Знакомство с ведьмами королевства Эдайн. Возвращение блудного супруга

Прошло три месяца с тех пор, как Юлиан сбежал от Цветанки. Верный договору с демоном он упорно двигался на юго-запад, надеясь, что внутренний компас не подводит, и каждый шаг приближает его к Ночному королевству.

Сомнения отпали, когда он оказался в Эдайне. Оба королевства имели между собой общую границу – во всяком случае, так утверждали местные жители.

«Ну вот! – обрадовался Юлиан. – Всего-то дел – добраться до Ночного королевства, найти там храм Рогатой луны, и при этом не опоздать к празднику Кровавой жатвы, что бы ни значило это дурацкое название».

Правда, торговцы – самые осведомлённые люди в практической географии, малость подпортили ему настроение, сообщив, что нужно от края до края пересечь территорию Эдайна, чтобы добраться до границы Ночного королевства.

«Подумаешь, – быстро утешился он, – ещё какая-то пара тысяч километров и, считай, золотой ключик уже наш!» Гораздо больше его удручало другое обстоятельство. Несмотря на жесточайшую экономию, деньги, полученные от девушки, потихоньку таяли.

Чтобы оттянуть неприятный момент полного безденежья, Юлиан ночевал, где придётся. Это мог быть стог сена, дерево в лесу, заброшенная сараюшка, сеновал или другая хозяйственная постройка, куда ему удавалось забраться потихоньку от хозяев. Благо затянувшаяся тёплая осень ещё позволяла такие ночёвки на свежем воздухе, впрочем не доставляющие ему никакого удовольствия. Вот и сегодня, проснувшись, он почувствовал, что тело привычно ломит от лежания на жёсткой лесной подстилке.

Утренний философский настрой, ставший уже привычным, дал о себе знать и на этот раз. «Эх!.. Хорошо! Солнышко светит, птички поют. Да и травка не подвела, зеленеет зараза». Сонно зевая, Юлиан сел и с удовольствием потянулся, чувствуя, как возвращается жизнь к онемевшим конечностям. Зачесался живот, и он чертыхнулся, когда обнаружил на теле многочисленные растительные отпечатки, в основном от лапника, который служил ему лежаком.

«Блин! Конечно, апартаменты в лесной гостинице обширны, но набор удобств оставляет желать лучшего: ни тебе горячего завтрака, ни тёплой воды, чтобы помыться по-человечески. Интересно, почему всегда находятся дураки, которые бредят романтикой пеших путешествий? Вот лично я всё бы отдал за комфорт цивилизации», – грустно подумал он. Припомнив свои мечты о паланкине и прилагающихся к нему мускулистых носильщиках, он вздохнул. «Хорошо, что жёнушка хоть напоследок расщедрилась. Но кто же знал, что с женитьбой выйдет такой облом? Мало того, что не сумел объегорить сельскую девчонку, так ещё как последний дурак потратил на неё все свои деньги. Впрочем, чего жалеть? Легко пришли, легко ушли. Пусть хоть что-то останется на память цыплёнку, – Перед его внутренним взглядом промелькнуло восторженное личико, очарованное ярмарочными чудесами, и он тепло улыбнулся. – Надеюсь, с ней всё в порядке. Цветик – хорошая девчонка и заслуживает лучшей доли, чем быть обобранной до нитки первым же встречным авантюристом».

К удивлению Юлиана, девушка почему-то не забывалась и даже больше, когда его одолевали кошмары, она всегда приходила ему на помощь. И за это он был ей очень благодарен. В последнее время стоило только закрыть глаза и его осаждали разнообразные чудовища. Причём не сказать, чтобы они вели себя агрессивно. Скорей наоборот. Усевшись в отдалении, монстры с почтением взирали на Юлиана. Да и выглядели они не так уж страшно. Конечно, зрелище было не для слабонервных, но среди них встречались очень даже симпатичные – особенно те, что были в облике фантастических зверей. Но от всех чудовищ исходила такая сильная эманация потусторонней жути, что он не выдерживал и просыпался в холодном поту. К счастью для него, стоило девушке появиться, и они сразу же ретировались. Правда, иногда она опаздывала и тогда начиналась изматывающая игра в гляделки, во время которой у Юлиана возникало неотвязное ощущение, что чудовища чего-то ждут от него, вот только он никак не мог понять, чего именно.

Но именно сегодня она появилась вовремя и благодаря этому он хорошо выспался.

При воспоминании о девушке Юлиана кольнула совесть. «Может, не стоило оставлять её одну? Вдруг эта дурочка попала в беду?» – промелькнула у него беспокойная мысль. Поймав себя на том, что неотвязно думает о ней, он рассердился. «Да, что ей сделается? Конечно, Цветанка – сельский наивняк, но она же местная и при деньгах. К тому же не дура. В случае чего, вернётся домой, к папеньке под крыло».

Он вскочил и, активно размахивая руками, занялся зарядкой. «Ну нет, мой мальчик! Даже не думай! ты сделал всё правильно. Куда уж тебе заботиться о спутнице! Не забывай, в средневековом мире женщина ждёт от мужчины защиты, материальной и физической, а ты чего? Да ничего! Нечто среднего рода – ни мужчина, ни женщина. Конечно, при случае можно кулаками помахать, но не факт, что удастся отбиться. Ведь практического опыта – кот наплакал. Последняя крупная драчка была перед встречей со Светозаром. Так отделали, что совершенно не хочется повторения, и страшно подумать, что будет, если дело дойдёт до холодного оружия. Ведь я в жизни не держал ничего острее кухонного ножа, ну и маникюрных ножниц в бытность Юлечкой, а для мужиков в этом мире орудовать мечом – привычное дело. Мигом порубят, как капусту. Да и в остальном полный лох. Всадник из меня тоже аховый, несмотря на уроки верховой езды. К сожалению, Юлька до дрожи боялась лошадей, и это вышло мне боком. Недавно сдуру спёр лошадь, но увы! Слава богу, страха перед животиной больше нет, но езда на местных мустангах, к тому же без седла, похоже, абсолютно не моё призвание. Блин! Как был богатенькой дурочкой, которая ничего не умеет, так ею и остался! Да и учиться некогда при такой спешке».

Пытаясь убедить себя, что он не в ответе за обманутую им девушку, Юлиан всё равно расстроился. Он знал, что Цветанке, оставшейся соломенной вдовой, придётся очень нелегко. Учебники утверждали, что в мире средневекового патриархата женщина кругом виновата – что бы с ней ни случилось – и его собственный опыт, приобретённый в скитаниях, подтверждал этот постулат историков.

«Хватит заниматься самоедством! Далась тебе эта дурочка! Лучше о себе побеспокойся. Денег кот наплакал, а когда они закончатся, что будешь делать?.. Да, ладно, что-нибудь придумаю». Но тревога почему-то не уходила и Юлиан, злясь на себя, начал рыться в вещевом мешке. Расчёска нигде не было и он, огорчённый потерей, запустил пальцы в сильно отросшие волосы. – Вот гадство! Даже волосы нечем причесать и голова уже грязная, пора мыть. Слава богу, хоть вшей на постоялых дворах не нахватал».

С превеликой неохотой он побрёл к небольшой речке, которая шумела на каменных перекатах, как пригородная электричка, и этим навевала ему ностальгические воспоминания о Земле.

Продравшись сквозь прибрежные заросли, Юлиан хмуро посмотрел на тёмную заводь с цветущими кувшинками. Летом купаться здесь было бы одно удовольствие, но сейчас вода была ледяной, а лодочки желтых листьев, плавающие по поверхности, напоминали ему о том, что это ещё цветочки: не за горами уже осеннее ненастье с его затяжными дождями, холодом и слякотью.

Тем не менее юноша порадовался, что ему везёт с погодой, да и дорога всё время ведёт на юг. Раздевшись, он зябко поёжился и с разбегу бросился в воду. Он прошёлся брассом от одного конца заводи до другого и выскочил на берег, где, стуча зубами от холода, забегал кругами – чтобы согреться и быстрей обсохнуть, а затем стремглав понёсся к месту своей ночёвки.

– Блин, до чего уже достало мыться в ледяной воде! – пробормотал он, натягивая на себя одежду. – Видимо, я один такой дурак, что лезет мыться в первую попавшуюся лужу. Вон мои доисторические предки не заморачивались с гигиеной и ничего. Правда, умирали рано, зато какая у них была насыщенная жизнь! У костров плясали, мамонтов жрали, друг с другом воевали. С другой стороны, хочешь, чтобы пустили за стол в таверне, либо разоряйся на общественную купальню, либо из экономии мойся на природе.

Конечно, это больше была привычка к чистоте, чем какая-то особая неприязнь к неопрятным бродягам в королевстве Эдайн. Хотя в приличное заведение могли и не пустить, куда по старой привычке стремился Юлиан – причём не столько за едой, сколько послушать, что говорят о Ночном королевстве. В последнее время его беспокоили дичайшие слухи, которые ходили о его жителях. Это могли быть обычные выдумки – они всегда возникают, когда соседнее государство держит границы на замке, если бы не одно «но». Народная молва утверждала, что именно Эдайн держит соседей в изоляции – при помощи какого-то мифического барьера, установленного ведьмами – а всё потому, что жители Ночного королевства якобы имеют нездоровое пристрастие к питью свежей крови. В комарах такая привычка никого не удивляла, но двуногие кровопийцы почему-то всех пугали.

Раньше Юлиан не обращал внимания на весь этот бред, воспринимая его как сказки, порождённые буйной фантазией людей, имеющих сочинительскую жилку. Но только до тех пор, пока воочию не столкнулся с эдайновскими ведьмами, россказни о которых он тоже считал выдумкой. Вообще-то, его вера в материализм окружающего мира дала трещину после встречи со Светозаром, но окончательно её порушили именно они, ведьмы Эдайна. Вопреки его ожиданиям, это оказались не просто знахарки, хотя врачеванием они тоже занимались.

Впервые представительницу этого славного племени Юлиан повстречал на третий день своего путешествия по Эдайну и, нужно признать, она произвела на него неизгладимое впечатление.

В поисках пропитания он забрёл на городской базар, зная, что там всегда можно чем-нибудь поживиться. Но в этот раз ему не повезло, и он после безрезультатных хождений между торговыми рядами – никто не хотел давать ему работу даже за еду – уже собрался уходить. Как вдруг девчонка, находящаяся поблизости, сбросила на землю огромный заплечный мешок и, уперев руки в боки, бойко объявила, что она ведьма-практикантка.

На вид девчонке было лет шестнадцать. Сероглазая и рыжеволосая она была прехорошенькой. Юлиана позабавило то, что традиционные полосатые чулки и огромная островерхая шляпа прилагались к короткой чёрной юбчонке и куцей кофточке такого же цвета. Зарывшись в свой мешок, нахалка без всякого смущения продемонстрировала окружающим нарядные кружевные панталончики, находящиеся под пышной нижней юбкой.

К складному столику «ведьмы-практикантки» с множеством разноцветных зелий сразу же потянулись клиенты, а следом за ними двинулся и заинтересовавшийся Юлиан. Попутно он стащил яблоко у зазевавшейся зеленщицы и, хрустя сочной мякотью, встал в первых рядах собравшихся зевак.

Юная ведьма не обманула ожидания зрителей и устроила отменное представление. Она взялась за омоложение толстой рябой тётки, которая решилась на этот эксперимент исключительно из-за того, что её муженёк сбежал к молодой соседке. Уж очень ей хотелось доказать своему благоверному паразиту, что он не прав, оставив такое сокровище.

Тётка взгромоздилась на хрупкий складной стульчик, и «ведьма-практикантка» приступила к делу. Зелья, слитые в одну посудину, полыхнули и, задымившись, обдали окружающих жутко вонючим запахом. Девчонка по-кошачьи чихнула и, заслышав льстивый хор мужских голосов с пожеланиями здравия, набрала в грудь побольше воздуха. Догадавшись, что за этим последует, Юлиан предусмотрительно зажал уши, а остальной народ шарахнулся, когда она издала пронзительный крик, имитирующий вопль баньши. Пока окружающие приходили в себя после её хулиганской выходки и снова подтягивались к месту действия, «ведьма-практикантка» довольно ухмыльнулась и, подмигнув Юлиану, снова занялась делом. Она забормотала колдовские наговоры (после общения со Светозаром некоторые фразы показались ему частично знакомыми), и по жидкости в посудине побежали разноцветные всполохи.

Тётка малость обалдела от происходящего, но не утеряла мужества и стойко выдержала все колдовские манипуляции. При этом она не теряла бдительности и сразу же почувствовала неладное, когда «ведьма-практикантка» засуетилась, пробуя всё новые вариации зелий и наговоров.

