Трудные задачи выполняем немедленно, невозможные — чуть погодя. (Девиз ВВС США)

Дарг первым уловил изменение моего настроения. Даже улыбаться перестал.

— Нэрин решила драться?

— Парень, все, что мне по силам — это плюнуть в сторону врага. Боюсь, таким оружием не победить. Ты уже подкопил сил для перехода?

— Нет, — у мальчишки бегали глаза, так что ответ выглядел не убедительным.

— Возвращайся. Быстро. Пока еще есть время.

— Не-е. Я с вами. Я — воин.

— Здесь нет воинов, глупый. Ты слишком мал, чтобы умирать. Так что уходи.

— Ты меня не заставишь. Ты не умеешь подчинять.

— Гир, скажи ему, чтобы уходил.

— А? Что? — мой приятель очнулся от своих грез, он меня вообще не слушал. С трудом сообразил, о чем речь. — Даргу тринадцать. Хондар в этом возрасте правил Годруном. Пусть сам решает, как поступить. Честь дороже жизни.

— Дарг еще ребенок.

— Да, но ему решать, когда взрослеть. Террас Кривой сразился с сотней дроу, когда ему было пятнадцать. Храбрый Жрург вызвал демона на бой в четырнадцать и победил. Его брат…

— Достаточно. Ты слишком много читаешь. И похоже, не те тексты. Если ты такой умный, может скажешь, что значит "зеркало Дардага"? — сама не знаю, почему это имя всплыло в моей памяти.

— Дардаг прославился многими битвами, а еще тем, что был великим и непобедимым магом.

— Я тебя про зеркало спрашиваю. Что о нем известно?

Гир задумался, потом не очень уверено ответил:

— Вроде в одном из сражений Дардаг использовал никому не известное заклятие и победил один армию неприятеля.

— Как раз наш случай. Что за заклятие?

— Откуда я знаю? Это же легенда. В ней описываются события давно минувших дней. Где ты встречала в древних текстах магические формулы? Откуда тебе вообще это имя известно?

— Извини, сказать не могу. Дала слово молчать. Расскажи хоть, что произошло во время той битвы.

— Никто не знает. Свидетелей не осталось. Все погибли до одного. Известно только, что Дардаг превратил воду в зеркало, какое именно не говорится, и стал один перед армией врага. Только он и зеркало из воды. Больше никаких подробностей. Никто не выжил в той битве, кроме самого мага, а он свой секрет раскрывать не стал. Так что ничем больше помочь не могу.

Я бы отказалась от этой идеи, но мой мозг явно вступил в конфликт со здравым смыслом. Всегда гордилась своей способностью логически мыслить. С моей точки зрения логически. В данной ситуации мной управляли эмоции. Нутром чувствовала, что выход именно в этой подсказке. Если хотите, можете называть это интуицией.

— Дарг, ты действительно решил остаться и принять бой?

— Я — орк. Мне не страшно. Хочешь поделюсь с тобой храбростью?

— Отстань, я и так себя отлично чувствую. Для себя прибереги. Гир, ты сможешь извлечь из моей головы картинку и сделать ее реальной? Нужно создать фантом. Как думаешь, у тебя получится?

— Что ты задумала? — увидел, наверное, рядом с моей головой, что я хочу, и перевел на меня удивленный взгляд. — Ты думаешь испугать красноголовых? Мы ведь не знаем, какое заклятие использовал маг в той битве.

— Может не было никакого заклятия? Потом его придумали, чтобы тумана напустить. Ты вообще как собираешься сражаться? Выйдешь красноголовым на встречу и дашь спалить себя за пару минут? Здесь хоть шанс есть. Если не уверен, мы все еще можем уйти, портал открыт. Это ведь ты рвался в бой. Ты со мной или нет?

— С тобой. Что нужно делать?

Осмотрела нашу малочисленную армию.

"Не густо. Женщина, полуорк и оркский ребенок против двух сотен тренированных воинов, вооруженных сталью и магией. Мда… Впечатляет. Наверное, я сошла с ума."

Осталось добавить несколько деталей. Достала из кармана Од. Шар вобрал теплоту моего тела и сиял мягким чуть золотистым светом. Положила его в выемку у скалы. Потом прикрыла несколькими камнями.

— Если кто уцелеет, запомните место. Теперь нужно вернуться к порталу.

