисленных самозваных претендентов на русский трон была подготовлена самая благодатная почва. И они не замедлили явиться.

В 1602 году в сопредельной России Польше объявился молодой человек, который называл себя сыном Ивана Грозного Дмитрием, счастливо избежавшим в 1591 году смерти от рук подосланных Годуновым убийц. Все эти годы, он-де скрывался у верных людей и ждал своего часа. Борис Годунов сразу оценил всю опасность, исходящую от молодого человека, и повелел провести тщательное расследование. Расследование показало, что самозванец — бывший дворовый человек бояр Романовых, монах кремлёвского Чудова монастыря, расстрига Григорий (в миру Юрий) Отрепьев. Не следует думать, что польские власти на самом деле считали молодого человека царевичем Дмитрием, но они решили поддержать самозванца. Король хотел территориальных приобретений в России, шляхта — военного похода и добычи, римская церковь — победы над православием и насаждением в русских землях католичества. Эту цену за помощь Григорий Отрепьев, или Лжедмитрий I, обязался уплатить после победы. Под знамёнами Лжедмитрия I к августу 1604 года собралось около 3000 человек, в основном авантюристов, мелких шляхтичей, просто разбойников, готовых за ничтожную плату предоставить свои услуги на самое гнусное дело. Рассчитывать на победу в войне с таким «войском» было неразумно, но Лжедмитрий надеялся не на войну. Лазутчики доносили, что в измученной голодом и неурядицами России с нетерпением ждут «настоящего» царя, и вся русская земля поднимется против Годунова, едва царевич Дмитрий пересечет границу. Так оно и получилось. Войско Лжедмитрия терпело поражения от русской армии, но сам он неумолимо приближался к Москве, принимал присягу от высокопоставленных перебежчиков, встречался с послами восставших городов. В это время, 13 апреля 1605 года, скоропостижно скончался царь Борис. Воспользовавшись этим, сторонники Лжедмитрия в Москве убили наследника Федора Годунова и ближайших родственников и устроили переворот в пользу Лжедмитрия. 20 июня 1605 года самозванец вошёл в Москву, а в конце июля был коронован на российский престол. Впрочем, этот блистательный взлёт оборвался ещё более стремительно. Меньше чем через год после коронации, москвичи, возмущённые пренебрежением нового царя к старинным традициям, откровенным заигрыванием с католиками и бесчинствами польской охраны Лжедмитрия, подняли восстания и убили самозванца.

После этого переворота жена Лжедмитрия I, знатная полячка Марина Мнишек, вместе со своими родственниками и приближенными, была отправлена в ссылку в Ярославль.

Пользуясь в этом волжском городе полной свободой» польская партия затеяла новую интригу, смысл которой заключался в том, что во время московского восстания погиб не царь Дмитрий, а один из его двойников. Дмитрий же сидит в польском Самборе, принадлежавшем семье Мнишков, и вновь собирает сторонников возвратить отцовский престол! Лишь неудачная для заговорщиков внутриполитическая ситуация в Польше не позволила уже в 1606 году появиться на сцене Лжедмитрию II. Но уже в 1607 году царь Дмитрий «воскрес» и Русская смута получила новый импульс. О том, кем был этот самого темного происхождения человек, достоверных данных не сохранилось. Известно лишь, что он был довольно неразвит, не слишком привлекателен и не блистал отвагой. Тем не менее легенда о том, что царь Дмитрий чудесно спасся, получила большую поддержку как у простонародья, так и у части боярства и у предводителей всевозможных отрядов восставших крестьян, гуляющих по русским просторам казаков и просто разбойников. Первые же успехи нового самозванца привлекли из Литвы и Польши толпы новых авантюристов. К 1608 году власть Лжедмитрия II признала половина России. Его двор в подмосковном Тушине (отсюда прозвище — Тушинский вор) обладал своей Боярской думой, члены которой не уступали знатностью Думе законной, московской, своей казной, армией и даже своим патриархом. Сам же Лжедмитрий II был лишь игрушкой в руках предводителей вооружённых отрядов. В декабре 1610 года «царь» был убит начальником своей же собственной охраны.

Вообще разных лжедмитриев по русской провинции за время Смуты появлялось немало, но больших успехов больше никто не добился. Лишь один из них, известный ныне как Лжедмитрий III, некоторое время был на слуху, но самостоятельной роли не играл, а был лишь разменной картой в сложных взаимоотношениях многочисленных вождей Русской смуты, в историю которой самозванцы на троне вписали самые позорные страницы.

Лжедмитрий (Григорий Отрепьев) и Мнишки

 

ТРОИЦКОЕ СИДЕНИЕ

23 сентября 1608 года тридцатитысячная армия самозванца Лжедмитрия II под командованием литовского гетмана Петра Сапеги осадила стены русской национальной святыни — Троице-Сергиева монастыря. По сути, это была одна из последних опор российской государственности и православия посреди всеобщего развала и беззакония. В Москве, где сидел «боярский царь» Василий Шуйский, зрели заговоры и измены. Десятки городов и городков выжидали, кто возьмёт верх: Шуйский в Кремле или Лжедмитрий II в подмосковном Тушине. Русская православная церковь в растерянности наблюдала за борьбой двух патриархов: законного Гермогена и тушинского Филарета. По стране бродили шайки разбойников, отряды поляков, шведов, татар и казаков, дворянские дружины и крестьянские армии... Всё это шаталось, продавалось Кремлю и Тушину попеременно, убивало и грабило.

Самым главным противостоянием того лихого времени была борьба между Василием Шуйским и Тушинским вором. Сил для решительной победы ни тому, ни другому не хватало, противники вели позиционную войну на подступах к столице. Лжедмитрий и его польские советники решили лишить Москву подвоза продовольствия, взять город измором. Для этого нужно было захватить несколько укрепленных монастырей в окрестностях

Москвы, главным из которых влиянием, богатством и крепостью стен считался Троице-Сергиев. Московское правительство прекрасно понимало всю важность этого укрепленного пункта, и здесь уже несколько месяцев стоял сильный гарнизон под командованием Григория Долгорукого-Рощи.

Троице-Сергиев был настоящей крепостью, с высокими и мощными каменными стенами, башнями, бойницами, арсеналом и артиллерией. Не раз и не два в своей истории обитель преподобного Сергия становилась непреодолимым препятствием для вражеских нападений. Но на этот раз ситуация была совсем другая: среди многих тысяч воинов, осадивших святую обитель, иностранцев — поляков и татар — была лишь незначительная часть, большинство составляли русские, православные люди, и перед архимандритом Иосафом стоял нелегкий выбор. Было решено защищаться, и рядом со стрельцами встали с оружием в руках и монахи, и жители окрестностей, укрывшиеся за стенами монастыря.

Итак, 23 сентября 1608 года первые ядра ударили в стены обители, и героическое Троицкое сидение началось. Войско Лжедмитрия II без устали штурмовало стены монастыря, но всякий раз защитникам Троицы удавалось отбить неприятеля, с большим для него уроном. Догадавшись, что под стены монастыря ведётся подкоп, осажденные провели вылазку, во время которой подкоп был взорван. Ко всем прочим бедам, на защитников обители свалились голод и болезни от скученности, но это не пошатнуло их решимости драться до конца. Заменяя убитых и раненных, рядом с взрослыми мужчинами вставали на стены старики, женщины, дети. Лишь к концу лета 1609 года наступило некоторое облегчение, в осажденный монастырь прорвался сильный вооружённый отряд, посланный воеводой Скопиным-Шуйским. После этого войско Лжедмитрия продолжало осаду без прежнего напора, надеясь лишь на недостаток в обители съестных припасов, но и эта надежда иссякла в январе 1610 года. Через 16 месяцев после начала осады, разочарованный гетман.

Сапега со срамом вернулся в Тушино. Хотя самые страшные события Смуты были ещё впереди, эта победа вдохнула новые силы в тех русских, для кого Лжедмитрий II был неразрывно связан с изменой православию и польской интервенцией. И остается лишь гадать, как сложилась бы дальнейшая история России, попади сокровища Троице-Сергиева монастыря в руки Тушинского вора.

Осада Троице-Сергиевой лавры

 

СМОЛЕНСКОЕ СИДЕНИЕ

На всем протяжении Великой русской смуты роль поляков в трагических событиях нашей истории была очень велика. Именно в Речи Посполитой изначально были провозглашены законными наследниками русского престола Лжедмитрии I и II, здесь вербовались вооружённые отряды из польских авантюристов, во многом благодаря которым оба самозванца достигли своих успехов. Польский король Сигизмунд III на протяжении долгих лет пытался ловить свою рыбку в мутных водах русской междоусобицы. Но до поры до времени вмешательство Польши в русские дела носило довольно ограниченный характер. Влиятельные магнаты не одобряли авантюрных планов своего короля и не желали портить отношения с Россией. Сам Сигизмунд III не пользовался популярностью в Речи Посполитой, постоянно боролся с заговорами, и поэтому опасался оказывать прямую помощь русским самозванцам, хотя и никак не препятствовал вербовке наёмных отрядов. Ситуация изменилась в 1609 году. Несколько лет гражданской войны привели к тому, что Россия была уже не в состоянии выставить сильное и многочисленное войско, боевые качества отрядов законного царя Василия Шуйского и самозванца Лжедмитрия II оставляли желать лучшего. При этом главную ударную силу Лжедмитрия II (Тушинского вора) составляли именно наёмные поляки, которые вели себя в России буквально как в завоёванной стране. В довершение всех бед с юга в Россию вторглись крымские татары. В этих условиях Сигизмунд III и его окружение решили начать прямую интервенцию, рассчитывая на большие территориальные приобретения. Большинство поляков по-прежнему были против войны, но очевидная слабость России гипнотизировала короля, а военные успехи наёмной армии Лжедмитрия II манили все новых и новых шляхтичей на русские просторы.

Интервенция началась осенью 1609 года. Первой мишенью польской армии стал старинный русский город Смоленск, главная крепость на западных рубежах России, третий по величине торговый город страны. За несколько лет до начала Смуты в Смоленске были возведены новые мощные стены длинной в 6 вёрст и шириной в 5 метров. В городе находился сильный гарнизон и большие запасы зёрна, кроме того, жители города, как показали последующие события, были настоящими русскими патриотами. Сигизмунд, введённый в заблуждение донесениями своих лазутчиков, рассчитывал на то, что Смоленск сдастся без боя, но жестоко просчитался. На предложение отворить ворота жители города ответили, что предпочтут смерть.

12 октября 1609 года состоялся первый штурм Смоленска, который был отбит защитниками с огромным трудом. Началась героическая двухлетняя оборона города от поляков — Смоленское сидение. За время осады интервенты неоднократно пытались подвести мины под мощные стены крепости, но смоляне пресекали все эти попытки. Часто защитники Смоленска совершали вылазки за городские стены, причинявшие немало беспокойства неприятелю.

Тем временем месяц шел за месяцем, ситуация в стране становилась все хуже и хуже. И законный русский царь Василий Шуйский, и самозванец окончательно скомпрометировали себя. Все громче раздавались призывы избавиться от обоих соперников и помирить Русскую землю выборами нового царя. Приближенные Василия Шуйского и Тушинского вора составили заговор, с целью передать власть сыну польского короля Владиславу. Русские бояре надеялись, что при молодом цареиностранце они смогут спокойно управлять Россией. Поляки отнеслись к этой идее сочувственно, но насчёт того, кто будет управлять страной, у них были собственные планы. 17 июля 1610 года бояре в Москве низложили Василия Шуйского и избрали на царство царевича Владислава. С Сигизмундом III был заключён договор, один из пунктов которого гласил, что польские войска должны немедленно покинуть пределы Российского государства. Сигизмунд III, однако, хотел увеличить размеры своего государства за счет русских территорий, и не собирался выполнять этот договор, наоборот, польские войска навалились на Смоленск с удвоенной яростью.

После двадцати месяцев жестокой осады ряды защитников Смоленска сильно поредели, припасы подошли к концу, а между тем на помощь рассчитывать не приходилось: московское боярское правительство, не желая ссориться с Польшей, бросило город на произвол судьбы. Хуже того, от Семибоярщины последовал возмутительный приказ сдать город полякам. Тем не менее смоляне под командованием воеводы Шеина до конца продолжали свою героическую борьбу с интервентами. Когда 3 июня 1611 года польское войско смогло все же ворваться в Смоленск, его жители подожгли родной город в нескольких местах. В огне пожара взорвался склад с большими запасами пороха, так что полякам в итоге достался не большой цветущий город, а сгоревшие руины.

Подвиг жителей Смоленска, которые в самые страшные годы Смуты почти на два года задержали под стенами своего города интервентов, навсегда останется в памяти русского народа.

Штурм Смоленска

 

МЕЖДУЦАРСТВИЕ

Междуцарствием в стране с монархическим строем правления называется период времени, когда трон никем не занят. Например, законный монарх скончался, не оставив наследника, а выбор преемника по каким-то причинам задерживается. Чаще всего это означает, что на вакантный трон имеется несколько претендентов, у каждого из которых есть законные основания на корону, и главное, есть влиятельные силы, готовые его поддержать. Периоды междуцарствия могут длиться иногда до нескольких лет, и обычно чреваты серьезным кризисом в государстве. В последние десятилетия такие случаи если и бывали, то разрешались быстро и сравнительно мирно, а вот история знает массу случаев, когда междуцарствия выливались в кровопролитные войны. История России знает три таких эпизода, и все они были чреваты для государства самыми тяжелыми последствиями. О междуцарствии, случившимся после смерти императора Александра I, вы можете прочитать в этой книге, в главе «Декабристы», два других эпизода напрямую связаны с тяжелейшим периодом русской истории, со Смутным временем.

В 1598 году скончался последний Рюрикович на русском троне, сын Ивана Грозного, царь Федор Иоаннович. Детей у него не было, братья умерли или погибли в разном возрасте, старинная династия пресеклась. Не оставил Федор Иоаннович и никакого завещания. Россия, ещё не до конца оправившаяся от бурного правления Грозного, встала перед серьезной проблемой выбора нового царя. Беда была в том, что у Федора Иоанновича не было близких родственников по мужской линии. Свои права на трон предъявили четверо: Федор и Александр Романовы, родственники матери последнего царя Анастасии Романовой, правнук царя Иоанна III Федор Мстиславский и Борис Годунов, сестра которого Ирина была женой Федора Иоанновича. Из этих четверых шансы не слишком знатного Годунова виделись наименьшими, но именно он умелыми действиями и тонкими интригами добился избрания на русский трон. Казалось, кризис власти был успешно преодолен, но именно избрание царя Бориса поставило страну перед пропастью: сразу же после смерти Годунова Россия равнодушно отвернулась от его наследников и возвела на трон проходимца Отрепьева, начав Великую смуту. Вероятно, у Отрепьева-Лжедмитрия не было бы никаких шансов на успех, если бы на троне сидел выходец из более древней и авторитетной фамилии.

Воцарился и был низвержен Лжедмитрий I, взошёл на русский трон и был низложен «боярский царь» Василий Шуйский, и в 1610 г. началось самое длительное в русской истории междуцарствие, продлившееся целых три года. Первое время Россией управляла Семибоярщина. Представители древних родов так и не смогли найти достойного претендента на трон внутри государства и предложили занять его королевичу Владиславу, сыну польского короля Сигизмунда III. В московском Кремле прочно обосновались поляки, но, конечно, их положение нимало не напоминало положение королевских придворных — они были интервентами, не пользовались никаким авторитетом, и их власть не основывалась ни на чем ином, кроме грубой военной силы. Авторитет государственной власти был подорван окончательно, это был самый тяжелый период Смуты. Чтобы восстановить в России закон и порядок, потребовались воля и инициатива самых широких слоев русского народа. Собранное посадскими людьми Нижнего Новгорода народное ополчение под руководством князя Дмитрия Пожарского и купца Кузьмы Минина спасло Россию. Поляки были изгнаны из Москвы, попробовали вернуться в Россию, но снова были изгнаны. На истерзанной Русской земле установилось некое подобие порядка, что позволило собрать в Москве Земский собор, который в апреле 1613 года избрал новым русским царем Михаила Романова, ставшего основателем новой династии. Характерно, что самые родовитые бояре единым фронтом выступили против этой кандидатуры, более того, сам Михаил и его мать не желали этой чести, но за него был народ, и народ тогда сумел настоять на своем.

