Лорен никогда не оказывалась в столь ложном положении, никогда не чувствовала себя так неловко. Ей ужасно не нравилось абсолютно все на этой вечеринке леди Каролины, включая платье, которое Лорен пришлось надеть и которое с ее точки зрения было слишком вычурным. Ее восхваляли, в ее честь произносили тосты и над нею же хихикали. От всего этого Лорен хотелось завыть.

Это было странно, потому что бал у губернатора в Нассау ей очень понравился. Но по сравнению с приемом у леди Каролины, там она чувствовала себя легко и свободно. У леди Каролины почти все были либо маркизами, либо виконтами, либо баронами. И даже один граф. Все были «лорд такой-то», «леди такая-то», и Лорен не могла сразу запомнить их титулы. Она была уверена, что все считают ее дикаркой.

Ей вовсе не доставляло удовольствия быть в центре внимания, особенно по такому ложному поводу.

Она вновь вспомнила танцы в доме губернатора в Нассау. Как там был чудесно! Казалось, сегодня она должна была бы испытывать то же самое. Авантюристическая сторона ее натуры наслаждалась новизной общения с английской знатью. Но на балу у губернатора она еще не знала, как страшно она станет тосковать по Адриану. И хотя в этот момент он был тут же, между ними установилась некая дистанция. Кажется, в этот вечер эта дистанция увеличилась.

Он снял комнаты неподалеку от дома сэра Джайлза, но она не видела его с того самого дня, как они приехали. Лишь сегодня вечером он заехал за нею и они все четверо, сэр Джайлз, его сестра Лиза Теттерли, Лорен и Адриан, приехали к леди Каролине вместе.

Этим вечером Адриан казался ей красивым, сдержанным незнакомцем, любезничающим с гостями ради того, чтобы ее здесь приняли. Он лишь слегка коснулся ее руки. Не было и намека на поцелуй, которым им помешали обменяться вчера.

В течение этих нескольких последних недель его сдержанность разбивала ей сердце, откалывая от него кусочек за кусочком, а теперь она была близка к полному унынию. Неважно, сколько раз до этого она говорила себе, что должна порвать с ним. Реальность была много тяжелее. Она улыбнулась, когда он представил ее гостям как своего мужественного друга, который помог ему бежать, но голос его был бесстрастным, и в нем не было ничего, кроме дружбы и благодарности.

И она поняла. Она неловко себя чувствовала среди этих превосходно одетых людей с их изысканным произношением и остроумным разговором. Она никогда не смогла бы войти в их круг. Она ощущала на себе оценивающие взгляды, когда ей говорили комплименты, и понимала поверхностность выражаемых чувств. Для них она была женщиной, которая одна путешествовала с мужчиной, и у нее не было тех изысканных манер, которыми обладали присутствовавшие здесь гости. У нее не было ни богатства, ни знатных предков. Словом, она была для них просто диковинкой.

Ее приглашали танцевать, и она неохотно принимала приглашения, поскольку ей не хотелось ставить Адриана в неловкое положение, но ей почти не о чем было разговаривать с партнерами, и она старалась просто улыбаться. Это была вымученная улыбка, но она скрывала ее истинные чувства.

Поздно вечером прибыл мужчина ростом почти с Адриана, и его внешность так бросалась в глаза, что Лорен не могла не обратить на него внимания, когда он вошел. Он был поразительно красив. У него были черные волосы, а глаза чуть ли не цвета обсидиана. Когда он окинул взором комнату, на губах его заиграла насмешливая улыбка.

Она тотчас же поняла, что он не является своим для здешнего общества, и сам он тоже об этом знал. На мгновение его блуждающий взгляд задержался на ней, затем продолжил поиск хозяйки. Он двигался легко и быстро, но у него не было грации Адриана. Он больше походил на животное, оказавшееся в незнакомом месте: настороженное и непокорное.

Он пришел один, и, припоминая то, что ей говорили о пресловутом Райсе Реддинге, Лорен подумала, не Реддинг ли это. Она взглянула на Адриана и увидела, как он напрягся. Значит, это и есть Райс Реддинг.

Пришедший низко поклонился хозяйке. Потом взгляды Реддинга и хозяйки обратились на нее, и они вместе направились к Лорен.

