Юго-восточный край Алерийских земель.

   Пришел в себя на этот раз я нормально, если не считать того, что болело все. Мое неестественно веселое настроение исчезло без следа, словно его и не было. Я лежал на мягкой кровати и, старая привычка, не спешил открывать глаза. Вообще весь мой кросс через болота, нежить и все остальное казались не более чем кошмаром.

   Состояние радости от того, что институт окончен, вернулось было, если бы... Моя рука не нащупала справа деревянную стену, вместо комода, на котором, по теории должны лежать очки. Я не спешил открывать глаза, ибо не хотелось, но факт этот меня, мягко говоря удивил. Я прислушался и смог различить негромкие голоса.

   Странно, как я их раньше не заметил - наверное сонный был. Один из голосов был мужским: приятный тембр, говорит размеренно и четко... В голосе присутствует некий оттенок, который я затрудняюсь описать. Только что он говорит? Я сначала даже и не сообразил, что смысл слов до меня легко доходит, в то время как русские эквиваленты я подобрать не могу, или могу, но не с первого раза.

   - ... Как обычно. Сдерживали их до утра, потом они сами отступили. Из Болот они просто пачками прут! Хорошо, что при жаре из них никакие противники.

   - А ты думал? - второй голос был женским, слегка хрипловатым, но от этого не терял своей чарующей глубины - Сколько разумных и неразумных существ сгинуло в болотах за все это время! А теперь, когда заклятия Нолдорцев дотянулись досюда, они и полезли.

   - Ну, тут можно выделить два позитивных пункта: первый - охотники не останутся без работы, второй - побережье наконец поймет, что угроза реальна и перестанет отсиживаться в стороне. Ни для кого не секрет, что Аррасские маги сами не справятся с этой напастью.

   - Это политика. Принять помощь "школы океана" - признать поражение Аррасской Академии, а это дело престижа.

   - А не принять - просто погибнуть под напором орд нежити.

   - Не известно, что они предпочтут. Эх, некромантов нет... Иначе бы от Нолдорского совета осталось бы только пара косточек, в лучшем случае.

   - Не забывай про отцов инквизиторов - Над этим словом я долго думал и, не уверен, что русский эквивалент точен - Если тут, в глубинке, они не сильно выступают, делают свое дело и сидят тихо, то в столице это политика. Признать то, что некромант может оказывать пользу - для них это значит потерять еще один очень удобный политический инструмент. Да и они категорически против союза со школой Океана и приложат максимум усилий, чтобы не допустить союза.

   - Да... Не могу не согласиться...

   Пока они молчали, я задумался, куда же меня угораздило попасть. С нежитью я уже знаком. С магами пока нет. Интересно, кто они? Просто ученые или же, раз тут нежить есть, почему бы не быть и самыми настоящими магам?

   Неужели все это не сон? Я выкинул из головы лишние мысли и решил сосредоточиться на представшей передо мной задаче, что само по себе было проблематично.

   Итак, дано: я угодил в своеобразный мир, где происходят события "Обители Зла" или "Рассвета мертвецов" (нужное подчеркнуть или вписать свой вариант) и есть реальные шансы, что тебя скушает труп на завтрак (обед, ужин). Забавно. А теперь прибавим к этому политическое состояние, которое чем-то напоминает времена первой мировой, а, возможно средние века, если не хуже. Еще веселее.

   Добавим к пункту "дано" начальные условия в виде обрывков чужих знаний и странного поведения организма, когда я скакал по болоту, как не понятно кто.

   Ну и чисто формально проведем линию, напишем крупно слово "Найти", а под ним подпишем одну единственную фразу: "способ выжить".

   Тогда мы получим весьма запутанную задачу, с множеством дополнительных условий и подвохов, решать которую придется в ближайшее время. Институт родимый научил меня многому, но уж точно не решать задачи подобного плана. Одно я мог сказать точно, знания полученные на военной кафедре мне тут очень даже могут пригодиться, если я смогу встать, конечно, что сейчас было сомнительно: мое тело словно через мясорубку пропустили, а про голову лучше вообще не говорить.

   Занятый своими мыслями, я едва не пропустил момент, когда разговор перешел с обсуждения погоды на обсуждение меня лично.

   - Жить то хоть будет? - поинтересовался мужской голос.

   - Нет причин, почему не должен - ответил женский - ему сейчас отдохнуть главное.

   - Я, если честно, думал, что слизни это миф.