Избрание Василия Шуйского царём

 

СЕМИБОЯРЩИНА

17 мая 1606 года Лжедмитрий I был свергнут с российского трона и убит заговорщиками. Через несколько дней Красная площадь заполнилась пестрым московским людом: здесь были и высшие церковные чины, и родовитое боярство, и купцы, и простонародье. Организаторы этого «мероприятия» собирались объявить о созыве Земского собора для избрания нового патриарха взамен Игнатия, возвысившегося при самозванце и низверженного вместе с ним. По мысли собравшихся, новый патриарх и управлял бы государством до того момента, когда разрешится вопрос с новым царем. Но случилось иначе. Хитрый и опытный интриган, игравший важнейшую роль во всех русских событиях последних лет, родовитейший боярин из Рюриковичей, князь Василий Иванович Шуйский умело воспользовался всеобщей растерянностью. Его верные люди потребовали немедленно признать Шуйского царем, перекричали сторонников иных кандидатов, и по неписаным законам тех удивительных времён избрание нового государя совершилось. Совершилось к немалому удивлению большинства собравшихся, и не помышлявших о подобном исходе.

Заседания Боярской думы часто проходили бурно

В историю Василий Шуйский вошёл как «боярский царь». Трудно представить себе менее удачную кандидатуру на российский престол в те драматические времена. Скорее хитрый, чем умный, не отмеченный ни особенными талантами, ни привлекательной внешностью, не пользующийся ни любовью народа, ни доверием бояр, Шуйский смог прийти к власти лишь потому, что различные группировки русской аристократии рассчитывали использовать его в своих интересах. Сильный, умный, властный государь — вот кого боялись князья и бояре. Боялись — и возвели на трон Василия Шуйского. Как и следовало ожидать, Русское государство, ослабленное и шатающееся, при таком царе взорвалось окончательно. Одни бунтовали, не желая боярской олигархии при слабом государе, другие не верили в смерть царя Дмитрия Иоанновича, третьим не нужно было для бунта вовсе никакой причины. Поляки, приведшие на престол Лжедмитрия I, утверждали, что он вовсе не погиб, и поддержали ещё одного самозванца, которого мы знаем как Лжедмитрия II, или Тушинского вора. Не находя поддержки внутри страны Шуйский призвал на помощь шведов, и на то, чтобы выставить «помощников» из России, ушло потом много времени и сил. Наконец, в 1610 году Василий Шуйский был низложен, насильно пострижен в монахи и заключён в Чудов монастырь.

Немедленно вслед за этим в Москве начались интриги, связанные с выбором нового царя. Представители нескольких знатных боярских фамилий выставили свои кандидатуры, но силы их сторонников были настолько равны, что шансов не было ни у кого. Тогда сама собой родилась идея отложить выборы царя до лучших времён, а пока организовать временное правительство из знатнейших и авторитетнейших бояр. Так и появилась на свет Семибоярщина, т. е. правительство из семи бояр. Такое правительство, и с таким же названием, не было ново для российской политической жизни. В 1542 году великий князь Василий III перед смертью учредил такой же «седмочисленный совет». Но если тогда, более полувека назад, Семибоярщина должна была лишь вести хорошо отлаженный государственный корабль до совершеннолетия сына Василия, будущего Ивана Грозного, то теперь, в 1610 г. перед новым правительством стояла куда более серьезная задача. Не очень справилась со своей задачей первая Семибоярщина, не заладилось дело и сейчас.

Самое первое, до чего договорились бояре, — исключить из числа кандидатов на престол всех русских претендентов. Уже довольно давно в Первопрестольной зрела идея о царе-иностранце, который встал бы над Смутой и примирил все враждующие партии. Кроме того, бояре надеялись, что иностранец, не имея серьезной поддержки внутри страны, будет вынужден переложить все бремя власти на аристократию. Подобная практика уже довольно давно существовала в странах Западной Европы, например в соседней Польше. Именно оттуда был кандидат, наиболее устраивавший все стороны, — польский царевич Владислав.

17 августа 1610 года поляки, приехавшие в Россию в качестве свиты Лжедмитрия I, подписали с Семибоярщиной договор, по которому сын польского короля Сигизмунда III признавался новым русским царем. Как и следовало ожидать, в договор были включены статьи, существенно ограничивающие власть нового царя и требующие выполнения ряда условий, например, перемену католической веры Владислава на православие. Надо заметить, что подписание договора со стороны поляков было полной самодеятельностью, разрешения на эти переговоры польское правительство им не давало. Но, конечно, сильного недовольства Сигизмунда не последовало, ведь ввиду малолетства сына именно отец должен был управлять огромной страной, так нежданно доставшейся ему.

А Семибоярщина, практически сразу же после подписания договора потеряв почти всякое значение, успела напоследок вписать в отечественную историю одну из самых черных страниц: ночью 21 октября она впустила польское войско в Москву и в Кремль. Начинался последний, самый кровавый и самый славный акт великой исторической драмы под названием Смутное время.

 

СЛОВО И ДЕЛО

Сейчас уже трудно сказать точно, когда впервые на Руси прозвучало это грозное «Слово и дело государево», которое на протяжении жизни нескольких поколений заставляло трепетать и знатного боярина и нищего пьянчужку. Вероятно, в царствование первого царя из династии Романовых, Михаила Федоровича, возникла надобность в специальных мерах по защите царского имени от хулы, а государства (которое было в те времена неотделимо от личности царя) от измены. Не забудем, что всего ничего прошло со времени окончания Великой смуты, когда царями называли безродных самозванцев, когда люди с великой лёгкостью отрекались от любых клятв и присяг, когда каждый пустой слух мог привести к началу кровавого мятежа, когда само Русское государство стояло на пороге исторического небытия. В царствование сына Михаила Федоровича, Алексея Михайловича, в собрании законов, называемом «Уложение», такие действия подданных получили название «великие государевы дела», определено было и ведомство, которое должно было заниматься этими «делами» — Приказ тайных дел. Впрочем, поле деятельности этого приказа было чрезвычайно широким, например, он отвечал за поиск необходимых государству руд. При Петре I «государевыми делами» занимался Преображенский приказ, при его наследниках — печально знаменитая Тайная канцелярия, после Канцелярия тайных и розыскных дел. Можно долго спорить о том, помогло ли упрощенное и предельно жёсткое судопроизводство поднять авторитет царской власти, но ясно, что слез и крови стоило оно России немало.

Под действие законов о «Слове и деле государевом» подпадало многое. Прямая государственная измена, призыв к мятежу, критика действий царя, поношение его имени, любое колдовство и ворожба, связанные с личностью царя, обо всем этом вольный или невольный свидетель обязан был немедленно объявить ближайшему представителю власти «Слово и дело государево». При этом под стражу брались все: подозреваемый, доносчик, свидетели — все! Все они препровождались в специальное место, где подвергались строжайшему допросу. Допрос сопровождался пытками, подозреваемого пытали почти всегда, очень часто и свидетелей. Парадоксом, загадкой для современного человека остается тот факт, что пытке очень часто подвергался и доносчик. Удивительно, что заставляло людей объявлять «Слово и дело» подвергая свое здоровье, а то и жизнь страшному риску? А ведь объявляли, да так, что в XVIII веке по воспоминаниям очевидцев, многие не могли чувствовать себя спокойно даже в своих семьях. Неловко даже говорить о том, что доносы делались под влиянием гражданского чувства, долга. Судя по сохранившимся до наших дней розыскным делам, значительная часть их начиналась из-за чьей-то пьяной болтовни, или просто неумения ясно изложить свою мысль. Конечно, имела место и клевета, и недобросовестность государственных чиновников.

Изначально предполагалось, что расследования «государевых дел» должны проводиться в присутствии либо самого царя, либо его ближайших доверенных лиц. Очень быстро выяснилось, что на такие расследования не хватит «рабочего времени» ни царя, ни его слуг. Делались попытки упорядочить работу «приказов» и «канцелярий», право решать, какие дела государевы, а какие нет, было предоставлено чиновникам среднего звена. Наконец, по воцарении в 1762 году Екатерины II, грозный клич «Слово и дело» был окончательно запрещён, а те, кто имел сведения по важному (действительно важному!) государственному делу, должны были предоставить свидетелей и доказательства, прежде чем начиналось следствие.

И все же, несмотря на то, что эта была по-настоящему черная страница нашей истории, нельзя бросаться в другую крайность (как это нередко бывает) и утверждать, что в России вообще ничего, кроме Тайной канцелярии, не было. Законы «об оскорблении величества» существовали очень давно и во многих странах, с изменниками нигде особенно не церемонятся, доносительство также всегда и везде расцветает в эпоху неуверенности и террора. Наша задача — спокойно и внимательно изучать свою историю, научиться понимать её и делать необходимые выводы.

Приказ (отдел) тайных дел

 

МЕДНЫЙ И СОЛЯНОЙ БУНТЫ

Российский царь Алексей Михайлович Романов получил в народе прозвище Тишайший. Однако достаточно просто перечислить некоторые основные вехи его долгого царствования, чтобы это прозвище вызвало как минимум недоумение. Крестьянская война под руководством лихого атамана Степана Разина, учреждение Приказа тайных дел, придание статуса закона «Слову и делу государеву»... И бунты, бунты... Недаром те суровые времена называли «бунташным веком». Если не брать разинскую войну, то два самых крупных восстания во времена царствования Алексея Михайловича прошли в Москве в 1648 и 1662 годах и были вызваны крайне неудачными мерами властей по наполнению государственной казны.

В 1640-х годах власти попытались заменить прямые налоги, величина которых вызывала у народа все большее недовольство, пошлинами на самые ходовые товары. Особенно не повезло в этом смысле соли, которая всегда нужна для консервирования продуктов и ничем не заменима. Высокие пошлины на соль привели к её подорожанию в четыре раза. Подавляющему большинству населения новые цены были не по карману, потребление соли резко упало. В проигрыше оказались все: народ остался без соли, а казна без денег. В 1647 году пошлина на соль была отменена, но казна требовала денег, причем срочно, и Боярская дума начала снова усиливать налоговый пресс. Недовольство среди московского простого люда все усиливалось, тем более что в приказах творились вопиющие безобразия, процветали взяточничество и воровство.

В июне 1648 года москвичи составили челобитную царю Алексею Михайловичу, в которой просили урезонить боярскую администрацию и созвать Земский собор, чтобы тот утверждал все новые законы. Большая делегация из уважаемых москвичей встретила возвращающегося с богомолья царя и подала ему челобитную. Алексей Михайлович челобитной не принял и распорядился разогнать просителей. На следующий день москвичи смяли стрельцов и ворвались в Кремль, чтобы всё же вручить челобитную царю, но снова неудачно.

В этот же день разъяренная толпа снова ворвалась в Кремль, но на этот раз стрельцы были уже с москвичами. У Алексея Михайловича потребовали выдать на расправу нескольких знатных бояр, которых москвичи винили во всех своих бедах. Запылали Белый город и Китай-город, толпа громила дома многих видных бояр и купцов. Волнения перекинулись из столицы в провинцию и продолжались вплоть до весны 1649 года. Чтобы утихомирить разбушевавшийся народ, Алексей Михайлович приказал казнить влиятельного боярина Плещеева и сослать в далёкий монастырь главу Боярской думы Бориса Морозова. Также царь запретил взыскивать с должников «соляные» недоимки.

В 1662 году Москву потряс ещё один бунт, вызванный крайне неумелой финансовой политикой русского правительства. Этот бунт вошёл в историю под названием «Медного». В XVII веке на территории России не было собственных золотых и серебряных рудников, поэтому казна постоянно ощущала острую нехватку звонкой монеты. Пытаясь изыскать средства на ведение войны с Польшей, Алексей Михайлович распорядился начать чеканку медных монет, которые должны были заменить в обращении серебряные.

Конечно, население встретило нововведение без энтузиазма, торговцы, несмотря на строжайшие указы, отказывались принимать медь по цене серебра, цены немедленно поползли вверх. К тому же немедленно начались злоупотребления на Денежном дворе, где помимо законных «царских» денег чеканилась и фальшивая монета из неучтенной меди. В те времена по всей Европе, в том числе и в России, изготовление фальшивых денег считалось одним из самых страшных преступлении. О жутких наказаниях, полагавшихся за фальшивомонетничество, сегодня невозможно читать без содрогания. Но это не могло остановить злоумышленников, ведь получаемые барыши делали их богачами, да и следователи зачастую не торопились выводить преступников на чистую воду.

Когда дело на Денежном дворе было раскрыто, ответили за всё простые рабочие-чеканщики, а высокопоставленное начальство попросту откупилось. Узнав об этом, москвичи, давно уже роптавшие из-за неудачной денежной реформы, начали открыто высказывать свое недовольство. Поводом послужили «подметные листы», появившиеся в Москве и обвинявшие, как и 14 лет назад, высокопоставленных бояр и богатых купцов.

На этот раз многотысячная толпа направилась не в Кремль, а в подмосковное Коломенское, где находился летний дворец царя Алексея. Царь был вынужден выйти к народу и пообещать разобраться. По сообщениям очевидцев, во время этого разговора царя «держали за пуговицы», а когда царь дал обещание расследовать дело, один из предводителей толпы «ударил с царем по рукам». На этом дело, казалось бы, закончилось, но тут подоспела вторая толпа, настроенная куда более агрессивно, и потребовала выдать ей на расправу проштрафившихся бояр. Услышав брань и угрозы, Алексей Михайлович приказал стрельцам разогнать бунтовщиков. Во время этой расправы, а также во время следствия по делу о бунте, погибли многие сотни людей, но меньше чем через год денежная реформа была отменена и в обращении вновь появились серебряные деньги.

Усмирение бунта

 

ПОТЕШНЫЕ ВОЙСКА

27 апреля 1682 года, после недолгого и спокойного правления, скончался русский царь Федор Алексеевич. Сразу после его смерти государство было втянуто в смуту, хоть и не самую кровавую в нашей истории, но затяжную и оказавшую большое влияние на дальнейшую историю России. Причин для смуты было много: тут и смертельная вражда старинных боярских родов, и малолетство двух братьев умершего царя (своих детей у Федора Алексеевича не было), и честолюбие их старшей сестры царевны Софьи, и непрекращающаяся борьба раскольников за возвращение старинных церковных обычаев, и затяжной экономический кризис в государстве. На первый план, разумеется, вышел династический вопрос. Старший из наследников мужского пола, Иван Алексеевич, был безволен и слаб умом, младшему, Петру, исполнилось только десять лет, старшая из них, царевна Софья, вышла и умом, и волей, и жизненной энергией, но она была женщиной, а женщины в России того времени не имели права занимать престол. Беда была в том, что мать Ивана и Софьи была из влиятельного рода бояр Милославских, а мать Петра — из рода Нарышкиных. Естественно, от того, кто окажется на престоле, зависело, представители какого рода займут самые важные и доходные должности в системе государственного управления. Кровавые беспорядки в Москве начались сразу же после смерти Федора, основной движущей силой их были стрельцы из расквартированных в столице полков. В результате Иван и Петр были объявлены первым и вторым царями, не влияющими ни на что, а Софья, в качестве регента, получила власть в государстве. Нарышкины и их сторонники частью погибли, частью были высланы из Москвы, Петр с матерью оказался в малопочетной ссылке в подмосковном селе Преображенском. Всем было ясно, что вопрос не решен, а лишь «заморожен» до совершеннолетия Петра.

В Преображенском Петр впервые почувствовал интерес к воинскому делу. Свою армию молодому царю пришлось создавать из ничего, с нуля. Софья не любила и боялась своего брата, поэтому он не мог рассчитывать на то, что под его начало отдадут какой-нибудь стрелецкий полк. Да он и сам отказался бы от такого подарка: недавние кровавые стрелецкие расправы над близкими ему людьми, некоторые — на его глазах, внушили ему чувство ненависти к стрельцам. Да и многим его советникам было ясно, что стрелецкое войско, недисциплинированное и малоэффективное, устарело и почти неспособно защитить страну от внешнего врага. Входить в XVIII век с армией, состоящей из людей, занимавшихся ремеслом и торговлей, бунтовавшими по поводу и без, и встающими под ружье лишь в случае войны, было смерти подобно.

