Обеденное время 30 августа. Германское Самоа. Парк около ферри-порта Апиа.

…Встреча Герды Шредер с Кристофером и Франсуазой Февре была эмоциональной, позитивной. Искренне-непосредственной, с объятиями и поцелуями. А затем...

... - Уф! - выдохнула Герда, - Расскажите, как ваши дела, и какими судьбами вы здесь?

- Все просто! - Крис улыбнулся, - После освобождения из террористического плена, и эвакуации в Новую Ирландию, мы были развинчены… Эти ужасные события, ты ведь помнишь. И мы не знали, как быть. Мы не хотели сразу лететь домой. Проблема…

- …Проблема была в том, - перехватила инициативу Фран, - что мы попали в круиз на средства фонда ИВО, Интернационального Веганского Общества. Мы доверяли людям оттуда, но они оказались бессовестными, они использовали нас. После этого нам было необходимо привести себя в равновесие. Мы стали искать в интернете, и нам повезло.

- …Мы, - снова вступил Крис, - познакомились с новозеландскими бахаи. Раньше мы немного знали о них. И только узнав их лично, мы почувствовали, как глубоко связана религия бахаи с Высшим Эгрегором Вселенной.

Герда Шредер не смогла скрыть свое скептическое отношение. Она считала подобные теософские теории слишком помпезными, чтобы принимать их хоть каплю всерьез. И Франсуаза Февре, почувствовав это, предельно эмоциональным тоном попросила.

- Герда! Хотя бы на единственный день попробуй поверить, что это не просто слова!

- На единственный день? – удивилась Герда.

- На сегодняшний день, - уточнил Кристофер, - мы просим помощи в важном деле, но сначала хотим, чтобы ты убедилась: это очень достойное дело.

- Ребята! Прежде всего, я должна знать суть этого дела прямо сейчас.

- Герда, нам нужен спонсор на ремонт маленького самолета для общины бахаи. Цена комплектующих и работы несколько тысяч долларов. Скоро мы скажем точно.

- На ремонт самолета? - иронично отозвалась Герда, - А почему не на ремонт храма?

- Герда! - воскликнула Фран, - Поэтому я говорю тебе: хотя бы на единственный день поверь. Мы познакомим тебя с Исайей Томасе, духовным лидером бахаи Самоа.

- Гм… И ты предлагаешь мне заранее поверить этому Исайе?

- Нет-нет! Я предлагаю тебе непредвзято выслушать его.

- Извини, Фран, но я, в общем, далека от религии, - сказала Герда, подумав, что у этих французских ребят тяга к экзотическим духовным учениям с сомнительными гуру.

- Дело не только в религии! - объявил Кристофер, - Дело в том, что власти Германского Самоа из-за предубеждения репрессируют бахаи. Взрослые бахаи уже полтора года под надзором полиции, им запрещено надолго покидать район около Храма Лотоса, южнее Апиа-сити, а многих выслали в Новую Зеландию. Все дети бахаи отняты, и увезены на остров Савайи, в школу-интернат. Ты понимаешь, как это ужасно?

- Это не очень-то гуманно, - признала Герда, – а что вы предлагаете сделать мне?

- Давай прямо сейчас поедем к Исайе Томасе, - снова предложила Фран.

- Ладно, если вы настаиваете, то поедем, - согласилась германская журналистка. И они поехали. При этом (маленькая, но важная деталь) парочка Февре не потрудилась задать германской подруге симметричный вопрос: как ее дела, и какими судьбами она здесь? Ребята черпали информацию из ее колонки-блога, где не было ничего об изменениях в семейной жизни фрау Шредер, поэтому, они считали ее приезд на Самоа лишь частью журналистского турне по Океании. Логически объясняемой частью – с учетом Игрищ Левиафана, и визита новозеландской королевы. Все просто. Итак, они поехали…

…По дороге выяснилась еще одна грань неосведомленности молодых французов. Они смотрели местное TV, и были в курсе, что сегодня в полдень фолкентаг выбрал нового курфюрста: Сонки Мюллер, но не узнали в ней индокитайскую студентку Кхо Сури из круиза «Мидгардсорма». Впрочем, в круизе они мало общались с ней, поэтому, когда теперь она сменила стиль, имя, и социальную роль, у ребят было крайне мало шансов установить без подсказки идентичность Сонки Мюллер и Кхо Сури. Подумав немного, Герда решила не давать подсказку. Пусть события идут, как идут. Тем временем, цель короткой поездки была достигнута. Вот он: Самоанский Храм Лотоса.

Все храмы-сады Бахаи имеют общую концептуальную планировку.

Круглый ботанический парк с множеством цветов и аккуратными дорожками.

В центре – здание в форме цветка или бутона лотоса, с девятью дверьми.

Внутри здания – в основном единый зал с хорошим солнечным освещением.

Конкретно этот храм показался Герде похожим на огромную подставку для яйца, над которой торчит верхушка этого самого яйца. Может, конечно, это бутон лотоса (очень стилизованный). Сад красивый. Люди присутствуют в минимальном количестве.

Несколько персонажей, простенько, но чисто и аккуратно одетых, подстригают кусты.

Еще один персонаж, вооружившись длинной шваброй, моет мраморное крыльцо.