   Над словом, которое я перевел на русский, как "слизни" мне пришлось задуматься. Слово чужого языка рождало ассоциацию с чем-то склизким и неприятным, но точного эквивалента в русском я не нашел, да и искать, если честно, было лень. Пусть будут слизни, потом придумаю перевод точнее.

   - Нет, не миф. Их редко можно увидеть около границы болот, но от этого они не менее опасны. Где Вы его нашли?

   - Около болот. Там есть гряда, как раз, на которой трещина Властелина, так вот за грядой начинаются болота. Мы хотели перебраться через гряду и, по пути заглянуть в трещину, ну и пройти краешком болот. Он как нечего делать перепрыгнул трещину, сбил в нее одного из преследовавших его мертвяков, другой туда сам свалился, ну и побежал от третьего. Ну а потом, уже на склоне он упал.

   - Слизни, когда врастают в мозг, снимают ограничения, которые предохраняют организм от перегрузок. После этого жертва не может почувствовать усталости и, как следствие, загоняет себя до смерти... А когда жертва уже не может двигаться слизень начинает процесс размножения и тогда спасти человека уже невозможно.

   - Когда я увидел ту дрянь, которая торчит у бедолаги из затылка, я ее обрезал, а потом бегом к тебе.

   - Правильно. Ты повредил хоботок, которым слизень дышит, и замедлил процесс. Не сделай ты этого, он был бы уже труп.

   - Как он оказался там, чего забыл среди болот - я не знаю. С ним поговорить не довелось.

   - У пострадавшего сильно поврежден мозг и, сопротивляться прочтению мыслей он не может. Я смогла проникнуть достаточно глубоко.

   - И что ты там прочитала?

   - Ничего, что ответило на твой вопрос.

   - Он что, сам не знает?

   - Правильно. Мне тяжело это описать, так как я многого сама не поняла, расскажу то, что имеет отношение к делу: Он шел домой, потом воспоминания обрываются, и он очнулся здесь, а именно в болотах.

   - А где он был до этого? Ты говоришь загадками, Мара.

   Мара. Первое имя. Следует запомнить!

   - Он родом из очень странной...хм... Страны, не страны. Не уверена, что туда можно просто так дойти пешком. Я откопала в его памяти карту тех земель и, как бы правильнее сказать, не совсем смогла совместить карту в его памяти и карту Алерийских земель. Непонятный мне, и очень странный мир. Я думаю, что он сам расскажет про свой дом, как очнется. Сама без его помощи я там не могу разобраться.

   - Он опасен?

   - Не думаю. В жизни ничего не крал и никого не убивал, если тебя это волнует.

   - Аристократ?

   - Не думаю. Но, так или иначе, ему не повезло: кто-то захотел от него избавится.

   - Избавится?

   - Скорее всего, хотя я не уверена. Перед тем, как он оказался в болотах, воспоминания теряются в своеобразном тумане. Чувствую, что там кто-то поработал: память стерли, причем стерли мастерски: ни малейшего намека на то кто и зачем это делал. У меня серьезные сомнения, что кто-либо сможет ему вернуть тот небольшой кусочек воспоминаний, что у него отсутствует... Впрочем, большой или небольшой кусок - это вопрос. Память очень сложная вещь и на том месте может быть как несколько секунд, так и несколько лет воспоминаний.

   - Выкинули в болота, стерли память. Все сходится: хотели избавится.

   - Не совсем. Такой человек, как он, просто запаниковал бы и сгинул в болотах, как все, если бы... так же мастерски ему не заблокировали, пусть и на время, страх. Когда он путешествовал через болота, у него было неестественно приподнятое настроение, не было паники. Тварей болот притягивает страх, а он чувствовал себя королем жизни, потому все твари его и сторонились, считая очень опасным.

   Так вот откуда у меня такое веселье было!

   - Одно противоречит другому. Может быть, у него в голове есть еще сюрпризы?

   - Если и были, слизень их стер. Сейчас у него там полнейший бардак: слизень привнес немного воспоминаний от своей прошлой жертвы... и из всего этого там равномерная кашица.

   - Не завидую бедолаге. Скоро он сможет нам что-либо рассказать?

   - Возможно, уже сегодня, но чуть позже. Только я ему этого не позволю: ближайшие три дня он будет отдыхать. Любое нервное напряжение для него сейчас смертельно опасно. Я не думаю, что ближайшие дни с ним стоит вообще беседовать - пусть наведет порядок в голове. Я напою его снотворным и пусть поспит...

   - Хорошо. Будем ждать. Меня раньше послезавтра не жди. Сегодня в ночь пойдем и на весь день.