Начало армии Петра, «потешных» полков, положили многочисленные «государевы слуги», из тех, которые при отце Петра, царе Алексее Михайловиче, отвечали за царскую охоту, а после его смерти в 1676 году остались без работы. К этим людям, выходцам из дворянских семей, вскоре добавились представители «низких» сословий из окрестных сел, простые деревенские парни, от которых требовались лишь хорошее здоровье и сообразительность. Очень скоро в распоряжении Петра оказались два батальона по 300 человек в каждом. Довольно долго окружение царевны Софьи смотрело на Преображенскую армию как на безобидную игру, очередную царскую забаву, и напрасно! Игры во всем этом поначалу было немало, но «потешные» постоянно участвовали во всевозможных походах, осадах и учениях, под руководством иноземных офицеров постигали тактику боя и азы строевой подготовки. У «потешных» были свой штаб, свои конюшня и артиллерия, своя казна, единообразные мундиры на европейский манер. Запись в потешные войска, производство в чины производились законным порядком, с ведением специальной документации. За свою нелегкую службу солдаты в петровской армии получали жалованье. Чтобы обучить «потешных» осаде укрепленных городов, в окрестностях Преображенского была выстроена по всем правилам фортификации небольшая крепость Прешбург, под стенами которой разыгралось немало сражений, хоть и учебных, но жестоких. Всеми правдами и неправдами из кремлёвского арсенала в Преображенское доставляли порох, ружья, пушки — всё, что было нужно для армии того времени. Чтобы лучше постичь воинскую науку, сам Петр прошел все ступени солдатской карьерной лестницы, начиная с барабанщика. Словом, когда в 1689 году пришло время для решительной схватки за престол между братом и сестрой, в распоряжении Петра было пусть и небольшое, но самое эффективное в России войско, что и предопределило его победу. А два потешных полка, Преображенский и Семеновский, стали ядром новой армии, за создание которой Петр взялся сразу же после того, как единолично утвердился на российском престоле.

Осада «потешной» крепости

 

ЦАРЬ-ПЛОТНИК

Наверняка вам уже знакомо выражение «царь-плотник» и вы знаете, что это было сказано про одного из ярчайших русских царей, Петра I, который недаром остался в истории как Петр Великий. Но откуда взялось это странное сочетание «царя» и «плотника», что за деревянное строение вышло из-под топора Петра I, и неужели в России не нашлось достаточно мастеров, что государю приходилось работать самому?

Когда старшая сестра Петра, царевна Софья, захватила с помощью стрельцов власть в государстве, Петр со своей матерью Натальей Кирилловной поселились в подмосковном селе Преображенском, где и сформировалась личность будущего реформатора. Здесь он учился, правда, не у самых лучших учителей, основам арифметики и грамматики, здесь вместе с иноземными офицерами создавал потешные полки, закладывая основы великой русской армии, здесь он впервые взял в руки топор во время строительства маленькой деревянной крепости Прешбург, где «потешные» учились брать и защищать города. Но все это было пока ещё баловством.

Неподалеку от Преображенского уже не первое десятилетие жило своей, отличной от остальной России жизнью селение Кукуй, или Немецкая слобода, населённое выходцами из Западной Европы. Это были мастера самых разнообразных ремесел. Их приглашали в Россию русские цари, которые хотели ликвидировать немалое отставание от Европы в науках и промышленности. В основном эти люди были протестантами, в православной России к ним относились с недоверием и опаской. К негодованию ревнителей древних обычаев, молодой царь стал в Кукуе частым гостем, завёл здесь многочисленные знакомства, из немцев у него появились даже близкие друзья. В Немецкой слободе Петр познакомился с устройством и назначением различных станков и приспособлений, научился работать на некоторых из них.

Однажды с сельце Измайлово, в сарае, забитом старыми, изломанными вещами, Петр нашел небольшой корабль, английский бот, построенный при его отце Алексее Михайловиче. Царь Алексей очень хотел иметь сильный морской флот, но так как Россия не имела выходов ни к Балтийскому, ни к Черному морю, кораблестроение при нем развития не получило. То, чего не удалось добиться отцу, выпало на долю сына. Едва только Петр увидел этот бот, он сразу же загорелся морем, могучими кораблями, военными планами по возвращению старинных русских приморских земель. Но начало было положено здесь, в старом Измайловском сарае. Бот был отремонтирован и спущен на воду в большое Переяславское озеро, на севере от Москвы. Здесь же Петр и голландец Христиан Брандт заложили первую русскую верфь. В течение долгих лет Петр обучался всем ремеслам, которые только могли понадобиться при постройке большого корабля, от плотницкого до кузнечного дела. Обучался не только у приехавших в Россию иностранцев, но и специально ездил за границу, где работал на лучших европейских верфях. С законной гордостью он хвалился впоследствии, что может своими руками в одиночку заложить и построить целый корабль. С таким царем Россия не могла не стать великой морской державой. С тех пор образ царя-плотника прочно вплетён в ткань русской культуры.

Царь-плотник за работой

 

СЕВЕРНАЯ ВОЙНА

Эта война, которую Российское государство вело в течение 21 года (1700-1721), стала одним из самых значительных событий в нашей истории. Хотя эта война начиналась в исключительно благоприятных внешнеполитических условиях, хотя Россия не являлась жертвой агрессии, а объявила войну сама, в удобный для себя момент, имея нескольких союзников и лишь одного-единственного противника, многие историки сходятся во мнении, что речь шла о самом существовании России как независимого, равного среди равных, европейского государства.

Проблема выхода к незамерзающим портам Черного и Балтийского морей, дающего возможность выгодно торговать и сотрудничать с богатыми и развитыми государствами Западной Европы, не одно столетие волновала русских царей и политиков. Возвращение «отцовых вотчин», старинных русских земель в восточной Прибалтике и северном Причерноморье было одной из основных внешнеполитических целей Российского государства, но многочисленные походы русских воинов заканчивались ничем, и десятки тысяч их полегли в южных степях и северных болотах. Нужно сказать, что и Турция, не пускавшая Россию к Черному морю и соперники в Прибалтике, Польша и Швеция, прекрасно понимали, насколько усилилось бы наше огромное, но вялое государство, выйди оно на международную морскую арену. Вспомним лишь слова польского канцлера Яна Замойского, который за 120 лет до Северной войны говорил в сейме, что русским нельзя оставлять балтийских портов и гаваней, что Россию необходимо отогнать подальше от моря, по которому она может получать опытных мастеров и военную помощь.

К концу XVII столетия, когда на российский престол взошёл Петр I, ситуация стала критической. Застой в экономике, промышленности, военном деле, политике, ремеслах делал шансы России на сохранение политической независимости минимальными. Далее вопрос «выхода к морю» откладывать было нельзя. Первую попытку пробиться к морю молодой Петр сделал на юге. В 1695 и 1696 годах были предприняты два военных похода, в результате которых был захвачен порт Азов на Азовском море. Принесенные жертвы оказались напрасными: Черное море осталось под полным контролем турок, ударными темпами выстроенный русский черноморский флот медленно гнил в Азовском порту. Тогда Петр I и его советники решили попытать счастья на северном направлении, отбить кусок Балтийского побережья у Швеции. Шаг был очень рискованным, ведь в то время Швеция обладала прекрасным военным флотом и, наверное, лучшей в Европе армией, почти 100 лет не знавшей поражения. В пользу этого предприятия говорила благоприятная политическая обстановка в Европе. Крупнейшие державы ожидали смерти бездетного испанского короля Карла II, чтобы начать борьбу за испанское наследство, поэтому начинавшаяся война в северо-западном углу континента мало кого интересовала и все враги Швеции (а их за целый век победоносных войн накопилось у нее немало) могли выступить единым фронтом. Таким образом, на стороне России выступили Дания, Саксония и Польша. В целом, преимущество коалиции в военной силе было огромным, но несогласованность действий, не слишком высокая выучка войск, устаревшая тактика — всё это привело к тому, что шведская армия при поддержке флота разбила всех союзников, одного за другим. Уже через несколько недель после начала войны Дания была вынуждена заключить мир со Швецией. 19 ноября 1700 года страшное и унизительное поражение под Нарвой потерпела русская армия, значительно превосходящая шведов численно, но наспех собранная и необученная. Большим счастьем для России оказалось нежелание шведского короля, отважного и талантливого Карла XII, воевать в российской глуши. Молодой король оставил растоптанных, как он считал, «северных варваров» в покое и отправился искать военной славы на полях Восточной и Центральной Европы. Петр I должным образом использовал полученную передышку, реорганизовал армию, государственное управление и экономику, буквально поставив Россию «под ружье». И на глазах изумлённой Европы вчерашние крестьяне нанесли лучшей европейской армии и талантливейшим шведским полководцам несколько чувствительных поражений, а затем и лучшие шведские войска во главе с самим королём были разгромлены в Полтавской баталии в 1709 году. Швеция после Полтавы сопротивлялась ещё долгих 12 лет, но исход борьбы был предрешен. В 1721 году, уже после смерти Карла XII, был подписан Ништадтский мир, по которому Россия получила долгожданный выход к Балтийскому морю и из глухой европейской провинции превратилась в мировую державу.

Чтобы попасть из бассейна одной реки в другой, суда тащили по суше волоком

 

ПОЛТАВА

27 июля 1709 года под малороссийской Полтавой сошлись сильнейшая в Европе шведская армия под командованием непобедимого короля Карла XII и самая загадочная для Старого Света русская армия во главе с царем Петром I. Русское войско действительно представляло собой загадку. Когда в 1700 году, в самом начале Северной войны, русские и шведы впервые померялись силами в большом сражении под Нарвой, наша армия показала себя устаревшей и неэффективной. Даже отчаянное мужество русских воинов не смогло компенсировать плохой подготовки, слабой дисциплины, отсутствия внятной тактики боя. Трусость и некомпетентность наёмных офицеров, отвергнутых всеми классными европейскими армиями, довершила дело — русская армия потерпела сокрушительное поражение, сделавшее Россию объектом насмешек для всей Европы. Но благодаря нарвской катастрофе Петр I понял, что победить блестящую шведскую армию можно только с помощью такого же эффективного механизма, а для этого нужно было полностью поменять систему набора и обучения солдат, перестроить оружейную промышленность, создать новые отрасли производства, изыскать колоссальные средства на все эти новшества. И пока великолепный Карл XII блистал на полях Восточной Европы, одерживая победы более яркие, чем нужные, Петр Великий спокойно, методично, но и жестоко, перекраивал страну на европейский манер, создавал новую армию. Понимая, что ещё одно поражение может стать фатальным для всего курса реформ, Петр долгое время избегал решительных сражений со шведскими генералами. Но целый ряд небольших успешных боев дал русским солдатам и офицерам такую необходимую уверенность в своих силах. 28 сентября 1708 года русская армия разбила 16-тысячное войско генерала Левенгаупта в битве у Лесной, а в октябре под Санкт-Петербургом были биты 13 тысяч шведов генерала Любекера. Подошло время сразиться с главными силами шведов и с самим Карлом XII, который решил, наконец, самолично возглавить войну с русским царем.

Следующие несколько месяцев показали, насколько разные люди сидели на тронах двух враждующих государств. Неутомимый Карл, уверенный в своем превосходстве, все время пытался настичь русскую армию, чтобы навязать ей решительное сражение. При этом он не имел четкого плана кампании, не позаботился ни о зимних квартирах для своих солдат, ни о подвозе припасов. Петр же долгое время уклонялся от генеральной битвы, тревожил шведов налётами небольших отрядов кавалерии, перехватывал обозы, всячески изматывал противника, собирал силы.

30 апреля 1709 года шведы осадили Полтаву. В течение двух месяцев небольшой гарнизон отразил более 20 штурмов, пока в конце мая к Полтаве не подошли основные силы русских во главе с Петром.

Итак, к концу июля две армии встали лицом к лицу. Несмотря на значительный численный перевес русской армии (60 тысяч против 37 тысяч шведов), Карл XII, окончательно уверовавший в свой гений, был полностью уверен в победе своей закалённой в сражениях армии над вчерашними крестьянами. Его не волновало ни полное отсутствие припасов для артиллерии, ни общая усталость шведов. А Петр I, оценивая все жертвы, брошенные на алтарь победы, не желал упускать ни малейшего шанса. Удивительно, но армия, имеющая почти двукратный перевес, выстроила перед сражением защитные земляные редуты, где укрылось несколько батальонов пехоты. 27 июля в 2 часа ночи битва началась с лобовой атаки шведов на эти редуты. Одновременно сошлась в жестокой сече русская и шведская конница. Сражение длилось более 10 часов и закончилось таким разгромом шведов, какой им редко доводилось испытывать. Самому Карлу XII, раненному в ногу, лишь в самый последний момент удалось избежать плена и ускользнуть с жалкой горсткой солдат.

Не нужно искать особых причин такого исхода битвы. Презрение к смерти и вера в своего короля дали шведам силы противостоять патриотизму и мужеству русских, выучка солдат была равной, а полководческие таланты Петра и его помощников оказались ничуть не хуже хваленых шведских. Просто в один прекрасный момент силы шведов иссякли, и пополнить их было уже нечем. Основательность

русского царя одолела легковесную кипучесть короля шведов, что и предопределило окончательный итог Северной войны.

Пётр I во главе русской армии

 

КАЛАБАЛЫК

После полтавского разгрома шведский король Карл XII с остатками некогда могучего войска бежал во владения турецкого султана. Турки предоставили королю небольшой дворец в Бендерах и вообще поначалу отнеслись к нему довольно благосклонно, тем более что королевскую казну, в отличие от армии, Карлу удалось сохранить. Поражение ничему не научило воинственного короля шведов, ни о каком мире с Россией он и слушать не хотел. Он слал в Швецию грозные послания, требуя от парламента денег на продолжение войны, новых солдат, новых кораблей, словом, вёл себя так, будто прибыл в гости к султану со всем своим 60-тысячным войском и готовится после непродолжительного отдыха идти покорять русских. У короля созрел новый план: натравить на Россию Турцию. Отношения России и Османской империи никогда не были особенно теплыми, а теперь сюда добавились страхи турок из-за серьезного усиления России. Полтавская баталия произвела на Стамбул тяжелое впечатление, получить сильного соперника на черноморских берегах турки не желали. Началась ожесточенная борьба между русским послом в Стамбуле и Карлом XII: кто даст больше денег советникам султана Ахмета III. Возможности шведского короля, поддержанного английскими и французскими банкирами, оказались больше, и в ноябре 1710 года Турция объявила России войну. Эта война формально закончилась победой турок, по мирному трактату Россия вернула туркам город Азов и обязалась разрушить свои крепости на Азовском море, но боевые качества русской армии так потрясли турок, что они надолго потеряли охоту воевать с державой Петра.

Карл XII был страшно разочарован окончанием русско-турецкой войны и возобновил свои интриги. Когда Ахмет III узнал, что его высокий гость вновь пытается втянуть Турцию в затяжную войну, покупает его сановников, и вообще сильно злоупотребляет его гостеприимством, гневу султана не было предела. Ахмет III приказал любой ценой выдворить шведского короля за пределы Турции и выделил для этой цели до 12 тысяч солдат. На прямое требование уехать из Турции Карл XII ответил высокомерным отказом, и тогда турецкие солдаты, которым было строго-настрого запрещено убивать или ранить короля, пошли на штурм его резиденции в Бендерах.

Карл XII, наверное, не был самым умным человеком своего времени, нельзя его было назвать расчетливым стратегом, тонким дипломатом или великим государственным деятелем, но даже самые злые враги не могли бы упрекнуть его в трусости. Осажденный вместе с несколькими десятками солдат многотысячной армией, Карл принял решение сражаться. Правда, храбрость была совершенно бессмысленной, даже глупой, решительно никакого смысла в этой героической обороне не было. Так, в феврале 1713 года произошел знаменитый Калабалык (драка, ссора) в Бендерах. В итоге королевский дворец сгорел, погибли несколько сот нападавших и почти все шведы. Сам Карл XII потерял несколько пальцев, кусочек уха и был взят, наконец, в плен. Несколько месяцев спустя он частным лицом тайно пересек пол-Европы и вернулся, наконец, в Швецию, после 15-летнего отсутствия! Жизнь ничему не научила этого человека.

Последние 5 лет жизни он провел в войнах, пока 30 ноября 1718 года не был сражен шальной пулей во время осады норвежского Фредрикстена. Таков был один из самых опасных и уж точно самый колоритный из противников Российского государства.

Даже самые злые враги не могли упрекнуть Карла в трусости...

 

ДВОРЦОВЫЕ ПЕРЕВОРОТЫ

XVIII век в истории России нередко называют веком дворцовых переворотов. С некоторыми оговорками можно сказать, что эпоха дворцовых переворотов длилась даже больше ста лет, если принять во внимание все обстоятельства борьбы за трон между Петром I и его сестрой Софьей в конце XVII столетия, а также восстание декабристов в 1825 году (об этих событиях вы также можете узнать на страницах этой книги). Если говорить более строго, то историческая наука выделяет период с 1725 года, года смерти Петра I, до 1801 года, когда заговорщики убили императора Павла I. Что же это такое — дворцовый переворот? Это заговор довольно узкой группы лиц, занимающих высокое положение, но стремящихся ещё более упрочить его или же опасающихся потерять все, офицеров элитных полков, расквартированных в столице, иностранных дипломатов, желающих поменять внешнеполитический курс государства. Целью таких заговоров обычно являлась замена одного императора или временщика другим, без существенных перемен в государственном механизме.