Внутри здания-яйца (или лотоса) гостей встретил умерено-полный, благообразный и улыбчивый мужчина средних лет, туземец, или возможно, англо-самоанский метис.

Франсуаза и Кристофер Февре, кажется, находились под сильным влиянием (условно выражаясь) харизмы этого старшего гуру местных бахаи. Пока он жестами приглашал гостей за деревянный 9-угольный столик, и аккуратно наполнял простые полукруглые фаянсовые чашки ароматным цветочным чаем, эти французы восторженно нашептали германской журналистке в оба уха, что это и есть Исайя Томасе, да-да-да.

- Очень приятно, мистер Томасе. А меня зовут Герда Шредер…

- Исайя! - встряла Фран, - Мы говорили вам, что Герда журналист из Германии. Когда случился захват лайнера, она продемонстрировала такую смелость, и это узнало такое множество людей, что на ее блоге теперь четверть миллиона подписчиков.

- Да, - Гуру степенно кивнул, - вы говорили. Я рад знакомству с вами, Герда. Если вы захотите задержаться на Самоа, и вам покажется некомфортно в отеле, то вы можете в любое время переехать в наш поселок. У нас простой, но хороший гостевой дом.

- Спасибо за предложение, Исайя, но у меня уже есть жилье на Самоа.

- О-о! – произнес Крис, - Ты не говорила.

Герда улыбнулась ему.

- А когда бы я сказала? Вы с Фран мгновенно загрузили меня задачей поиска спонсора ремонта вашего самолета. И, кстати, я не поняла: как этот маленький самолет поможет развеять предубеждение германо-самоанских властей к религии бахаи, и убедить их на отмену репрессивных санкций, примененных к семьям бахаи?

- У нашей религии, - сказал Исайя Томасе, - не так много последователей, как у других мировых религий. Но нас более 10 миллионов, и всемирная община бахаи пользуется статусом консультативного неправительственного органа при ООН. Уже полтора года Региональный Совет бахаи по Австралии и Океании предпринимает усилия, чтобы на международном уровне был поднят вопрос о репрессиях против бахаи Самоа. Сейчас аналитики Совета в Веллингтоне уверены, что метод подействует, потому что власти Меганезии стремятся расширять международные связи. А наша малая община должна показывать, что мы существуем и ненасильственно боремся за свободу своей религии. Собственная служба международной авиапочты у бахаи Самоа - прекрасный символ.

- Минутку, Исайя, вы что, хотите, чтобы Крис и Фран регулярно летали так далеко?

- Не очень далеко, - ответил он, - только в Новую Зеландию, и в Австралию.

- Это не очень далеко, по-вашему? - переспросила Герда, - Туда три, и четыре тысячи километров соответственно! Это больше, чем ширина Атлантического океана! Вам не кажется, Исайя, что такая дистанция запредельна для новичков в авиации?

Тут вмешалась Фран Февре.

- Я понимаю Герда: ты беспокоишься за нас. Спасибо! Но это очень важное дело, и мы сможем! Мы однажды уже долетели от Новой Зеландии до Самоа. Были бы деньги.

- Ладно… - Герда вздохнула, - …Рассчитайте сумму, и если речь идет действительно о нескольких тысячах долларах, не более, то я найду спонсора. Но я хочу убедиться, что требования безопасности полетов будут выполнены. Никакой экономии ценой риска!

- Да, конечно, - согласился Крис.

- Значит, схема нашей работы определена, - заключила Герда, - вы даете мне таблицу-расчет с пояснениями. Это называется: заявка. Я поищу спонсора на вашу заявку.

- Хотите, - предположил гуру, - я расскажу вам о нашей религии?

- Для спонсора, - ответила она, - мне лучше иметь какой-нибудь файл-презентацию. В бизнесе так принято: соискатель финансирования присылает заявку и презентацию. С заявкой мы только что определились. Осталось определиться с презентацией.

- Конечно, я понимаю, - тут гуру кивнул с доброжелательно-мягкой улыбкой, - но мне кажется, Герда, что для вас важна уверенность: средства спонсора послужат добру.

- Исайя, для меня важно, что я помогу Крису и Фран, с которыми я подружилась.

После этого повторного дипломатичного отказа слушать проповедь, гуру произнес:

- Герда, мне кажется, вы считаете себя не религиозной, хотя часто думаете о религии.

- Как журналист, - ответила она, - я нередко имею дело с проявлениями религии, и эти проявления малосимпатичны, кроме некоторых религиозных праздников.

- Значит, - сказал он, - сегодня праздник вашей религии. Вы взялись помочь друзьям, и трудно представить себе что-то лучше этого.

- Исайя, давайте попробуем дружить, - предложила германская журналистка.

- Конечно, Герда! – он улыбнулся, - Желание дружить, это замечательно.

- Я уточню, - продолжила она, - давайте попробуем дружить, в смысле: вы не станете применять ко мне методы прозелитизма, а я к вам - методы журналистики.

- Герда, я лишь предположил, что стремление помогать друзьям отчасти заменяет вам религию. Если мои слова были бестактны, то простите, ради всего святого.

- Я рада, Исайя, что мы так быстро поняли друг друга, тут Герда улыбнулась.