   - Куда двинетесь?

   - Восточная оконечность болот. Второй и шестой отряды не справляются...

   - Удачи.

   - Тебе тоже, Мара.

   Стукнула дверь, дунул ветерок. Один из говоривших покинул дом.

   Я силился переварить информацию и не мог. Мозг работал неохотно, поминутно останавливаясь на той или иной мысли.

   - Давно не спишь - от неожиданности я открыл глаза и сощурился от яркого света.

   Я попытался ответить, но, как не прискорбно, говорить на новом для меня языке не получалось.

   Перед моими глазами была женщина лет тридцати, с жутким шрамом на шее. Наверное, из-за этого у нее такой хриплый голос. Пепельные волосы спадали почти до пояса и среди волос, я к своему удивлению, заметил прядь седых волос. Зеленоватые глаза смотрели, казалось, сквозь тебя.

   - Лежи. Тебе надо отдохнуть. Выпей - она поднесла к моим губам чашу с каким-то напитком, от которого ароматно пахло травами.

   Я хлебнул и, не успел я допить напиток до конца, провалился в глубокий сон.

   Наверное, прошел не один и не два дня, пока я спал. Точнее спал я не все время, а с короткими пробуждениями, но разницы никакой тут, так как воспринимал я в моменты своего пробуждения очень мало и почти не помнил ничего. Однако с каждым коротким пробуждением я замечал, что мыслю все яснее, а мышцы болят все меньше. Я выздоравливал... Вот только чего в этом хорошего? Лично мне слабо представлялось, каким образом я смогу расплатиться за лечение, да и как буду жить. Если судить по подслушанному мной разговору дело принимало очень и очень странный оборот. Странно, что я вообще смог его запомнить.

   В очередной раз, когда проснулся, я не получил еще одной порции сонного зелья, как я прозвал этот травяной напиток в момент вгоняющий в сон. На улице было темно, и освещен был только письменный стол, за которым сидела Мара. Тихо, не треща, горела лучинка и никакого вам электрического освещения, никаких столь привычных ламп дневного света... Не знаю, но при виде пламени что-то шевельнулось в моей душе: Всю свою жизнь я видел только яркий свет электрических ламп, яркий и, наверное, потому, мертвый. И каким же живым мне пламя свечи... Впервые наблюдаю в себе такую склонность к философии, или лучше сказать к поэзии...

   Сколько себя помню, я был очень угрюмым человеком, рассматривающим мир, как некое сочетание физических формул и не более. За это меня и не любили... Родителям я казался "шизиком", как и все физики. У них это вызывало ко мне вечно жалость, словно к убогому, что меня, разумеется, бесило, так как убогим я себя не считал. В среде одногрупников я хоть и слыл маньяком, но человеком "своим". Причем эта моя склонность видеть мир под полностью материалистическим углом иногда достигала таких крайностей, за которые любая психбольница предложит мне койку. К примеру, я не любил архитектуру из-за того, что красивые архитектурные решения у меня в момент порождали мысли о сопромате, предмете который я ненавидел лютой ненавистью. И так во всем. Эмоции и чувства никогда не занимали в моей жизни важной роли, хотя я и не был лишен их. Скорее они жили своей жизнью, а я своей. И очень странно, что я так расчувствовался... Для меня это было, ну очень не свойственно.

   До сих пор не могу понять как, но Мара читала мои мысли, словно раскрытую книгу и ей не нужно было даже поворачиваться ко мне, чтобы понять, что я не сплю.

   - Проснулся - это скорее был не вопрос, а утверждение.

   Я хотел согласиться, но вместо слова, которое должно было быть произнесено, вырвалось мычание. Разумеется, согласиться я хотел не на русском, а на том языке, который осел у меня чудесным образом в голове и на котором, как мне казалось, я могу спокойно изъясняться. Казалось.

   Забавно, но кто-то или что-то, что даровало мне знание местного языка, не позаботилось об устной речи. Нет, я знал, как надо произносить каждое слово, вот только язык упорно не хотел становиться в нужное положение.

   - Язык прижимай сильнее к небу, второй звук немного приглушай - подсказала Мара, прочитав, разумеется, мои мысли.

   Раза с пятого вышло. Поить снотворным меня не спешили. Может быть, собираются намекнуть про то, что платить за лечение мне нечем?

   - Пусть это тебя не беспокоит - произнесла Мара, опять прочитав то, что я лишь подумал.

