Борис Иосифович Дубсон — учёный-экономист, в прошлом старший научный сотрудник Института международной экономики.
Автор десятков монографий и книг, в том числе «Богатство и бедность в Израиле», «Киббуцы», а также сотен статей.
Ниже мы предлагаем вниманию наших читателей воспоминания учёного и публициста о Венгерских событиях 1956-го года.
Нехоровое пение
Битва за прошлое: Венгрия 1956 год — мятеж или революция?
В этом году Столетний юбилей Октябрьской Революции отвлёк внимание от других исторических событий, происходивших также в октябре — ноябре на различных этапах истории. Между тем 9 ноября исполнился 61 год с момента прекращения боев в Будапеште в 1956 году. В эти осенние дни автор всегда вспоминает случайное знакомство в Москве с тремя молодыми венграми летом 1957 года.
Случилось так, что я оказался «постскриптум» косвенно вовлечён в Венгерские события 1956 года. В 1957 году в Москве проходил Международный фестиваль молодёжи и студентов, а я в это время в столице готовился к вступительным экзаменам в институт. Когда до экзаменов оставалось всего пару дней, я решил немного передохнуть и посмотреть хотя бы на гостей фестиваля, который завершался в те дни в Москве. Вечером я поехал на ВДНХ. Как я забрёл в район гостиниц, в памяти не отложилось, но последующие события мне запомнились на всю жизнь. У меня была очень хорошая зрительная память — я обратил внимание на венгра в военной форме, лицо которого показалось знакомым. Присмотревшись, я вспомнил четыре фотографии, которые видел в газетах в октябре 1956 года. Это были снимки американского журналиста, с удивительным хладнокровием снявшего расстрел солдат, охранявших горком Компартии. Последовательно были видны солдаты с поднятыми руками, затем искажённые от боли лица людей, которых расстреливают в упор, и затем уже лежащие на земле тела.
Я подошёл к венгру, но объясниться было сложно. Неожиданный знакомый понял, что я знаю о его судьбе и пригласил в гостиницу, где была переводчица и, как оказалось, ещё двое венгров, оставшихся в живых после расстрела. Одному из них ампутировали ногу, из другого извлекли десяток пуль, но всё же им повезло в отличие от убитых в тот день в здании горкома 26 человек. Как рассказали мои новые знакомые, после окружения горкома вооружённой толпой, они позвонили премьер-министру Имре Надю, который приказал им выйти и сдаться. Было это 30 октября, на следующий день после вывода Советских войск из Будапешта по настоянию И. Надя. До этого войска были введены по просьбе венгерского руководства, включая самого же Надя, 24-го октября с приказом не открывать огонь первыми. На прощание венгры подарили мне Белую Книгу о событиях 1956 года.
После этой встречи на фестивале я на всю жизнь сохранил особый интерес к этой стране и к истории событий, происшедших в ней в октябре 1956 года (впервые за рубежом я оказался именно в Венгрии в начале 1980-х годов на Международном конгрессе по экономической истории). Их никак нельзя ставить на одну доску с тем, что происходило в Польше, и тем более с событиями в Чехословакии в 1968 году.
В отличие от ряда других союзников фашистской Германии, именно венгры дрались на Восточном фронте особенно ожесточённо. Достаточно вспомнить, каких усилий и какой крови стоило Советским солдатам взятие Будапешта. После поражения хортисты, естественно, прошли через Советский плен, и как раз между 1947 и 1956 годом многие из венгерских национал-фашистов вернулись домой. Они и стали мотором той разнузданной жестокости, которая сопровождала венгерские события.
В самой Венгрии антифашистское подполье было самым слабым из всех движений Сопротивления в оккупированных немцами странах — к моменту освобождения Венгрии в ней было всего несколько сотен подпольщиков — коммунистов. Да, коммунисты могли взять власть только благодаря поддержке С. С. С.Р., причём во главе партии были поставлены венгры — эмигранты, привезённые из Москвы.
Крайний слева — это тот венгр, которого я узнал у подъезда гостиницы в Москве. Крайний справа — Фаркаш, который был тяжело ранен в спину.