Крис и Фран, с возрастающим удивлением слушали этот обмен репликами, и наступил момент, когда Фран не выдержала:

- Герда! Что ты говоришь такое? Почему ты ощетинилась, как дикобраз?

- Я не ощетинилась. Просто, между проповедниками и независимыми журналистами с незапамятных времен идет своего рода вендетта. Но сейчас мы заключили перемирие.

- Нет, я не понимаю! Так не должно быть! - воскликнула молодая француженка.

- Это неправильно, - поддержал ее муж, - такие отношения понятны с религиями, для которых на первом месте не бог, а политика. Но бахаи – другие.

- Крис, просто поверь мне на слово, - сказала Герда, - лучше, если мы вернемся к теме презентации для спонсора. Кратко и позитивно о вашей общине. Исайя, что скажете?

- Да, Герда, если вы считаете, что это правильный путь, то я пришлю вам такой файл.

- Отлично. Я приступлю к делу, как только получу таблицу-расчет, и презентацию. Но сейчас, мне пора домой. Я хочу успеть проехать по горной дороге, пока еще светло.

Та же дата 30 августа. Вечер (вскоре после захода солнца). Германское Самоа.

Восточный берег острова Уполу. Кондоминиум Лаломану.

«Черт, какой свинарник!». Такую концептуальную фразу при возвращении домой, как правило, порой использует большинство взрослых, у которых есть общительные дети-тинэйджеры и достаточно просторный дом, в котором возможна экспромт-вечеринка. Согласно правилу социальной психологии, при названных условиях, такие вечеринки происходят неизбежно. В конкретном случае, первая такая вечеринка одногруппников Феликса и Флави «зажглась» в Каштановом коттедже сегодня.

«Зажглась» не только в переносном смысле (драйв, музыка, пиво, пляски), но также в прямом. По бокам песчаной площадки между коттеджем и бассейном колыхались два высоких столба пламени - лазурного с желтым нимбом. В их мерцающем свете дико и ритмично (отслеживая мелодию в стиле «лир-хоп») извивались полтора десятка почти обнаженных тел. На первом этаже дома - в холле-столовой-кухне, были включены все светильники и - судя по силуэтам, наблюдаемым сквозь широкие окна, там тоже была тусовка. Несмотря на обстановку (вроде бы) хаоса и бедлама, возвращение хозяйки не осталось незамеченным. Когда она остановила мини-джип у въезда на участок, рядом сконденсировался из темноты парень германо-скандинавского типа, лет 20 с плюсом.

- Добрый вечер, фрау Шредер! Я суб-лейтенант Эмден Мюкке. Разрешите доложить!

- Мм… Докладывайте, - произнесла Герда (как еще ответить на такое приветствие?).

- Фрау Шредер! В плане поощрения за четыре благодарности курфюрста, полученные студентами нашей группы за работу на вчерашней военно-гражданской спецоперации, майор-прокуратор фон Зейл разрешил кадету Шредеру устроить скромную вечеринку. Майор-прокуратор приказал передать вам извинения за то, что он не предупредил вас, поскольку вы были на пресс-конференции Ее Величества Боудис Новозеландской.

- Гм… Суб-лейтенант Мюкке, а это, по-вашему, скромная вечеринка?

- Так точно, фрау Шредер! Если вы беспокоитесь насчет факелов, то докладываю: эта осветительно-сигнальная модель сертифицирована для флота, как пожаробезопасная.

- Ладно, - проворчала Герда, и еще раз окинула взглядом двор, ставший студенческим дансингом, - а что ваши ребята творят в холле-столовой-кухне?

- Они творят подкормку для культурно развлекающегося персонала, фрау Шредер!

- Это я хочу увидеть в первую очередь! – объявила Герда, и двинулась к коттеджу.

Когда она вошла туда, и увидела трех девушек-тинэйджерок среди картины стряпни в студенческом стиле, то не удержалась от вышеупомянутой концептуальной фразы:

- Черт, какой свинарник!..

- Герда, привет-привет! Сейчас я все это объясню! – скороговоркой выпалила Флави.

- Детка, - ласково произнесла Герда, обозревая горки креветочных панцирей, клочков рыбьей шкуры, и еще каких-то пищевых отходов, о происхождении которых она даже опасалась строить догадки, - детка, тебе вовсе не обязательно объяснять все это. Меня интересует только, когда и каким образом все это будет убрано.

- У ребят есть дустфлаудер, который все всосет, - сообщила юная гаитянка, и показала ладонью на некую модерновую модель пылесоса, причем Герда мигом вспомнила, что видела такое сегодня: в арт-кафе «Хенниг Бранд» в руках у филиппинки-уборщицы.

- Зверская штука! – прокомментировала девчонка-германка, ровесница Флави.

- Герда, это Инсвид Румпф из кригсмарюгенда, - сообщила Флави.

- Да! – германская юниорка кивнула, - Ну вот! Труди Бранд свистнула дустфлаудер из папиной алхимической лавки. Ее папа изобрел такое полгода назад, прикиньте?