   С горем пополам я смог что-то пробурчать в ответ. Устная речь мне явно давалась нелегко. Словно приходилось заново учиться говорить.

   - Думаю, ты скоро научишься нормально говорить. Дело практики, так как знания языка, хорошие, хоть и порядком устаревшие у тебя есть.

   - Что со мной произошло? - коряво, с ошибками спросил я.

   Думаю, что причину "древности" моего словарного запаса предстоит выяснить позже. С другой стороны, устаревший словарный запас лучше, чем вообще никакого.

   Мара опять сначала поправила меня, потом только начала отвечать на вопрос.

   - Когда ты бежал сквозь болота, ты подцепил так называемого слизня, тварь достаточно редкую, обитающую в середине болот. Их не так много, но живут они веками. Ты ведь заметил, что твое тело показывало чудеса, при всем притом, что ты, как я, уж прости, прочитала у тебя в голове, никогда не уделял должного внимания физическим упражнениям?

   Я кивнул. И это прочитала.

   Сделаю отступление и скажу, что в моем рассказе я постоянно перескакиваю с "Вы" на "ты" и обратно, так как в этом странном и чуждом мне языке разницы между нету никакой, что делает перевод на русский, особенно для меня, физика по образованию, который и не думал заниматься переводами, весьма проблематичным.

   - Слизень прилепляется к спинному мозгу жертвы, обычно в районе шеи, после чего просто снимает все ограничения с тела. На некоторое время он становится частью тела, даруя своей жертве свободу от всех тех незримых нитей, что опутывают каждое живое существо.

   - Ну и дрянь! Вот он, какой комарик оказался! - сказал я на русском, так как точного перевода не было. Все равно Мара прочитает смысл фразы у меня в голове.

   Получается, тогда на болотах меня не комар укусил - их тут нет просто!

   - Всякое живое существо зачем-то, но нужно. Никогда не надо об этом забывать. Обычно твое тело защищает себя усталостью, то есть не дает тебе перегрузить себя. Усталость - не более чем способ защититься от перегрузки. Слизень же снимает все ограничения, давая тебе возможность загнать себя. Притупляется чувство боли, усталости, повышается настроение...

   - На долго ли?

   - Не очень. Через шесть-восемь арков слизень начинает размножаться и просто сжирает все, что может. Грубо говоря, от твоей головы остается пустой череп, из которого выползают с десяток молоденьких слизней.

   Арк - мера времени. Это слово я переводить не стал, так как местная система единиц до сих пор оставалась для меня загадкой.

   - Страшные твари... Скажите, а откуда я знаю язык?

   - Обычно слизни, в силу того, что они прилепляются к мозгу, могут хранить в себе куски воспоминаний, знаний и умений своих жертв. Иногда очередная их жертва получает перед смертью подарок в виде знаний предыдущих жертв... Заметь однако, что знания эти случайны и несистематизированы. Тебе достались знания языка, причем очень неплохие, хоть и устаревшие. Многие речевые обороты более не используются. Иногда достаются склонности к тем или иным умениям, специальностям, иногда даже Дар.

   Слово, которое я перевел как Дар, означало, скорее всего, дар к колдовству, иначе не назовешь, хотя я все же сомневался. Какое колдовство еще?

   - Понятно... - согласился я, хотя понятного мне было мало.

   - Возможно, ты получил помимо языка что-то еще - сейчас судить с полной уверенностью нельзя, но время покажет.

   Веселее не стало... Основные вопросы оставались и, самое главное, оставался открытым вопрос: "как мне вернуться домой?"

   Нет, возможно, и есть люди, кто окажись на моем месте, будут только рады, а вот я...

   Ну почему, несмотря на все законы теории вероятности, действует всегда один негласный закон: "закон подлости". Почему именно тот, кому меньше всего хочется оказаться в подобной ситуации, как, например, я, в такую ситуацию и попадает!

   Для меня, если честно, было слишком много событий, которые просто рушили мое мировоззрение: ходячие трупы, слизни жрущие мозги и, в довершение, Мара спокойно читающая мои мысли, словно наглый студент шпаргалку на экзамене. Вам не кажется, что для меня, прогнившего материалиста, человека привыкшего видеть все как набор формул слишком жестоко? Увы, но судьбе наплевать на любые формулы.

   - Прошу, не надо сейчас ломать голову над вопросами, на которые ты все равно не найдешь ответов, раньше чем оправишься. Сейчас для тебя это очень вредно!

   - Хорошо. Лежу и сплю - я вздохнул и... заснул.

