Судя по всему, сегодняшний день побьет все рекорды по неожиданностям.

— Мара Сатрея! Мара Сатрея! — окликнули меня, едва я вернулась в замок.

В нашу с Лунарой сторону спешила юная рабыня.

— Махра Амарелия просит вас переодеться и спуститься в бальный зал, — передала она запыхавшимся от быстрого шага голосом.

Поблагодарив девушку, я повернулась к демонице.

— Танцы, — пояснила та, не дожидаясь моего вопроса. — Тебя будут учить танцам.

Я растерялась.

— Отказаться не получится, — хмыкнула Лунара, с любопытством наблюдая за моей реакцией.

— Но за неделю ведь невозможно научиться танцевать!

— Ага, — довольно улыбнулась демоница. — Я поприсутствую на уроке. Уверена, зрелище будет забавным.

Я застонала.

— По крайней мере, хоть одна из нас насладится ситуацией, — буркнула обреченно, а Лунара, к моему удивлению, ободрительно хмыкнула.

Несмотря на то что я переоделась за каких-то пять минут и почти бегом добралась до бального зала, меня уже ждали: Амарелия и, судя по всему, учитель танцев. Им оказался темный демон с угольными волосами, собранными в замысловатую прическу вокруг рогов. Чернильного цвета штаны облегали ноги так плотно, что я поспешила поднять взгляд выше, спасая себя от неуместного румянца. К моей радости, синяя шелковая рубашка с объемными рукавами оказалась достаточно свободной.

— А вот и моя ученица, — белозубо улыбнулся он и поставленным движением протянул мне руку.

Нервно сглотнув, я подошла и опустила ладонь поверх унизанных перстнями пальцев.

— Дорогой Харвеосер, позвольте представить мою воспитанницу Сатрею. — Амарелия плавно подплыла и встала от меня по другую сторону.

Взяв за руку, демон заставил меня обернуться вокруг своей оси.

— Прекрасна, — оценил он. — Разумеется, далеко не так, как наставница, но для человечки — очень достойный образец!

Я поспешно опустила взгляд в пол, опасаясь, что он выдаст охватившие меня эмоции.

Спрятав ото всех, Ба подарила мне свободную жизнь. Но вместе с тем она отгородила меня от мира. Сделала беспомощной перед его порядками и нравами. Чувствуя уничижительное отношение к людям, я каждый раз с трудом сдерживаю гнев. Все внутри меня противится навязанным демонами правилам, толкает на безумства. Лишь голос рассудка, напоминающий, что на кону игры стоит моя жизнь, заставляет контролировать опасные порывы. Вот только с каждым разом он звучит все тише. И я боюсь того дня, когда он замолчит совсем.

— Итак, моя дорогая, — продолжал заливаться соловьем Харвеосер, не догадываясь о владеющих мной эмоциях, — сегодня я познакомлю вас с основными видами танцев. И для начала попробуем разучить простейший из них.

В этот момент в главный зал впорхнула Лунара. Коротко поприветствовав присутствующих демонов, она заняла один из множества диванов, расставленных вдоль дальней стены.

— Я показываю, вы повторяете за мной. Прошу музыку! — Учитель танцев хлопнул в ладоши, и откуда-то сверху полилась чарующая мелодия. — Не отвлекайтесь, моя дорогая, — одернул меня Харвеосер, когда я, пытаясь отыскать источник звуков, принялась разглядывать балкончики и ниши второго этажа, нависающие над головой. — И-и-и раз, два, три. Раз, два, три. Ну же, повторяйте за мной!

Наверное, все дело в видовой принадлежности. Да, должно быть, в ней. Иначе я просто не могу объяснить, как одно и то же движение выходит у меня и Харвеосера совершенно по-разному. Хотя всегда остается шанс, что деревянность — такая же моя особенность, как невосприимчивость к магии.