В тот же момент Лорен увидела, что Адриан тоже направляется к ней, и он оказался рядом с нею на мгновение раньше, чем леди Каролина и Райс.

Леди Каролина медленно улыбнулась и перевела взгляд с Адриана на своего спутника. Но Лорен видела только красоту хозяйки, и понимала, как бледно она выглядит рядом с нею. У леди Каролины были самые замечательные белокурые волосы, которые Лорен когда-либо видела, а ее огромные фиалковые глаза должны были быть неотразимы для мужчин. У нее была приятная улыбка и сердечный смех. Она была умна.

— Мисс Брэдли, — дружелюбно произнесла она, и у Лорен не было оснований сомневаться в ее искренности. — Мне велено представить вам этого негодяя. Лорен, это Райс Реддинг, и, Райс, — это мисс Лорен Брэдли. И, конечно, вы знаете героя нашего вечера, лорда Риджли.

Лорен почувствовала исходившее от Адриана напряжение, когда его титул называли человеку, владевшему его поместьем, и она заметила лукавую искорку в глазах Каролины. Лорен почувствовала, что все смотрят на них, и поняла, что Каролина превратила эту встречу в развлечение для своих гостей. Это несколько уменьшило ее симпатии к хозяйке, но взглянув на Адриана, она увидела, что его лицо превратилось в улыбающуюся маску.

Адриан отметил присутствие Реддинга легким поклоном.

— Реддинг, не присоединитесь ли вы ко мне позднее в комнате для игры в карты?

Реддинг кивнул.

— Немного позже, — согласился он и переключил свое внимание на Лорен:

— Как я понимаю, вы что-то вроде героини?

Лорен взглянула на Адриана и спросила себя, отчего он так поджал губы? Оттого, что разговор ушел в сторону от интересующей его темы? Она взглянула в темные глаза Райса и сказала:

— Я сделала совсем немного.

— О, да вы еще и скромны, — сказал Райс. — Не могу ли я иметь честь пригласить вас на танец?..

— Я думаю, это вальс, — сказал он, когда в комнате раздались первые звуки мелодии.

Лорен бросила быстрый взгляд на Адриана. Взгляд его был настороженным, но он не возражал.

— Я принимаю ваше приглашение, сэр, — ответила она, положила руку на его одетую в перчатку ладонь, и он повел ее в круг.

Лорен слегка откинулась назад в его объятиях и взглянула на человека, владевшего тем, чего Адриан желал больше всего на свете.

Его глаза не были черными, как ей сначала показалось. Они были темно-карими, так же как его волосы были темно-каштановыми. Черты его лица не были классически правильными, как у Адриана, но они были несомненно привлекательны своеобразной грубоватой красотой. Выражение его лица было таким насмешливым, словно он находил мир ужасно забавным, но было в его взгляде и нечто похожее на голод.

— Вы очень приятное дополнение к обществу, мисс Брэдли.

— Нечто новое, — сухо возразила она. — Я никогда до такой степени не чувствовала себя не на своем месте.

Произнеся эти слова, она удивилась тому, что сказала. Она не понимала, почему она ему это говорит. Этот человек был для Адриана его Немезидой.

Он засмеялся.

— Я тоже здесь своего рода диковинка, мисс Брэдли. Меня терпят, но не принимают.

— Но вы владелец Риджли.

— А, так лорд Риджли рассказал вам об этом, — сказал он. — Что еще он вам рассказал?

— Что вы игрок.

— Это так и есть. Это вас беспокоит?

— Я дочь деревенского врача. Вас это беспокоит?

— Я считаю, что это замечательно. Но я подозреваю, что вы и еще многое другое.

— Вам нравится быть владельцем Риджли?

— А, вы опять об этом.

Он перевел взгляд с нее на Адриана, который наблюдал за ними. Рука Райса чуть крепче прижала ее, и он заученным движением помог ей выполнить поворот кругом. И вновь она отметила различие между двумя этими мужчинами. Оба они прекрасно танцевали, но движения Адриана были более легкими, более естественными. И вновь она почувствовала, что Райс здесь не на своем месте. Он напоминал ей леопарда, которого она видела в маленьком зоопарке.

