Глава 4. У каждого своя история

Сохранились ли у вас воспоминания о временах, когда вам было 3 года... или 6,10, 13? У меня — да, хотя, если честно, я бы предпочла не вспоминать. Я была «скороспелкой», сыпавшей направо и налево своими бесконечными «Почему?». И сейчас, вспоминая те деньки, я понимаю, почему мои родители, учителя и все остальные так расстраивались, мрачнели и сердились на меня. Мне тогда казалось, что я просто пытаюсь понять и познать... и показать им, какая же я умница, потому что именно за это меня хвалили.

Помню, как отец говаривал друзьям: «Кэрол — самая умная из моих детей и первой в нашем семействе окончит колледж». Он гордился мной, и эти его слова наполняли меня чувством значимости и неординарности. Между тем теперь я понимаю, что они стали для меня тяжким грузом, так как я старалась оправдать его надежды, и, уверена, они сыграли огромную роль в формировании у меня неуемной тяги к самосовершенствованию.

Я помню также, что все те вопросы из уст девчушки воспринимались с умилением, но обернулись большой проблемой, когда я подросла. Мне живо вспоминаются повышенный тон и гневные речи моих родителей и учителей, адресованные мне, стоявшей в растерянности и недоумевающей, что же такого плохого я сделала. В моей памяти всплывает, что в те моменты я чувствовала себя смущенной, отверженной, глупой, обиженной, разочарованной, несостоятельной и порой даже нелюбимой.

Еще припоминаю, как во втором классе произошло Что-то подобное, а затем в старших классах средней школы и в выпускном классе. Сейчас, размышляя о каждом из тех случаев, я понимаю: хоть с виду они и были разные, На самом деле все были повторением одной и той же ситуации, и то, что я чувствовала в разном возрасте — в 4, 7, 13 и даже в 16 лет, — все повлияло на меня одинаково. Мои чувства были глубоко задеты, уверенность в себе резко упала, мое представление о самой себе и своих интеллектуальных способностях значительно поблекло. Все это произвело на меня столь сильное воздействие, что продолжает жить по сей день — и не только в уме, но и в теле — болями и дискомфортом, случающимися, когда я оказываюсь в схожих ситуациях.

Такова моя история. А что можете рассказать вы? У всех есть чем поделиться. Какие-то истории приятны, какие-то — просто ужасны; какие-то полны драматизма, иные трогают до слез; что-то смешно, а что-то даже шокирует. Правда в том, что у всех нас имеется в запасе хотя бы одна хорошая история, которую мы рассказываем направо и налево с целью привлечь к себе внимание или объяснить, почему мы столь низкого о себе мнения. Мы пересказываем эти истории, чтобы объяснить, почему мы влачим свой эмоциональный «багаж» — тащим на себе всю эту тяжесть. Мы находим оправдание тому, что боимся любить, исцеляться, меняться и преуспевать и полны беспокойства и прочих проблем. Мы хотим заставить других утешать нас, жалеть нас, помогать нам и даже любить нас.

Любопытно, но все эти истории и тот эмоциональный заряд, которым мы их наполняем, остаются неизменными всю нашу жизнь. Однако используем мы свои байки, пусть и правдивые, не всегда одинаково. Иногда они служат средством понять, почему мы застряли в прошлом, в другой раз помогают нам не делать того, чего мы делать не хотим. Мы «подсаживаем» людей на свои драмы и травмы для того, чтобы и они поварились в нашем беспокойстве и боли; мы можем даже вызвать у них чувство вины за то, что они сделали нам, или за то, что могли, но не сделали.

Но настают времена, когда мы используем свои истории иначе. Они уже не помогают нам загонять себя в рамки или продолжать оставаться неудачником, с их помощью мы, напротив, понимаем, почему мы о себе такого мнения. Мы вскрываем пробелы и искажения в представлениях о самих себе. Воспринимая их именно так, мы можем обнаружить ментальные ограничения, сдерживающие нас, когда мы уже выросли, и внушающие нам ложную веру в то, что мы не способны достичь своих целей или воплотить в жизнь мечты. Теперь наши рассказы служат мощным позитивным катализатором и стимулом к переменам. Они могут даже исцелять — если мы поделимся ими с теми, кто пережил подобные эмоциональные травмы.

Уверена, вам доводилось слышать истории о настойчивости, упорстве, решимости, бесстрашии; о людях, отважившихся проникнуть в темную ночь души и выйти просветленными. А как насчет случаев, когда кто-то сражался с раком и вышел победителем или преодолел неимоверные трудности и построил жизнь, которой желал бы каждый из нас? О таких ситуациях рассказывать вновь и вновь не просто нужно — обязательно, ибо они воодушевляют других. Мы все нуждаемся в ежедневной дозе мотивации, чтобы радоваться жизни и здоровью. Такого рода истории трогают душу и наполняют отвагой не сдаваться, когда тучи над головой сгущаются.

Остерегаться нужно лишь тех историй, которые побуждают жалеть себя, быть жертвой и зарождают в нас разрушительные чувства — уныние, беспомощность, отчаяние, разочарование, ненависть и гнев. Такие рассказы не сослужат нам хорошую службу, потому что мы воспользуемся ими в качестве оправдания и уже не сможем реализовать свой истинный потенциал. Они подрывают веру в себя, мы застреваем в моделях поведения, мешающих нам рискнуть и попробовать что-то новенькое. Это сюжеты, питающие наши страхи, терзающие эмоции и не дающие быть самими собой. Они вызывают боязнь пропилить себя и заявлять о своих потребностях. Эти истории нужно менять, поскольку рано или поздно они осядут в теле в виде какой-то болезни или недуга.

ДОКОПАТЬСЯ ДО ИСТОКОВ

Наше развитие и становление — процесс воистину экстраординарный. Мы приходим в этот мир открытыми, наивными и невинными. Все, что мы делаем, для нас ново. Жизнь дарит радость, благоговение, удивление и восхищение; мы находим огромное удовольствие в делах абсолютно простых. В младенчестве мы кричим от восторга, впервые услышав собственный голос и обнаружив в себе способность смеяться, можем долго и пристально разглядывать движения своих рук и пальцев. Малышами веселимся, когда дотягиваемся до стола, и заливаемся смехом, сделав первые шаги.

Мы оглядываемся, чтобы посмотреть, видит ли нас кто-нибудь, и учимся распознавать выражение родительских лиц — так ли радостно и им. Если они хлопают в ладоши и подбадривают нас, нам хорошо, и мы хотим ходить и ходить, пока не научимся твердо и самостоятельно стоять на ножках. Если же нас ругают за то, что мы касаемся стола и хватаем все подряд, познав радость самостоятельного передвижения, нас охватывает смятение от смешанных посланий. Мы начинаем понимать, что их радует, а что нет. Однако в этом возрасте, когда осознание того, что доставляет родителям радость, возрастает, мы все равно сосредоточены на своих собственных потребностях и получении того, чего мы хотим, и тогда, когда хотим. Если нужно, мы вовсю пользуемся эмоциями как средством показать, что желаем этого. Нас ничем не остановить.

В возрасте от трех до шести лет все кардинально меняется. Мы вступаем в фазу социализации — когда нужно перестать быть центром Вселенной и начать делить предназначенное только нам внимание с другими. В результате мы втягиваемся в борьбу за внимание и ищем похвалы, признания, одобрения и приятия с целью получить любовь и испытать довольство собой.

Наша мотивация смещается с собственных желаний к удовлетворению потребностей других. Мы узнаем, что для всего есть время и правила, и обнаруживаем: наши желания удовлетворятся лишь в том случае, если мы научимся ладить с другими и подстраиваться под их нужды. Наши истерики больше никто не терпит, нас бранят за то, что сходило нам с рук еще совсем недавно. Наша эмоциональная реакция начинает отражать чужую: родительскую, братишек-сестренок, нянечек и воспитателей.

Но даже пройдя всю эту перестройку, наш внутренний ребенок остается любопытным, непреклонным, мятежным и готовым открывать новое. В качестве примера возьмем обучение езде на велосипеде. Мысль о новеньком двухколесном друге приводит нас в восторг, ведь это первый вкус свободы, независимости и осознания, что нам что-то подчиняется. Когда мы впервые взбираемся на «велик», мы чувствуем себя в безопасности — родители нам сказали, что есть вспомогательные колесики, которые не дадут нам упасть. Мы понимаем, что на эти колесики можно положиться, они помогут устоять и ехать вперед. Когда их отцепляют, мы пытаемся научиться держать равновесие и управлять этой машиной. Мы падаем, встаем и пробуем снова, пока не освоим искусство езды на велосипеде. И не важно, что иногда приходится плакать, — мы не сдаемся. Мы лишь тогда падаем духом и обижаемся, когда кто-то говорит, будто мы ведем себя не очень хорошо, и мы усваиваем: плакать — это плохо, раз за это ругают.

В возрасте от 6 до 13 лет нас настигает новая волна проблем и испытаний: это период, когда мы наиболее впечатлительны и восприимчивы к мнениям и взглядам других, даже совсем незнакомых людей. Вообще-то большинство историй, которые мы затем пересказываем всю жизнь, уходят корнями именно в этот период — именно Сейчас закладывается наша самооценка, уверенность в себе, чувство собственного достоинства и будущее самовосприятие. Как раз в эти годы обусловленность и делает свое «грязное» дело по отношению к нашей индивидуальности и самовыражению, ведь тогда мы и совершаем сознательный выбор подавить своего внутреннего ребенка. Мы усваиваем, что выражать эмоции или говорить о своих потребностях не всегда приветствуется и одобряется, а порой и вовсе бывает неуместно. Наши представления о любви и ожидания начинают вырисовываться только в отношении к нам тех, кто старше.

В этом возрасте мы также начинаем искать признания, поддержки и одобрения, в которых так нуждаемся, вне семьи. Мы хотим нравиться и слышать от других, что мы особенные, умные, одаренные, веселые, любезные, находчивые и талантливые. Именно в это время наши истории становятся нашей идентичностью. Если нам говорят, что мы хорошие дети, способные ученики, приятны в общении, симпатичны или даже красивы, перспективны и вообще далеко пойдем, мы охотно верим и у нас формируется здоровое представление о самих себе. Если же, наоборот, нам говорят, будто мы тупые, безнадежные, неполноценные, смутьяны, отвратительные ученики, неудачники в социальном плане, неспособны сделать правильный выбор или просто недостаточно хороши — или что никогда ничего в жизни не достигнем, — мы им тоже верим и у нас складывается нездоровое восприятие себя.

В результате мы живем, опираясь на — или спотыкаясь об — эти мнения всю последующую жизнь. Если наши представления о себе здоровы, то «здоровы» и наши истории, и наоборот: нездорово самовосприятие — ему под стать и наши рассказы о себе. Однако, сколь бы замечательным ни было наше детство и связанные с ним истории, у каждого из нас найдется по меньшей мере одна тема, с которой мы боремся и о которой то и дело повествуем, когда не удовлетворены собой. Правильно это или нет, справедливо или несправедливо, но это период в жизни, когда ожидания других и их собственные нездоровые истории влияют на нас больше всего и служат самосбывающимися предсказаниями нашей зрелости.

Видя, как обусловленность влияет на нас и наши истории, нетрудно догадаться, почему мы всю жизнь с чем-то боремся и страдаем и почему все эти байки оказывают столь сильное воздействие на наше здоровье. Легко понять, как каждое событие, ситуация и сюжет, возникшие в этот период, становятся источниками мыслей, которые раз за разом возникают в наших головах в зрелом возрасте. Они цементируют идеи, питают наше представление о себе и влияют на мировосприятие в целом. Эти мысли начинают определять то, как мы переносим трудности и справляемся с неприятностями, формируя, таким образом, установки, верования, привычки и зоны комфорта — они и побуждают нас пересказывать одно и то же по тысяче раз.

Все эти мысли увенчаны нашими взаимоотношениями с другими людьми — нашими симпатиями и антипатиями, душевными травмами и ранами, радостями и разочарованиями, успехами и неудачами. Они тоже незримо присутствуют в виде историй, они закодированы в уме и теле. Они просто ждут своего времени, места и благоприятной ситуации, чтобы заявить о себе — словесно или физически.

ЗАГЛЯНЕМ В ХРАНИЛИЩА НАШИХ ИСТОРИЙ

Процесс развития — кто мы есть и кем становимся — изначально не должен быть статичным, неизменным, лишенным вызовов, безопасным или непременно приятным. Он задуман как динамический эволюционный процесс, с помощью которого ум, тело и душа учатся сосуществовать в физическом мире, а мы — эффективно общаться друг с другом. Это должен быть процесс, при котором жизненные события и взаимоотношения с людьми служат катализатором перемен, помогающих нам понять, кто мы есть, и отыскать смысл своего собственного жизненного путешествия. Это развитие в движении, при котором акцент делается не на жизненных вопросах «что?..», но скорее на «почему?..». Например, почему мы мыслим и поступаем определенным образом, почему совершаем именно эти выборы, почему заболеваем? Почему обзаводимся именно этими историями и почему цепляемся за них, даже когда они не идут нам на пользу?

Если мы действительно хотим найти ответы на эти «почему?», тогда придется копнуть поглубже и заглянуть в те уголки, которые скрыты под слоем обусловленности и социального давления. Мы поговорим о глубинных источниках — личности, культурных верованиях, религии, отношениях «мать — ребенок», поскольку они также влияют на то, какие истории мы рассказываем.

ЛИЧНОСТЬ

Личность, несомненно, из самых весомых «вкладчиков», поскольку именно благодаря ей мы мыслим и поступаем именно так, а не иначе; она определяет наши предпочтения и сильнейшим образом влияет на химический диалог между умом и телом. Именно личность знает, почему мы испытываем напряжение, почему позволяем давить на себя, почему склонны постоянно пребывать в состоянии тревоги и почему заболеваем — допускаем, чтобы стресс стал причиной недугов и болезней. Личность также устанавливает границы, согласно которым мы выстраиваем свою жизнь, и является организующим принципом, в ведении которого пребывает любой аспект нашего существования — ментальный, эмоциональный, физический и духовный.

Личность в целом состоит из двух аспектов: 1) качества и 2) особенности. Каждый из этих аспектов создает свои истории. Те, что созданы качествами, олицетворяют приобретенное поведение и отражают нашу обусловленность. Соответственно, они отображают влияние, оказанное на нас другими людьми, и копируют эти привнесенные извне мнения и взгляды. Они также наполнены более мощным отрицательным эмоциональным зарядом, поскольку несут в себе информацию о том, как мы ущемляем себя в угоду желанию вписаться в окружение, быть им принятыми и одобренными. Кажется, они и есть те истории, что вызывают жалость к себе и порождают ту внутреннюю борьбу, которая ведется внутри нас уже во взрослой поре.

Качества личности считаются ложной индивидуальностью и ответственны за:

♦ возникновение привычек, зон комфорта, ограничивающих мыслей и искаженного самовосприятия;

♦ порождение ограничивающих мыслей, установок и верований, которые препятствуют личностному росту и тормозят процесс исцеления;

♦ подавление эмоций, особенностей характера и проявлений нашей уникальности;

♦ принятие нами решений под влиянием мнения других людей — а не наших собственных — и, следовательно, подавление наших глубинных ценностей и принципов;

♦ удерживание нас в рамках моделей мышления и поведения, которые побуждают повторять трагедии и травмирующие события, существующие в наших историях.

Особенности личности, напротив, олицетворяют нашу истинную индивидуальность, ибо они врожденные. Иными словами, они образуют изначально присущую нам неврологическую схему мозга, определяющую то, как мы накапливаем и обрабатываем информацию, как принимаем решения. Они также управляют тем, как мы внутренне реагируем на внешние раздражители. Следовательно, истории, созданные присущими нам особенностями, согласуются с нашей внутренней природой и лишены компромиссов с самими собой. Они наполнены положительной энергией и выступают стимулами к изменению мыслей и поведения, идущих от обусловленности. Они диктуют главные ценности и принципы и отражают наше подлинное «Я». В моменты стресса они «отправляют» нас в места, где царит покой, — как с помощью разума, так и химией тела. Особенности личности отвечают за:

♦ создание устойчивых и предсказуемых моделей поведения, согласующихся с нашими базовыми потребностями;

♦ становление восприятия нами внешнего мира и реакции на происходящие в нем события, умения приспособиться к жизни;

♦ умение отличать истину нашу от чужой, таким образом давая возможность принимать решения, отвечающие нашим, а не их потребностям;

♦ нашу эмоциональную восприимчивость — без крайностей — и рациональность, не переходящую в безрассудство;

♦ воплощение в жизнь перемен, необходимых для выражения нашей аутентичности, и посильные действия — освобождающие нас от ограничивающих историй.

Если мы хотим понять, почему нас постигают болезни и каким образом наши истории способствуют им, то начинать нужно с изучения собственной личности и присущих ей потребностей. Лишь потом мы сможем осознать, сколь велика ее роль для здоровья. Это единственный способ понять, как подавление наших врожденных особенностей увеличивает склонность к неврологическим расстройствам вроде головных болей, болезни Паркинсона, слабоумия, рассеянного склероза и заболеваний периферической нервной системы.

КУЛЬТУРНЫЕ ВЕРОВАНИЯ

Влияние культурных верований на развитие сюжетов нашей жизни начинается в день, когда мы появляемся на свет, и продолжается все детство, юность, зрелость и даже в старости. Однако истории эти отличаются от тех, что возникают в результате ежедневных впечатлений. Они замешаны на культурных традициях и отражают верования и паттерны многих поколений. Они говорят миру, как нас воспринимать и общаться с нами, и, что прискорбно, также повинны в возникновении предрассудков, вызывающих массу страданий и боли.

Верования диктуют все правила и уклады жизни — от любимых блюд до способа приготовления пищи, от чувства ответственности до умения распоряжаться деньгами, от степени образованности до выбора религии. Истории, отражающие культурные ценности, обусловлены нашими этническими корнями, они незыблемы. Они создают неоспоримые правила, управляющие нашим поведением, пусть даже мы и пытаемся бунтовать против них в детстве. Они глубоко укоренились в наших душах и направляют нас вступать в отношения с «соплеменниками», веля хранить чистоту рода. В этом есть свой плюс — мы не станем изгоями и избежим конфликтов, неизменно случающихся при попытках смешать разные культуры.

Такие истории гарантируют сохранение традиций предков и продолжение основополагающей философии конкретной культуры. К примеру, если ваша культура требует присутствия отца при рождении ребенка, усматривая в этом его роль в заботе о детях и их воспитании, то вы должны будете следовать этим традициям, выстраивая свою жизнь согласно им. Меньшее сочтут за непочтение. В этом случае культурные верования первенство отдают мужчине, а истории будут рождаться патриархальные, укрепляющие роль мужскую и принижающие женскую.

Но существуют и другие культуры, в которых лишь женщине отводится роль единственной участницы процесса зарождения новой жизни и лишь на нее возлагается ответственность за воспитание следующего поколения. Мужчины в них будут цениться меньше. И истории будут матриархальными — равно как и обычаи с традициями.

Повторюсь: до тех пор пока мы не трогаем наши культурные корни, ничего страшного не произойдет. Но стоит нам создать отношения с человеком иной культуры и иных взглядов на роль мужчины и женщины, как мы столкнемся с принципиальными философскими различиями. И они положат начало совершенно новым историям.

Это сразу же бьет по здоровью, и напряжение, возникшее вследствие культурно-философских противоречий, заявит о себе в виде аллергии, депрессии, пристрастий, посттравматического стрессового расстройства или общего ослабления иммунной системы. Создавшееся напряжение настраивает ум и тело друг против друга, истощая и то, и другое.

ОТНОШЕНИЯ «МАТЬ — РЕБЕНОК»

Отношения между матерью и ее ребенком — это стержень, на котором держатся наши истории о любви и взаимоотношениях. Так происходит потому, что эмоциональные связи, устанавливающиеся с матерью еще до рождения, очень и очень крепки, а материнские чувства к нам предопределяют наши представления о себе, нашу самооценку и чувство собственного достоинства. Они очень рано формируют нашу будущую способность заботиться о других. Если мама в детстве была с нами нежной, часто нас ласкала и выражала свою любовь, то и наше представление об этом чувстве будет наполнено такими же качествами. Если же, напротив, мать отвергает свое дитя, не желает прижать его к груди или вообще признать его присутствие либо же злится, что из-за него жизнь ее рухнула, то это и станет его историей любви.

Как бы то ни было, наши отношения с матерью определяют последующие взаимоотношения с другими, их качество, тип людей, которых мы привлекаем в свою жизнь, наши ожидания относительно этих союзов и представления о себе в этих отношениях. Без материнской любви, поддержки, заботы и защиты сомнительным будет не только наше выживание, но также и степень нашей эмоциональной и ментальной стабильности.

Связь между матерью и ребенком закладывается еще в утробе, и большинство психологических реакций, наблюдаемых у нас в течение жизни, отражают материнские реакции в период вынашивания. В своей статье д-р Пол Пирсол знакомит нас с экспериментом, проведенным в Управлении военной разведки и безопасности сухопутных войск США, подтверждающим существование тесной связи матери и ребенка и доказывающим, что эмоциональное реагирование матери на внешние ситуации отпечатывается в клетках ребенка, находящегося в ее утробе, и что те же эмоциональные реакции прослеживаются в клеточной активности младенца уже после его рождения.