Харвеосер вздыхал, устало тер переносицу, эмоционально взмахивал руками, отчего его рукава порхали, точно крылья бабочки, и снова показывал. Под конец второго часа я прониклась глубоким уважением к этому демону — его настойчивость и вера в лучшее восхищали. Он отчаянно отказывался признавать, что некоторым — мне, в частности, — просто не дано научиться танцевать.

Несколько раз Амарелия по просьбе Харвеосера занимала мое место и показывала правильные движения. В такие моменты я искренне любовалась высшей: плавностью ее тела, грацией и легкостью, с которой демоница, ведомая темным, перемещалась по залу.

Когда подошло время обеда, поданного по указанию Амарелии на час позже обычного, учитель танцев сжалился и отпустил меня.

— У тебя не получится, — выдала Лунара, догнав меня у подножия лестницы.

— Что именно?

— Научиться танцевать за оставшееся до приема время. Как можно быть такой неуклюжей? Ты умудрилась наступить Харвеосеру на ногу двадцать восемь раз!

— Ты что, считала?

— Мне было интересно, каков твой максимум, — хихикнула она. — Уверена, продлись занятие еще хотя бы на десять минут дольше, ты бы дошла до круглой цифры в три десятка! Думаю, после тебя правая нога Харви стала чуть более плоской и широкой! — Девочка захохотала в голос.

Я продолжала хмуриться на протяжении всей ее речи, но на последнем предложении не выдержала и тоже рассмеялась.

Поднявшись на второй этаж, мы столкнулись с хозяином замка.

— Какой повод для веселья? — заломив бровь, поинтересовался он.

— Харвеосер! — тут же сдала нас Лунара. — Его нога двадцать восемь раз умудрилась подлезть под туфлю Сати!

Губы высшего дрогнули в намеке на улыбку, но так и не растянулись.

— Я обязательно учту это, когда буду оплачивать его услуги. А сейчас прошу меня извинить.

Обогнув нас, демон вышел на лестницу и направился вниз. Лунара проводила его задумчивым взглядом.

— В чем дело? — не сдержала я любопытства.

— Он… другой, — помедлив, ответила она.

— Разве?

Высшая кивнула.

— Люди не способны заметить столь незначительные перемены, но мы, демоны, видим.

Я хотела спросить, что же именно изменилось в хозяине замка, но Лунара уже потянула меня дальше по коридору, продолжая веселиться над моими танцевальными успехами.

Неделя пролетела сплошным потоком одинаковых событий. Каждый день с утра и до обеда я занималась с Кеорсеном и Лунарой. У нее все лучше получались заклинания, а на шестой день ей даже удалось выполнить внутренний поток. В тот момент демоница, растеряв напускную сдержанность, присущую всем высшим, носилась по тренировочной площадке и щебетала воробьем: «Ты видела, Сати? Видела? У меня получилось!»

Я улыбалась, наблюдая за девочкой, и внезапно поняла, что искренне радуюсь ее успехам. Пусть мое отношение к победе маленькой высшей было весьма косвенным, но все же я чувствовала себя частью этого момента и втайне гордилась демоницей. Правда, не успела я насладиться сделанным открытием, как в голову закралась мысль, что когда-нибудь с помощью только что выученного заклинания Лунара может убить человека.

Моя улыбка тут же погасла.

— Что бы ты ни напридумывала у себя в голове, не смей портить девочке день, — сухо обронил Кеорсен, возникая сбоку.

Я вздрогнула, поняв, что перемена моего настроения не укрылась от высшего, однако вслух ответила совершенно спокойно:

— Даже в мыслях не было.

Демон хмыкнул, потом неожиданно перевел тему:

— Твои результаты не столь впечатляющи, как у Лу.

Я пожала плечами.