Однако, судя по тому, что она о нем слышала, этот упрямый леопард сам запер себя в зоопарке. Ею овладело сильное любопытство, и в тоже время она чувствовала его симпатию по отношению к себе. Она ощущала, как его рука сжимает ее пальцы, посмотрела на него, и их взгляды встретились. Она не вполне отдавала себе отчет в испытываемых ею чувствах. В них не было ничего чувственного, не было того эмоционального влечения, которое она испытывала к Адриану, но было что-то другое. Казалось, они с первого взгляда понравились друг другу.

— Ваше сердце занято, мисс Брэдли? — неожиданно спросил он, и Лорен не сразу поняла, о чем он спрашивает.

Да, это так. Ее душа и сердце не свободны. Но когда она посмотрела на Адриана, который в этот момент разговаривал с леди Каролиной, она поняла, что Адриан вряд ли сказал бы то же самое о себе.

Но она не могла лгать себе, не могла она лгать и Райсу Реддингу. Она слишком долго себе лгала, и это принесло ей много горя.

— Да, — ответила она.

— Наш лорд Риджли?

Она безнадежно кивнула.

— Он испытывает к вам те же чувства?

Она отрицательно покачала головой. Он дерзко усмехнулся.

— Тогда он дурак. Могу я рассчитывать на ваше внимание?

Лорен грустно посмотрела на него.

— Подумайте, — сказал он. — У меня странное предчувствие, что вы тоже игрок, мисс Брэдли, и что, возможно, у нас нашлось бы что предложить друг другу.

В этот момент вальс закончился, и Адриан направился к ним. Вид у него был решительный, глаза казались темными и непроницаемыми. Он отобрал у Райса руку Лорен.

— Я полагаю, что следующий танец мой, — сказал он.

Лорен перевела взгляд с веселого лица Райса на Адриана. Ей хотелось бы знать, о чем он думает, ревнует ли он или сердится, но судя по упрямому выражению его лица, его мысли были больше заняты Риджли, чем ею.

Прикосновение их рук, как всегда, воспламенило огонь в глубине ее тела. Когда начался новый вальс, ноги ее дрожали. Он притянул ее ближе к себе. Ближе, но недостаточно близко. Ей всегда будет недостаточно, всегда, до тех пор, пока их тела не сольются. При этой мысли ею овладела столь сильная, горячая волна чувств, что она инстинктивно придвинулась ближе к нему, хотя ее платье с кринолином и требовало некоторого расстояния. Она видела, как его глаза затуманились, почувствовала некоторую нерешительность его шагов и поняла, что он тоже испытывает подобное желание. Неважно, сколь упорно он старался выдерживать дистанцию, желание было сильнее.

Лорен испытала ощущение триумфа и в то же время новый прилив отчаяния: у нее есть сегодняшний день, если даже нет завтрашнего.

Разговор Адриана с Райсом Реддингом не дал желаемого результата. Лорен поняла это в тот момент, когда оба они выходили из комнаты для игры в карты. С тех пор, как они оба исчезли в этой комнате, она несколько раз проходила мимо.

Она молилась о том, чтобы Реддинг продал поместье Адриану. Может быть, тогда она не будет так сильно испытывать чувство вины и раскаяния. Может быть даже, что тогда она сможет сказать Адриану о своем обмане. Может быть, он сможет ее простить.

Может быть, тогда…

И она с беспокойством следила за комнатой для карточной игры, пока дверь не отворилась и из нее не вышел один Адриан. Она надеялась, что кроме нее никто ничего не поймет, потому что по его лицу не многое можно было прочесть. Но он держался еще более прямо, чем обычно, словно принял на себя удар, и, когда она встретилась с ним взглядом, то в глазах его не было ни смеха, ни восторга.

Лорен, не обращая больше внимания на людей, с которыми разговаривала, прошла к нему и протянула ему руку. Он взял ее, на какое-то мгновение крепко сжал, потом криво улыбнулся. А потом их прервал юный денди, пригласивший ее на танец.

— Да, — ответил за нее Адриан, не давая ей возможности уклониться.

И когда молодой человек вел ее в круг, она видела, как Адриан прошел через двойные двери, ведущие к выходу. Ее сердце, болевшее за себя саму, теперь кричало от боли за него. Судя по его напряженной спине, он потерпел поражение. Все же ей было больно оттого, что он хотел побыть один. Не с нею, а один.