   Спал я, должно быть недолго, так как когда вновь открыл глаза окружающая обстановка мало изменилась.

   Как это не парадоксально, но спокойный размеренный голос Мары меня успокаивал, не давал впасть в панику.

   - Ты уже выспался. Лучше расскажи о той стране, откуда ты родом.

   Мара еле заметно улыбнулась и присела рядом с моей койкой. Я подавил пару ненужных мыслишек, которые уж точно не должны были дойти до Мары и попытался сосредоточиться. А что мне рассказывать про свой мир. Мир? Сомнительно, что я находился в какой либо части земного шара. Пусть будет мой родной мир. Земля. Вот только что про свой мир рассказывать? Мертвяков нет, слизни не водятся, и мысли, если не говорить о шарлатанах никто не читает...

   - Шарлатанов и тут хватает - поправила меня Мара.

   - Просто я не знаю с чего начать. Вы ведь просмотрели уже, наверное, все воспоминания?

   Хотя я уже приноровился к характеру произношения, некоторые особенности языка в виде очень "извращенного" порядка слов и прочей грамматики, которую я описать не в силах в силу своего образования, не предусматривавшего изучение даже великого русского языка на уровне более высоком, чем школьный. Возможно это упущение, возможно сила отечественного технического образования: физики вроде меня, оканчивая институт, зачастую, не могут без ошибок в орфографии даже написать заключения к лабораторной работе (про пунктуацию я вообще молчу).

   - Во-первых, я могу читать только то, что на поверхности, а во-вторых, многое из того, что я увидела, когда на поверхности было все, я просто не смогла понять без твоей помощи.

   Я задумался. Нужна некая отправная точка, с которой начать рассказ о своем мире, но ее-то как раз и не было. Я представлял свой мир со всех сторон, его плохие и хорошие стороны, прокручивал в считанные секунды в своей памяти целые года собственных воспоминаний, но так и не мог найти того, с чего можно было бы начать связный рассказ. Стыдно, что я даже про свой собственный мир двух слов связать не могу...

   Лишь через несколько минут я заметил, что Мара давно закрыла глаза и, как я подозревал следила за тем, что я вспоминал. Нормально?

   - Это тоже способ рассказа - улыбнувшись ответила Мара.

   Я вспомнил про ужасный шрам на ее шее. Интересно, что за зверь может оставить такой шрам?

   - Нежить. Около шести неклов назад был неприятный случай. Я чудом выжила. Шрам, да прядь седых волос - это все, что напоминает мне о том времени.

   Некл - по местному год, но так как у меня были серьезные подозрения насчет того, сколько длится один Некл, я не спешил переводить на русский его как год. И что-то мне подсказывало, что не зря.

   Мысли, секунд пять назад двигавшиеся с положенной им скоростью теперь опять стали замедляться, а веки слипаться.

   - Спи. Ближайшее время тебе надо много спать, пока поврежденные участки мозга не восстановятся...

   Я кивнул и заснул... Последней мыслью было воспоминание о известной фразе, дескать нервные клетки не восстанавливаются, и о том, что она шла в разрез с тем, что говорила Мара, но меня это уже не волновало.

   Не знаю, как долго я спал в этот раз. Когда я проснулся, было уже утро.

   Впервые за все время я огляделся и увидел убранство жилища Мары во всех подробностях.

   Достаточно просторная комната с большим окном, через которое струиться яркий солнечный свет, высвечивая в воздухе хаотично движущуюся пыль, десяток деревянных коек, как моя, письменный стол, пара шкафов и лестница на второй этаж... Из коек занята была только моя, из чего я предположил, что других больных нет.

   И все сделано из дерева.

   Техническим прогрессом тут даже и не пахнет, а вот травами, готов поспорить сушившимися в большом количестве этажом выше очень даже пахло. Травница? Или лекарь деревенский.

   Я задумался. Если перетасовать заново все факты, которые я успел узнать, выходила очень странная картина и, прежде всего меня насторожило то, что хотя какая либо пусть даже примитивная техника отсутствует, Мара демонстрирует очень хорошие знания медицины и, при желании, может легко заткнуть за пояс любого из врачей, к примеру, моей родной районной поликлиники, которые мне при воспалении легких прописали пить аспирин. Наверное, слушай я этих докторов, я бы не писал сейчас эти строки, но спас случай: у меня сосед был военным врачом... Ему и спасибо. Почему-то у меня такое впечатление, что Мара сделала мне операцию на мозг, когда извлекала слизня, голыми руками... А это возможно? Несмотря на мои скромные познания в медицине возможность такой операции казалось весьма и весьма сомнительной.