А что сказать? Он прав. Да, за эту неделю я научилась видеть не только смертоносные, но и опасные заклинания: оглушающие, парализующие, ослепляющие, усыпляющие… Проблема лишь в том, что развеивать удавалось далеко не каждое из них. Я до сих пор не понимала, как именно работает моя невосприимчивость к магии, и потому не могла пользоваться ей в полной мере.

После тренировки, по уже сложившейся традиции, я возвращалась в покои, где меня ждала Пятиана и очередное платье от портного. Какое? Я не знала. Моего мнения никто не спрашивал. Амарелия выбирала фасон и цвет, портные шили, а Пятиана одевала меня. Я была живой куклой и всей душой ненавидела эту роль.

Завтраки, обеды и ужины проходили под неусыпным контролем Амарелии, обучающей меня этикету. Высшая оказалась очень требовательным педагогом и гораздо менее терпимой к ошибкам, нежели Харвеосер. Однако ее подход принес плоды: к концу недели я научилась разбираться в бесконечности столовых приборов, бокалов и блюд, за что удостоилась сдержанной похвалы.

Единственное, с чем дела обстояли совсем печально, — это танцы. Несмотря на все усилия Харвеосера, двигалась я ужасно. Ни о какой грации и плавности, как у Амарелии, речи не шло. Демоны тяжело вздыхали и показывали каждый шаг заново. Я старательно повторяла, но безрезультатно. В итоге высшие решили, что без крайней необходимости танцевать я не буду.

В день приема в замке с самого утра царила напряженная атмосфера. Завтрак прошел тихо и скомканно. Периодически я ловила на себе серьезные взгляды старших демонов и задумчивый — Лунары.

Едва трапеза закончилась, все разошлись. Я тоже отправилась к себе, но потом передумала и спустилась в сад. Занятия на сегодня отменили, и делать оказалось решительно нечего. Но сидеть в покоях, считая оставшиеся до приема часы и минуты, я не хотела.

Стоило мне ступить под зеленые кроны, услышать пение птиц, ощутить ароматы цветов и почувствовать кожей свежий ветер, как стягивавшее грудь напряжение отступило. Я неспешно побрела по узкой дорожке, наслаждаясь умиротворением. Дошла до белоснежной скамейки, притаившейся в тени раскидистого каштана, села и, прикрыв глаза, попыталась выкинуть из головы тревожные мысли. Получалось плохо.

Приближающийся вечер пугал до дрожи, до спазмов в животе и холодных мурашек. Мне так хотелось поделиться терзающими переживаниями хоть с кем-нибудь… как я обычно делилась ими с Ба. Только единственный родной человек умер, у Пятианы и без меня хватает забот, а демонам показывать собственную слабость я не намерена.

Раньше я и не догадывалась, насколько колючим может быть одиночество. Теперь же познала все грани этого чувства. В замке, полном людей и демонов, я ощущала себя выброшенной на берег рыбой, беззвучно кричащей о помощи.

— Ты здесь! — Звонкий голос Лунары вывел меня из размышлений.

— А где же мне быть? — улыбнулась я, глядя на юную высшую, опустившуюся рядом на скамейку.

— Тебя все потеряли. Амарелия решила, что ты струсила и сбежала. — В серебристых глазах Лунары плясали хитрые огоньки. По-видимому, опасения кузины ее здорово позабавили.

— Да? — Я хмыкнула. — И куда же, по ее мнению, мне стоило бежать?

— Куда глаза глядят, — довольно выпалила она. Потом задумчиво склонила голову к плечу, вмиг став похожей на любопытную птичку. — Разве тебе не страшно? Не боишься, что не переживешь сегодняшний прием?

— Боюсь, — не стала увиливать я. — Только это ведь не повод сбегать. Со страхами надо бороться, а не прятаться от них. Иначе так всю жизнь и просидишь в темном углу с зажмуренными глазами.

— Какие смелые слова… — К нам неслышно подошел хозяин замка. — Особенно для человечки. — Его губы искривились в насмешке.