Эксперимент состоял в следующем: вначале отбирали беременных женщин, жизнь которых была сплошным стрессом — матерям и их детям постоянно что-то угрожало, жили они при этом в неблагополучной среде, где каждый день приходилось беспокоиться о безопасности. Когда малыши появлялись на свет и еще находились в роддоме, у них брали тестовый образец слюны.

Затем детишек помещали отдельно от матерей, и брали еще один тестовый образец у младенцев. Рожениц отправляли в одну часть больницы, а слюну в другую; дети же оставались под надежной опекой и защитой нянечек. Матерям в это время демонстрировали ужасные картинки и проигрывали чудовищные звуки, напоминавшие те, что окружали их в период беременности. В то время, когда женщины эмоционально реагировали, полиграф регистрировал малейшие изменения, происходившие у них в организме и в клетках слюны их детей. Было обнаружено, что чем острее проявлялась эмоциональная реакция у матери, тем более сильное возбуждение клеток регистрировалось в тестовых пробирках.

Вывод, последовавший из эксперимента, таков: клетки детей, скорее всего, запоминают материнскую эмоциональную реакцию на происходящее вокруг, когда ребенок пребывает еще в утробе, и эти воспоминания так запечатлеваются в психике ребенка, что даже клетки слюны реагируют с той же интенсивностью, что и сама мать. Это говорит о существовании врожденной связи между матерью и ребенком, наделяющей их схожими эмоциональными реакциями и воспоминаниями.

Это, несомненно, привносит новый смысл в высказывание: «О нет, я становлюсь моей матерью!» Правда в том, что мы уже есть она — в смысле объединяющей нас эмоциональной памяти.

РЕЛИГИЯ

Хотя мы можем не считать религию составляющей наших историй, она, тем не менее, вносит свой вклад — по тем же причинам, что и культурные верования. Истории, возникшие под воздействием религиозных догматов, замешаны на древних традициях. Их цель — сохранить фундаментальные понятия и нормы поведения, диктующие, как нам жить, и в отдельных случаях даже, возможно, устанавливающие, с кем вступать в брак.

Когда я писала диссертацию на соискание ученой степени доктора наук по философии религии, я выяснила, что у религий, хотя с виду и разных, много общего. У них есть ключевые послания, указывающие направление и дарующие руководство, в их верованиях заложены фундаментальные принципы и истины. В посланиях говорится о связи с Творцом, пусть и наделенным разными именами. Их учения различают приемлемое и неприемлемое поведение, а всем последователям их мудрости обещается возможность искупления, а стало быть, и возможность построить жизнь, которой они сами желают.

Это справедливо для всех, кроме разве что атеистов и агностиков, хотя агностицизм и атеизм, по сути, всего лишь иные разновидности вероучения. Оба эти течения тоже имеют свои основополагающие принципы и нормы поведения, диктующие, во что веровать и как жить. Единственное, что в них отсутствует, — это поклонение какому-либо божеству.

Произведя более глубокий анализ догматов различных вероучений, я пришла к выводу, что религии — включая и те, в которых не поклоняются божествам, — можно разделить на две категории:

1) те, что вовлекают нас на эмоциональном уровне, и

2) те, что вовлекают нас на ментальном уровне. Любопытно, но я не обнаружила разницы в том, каковы корни этих вероучений, — восточные или западные. Одна и та же истина верна для всех. Одно только это открытие помогло мне понять, почему мы создаем истории с религиозным подтекстом и как они влияют не только на наши представления о самих себе и качество нашей жизни, но и на наше здоровье.

Возьмем, к примеру, различие между страданиями и трудностями. Те религии, которые вовлекают нас на эмоциональном уровне, во главу угла ставят боль и страдания, проповедуя нам, что это горестное состояние, в которое человек поверг себя сам, и что для нас теперь естественно жить и мучиться. Основная мысль, заключенная в догматах этих религий, — что страдание стало результатом поведения, не угодного Творцу. Так повелось из-за невежества или непонимания, и оно, в свою очередь, породило неприемлемые установки и верования.

Эти религии также признают, что страдание имеет свой возвышенный смысл, ибо служит мощным стимулом для того, кто пытается найти цель своей жизни и свое место в ней. В этих религиях не считается постыдным переживать трудности. Преодоление трудностей они находят актом, возвышающим человека, позволяющим очиститься от греховности человеческой жизни и помогающим раскрыть нашу духовную природу. Их писания насыщены эмоционально окрашенными словами, описывающими трагедию человека, — боль, покинутость, одиночество, отчаяние, безнадежность, беспомощность. Эти понятия встречаются не только в наших историях, но и в наших телах — в виде хронических болей в области шеи и плечевого пояса, а также болезней — астмы, диабета, фибромиалгии и сердечных недугов.

Те же религии, что влияют на нас на ментальном уровне, во главу угла ставят жизненные трудности и проповедуют, что конфликт является следствием тех мыслей и моделей мышления, которые возводят преграды между головой и сердцем и отделяют их от Божественной природы. Эти учения предлагают руководство в управлении умом и побуждают размышлять над жизненными задачами, чтобы отыскать способы освободиться от обусловленностей и одержимостей ума. Они усматривают ценность в преодолении трудностей, ибо верят, что только так можно распознать необходимость перемен. Но пользы в страдании они не видят.

Во главе этих вероучений — сила ума, их наставление — «О чем думаешь, тем и становишься». Их руководство показывает нам, как повысить внутреннюю осознанность, чтобы иметь возможность слышать свой внутренний диалог и наблюдать за своими действиями. Они помогают заменить негативные слова о себе позитивными. Они говорят нам, что только мы одни способны изменить то, что разъединяет нас с самими собой и мешает выразить себя в полноте. В этих религиях пользуются такими словами, как ограничения, представления, сознание, запреты, неразрешенный, искажение, а также фразами косность мышления, зов к пробуждению и выйти из-под контроля.

Соответственно, истории их так же отличаются от историй о страдании, как и действия, к которым они призывают. Если мы позволяем себе пребывать в постоянном противоборстве со всем миром, то всегда будем не в ладах с собой. Такая борьба ослабляет иммунную систему и может привести к аутоиммунным расстройствам — хроническим инфекциям, синдрому хронической усталости и тиреоидиту (воспалению щитовидной железы); могут возникнуть разного рода артриты — ревматоидный артрит или остеоартрит — и даже развиться почечная недостаточность, инсульт или дегенеративное заболевание крови — множественная миелома.

ИСТОРИИ — ПОДАРКИ СУДЬБЫ

Если бы мы взглянули на свои истории как на хронологию жизни, то стали бы иначе воспринимать их. Вместо того чтобы считать их одной напастью, сменяющей другую, и взирать на них глазами страданий и борьбы, мы бы поняли, что они — летописцы нашей жизни. Мы бы увидели в них вехи, знаменующие поворотные моменты в судьбе, или ориентиры в эволюции нашей личности и духовности.

Когда мы рассматриваем свои истории с подобной перспективы, нетрудно заметить, что каждая деталь в хранилищах наших историй играет свою роль и что, вместе взятые, эти истории воистину являются подарками судьбы. В конце концов, они воплощают в себе каждое испытание, с которым мы столкнулись, каждый страх, который одолели, каждый пережитый успех, каждую осуществленную мечту и каждое пройденное препятствие, казавшееся непреодолимым. Они отражают все роли, сыгранные нами на протяжении жизни, и все идентичности, которые мы породили за годы детства, юности и зрелости. Все эти рассказы — хорошие или печальные — в том или ином смысле становятся дарами, ведь все они послужили инструментами для понимания того, кто мы такие. Они показали нам, чего мы способны достичь.

Они открывают глубинные убеждения нашей жизни и доказывают: какой бы сложной ни была проблема, решение есть всегда, а за каждым вызовом кроется дар. Мы можем менять что-то в представлениях, открывать альтернативные решения и возможности, учиться отпускать и исцеляться. Истории демонстрируют нам, что именно события наибольшего эмоционального накала таят в себе возможности для личностного роста, и посредством метафор показывают, как глубинные убеждения влияют на нашу жизнь и здоровье.

Еще они создали розовые очки, которые мы надели в детстве. Изучение того, что мы говорим себе, выявляет: нам до такой степени стало удобно носить эти очки, что мы позволили им исказить восприятие внешнего мира и это повлияло на наши взаимоотношения с другими людьми. Эти истории открывают, как мы подхватили чужие истины и как эти истины принудили нас стать маленькими и чувствовать себя незначительными.

Самый важный дар наших историй.— это то, что они помогают нам отделить свои мысли от чужих. Мы обнаруживаем, что чужие идеи не согласуются с побуждениями нашей души. Мы понимаем это по возникающим у нас неприятным ощущениям и осознаем, что идем на компромисс с собой, предаем себя. Они показывают, как наша мифология влияет на нашу биологию — стрессом, напряжением, нервами, болями, которые мы испытываем, когда вновь и вновь пересказываем историю, не приносящую нам блага. Карл Юнг сказал: «Своя история, или ее более эволюционировавшая форма — миф, есть у каждого».

ИЗМЕНИТЬ ИСТОРИИ

Если наши истории столь неотделимы от нас истинных, тогда как изменить их, не утратив чувства идентичности? Как освободиться от их цепкой хватки, как выйти за пределы устоявшихся шаблонов мышления и поведения, которые нас сдерживают? Как избавиться от глубинных убеждений, порожденных нашими предрассудками, а также представлениями и мнениями других? И, наконец, как трансформировать те истории, которые заставляют нас бояться, следовать по пути наименьшего сопротивления и избегать риска — или же шагать в ногу со всеми даже тогда, когда мы ну никак не втискиваемся в общий строй?

Перемены начинаются со взгляда на свою жизнь и вопросов себе: создают ли истории, которые мы пересказываем десятки и сотни раз, окружение, в котором мы нуждаемся для ежедневного поддержания наших внутренних потребностей? Даруют ли они нам то качество жизни, которого мы бы желали? Это поможет нам осознать, что только мы создаем пейзаж своей внешней жизни, ибо мы являемся одновременно и художником, и полотном. Следует помнить: наши истории не должны управлять нами. Это мы должны направлять их, потому что их задача — служить катализатором перемен. И еще нам следует осознать, как мысли, эмоции, установки и верования управляют нашими повседневными действиями и окрашивают события нашей жизни.

Помня о том, что все явленное во внешнем мире начиналось с одной-единственной мысли, мы можем научиться управлять своим способом мышления. Мы приходим к пониманию: чем больше времени мы посвящаем какой-то мысли, тем сильнее эмоции, которыми мы ее сопровождаем. Чем сильнее эмоции, тем крепче власть этой мысли над нами и тем больше влияния мы ей отдаем, усиливая другими идеями, которые впоследствии становятся нашими историями.

Мы начнем жить в настоящем, потому что только так можем осознавать совершаемые выборы и слышать рассказываемые нами истории. Если они не наполняют жизнь страстью и радостью, у нас будет полное право — и достанет воли — их изменить.

Не позволяйте себе стать заложником своих историй — они могут в одночасье лишить вас радости жизни и здоровья. Они способны исказить ваши представления, заставить вас отождествиться со своими болезнями и заточить себя в нездоровом теле. Помните: вы, и только вы, обладаете ключами к свободе от ограничивающих мыслей и лишь вы способны изменить свои истории. Только вы можете исцелить себя.

Так чего же вы ждете?

 

Глава 5. Все дело в восприятии

История, которую я собираюсь рассказать, иллюстрирует силу восприятия. Элис пришла ко мне на консультацию, чтобы провести интуитивное считывание, поскольку была недовольна собой, своей жизнью и окружавшими ее людьми. Жизнь представляла собой сплошную борьбу, сплошной кризис и наносила душевные раны одну за другой. Элис призналась, что всегда была раздраженной, неудовлетворенной и жила в постоянном страхе, будто что-то вот-вот должно случиться. Даже если она и занималась чем-то приносящим удовольствие — например, шитьем, когда-то серьезно увлекавшим ее, — то все равно чувствовала, что не получает былой радости. И очередной реализованный проект не приносил ощущения благополучия.

Она жаловалась, что все у нее получается недостаточно хорошо — как бы сильно она ни старалась, — ей казалось, что она все никак не может угодить людям, хотя в ее представлении она всегда делала все для других, даже в ущерб себе. Она пребывала в состоянии постоянного беспокойства и в большинстве случаев сама не могла понять, что ее тревожит. Единственное, что она понимала, — жизнь складывается не так, как ей бы хотелось. По ее ощущениям, над ней словно бы нависла темная туча, нагонявшая эту смутную, непрекращающуюся тревогу — прерывающую ее сон даже глубокой ночью.

Элис не желала открываться близким из-за боязни, что они подумают, будто она не такая сильная, какой хотела казаться в их глазах. Она переживала, что они разочаруются в ней и, что еще хуже, попросту ее бросят. И вот она зарыла поглубже свой гнев, подавила эмоции, продолжала ставить потребности других людей выше своих собственных и молча страдала, в то время как все, чего ей хотелось, — быть любимой и чувствовать по отношению к себе такую же заботу других, какую она дарила им сама.

Если это было то, чего она действительно хотела, то почему она так боялась открыто об этом сказать? Все благодаря своей истории и гневу, которым она ее напитала. История раздулась до небес, исказив ее восприятие себя настолько, что она уверовала: любое проявление эмоций будет воспринято как порок.

Но тут случилось нечто, и история эта сильно сказалась на ее здоровье. У Элис случился нервный срыв, и она угодила в реабилитационный центр с тяжелейшей депрессией. В душе она возложила вину за случившееся на близких и потому решила, что лучше всего будет уйти в себя. Стоило произойти этому перелому в мышлении, как она осознала, что ей нравится находиться подальше от их притязаний. Ей доставляло удовольствие пребывать среди людей, которые понимали ее беду, заботились о ней, выслушивали ее и сами прошли через нечто подобное в своей жизни. Впервые в жизни ей говорили, что чувствовать то, что чувствует она, — нормально, просили поведать ее историю и вытащить на поверхность глубокие эмоциональные травмы, которые она тщательно схоронила внутри. Любопытно, но всякий раз, когда врачи предлагали ей выписаться, болезнь внезапно обострялась вновь.

Некоторое время спустя Элис поставили диагноз «маниакально-депрессивный синдром», и с ней тут же произошли перемены. На этот раз она могла отправиться домой, так как теперь могла объяснить людям, почему чувствовала то, что чувствовала. Врачебный ярлык давал ей новое представление о себе — вместе с новой историей. Она стала прикрываться болезнью как идентичностью и так сжилась с ней, что позволила болезни управлять собой — а не наоборот.

Ей назначали один препарат за другим в попытке отыскать средство, способное обеспечить ей эмоциональную стабильность, в которой, по ее утверждению, она очень нуждалась. Дозировки лекарств все росли — она считала, что прежние больше не действуют. Затем она обвинила врачей в том, что они неправильно подобрали методы лечения, и перестала принимать лекарства вообще... и вспышки гнева возобновились. Однако вместо того, чтобы подавлять эмоции — как она это делала раньше, — она закатывала истерики, чем повергала окружающих в недоумение: чем же они могли ее так разгневать? Близкие стали сторониться ее и избегать с ней общения, дабы не вызвать новых припадков ярости. Как только это случилось, она принялась ругать свою болезнь и докторов, оказавшихся бессильными ее вылечить, — вместе с тем прекрасно отдавая себе отчет в том, что делает.

Она использовала болезнь, чтобы добиться внимания к себе и получить возможность выражать эмоции. В ее восприятии такое состояние не было чем-то плохим, поскольку давало ей все, в чем она нуждалась. И потому, когда я предложила ей попробовать избавиться от историй и ложного восприятия, скрытого за маской болезни, она не согласилась. Она предпочла остаться замкнутой в своем мирке под прикрытием недуга.

СВЯЗЬ МИФОЛОГИИ С БИОЛОГИЕЙ

Взаимосвязь жизненных историй с телесным здоровьем — идея не новая. Древние врачеватели и метафизики Египта, Греции и Китая изучали эту связь, чтобы понять причины болезни человека и запустить процесс исцеления. Даже Гиппократ обращал внимание на связь мифологии с биологией, когда диагностировал и лечил недуги. Он считал: о чем человек думает, тем и становится. Соответственно, он оценивал состояние мыслей человека, чтобы понять его физическое состояние.

Гиппократ полагал, что ум и тело являются копией и импринтом друг друга, потому то, что влияет на одно из них, влияет и на другое. Он делил целительный процесс на два этапа. Первый этап требовал изменить текущий образ мыслей, ибо если этого не сделать, то ум возвратится к прежним шаблонам мышления, все действия человека будут вновь склоняться в сторону нездоровых привычек и предпочтений, а в теле усугубятся хронические немощи. Второй этап предполагал создание новых моделей мышления. Это позволит появиться новым выборам, новым моделям поведения и новому образу жизни — целительному как для ума, так и для тела. Вся его деятельность доказывает важность здорового состояния ума для исцеления и поддержания здоровья.

Зигмунд Фрейд также подчеркивал важность здорового образа мыслей и в своем подходе к пониманию причин возникновения болезней обращался к взаимосвязи мифологии с биологией. Он считал, что вскрытие историй, спрятанных в глубинах человеческой психики, благотворно скажется на теле. Для этого он придумал «лечебную беседу» — человек говорил и говорил, выговаривал свое прошлое, высвобождая обиды, которые стали причиной нездорового мышления. Фрейд верил, что, если истории остаются спрятанными глубоко внутри, они станут терзать человека и множиться, словно зараза. В конечном счете его подход к исцелению сводился к тому, чтобы вытащить истории наружу и восстановить таким образом связь «ум — тело». Но если бы это действительно было так, то мы все были бы здоровы, ибо рассказывание своих историй — в самой человеческой природе.

Хотя подход Фрейда в теории вполне здрав — и в самом деле приносит некоторое облегчение, — он не гарантирует, что истории или душевные раны сами исчезнут даже спустя годы психотерапии. Отчего же? Есть две скрытые причины. Первая — он не затрагивает того, как мы используем свои рассказы, и цели, которой те служат.

Вот что я имею в виду. Не замечали ли вы, что чем больше говорите о своих бедах, тем несчастнее себя чувствуете... и чем хуже вам становится, тем больше хочется окружить себя людьми, столь же несчастными? Это и есть хорошо известный синдром сбывающегося предсказания.

Мы используем истории собственных несчастий, чтобы оправдать свое уныние, и подпитываем его, окружая себя обществом таких же унывающих, как мы. В конце концов, если они несчастны, значит, и с нами все в порядке.

Вот еще пример: что скажете об историях о том, как нас обидели люди, утверждавшие, будто мы им небезразличны? Не доводилось ли вам чувствовать, что чем больше вы перемалываете свои трагедии, тем крепче они в вас врастают? Разве погружение в них не подпитывает боязнь создать новые отношения? В этом случае мы используем истории, чтобы объяснить, почему боимся любить и почему избегаем ситуаций, которые могут разбередить былые раны. А если и завязываем новые отношения, то прибегаем ко все тем же байкам для объяснения нашей нездоровой зависимости. И в той и в другой ситуации историями мы пользуемся для защиты.

Вторая причина, по которой лечебная беседа не всегда оказывается лечебной, — в том, что другие не могут заставить рассказанное нами исчезнуть. Наибольшее, что им под силу, — сочувственно выслушать и, если это специалисты, дать профессиональный совет. Они могут помочь нам в том лишь случае, когда мы хотим помочь себе сами. Иначе говоря, мы должны делать это сами, по собственному почину. Лишь в нашей власти изменить прежние представления и отпустить идентичности, которые из-за них возникают.

Это значит, что в какой-то момент нам следует прекратить пересказывать направо и налево свои истории, особенно те, что полны жалости к себе, ибо вместо поиска выхода они только усугубляют проблему. Вместо того чтобы освободить нас от прошлого, они удерживают нас заложниками привычного и хорошо знакомого. В итоге наши повествования диктуют будущее, а мы попадаем в непрерывный порочный круг рассказов-пересказов, рано или поздно проявляющийся на поверхности в виде диабета, болезней сердца, хронической усталости, аутоиммунных расстройств и некоторых разновидностей рака.

Связь «мифология — биология» помогает понять: если человек считает, будто у его болезни есть цель, чувствует, что она восполняет глубинную эмоциональную потребность, и присваивает ее себе, отождествляясь с ней, то он становится своей болезнью. Мы понимаем, что все дело в представлениях.

ПРЕДСТАВЛЕНИЯ. ЖИЗНЕННЫЙ БАГАЖ

Представление — это сочетание мыслей, эмоций, установок и верований, слагающих образ мыслей или состояние сознания. При частом повторении они становятся истинами, окрашивающими наш взгляд на мир. Они влияют на наше поведение, устанавливают глубинные убеждения, сказываются на качестве жизни и взаимоотношениях с другими, определяют то, как мы преодолеваем жизненные трудности, и кардинально воздействуют на общее здоровье и благополучие. Представления — основа наших историй, они определяют, от каких из них мы не можем отделаться. Их нужно считать жизненным багажом, ибо в них заключено все происходящее с нами с раннего детства до зрелой поры.

