Морган поднялся на рассвете и снова проверил обратный след. Бет Эндрюс и малышка все еще спали.

Но он знал, что Лори не спит, — она следила за каждым его движением. Господи, он никогда не забудет эти глаза, когда прошлой ночью сковывал девушку с Ником Брэденом. Этот мучительный и вызывающий взгляд Лори будет всегда преследовать его. Он не забудет и то, какую пустоту ощутил. Да, он очень виноват, но правда на его стороне. Он знал, что с ним они будут в большей безопасности, чем сами по себе, убегая от закона и охотников за премией вроде Уайти Старка.

Но разве решение было не за ними?

Они слишком упрямы, чтобы увидеть его правоту.

У них свои причины.

Морган не обращался с каждым из них с особой вежливостью или сочувствием. Он был чертовски зол из-за того объявления и машинально предположил, что Ник Брэден виновен. Теперь он этому уже не верил. Брэден не пытался переубедить его, по крайней мере после первой попытки. Но за него говорили поступки. Обычно Морган неплохо разбирался в людях. Может, кто-то и смог бы дурачить его час или целый день, но не неделями, тем более в условиях их путешествия. Мужчина показывает свой характер под давлением, которому подверг Брэдена Морган.

И Брэден показывал свой характер раз за разом. Когда помог Моргану в хижине. Когда отказался использовать Лори, чтобы помочь себе. Когда пытался избежать убийства индейцев, но, вынужденный сделать это, проявил сноровку. Он не был трусом, способным выстрелить в безоружного человека.

Морган не винил Брэдена за то, что тот ненавидит его и не доверяет ему, — он не дал Нику повода думать иначе. По сути, он много раз провоцировал его на презрение к себе. Прошлой ночью, когда он вернулся с Лори, Брэден пронзил его взглядом. Даже в ночной темноте и при свете пламени костра лишь слепой не заметил бы сосновых игл у нее в волосах и ее зардевшихся щек.

Господи, ну и ошибку же он допустил! Но он заглянул в эти золотистые глаза, и страсть к ней лишила его остатков приличия и здравого смысла. Он хотел ее, как никогда не хотел ни одну женщину. Она была нужна ему, как никто прежде.

И еще он хотел убедить ее довериться ему. Ему показалось, будто он сможет…

Что сможет? Вызвать доверие к себе любовью… после того, как неделями тащил ее с братом через леса в наручниках? Это удается тебе лучше всего. Он все еще слышал горечь в ее голосе. К тому же она была девственницей! Зная, что она играла в карты в салунах, он смел предположить…

Он так и не выслушал ее внимательно. Желчь поднялась комом к горлу. Он никогда не сможет убедить их довериться ему. Брэден узнал о случившемся — Морган понял это по его глазам и горькой гримасе, и теперь отвращение Ника к убийству не распространяется на рейнджера. Морган не сомневался в этом.

Вот почему ему пришлось сковать их прошлой ночью, несмотря на жестокость такого поступка и несмотря на то, какими глазами смотрела Лори на его руку, когда та опустилась на запястье, прежде чем замкнуть на нем браслет. Но в свою очередь она способна была оглушить его ударом по голове либо украсть у него револьвер во время сна. Он знал, потому что она сама объявила ему об этом.

Он действительно мог помочь Нику Брэдену. Черт побери, он поможет ему независимо от того, нужна ли ему помощь. Техасец уже решил доставить Брэдена в штаб рейнджеров и держать там до тех пор, пока он не сможет доказать правду о случившемся в Хармони. Он воспользуется поддержкой капитана и судьи. Он всегда пользовался ею.

Но он знал, что не сможет убедить в этом Брэденов. Он даже не знал, как за это взяться. Раньше ему никогда не приходилось объяснять кому-либо свои мотивы или намерения. Он верил в абсолютные величины. Доверие есть доверие. Или оно есть, или его нет, и словами дела не заменишь. Он надеялся обратить последнюю ночь с Лори себе на пользу, но лишь усилил ее недоверие. А заодно и недоверие ее брата.

