По внешним признакам миллиардер жил распрекрасно: старинная двухэтажная «Орхидея» реконструирована до четырех, ботанический сад не меньше гектара, свой променад на кромке озера. Охрана территории, шикарные авто на парковке. Жена – из модного модельного ряда («Сучка», – обменялись взглядами Алехины). Обаятельный щекастый бутуз («Скоро у нас будет внучок», – умилились они же).

– Так много мужчин в возрасте, а рядом с ними столько молодых женщин, – со вздохом подметила Анна, теребя поясок безукоризненно сидящего на ней темно-синего коктейльного платья. – Чувствую себя старухой.

– Ну, любимая, мы женаты первым браком, а большинство девиц – вторая и третья попытка для их полигамных супругов, – утешил Матвей. – И в основном подобная публика из России. У местных принято идти под венец в зрелом возрасте, когда горячее половое влечение сменяется холодным расчетом.

Словно течение в заводях, менялись темп движения и густота толпы гостей – смеси новорусских, итальянцев и международного люда. Дамы в вечерних нарядах, кавалеры в костюмах blacktie. Среди них терялся коротконогий мэр Оссучио, и выделялся шеф полиции Комо в парадном мундире. Последнего как-то зацепила краем юбки Ленка и, с тех пор держала в антураже. Муж одобрял полезные знакомства. Тусовка происходила на площадке у 25-метрового бассейна, подсвеченного подводными лампами. Сновали официанты в белых курточках, пузырьки в бокалах spumante сияли драгоценными камешками. Французское шампанское Красько запретил подавать: «В Европе кризис – обойдутся итальянской шипучкой». Аромат камфоры от одноименного дерева смешивался со свежим запахом озера и насыщал вечерний прием томительной сексуальностью. Ночное небо вызвездило, а Луна где-то задержалась. Музыка лилась из колонок, замаскированных под валуны.

Внезапно классику заглушил рок, звуковое давление скакнуло в разы. Поверхность озера осветилась прожекторами – к вилле подкралась яхта, теперь загремевшая и засверкавшая. На палубе обнаженные девушки плясали, дергались, кричали. Мегафон гремел слоганами типа «Модель, не ходи в бордель» и «Лена, выйди из плена», повторяя надписи на телах. Еще было что-то про экологический вред от добычи селитры. Четверка операторов снимала профессиональными камерами. Два специализировались в жанре ню, два – на гостях Красько.

Часть зрителей подалась вперед, жадно впившись в прелести незваных красоток, остальные бросились прочь, прячась в кустах. «Выключите освещение», – громогласно приказал Безопасник. Подводная подсветка и фонари погасли. Анна застыла статуей, которую скульптор изваял с открытым ртом. Матвей тихо посмеивался над сложностями жизни нуворишей. В какофонии звуков пожилой шпион вдруг уловил тихий всплеск и краем глаза увидел расходящиеся круги в бассейне. Мозг послал сигнал мышцам, и Алехин, даже не уронив бокал, прыгнул в черную воду. Неуклюже, в одежде плюхнулся бомбой, ушел в глубину.

Глаза голубые, вода зеленая. Или наоборот? Не понять, когда одни быстро исчезают в глубине другой. Широко распахнутые паникой, как и рот, глотающий жидкость. Трехлетний ребенок тонет быстро – врожденный рефлекс прерывания дыхания уже утрачен, а плавать еще не научился. Кровь теряет молекулы кислорода, мозг – остатки сознания. Конец близок.

Темная чернота или черная темнота. Зрение разведчика отключилось, лишь руки загребали по ходу нырка, пытаясь нащупать хоть что-то. Не вышло. Вынырнул, провентилировал легкие и ушел вглубь уже надолго, плывя около дна. Воздух почти закончился, когда расширяющаяся спираль привела пловца к самой глубокой зоне под трамплином. Нога задела мягкое, тут же ускользнувшее в сторону. Резкий разворот, пальцы схватили маленькое тельце. Мощный толчок ногами, выход на поверхность, гребок-другой, бросок утопленника на бортик.