Она ослепительно улыбнулась, когда ее партнер спросил ее о том, видела ли она индейцев в Америке. Она продолжала улыбаться абсурдности этого вопроса, но, похоже, в этот вечер этот вопрос интересовал всех. Война и индейцы — об этом хотели знать все.

— Нет, — ответила она.

Она никогда не видела индейцев.

Адриан не вернулся с ними в дом сэра Джайлза. Сэр Джайлз, погруженный в свои собственные мысли, передал ей извинения Адриана.

— Мистер Реддинг не согласился продать, не так ли? — спросила она его в конце концов.

— Нет.

— Что Адриан теперь будет делать?

— Опять отправится в море, опять будет прорываться сквозь блокаду, — ответил тот. — Один из моих друзей предложил ему под командование свой корабль, но Адриан хочет иметь собственный. Так он быстрее заработает.

— Или больше потеряет, — тихо сказала Лорен.

— О, он может потерять гораздо больше. Если янки сумеют его снова захватить, то будьте уверены, в следующий раз они его не упустят.

Лорен с радостью продала бы свою душу, если бы смогла повернуть вспять все, что она сделала, если бы она хоть чем-то могла помочь Адриану.

Может быть, есть способ ему помочь. Может быть, она сможет ему помочь. И ее душа вряд ли будет достаточной платой за это.

* * *

Прошло три дня. Лорен с нетерпением ожидала Райса. Она знала, что Райс Реддинг появится. Она догадывалась об этом каким-то шестым чувством. Он бросил вызов и был не из тех, кто отступает. Другие посетители валом валили в городской дом сэра Джайлза. Все хотели встретиться с мисс Лорен Брэдли, которая перехитрила янки.

На третий день к ужину пришел Адриан. Он извинился, что не смог повидать ее раньше, объяснил, что занят тем, что прочесывает верфи, пытаясь отыскать почти готовое судно. Он не хотел ждать, пока построят совершенно новое.

После поражения в Геттисберге война могла закончиться быстро, а это означало потерю возможности вернуть Риджли.

Сократ был с ним. Он прямо-таки полетел к Лорен, звучно чмокнул ее в щеку и явно бранил ее за то, что они долго не виделись. Просто удивительно, до чего она по нему соскучилась. Какие чудесные дни в лесу они провели втроем!

Адриан улыбался ей своей прежней очаровательной улыбкой, в то время как Сократ продолжал прижиматься к Лорен.

— Он дважды меня укусил, — сказал Адриан. — Таким образом хотел дать мне понять, что скучает по тебе.

Ком подступил к горлу Лорен. Она так скучала по Адриану, ей так не хватало этой улыбки, которая возвращала ее к жизни. Она было начала протягивать ему руку, страстно желая вновь ощутить его прикосновение, просто, чтобы убедиться, что он и в самом деле здесь. Но потом она отдернула руку. Она знала, что одного прикосновения будет недостаточно.

В этот момент вошел сэр Джайлз.

— Есть успехи?

— Похоже на то, — ответил Адриан. — Есть корабль, который более или менее мне подходит. Его строили для группы инвесторов, которые теперь, когда остались открытыми только два порта, передумали.

— Сколько времени это займет? — удалось произнести Лорен.

— Если мы придем к соглашению, то недели две или три, — удовлетворенно сказал Адриан. — Сейчас корабль готов для ходовых испытаний.

Лорен забеспокоилась еще сильнее. У нее почти не оставалось времени.

— А ты, — спросил ее Адриан, встретившись с нею взглядом, — как ты поживаешь в Лондоне? Как тебе здесь нравится?

— Мне… мне кажется, что здесь все по-другому.

Его нахмуренные брови сошлись вместе. Он не о том ее спрашивал, но он знал, что из-за него Лорен попала в совершенно новую для нее среду. Он не собирался подолгу оставлять ее одну, но сейчас многое зависело от того, сумеет ли он достать корабль. До тех пор, пока он не получит Риджли, он не мог говорить с ней о женитьбе… Ему нужно было время, чтобы приучить ее доверять ему, чтобы завоевать ее сердце. Однако он надеялся, что ее сердце уже ему принадлежит. Но, Всемилостивый Боже, как же ему нужно было ее доверие!

Они ужинали вчетвером. Сэр Джайлз расспрашивал о корабле, о его грузоподъемности, о его скорости. В Нассау Адриану пришлось бы обзаводиться новой командой, хотя он надеялся собрать большую часть своей прежней команды.