- Инс, ну, что ты лепишь? - перебила последняя из трех девушек: германка, на пару лет старше, - Я не свистнула дустфлаудер, а коммерчески взяла, как продаваемый образец. Может, фрау Шредер купит, увидев это в деле. Правда, фрау Шредер, это пригодится.

- Кажется, я уже видела, - произнесла Герда, - скажи, Труди, а Хенниг Бранд, это?..

- …Мой папа, - договорила 16-летняя германка, и спросила, - вы, фрау Шредер, были только в арт-кафе, а в алхимическую лавку с хвоста домика не заходили, так?

- Гм… Я даже не знала, что там кроме кафе, еще лавка.

- Вы обязательно зайдите в другой раз! - посоветовала Труди, затем оценила быстрым взглядом состояние бледно-розового варева в большой прозрачном котле на плитке, и добавила, повернувшись к Флави, - Давай, выключай креветочный пудинг, он готов, и крикни мальчишкам, пусть уже тащат это на стол.

- Понятно, - отозвалась гаитянка, повернула один из выключателей плитки, после чего завопила так, что у Герды на пару секунд заложило уши, будто от взрывной волны.

Задумавшись (по такому случаю) об антропологической специфике этноса Гаити, и в частности - о способности даже такого юного некрупного организма издавать звук, по мощности сравнимый с пароходной сиреной, Герда, затем (без связи с этой мыслью), вспомнила, что уже слышала сегодня фамилию Румпф.

- Инсвид, - спросила она, - скажи: Одвинд Румпф, старшина кампуса Тумеасина?..

- …Мой дядя, - ответила девушка, - он младший брат мамы. А откуда вы его знаете?

- Он, выступал в начале пресс-конференции королевы, - пояснила Герда.

В этот момент в холл-столовую-кухню ворвались двое мальчишек. Хотя, мальчишкой правильнее было назвать только Феликса. А второй персонаж – негр, по-видимому, из соседнего «мозамбикского квартала», несмотря на также довольно юный возраст, был слишком монументален, чтобы называть его «мальчишкой».

- Aloha, фрау Шредер! – добродушно рявкнул он.

- Aloha oe, - машинально ответила она.

- Мама, это Рапос Марсенейро, - сообщил Феликс.

- Ясно. Я рада знакомству, Рапос.

- Я тоже! - мозамбикский парень широко улыбнулся, и экспрессивно выпучил глаза.

- …А ты малыш, - продолжила Герда, обращаясь к Феликсу, - подойди на секунду.

- Да, мама, - он шагнул к ней.

- Так… - она втянула носом воздух, уловила лишь легкий, чуть заметный, запах пива, решила, что это в пределах разумного, и объявила, - …Ладно, малыш, я пока не буду выражать сомнения по поводу уборки этого свинарника, однако утром…

- …Мама! Утром все будет чисто-чисто, я точно говорю!

- Ладно, малыш, давай, продолжай, - она ласково потрепала его по затылку, а затем, с некоторым напряжением проследила, как он вместе с Рапосом, тащит на улицу весьма тяжелый прозрачный котел с объявленным креветочным пудингом...

…Обошлось. В смысле: никто не оступился, и котел не упал. Флави оценила заметное напряжение Герды, как требующее вмешательства, и предложила:

- Давай, я налью тебе домашнего сидра!

- Давай, - Герда кивнула, и почти мгновенно получила стакан с янтарной жидкостью, у которой был своеобразный смешанный аромат дрожжей, фруктов и алкоголя. На вкус оказалось неплохо, а доля алкоголя очень незначительна (что было существенно, если учитывать юный средний возраст компании на вечеринке).

- Ну, как? Не хуже, чем в Старом Фатерлянде? – спросила Труди Бранд.

- Да, замечательно, хотя, вкус немного непривычный, - ответила Герда, уже мысленно переключаясь на журналистский лад, - а скажи: что ты знаешь о здешних бахаи?

- О бахаи? - переспросила 16-летняя племянница «алхимика», - Типа, для журнала?

- Да. Это будет интересно читателям в Старом Фатерлянде. Ведь германская община бахаи под Франкфуртом-на-Майне старейшая в Европе. Она существует с 1905 года.

- А что в них интересного? Бахаи тот же хрислам, только, как бы, пацифистский.

- Нет, Труди. Хрислам придуман Лоуренсом в 1914-м, а бахаи существуют с 1860-х.

- Ну, значит наоборот: хрисламисты – те же бахаи, только без пацифизма.

В этот момент Инсвид Румпф бухнула изрядную кучу почищенных тушек кальмара в разогретое масло на большой сковородке-вок. Раздалось свистящее шипение, и во все стороны полетели очень горячие капельки. Прозвучали несколько реплик, в основном составленных из слов «fuck» и «scheisse». Затем Труди Бранд спросила:

- Инсвид, тебе сильно досталось, или что?

- Фигня! – бодро ответила та, - Кто с напалмом работал, тот кипятка не боится.

- В другой раз включай мозг, - дружески посоветовала Флави, - а сейчас подвинься. Я перемешаю это, пока оно не подгорело снизу. Ты пока запихни овощи в комбайн.

- ОК, - согласилась Инсвид, и они поменялись местами.

- Жертв и разрушений нет! - заключила Труди, - Ну, мы говорили о бахаи. E-oe?