К тому же появилась Бет Эндрюс. Прошлой ночью она в ужасе смотрела, как Морган приковывал Ника и его сестру к дереву.

— Да он же болен! — воскликнула она.

Но Морган знал Брэдена как самого себя. Ножевая рана не остановит Ника, подвернись ему возможность.

Проклятье, единственными созданиями, глядевшими на него хотя бы с отдаленным подобием снисходительности, были его лошадь и чертова свинья, о которой он с грустным юмором подумал как о твари, не способной на иные эмоции. Что касалось лошади — он ее кормил.

* * *

Лори готова была вынести что угодно, только не печальный, полный внутреннего укора взгляд Ника. Он знал о случившемся и винил во всем себя. Прошлой ночью она ощутила его гнев и видела его крепко сжатые губы каждый раз, когда он смотрел на нее. Он поглядывал на рейнджера с убийственной яростью. Она пыталась поговорить с Ником, когда ей показалось, что рейнджер уже уснул, и хотела поделиться с ним мыслями о предложенной рейнджером помощи.

Но Ник только взглянул на нее, и она поняла, что он не верит техасцу и не собирается принять его помощь, даже если тот ее предложит. Ник считал, что она принесла себя в жертву ради него. Она не знала, как сказать ему правду. Сказать, что в те мгновения на берегу ручья она забыла обо всем на свете, кроме себя и Моргана Дэвиса, к которому испытывала неуемную страсть. Правда легла тяжелым грузом на дно ее души, она чувствовала, что предала Ника, хотя и верила в то, что Морган постарается помочь. Она лишь не верила, что ему это удастся. Он был рейнджером, поклявшимся исполнять закон, а закон в этом случае был гадким и извращенным.

Ник беспокойно пошевелился, и она склонилась над ним пощупать ему лоб. Он был слишком теплым для опустившейся ночью прохлады. Лори сняла с себя одеяла и укрыла ими Ника.

— У него жар?

Она подняла глаза: к ним подошла обеспокоенная Бет Эндрюс. Прошлой ночью она провела несколько часов с Ником, кормя его с ложки кроличьим бульоном.

Лори кивнула, испытывая стыд, что скована с братом, словно оба они преступники. Но, казалось, миссис Эндрюс не обратила на это внимания. Она смотрела на Ника широко открытыми глазами. Он попытался было улыбнуться, но улыбка более походила на гримасу, и Лори поняла, насколько он болен. Ник любил женщин непорочных и простых. Она знала, что он предпочел бы плеть слабости, выказанной перед одной из них. Обычно он был сильным, уверенным в себе и иронично-очаровательным.

Миссис Эндрюс взглянула на наручники, затем на кандалы и вздрогнула.

— Мистер Дэвис?

— Он уехал на рассвете, — нахмурилась Лори. — Он развел костер перед уходом, но теперь он почти погас. Дэвис… скоро вернется.

Кроткие голубые глаза Бет Эндрюс затуманились явным неодобрением поступка рейнджера, оставившего обоих пленников скованными, когда один из них болен.

— Я наберу сушняка и подогрею немного бульону, — произнесла она. — Нам необходимо переломить лихорадку.

Она посмотрела на Ника долгим, озабоченным взглядом, затем неохотно отошла, но через минуту вернулась с полной флягой. Глаза Ника снова сомкнулись, и она подала флягу Лори.

— Заставь его выпить сколько сможет.

Лори кивнула:

— Спасибо.

— Пожалуйста, зови меня Бет, — улыбнулась женщина. — Мэгги и я считаем тебя отныне подругой.

Теплая волна благодарности накатила на девушку. Интересно, заметила ли Бет Эндрюс прошлой ночью то, что заметил ее брат, — их близость с рейнджером? Лицо Лори вспыхнуло от этой мысли.

— Спасибо, — повторила она.

— Жаль, что я не могу помочь вам снять эти наручники…

Лори слабо улыбнулась:

— Мне жаль, но он держит ключи при себе.

— Почему?

Лори понимала, что вопрос не в том, почему он держит при себе ключи, а в том, почему он считал необходимым с самого начала надевать ей наручники.