   Ладно, попробуем подойти к вопросу с другой стороны.

   Если Мара легко читает мои мысли, почему бы ей не знать хорошо устройство головного мозга. Может быть, тут и вся медицина построена по-другому, так как для получения знаний используется другой инструмент? Бред. Какой еще другой инструмент? С другой стороны это все объясняет...

   Поняв, что я только зря ломаю себе и без того поврежденную голову, я оставил эти вопросы на потом, когда накопится больше фактов.

   Пришлось так же отметить весьма интересный факт, который я пока никак объяснить не мог. В непонятно откуда появившихся в моей голове знаниях языка было слово "Алькор", и значилсь оно там, в аккурат, как имя... Тогда я не предал этому факту значения, посчитал чистой воды совпадением, а зря... Быть может, удели я этому "совпадению" должное внимание я смог бы избежать множества несчастий в своей последующей жизни, но, увы, что было, того не воротишь.

   Часы, которые никто и не думал снимать с моей руки, показывали полдень, что окончательно заставило меня усомниться в том, что сутки длятся тут именно двадцать четыре часа: на болотах часы тоже показывали полдень, но солнце тогда было высоко в небе, а тут оно едва поднялось над горизонтом. Повезло еще, что часы у меня механические...

   Я попробовал пошевелиться, и мне это удалось. Мары видно не было дома, или она спала наверху, и я осторожно приподнялся с койки. Немного шатало, но я этого практически не замечал. Мои очки нашлись на деревянном столе, и я незамедлительно водрузил их на должное место. Мир приобрел резкость.

   Вместо стекла использовались прозрачные пластинки какого-то минерала, склеенные между собой в два-три слоя. Они были достаточно прозрачными, чтобы я смог увидеть все то, что творилось на улице...

   Деревня...

   Напротив меня был целый ряд небольших домиков по два этажа, с покатой крышей. У двух домов я отметил семигранные веранды. Немудрено и в тоже время красиво, даже очень. Я глубоко вздохнул, поправил повязку сзади шеи, которую поначалу даже не заметил и опять лег на свое место.

   Маленький паучок спустился ко мне по паутинке с потолка, за что был прибит.

   Хотя спать не хотелось я невольно вновь провалился в полудрем... Куда же я попал?

   ***

   Скрипнула дверь, раздались голоса и сдавленные ругательства. Это и вывело меня из состояния полудрема.

   - Заносите его туда! - услышал я голос Мары.

   Через пару минут, после некоторой возни вновь послышался ее голос.

   - Как это случилось?

   - На нас выбежала целая толпа нежити, в тот момент, когда он чуть отошел от отряда. Они его просто задавили числом и успели покусать, прежде чем мы подоспели.

   - Жить будет. Укусы мертвяков очень болезненны, тем более на лице, но при должном лечении оказанным вовремя не опасны.

   Я осторожно открыл глаза и огляделся. Помимо уже известной мне Мары тут было еще три человека. Первый был очень тощим и высоким. Под грубой зеленоватой тканью рубахи кольчуга: вон кусочек около рукава виден, на поясе короткий меч... меч? А за плечами огромный складной лук и колчан, из которого торчит белоснежное оперенье стрел.

   Все. Это финиш! Я с очень большим трудом сдавил истерический смешок, так как в глубине души надеялся еще, что меня просто занесло в какую-то особую, но точку земного шара. Теперь же, когда я увидел людей вооруженных оружием, которое, мягко говоря, вышло из моды, мой мозг на несколько секунд отказался работать вообще. Где я, черт возьми, оказался? Нельзя так травмировать психику физику...

   Хорошо, что я не снял очки, иначе бы я многого еще не увидел бы...

   Приведя мысли в порядок, я продолжил разглядывать стоящих в основном ко мне спиной людей. К описанию первого я добавил черные волосы чуть ниже плеч, словно у металлиста, собранные в пучок немного на бок и уши, как мне показалось, странноватой формы. Ушная раковина была наклонена под несколько необычным углом относительно головы и сами уши были еле заметно заострены... Хотя нет, заостренность могла и показаться, но нетипичный наклон ушной раковины относительно головы, чуть назад, бросался в глаза.

   Деталь эта была почти незаметна, и, не будь на моем носу прохладной оправы очков, она бы ускользнула и неизвестно, когда я ее бы отметил, если бы отметил вообще.

