Алина сидела пред зеркалом и причесывалась при помощи куафера и горничной, собираясь выехать из дому. Алина была немного грустна и смущена; она знала, что ее судьба решается, что ее муж или уже убит и она вдова, или серьезно ранен Дитрихом – и все-таки умрет. Шель не может выйти победителем из поединка, едва умея держать шпагу в руках, когда Дитрих умеет владеть ею.

Шенк сидел в соседней горнице и считал деньги, которые только что достал взаймы для Алины безумно влюбленный в нее посланник-резидент герцога Лимбургского – красивый граф Рошфор. Это были первые деньги, которые выманила Алина у небогатого посла не очень богатого и мелкого принца германского. И что же он достал ей? Пятьсот червонцев! После полутораста тысяч франков Игнатия, которые Алина успела уже промотать!

Игнатий был смущен мотовством Алины. Он ничего не сказал на заявление ее о недостатке в деньгах и на ее новое требование денег; но, однако, не дал, а обещал дать со временем.

Алина, сидя перед зеркалом, первая услыхала особенно громкие и быстрые шаги по горницам.

– Дитрих!! – вымолвила она вслух и вся встрепенулась от охватившего ее чувства… «Победитель барон Фриде», – шутя добавила она мысленно.

В дверях показалась рыжеватая фигура…

Пронзительный крик Алины огласил весь дом. Куафер и горничная отскочили от принцессы, а сама она, кинувшись в сторону, в угол уборной, подняла руки, как бы защищаясь…

И было от чего загородить себя. Шель стремглав бросился на жену, как дикий зверь, и, ухватив за руку и за напудренную голову, повалил ее на пол… Наступив одной ногой на упавшую женщину, Шель стал тащить из ножны свою шпагу… чтобы заколоть свою ненавистную жену.

Но в одно мгновение из другой двери бросился в уборную человек, слышавший крик Алины. Вмиг одним ударом кулака в висок он сбил с ног и отшвырнул Шеля. Через миг он вырвал у него из рук его шпагу и тотчас же вонзил ее в него раз и два…

Шель простонал и заскрежетал зубами, но барон Шенк, рассвирепелый, бледный, потерявший разум от неожиданности, вновь, в третий раз воткнул шпагу в самое сердце упавшего и уже смертельно раненного врага.

Шель хотел что-то выкрикнуть, но грудь его высоко поднялась, и он только прохрипел… Глаза его дико блеснули и остановились на Шенке… Он был мертв!..

– Куда? Стойте! – воскликнул барон куаферу, который, пораженный убийством, дрожа всем телом, двинулся к двери.

Чрез мгновение и куафер и горничная, перепуганные насмерть, влетели в соседнюю горницу, втолкнутые Шенком, а за ними звякнул замок запертой на ключ двери.

Алина между тем поднялась с пола, опустилась на кресло, но сидела молча и закрыв лицо руками, будто не смея взглянуть на труп мужа, распростертый на земле…

– Что делать?! Делать что?! Скорее! – выговорил Шенк, задыхаясь и совершенно потерявшись, когда враг был уже убит, а свидетели преступления заперты.

– Вы меня погубили! – воскликнула Алина. – У меня в доме… Убийство! Все пропало.

– Жизнь цела! Он убил бы вас, безумная! Но что делать? Этих я продержу там хоть неделю, а потом купим молчание их. Но Дитрих? Где же и что же Дитрих? Он продал нас…

И барон, подойдя к трупу, потряс над ним шпагой и выговорил злобно:

– Где Дитрих? Неужели предатель там, где и ты теперь?! Пред смертью нас выдал, негодяй. – И Шенк, отойдя в сторону, вдруг сел на кресло.

– Недурно! – выговорил он глухим голосом. – Мы сидим, как в гостях у этого мерзавца. Что же делать?

Алина плакала, не отрывая рук от лица.

Прошло несколько мгновений молчания.

– Вставайте! Скорее! Что же сидеть так? Надо бежать из дома, из Парижа и из Франции! – шепнул Шенк, не двигаясь и будто обессилев вдруг. – Надо спасаться! Это простое убийство!

– К Игнатию! – вдруг выговорила Алина твердо и, поднявшись с места, искоса, с ужасом взглянула в лицо мертвого Шеля.