Среди них был и Имре Надь, который, как выяснилось позже, был сек. сотом (секретным сотрудником) НКВД. Вполне возможно, что его доносы были использованы против Белы Куна, вождя венгерской революции 1918 года, расстрелянного в 1939 году. Местным кадрам не доверяли — тот же Янош Кадар был репрессирован в конце 1940-х годов. Партия, созданная сверху по номенклатурному принципу, была очень слабой и могла править страной только в режиме жесточайшего диктата своей власти в стране. Число сотрудников венгерской госбезопасности превышало 28 тысяч человек при 40 тысячах официальных информаторов. Были заведены досье на миллион граждан (это 10 процентов населения). 650 тысяч человек подверглись разного рода преследованиям. Около 400 тысяч венгров получили различные сроки заключения. Неудивительно, что эта партия оказалась неспособной противостоять серьёзному испытанию 1956-го года. Без этого исторического фона невозможно понять того, что происходило в Венгрии осенью 1956-го года.
Что это было?
Всего лишь 18 дней история отвела венгерскому восстанию 1956-го года, но в газетной статье невозможно рассказать подробно обо всех событиях осени 1956-го года. Надо обратить внимание, что для недовольства венгров ситуацией в стране были серьёзные причины. Значительная часть национального дохода после завершения войны ушла на выплату репараций и восстановление разрушенного Будапешта, заметно росли цены, снизилась реальная зарплата.
Наконец, как и в ряде других стран Восточной Европы, на события серьёзно повлияла речь Хрущёва на ХХ съезде. Сначала в Польше, а затем в Венгрии стали требовать немедленной реабилитации политзаключённых. Всё это нашло отражение в демонстрации, которая произошла 23 октября. В 3 часа дня началась демонстрация, в которой сначала приняли участие около тысячи человек — в том числе студенты и представители интеллигенции. Демонстранты несли красные флаги, транспаранты, на которых были написаны лозунги о Советско — Венгерской дружбе. Однако на пути следования к демонстрантам присоединились радикально настроенные группы, выкрикивавшие лозунги с совершенно другим содержанием. Они требовали восстановления старой венгерской национальной эмблемы, старого венгерского национального праздника вместо Дня освобождения от фашизма, отмены военного обучения и уроков русского языка и, самое главное, вывода Советских войск из Венгрии.
Большая группа демонстрантов штурмом попыталась проникнуть в радиовещательную студию Дома радио с требованием передать в эфир программные требования демонстрантов. Эта попытка привела к столкновению с оборонявшими Дом радио подразделениями венгерской госбезопасности, в ходе которого появились первые убитые и раненые. Их число заметно возросло на следующий день, когда участники митинга у парламента и Советские солдаты были обстреляны из окон верхних этажей соседних зданий (вам это ничего не напоминает?). Завязалась перестрелка, в итоге которой с обеих сторон был убит 61 человек и 284 ранен.
Почти сразу начались убийства Советских военнослужащих и членов их семей. За 6 дней беспорядков с 24 по 29 октября погибло 350 советских военнослужащих и около 50 членов их семей. Враждебность к С. С. С.Р. и непосредственно к русским (советским! — Р. К.) нашла символическое отражение в разгроме магазина Русской книги. Улица перед магазином была завалена книгами, порванными в клочья (не сожжёнными?? — Р. К.).
Особую роль в событиях в Венгрии в октябре — ноябре 1956 года играли Западные службы «психологической войны». В первую очередь радиостанции «Голос Америки» и «Свободная Европа». Эти радиостанции призывали к открытому выступлению против правящего режима, обещая поддержку стран НАТО, причём обещали военную помощь уже после того, как перспектив на успех восстания в результате повторного ввода Советских войск уже не было.
Крайне негативно сказалось назначение премьер-министром популярного среди интеллигенции члена политбюро Имре Надя, который объявил Компартию нелегитимной и распустил органы госбезопасности; выступая по радио, он провозгласил, что «правительство осуждает взгляды, в соответствии с которыми нынешнее народное движение рассматривается как контрреволюция». Он объявил о прекращении огня, начале переговоров о выводе Советских войск из Венгрии, свёртывании деятельности В. П. Т. (Венгерской Партии Труда), роспуске Венгерской Народной Армии и создании новых Вооружённых сил. Затем он заявил о выходе Венгрии из Организации Варшавского договора и обратился в ООН, рассчитывая на открытую помощь стран НАТО.