   Сделаю некое лирическое отступление. Хотя я сам далек от компьютерных игр, на которые, словно на опиум, подсела нынешняя молодежь, я все-таки в курсе происходящего. В курсе в том смысле, что в общих чертах знаю, кого называют эльфами, а кого орками. Из моих нехитрых расчетов могу сказать, что если бы эльфы существовали такими бы, какими их делают в компьютерных играх, они бы просто сломали бы себе шею: полутораметровые уши бы перевесили.

   Разумеется, сходство было далеким, но я все же окрестил высокого эльфом. Мне, если честно было без разницы, что уши не такие уж и острые. Главное - есть нормальное, запоминающееся слово из русского языка.

   Другие двое были обычными людьми. Очень мускулистые, волосы светлые, не очень коротко, небрежно острижены "под горшок". При этом они ничем не вооружены, только у одного за поясом кинжал грубой работы. Больше всего мне они напомнили классических мужиков из древнерусской деревни допетровских времен, как их описывают в книгах по истории. Конечно, будь на моем месте настоящий историк, он бы отметил множество отличий, хотя...

   Мара уже хлопотала над пострадавшим и быстренько выпроводила остальных из здания.

   Я повернул голову и вновь уставился в потолок, который успел изучить за прошедшее время во всех подробностях. Не знаю точно, сколько я витал в своих мыслях, из полузабытья меня вывел голос Мары. Она обращалась к другому больному.

   - Все. Теперь отдыхай, Торреви. Добегался на ближайшие три дня. Через арк буду опять бинты менять.

   В ответ что-то неразборчиво хмыкнули.

   Скрипнула деревянная лестница - Мара ушла к себе

   Я повернул голову и с интересом стал разглядывать новоприбывшего. Это был достаточно полный человек (человек ли?), с приличной каштановой бородой, торчащей из-под бинтов, окутывавших большую часть его лица. Ростом он был ниже меня, хотя не так уж и на много. На вскидку метр пятьдесят - метр шестьдесят.

   - Как здоровье? - спросил тот, кого я успел уже окрестить гномом, так же поворачивая забинтованное лицо в мою сторону.

   - Благодарствую, нормально - ответил я, запинаясь. Устный язык, ровно и как перевод на русский по началу, давались мне очень и очень тяжело.

   - Как звать-то тебя? - толстяк с интересом разглядывал меня.

   Наверное, я с таким же интересом разглядывал его: толстое лицо, нос картошкой смешно торчит из складок бинта, кучерявые волосы украшают голову бесформенной шапкой, а вот карие глаза смотрят на тебя с мудростью, с какой смотрит на студента преподаватель, который действительно стремиться научить, а не поставить половине зачет, половине незачет, получить зарплату и уйти. У меня создалось впечатление, что этому человеку, вернее гному уже очень много лет... Бинты на лице мешали сделать более точный портрет его лица, но мне казалось, что я уже мог его легко представить.

   - Алькор - назвался я своим прозвищем, которое тут, судя по всему, было распространенным именем.

   - Торреви - представился гном - Прости, что сразу любопытствую, но как тебя угораздило занести в те болота?

   - А откуда Вы знаете?

   - Я был одним из тех охотников, кто тебя нашел там.

   - Если уж говорить честно, то я сам не знаю, как там оказался... Был в своем городе, потом не помню что было, потом оказался посреди болот.

   - Мара это уже говорила. Она считает, что от тебя таким образом хотели избавиться. Есть предположения кто?

   - Не имею представления, кому это под силу. Там где я жил мертвяков нет и слизней тоже.

   - Наверное, тот, кто хотел от тебя избавиться, на это и рассчитывал. Слушай, скажи, пожалуйста, как далеко в болотах ты оказался?

   - Ну не знаю как в плане далеко... Я оказался на холме, на котором росло дерево, из склона бил родник. Оттуда я начал свой путь сквозь болота, а потом...

   - Холм? Странно... У меня есть карта... - Торреви огляделся - осталась в седельной сумке... ну ладно. Так вот там никакого холма в болотах не значится.

   - Ну, может не совсем холм - я немного смутился - просто достаточно высокая кочка.

   - Да нет... Я тебе верю конечно же, Мара упоминала этот триклятый холм. Просто я не могу понять, где он может находиться. Он просто не отмечен на моей карте.

   - Я не знаю, но возможно я смог бы провести Вас туда, хотя...

   - Да, имеет смысл туда наведаться, наверное. Скажи, сколько там нежити ты встретил по пути?

   - Толпы. Кто только выкапывается, кто бродит во всю... Около края болот их очень много, а вот внутри совсем нет...