– Да… Правда. Он придумает что-нибудь. Он еще мерзее нас, – отозвался Шенк. – Мы испугались, а он даже и не испугается. Скорее! Кстати, карета подана уже, – прибавил он, взглянув в окно. – Поезжайте скорее, а я вас обожду здесь и никого не впущу.

Через несколько минут дверь уборной, где валялся труп, была тоже заперта на ключ, и принцесса в сопровождении Шенка, взволнованная и бледная, двинулась через ряд горниц своего дворца.

– Вернется ли она сюда? – невольно думалось ей.

Навстречу принцессе шел лакей…

– Ваше высочество! Полицейские спрашивают, скоро ли выйдет тот господин, которого они доставили сюда? – почтительно доложил он.

Алина остановилась и побледнела еще более. Шенк вздрогнул всем телом и произнес глухо:

– А? Что? Полицейские? Где? Что?

– Внизу… Они спрашивают, когда…

– Много ли их? – прошептал барон.

– Восемь или семь…

Наступило молчание.

– Стойте здесь, около принцессы!.. Я пойду. Ваше высочество! Вы взволнованы. Успокойтесь, минуту! – твердо проговорил Шенк…

И всю силу воли, какая только была в нем, он, казалось, старался собрать в последнем усилии.

Он твердой походкой двинулся по лестнице к швейцарской и скоро был внизу. Пред ним оказалась кучка полицейских с двумя офицерами.

– Что вам нужно? – вымолвил Шенк.

– Разрешение наших сомнений, – отвечал один из офицеров. – Кто виновен в поединке? И что прикажет принцесса?

– Что прикажет вам принцесса? – повторил Шенк как-то бессмысленно… Настолько поразила его эта неожиданность.

– Точно так-с. Господин иностранец взял нас с собой, чтобы разъяснить все дело и искать виновного по указанию принцессы.

– Ступайте к себе! Этого не нужно! После вам дадут знать…

– В таком случае попросите того господина сойти и следовать за нами. Его мы не можем оставить так…

– Как? Что вы…

– Извините… Вы тоже иностранец. Вы не знаете, быть может, закона… До разъяснения всего дела мы не можем оставить того господина на свободе, здесь… Пускай он последует за нами. К вечеру все может разъясниться, и тогда он будет свободен по приказу высшего начальства.

Шенк молчал с минуту и затем вымолвил:

– Хорошо. Я сейчас его позову… А пока принцесса, я думаю, должна тотчас ехать к коменданту города.

– Да-с. Конечно, если вы желаете, чтоб ваш соотечественник был скорее освобожден. А пока подозрение падает на него, и он будет у нас…

Шенк снова поднялся наверх.

Через несколько мгновений принцесса в сопровождении Шенка спустилась, прошла мимо полицейских и, ответив легким кивком головы на их вежливый поклон, вышла на крыльцо садиться в поданную блестящую карету…

– А вы? – шепнула Алина почти без сил и бледная как снег.

– Не знаю! – отозвался он и, посадив ее, запер дверцу.

Два лакея быстро стали на запятки…

– К епископу! – крикнул Шенк кучеру.

Карета умчалась… Шенк вернулся в дом и спокойно поднялся наверх по лестнице мимо полиции.

– Ну, а я в западне? – подумал он. – Вздор! Не такое сходило с рук. Одно жаль – этот дом. Теперь ведь все наши права на империю Петра Великого исчезли в пространстве как мыльный пузырь!..

Шенк прошел в коридор, вышел на заднюю лестницу, а по ней спустился на широкий двор. Со двора он вышел снова на ту же улицу и рассмеялся, спокойно удаляясь от дома.

– Зачем на свете существует полиция? – вымолвил он уже весело. – Стойте там, други мои, ждите, пока этот господин иностранец сойдет к вам с того света…

Шенк нанял фиакр и отправился тоже к епископу.

– Если б у нее были какие-нибудь другие документы, то все было бы спасено, – думал он. – А тут не угодно ли разговаривать? Спросят: кто убит? – Саксонский подданный Генрих Шель! – А вы кто? – Принцесса Володимирская! – Ваши бумаги? – Нет! – В Бастильскую крепость! – Виновата, есть бумаги! – Пожалуйте. Да вы тоже госпожа Шель. Вы родня убитого… И так далее в этом роде. А затем вопрос: за что и почему был убит г-н Шель?..