Вспомним метафору «Жизнь — это путешествие», и тогда станет понятно, почему у нас появился весь наличный багаж и откуда он взялся. Он скопился в ходе странствия — нам вовсе не выдали его при рождении. Мы действительно приходим в этот мир с метафорическим пустым чемоданом — умом, сконструированным так, чтобы вместить весь опыт и события нашей жизни. Он изначально оснащен чертами личности, диктующими, как мыслить и как добраться туда, куда бы мы хотели попасть. Он хранит священное соглашение с самим собой, состоящее в том, чтобы дать намерениям души физическое выражение через мысли, слова и действия. Однако в ум от рождения не заложены страх, боль или страдание. Эти чувства приходят позднее как результат обусловленности и принятия чужих истин за свои. И тогда чемодан наполняется, становясь багажом, а сформировавшиеся представления расходятся с побуждениями души.

Кто-то может не согласиться с этим: им внушили, будто мы рождаемся на свет уже отягощенные кармой, страданием, гневом, виной, разочарованием и отчаянием. Карма в этом понимании включает в себя действия и незавершенные дела в нынешней и предыдущих жизнях, влияющие на судьбу и не позволяющие человеку реализовать свободную волю. И тогда, согласно таким представлениям, обрести счастье или радость жизни невозможно до тех пор, пока не освободишься от кармы, — и точно так же невозможно исцелиться. Так в них утверждается вера, будто чем больше они страдают и чем больше работают, тем выше их шансы построить желаемую жизнь и воссоздать здоровье.

При таком мировоззрении благая карма почти невозможна — лишь дурная. Впрочем, и здесь некоторые отыщут лазейку. Можно обвинить плохую карму во всем происходящем в жизни и своей несостоятельности, ею же можно оправдать свое дурное поведение. Подобная позиция объясняет и то, почему кто-то просто смиряется с болезнью и готов препоручить исцеление кому-то другому, а не пытаться исцелиться самому.

Итак, возвращаясь к метафоре «Жизнь — это путешествие», — мы появляемся на свет с пустым чемоданом. Впоследствии мы кладем в него мысли, забрасываем эмоции для их подкрепления и аккуратненько упаковываем установки — на случай, если вдруг подвернется что-то, бросающее вызов нашим представлениям. Уверенные, что запаслись всем, мы готовы защелкнуть чемодан и двинуться в путь.

И тут мы вдруг вспоминаем, что забыли свои верования. Как же без них распознать: истины, ведущие нас по жизни, наши или чужие? Мы довольны, что вовремя о них вспомнили, и вздыхаем облегченно — они у нас есть! — потому что глубоко внутри знаем, что они уберегут нас в наших зонах комфорта и шаблонах привычного поведения. Мы всегда можем рассчитывать, что они дадут толковое объяснение тому, почему мы не можем или не хотим преодолеть страхи. Тут наш ум говорит, что мы теперь готовы отправляться в дорогу — багаж наш включает все необходимое, чтобы прекрасно вписаться в структуры общества и семьи.

В то же время где-то на заднем плане раздается еле слышный голосок — голос души, — вопрошающий, так ли уж в самом деле нам все это нужно. Он интересуется, почему мы не высказываем собственных истин и почему не упаковали счастье, радость, веселье, игру и любовь к себе. Он говорит: «Если ты не положил в чемодан ничего из этого, как же ты изменишь представления, отыщешь радость жизни, испытаешь восторг и удивление от чего-то нового — сотворения новых мыслей, высвобождения старых обид и шествия своим уникальным путем? Как ты узнаешь, на что способен? Как построишь жизнь в согласии с побуждениями души? И, самое главное, как исцелишься?»

Голос просит возвратиться к самому началу путешествия, когда у нас еще не было никакого багажа и все имущество состояло из чемоданчика с несколькими мыслями и чувствами. В нем не было никаких установок и верований, обрывающих ручки своей тяжестью, не было никаких представлений, мешающих двигаться вперед. Он напоминает, какими свободными мы были, какими спонтанными, гибкими, приспосабливаемыми, как легко было плыть по течению. Голос просит нас припомнить, как каждый день был приключением, каждое событие даровало возможность учиться, расти и испытать что-то новое. Он освежает в памяти, что мы были словно детвора в магазине сладостей — верили, что можем получить все это, и желали получить то, во что верили, — решительно и воодушевленно.

Голос не молчит и о том, как мы изменились за эти годы. Чем старше мы становимся, тем тяжелее наша кладь — пока в один прекрасный день не обнаруживаем, что чемодан набит доверху — его даже закрыть невозможно. Он так тяжел, что нести его просто нет сил. Голос втолковывает нам, что если продолжить попытки, то ум истощится от перегрузки и мы впадем в смятение и нерешительность. Он обращает наше внимание, что тело очень страдает от постоянного поднятия, упаковывания и перекладывания с места на место одних и тех же устаревших представлений, от таскания их за собой — так, что уже болит спина, устали и распухли ноги, а иммунная система ослабла и истощилась, открыв доступ всяческим хворям. Он говорит, что из-за своего багажа мы забыли, кто мы, и позволяем представлениям других уводить нас от задач нашей души.

Голос души просит вспомнить, что путь к здоровью начинается с переоценки взглядов и изменения их, пока они не стали неподъемным грузом. Он уверяет, что лучший способ начать исцеление — пересмотреть представления о болезни, ибо они определяют, как мы будем воспринимать свое состояние и станем ли с ним отождествляться, а также в какого рода лечении будем нуждаться. Повлияет это и на нашу готовность участвовать в целительном процессе: станем ли мы искать, кто бы исправил все за нас, или примемся за дело сами.

ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О БОЛЕЗНИ

Можно выделить четыре основные разновидности представлений о болезни:

♦ Ментальные: ум знает, что в теле что-то не так, но не может определить, что именно.

♦ Физические: тело подбрасывает определимую болезнь, которую можно четко идентифицировать по симптоматике или по результатам анализов.

♦ Психологические: болезнь воспринимается как нарушение связи «ум — тело»; она отражает то, как ментальное состояние влияет на физическое.

♦ Психодуховные: болезнь оценивается холистически — как трансперсональный кризис души, ума и тела; в таком свете исследуется нарушение в работе, взаимосвязях и поддержке этими системами друг друга, а также то, как все это сказывается на здоровье и общем самочувствии.

К сожалению, именно последний, четвертый пункт, не слишком часто принимается во внимание при появлении незначительных болей. О нем задумываются лишь в том случае, когда врачебный диагноз неутешителен, но даже тогда аллопатическая медицина не придает ему большого значения, потому что врачебная система не понимает его либо его целительных свойств. Это происходит главным образом из-за невозможности произвести объективные измерения или подсчеты: как измеришь побуждения души, да и вообще саму душу с ее энергетической природой — двойным слепым методом? Как подсчитать психологический ущерб, причиненный мыслями, эмоциями, историями и прочим багажом?

Действительно никак, особенно если по старинке считать, будто болезни вызываются лишь внешними факторами, и лечить только тело.

МЕНТАЛЬНОЕ ВОСПРИЯТИЕ БОЛЕЗНИ

Такое восприятие побуждает многих искать врачебной помощи, ибо ум, когда нам нехорошо или мы испытываем боль, осознает: что-то не так. В результате мы становимся одержимыми физическими симптомами и сосредоточиваемся на попытках установить проблему — пока не загоним себя в тиски стресса и тревоги, будто нужно немедля что-то предпринять. Единственное, что занимает ум в этих метаниях, — найти доктора либо какого-то специалиста, который помог бы определить причину и предложил способ быстренько ее устранить на физическом уровне. Главная цель — понять, что происходит в теле, и выяснить, за какое время можно поправить здоровье.

Если восприятие болезни именно таково, тогда человек, скорее всего, согласится принимать любое лекарственное средство, чтобы только облегчить симптомы, — и не важно, натуральное оно либо синтезированное, вызывает ли зависимость или долгосрочные побочные эффекты. Главное для него, — а также для его ума, — чтобы облегчение наступило и боль ушла.

К сожалению, огромное число людей с ментальным восприятием болезни, которые обращаются к врачам, уходят от них ни с чем; им не смогли предоставить ни вразумительных объяснений, ни четкого диагноза, так как какая-либо явная патология отсутствует. В подобной ситуации остаются недовольны и доктор, и пациент. К тому же приходится нести серьезные затраты времени и средств, ведь анализы и диагностика несуществующих состояний вкупе с попыткой назначить лечебные мероприятия стоят немало. В такой ситуации ум не представляет, где добыть ответы на мучающие вопросы, а сам человек ломает голову над тем, что же делать дальше. Без диагноза ты вынужден смириться с тем, что сделать ничего нельзя — никто ведь не знает, что происходит. И тебе предстоит научиться жить с дискомфортом, ущемляя привычный образ жизни и принимая любые необходимые меры по борьбе с болью.

Важно помнить, что ментальное представление о болезни сосредоточено исключительно на функционировании тела — не более. В рамках такого воззрения главное — повысить осознание того, что что-то не так, и привлечь внимание к физической сфере, где и происходит сбой. Ум выполняет эту задачу, повышая уровень болевых рецепторов, испускаемых мозгом, и направляя их к нужной части тела. Если ум хорошо справляется со своей задачей, мы начинаем действовать — иначе думать о чем-то другом становится просто невозможно.

ФИЗИЧЕСКОЕ ВОСПРИЯТИЕ БОЛЕЗНИ

Физическое восприятие — дело совсем иное; здесь действительно присутствует диагностируемое заболевание, определенным образом проявленное в теле. Однако во многих случаях — как, например, на ранних стадиях рака, сердечной недостаточности или диабета — мы можем и не осознавать, что с нами что-то не так, поскольку не замечаем никаких особенных симптомов, побудивших бы нас обратиться за помощью. В подобных случаях проблема обычно обнаруживается при прохождении планового обследования и события развиваются по сценарию «хорошие новости — плохие новости».

Хорошая новость в том, что, проходя обследования со строгой регулярностью, можно обнаружить проблему на достаточно ранней стадии, чтобы успешно ее вылечить. Плохая же новость состоит в том, что, если мы ничего не ощущаем на физическом уровне, поставленный врачами диагноз может вышибить нас из колеи и мы откажемся верить в его истинность. Когда такое происходит, мы склонны отрицать наличие у себя болезни, сомневаться в точности диагноза и компетентности доктора либо не соглашаться ни на какое лечение до тех пор, пока ум не разберется хорошенько, с чем имеет дело. Прискорбно, но, пока он разбирается с неверием и пытается обрести понимание ситуации, болезнь может развиться настолько, что спасительных методов лечения останется не так уж много.

Согласно физическому восприятию болезни, она есть результат воздействия внешних факторов — вирусов, бактерий, химикатов, загрязнения окружающей среды, физической травмы или биологической предрасположенности, наследственности. В основе этого представления — воздействие на физическую структуру и попытка определить, что именно вызвало нарушение и в какой мере пострадало тело. Появилась ли проблема лишь в одной области или же другие тоже затронуты?

Если придерживаться этой точки зрения, то мы состоим из обособленных частей — органов, желез внутренней секреции и ряда функциональных систем. Тело не воспринимается целостно. И поэтому излюбленное лечение — удалить либо «починить» поврежденное место и, если нужно, применить химические средства: химиотерапию, инъекции инсулина и прочие препараты. Как и в случае ментальных представлений, физическое восприятие также сосредоточено на том, чтобы вернуть телу доболезненное состояние, даже если это означает вероятность в процессе этого подвергнуть опасности другие органы.

ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ВОСПРИЯТИЕ БОЛЕЗНИ

О третьем восприятии болезни, психологическом, можно говорить, когда мы озабочены своим ментальным состоянием и пытаемся понять, влияет ли оно на состояние физическое. Мы ищем среди таких причин, как недостаток сна, усталость, стресс, эмоциональные проблемы, потеря аппетита и общее состояние недомогания. Мы считаем здоровье и болезнь неким континуумом и думаем, что образ мыслей — единственное, что встает между хорошим и плохим самочувствием.

И пусть это восприятие болезни психологично по природе, оно тоже в значительной мере склоняет нас искать медицинской помощи. В теле наблюдаются физические симптомы вроде мышечного напряжения, болей, учащенного сердцебиения и одышки — знаки тревоги для ума о том, что что-то не так, даже если врачи не находят никаких отклонений. Медики называют их состоянием повышенной тревожности, полагая, что «порождаемые» этим состоянием болезни находятся скорее в голове, чем в теле.

Вот что я имею в виду: когда мы напряжены, обеспокоены или встревожены, то интенсивнее ощущаем боль, фиксируемся на ней до такой степени, что начинаем воспринимать ее индикатором более серьезных проблем. Мы очень рискуем, потенциально порождая воображаемое состояние, которое может превратиться в реальность когда-нибудь в будущем. Хуже того, эта иллюзорная проблема может стать настолько подлинной, что мы подружимся с ней и поведем себя неправильно. Такое восприятие болезни показывает, сколь могущественна сила ума, его способность выдумать медицинскую проблему там, где ее нет и в помине, и быстренько сделать из мухи слона.

Согласно этому представлению, болезнь определяется поведением; оно служит иллюстрацией того, как поведенческие модели влияют на здоровье тела. Пример: когда нам кажется, что мы в застое, так как боимся перемен, это может вылиться в проблемы с ногами или запоры. Или же неизменное послушание и поведение жертвы, которое складывается как следствие отношений, в которых человека то и дело контролировали, подавляли или оскорбляли. Под давлением таких обстоятельств в человеке зарождается чувство беспомощности, проявляющееся в виде астмы; они могут привести также к боязни открыто высказывать свое мнение, которая дает знать о себе как заболевания щитовидной железы либо горла.

Взирая на болезнь с такой перспективы, нетрудно увидеть, как негативные ситуации порождают пагубные мысли, эмоции, установки и верования. Все они способны вылиться в неблагоприятные ментальные состояния, влияющие не только на наше поведение, но и на самовосприятие, вызывая к жизни, таким образом, все те неясные, смутные и трудно диагностируемые симптомы, которые ввергают и нас, и наших врачей в недоумение.

Для того чтобы данное воззрение на болезнь сформировалось правильно, к анализу необходимо привлечь оценку образа мыслей человека, выявление шаблонов мышления, рано или поздно поражающих тело, и разработку для него когнитивных техник и техник модификации поведенческих шаблонов, которые помогут ему осуществить необходимые изменения.

ПСИХОДУХОВНОЕ ВОСПРИЯТИЕ БОЛЕЗНИ

Психодуховное восприятие, вне всякого сомнения, наиболее важно для самоисцеления, ибо позволяет видеть болезнь холистически. Оно дает нам возможность пересмотреть все прочие восприятия, о которых мы говорили в настоящей главе, и попытаться вскрыть все факторы возникновения болезни. Оно заставляет нас заглянуть дальше физического аспекта связи «ум — тело» и принимает в расчет побуждения души. Таким образом, в болезни мы видим не просто функциональный или структурный разлад, но скорее трансперсональный кризис, указующий на психологическую и духовную природу проблемы.

При таком восприятии мы рассматриваем душу, ум и тело как единое целое, связуемое энергией. Разлад одной из частей этого целого сказывается на всех остальных. Мы стремимся отыскать препятствия, мешающие побуждениям души найти выражение через мысли, слова, действия и отношения с другими. Мы желаем понять, из-за каких самоограничивающих историй и какого багажа вынуждены подавлять свое истинное «Я», быть недовольными собой, калеча при этом свое тело. При таком воззрении на болезнь мы стремимся обнаружить все потаенные послания, так как знаем, что, не сделав этого, не сможем исцелиться.

Подобное восприятие не пытается определить наше состояние болями или известными медицине расстройствами. Напротив, оно проливает свет на то, как нездоровье влияет на качество жизни. В проблемах мы усматриваем скорее возможности для пересмотра и изменения мыслей и эмоциональных шаблонов, которые мешают нам быть здоровыми. Случившийся трансперсональный кризис заставляет нас заглянуть за очевидность телесных симптомов и отпустить ментальные фиксации, связанные с болью. От нас требуется хорошенько покопаться в хранилищах наших историй и отрыть все причины, породившие нездоровый образ мыслей.

Это восприятие дает нам возможность взглянуть на боль, дискомфорт, напряжение и стресс как на барометры, чувствительные к тому, насколько сильно мы наступили на горло собственной песне ради желания вписаться в структуру общества или семьи, достичь каких-то успехов либо снискать чье-то одобрение. Согласно ему, болезнь служит признаком того, как велика разобщенность души, ума и тела. Оно напоминает нам о необходимости утвердить свой образ жизни для своего же здоровья — а не наоборот.

Ментальное восприятие болезни говорит симптомами, физическое — диагнозами, психологическое — поведением, а психодуховное использует метафоры. Вот некоторые примеры:

♦ Метафоры «Довольно мешкать», «Ты едва ноги волочишь» указывают на необходимость сделать шаг вперед и изменить то, что следует изменить. Эти метафоры психологически говорят о страхе перед неизвестным, который может проявляться физически в виде болей или проблем с ногами, лодыжками и пояснично-крестцовым отделом позвоночника.

♦ Метафора «Все проблемы — в голове» указывает на необходимость изменить мысли, порождающие сдерживающие вас ограничения. Она проявляется психологически в поведении — когда вы слишком самокритичны, нерешительны или относитесь к жизни слишком серьезно, — а впоследствии и в теле в виде головных болей, напряжения мышц шеи и плечевого пояса, а также проблем в шейно-грудном отделе позвоночника.

♦ Метафора «Жизнь — трудная штука» говорит о потребности остановиться и пересмотреть образ жизни. Она проявляется психологически страхом перемен, а физически — заболеваниями сердца, камнями в почках, ревматоидным артритом и фибромиалгией.

Психодуховное воззрение на болезнь не внушает нам потребность быстренько все поправить или облегчить состояние лекарствами; оно не требует эмоционально отстраниться или занять выжидательную позицию. Напротив, оно стимулирует проговаривать свои истории, отрицательные эмоции и представления с тем, чтобы вытащить их на поверхность и увидеть, как сильно они до сих пор портили нам жизнь. Психодуховный взгляд считает сильные отрицательные эмоции — страх, раздражение, ненависть и гнев — показателями того, что мы потратили уйму времени и энергии, взращивая и подпитывая то, что не является нашим подлинным «Я». Высвобождение печали — естественная часть целительного процесса и средство отпустить тот эмоциональный заряд, который захоронен в глубинах души. Простить себя — единственный способ исцелить разобщенность души, ума и тела; так мы исцеляемся на всех уровнях.

Ценность этого восприятия в том, что оно побуждает нас активно действовать и привнести в жизнь необходимые для исцеления перемены. Оно требует от нас участвовать в процессе, а не сложить полномочия и ответственность за свое здоровье и благополучие. Психодуховный подход ценит ощущение обновленного здоровья — когда чувствуешь себя еще лучше, чем до начала болезни.

ЕДИНСТВЕННО ВАЖНОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ

В случае с Элис — о ней шла речь в начале данной главы — единственное восприятие, которое она брала в расчет, было ее собственное. Для нее не имело значения, что думали ее врачи или каковы были их заключения. Она слилась со своей болезнью, стала ее единственной обладательницей, идентифицировалась с ней и вовсю пользовалась. Она установила с ней настолько дружеские взаимоотношения, что решительно не желала с ней расставаться.

Примерно таким и должно быть представление о болезни: важно, чтобы оно было нашим. Согласно именно этому представлению будут развиваться взаимоотношения с нашим состоянием, методом лечения, который мы захотим попробовать, терпением в преодолении последствий болезни и мерой нашего участия в целительном процессе. От нашего восприятия будет зависеть, станем ли мы искать немедленного облегчения и врача, который окажет нам помощь, или вознамеримся помочь себе сами. Оно покажет, готовы ли мы заглянуть дальше физических симптомов и диагнозов и откопать скрытые в болезни послания, а также захотим ли трансформировать эти скрытые послания, высвободив их эмоциональный заряд. Призываю вас на минутку задуматься о том, что значит быть больным.

Какие у вас рождаются мысли?

Ограничивают ли они вас? Сковывают ли?

Когда вы не слишком хорошо себя чувствуете, не сжимается ли весь ваш мир до малюсенькой точки и не воспринимается ли жизнь исключительно сквозь призму состояния вашего тела?

Вызывает ли болезнь досаду или злость?

Не находите ли вы, что болезнь служит некоей цели — например, позволяет умерить лихорадочный бег вашей жизни?

Не дарует ли она вам заботу и внимание, в которых вы так нуждаетесь?

Относитесь ли вы к типу людей, которые вытащат себя из постели, даже когда слабость страшная и мышцы так болят, что хочется свалиться и натянуть одеяло с головой?

Отождествляетесь ли вы с болезнью, говоря: «У меня рак», «Мои проблемы с холестерином» или «У меня заболевание сердца»?

Усматриваете ли вы в своем состоянии какой-то смысл, попытку тела сказать, что что-то не так?

Считаете ли болезнь призывом к пробуждению, сигналом тревоги о том, что что-то нужно срочно менять?

Ваши ответы на эти вопросы расскажут о ваших возможных взаимоотношениях с болезнью, если таковая вдруг случится, и о ваших представлениях. Ваши ответы подскажут, к какому методу лечения вы станете тяготеть и какова будет ваша роль в процессе исцеления. Самое главное, они откроют вам, с чего следует начинать: с мыслей. Они стоят за вашими эмоциями и ответственны за верования и установки, определяющие ваши воззрения. Мысли — ваш внутренний навигатор, они притягивают к вам те или иные события. Лишь они определяют состояние вашего здоровья.