— Слова не могут принадлежать чьему-либо виду. У них нет хозяев. Как и у мыслей.

— Ошибаешься, мышка. — Демон остановился совсем рядом. Мы с Лунарой встали, сидеть в присутствии сильнейшего из рода — дерзость. — У всего есть хозяева. Каждый раб в этом замке говорит и думает лишь то, что мы ему позволяем.

— Вы не можете контролировать мысли.

— Можем, — спокойно отозвался Кеорсен и перевел взгляд на кузину. — Лу, тебя искала Амарелия.

— Хорошо. Я еще немного погуляю с Сати и…

— Нет, — оборвал ее высший. — Иди сейчас.

Лунара вскинула на него удивленный взгляд, мельком глянула на меня, пожала плечами и направилась в сторону замка.

Мне же стало некомфортно. Зачем демон отослал ее?

— И все же, — заговорил он, едва мы остались вдвоем, — тебе стоит быть осторожной на сегодняшнем вечере. Постарайся не отходить от меня далеко.

— С чего вдруг такая забота?

— Не люблю, когда покушаются на то, что я считаю своим.

Я сжала пальцы в кулаки, сдерживая гнев, который накатывал всякий раз, стоило мне ощутить себя вещью.

Демон хмыкнул, рывком схватил меня за запястье и дернул на себя.

— Злишься? — выдохнул он, поднимая мой зажатый кулак. — Хотя и не дерзишь. — Кеорсен прищурился. — А ведь тебе хочется… Я вижу. Так вперед, мышка! Чего ты ждешь? Выскажись! Возрази мне! Поведай, как ты не принадлежишь никому…

Высший насмехался надо мной, неприкрыто и свысока. Его пренебрежение к людям сквозило в каждой черточке.

И меня это злило.

— Зачем? Тебе ведь нравится унижать меня! Напоминать о моем положении! Какое утонченное развлечение, — презрительно скривилась я и попыталась отступить в надежде увеличить между нами расстояние.

Однако стоило мне дернуться, как демон запустил свободную руку в мои волосы, с силой сжал их на затылке и потянул вниз, заставляя запрокинуть голову.

— Тебе не обязательно говорить вслух, чтобы огрызаться, — оскалился высший, наклоняясь. — Твой взгляд красноречивее любых слов. Он слишком дикий для человека. И в нем слишком много желания жить. Это злит, — взгляд серебряных глаз впивался в меня иглами, — но вместе с этим невообразимо дразнит. Именно из-за твоего взгляда мне порой требуется немалая выдержка, чтобы не свернуть тебе шею.

— Не переживай. Возможно, сегодня кто-нибудь окажет тебе подобную услугу.

— На этот счет можешь не волноваться. — Лицо Кеорсена приобрело хищное выражение, а черты заострились. — Рядом со мной ты в безопасности.

— Разве?

— От других, — довольно добавил он.

— Отпусти. — Я снова попыталась дернуться, но демон лишь сильнее натянул волосы на затылке.

— Не хочу. Мне нравится твоя беспомощность. Нравится чувствовать, как испуганно бьется твое сердце, видеть, как пульсирует жилка на шее, и ощущать запах твоего страха.

Наклонившись, высший провел носом от моего подбородка до уха. Замер на мгновение, потом рывком оттолкнул меня. По инерции я быстро отступила на несколько шагов, но не упала. Выпрямилась и вперила в хозяина замка взбешенный взгляд.

— Ненавижу тебя! — выдохнула я, сжав кулаки до впившихся в ладони ногтей.

— Как пожелаешь, мышка, — хмыкнул Кеорсен, развернулся и неспешно зашагал по дорожке вглубь сада. — Моя дорогая сестра искала не Лу, а тебя, — насмешливо бросил он, не оборачиваясь. — Думаю, тебе стоит поспешить, пока Ли не вышла из себя. Она не любит ждать.

Не сдержавшись, я выругалась и поспешила в замок.