Как только грузовик «Скат-пульсар» вышел из гиперпространства и начал снижение к Вортексу, Люк Скайуокер почувствовал необычайную умиротворенность, исходящую от планеты ворсов. Улыбаясь, он прошествовал сквозь длинные коридоры в рубку грузовика. Мара расположилась в кресле второго пилота, рядом с ней находился R2-D2, который был подсоединен к гнезду для астромеханика. Еще один дроид серии R2, только покрашенный в бело-зеленый цвет, занял аналогичную позицию рядом с креслом капитана.

Миракс Террик-Хорн, стройная женщина с карими глазами и заплетенными в косу темными волосами, приветствовала вошедшего мастера-джедая любезной улыбкой:

— У нас получилось. Свистун и R2-D2 вместе проложили такой грамотный курс через гиперпространство, что мы порядочно сократили дистанцию.

Оба дроида засвистели в унисон, выказывая радость.

Мастер-джедай улыбнулся:

— Я еще раз выражаю вам глубочайшую признательность за то, что согласились нас подвезти.

Миракс пожала плечами:

— Да бросьте вы. Я всегда ищу возможности для курьерских рейсов и прошу Свистуна мониторить запросы. А джедаи всегда были для меня в приоритете. Тем более что, пока Корран в отлучке, дети в Академии, а мой папаша, как обычно, где-то шляется, должна же я быть хоть чем-то занята.

— Да, — согласилась Мара, — лучше хоть что-то делать, чем просто сидеть и ждать.

— Точно. Ждать скучно.

Люк взметнул брови:

— Не могу связать слово «скучно» с теми временами, когда вы что-либо делали вместе. Скорее, подходит слово...

Мара всплеснула руками:

— Между прочим, нас реабилитировали.

— Ага, — подхватила Миракс, — подумайте над тем, что было бы, если бы мы проводили время в вашей Академии, вместо того чтобы мотаться по Галактике. Вашим ученикам только и подавай такое развлечение, лишь бы не заниматься учебой. Да и не так уж много руин мы оставили после себя.

Мастер-джедай улыбнулся:

— Думаю, ворсы более обстоятельно подходят к проблемам с руинами.

— Тут вы правы. После того злополучного инцидента с адмиралом Акбаром и принцессой Леей ворсы огородили над Собором Ветров запрещенную для полетов зону радиусом в два километра, так что теперь никто не врежется в их драгоценный храм. — Миракс взглянула в иллюминатор, затем оглядела приборы. — Входим в атмосферу через пятнадцать секунд. Вы бы пристегнулись...

— Пойду, скажу остальным. — Люк развернулся и прошел обратно по коридору в кают-компанию, где сидели Энакин и Чалко. Некоторое время назад они играли в настольную игру на голографической доске, и вот теперь препирались, обвиняя друг друга в жульничестве. Доски, на которых обычно играл Чалко, взламывались так часто, что без обмана на них было, в сущности, не победить. Но Энакина такое объяснение устраивало лишь отчасти.

— Раз ты выигрывал, а я при этом не жульничал, то я и догадался, что мухлюешь именно ты.

Вошедший Люк улыбнулся:

— Пристегивайтесь. Мы входим в атмосферу.

Энакин выполнил приказание, но вот Чалко лишь глубже втянулся в свое кресло и вцепился руками в поручни, покачав головой. Люк также уселся на диван, пристегиваясь ремнем безопасности.

— Чалко, зачем постоянно делать все наперекор?

Тот пожал плечами и с трудом удержался в кресле, едва не вылетев из него, когда «Скат-пульсар» хорошенько тряхнуло.

— Конечно, вы, джедаи, всемогущи! Делаете все, что вздумается! Но и мы, маленькие люди, не лыком шиты. — Говоря это, он пропустил очередной толчок и чуть не вывалился из кресла.

Люк решил воспользоваться Силой, чтобы усадить его обратно, но обнаружил, что Энакин уже опередил его. Он вернул его в кресло так аккуратно, что вряд ли Чалко заметил, что ему помогли подняться на ноги.

— Пожалуйста, Чалко, просто пристегнись.

Коротышка что-то буркнул под нос, но за ремнем потянулся:

— Да, чуток трясет. Я тут подумал, раз вы, джедаи, пристегнулись, то почему и я не могу?