— Потому что я стреляла в него, — прямо ответила Лори. — И он не уверен, что я не выстрелю снова.

Бет медленно осмыслила эту новость, и в глазах у нее мелькнула улыбка, когда она спросила, уверена ли в этом сама Лори.

Лори подняла на нее глаза:

— Не знаю.

— Это случилось… из-за Ника? — Улыбка Бетти почти исчезла.

Итак, она уже называет брата по имени.

Лори кивнула и посмотрела на лежащего с закрытыми глазами Ника. Она не знала, спит он или притворяется.

Выразительные глаза Бет смягчились, и она быстро отошла, словно испытывая смущение от их разговора. Лори смотрела, как она собирает сушняк, а затем сноровисто разжигает костер. Это была симпатичная стройная женщина, на удивление решительная и уверенная в себе, несмотря на нежные голубые глаза.

Лори снова прикоснулась к щеке Ника и она оказалась более горячей, чем раньше, но, возможно, это показалось ей из-за волнения. Она принялась будить его, и он наконец открыл глаза. Лори поднесла флягу к его губам.

— Мне приказано заставить тебя выпить, — сказала она.

Глаза Ника были полузакрыты, словно он боролся со сном. Его свободная рука потянулась к фляге, коротким жестом отвергнув ее помощь.

— А где… — Очевидно, ему претило называть своего противника по имени. Лори испытала мгновенный стыд.

— Он уехал на рассвете. Наверное, убедиться, что нас никто не преследует. — Ей пришлось отвернуться от его пристального взгляда и попытаться переменить тему разговора. — Это Бет просила тебя выпить бульон.

Когда Морган Дэвис вернулся, в воздухе витал сильный аромат кофе. Он привязал лошадь в стороне от остальных. Вынув винтовку из чехла, он разрядил ее, упрятал патроны в седельные сумки и поднес их к дереву, где находились прочие его припасы. Затем подошел к Лори и Нику и, открыто, как раньше, глядя в глаза Лори, отомкнул соединяющие Брэденов манжеты, стараясь при этом не коснуться ее руки. Затем он резко повернулся к Нику и положил ладонь на его пылающее жаром лицо. Ник чуть отпрянул, и глаза его наполнились гневом.

— У него лихорадка, — пояснила Лори. — Мы не можем тронуться этим утром, если только ты не хочешь убить его.

Морган еле кивнул, следя за тем, как она массирует запястье в том месте, где манжет оставил красную метку.

— Дай мне посмотреть твою рану, — коротко бросил рейнджер Нику.

Ник неохотно расстегнул куртку, затем рубашку и обнажил испачканную кровяными пятнами повязку. Рейнджер осмотрел кожу вокруг раны, очевидно опасаясь признаков инфекции. Исследуя кожу чуткими пальцами, он удовлетворенно хмыкнул:

— Сегодня мы останемся здесь. Я немного поохочусь. Полагаю, нам не помешает свежее мясо. — Он разомкнул железное кольцо вокруг лодыжки Ника, оставляя пленника полностью свободным. Настолько свободным, насколько позволяли боль и лихорадка. Уступка была невелика, и риска почти нет, принимая во внимание слабость Ника, но тем не менее Морган Дэвис явно смягчился.

— Не помочь ли тебе, — начал было рейнджер, но, бросив взгляд на Лори, крепко сомкнул губы. Скулы Ника затвердели.

— Мне не нужна твоя помощь. Справлюсь как-нибудь и сам.

Он попытался встать, прислонился к дереву, потом сделал несколько шагов и едва не упал, но его подхватил Морган.

— Еще немного, — проговорил он. — Держись за меня, и пройдем еще чуть-чуть.

Лори поняла, что он пытается помочь Нику, чтобы тот получил несколько минут уединения, и заметила, как Ник мысленно сопротивляется своему желанию. Ему претило положиться на рейнджера даже на самое короткое время. Девушка отошла от них, зная, что ее присутствие лишь усилит напряженность между ними.