 

Глава 6. Мысли — это внутренний навигатор

Если мы действительно хотим понять, почему болеем, нам следует начать с изучения того, что такое мысли, как они работают и почему оказывают столь сильное влияние на все аспекты нашего существования — ментальный, эмоциональный, физический и душевный. Однако здесь кроется один интересный вопрос: пытаемся мы разобраться в проблеме с психологической или же с научной точки зрения?

С психологической точки зрения нам известно, что мысли:

♦ существуют на каком-то уровне, потому что мы видим их влияние на наше поведение;

♦ руководят нашими высказываниями и действиями;

♦ притягивают к нам определенные события: о чем думаем, тем и становимся;

♦ определяют эмоциональный заряд, которым мы их наполняем;

♦ постоянно разрастаются и формируют наши воспоминания и верования;

♦ являются источником наших представлений, историй, привычек и зон комфорта;

♦ определяют наши взаимоотношения с внешним миром и его воздействие на наш внутренний мир;

♦ влияют на наши отношения с другими людьми;

♦ воспринимаются мозгом как реальные (хотя, по сути, не являются таковыми), влияя, таким образом, на наше восприятие действительности.

С научной же точки зрения мы знаем о мыслях еще меньше, поскольку до сих пор не было разработано никаких экспериментов либо исследований слепым методом, которые предоставили бы весомые доказательства того, что мысли хотя бы существуют, не говоря уже об ответах на множество интересующих нас вопросов. Помимо всего прочего, мы хотели бы знать:

Какова природа мысли? Движет ли нашими мыслями духовный импульс? Содержится ли в мыслях энергетический компонент, выступающий незримым аттрактантом? Почему их не может коротко и точно описать никто, кроме породившего их? Если они суть электромеханические раздражители, тогда как они запускают ряд наблюдений, впоследствии преобразующихся в нечто материальное и осмысленное? Что определяет тот эмоциональный заряд, которым наполняется мысль? Мысль — это память о случившихся событиях или способ, с помощью которого душа толкает нас к действиям? И, конечно же, почему мы являемся продуктом преобладающих у нас привычных мыслей?

Вообще-то, на последний вопрос можно дать научный ответ, так как, пытаясь понять, почему мы порождаем привычные мысли, мы немного разобрались в том, как работает мозг. С помощью научных методов мы установили, что мозг — это открытая система: он непрестанно принимает и отправляет информацию — извне и изнутри. Этот обмен можно проследить в виде электромеханических импульсов, идущих из одного полушария в другое, от одной доли мозга к другой. Когда мышление у человека складывается однотипно, нейронные структуры мозга реорганизуются, чтобы мозг мог более эффективно узнавать и приспосабливаться к этим повторяющимся паттернам. И хотя мозг способен справиться со многими различными типами внешних и внутренних раздражителей, он склонен сопротивляться принятию новых входящих данных, когда ментальные паттерны повторяются, тем самым ограничивая разновидность порождаемых мыслей и рамки возникающих у человека идей.

Мы узнали, что мозг ничем не отличается от любого другого органа в теле. Он тоже борется за выживание и собственное благополучие и понимает, что не сможет этого добиться, если будет ограничен повторяемостью. Следовательно, когда он обнаруживает внутри себя потенциально губительные мыслительные шаблоны, он реорганизует свои функции, создав новые нейронные пути, чтобы выйти на более высокий, более сложный уровень работы. Именно так увеличивается сообщение между зонами мозга, которые прежде не контактировали друг с другом. И самое важное: мы знаем, что в мозгу не происходят изменения время от времени — процесс этот постоянный.

Когда мозг реорганизуется, в нем происходят потрясающие вещи. Он становится более открытым и восприимчивым к созданию новых мыслей, возрастает ясность ума. Информация, прежде казавшаяся неважной и отмеченная как ненужная — то есть не вписавшаяся в повторяющиеся паттерны мышления — теперь каким-то чудом востребована, и вдруг рождаются новые решения. Способность к обучению возрастает — равно как и работа интуиции. Активируется творчество, и мы вдруг осознаем, что хотим попробовать новое, выйти за пределы известного. Мы лучше подготовлены к встрече с вызовами, потому что обрели большую эмоциональную и ментальную стабильность. Мы воспринимаем жизнь в более ярких красках, а с людьми общаемся более уверенно. Представления меняются, и мы больше не возвращаемся к прежним шаблонам мышления и не пересказываем одни и те же старые истории. Здоровье улучшается, потому что мысли рождаются более светлые.

Хотя доказать это пока не представляется возможным, ряд ученых высказали убеждение, что сила, скрытая за этой реорганизацией и реструктурированием, превышает потребность мозга выжить. Они верят, что это как-то связано с потребностью души восстановить здоровье на физическом уровне, а единственный способ сделать это — навести порядок на уровне ментальном.

ПРИРОДА МЫСЛИ

Мысль есть не что иное, как метафора — обладающая смыслом и материальностью для своего создателя и передающая некую ассоциацию, чтобы мозг мог оперировать информацией, которую она несет. Мозг полагается исключительно на ассоциации, позволяющие установить необходимые для понимания связи, и потому, если мысль бессодержательна либо не способна метафорически передать нужную связь, мозг добавит необходимые детали, обратившись к прошлому опыту. При этом он запускает несметное множество схожих мыслей, которые помогут ему определить, как следует поступить с полученной информацией. Устанавливая связь с чем-то знакомым, мы обретаем способность достичь ясности и отыскать смысл в уже произошедшем. Когда же мозгу не удается быстро сопоставить новые данные с ранее известными, то он, скорее всего, сочтет их ненужными и отбросит.

Мысли служат основой нашего существования, поскольку регистрируют события нашей жизни. Они соединяют нас с прошлым, переносят в настоящее и указуют направление в будущее. Однако вопреки тому, что нам всегда внушали, мысли не являются нашими хозяевами — им не дано управлять нами. Свободная воля — вот наша истинная природа, и мы вольны менять мысли по своему желанию — если, разумеется, хотим выйти за пределы проверенного и испытанного.

Предназначение мыслей — сообщать, где мы пребываем — ментально, эмоционально, физически и духовно — в момент зарождения идеи, и разобраться, обладает ли какой-либо ценностью предлагаемая ею метафора. Если мы решаем, что в ней что-то есть, то проявляем свободную волю, принимая заложенную в ней информацию и действуя соответственно. Если же мы понимаем, что идея эта — всего лишь повторение других мыслей, отражающих наши представления, привычки или зоны комфорта, то предпочитаем создать что-то новое.

Мысли нужны для того, чтобы порождать расширенное ощущение реальности, смещая фокус с внешнего на внутреннее, так как нашей человеческой природе свойственно всегда видеть очевидное и искать ответы вовне. Отправляясь внутрь, мы можем постичь то, как внешние события влияют на нас внутренне. Мы можем прочувствовать эмоциональный заряд, которым сопровождаем свои мысли, и с помощью тела понять, стоит ли хранить принесенное мыслями и руководствоваться им в дальнейшем. Возможно, какие-то мысли лучше заменить, ибо они создают эмоциональное или физическое напряжение.

Мысли выступают внутренним навигатором, указуя направление и даруя руководство. Посредством своих метафор они подсказывают нам, где мы в данный момент находимся, куда движемся и что следует сделать для того, чтобы достичь нашего внутреннего места назначения. Они придают смысл событиям и помогают постигать, что к чему. Наши мысли дают озарения, предлагают альтернативные способы действий, порождают новые идеи, помогают принимать решения и генерируют эмоции — а мы определяем, что с ними делать. Мысли открывают наши желания, стремления и потребности. Они подскажут, когда родившиеся у нас идеи являются не совсем нашими, но отражают мысли других — они даже известят, когда мы думаем слишком много.

Мы определяем, кто мы, по качеству наших мыслей, и эта наша сущность проявляется в поведении. Если мысли укрепляют уверенность в себе, мы и ведем себя соответственно. Если же они отражают образ жертвы, то и мы станем играть эту роль, обвиняя других в своих бедах. Если мысли нездоровы, то и мы начинаем вредить себе, выбирая такой же образ жизни.

По качеству мыслей мы можем определить, на что тратим свою ментальную энергию. Если мысли сосредоточены вовне, то мы начинаем искать одобрения и приятия других, реагируя словно ментальные роботы, вместо того чтобы думать самостоятельно. Если обращаемся внутрь, то станем наблюдателями, проявляя свободную волю в стремлении освободиться от чужих стандартов. Поступая таким образом, мы больше не станем подавлять свою истинную суть и позволим нашим врожденным дарам расцвести.

АНАТОМИЯ МЫСЛИ

Мысли — это дорога жизни между внутренним и внешним миром. Подобно ткачам, они сплетают полотно постигаемого и уже заложенного в нас в виде внутренней мудрости. Переплетение этих двух сфер помогает нам функционировать в расширенной реальности и видеть события своей жизни в более целостной перспективе.

Возможность порождать новые мысли безгранична. Единственно возможные границы устанавливаем мы сами — таков результат приобретенных знаний. И хотя содержимое наших мыслей вызывает различия в поведении и притягивает самые разнообразные события, состав их един для всех. Составляющими мыслей служат осознание, информация, эмоции, воспоминания, ассоциации, связи, полярность и изменение.

ОСОЗНАНИЕ

Всякая мысль приводится в движение определенным состоянием осознания — будь-то наблюдаемое нами посредством пяти физических органов чувств или наше внутреннее знание, интуиция. Осознание является катализатором мышления, благодаря ему мозг определяет, каким именно мыслям давать жизнь. Мы наделены способностью сопоставлять их с нашими наблюдениями, извлекая, таким образом, их смысл. Осознание повышает нашу восприимчивость — как ментальную, так и эмоциональную — и подсказывает мозгу, каких мыслей должно быть побольше, каких поменьше, какими руководствоваться на деле. Оно управляет умственной деятельностью и устанавливает эмоциональное наполнение для каждой мысли. Оно извещает мозг о надвигающейся опасности и сообщает, что все в порядке. Осознание дает нам возможность наблюдать очевидное, в то же время раскрывая перед нами скрытый в событиях потаенный смысл. Оно побуждает нас искать и находить информацию, хранимую в краткосрочной и долгосрочной памяти.

ИНФОРМАЦИЯ

Мысли наполнены информацией, дающей возможность мозгу устанавливать свои ассоциации и связи. Когда мысль только рождается, она лишена какого бы то ни было эмоционального заряда, и потому содержащаяся в ней информация исключительно чиста. Мы можем прочувствовать это как прозрение, миг осознания, вспышку озарения или пресловутую лампочку, вспыхивающую у нас в голове; глубоко внутри мы уверены: это правильно. Эти идеи ассоциируются с глубинной мудростью и приходят через интуицию. Соответственно, мы полагаемся на свои инстинкты, доверяя им направлять нас в том, как эти идеи реализовать.

Если — почему-то вдруг — мы не последуем какому-то порыву тотчас же, мозг запустит процесс поиска ассоциаций и качество предлагаемой информации изменится до неузнаваемости. Содержимое будет сопоставлено с прошлым опытом и перейдет из разряда мудрости в разряд воспоминаний. При этом информация будет определенным образом помечена и снабжена своим эмоциональным зарядом, который и поведает мозгу, как с ней следует поступить: воспользоваться либо отбросить. Как только информация помечена, она меняется: чистота мысли исчезает, возможность перемен теряется. Мозг предпочтет скорее иметь дело со старыми данными, чем станет пытаться разобраться, как поступить с чем-то доселе не известным.

ЭМОЦИИ

Сортировка информации происходит во вторую очередь — сначала же она получает свой эмоциональный заряд — позитивный или негативный, не важно. Благодаря этому мозг определяет, как ему следует обрабатывать информацию и как она воздействует на нас изнутри. Эмоции заправляют всеми сторонами нашего бытия. На ментальном уровне они определяют качество мыслей, устремляют мозг к установлению ассоциаций и помогают ему находить необходимые связи. На физическом уровне они информируют мозг о том, что происходит под поверхностью кожи. Они влияют на произвольные процессы в теле, например на мышечную координацию, и непроизвольные — выброс гормонов при реакции «сражаться-или-бежать», работу кишечника и мочевого пузыря, дыхание и сердцебиение. На уровне энергетическом они управляют потоками в теле, привлекая внимание к тем зонам, где физическое «Я» страдает от эмоций. Они влияют на систему сообщения «ум — тело» и извещают нас, когда мы энергетически истощены или, напротив, полны сил.

ВОСПОМИНАНИЯ

Воспоминания — это повторяющиеся мысли, которые фиксируются в поведении. Воспоминания есть то, что отложилось у нас в голове, и то, на что мозг полагается для установления ассоциаций, чтобы впоследствии работать с поступающей информацией. Воспоминание образуется тогда, когда мозг маркирует повторяющиеся мысли, сопровождающиеся схожей эмоциональной реакцией.

Каждое отдельное воспоминание — это микрокосм нашей жизни, запечатленный во времени. Воспоминания служат пищей для наших историй, формируют привычки, зоны комфорта и представления. Единственная сложность с ними — и причина, по которой они так цепко держат наше мышление, — в том, что мозг в своей потребности создать ассоциацию станет искать среди воспоминаний с наибольшим эмоциональным зарядом. Это означает, что любая входящая информация, наделенная хотя бы отдаленным сходством — информационным и эмоциональным, — автоматически занесется в совместимое воспоминание, даже если ее содержимое на самом деле не очень-то ему соответствует. Именно из-за этой постоянной, неистребимой потребности устанавливать ассоциации все искажается до такой степени, что истинный ход дел восстановить бывает очень трудно.

АССОЦИАЦИИ

Ассоциации суть неотъемлемая часть мыслительного процесса, поскольку они говорят мозгу, каким должен быть следующий шаг и когда действовать согласно полученной им информации. Без них мозг окажется парализованным избытком информации — все его функции откажут. Как приемник информации, он должен классифицировать, рассортировать по ячейкам и сопоставить все с недавним событием или долгосрочной памятью. Эта задача достигается путем связывания новой информации с уже имеющимся материалом, не являющимся частью реального опыта. Такие связи устанавливаются посредством эмоционального маркирования — не существует никакой связи между событием и рассуждениями ума либо логикой.

Когда событие совпало с воспоминанием, мы способны запомнить его, отыскать в нем смысл, что-то предпринять в соответствии с ним и объяснить связанное с ним поведение. Мы воспринимаем ассоциации как автопилот мозга, ибо они управляют этим процессом без нашего участия. Как только появляется связь, ассоциативный ум сводит эти события воедино, в одну и ту же ячейку организующей памяти, для дальнейшего пользования.

СВЯЗИ

Связи устанавливаются, когда предшествующий процесс завершен, и мозг запоминает то, как он должен поступить с данным событием. В отличие от ассоциаций, сопоставляющих события с маркированными воспоминаниями, связи соединяют их с поведением. Именно так мы оказываемся в состоянии понимать события и использовать их для принятия решений. Связи расширяют память, добавляя время, место и действия. Они мысленно и физически воссоздают их и выставляют на переднюю линию нашего мышления. В процессе этого они оживляют воспоминание, вместо того чтобы захоронить его в архивах ума. Этот процесс помогает нам отстраниться от эмоционального заряда, «разрядить» его, чтобы воссоздать событие в его доподлинном виде. Связи дают нам возможность перестать раздумывать над тем, чтобы что-то сделать; вместо этого мы берем и делаем.

ПОЛЯРНОСТЬ

Мысли поляризованы: их зарождение активируется вниманием либо намерением. Внимание — это умственная активность, заключающаяся в сосредоточении. Оно помогает мозгу выискивать определенные критерии и признаки нужной ему информации, а также подсказывает, что делать. Для сбора информации внимание прибегает к физическим органам чувств и сфокусировано вовне. В процессе восприятия мозгу необходима отправная точка — точка начала сбора информации — и некий залог того, что он не отвлечется от своей непосредственной задачи. Этот «залог» и есть внимание, отвечающее за полный контроль над ситуацией, — сбор информации, необходимой для запуска ассоциативного процесса.

Например, внимание использует осознание для поиска определенных сходных черт событий и объектов. Как только они идентифицированы, внимание устанавливает их функцию и отношение к другим событиям и объектам. Так формируется базовая структура, необходимая уму для того, чтобы установить свои ассоциации и составить историю. Внимание как явление столь полно завладевает процессами восприятия мозга, что мы вряд ли будем отдавать себе отчет в его активности до тех пор, пока не распознаем повторяющийся паттерн мышления, событий или поведения.

Намерение же — это эмоциональная активность, необходимая нам для того, чтобы установить, зачем мы хотим собрать ту или иную информацию. Оно сосредоточено вокруг поиска смысла, скрытого в мыслях и событиях. Этот фильтр отбрасывает все то, что не совпадает с искомым, в то же время помогая нам сконцентрироваться на желаемом. Хотя мозг способен производить быстрый поиск, перебирая огромное количество посылаемой вниманием информации, намерение фокусируется на той информации, которая удовлетворит наши потребности и дарует возможность действовать.

Остановить внимание на объекте намного легче, если мы знаем, на чем сосредоточиваться; а сообщает мозгу, что и зачем искать, именно составляющая процесса восприятия — намерение. Намерение отбрасывает всю прочую информацию, способную засорять восприятие. Оно также восполняет ментальные пробелы и пользуется ассоциациями как фоном, помогающим понять, что нужно делать. В отличие от внимания, чью деятельность мы крайне редко осознаем, намерение осознается нами четко, ведь мы принимаем сознательное решение что-то предпринять и руководствуемся эмоциями, подсказывающими, удалось ли нам это.

ИЗМЕНЕНИЕ

Норман Винсент Пил изрек: «Измените ваши мысли, и вы измените ваш мир». Как верно сказано, ведь всякая вновь рожденная мысль дарует возможность изменить свою предшественницу. Стоит чуть сместить восприятие и увидеть эту движущую силу перемен, как ваше мышление освободится от ментальных ограничений, порожденных обусловленностью. Вы обнаружите, что внешний мир открывается по-иному. Вас больше захватывает жизнь, вы становитесь более открытыми к восприятию нового, кардинально меняются ваши взаимоотношения с людьми. Изменение мыслей — мастерство, которое можно развить в себе, как любое другое. Все начинается с осознанного решения действовать и определения мыслей, над которыми вы хотите потрудиться.

Как только дело запущено, отмечайте случаи, когда вам удалось внедрить новшество, и сознательно их анализируйте. Это позволит вам отследить качество мыслей и пересмотреть устанавливаемые вами ассоциации. Вы увидите, воспринял ли мозг новую информацию и создает новые ассоциации либо по старинке пытается поддерживать прежние. Полезно также проговаривать, что вы что-то изменили, — это уменьшит сомнения и поможет укрепить уверенность в вашей способности порождать новые мысли.

МЫСЛИ И ЗАКОН ПРИВЛЕЧЕНИЯ

Мысли — это просто вибрации, и когда они излучаются телом, то служат энергетическими аттрактантами событий. Это значит: о чем мы думаем, то и притягиваем, и наоборот. В момент, когда мысль рождается и наполняется определенной эмоцией, она начинает жить своей жизнью и покидает тело в виде энергетического послания, передавая вовне намерение найти того, кто поможет ей в реализации ее цели. Словно азбука Морзе, она непрестанно передает: Эй, кто-нибудь с похожей мыслью и наполняющей ее эмоцией! Пусть откликнется тот, кто сможет предоставить нужную информацию для закрепления ассоциации'.

Когда мысль находит своего получателя, между ними происходит безмолвный энергетический танец и объединение родственных идей. Мысли отправителя и получателя соединяются, происходит передача информации. В этом единстве мысль получателя видоизменяется и порождаются новые мысли. По завершении обмена первоначальная мысль, словно бумеранг, возвращается к своему отправителю в виде осознания, а мозг начинает устанавливать свои ассоциации и запускает процесс образования связей. Так объясняется наша склонность снова и снова притягивать подобные события и людей.

Этот энергетический обмен весьма напоминает коммуникативный процесс, в котором мы участвуем физически. Если мы встречаем кого-то, кто во многом похож на нас и имеет подобные мысли, наше общение плодотворно — оба получают то, что им необходимо. Однако если беседа с людьми, отличающимися от нас, произойдет, хотя и вызовет лишь напряжение и стресс, то вибрационный процесс состоится только в том случае, когда вибрации совпадут. Отмечу важный момент: это происходит независимо от того, высказана ли мысль вслух или нет, а качество получаемой нами информации находится в прямой зависимости от того, что мы посылаем. Иначе говоря, мысли, порожденные сумятицей, притянут ее же, а ясные и четкие получат соответствующий им отклик.

Если вложенное в послание намерение поддерживает нашу низкую самооценку, то мы привлечем людей и события ему под стать. С другой стороны, если мы сыты по горло своим плачевным положением и изменим мысли вместе с их эмоциональным наполнением, то притянем то, что отразит наше новое видение, — в словах и поведении. Это значит, что способность трансформироваться, изменяться к лучшему, исцеляться и управлять тем, что нас окружает, вовсе не теория — это реальность.

СКОРОСТЬ МЫСЛИ

Скорость мысли зависит от ее эмоционального заряда. Чем сильнее отрицательная энергия, тем быстрее перемещается мысль, и чем энергия позитивней, тем скорость мысли ниже. И хотя это вовсе не то, что нам хотелось бы слышать, у этой аномалии существует причина: обусловленность. Заглянем правде в глаза: мы не приучены задавать всему свой собственный тон и открыто выражать свои чувства. Нас не воспитывали с верой, что можно исцелять себя самому или быть хозяином своей судьбы.