Выбравшись из бассейна, Матвей схватил ребенка за ноги и резко затряс. Вода, рвота, испуганный крик. Зажегся свет, подбежала женщина и взяла малыша на руки. К ней присоединилась другая, застывшая в слезах, прикрывая рот ладошкой. Гости, забыв о шоу на озере, стали концентрироваться вокруг. Чуть не утонувший наследник миниолигарха – зрелище более интересное, чем примелькавшаяся женская нагота. Алехин оттолкнул самых наглых зевак и вышел из круга. Натужно закашлялся, сплюнул – на белом мраморе заалело пятно. Подошла Анна, стала причитать. Мужчина, с одежды которого стекали ручейки, сместился, чтобы вода размыла кровь – жена не должна увидеть.

Переодевшись в одолженные черный свитер XXL и джинсы, великоватые на два размера, ветеран вышел из виллы. Гости разъезжались – праздник закончился. Начальник полиции на всякий случай вызвал «скорую» Прислуга начала сворачивать столы с закусками.

– Не знаю, как и благодарить, – подошел Красько.

– Пролонгируйте кредит для ГУМа, а то у Эрнеста сложная конъюнктура, – слабая улыбка коснулась губ Матвея.

– О чем речь! Само собой! – забубнил тот. – Что еще могу сделать?

– Увольте руководителя службы безопасности и берегите семью.

– Да, охранники профукали падение Марчелло в бассейн. Мальчик испугался, когда выключили свет…

– Проснитесь, Михаил! Это – покушение! Вашего сына хотели утопить!

– Вы отдаете себе отчет, выдвигая подобное обвинение?

– Двадцать лет работы в разведке приучили отвечать за свои слова. Я нашел Марка в самой глубокой части, в четырех метрах от бортика. Он же не умеет плавать?

– Не умеет, – огорошено подтвердил отец.

– Как же за несколько секунд оказался на дне и так далеко от края? Его забросили, а ведь он не худышка – пуд потянет. Преступник – мужчина. Хотите узнать кто?

– О, да! Ему не жить!

– Тогда попросите пока не уезжать павлина из полиции и покажите мне, где тут пульт видеонаблюдения.

Просмотр записей поначалу разочаровал: камеры в темноте ничего толкового снять не могли. Потом появился намек – у ворот, в освещенной зоне зафиксирован официант, выходящий с территории виллы через три минуты после инцидента. Он сел в белую «альфа ромео» с французскими номерами. Опрос сотрудников кэйтеринговой компании, обслуживавшей вечеринку, показал, что тот был нанят в качестве временной замены постоянного официанта, некстати заболевшего. Удалось выяснить лишь его имя – Анджело и мобильный номер.

– Вы готовы без лишней огласки оказать оперативное содействие? – в лоб спросил Алехин.

– Что конкретно имеется в виду? – напрягся полицейский чин.

– Быстро отследить мобильник?

– Вне моей компетенции. Требуется санкция, а это займет время и привлечет внимание.

– Понятно, – вздохнул старый шпион, знакомый со сказками о юридической скрупулезности в западноевропейских странах. – Но дорожные видеокамеры находятся в вашем ведении.

– В моем, – поколебавшись, ответил итальянец.

– Тогда немедленно выясните, куда двигается «альфа ромео». Время позднее, трафик слабенький, машина приметная.

– Если она поедет по автостраде в Швейцарию или Милан, то быстро покинет мою зону ответственности, – полицейский рассуждал, ожидая с трубкой в руке доклада из центра дорожного контроля.

Удача пришла: удалось засечь авто, следующее вдоль озера к городу Комо. Оставалось решить, что же дальше.

– Михаил, хотите дать делу официальный ход? – поинтересовался Алехин. – Сразу скажу: против подозреваемого нет доказательств.

– Но вы уверены, что это – он?

– Таких совпадений не бывает.

– Что-то можно сделать?

– Да.

– Сделаете?