* * *

Ник ненавидел тяжесть собственного тела и усилия, которых требовали движения. Ему ужасно не хотелось опираться на Дэвиса, но естественные потребности были слишком сильны, чтобы с ними бороться. Он все же как-то собрался с силами, чтобы стряхнуть с себя руку рейнджера, но вскоре вынужден был расплачиваться за миг независимости. Он страдал от боли и был слаб, как жалкий котенок.

Каждый раз, когда он смотрел на Моргана, на него накатывала ярость, потому что он знал — тот был с Лори прошлой ночью. Будь у Ника достаточно сил, он убил бы его. Он видел горе на лице Лори и в глазах, отказывающихся встретиться с ним взглядом. Как она не похожа на ту Лори, которую он знал. Лицо рейнджера, как обычно, казалось вытесанным из камня, когда оба они вернулись ночью с водопоя, но меж ними так и сновали электрические искры, так что казалось, будто оба находятся посреди грозы. Ник знал, что дело не ограничилось поцелуем наподобие того, что он прервал тогда, у хижины. В глазах Лори появилось новое знание, выдающее ее сильнее застрявших в волосах сосновых игл и измятого платья.

Ник не винил сестру. Она оказалась в водовороте эмоциональных событий. Она устала, истощена от волнения и боязни за него. Лори настолько предана ему, что пошла бы на что угодно, — вот почему он хотел, чтобы она уехала тогда с дилижансом. Она была уязвима для человека вроде Моргана Дэвиса, который вряд ли постеснялся бы воспользоваться ситуацией. Он даже обещал им свою «помощь» — так сказала Лори.

Ника едва не стошнило от такого лицемерия. Скорее Морган готов был помочь ему попасть на виселицу, чтобы избавиться от досадной помехи в лице «двойника», находящегося по ту сторону закона. Если для Ника и была еще возможность довериться техасцу, то она исчезла прошлой ночью, когда он понял, что тот соблазнил Лори, если только просто-напросто не изнасиловал.

Ну почему он не позволил индейцам убить Моргана?

Когда он и Дэвис отошли подальше, Ник вырвался от Моргана, затем набросился на него с упреками.

— Что ты хочешь за то, чтобы оставить Лори в покое? — зло процедил он сквозь зубы. Он проклинал свою слабость, проклинал тот факт, что все его силы уходят на то, чтобы стоять не падая. — Хочешь, я дам слово, что не сбегу?

Рейнджер просто стоял на месте, потом на щеке у него дернулся мускул.

— Мне не нужно твое слово, — спокойно проговорил он. Нику показалось, будто его пнули в живот.

— Вот как, — горько протянул он, — тебе оно не нужно. — Он отвернулся и прислонился к дереву, чтобы облегчиться, зная, что иначе не устоит на ногах.

Когда он справился с этим, между ними воцарилось молчание. Ник никогда еще не чувствовал себя таким бессильным.

— Ну что ты за ублюдок, черт возьми? Кто еще способен воспользоваться положением, чтобы взять невинную Лори, готовую на все ради…

По-прежнему молчание, мучительно долгое молчание. Ник снова повернулся к Дэвису. Лицо рейнджера казалось бесстрастным.

— Я… не знаю, — произнес наконец ровным голосом Морган.

Ник закрыл глаза, все еще опираясь на дерево. Ему хотелось проклясть человека, стоявшего неподалеку, — человека с его собственным лицом. Ему хотелось избить его до полусмерти, но в проклятьях мало проку, и он слишком слаб, чтобы драться с кем-либо. Ник съежился, ослабленный жаром в теле и свирепой яростью, истощившей остаток его сил. Ему нужно выжить и нужно окрепнуть. Ей-богу, он должен сделать это. Ник направился назад к прогалине, и каждый шаг давался ему с неимоверным трудом, словно ноги все еще были скованы железными обручами. Болезненно ощущая позади себя шаги рейнджера, он наконец добрался до стоянки и рухнул на одеяла. Он ожидал, что рейнджер снова наденет на него ножные кандалы, но тот этого не сделал. Вместо благодарности Ник почувствовал себя еще более униженным и осмеянным.