Нам внушили, что мы должны вести себя так, чтобы другие нас принимали, одобряли и даже любили. Нам строго-настрого велели вписываться в структуру семьи и общества; нас ругали, отчитывали и прогоняли, когда мы пытались мыслить или поступать иначе. Нас призывали выглядеть и вести себя как все. В результате такого самоподавления мы чувствуем, как всякий раз, когда мы вынуждены поступать вопреки своей внутренней природе, в нас накапливается отрицательный эмоциональный заряд; продолжая вести себя так и далее, мы усиливаем эти вибрации, которые со временем превращаются в укорененные модели мышления и поведения.

В итоге со временем мозг перестраивается таким образом, что начинает воспринимать, как правило, лишь те мысли, которые поддерживают обусловленность и которые заряжены отрицательными эмоциями. При этом мы способны быстро устанавливать ассоциации, связывать их с памятью и использовать для принятия решения (пренебрегая точностью соответствий). Затем мы переходим к следующей идее. Таким мыслям проще и быстрее находить энергетически схожих получателей, потому что людей, обученных в такой же манере, найдется немало.

Как бы то ни было, попробуем взглянуть на проблему несколько иначе. Если случающиеся с нами события внешнего мира всего лишь служат отражением того, что мы, из-за своей обусловленности, считаем правильным, тогда, возможно, скорое привлечение негативных событий — это способ нашего мозга известить нас о том, что повторяющиеся мыслительные паттерны представляют потенциальную угрозу его — и нашему — благополучию. Может быть, сама частота повторений уже призывает нас что-то изменить?

Имея это в виду, не станем отбрасывать и вероятности того, что события, наполненные положительным зарядом, приходят медленнее, чтобы дать нам возможность понять, что нам следует пересмотреть или насколько мы изменились. Возможно, такое промедление позволяет нам взять паузу и произвести переоценку качества мыслей. Нас словно уберегают от того, чтобы слепо притянуть к себе нежелаемое. Более умеренная скорость позволит нам произвести необходимые корректировки курса по ходу дела, а не ждать, пока мы наткнемся на пресловутую глухую стену и растянемся на земле, недоумевая, что же это было. Быть может, продвигаясь чуть помедленнее, мы сможем увидеть, как наши мысли влияют на тело, и затем вооружимся позитивными мыслями и улучшим свое здоровье.

МЫСЛИ И ЗДОРОВЬЕ ТЕЛА

Существует ли связь между нашими мыслями и тем, что происходит с нашим телом? Несомненно, и наука наконец-то начинает постигать то, о чем метафизики древности говорили тысячелетиями: наши мысли и чувства отражаются в теле. Мы знаем, что наша нервная, иммунная и эндокринная системы постоянно сообщаются, и не только друг с другом, но и с нашими мыслями. Химические послания, связанные с ними, отдают распоряжения. Это значит, что каждая мысль в определенной степени влияет на тело, и не важно, связана она с «хорошей» или «плохой» эмоцией. Тем не менее нам представляется более существенным остерегаться именно негативных мыслей, ибо они наполнены наиболее сильными химическими посланиями и создают наибольший хаос в теле. Они сильнее всех ударяют по иммунной системе и со временем до предела ослабляют его способность отражать инфекции, бактерии и вирусы, в конечном счете проявляющиеся в виде болезней.

Кэндис Перт, доктор философии, автор книги «Молекулы эмоций», утверждает: физический и эмоциональный стресс в самом деле влияют на способность тела функционировать нормально. Она отмечает, что отрицательные мысли и эмоциональный стресс приводят к химическому дисбалансу, проявляющемуся отчаянием и чувством безнадежности, что, в свою очередь, ведет к подавлению иммунной системы. Ее исследование доказывает: поскольку все есть энергия, то можно заключить, что не существует различия между энергией мысли и энергией тела — тогда не имеет значения, начинается ли сбой изнутри или извне. Если мысль заряжена негативной эмоцией, она напрямую подавляет иммунную систему, что может привести к болезни. Возможно, даже убить нас.

Существует две основные разновидности мыслей: здоровые и нездоровые. Если мы хотим увидеть, как последние увеличивают нашу предрасположенность к болезням, не будем ходить далеко и остановимся на обычной простуде. Веками считалось, что эмоции вроде печали и досады открывают нашу подверженность неосложненным респираторным заболеваниям — простуде и гриппу. Ныне это подтверждено научными фактами. В одном исследовании испытуемых попросили припомнить, сколько неприятностей с ними случается ежедневно, и записать, как эти события сказываются на их эмоциональном, умственном и физическом состоянии. Результаты показали: у тех из опрошенных, кто неприятности воспринимает спокойно, отклонения в самочувствии случаются реже. Те же, кто признались, что чувствуют себя сраженными, изможденными и измотанными стрессами, чаще подвергались респираторным инфекциям. В ходе исследования даже удалось установить: как правило, за несколько дней до начала респираторного заболевания наблюдалось повышенное количество досадных событий и соответственное снижение способности им противостоять. Вывод таков: повторение стрессовых мыслей, связанных с неприятностями и тревогами, истощает иммунную систему, увеличивая, таким образом, подверженность обычной простуде.

Это случалось тогда, когда мысли испытуемых сводились к следующему убеждению: жизнь — это сплошная череда неприятностей. У них не только сложилось искаженное верование — их отношение к жизни вообще было кислым, потому что они воспринимали жизнь как непрекращающееся разочарование. Как медик-интуитивист, я вижу простуду и грипп следствием «скисания» мыслей в результате изменения рН как в пищеварительной, так и в иммунной системах. Это вызывает химический дисбаланс, создающий идеальную среду для вирусов-возбудителей этих болезней. Печаль и грусть являются ядовитыми эмоциями и энергетически оседают в легких — печаль в правом, а грусть — в левом.

Всякая боль — острая или хроническая — извещает мозг о том, что что-то из наших мыслей или чувств создает физическую проблему. Тело взывает о помощи, прося, чтобы мы тотчас изменили причину, порождающую боль. И хотя это звучит несколько дико, да и верится в это с трудом, но боль — величайший благодетель для мозга. Она не только сообщает, какие мысли и эмоции всему виной, но и указывает, в каком именно месте в теле мы их удерживаем. Если мы удосужимся прислушаться, то боль даже подскажет, что следует сделать, чтобы изменить ситуацию.

Внимание: как правило, изменить следует какое-то верование. Задача не из легких, потому что обусловленность приучила нас за верования держаться цепко. Они олицетворяют мысли, принимаемые нами за истинные.

КОГДА МЫСЛИ ПРЕВРАЩАЮТСЯ В ВЕРОВАНИЯ

Верование формируется, когда мысли закрепляются как в памяти, так и в поведении. Если в английском слове верование — belief — убрать be vif, то получится слово lie — ложь, в которую как раз и превращается некий набор мыслей, как только он аккуратненько заархивируется памятью и поместится в хранилище мозга в качестве истины. Верования — это отдельные мысли, сопровождаемые наблюдениями и ожиданиями, которые застыли с течением времени. Благодаря им мы закосневаем, формируя собственные привычки и зоны комфорта.

Мозг считает верования действительными и реальными — однако они таковыми не являются. Все они — иллюзия. И все же они так крепко врастают в нас, что мы позволяем им порождать ментальные ограничения, ущемляющие наше мышление. На самом же деле они нужны для того, чтобы зафиксировать нас в определенном поведении, — это выдумка обусловленности, помогающая напоминать нам, как следует мыслить и действовать. Они словно чародеи, ловко подводящие нас к вере в какой-то вымысел. Они велят мозгу доставать кроликов из шляпы — даже когда никакой шляпы нет.

Прежде чем мысли превратятся в верования, они сослужат важную роль. Во-первых, они обеспечивают информацию непрерывным эмоциональным зарядом, который нужен мозгу для установления ассоциаций и связей. Они помогают мозгу категоризировать события и распознавать смысл. Они воспроизводят информацию, извлеченную нами из определенных ситуаций, возрождая ее в памяти, когда подобная ситуация в нашей жизни повторяется в будущем. Они следят за тем, чтобы поступала только наиболее безопасная, предсказуемая и надежная информация, — ведь должны устанавливаться только правильные связи, связи, обеспечивающие наше выживание и предоставляющие величайшую возможность воплощать наши желания. Впрочем, как только эти мысли превращаются в верования, они становятся явными властелинами нашего мышления. В этом-то и заключается проблема.

Отпустить верования оказывается делом нелегким: мозг уже привык полагаться на них. Следовательно, он вцепится в них, как в драгоценную собственность. Ведь с ними мы живем словно на автопилоте, следуя заданному маршруту, иначе же придется брать на себя осознанную ответственность за каждую мысль, слово или поступок. Мы действуем так, как будто даже не знаем о своих верованиях — либо забыли о них.

Когда мы решим что-то поменять, вначале нам предстоит покопаться в архивах и найти нужный. Как только он найден, необходимо приложить умственные и эмоциональные усилия, чтобы проанализировать, изучить его и связанное с ним поведение. Только после этого мы готовы действовать.

Однако, поскольку трансформация не бывает легкой и приятной, а у наших верований образовались бессловесные идентичности, задача начинает нас отпугивать. Верования помогают нам выглядеть как все, ничем не выделяться из толпы. Они порождают ложные личности, отвечающие за то, как другие нас воспринимают и с нами взаимодействуют. Они препятствуют самостоятельному мышлению, вводят в состояние умственной лени, поощряющей держаться за старое и проверенное, и побуждают избирать путь наименьшего сопротивления. Поступая так, мы остаемся предсказуемыми и покладистыми — что не способствует зарождению перемен и нового мышления.

Как же нам тогда обнаружить, какие верования ответственны за создание ментальных ограничений, с которыми мы боремся каждый день, — ограничений, заставляющих нас предавать истинных себя, считать, что мы имеем массу недостатков, не соответствуем каким-то стандартам или, чего похуже, не достойны любви? Мы призываем на помощь эмоции. Мы изучаем свои страхи, ибо они рождают неприятные мысли и сопровождаются самыми сильными реакциями. Именно через эмоции мы обнаруживаем ожидания, связанные с нашими верованиями, и то, насколько сильно мы подавили себя. И если верования нереальны, то эмоции — весьма реальны.

 

Глава 7. Эмоции: наш внутренний барометр

Следующий шаг в процессе постижения причин болезней — узнать больше об эмоциях и той важной роли, которую они играют в отношении иммунитета. Эмоции — это интенсивная ментальная либо инстинктивная реакция на мысль или событие. Это может быть психическая либо физическая реакция, субъективно переживаемая как уверенность, или физиологические изменения, которые готовят тело к немедленным решительным действиям, всплеск страстей, либо любая сильная реакция вроде радости, горя, ненависти или гнева.

Эмоции — это выброс энергии для привлечения нашего внимания; их задача — заставить нас действовать. Они подключены к нашим мыслям, тем самым давая мозгу возможность быстро и действенно установить ассоциации и связи с воспоминаниями и верованиями. Они дают силу, настойчивость и предсказуемость нашим мыслям. Они помогают нам понять, почему мы делаем то, что делаем. Эмоции наблюдают за мышлением, непрестанно отслеживая и корректируя его, чтобы мы не ударились в пагубные раздумья или вредное для нас поведение. Они подсказывают, когда мысли предают нас и заставляют ущемлять наше истинное «Я», и наоборот, извещают, когда они способствуют развитию нашего Я и притягивают события, улучшающие качество нашей жизни.

Корень английского слова эмоция (emotion) — emote, что означает проявлять, выражать — именно то, что мы и должны делать, переживая эти ощущения. Мы пользуемся эмоциями для того, чтобы выражать чувства и извещать других, когда они преступают наши границы, донося до них, что они задели наши чувства. Мы не должны подавлять эмоции или скрывать их — вопреки тому, к чему призывает нас обусловленность. Не должны и хоронить их глубоко внутри себя, позволяя мучить нас и разрастаться — пока не сдадут нервы или, что еще хуже, физическое тело. Препятствовать выражению эмоций — чрезвычайно глупо, ибо бывают моменты в жизни, когда логики недостаточно или она не в состоянии подсказать, что делать, как, например, в сложных ситуациях, когда нужно действовать быстро и интуитивно. В такие минуты важность эмоций не поддается сомнению — они мгновенно выбрасывают призыв к действию и тут же указывают путь к спасению, хорошо сработавший в прошлом. Когда прижмет, жизнь нам спасают эмоции, не логика.

ЧУВСТВА И ЭМОЦИИ — НЕ ОДНО И ТО ЖЕ

Несмотря на то что слова чувства и эмоции употребляют как синонимы, это не одно и то же — ни по значению, ни по воздействию на тело.

ЧУВСТВА

Чувства — это мысли, не окрашенные эмоционально. Они — всего лишь информация, простая и чистая. Когда мы делимся чувствами, то передаем объективные сведения, лишенные каких бы то ни было пристрастий, то есть не пытаемся никого ни в чем убедить. Мы не прибегаем к гневу или вине с целью манипулировать людьми, так как считаем, что это в их интересах (даже если это не так). Чувства служат всего лишь выражением того, что мы познали, пережили, того, что известно нам интуитивно, — они только отражают наше мнение.

Чувства, подобно компасу, сообщают нам, где мы находимся. Они не делят на хорошее и плохое, не извещают, как нам быть дальше. Они поставляют мозгу необходимую для понимания ситуации информацию и в то же время проверяют, не возникли ли какие проблемы. Чувства являются катализатором, помогающим мозгу отсортировывать шквал поступающей информации и распознать жизнеспособную и надежную. Они беспристрастно принимают данные, поступающие через физические органы чувств, а затем перепроверяют их с помощью интуиции. Так мы получаем возможность получить целостное представление о происходящем как во внешнем, так и во внутреннем мире.

Поскольку чувства лишены эмоционального заряда, поскольку они не содержат ожиданий, как эмоции, они не таят в себе глубоких психологических подтекстов. Чувствам не нужно поддерживать старые модели мышления или подпитывать верования. Вся их работа — формировать ментальные образы и показывать, как мы ощущаем и воспринимаем события. Они приоткрывают нам наши психологические хранилища — мысли, эмоции, установки, представления, истории и верования. И поскольку сами они к ним не относятся, то не влияют на химический баланс тела и не становятся причинами болезней.

ЭМОЦИИ

Эмоции, напротив, — это мысли со скрытым в них суждением. С появлением нашей оценки то, о чем мы думаем, обретает эмоциональное наполнение. Это облегчает мозгу задачу — отличать хорошие мысли от плохих и определять, какое поведение приемлемо. Эмоции служат нашим внутренним барометром и средством, которое помогает душе различать качество наших мыслей. Они прекрасно разбираются в том, как переживаемое нами вовне влияет на нас внутренне, извещая, когда необходимы перемены, и помогают распознать, когда ситуацией владеем мы, а когда кто-то другой. Они запускают мгновенную химическую цепную реакцию, предупреждающую о том, что происходит нечто требующее нашего внимания. Мы ощущаем этот химический взрыв как стресс, выливающийся в реакцию «сражаться-или-бежать».

С психологической точки зрения, эмоции нужны для того, чтобы помогать мозгу в процессе принятия решений. Если мысли связаны с отрицательными эмоциями, мы наверняка предпочтем действовать проверенными способами, гарантирующими нам безопасность. Мы станем избегать тех решений, которые таят в себе вероятность конфликта, и таким образом избежим боли и страданий. Мысли с наиболее тяжелым эмоциональным зарядом чаще всего завладевают повышенным вниманием из-за раздора, который создают. Мы не хотим иметь с ними дела. Соответственно, вместо того чтобы изменить необходимое, человеческая природа предпочтет тихонько смести сор под ковер и сделать вид, что ничего такого не было.

Между тем подавление неприятных эмоций не сослужит хорошую службу ни телу, ни уму, потому что, поступая так, мы приводим себя в состояние «сражаться-или-бежать» и запускаем химическую цепную реакцию, препятствующую нормальной работе тела. Когда возникает такая ситуация, нас переполняет избыток гормонов, и восстановить нарушенный баланс оказывается весьма непросто. Уму подавление неприятных эмоций грозит тем, что мозг не сможет устанавливать правильные связи и ассоциации, и это помешает нам мыслить ясно. В то же время негативные эмоции станут ускоренно разрастаться, пока не доведут нас до состояния беспокойства, раздражения и злости.

Когда случается подобное, мы оказываемся заложниками старых верований. Мы жалуемся, что нам все это уже опротивело, и даем обещания, которых не можем сдержать: клянемся никогда впредь не встревать в ситуации и отношения, способные снова вытащить на поверхность эти мерзкие эмоции. Пример влияния таких сценариев на наше мышление — когда кто-то выступает с предложением, как разрешить нашу наболевшую проблему. Вместо того чтобы прислушаться и обдумать, из-за наших старых эмоциональных паттернов мы тотчас возражаем и отрицаем решение — как негодное и неосуществимое — и уходим в сторону, начиная обдумывать, почему это может не сработать. В итоге так и остаемся лицом к лицу с проблемой, ведем себя как прежде и продолжаем пребывать в плену нездоровых верований.

Если бы мы попытались привнести позитивное эмоциональное наполнение в мысль, мы бы оказались более готовыми расширить ее рамки и воплотить в жизнь. На ментальном уровне это проявилось бы уменьшением активности той области мозга, которая отвечает за порождение негативных эмоций. Спад активности утихомирил бы эти беспокойные и бурные мысли, и мозг оказался бы открытым для новых идей и готовым к новым испытаниям. Энтузиазм возрос бы, а вместе с ним и воодушевление. На физическом уровне эта энергия вызвала бы незначительные физиологические изменения на гормональном уровне, помогая нашим телам скорее восстановиться после перенесенного биологического подъема. Мы почувствовали бы себя более энергичными, полными сил и готовыми сделать все необходимое, лишь бы добиться того, к чему стремились. Наполняя мысли положительными эмоциями, мы получаем куда более высокие шансы воплотить в жизнь то, о чем мечтали.

Эмоции служат первым инстинктивным языком, которым пользуются дети для выражения потребностей, желаний и стремлений. Мы постигаем, как общаться с другими и какое поведение приветствуется. Мы также узнаем, как манипулировать людьми, чтобы получить от них то, что нам нужно. Эмоции используют в качестве средства добиться внимания, быть услышанным и выразить свои сокровенные чувства. В основном язык эмоций отражает то, что мы видели, постигли и пережили в детстве, а также влияние на нас других людей.

Когда наша реакция получает желаемый отклик со стороны других, она эмоционально и энергетически отпечатывается как в наших банках памяти, так и в клетках тела. Когда же в жизни возникают ситуации, требующие определенного отклика, мы обращаемся к этим архивам, извлекая нужный — который подскажет, как реагировать и действовать.

ОТКУДА БЕРУТСЯ ЭМОЦИИ?

Вообще-то, на этот вопрос может быть три разных ответа: ум, тело или душа — в зависимости от того, кому задается этот вопрос.

ОНИ ЗАРОЖДАЮТСЯ В УМЕ

Если спросить нейробиологов, то они ответят, что эмоции зарождаются в мозгу и что в нем имеются специализированные области, отвечающие за страх и отрицательные эмоции (миндалевидная железа) и области, отвечающие за любовь и положительные эмоции (прилежащее ядро). Они скажут, что эмоции берут начало в лимбической, или эмоциональной, доле мозга и для их возникновения необходимо биохимическое взаимодействие между таламусом, миндалевидной железой, прилежащим ядром и гиппокампом. Нейробиологи поведают, что эмоции приводятся в действие входящими сигналами от физических органов восприятия — в основном, зрения и слуха — и что именно эти сигналы, поступающие в таламус, запускают всю эмоциональную кухню.

После того как таламус примет поступающую извне информацию, он начинает действовать — анализировать, оценивать и переводить данные на язык химических посланий, чтобы мозг подсказал нам, какие действия предпринять. На этой стадии процесса мы имеем дело с чувствами — информация все еще беспристрастна. Если таламус устанавливает, что ее содержимое потенциально опасно для нашего благополучия, он посылает сообщение миндалевидной железе для срочных действий. Если же он решит, что эмоциональная реакция не нужна, то посылает сообщение в неокортекс (область мозга, отвечающая за мышление) для дополнительного анализа.

Миндалевидная железа укрывает страх и отрицательные эмоции. Ее назначение — служить эмоциональным стражем, реагируя на поступающую информацию. В человеческом мозге две миндалевидные железы — по одной в каждом полушарии, — и оба эти образования размером с миндалину выполняют работу по обеспечению нашего выживания. И потому, получая хоть малейший намек от таламуса на то, что нам грозит что-то страшное, они немедленно испускают химический сигнал тревоги. После этого «включаются» надпочечники. Они выбрасывают гормоны, приводящие тело в состояние боевой готовности. Одновременно с отправкой послания надпочечникам миндалевидная железа извещает и мозг, а также связывается с гиппокампом — проверить, нет ли там какой важной для нее информации.

Гиппокамп — это застава памяти и мост от мысли к воспоминаниям. Именно здесь хранятся наши верования, представления и истории. Однако информация, содержащаяся здесь, отлична от информации миндалевидной железы. Гиппокамп запоминает факты и подробности, связанные с прошлым опытом, а миндалевидная железа работает с эмоциональными впечатлениями, сопровождающими эти факты. Основная функция гиппокампа — помогать миндалевидной железе, регистрируя и расшифровывая поступающие эмоциональные впечатления, а затем связывать эти впечатления с прошлыми действиями.