Увы, несмотря на все усилия девчонки, процесс омоложения дал сбой. А когда лицо тётки приобрело стойкий лягушачий оттенок, превратив её в воплощение Шрека, она сочла за благо слинять. Обернувшись кошкой, «ведьма-практикантка» молнией шмыгнула под крыльцо ближайшего дома. Видя такое дело, тётка взъярилась, и было отчего, – ведь на всех не наберешься любителей батрахологии (а попросту лягушек), царевны они в своём болоте или нет.

Бросившись животом на землю, обманутая клиентка попыталась извлечь из-под крыльца ощерившуюся рыжую кошку. Но куда там! Невзирая на оглушительные вопли тётки, мурлыка ни в какую не желала принимать рекламацию и платить неустойку за незадачливую ведьму, тем более своей шкуркой. Забившись в убежище, она разъярённо шипела и, сверкая серыми глазищами, отбивалась как могла.

В результате победа осталась за кошкой. Нещадно оцарапанная тётка не выдержала и отступилась. Благо, зелёный окрас сам по себе начал сходить с её лица.

Юлиан хохотал вместе с остальными зрителями, убеждённый, что видит талантливо разыгранный фарс с сеансом внушения, как у Вольфа Мессинга. Но впоследствии он засомневался, что это была всего лишь галлюцинация. Слишком уж кошка, рыжая и сероглазая, походила на шкодливую ведьмочку.

Впоследствии он узнал, что ведьмы Эдайна это жрицы Сьёфнейг или Всеобщей матери, которая олицетворяла собой древний культ, зародившийся в незапамятные времена. Они имели собственную организацию, с которой считался сам король. В общем-то, обители Ведьминских кругов по своему устройству мало чем отличались от христианских монастырей. Да и в народе жрицы Сьёфнейг выполняли те же функции, что и прочие служители культов, разве что более эффективно.

Как бы то ни было, а жители Эдайна свято верили, что ведьмы это самые настоящие колдуньи. По слухам, они умели влиять даже на погоду – мол, вызвать дождь или засуху для них плёвое дело. Что уж говорить о такой мелочи как превращение в кошку. Для ведьмы это считалось само собой разумеющимся умением.

Конечно же, обычные люди относились к ведьмам с опаской и тем не менее частенько обращались к ним за помощью – как лечебной, так и по хозяйству, особенно если нужно было изгнать крыс из амбаров или насекомых, ополчившихся на поля. Однажды Юлиан сам видел такого Крысолова в юбке. Цепочка грызунов послушно следовала за темноволосой изящной девушкой, которая шагала так легко, что казалось будто она парит над землёй.

Внешность была ещё одним отличительным признаком эдайновских ведьм. Несмотря на разнообразную цветовую палитру, присущая им тонкая красота и воздушность свидетельствовали о том, что необычные способности возникают не на пустом месте, а передаются от матери к дочери. Юлиан решил, что эдайновские ведьмы живут наподобие амазонок и признают только дочерей. Народ шептался, что рождающихся мальчиков они превращают в козлов или убивают на шабашах, принося их в жертву своей богине.

«Если существуют самые настоящие колдуньи, то почему не быть вампирам?» – пришёл Юлиан к закономерному выводу. Озабоченный перспективой встречи с кровососущим населением Ночного королевства, он позабыл о девушке, как вдруг лесную тишину нарушил отчаянный женский крик. Он перестал рыться в сумке и, выпрямившись, насторожённо прислушался.

Крик донёсся со стороны дороги, и это наводило на определённые подозрения. «Блин! Пора делать ноги! Похоже, поблизости ошивается банда соловьев-разбойников, – подумал юноша и, заслышав новый зов о помощи, без промедления покидал в заплечный мешок оставшиеся вещи. – Спасибо, что предупредила, дорогуша! Прости, но поблизости нет ни дураков, ни рыцарей. Как-нибудь выпутывайся сама, лично мне неприятности ни к чему».

Совесть его не мучила. Перед тем как устроиться на ночёвку в лесу, Юлиан зашёл в трактир при постоялом дворе и там как раз обсуждали разбойников, которые с недавних пор завелись в округе. Завсегдатаи склонялись к мысли, что это пришлый люд: местные не рисковали заниматься разбоем вблизи ведовской обители. Как бы то ни было, разбойники женщин не трогали. Конечно, грабили и насиловали, но не убивали, даже если они упорно сопротивлялись, – если верить россказням жертв нападения.

«И чего ты так надрываешься, дорогуша? – насмешливо подумал юноша, уже наслышанный о вольных нравах эдайнских женщин. – Подумаешь, ребята малость развлекутся. Главное при этом не нервничать и вовремя расслабиться». Уверенный, что разбойники напали на крестьянку, идущую по своим делам, он уже нырнул в густой подлесок, обходя опасный участок дороги, как вдруг услышал своё имя.

Словно громом поражённый Юлиан застыл на месте – это был голос Цветанки, он не сомневался в этом. «Не может быть!.. Да откуда она здесь взялась? – мысленно воскликнул он и, уже зная ответ, страдальчески возвёл очи горе. – Вот дурища! Всё-таки выследила!» Несмотря на злость, ноги сами понесли его к дороге. «Кретинка безмозглая! Дура деревенская! Надо бы тебя проучить и оставить банде на растерзание. Впредь была бы наука! Знала бы, как таскаться за мужьями-авантюристами и портить им жизнь!» – ругался он на ходу.

Когда дорога была уже совсем близко, Юлиан упал на землю и осторожно выглянул из придорожных кустов. Это действительно была Цветанка, а рядом с ней стояли четыре здоровенных мужика зверообразного вида. Мерзко ухмыляясь, один из разбойников её держал, а другой тем временем неспешно обыскивал на предмет ценного имущества. Причём оба попутно лапали девушку, что очень не понравилось её законному мужу.

«Вот скоты! Оторвать бы им руки за такое дело! Это вам не распущенная эдайновская бабёнка, а настоящая мусульманка, воспитанная в скромности и целомудрии!» – поцедил Юлиан сквозь зубы, лихорадочно соображая, как выручить девушку из беды.

В общем-то, выбора не было. За неимением оружия единственное на что он мог рассчитывать это на фактор неожиданности.

Пока не иссякла решимость, юноша пулей вылетел на дорогу и что есть силы пнул по лодыжке бородатого мужика, державшего Цветанку.

Разбойник взвыл от боли, и пока тот баюкал родную конечность, он схватил девушку за руку и потащил её за собой.

– Не тормози! Иначе соловьи-разбойники догонят и от души навешают нам (…) да я это я! Хватит уже таращиться! – прикрикнул Юлиан на девушку. – Блин! Ещё успеешь налюбоваться! А сейчас будь добра шевели конечностями, – проворчал он и, не выдержав, улыбнулся. – Привет, цыплёнок! Давно не виделись.

– Да!.. Давно, муж мой, – ошарашенная девушка просияла и попыталась поклониться на бегу. – Я уж думала, что никогда тебя не увижу… Как ты здесь оказался?

– То же самое я хотел спросить у тебя!

Юлиан свёл брови к переносице, решив без промедления расставить все точки над «i», но ему помешали разбойники. Опомнившись, они с рёвом пустились в погоню. Встревоженный он оглянулся и с новой силой потащил Цветанку за собой.

– Давай оставим разговоры на потом, а сейчас бежим!.. Быстрей! Что ты тащишься как улитка?!

– Не бойся, я не отстану! Не для того я столько тебя искала!

Заслышав слёзы в голосе девушки, Юлиан обернулся.

– Не реви! Хорошо? – попросил он. – Иначе, как пить дать, отстанешь.

Цветанка с готовностью кивнула, но надолго её не хватило. Видя, что ей не угнаться за легконогим юношей, она остановилась и, задыхаясь, прокричала:

– Юлиан, беги! Я слышала, женщин разбойники не трогают, а тебя они могут убить!

– Ну, нет! Бежим вместе! Мало ли что этим гадам взбредёт в голову!

Он покрепче перехватил руку девушки и снова потащил её за собой, и той не оставалось ничего иного, кроме как повиноваться.

Молодые люди то и дело оглядывались на бегу, но увы! Привычные к бродяжничеству разбойники не отставали и даже больше, расстояние между ними и беглецами неуклонно сокращалось. Будь Юлиан один, он легко ушёл бы от погони, но только не вместе с девушкой, хотя она старалась изо всех сил и даже не замечала, что от его хватки у неё уже посинели пальцы на руке. Конечно, Цветанка была по-крестьянски выносливой, но бегать она не привыкла, вдобавок ей мешала длинная юбка из плотного полотна, которая путалась в ногах.

– Всё! – выдохнула она, остановившись. – Пусти! Я больше не могу!

Судя по запалённому дыханию это действительно было так. Тогда Юлиан подхватил девушку на руки и велел ей заткнуться, когда она запротестовала.

Казалось, спасение было уже совсем близко – перед беглецами замаячил лес, где юноша надеялся укрыться, как вдруг в его предплечье вонзился острый нож.

Сгоряча Юлиан не почувствовал боли, но рука сразу же онемела. «Блин! Кажется, хана!» – мелькнула у него обескураживающая мысль, и в довершение несчастья он споткнулся. Раненая рука больше не повиновалось ему, из-за чего он не смог удержать девушку и, падая, она сбила его с ног. При попытке подняться у него сразу же вызвездило перед глазами, и в ярости он стукнул по земле здоровой рукой.

– Цветанка, хоть ты спасайся!.. Не стой, дурища! Беги!

– Нет! – выкрикнула девушка и, схватив палку, заслонила его собой. – Не подходите, гады! – она замахнулась на подоспевших разбойников и гневно взвизгнула, когда один из них выкрутил ей руку вместе с палкой.

Бородатый мужик с двумя недостающими зубами на верхней челюсти мерзко ухмыльнулся и начал подступать к Юлиану, при этом многозначительно поигрывая ножом.

– Дяденьки, будьте добреньки, не троньте моего мужа! – взмолилась остервенело брыкающаяся Цветанка, под довольное ржание разбойников.

– Не беспокойся, красавица, мы его не тронем. Правда, парни? – процедил щербатый разбойник. – Твой муженёк слишком молод и красив, чтобы портить такой ценный товар. Мы только кое-что ему отрежем, перед тем как продать работорговцам. Поверь, при его внешности это лишнее, зато он будет пользоваться большим спросом в халифате Тавис. Ихние богатеи любят услаждать свой слух нежными мальчишескими голосами.

Разбойник наклонился над Юлианом и тот, выдернув нож из своего предплечья, воткнул ему в живот.

– Обваляешься, козёл! Не сказать, что слишком дорожу своим хозяйством, но пока оно в моём распоряжении, никакой гад его не отрежет, – злобно прошипел юноша и, побелев как полотно, закрыл глаза. Из-за резкого движения из его руки с новой силой хлынула кровь.

– А-а! – завопила обезумевшая девушка, с недюжинной силой вырываясь из рук пожилого разбойника. – Дяденька, миленький! Вы же хотели сохранить ему жизнь! Пожалуйста, перевяжите рану, не дайте Юлиану умереть! Я всё отдам! Честное слово! Я дочь Ивина Медуницы, торговца из Ладуни, у меня есть деньги!

Удивительно, но её слова возымели действие. Один из разбойников наморщил лоб.

– Да, что-то я слышал о таком… ё!.. Не тот ли это Ивин, о котором ходили слухи, что он женат на ночной охотнице?! – воскликнул он и обменялся многозначительными взглядами со своими товарищами.

Разбойник аккуратно поставил девушку на ноги и вежливо пробормотал:

– Звиняйте, барышня, вышла небольшая ошибочка. Будьте добреньки, не серчайте на старину Хрома. Хорошо? Мы ж не со зла. С кем не бывает? Ну, малёк перепили и решили малость пошутковать. Правда, парни? – в подтверждение его подельники закивали головами. – Так мы пойдём, милостивая госпожа? Здравия вам и вашему достопочтенному мужу.

Ошарашенная девушка ничего не понимающим взглядом смотрела на то, как здоровенные мужики, глупо ухмыляясь, сначала осторожно попятились, а затем дали дёру, оставив на произвол судьбы своего товарища, скорчившегося на земле.

Сгоряча Цветанка бросилась следом за разбойниками.

– Эй, дяденьки, вы куда? А деньги? А раненый?.. Вернитесь! Одной мне не справиться с двоими! – завопила она, размахивая руками.

Какое там! Увидев, что девушка гонится за ними, разбойники припустили с такой скоростью, что только пятки засверкали.

– Ай да ну вас к шайтану! Какие-то зайцы, а не разбойники! – в сердцах воскликнула Цветанка и бросилась к Юлиану.