Люк с Энакином переглянулись и обменялись понимающими улыбками, затем мастер-джедай продолжил назидания:

— Когда спустимся, мы с Марой пойдем повидать кое-кого, за кем мы, собственно, и прилетели. Космопорт здесь не очень большой, так что я хотел бы, чтобы вы остались на «Скате».

Энакин мгновенно скис:

— Но я-то думал...

Люк поднял руку, останавливая его:

— Откройся Силе, Энакин. Ты чувствуешь Дейшару’кор?

Юноша помедлил немного, затем мотнул головой:

— Нет.

— Точно, ее здесь нет.

Чалко нахмурился:

— Вы и не предполагали ее здесь найти, не так ли?

— Не предполагал. Разве что при каких-либо неординарных обстоятельствах. — Он подался вперед настолько, насколько позволял ремень. — Но здесь мы узнаем то, что уже известно ей. А затем отправимся дальше. Вот тогда-то ты и понадобишься нам, Чалко.

— А как же я? — спросил Энакин.

— Твоя помощь тоже очень необходима, Энакин.

Его племянник наконец просветлел:

— И что же от меня требуется?

— Я до конца не уверен. Сила время от времени дает мне подсказки, и как раз в данный момент она советует мне оставить тебя здесь, на «Скате».

— Ты говоришь мне это, потому что сказать так легче, чем потребовать, чтобы я остался здесь только потому, что ты — мой дядя, — насупился Энакин.

Люк выгнул бровь:

— Энакин!

Их резко прервал прозвучавший из интеркома голос Миракс:

— Мы почти сели. Приземлимся через минуту. Внизу нас уже ждет лендспидер.

Люк улыбнулся:

— Ну вот, если все пойдет хорошо, то мы улетим отсюда в течение часа.

* * *

Планета с умеренным климатом и примерно равным соотношением воды и суши, Вортекс состоял преимущественно из обширных цветущих равнин, покрытых сине-зелеными травами, которые плавно раскачивались под дуновением ветров. Сами ворсы были стройными гуманоидами с полыми костями и кожистыми крыльями, которые позволяли им парить над равнинами в восходящих воздушных потоках. Ворсы были миролюбивой расой и жили с чувством необычайной гармонии как со своим народом, так и со всей планетой. Это чувство во многом и сподвигло их на постройку такого величественного сооружения, как Собор Ветров.

Пока лендспидер приближал гостей планеты к их пункту назначения, следуя через деревни ворсов, состоящие из небольших домиков с соломенными крышами, Люк медленно осознавал, что Собор одновременно и очень подходил этому миру, и казался чуждым для него. Ворсы были очень способны во всем, что касалось манипуляций с материалами сложной структуры — без этих навыков им ни за что не удалось бы возвести эти высокие кристаллические шпили, — но, что удивительно, все свои способности они приберегли для особых проектов. Их собственные домишки были вполне от мира сего и строились, чтобы отвечать скромным нуждам, тогда как стеклянные башни — исключительно ради того, чтобы поражать воображение.

Ветра в этом месте особенно свирепствовали, продувая Собор сквозь небольшие щели и отверстия, проходя через длинные извилистые трубы и заставляя тонкие транспаристальные стенки вибрировать и разносить по окрестностям неописуемый словами звон. Прозрачные заслонки на отверстиях, приводимые в движение сложными механизмами, поднимались и опускались, изменяя звук, делая его резче или мягче, громче и тише. Само здание, казалось, жило, разносило свой голос на километры и диктовало свою волю окрестным жителям. А во время Концерта Ветров ворсы использовали собственные тела, чтобы манипулировать отверстиями в стенах Собора, и превращали свист ветра в потрясающую симфонию.

Миракс снизила скорость, затем совсем остановила лендспидер, позволив Люку и Маре высадиться в полукилометре от Собора. Между двумя джедаями и кристаллической постройкой находилось одно-единственное существо: высокая голубокожая женщина гуманоидной расы. Она была облачена в тонкое темно-синее платье, которое выгодно подчеркивало голубизну ее кожи и жемчужный блеск ее волос. Люк как-то слышал, что ее описывали как женщину «инородной красоты», и стоя здесь, рядом с Собором Ветров, он находил этот эпитет наиболее подходящим. Гибкая, стройная, даже хрупкая, она казалась призраком, сотканным из музыки.

Приближаясь, Люк улыбался ей и был немного удивлен тем, что она не ответила ему взаимностью.