   - До середины болот заклятья Нолдорцев еще не дотянулись...

   - Кто такие эти Нолдорцы? И почему в этих болотах так много трупов похоронено?

   - Долгая история. Но времени у нас предостаточно. Сейчас я все расскажу. Давным давно на севере было небольшое государство, образованное вокруг одного единственного города, Норсидиала. Процветающее государство, торговля, знать... Нолдор тогда был велик и был городом живых, но потом...

   Норсидиальская академия магов, активно тогда соперничала с Аррасской, и специализировалась на специалистах в области древностей. Прямо в Норсидиале, столице Нолдора, под дворцом правителя проходили какие-то раскопки, говорят, что там просто ставили эксперименты. Так или иначе легенд и баек много, но все они сходятся к одному: что-то произошло в подземельях дворца правителя, что положило конец как Норсидиалу, так и Нолдору в том виде, в каком его знали. Жуткая болезнь убила всех. Одни умирали медленно, мучительно, в то время как другие либо умирали быстро, либо, их было меньше всего, и были это выходцы с территорий южнее, оставались жить.

   Горстка выживших покинула пустующий Норсидиал, а за ним и Нолдор уже через неделю.

   С тех пор в течении трех сотен Неклов Нолдор пустовал. Мало кто рискнет жить на проклятой земле. А потом, около двадцати лет назад, непонятно откуда, объявилась горстка Некромантов, которая сделала Норсидиал столицей своего царства мертвых. Вот с тех пор и в моде профессия охотник за нежитью, коим я и являюсь. Везде, куда дотягивается заклятие Нолдорцев, начинают вылезать из могил трупы.

   - Жуть... - слишком равнодушно, наверное, сказал я.

   В заклятия и магию мое естество отказывалось верить и каждый, пусть и факт, принимало в штыки.

   - А что поделать. Думаю, про политику и почему Нодорцев не удается никак пришлепнуть я потом расскажу, ибо это политика.

   - Хорошо.

   - А теперь болота, в которых ты имел честь оказаться. Насколько я знаю, история их уходит корнями аж на несколько тысяч неклов назад. Тут много опять россказней, скажу только вкратце то, в чем сомневаться не приходится.

   - За Южными горами, восточная конечность которых обрывается в болота, сейчас располагается огромная пустыня. Когда-то это был загорный край, цветущая земля - теперь лишь прокаленный солнцем песок. Если верить легендам, некто очень сильный забрал всю воду из загорного края и направил его сюда, где и появились болота. На месте болот некогда стоял город, но его покинуло все живое, едва пришли болота с их живучими и очень ядовитыми растениями и когтистой живностью. А многие так и не смогли уйти и остались здесь. Отсюда и сотни трупов, что, возможно еще ждут своего часа, чтобы восстать.

   Я точно угодил в лучшем случае на другую планету, в другую солнечную систему, а в худшем в другое пространство-время. И если в первом случае все что требовалось - сделать космический корабль из подручных материалов (чего уж там?), то во втором я просто терялся в догадках. Скорее всего, о скором возвращении домой придется забыть. Варианты?

   - А много сейчас охотников за нежитью?

   - Не очень. Инквизиция нас не шибко жалует, хотя народ очень уважает, но не настолько, чтобы самим идти за нежитью охотиться. Император щедро платит за каждого истребленного трупа, восставшего из могилы, но даже это не помогает. Опасно, а жить всем хочется.

   Кажется это был мой шанс. Хотя мне слабо представлялось как, но я решил рискнуть. В конце концов это, возможно, единственный способ заработать деньги без которых мне не прожить. Исходя из этого, я вкратце изложил свою проблему гному. Тот подумал немного, после чего кивнул.

   - Это можно. Пока не научишься толком держать мечь в руках - будешь держаться окраин, с отрядом, потом посмотрим. Работа опасная, но доход стабильный. Думаю, в "Разбитом Черепе" тебе найдется местечко. Как встанешь на ноги, я тебя немного поучу, а там посмотрим. Может быть из тебя и выйдет неплохой охотник.

   Я поблагодарил гнома, после чего прикинул, какая получается картина: Физикя-дерщик, только что закончил институт, однако работать придется охотником за нежитью, или более точный перевод словосочетания, "охотником за смертью".

   Не смешно.

  Здесь от покойников конкретно можно огрести...

   Они творят бесчинства и шныряют по ночам

   И даже в доме этой ночью нет покоя нам.

   (с) Сектор Газа