Герда утвердительно кивнула и Труди продолжила:

- Хотя, бахаи пацифисты, но они вместе со своими американскими, австралийскими и новозеландскими единоверцами, в конце позапрошлого года шпионили для вражеской коалиции, агитировали, готовили почву для вторжения ООН. Они вредные субъекты, несмотря на пацифизм. Лучше бы депортировать их на хер. Но они, все же, туземцы, и никто из них не воевал против нас. Короче, фолкентаг поступил гуманно.

- Труди, по-твоему, загнать взрослых и детей в гетто на разные острова, это гуманно?

- Какие гетто? - возразила дочка «алхимика», - У них свободный выход. Кому 18 лет с плюсом, тот может подписать депо-форму, и сразу на хер, в Новую Зеландию. Нам не нужна враждебная община, поэтому юниоры изолированы от влияния старших бахаи.

- И, - спросила Герда, - по-твоему, у вас с этими изолированными юниорами сложатся хорошие отношения?

- А почему нет? – спросила Труди, - Вот, вчера Утахе Сувароу, по случаю, была у этих юниоров в школе-интернате. Типа, нормально общались. Правда, Утахе не здешняя, с Островов Кука, но она foa, как все мы.

- Интересно… Скажи, Труди, а эта Утахе здесь? Можно с ней поговорить?

- Легко, фрау Герда. Она тоже из нашей группы. Сядем за стол, и я познакомлю.

Ужин во дворе на вечеринке под пальмами в веселой компании - это позитивно. А для Герды Шредер это (в данном случае) оказалось, к тому же, познавательно. Во-первых: знакомство со всеми одногруппниками сына. Во-вторых: общение с Утахе Сувароу (с журналистской точки зрения: jackpot). Эта девушка, совсем капельку старше Феликса, поэтому во многом понятная для Герды, обладала специфическим опытом и странным мировоззрением, отличавшим тинэйджеров kanaka-foa от их сверстников из условного «Западного мира». При застольном интервью, отличия казались незначительными (как между двумя юными европейцами из разных музыкальных субкультур)… Но, лишь до момента, когда разговор коснулся нелояльных религиозных общин (и частного случая: самоанских бахаи). Утахе Сувароу, докушала салат с шампиньонами, и сообщила:

- Сначала я не поняла, почему эти бахаи еще здесь. Нелогично. Позже я врубилась.

- Что нелогично? – спросила Герда.

- То самое. Оставлять вражескую общину на своей территории.

- Утахе, а что, по-твоему, логично? Всех депортировать? Или всех убить?

18-летняя авиа-мичман Народного флота невозмутимо кивнула.

- E-o. Всех депортировать, или всех убить. Проще - убить. Но если враг безоружный и неагрессивный, и особенно, если он с детьми, то убивать - вредно для кармы. Поэтому лучше депортировать, хотя это сложнее и дороже.

- Ты веришь в карму? – спросила Герда.

- Ну… - Утахе задумалась, - …Я понимаю: это лженаучно, а с другой стороны, что-то рациональное в этом есть. Типа, если убьешь таких людей, то останется плохой след в психике. Лучше не пачкать нашу флотскую униформу в крови безоружных, когда есть возможность гуманно решить проблему.

- Но, бахаи не депортированы, - заметила германская журналистка, стараясь сохранять самообладание, и не комментировать дикую (на ее взгляд) логику юной собеседницы.

- Ну, так! - Утахе снова кивнула, - Они не депортированы. Это был бы плохой PR для курфюрста Фауста Мюллера. Типа: пришлые германцы изгоняют 5000 неагрессивных самоанских полинезийцев с земли. Мне бы не понравилось. Я ведь тоже полинезийка, северная маори, хотя выросла в семье американцев, мигрантов из Флориды.

Герда вздохнула и полюбопытствовала:

- А то, что теперь получилось из этого PR, тебе нравится?

- Не нравится. Но, полтора года назад курфюрст хорошо поступил. Тогда было время конструирования нашей Конфедерации, и лидеры команд foa с разных архипелагов не особенно доверяли друг другу. Зачем было создавать лишний мотив для недоверия. А сейчас всем foa понятно: тевтонский расизм на Самоа, это фэйк, вражеская агитка.

- Прямо так всем foa понятно? – скептически переспросила Герда.

- Точно! - подтвердила Утахе, - С сегодняшнего дня вообще курфюрстом стала Сонки Мюллер, германо-лаосская метиска. Так что расизм на Самоа, это ни о чем.

- Да, Утахе, ты права. Расизма тут нет. Но проблема бахаи существует. Ты сама видела картину, когда спасала двух хороших ребят: Криса и Фран Февре.

- Ну, картину я видела позже. А этим хорошим ребятам надо ремонтировать мозги.

- Это слишком резко сказано, - ответила Герда, - хотя, они слишком доверчивы, и это периодически приводит их к неприятностям. Но давай вернемся к бахаи Самоа. Какие варианты выхода из этой ненормальной ситуации видишь ты?

- Хэх… Я вижу, что это для других профи. У меня своя область компетенции. Так, для информации: из-за этой парочки французских летающих балбесов, я пропустила обед, поскольку объяснялась в локальном суде насчет инцидента с их флайкой, и насчет их функций в школе-интернате юниоров бахаи. Теперь дело у тех профи, чья это работа.