Он считал, что с командой у него проблем не будет. О богатстве моряков, совершающих рейсы сквозь блокаду, ходили легенды. Многие были готовы рискнуть ради того, чтобы сколотить состояние.

Однако каждое слово, сказанное за ужином, лишь усугубляло отчаяние Лорен. Он скоро уедет и займется тем же самым опасным делом, только теперь оно будет еще опаснее. Если бы только она смогла убедить Райса Реддинга продать Риджли!

Эта мысль весь вечер не давала ей покоя. Было уже поздно, Сократ дремал у нее на коленях, доверчиво прислонившись головой к ее руке. Адриан сказал, что ему пора. Сэр Джайлз покачал головой, глядя на Лорен.

— У вас есть подход к Сократу, моя дорогая. Меня он никогда не любил.

Его сестра Лиза бросила на него быстрый взгляд.

— Потому что ты никогда не любил его.

Сэр Джайлз вздохнул:

— Насколько я помню, Лиза, у тебя тоже были проблемы с Сократом!

— Ну, теперь мне кажется, что он очень мил.

Лорен закусила губу и взглянула на Адриана, который тоже с трудом сдерживал улыбку. Из-за Сократа он лишился многих друзей, и сэр Джайлз и Лиза были в числе немногих, кто терпел присутствие обезьяны. Но даже они с облегчением вздохнули, когда Адриан решил забрать Сократа к себе. Пожелав Адриану спокойной ночи, сэр Джайлз и Лиза ушли, оставив Адриана и Лорен одних.

Лорен проводила Адриана до двери. Сократ нехотя брел между ними.

В фойе Адриан принял у Квиджли шляпу и трость. Дворецкий из осторожности старался не приближаться к обезьяне. Адриан поблагодарил его и повернулся к Лорен. Он протянул руку и легонько коснулся ее щеки.

— Нам с тобой нужно поговорить, — сказал он. Лорен удалось удержаться и не сказать:

— Нам нужно нечто большее…

Она кивнула.

— Как только я закончу все дела, связанные с покупкой…

Опять Риджли. Всегда Риджли. Она сильнее прикусила губу.

— Адриан…

Он пристальнее взглянул на нее, и она уловила в его взгляде огонь. Но чем он был вызван? Ею или Риджли?

— М… м… м? — произнес он, лаская пальцами ее затылок, и она не смогла больше ничего сказать. Она не могла его просить не возобновлять опасных рейсов, потому что знала, что он все равно это сделает. Она не могла предъявлять ультиматум, потому что знала, что проиграет.

— Я скучаю по тебе.

Слова его были отрывистыми, а прикосновение его губ к ее губам было похоже на взрыв. Лорен почувствовала, что у нее внутри все дрожит. Его желание было очевидным. Оно проявлялось в легкой дрожи рук, в прикосновении его языка, вонзившегося в ее рот и ласкавшего ее нежно и страстно.

— Будь терпелива со мной, — прошептал он так тихо, что она едва расслышала его слова. А потом он ринулся прочь, и в свете свечей, горевших в холле, она видела синее пламя, мерцавшее в его глазах.

Адриан возвращался домой пешком. Ему нужно было подышать свежим воздухом. Ему нужно было пройтись. Но больше всего ему сейчас подошло бы купание в холодной воде.

Черт побери, как у него все болело внутри. Он прямо готов был взорваться. Он хотел бы обладать ею тут же, в холле. Ему хотелось ее выкрасть. Ему хотелось изгнать из ее глаз тот печальный, задумчивый взгляд, который появился в ее глазах, когда они говорили о корабле. Ему хотелось…

Ему столь многого хотелось. Но впервые в жизни ему хотелось, чтобы все было по правилам. Лорен и Риджли неотделимо сплелись в его душе. Он хотел получить Риджли ради нее. Хотел, чтобы она жила в Риджли, стала его частью.

И он хотел, чтобы все было как следует. Большую часть своей жизни он шел своим путем, его бросало от одного несчастья к другому до тех пор, пока он не сосредоточился на Риджли… и на Лорен. Он стал одержим ими, он это понимал. И он не хотел повредить ни тому, ни другому. Он не хотел, чтобы Лорен пришлось выйти за него замуж из-за того, что она беременна. Он также не исключал возможности снова попасть в плен или погибнуть. А это значило, что он должен держаться от нее на расстоянии.