Шенк рассмеялся и прибавил вслух:

– Да это еще ничего! И хорош будет барон Шенк, когда окажется, что он не только не барон, и даже не Шенк, а черт знает что… Даже и черт-то не знает этого, а если и знал, то, к несчастию, позабыл… Ах ты, черт, черт!.. – воскликнул шутя и весело Шенк. – Как я давно и искренно тебе служу верой и правдой, а ни черта от тебя не видал! Все беды да беды! Если ты намерен продолжать относиться ко мне так же неблагодарно – то смотри, потеряешь верного слугу. Я сделаюсь праведником, начну Богу молиться, и тогда моя душа тебе не достанется!

У подъезда дома епископа Шенк нашел карету Алины. Он быстро вошел в дом и без доклада отправился в горницы.

Он нашел Алину в кабинете Игнатия почти без чувств. Епископ сидел у письменного стола в страшном волнении. Алина лежала на диване бледная и в состоянии полупомешанной.

– Что такое? – воскликнул Шенк.

– Берите вашу возлюбленную! – выговорил Игнатий насмешливо и дерзко. – Увозите ее из Парижа куда хотите!

– Что это значит, господин епископ? – спросил Шенк.

– Значит, что вы мальчишка или дурак. Вы сумели убить ее мужа в ее же доме. Ну так теперь и распутывайтесь как знаете!..

– Что же я мог сделать?.. Но посоветуйте нам, что делать теперь? Там труп его, а рядом запертые мною свидетели убийства. А внизу полиция! Что сказать или сделать?

– Взять эту женщину! – крикнул Игнатий вне себя. – Взять и идти с ней куда угодно… хоть топиться!..

– Что вы хотите сказать? Принцесса, полагаю, может надеяться…

– Принцесса?! Принцесса!! Благодаря болвану, который истратил на нее даром полтораста тысяч франков. Полтораста тысяч! Затем, чтобы искать через месяц другую принцессу… Ах я дурак! – воскликнул Игнатий, взяв себя руками за голову. – Просто дурак и дурак!

– А? Я понимаю все… – вымолвил Шенк. – Так нам теперь обоим уходить… Мы не нужны. Мы не сумели разыграть комедии, наделали глупостей и неосторожностей. Вам нужна другая принцесса! Согласен! Но только помните, господин епископ, что когда у вас явится эта другая всероссийская принцесса, то я и Алина явимся сделать две вещи. Она скажет правительствам Франции и России, что была нанята вами в принцессы за полтораста тысяч. А я… Я просто прирежу вас ради собственного удовольствия. Я уж столько хороших людей нарезал, что одного такого, как вы, прибавить – семь грехов отпустится.

– Идите вон! – крикнул Игнатий вне себя.

– Алина, пойдемте… Тут нечего делать. А надо скорее бежать из Парижа!..

Алина встала и, бледная, шатаясь, двинулась…

– Я моих прав не уступлю… – выговорила она. – Я верю, что я принцесса русская, наследница прав…

– Подите вон! – снова воскликнул Игнатий. – Таких принцесс, как вы, я завтра найду десяток… Лучше вас, да и дешевле… Вон отсюда!

– Да свидания, господин иезуит! – крикнул Шенк. – Мы увидимся! Но вам обещает Шенк, дает слово…

– Вон! Или я позову людей и велю вас выкинуть.

Шенк и Алина вышли из кабинета Игнатия…

На крыльце они остановились. Шенк приказал лакеям возвращаться с каретой домой, так как принцесса хочет прогуляться инкогнито пешком.

Карета и люди отъехали от дома.

– Ну-с? Куда же? – выговорил, злобно улыбаясь, Шенк. – В Германию?

Алина молчала…

– На почтовый двор, – продолжал Шенк раздражительно. – Взять места и уехать. У меня пятьсот франков. Доедем. После полутораста тысяч – пятьсот немного… Трехсотая доля… Да что же делать? Такие ли метаморфозы бывают на свете! Однако недолго же мы с вами владели престолом!