В 1722 году Петр I подписал «Устав о наследии престола». Основной смысл этого документа заключался в том, что отныне российские императоры могли выбирать преемников по собственному усмотрению. Новое правило решительно противоречило старинной традиции передавать престол старшему родственнику по мужской линии (чаще всего это был сын правителя) и принесло России немалые потрясения. Хотя «Устав о наследии престола» был отменен через несколько месяцев после смерти Петра I, придворная аристократия и гвардейцы успели насладиться ролью распорядителей императорской короны, и не пожелали добровольно расстаться с этой ролью. 28 января 1725 года умирающий Петр произнес свои последние слова: «Отдайте все...», но закончить фразу не смог и поставил санкт-петербургских сановников перед нелегким выбором. Претендентов было двое: жена Петра Екатерина и его внук Петр Алексеевич. За каждым из претендентов стояли влиятельнейшие люди государства, но столичные гвардейские полки поддержали сторонников Екатерины, которая в итоге и стала самодержавной императрицей Екатериной I. Фактически же правителем огромной империи стал Александр Данилович Меншиков, который и был главной движущей силой первого дворцового переворота.

Всего через два года Екатерина I скончалась, и на престол взошёл совсем юный внук Петра I, Петр II. При дворе вновь началась борьба, но уже не за трон, а за, так сказать, половину трона: придворные группировки пытались женить Петра II на «своих» невестах, чтобы через жену иметь влияние на молодого и неопытного императора. В результате интриг всесильный временщик Меншиков был смещен со всех постов, лишён своих несметных богатств и отправлен в далёкую ссылку. Женить же Петра II так и не успели, он скончался от болезни в 1730 году.

Про историю воцарения его преемницы, Анны Иоанновны, вы можете подробнее узнать в главе «Разорвать кондиции», отметим только, что в этих событиях опять главную роль сыграли столичные сановники и гвардейцы. В 1731 году Анна Иоанновна восстановила «Устав о наследии престола», а через некоторое время назначила наследником сына своей племянницы Анны Леопольдовны Иоанна VI. В 1740 году Анна Иоанновна умирает, и тут дворцовые перевороты следуют один за другим с какой-то анекдотической быстротои. Сначала фаворит Анны Иоанновны Эрнст-Иоганн Бирон становится регентом при малолетнем Иоанне VI, через три всего недели, и также в результате переворота, регентшей при малолетнем императоре становится его мать Анна Леопольдовна, но ей довелось поуправлять Россией недолго, всего один год. В ноябре 1741 года случился ещё один дворцовый переворот, и на престол взошла дочь Петра I Елизавета Петровна. Наследником российского престола она объявила племянника, сына своей сестры Анны Петровны, гольштейн-готторпского принца Карла Петера, будущего императора Петра III (вы ещё не запутались во всех этих племянниках, петрах и аннах?).

Елизавета Петровна процарствовала долго и счастливо до 1761 года, а вот Петру III не повезло: уже через полгода он был свергнут своей женой Екатериной (глава «Семилетняя война»), которая вскоре была коронована как Екатерина II. Петр III был убит в заключении сторонниками Екатерины, а ещё через 40 лет эта печальная судьба постигла их сына, императора Павла I, погибшего в результате заговора (глава «Аракчеевщина»). На этом мрачная и суетливая эпоха дворцовых переворотов закончилась.

Спальня — опасное место для монарха

 

РАЗОРВАТЬ КОНДИЦИИ

Будущая российская императрица Анна Иоанновна, племянница Петра I, дочь его родного брата и соправителя Ивана V, родилась 28 января 1693 года. Слабоумный и болезненный, отец её умер очень рано, и маленькая Анна вместе с сестрами осталась на попечении своего великого дяди. По желанию Петра юные царевны получили не блестящее, но сносное образование и воспитывались на европейский манер, для чего были приглашены учителя — иностранцы. В 1708 году пятеро дочерей Иоанна переехали из подмосковного Измайлова, где прошло их детство, в Санкт-Петербург — царевны должны были с помощью замужества послужить укреплению союзов с дружественными России государствами. Интересоваться мнением потенциальных невест в те простые времена было не принято, поэтому когда Петр решил выдать Анну замуж за племянника прусского короля, герцога курляндского Фридриха Вильгельма, дело можно было считать решенным. Свадьба получилась грандиозной, торжества длились целых два месяца, но по дороге из Санкт-Петербурга в столицу Курляндии Митаву (ныне Елгава) Фридрих Вильгельм скоропостижно скончался, оставив семнадцатилетнюю Анну Иоанновну вдовой. По воле Петра юная герцогиня курляндская должна была жить в захолустной Митаве, в полной зависимости от российской казны, выделявшей средства на содержание небольшого двора Анны весьма скупо. Это положение не изменилось и после смерти Петра. Скучная, небогатая жизнь неразвитой и не отмеченной особыми талантами молодой женщины продолжалась до 1730 года, когда в её судьбе произошла головокружительнейшая перемена.

В январе 1730 года умер внук Петра I, молодой Петр II, мужская линия рода Романовых пресеклась. Ни один представитель младших родов не мог заявить бесспорных прав на престол, и судьба России оказалась в руках Верховного тайного совета, состоящего из десяти влиятельнейших государственных сановников. В этот момент умами членов совета овладела идея, которая на протяжении нескольких веков была пределом мечтаний русской аристократии: ограничение царской власти в пользу высшего сословия. Более подходящую ситуацию придумать было трудно, исходя из нее и выбирали кандидата на российский престол: он должен был быть не очень умен, не энергичен, зависим от высших сановников, и не должен был иметь влияния внутри страны. Ограниченная племянница Петра Великого из европейской глуши подходила на роль карманной императрицы, казалось, идеально.

Вместе с предложением стать императрицей Анна получила от Верховного тайного совета список специальных условий (так называемые кондиции), на которых она могла занять российский престол. По этим условиям, без согласия Верховного тайного совета императрица не могла принять ни одного важного решения. Она не могла самолично объявлять войну и заключать мир, не могла вступать в брак, распоряжаться доходами государства, назначать на высшие государственные и армейские должности, вводить новые налоги. Договор был составлен таким образом, будто бы все пункты кондиций были сочинены самой Анной, которая якобы дарила аристократии небывалые ранее права. Бедная жизнь в столице захудалого герцогства так опостылела Анне, что она не колеблясь согласилась со всеми пунктами кондиций.

Казалось, планы Верховного совета полностью осуществились, но его членов подвело то, что эти планы не имели поддержки в широкой массе русского дворянства. Русское общество опасалось, что вместо одного тирана Россия получит на свою голову сразу десять. Дворянство было бы, вероятно, не против кондиций, если бы Верховный тайный совет предполагалось сделать выборным органом, но это едва ли входило в планы нынешних членов совета. Несмотря на то что самый влиятельный член Совета, Василий Долгорукий, всеми силами старался ограничить общение Анны Иоанновны со своими новыми подданными, многочисленные искатели счастья сумели донести до её сведения, что московское общество и гвардия не поддерживают Верховный тайный совет и его планы.

25 февраля 1730 года императрица встретилась с большой группой военных, сенаторов, виднейших представителей дворянства. Дворец, в котором проходила встреча, был наводнён гвардейцами, настроенными весьма агрессивно. Гвардия-то и решила все дело, когда собравшиеся обратились к императрице с просьбой править «по старине», самодержавно, а подписанные кондиции уничтожить.

Испугавшись весьма вероятной расправы, члены Верховного тайного совета не осмелились возразить, и Анна Иоанновна «по воле народа» собственноручно порвала текст первой в России дворянской конституции. А члены Верховного тайного совета весьма скоро на собственном горьком опыте убедились, что напрасно понадеялись на слабоволие и нерешительность племянницы великого Петра.

Анна Иоанновна, самодержица России

 

СЕМИЛЕТНЯЯ ВОЙНА

К середине XVIII века давнее соперничество Англии и Франции в Северной Америке обострилось до предела. В 1754 году мелкие пограничные стычки между английскими и французскими колонистами сменились крупными вооружёнными столкновениями, в которых скоро приняли участие солдаты регулярных армий двух государств и индейские племена. В 1756 году французская колониальная армия провела несколько больших военных операций, после чего Англия объявила своей извечной сопернице войну. Военные действия неизбежно перекинулись в другие части света, где соприкасались интересы двух могущественных держав — в Индию, на Филиппины, на острова Карибского моря. Началась война и в Европе, но здесь за англичан пришлось отдуваться Пруссии, которая всего несколько десятилетий назад вошла в узкий круг первоклассных европейских держав. Английский король Георг II «по совместительству» владел обширным немецким княжеством Ганновер. Чтобы обезопасить фамильные владения от французов, Георг II заключил союз с королём Пруссии Фридрихом II, который вошёл в историю как Фридрих Великий. Англичане давно уже не ввязывались в большие европейские войны на суше, предпочитая «душить» неприятелей с помощью своего могучего военного флота, а друзьям помогать золотом. Так повелось довольно давно, и Фридрих II не питал никаких иллюзий насчёт своего нового союзника, но он никак не предполагал, что против Пруссии единым фронтом выступят три самые сильные континентальные державы.

Первой против Пруссии выступила Франция, которая посчитала англо-прусский союз серьезной угрозой своей безопасности. К Франции немедленно присоединилась Австрия, имевшая к Пруссии серьезные счеты. Чуть более десяти лет назад Фридрих II выиграл у австрийцев две большие войны, в результате чего увеличил территорию и численность населения своего королевства вдвое, и вот теперь в Вене решили, что пришло время вернуть потерянное назад. Неприятным сюрпризом для пруссаков стало выступление России, которая всерьёз опасалась соперничества в Прибалтике и, кроме того, имела с Австрией давние и прочные связи. К этой могущественной коалиции присоединились Швеция, Испания, Сардинское и Неаполитанское королевства. Союзниками Пруссии, помимо Англии, выступили Португалия и несколько небольших германских государств. Таким образом, Фридрих II оказался практически один против всей Европы.

Несмотря на столь явное неравенство сил, у Фридриха II были два сильных козыря: военные таланты самого Фридриха II и первоклассная армия. Третий, и самый сильный козырь, находился в неприятельской России и ждал своего часа. Война в Европе началась 28 августа 1756 года. В течение буквально нескольких дней Фридрих II разгромил и оккупировал не помышлявшую ни о какой войне Саксонию, чтобы использовать её людские и материальные ресурсы. Пока Франция и Россия собирались с силами, Фридрих вторгся в начале 1757 года в австрийские земли, где целый год военные действия шли с переменным успехом. Весной этого же года в войну вступила Франция, а летом и Россия.

В течение нескольких лет Фридрих более или менее успешно сопротивляется коалиции, яркие победы чередуются с сокрушительными поражениями, но ресурсы Пруссии на исходе и конец войны явно близок. И вот в этот момент за Фридриха играет третий, долго ожидавший своего часа козырь: умирает русская императрица Елизавета Петровна и на русский престол вступает Петр III, для которого Фридрих II был кумиром с самого детства. Немедленно после воцарения Петр III освободил все оккупированные прусские земли и заключил с Фридрихом Петербургский мир, по которому уже почти поверженный противник не потерял ничего. Мало этого, Фридриху была предоставлена небольшая русская армия для борьбы со вчерашними союзниками. За эти «подвиги» российский император, к своей великой радости, был пожалован полковником прусской армии.

Своими действиями император-полковник настолько возмутил русское общество, что против него был составлен заговор в пользу его жены Екатерины, который лишил его сначала трона, а затем и жизни. Надо сказать, многие историки оценивают действия русской армии в течение всей Семилетней войны в связи со здоровьем Елизаветы Петровны. Пока здоровье императрицы не внушало опасений, русские командующие действовали решительно и агрессивно, но как только приходили известия, что императрице снова хуже, военные действия почти прекращались: никто не хотел попасть в немилость к будущему императору.

После того как жена Петра III была коронована как Екатерина II, она сразу же отозвала русскую армию из-под командования Фридриха и разорвала союз с ним, но сам мирный договор оставила в силе: новой императрице было не до войны. Без России Австрия и Франция уже не могли надеяться на победу, но и Пруссия была истощена до последней степени. Семилетняя война закончилась, и закончилась, по большому счету, победой англо-прусской коалиции. Англия получила французские колонии в Северной Америке, а Пруссия отстояла свои завоевания в борьбе с сильнейшими европейскими державами и окончательно встала в один ряд с ними. Россия осталась «при своих», но её авторитет в европейских делах значительно вырос. Так завершилась война, которую многие впоследствии называли «первой мировой».

Фридрих II

 

ПОТЁМКИНСКИЕ ДЕРЕВНИ

После ряда успешных войн с Турцией, Россия присоединила обширные и плодородные земли в северном Причерноморье, получившие название Новороссия. Губернатором новых земель был назначен фаворит императрицы Екатерины II, светлейший князь Григорий Потёмкин. На благоустройство новоприобретенных территорий Потёмкин получил из казны огромные средства. Многочисленные недоброжелатели князя старались убедить императрицу, что в качестве губернатора Потёмкин действует скорее в интересах своего кармана, чем на пользу государства. Екатерина II доверяла своему любимцу, но в 1785 году она все-таки пожелала увидеть своими глазами, как живут её новые подданные, а заодно и проверить, как же были потрачены миллионы казённых рублей. Это путешествие по Новороссии, состоявшееся в 1787 году, потрясло воображение современников пышностью, великолепием, и... расточительностью. Как замечали иностранные участники этого мероприятия, несколько таких путешествий могут разорить самую богатую страну. Тем не менее своей главной цели — заслужить одобрение императрицы — Григорий Потёмкин добился.

От этого путешествия до наших дней в русском языке сохранилось крылатое выражение «потёмкинские деревни». Построить «потёмкинские деревни» — значит перед приездом высокого начальства спрятать все недостатки, подремонтировать, подкрасить, пустить пыль в глаза. Это сейчас. Но что же было в 1787 году, почему эта фраза жива уже более 200 лет? Многие очевидцы тех событий писали впоследствии, что, пытаясь создать в безлюдной степи видимость густонаселённой местности, Потемкин якобы распорядился сделать декорации, изображавшие большие и богатые деревни и по мере продвижения императорского кортежа эти декорации переезжали с места на место, что между этими декорациями живописно толпились одни и те же люди, изображавшие счастливых крестьян. Могло ли так быть на самом деле? Это представляется невероятным!

О потёмкинских деревнях было написано немало, но все очевидцы пишут о них как-то неубедительно, мол, «это точно установленный факт», «это всем было известно», но никто этих декораций своим руками не щупал. Конечно, всесильный фаворит мог устроить так, чтобы к таким деревням не могли приблизиться русские путешественники, мог, наверное, как-то уговорить Екатерину, но что он сделал бы, если бы с деревенским бытом пожелал познакомиться поближе высокопоставленный иностранец? Можно ли представить, чтобы императрица, которая недаром вошла в нашу историю как Екатерина Великая, оказалась настолько проста, что пусть даже с большого расстояния, раз за разом принимала кучу раскрашенных ширм за большую деревню? В её свите было много людей, ненавидевших светлейшего, желавших его скорейшего падения, и они не замедлили бы обратить её внимание на такой скандал. Да и зачем нужны были бы все эти игры с перемещением декораций? Учитывая суммы, которыми оперировал Потёмкин, декорациями можно было уставить весь путь от Санкт-Петербурга до Крыма!

Конечно, пыли в глаза императрицы было пущено немало, например, дома во многих селах по пути следования императрицы были «украшены» античными портиками и колоннадами, были выстроены неуместные триумфальные арки, но все это было в настоящих, обитаемых селах. Кстати сказать, слухи о декорациях появились (и о них было известно Екатерине) задолго до самого путешествия. Так что, представляется, русский язык оказался более справедлив к Григорию Потемкину, чем его современники!

Пыли в глаза было пущено немало...

 

АРАКЧЕЕВЩИНА

В учебниках по русской истории или литературе XIX века вам, наверное, нередко попадалось слово «аракчеевщина», которое означало царящий в стране режим полного подчинения личности интересам государственной бюрократии, абсолютную регламентированность частной и общественной жизни, бесправие любого человека перед давящей силой параграфа. Может быть, уже приходилось читать и о том, что образ последнего градоначальника из «Истории города Глупова» Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина является злой социальной сатирой на «аракчеевщину», о созвучии фамилии этого градоначальника, Угрюм-Бурчеева, с фамилией русского чиновника и администратора, который на протяжении нескольких десятилетий был одной из главных (если не главной) политических фигур Российской империи — графа Алексея Андреевича Аракчеева. Так кем же был этот человек, который вот уже почти два века является одним из самых страшных жупелов отечественной истории.