– Попробую, – сам не зная почему, ответил больной шпион, двадцать минут назад вновь обнаруживший в своей слюне кровь. – Нужен местный телефон, лучше кого-то из слуг – мой утонул. И наличные – тысяч пять.

Судя по прерывистому дыханию, Элио оторвали от его подруги на эту ночь.

– Здесь Алехин. Ты еще в Комо?

– Si.

– У тебя есть машина?

– Motocicletta.

– Еще лучше. Срочно выдвигайся на поворот с приозерной дороги к городу. Отследи белый «альфа ромео», следующий со стороны Оссучио. У тебя пятнадцать минут. Плачу хорошие деньги. Шеф местной полиции – commissario Schiatti — в курсе, – немного исказил действительность Матвей. – Увидишь тачку, отзвонись на данный номер. Я выезжаю.

Комиссар сделал вид, что не слышал последних фраз, а потом погрозил пальцем Матвею и предложил подвезти до Комо. Шофер втопил, Алехин расслабился. Мозг анализировал ситуацию, данных мало, зато они получены собственными глазами и ушами шпиона. А им привык доверять и сейчас прокручивал увиденное и услышанное, раз за разом, выискивая нюансы. Идеи рождались. Звонок от Элио обогатил информацией.

– Commissario, высадите меня у крепостных ворот, prego.

– Виопа notte, signore Alekhin, – полицейский опять погрозил пальцем.

– Не беспокойтесь, ночь пройдет спокойно, – в голосе русского прозвучала уверенность, которой не ощущалось в душе. – Я уважаю итальянские законы.

– Надеюсь, хотя бы основные, – вздохнул комиссар, уже сообразивший, что столкнулся с профессионалом.

Массивный параллелепипед надвратной башни, распахнувшей руки-крылья каменных стен, выглядел мрачновато без дневного потока туристов и обитателей старого города. Экономный муниципалитет выключил подсветку на ночь, превратив пешеходную зону в призрачные декорации для грядущей драмы. Безлюдны сводчатые галереи по обеим сторонам узких торговых улочек. Только площадь у собора казалась большой в своей пустоте. Равнодушно повисли в сером влажном воздухе окна, чьи узкие ставни смахивали на крышки гробов. Блеклые фасады домов только подчеркивали скудный свет, даруемый звездами.

Шпион шел к цели, не отвлекаясь. Пару раз замирал: не слышны ли шаги за спиной. Задержался только у двери, за которой явно жил малыш – на ступенях брошены игрушки. Отвязал веревочку от грузовичка, вставил вместо ремня в спадающие джинсы. Подумав, поднял пистолет – черный, страшный, но с красной вставкой в стволе, чтобы не перепутали с настоящим.

Вот и нужный адрес, сообщенный по телефону Элио. Силуэт выплыл на секунду из арки ворот напротив. Алехин нырнул туда.

– На втором этаже, один.

– Войти можно?

– Через дверь маловероятно – не пустит ночью незнакомца. Проникнуть иначе – противозаконно.

– Так можно или нет? Ты же тут осмотрелся.

– Если подняться на козырек над соседним входом, то по карнизу пять шагов до его окна. Оно приоткрыто…

– Подсади меня.

– В одиночку опасно – вдруг человек вооружен.

– Тогда пошли со мной. Твоя униформа повергнет преступника в шок.

– А что он сделал?

– Пытался утопить трехлетнего сына русского миллиардера. Тот, между прочим, – Матвей сделал ход, придуманный по пути, – ищет человека, который обеспечивал бы безопасность его семьи в Италии. Зарплата и условия волшебные. Интересно? Ты же хочешь уйти со службы?

– Хм! – ход мыслей итальянца сменил направление. – Лезь мне на плечи.