— Приветствую вас, Кви Ксукс.

Она кивнула:

— И вам доброго дня, мастер Скайуокер. Прошло столько лет. Боюсь, правда, вы зря проделали столь долгий путь. Прошу простить меня, но мне нечем вам помочь.

Мара нахмурилась:

— С чего это вы так решили?

Похожая на тростинку омвати понимающе улыбнулась:

— Я знаю многое, Мара Джейд. Я знаю, что в тот день, когда мы были здесь с Веджем, и я помогала восстанавливать этот собор, я впервые в своей жизни сделала что-то хорошее. Потом, когда мы с ним расстались, я поняла, что Вортекс — единственное место, где я могу обрести душевное равновесие. Я вернулась и стала умолять ворсов позволить мне продолжить работу. Я верю, что через мелодию ветров души жертв моих злодеяний смогут наконец обрести голос и спеть свою прощальную песнь. Если это произойдет, я, возможно, смогу окончательно найти гармонию в своей душе.

Люк размеренно кивнул:

— Понимаю ваше стремление обрести мир.

Кви вздохнула:

— Немногие понимают. Здесь, на Вортексе, у меня есть возможность творить благо, чтобы народы Галактики поскорее смогли забыть все те ужасы, которые привнесла в мир прежняя Кви Ксукс.

Люк с Марой обменялись хмурыми взглядами, после чего Люк снова заговорил:

— Простите, если мое появление возрождает в вашей душе старую боль. Желаю вам исполнения всех ваших благих помыслов. Если я могу что-то сделать для вас...

На мгновение ее лицо вновь озарила мягкая улыбка.

— Я очень надеялась, что Кип Дюррон придет сюда. Не знаю, страдает ли он так же, как и я, но я верю, что он услышит голоса жителей Кариды, поющие в этом месте.

— Я передам ему вашу просьбу. — Люк некоторое время разглядывал свои ботинки. — Кипу не помешает привести свою пылкую душу в равновесие.

Мара расправила плечи и мотнула головой, рассыпав по плечам рыжие локоны:

— Почему вы так уверены в цели нашего приезда?

— Потому что я знаю все. Вы разыскиваете ту тви’леку-джедая. Она была здесь. — Кви заговорила более напряженно. — Она расспрашивала меня о сверхоружии. Даже знала о третьей, недостроенной, «Звезде Смерти», которую создавали в «Утробе». Она хотела знать, есть ли еще «Звезды», или «Сокрушители Солнц», или какие-нибудь другие мерзости, местонахождение которых я пыталась скрыть от мира. Она заметила, что Император редко производил что-то в единственном экземпляре.

Люк кивнул, соглашаясь с этим доводом. Даже первый суперразрушитель «Палач» имел близнеца, строившегося одновременно со своим собратом. Двойник назвали «Лусанкия» и выдали в пользование Исанн Айсард, которая превратила его в свою личную площадку для игр, в то время как первый корабль был подарен Дарту Вейдеру. «Я всегда полагал, что существует намного больше этих жутких и смертоносных игрушек Императора, которые ждут своего часа где-нибудь на задворках Галактики».

Мара насупилась:

— Ну? Так был ли все-таки второй «Сокрушитель Солнц»?

Кви покачала головой:

— Навряд ли. Его броня — выдающееся технологическое достижение. Мы использовали некоторые технологии квантовых кристаллов, чтобы восстановить этот храм, но это ничто. Такой вариант возможен, только если бы у Императора был бы второй, аналогичный «Утробе», лабораторный комплекс. Но если бы таковой существовал, мы бы давно заметили кровавые плоды его деятельности. Да и зачем бы ему понадобился второй комплекс, если «Утроба» и так производила достаточно орудий устрашения?

Люк поднял голову, внимательно посмотрев на собеседницу:

— Так что же, ничего больше не было?

Кви несколько секунд размышляла:

— Ну, был еще «Глаз Палпатина». Но он провалил свою миссию, вынудив Императора уделять больше внимания разработкам в «Утробе». Вероятно, «Глаз» имел брата-близнеца. По крайней мере, Дейшара’кор склонна считать, что так оно и было.

— И она не расспрашивала вас о каких-либо еще секретных проектах? — спросил Люк.

— Или о припрятанных прототипах, или еще о чем-то, что могло бы послужить оружием? — добавила Мара.

