Моя.

Я смотрю, как Руби медленно поворачивается и смотрит на меня, красная накидка закрывает ее лицо, но я узнаю ее запах где угодно. Брачная луна уже полная, пришло время клеймить свою волчицу.

То, что она находится рядом со мной, успокаивает моего зверя, и я могу мыслить ясно. Я помню, как Гвен накачала меня чем-то, и я припоминаю, как Стоун затащил меня сюда, в мой дом. Должно быть, я проспал несколько часов, потому что сейчас уже ночь, и я чувствую здесь Руби. Я стал расхаживать по комнате, слушая, как она подходит все ближе и ближе. Я чую других волков на улице, Гвен и Стоун должно быть привели ее ко мне. Я ждал, когда она придет, и теперь мы сможем спариться, и я смогу полностью отметить ее как свою.

Я делаю к ней шаг, находясь все еще в волчьей форме. Наши волки больше, чем средний волк, примерно втрое больше обычного. Я слежу за ее реакцией и медленно двигаюсь, чтобы она поняла мои намерения.

Я слышу, как быстро бьется ее сердце, но не ощущаю запаха страха. Она, наверное, узнала мои глаза, потому что они светятся тем самым ярким серебром, когда я превращаюсь в волка. Когда я оказываюсь примерно в футе от нее, я низко склоняю голову, показывая, что не причиню ей вреда. Мне нужно, чтобы моя пара доверяла мне, и чтобы ее тело поняло, что я тот самый.

После минутного колебания я чувствую ее пальцы в моей густой серой шерсти на затылке.

— Доминик? — шепчет она, и мой волк выпускает мягкое рычание удовольствия, подаваясь к ее прикосновениям.

Другая рука присоединяется к первой, и она гладит меня по шее, чувствуя мое тело. Я прижимаюсь к ней лицом, чувствуя, как ее тепло обволакивает меня. Время для спаривания пришло, я чувствую пробуждение ее желания.

— Доминик, что происходит? — Она не напугана, просто ошеломлена. — Что со мной происходит?

Я отстраняюсь от ее прикосновения, и она следует за мной. Мы стоим посреди гостиной, но кто-то убрал мебель в качестве меры предосторожности. На полу лежат большие теплые одеяла, а в камине горит огонь. Единственный источник света — оранжевое свечение, исходящее от горячих углей, что делает комнату похожей на пещеру.

Как только мы оказываемся у камина, я беру над своим волком контроль и начинаю превращаться в человека. Единственная причина, по которой он позволяет мне сделать это, потому что мы оба хотим спариться с ней, и я должен быть в человеческой форме, чтобы сделать это. Я все еще думаю как зверь, и многое во мне не хочет превращаться обратно. Но когда это происходит, я наблюдаю за Руби, которая снимает капюшон с головы, чтобы увидеть, что происходит.

Я все еще не чувствую от нее страха, только растущее желание меняться. Я чувствую, что мои клыки удлиняются и становятся заостренными, мои когти так и остаются острыми. Мои глаза пылают, в то время как густая серая шерсть покрывает мое тело. Когда я превращаюсь в человека, Руби окидывает меня взглядом сверху вниз. Ее глаза задерживаются на моем члене, и она подносит руки ко рту, когда видит его.

Я смотрю вниз и вижу, что он больше обычного. Я и так большой, учитывая то, что у меня десятидюймовый член по жизни, но теперь, когда настала брачная луна, он стал намного больше.

— Твое тело примет меня, когда я помечу тебя, — мои слова исходят из глубины моей груди, мой волк все еще может управлять мной.

Она ничего не говорит, просто кивает, убирая руки со рта на ленту своего плаща, развязывая его.

Я рычу от нужды, когда плащ падает на пол, и слежу за тем, как она сбрасывает свою обувь. Касаясь подола своего трикотажного платья она снимает его через голову, оставаясь в одних трусиках, и все что я могу сделать, это пытаться остаться в человеческом облике. Ее грудь налита тяжестью от желания. Когда я спарюсь с ней, они будут истекать молоком каждый раз, когда луна будет полной. От этой мысли мой рот наполняется слюной. Ее полные изящные изгибы выглядят настолько мягкими, что кажется будто они смягчат мои удары, когда мой волк и я будем вбиваться в нее. Я хочу подтолкнуть ее и взобраться на нее, но если я прикоснусь к ней, то потеряю контроль над волком. Горячка утянет нас вместе, а я отчаянно пытаюсь ее контролировать.

— Ты чувствуешь это? — слова Руби выходят на одном дыхании, а за ним следует легкий стон. Ее поглощает брачная луна, и желания становятся острее. — Я чувствую, что я… что… Боже, я не знаю. Пожалуйста.

Она выскальзывает из трусиков, оставаясь голой передо мной, и меня начинает трясти. Поскольку она человек, я даже и подумать не мог, что ее тело будет нуждаться во мне так же, как и мое в ней, но похоже все это естественно. Я закрываю глаза на секунду, выжигая образ своей пары-Богини в своей памяти.

Благодаря небольшому контролю, который еще остался у меня, я опускаюсь вниз на пол и ложусь на спину, вытянув руки и ноги. Мой член стоит по стойке смирно, он почти посинел от желания, поскольку я предлагаю себя ей, позволяя ей понять, что мы будем покорны ей во всем, если она только пожелает; что мы никогда не навредим ей. Чтобы показать, что она принадлежит нам.

Мой волк скулит от боли, но я стараюсь его успокоить. Руби человек, наше первое спаривание не может быть похоже на спаривание двух волков. Обычно волк взбирается на свою самку сзади, вонзая ей зубы в шею. Моя же волчица намного нежнее, и первый раз с ней должен быть контролируемым.

