Пока Лиззи возилась с освещением, Долли готовилась к раздаче голубых и розовых листков, распечатанных накануне на принтере.

Пять — девушкам, пять — молодым людям. Десять неповторяющихся списков для ее новой игры.

Которая называется «Мусорщик». В редакции каждой американской газеты имеется журналист, раскапывающий грязные темы и кропающий соответствующие статейки. Долли просто обыграла название этого амплуа.

Игра предназначалась только для взрослых. В нее следовало играть на ночь. И заключалась она в поисках подходящего партнера.

Долли была убеждена, что идея блестящая. Если все пойдет по плану, то новый номер их ежемесячного журнала будут рвать с руками.

Количество читательских отзывов резко увеличится. После этого Сесили забросает ее новыми поручениями, а Лиззи придется снова ломать голову над изменением оформления колонки.

Мда… Она подорвется на собственной мине.

Впрочем, сейчас следует тревожиться о том, чтобы члены ее экспериментальной группы не поубивали друг друга. И помнить, что цель игры заключается вовсе не в том, чтобы сразить Алекса Кэррингтона.

Какая разница, что о таких руках, как у него, можно только мечтать. И что ее ни разу так не целовали. Физическая тяга не главное. Совсем не главное. Нужно понять, нравится ли ей этот мужчина. Но с решением придется подождать, потому что пора начинать игру. Главное событие сегодняшнего вечера. То, для чего она созвала гостей.

Работы в журнале очень много, и у членов редакции — в том числе и у самой Долли — не хватает времени на вечеринки. Ее колонка, называющаяся «Девичьи игры», должна была стать альтернативой барам и клубам.

До сих пор ни одна придуманная Долли игра не давала девушкам и молодым людям возможности завязать тесные личные контакты.

В анкеты, составленные ею для сегодняшнего вечера, входили вопросы о самых интимных вещах. Вплоть до эрогенных зон и сексуальных фетишей.

Ее собственный перечень представлял собой такой же произвольный набор тем, как и те, что были предназначены для всех остальных.

Точнее, почти для всех остальных.

Для Лиззи и Майкла перечни были составлены специально. Что имело смысл, поскольку идею игры Долли почерпнула именно из отношений этой пары.

Лиззи и Майкл обожают друг друга. Как-то Долли пришло в голову, что их связь можно считать идеальной. После этого она сделала то, что сделала бы в таких обстоятельствах каждая лучшая подруга. Встряла между ними.

Сочинила две возмутительно нескромные анкеты, которые могли бы доставить Лиззи и Майклу множество неприятных минут, если бы эта пара отнеслась к игре всерьез.

Долли скрестила пальцы, чтобы ее затея не кончилась катастрофой.

Она подошла к игрокам и сунула бумажку в неохотно протянутую руку Пита Спрингфилда. Перешагивая через длинные ноги Майкла, она подняла взгляд и увидела, что Пит разворачивает сложенный голубой листок.

— Прекрати! — Она смерила Пита, а заодно и Майкла самым свирепым взглядом, на который была способна. — Не сметь заглядывать в листки без моей команды!

Без вины виноватый Майкл, анкета которого лежала у него на коленях, поднял вверх руки.

— Куда не заглядывать? О чем ты говоришь?

— Вот и хорошо. — Долли наклонилась и поцеловала его в макушку. — Сейчас я все объясню. Но не вздумайте взяться за свое, как только я отвернусь. Я все вижу!

Переступая через ноги и мебель, она пошла к трем женщинам, судьбы которых еще не знала. Сесили с опаской взяла розовый листок, протянутый Долли. Памела Хенсфорд оказалась еще более осторожной. Она долго колебалась, прежде чем сделать выбор. Сабина же забилась в кресло и замахала руками.

— Эй, подруга, ты забыла, что это наш общий бизнес? — принялась увещевать ее недовольная Долли. — Рука руку моет. Ты мне, я тебе.

Сабина смерила ее взглядом, задумчиво постукивая листком бумаги по колену, туго обтянутому розовыми джинсами.