Если бы он только мог совершить еще несколько рейсов! Если бы только корабли умели летать, подумал он.

Райс Реддинг отказался, когда ему предложили почти миллион фунтов, гот чертов выродок желал получить на четверть больше. С учетом стоимости нового корабля для получения этой суммы потребуется совершить по крайней мере четыре рейса, а скорее всего шесть. Реддинг, тем не менее, пообещал не продавать поместье никому другому, а это было большим утешением. Адриан был уверен, что этот человек сдержит слово, хотя он не знал, на чем основывается эта уверенность.

Начался дождь, и Адриан вспомнил о другом дожде, о том, что шел некогда на другом континенте, далеко за океаном. Неожиданно облегчение, которое принесла прогулка, исчезло.

Боль стала еще сильнее, чем прежде.

Визитная карточка, которую ждала Лорен, появилась два дня спустя. Ее оставил Райс Реддинг. Он спрашивал, не может ли он пригласить куда-нибудь мисс Лорен Брэдли. Лорен отправила в ответ записку: она не прочь провести время в его обществе.

Лиза явно не одобряла Лорен, хотя и ничего не сказала. Ее гостья была взрослой женщиной, американкой, которая путешествовала без сопровождающих.

У американцев, как известно, нет таких же… ну скажем, традиций, как у британцев. Но тем не менее брови Лизы озабоченно нахмурились, когда Лорен сообщила ей, что собирается поехать прокатиться в коляске с мистером Рай сом Реддингом.

— Вы полагаете, что вам это следует делать, дорогая? Адриан…

— Адриан слишком занят кораблем, чтобы позаботиться об этом самому, — ответила Лорен, стараясь скрыть боль в голосе.

Она только что услышала от сэра Джайлза о том, что Адриан начал переговоры о приобретении нового корабля. Если она вообще собирается что-либо предпринимать, то делать это нужно немедленно.

— Он к вам очень тепло относится, моя дорогая.

«Тепло относится» — как это ужасно звучит! Но Лорен лишь улыбнулась Лизе Теттерли и отправилась переодеться в зеленое муслиновое платье, оттенявшее зеленоватый цвет ее глаз.

Райс Реддинг не любил откладывать задуманное в долгий ящик. И Лорен знала, что если бы ее сердце не принадлежало другому, то вполне возможно, что мистер Реддинг мог бы его похитить. Сегодня он был одет в облегающие рыжевато-коричневые брюки, в жилет кремового цвета и в темно-коричневый сюртук. Вся его одежда подчеркивала темный цвет его волос и глаз, сиявших, как свежеотполированный оникс.

Ей казалось, что он был противоположностью Адриану не только по цвету глаз и волос, но и по характеру. Несмотря на то, что Адриан был человеком скрытным и свои мысли держал при себе, с ним было легко. Для нее он был подобен солнцу, дающему жизнь и тепло. Райс Реддинг, с его сардонической усмешкой на губах и насмешливым блеском в глазах, был подобен ночи.

Тем не менее Лорен его не боялась. Она вновь вспоминала слова отца о том, что Ларри напоминает восход солнца, а сама она предзакатные сумерки. Может быть, именно поэтому она прекрасно себя чувствует и днем и ночью.

Но ей-то нужно было солнце.

Разговор перед уходом из дому получился довольно неловкий. Лиза не могла скрыть своего неодобрения, и Райс встретил ее с преувеличенной любезностью.

Когда Райс с Лорен вышли на улицу, он подал ей руку, помог сесть в крикливо оформленную коляску и, усмехаясь, сказал:

— Вы, конечно, знаете, что я не имею чести принадлежать к сонму допустимых приличиями сопровождающих?

При этом у него был удивительно лукавый и довольный вид. Лорен не могла не улыбнуться ему в ответ.

— Меня об этом проинформировали.

— А Риджли?

— Лорд или поместье?

— Лорд.

Лорен смотрела, как он подхватывает поводья двух прекрасных лошадей. Она и впрямь не хотела думать о реакции Адриана и даже о том, будет ли вообще какая-либо реакция. Вместо этого она обратила внимание на экипаж, в котором ей привелось ехать, и ее удивило несоответствие безвкусной коляски, прекрасных лошадей и со вкусом подобранной одежды ее спутника.