Объявив это, 18-летняя маори решительно схватила кусок тунца-гриль, и стала жевать (вероятно в порядке компенсации пропущенного обеда). Герда подождала полминуты (примерно столько собеседница расправлялась с тунцом), а затем сообщила:

- Знаешь, Утахе, надежда на абстрактных профи не всегда оправдана.

- Почему абстрактных? Тут конкретный профи… - и юная авиа-мичман выразительно посмотрела в сторону террасы второго этажа коттеджа.

- А-а… - протянула Герда, повернувшись туда же, и увидела Хелма фон Зейла, который устроился на парапете веранды и мечтательно покачивал босыми ногами в воздухе.

- По ходу, майор-прокуратор уже в курсе, - заключила Утахе Сувароу.

Иногда тинэйджерам надо напомнить, что они почти взрослые и (теоретически) уже в достаточной мере ответственные люди. Самый простой способ напомнить им об этом: предоставить их самим себе на некоторое время. Именно так поступили Герда и Хелм (надеясь, что у молодежи хватит ума не выйти за рамками приемлемых безобразий). В таком случае, прогулка по берегу – именно то, что надо. Мягкий неяркий свет редких люминесцентных фонарей. Шуршание волн у ног, и звездное небо над головой. Такая романтика маленького тропического городка. Когда они удалились на сотню метров от коттеджа, Герда, уже догадываясь, что майор-прокуратор в курсе дела, спросила:

- Слушай, Хелм, что не так с этими бахаи?

- Проще сказать, что с ними ТАК, - слегка иронично отозвался он.

- Ладно, - сказала она, - тогда давай, ты расскажешь по порядку, как было дело.

- ОК. По порядку. В ходе Первой Мировой войны, бахаи обосновались в Австралии, и поползли дальше в Океанию. За полвека они создали миссии на архипелагах, и стали подлизываться к туземным лидерам. В 1970-х они обратили Танумафили II - короля и пожизненного президента Самоа. На них посыпались королевские дары за счет других туземцев: привилегии, деньги, земли, и много всякого. Ты видела Храм Лотоса?

- Да. Красивое оригинальное здание с большим прекрасным садом.

- Точно! - он кивнул, - Очень красивое оригинальное здание с большим садом, в очень маленькой и бедной стране. Следующие президенты сохранили привилегии бахаи. Но наступил супер-кризис, обстановка дестабилизировалась, и каждой общине пришлось выбирать: с кем она, против кого она, на что она готова.

- Значит, - сказала Герда, - эти люди ошиблись, выбирая сторону, и не более того?

Майор INDEMI хмыкнул и процитировал некого политика наполеоновской эпохи:

- Это более, чем преступление: это ошибка.

- Ладно, Хелм, допустим даже, что на войне сотрудничество с врагом, это более, чем преступление. Но почему фолкентаг и курфюрст так поступили с детьми бахаи? Мне кажется, что наказывать детей за ошибки родителей, это свинство со стороны власти.

- Да, это свинство, - согласился он, - но в данном случае фолкентаг не наказал детей, а защитил их от шариатского фундаментализма их родителей и лидеров секты.

- Ты что-то путаешь, - возразила Герда, - ведь религия бахаи, это не ислам.

- А что такое религия бахаи? – спросил майор, и уточнил, - Вопрос не риторический.

Журналистка внимательно посмотрела на него.

- Милый, у меня такое ощущение, что ты в курсе моих частных разговоров кое с кем.

- Да. Я в курсе, поскольку Крис и Фран Февре уже залили на свой блог восторженные сентенции по поводу того, что такой крупный локальный медиа-актор, как ты, взялась помочь юниорам бахаи в поиске спонсоров для организации своей авиапочты. А, зная некоторые твои привычки, можно предположить, что ты взялась за это не раньше, чем получила ясное изложение их доктрины… По любимым глазам вижу: я угадал.

- Big Brother watching you, - проворчала Герда, цитируя антиутопию «1984» Оруэлла.

- Supreme Jury watching up Big Brother, - мгновенно отреагировал фон Зейл.

- А это откуда цитата? – поинтересовалась она.

Он улыбнулся и игриво подмигнул:

- А! Ты еще не совсем освоила политический фольклор Моря Нези. Это из ответа топ-координатора Накамуры Иори репортеру ABC на майской пресс-конференции. Когда репортер, жалуясь, что INDEMI всюду сует свой нос применил цитату из Оруэлла для пояснения проблемы слежки, Иори-сан ответил: Supreme Jury watching up Big Brother. Сказано метко. Современная роботизированная слежка действительно позволяет нам держать целевого фигуранта в поле зрения круглосуточно online, а фигурант даже не заметит. Но, если эта слежка как-либо нарушит его объективные права по Хартии, то Верховный суд мгновенно обрушится на офицера-нарушителя. Типа, Дамоклов меч.

- А что, прецеденты были? – спросила Герда.

- Да. Я расскажу при случае, а сейчас, давай вернемся к бахаи. Что такое их религия?

- Хелм мне нужна шпаргалка, которая в моем планшетнике. Так что лучше сидя.