— Интересно… Моя колонка — это косметика и украшения. Не знаю, чем ты сможешь мне помочь. Ты выглядишь очень естественно, а это не по моей части.

— Да будет тебе известно, Мисс Косметика и Украшения, что этот естественный вид дается мне весьма недешево. Я разорилась на твоих маслах, увлажнителях, депиляторах и ополаскивателях!

Сабина склонила голову набок и прищурилась.

— Ну допустим, что в косметике ты разбираешься. А как быть с украшениями?

Долли почесала в затылке.

— Что я могу сказать? Украшения мне не нужны. Я и так само совершенство.

— Пока ты не ушла, объясни, что с этим делать. — Сесили помахала сложенной бумажкой.

— Ничего. Просто держать. Не заглядывать. Сейчас я все объясню и дам команду. — Она обвела взглядом комнату. Три записных холостяка окружили ведерко с бутылками. Долли тяжело вздохнула, подошла к ним и протянула три оставшихся голубых листка Джонни, Алексу и Чарли. — Выбирайте, мальчики. Любой листок, который вам нравится. — Поскольку реакции не последовало, ей пришлось предпринять вторую попытку. — Видите? Здесь всего три варианта. Это значит, что шансы самого смелого выбрать себе партнершу самостоятельно составляют пятьдесят на пятьдесят. Мужчины вы или нет?

Джонни попятился, сел на подлокотник кресла, приподнял бровь, но руку не протянул.

Долли закатила глаза и сунула листок ему за шиворот.

Нет, пора искать себе другое занятие, подумала она, вручая вторую анкету Чарли, а последнюю Алексу. Эту публику расшевелить трудно.

Кэррингтон равнодушно принял листок. Подумаешь, какая-то бумажка… В прикосновении его сильных длинных пальцев не было ничего интимного или соблазнительного, но чувствительная кожа Долли еще хранила тепло, оставшееся с прошлого раза.

Ах, если бы это было приглашение на свидание!.. Впрочем, едва ли Алекс согласится на что-нибудь тайное. Тем более что у меня не хватит на это смелости, подумала Долли и тряхнула головой, приходя в себя.

— Прошу прощения, Алекс. Кажется, я отвлекла вас от важных мыслей.

Он недоуменно посмотрел на свои руки, сложил листок и сунул его в нагрудный карман безукоризненно белой рубашки с пуговками в уголках воротника.

— Похоже, мне не следует надеяться.

— Надеяться? На что?

— На вторую попытку. — На этот раз Алекс встретил ее взгляд, пытливо заглянул ей в глаза и увидел ту часть души Долли, в которую она никого не пускала.

О Боже, как он смотрит на нее!.. О Боже, как он подчеркнул слово «вторую»!.. Теперь, когда Долли знает, как он целуется, отказаться вдвое труднее.

Она испустила тяжелый вздох, наполовину притворный, наполовину искренний.

— Увы, в этом виноваты вы сами.

— Как это?

— Вы забыли про мою игру? Если бы я знала, что вы захотите оказаться в одной команде со мной, то позаботилась бы об этом заранее.

— А это было бы честно?

— Женщина имеет право слегка слукавить. — Долли пожала плечами, а потом кивком показала на торчавший из кармана листок. — Желаю удачи.

— Спасибо, — ответил Алекс.

— Посмотрим, что вы скажете потом. — Долли подмигнула ему, вынула из-за пояса розовый листок с номером и обратилась к собравшимся: — Начинаем очередную игру. Розданные вам листки пронумерованы от одного до пяти. Внутри находится перечень вопросов для игры.

— Какой перечень? — спросила Памела.

— Для какой игры? — одновременно спросил Чарли.

— Терпение, детки, терпение! Думаю, вы уже сами догадались по цвету листков, что играть будут пять команд, в каждую из которых войдут мужчина и женщина. — Долли перевела дух и продолжила: — Играть будем здесь. — Она взяла недовольного Джонни за руку, вывела его в освещенную прихожую, открыла верхнюю строчку сложенного гармошкой листка и ткнула пальцем в написанный там номер. — Два. Это означает, что ты занимаешь второй световой круг и ждешь женскую половину своей команды. Если номер два окажется у меня, мы с тобой станем счастливыми партнерами… — Долли отвернула верхнюю часть своего листка. — К сожалению, этого не произошло. У меня тройка, поэтому я встаю в третий круг.