Увидев, в каком он состоянии, девушка сама побелела как полотно. От огромной кровопотери он уже стоял на грани между жизнью и смертью. Знаменуя о скором конце, черты прекрасного лица заострились и обрели неземное выражение, превращая юношу в небожителя, недоступного для простых человеческих чувств.

Как могла Цветанка перевязала рану на предплечье, которая уже не так бурно кровоточила и, опустившись рядом, растерянно посмотрела на своё недавно обретённое сокровище. Судя по всему, муж снова готовился сбежать, причём туда, откуда нет возврата.

– О, Великий и Милостивый Аллах! Услышь мою молитву, подскажи, что мне делать? – взмолилась она, ломая руки.

И тут неожиданно перед глазами девушки замелькали картинки из детства, показывающих, как Миланика лечит её многочисленных братьев и сестёр. Не раздумывая, она положила ладонь на лоб Юлиана и слова наговора сами собой всплыли в её памяти:

К концу простенького речитатива лицо юноши порозовело, и он начал ровней дышать. Страшно обрадованная Цветанка затараторила все наговоры, что слышала от матери.

На последнем стишке тёмно-рыжие ресницы заметно дрогнули и, Юлиан, слегка улыбнувшись, открыл глаза.

– Цыплёнок, что за ахинею ты бормочешь? И это вместо того, чтобы рыдать над раненым бойцом, грудью вставшим на твою защиту? Чем заниматься всякой ерундой, лучше принеси мне попить, а то я просто умираю от жажды. Родник недалеко, вон за тем камнем, похожим на медведя.

– О Аллах!.. Спасибо тебе, Всемогущий!

Счастливая Цветанка подхватилась с места и вскоре вернулась с полным ковшом ледяной воды. Живительная влага, чистая как слеза ребёнка, довершила начатое чудо. Жадными глотками Юлиан в два счёта опустошил ковш и ему сразу же стало лучше. Но радоваться было ещё рано. При помощи девушки он поднялся на ноги и… с трудом удержался в сознании – ранение дало о себе знать сильнейшим головокружением и острой дёргающей болью в предплечье.

– Давай-ка, Цветик, попробуем добраться до цивилизации, – чуть слышно пробормотал он. – Неподалёку отсюда есть постоялый двор. Только сначала, будь добра, подбери моё барахло и где-нибудь припрячь. Хорошо? Мы с тобой не настолько богаты, чтобы разбрасываться нужными вещами. А я тем временем пока постараюсь немного прийти в себя. Нет! Садиться я не буду. Помоги мне добрать до дерева, я постою, пока ты занимаешься делом.

Цветанка не стала спорить и заодно собрала свои пожитки, разбросанные на дороге. Сделав, как просил Юлиан, она подставила ему плечо, и они с грехом пополам отправились в путь.

Постоялый двор оказался совсем недалеко от того места где они находились.

Всю дорогу Юлиан старался бодриться и не слишком опираться на девушку, но его запал быстро закончился. Под конец пути он находился уже в полуобморочном состоянии. Тем не менее он нашёл в себе силы дойти самостоятельно.

На пороге аккуратного двухэтажного дома с открытой террасой, увитой цветущими розами, их уже поджидала хозяйка постоялого двора. Это была красивая блондинка лет под тридцать, назвавшаяся Руникой. Поняв, что юноша ранен, она разохалась и бросилась им навстречу.

Помощь пришлась как нельзя кстати, Цветанка уже еле передвигала ноги, сгибаясь под тяжестью своего рослого спутника.

Как только выяснилось, что один из разбойников тоже ранен и валяется у дороги, хозяйка постоялого двора тут же послала за ним работника. С извиняющейся улыбкой она сказала, что за выдачу бандитов, живыми или мёртвыми, власти дают очень хорошие деньги. Девушке не было до этого никакого дела, но она согласно кивнула, при этом мечтая только об одном: поскорей добраться до места.

Взобравшись по лестнице на второй этаж, они втащили чуть живого юношу в отведённую хозяйкой комнату и уложили его на кровать.

Как только промокшая от крови повязка была поменяна на свежую, девушка отправилась за лекаркой. К счастью, поблизости оказалась обитель Ведьминских кругов, и ей не пришлось бегать по округе в поисках бродячей целительницы.

Выйдя к указанному хозяйкой ориентиру, Цветанка задрала голову и с опаской посмотрела на высокие сосны, шумящие на ветру. Лесная тропинка, ведущая к ведовской обители, пролегала через бор, который показался ей мрачным и тёмным.

Несмотря на страхи, по дороге ей никто не встретился: ни зверь, ни человек. В чистом лесу было на удивление спокойно и даже солнечно. Куда ни кинь взгляд, простирались огромные заросли черничника, соседствующие с мшистыми полянами, на которых то тут, то там выглядывали нарядные шляпки крепеньких сыроежек. С ощущением, что лес её принял и с ней не случится ничего плохого, девушка уже без оглядки зашагала по лесной тропинке, ровной как ковровая дорожка. Вскоре показалась стена, окружающая Ведовскую обитель и она, пройдя вдоль неё, оказалась у высоченных ворот.

Всё-таки Цветанке было немного страшно входить в обитель легендарных ведьм и она, собираясь с духом, остановилась у небольшой дверцы в воротах.

Не успела она постучать, как вышла высокая темноволосая девушка, которая по виду была её ровесницей или немного старше. Несмотря на простую крестьянскую одежду, с первого взгляда было ясно, кто она такая. «С такой красотой в поле не работают и навоз за коровами не чистят, – подумала Цветанка. – Да и материал у платья слишком дорогой, явно господский».

– Какая нужда привела тебя в нашу обитель? – спросила ведьма, глядя на оробевшую посетительницу ясными синими глазами.

Приветливое обращение подбодрило Цветанку, и она облегчённо перевела дух. «Слава Всемилостивейшему Аллаху! Кажется, никто не собирается сажать меня на лопату и отправлять в печь». Девушка низко поклонилась, но не успела она открыть рот, как дверца в воротах снова отворилась и оттуда выскочила девочка лет десяти.

Не обращая внимания на Цветанку, она обняла синеглазую ведьму и заглянула ей в лицо.

– Ма-а-м! Когда ты снова приедешь? – протянула она жалобным голоском.

– Аннет, кажется, я ещё никуда не уехала.

– Мамочка, а я уже соскучилась по тебе! Не уезжай или забери меня с собой! – взмолилась девочка, прижимаясь к синеглазой красавице-ведьме, и та в притворном удивлении приподняла брови.

– Да ты, моя милая, порядочная капризуля! Сама знаешь, что я не могу остаться, а ты должна учиться…

Глядя на милую семейную сценку, Цветанка запоздало удивилась. «Не зря говорят, что ведьмы выглядят моложе своего возраста», – подумала она, и у неё защемило сердечко при воспоминании о собственной матери. Миланика любила её, но старалась этого не показывать и ровно относилась ко всем детям. Но ведь сердце не обманешь. Ласковый взгляд, нежное прикосновение – этого было достаточно, чтобы девочка чувствовала себя защищённой, несмотря на все свои детские невзгоды.

Цветанка сморгнула набежавшие слёзы и заметила, что девочка тоже накуксилась, собираясь заплакать.

Поучительные нотации не возымели действия, и ведьма поставила сундучок на землю.

– Аннет, прекрати! – сказала она и подхватила дочь на руки. – Я тоже тебя люблю и не хочу с тобой расставаться, но у каждой из нас есть свои обязанности, которые мы никому не можем перепоручить, да и что сказал бы их велич… – она покосилась на Цветанку, – детка, не нужно огорчать papa. Как думаешь, что бы он сказал, увидев, что ты распускаешь нюни, как обычная дворовая девчонка?

– Что ему стыдно за меня, – девочка всхлипнула. – Мам, но ведь ты ему не скажешь?

– Нет, конечно! – ведьма поставила дочь на землю и подтолкнула её к воротам. – Аннет, ты же знаешь, долгие проводы – долгие слёзы. Беги внутрь, пока наставница тебя не хватилась.

Девочка послушалась и направилась было к воротам, а затем снова подбежала к матери.

– Ну, в чём дело? – нахмурилась она.

– Мам, наклонись!.. Забыла сказать, что я тебя люблю! – прошептала девочка и, развернувшись, убежала за ворота.

– Ах ты, глупенький зайчонок! Я тоже тебя люблю, – пробормотала растроганная ведьма и виновато глянула на Цветанку. – Извини, за задержку, дорогая. Как я понимаю, тебе нужна лечебная помощь. К счастью, всё нужное у меня с собой, и мы хоть сейчас можем пуститься в путь.

– Спасибо, госпожа! – Цветанка снова низко поклонилась. – Это вы извините, что я побеспокоила вас.

– Ничего страшного, детка. Как тебя зовут?

– Цветана, дочь Ивина Медуницы.

– Ну а ты можешь звать меня Аделией, – в свою очередь представилась ведьма.

– Рада знакомству, ханум Аделия, – уважительно отозвалась девушка и снова отвесила глубокий поклон.

В ведьме, помимо ошеломляющей красоты, было нечто такое, что вызывало у неё невольное почтение. Возможно, такое действие оказывала её королевская осанка и надменность, то и дело проскальзывающая, если не во взгляде, то в повороте головы. А ещё были утончённо-изысканные манеры, о которых она, казалось, не забывала ни на мгновение. «Будто привыкла жить под постоянным прицелом недобрых глаз», – подумала Цветанка, которой такие взгляды тоже были не в новинку.

– О! Так ты из халифата Перси? – сказала ведьма и девушка растеряно моргнула.

– Да, госпожа, – созналась Цветанка, и они отправились в путь.

Спустя некоторое время Аделия покосилась на девушку, и та робко улыбнулась, перехватив её оценивающий взгляд. Ведьма была не менее проницательна, чем она. В свою очередь она тоже подметила, что одежда на девушке очень хорошего качества, да и внешне она держится с достоинством. Это говорило о том, что она выросла в достатке, и у неё не было нужды пресмыкаться из-за куска хлеба. Что касается робости и поклонов, то они говорили лишь о дани традициям, впитанным с молоком матери, но никак не об ощущении собственной приниженности.

Поскольку скромность не позволяла девушке начать разговор, Аделия взяла инициативу в свои руки.

– Не подскажешь, что тебя привело в наши края? – спросила она с улыбкой. – Ведь халифат Перси – неблизкий свет.

Цветанка потупилась и покраснела. Замешательство на её личике говорило само за себя, и ведьма спрятала понимающую улыбку.

– Извини! Кажется, я лезу не в своё дело. Хотя догадаться не сложно. Так уж издревле повелось, что большинство женщин перемещается по миру, следуя за мужчиной. Видимо, ты тоже не исключение.

– Да, ханум, – не стала отпираться Цветанка и поспешно добавила: – Нет, вы не думайте! Я не какая-нибудь легкомысленная искательница приключений!

– Правда? – Аделия смерила спутницу лукавым взглядом; её приятно удивил литературный оборот в её речи. За непритязательной внешностью крестьянки пряталась образованная девушка.

– Честное слово! Юлиан мой муж!

– Вот оно что! Значит, вы – супружеская пара, находящаяся в путешествии. Насколько я знаю, имя твоего мужа не характерно для ваших мест, – заметила Аделия. – Интересно, как вы познакомились. Может, расскажешь, чтобы веселей шагалось? – попросила она и её глаза загорелись девчоночьим воодушевлением. – Знаешь, я просто обожаю любовные истории! Это же такая романтика! Нечаянная встреча взглядами и ноги подкашиваются от слабости, а в мыслях только одно: «Это он!» Прелесть! Не говоря уж о первом поцелуе при свете луны, когда украдкой сбежишь из дома на свидание с милым сердцу рыцарем.

Просьба ведьмы снова вогнала Цветанку в краску.

– Что вы, ханум! – пролепетала девушка. – В нашей женитьбе не было ничего романтического, я же ярмарочная невеста, – грустно добавила она и её руки потянулись к шёлковому головному платку, повязанному так, как это было принято у замужних женщин Адиса.

В её движениях не было привычной ловкости и Аделия пришла к выводу, что замуж она вышла совсем недавно. Слово за слово она всё же вытянула из спутницы её историю.

Услышав слова, сказанные убегающими разбойниками, ведьма посерьёзнела и смерила девушку насторожённым взглядом. Готовая к схватке не на жизнь, а на смерть, она будто невзначай положила руку на грудь и амулет, отзываясь на её призыв, ощутимо нагрелся. Внутри невзрачного камешка вспыхнула разгорающаяся синяя искра.

