После первых слов Жана Леблана управляющий понял: надо действовать. Он исчез. Однако Фоконьяк пытался защищаться.

— Разве вы не видите, что человек этот сумасшедший?! — закричал он, стараясь заглушить шум. — Надо его выгнать вон.

— Нет, я не сумасшедший, — с живостью возразил тот. — Хочешь доказательств?

Сорвав фальшивые бакенбарды и парик, он прибавил:

— Узнаешь?

— Жан Леблан! — невольно вскрикнул Фоконьяк.

— Жан Леблан! Твой бывший товарищ по тюрьме. Ты устроил так, что я не смог сбежать вместе с тобой. Я тебя предупреждал, я говорил тебе, что ты за это поплатишься. Ну, теперь я доволен! Я отомщен!

Все пришли в изумление. Кадрус взревел, как дикий зверь. Потом, так же, как зверь, хотел одним рывком исчезнуть из зала, но везде стояли жандармы.

— Если вы сделаете хоть один шаг, — сказал бригадир жандармов, — то будете убиты, предупреждаю вас.

Кадрусу захотелось умереть. Он готов был решиться на все. Но Жанна, повиснув на его шее, защищала его своим телом.

— Он мой! — кричала она. — Он мой муж! Вы вырвете его из моих рук вместе с моей жизнью. Убейте меня!.. Убейте его!.. Я, по крайней мере, буду иметь радость умереть вместе с ним.

Жорж не боялся за себя, он опасался за невинное существо, которое в своей великой любви не хотело от него отречься.

— Прикажите опустить ружья, — сказал он бригадиру. — Если не ради меня, то, по крайней мере, ради этой бедняжки. Я сдаюсь. Да! — закричал он с гордостью. — Этот человек прав. Да, я вожак свирепых «кротов», да, я Кадрус!.. И вы отдадите справедливость Кадрусу, что только измена этого негодяя смогла выдать его. Я, так давно повелевавший другими, теперь должен повиноваться. Я готов, господа.

Он пошел к двери. Но обезумевшая Жанна, крича, судорожно цеплялась за Жоржа.

— Нет!.. Нет!.. Вы не возьмете его!.. Он мой!.. Только он один храбрец!.. Вы все трусы!.. Попробуйте-ка его отнять у меня!..

Ее схватили и отвели в ее комнату, куда уже перенесли Мари. Через несколько минут Кадруса и Фоконьяка увели.

У ворот, среди толпы, окружавшей замок Гильбоа, Фоконьяк приметил каторжника, который выдал его, и сказал, сделав неприметный знак людям, находившимся среди зевак:

— Жан Леблан, — он сделал ударение на этих словах, — уверяю вас в нашей благодарности за услугу, которую вы нам оказали.

Люди, внимательно наблюдавшие за движениями и словами помощника Кадруса, тотчас отделились от толпы.

Увидев карету, увозившую Жоржа и Фоконьяка, Гильбоа говорил:

— Наконец, я отомщен… Но это еще не все… надо расторгнуть эти браки. Кто теперь захочет жениться на Жанне?.. Только я!..

На другой день на рассвете Жана Леблана нашли убитым в постели. На горле у него была рана — печать «кротов».