Герда подняла ладонь, и указала на ближайшую эрзац-скамейку (сделанную из лодки, исчерпавшей мореходный ресурс). Майор кивнул, они уселись на скамейку и…

…Будто по волшебству, подкатил электрицикл (маленький электрический трицикл) с прозрачным контейнером-багажником, подсвеченным, как маленькая витрина. Место водителя занимал смуглый индокитайский мальчишка лет 12, весьма бойкий.

- Hei foa! Мобил-шоп аббатства Мифрилланд! Экологически оптимальная выпивка!

- Little Brother watching you, - сказала Герда, модифицировав прошлую цитату.

- Так! – фон Зейл негромко хлопнул в ладоши, - Что скажешь насчет выпивки?

- Экологически оптимальная? – переспросила она, приглядываясь к бутылкам.

- Ну! - мальчишка уверенно кивнул, - Вино «Готика», хит сезона за два фунтика!

- Можно попробовать, - решила Герда.

- Давай, - сказал фон Зейл, и протянул ему две серебряных монетки.

- Вот! - мальчишка вручил ему бутылку из темного стекла, - Что-нибудь еще, а?

- Нет, нам хватит.

- Ну, тогда хорошего вечера. Aloha foa!

- Aloha oe, - ответил Хелм, и мальчишка укатился на своем электрицикле к следующей компании любителей вечерних прогулок по берегу.

Герда понаблюдала, как юный трейдер продает еще три бутылки вина, и спросила:

- Хелм, а насколько это нормально, что малолетки работают по ночам?

- Здесь безопасно, - ответил он, - а эти малолетки-малайцы, типа: эхо войны. Они были беспризорниками, пока капитан Бокасса не занялся этаким социальным бизнесом.

- Аббатство Мифрилланд на Американском Самоа … - задумчиво произнесла Герда.

- Ты уже слышала о нем? – спросил Хелм.

- Да. Мне говорила Сонки Мюллер позавчера, когда заходила в гости. Некий условный аббат Тореро производит там мед от трансгенных пчел, вывезенных тобой из Европы.

- В общих чертах так, но лучше увидеть на месте. У него не только мед, но еще много интересного, включая вино «Готика», придуманное Бокассой. Хочешь попробовать?

- Нет, не сейчас. Мне уже хватило сидра на вечеринке.

- Тогда вернемся к бахаи? – предложил майор.

- Да. Я обещала ответить на твой вопрос…

Тут она сделала паузу, чтобы открыть лист-презентацию на планшете, и объявила:

- Бахаи верят в своего пророка Бахауллу, проповедовавшего единство всех религий, и объединение человечества, которое будет говорить на общем языке, и выбирать общее правительство. Бахаи выступают за право каждого человека на самостоятельный поиск религиозную истины, всеобщее образование, и гармонию религии и науки. Еще, бахаи выступают за отказ от насилия, за сокращение разрыва между богатыми и бедными, и против дискриминации по религии, полу и расе признакам. Любой труд для бахаи. это религиозная практика, по принципу: красота спасет мир. Поэтому все храмы и поселки бахаи, это сады с цветами. Согласно бахаи, любые проблемы политики можно и нужно решать духовными методами, через просвещение, и стремление к справедливости. Это несколько наивная идея, но скажи, Хелм, что в ней плохого?

- Что плохого, я сейчас расскажу, но сначала попробуй сама ответить на три вопроса: Откуда у бахаи деньги на храмы-сады в двухстах странах? Кто управляет всемирной организацией бахаи? Как бахаи относятся к материализму и к сексу?

- Э-э… - Герда напрягла память, - …Деньги, это добровольные пожертвования, плюс доходы от издательского и оздоровительного бизнеса. Управляет коллегия из девяти человек с офисом в Израиле, в Хайфе. Я не помню название коллегии.

- Всемирный Дом Справедливости, - подсказал фон Зейл, - да, кстати: ты уже читала канонический Китаб-и-Агдас, или еще нет?

- Китаб… Что-что?

- Китаб-и-Агдас, - повторил он, и пояснил, - это кодекс бахаи. Самая Святая Книга.

- Э-э… Нет, я не читала, - призналась она, - А надо?

- Просто найди в интернете, и полистай, – предложил фон Зейл.

Книга «Китаб-и-Агдас» в электронном виде нашлась с легкостью. Хотя, читать ее на малоформатном планшете было не очень удобно, но можно пробежать по диагонали, и составить общее впечатление. Именно так сделала Герда Шредер, и впечатление было странным. Если бы она не видела заголовка, то подумала бы (исходя из стиля) что это исламский текст. Содержание под стать стилю:

«Все сущее явлено на свет по Его непреложному повелению. Когда законы Мои восходят, как солнце, на небе Моих слов, каждому следует неуклонно соблюдать их, хотя бы повеление Мое раскололо небеса всякой религии. Он вершит, что пожелает. Он избирает, и никто не оспорит выбора Его… Вдохнувший аромат Всемилостивого и признавший Источник этих слов, с готовностью подставит грудь свою под стрелы врага, дабы утвердить правду законов Божиих среди людей».