«Слава богам, девочка человек!» – Аделия расслабилась, но её не сразу отпустило внутреннее напряжение. «Вероятней всего, слухи о вампирах – это очередная выдумка. И всё же не мешает проверить целостность барьера, – озабоченно подумала она. – Наверняка Эвальд будет против и заявит, что я паникёрша. Конечно, границу с Ночным королевством по-прежнему патрулируют, но, боюсь, без ведьм в их составе от этого мало проку… О, боги! Если магический барьер ослаб, и вампиры просачиваются во внешний мир, то это катастрофа! Никому не известно, насколько они сейчас расплодились. О чём только думали предки? Нужно было не огораживаться от опасных тварей, а сразу их уничтожить!..»

– Госпожа Аделия, что-то случилось?

Встревоженный голос девушки вывел её из невесёлых раздумий.

– Нет-нет, детка! Просто задумалась о неотложных делах.

– Похоже, они доставляют вам немало хлопот, – робко заметила Цветанка, гадающая чем вызвана внезапная отчуждённость ведьмы.

– И не говори, дорогая! За что ни возьмись, везде одна головная боль, – рассеяно отозвалась Аделия и, бросив взгляд на дорогу, добавила: – О, кажется, мы уже пришли! Сейчас за поворотом будет трактир Руники.

 

Сны из прошлого

Боль… море боли… она как палач немного утихает, обещая прекращение пытки, а затем принимается грызть с новой силой. «Господи, дай мне умереть! Это невыносимо!»

Боль слегка отпустила, и жажда жизни снова взяла своё.

Распухший язык исследует пересохшие покусанные губы – судя по ощущениям, они раздулись до безобразия. В висках грохочет кровь, и тут же проскальзывает тревожная мысль: «С руками совсем всё плохо! Так недолго заработать гангрену!» Кисти рук, безжалостно перетянутые верёвкой, онемели настолько, что уже ничего не чувствуют. Очередная попытка освободиться. Резкий рывок и перед глазами вспыхнули звёзды.

Передышка закончилась и снова море боли. Виток за витком.

Когда боль идёт на убыль, первой возвращается ненависть. Сначала к демону, затем к подонкам, что вынудили его бежать с Земли.

– Да ты ори, не стесняйся! Будет легче, – советует бесстрастный голос.

– Да пошёл ты, сука! – воспалённые губы трескаются и по подбородку, стянутому подсохшей слюной, текут струйки крови.

С языка одно за другим срываются грязные ругательства – меткие и сочные. На краешке сознания маячит удивление и отчасти смущение. Как же так? Ведь мама говорила, что ругаться неприлично. Так только грузчики говорят. Грузчики?.. Да, грузчики! Грубые, но славные ребята. «Эй, парень! Иди к нам… Пей до дна! Покажи, что ты мужик, а не баба в штанах!»

– Гляди-ка, ожила! – доносится голос демона. – Ну, что ж! Если ты ругаешься как сапожник, значит, можно добавить энергии в переход. Терпи, человечишка! Чем длинней переходы, тем быстрей доберёмся до цели.

– Скотина безрогая! А-а-а!.. Чтоб ты попал в ад!.. Чтоб тебя сварили в расплавленной смоле! А-а-а!.. А-а-а!..

Сквозь пелену боли доносится снисходительный смешок.

– Рога с копытами, как и крылья с нимбом – это не проблема. Между прочим, у себя дома я решаю, кому предоставлять персональный котелок со смолой, а кому – нет.

– Чтоб у тебя зенки повылазили и лопнули!.. А-а-а!.. Чтоб у тебя … почернел и отвалился!.. А-а-а!..

– Хватит болтать! Береги энергию. Сейчас подновим стёртые линии… Готово! Девочка, не стесняйся, выдай всё что можешь! – с затаённой надеждой выдохнул ненавистный голос.

То, что последовало за этим, не поддавалось никакому описанию.

Звезда хаоса загудела, как трансформаторная будка, и хлестанула такой болью, что предыдущая показалась ему (или ей?) райским отдохновением. У него (или у неё?) такое ощущение будто в несчастном теле разом прищемили все нервные окончания.

Остались только животные инстинкты. Из горла рвётся нечто ужасное. Нечто, не имеющее ничего общего с человеческим голосом.

И наконец блаженное небытие. Нирвана. Рай.

– Эй, ты ещё жива? – спрашивает ненавистный голос и в нём впервые слышится любопытство.

«Отвянь!» – отвечает Юлиан и сворачивается в клубочек. Ему хорошо, он всё забыл.

На этот раз первым приходит удивление.

«Кто это?» – спрашивает он. «Мерзкий уродец из неизвестного подраздела нечисти, которого я причислила к демонам, а тот не опроверг моего убеждения», – отвечает внутренняя собеседница.

«Я спрашиваю, кто ты такая?!»

Память возвращается и вопрос отпадает сам собой. «Чтоб ты сдох, Светозар! – желает он от всей души. – Интересно, кому стукнуло в голову дать безобразному коротышке такое красивое имя?»

– Моей мамуле. Она у меня романтичная натура и любит всё красивое.

«Мамуля? – Юлиану смешно. – Скажи ещё, что ты копия своей романтичной мамочки.

– Так и есть. Она у меня красавица.

«Такая же скособоченная и мохнатая, с зубами в пол-аршина?»

– Рад, что к тебе вернулось чувство юмора.

От плавного размеренного шага демона, его слегка подташнивает. И в этом есть что-то несуразное. «Я у Светозара на руках? Не может быть!.. Обычно мелкий уродец сам использует меня в качестве ездового средства. Ведь по росту мы с ним соотносимся как крокодил Гена и Чебурашка. Причём я выступаю в роли Гены».

Юлиан нерешительно хихикает, а затем пугается: «Боже мой! Неужели я превратился в горбатую карлицу, обросшую шерстью, как як?.. Чёрт! Почему карлицу, а не карлика? А я-то кто?» Но этот вопрос недолго его занимает. Вскоре всё повторилось – и боль, и переход.

* * *

«Проклятье!» – даже находясь на грани смерти, Юлиан не мог избавиться от воспоминаний своей неразлучной спутницы. Совсем некстати они перекликались с его настоящими болевыми ощущениями.

 

Дела трактирные. Отцы-иезуиты, резвящиеся на воле

Хозяйка постоялого двора, которую из-за питейного заведения чаще звали трактирщицей, сидела у кровати юноши. При виде ведьмы она радостно вскрикнула и вскочила на ноги.

– Здравствуйте… – она хотела что-то сказать, но осеклась на полуслове и присела в низком поклоне. – Госпожа Аделия, я страшно рада видеть вас в своём скромном жилище.

– Здравствуй, Руника! Давно собиралась тебя навестить. Дай-ка посмотреть на тебя. О, выглядишь просто замечательно! Жизнь на свежем воздухе пошла тебе на пользу.

– Спасибо вам на добром слове, госпожа, – пробормотала растроганная трактирщица и снова склонилась в поклоне.

– Хватит уже кланяться, а то голова отвалится, – с легкой насмешкой сказала ведьма.

Не распрямляясь, трактирщица быстро глянула на неё.

– Госпожа, я простолюдинка…

– Ой, да ладно тебе! Развела тут политесы.

Когда ведьма шагнула к ней и сердечно обняла, трактирщица сконфузилась и её глаза заблестели слезами.

– Госпожа! Не каждая на вашем месте была бы столь снисходительна… – проговорила она с раскаянием на лице. – Ну вы понимаете, о чём я.

Ведьма фыркнула.

– Прикрывающая, прекрати нести чушь! Было время, когда я доверяла тебе свою жизнь.

Сияющая трактирщица повернулась к Цветанке. Она выглядела так, будто с её души упал тяжёлый камень.

– Деточка, тебе необыкновенно повезло! – воскликнула она, преданно поглядывая на ведьму. – Ты нашла самую лучшую лекарку королевства Эдайн. Да что там, на всём белом свете! И не протестуйте, госпожа, это чистая правда. Теперь я спокойна за жизнь молодого господина, – она состроила скорбную мину и озабоченно добавила: – Ой, простите, что я отвлекаю вас от дела, но он совсем плох. После того как девочка ушла, он впал в беспамятство и до сих пор ещё ни разу не приходил в себя. Слава Всеобщей Матери, что мальчик ещё дышит, а то я уж боялась, что он не доживёт до вашего прихода.

Юноша действительно выглядел очень плохо. Со стороны казалось, что он уже не дышит.

– Юлиан! – испуганная Цветанка порхнула к кровати и рухнула на колени.

– Ничего не понимаю! Всё же было хорошо! Мой господин, не смейте умирать! – захлёбываясь слезами, выкрикнула она.

– Отойди-ка, детка! – решительно сказала Аделия.

Оттеснив замешкавшуюся девушку, она всмотрелась в бледное лицо раненого, и в её руках появился ведовской амулет.

– Ума не приложу, как твой муж дошёл до трактира в таком состоянии… а, понятно! Ничего удивительного, что он в таком состоянии. Закончилась магическая подпитка, которая держала его на ногах. Да, плохо дело! Даже не знаю, удастся ли его вытащить, слишком уж сильно он истощён… Ладно, попытка не пытка. Всё равно терять уже нечего, – с сомнением проговорила она и тут ей на глаза попалась девушка.

Зажмурив глаза, Цветанка проговаривала материнский наговор.

– Мать Небес, не будь скупа, – шептала она скороговоркой.

«Понятно. А вот и колдунья, что вытащила парня с того света», – Аделия уважительно глянула на девушку. «Однако ж! Какой сильный природный дар!» – подумала она, когда вокруг той начала концентрироваться стихийная магическая энергия.

Ведьма подскочила к Цветанке, и её ладонь прочно запечатала ей рот.

– Немедленно замолчи! – приказала она и, отвечая на мольбу девушки, застывшую в её глазах, пояснила: – Своим неумелым колдовством ты убиваешь его.

Когда Цветанка замычала и в знак согласия затрясла головой, ведьма убрала ладонь.

– Простите, ханум! Честное слово, я хотела только помочь! Умоляю вас, пожалуйста, спасите Юлиана! Я отдам вам всё, что у меня есть! – выкрикнула она, ломая руки.

Женщины понимающе переглянулись и трактирщица, подхватив девушку под руку, потащила её прочь из комнаты.

– Ну-ка идём, красавица! Незачем здесь торчать, мешая госпоже Аделии заниматься делом.

У выхода из комнаты они всё же застряли. Цветанка уперлась, не желая уходить, но трактирщица была неумолима и, вытолкнув её за дверь, снова потащила за собой.

Когда они оказались в зале, Руника нырнула под стойку и извлекла из-под неё здоровенный гроссбух.

– Вот! Держи мою бухгалтерию! Скоро ко мне нагрянут сборщики пошлины, а здесь ещё конь не валялся, – сказала она и, правильно расценив недоумение девушки, пояснила: – Твой муженек, перед тем, как окончательно отрубиться, хвастался что ты великая грамотейка и в своё время заправляла отцовским трактиром. Вот и помоги мне разобраться со счетами, а то нашего писаря не докличешься. К тому же он редкостная свинья и больше норовит залезть под юбку, чем занимается делом.

Цветанка удивлённо посмотрела на трактирщицу.

– Вы нанимаете человека со стороны для ведения счетов? Это же очень накладно.

– Не то слово, деточка! А что делать, если я не разумею грамоту, – скривившись, отозвалась она и опрометчиво дунула на обложку гроссбуха. – Тьфу! Пылищи-то!

Когда обе откашлялись, трактирщица с надеждой воззрилась на Цветанку.

– Ну, как разберёшься?

– Вроде бы всё понятно, – отозвалась девушка (после того как полистала любимый документ современных налоговиков).

С некоторым сомнением на лице она всё же вооружилась пером и чернильницей, предварительно вытряхнув из неё дохлых мух.

Обрадованная трактирщица выдала Цветанке пузырёк с припасёнными свежими чернилами. Это был подарок писаря, очень рассчитывавшего на свою обычную работу. Затем она повернулась к залу и окинула его орлиным взором. Только что подошёл богатый караван, и многочисленные посетители громко стучали кулаками по столам, требуя еду и выпивку. К счастью, массивные дубовые столешницы были привычны и не к такому обращению.

Предвкушающая хорошую выручку трактирщица оживилась, но помощники подпортили ей настроение. Служанки, вместо того чтобы обслуживать посетителей, любезничали с молодыми людьми, а мальчик на побегушках забился в укромный уголок, где развлекался тем, что дёргал за хвост приблудного рыжего кота.

– Эй, Рузи, Марьяна! Пошевеливайтесь, бесстыжие! – выкрикнула трактирщица и её зычный голос легко перекрыл шум в зале. – Арон, принеси господам у окна жаркое. Живей, мой мальчик, хватит считать ворон! Эй, кто-нибудь уберите посуду со стола у выхода, там уже поели!