Нейробиолог Джозеф Леду из Нейробиологического центра Нью-йоркского университета привел красноречивое описание взаимодействия гиппокампа и миндалевидной железы: «Гиппокамп прекрасно распознает лицо вашей кузины. А миндалевидная железа подскажет, что вы от нее не в восторге».

Еще одно взаимодействие, влияющее на наши эмоции, происходит между гиппокампом и прилежащим ядром — областью мозга, отвечающей за удовольствие. Представьте на минутку что-то очень приятное: прикосновение любимого человека, запах только вынутого из печи хлеба, звучание детского смеха или щенячьи нежности. Хотя все это вызывает определенный физиологический отклик, эти эмоции не похожи на те, что порождаются миндалевидной железой. Это потому, что воспоминания, к которым обращается гиппокамп, не искажены отрицательными эмоциями и не затерты ложными верованиями. Они не задавлены компромиссами, они вибрируют любовью. Следовательно, они вспоминаются в точности такими же, какими мы впервые пережили их, и так, словно все это было с нами вчера.

ОНИ ЗАРОЖДАЮТСЯ В ТЕЛЕ

Если спросить анатомов, откуда берутся эмоции, мы услышим в ответ, что эмоции зарождаются внутри тела, так как мы ощущаем их вначале в животе, затем в мышцах. Они расскажут нам, что органы восприятия передают ощущения в тело, а те, в свою очередь, посылают эмоциональные послания мозгу для интерпретации, ассоциирования и связывания с памятью. Они считают, что функционирование тела и ума тесно взаимосвязано и переплетено сетью двусторонних нервных пучков; они способны воздействовать и изменять эмоциональные реакции и отклики друг друга.

Чтобы мы лучше поняли это взаимодействие, анатомы расскажут нам о мышцах, отвечающих за движение — намерение, скрытое в эмоциях. Мышцы осуществляют движения с помощью серии сенсорных импульсов, передающихся по проходящим по ним нервным волокнам. Если бы мы отследили путь этих нервных волокон, то обнаружили бы, что они крепятся к столбчатой структуре, называемой спинным мозгом. Поднимаясь по нему вверх к основанию черепа, мы бы увидели, что этот путь ведет к мозгу сквозь крохотное отверстие. Анатомы полагают, что именно это соединение нервов с разными областями мозга отдает указание этому органу, как быть с информацией, поступившей через телесные ощущения.

Анатомы также напомнят нам, что все мышцы и органы — включая сердце и печень — имеют нервные волокна и потому вносят свой вклад в передачу головному мозгу информации по спинному мозгу.

Кажется, мышцы и органы также наделены способностью запускать воспоминания наших эмоциональных реакций на определенные события. Следовательно, если с нами вдруг случается событие, подобное ранее пережитому, с похожим эмоциональным зарядом, мы прочувствуем его в определенных частях тела. К примеру, мы можем ощутить напряжение в правом плече всякий раз, когда нам покажется, будто мы несем всю тяжесть мира на своих плечах, или ощутим дискомфорт в челюсти, когда окажемся в эпицентре словесной перепалки.

Тело знает — и сообщает нам — мышцами. Они напрягаются, сокращаются и спазмируются, словно бы извещая мозг о том, что что-то не так. И хотя анатомы не могут доказать, что эти сенсорные импульсы, поступающие по нервам в мозг, действительно являются эмоциями, они могут продемонстрировать: пробуждаемое ими лежит в основе нашего переживания эмоций. В поддержку своих открытий они приводят примеры того, как сильные отрицательные эмоции «выворачивают нас наизнанку», как они способны заставить нас застыть на месте, когда мы вот-вот шагнем не туда, как гнев изменяет работу сердца и как любовь вызывает дрожь в коленках.

ОНИ ЗАРОЖДАЮТСЯ В ДУШЕ

Если же спросить метафизиков, где рождаются эмоции, они ответят: «В душе». Они напомнят, что душа есть наша истинная сущность и что ее присутствие энергетически прослеживается в каждой части нашего существа: в мозгу, мышцах, органах, железах и триллионах прочих клеток, из которых складывается физическое тело. Метафизики станут вторить тому, во что квантовые физики верили с самого начала: энергия первична, а материя вторична. Они попросят нас помнить, что работа души вдыхает жизнь в физическое тело и помогает понять, согласуем ли мы свою жизнь с нашим истинным «Я».

Они объяснят, как именно эмоции исполняют роль барометра души, предупреждающей нас, когда мы излучаем нездоровые мысли и притягиваем не лучшие для себя события. Они посоветуют нам помнить, как пользоваться эмоциями: чем сильнее негативная эмоция, тем больше мы пойдем наперекор себе, закладывая тем самым срочную необходимость перемен. А чем ярче положительная эмоция, тем сильнее подтверждение тому, что мысли и образ жизни идут рука в руку с побуждениями и желаниями души.

Чтобы мы хорошенько разобрались и усвоили эту мгновенную систему обратной связи, они попросят нас вспомнить ситуации, принесшие нам огорчение либо ощущение полного энергетического истощения и эмоциональной подавленности. Делали ли мы тогда то, что сами хотели, или действовали по принуждению? Пытались ли мы доставить удовольствие другим людям просто ради того, чтобы избежать конфликта или не обидеть их? Не попались ли мы при этом на уловку? Затем они попросят нас подумать о чем-то, доставившем нам радость, — о том, что мы делали с удовольствием, воодушевлением, страстью. Были ли мы тогда довольны собой, излучали ли уверенность в себе и энергетический подъем? Промелькнуло ли у нас желание испытать нечто новое?

Поскольку мы есть энергия, метафизики верят: эмоции можно ощутить во всем теле одновременно. В доказательство этому они опишут эмоциональную реакцию скорее как биоэнергетический танец души, ума и тела, который не просто двунаправлен, а многонаправлен. Это значит, что каждая частичка тела ощутит эмоции одинаково и одновременно со всеми остальными. Единственным отличием будет то, как они выразят эти эмоции. Ум выражает их химически, тело электрически, а душа — энергетически.

Метафизики оспорили бы мысль, будто воспоминания хранятся только в уме, считая, что их хранит каждая клеточка тела. Когда возникает эмоциональная тревога, клетки, несущие эмоциональную память, активируются. Метафизики объяснили бы, как этот процесс происходит, связав его с деятельностью нейрогормональных пор. Они стратегически расположены в определенных местах тела и находятся прямо под кожным покровом. Они являются частью вегетативной сосудистой системы и служат рецепторами энергетически наполненной информации, которую пять физических органов восприятия уловить не могут, ибо она имеет вибрационную природу.

В нейрогормоналъные поры выходят нейропередатчики, направляющие информацию мозгу и другим частям тела для интерпретирования, установления ассоциаций и связи с хранимыми воспоминаниями. Как только информация поступает во все части тела, они реагируют сообразно своим потребностям. Мозг соединяет новые входящие данные с теми, что были получены от органов чувств. Мышцы, органы и железы связывают информацию с помощью электрохимических посланий, приходящих из мозга. Душа связывает ее вибрационно — посредством активности клеток.

Полезно помнить, что нас безостановочно атакует всякого рода информация — даже когда мы не можем определить это с помощью органов восприятия. Соответственно, мы будем как-то на нее реагировать, пусть даже и не всегда осознавая, что вызвало тот или иной отклик. Метафизики связывают это явление с Законом Магнетического Привлечения: О чем думаешь, то и притягиваешь; что притягиваешь, о том и думаешь. Все мы постоянно передаем вовне какие-то мысли — и не важно, что, может быть, сами давно о них позабыли. Из-за своей вибрационной природы эти мысли возвращаются к отправителю вместе с тем эмоциональным зарядом, который был им присущ на момент «отправки». Но вместо того, чтобы восприниматься в первую очередь мозгом, — который первым и отреагирует, — они вначале проходят через нейрогормональные поры, и потому отклик произойдет сперва в клетках, затем в теле и, наконец, уже в мозгу.

В завершение рассказа о происхождении эмоций метафизики напомнят нам, что мозг обычно запрограммирован избегать проявления эмоций и даже обучен тому, как их подавлять. Между тем клетки этого не умеют, ведь душа использует тело в качестве диагностического индикатора, подсказывающего, как и где наши эмоции на нас влияют. При таком положении дел мозгу не остается ничего другого, как участвовать в процессе оценки качества мыслей и определения их эмоционального наполнения. Душа прибегает к эмоциям, чтобы показать нам, что же творится у нас внутри.

ЭМОЦИИ БЫВАЮТ ВСЕГО ДВУХ РАЗНОВИДНОСТЕЙ

На первый взгляд может показаться, что эмоций бывает море. Однако на самом деле они бывают лишь двух разновидностей: страх и любовь. В них мы отыщем источник всех знакомых нам эмоций и поймем скрытые в них подтексты. Нам откроется то, как они определяют наши мысли, манипулируют нашим поведением, влияют на качество жизни и управляют здоровьем. Поскольку эмоции определяются через биологическое и психологическое воздействие на нас, то несложно понять, почему так важно войти с ними в контакт, научиться с ними ладить и их выражать. В стремлении к этому мы научимся, как использовать их конструктивно, чтобы освободиться от ментального подавления — историями, верованиями, представлениями.

СТРАХ

Можно дать два определения страха. Первый — реализация ложных ожиданий, второй — ложные признаки, принятые за истинные. Эти определения показывают, откуда берется страх, — из обусловленности, — а также то, что приходит он извне.

Мы не рождаемся испуганными, хотя наш мозг и снабжен аварийной сигнализацией. Напротив, эта эмоция — дар, полученный нами от общения с другими людьми. Это не значит, что они хотят нам зла, ведь по большей части другие стремятся помочь нам стать лучше, отлично вписаться в структуру семьи и общества, желают, чтобы нас принимали, одобряли и любили. Они всего лишь пытаются нас защитить. И все же, сами того не зная, они заражают нас своими страхами, не отдавая себя отчета в том, что эмоции передаются, словно вирус. Они не понимают: страхи одного человека переходят к другому; эти кошмары могут дремать в теле и мозге до того момента, пока не подвернется нужное событие и не вытащит их на поверхность. Вряд ли они знают и то, что их тревоги еще больше искажаются, принимая к себе в компанию собственные эмоции адресата, и не осознают, сколь сильно они влияют на жизнь и здоровье других. Если бы понимали, то не торопились бы делиться одолевающими их ужасами с теми, кого любят и ценят.

Страх порождает все отрицательные реакции, среди которых: гнев, ярость, злоба, ужас, тревога, обида, ненависть, раздражительность, негодование, враждебность, несдержанность, бешенство, упрямство, печаль, опасение, нервозность, озабоченность, беспокойство, дурные предчувствия, ужас, испуг, пугливость, предательство, безразличие, робость, подавление, критичность, неудовлетворенность, стыд, страдание и грусть. Они ответственны за фобии, приступы паники, синдром посттравматического стресса и невроз навязчивого поведения.

Страх чреват тем, что порождает ложное чувство безопасности и защищенности, налагающее умственные ограничения, что не позволяет нам жить полнокровной жизнью. Страх заставляет нас всегда быть начеку, изводиться от тревоги и держать оборону. Он взращивает подозрительность и сомнения, вынуждает никому не доверять, в том числе и самим себе. Он растит зависть, ревность, беспомощность, разочарование, отчаяние и безнадежность. Он толкает к отделенное™ и замкнутости. Он виновен в необдуманности наших реакций и побуждает на всех набрасываться, говорить обидные слова и причинять боль поступками. Страх порождает душевную боль, ранит сердце и стимулирует быть постоянной жертвой.

ЛЮБОВЬ

Любовь, напротив, позитивно объединяет нас и наши эмоции, благодаря чему мы можем пользоваться ими так, как изначально и задумывалось — для ускорения перемен. Присутствие любви порождает чувство внутреннего спокойствия, которое помогает нам стать безмолвными свидетелями наших мыслей, проявления эмоций, поведения. Любовь привносит в жизнь стабильность и предсказуемость и успокаивает страхи. Она дает душевные силы и мужество, необходимые, чтобы заглянуть в глаза всему тому, что нас пугает, и победить его. Любовь вдохновляет искать того, чего мы желаем, — а не укрепляться в уверенности, будто мы недостойны этого. Наполненные любовью, мы глядим на жизнь и все события в ней тем же взором, что и душа: видим возможность учиться, расти, меняться и духовно развиваться.

Когда мы любим себя такими, какие мы есть, мы чувствуем силу, уверенность, самодостаточность и гибкость, которые позволяют нам течь с жизнью единым потоком. Ум открыт и восприимчив к новым идеям; мысли, посылаемые в пространство, привлекают новые возможности и иное качество отношений. На ментальном уровне мы хорошо вооружены для встречи с жизненными испытаниями и, по словам Дейла Карнеги, «способны превратить лимоны в лимонад». Энергия любви к себе трансформирует, дает нам силы выйти за пределы ограничений, навязанных нами самим себе не без помощи страхов. Следовательно, нам легче привлечь желаемое, — а не то, чего мы не хотим. Мы уже менее охотно рассказываем всем свою историю и не ищем сочувствия. Любовь освобождает сердца, чтобы мы могли шествовать по жизни в потоке поддержки и благодати и не боялись проявления любви и симпатии со стороны других.

Любовь порождает все положительные эмоции: радость, блаженство, надежду, приятие, сострадание, доброту, преданность, счастье, довольство, восторженность, благодарность, прощение, экстаз, удовлетворенность, утешение, приятное возбуждение, доверие, благоговение, удовольствие, близость, восхищение и умиротворенность. Любовь дарует оптимизм и отличное здоровье.

Любовь и страх не уживаются вместе ни в мозгу, ни в сердце. Поэтому в какой-то момент мы должны сделать выбор, кому из них главенствовать в нашей жизни. И если посмотреть на две эти эмоции с точки зрения последствий для здоровья, то выбор становится очевидным и однозначным.

КАК ЭМОЦИИ ВЛИЯЮТ НА ЗДОРОВЬЕ

Как врач-интуитивист, я встречала сотни людей с очень серьезными проблемами со здоровьем, которые больше всего на свете желали исцелиться. Но несмотря на то, что они делали все от них зависящее, особенных изменений добиться не удавалось, так как им недоставало важных фрагментов мозаики. Они не понимали, что всякая боль и недомогание — это способ души с помощью тела привлечь внимание к эмоциям, которые управляют их мышлением, жизнью и здоровьем. Они представления не имели о том, что в царстве болезни правят эмоции, что они способны сделать из нас ранимых и пугливых существ и только обостряют проблему — вместо того чтобы исцелить. И самое главное, чего не понимали эти люди, — как сказываются на здоровье страх и любовь.

ВЛИЯНИЕ СТРАХА НА ЗДОРОВЬЕ

Никто не свободен от страха, просто одни люди испытывают его в большей мере, чем другие. Происходит это, в основном, из-за врожденных черт личности и их влияния на степень нашей устойчивости к этой эмоции и умение с ней справляться. Например, одни индивидуумы больше склонны к беспокойству, постоянно подогревающему в них чувство тревоги. Другие станут игнорировать беспокойство, делая вид, что его нет, однако по их телу начнет расползаться страх — коварно, незаметно — и порождать новые страхи. Есть еще и такие, кто думает, будто им все по плечу — даже страхи, — если они разберутся в них, станут усердно трудиться, бороться и страдать. Данный тип личности воспринимает все это как путь к свободе и способ доказать себе и другим, как сильно он старается, что уже само по себе есть страх. И наконец, есть люди, просто парализованные своим страхом, тем самым позволяющие этой эмоции управлять их жизнью. Они боятся выходить на улицу после наступления темноты, боятся, что потеряют работу, что у них не будет времени или денег, что случится что-то плохое, что их не будут любить и даже что они заболеют. Чего эти люди не понимают, так это того, что страх — это сбывающееся предсказание.

Можно назвать шесть фундаментальных страхов, с которыми в той или иной степени сталкивается каждый из нас:

1. Страх, связанный с выживанием.

2. Страх неизвестного.

3. Страх быть покинутым.

4. Страх предательства.

5. Страх быть отвергнутым.

6. Страх смерти.

Любопытно, что в этих страхах кроется корень множества других сомнений, с которыми мы сталкиваемся или которые создаем. Возьмем, к примеру, страх перемен, гнездящийся в страхе неизвестного; беспокойство о финансовых потерях берет начало в страхе за выживание; непереносимость одиночества уходит корнями в страх быть покинутым; тревога о состоянии здоровья связана со страхом смерти; неумение доверять — с боязнью предательства, и так далее, и тому подобное.

Еще один любопытный момент, связанный с шестью разновидностями страха: они проявляются в определенных местах позвоночника и воздействуют на определенные нервные стволы, проходящие по телу и спинному мозгу. Это значит, что, когда мы переживаем один из шести страхов — а это так или иначе было, есть или когда-нибудь будет, — они скажутся на здоровье позвоночника и связанных с ним частей тела. Нам придется жить с хронической болью в спине или головной болью, вызванной страхами, до тех пор, пока мы не поймем, как высвободиться из их цепких объятий.

Физически страх обнаруживает себя в сердце, надпочечниках, репродуктивных органах и селезенке. Вследствие тревоги, вызванной страхом, в теле повышается выработка кортизола — гормона, влияющего на работу иммунной системы. В результате мы открываемся бактериальным и вирусным инфекциям, онкозаболеваниям, аутоиммунным расстройствам — СПИДу, красной волчанке, фибромиалгии, синдрому хронической усталости и ревматоидному артриту; астме, диабету, проблемам с пищеварением, дегенеративным заболеваниям вроде рассеянного склероза и болезням опорно-двигательного аппарата; мы становимся склонными к повышенному кровяному давлению и хроническому воспалению стенок кровеносных сосудов и артерий, увеличивающих вероятность сердечной недостаточности. На психологическом уровне страх становится источником фобий, зависимостей, пассивно-агрессивного поведения и невроза навязчивых состояний. Не обходится без участия страха и в развитии параноидной шизофрении.

Самое важное, о чем следует помнить в отношении этой эмоции, — для тела она не проходит незамеченной. Одно лишь предчувствие чего-то плохого способно вызвать физические последствия страха, и когда это случается, тело тут же ослабляется, переживает стресс и эмоциональные страдания. Если страх хронический, он подрывает способность тела нормально функционировать. Если же переживать страх приходится внезапно, то мгновенно включается реакция «сражаться-или-бежать», способная замкнуть цепь и залить тело химическими веществами. Во многих случаях такое может обернуться сердечным приступом или даже вызывать смерть от испуга. В общем, рано или поздно нам придется взглянуть в лицо своим страхам, если мы не хотим, чтобы они сожгли наше тело.

ВЛИЯНИЕ ЛЮБВИ НА ЗДОРОВЬЕ

Благодаря любви мы получаем две вещи, в которых испытываем наибольшую потребность, когда больны: 1. Она побуждает тело к выделению окситоцина (того же вещества, которое образуется в процессе сексуального акта), стимулируя выработку гормонов здоровья, поддерживающих эффективную работу иммунной системы и снижающих уровень гормона стресса кортизола. 2. Она дарует надежду, в которой мы так нуждаемся, когда связанный с болезнью страх поглощает ум и тело.

На физическом уровне любовь вызывает специфические электрохимические изменения в теле, стимулирующие выброс эндорфинов и нейропептидов, которые говорят телу: все хорошо. Эти химические вещества характеризуются разнонаправленной активностью: они усиливают деятельность иммунной системы, улучшают работу отдельных органов и желез, велят мышцам расслабиться и передают надпочечникам сигнал успокоиться. Если говорить об исцелении, то любовь делает примерно то же, что огромная доза ибупрофена. Она сдерживает болевые рецепторы и мозг перестает концентрироваться на боли. Это облегчение позволяет уму переключиться на что-то иное — например, надежду.

На психологическом уровне надежда служит главным противоядием страху и имеет столь мощное влияние на ум и тело, что люди, прибегавшие к этому средству, исцелялись от практически неисцелимых болезней. Надежда — эмоция активная, а не пассивная, как страх. В то время как страх сковывает мозг и создает химический хаос в теле, надежда освобождает его и создает чувство внутреннего покоя. Она дарует уму возможность искать другие средства и развязывает руки внутреннему воину, что очень важно для успешного исцеления. Надежда — это план действий, целенаправленная установка, требующая изменений, дисциплины и, прежде всего, отдачи. Это не мечты о «журавле в небе», не сладостные грезы; невозможно пожинать ее плоды, действуя спустя рукава, наскоком. От нас требуется жить ее духом и обуздать ум так, чтобы он выдавал мысли, взращивающие здоровье.

Все больше и больше врачей начинают осознавать роль надежды в процессе исцеления, особенно для онкобольных. Один онколог, с которым я сотрудничала, рассказал о пациентке, очень тяжело реагировавшей на химиотерапию — ей было так плохо, что она всерьез подумывала прекратить лечение. Но, поскольку это была IV стадия рака груди, ее врач возражал. Он предложил вместе поискать дополнительные вспомогательные методы лечения.

Он предпринял поиски и нашел новый холистический подход, который неплохо себя зарекомендовал именно в лечении рака груди, при этом помогая снижать некоторые побочные эффекты химиотерапии. Когда женщина задала вопрос, что это за новое лечение, он ответил: «Надежда». Это было как раз то, в чем она нуждалась, поскольку уже давно не испытывала ничего подобного.