Так, значит, рейнджеру не нужно его слово. Единственное, что мог предложить Ник, было брошено ему в лицо за бесполезностью. Для него это было самой трудной жертвой — отбросить все попытки отыграть драгоценную свободу у человека, соблазнившего его сестру!

«Ты пожалеешь, что не принял моего предложения, — молча пообещал он техасцу. — Я возьму тебя с собою в ад». Противник стоял над ним, бесстрастно изучая его. Лишь в глазах у него мелькнуло подобие чувства, и то лишь на секунду. Сожаление? Но Ник немедленно отбросил это предположение.

Но вот рейнджер отправился к костру и вскоре вернулся с чашкой бульона, которую подал Нику. Ник взял ее, зная, что ему нужна эта горячая жидкость, чтобы бороться с лихорадкой и восстановить силы. Она нужна ему, чтобы убить Моргана Дэвиса, пусть даже сам он умрет вместе с ним.

Все это сказали глаза Ника. Рейнджер оставил его и подошел к своей лошади. Он взял винтовку, молча углубился в рощу и вскоре пропал из виду.

Лошадь Ника стояла в пятидесяти футах, но с тем же успехом их мог быть миллион. Даже если он и ухитрится добраться до нее, то не сможет удержаться на ней долго.

Как обычно, риск, на который шел рейнджер, оказался мнимым.

* * *

Бет следила за ними с того места, где она поддерживала огонь, и лицо ее хмурилось от смущения. Она уставилась на обоих парней, и ее пристальный взгляд заставил посмотреть на них и Лори. Лори так привыкла к разнице между ними, что перестала замечать сходство их черт. Но теперь у обоих парней на лицах была недельная щетина, и, не считая усов Моргана, сходство было просто поразительным, когда они стояли рядом.

— Я никогда не видела столь похожих мужчин… не считая близнецов, которых знала когда-то в Канзас-Сити, — заметила Бет.

Лори покачала головой.

— Между ними нет ничего родственного, — произнесла она. — Не может быть… Но их сходство — одна из причин, по которой рейнджер искал Ника.

Бет проверила кофе на огне, а заодно и котелок — один из предметов, спасенных ею из фургона. Он был наполнен водой, очевидно для Ника.

— Это… мало вероятно. — Лори присела на бревно, которое Бет подтащила поближе к костру. — Я знаю. По-моему, рейнджер старше. Он выглядит старше. Он сказал, что его родители были убиты при атаке индейцев в Техасе в тот день, когда он родился. Ник же родился в Колорадо. — Она поколебалась. — И они совершенно разные во всем прочем.

— Вот как? — спокойно спросила Бет. Лори пристально взглянула на нее:

— О чем это ты?

— Мужество, — пояснила Бет. — Сила воли. Твой брат… даже представить не могу, как и почему он смог так долго ехать вчера без единой жалобы. Ты заметила, как по-джентльменски они дрались? Как каждый из них откликался на опасность, грозящую другому? Мне показалось, что они… близки. Как будто оба они… уже сражались вместе и каждый понимал действия другого.

Лори не заметила этого. Она не заметила, потому что боялась за обоих. Она знала, насколько они не доверяют друг другу. Она провожала взглядом обоих парней, исчезающих среди деревьев. «Этого не может быть», — думала она. Они не могли быть кровными родственниками, — ну разве что какой-то безумный случай роднил их с давно позабытым предком. Но это невероятно. Она и Ник многократно обсуждали этот вариант, когда рейнджера не было поблизости.

Лори тряхнула головой, отбрасывая сомнения, которые заронила в нее Бет.

— Это… всего лишь совпадение, — проговорила она. — К тому же они совсем не похожи. Ник радуется жизни. Он любит смеяться и шутить и заботиться о людях. Ну а Морган Дэвис, он… никогда не улыбается. Он не умеет смеяться. Он охотится на людей и не заботится о них.

— Вот как? — переспросила Бет своим кротким голосом, кивком указывая на сосновый лес, в котором скрылись оба парня.