Призванные к порядку служанки бросились к посетителям и в зале вновь зазвучали их протестующие взвизги и мужской хохот.

Видя, что девчонки не справляются, трактирщица сама направилась к хорошо одетому солидному мужчине, вошедшему в трактир.

– О господин Рудштейн! Не передать словами, как я рада вашему визиту! – пропела белокурая красотка и взяла несмелого посетителя под локоток. – Проходите-проходите, не пугайтесь, я провожу вас!

– Может, я зайду к вам попозже, достопочтенная госпожа Клейн? – пролепетал застенчивый господин Рудештейн, обильно потея очками, но трактирщица не дала ему удрать и повела к столу, стоящему вдали от караванщиков. На этот раз среди них было много южан, которые привыкли громко орать и жестикулировать во время еды, что со стороны смотрелось так, будто они вот-вот подерутся.

– О нет! Я не отпущу вас, уважаемый господин Рудштейн! Как можно оставить вас без обеда? Посмотрите, вот и ваш любимый столик свободен. Лучше скажите, что вы будете пить, пока готовится луковый суп и шницель с жареным картофелем? Красное рейнское или хотите что-нибудь новенькое попробовать?..

Усадив давнего ухажера, который всё не решался сделать ей предложение, трактирщица отправилась в кухню. По дороге она отмахивалась от нетерпеливых караванщиков, пытающихся привлечь её внимание. С беззлобной улыбкой на лице она шлёпала по тянущимся к ней рукам. Перекрывая шум и гам, по залу разносился её веселый голос:

– В болото вас, парни! Не умрёте! Можно подумать вы всю дорогу голодали. Потерпите, всё равно на такую ораву приготовленной еды не хватит и вам придётся подождать… Девушки, живо пива! Тут посетители жалуются, что у них пустыня во рту!.. Руки, красавчик! Я тоже от тебя без ума, но вряд ли твоя жена обрадуется пополнению в доме… ну, да, ну, да! Все вы холостые, как только оказываетесь за порогом родного дома!.. Милый, может, охладишь свой пыл? Попробуй моего домашнего винца. Божественный напиток! Выпьешь и сразу окажешься в раю! Тю, на вас, жеребцы! Хватит ржать! Ну, так как, нести вино?.. Э, нет, дорогуша, за такие деньги я и ослиной мочи тебе не продам! Гони ещё три крейцера.

Спустя некоторое время запыхавшаяся трактирщица подскочила к стойке.

– Ну, как дела, девочка?

– Всё готово! – деловито отозвалась Цветанка, захлопывая обширную книженцию. Она тщательно вытерла гусиное перо, перед тем как поставить его в стакан и вопросительно посмотрела на Рунику. – Вижу, вам туго приходится. Может, нужна моя помощь?

– Рыбонька! – воскликнула та, просияв. – Ты даже не представляешь, как выручишь меня, если поможешь с разноской! Племянницы уже сбились с ног!

– Нет проблем! – весело воскликнула девушка, повторив фразу, услышанную от Юлиана.

– А?

Поймав недоуменный взгляд трактирщицы, она сконфузилась.

– Я хотела сказать, что согласна.

– А! Теперь ясно. Вот тебе фартук и поднос. Эта еда для компании у третьего окна от входа, а эта для парочки оглоедов поблизости от них, – видя, что девушка не может найти клиентов дополнительного заказа, хозяйка нетерпеливо пояснила: – Видишь, белокурого красавчика со зверообразным коротышкой? Это для них. Всё! Я побежала на кухню.

Ориентир оказался верным, взгляд Цветанки сразу наткнулся на красивого молодого человека. Она подхватила тяжёлый поднос, оставленный трактирщицей, и поспешила к указанным столам.

Вдруг шум на дороге усилился. Раздались крики погонщиков и храп осаживаемых коней. Вслед за тем прозвучал залихватский свист. Кто-то громко выкрикнул на непонятном языке, а затем раздался дружный хохот.

Трактирщица подскочила к окну и при виде парней в экзотической одежде, суетящихся у телег с грузом, сокрушённо воскликнула:

– О боги! Не может быть! Пожаловал ещё один караван! Да, что ж это за напасть сегодня такая? Нужно срочно посылать за продуктами. А-арон! Где ты шляешься, негодник?

Заслышав зов, мальчишка попытался ускользнуть к выходу, прячась за спинами посетителей, но фокус не удался. Трактирщица ужом скользнула следом за ним и, догнав, крепко ухватила за ухо.

– Ну-ка, постой, паршивец! Живо дуй в деревню и кровь из носу найди дядьку Ганса! Скажи, что у меня остановился второй караван. Он знает, что делать. Учти, если по дороге заиграешься с мальчишками, то не посмотрю, что ты родной племянник, выгоню взашей. Понял? Пусть ваша мать, кошка загульная, сама с вами с утра до ночи валандается. Настрогала тут кучу племянников на мою бедную голову! – воскликнула она и в сердцах влепила мальчишке звонкую затрещину, но тот не обиделся.

С умильным выражением на хитрой рожице, он быстро затараторил:

– Тётушка, не злитесь, я всё сделаю! Честное слово! Только ничего не говорите мамке! Она же злющая и обязательно меня выпорет!

– И поделом тебе, бездельник!.. О, боги! Злющая, говоришь? Никак сестрица опять залетела. Вот ведь курва гулящая!..

Продолжения разговора Цветанка уже не услышала. Заметив, что еда на подходе компания, к которой она направлялась, довольно загомонила.

Протерев деревянную столешницу, залитую пивом, девушка сноровисто расставила принесённые блюда. Работа в трактире была ей не в новинку, но пьяные возгласы и бесцеремонные взгляды мужчин заставили её понервничать. Поведение эдайнцев резко отличалось от того, к чему она привыкла. Жители халифата Перси, ведущие трезвый образ жизни, в общественных местах держались степенно и с достоинством.

Правда, никто из мужчин открыто к ней не приставал и Цветанка, когда они расплатились, с радостным облегчением направилась к другому столу. Сидящие там посетители вызывали у неё куда больше доверия. Молодой человек с гривой снежно-белых волос явно был из господ, а его сотрапезник, низкорослый крепко сбитый мужчина, был рангом пониже, но тоже не из простых. Правда, по его одежде она не смогла определить к какому сословию он относится, но решила, что он писарь.

Когда коротышка, до самых глаз заросший буйной, чёрной с проседью бородой, повернулся и смерил её заинтересованным взглядом, Цветанка поняла, что переоценила его порядочность.

– Какие здесь хорошенькие служанки! Ведь одна другой краше! – протянул он и его глазки масляно заблестели. – Курт, неужели ты пропустишь такую цыпочку?

Со смачным причмокиванием мужчина ущипнул Цветанку пониже спины и она, недолго думая, стукнула его подносом по голове. Кто это видел захохотали, и он сразу же злобно ощерился.

– Ты что это вытворяешь, сучка? – проревел коротышка и, вскочив из-за стола, замахнулся на девушку.

На её счастье молодой человек вовремя перехватил его руку и толкнул обратно на стул.

– Успокойся, Жоло! – проговорил он всё с тем же рассеянным видом. – Не мешай служанке. Видишь, в зале куча народу, ей некогда любезничать с тобой.

– Это ещё почему? – заартачился коротышка. – Я требую, чтоб со мной обращались как с дорогим гостем! Спрашивается, за что эта чёрномазая гадина ни с того ни с сего съездила меня по кумполу? Вот сучка! Гордиться должна, что ей оказывают внимание.

– Простите, господин, я не хотела вас обидеть! Это вышло случайно! – низко кланяясь, залепетала Цветанка. У себя дома она не привыкла иметь дело с такой разнузданной публикой и сейчас не знала, что ей делать.

Молодой человек пристально посмотрел на неё и по его лицу скользнула тень печали.

– Не переживайте, сеньорита! Вы никому и ничего не должны. Особенно таким скотам, как мой слуга. Если Жоло будет вас доставать, только скажите и я оторву ему голову, – сказал он, не обращая внимания на злобные гримасы коротышки. – Откуда вы? Извините, что спрашиваю, но вы не похожи на местную, – он помедлил. – Да и на служанку вы тоже не похожи.

– Из халифата Перси. Я действительно не служанка, просто помогаю Рунике, – пролепетала девушка, прижав руки к груди.

– О! Тогда вдвойне прошу вас простить нашу грубость! – привстав, молодой человек учтиво поклонился. – Курт де Фокс к вашим услугам, – представился он.

– Цветана, дочь Ивина Медуницы, – выпалила девушка, не подумав, что не слишком хорошо знакомиться с первым встречным.

– Рад знакомству, Цветана, дочь Ивина Медуницы. Подождите немного, сеньорита, сейчас я расплачусь. – Не спуская глаз с Цветанки, молодой человек стал шарить по карманам. Наконец, он протянул ей испанский серебряный реал. – Простите, что задерживаю. Надеюсь, этого хватит?

– Конечно! Обед стоит шесть крейцеров.

Цветанка двинулась было прочь, но де Фокс поймал её за руку.

– Постойте! – Он виновато улыбнулся и разжал пальцы. – Я хотел сказать, что сразу подумал, что вы из халифата Перси. Только там девушки столь скромны и воспитаны. Мы совсем недавно из ваших мест и почему-то мне кажется, что я уже видел вас…

– Типун тебе на язык! Эту сучку ты называешь воспитанной? – вскинулся коротышка. – Куда ты так много платишь за обед? Хватит и полреала.

Он собрался было отобрать у девушки деньги, но де Фокс ударил его по руке.

– Не смей, ублюдок! Ещё раз протянешь к ней свои грязные лапы, и я отрежу тебе их по самые плечи!

– Эй-эй! Нечего распускать руки! А то получите сдачи! – возмутился Вагабундо, но заметив, что глаза графа недобро блеснули и он положил ладонь на рукоять меча, приор сразу же сбавил тон. – Да ладно вам, господин! Чего вы горячитесь? Было бы из-за чего! – пробормотал он примирительным тоном. – Я же хотел сэкономить ваши деньги.

На лице де Фокса заходили желваки.

– Что-то ты слишком забывчив для слуги, – процедил он вполголоса. – Я ведь тоже могу быть забывчивым. Оплачивай свои расходы сам.

– Ну, что вы, сеньор граф! Бедному слуге уж и пошутить нельзя? – Вагабундо расплылся в льстивой улыбке. – Разве я плохо ухаживаю за вашим конём?

– Только из-за него терплю тебя, – буркнул де Фокс и улыбнулся девушке. – Не беспокойтесь. Деньги ваши, сеньорита.

– Спасибо!

Видя, что страсти поулеглись, Цветанка спрятала деньги в карман фартука и, воспользовавшись моментом, ускользнула от стола. Коротышка со смаком облизал ложку, и смерил де Фокса ехидным взглядом.

– Нужно было сразу сказать, что ты положил глаз на черномазку, тогда бы я не стал перебегать тебе дорогу. Только нафиг она такому красавчику, как ты? Давай доедем до деревни. Она большая и молодых баб там как грязи. Выбирай себе любую. Ты же знаешь, что благодаря ведьмам в королевстве Эдайн не очень строгие нравы, – он хитренько улыбнулся. – Надеюсь, ты не забудешь брата и дашь пару монет, а то без денег эти курвы долго ломаются. Это на тебя они вешаются гроздьями и готовы даже приплатить ради твоих прекрасных глаз.

– Ты мне не брат, – холодно произнёс де Фокс и принялся за еду.

В движениях графа сквозило изящество и неосознанная привычка к хорошим манерам – предмет постоянной зависти приора. Вздохнув, Вагабундо постарался не слишком громко чавкать.

Когда тарелки опустели, приор вопросительно глянул на того, кто числился его хозяином, а на деле был подчинённым. Вот только управлять им не было никакой возможности.

– Поедем в деревню, или здесь заночуем? – спросил он.

– Заночуем на постоялом дворе. Правда, я не уверен, что удастся снять комнату.

– Не беспокойся, у меня уговор с трактирщицей. – Вагабундо ухмыльнулся. – Тебе осталось всего ничего, только оплатить нашу ночёвку. – Приложившись к кружке с пивом, он разочарованно вздохнул. – Эх! Похоже, сегодня будет некому согреть мою постель. Трактирщица баба в самом соку, но уж слишком кочевряжится и своим девкам не даёт ходить на сторону. Оказывается, они её племянницы. – Он бросил заговорщицкий взгляд на молодого человека, чья красота словно магнитом притягивала женские взгляды. – По-моему, цыганка не относится к её родне, потому можешь смело действовать.