Этот доктор рассказал, что помимо химиотерапии его пациентка принимала еще семнадцать различных препаратов — до нового метода. Затем за три месяца рак перешел в стадию ремиссии, и ей оставили всего два препарата. Когда я спросила, что же, по его мнению, изменило ситуацию, он ответил: «Надежда».

СЛЕДУЮЩИЙ ШАГ В ПРОЦЕССЕ ИСЦЕЛЕНИЯ

Хотя понять, как и почему эмоции влияют на наше здоровье, очень важно для исцеления, нам следует обратить внимание еще на один аспект эмоций: роль, которую они играют в формировании установок, ибо установки взращивают наши верования, влияют на поведение, самовосприятие, выстраивают наши представления о мире, влияют на взаимодействие с другими людьми, определяют выбор образа жизни, управляют восприятием болезни и избираемыми методами лечения.

 

Глава 8. Никогда не недооценивайте установки

Установка — более «хроническое» состояние бытия, чем что-либо еще. Она стоит за всем — за мыслями, мнениями, моделями поведения, эмоциональными реакциями и представлениями, закрепленными в теле, а также за фиксированными воспоминаниями, которые либо препятствуют переменам, либо способствуют им. Установки — это самореализующийся континуум между болезнью и здоровьем. Позитивные благоприятствуют здоровью, негативные ведут к его разладу.

У слова «установка» много синонимов: мировоззрение, позиция, склонность, предпочтение, привычная манера поведения, убеждение, соглашение. Однако наиболее точно передают его смысл слова настрой и склонность. Первое говорит о том, где мы пребываем эмоционально, а второе извещает о ментальном состоянии. Настрой отражает кратковременное влияние наших установок, а склонность указывает на длительное. И то, и другое дает представление о том, какими мы видим самих себя и ценность привносимого нами в этот мир.

Установки ассоциируются скорее с моделями мышления, которые стоят за нашими эмоциями, чем с самими эмоциями. Они окрашивают наше восприятие внешнего мира и формируют представления о нашем месте в нем. Эмоциональное наполнение мыслей надолго сохраняется в уме и теле и трудно поддается изменению, ведь установки нужны для того, чтобы не позволять нам возвращаться к одним и тем же болезненным событиям снова и снова.

Установки служат сторожевым устройством для ума, своеобразным ментальным буфером, помогающим ему противостоять постоянному потоку эмоций. Они возникают под влиянием наших реакций на внешние воздействия и, как правило, направлены на реалии жизни — объекты, людей, ситуации, события и стиль жизни. Если наша реакция была благоприятной, то и сформированные на ее основе установки оказываются позитивными. И напротив: переживая сильные негативные реакции на внешние явления, мы формируем установки, которые только укрепляют это реагирование, поскольку мы безостановочно его подпитываем.

Установки — побочный продукт наших эмоциональных реакций, в них отражается их остаточное физическое и эмоциональное влияние на нас. В основе своей установки являются переработанными эмоциями, которые продолжают циркулировать внутри нас, пока не внедрятся в мышление и поведение в такой мере, что начнут диктовать, как нам жить, и в итоге изменят наше мышление. Впрочем, в отличие от эмоций, установки не производят мгновенных химических изменений в теле. Они только следят за тем, чтобы уже имеющиеся химические изменения — последствия эмоциональных реакций — сохранились, то есть навсегда их закрепляют. В случае болезни происходит безостановочная циркуляция негатива, что постепенно истощает ум и тело и высасывает из них жизненную энергию, необходимую для их нормального функционирования. Более отдаленные во времени последствия — возникновение искаженных верований, материализация представлений более низкого уровня и нервозность, проявляющиеся в настроении и склонностях.

Установки — это результат заученного поведения. Это сформированные представления, основанные на прошлом опыте и вытекающие из обусловленности, а также событий и ситуаций детских лет. Вообще-то большинство установок, которые у нас есть и с которыми нам приходится иметь дело в зрелом возрасте, были заложены в детстве. Установки представляют проблему потому, что усиливают пережитое в раннем возрасте и преувеличивают его эмоциональное наполнение в такой степени, что в конце концов искажают до огромных и неузнаваемых размеров. Именно так пережитые когда-то давно события становятся верованиями.

Возьмем в качестве примера ситуацию, когда учитель говорит мальчику, что тот никогда не осилит математику, поскольку не умеет складывать или вычитать. Эти слова могут показаться довольно невинными — пока мы не услышим, что учитель произносит их строго, грубо и громко. Теперь добавим в это событие элемент стыда и унижения, которые ребенок испытал в присутствии всего класса. Чтобы картина выглядела еще более эмоционально насыщенной, представим, что несчастное дитя не хочет возвращаться домой и рассказывать об этом родителям, так как боится, что они расстроятся или, чего доброго, еще и накажут его. Учитывая все эти факторы, умножаемые всякий раз, когда учителя — или позже начальники — повысят голос или выскажутся неодобрительно о его способностях, нетрудно догадаться, что у этого человека разовьются пессимистичные установки и искаженные верования о своих способностях. Действительно неприятный момент такой убежденности — то, что она на всю жизнь ограничит его возможности, потому что он в это верит.

Если мы немного переключимся и взглянем, как отличается влияние на тело эмоций от влияния установок, нам будет легче понять, почему быть осторожными следует именно с установками. В конце концов, это они подтачивают ум и тело. В случае с эмоциями в физиологии человека предусмотрена способность справляться с ними и противостоять их внезапному натиску. Человеческое тело снабжено всякого рода системами нейтрализации, — скажем, мгновенным выбросом в мозг эндорфинов, подающих сигнал «все хорошо», когда включается реакция «сражаться-или-бежать». Эти вещества вызывают сильный позыв освободить мочевой пузырь, чтобы мы могли вывести из организма токсины стресса; дыхание меняется на быстрое и поверхностное — чтобы мы выдохнули токсины стресса; начинается усиленное потоотделение — так тело освобождается от гормонов стресса через поры в кожных покровах.

Однако в теле просто не было изначально предусмотрено систем защиты от воздействия хронического ментального и эмоционального стресса, возникшего благодаря установкам. Теми же защитными системами, которые противостоят внезапной угрозе, для борьбы с установками тело воспользоваться не может: эти системы не управляют процессами мышления и установления ассоциаций и связей. Это означает, что установки становятся зачинщиками сбоев, ухудшения физического здоровья и ослабления иммунной системы. Именно они, а не эмоции ответственны за развитие болезней; эмоции же можно обвинять лишь тогда, когда они неконтролируемы и порождают установки, лишающие нашу жизнь удовольствия, радости и восторга. Если мы не собираемся делать лоботомию, то единственный способ избавить тело от установок — заменить их. Когда мы это сделаем, то не только улучшим образ мыслей, но и преобразимся физически.

Наиболее типичные настроения и установки, негативно влияющие на наше физическое здоровье и общее состояние, таковы: подавленный, меланхоличный, обиженный, враждебный, расстроенный, агрессивный, разочарованный, раздраженный, обвиняющий, одержимый, самовлюбленный, пристыженный, обеспокоенный, отчаянный, возмущенный, мстительный, параноидный, безнадежный, беспомощный, безразличный, горестный, недостойный и пессимистичный.

Наиболее распространенные настроения и установки с позитивным влиянием: воодушевленный, любопытный, дружественный, комичный, полный надежд, счастливый, радостный, веселый, терпимый, страстный, отважный и оптимистичный.

ТОЛЬКО ДВА ВИДА УСТАНОВОК

В начале XVII века сэр Роберт Бертон написал книгу под названием «Анатомия меланхолии». В те времена книгу не очень хорошо приняли — равно как и теорию ее автора. Он высказал мнение, что болезнь вызывают не эмоции, а установки. Бертон считал, что если отпустить негативные установки, то работа тела улучшается, то же происходит и при исцелении скрытых в болезни глубинных убеждений. Он выделил всего два вида установок: те, которые помогают нам стать счастливыми, и те, которые приводят к болезни.

ОПТИМИСТИЧЕСКИЕ УСТАНОВКИ

Оптимистические установки делают нас счастливыми и играют огромную роль в создании жизни и здоровья, о которых мы мечтаем. Люди с таким мировоззрением верят, что их ожидает только хорошее, а никак не плохое. Они видят других добрыми и проявляют большую терпимость по отношению к ближним. Они думают, что каждый новый день — это новое приключение, будущее светло и все у них сложится прекрасно. Оптимисты не надеются на счастливый случай; они верят в то, что можно сделать жизнь такой, какой она тебе представляется. Они активны и используют свое время плодотворно, не сидят и не жалуются, что все ужасно и идет наперекосяк.

Люди с подобным отношением к жизни не имеют привычки плакаться кому-то в жилетку.

Оптимисты сглаживают свои недостатки и концентрируются на сильных сторонах. Во всяком худе они ищут добро. Они счастливы и веселы и в то же время сохраняют реалистичный взгляд на свои возможности. Соответственно, они оказываются в ситуациях, где и проявляют себя наилучшим образом. Они открыты переменам и сосредоточены на решении, а не на проблеме. Они смело идут навстречу вызовам и управляют собой.

Оптимисты не принимают слепо на веру то, что им говорят другие, особенно если дело касается диагноза. Они проводят собственное исследование, чтобы найти свои ответы. Они верят в то, что и в плохих новостях можно отыскать свои плюсы, и все равно что-то да выйдет хорошее. Люди с такими установками:

♦ стараются управлять своими мыслями, чтобы они были позитивными;

♦ придумывают самое доброжелательное объяснение всему;

♦ не винят других в том, что с ними случилось;

♦ ожидают, что все обернется наилучшим для них образом;

♦ предпочитают сами управлять собой и ситуацией;

♦ не имеют пораженческих или фаталистических воззрений;

♦ сами строят свою жизнь и стремятся проживать ее радостно;

♦ отличаются здоровой самооценкой;

♦ не сдаются, когда становится туго.

ПЕССИМИСТИЧЕСКИЕ УСТАНОВКИ

Пессимистические установки порождают болезни. Люди с таким мироощущением хорошо заметны в толпе. Они, как правило, возбуждены, конфликтны и со всеми ссорятся. Они считают, что жизнь и все люди у них в долгу за все плохое, что с ними происходит. Все их внимание сфокусировано на проблемах, а не на их решении, и даже если им предложить выход из ситуации, они тут же отбросят его как невозможный. Столкнувшись с проблемой, пессимист даже не попытается ее решить. Вместо этого он согласится с ней и станет думать над тем, как с ней жить дальше. Такие люди эмоционально неустойчивы, вспыльчивы, постоянно обороняются и всегда ожидают самого худшего. Подобный подход заставляет их полагать, будто всем от них что-то нужно и люди при случае не преминут ими воспользоваться.

Пессимисты вверяют свое исцеление другим. Разумеется, при этом у них есть четкие ожидания по поводу действий врачей, и если они не оправдываются, такие люди обижаются и злятся. Когда им ставят диагноз, эти ребята принимают его безоговорочно и верят всему, что им говорят. Они тут же делают свои выводы и драматизируют болезнь, пользуясь ею как средством добиться жалости или привлечь внимание.

Пессимисты воспринимают жизнь как череду неприятностей. Они скорее сложат полномочия, чем возьмут инициативу в свои руки и помогут себе сами. Для них действовать по своему почину кажется делом слишком тяжелым — проще глотать пилюли, чем поменять убеждения. Конечно же, если смотреть на вещи так, то покажется, что все в жизни не то и не так, а виновен в этом всегда кто-то другой — он и обязан все поправить. Пессимист преувеличивает свои болезни и позволяет себе с ними отождествиться. Он считает, что у него никогда ничего не получится, всем от него что-то нужно и все вообще обернется плохо. Но почему непременно плохо? Раньше ведь не было плохо — не будет и в этот раз.

Люди с пессимистическим настроем:

♦ думают лишь о себе, погружены лишь в свои потребности;

♦ мыслят по принципу «все или ничего»;

♦ навешивают на окружающих ярлыки и выносят поспешные суждения;

♦ сосредоточены на негативном и не замечают позитивного;

♦ все воспринимают на свой счет и носятся со своими эмоциональными ранами;

♦ отличаются низкой самооценкой;

♦ торопятся с выводами и имеют ограниченное видение;

♦ думают, что знают ответы на все вопросы, и мгновенно указывают другим на их ошибки;

♦ винят незнакомых людей, правительство, семью, коллег по работе и мировые события во всем плохом, что с ними происходит;

♦ не принимают на себя ответственности за то, кто они, какие они и как живут.

КАК УСТАНОВКИ ВЛИЯЮТ НА ЗДОРОВЬЕ

Нигде так не раскрывается вся картина установок человека, как в его здоровье и реакции на болезнь, потому что установки не лгут. Конечно же, если придется, мы можем изобразить счастливую физиономию или держаться по-боевому, однако если наши установки не согласуются с таким поведением, это как-то проявится в теле. Наше восприятие самих себя и своей жизни имеет настолько сильное влияние на наше здоровье, что врачи могут определить предрасположенность к болезням исходя из мировоззрения человека.

Установки являются самым тяжким бременем для тела, так как выводят нас из химического равновесия и создают напряжение между умом, телом и душой. Оно проявляется в мышцах, органах, железах и энергетическом теле и может даже заставить иммунную систему ополчиться на саму себя, подвергая тело атаке инфекций и хронических недугов.

ЗДОРОВЬЕ И ПЕССИМИСТИЧЕСКИЕ УСТАНОВКИ

Пессимизм на тело действует так же, как и стресс, только он, в отличие от стресса, не убывает. Он держит нас в состоянии непрекращающейся внутреннего беспорядка, затуманивая мышление и сотрясая физически. Результат попадания в муки пессимистического мировоззрения — головные боли, проблемы с поясничным отделом позвоночника, с зубами, хронические боли и повышенное кровяное давление. Если вовремя не спохватиться, может развиться диабет, аутоиммунные расстройства и даже рак. В исследовании, проведенном одним крупным университетом, было установлено, что люди с пессимистическим воззрением на жизнь не только чаще страдали простудными заболеваниями, но их недуги длились дольше и переходили в более тяжелые. Вывод, сделанный в результате этого исследования, был таков: пессимисты болели больше, потому что ожидали этого и не заботились о себе.

Область в теле, наиболее подверженная воздействию пессимизма, — желудочно-кишечный тракт. При этом самые распространенные заболевания — язва желудка, грыжа пищеводного отверстия и гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь (ГЭРБ). Установлено, что при язве желудка, состоянии, когда слизистая оболочка желудка и верхняя часть тонкой кишки раздражаются и изъязвляются, пессимизм способствует значительному повышению выделяемой желудочной кислоты. С психологической точки зрения, пессимизм порождает горькие мысли, которые, в свою очередь, формируют едкий, «язвительный» взгляд на жизнь. В теле он проявляется повреждением выстилки желудка.

Впрочем, есть еще одна причина, по которой эта область более подвержена воздействию пессимистической жизненной позиции: она связана с внутренним чутьем, личной силой и уверенностью в себе, а все это определяется подобным воззрением. Люди, склонные к проблемам с желудочно-кишечным трактом, чаще других испытывают постоянное разочарование и страдают от отсутствия поддержки, так необходимой им, чтобы помочь себе. Они недоверчивы и боятся предательства — обычное высказывание в ситуациях, когда они считают, будто врачи или прочий медперсонал подводят их. Пессимисты также страдают тревожными расстройствами и приступами депрессии. С психологической точки зрения, они утратили уверенность в себе.

Различные исследования доказывают отрицательное влияние пессимистического отношения к жизни на здоровье; оно не только способствует возникновению болезней, но и значительно сокращает жизнь. И самое главное заключение, к которому приходят исследователи: если человек верит, что что-то плохое может случиться, оно действительно случается.

ЗДОРОВЬЕ И ОПТИМИЗМ

Поскольку установки — это заученное поведение, то мы вполне способны заменить пессимизм оптимизмом, если решимся на это. Одним из лучших мотиваторов такого решения служит болезнь. Все возрастающее число научных доказательств наглядно показывает, что оптимизм не только улучшает здоровье, он в первую очередь может служить превентивной мерой для предотвращения болезни. Каким образом? Он укрепляет иммунную систему, помогая ей противостоять внешним факторам заболеваний. Оптимизм также ускоряет процесс исцеления.

Одним из недугов, все чаще демонстрирующих нам, как оптимизм помогает исцелиться, стал рак. Кажется, люди с оптимистичным отношением к жизни большую часть ответственности за собственное исцеление берут на себя. В них присутствует более сильный дух борьбы, они лучше переносят побочные эффекты химиотерапии, скорее поправляются, а в случае, когда их болезнь достигает последней стадии, живут дольше тех, кто свои шансы на выживание оценивает пессимистично. Онкологи признают, что, когда люди верят в возможность исцелиться и поддерживают в себе этот мажорный настрой, они и в самом деле выздоравливают.

Оптимисты отказываются сдаваться или просто сидеть сложа руки, позволив другим решать их судьбу. Они с готовностью пробуют различные методы лечения и открыты для новых идей. Они не жалеют времени на изучение вопросов, связанных с их заболеванием, и рассматривают все, что только может им помочь. Они отказываются позволить болезни ограничить их жизнь и не отождествляются с ней.

Исследования осветили и другие области, где оптимистичный настрой приносил плоды в исцелении: это восстановление после хирургической операции или несчастного случая. Оптимисты тут же начинали планировать, что они будут делать, когда поправятся, и каждый день пытались приблизить это событие. Они медитировали, использовали технику направленной визуализации, молились или повторяли аффирмации. Они понимали, что ум — это большая сила, и работали над созданием целительных мыслей, направленных на желаемый исход. Они знали: сочетание целительного мышления и оптимистичного настроя лучше любых пилюль.

Несомненно, существует связь между оптимизмом и долголетием. Люди с подобным настроем более склонны вести здоровый образ жизни и лучше заботиться о своем теле. Они следят за своими мыслями и не позволяют разгуляться стрессу, взяв себе за правило ежедневно выделять время, чтобы успокоить умственную болтовню. Они стараются предотвратить болезнь; если все же заболевают, они занимают активную позицию. Они вряд ли станут игнорировать свое самочувствие. Они знают: если не заботиться о теле, оно не будет заботиться о тебе. Они правильно питаются, достаточно отдыхают, ежедневно дают себе необходимую физическую нагрузку и посвящают время занятиям, которые даруют им ощущение счастья. Выглядит несложно, не правда ли? А все, что нужно, — это оптимизм.

БОЛЕЗНЬ: ОБНАЖАЯ СЛОЙ ЗА СЛОЕМ

Раскрывать факторы, ответственные за возникновение болезней, — все равно что слой за слоем раздевать луковицу. Придется начинать с самых верхних слоев — с того, что наиболее очевидно, мало-помалу продвигаясь к центру. Наиболее явный наружный слой — это наше поведение. Оно позволяет бросить взгляд на наши установки и подсказывает, где мы пребываем — ментально, эмоционально, энергетически и физически, — особенно физически, ибо тело не может укрыть того, что способен утаить ум. Стоит нам сделать или сказать что-то, не вполне отражающее наше истинное «Я», как это тут же проявится в интонации, словах или как физический стресс.

После того как мы разобрались с поведенческим слоем, мы готовы вскрывать следующие. Однако это уже не так легко, ибо мы попадаем в более хитроумное царство установок, верований и эмоций. Высвободить их гораздо труднее, — в конце концов, они вплетены в нашу идентичность и удерживают там наши эмоциональные травмы. Отпустить их — значит, возможно, разрыдаться, рассердиться на себя или ожесточиться. Вообще-то, достигнув этого момента — попытки разобраться с «возбудителями» болезни, — мы можем даже начать задаваться непростыми вопросами:

Действительно ли мы хотим все это отпустить?

Должны ли мы высвободить их или изменить, чтобы нам стало лучше?

Нельзя ли просто остановиться на коррекции поведения, но не расставаться со своими историями и ощущением комфорта в рамках своей системы верований?

Или, еще лучше, нельзя ли закрыть на них глаза в надежде, что они сами уйдут?

Если взглянуть на болезнь глазами ума, то все это дозволено, так как обусловленность приучила нас игнорировать глубинные слои. С позиций физического тела можно забыть о дальнейшей проработке — до того момента, пока обезболивающее, лучевая и химиотерапия не прекратят действовать. Мы даже можем откладывать эту работу и с психологической перспективы, если продолжим подавлять эмоции — или пока антидепрессанты не отберут у нас радость жизни. Однако чего мы не можем — так это сделать вид, что всех этих факторов нет, или уйти от попыток изменить то, что необходимо при психодуховном взгляде на болезнь. Именно благодаря ему мы понимаем, как все эти аспекты взаимосвязаны и как они разрастаются друг из друга — пока не выльются в нездоровое ментальное и физическое состояние. На этом уровне мы полностью осознаем нераздельность души, ума и тела, их взаимное влияние друг на друга. Именно с такой перспективы мы находим в себе мужество отправиться глубже и докопаться до последнего слоя — глубинных убеждений, влиятельных посланников тела.

 

Глава 9. Глубинные убеждения: влиятельные посланники тела

Вы все еще читаете эту книгу и по-прежнему верны своему желанию разобраться в причинах болезней? Рада за вас! Эта глава затрагивает наиболее глубокую из всех скрытых причин возникновения болезней, наиболее влиятельную, ибо она управляет всем, что мы думаем, говорим и делаем: глубинные убеждения. Их хватка столь сильна, что они способны заглушить даже побуждения души.