Майкл порывисто поднялся со своего обычного места на диване.

— Перестань, Долли! Освещенные круги — это уже чересчур.

Вечно он спорит…

— Ничего не чересчур. Так веселее.

— Смотря кому, — проворчал Джонни.

Майкл, который все-таки смошенничал и заглянул в листок, встал в пятое пятно света.

— И что будет, когда мы все спаримся? Точнее, составим команду? — поправился он, услышав болезненный стон Джонни. — Извини, старик.

Долли посмотрела на Джонни, злобно покосилась на Майкла и шумно выдохнула. Уф… Ее терпение подходит к концу.

— Вы закончили? Спасибо. В каждом листке находится перечень вопросов для игры, которая называется… «Мусорщик»!

Все игроки дружно громко застонали.

Долли их утешила:

— Очень обаятельный, чрезвычайно сексуальный и абсолютно совершеннолетний мусорщик с богатой фантазией.

— Долли, не знаю, что у тебя на уме, но я не собираюсь высунув язык бегать по секс-шопам в поисках того, что ты включила в свои перечни. Даже в том случае, если наши читательницы взбесятся от восторга. — Сесили скрестила руки на груди.

— Сесили, неужели ты меня не знаешь? Может быть, эта игра будет немного более вызывающей, чем остальные, но секс-шопы — это уже чересчур. Просто нам всем придется слегка напрячь воображение. В конце концов, главный половой орган человека — это мозг.

— Может быть, у тебя он и половой, — буркнул обладатель голубого листка под номером два. — А мой половой орган расположен на метр ниже.

Долли испустила стон.

— Только мужчина способен занять такую дурацкую позицию!

— Дурацкую? Ну сейчас я тебе покажу!

Положение спасла Сабина, помахавшая розовым листком с цифрой «два» и подошедшая к Джонни.

— Дорогуша, будет лучше, если ты покажешь эту позицию мне. Потому что теперь мы пара.

Джонни Хэвиленд радостно потер руки и расплылся от уха до уха.

— Секс и соблазн во плоти. Либо мы надерем задницу другим командам, либо… — Темп его движений сильно замедлился.

— Либо что? — спросила Сабина.

— Либо ты выбьешь мне зубы.

Долли довольно улыбнулась. Похоже, идея и в самом деле блестящая. Ну, во всяком случае, неплохая, поправилась она, увидев, что Алекс Кэррингтон наблюдает за тем, как она следит за парой номер два.

Сочетание «Джонни и Сабина» прекрасно соответствовало ее тщательно составленному плану. Оставалось молиться, чтобы Майкл и Лиззи стали парой номер пять.

Конечно, все произошло само собой. Но выражение лица Алекса говорило, что он в этом сильно сомневается.

— Надеюсь, никто из остальных участников игры не унизился до мошенничества. И не стал подсматривать в свои листки раньше времени.

— А я подсмотрела! — Лиззи влетела в круг и повисла на шее Майкла. Любовники обнялись так крепко, что между ними и муха не пролетела бы.

— Послушай, это не борьба сумо, — ехидно заметила Долли. Окончательно обнаглели, подумала она. — Тут совсем не обязательно держаться в центре крута.

— Но так куда интереснее! — Лиззи хихикнула и прижалась к своему бойфренду, который уже успел запустить руки ей под блузку.

Ну что ж, подумала Долли. Пусть порадуются затишью перед бурей. Она вздохнула, подумала об Алексе и снова вздохнула. Можно было бы отдать многое за возможность через месяц обниматься с ним на людях так же непринужденно, как это делают Лиззи и Майкл.

— Поскольку никто не обращает на мои слова никакого внимания, я предлагаю провести голосование. Либо мы продолжаем подглядывать и мошенничать, либо подчиняемся моим правилам.