Де Фокс нахмурился, но промолчал. У стойки он заплатил трактирщице, и поднялся на второй этаж, где ему отвели комнату под ночлег. Коротышка тенью следовал за ним. Когда они оказались в небольшой уютной комнате, его поведение разительно переменилось. Если до того приор держался в тени графа, то теперь всем своим видом он давал понять, что главный он.

С важным видом Вагабундо прошествовал к кровати и, откинув покрывало, прямо в сапогах развалился на чистом белье. Видя это, де Фокс поморщился. «Вот свинья! Ведь в каждом движении сквозит, что это быдло из простонародья, но при этом корчит из себя господина. Зачем только такие скоты нужны Инквизиции?» – возмущался он про себя. Словно прочитав его мысли, приор повернул голову и из-под нависших бровей остро блеснули умные глазки.

– Курт, настоятельно советую заняться черномазкой. Желательно, чтобы она влюбилась в тебя как кошка. Впрочем, не мне учить тебя обращаться с женщинами.

– Зачем? Совсем недавно ты уговаривал меня ехать в деревню на поиски более подходящей грелки, – холодно отозвался де Фокс.

– Она нужна нам для дела. Видишь ли, я тут кое-что вспомнил. Та троица разбойников, перед тем как неудачно напасть на нас, болтала о встрече с интересной девкой, и твоя цыганка подходит под их описание.

– И что такого интересного в сеньорите? – не удержался граф.

Глазки приора торжествующе блеснули.

– А вот чего! По словам разбойников, она дочь ночной охотницы, которая прорвалась из-за ведьминского барьера. Один из них клялся и божился, что по молодости лет был лично знаком с отцом девушки. Они шли с караваном, и он исподтишка подпоил парня из халифата Перси – тот действовал ему на нервы своей трезвостью и бесконечными молитвами. С непривычки тот быстро захмелел и рассказал историю знакомства с женой. В полуживом виде он якобы подобрал её у самого ведьминского барьера и еле выходил, настолько девица была изранена. Когда же дурень из халифата прочухался, то на коленях умолял никому ничего не рассказывать. Тогда разбойник хорошо поживился за его счёт, содрав кругленькую сумму за своё молчание, – последние слова приор произнёс с нескрываемой завистью.

– Если ты подслушал разбойников, то какого чёрта меня не предупредил? – спросил граф ледяным тоном. – Знай, я о них заранее, они не застали бы нас врасплох.

На физиономии приора появилась постная мина.

– Прости, брат, но я не знал, что они лихие люди. Случайно наткнулся, отойдя по нужде. Да, простит Господь их душам содеянные грехи, – проговорил он и с лицемерным благочестием перекрестился.

– Всё равно не понимаю, какой толк от девушки, если она родилась и выросла вне Ночного королевства, – упорствовал де Фокс.

– Нужно быть дальновиднее, брат, – в голосе приора зазвучали назидательные нотки. – Без содействия проклятых ведьм нам никак не обойтись, и цыганка будет нашей платой за их помощь.

– Ну, не знаю! С чего вдруг Ведьминские круги поверят нашей истории?

– Может, не поверят, – согласился приор. – Но это лучше, чем ничего. По-любому мы должны добраться до артефакта, дающего силу ведьмам, который они называют Источником. Все наши агенты склоняются к мысли, что он находится на территории Ночного королевства.

– Тогда какой смысл связывать себя попутчицей? – возразил де Фокс. – У нас и без неё достаточно проблем.

– Либо ведьмы окажут нам помощь и в обмен на девчонку дадут нам возможность проникнуть на территорию Ночного королевства, либо она сама послужит нам проводником.

– Чушь! – безапелляционно воскликнул молодой человек, и приор ехидно улыбнулся, чувствуя, что он колеблется.

– В чём дело, Курт? Я же вижу, девчонка запала тебе в душу. Всё что от тебя требуется, это капелька внимания, и она побежит за тобой как собачонка. – Видя, что уговоры не действуют, приор злобно окрысился: – Брат, я приказываю!

Вот только приказ возымел несколько иное действие, чем он рассчитывал. Де Фокс подскочил к ненавистному коротышке и вышвырнул его из постели.

– ¡Con mil diablos! Как смеешь ты, безродная дворняжка, приказывать мне, благородному дворянину!

Испуганный приор, спасаясь от разгневанного графа, нырнул под стол.

– Терциарий, вы забываетесь! – завопил он, оказавшись в относительно безопасности. – По уставу ордена вы обязаны беспрекословно мне подчиняться!

Синие глаза, сверкающие бешенством, заметно потускнели.

– Извините, приор, я погорячился, – буркнул де Фокс.

Мрачный как туча, он улёгся на кровать, на которой до этого валялся приор и, подложив руки под голову, невидящим взглядом уставился в потолок.

– Чёртов еретик! – чуть слышно буркнул приор, выползая из своего убежища, но граф его услышал.

– Жоло, убирайся на сеновал! – приказал он. – Пришла пора указать тебе на место. Впредь я не собираюсь делить с тобой комнату. И с этого момента называй меня сеньор. Не приведи Господь, услышу, что ты обращаешься ко мне по имени, пеняй на себя. – Граф поискал взглядом приора. – Не стоит обижаться, «брат», – сказал он с издёвкой в голосе. – Конечно, господин приор заслуживает всяческого уважения, но слуга Жоло должен знать своё место и делать то, что ему прикажет господин. Таково распоряжение генерала ордена, и нечего злобно таращиться на меня.

– Как прикажете, сеньор, – пробормотал коротышка и, смиренно опустив голову, попятился вон из комнаты. «Ну что ж, «брат»! Когда-нибудь и на моей улице будет праздник. Святая инквизиция однажды выйдет из подполья и тогда Господь с моей помощью полной мерой воздаст мерзкой семейке де Фокс, за все её вольнодумство. Тогда ты очень пожалеешь о сегодняшнем дне, граф Курт Огюст де Фокс! Клянусь, ты умоешься кровью и будешь на коленях молить меня о пощаде…»

Негромкий голос молодого человека перебил его сладкие мечты о мести:

– Жоло, можешь сколько угодно крыситься. Только имей в виду, у тебя руки коротки, чтобы дотянуться до семейства де Фокс.

– О сеньор! Даже в мыслях не держал что-либо злоумышлять против вас и вашей достойной семьи! – заюлил приор, уже знакомый с бешеным нравом потомка де Фоксов. – Господь мне свидетель! Если вам претит заниматься цыганкой, тогда я сам поищу к ней подходы…

– Послушай, жаба! – молодой человек вскочил и у горла приора оказался кинжал. – Слушай сюда внимательно! Если жизнь тебе дорога, даже не смей приближаться к девушке! Иначе пожалеешь, что родился. Понял?

– Что ж здесь непонятного, сеньор? – усмехнулся коротышка и его глубоко сидящие умные чёрные глазки сверкнули неприкрытой ненавистью. – О да! Понимаю ваше горе! Я тоже заметил, что девчонка имеет определённое сходство с вашей безвременно почившей невестой. Как её там? Кажется, Вероника де Коста…

– Не смей!.. – де Фокс задохнулся. – Не смей, скотина, марать святое имя своими подлыми устами!

Приор довольно ощерился при виде побледневшего от ярости графа. Пытаясь удержать на лице маску дружелюбия, он вкрадчиво произнёс:

– Ах, сеньор! Кто же знал, что она окажется ведьмой. Что поделаешь, в Кордовском халифате колдовство не в почёте и ведьм принято сжигать. Жаль, что вы оказались столь опрометчивы в выборе невесты и, благодаря вам, уважаемая семья де Фокс попала в опалу у их величеств. Ведь общение с ведьмой это слишком тяжкий грех, – наглея на глазах, он добавил: – Граф, знаете что братья поговаривают? Будто бы вы с умыслом вступили в наш орден, якобы вы хотите обелить себя и свою семью. Думаете, их преосвященству понравится такой корыстный мотив вступления в наше братство? А где же бескорыстное служение Господу?

Расслышав нешуточную угрозу в голосе приора, граф неохотно убрал кинжал. При виде этого глазки-буравчики вспыхнули нескрываемым торжеством.

– Сеньор, я приму ваши условия, если вы, в свою очередь, выполните мои. Делайте, что хотите, но чтобы завтра же девушка следовала нами. Вы поняли?

– Да, – помолчав, неохотно оборонил граф.

Издеваясь, приор приложил ладонь к уху.

– Что? Ну-ка, повторите! Я не слышу!

– Жоло, если хочешь, я могу прочистить тебе ушные раковины. Гарантирую, с их отсутствием отпадет надобность в мытье, и твой слух резко улучшится, – сказал де Фокс и с многообещающим выражением на лице положил руку на кинжал.

– Что вы, сеньор! Какой вы, право, нервный! Уж и пошутить нельзя! – торопливо воскликнул приор и натянуто улыбнулся. – Всё же постарайтесь не забывать, что послушание, одна из добродетелей братьев нашего ордена. В конце концов, если вы дадите пару дублонов, то я мигом избавлю вас от своего общества.

Смерив приора презрительным взглядом, граф бросил ему деньги.

– Хватит с тебя пары реалов.

– Скряга! – буркнул тот, ползая в поисках закатившейся монеты.

– Ты что-то сказал?

– Нет, сеньор! Я читаю молитву, в которой говорится о грехе скупости.

– Вот тебе дублон. А теперь убирайся!

– Спасибо, сеньор! Ваша неслыханная щедрость зачтётся вам на небесах!

При виде монеты, закатившейся в щель между досками, глазки приора радостно блеснули. Выхватив небольшой нож, припрятанный в сапоге, он выковырял реал и засунул его в кармашек на поясе.

– Ну, я пошёл? – сказал Вагабундо и по-воровски выскользнул за дверь.

Оставшись в одиночестве, молодой человек с нескрываемым облегчением бросился на кровать. «Вот ведь мерзкая жаба!.. Ну, погоди! Я снова загоню тебя в грязь, из которой ты имел наглость выползти. Даю слово де Фокса».

 

Цена за лечение колдовством. Религиозные распри и последующий допрос пациента

Пока посланники религии, набирающей силу в Ойкумене, воевали друг с другом, Аделия тем временем старалась вытащить Юлиана с того света. Несмотря на максимум усилий, все известные методы лечения оказались бесполезны. Внутреннее чутьё подсказывало ей, что это необычный пациент, но в чём его особенность выяснять было некогда. Время, отпущенное юноше, стремительно утекало, и тогда она прибегла к колдовству, требующему наивысшего мастерства. Больше она ничем не могла ему помочь.

После нужного наговора Аделия впала в состояние транса и с опаской потянулась к Источнику.

Когда-то это была животворная сила, которая давала жрицам Всеобщей матери творить настоящие чудеса – во всяком случае, так гласили легенды. Доподлинно было известно, что триста лет назад именно Источник помог конклаву сильнейших колдуний оградить мир от вампирской заразы. Но в последнее время с ним творилось что-то странное – как ни старались ведьмы, он больше не откликался на их обращения. Правда, несколько эриат из высшего круга посвящения утверждали, что он им ответил, а затем все они пропали. Поскольку не было уверенности, что именно Источник виноват в их загадочном исчезновении, то верховные власти Ведьминских кругов не то что бы запрещали, но не одобряли, когда кто-то пробовал воззвать к нему, особенно в одиночку.

Поначалу Источник никак не реагировал на её призывы, и когда Аделия уже потеряла надежду, её выбросило в бескрайнюю пустоту, залитую ярким светом, и вскоре она почувствовала себя мошкой, угодившей в горящую лампу. Свет, невесомый и нереальный, тем не менее пронизывал тело насквозь и жёг его как огонь. Когда её руки начали терять очертания, становясь прозрачными как стекло, она не выдержала и закричала.

В тот же миг жуткое свечение потускнело, и раздался звучный мужской голос:

– Чего ты хочешь, ведьма? Зачем ты потревожила мой покой?

Аделия удивилась – она не слышала, что Источник это нечто большее, чем мощнейший источник магической энергии – но к ней вернулось привычное самообладание.

– Простите, за вторжение, мой господин! Я всего лишь хотела помочь молодому человеку, который попал в беду! – воскликнула она и, осторожно подбирая слова, рассказала, что случилось.

– Что ж, достойное деяние, – одобрил Источник и поинтересовался: – Так в чём причина твоего милосердия? Ведь он тебе никто.

– Не стану скрывать, юноша мне интересен. Я ещё не встречала таких, как он. Но прежде всего он пациент, которого я хочу вылечить… – досадуя на себя, Аделия не удержалась и с замиранием сердца спросила: – Находите, что мои помыслы недостаточно чисты?

