Это был грандиозный провал. Но по-настоящему понять всю тяжесть поражения Рюмин смог только на следующее утро, когда предстал перед разъяренным полковником Надточием.

— Срок вышел, — вкрадчиво начал шеф. — Сегодня мне докладывать начальнику городского управления. Не сочтите за труд, капитан, поделитесь результатами своего блестящего расследования.

Тон полковника не сулил ничего хорошего. Гроза надвигалась, тучи стремительно затягивали небо, еще несколько секунд — и молния ударит в громоотвод. Выкручиваться и что-то доказывать было бесполезно.

— У меня нет никаких результатов, товарищ полковник! — четко ответил Рюмин.

— Неужели?! — с иезуитской улыбкой спросил Надточий. — А, по-моему, достаточно. Даже больше, чем достаточно, — сказал он, повысив голос. — Гораздо больше!

Последние слова он почти выкрикнул. Лицо полковника налилось краской, Надточий крепко стиснул край стола — так, что пальцы под ногтями побелели.

— С момента убийства первой девушки прошла неделя! Что ты сделал за это время? Молчишь? Я тебе напомню! Ты затеял драку на закрытом мероприятии — раз! Бросил в камеру Рудакова безо всяких на то оснований — два! Но этого тебе показалось мало! Вчера доблестный капитан Рюмин устроил пьяный дебош в ресторане!

— Это — не дебош, и я не был пьян…

Надточий вскочил.

— Смирно! — заорал он. — Не сметь перебивать старшего по званию! Есть показания свидетелей! Одна из посетительниц заявила, что ты грязно приставал к ней, при этом был вдребезги пьян. Охранник подтвердил ее слова. Он сделал тебе замечание, а ты стал угрожать ему оружием. Мало того, что вы не справляетесь с должностными обязанностями, так вы еще и позорите звание офицера милиции, капитан Рюмин!

Рюмин молчал. Возразить было нечего. На тот или иной предмет, на то или иное событие всегда существуют несколько точек зрения. Бели разобраться, точка зрения полковника была по-своему верной. Мнение капитана его не интересовало.

Надточий отдышался, успокоился и снова сел.

— Разбором вашего поведения займется дисциплинарная комиссия, — сухо сказал полковник. — Ваши действия получат надлежащую оценку — в течение ближайшей недели. А до того времени передайте все дела, находящиеся у вас в производстве, капитану Воронцову.

— Слушаюсь, — ответил Рюмин.

— И сдайте табельное оружие.

— Есть! — дрогнувшим голосом сказал капитан.

— И напоследок… — Надточий смерил его пренебрежительным взглядом. — На вашем месте я бы купил газету «Работа и зарплата» или что-нибудь в этом духе. Вам следует серьезно подумать о дальнейшем трудоустройстве.

Рюмин и сам это понимал. Определение дисциплинарной комиссии чаще всего бывало максимально строгим. Комиссия отличалась от Священной инквизиции только тем, что отступников не сжигали на костре. Впрочем, легче от этого не становилось.

— Разрешите идти? — спросил капитан. Надточий кивнул.

— Идите.