— Лично я за то, чтобы продолжать мошенничать и подглядывать! — Памела Хенсфорд подняла вверх руку со своим листком.

— Я тоже, — поддержала подругу Сесили.

— И я, — подал голос Пит.

Чарли кивнул.

— Я с вами.

Долли повернулась к Алексу.

— Вы разделяете их игривое настроение?

Алекс снял очки.

— Разделяю? Нет. Но собираюсь воспользоваться его преимуществами. — Он неторопливо поднял бутылку с пивом, сделал глоток и опустил бутылку, продолжая смотреть Долли в глаза.

Он что, нарочно выводит меня из себя? Издевается? Долли прищурилась.

— Боюсь, что вы не знаете разницы между адвокатом и стервятником.

— Стервятник не может увеличить размах крыльев.

Джонни захохотал прежде, чем Сабина успела остановить его.

— Долли, один — ноль в его пользу!

Долли пропустила слова Джонни мимо ушей. Тем временем Алекс сделал еще один глоток, и она обратила внимание на его обнаженные предплечья и дорогие хромированные часы, прикрепленные к запястью черным кожаным ремешком.

Скорее всего, сделанным из шкуры очередного соперника по процессу, мелькнуло в голове Долли.

— Я вижу, вы закатали рукава. Приготовились рыться в грязи?

— Приготовился. Думаю, чего-чего, а грязи здесь будет более чем достаточно.

Черт, за словом он в карман не лезет. Похоже, его не переспоришь.

— Раз так, ладно. Если все согласны, давайте сначала кончим формировать пары.

— Я не прочь кончить со своей парой! — Джонни наклонил голову и уткнулся в шею Сабины.

Та оглянулась.

— Я могу стоять здесь, прижавшись задницей к твоему толстому… э-э… животу, но это вовсе не значит, что ты кончишь со мной.

Джонни выпрямился и переступил с ноги на ногу.

— Долли, мы долго будем так стоять? Боюсь, что моей группе вокального сопровождения грозит серьезная опасность. — Сабина подняла руку и покровительственно похлопала его по щеке.

— Если ты не станешь просить меня отрегулировать твой микрофон, мы прекрасно поладим, — откликнулся Джонни.

На мгновение Долли стало жаль его. Но потом она пожалела Сабину. Эти двое явно балансировали на грани между любовью и ненавистью.

Тем временем Сесили вошла в круг номер один. А Памела, не желавшая оставаться наедине с тремя мужчинами, заняла четвертый световой круг.

Пит, Чарли и Алекс обменялись страдальческими взглядами. Пит тяжело вздохнул, заглянул в свой листок и встал рядом с Сесили.

Его мощные смуглые бицепсы и широкие плечи служили прекрасным фоном для элегантной главной редакторши. Заметив это, Долли на мгновение возгордилась собой. Но тут же опомнилась. Оставались двое.

Не смей думать об этом! Не паникуй! Еще рано!

Увы, было уже поздно. Потому что Чарли Лоуренс остановился рядом с Памелой, а Алекс занял позицию за спиной Долли.

Партнером Долли стал тот самый мужчина, которому она хотела выцарапать глаза и выщипать перья. Тот самый, с которого ей хотелось сорвать одежду, чтобы ощутить запах его кожи.

— О’кей… — Долли изменил голос, поэтому пришлось начать сначала. — О’кей. Теперь слушайте, что будет дальше. Правило первое: ни в коем случае не показывать партнеру свой листок. Это запрещается под страхом смертной казни. Всем понятно?

— Понятно, — кивнул Чарли.

А Памела, не желавшая отставать от своего напарника, добавила:

— Это легко.

Пока что все шло хорошо.

Но едва Долли снова открыла рот, как ее перебил Джонни:

— Подожди минутку. Это совершенно бессмысленно. Какой резон создавать команды, если партнеры не имеют возможности сыграться?

Что взять со спортсмена?

— А какой смысл в шахматах? Или в теннисе? В любой игре один на один?

Ярко-голубые глаза Джонни тут же померкли.