– Я тебе не судья. Честно говоря, мне уже давно нет дела до людских помыслов, – отозвался Источник, и всё же в его голосе Аделия уловила нотку печали, которая тут же сменилась беззлобной насмешкой. – Вот только не нужно анализировать мою душу, ведьма!.. Ладно, твоя взяла. Да, я не чувствую в тебе корысти. Одно лишь неуёмное любопытство и тягу ко всему новому и необычному. Что ж, я помогу тебе, но ты в свою очередь тоже окажешь мне услугу. Согласна?

– Конечно, мне жаль юношу… – Аделия заколебалась. – Вот только я не свободна в своих поступках. Думаю, вы знаете, что на меня возложены определённые обязательства…

– Кто сказал, что наша сделка в интересах твоего пациента? – проговорил Источник. – О нём вообще речи не идёт. Говоришь, на тебя возложены определённые обязательства? – в его голосе зазвучали ехидные нотки. – Тогда скажи, что случится с Эдайном, если рухнет магический барьер, который отделяет его от Ночного королевства?

– Что?.. Это угроза, мой господин? – спросила обескураженная Аделия. Такого поворота событий она не ожидала.

– Понимай, как хочешь! – сказал Источник и в его голосе впервые прозвучали стальные нотки. Помолчав, он холодно добавил: – Успокойся! Я не враг Эдайну, но ты должна исполнить мою волю. Если откажешься, пеняй на себя. Клянусь, тогда я спущу с цепи ночных охотников. Сама знаешь, к чему это приведёт. Вампиры поработят ваше королевство, но сначала от края до края зальют его кровью.

– Но это бесчеловечно! Знайте, я не буду молчать! Люди узнают, кто виновник трагедии! – воскликнула Аделия, возмущённая коварством Источника. Она понимала, что перечить такой силе – опасное занятие, но не могла удержаться от протеста.

– Не смеши, ведьма! Неужели ты думаешь, что мне есть дело до людского мнения? В общем, поступай как знаешь, но лично для тебя это ничего не изменит. Как я сказал, так и будет.

В молчании Источника чувствовалась непреклонная воля и Аделия опомнилась.

– Простите, я погорячилась, – сказала она и, помолчав, добавила: – Единственно, чего не понимаю, как я могу преуспеть там, где вы бессильны?

– Увы! Есть ситуации, которые мне не подвластны, – Источник тяжело вздохнул. – Ну что, ведьма? Мы пришли к соглашению?

– Ну, да! А что ещё мне остаётся?! Ведь вы не оставили мне выбора.

– Вот и умница! А теперь послушай, что ты должна сделать в первую очередь…

Выслушав краткие инструкции Источника, Аделия многое не поняла, но никаких дополнительных разъяснений не получила. Мало того, пожелав удачи, Источник недвусмысленно дал понять, что она должна действовать на свой страх и риск, без оглядки на его помощь.

Выйдя из транса, Аделия непривычно долго приходила в себя. Страшная головная боль и звон в ушах не давали ей осмыслить происшедшее. Вдобавок из носа обильно текла кровь, которую она с трудом остановила. Не совсем доверяя своим чувствам, она поднялась с пола и, пошатываясь, двинулась к кровати.

Юноша спал безмятежным сном, и нежный румянец, окрасивший его щёки, говорил, что с ним всё в порядке.

«Что ж, как бы то ни было, но эту часть договора Источник всё же выполнил. Значит, мне тоже никуда не деться», – и тут Аделия поймала себя на мысли, что по-любому взялась бы помочь странному, но почему-то пришедшемуся по сердцу существу. Она не сомневалась, что, несмотря на всё своё могущество, Источник попал в беду. Хотя ничто в их беседе не указывало на это, тем не менее она была уверена, что он надеется на её помощь.

– Бедная моя госпожа! Да на вас нет лица! – воскликнула неслышно вошедшая трактирщица. – Вам нужно обязательно поесть.

Она поставила на стол принесённый поднос с едой.

– Присаживайтесь, я вас покормлю. Смотрите, какой я вам принесла чудесный суп и жаркое с подливой, как вы любите. Есть ещё овощной салат и чай с мёдом, а на десерт сдобные пирожки с ягодами. Вкуснятина! Уж они-то удались на славу.

По комнате поплыли чудесные ароматы, но не вызвали аппетита у Аделии.

– Спасибо, Руника, – вежливо поблагодарила она. – Извини. Что-то я вымоталась до предела и ничего не хочу. Мне бы поспать…

– Э нет! Так дело не пойдёт! Ну-ка, немедленно за стол, если не хотите, чтобы я кормила вас с ложечки как маленькую!

– Эй! Чем так вкусно пахнет? – вдруг донесся слабый голос из алькова.

– О! Никак наш умирающий очнулся! – воскликнула трактирщица.

– Ещё бы! Такие запахи мёртвого поднимут из могилы! – Юлиан приподнялся на локте и громко сглотнул слюну. В животе у него громко заурчало. – Чёрт! Если меня сейчас не покормят, то я точно загнусь от голода.

– Не бойся, не помрёшь. Чай, я не изверг, чтобы загубить труды моей бедной госпожи. Она вытащила тебя, почитай, с того света, и теперь сама чуть жива, – сказала трактирщица, укоризненно глядя на юношу.

Намёк был понят. Юлиан повернулся к синеглазой красавице-ведьме и, прижав руку к сердцу, учтиво склонил голову.

– Страшно признателен вам, госпожа. Простите, за доставленные неудобства. При первой же возможности, я постараюсь искупить свою провинность. Если позволите, я буду вашим верным рыцарем!

Аделия неслышно вздохнула, припомнив, чем для неё обернулось его лечение.

– Ну, что вы, милорд! Не стоит благодарности.

– Прошу вас, госпожа, называйте меня Юлианом! – запротестовал юноша, устрашённый титулом милорда.

– Что ж, тогда я для вас просто Аделия.

– Рад нашему знакомству, госпожа! – церемонно произнёс Юлиан.

– Какой учтивый мальчик! – умилилась трактирщица. – Говорила же я вам, госпожа, что он из благородных. Можно я подвину столик к его кровати, и вы поедите вдвоём? Глядишь, аппетит молодого господина и вам придаст сил.

– Хорошо, – улыбнувшись, согласилась Аделия. – Заодно мы поболтаем о том и сём.

Последнее соображение пришлось не по душе Юлиану, но он промолчал, понимая, что в лице Аделии имеет дело со знаменитым племенем эдайновских ведьм.

Трактирщица засуетилась, устраивая их поудобнее. Она подвинула столик и накрыла его чистой накрахмаленной скатертью. Юлиан слегка приподнял бровь, заметив, что она ставит вычурные фарфоровые тарелки – из разряда тех, которые хозяйки достают только по случаю появления очень важных гостей – и рядом с ними кладёт начищенные до блеска увесистые серебряные приборы. Затем на столе появились массивные хрустальные кубки, тоже оправленные в серебро, изукрашенное растительным орнаментом и фигурками животных. В один из них трактирщица налила обычной воды, а в другой – густое почти фиолетовое вино, от которого терпко пахнуло незабвенной «Изабеллой». Приподнявшись в кровати, Юлиан сел и вопросительно посмотрел на ведьму, которая с усталым видом опустилась на стул, услужливо отодвинутый трактирщицей.

– Правильно я понимаю, что вино предназначено для меня? – Получив согласный кивок, он схватил кубок с вином и одним махом осушил его до дна. – О Господи! Я даже не подозревал, что меня так мучает жажда, – выдохнул он и его глаза довольно заблестели. – В чём дело? – спросил он с недоумением, видя, что женщины многозначительно переглянулись. – Прошу прощения, если я по незнанию чем-то нарушил этикет…

– Нет, вы ничем его не нарушили, – сказала ведьма, но в её голосе прозвучал заметный холодок. Она щёлкнула пальцами и по её знаку трактирщица подлила ему в кубок вина. – Да вы пейте, пейте! После такого тяжёлого ранения вам это полезно.

Юноша взял кубок и заколебался, глядя на женщин. Неизвестно почему их дружелюбие кануло в Лету, особенно это было заметно по лицу трактирщицы. Ведьма владела собой несравненно лучше, но он не обманывался. После его слов обе кардинально поменяли своё отношение к нему и явно не в лучшую сторону.

– Что случилось? – спросил он напрямик. – Честное слово! Я не понимаю.

– Юлиан, вы последователь Единого?.. Сознайтесь, вы католик?

– Нет, я православный, – ответил он осторожно. – А что? С этим есть какие-то сложности?

«Блин! Терпеть не могу все эти религиозные разборки! Но вроде бы я не замечал, чтоб в Эдайне как-то предвзято относились к христианской вере, – пронеслось в его голове. – С другой стороны, у ведьм могут быть конфликты с конкурентами…»

Последовавший ответ подтвердил его опасения.

– О нет! Только не с нашей стороны! – воскликнула Аделия с горечью. – Это христиане предвзято относятся к нашему многобожию. Особенно нетерпимы к нам католики. – Она с неосознанным высокомерием откинулась на высокую спинку стула и смерила его испытующим взглядом. – Православие? Что-то я ничего не слышала о таком религиозном течении. Скажите, в ваших местах тоже принято сжигать заподозрённых в колдовстве?

– А, понятно! Здесь та же песня на новый лад. Что, у вас тоже появилась своя инквизиция?

Женщины снова переглянулись, и трактирщица незаметно скользнула в сторону.

– О! Вы даже не скрываете, что знаете об инквизиции! А ведь этот тайный орден старается не афишировать себя… Странно! Очень странно, – протянула ведьма, не спуская с него напряжённого взгляда.

Поняв, что вновь брякнул лишнее, насторожённый юноша подался назад. Ему показалось, что ведьма как-то хищно подобралась, готовясь к нападению.

– Госпожа, вы неправильно меня поняли!.. – запротестовал он, но зашедшая сзади трактирщица схватила его за волосы и, оттянув голову, приставила кинжал к горлу.

– Шевельнёшься, прирежу! Сознавайся, гад, какое ты имеешь отношение к инквизиции? – злобно прошипела она.

– Эй-эй, спокойней, дамы! – воскликнул Юлиан, боясь пошевелиться. – Я вообще не из вашего мира и не имею никакого отношения к местным разборкам! Да, у нас тоже была своя инквизиция!.. Эти придурки здорово порезвилась в средние века… да отцепись ты от меня, придурочная!.. Ладно-ладно! только не нервничай!.. В общем, что было, то было, наши инквизиторы спалили массу женщин, обвинив их в колдовстве! – Он скосил глаза на ведьму, застывшую на стуле и ему показалось, что её пальцы, лежащие на столе, несколько удлинились. – Госпожа Аделия, неужели вы не можете отличить ложь от правды? Я действительно не из вашего мира! Поверьте! Я с Земли, а сюда попал при помощи демона, чтоб его чёрти взяли!..

– Демона? – рассеяно переспросила ведьма. – Какого демона?

– Его зовут Светозар, если вам о чём-то говорит это имя!

– Светозар, сын Люцифера? – Аделия удивлённо хлопнула ресницами. – Откуда вам известно это имя? Ведь оно упоминается только в хрониках…

– Естественно, от самого Светозара! Редкая сволочь, доложу я вам! – с досадой воскликнул Юлиан и воспрянул духом, сразу же почувствовав, что ситуация изменилась к лучшему.

Ведьма некоторое время вглядывалась в его лицо, а затем сделала знак, и трактирщица неохотно отпустила его волосы.

– Зря вы это, госпожа. Не верю я этому смазливому типчику. Наверняка это крестопузик. Именно таких болтунов чаще всего подсылают в наши земли. Может, для верности всё же стоит его прирезать? – проворчала она и, глянув на ведьму, спрятала нож. – Ну вот! Даже вас этот хитрый гад сумел объегорить! Знала бы, что это крестопузик, прикончила бы его до вашего прихода! Но вы не беспокойтесь, я пригляжу, чтобы он не совал свой нос, куда не нужно.

– Не горячись, Руника. Даже если это иезуит, то вряд ли он знает, кто я такая.

– Госпожа! – укоризненно воскликнула трактирщица и с тревогой покосилась на юношу. – Думаю, вам не стоит…

Аделия потёрла виски.

– О да! Что-то я плохо соображаю. Совсем Источник выбил меня из колеи.

Трактирщица замерла с открытым ртом.

– Источник?.. – чуть слышно выдохнула она. – Тот самый Источник, о котором вы рассказывали?.. О боги! Что же теперь будет? – с потерянным видом она подошла к ведьме и упала на колени. – Как вы могли, госпожа! – горестно пробормотала она, и на её глазах выступили слёзы.

– Не расстраивайся, прикрывающая! – Пряча досаду от того, что проговорилась, Аделия улыбнулась. – На самом деле Источник не злодей. В конце концов, в его поручении нет ничего такого, с чем бы я ни справилась…

– Все так думали, когда обращались к этому душегубцу! И все они бесследно сгинули. Ведь вы не станете этого отрицать, – горестно проговорила трактирщица и в следующее мгновение взвилась на ноги. Выхватив кинжал, она с жутким воплем метнулась к Юлиану.