Алексей Аракчеев родился 23 сентября 1769 года в семье небогатого отставного военного, в крохотном имении, расположенном на полпути из Санкт-Петербурга в Москву. Его родители отличались склонностью к порядку, аккуратному ведению дел, за которую мать заслужила у соседей прозвище «немка».

Образование, полученное Алексеем, трудно назвать блестящим. Его первым учителем был местный приходской священник, которого не назовёшь великим педагогом. Про такое образование говорили «учился на медные деньги», чем Аракчеев всю жизнь гордился, подчеркивая свою малограмотность при каждом удобном случае. Гордился он и своим далеко не блестящим происхождением. Очень многие современники вспоминали его рассказ о том, как отец на последние деньги привез его в Санкт-Петербург, чтобы отдать в Шляхетскую артиллерийскую школу. Рассмотрение дела небогатого, не имеющего никаких связей дворянина затягивалось, деньги закончились, отцу и сыну Аракчеевым грозила чуть ли не голодная смерть, когда мальчик со слезами на глазах вымолил у директора школы приказ о его зачислении.

Можно смело сказать, что блистательная карьера Аракчеева началась с первых же дней обучения. Уже через несколько месяцев Алексей Аракчеев — сержант артиллерии, получивший все возможные для курсанта награды и поощрения. Уже тогда проявились все качества, которые помогли ему в продвижении наверх; талант к математике, граничащая с жестокостью требовательность к подчиненным, фанатичная преданность делу, и главное, беспрекословная преданность начальству. Жестокость и заискивание перед начальством тогда, как и сейчас, мало у кого вызывали уважение или симпатию, но тут необходимо учесть одно немаловажное обстоятельство. Дело в том, что карьера Алексея началась в весёлые и беззаботные времена «блестящего века Екатерины Великой», когда офицеры могли месяцами не появляться в своих полках безо всякой уважительной причины, когда солдаты использовались в личных целях командиров. В самом разгаре была так называемая «эпоха дворцовых переворотов», когда гвардия и высшие сановники государства могли в несколько месяцев организовать заговор и сместить, а то и убить правящего монарха. В этих условиях каждый способный человек, видящий свой высший долг в точном и быстром выполнении любого приказа, был буквально на вес золота. Был ли Алексей Андреевич способным человеком? У нас есть все основания считать, что был. Его организаторский талант не оспаривался даже многочисленными врагами, ругавшими его в основном за жестокие средства, которыми он добивался поставленных перед ним целей. Можно сказать, что во многом именно благодаря Аракчееву в 1812 году Наполеона встретила организованная и оснащенная по последнему слову военного дела артиллерия.

Ещё курсантом Аракчеев был замечен нелюбимым сыном Екатерины Великой, будущим императором Павлом I, который приблизил его и поставил под его начало артиллерию своей гатчинской армии. Именно тогда началась многолетняя дружба Аракчеева с сыном Павла — будущим императором Александром I, и если благосклонность к Аракчееву поклонника жёстких прусских порядков и суровой дисциплины Павла I была всем понятна, то теплое к нему отношение мягкого и нерешительного Александра смущала многих современников. Вероятнее всего, Александр так и не смог до конца принять дворцовый переворот, который привел его на трон, но погубил отца. В Аракчееве он видел человека, на которого можно было до конца положиться в любой ситуации, неспособного на удар в спину.

Самое большое «преступление», которое вменяют в вину Аракчееву, — это организация так называемых военных поселений, где солдаты должны были жить в мирное время, заниматься сельским хозяйством и снять, таким образом, значительное бремя с государственной казны. Для огромной империи, вынужденной содержать многочисленную армию, это казалось серьезным подспорьем. Организация и быт военных поселений сопровождались злоупотреблениями и жестокостями. Но так ли велика была вина самого Аракчеева? Главным идейным вдохновителем новой организации армии был, конечно, сам Александр I. Прообразы этих поселений можно было встретить даже в таких цивилизованных странах, как Австрия и Швеция, но попытки перенести этот опыт в Россию привел к печальным результатам. Главная вина Аракчеева заключалась в том, что он, не рассуждая, не пытаясь анализировать, жёстко претворял в жизнь царскую волю. Его решимость была тем более непреклонной, что и армия и крестьянство не приняли эту реформу и всячески противодействовали ей. В конце концов реформа была свернута, а имя Аракчеева навсегда вошло в русскую историю одной из самых печальных глав.

А. А. Аракчеев

 

БОРОДИНО

24 июня 1812 года, в два часа утра пятисоттысячная армия под командованием французского императора Наполеона Бонапарта начала переправу через реку Неман, в пределы Российской империи. Переправа столь большого войска продолжалась четверо суток, но ни одного русского солдата не было замечено на восточном берегу Немана: о вторжении французов русскому императору Александру I стало известно лишь к вечеру 24 июня, и только утром 25-го до него дошла нота французского посольства о разрыве отношений с Россией.

Для отражения лучшей и крупнейшей в мире армии наша страна могла выставить не более 200 тысяч человек, причем на пути Наполеона к центру России находилась лишь половина этих сил, да ещё разделенная на части. Кроме того, надо признать, что за исключением артиллерии, русская армия к войне была не готова. Все это привело к тому, что командующий 1-й русской армией Барклай де Толли с самого начала принял решение не вступать в генеральное сражение с Наполеоном, а отступать вглубь России, выжидая время, концентрируя силы и стремясь максимально удлинить маршруты, по которым французская армия получала из Европы снаряжение и продовольствие. Этот план нельзя, по большому счету, назвать планом: принимать открытый бой было бы в тех условиях смерти подобно, поэтому отступление было единственно возможным решением.

Нужно отдать должное генералу Барклаю де Толли, который сумел сохранить армию, избежать её гибели в героическом, но бессмысленном бою. «Иностранец, (де Толли имел шотландские корни), не имевший большого опыта командования в серьезных кампаниях и не пользовавшийся авторитетом у военных, он имел достаточно мужества, чтобы не пойти на поводу у общественного мнения, требовавшего любой ценой остановить неприятеля. Целых два месяца он спокойно сносил критику, насмешки и чуть ли не обвинения в измене, но когда 29 августа на место Барклая был назначен М. И. Кутузов, русская армия была цела и боеспособна.

Национальный герой России, Кутузов был блистательным полководцем, его авторитет в армии и обществе был непререкаем, его патриотизм никем не мог быть поставлен под сомнение. Он занял пост главнокомандующего и немедленно отдал приказ... продолжать отступление к Москве. Нужно заметить, страна простила ему то, чего никогда не простила бы «немцу» Барклаю де Толли — сдачу древней столицы Наполеону. Но даже Кутузову не простили бы, если бы Москва была оставлена без боя.

7 сентября 1812 года на огромном поле близ подмосковной деревни Бородино произошло одно из самых кровопролитных и ожесточенных сражений в истории человечества. Тактика отступления принесла свои плоды, численное преимущество французов хотя и сохранилось, но было уже незначительным. Из почти полумиллионной армии, перешедшей границу в конце июня, у Бородино в распоряжении Наполеона оставалось около 150 тысяч человек. Французы были вынуждены оставлять во всех занятых городах значительные гарнизоны для охраны коммуникаций, кроме того, многие солдаты были убиты и ранены в стычках с русскими летучими отрядами и партизанами. Французам противостояли 112 тысяч человек, которые осознавали, что позади русская национальная святыня, Москва, и каждый был готов умереть за нее.

Участники того боя оставили много воспоминаний, и кто-то утверждает, что в Бородинском сражении победил Наполеон, кто-то — что своей цели добились Кутузов и русская армия, кто-то утверждает, что победителя не было, но все без исключения отмечали то нечеловеческое ожесточение, ярость, ненависть, с которыми сражались две огромные армии. Кутузов и Наполеон посылали свои резервы в настоящие мясорубки, в которых целые полки исчезали без следа. Когда взрывались перегретые пушки, ломались ружья и штыки, люди сходились и дрались буквально голыми руками. Свидетели многих войн и сражений описывают «горы трупов», но на Бородинском поле это не было фигурой речи, крики раненых заглушали даже шум битвы. Только поздно вечером, когда ни у кого уже просто не было сил драться, вражеские армии отошли на свои позиции, не имея сил ни убрать убитых, ни оказать помощь раненым.

Потери обеих сторон были ужасны: и французы, и русские потеряли более 50 тысяч человек убитыми и ранеными. Через много лет Наполеон вспоминал о бородинском сражении: «Французы в нем показали себя достойными одержать победу, а русские оказались достойными быть непобедимыми». Наверное, так оно и было, кровавая битва не имела победителя, хотя формально Кутузов отступил, а французы через неделю вошли в Москву.

Но общепризнано, что после Бородино Наполеон был практически обречен, захватив Москву, но не получив мира, французская армия превратилась в огромную шайку мародёров, которая в декабре позорно бежала из России.

Бородинское сражение отличало нечеловеческое ожесточение

 

ДЕКАБРИСТЫ

Когда в 1812 году шестисоттысячная армия Наполеона пересекла Неман и вторглась в русские пределы, никто ещё не знал, что вся Россия перешла границу между старым и новым, история русской общественной жизни получила ещё одну точку отсчета. После разгрома захватчиков, русская армия продолжила преследование французов на территории Западной Европы, вплоть до Парижа, и благодаря этому получила возможность близко познакомиться с жизнью европейцев, в полной мере оценить их достижения в области права, общественных отношений, культуры. В сравнении с этими достижениями русская действительность смотрелась бледновато. Больше всего ужасало молодых русских офицеров крепостное право, и следов которого не встретили они в европейских государствах, где побывали. Дикость и бесчеловечность отживших крепостных порядков была настолько очевидна, что стремление к свержению самодержавия и отмена крепостного права, любой ценой, силой оружия, отныне стало целью жизни для многих, быть может, наивных, но честных и благородных людей.

Сразу же после окончания войны, в 1814 году, в гвардейских полках начинают организовываться неформальные офицерские сообщества, члены которых на своих встречах могли свободно обсуждать волновавшие их проблемы.

Когда гвардейские офицеры осознали необходимость перейти от слов к делу, на основе нескольких таких сообществ начали возникать тайные организации.

В 1816 году в Санкт-Петербурге родился Союз спасения, члены которого провозгласили своими целями полную отмену крепостного права и ограничение царской власти. Общество просуществовало недолго, меньше года, уж слишком пестрыми были взгляды его участников на методы борьбы. В начале 1818 года в Москве появляется Союз благоденствия. Его члены планировали вести борьбу за реформы в основном мирными средствами, с помощью просветительской и благотворительной деятельности. Активно участвуя в общественной жизни, члены Союза должны были добиваться успехов в личной карьере, чтобы с течением времени, сообща, провести реформы «сверху». К 1821 году все большую роль в этом обществе стали играть люди решительные, привыкшие решать серьезные проблемы сразу, одним ударом. Чтобы избавиться от «попутчиков» и проникших в общество агентов правительства, Союз формально самораспустился, а на его основе возникли сразу два тайных общества — Южное на Украине и Северное в Санкт-Петербурге.

Основные цели новых обществ остались прежними, но вот методы, которые намеревались использовать заговорщики, стали значительно более радикальными. Вооружённый мятеж в войсках, убийство царя и высших сановников, упразднение монархии и организация Временного правительства — вот что стояло теперь на повестке дня. Такие планы возникли далеко не на пустом месте. Ещё и двадцати пяти лет не прошло, как во время гвардейского заговора был убит император Павел I и на престол взошёл его сын Александр I, только-только закончился XVIII век, век переворотов, когда несколько сотен или даже десятков вооружённых людей могли устроить государственный переворот, сместить или убить неугодного узкой группе людей правителя. Неудивительно, что пылкие молодые люди были уверены: масштабный переворот, устроенный не для удовлетворения чьих-то властных амбиций, а для блага всей России, можно осуществить силами небольшой группы решительных патриотов, нужно лишь выбрать удачный момент.

19 ноября 1825 года в Таганроге умер император Александр I. Некоторые неясности с вопросом наследования (младший брат бездетного Александра Павловича, Николай Павлович, вдруг растерялся и принял у столичных полков присягу среднему брату, Константину, давно уже отказавшемуся от своих прав на российский престол) вызвали сильный кризис власти. Учитывая крайне слабую популярность Николая в русском обществе, заговорщики решили, что время для вооружённого выступления пришло.

14 декабря (отсюда и «декабристы») 1825 года на площадь перед зданием Сената вышли солдаты Московского и Гренадерского полков и матросы гвардейского Морского экипажа, всего 3000 человек. Место выступления было выбрано не случайно, именно Государственный Сенат должен был утвердить, добровольно или под угрозой, конституцию (очень прогрессивную для того времени), текст которой представили бы руководители восстания и отмену крепостного права. Кроме этого, намечались убийство только что утвержденного Сенатом царя Николая I, арест членов царской фамилии, захват основных правительственных учреждений. Плохая подготовка восстания и общая неуверенность его руководителей дали правительству время стянуть войска. До сих пор неясно, почему же несколько часов восставшие простояли на одном месте, не предпринимая никаких действий. К ночи мятежные полки были блокированы и расстреляны картечью из пушек. Через несколько недель, в начале января, было разгромлено восстание Черниговского полка, организованное Южным обществом.

По итогам следствия несколько десятков человек были приговорены к длительной каторге и лишению прав. Руководители восстания Сергей Муравьёв-Апостол, Кондратий Рылеев, Павел Пестель, Михаил Бестужев-Рюмин и Петр Каховский были повешены 13 июля 1826 года в Петропавловской крепости. Это неудачное, да и безнадёжное, восстание долгие десятилетия вдохновляло русских революционеров, о нем написано море научных исследований, романов, стихов, сняты художественные фильмы, именами его участников названы улицы во многих городах России.

Сенатская площадь, 14 декабря 1825 года

 

ЗАПАДНИКИ И СЛАВЯНОФИЛЫ

Идейное противостояние славянофилов и западников, развернувшееся в 30-40-х годах

XIX столетия в среде немногочисленной русской интеллигенции, родилось не на пустом месте. Взаимоотношения православной Руси с католическим, а потом и протестантским Западом издавна волновали всех образованных людей в нашей стране. Долгое время в России было принято свысока поглядывать на «еретиков»: войны с ними велись на равных, а разрыв в уровне жизни не бросался в глаза — путешествовали русские мало. В XVIII Европа совершила качественный скачок в своем развитии и отставание России стало заметным, прежде всего на полях сражении. Европейские армии стали все чаще брать верх над русской не числом, а умением, организацией военного дела, лучшей технической оснащенностью. Русские цари приглашали иностранных ремесленников, ученых, военных, медиков, но проблемы это не решало, да и противодействие ревнителей старины и истинной веры было слишком сильным. Такое положение вещей изменилось после воцарения Петра I, который решительно вмешался в европейскую политику, модернизировал армию и экономику, перестроил систему государственного управления, существенно ограничил независимость Русской церкви. Все эти преобразования проводились исключительно жёсткими методами, вплоть до запрета высшему сословию носить бороды и традиционное русское платье. Петру удалось вывести Россию в мировые державы, но русский народ оказался расколот на две части: европеизированное дворянское меньшинство и многомиллионную массу крестьянства. Они имели мало общего: иностранцы не без оснований шутили, что Россия завоёвана небольшим пришлым народом, обычаи которого не имеют ничего общего с обычаями аборигенов.

В течение всего XVIII века такое разделение не считалось в Российской империи чем-то необычным. Первые сомнения появились после наполеоновского нашествия. Перед русским обществом встали два вопроса: является ли Россия европейской державой, и не являются ли реформы Петра трагической ошибкой, лишившей Россию её самобытности, её творческой потенции. В 1839 году широкое распространение получила статья А. С. Хомякова «О старом и новом». Очень быстро вокруг Хомякова сформировался кружок единомышленников, которых стали называть славянофилами (т. е. «любящими славян»). Главная мысль философии славянофилов — Россия самобытная страна, идущая своей собственной дорогой, ценности русского народа: общинность, жертвенность, бескорыстие, стремление к идеалу — не имеют ничего общего с ценностями европейскими, корыстными, материальными, индивидуалистскими. Петровские реформы нарушили плавное и спокойное развитие нашей истории. Всесилие государства, подчиненная роль православия и окончательное закрепощение крестьян лишили смысла такие понятия, как «народ», «вера», «духовность». Спасение славянофилы видели в отмене крепостного права и устранении трагического разрыва между высшим сословием и простым народом.

