Лица пяти белых были исполнены суровой решимости.
Их подбородки казались высеченными из мрамора. А костлявые физиономии шести арабов с таким же правом можно было сравнить с отлитыми из бронзы масками.
Их руки сжимали заряженные винтовки. Первые лучи солнца застали их в полной готовности. Но руки, державшие оружие, были так же беспомощны, как ;если бы их скрутили ремнями.
Стройное тело женщины лежало, вытянувшись на усыпанном гравием песке, менее чем в ста ярдах от них. Рядом с нею сидели четыре фигуры, неподвижные, как скалы. Их лица напоминали своим цветом лица мертвецов.
Вплотную к голове женщины был придвинут похожий на колыбель ящик.
Вот и все. Четверо бедуинов и женщина. Нет, трое бедуинов и один бандит Вайти Джейно, как вскоре обнаружили осажденные.
Один из людей в масках поднялся и, медленно ступая, двинулся вперед. Он не поднял руки в знак мирных намерений. Это было излишним. Вероятно, под маской его кривой рот растянулся в насмешливой улыбке.
Бандит знал, что пули ему не страшны. Доспехи, предохраняющие от смертоносного излучения, защищали его и от них. Тело привязанной к столбам и лежащей на песке женщины было добавочной гарантией его безопасности.
Картерис застонал.
- Как бы там ни было, моя сестра еще жива. Я вижу, как она шевелится.
Женщина слегка извивалась, вероятно, пытаясь восстановить кровообращение в своем онемевшем теле.
Встающее солнце немедленно превратилось в яростно сверкающий диск. От плотно забитого кляпа женщина задыхалась.
- О'кей, простофили, - прорычал бандит в маске, когда между ним и укреплением в проходе к гробницам осталось лишь несколько ярдов. Вылезайте и выходите наружу с поднятыми руками! Будьте паиньками, и ничего не случится, лады? Только попробуйте что-нибудь выкинуть такое, и та дамочка станет одной из картинок! Вам дается пять минут на размышления.
У Рэйнона Картериса побледнели губы. Его худое лицо посерело.
- Послушайте, - сказал он остальным. - Я выйду! Остальные пусть остаются здесь. Это моя сестра. Я не хочу, чтобы...
- А, ерунда! - прорычал Ренни. - Она могла быть моей сестрой или еще чьей-нибудь, какая разница!?
- Всякие аргументы здесь бессмысленны, - сказал Джонни. - То, что один из нас пойдет, это еще не все. Эти черные дьяволы не станут колебаться и мгновенно уничтожат леди Фазэран.
- Полагаю, все ошибаются, - раздался спокойный голос Махала, - Если мы откажемся выйти, они не уничтожат женщину, так как она является для них средством оказывать на нас давление.
- Эти действительно мудрое замечание, но я не хотел бы рисковать, поступив так, - сказал Джонни. - Кстати, Картерис, почему они не ворвались сюда раньше, имея эти маскарадные костюмы?
Картерис указал на два ящика. В них находилась примерно сотня гранат, начиненных сильной взрывчаткой.
- Вчера они один раз попробовали, - ответил он. - Костюмы из этого сплава не могут защитить от такой взрывчатки. Но сейчас мы не можем ее применить.
- Эй! - завопил гангстер. - Я жду! У вас остается две минуты!
Ренни взревел, как бык. Огромный инженер находился на верхушке скалы и держал бинокль, принадлежавший Картерису.
- Гром и молния! - проревел он. - Это не леди Фазэран! Это Пат Сэвидж. Они убьют ее, а потом притащат еще и леди Фазэран! Выходим! Я сокрушу этих дьяволов, в броне они иди не в броне!
Ренни двинулся вперед еще до того, как кончил вопить. Монах карабкался следом за ним.
- Эй, выходите все! - орал гангстер в маске. - Не пытайтесь выкинуть какой-нибудь фокус! Ведите себя, как положено, и Всеведущий дает слово, что никому не причинит вреда!
- Это несколько меняет доводы, кому следует идти, - сказал Джонни, отправляясь следом за Ренни и Монахом. - Перед нами кузина Дока. Ваша сестра, вероятно, в безопасности под шатрами.
- Этв ничего не меняет, - возразил Картерис. - Махал, мы все выходим.
- Ты изрек истину, - согласился престарелый бедуин. - На все воля Аллаха!
Картерис и его люди последовали за товарищами Дока. Ренни и Монах проигнорировали бандита в маске и побежали к женщине на песке, привязанной к столбам.
Все вышедшие из расселины, ведущей в гробницы, были без оружия. Картерис и его арабы, выходя, держали руки поднятыми вверх.