Дезориентированные и обманутые Надем группы военных, милиционеров, коммунистов и рабочих пытались бороться с контрреволюцией. Эта борьба была бы (?) обречена на поражение, с учётом растущей помощи с Запада людьми и вооружением. Работавшим на западногерманских и австрийских предприятиях венгерским эмигрантам в срочном порядке предоставлялись оплаченные отпуска и их перебрасывали в Венгрию через открытую границу на автобусах и даже на машинах скорой помощи.
В то же время внутри страны социальная база «революции», а точнее — контрреволюции — оказалась достаточно узкой. Контрреволюционные силы, естественно, сразу же нашли поддержку со стороны деклассированных элементов и уголовников. Подавляющее большинство из них оказалось преступниками, бежавшими из разгромленной тюрьмы. Всего же в период с 25 по 31 октября на свободу было выпущено почти 10 тысяч (!!!) уголовных и более 3 тысяч политических преступников. Большая часть из первых получила оружие, а большая часть вторых включилась в деятельность политических органов восставших.
Среди тех, кто оказался на стороне контрреволюции, не разделяя её целей, значительную часть составляла молодёжь. Руководители мятежа и агитаторы «Свободной Европы» с поразительным цинизмом использовали в своих целях политическую незрелость, патриотические чувства и мечты о героических подвигах детей, подростков и молодых людей. На этот счёт можно также привести некоторые данные.
За период вооружённых столкновений было зафиксировано в общей сложности примерно 3 тысячи смертных случаев; 20% погибших составляют лица моложе 20 лет, 28% — в возрасте от 20 до 29 лет. Среди раненых доля лиц 18 лет и моложе составила 25%, а больше половины приходится на возраст от 19 до 30 лет.
Крестьянство, получившее в результате земельной реформы земли (чему непосредственно — в том числе и венгров — учил Владимир Ленин!!) могущественного венгерского дворянства, осталось индифферентным. После выступления в парламенте кардинала Миндсенти, вышедшего на свободу из-под домашнего ареста и потребовавшего возврата конфискованных коммунистами церковных земель, чем он ещё больше отпугнул крестьян, для которых лучше иметь землю при «плохой власти», чем не иметь при «хорошей», большая часть Армии, состоявшей из 18 дивизий, заняла позицию нейтралитета. Часть венгерских военнослужащих и полицейских перешли на сторону восставших. Гарнизон Будапешта на тот момент составлял более 30 тысяч человек, на сторону восставших перешло около 12 тысяч, организованное сопротивление Советским войскам оказали лишь 3 полка, 10 зенитных батарей и несколько строительных батальонов. Забегая вперёд, отметим, что, после повторного ввода Советских войск 4 ноября они разоружили без сопротивления 15 дивизий и 5 отдельных полков (более 25 тысяч военнослужащих). Важную роль сыграла добровольная сдача в плен 13 генералов и более 300 офицеров в здании Министерства обороны Венгрии.
Кстати, единственным генералом, не только примкнувшим к инсургентам, но и ставшим их военным лидером, был генерал Бела Кираи с его крайне противоречивой биографией. Он дослужился в фашисткой хортистской армии до звания капитана, получил на Восточном фронте два Железных Креста, что не помешало ему сделать блестящую карьеру в Народной Армии Венгрии. За считанные годы он дослужился до звания генерал-майора! Но затем, обвинённый в шпионаже, был приговорён к пожизненному заключению. Из тюрьмы он вышел после её захвата повстанцами и сразу активно включился в их вооружённую борьбу: сначала в качестве сопредседателя (вместе с полковником Палом Малетером) Комитета революционных вооружённых сил, руководившего повстанческими формированиями, затем военного коменданта Будапешта и, с 3 ноября, командующего Национальной гвардией, которая должна была стать ядром новой венгерской армии. Он возглавил вооружённое сопротивление Советским войскам, вошедшим 4 ноября в Будапешт. Однако превосходство Советских войск было очевидным, а большинство венгерских военнослужащих не поддержали Кираи, который был вынужден бежать в Австрию. В июне 1958 года на закрытом судебном процессе по «делу Имре Надя и его сообщников» он заочно приговорён к смертной казни; был лишён венгерского гражданства.
Ещё одним генералом венгерская армия пополнилась непосредственно во время октябрьских событий — Имре Надь присвоил звание генерала полковнику Палу Малетеру, который перешёл на сторону инсургентов в стройбатах, которыми командовал, а затем был назначен министром обороны.
