— Ну, что, едем за мебелью? — спросила только что распутанная бабушка, обувшись в сырники, похожие на балетки, и открывающие плюсна. Всунула старшая дочка Таня ступни в босырники. Выглянули два пальца спереди, а взади открыты пятки, которые облегают ремешки. Младшая же дочка обулась то же в сырники, а мама, как и Таня, в босырники. Прошли тонкие подошвы по деревянным лесенкам вниз. Скрылись спины среди листвы. Пришли они всем большим семейством на асфальтированную площадку. Стоит рядом девушка с маленькой сумочкой через плечо. Дорога поросла травинками. Её можно перейти быстро. Тянется по обе стороны густой лес. Дорожные разломы густо поросли травой. Бабушка посмотрела вдаль и сказала:

— Чего то не едет пока ничего. Пусто.

— Мама глянула в ту же сторону и сказала:

— Да. Ты права.

Долго они ждали на остановке хоть какой то транспорт, успели и поругаться и помириться и вот показалась вдали огромная балетка красного цвета. Сидит за рулём девушка — водитель. Подъехала балетка к бордюру и открыла двери. Заняла младшая дочка Настя место у окна, старшая села рядом. Мама с бабушкой разместились взади дочек. Двери сами собой закрылись, как у троллейбуса. Дочки уставились вместе в окно, принявшись наблюдать с интересом на зелёный лесной город, побежавший за окнами тихоходной балетки. Лес растянулся по обе стороны. Идут по узким лесным тропкам девочки, девушки и женщины. Тут нет мужчин, и никогда не было. Густой прегустой лес по всюду, словно в какой то лесной сказке. Все проехали три остановки, повидав много деревьев и несколько белочек на соснах, а после друг за дружкой в хорошем настроении вышли из балетки. Они пошли друг за дружкой по узкой лесной тропинке. Раздалось эхом кукование на весь лес. Стук дятла потревожил величественную тишину. Мама шагает впереди и приподнимет ветви, которые то и дело шуршат.

А в это время в их доме тишина. Все комнаты полупустынны, словно жительницы собрались к переезду. Валяется брошенный кем то кухонный сырник. Подошва у него сырная, а союзка внизу. Вонь от ног и кухонных сырников смешалась в доме. Говорит на кухне женский голос из радиотапочки, подключённой к радиоточке. Открыты настежь все окна. Залетает в дом свежий воздух и выносит плохие скопившиеся запахи. Открыты также и все двери в доме, и везде полупустынно. Лунки разного размера в каждой комнате на полу — это следы от вцеплений. Кузнечики стрекочут весело и все вместе в густой траве. Но вот постепенно всё больше набегает белых тучек. Становится чуть прохладней. Солнце приблизилось уже к горизонту, разливая небесные краски уходящего дня и тепло сменяется постепенно вечерней прохладой. Но вдруг через полдня, за которые дом успел хорошо проветриться и отдохнут от визгов и писков, лес наполнил звук работы двигателя. Раздался хруст и шелест веток. Огромные колёса медленно вращаются, приминая зелёную траву. Бортовой деревянный кузов приблизился к крыльцу. «Рогач» написано на кабине с двух сторон. Таращаться две круглые фары на покатой морде, словно в испуге и удивлении. Кузов, наконец, проехав ещё немного, замер. Двигатель поработал ещё немного и смолк. Грохнули тяжело железные массивные двери. Высыпали из кабины дети и девушки. Подошла бабушка к кузову и уставилась на него. Девушка — шофёр в огромных сандалиях с красными ремешками открыла кузов и залезла на него. Подошла мама — Оля с сияющей улыбкой от покупки новой мебели. Коробки заносили, когда уже стемнело. Свет в окнах освещает двор. Старшая с младшей смеются и танцуют. Старшая в босырниках, а младшая в сырниках.

Бабушка крикнула им:

— Настя и Таня, переобувайтесь в кухонные сырники.

И они обнялись и виляя попами, и прихлопывая, пошли, напевая песенку дразнилку: — «Сырники сырники сырники — босырники. Сырники сырники сырники — босырники». Младшая дочка сейчас на каникулах, а старшая учиться на лесоводство, где учат сохранять лес и следить за ним. А на следующий день началась в доме весёлая строительная кутерьма. Уже пахнет новой мебелью. Появились места, куда можно повесить одежду и убрать вещи.