Дарг указал мне, где находится невидимый мною пространственный переход. Извлекла из кармана артефакт и закрыла портал. Хорошо, что заклинание было коротким, трудно было что-нибудь напутать. Мои храбрые спутники подтвердили, что дороги к отступлению для нас теперь нет. Заставила Дарга выучить заклинание. Орки не задают лишних вопросов, если запах сражения бьет им в нос. Враг был уже так близко, что даже я ощущала напряжение пространства.

— А теперь ты проберешься к оставшемуся порталу и закроешь его, — я протянула Даргу стылую палочку. Если шар разогревался от используемой магии, то Гоу словно замерзал. Мальчишка нерешительно смотрел на меня. — Да, ты правильно меня понял. Нужно закрыть город, чтобы никто из врагов не смог его покинуть. Если мы погибнем, они умрут вместе с нами. Твоя задача самая трудная. Ты должен любой ценой остаться жив и рассказать всем, что здесь произошло. Даже если тебя поймают и ты выдашь, где спрятан Од, ничего не изменится. Портал им не открыть. Никто, кроме меня, не знает слов заклятия. Поэтому город станет для них могилой. Как и для нас. Ты можешь передумать и вернуться. Я пойму тебя. Просто знай, если на меня нападут, а портал все еще будет открыт, Хондар не сможет противиться магии, и его перебросит сюда, чтобы меня спасти. Битва будет проиграна. Ты ведь понимаешь это? Готов рискнуть?

Не знаю, что Дарг думал, на его лице страха не было. Ухмыльнулся только:

— Потом могу к вам вернуть?

— Нет. И близко не подходи. Можешь уйти на рудник или в оливковую рощу, там достаточно еды. Переждешь, пока тебя найдут. Главное — останься жив. Кто-то должен рассказать о нашем (чуть было не сказала "безумстве")… о нашей попытке спасти город. А это передай Хондару, когда отсюда выберешься, — сняла с шеи цепочку, на которой вместо кулона висела печать Годруна, и надела мальчишке на шею. — Ты теперь хранитель сердца города, не подведи меня.

— Нэрин выбрала битву. Дарг идет по следам победы, — мальчишка хлопнул себя ладошкой по груди.

— Молодец, герой. Теперь ноги в руки, и чтобы через пять минут ловушка закрылась.

Дарг исчез среди скал, словно его тут и не было.

— Как думаешь, у него получится?

Гир в ответ дернул бровью, волнение угадывалась только по капелькам пота на лбу. Лучше бы он был чистокровным орком. Я так точно не отказалась бы от желтых глаз и тренированного тела. Мое слабосильное посылало сигналы в мозг, что пришла пора спасаться, а мозг, заблокированный идеей жертвенности, игнорировал здравый смысл и собирался рискнуть самим фактом своего существования в физическом мире. Лучше об этом и не думать.

— Где неприятель? Далеко от города?

— Они уже близко. Решают идти в Годрун или вызвать нас на бой у места для поединков. Многие были там и знают тропы.

— Спроси их, что им нужно. Может быть мы сможет договориться?

После недолгого молчания Гир сухо ответил:

— Красноголовые требуют тебя. И жизни всех, кого найдут живыми. Они уверены в победе и не собираются торговаться.

— Ну что ж. Мы хотя бы попытались. Нас не должны окружить. И нам нужна вода. Придется позвать их к озеру. Как думаешь, останутся у нас с тобой силы, после того, как заберемся в гору?

— Им тоже подъем не понравится, так что можно рискнуть.

Дорога была нам знакома. Усталости я не ощущала, не до того было. Как не помнила о том, голодна я или нет. Для чего нужно было идти к озеру, толком не понимала, просто ощущала свою связь с водной стихией.

Мне всегда было хорошо и покойно рядом с водой. При всей моей неспособности использовать магию, вода была единственной стихией, которую я воспринимала физически. Неосознанно я брала у нее силы. Наверное кто-то умеет так подпитывать себя, прикоснувшись к земле, другой берет энергию от общения с деревьями. Может быть есть и другие способы восстанавливаться, мне был знаком только один. Я погружалась в воду и принимала ее спокойствие и мощь.