— Она спрашивала обо всем, но я сказала ей, что все воспоминания о том периоде моей жизни были окончательно и бесповоротно стерты Кипом Дюрроном.

Мастер-джедай прищурился:

— Но вы только что говорили, что использовали технологию брони «Сокрушителя» для реконструкции Собора. Вам не кажется, что вы неубедительно лжете?

В ответ женщина рассмеялась, но этот смех звучал очень безрадостно.

— Кип украл мои воспоминания, но основы всего, что я творила, заложены глубоко в моем подсознании. Их не так-то просто уничтожить. Просмотрев файлы, поэкспериментировав, я восстановила в своем мозгу большую часть утерянного. И я не лгала ни вам, ни Дейшаре’кор. Тем не менее никто из вас не сможет заставить меня вновь вернуться к разработке вещей, которые калечат и убивают. Никогда.

Мара фыркнула:

— Никогда не говорите «никогда», Кви. Сейчас перед Галактикой встала проблема, которая, возможно, потребует для своего разрешения новую «Звезду Смерти» или «Сокрушителя Солнц».

Голубокожая женщина замотала головой:

— Это не имеет значения. Я приняла решение, и никто не сможет переубедить меня.

Руки Мары непроизвольно сжались в кулаки.

— Да как вы можете такое говорить? Ведь ваша работа может спасти миллиарды жизней!

— Как? Поубивав другие миллиарды? — Кви прижала руки к груди. — Вы — герои Галактики. На ваших руках может быть кровь многих живых существ, но вы убивали в бою, защищая себя. А я создавала орудия, которые уничтожали мирные планеты просто по чьей-то безумной прихоти. Миллионы невинных погибли. Вы могли чувствовать их смерти в Силе, а я — нет. Я изучила все о мирах, которые уничтожила, я знаю все имена, перед моими глазами пейзажи этих планет. Здесь я воплощаю свою надежду на то, что когда-нибудь погибшие обретут голоса.

Ее взгляд стал жестче:

— Я знаю, что могу показаться вам полоумной, когда рассуждаю о подобных вещах, но кто-то же должен. Если я не буду принимать ответственность за содеянное и искать искупления, то рано или поздно уверую в то, что не все так плохо. Если последую вашему совету, то сотворю не мелодию, а лишь тишину. Уж лучше смерть, чем это.

Мара моргнула:

— В глубине души я одобряю стремление к миру, но сейчас, когда Галактика стоит на пороге катастрофы, я просто... — Она то сжимала, то разжимала кулаки.

Люк аккуратно положил руку на плечо жены.

— Мара, не надо. Пусть лучше она будет держаться твердой позиции и не отступать от нее ни на шаг, чем станет инструментом в руках безумца, мечтающего сокрушить всех и вся.

— Но, Люк, вдруг нет другого способа остановить юужань-вонгов?

— Тогда, милая, нам придется спросить себя: а возможно ли вообще их остановить, или мы просто упустили верное решение? — Люк одарил жену обезоруживающей улыбкой. — Я не люблю, когда мне не оставляют выбора, но еще больше я не люблю, когда кто-то владеет оружием, способным разрушать планеты и звезды. И у меня возник вопрос к тебе, раз ты так хорошо знала Императора. Он распоряжался лишь одним кораблем, именуемым «Глаз Палпатина», или у Императора все-таки было два таких «глаза»?

Некоторое время Мара раздумывала. Ветер, дувший со стороны Собора, трепал ее длинные рыжие волосы.

— Если у него был второй и он строился одновременно с первым, вероятнее всего, его потеряли при схожих обстоятельствах.

Люк улыбнулся:

— Имеешь в виду еще одну пару джедаев?

— О, в те времена в Галактике еще было достаточно джедаев. — Мара пожала плечами. — Вполне возможно, что второй «Глаз» тоже где-то сейчас болтается.

Кви сплела тоненькие пальцы рук:

— Очень надеюсь, что если и есть второй «Глаз Палпатина», то вы найдете его раньше, чем им кто-нибудь воспользуется. Наделять голосами мертвых — это, конечно, благородная цель, но я мечтаю о том дне, когда все это будет уже не нужно.

— Я разделяю ваши пожелания, Кви. — Люк вздохнул и расправил плечи. — Только я боюсь, что этот день настанет еще ох как не скоро.