Трое бедуинов в масках, сидевшие рядом с женщиной, поднялись. Один из них держал похожий на колыбель ящик так, как будто приготовился вывалить смертоносный шар рядом с головой Пат Сэвидж.
Картерис шел впереди своих арабов. Туземцы отстали из-за слабости престарелого Махала. Внезапно со скал окружающих холмов донесся звонкий крик. Появилась высокая фигура Хадиса. Его украшенный самоцветами ятаган сверкнул в лучах утреннего солнца.
- Зишахам бисм эр Расуль! - прокатился по холмам его клич.
Другой крик раздался на арабском языке. Он означал: "Убивайте собак-неверных!"
Дюжина ружей среди скал изрыгнула пламя и дым.
Престарелый верный Махал свалился первым. В своем последнем крике он воззвал к Аллаху. Остальные как бы запнулись на бегу.
Упал один, затем второй. Их белые одеяния окрасились кровью.
Ни одна пуля не коснулась белых людей.
Рэйнон Картерис повернулся, бессильно сжимая кулаки над головой.
- Будьте вы все прокляты! - завопил он в припадке временного помешательства. - Убейте меня тоже! Слышите? Стреляйте! Ну, почему же вы не стреляете?!
Монах завизжал от ярости. Ренни осыпал проклятиями кровожадных бедуинов, которыми командовал Хадис. Какую-то минуту все ожидали, что вот-вот будут расстреляны.
- Вот и все! - прорычал гангстер в маске. - Я знал, что эти парни придут! Мистер Всезнайка не нуждается в черных, их тут и так полным-полно. Теперь все пойдет, как надо!
Ренни и Монах поспешили вперед. Каждый из них обладал огромной физической силой, поэтому они легко вывернули из песка столбы, к которым была прикручена Пат Сэвидж. Бедуины Хадиса сбежали с холма. Хадис выкрикивал команды.
Ренни вырвал кляп изо рта Пат. Ее отчаянно дерзкие золотистые глаза, похожие на глаза Дока Сэвиджа, попытались улыбнуться ему. Но губы Пат дрожали. Не в первый раз она была на краю гибели.
Но остаться на песке пустыни вечной тенью - такая возможность болезненно подействовала и на ее нервы.
Арабы Хадиса окружили белых людей, направив на них стволы ружей. Когда Пат, поддерживаемая Ренни и обезьяноподобным Монахом, поднялась на ноги, никто не оказывал никакого сопротивления. Ремнями из верблюжьей кожи им скрутили за спинами руки.
Хадис отрывисто отдал какой-то приказ. Маленькая процессия двинулась назад к гробницам. Пат Сэвидж повели вместе со всеми.
Бедуины задержались, чтобы собрать ружья и пулеметы, после чего передали их другим, которые только что подошли. Затем пленников повели вниз по длинной, круто спускающейся каменной лестнице.
Среди каменистых холмов стоял холодный леденящий запах смерти.
Пока они шли, Джонни в последний раз быстро огляделся, пытаясь определить, где они находятся. Геолог отметил, что они спускались вниз по линии, идущей вдоль ряда специально высаженных финиковых пальм.
Хадис о чем-то оживленно переговаривался со своими людьми. Они ликовали. Подземный проход был очищен для штурма Тасунана.
Немой черный невольник Дюжуна Кадо, как тень, повсюду сопровождал своего господина. Его острые, непроницаемо черные глаза не пропускали, казалось, ничего.
Именно он остановил всех после того, как они прошли под землей милю или больше.
В спуске под землю их сопровождали Вайти Джейно и Кассан с охраной из дюжины бедуинов. После того как он увидел своими собственными глазами город Тасунан, сириец, представитель Синдиката Семи Компаний, должен был осмотреть сокровище. То самое сокровище, за которое, как он заявил, Синдикат Семи Компаний готов был при определенных условиях заплатить сто миллионов, чтобы иметь долю в одну его треть.
По своему обыкновению, Дюжун Кадо говорил рассудительно, тщательно взвешивая слова:
- Мы провели испытание маленького образца этого неизвестного пока науке химического элемента, который нам удалось получить. Хотя его там было не более двух граммов, мощность его была достаточной, чтобы активность радия показалась ничтожной. А в вашем сообщении говорится, что в настоящее время в наличии имеется более пятисот фунтов.
- Возможно, его там больше, а может, и немного меньше, - ответил Кассан. - Эти древние тасунанцы, как мы их называем, растратили некоторую его часть. Вероятно, многие из этой расы остались в живых после того, как их город был погребен землетрясением и частично превратился в подземную цивилизацию. Они тогда использовали это вещество для защиты от врагов.