В противовес славянофилам западники считали Россию неотъемлемой частью общеевропейского пространства, которая, к сожалению, вступила на путь, пройденный передовыми странами, с большим опозданием. Поэтому не только нельзя стремиться в идеализируемую старину, а, напротив, нужно продолжать реформы, чтобы Россия ещё больше приблизилась к европейским порядкам. С чем и западники, и славянофилы были согласны, так это с необходимостью скорейшего уничтожения позорного крепостного права. Нужно отметить, что первые славянофилы (А. С. Хомяков, Ю. Ф. Самарин, братья Киреевские) и западники (Т. Н. Грановский, С. М. Соловьев, В. П. Боткин), хотя и иронизировали над взглядами оппонентов, все же относились друг к другу с большим уважением. Спор между западниками и славянофилами оказал огромное влияние на русскую общественную жизнь. Можно сказать, что этот спор не окончен и по сей день.

А С. Хомяков (слева) и Т. Н. Грановский

 

СЕРЕБРЯНЫЙ ВЕК

Серебряный век — прекрасное и яркое явление русской культуры, бурное и прекрасное время, расцвет поэзии и живописи, музыки и архитектуры, философии и критики. Время напряжённых духовных исканий, религиозных экспериментов, мрачных мистических откровении, любовных переживаний, общепризнанных и непризнанных гениев, время борьбы с авторитетами и «пощечин общественному вкусу», литературных кружков, журналов, диспутов, скандалов, дуэлей. Нежный и хрупкий цветок, переживший русско-японскую войну, три русских революции, мировую и гражданскую войны. Серебряный век дал нам множество имён, которые составляют славу и гордость нашей культуры, из него вышли два будущих нобелевских лауреата: Иван Бунин и Борис Пастернак.

Строго говоря, Серебряный век — не научный термин. С античных времён дошли до наших дней представления о Золотом веке, недостижимом идеале, существовавшем в старину, и Серебряном веке, когда наиболее талантливому поколению удавалось максимально приблизиться к этому идеалу. Золотым веком русской литературы стало начало XIX века, эпоха Пушкина и Лермонтова, век Серебряный пришел 100 лет спустя. У этого времени нет общепризнанной, с точностью до года датировки, нет какого-либо полного списка, который четко описывал бы весь круг лиц и явлений Серебряного века. Это скорее общее состояние русской культуры конца XIX — начала XX века, органически вобравшей в себя все духовные достижения русской и мировой истории, пропитанной предчувствием грядущей революции. Однако хоть какие-то, приблизительные границы нужно было очертить, и считается, что начало Серебряному веку положили несколько эстетических и критических работ, посвященных состоянию русской литературы и написанных в 1890-х годах, а также альманах «Российские символисты» (1894). Чаще всего понятие Серебряный век применяют к русской поэзии, хотя, описывая волшебную атмосферу тех лет, невозможно не упомянуть композиторов Скрябина и Стравинского, художников Кустодиева и Рериха, философов Бердяева и Булгакова, меценатов Мамонтова и Полякова. Но, безусловно, общий тон Серебряному веку задавали именно поэты. Большинство причисляло себя к различным литературным течениям, в рамках которых были сформулированы свои поэтические и эстетические принципы, признавались только свои мастера и свои каноны. Наибольшей популярностью в России пользовались символизм, акмеизм, футуризм, имажинизм, но существовало великое множество и других поэтических школ. Они не были замкнуты на себя, они соперничали, даже враждовали, они заключали союзы, устраивали публичные выступления и диспуты в десятках кружков, выпускали манифесты, журналы и альманахи. Брюсов и Блок, Есенин и Ахматова, Мережковский и Гиппиус, Северянин и Бальмонт, Маяковский и Хлебников — решительно невозможно перечислить всех, чья слава ковалась в те годы.

О времени окончания Серебряного века тоже не существует единого мнения. Кто-то считает, что неповторимая атмосфера свободного творчества безвозвратно ушла сразу после Октябрьской революции, кто-то уверен, что точка была поставлена в 1921 году, когда умер один из крупнейших поэтов России Александр Блок и по обвинению в заговоре против Советской власти был расстрелян Николай Гумилёв. Кто-то погиб во время Гражданской войны, кто-то эмигрировал, кто-то не смог найти себя в советской России.

Серебряный век закончился, но стихи, написанные в те годы, навсегда остались с нами.

Серебряный век — расцвет не только поэзии, но всей русской культуры

 

ХОДЫНКА

20 октября 1894 года скончался император Александр III. На престол вступил его сын Николай II, которому суждено было стать последним российским монархом. В тот момент самая смелая фантазия не могла бы представить крушение огромной империи и трагическую гибель царской семьи в провинциальном Екатеринбурге. Царская Россия находилась, казалось, в зените своего могущества, сохраняя незыблемый авторитет в международных делах и восстановив спокойствие внутри государства.

По старинной традиции молодому государю предстояла торжественная коронация в главной церкви империи — в Успенском соборе в Кремле. Коронация была назначена на 14 мая 1896 года. Сам обряд и сопутствовавшие ему торжества должны были пройти с необыкновенным размахом, для чего была потрачена колоссальная по тем временам сумма в 25 миллионов рублей. Помимо всего прочего, на 18 мая в Москве было намечено и народное гулянье. Более неудачного места для гулянья, чем Ходынское поле, представить невозможно. Неровное, изобилующее оврагами и незасыпанными ямами, оставшимися от павильонов выставки, прошедшей за несколько лет до того. Эти павильоны незадолго до коронации были выкопаны и увезены на Нижегородскую торгово-промышленную ярмарку. Были приготовлены «царские подарки» для простонародья: узелки с нехитрой снедью и, главное, специальные кружки с портретом императора. Для раздачи этих подарков по периметру Ходынского поля были выстроены полторы сотни будок. Конечно, гулявшие по Москве слухи сильно преувеличивали ценность «царского гостинца», поэтому уже к вечеру 17 мая на Ходынское поле начала стекаться многотысячная толпа, а к утру 18 мая здесь собралось по некоторым оценкам свыше полумиллиона человек. Присланных для поддержания порядка солдат и полицейских было совершенно недостаточно, все усилия властей во время торжеств были направлены на обеспечение безопасности царской семьи и высоких гостей, съехавшихся в древнюю столицу со всей Европы. Было понятно, что подарков на всех не хватит, поэтому, когда пронесся слух, что раздача началась, толпа ринулась к ларькам, сметая скудное оцепление. Случившаяся давка, по свидетельству очевидцев, была чудовищной... Ямы и овраги были заполнены умирающими, многие были раздавлены напиравшей толпой о деревянные барьеры возле ларьков, задохнувшиеся долгие часы «ходили» зажатые среди живых по всему полю, так как падать было некуда... Спустя некоторое время на место трагедии начали прибывать полицейские наряды и пожарные команды со всей Москвы, которым с огромным трудом удалось прекратить давку.

Погибших вывозили с Ходынского поля в течение нескольких суток. По официальным данным их было 1389 человек. Сотни людей получили увечья. На Ваганьковском кладбище появились сотни могил с надписью «умер после Ходынки». Эта трагедия, случившаяся во время коронационных торжеств, произвела очень неблагоприятное впечатление на общественное мнение России. «Не будет проку от этого царствования», такие слова нередко можно было слышать в те дни. Чудовищную ошибку допустили Николай II и его советники, приняв решение продолжить все банкеты, балы и парады по заранее намеченной программе, как будто ничего не случилось. Проведенное следствие пришло к выводу, что виновны в давке некоторые московские полицейские чины, но общество считало виновным дядю царя, великого князя Сергея Александровича, отвечавшего за организацию коронационных торжеств. До наших дней сохранилась память об этой чудовищной катастрофе, с которой невольно сравнивают любую давку, возникшую из-за нерасторопности организаторов.

Давка, по свидетельству очевидцев, была чудовищной

 

МАЛЕНЬКАЯ ПОБЕДОНОСНАЯ ВОЙНА

В истории любого государства есть неудачные войны, а то и катастрофические поражения, которые ставили вопрос о самом существовании страны. Человечество пережило несметное множество войн; не во всех из них были победители, но во всех обязательно были проигравшие, которые до дна пили горькую чашу поражения: потери территорий, независимости, влияния на международные дела.

Но есть в этом ряду неудачных войн и такие, где самые страшные потери — ничто по сравнению с тяжелым чувством, охватывающим население проигравшего государства, когда гражданам больно и стыдно, когда общество проклинает власть, когда никто не может понять, из-за чего погибло множество достойных людей, и последствия этого всеобщего уныния могут сказываться долгие и долгие годы. Самой бесславной, бестолковой, бессмысленной войной в истории России, без сомнения, можно считать Русско-японскую войну 1904-1905 годов.

К началу XX века интересы России и Японии серьезно пересеклись сразу в нескольких точках Азии: в Китае, в Корее, в Маньчжурии. До Первой мировой войны, с её огромными людскими потерями, оставались ещё долгие 10 лет, и разговоры о том, что противоречия между народами надо бы решать мирным путем, ещё не вошли в политическую моду. Напротив, как раз в это время военные и политики вовсю готовились к большому переделу мира, милитаризация и гонка вооружений шли исключительно быстрыми темпами. Правящая верхушка и в России, и в Японии были решительно настроены на военное решение вопроса. Определенные круги в Санкт-Петербурге хотели использовать этот конфликт для борьбы с растущим революционным движением в империи. Стали печально знамениты слова министра внутренних дел Плеве, обращенные к военному министру Куропаткину: «Вы нашего внутреннего положения не знаете. Чтобы победить революцию в стране, нам нужна маленькая победоносная война». Японцы, успешно модернизировавшие свою экономику, громогласно сожалели о том, что опоздали к разделу колониального пирога, и были решительно настроены устранить «несправедливость», допущенную против жёлтой расы. Политики и в России, и в Японии, которые выступали против войны, за разрешение противоречий путем уступок и компромиссов, не смогли оказать влияния на ход событий. Таким образом, русско-японская война была неизбежна.

10 февраля 1904 года Япония объявила войну России, но военные действия она начала ещё до этого дня. 8 февраля во время неравного боя в бухте Чемульпо родилась наша великая военная легенда — гибель крейсера «Варяг» и канонерки «Кореец». Экипажи предпочли потопить свои корабли, но не отдать их в руки врага. Вечером того же дня японские корабли атаковали российскую военно-морскую базу в Китае Порт-Артур и блокировали находящийся там тихоокеанский флот.

Неудачно начавшись, война неудачно и продолжалась как на суше, так и на море. Впереди были поражение под Ляояном, капитуляция Порт-Артура, позорное бегство из Мукдена. Был страшный, ставший в русском языке нарицательным, разгром в морском сражении при Цусиме. Следует отметить ту колоссальную недооценку сил противника, которой страдали все планы и расчеты российских военных. Никто не ожидал, что азиатская страна сможет оказать столь упорную борьбу европейской, что крошечное островное государство нанесёт крупнейшей мировой державе столь чувствительные удары. Конечно, общее превосходство в количестве вооружений и численности армии было у России подавляющим, но, учитывая размеры территории и протяженность границ, империя не могла держать на Дальнем Востоке очень большие силы. Да и те военные части, что были здесь расквартированы, не являлись ударной силой русской армии. Традиционно военная элита располагалась в европейской части России.

И хотя численно японские вооружённые силы уступали даже русским войскам на Дальнем Востоке, выучка их солдат и офицеров значительно превосходила нашу. К сожалению, эти и многие другие факторы стали для российских генералов неприятным сюрпризом из-за очень плохо поставленной разведывательной работы в Японии и Маньчжурии, ведь это был «третьестепенный» участок внешней политики, на который жалко было тратить опытных агентов и немалые деньги. Япония, напротив, на протяжении нескольких лет целенаправленно готовилась к войне именно с Россией и имела здесь великолепную шпионскую сеть. Свою роль в крайне неудачном для России ходе войны сыграла и отдаленность театра военных действий от промышленных центров страны, отсталость военной мысли, неэффективность военного и административного управления.

Поражение в войне 1904-1905 годов стало для России страшным ударом. Авторитет государства был серьезно подорван на международной арене и безвозвратно — внутри страны. Вместо обуздания «неблагонадежных элементов» российская бюрократия получила кровавую первую Русскую революцию и неисчерпаемые людские резервы для левых партий. Лишь искусство российских дипломатов во главе с С. Ю. Витте, сильное истощение Японии и, в какой-то степени, чудо позволили России избежать серьезных материальных потерь. Потерпевшая разгром и на суше, и в морских баталиях, Россия отделалась половиной Сахалина и незначительными уступками, без позорной контрибуции. Мирный договор в Портсмуте был настолько очевидной дипломатической победой России, что население Японии восприняло его как оскорбление. Но в самой России эта победа поднять подорванный престиж царской власти была уже не в силах.

Оборона Порт-Артура

 

ЦУСИМА

Русско-японская война длилась уже почти целый год. В декабре 1904 г., после одиннадцатимесячной осады, по приказу генерала Стесселя капитулировал русский гарнизон Порт-Артура, хотя, по мнению большинства защитников крепости и иностранных специалистов, сопротивление могло ещё продолжаться. Тихоокеанская эскадра, базировавшаяся в Порт-Артуре, нашла свое последнее пристанище на дне бухты, частью затопленная русскими моряками, по примеру крейсера «Варяг», а частью погибшая от пушек японского флота. Но ещё до своей гибели эскадра была безнадёжно блокирована в бухте и не могла принимать активного участия в боевых действиях. На помощь ей спешила 2-я Тихоокеанская эскадра, но стоявшая перед ней задача была такого рода, что на долгие месяцы путешествие русских моряков не сходило с первых страниц всех мировых газет. Дело в том, что 2-й Тихоокеанской эскадрой был назван русский Балтийский флот, и теперь русским морякам предстояло пройти полмира, от Финского залива до дальневосточных берегов, сохранив при этом боеспособность кораблей и дисциплину среди экипажей.

Беспримерный переход боевого флота под командованием опытного адмирала 3. П. Рождественского начался в октябре 1904 года. Сразу же встал вопрос: каким маршрутом идти в Порт-Артур? Средиземное море и Суэцкий канал напрашивались сами собой, но союзницей Японии была Британия — владычица морей. Нет, объявленного нейтралитета англичане не нарушали, но многочисленные жесты английской стороны и враждебность общественного мнения Туманного Альбиона заставляли опасаться, что русскую эскадру не пропустят через Суэцкий канал, которым владела Англия. Поэтому был выбран изначально более сложный и продолжительный маршрут вокруг Африки. Поход этот ещё до его начала многие называли авантюрой: экипажи балтийских кораблей не имели не только боевого опыта, но даже опыта плавания в открытом море, большинство кораблей морально устарели и нуждались в ремонте, и, главное, в случае падения Порт-Артура (как оно и случилось вскоре) балтийцы уходили в никуда: других военно-морских баз на Дальнем Востоке у России не было. Об атмосфере неуверенности и даже страха на русских судах свидетельствует трагический эпизод, произошедший с эскадрой в Северном море, за многие тысячи километров от театра военных действий. В густом утреннем тумане была обстреляна флотилия английских рыбаков, много людей погибло, один траулер пошел ко дну. В течение нескольких дней Россия находилась на грани войны с Англией, но общими усилиями разрыва избежать удалось.

Плавание вокруг Африки было ужасным. Тропическая жара, непривычная для северных моряков, испорченные холодильники на кораблях, постоянные проблемы с углем, падающая дисциплина — всё это делало шансы на удачное окончание экспедиции ещё более призрачными. Одна за другой приходили удручающие новости: падение Порт-Артура, Кровавое воскресенье, баррикады и уличные бои в Москве. Несмотря на все это, когда 8 апреля 1905 года эскадра достигла Сингапура, наблюдатели отмечали, что русский флот хотя и выглядит потрепанным тяжелым переходом, все же сохранил боеспособность и слаженность действий. 9 мая в заливе Ван Фонг (французский Индокитай) эскадру адмирала Рождественского догнала 3-я Тихоокеанская эскадра — остатки Балтийского флота под командованием адмирала Небогатова, появились какие-то надежды на успешное окончание перехода. Но самое тяжелое испытание, встреча с боевыми японским кораблями, было ещё впереди.

Объединенная эскадра стремилась во Владивосток. Чтобы попасть туда, нужно было пройти между побережьем Японии и островом Цусима. Именно в этом проливе русских моряков, утомленных тяжелым переходом поджидал сильный японский флот. Надежды на победу в этом бою было мало, но того, что произошло, никто не мог бы представить себе и в кошмарном сне. Чудовищный разгром, который учинили японцы русскому флоту, практически лишил Россию статуса морской державы и сделал слово «Цусима» нарицательным, обозначающим полное поражение, вызванное собственными ошибками и самоуверенностью. За недооценку противника, за устаревшее вооружение, недостаточную скорость судов, несогласованность действий и отсталую тактику морского боя Россия заплатила девятью броненосцами, шестью крейсерами, пятью миноносцами, несколькими транспортами и, главное, пятью тысячами жизней русских моряков погибших 14-15 мая около Цусимы. Помимо этого, семь тысяч человек попало в плен, захвачены были несколько кораблей. Как показала начавшаяся через девять лет Первая мировая война, этот горький урок ничему не научил военную и административную верхушку Российской империи.