— Что? Один на один? Почему ты не сказала об этом раньше?

Реплика оказалась явно неудачной. Потому что Джонни противостояло сразу пять из шести членов редакции с Долли на левом фланге.

Долли подбоченилась.

— Потому что твои дурацкие замечания не дали бы мне закончить!

Ее сменила Памела.

— Потому что ты не веришь, что женщина может придумать игру, которая понравится и мужчине!

— Потому что ты считаешь, что женщина вообще не может придумать ничего оригинального! — Конечно, Лиззи никогда не бросит подругу в беде.

Настала очередь Сесили.

— Потому что ты думаешь, что в женщинах нет соревновательной жилки!

— Потому что, когда речь заходит о спорте, ты слушаешь только тех, у кого между ног болтается член!

Беглый огонь, начавшийся из круга номер три, закончился выстрелом в упор. Реплика Сабины заставила Джонни поднять обе руки.

— О’кей, о’кей, сдаюсь! Долли, ты гений. — Он шутовски поклонился ей. — Настоящий гений.

— Слава Богу, наконец-то заметил! — А то она уже начала думать, что этого не заметит никто. Что собственная гениальность ей только пригрезилась. Судя по событиям этого вечера, так оно и есть.

Конечно, Алекс выбрал именно этот момент, чтобы переступить с ноги на ногу и коснуться бедром ее ягодицы. Долли окончательно пала духом. Только идиотка станет играть в игру собственного сочинения с партнером, который ей скорее враг, чем друг.

От его теплого дыхания у Долли зашевелились волосы на затылке. Она приказала себе не обращать на это внимания. Просто Алекс слишком близко стоит. Или делает первый ход? Разыгрывает гамбит? Едва ли… Впрочем, кто его знает?

Она сосредоточилась, сделала глубокий вдох и заставила себя успокоиться.

— О’кей. На чем мы остановились?

— На смертной казни, — напомнил ей Алекс.

— Верно. Кроме того, запомните: когда вы станете отвечать на вопросы, держите ответы при себе. Это не командная игра, а жестокое единоборство, поняли? Приз достанется только одному из вас. Точнее, одному из нас. Кем бы этот один ни оказался.

Она сделала паузу и перевела дух.

Все слушали не перебивая.

Она продолжила:

— Ровно через месяц мы соберемся на следующую игру и победитель получит заслуженную награду и отправится за семь морей. Или, как минимум, в Карибское море. — Тут Долли почувствовала позади какое-то движение и крепко прижала листок к груди. — Вообще-то я не думаю, что каждой паре понадобятся для ответа все тридцать дней. Кое-кто мог бы справиться с заданием уже сегодня. — Она показала взглядом на Майкла и Лиззи. — Но Сесили вручит награду только во время нашей следующей встречи.

— Иными словами, ты хочешь уравнять шансы?

Долли подмигнула Питу.

— А ты как думал?

Джонни уже сгорал от нетерпения.

— Ну что, можно смотреть или еще рано?

— Подожди минутку.

Наступил решающий момент. Публика созрела. Лишние подробности могли бы все испортить. Долли сложила кончики пальцев.

— Осталась одна небольшая деталь…

— Какая? — хором спросили сопрано и басы.

— Темы, затронутые в ваших анкетах. Сексуальные, требующие развитой фантазии и рассчитанные на совершеннолетних.

— Долли, я уже говорила, никаких секс-шопов! — Сесили Стоун явно напрашивалась на то, чтобы ее сводили в одну лавочку, недавно обнаруженную Долли на окраине города.

— Увы, Сис, то, о чем идет речь в перечне, нельзя купить даже при самом большом желании. Во всяком случае, в сексшопах его не продают. — Долли заставила себя забыть о мести Алексу Кэррингтону и взорвала свою бомбу. — Понимаете, источником информации, которая необходима для победы, является лицо противоположного пола, стоящее с вами в одном круге…

Алекс Кэррингтон стоял на первом этаже дома Долли и Лиззи. Он порылся в кармане и достал свою анкету. В коридоре было темновато. Во-первых, окна перестроенного склада располагались высоко и были довольно узкими; во-вторых, на улице давно стемнело. Однако света нескольких лампочек без абажура было вполне достаточно, чтобы прочитать написанное на листке.