Солнце почти касалось линии гор. Осталось совсем мало времени до наступления темноты. Нужно поспешить. Что толку в зеркале, если в нем ничего не сможет отразиться? Вошла в воду у самого берега и осмотрелась. За нами простиралась мерцающая под закатными лучами водная равнина. Внизу просматривался скальный город. Внушительных размеров почти ровная площадка перед нами позволяла встретиться лицом к лицу с противником. Они не смогут подойти к нам неожиданно. Отсюда начинался акведук и единственная широкая дорога к городу. Осталось только позвать врага и не потерять мужества, наблюдая, как он приближается.

Гир послал зов. Кивнул мне, давая понять, что его услышали. Указал в сторону от главной дороги, судя по всему, красноголовые разделились, а еще через короткое время заметил:

— Дарг закрыл портал.

И больше ни звука. Стоял со мною рядом немногим крупнее меня. Но от него исходило спокойствие и отвага. Во мне такой уверенности в правильности происходящего не было.

Солнце светило нам в спину. Если бы я могла, затормозила бы движение гаснущего светила, чтобы последние минуты перед смертью были ярки и красочны. Нужно перенести в Вечность лучшее, что запомнят мои глаза.

"Великий демиург, дай мне мужество не отступить перед врагом, а самое главное перед собой!"

Мой подавленный страх призвал на помощь силы, о которых я ничего не знала и в существование которых даже не верила. Чего только не сделаешь в минуту отчаяния… Ответ пришел довольно неожиданным образом. Из-за скалы вынырнула Эста. Лениво подошла к нам, потянулась и уселась прямо в воду у моих ног. Гир показал глазами в ее сторону, привлекая мое внимание. Эста напряженно всматривалась в пространство перед собой, поднимала фонтаны брызг кончиком хвоста и больше ничем не выказывала своего беспокойства. Гир еще раз указал глазами на Эсту, и я наконец поняла, что происходит. Из ноздрей черной кошки вырывалась пламя при каждом выдохе. Я положила ей руку на затылок, Эста даже ухом не повела, словно закаменела. Поддалась чуть вперед, и я услышала глухой шум приближающихся воинов.

Орки могут ходит совсем бесшумно. Если захотят. Нас хотели напугать. Гул нарастал. Становились различимы и другие звуки: бряцание оружия, скрип кожи, глухие удары металла о камень. А еще протяжный низкий звук. У меня по спине побежал ручеек. Орки пели. Ничего кошмарнее в своей жизни до этого не слышала. Бьющий, вгоняющий в панику звук на низких частотах, который улавливался не только ушами, но и ощущался, как вибрация почвы под ногами.

Наше отражение в воде пошло рябью, и я взяла Гира за руку. Перед нами вырос прозрачный экран. Я видела в своей голове огромное зеркало, бликующее и непроницаемое. Но фантом почти всегда прозрачен, редко выглядит, как реальность. Поэтому, отраженные в зеркальной завесе, горы воспринимались мной, как прозрачная картинка. Не очень убедительно получилось, но созданное Гиром зеркало все же отражало то, что было перед нами. Что нам это даст, было совершенно неясно. Будь завеса действительно непроницаемой, мы могли бы спрятаться за ней. А так не очень убедительная иллюзия с невысказанным смыслом. Если бы не моя абсолютная вера в слова таинственного орка, никогда бы не дала себя втравить в такую передрягу.

Еще пару минут и воины поднимутся к озеру. Остается только надеяться, что кто-нибудь сгоряча пальнет в меня огнем, браслет не выдержит заряда, и я полюбуюсь на побоище сверху. Уже в виде бесплотного духа. Быть поджаренной мне не хотелось, но и желание утопиться немедленно особо не привлекало. Пальцы Гира стали холодными, но он даже не пошевелился.

Солнце висело уже совсем низко. Дальняя линия гор перед нами окрашивалась оранжевым. И я наконец увидела разворачивающийся строй орков. До них было не так уж далеко. Лица ясно различались, как и поблескивающее красным поднятое для битвы оружие. Уходящее солнце покрыло багрянцем не только амуницию, но и головы наших врагов. Теперь понятно, почему их зовут красноголовыми. Волосы типичного орка черны до синевы, пришлые были рыжими, некоторые даже блондинами. Их словно залило кровью.