Бой в Цусимском проливе

 

КРОВАВОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ

К концу 1905 года стало окончательно понятно, что «Маленькая победоносная война» — не более чем глупая, плохо подготовленная авантюра. Революционные настроения в обществе, для борьбы с которыми и была развязана эта война, под впечатлением от огромных потерь на русско-японском фронте, от бездарности командования, от гомерического казнокрадства военных интендантов лишь усилились. Антиправительственная агитация левых партий имела все больший успех у простого народа. Все более радикальной становилась деятельность многочисленных рабочих кружков, профсоюзных организаций.

Очень популярно в Санкт-Петербурге было «Собрание русских фабрично-заводских рабочих», которым руководил молодой священник Георгий Гапон. Талантливый агитатор и исключительно тщеславный человек, Гапон попал в очень сложную ситуацию. Дело в том, что «Собрание русских фабрично-заводских рабочих» было из числа организаций, созданных по инициативе правительства, пытавшегося ослабить влияние революционных партий на рабочих. Но вынужденно умеренная, осторожная деятельность, преимущественно просветительского характера, под покровительством министерства внутренних дел, в новых условиях перестала удовлетворять рядовых членов «Собрания...». Честолюбивый Гапон вынужден был учитывать эти настроения, и на свои страх и риск он задумал выступить перед властями, как представитель рабочих, умеренный защитник их интересов. Судя по всему, его инициатива не нашла поддержки у правительства, но подталкиваемый логикой событий отступить он уже не мог; избранный им путь неумолимо вёл его к бесславному концу. В самом начале января 1905 года в Санкт-Петербурге, на нескольких крупных заводах началась масштабная забастовка, в которой рабочие из организации Георгия Гапона играли очень важную роль. В среде забастовщиков появилась идея: организовать массовое шествие к Зимнему дворцу и вручить императору Николаю II специально составленную петицию, в которой перечислялись бы все основные народные нужды и заботы. Специально подчеркивался мирный характер шествия, царь виделся защитником, от которого нерадивые чиновники и алчные богачи скрывали бедственное положение простого народа. Представители многих партий указывали на наивность подобных взглядов, но к ним не прислушались.

6 января в трактире «Старый Ташкент» на совместном собрании нескольких рабочих организаций был составлен и утвержден текст петиции. Вопреки первоначальному замыслу окончательный вариант вышел довольно решительным и резким. Петиция требовала широких политических свобод в Российской империи, революционных перемен в сфере земельных отношений, создания парламента. На собрании было также решено, что именно Гапон возглавит шествие и вручит петицию царю. Само шествие было намечено на воскресенье 9 января.

К сожалению, Николаи II и его правительство отнеслись к инициативе рабочих без должного внимания. Во всяком случае о том, чтобы встретиться с представителями петербургского пролетариата император не хотел и слышать. И само шествие, и передача петиции хотя бы какому-нибудь правительственному чиновнику были строжайше запрещены. Сейчас историки много говорят и пишут о том, что подобное поведение властей в тот момент было на удивление недальновидным, что пойди Николай навстречу рабочим, многое в истории России могло пойти по-другому. Сам Николай II 9 января даже не планировал быть в столице. Зато в город специально «для борьбы с беспорядками» были стянуты воинские части.

Утром 9 января в разных частях Санкт-Петербурга собралось свыше двухсот тысяч человек, которые несколькими колоннами начали движение к Зимнему дворцу. Люди шли с портретами царя» иконами... Их встречали мощные кордоны из солдат и полиции, которые никого не пропускали к центру города. Поначалу военные требовали от рабочих разойтись по домам, пытались разогнать шествие без применения огнестрельного оружия. Потом прозвучали сигналы горна, предупреждавшие о возможном применении силы. Затем в разных частях города прозвучали ружейные залпы, январский снег обагрила кровь убитых и раненых, после чего перепуганные люди были рассеяны энергичными действиями кавалерийских частей.

По разным оценкам, число убитых в тот роковой для монархии день достигало от ста до тысячи человек, счет раненых шел на тысячи. Но независимо от числа жертв, авторитету царской власти был нанесён непоправимый урон — как принято считать, в Кровавое воскресенье «была расстреляна вера в доброго царя». Уже днём 9 января на улицах Санкт-Петербурга появились первые баррикады, началась первая русская революция. Печальна была судьба неудачливого рабочего вожака Георгия Гапона — он был обвинен в провокации, и в марте 1906 года повешен боевиками партии социалистов-революционеров в небольшом дачном поселке под Санкт-Петербургом.

Испуганные люди были рассеяны кавалерией

 

ДОБРОВОЛЬЧЕСТВО

Понятие «добровольчество» имеет в русской культуре большую и богатую историю. Ещё в допетровское время во время войны на самые рискованные» смертельно опасные задания вызывались добровольцы, или, как их тогда называли, «охотники», т. е. люди, делающие что-либо по своей охоте. В XIX веке мощный всплеск добровольческого движения случался во время Отечественной войны 1812 года, Севастопольской войны, Русско-турецкой войны 1879 года, когда десятки тысяч патриотов добровольно шли в ополчение, чтобы послужить Родине как на поле боя, так и в тылу. Эта традиция сохранилась и в Первую мировую войну, и особенно, в Великую Отечественную. В эпоху СССР понятие «добровольцы» не теряло своего смысла и в мирное время, добровольцами ехали на Целину, на строительство Байкало-амурской магистрали. В постсоветское время этим словом называют людей, которые безвозмездно выполняют необходимые обществу, но не самые престижные работы, например, уход за больными или уборку улиц.

Но все же наиболее ярко и убедительно добровольчество проявило себя в самый трагический период нашей истории — во время Гражданской войны 1918-1920 годов. Десятки тысяч людей шли добровольцами как в Красную, так и в Белую армии, потому что тот трагический разлом, который прошел по русской жизни в 1917 году, не позволял честным, верящим в Россию людям оставаться дома и ждать повестки от любой власти, которая в данный момент была на той или иной территории. Уже этот простой факт, наличие и красного и белого добровольчества, должен заставить любого ответственного историка или политика отказаться от навешивания ярлыков при оценке тех страшных событий, отнестись с уважением, или хотя бы с пониманием, к выбору людей, готовых заплатить за него ценой своей жизни.

Тем не менее если говорить о гражданской войне» то со словом «добровольцы» сейчас чаще связывают боевое подразделение только одной из воюющих сторон — Добровольческую армию» главную ударную силу Белого движения на юге России. Начало Добровольческой армии было положено в декабре 1917 года, когда противники Советской власти, в основном из числа кадровых офицеров старой российской армии, приняли решение о начале вооружённой борьбы с большевизмом. Вместе с офицерами основу Добровольческой армии, формировавшейся на Дону, составили юнкера и студенты различных учебных заведений. Под ударами превосходящих сил Красной армии, добровольцы были вынуждены оставить Донскую область. Был совершен героический Ледяной поход, когда Добровольческая армия с боями пробилась на Кубань. В августе 1918 года была проведена первая мобилизация в части Добровольческой армии, но в основном сюда влились идейные противники новой власти, которые продолжали массово прибывать на юг России. Численность Добровольческой армии к этому моменту возросла с начальных 3 тысяч уже до 35 тысяч человек. В ноябре 1918 года закончилась Первая мировая война и правительства мировых держав получили возможность принять участие в русских событиях. Конечно же, они выступили на стороне белых, не желая победы большевиков. В Россию были посланы воинские контингенты, началась массированная помощь оружием, обмундированием, продовольствием. Именно в это время Добровольческая армия превратилась из героического, но разношерстного ополчения в собственно армию. В январе 1919 года Добровольческая армия стала главной составной частью Вооружённых сил юга России, а бывший командующий добровольцев, генерал А. И. Деникин, возглавил ВСЮР (Вооружённые силы Юга России). Гражданская война вошла в решительную фазу, бои становились все более кровопролитными, начал обозначаться решительный перевес Советской власти, поддержанной массами крестьянства. Потери белых армий, в том числе и Добровольческой армии, были очень велики, и уже не могли восполняться только при помощи идейных врагов большевизма. Началась массовая мобилизация, в том числе и принудительная, кроме того, в состав Добровольческой армии вошло и множество пленных красноармейцев, что никак не могло повысить её боеспособность. Тем не менее летом 1919 года добровольцы были на острие мощного наступления деникинских войск на Москву, которое Красной армии удалось отбить с большим трудом. После этого Добровольческой армии пришлось отступить на Кубань, а после эвакуироваться из Новороссийска в Крым, где добровольцы влились в состав Русской армии барона П. Н. Врангеля и вместе с ней испили горькую чашу разгрома Белого движения в 1920 году.

Основу Добровольческой армии составили кадровые офицеры

 

ЛЕДЯНОЙ ПОХОД

В феврале 1917 года Россия, на третьем году мировой войны, свергла царя Николая II и из империи стала республикой. Отречение императора не принесло успокоения в российскую общественную жизнь, не привело к консолидации сил, да и не могло привести. Напротив, каждый вопрос внезапно стал принципиальным, каждое разногласие, о котором ещё недавно сравнительно мирно спорили на страницах газет и на заседаниях всевозможных общественных комитетов, делало теперь злейшими врагами даже близких родственников. Главной проблемой, стоявшей на повестке дня в измученной войной стране, был вопрос о мире. Партия большевиков, которая решительнее всех выступила за немедленное окончание войны, была поддержана подавляющим большинством простых солдат, не понимающих, во имя чего ведётся эта бойня, и в октябре 1917 года захватила власть в Петрограде и Москве.

В марте 1918 года был заключён мир с Германией (так называемый Брестский мир) на крайне невыгодных для России условиях. Этот мир окончательно расколол нашу страну на тех, кто поддерживал новую власть, и на тех, кто считал большевиков изменниками России, с которыми необходимо вести решительную борьбу. По всем важнейшим вопросам: о мире, о земле, о власти, буквально по всем, разногласия были таковы, что компромисс был невозможен, а силы сторон были приблизительно равны. Гражданская война стала неизбежной.

Ещё до заключения Брестского мира несогласные с политикой большевиков офицеры русской армии устремились на юг, в область казачьего Донского войска, где генералы Алексеев, Корнилов, Марков и некоторые другие начали собирать силы для борьбы с большевистским правительством. Практически единогласно было решено, что командовать новой армией будет генерал Л. Г. Корнилов, пользовавшийся у военных большим авторитетом.

Было сформировано несколько пехотных и кавалерийских частей, состоящих почти исключительно из кадровых офицеров и юнкеров военных училищ. Юнкера же обслуживали две артиллерийские батареи. Общая численность этой армии, которая стала именоваться Добровольческой, не превышала 5 тысяч человек, и на фоне наступавших частей Красной армии казалась каплей в море. Генерал Корнилов принял решение оставить Ростов, где проходило формирование, и пробиваться с боями за Дон.

Несмотря на огромный численный перевес сил противника, Добровольческая армия, используя свое преимущество в воинской выучке, дисциплине и опираясь на высокий моральный дух, сумела прорвать кольцо окружения и уйти на юг Донской области, где получила возможность отдохнуть и пополнить свои ряды.

По воспоминаниям участников похода, небольшая, почти безоружная, обремененная обозом со стариками и женщинами, Добровольческая армия находилась в состоянии боя едва ли не круглосуточно. Красных было намного больше, но их полки были разрознены и очень плохо обучены, военные профессионалы-добровольцы всякий раз тактически переигрывали красных командиров. Название «Ледяной поход» этот героический рейд получил по первому бою Добровольческой армии, прошедшему 15 марта 1918 года у станицы Ново-Дмитриевской, во время которого моросящий дождь сменялся заморозками, из-за чего драться приходилось в заледеневшем обмундировании. Сам же поход закончился 30 апреля 1918 года.

С чисто военной точки зрения итоги Ледяного похода были невелики, но благодаря ему Белое движение получило свои первые победы, первых героев, первые ордена, получило костяк будущих Вооружённых сил Юга России. Оценивая итоги похода, не следует, конечно же, забывать печально известный приказ генерала Корнилова: «...пленных не брать. Ответственность за этот приказ перед Богом и русским народом я беру на себя». Маховик кровавой братоубийственной войны неумолимо раскручивался обеими сторонами.

А. И. Деникин

 

ВТОРОЙ ФРОНТ

После нападения гитлеровской Германии 22 июня 1941 года, Советский Союз в первые же несколько недель войны оказался на краю катастрофы. Колоссальная мощь немецкой военной машины, эффективность её новой военной стратегии — блицкрига, внезапность нападения, неготовность советских войск к масштабным боевым действиям, последствия репрессий 30-х годов и уверенность главы советского государства И. В. Сталина в том, что Гитлер не нападёт на Советский Союз (или, по крайней мере, нападёт позже) — все это привело к самым трагическим последствиям. К концу 1941 года почти никто из политиков или военных во всем мире не верил в то, что Советской России удастся выстоять. Последствия победы Германии для народов Европы и Азии были бы поистине ужасны. Великобритания могла ещё более или менее эффективно противиться переправе германской армии через пролив Ла-Манш, но вести военные действия на континенте в одиночку была уже неспособна. США, обладающие колоссальными людскими и экономическими ресурсами, имели в то время армию, равную по численности армиям второразрядных европейских государств. Франция была раздавлена нацистами в считанные месяцы, а две другие могущественные мировые державы, Италия и Япония, готовились вместе с Гитлером продиктовать свою волю всему Восточному полушарию. Последним препятствием на пути к осуществлению этих планов оставался истекающий кровью Советский Союз.

Эта была война не за колонии, не за спорную приграничную территорию, и не за торговые привилегии. Перед народами СССР вопрос стоял ребром: победа или смерть. Несмотря на явное военное и стратегическое преимущество, Германия также напрягала все свои силы, стремясь победоносно окончить войну в максимально короткие сроки. На гигантском фронте от Балтийского до Черного моря были сосредоточены все силы воюющих держав. СССР отчаянно нуждался в союзниках. Англия, как вы знаете, уже находилась в состоянии войны с Германией, в декабре 1941 года в войну были вынуждены вступить Соединенные Штаты. После оформления военного союза документально, казалось, СССР был вправе рассчитывать как на масштабную экономическую помощь союзников, так и на начало военных действий на западе Европы. Экономическая помощь была оказана, причем в самый критичный момент. Когда была потеряна огромная часть советской промышленности, США и Англия поставляли нам танки, самолеты, стратегически важное сырье. Но вот воевать союзники не торопились...

Конечно, первое время, до середины 1942 года они ещё могли оправдывать свое нежелание нести людские потери неготовностью к войне. Но все равно, вот уже несколько десятилетий военных историков мучает несколько важных вопросов. Ещё до начала Второй мировой войны западные демократии обещали маленьким европейским странам любую помощь, вплоть да объявления войны, в случае германской агрессии. Теперь же оказывалось, что за громкими фразами о помощи практически ничего не стояло. Также известно слишком много высказываний высокопоставленных политиков как в Англии, так и в США о том, что в интересах Запада было бы неплохо, чтобы советский и фашистский режимы воевали как можно дольше и нанесли друг другу максимальный урон. Негативное отношение к коммунизму в США и Англии понять можно, но за такой излишне прагматичный подход расплатились своей жизнью десятки миллионов простых советских людей. Скольких жертв можно было бы избежать, если бы второй фронт был бы открыт не в 1944-м, а в 1942 году! И наконец, главный вопрос: почему Гитлер в течение нескольких лет был так уверен в том, что второго фронта не будет? Ведь основные силы рейха были брошены на Восток против СССР, а на Западе оставались немногочисленные и второсортные в военном отношении части. Массированный удар в незащищенный тыл Германии мог бы окончить войну в течение года.

Нельзя сказать, что союзники не предпринимали совсем ничего. В 1942 году начались военные действия в Северной Африке, в 1943 году — в Италии. Но масштабы этих операций были невелики, и очень большого облегчения Советской армии они не принесли. Лишь 6 июня 1944 года началась реализация плана «Оверлорд», когда на территорию Франции был высажен массированный англо-американский десант. К концу июня численность союзников на нормандском плацдарме достигла почти 900 тыс. человек, и Гитлеру не оставалось ничего иного, кроме как начать переброску частей с восточного фронта на Запад. Спустя ровно три года после начала Великой Отечественной войны Второй фронт был открыт. Конечно, ни в коем случае нельзя недооценивать огромную экономическую помощь, оказанную Советскому Союзу Англией и США, и наш народ навсегда сохранит светлую память о погибших в войне с нацизмом солдатах союзных армий, но надолго сохранится и чувство горечи от более чем странной позиции союзников в вопросе открытия Второго фронта.