Следует отдать Долли должное. Страсть к приключениям, владеющая этой женщиной, не знает себе равных. Придуманная ею игра изощренна, захватывающа и… Впервые в жизни он не смог найти подходящего слова.

Он хорошо знал женщин и привык к их сексуальным фантазиям. Алексу нравилось изучать особенности тех, с кем он встречался. Секс всегда был сопряжен с борьбой за власть. Даже в том случае, если речь шла о связи на одну ночь или о нерегулярных свиданиях под настроение.

Именно поэтому придуманная Долли игра заинтриговала его. Эта женщина любит соперничать. Обладает развитым спортивным духом. Но, к сожалению, не знает своего потенциала. Или просто не задумывается о будущем. Это ее большое упущение.

Их журнал стал явлением культуры. Отрицать этого нельзя. Алекс, будучи хорошо знаком со статьями, которые там печатаются, знал, что Сесили Стоун и ее партнерши обладают поразительным умением предсказывать то, что станет модным в ближайшее время.

Прочитав полтора десятка вопросов, которые ему предстоит выяснить с помощью Долли Грэхем, он был покорен ее логикой. Именно своеобразная логика приносит этой женщине успех.

Она не только с энтузиазмом придумывает игры, но и знает, на какие кнопки нажимать, чтобы заставить людей принять в них участие. В данном случае речь идет о гормонах пяти мужчин, собравшихся в ее квартире.

Женщины в редакции журнала подобрались бойкие. И если вопросы, содержащиеся в других перечнях, такие же провокационные, как и у Алекса, то надеяться на выигрыш не приходится. Скорее всего, приз должна будет получить сама Долли.

Интересно, какие вопросы содержатся в перечне, который достался ей самой? Что Долли должна будет узнать о нем, Алексе? Он не стал бы возражать, если бы Долли узнала, что он отдает предпочтение длинным спортивным трусам. И с радостью позволил бы ей найти его единственный детский шрам на бедре, оставшийся на память о давних занятиях скейтбордом. Ох и упал же он тогда…

А когда Долли спустит с него брюки, то пусть ищет не только те эрогенные зоны, которые одинаковы у всех мужчин, но и те, которые присущи только ему одному. Особо чувствительные места, которые нравилось открывать женщинам, не жалевшим времени на то, чтобы доставить ему удовольствие в постели.

Алекс стоял в полутемном коридоре и напряженно думал. Нужно что-то предпринять. Она его достала. Достала по-настоящему. Дважды за вечер он почувствовал себя уязвленным. Потому что сомневаться не приходится: в хорошенькой головке Долли Грэхем имеются мозги.

Но разве не наличие извилин делает женщину интересной? Если она умеет неплохо шевелить мозгами, то сможет вызвать у мужчины желание узнать и остальные части ее тела. Наверняка они шевелятся не хуже. Но тогда какого черта он стоит внизу и хлопает ушами, вместо того чтобы подняться наверх и заняться делом?

В худшем случае он сумеет завоевать несколько очков в игре. Сегодня вечером он уже кое-чего добился. Нужно ковать железо, пока Долли не оправилась от вечеринки и не забыла впечатления, которое он на нее произвел. Он не собирается играть нечестно, но было бы грешно не воспользоваться своими преимуществами.

Кроме того, торопиться ему некуда. Мысль вернуться в офис прельщала Алекса куда меньше, чем час назад. Долли сейчас одна. Лиззи уехала с Майклом; это означает, что у Алекса развязаны руки.

Сегодня вечером они с Долли двигали фигуры по очереди. Она не должна догадаться, что его возвращение — шах королеве. А если эта малышка узнает о нем кое-что лишнее… что ж, кто не рискует, тот не пьет шампанского.

Он может позволить себе пожертвовать пару пешек. Может позволить себе что угодно, лишь бы победить Долли Грэхем на ее поле. В любой придуманной ею игре.