Если мы взглянем на свою жизнь немного отстранение то увидим, что она представляет собой цепочку событий, на первый взгляд случайных и не связанных между собой на тот момент, но все же очень важных. На самом же деле все они взаимосвязаны, потому что каждое событие эмоционально отстраивает последующие, и они не только формируют наши установки и верования, они порождают глубинные убеждения. Глубинные убеждения отражают наши жизненные истории и в значительной мере влияют на наше поведение. Только подумайте: все события, представления, трагедии, душевные раны, отношения (как хорошие, так и плохие), страхи, верования, успехи и неудачи коренятся в наших глубинных убеждениях. Они просто дожидаются своего часа — возможности вынырнуть на поверхность и проявиться через наши слова, действия и состояние здоровья.

В дополнение к тем глубинным убеждениям, которые мы создали сами, кое-какие нам также достались от родителей, бабушек и дедушек, прабабушек-прадедушек и так до «энного» колена. Да, бывают и генетические глубинные убеждения, передающиеся из поколения в поколение. Они чаще всего касаются предрасположенности к определенным заболеваниям, экономического положения, образовательного уровня, культурных и семейных ценностей, религиозных верований и ожиданий, связанных с очередностью появления в семье (старший, средний либо самый младший ребенок). Эти убеждения также служат неотъемлемой частью наших жизненных историй и проявляются в наших словах и поступках. Впрочем, мы, по большей части, их даже не осознаем, потому что они проникают в наше мышление и поведение в очень раннем возрасте. Следовательно, мы просто принимаем их как часть себя, хотя на самом деле они не имеют к нам никакого отношения. Мы начинаем их осознавать лишь однажды — когда они отражаются на здоровье.

В отличие от врожденных черт личности, глубинные убеждения управляют большей частью того, что мы делаем, чувствуем и о чем думаем. Однако они не всегда согласуются с нашим истинным «Я». Возможно, мы нуждаемся в эмоциональных суждениях для принятия решений, а для этого нам нужно выразить то, что мы чувствуем в связи с данной ситуацией, прежде чем мы что-то по этому поводу предпримем. Но если нас приучили считать, что признаваться в своих чувствах — плохо и решения в таком случае будут ошибочными, то нам будет весьма непросто остаться истинным собой. От этого не только возникнут нерешительность и смущение, так сформируется глубинное убеждение «я несостоятелен», потому что не в состоянии сделать правильный выбор, как все остальные.

Глубинные убеждения — это смесь эмоций, установок и верований. Они образуют субструктуру наших историй и отвечают за то, как мы смотрим на жизнь. Они подобны шкафам в нашем уме, куда мы все сваливаем кучей, руководствуясь внешним сходством. Всякое событие с похожим эмоциональным зарядом отправляется на эмоциональную полку шкафа, а каждая зафиксированная в памяти мысль попадает на полку верований. Но все же, если бы мы получше присмотрелись к содержимому наших шкафов с глубинными убеждениями, мы бы увидели, что оно совершенно разное. Пользуясь этой аналогией, там есть рубашки, есть кофточки, юбки и штаны. Дело в том, что некоторые глубинные убеждения — наши, некоторые — чужие, большинство из них ограничивающие, многие заряжены ранящими эмоциями, и все они нездоровы, ибо очень плохо сказываются на ментальном и физическом состоянии.

Когда глубинные убеждения всплывают на поверхность и «включают» старые эмоциональные травмы, трудно понять цель, которой они служат, хотя у них вообще-то есть несколько важных функций. Одна из них — сформировать ментальный отпечаток, которым может воспользоваться мозг для того, чтобы ускорить процесс связывания нового опыта с прошлым. Еще одна цель — помочь мозгу категоризировать получаемый им постоянный поток информации — энергетически и посредством физических органов восприятия. Глубинные убеждения предлагают направление, необходимое нам для навигации среди потока мыслей, которые мы порождаем, и событий, которые притягиваем. Они подсказывают, какое поведение приемлемо, а какое — нет, а также как общаться с другими. Они уводят нас от событий и отношений, способных причинить боль. И самое главное — они живо показывают нам, что следует изменить, если мы хотим создать жизнь и здоровье, которых желаем.

Мы совершаем эволюционное путешествие, проводящее нас через различные стадии и привлекающее всевозможные обстоятельства. Все это нужно для того, чтобы мы росли как личность, развивались духовно и устанавливали связь со своей душой — учились жить радостно и осмысленно. Но выходит так, что мало-помалу мы забываем об этих намерениях, влекомые чем-то иным, что разобщает нас с истинным собой. Когда шкафы наших глубинных убеждений энергетически переполнены трагедиями и болью и заряжены сильными негативными эмоциями, мы легко теряем контакт с самим собой. Мы явно становимся жертвами своих страхов, позволяя им определять, кто мы и как нам жить. Мы понимаем, почему с нами случаются болезни, замешанные на страхе, — аллергии, язвы, инсульты, астма, гипертония, сердечные приступы, депрессии, аутоиммунные расстройства и рак.

КАК ПРОЯВЛЯЮТСЯ ГЛУБИННЫЕ УБЕЖДЕНИЯ

Глубинные убеждения — это мотивация, управляющая нашим поведением. И хотя они могут быть как позитивными, так и негативными, мы, по большей части, имеем дело с негативными — именно они оказывают сильнейшее влияние на наше здоровье. Они проявляют себя через страхи, которые включаются в процессе взаимоотношений с людьми. Собственно говоря, тревоги и пагубные глубинные убеждения столь тесно переплетены, что разделить их трудно. И те, и другие вызывают к жизни навязчивое и/ или маниакальное поведение, искажают мышление, создают эмоциональные блоки, подавляют нашу истинную суть, формируют неверные воспоминания, откладывающиеся в уме и теле, и препятствуют нашему исцелению.

Глубинные убеждения проявляются также через чувства, эмоции, установки и верования, поскольку именно они и порождают эти убеждения. Все они отражают ход мысли, предшествующий ее фиксации в поведении.

Если бы мы взглянули на эти факторы как на материал, из которого выстраивается поведение, нам было бы куда легче изменить негативные глубинные убеждения, питающие наши страхи. Каким образом? Все, что пришлось бы сделать, — остановить процесс на любом из них.

Например, можно было бы изменить нашу эмоциональную реакцию на прежде имевшую место знакомую ситуацию. Вместо того чтобы кричать и набрасываться на кого-то — как это было раньше, — мы могли бы сделать глубокий вдох и спокойно извиниться. Можно было бы также изменить отношение к ситуации. Случись с нами болезнь, вместо того чтобы усугублять положение сетованием, мы могли бы сказать себе: Ладно, мне представилась возможность изменить то, что больше не работает.

Мы могли бы также приостановить происходящее переменой верования. И в случае болезни, вместо того чтобы полагать, что нас должны вылечить, можно поверить в возможность исцелить себя самому. Лучше того — остановить ее на том этапе, когда мысль еще остается чувством, наполнив ее позитивным эмоциональным зарядом вместо негативного. И тогда нами перестанет править страх, на смену ему придет любовь. Управлять ходом событий будем мы, а не глубинные убеждения.

КАК РАЗВИВАЮТСЯ ГЛУБИННЫЕ УБЕЖДЕНИЯ

Джейми очень рано постиг, что мир — враждебное место, потому что вырос в гетто. Все двери запирались на несколько замков, а окна защищались решетками от грабителей. Каждую ночь, лежа в постели, он в страхе молился, чтобы не услышать ни выстрелов, ни криков и чтобы с ним и его семьей ничего не случилось. Он боялся ходить в школу из-за хулиганов на улицах. Из-за драк он трясся от страха в школьном автобусе; он плакал, обижался и злился, когда кто-нибудь называл его зачинщиком потасовки. Больше всего на свете ему хотелось стать невидимкой — чтобы никто его не видел, не заговаривал с ним и не обижал. Он просто хотел спрятаться от мира, бывшего, по его мнению, суровым и жестоким.

В конце концов Джейми взрастил глубинное убеждение, питавшее его страхи неприятия и противостояния, которые он увязывал с враждой. Уже став взрослым, он старательно избегал ситуаций, где было возможно хоть малейшее противоречие. Он снискал репутацию недружелюбного человека, потому что не вступал ни с кем в контакты без крайней необходимости. Он не любил новизны из страха, что люди в нем разочаруются, а затем ополчатся. Он избегал любых состязаний — хотя любил баскетбол, — так как тренер или болельщики могли повысить на него голос. Все его представления о действительности и о себе были настолько искажены глубинным убеждением, что это отражалось не только на его жизни, но и на здоровье.

Вот потому Джейми и пришел ко мне. Он понимал, что должен что-то изменить, — уж очень устал жить в страхе. Он знал, что все это имеет какое-то отношение к его хроническим проблемам с пищеварением, особенно с синдромом раздраженного кишечника. Я подтвердила его подозрения, поведав, что область живота связана с центрами личной силы и что страх отказа, предательства и боязнь будущего удерживаются в этой области и в центральной части позвоночника. Я объяснила ему, что раздражение толстого кишечника является результатом подавленных эмоций — обид, разочарования и направленного на самого себя гнева. И мягко намекнула, что его представление — мир вокруг к нему враждебен — в буквальном смысле поедает его.

Несколько месяцев спустя Джейми объявился снова и рассказал, что проблемы с желудком прекратились. На мой вопрос, как же он с этим справился, он ответил, что прислушался к моим словам и стал посещать психотерапевта, чтобы тот подсказал ему, как изменить поведение и отпустить пожиравшие его страхи. Он решил вернуться к жизни и начать управлять ею — а не позволять ей управлять собой.

Чтобы показать, как формируются глубинные убеждения, я приведу несколько примеров, начав с истории Джейми. Я включила также некоторые рекомендации относительно того, как их изменить.

Ситуация: Общение с людьми.

Чувство: Я живу в опасном для жизни районе.

Эмоция: Это враждебная среда.

Установка: Если мое окружение враждебно, то и весь мир враждебен.

Верование: Где бы я ни оказался, в любой ситуации, в окружении любых людей, я не буду в безопасности.

Глубинное убеждение: Я стану избегать потенциально конфликтных ситуаций.

Как изменить глубинное убеждение: Джейми предпочел обратиться за профессиональной помощью к психотерапевту, так как знал, что предпринимать такие меры самостоятельно будет очень сложно.

* * *

Ситуация: Отношения с матерью.

Чувство: Моя мама избегает меня, когда я не поступаю в соответствии с ее желаниями, а она говорит, что не любит меня, когда я себя плохо веду.

Эмоция: Ее обиды очень расстраивают и ранят меня.

Установка: Я плохая, поэтому меня никто не полюбит.

Верование: Я недостойна любви.

Глубинное убеждение: Я жертва.

Как изменить глубинное убеждение: В такой ситуации начните с того, что откажитесь от плохих мыслей о себе. Потом измените отношение к себе, говорите: Я хорошая, любящая и заботливая. Всякий раз, когда чувствуете, что на первый план выходит личность-жертва, повторяйте эти утверждения. Отыщите в теле область, где удерживается это негативное отношение к самой себе, и вдохните туда любовь, представляя, как вредоносный заряд рассеивается. Вы и в самом деле ощутите изменения в этом месте.

* * *

Ситуация: Работа.

Чувство: Думая о работе, я начинаю тревожиться, поскольку полагаю, что не соответствую ожидаемому от меня уровню профессионализма.

Эмоция: Страх — я боюсь, что меня уволят.

Установка: Кого я пытаюсь обмануть?

Верование: Еда унимает мои страхи и дает ощущение безопасности.

Глубинное убеждение: Я ем, чтобы почувствовать себя в безопасности.

Как изменить глубинное убеждение: В этой ситуации начните с устранения верования, будто еда унимает страхи. Посетите специальные курсы и приобретите необходимые навыки, чтобы иметь возможность сосредоточиться на чем-то помимо еды. Установите для себя строгий график приема пищи, включающий все перекусы, и питайтесь точно в это время. Чувство безопасности приходит с умением управлять своей жизнью, окружением и телом.

Ситуация: Люди меня избегают.

Чувство: Когда я заговариваю с людьми, они уходят — особенно когда я хочу обсудить что-то серьезное.

Эмоция: Я боюсь последствий того, что говорю.

Установка: Если я стану молчать, никто во мне не разочаруется и не подумает, что я глупый.

Верование: Люди не желают слушать, что я хочу сказать.

Глубинное убеждение: У меня нет голоса; я нем.

Как изменить глубинное убеждение: В этом случае начните с изменения негативного эмоционального заряда, связанного у вас с самовыражением. Возможно, стоит посетить курсы, где обучают тому, как эффективно пользоваться голосом, чтобы люди стали к вам прислушиваться. Это повысит вашу уверенность в своей способности говорить. Еще можно сообщать людям, которые не желают вас слушать, что они делают вам больно. Установите здоровые границы приемлемого и неприемлемого для вас поведения, а затем озвучьте их.

* * *

Естественно, жить с душевными травмами и уничижительными глубинными убеждениями очень больно, мы спотыкаемся о них, пытаясь двигаться вперед в эволюционном странствии. Тем не менее для развития человеческой души эти препятствия представляют собой возможность трансформировать свои убеждения, не идущие нам на пользу, и высвободиться из-под их ментального и физического влияния. Если мы хотим отпустить их и создать положительные глубинные убеждения, то наградой будут позитивные установки и отличное здоровье.

КАК УБЕЖДЕНИЯ ВЛИЯЮТ НА ЗДОРОВЬЕ

Глубинные убеждения подобны вирусам. Стоит им только проникнуть в ум и тело, избавиться от них будет очень сложно — они залягут до поры до времени, пока не возникнут необходимые для них условия. Это удачная метафора для описания работы глубинных убеждений и их участия в возникновении болезни. Как и вирусы, они — не живые организмы. Это просто искаженные воспоминания, и потому ради собственного выживания они зависят от хозяина. Как только они получают поддержку, они начинают питаться и расти, пока не завладеют нашим поведением. Одновременно с этим они меняют наше поведение, отыскивают дополнительные, похожие эмоции, которые будут их питать, чтобы те могли множиться, — до тех пор пока полностью не завладеют умом и не вызовут болезнь тела. И вирусы, и глубинные убеждения ослабляют иммунную систему: первые в итоге заставляют ее воевать с самой собой, а вторые вооружают нас против нас же. Конечный результат одинаков, как первые: так и вторые вносят свой вклад в разрушение нашей жизни.

Опасность глубинных убеждений в том, что они действуют исподтишка, могут вызывать едва ощутимое беспокойство — как будто мы находимся в непрестанном ожидании чего-то плохого. Из-за этого в теле постоянно поддерживается определенный уровень гормонов стресса, ослабляющих его защиту против инфекций — простуды, гриппа и вируса герпеса разного типа. Еще одна опасность глубинных убеждений в том, что благодаря способности повторяться и сильному эмоциональному наполнению они ослабляют парасимпатическую нервную систему, отвечающую за возвращение телу спокойствия в критической ситуации. В основном это «Что, если...»- и «Если бы только...»-верования, которые приводят в действие глубинные убеждения и держат нервную систему в состоянии боевой готовности. Глубинные убеждения чаще всего порождают хронические недомогания и боли, особенно в шее и плечах — местах, где скапливается «тяжесть всего мира», а также в пояснице — залежи беспокойства и глубоко затаенных обид. Помимо того, глубинные убеждения имеют прямое отношение к таким хроническим недугам, как артрит, фибромиалгия, аллергия, астма, волчанка, расстройство желудочно-кишечного тракта и щитовидной железы, диабет, мигрень и гипертония.

КЛЮЧ К ЗДОРОВЬЮ — ИЗУЧЕНИЕ БОЛЕЗНЕТВОРНЫХ ФАКТОРОВ

Следующие таблицы дают нам общую картину психологических факторов, вызывающих болезни. Каждая в отдельности показывает, как эти факторы влияют на наше мышление и тело. Все в совокупности они отображают, как каждый из факторов развивается, усиливает прочие и как они вместе формируют глубинные убеждения, влияющие на наше поведение.

ЧУВСТВА

· Не способствуют развитию болезней напрямую

· Передают информацию, не содержащую эмоциональных суждений

· Служат устройством ввода данных — поступающих как снаружи, так и изнутри

· В получении информации полагаются на физические органы восприятия и интуицию

· Помогают нам понять смысл происходящего

· Указывают, где находятся наши мысли

· Помогают мозгу отсортировывать поток воспринимаемых данных

· Предоставляют различные точки зрения на ситуации и события

· Обнажают повторяющиеся модели мышления

· Помогают мозгу собирать информацию

· Порождают осознание

· Никак не сказываются физически

ЭМОЦИИ

· Влияют на зарождение болезни в энергетическом теле и ослабляют иммунную систему

· Привносят в информацию суждение: «хорошо — плохо», «правильно — неправильно»

· Полагаются на физические органы восприятия, чтобы понять, как отреагировать

· Служат индикатором того, как внешние события влияют на нас внутренне

· Свидетельствуют о качестве наших мыслей

· Предостерегают от компромиссов с самим собой

· Помогают мозгу устанавливать ассоциации и связи

· Мгновенно меняют физиологические процессы в теле

· При положительных реакциях активизируют выброс эндорфинов; при негативных — гормонов стресса

· Поддерживают повторяющиеся модели поведения

УСТАНОВКИ

· Влияют на эмоциональное состояние

· Являются результатом заученного поведения

· Меняют наше эмоциональное воззрение на жизнь

· Отражают обусловленность и социальное воздействие

· Создают избыточные паттерны эмоциональных реакций

· Ориентированы вовне — на события и других людей

· Влияют на самовосприятие и уверенность в себе

· Пессимистичные установки:

· · суть мысли, отражающие эмоциональные травмы

· · образуются из подавленных эмоций

· · порождают нехорошие предчувствия, тревогу и нервозность

· Оптимистичные установки:

· · благоприятствуют процессу исцеления

· · воодушевляют надеждой

· · наполняют духом борьбы

· Влияют на нас психологически

ВЕРОВАНИЯ

· Влияют на образ мыслей

· Возникают из мыслей, эмоций, установок

· Ограничивают жизненные горизонты

· Лишают индивидуальности

· Порождают глубинные убеждения

· Искажают воспоминания

· Формируют привычки и зоны комфорта

· Отражают обусловленность

· Побуждают оставаться в рамках привычного и знакомого

· Сопротивляются переменам

· Усиливают установки

· Порождают ложное самовосприятие

· Влияют на нас психологически

ГЛУБИННЫЕ УБЕЖДЕНИЯ

· Закладывают фундамент хронических и тяжелых болезней

· Подпитывают страхи и верования

· Служат источником информации — внешней и внутренней

· Формируют устойчивые модели поведения

· Изменяют наше эмоциональное воззрение на жизнь

· Усугубляют ограниченность мышления

· Отражают обусловленность и подхваченные нами представления других людей

· Влияют на взаимоотношения

· Вызывают незаметные и длительные физиологические изменения

· Усиливают верования

· Притягивают события и людей, которые разделяют наши верования

· Утверждают ложные ценности

· Влияют на способность к самовыражению

· Сказываются на нас физиологически, психологически и духовно

ИСЦЕЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ДУШИ

Если вы стремитесь к истинному исцелению, то должны быть готовы активно отдаваться этому процессу, а не искать, кто бы сделал это вместо вас. Следует понять, как психология влияет на биологию, и разобраться с ментальными и биографическими факторами, вызывающими болезнь наравне с физическими. Нужно хорошенько покопаться в себе, чтобы отыскать эмоции, установки, верования и глубинные убеждения, мешающие наслаждаться полноценной жизнью и здоровьем. Когда вы их обнаружите, будьте готовы отпустить их. Начните с того, чем вы в состоянии управлять, а затем обратитесь за помощью, если чувствуете, что продолжать работу дальше собственными силами не сумеете.

Посвятите некоторое время и энергию подбору инструментов и методов, с помощью которых вы сможете изменить свои эмоциональные реакции и перестать быть заложником старых ран.

Развивайте умение управлять умонастроением, внося коррективы в свои верования, прежде чем они превратятся в глубинные убеждения. Отпустите все установки, которые твердят вам, что вы слишком стары, что слишком поздно и невозможно что-то изменить, что вы — сплошная душевная рана или что болезнь преступила все мыслимые пределы и теперь уже ничто вам не поможет. Научитесь пользоваться чувствами так, как они изначально и были задуманы, — как нейтральными посланиями вашей души и интуиции, несущими информацию о том, как по-новому взглянуть на старое.

Более того, слушайте свое тело — оно всегда даст вам точный ответ на ваше физическое и ментальное состояние в данный момент. И если вы не там, где хотели бы быть, измените хотя бы что-то одно. Не важно даже, что именно: все, что влияет на один аспект вашего существа, повлияет и на все остальные.

Если вы всерьез настроены кардинально изменить состояние своего здоровья, тогда начните и не прекращайте процесс исцеления — даже если вам станет лучше. Достижение и поддержание здоровья — это постоянное приложение сил. Это образ мышления и жизни, предполагающий непрестанный позитивный настрой.

Если говорить об усилиях, необходимых для самоисцеления, по-моему, лучше Конфуция и не выразишь:

Скажи мне — и я забуду;

Покажи — и я запомню;

Заставь попробовать — и я пойму.