Руби должна понять то, что ей подсказывает ее тело. Она подходит ближе и останавливается рядом со мной, ожидающим ее. Я чувствую запах ее желания и вижу, как влага блестит на ее бедрах в свете огня — свидетельство того, что брачная луна хочет воссоединения наших тел.

Она поднимает одну ногу, перебрасывая ее через мое тело, и садится на мои бедра. Находясь в таком положении, она открывается мне полностью, и я вижу, как ее истекающее соками влагалище сокращается от желания.

— Я не знаю, что со мной происходит, но ты мне нужен, Доминик, больше всего на свете, — говорит она, стоя надо мной в доминирующем положении. Вместо того, чтобы бороться с этим, я поворачиваю голову набок, обнажая шею. Через секунду я вижу, как она начинает опускаться на меня.

Я смотрю вверх и сталкиваюсь с глазами своей пары в тот момент, когда наши интимные места соприкасаются, и толстая головка моего члена встречается с ее входом. Наши тела берут верх, зная, что они делают.

Ощущение ее влажной киски напротив моего члена — чистый рай. Я всю жизнь ждал ее и наконец-то нашел свою пару — это блаженство.

Я все еще держусь, когда капельки спермы начинают собираться на кончике моего члена. Мой первый оргазм тяжелый и быстрый. Мне нужно сделать все, чтобы помочь ей принять меня всего, ведь я еще не лишил ее девственности, но я также знаю, что моя сперма содержит целебные свойства, которые успокоят ее тело. Если часть моей спермы попадет в нее, то спаривание будет полностью начато, и ее тело будет соответствовать моим размерам. Волки спариваются грубо, и человеческая форма не сможет принять этого. Сперма должна быть внутри ее в брачную луну, чтобы она смогла спариться со мной. Она возьмет некоторые наши гены и сможет понести от меня потомство.

Дав ей частичку своей спермы, я закрываю глаза и начинаю громко и удовлетворенно завывать, а в этот момент Руби садится на мой член, полностью принимая его в себя.

Ее крошечное тельце открывается и полностью принимает мой член, когда я «забираю» ее девственность и утверждаю, что она — моя истинная и единственная пара. Она прислоняется к моей груди, сжимая мою шерсть в своих руках. Я смотрю ей в глаза и вижу, что они пылают, спаривание начинается. Между волками нет нежной любви, есть только глубокая, грубая страсть. Она начинает меня жестко объезжать, оседая на основание моего члена и потирая свой клитор об меня.

Она стискивает зубы, и я вижу ее удлиненные клыки. То, как грубо она обращается с моим телом, еще больше возбуждает моего волка. Он хочет перевернуть ее и заклеймить, но ей нужно кончить. Она все еще остается человеком по большей части, и мне нужно отметить ее, пока она кончает.

Я чувствую, как мой член снова врывается в нее, и завываю от ощущения наполненности. Мысль о том, что она понесет от меня моих щенков, поглощает меня, и я вонзаюсь в нее сильнее, готовый в любой момент наполнить ее спермой.

Она откидывается назад и кладет ладони мне на бедра. Я наблюдаю, как ее большая грудь подскакивают, когда она двигается своими бедрами назад-вперед на моем члене. Когда я поднимаюсь и втягиваю соски, ее влагалище сжимает мой член. Ее киска настолько тугая и горячая, что я ничего не могу контролировать, поэтому я снова погружаюсь в нее, наполняя ее изнутри, пока она продолжает объезжать меня. В этот самый момент моей спермы становится слишком много, и она начинает стекать по моему члену, пачкая нас.

Я тянусь вниз до того места, где мы связаны, и делаю еще один сильный толчок, крепко удерживая Руби. Ей нужно как можно больше моей спермы внутри нее, чтобы крепко соединиться и понести потомство. Она смотрит на мои пальцы и, словно чувствуя, что делать, открывает рот и начинает их сосать. Ее глаза светятся ярко-зеленым, и я могу сказать, что она уже близко.

Я чувствую, что снова кончаю, когда она заканчивает сосать мои пальцы, моя челюсть изнывает от боли и необходимости отметить ее. Время пришло. Я чувствую это.

Руби наклоняется вперед, на этот раз наваливаясь своим телом сверху на мое, в то время как я вколачиваюсь в нее снизу. Она прямо над моим ртом, и я облизываю губы, приглашая ее для поцелуя. Когда ее губы касаются меня, я одержим желанием пометить ее. Я отрываюсь от нее, двигаясь своим ртом туда, где встречаются ее шея с плечом, и задерживаюсь там.

— Пожалуйста, Доминик. Пожалуйста, — стонет она, и я в последний раз делаю толчок, снова опорожняя свой член и чувствуя, как ее киска сжимает меня, одновременно кончая.

Когда оргазм накрывает ее, я вонзаюсь зубами настолько сильно, чтобы попробовать ее кровь, позволяя своей слюне смешаться с ее, спариваясь с ней на всю оставшуюся жизнь и делая своей.

Я пронзаю кожу и чувствую ее кульминацию. Она испускает стон, который превращается в вой — завершилось ее частичное изменение. Она никогда не будет полностью превращаться волка, но волчица будет в ней присутствовать.

Когда она опускается и начинает расслабляться на мне, я рычу и переворачиваю нас. Я чувствую, что мех начинает покрывать мое тело, но я все еще держусь, чтобы не измениться. Я сильно сцепился со своей парой, и от этого мой волк сходит с ума.

Теперь настало его время.