В темноте не видны пыльные следы кроссовок, оставленные на темно-синем мундире. Когда шпион включил свет в крохотной комнате, они проявились более отчетливо. Как и ужас на лице Анджело, вскочившего с узкой кровати и увидевшего странную пару, состоявшую из молодого карабинера и пожилого человека в мешковатом свитере и с пистолетом, пока опущенным стволом вниз. Парень оказался мелковатый и даже истощенный. Поэтому Алехин ударил его щадяще, в пах. Когда тот упал на колени, толчок в затылок помог лечь ничком. Подушка опустилась ему на голову, русский сел сверху. Тишину прерывало лишь затрудненное сопение официанта. Из-под его трусов медленно расплывалась темная лужа на полу.

– Кто вы? – наконец он решился нарушать тишину.

– Следующий вопрос! – Алехин плотнее придавил края подушки.

– Что хотите? – акцент говорящего был заметен, хотя Матвей не мог определить его географическую принадлежность.

– Так-то лучше, – доступ воздуха немного расширился. – Кто устроил тебя работать на сегодняшнюю вечеринку и велел убить ребенка?

– Не понимаю, о чем вы.

– Сейчас выстрелю, – «ствол» уперся в крестец допрашиваемого, – и ты остаток жизни будешь валяться в койке и ходить под себя.

– Я болен СПИДом, мне осталось год-два.

– Но жить-то хочется? Неужели мечтаешь мучиться в тюряге? Инфицированному и убийце малолетнего там долго не протянуть. Сокамерники окажут «теплый» прием. Облегчи душу, и мы уйдем. Иначе карабинер надет наручники и…

– Мне нужны деньги на лекарства, а страховки нет. Я приехал из Косово, тут нелегально. Они обещали 25 тысяч евро за мальчишку. Угрожали меня пришить, если ослушаюсь.

– Да, парень, ты попал, – подушка приподнялась. – Раз обещали, то, скорее всего, убьют, но за то, что ты выполнил их задание. Денег не увидишь. Предлагаю альтернативу: назови заказчика, и я прямо сейчас дам тебе пару тысяч.

– А что мне потом делать?

– Коли веришь заказчику, жди его с бабками. Но любой на твоем месте свалил бы отсюда.

– Я сфотографировал твои документы, – вступил в игру Элио, – попытаешься нас обмануть, объявим тебя розыск через Интерпол и Европол. Отпечатки пальцев снимем – на, возьми бутылку сначала правой, потом левой рукой.

– Хорошо, записывайте: зовут Аббас из Франции, говорит, что алжирский беженец, у него «альфа ромео» номер… и мобильник номер …

– Набери его, поторопи насчет денег.

– Ведь ночь. Он заподозрит.

– Напротив, поймет твое волнение.

Звонок ничего не дал: «номер вне зоны обслуживания». Анджело пошел к раковине подмываться – душ в комнатушке отсутствовал. Алехин и Элио вышли через дверь.

– Что дальше?

– Найди мне такси и возвращайся к любовнице.

– Боюсь, она уже не захочет меня видеть. Лучше отвезу вас на виллу.

– Mille grazie!

– А как с Анджело? Неужели, убийство ребенка останется безнаказанным?

– Мальчик жив. Албанца прикончат, готов поспорить, уже сегодня. Вот с Аббасом или как его там придется разбираться, но не нам. Поехали.

Мотоцикл мчался по пустой дороге, теплый ветер гулял между свитером XXL и кожей шпиона, кое-где обвисшей складками из-за сжавшегося тела. Справа гладкое, как зеркало, озеро отражало созвездия. Слева горные склоны накатывали мрачной волной на прибрежные деревушки, грозя снести их в воду. У ворот «Орхидеи» водитель и пассажир несколько секунд молча смотрели друг на друга, будто понимая, что знакомы лишь день, а прощаются навсегда.

– Элио, завтра, черт, сегодня тебе позвонят по поводу новой работы, – закашлялся русский и вынужденно сплюнул. – Извини.

– Буду ждать, – итальянец вынул из кармана знакомый платок и вернул прежнему владельцу. – Я вам больше ничего не должен.

Алехин нащупал в ткани нечто твердое размером с небольшой орех. Сувенир с операции «Шиа» огорчился: старый хозяин хотел сбагрить, новому не приглянулся. Камню оставалось ждать кого-то третьего.