— Мне она нравится, — неожиданно сказал Райс. Лорен не могла скрыть своего удивления.

— Коляска, — пояснил он. — Вас удивила коляска. Я видел подобную коляску, когда был еще мальчишкой, и тогда мне казалось, что это самая замечательная вещь на свете. Когда я увидел эту коляску, я вспомнил о своей мальчишеской мечте, и мне пришлось ее купить.

— И где это было?

— В маленькой деревушке в Уэльсе, — ответил он. — Но вы уклонились от ответа на мой вопрос. Что бы подумал лорд Риджли, если бы узнал, что вы поехали кататься со мной?

— Я не уверена, что он вообще стал бы об этом думать.

— Ох, мисс Брэдли. Я думаю, что тут вы не правы. Я видел его лицо, когда мы танцевали с вами. Ему бы это не понравилось.

Лорен прикусила губу.

— И я видел ваше лицо. И я хотел бы знать, почему вы сейчас поехали со мной.

— Мне кое-что от вас нужно.

Он пристально посмотрел на нее и расхохотался.

— Мне говорили, что американские женщины совсем не такие, как наши. Мне кажется, что вы единственная юная леди на свете, которая когда-либо признавалась, что ей что-то нужно. Причем призналась в этом первая.

«Первая» прозвучало довольно зловеще.

— Вы собираетесь мне об этом рассказать или я должен угадать?

По голосу Райса чувствовалось, что все это его забавляет, но в то же время в его словах звучало предостережение.

Лорен вообще не собиралась строить разговор подобным образом. Ей хотелось сначала побольше узнать о нем самом, чтобы понять, как лучше убедить его продать имение.

— Значит, мне придется угадывать, — задумчиво сказал он. — Думаю, что дело касается поместья. И, поскольку я не думаю, чтобы лорд Риджли отправил вас с подобным поручением, то, должно быть, это ваше собственное предложение.

Лорен не оставалось ничего другого, как смотреть на него, как кролик смотрит на удава, который собирается его проглотить.

— Но почему, мисс Брэдли? — продолжал он, и голос его неожиданно стал твердым. — Вы хотите стать леди Риджли? — В этом твердом голосе чувствовался оттенок презрения. — Это не такое большое удовольствие, как принято считать: чертовски много хлопот.

— Тогда почему вы не хотите его продать? — возразила она.

— Просто потому, что мне бы не хотелось заключать невыгодную сделку. Я не заключаю невыгодных сделок.

— А что вы считаете выгодной сделкой?

Лорен выпалила эти слова, не подумав. Он оторвал взгляд от лошадей и медленно перевел оценивающий взгляд на нее.

— Как вы собираетесь подсластить пилюлю?

Лорен вздохнула, понимая, что опять попала в трудное положение, не обдумав как следует всех его последствий. Во время краткой встречи с Райсом у леди Каролины она решила, что он мог оказаться джентльменом если не по рождению, то по поведению. Теперь она знала, что это не так. Словами его не убедить. Как же на самом деле она собирается подсластить пилюлю?

Лорен вспомнила о том, какое выражение лица было у Адриана каждый раз, когда он говорил о Риджли. Она вспомнила о том, каким было выражение его лица, когда ему связали руки на «Призраке», в тот момент, когда он думал, что все потерял. Она вспомнила о том, каким было выражение его лица, когда он вышел из комнаты для игры в карты после разговора с Реддингом.

Ею владело жуткое предчувствие того, что если Адриан вновь начнет совершать рейсы сквозь блокаду, произойдет нечто ужасное. А он и в самом деле этим займется в ближайшие несколько недель. И весь флот северян будет его подкарауливать. И она будет в этом виновата. Из разговора сэра Джайлза с Адрианом она знала, что агенты янки в Лондоне знают, что Адриан здесь, знают, что он ищет новый корабль. И его будут поджидать и здесь, и у побережья штата Каролина.

Ее жизнь не имела значения. Теперь это было неважно. Она лгала, обманывала и предавала. У нее осталось только одно оружие, единственное оружие, которым она может воспользоваться ради Адриана.

— У меня и в самом деле есть предложение, — сказала она в конце концов.