Под моей левой рукой, лежащей на загривке Эсты, начали проступать острые шипы. Пантера заметно увеличилась в размерах, но я не могла оторвать взгляда от картины перед моими глазами. Хорошо, что долгая тренировка под руководством Ола не дала мне потерять удерживаемый в голове образ. Прозрачная завеса перед нами отразила появившееся войско. Я видела их перед собой в реальном и полупрозрачном виде, словно мы находились за экраном в кинотеатре и смотрели фильм навыворот. Не знаю, что открылось глазам красноголовых. Солнце продолжало бить им в лицо последними, еще довольно яркими лучами. Зеркало перед нами начало твердеть, становясь почти непроницаемым. Низкий гул перешел в рев, и нам в лицо выплеснулось море света.

Я бы отступила. Если бы могла пошевелиться. Краем глаза заметила рядом с собой огромного крылатого ящера темно-пурпурного цвета, удивилась, почему мой браслет не включил защиту, и это была последняя связная мысль в голове. Дальше наступила абсолютная тишина. И мрак.

Не знаю, сколько времени мне понадобилось, чтобы сообразить, что я по-прежнему держу Гира за руку и могу чувствовать легкое подрагивание его пальцев. Никогда не слышала, чтобы на тот свет уходили в таком тесном контакте. Перед глазами мерцали цветные точки, в голове что-то потрескивало, значит, она все еще при мне. Странное напряжение наконец-то привлекло мое шокированное внимание. И вот удача! Мне удалось разлепить зажмуренные глаза.

"Примерещится же такое!"

Гир пришел в себя раньше, может вообще оставался все это время в сознании. Зеркала перед нами не было, как и огромного красного дракона рядом. Эста мирно чесала задней лапой ухо, поднимая тучу брызг при этом. Я перевела взгляд на застывшего Гира и не удержалась от сдавленного смешка, настолько вид у него был дурацкий.

— Куда все делись? Их сожрали демоны?

Гир протянул руку в сторону скал, указывая на темную полосу, загромождающую спуск к городу. Потребовалось время, чтобы понять, что там лежит. Я охнула. Бесформенная черная куча на земле была нашим поверженным врагом. Странные застывшие позы поражали своей неестественностью. Сколько позволял глаз рассмотреть на таком расстоянии, живых среди них не было.

"Как такое могло произойти?"

Желания познакомиться с мертвым противником у меня не возникло. Я даже попятилась, но Гир все еще держал меня за руку, так что пришлось выйти из воды.

"Почему мой браслет не включил щит? В нем закончилась магия? Что все-таки произошло? Почему мы еще живы?"

Отклеила наконец пальцы Гира от своей ладони:

— Ты что-нибудь видел?

Мой приятель совсем по-человечески почесал пятерней затылок, сморщил глубокомысленно лоб и наконец изрек низким певучим голосом:

— Воины стали рядами на берегу Даарга, воздели к небу мечи и пропели песню битвы. Да будет славен путь отважных и улыбнется победа бесстрашным, пусть не дрогнут сердца героев перед лицом вечности. Да напоит воинов битва вином удали, чтобы те, кто пройдет порог, не печалились, вспоминая оставленных друзей и любимых. Будь славен воин, будь самоотвержен в сражении и будь покоен, чтобы ясно видеть путь, ведущий к победе.

Пришлось ткнуть приятеля кулаком в бок.

— Гир, приди в себя. Ты что это несешь? Битва окончена, давай делать ноги, пока какой-нибудь из парализованных не оттаял. Что с ними случилось, как думаешь? Они скоро очнутся?

Но Гир проигнорировал мой громкий шепот и размеренным шагом полководца на параде отправился к неподвижным телам. Похоже, шок лишил его способности воспринимать трезво реальность. Мое собственное поведение последних часов не давало шанса считать, что мне в этом вопросе повезло больше, поэтому я решила проявить сдержанность и неуверенно последовала за Гиром.

То, к чему мы подходили, не имело названия. Единственное, что я понимала совершенно точно, жизни в этой застывшей скульптуре ужаса не было. Никаких повреждений или ран на телах. Ничего. Только страх, отпечатанный на лицах, и жуткие гримасы то ли боли, то ли смерти. Никто не выпустил из рук оружие. Побелевшие пальцы слились с металлом, став единым целым. У меня не хватило решимости подойти слишком близко, только наблюдала за Гиром на безопасном расстоянии, пока он бродил среди застывших тел. Наконец поманил меня рукой, желая показать что-то его заинтересовавшее. Нехотя подошла и стала рядом.