Высадка в Нормандии

 

БЛОКАДА

22 июня 1941 года германская армия атаковала западные границы СССР. В первые же часы войны Красная армия понесла колоссальные потери, и, несмотря на героическое сопротивление, была вынуждена начать многомесячное отступление на всем пространстве от Балтийского до Черного моря. По плану «Барбаросса» немцы вели наступление тремя группами армий: «Юг», «Центр» и «Север». Перед каждой группой армий были поставлены свои цели, целью группы «Север», которой командовал опытнейший генерал-фельдмаршал фон Лееб, были блокирование и захват Ленинграда, с последующим выходом к Архангельску. Гитлер и его окружение прекрасно понимали, какое значение для советского народа имеет Ленинград, культурный, промышленный и стратегический центр, важный идеологический символ. Для захвата этого города фон Леебу фашистским командованием было выделено 29 дивизий общей численностью в полмиллиона человек. С севера вели наступление союзники германцев — финны. Захват Ленинграда планировался менее чем через месяц после начала воины, к 21 июля.

Уже к 10 июля немцы захватили Прибалтийские республики, и, прорвав фронт к югу от Пскова, устремились к Ленинграду, до которого оставалось менее 200 километров, причем у немецкой армии было колоссальное преимущество как в живой силе, так и в технике. Им противостояли 150 тысяч советских бойцов, измотанных тяжелым отступлением, без поддержки танков и авиации. Укрепленных линий обороны между Ленинградом и наступающим врагом практически не было.

Именно с этого момента начинается героическая оборона Ленинграда его жителями и солдатами Красной армии. Город начинает превращаться в крепость, где каждый человек, каждый мешок хлеба, каждый кусок металла должны были внести свой вклад в борьбу. Из ленинградцев сформированы 10 дивизий народного ополчения, женщины, старики, подростки почти без отдыха строят оборонительные сооружения на подступах к родному городу, в окопы направлены 80 тысяч моряков-балтийцев. Практически все заводы и фабрики переоборудованы для выпуска оружия и снарядов. Защитники города совершили невозможное — обладающий гигантским преимуществом враг сначала был вынужден замедлить темпы своего наступления, а затем и вовсе был остановлен на окраинах Ленинграда. Но, к сожалению, не сумев войти в город, германская и финская армия в начале сентября завершили полное окружение города. Началась полная беспримерного мужества и страданий ленинградская Блокада, одна из самых ярких страниц в истории человеческих войн.

900 дней и ночей, два с половиной года, продолжалась героическая оборона отрезанного от всего мира города. 900 дней артиллерийских обстрелов и авианалетов, смерти и голода. И особенно голода, который в первую очередь вспоминается при словах «ленинградская блокада». Особенно страшной была первая блокадная зима 41/42 года. Поняв, что прямым штурмом взять Ленинград не удастся, фашистское командование сделало ставку на отсутствие продовольственных запасов в городе, даже пропагандистская машина в самой Германии не стыдилась выдавать попытку уморить голодом двух с половиной миллионный город за вершину стратегического планирования. Уже в ноябре 1941 года дневной рацион ленинградцев составлял 250 граммов хлеба для рабочих, 125 — для служащих, иждивенцев и детей... Сейчас очень тяжело представить, что же это такое — 125-250 граммов очень плохого, с примесями, хлеба в сутки. Каждый из вас только за обедом или ужином съедает качественного, хорошего хлеба больше, чем ленинградцы в блокадный день. И ведь эти люди ещё работали у станков, копали окопы, разбирали завалы и тушили пожары после бомбёжек. Хоронили своих родных и близких. Старики, женщины, дети... Бойцы действующей армии получали хлеба больше, от 300 до 500 граммов, но это тоже было чудовищно мало. Настоящей легендой стала так называемая Дорога жизни, проложенная по льду Ладожского озера и действующая только зимой. День и ночь водители грузовиков, рискуя жизнью, под бомбами, везли по тонкому льду продовольствие в осажденный город и детей и раненых из него.

Лишь в январе 1944 года город был окончательно освобожден от вражеской блокады. Страшную цену заплатили ленинградцы в течение этих 900 дней. По разным оценкам, число жертв среди мирного населения колеблется от 500 тысяч до одного миллиона человек, причем подавляющее большинство из них скончалось от голода. Ленинградская блокада, безусловно, стала одним из самых страшных преступлений нацизма.

 

МАЛАЯ ЗЕМЛЯ

31 января 1943 года один из талантливейших полководцев германского вермахта, фельдмаршал Паулюс сдался в плен военнослужащим 64-й армии под командованием генерала Шумилова. Ещё через два дня прекратились последние бои в Сталинградском котле, где была уничтожена крупная группировка фашистских войск. Закончилось крупнейшее сражение Второй мировой войны, её переломный момент, после которого Красная армия перехватила, наконец, стратегическую инициативу и начала освобождение захваченных врагом территорий. Особенно успешно для наших войск военные действия развивались на Северном Кавказе, где части вермахта были вынуждены поспешно отступать, чтобы избежать ещё одного большого окружения. Особо большую опасность для германской армии представляла потеря Новороссийска, и его фашисты были намерены оборонять до последнего.

4 февраля в районе поселка Станичка, южнее Новороссийска, высадился морской десант под командованием майора Цезаря Куникова. 262 моряка прорвались с кораблей на берег и захватили крошечный плацдарм, получивший название «Малая земля». Это была очень умело разработанная и проведенная операция.

Для участия в десанте отбирались лучшие из лучших, участники самых кровопролитных сражений 41-42 годов. В течение месяца эти люди с утра до ночи, в любую погоду, отрабатывали высадку в условиях, максимально приближенных к боевым. Десантники учились стрелять в темное время суток, лазать по прибрежным скалам, метать ножи, оказывать первую медицинскую помощь. Были досконально изучены основные виды стрелкового оружия, гранат, мин и артиллерии как советские, так и германской армии. Все эти усилия не пропали даром: потери при высадке были минимальными. Достаточно сказать, что десантные корабли вошли в Цемесскую бухту при полном бездействии вражеских береговых батарей. Даже после того как с наших судов начали стрелять пушки и первая в истории морского флота реактивная установка, фашисты так и не сумели сориентироваться в обстановке и толком организовать оборону. 262 советских моряка окопались на крошечном участке побережья.

Началась героическая оборона Малой земли, продолжавшаяся без малого восемь месяцев. С течением времени здесь высадилась 18-я армия, которой удалось расширить плацдарм до 30 квадратных километров и оттянуть сюда значительные силы вермахта, предназначенные для обороны Новороссийска.

К сожалению, этот блестящий образец сочетания подлинного героизма и отточенного военного мастерства упоминается иногда в ироническом, даже в язвительном смысле. Дело в том, что начальником политуправления 18-й армии в то время был будущий Генеральный секретарь КПСС Леонид Брежнев, с именем которого связывают многие отрицательные явления в последние десятилетия существования СССР. Когда он стоял у руля государства, пропагандисты пытались придать битве на Малой земле статус чуть ли не одного из главных сражений Второй мировой войны. Результат получился обратным: о Малой земле в СССР ходило немало шуток и анекдотов. Но мы с вами не должны забыть о подвиге, совершенном защитниками крошечного плацдарма под Новороссийском.

Десант на Малую землю

 

ХОЛОДНАЯ ВОЙНА

Вторая мировая война подходила к своему логическому завершению. Самая могущественная коалиция в истории — союз СССР, США и Великобритании — громила армии нацистской Германии и её союзников в Европе и императорской Японии в Тихом океане. Смертельная опасность миновала, можно было подумать о послевоенном устройстве мира. Но вместе с опасностью ушло и взаимное доверие, которое на протяжении самых страшных месяцев Второй мировой войны помогало забыть о взаимной неприязни, о различии общественно-политических систем, о взаимных счетах и обидах, которые накопились за период между двумя мировыми войнами. Главной проблемой стали государства Восточной Европы. США и Великобритания настаивали на том, чтобы эти страны были полностью свободны в выборе своего дальнейшего пути, чтобы они не попали в сферу влияния Советского Союза. У союзников были основания опасаться, что Восточная Европа станет плацдармом для развития мировой революции. Советское правительство указывало, что СССР понес слишком большие жертвы, чтобы всерьёз рассматривать такие планы, что именно с территории этих государств по СССР был нанесён катастрофический удар нацистской военной машины в 1941 году, поэтому Советский Союз был вправе принять меры для того, чтобы эта ситуация не повторилась. Более того, кроме Польши, завоёванной Германией, остальные наши соседи предоставили фашистам свои территории практически добровольно, а некоторые и воевали на их стороне. Не добавляли И. В. Сталину доверия к союзникам и сведения о разработке в США нового атомного супероружия, которое от СССР скрывалось не менее тщательно, чем от нацистов. В конце концов договориться удалось, но так, что все остались недовольны, все уступки и компромиссы делались только с учетом баланса сил, а европейские народы стали безгласным объектом торга. Таким образом, ещё до окончания воины стало понятно, что мир не станет началом новой эры. Ситуация ещё более ухудшилась после ядерной бомбардировки Японии, что в СССР восприняли очень болезненно, хотя США были союзниками, а Япония — врагом. В Советском Союзе начали форсированную разработку собственной атомной бомбы, которая появилась на свет в 1949 году. К этому моменту Холодная война уже началась.

Считается, что начало Холодной войне было положено 5 марта 1946 года в американском Фултоне, где лидер Великобритании Уинстон Черчилль в своей знаменитой речи, получившей название фултонской, призвал страны «свободного мира» объединиться против коммунистической угрозы. В этой речи впервые были произнесены слова железный занавес», которые на десятилетия стали синонимом разделения мира на два противоборствующих лагеря. В СССР эту речь восприняли как прямой призыв к войне. Началась масштабная гонка вооружений как обычных, так и ядерных, что поставило мир перед угрозой полного уничтожения. В 1949 году США, Канада и некоторые западноевропейские государства создали Североатлантический военный союз, НАТО. В ответ на это в 1955 году в Восточной Европе была создана Организация Варшавского договора. Начиная с этого времени практически ни один военный конфликт, ни один переворот, ни одна революция, ни одно социальное явление не рассматривались участниками Холодной войны иначе как с позиции приобретения нового союзника. Именно поэтому СССР приветствовал обретение независимости странами третьего мира, а Запад всемерно помогал диссидентскому движению и любым антиправительственным выступлениям в социалистическом лагере. Помощь не ограничивалась только дипломатическими или экономическими методами. Так, СССР поставлял оружие воюющему с США Вьетнаму, а западное оружие широким потоком шло афганским моджахедам, когда в Афганистане находился советский воинский контингент.

В 1985 году в СССР началась Перестройка, объявленная Генсеком КПСС М. С. Горбачёвым. Это стало началом конца Холодной войны, но проблем в международных отношениях меньше не стало. Железный занавес разрушен, но мир поставлен перед новыми, не менее серьезными вызовами.

#img_49.png

Уинстон Черчилль

 

ИМПЕРИЯ ЗЛА

В 1977 году в кинотеатрах планеты с бешеным успехом прошел первый фильм легендарной космической саги Джорджа Лукаса «Звёздные войны». В самом начале фильма, в титрах, зрители впервые прочитали выражение «империя зла», которому предстояло сыграть огромную роль в истории ближайшего десятилетия.

Приблизительно в это же время продолжавшаяся уже 30 лет Холодная война вступила в свою заключительную фазу. В 1979 году руководство СССР приняло решение о вводе войск в соседний Афганистан. Последствия его для Советского Союза и всей социалистической системы были катастрофическими. Афганская война была более чем холодно встречена населением нашей страны, а враги СССР за рубежом получили в руки сильный козырь, которым умело воспользовались. В западных СМИ началась масштабная пропагандистская кампания, которая должна была подорвать авторитет Советского Союза на мировой арене и лишить его друзей и союзников. Во главе кампании встали лидеры западного мира — Соединенные Штаты Америки, и их президент Рональд Рейган. 8 марта 1983 года Рейган выступал перед Национальной ассоциацией евангелистов США с речью на тему «Религиозная свобода и Холодная воина». В этой программной речи президент затронул многие проблемы религии и морали как внутри самих США, так и во всем мире. Оценка международной ситуации фактически свелась к обвинениям в адрес коммунизма и Советского Союза. Много времени Рейган посвятил неудачным переговорам с СССР по вопросу сокращения ядерных вооружений, причем вся вина была также возложена на нашу страну. Здесь-то и прозвучала эта знаменитая, ставшая исторической, фраза: «Итак, в своих обсуждениях предложений о замораживании ядерного вооружения я настоятельно прошу вас избегать соблазна гордыни, соблазна необдуманно объявить себя превыше всего и навесить ярлык виновности в равной степени на обе стороны, игнорируя исторические факты и агрессивные порывы империи зла, чтобы просто назвать гонку вооружений гигантским взаимонепониманием и тем самым устраниться от борьбы между справедливостью и несправедливостью, между добром и злом». С лёгкой руки американских журналистов в течение ближайших нескольких лет СССР иначе и не называли. Хотя после начала горбачевской Перестройки Рейган и сказал, что больше не считает нашу страну Империей зла, развал СССР в 1991 году в высказываниях журналистов и политиков, как западных, так и отечественных, рассматривался все-таки именно как крушение Империи зла. Этот термин пережил своего первоначального адресата. Так теперь, случается, называют и компьютерную корпорацию Билла Гейтса, и различные государства из седой древности, и место действия фантастических произведений. Очень много людей во всем мире считают сейчас Империей зла... США, указывая на её агрессивную внешнюю политику, которую Рейган когда-то ставил в вину СССР.

Рональд Рейган

 

ЧЕРНОБЫЛЬ

26 апреля 1986 года, в половине второго ночи, на Чернобыльской АЭС, расположенной на территории Украины, раздались два мощных взрыва. В тот момент никто не мог предположить, что произошла самая серьезная авария не только в атомной энергетике, но и крупнейшая техногенная катастрофа в истории вообще.

За день до взрыва была проведена плановая остановка 4-го энергоблока Чернобыльской атомной электростанции (АЭС). Это было сделано для проверки и текущего обслуживания оборудования. Составной частью проверки оборудования на любой АЭС являются испытания тех или иных узлов в различных режимах. Как показало последующее расследование, во время испытаний один из операторов электростанции совершил чудовищную ошибку. Устраняя последствия этой ошибки, руководство станции выбрало неверное решение и очень скоро ситуация стала необратимой: каждый последующий шаг был вынужденным, но только ухудшал положение. К сожалению, персонал АЭС не смог верно оценить степень опасности, во-первых, из-за несовершенства некоторых приборов, а во-вторых, из-за того, что вся ситуация была новой, никогда ранее не происходившей. Надо сказать, что и до сих пор у ученых нет точного объяснения того, что же происходило внутри реактора в это время, и отчего он взорвался. Впоследствии специалисты пришли к выводу, что помимо человеческого фактора, причиной катастрофы были недостатки конструкции реактора, заложенные ещё на стадии проектирования.

В результате аварии произошел мощный выброс радиоактивных веществ. Хуже всего было то, что внутри взорвавшегося реактора продолжались ядерные и химические реакции, и радиоактивные извержения продолжались до конца мая. Нужно отметить, что действия персонала АЭС сразу после аварии были точны и своевременны, что помогло избежать куда более серьезных последствий. Во время тушения пожара работники станции получили серьезное облучение, некоторые — смертельное.

Практически сразу выяснилось: уровень радиоактивности в районе АЭС настолько высок, что местное население необходимо срочно эвакуировать. Уже 27 апреля были эвакуированы жители маленького городка Припять, расположенного поблизости, в следующие две недели — жители из населённых пунктов, расположенных в тридцатикилометровой зоне вокруг АЭС. Советские СМИ и официальные лица скрывали истинные масштабы аварии до последнего (во избежание паники, как было принято тогда говорить). Паники действительно не было, но огромное число людей долгое время ничего не знали об угрозе их здоровью, кроме того, была создана благодатная почва для всевозможных домыслов и спекуляций.

Для ликвидации последствий аварии в тридцатикилометровую зону начали приезжать специалисты, рабочие, солдаты. Работали они посменно — учитывая уровень радиоактивности, долго оставаться здесь было нельзя. Эти люди, значительная часть которых была добровольцами, были названы «ликвидаторами». Всего в районе Чернобыльской АЭС работали свыше полумиллиона ликвидаторов. В числе прочих работ вокруг разрушенного 4-го энергоблока был возведён бетонный саркофаг.