Возможно, это была метафорическая абстракция, но крайне неприятная абстракция. А дальше по тексту нашлись уже вполне конкретные и однозначные поучения:

«Бог наложил на всякого прелюбодея и прелюбодейку штраф, который следует уплатить в Дом Справедливости: 9 мискалей золота, которые удвоятся в случае повторения проступка. Такое наказание назначено для них Тем, Кто есть Господь Имен в этом мире, а в мире грядущем Он предназначил для них уничижающее мучение».

Герда прочла этот стих из «Китаб-и-Агдас», и подумала: «вот мы добрались до денег». Несложный поиск по сети показал: 9 бахайских мискалей золота - это немного больше тройской унции, или примерно 1800 долларов (если по текущей котировке). «Неплохо получает Дом Справедливости с банального адюльтера», - подумала Герда, и далее, по журналистской привычке, стала прицельно искать в книге указания на платежи. Это не составило особого труда. Брачный союз обходился горожанам в 4000 долларов, но для крестьян на порядок дешевле. Кстати: брак считался обязательным, требовал согласия родителей, мужчина мог брать двух жен, плюс служанок (о которых было написано с некоторой уклончивостью)…И вот: 19 процентов доходов бахаи подлежали передаче (дословно) «богу». Ну, а технически - во все тот же Дом Справедливости. Затем Герда нашла в этом трактате отношение к наукам и к самостоятельному поиску истины: «Не взвешивайте Книгу Божию по правилам и наукам, что в ходу у вас, ибо сама эта Книга есть непогрешимые Весы, установленные среди людей».

Прокрутив еще фрагмент текста, она обнаружила следующее поучение:

«Свобода побуждает человека преступать границы пристойности и умалять достоинство своего положения. Она унижает его, доводя до крайней степени распущенности и порока.

Смотри на людей как на стадо овец, для чьей защиты надобен пастырь. Такова истина, несомненная истина. Мы одобряем свободу в одних обстоятельствах, и отказываемся признать ее в других. Мы, воистину, Всезнающи. Скажи: подлинная свобода для человека заключается в подчинении Моим заповедям»...

…На этом пункте Герда не выдержала, отложила планшет, и с чувством произнесла:

- Scheisse!

- Обычное дело, - отозвался фон Зейл, - разве для тебя новость, что в таких сектах два учения: внешнее (в агитках для завлекаемых) и внутреннее (для уже завлеченных)?

- Не новость, - буркнула она, - но у бахаи всегда была хорошая репутация.

- Ну, - фон Зейл пожал плечами, – они так замаскировались. Тоже обычное дело.

- Ладно, Хелм. И что дальше?

- Дальше, - ответил он, - следует поставить верхушку здешних бахаи перед свободным выбором между верой и правдой.

- Мм… Я не поняла.

- Герда, это просто. Если бахаи - правдивая религия, то агитка, направленная тебе для презентации, содержит истинное учение, а Самая Святая Книга, это просто памятник литературы. Но, если истинное учение не в агитке, а в Самой Святой Книге, то бахаи - тайная шариатская анти-хартийная секта. Это будет доведено до гуру Исайи Томасе.

- Звучит, как угроза расстрела, - невесело заметила Герда.

- Звучит, как предложение к честной дружбе! - возразил он, - Если ты поможешь, то в результате мы получим общину бахаи, интегрированную в наше общество без потери культурно-религиозной идентичности. Школа-интернат Плайа-Афаноа станет местом международного паломничества экзальтированных молодых людей, типа той парочки французов, с которыми ты подружилась. А юниоры-бахаи будут окружены заботой, и поддержаны в их стремлении к устройству красивых садов с цветочками.

- Ладно, Хелм, а что надо от меня?

- Ну, если ты действительно обещала Крису и Фран Февре найти спонсоров, то…

Герда утвердительно кивнула, и майор продолжил:

… - Будет замечательно, если ты это сделаешь.

- Гм… Ладно, я думаю, что, учитывая довольно скромную сумму, я найду. И что?

- Так, любимая, позволь мне внести две поправки. Во-первых: незачем их искать, они волшебно нашлись сами. Во-вторых, эти спонсоры выложат сумму в сто раз больше.

- Гм… Кто же они, эти богатые и щедрые ребята?

- Они - известные тебе персоны аббат Тореро, баронесса Шеппи, и рыцарь Кавендиш.

- Известные мне? - переспросила Герда и, поскольку фон Зейл промолчал, стала вслух рассуждать, - аббат Тореро заочно известен мне. Баронесса Шеппи, это, видимо, юная Чанди Кестенвэл, скандально известная по Войне за баронское наследство, благодаря желтой прессе. Она подружка одиозного капитана Бокассы, А рыцарь Кавендиш, это, вероятно, Невилл Кавендиш, самый молодой в Атомном листе Гаагского трибунала.

- Абсолютно верно, - подтвердил майор-прокуратор.

- …Только, - договорила она, - я не поняла, почему РЫЦАРЬ Кавендиш.

- Это просто: он кавалер ордена Логоху, высшего ордена Папуа - страны Британского Содружества и, по геральдическому праву, считается офицером-рыцарем королевы.

- Ничего себе рыцарь… - произнесла Герда.

- Уж какой есть, - ответил фон Зейл цитатой из культового мультфильма «Шрек».