— Удивительно. Но похоже, они мертвы по разным причинам. Одни погибли от ненависти, другие умерли от страха. Еще не знаю, что произошло, но мне почему-то кажется, красноголовые сами себя убили.

— Думаешь, такое возможно? Как по-твоему, кто-нибудь из них мог уцелеть?

— Я никого не слышу. Абсолютное безмолвие. Нужно сообщить их старейшине, чтобы забрали тела для погребения. Они умерли достойной смертью, не отступив перед опасностью.

— Гир, я не знаю, что тут произошло, но лучшим для них было бы бежать без оглядки или наложить в штаны где-нибудь в кустах. Прекращай цитировать рукописи. Это здорово раздражает. Меня сейчас стошнит. Хотя я целую вечность ничего не ела. Идем отсюда. Мне кажется, или здесь стало слишком тихо, словно уши заложило? Что с мальчишкой?

— Дарг все видел. Парнишка тебя не послушался, и теперь у нас есть свидетель. Нужно его найти, пока он не исказил легенду враньем.

Мое тело все еще сковывал озноб пережитого страха, да и вид поверженного воинства вызывал далеко не радостные переживания.

Как ужасно, видеть плоть, лишенную жизни. Даже камни вокруг нас выглядели более живыми, чем те, кто еще совсем недавно мог говорить, любить и ненавидеть. Мне даже начало казаться, что над озером витают печальные духи погибших. Совершеннейший бред, потому что орки после смерти стройными рядами топают к порогу, бряцая оружием и распевая песни битвы. По крайней мере, так говорят те, кто еще не умер. Я жаждала покинуть это место. Хотя кто тут дрался и с кем, осталось для меня неразрешимой загадкой. Я понимала свою причастность к случившемуся, но не испытывали ни торжества, ни вины. Скорее облегчение, что спаслись, и печаль, что столько жизней прекратили свой путь напрасно.

"Зачем они жили? Чтобы убивать? Разве в этом есть смысл?"

Мы спустились в город и нашли там Дарга. А с ним и двух воинов Шоргата, задачей которых было охранять рудник. Они получили зов от кого-то из жителей, прежде чем все ушли, и явились участвовать в битве. Хорошо, что не успели вмешаться.

Дарг, единственный свидетель произошедшего, просто лопался от желания сообщить всему миру, что произошло. Он наблюдал битву со стороны, укрывшись за камнями. Видел не очень отчетливо, но пересказав всю историю раз двадцать вошел во вкус и теперь было совершенно невозможно что-либо изменить в рассказе. История Дарга была не менее фантастичная, чем та, которую могла рассказать я сама. И так же мало объясняла, что случилось, как и все наши предположения.

В изложении Дарга, Нэрин, Летописец и Красный Дракон заманили красноголовых к озеру. Когда те завыли от предвкушения легкой победы и ринулись на безоружных, из воды вышло огромное войско непобедимых воинов Хондара и одним ударом уничтожило врага. У меня не было сомнений, что в фантоме зеркала красноголовые увидели себя. Наверное, закатное солнце, слепившее им глаза, не дало рассмотреть, что на самом деле происходит. Но эта идея все равно не объясняла, почему никто из них не выжил.

— Ты действительно видел Дракона? Только не сочиняй, пожалуйста.

— Клянусь своей жизнью! Рядом с тобой стоял огромный Красный Дракон и из ноздрей его вырывалось вот такой длины пламя! — и Дарк раскинул руки, явно сожалея, что не может изобразить нужный размер. — Ужасный Красный дракон, взгляд которого убивает.

— Почему ты тогда жив остался?

— Я что дурак смотреть Дракону в глаза? Для этого есть красноголовые.

— Главная битва началась? Нет? Вот и хорошо. Можете передать, я не открою портал, пока Хондар не победит. Кому не нравится, может топать отсюда пешком. Я в вашем геройстве больше не участвую.

Заставить орков молчать может только их непосредственный начальник. Еще до того, как мы спустились в город, Дарг успел разболтать родне и всем своим приятелям, что здесь произошло. Ему бы не поверили, но два взрослых воина подтвердили слова ненадежного свидетеля. Слух в мгновения ока облетел ряды не только нашего войска, но каким-то образом проник в головы противника и там разросся до совершенно фантастических и неправдоподобных размеров. Подробности стали известны намного позже.