– Нет! – одновременно выкрикнули Аделия и Цветанка, возникшая в дверях комнаты. Их совместный магический посыл ударил в трактирщицу, и частично задел Юлиана. В результате оба рухнули как подкошенные, а юноша ещё свалился и с кровати.

– О боги! – встревоженная Аделия бросилась к верной подруге и приложила ухо к её груди. – Жива! – Она повернулась к девушке. – Ну что, Руника его не поранила?

– Слава Всемилостивейшему Аллаху, это только царапина! – Цветанка положила голову юноши себе на колени и убрала встрёпанные тёмно-рыжие пряди волос, разметавшиеся по его лицу. – Юлиан!.. ты меня слышишь? – позвала она.

– Ага, цыплёнок, ты вовремя. Ещё бы немного и мне каюк, – бодро отозвался юноша и сел на полу. – Вай! Бедная моя голова!.. Быстро же наступило похмелье. Вот что значит отсутствие закуски, – он покосился на валяющийся рядом кинжал. – Блин! Совсем тётка сбрендила! Или у вас мода такая – кидаться на людей с оружием?

Аделия ничего не ответила, лишь бросила на парочку насторожённый взгляд и Цветанка, перехватив его, отпихнула злополучный кинжал подальше от себя.

– Поверьте, ханум, мы вам не враги!

– С некоторых пор я не очень верю подобным заявлениям. Слишком часто те, кто так заявляет, ведёт себя хуже заклятых врагов, – холодно заметила ведьма, глядя на Юлиана и, переведя взгляд на девушку, значительно мягче добавила: – Не слишком надейся на колдовство. Твой муж слишком сильно истощен ранением, и часто недоедал в последнее время. Если не хочешь, чтобы он свалился от какой-нибудь хвори, постарайся, чтобы эту неделю он как можно больше отдыхал. В его случае сон – самое лучшее лекарство, – Аделия указала на накрытый стол. – Вы ешьте, не ждите меня.

– Спасибо, ханум! – Смущённая девушка покраснела, как маков цвет, восприняв её слова, как упрёк на свой счёт. Она поспешно вскочила и бросилась к столу. – Юлиан, ты сиди! Сейчас я тебя покормлю!..

– Не спеши, Цветанка! И вообще, я вполне способен сесть за стол и сам управиться со столовыми приборами, – упредил её холодный голос юноши. – Вот только, думаю, не стоит принимать пищу из рук тех, кто относится к тебе как к врагу. Идём отсюда! Поищем более гостеприимный кров, – пошатываясь, он поднялся на ноги. – Мадам, сколько я должен вам за лечение? – спросил он с вызовом в голосе.

Не отвечая ему, Аделия продолжала своё колдовское лечение. Но несмотря на её усилия, трактирщица никак не приходила в себя: от спонтанного посыла магии ей досталось гораздо сильней, чем юноше. Цветанка заворожёно следила за её действиями – они были ей знакомы. Миланика точно также шептала слова наговора, и её руки совершали плавные круговые пассы. Спохватившись, девушка повернулась к Юлиану и, чтобы не мешать лечению, тихо проговорила:

– С чего ты взял, что ханум считает нас врагами?

– Это ты у неё спроси! – громко ответил юноша. – Наша многоуважаемая ведьма почему-то решила, что я состою в инквизиции, с которой она ножах.

– О Аллах!.. – девушка сразу же поняла, что произошло, и бросилась было к ведьме. – Ханум Аделия, это чистой воды недоразумение! Отец говорил, что христиане досаждают Ведьминским кругам, но я клянусь…

Юлиан поймал её за руку.

– Стой, Цветанка! А вдруг мусульмане тоже относятся к их врагам.

– Нет! Халифат Перси в хороших отношениях с королевством Эдайн! Ведь правда, ханум?

– Так-то государственные отношения! – вмешался юноша в её монолог. – Это ещё не значит, что ведьмы терпят людей иной веры.

– Не неси ерунды! – девушка попыталась вырваться. – Пожалуйста, ханум Аделия! Я клянусь, что Юлиан не относится к католикам!.. Да он ни разу не перекрестился за всё то время, что мы вместе! – воскликнула она, умоляюще глядя на всесильную ведьму.

– Вот именно! Не несите чушь, молодой человек! – не утерпела раздосадованная Аделия. – С чего вы взяли, что в нашем королевстве предвзятое отношение к людям иного вероисповедания?

По-прежнему удерживая Цветанку, юноша смерил её насмешливым взглядом.

– Неужели не ясно? Разве не вы только что пытались прикончить меня за неосторожное «О Господи!» и упоминание инквизиции. Не так ли?

– Не знаю, с какой луны вы свалились! – взорвалась Аделия. – Это католики крайне нетерпимы к нам, ведьмам, и ведут активную тайную войну не на жизнь, а на смерть! Вы знаете, сколько погибло совсем юных выпускниц наших ведовских обителей от рук засланных эмиссаров инквизиции?.. Нет?! Тогда молчите, если ничего не знаете!.. Если дальше так пойдёт, то скоро нас совсем не останется!.. – уже раскаиваясь в своём порыве, она тяжело вздохнула. – Ладно, помогите мне перенести Рунику. Я бы сама справилась… в общем, помогите мне перенести Рунику в её комнату, если не хотите ночевать вместе с ней.

Ошарашенный горьким монологом ведьмы, явно идущим от души, Юлиан без раздумий двинулся ей на помощь. Совместными усилиями они перенесли трактирщицу в комнату, расположенную у самой лестницы, которая вела к трактиру, расположенному на первом этаже постоялого двора.

Никто не заметил, что следом за ними по коридору прошмыгнул Вагабундо, который до этого усиленно подслушивал у двери.

Приор спрятался в пыльном чуланчике, который находился поблизости от комнаты трактирщицы. Прикорнув среди метёлок и тряпок с вёдрами, он крепко призадумался. «Что же делать? Амулет показывает, что ведьма очень сильна. Может, того… свершить богоугодное дело? Как бы ведьмы ни пыжились, а против освящённых кинжалов они бессильны. С другой стороны, эта Аделия не похожа на обычную ведьму. Конечно вряд ли она из верхов Ведьминских кругов, иначе я бы её знал, но, видимо, она имеет кое-какой вес среди своих, если держится так, будто все ей должны. Тогда это то, что нужно. С ней можно будет наладить контакт. Думаю, если ведьму хорошенько припугнуть, что она пригрела у себя под боком одну из ночных охотниц, то она, чтобы скрыть этот скорбный факт от Ведьминских кругов, пойдёт навстречу нашей маленькой просьбе и откроет проход в магическом барьере. Если дознается, кто мы – тоже не беда. Можно будет напомнить, что мы не всегда были врагами и оказывали им помощь в борьбе с вампирской заразой. Без нашего ордена Эдайн не выстоял бы. Что и говорить, немало наших братьев полегло на полях сражений с нечистью. Да упокоит Господь, их храбрые души! Ну, а если ещё намекнуть, что мы якобы охотимся на Царицу вампиров, то она с дорогой душой отправит нас в Ночное королевство… да, решено».

Приор набожно перекрестился и, приоткрыв дверцу, насторожённо огляделся по сторонам. В коридоре никого не было, и он побежал к комнате, где остановился де Фокс. Проскользнув внутрь, он сразу же бросился в сторону и спрятался за стулом. И тут же в его деревянную спинку вонзился метательный нож, пущенный меткой рукой.

Вагабундо упал на пол и отчаянно завопил:

– Прекратите, сеньор! Я к вам по делу! Есть интересные новости о цыганке!

Заинтересовавшийся граф неохотно опустил руку со следующим ножом. Он приподнял брови в деланном удивлении, досадуя про себя, что не удалось прикончить надоедливого проныру.

– Это ты, Жоло! А я уж подумал, что в мою комнату забрался разбойник, – насмешливо ухмыльнувшись, произнёс он.

«Так я тебе и поверил, ублюдок!» – мысленно прошипел приор, осторожно приподнимаясь на четвереньки. Граф спрятал нож на поясе и он, приободрившись, вскочил на ноги.

– Оказывается, наша цыганка замужем. Кто её муж неизвестно и у нас могут возникнуть сложности.

– Ну, вот! Теперь ещё выясняется, что девушка – нелёгкая добыча. Я же говорил, что лучше её не трогать, – лениво произнёс де Фокс и, взяв пузатый графин с вином, приложился прямо к его горлышку.

– Муж сегодня есть, а завтра нет. Вдова нам тоже подойдёт.

Вагабундо досадливо крякнул – он с предвкушающей миной потянулся к графину, но де Фокс не выпустил его из рук и, сделав очередной глоток вина, поинтересовался:

– Так ты видел, её мужа?

– Нет, но слышал. – Вагабундо с озадаченным видом поскрёб в затылке. – Странный у него акцент. Похоже, что он не из халифата Перси, а из других земель. Может, глянем, что за зверь? Их комната недалеко отсюда.

Граф неохотно последовал за приором, выскользнувшим в коридор. Плотный и приземистый, по виду неуклюжий как медведь, тем не менее он двигался легко и бесшумно.

Тем временем Аделия и Юлиан разговорились, и это несколько прояснило возникшие между ними недоразумения.

Поначалу ведьма с недоверием отнеслась к словам юноши, что он из другого мира, но постепенно пришла к выводу, что невозможно столь складно сочинять, особенно на ходу.

(Наивная! Просто она ещё не сталкивалась с земными сочинителями многосерийных фэнтезийных романов. Они бы ей и не такую лапшу повесили на уши, утверждая с пеной у рта, что всё сказанное ими – чистая правда).

Как бы то ни было ведьма ему поверила, и Юлиан наконец узнал, что планета, на которую его забросила судьба, называется Ойкуменой. Цветанка таких вещей не знала, для неё существовали только её родной халифат Перси и государства-соседи, а всё остальное было просто мир.

В словах юноши было так много невероятного, что ведьма забросала его вопросами, стремясь подловить на несуразностях. И несколько раз ей удалось поставить его в тупик. Слишком уж трудно объяснить человеку из средневековья некоторые современные понятия. Например, что земля круглая, а не плоская и никакие примеры с парусом на море не могли её убедить. Железный аргумент, что с шара любой предмет свалится, если его не прикрепить, перевешивал все остальные доводы. Не очень-то она поверила рассказам о полётах на железных птицах и езде на железных конях, но они захватили её воображение.

Увлекшись, Аделия с замиранием сердца слушала о жизни неведомого мира, называемого Земля, жители которого не знали, что такое магия, и тем не менее умели творить самые настоящие чудеса. Под конец она взяла с юноши слово, что он продиктует свои рассказы писцам. Тот удивился, узнав, что при наличии газового освещения и хорошей бумаги, они не знают печати и до сих пор пишут вручную. Как мог он пояснил, в чём заключается принцип наборного шрифта и Аделия захлопала в ладоши, сразу же высоко оценив удобство нового изобретения.

Видя сияющие глаза красавицы-ведьмы, позабывшей о неприязни к нему, Юлиан засмеялся и постарался припомнить все мелкие, но очень полезные изобретения своего мира, которые можно повторить в условиях средневековья.

Поколебавшись, Аделия спросила его об оружии. В ответ юноша поинтересовался, чем они воюют. Узнав, что в ходу только холодное оружие, он ни разу не обмолвился о порохе и рассказал то немногое, что знал о тактике боя. В качестве одного из примеров он привёл стратегию знаменитого карфагенского полководца Ганнибала в битве с римлянами при Каннах.

Здесь Юлиана ждал сюрприз. Выяснилось, что в этом мире плохо знают римскую империю. Насколько он понял, местность, где на Земле расположен Ватикан, тут оказалась в самом сердце Ночного королевства. «А как же всемирно известные завоевания римлян, их легионы, культура, мифы? Наконец, их знаменитый Брут и мужественные парни в пурпурных плащах?» – подумал он с удивлением.

Увы! О римлянах в Ойкумене почти ничего не было известно. Зато существовало загадочное королевство кровососов, которое по какому-то капризу мироздания оказалось на месте, где на Земле располагался Святой престол.

После долгого допроса, устроенного ему, юноша совсем обессилел. Видя это, Аделия смилостивилась и отпустила парочку, а сама осталась с трактирщицей, ожидая, когда та придёт в себя.

Молодые люди направились в свою комнату и за поворотом коридора первым делом натолкнулись на графа со слугой.

– Ты! Diablo encarnado! – яростно выдохнул де Фокс при виде Юлиана и схватился за оружие.