Между Малетером и Кираи возникло соперничество: каждый имел в своём подчинении преданные ему части, но многие военные отказались подчиняться и тому и другому. Если Малетер стремился к сдерживанию боевиков, то Кираи, напротив, был сторонником радикальных действий против сторонников прежнего (правящего!) режима (фактически — их казни без суда).
Ещё одной колоритной фигурой в рядах повстанцев был Й. Дудаш, отряд которого захватил Национальный Банк Венгрии и прихватил в нём то ли миллион, то ли несколько миллионов форинтов, благодаря чему стал быстро очень популярен среди наиболее отпетых боевиков. Базой отряда Дудаша, насчитывавшего 400 человек, стал кинотеатр Корвин, и они оказали наиболее упорное сопротивление Советским войскам. Однако либеральные интеллектуалы относились к Дудашу крайне негативно, считали авантюристом и сравнивали его с Муссолини. Впрочем, с таким же основанием можно считать Кираи и Малетера не идейными (контр) -революционерами, а честолюбцами с бонапартистскими замашками.
Но вернёмся к итогам событий 1956 года. 28 октября премьер-министр Имре Надь выступил по радио, обращаясь к воюющим сторонам с предложением прекратить огонь. 29 октября бои на улицах прекратились, и впервые за прошедшие с 23 октября пять дней на улицах Будапешта воцарилась тишина. Советские войска начали покидать Будапешт. Имре Надь объявил о прекращении огня и о начале переговоров с С. С. С.Р. о выводе Советских войск из Венгрии.
Однако после вывода Советских войск из Будапешта 29 октября в стране быстро наступил хаос. Прервалось железнодорожное сообщение, прекратили работу аэропорты, закрылись лавки, магазины и банки. «Инсургенты» рыскали по улицам, отлавливая сотрудников госбезопасности. Их узнавали по знаменитым жёлтым ботинкам, разрывали на части или вешали за ноги, порой кастрировали. Пойманных партийных руководителей огромными гвоздями прибивали к полам, вложив в их руки портреты Ленина. В эти дни «гвардейцы» Б. Кираи и боевики Й. Дудаша провели операцию «Голубой дождь»: они отлавливали и убивали партийных функционеров и сотрудников Г. Б. По всей стране развернулся кровавый белый террор. 30 октября, как уже сказано выше, мятежниками был захвачен Будапештский городской комитет В. П. Т. (Венгерской Партии Труда). В ходе расправы было убито 26 человек во главе с секретарем горкома Имре Мезе. На глазах западных «корреспондентов» убитых коммунистов вешали на деревьях, забивали насмерть. По всей Венгрии начались неконтролируемые расстрелы и суды Линча. Убитых и замученных коммунистов и Советских военнослужащих выставляли в витринах магазинов с глумливыми надписями «Мода сезона». Всего от рук «восставших» погибло более 300 коммунистов «и их пособников», среди которых были и расстрелянные у здания горкома солдаты. Вероятно, такая же судьба ожидала и арестованных в эти дни более трёх тысяч сторонников социализма. Становилось всё более ясно, что курс И. Надя на «примирение и диалог» (ельцинского типа!!!) с восставшими, его последовательная капитуляция перед их требованиями приведёт в конечном счёте к власти крайне правые, в сущности своей — фашистские — силы.
Изменилась и международная ситуация — началась война, в которой против Египта, национализировавшего (посмевшего это сделать!) Суэцкий канал, выступили Израиль, Англия и Франция, но которую не поддержали США. Наметился явный раскол в НАТО, которым Хрущёв не воспользоваться (почти что!) просто не мог. Поэтому было принято решение на новый ввод войск 4 ноября.
Формальным поводом для повторного ввода войск стало обращение созданного 3 ноября 1956 года правительства во главе с Я. Кадаром. Новое правительство обратилось за помощью для ликвидации мятежа к правительству С. С. С. Р. Бок о бок с Советскими войсками действовали добровольческие отряды одетых в ватники коммунистов и членов Союза Молодёжи Венгрии.
На этот раз с восставшими не церемонились, и сопротивление было подавлено по всей стране за неделю. В ходе боёв было изъято 44 тысячи единиц стрелкового оружия, 62 орудия, из них 47 — зенитных. Около 2 тысяч единиц стрелкового оружия было послевоенного иностранного производства — вероятно, оно было привезено хортистами (фашистами!) в эти октябрьские дни.