- И каким образом это могло делаться? - спросил сириец, потирая от удовольствия руки.
- Стены этого прохода, например, способны излучать "теневую смерть", как только этого пожелает кто-нибудь, кто знает, как привести эту силу в действие, - сказал Кассан. - Вот и сейчас, мы можем перестать существовать, если в центральном зале, куда мы направляемся, определенный рычаг будет установлен в нужное положение.
- Это действительно очень интересно, - протянул сириец. - А в центральном зале сейчас кто-нибудь есть?
Благодушная самодовольная улыбка появилась на губах круглолицего Вайти Джейно. Как обычно, его челюсти похрустывали воздушной кукурузой. В промежутке между двумя движениями челюстей он произносил слова.
- Даже сейчас рычаги "теневой смерти" находятся в полной готовности, медленно сказал он. - Но наш достойный гость может ничего не опасаться. Такое происходит только в древнем зале смерти тасунанцев. Это место, где они казнили. Целые поколения теней покрывают его стены. И мы тоже вынуждены иногда расправляться со своими врагами.
Толстый сириец снова удовлетворенно потер руки.
Видимо, у него была кровожадная душа настоящего азиата. Но тут же он заговорил о других вещах.
- Здесь есть множество проходов на разных уровнях, - сказал он. - Для чего они, если это не секрет?
- Нет, черт побери! - улыбнулся Вайти Джейно, на минуту перейдя на откровенно американский язык.
Потом он стал объяснять более подробно по-арабски: - Мы находимся в проходе "теневой смерти", а в конце его расположены зал казней, хранилище и место, откуда управляют "теневой смертью", защищающей стены. Туннель, мимо которого мы прошли, ведет вниз.
В ста футах под нами есть еще один, который проходит под садами. Он выходит на центральную площадь города Тасунан. Есть еще много других проходов. Некоторые из них достигают сохранившихся строений древнего города.
Факелы бедуинов освещали им путь. Мерцающим желтым светом они озаряли стены из покрытых резьбой камней. То тут, то там появлялись деревянные двери.
Вайти Джейно толкнул одну из них.
Аромат ладана и мирры распространился в воздухе.
Внутрь просунули факел. Длинные ряды резных гробов, предназначенных для укладывания в них мумий, занимали полки, вытянувшиеся вдоль стен. Кедровой древесине, из которой они были сделаны, насчитывалось, вероятно, несколько тысяч лет.
Немой раб Дюжуна Кадо попятился. Его очевидная немота не мешала ему быть суеверным. Он вдруг прижался к боку своего хозяина. Странное кудахтанье вырвалось из его искривленных губ.
- Эти погребальные ящики гораздо древнее и более замысловато украшены, чем самые ранние из древнеегипетских, - прокомментировал увиденное Дюжун Кадо. - Давайте не будем терять время и осмотрим зал, где находится сокровище. Мы уже немного узнали об этом древнем элементе, но этого мало.
- Синдикат Семи Компаний весьма мудр, - согласился Кассан. - Если не ошибаюсь, вы проводили испытания.
- Да, - признался Дюжун Кадо. - В результате нам стало известно, что крошечные частички самого мощного радиоактивного вещества оставляют теневые отпечатки на фоточувствительных пластинках. Подобное явление было когда-то обнаружено при помощи радия. Ваш элемент, который мы можем назвать тасунитом, в сравнении с ним более активен.
Кассан кивнул в знак согласия.
- Своими скромными силами мы провели опыты, - заявил Дюжун Кадр. Этот тасунит имеет гораздо меньше примесей, чем радий, получаемый из урановой смолки или уранита. Несомненно, он мгновенно разрушает ткани растительного и животного происхождения и оставляет на чувствительной к его лучам поверхности земли или близлежащих объектах отпечатки разрушенных предметов. Эти поверхности играют роль фотографических пластинок. Ходит много слухов об этой сказочной силе. Синдикат Семи Компаний определил стоимость тасунита гораздо выше стоимости радия, которого во всем мире меньше, чем шесть фунтов.
Проницательные черные глаза Кассана изучали толстого сирийца. Вайти Джейно хрустел своей воздушной кукурузой. Кое-что из сказанного было, вероятно, выше его примитивного понимания.
Они стояли у поворота древнего туннеля. Толстый сириец осматривал кладку каменных стен. Его пухлые руки поглаживали какую-то трещину, уходящую вдаль и покрытую сочащейся сквозь нее влагой. Дюжун Кадо исподтишка изучал ее. Вероятно, они сейчас находились прямо под туннелем, ведущим под землей к осажденному городу Тасунану.