Баю-баю-баю, сын, В медресе поедет сын, Все науки превзойдёт, Всех учёней будет сын. Глазки сонные закрой, Спи, мой месяц золотой, Что не спишь ты по ночам, Что ты плачешь день-деньской. Баю-баюшки-баю, Хочешь, песенку спою? Стану сказки говорить, Колыбель качать твою. Спи, усни, бесценный мой, Лучше всех ты, мой родной,  У меня на всей земле Нету радости иной!

Лес и поле оголила осень жёсткою рукой, И уже зима выходит в белой шубе меховой. Хлеб убрали, стало тихо и пустынно на полях, Птицы южные вернулись зимовать в родных краях. Стало тихо и в деревне, словно скука бродит там, звуки летние исчезли. Где ж весёлый шум и гам? Вся природа подурнела и на время умерла, Только в школе оживленье, только школа весела. В школе вслух читают дети. Будь прилежна, детвора! Вас к учению вернула вновь осенняя пора!

Очень счастлив тот ребёнок,                                что в занятия влюблён, Чтит учителя и помнит                                всё, что на дом задал он; По пути ворон не ловит                                и приходит в школу в срок; Не шалит и не играет,                                коли ждёт его урок; К людям добр, дорогу старшим                                уступает в свой черёд, Не смеётся над несчастным,                                  слабым руку подаёт.

Погляди, взялась за дело не на шутку Ламига: Взад-вперёд снуёт умело у неё в руке игла. Кукле праздничное платье сшить торопится она, И лежит, вздыхает кукла: «Как обновка мне нужна! Рядом киска-озорница притаилась не дыша. Смотрит киска на катушку — вот игрушка хороша! Пошевелится, а киска тут как тут, в один прыжок В уголок её закатит, нитки спутает в клубок. Никакой у ней печали и заботы никакой. Киска, киска-озорница! Всё б играла день-деньской.

— Ну, давай, Акбай, учиться! Сядь, дружок, на хвостик свой! Смело стой на задних лапках! Чур, не падать, прямо стой! — Ах, зачем меня ты мучишь?  Я совсем ещё щенок, Мне всего недель двенадцать… Не хочу учить урок! Отпусти меня, не надо! Прогуляться я хочу. На лугах, на мягкой травке поваляться я хочу. — Глупый пёсик! Нужно к делу приучаться с малых лет,  Ремеслом не овладеешь, если будешь стар и сед!

Подполья жительница — мышь, в амбаре шастая тайком, Не знаю как и почему, попала в чашку с молоком. Бедняжка мечется, плывёт, по стенам лапками скользит И тонет в белом молоке — оно ей гибелью грозит. Нельзя бездействовать в беде! И мышка правилу верна, Плывёт и вдоль и поперёк, — спастись надеется она.

Не пропадают зря труды… Вот легче, вот совсем легко. Так долго плавала она, что в масло сбилось молоко. Теперь, на масло опершись, она встаёт, а там, глядишь, Из чашки выпрыгнула вмиг — и убежала в норку мышь. * * * О мой родной! Ты хоть в воде, хоть в молоке ты утопай, Будь терпелив, настойчив, смел — отчаянью не уступай!