По официальным данным, в связи с восстанием и боевыми действиями с 23 октября по 31 декабря 1956 года погибло 2 652 венгерских гражданина и ранено 19 226 человек. Стране был причинён колоссальный экономический ущерб, в частности, было разрушено более 3 тысяч зданий.
Потери советских войск в ходе боевых действий составили 706 человек убитыми (75 офицеров и 631 солдат и сержантов срочной службы), 1 540 ранеными, 51 человек пропали без вести. И это — не считая убийств советских военнослужащих, находившихся в отпуске или отгуле и членов их семей!!
После подавления восстания арестовали или интернировали 26 тысяч человек, 13 тысяч из них получили тюремные сроки (846 отправлены в советские тюрьмы и лагеря), около 350 казнены, в том числе — после следствия и суда — И. Надь, П. Малетер и Й. Дудаш (точное число казнённых неизвестно — как и убитых и замученных коммунистов и Советских солдат и граждан!). Из страны бежали 200 тысяч человек, многие из них — просто в поисках более хлебной жизни, как, например, известные венгерские футболисты Пушкаш и Кочиш.
Хотя история (якобы!) «не терпит сослагательного наклонения», предугадать развитие событий без Советского вмешательства — несложно. Развернувшийся фашистский террор был бы однозначно куда масштабнее, чем репрессии режима Я. Кадара, который был самым либеральным по сравнению со всеми странами Восточной Европы. Достаточно сказать, что к 1963 году все участники восстания были амнистированы и освобождены правительством Яноша Кадара.
Так как всё же можно назвать события, происходившие в октябре 1956-го года в Венгрии?
В зависимости от времени и идеологических предпочтений эти события назывались по-разному: революцией и контрреволюцией, мятежом и восстанием. Названия меняются, но одно, к сожалению, остаётся неизменным: и в оценках, и в подборе фактов, как правило, преобладают чёрно-белые цвета. Симпатии и антипатии по-прежнему довлеют.
Западные историки и журналисты твердят о «потопленной в крови народной революции». Однако кровь людская — не водица, независимо от того, где она пролита — в Европе, Азии или Африке! В 1950 году английские войска были брошены на подавление коммунистического восстания в Малайе, и только за первый год боёв там было убито больше 40 тысяч человек! В 1954 году французская армия подавила «мятеж» в Алжире, уничтожив почти миллион алжирцев!! В продолжающихся конфликтах на Ближнем Востоке погибли уже миллионы людей!!!
Была ли это народная революция? Да была, но точнее сказать, что это была национальная контр-революция, которую отвергла значительная часть венгерского народа. Был ли это контрреволюционный мятеж? Да, был, и его ведущей силой были венгерские фашисты, пытавшиеся на гребне народного недовольства взять реванш за своё поражение в 1945 году. Нет, это не студенты, мечтавшие о демократических свободах и рабочие Чепельского комбината, хотевшие заменить советский образец социализма на югославскую модель рабочего самоуправления, расстреливали солдат перед подъездом горкома партии. Это были нилашисты (венгерская национальная версия фашистской партии) и хортисты (тоже же — фашисты!), вернувшиеся из-за рубежа или остававшиеся — и притаившиеся — в стране.
В 1989 году останки Надя и Малетера были перезахоронены на аллее героев в Будапеште!!! Что касается Кираи, то он после бегства занимал руководящие посты в эмигрантских организациях, затем преподавал в университетах США. В 1990 году он вернулся в Венгрию, получил звание генерал-полковника, стал депутатом парламента и был избран в венгерскую Академию Наук.
На этом «декоммунизация» не закончилась. Довёл до закономерного финала националистические идеи нынешний премьер-министр Венгрии Виктор Орбан. Символом Венгрии стали корона и булава Святого Иштвана I, а преамбула конституции определяет Венгрию как преемника мадьярского государства, что непрозрачно намекает на возможные территориальные претензии Орбана ко многим странам — от Словакии до Румынии. Название «Республика Венгрия» укоротилось до «Венгрия». В русле националистической политики отчётливо проступает и реваншизм. Недавно в Венгрии стараниями Орбана и «Фидеса» в союзе с ультраправой партией «Йоббик» был реабилитирован союзник Гитлера адмирал Хорти (фашист и регент королевства в своё время). Этот деятель оставил следующие «следы» в истории: при нём было принято положение о «процентной норме» в университетах (1920 год); он был сторонником добровольного сближения и затем союза с режимом Гитлера в (1930-е гг.); при Хорти в 1938—1941 гг. были приняты три антиеврейских закона; наконец, отправка в 1944 году около 435 000 (!!!!!) евреев в концлагеря — тоже заслуга (и ответственность!!!) «адмирала».