— Да, — сказала Лори, чувствуя волнение, скрытое за этим словом. Она не могла заставить себя подумать, что это не так. Она знал а, что несколько лишних дней дадут ее семье возможность достичь Пуэбло. И что потом? Что тогда случится с Морганом Дэвисом? Почему ей кажется, будто она предает его, как чувствовала это по отношению к Нику прошлой ночью? Боже милосердный, ее просто разрывает на части. Дрожащей рукой она подбросила в огонь несколько веток.

В этот миг с тихим вскриком проснулась Мэгги, и Бет пошла к ней, оставив Лори одну размышлять над ее словами и делать сравнения. Лори вспомнила о тех редких случаях, когда Ник казался таким отстраненным и одиноким, точь-в-точь как…

Нет. Это просто немыслимо. Все же ей было не по себе, и она знала, что будет продолжать сравнивать. Она не хотела находить общее, но семя было заронено и теперь должно дать росток.

Что если бы рейнджеру не довелось расти среди закаленных мужчин в суровой местности? Что если бы на его месте был Ник? Была бы тогда у брата его легкая улыбка и такая общительная натура? Что если Нику пришлось бы перестрадать целых четыре года войны? Не казался бы он тогда старше?

Не смей так думать, — приказала она себе. — Не равняй этих двоих, иначе ты не сможешь сделать то, что должно быть сделано.

Сможет ли она, во всяком случае, снова поднять на Моргана оружие? Даже ради Ника? Ведь прошлой ночью она сделалась частью Моргана, когда они любили друг друга. Она могла бы закрыть глаза и вспомнить каждое ощущение по секундам — и то, как тело ее и душа сомкнулись вокруг него, и то, как они вместе отправились в восхитительное путешествие. Ее тело вздрогнуло от наплыва воспоминаний.

«Доверься мне», — сказал он. Но нельзя просто так требовать доверия. Не могла и она оказать его, просто повинуясь его желанию.

Лори больше не хотела думать, она боялась, что эти мысли сведут ее с ума. Она переключила внимание на огонь. Кофе был готов, и бульон согрелся. Она сняла и то и другое с огня и поставила в сторонке, затем отыскала сковороду и занялась приготовлением печенья. Бет обогатила их запасы пищевой содой и мукой, а заодно картошкой, луком и даже яблоками.

Девушка подняла глаза на возвращающихся мужчин. Ник с трудом шел один, держась нарочито поодаль от своего тюремщика, но Лори заметила, с каким облегчением он опустился на одеяла. Рейнджер подошел к костру и стоял согревая у огня руки.

— Кофе готов, — объявила она, надеясь, что он не слышит легкой дрожи в ее голосе, — и есть немного бульона с прошлой ночи.

Он лишь коротко кивнул, налил бульон в чашку, отнес ее Нику, которую тот неохотно принял. После этого Морган отошел к дереву и, прислонившись к нему, как обычно принялся следить за ней. Это снова напомнило ей о том, насколько привык он наблюдать за добычей в одиночку.

Их взоры встретились, и они снова обменялись мощными волнующими зарядами энергии. Она заметила, как рука его задеревенела на чашке с кофе, и он, отвернувшись, удалился в заросли, на этот раз один. Лори немедленно ощутила свою потерю: он отвернулся от нее и ушел, чтобы она не видела его. Глаза ее начали туманиться, и она с усилием заставила влагу не пролиться. Но боль запульсировала позади глаз и во лбу.

— Лори. — Это была Бет. — Ты не могла бы приглядеть за Мэгги, пока я осмотрю рану твоего брата?

Лори кивнула, и Бет, прихватив котелок вместе с коробкой лекарств, которыми пользовалась прошлой ночью, подошла к Нику. Он сидел прислонившись к дереву, тому самому, к которому был прикован ночью. Цепь все еще свисала с него напоминанием о мимолетности его нынешней свободы.

Лори отвернулась от них и поставила печенье на огонь. Когда оно испечется, она сварит немного бекона и сделает подливку. Это будет первой существенной пищей за несколько дней и поможет ей занять мысли. Хоть чем-то немного помочь Нику.