В этих лживых измышлениях Нэрин самолично порубила мечом половину вражеского войска и, стоя по колено в крови, хохотала над поверженным противником. Больная фантазия ослабевших духом перед боем превратила мой глупый поступок в эпический подвиг. Но результат все же оказался положительным. Колеблющиеся дрогнули и отступили.

Оставшиеся сотни красноголовых жаждали мести, но менее устойчивые их сторонники, узнав, что воины Роскхана действительно мертвы, здорово струхнули. К началу битвы силы почти сравнялись. Кого интересуют подробности, отсылаю в сочинениям Гира. Скажу только, что в переломный момент битвы хитрющий Урганд, наблюдавший за всем происходящим со стороны, проявил недюжинный ум и хватку истинного политика. Когда стало очевидно, что Хондар побеждает, великий интриган ввел в бой свою элитную сотню и повел войска к победе недрогнувшей рукой.

Битва закончилась в считанные минуты. Преданные воины ревели от восторга, видя двух непобедимых героев рядом. Урганд громогласно объявил Хондара своим единственным и бесспорным наследником, а поскольку сторонников старой власти оставалось еще слишком много, Хондар предпочел сделать вид, что благодарен за оказанную ему честь. В конце концов он еще слишком молод и неопытен, чтобы править целым народом. Пусть поучится сначала у старших, более искушенных в интригах товарищей.

Из-за неспособности видеть и слышать битву на расстоянии я с чистой совестью позволила себе расслабиться и немного вздремнуть. Мне нужно было избавиться от стресса. Жаль, выспаться не дали, разбудили радостными победными воплями и потребовали немедленно открыть портал, чтобы присоединиться к ликующей толпе.

Я подчинилась, но в отместку отправила орков сторожить рудник. Нечего было покидать пост без разрешения… Гиру ничего приказывать я не могла, а несознательный Дарг впрыснул мне втихаря немного адреналина в кровь, пользуясь тем, что я перед ним беззащитна.

Так что мне не удалось досмотреть сны. Попробуйте спать, накачавшись двуми литрами эспрессо. Пришлось открывать портал. С первого раза у меня ничего не получилось. Оказывается, колдовать сподручнее, если тебе в спину дышит враг. После нескольких неудачных попыток махнула рукой и, спотыкаясь в темноте, побрела к водопаду. Может там дело быстрее сладится.

Как я ни терла глаза и ни зевала, жалобно посматривая на моих вредных спутников, пришлось повторить попытку на новом месте. Поднапряглась, восстановила в голове, как должен выглядеть портал, и произнесла слова заклятия, забыв положить Од на землю. Поскольку я все равно ничего не видела, то не сразу поняла, почему Гир ругается, а Дарг хохочет.

Портал открылся там, где сам захотел. Прямо под струей воды. Ехидно заметила, что нечего привередничать. Если кто не желает купаться, может оставаться в Годруне. Сама я в воду, ясное дело, лезть не собиралась. Но полуорки ничем не лучше орков. Гир втащил меня под ледяную стену воды, и мы с ним очутились среди празднично вопящей толпы победителей мокрые и жалкие, как два кота после попытки утопиться. Нас не узнали, так что пришлось Гиру вызывать Шану. Потратив минут десять на мысленный треп с моей нетрезвой уже подругой, Гир протащил меня еще через два пространственных перехода, и мы наконец добрались до королевского дома, где победители праздновали победу за накрытыми столами.

В последний момент удалось остановить моего рассеянного спутника, не то принцесса Уна получила бы чудесный подарок, представляя мокрую меня своим поданным. Потребовала вызвать Шану, чтобы переодеться и привести себя в порядок. Гир нетерпеливо бегал за дверьми и скулил, что мы пропустим самое интересное. Только женщина может думать о прическе, когда пишется история! Я решительно отказывалась понимать, зачем нужно его присутствие, если даже дураку известно, что все истории выдумки и вранье. Кто красивее сочинит, тому и верят. Посоветовала врать побольше, и слава ему обеспечена. Гир тихо выл и рвался к пирующим. Пришлось все-таки доставить парню радость. Перед нами распахнули широченные двери и мы вошли в наполненный гулом голосов зал.

Нас встретил рев и глухие удары по дереву. Привставшие со своих мест орки выкрикивали победные здравицы и радостно лупили, кто чем, по столам.

Мы торжественно прошествовали к ярко освещенному трону, и я увидела наконец Великого Урганда.