Ревизия собственной истории происходит не только в Венгрии, но и почти во всех странах Восточной Европы, Прибалтики и стран СНГ. Не «отстаёт» от них и Россия.
В ближайшем окружении Горбачёва, среди так называемых «архитекторов перестройки», судя по их же признаниям спустя много лет, социалистическую фразеологию использовали в первые годы перестройки для маскировки своих подлинных взглядов и целей. Наиболее «выдающимся», если можно так охарактеризовать идеологического оборотня, среди них был секретарь ЦК по вопросам идеологии Александр Яковлев (не путать с гениальнейшим конструктором авиационной техники и писателем!!!). В своих статьях конца 1970-х и начала 1980-х годов он подвергал беспощадной критике американский империализм. Но за личиной «борца с империализмом» скрывался ярый антикоммунист и антисоветчик. Об этом он написал с нескрываемым цинизмом во вступительной статье к изданию «Чёрной книги коммунизма»:
«Намного дальше пошёл Ельцин. В начале 1990-х годов он, выступая перед Конгрессом США, так отозвался об С. С. С.Р.: «Коммунистический идол, который повсюду на Земле сеял социальную рознь, вражду и беспримерную жестокость, наводил страх на человеческое сообщество…». Тот ещё «гуманист» Борис Ельцин!!! Неудивительно, что он принёс от имени России извинения Венгрии за «вмешательство С. С. С.Р.» в венгерские события в 1956 года.
Столетний юбилей Октябрьской Революции дал новый импульс пересмотру Российской истории. Историки и политики либерального толка изо всех сил пытаются, что называется, «сэкономить» революцию, доказывая, что она была не нужна, случайна, а её вожди были чуть ли не «извергами рода человеческого». Известный российский публицист Дмитрий Юрьев пошутил, что «настала эпоха постправды — высшая и последняя стадия эпохи постмодернизма. Цитаты и мемы не соотносятся ни с какими реальными фактами, смыслами и текстами».
Что ж, как простодушно отметил артист Евгений Миронов, сыгравший в сериале «Демон Революции» В. И. Ленина, «какое время, таков и Ленин!». История — это всего лишь настоящее, опрокинутое в прошлое!
Художники.
Александра Ильяева
Александра Ильяева — родилась в 1976 году в Советском Союзе, в городе Миасс.
«В моих работах делается попытка увязать героя картины с реальным окружением, с конкретными местами жизни и традиционными корнями. Образы картин рождаются при столкновении с реальными людьми, их повседневными заботами, мечтами, играми, ответственностью друг за друга. При работе стараюсь добиться отклика от зрителя, побудить его бросить свой взгляд на самое важное и главное в жизни — на людей».
Первомай в Тель-Авиве
Кофе в пустыне
Планер, Пустыня Негев
Бедуинка, пекущая лепёшки
Бедуинская женщина, пекущая лепёшки
Вечер после работы в бедуинском селении Хура
Пастушок
Творчество
Вячеслав Ильяев
Меня зовут Слава Ильяев. Я родился в 1970 году в городе Баку, в Советском Азербайджане. В моём творчестве для меня важен диалог со зрителем — обращение его внимания на социальную остроту современной действительности, в которой за всеми противоречиями, борениями и надломами общества встаёт искренний и самоотверженный портрет Человека. О реальных событиях жизни я пишу языком Живого Искусства. Пишу я только о том, что чувствую, переживаю, считаю существенным. По своему характеру я художник-исследователь: беру из своего собственного жизненного и творческого опыта те моменты, которые дают возможность более полно раскрыть внутренние свойства реальности.
Цветок Беэр-Шевы
Дворник
Ремонт крыши
Продавец игрушек
Весна
На поле
Строитель
Портрет строителя
Продавец газет