Была суббота после Дня благодарения, я сидела за швейной машинкой, которую разместила на кухонном столе, и заканчивала юбку. В кармане зажужжал телефон. Я достала его и увидела на экране имя Изабель.

– Привет, – сказала я.

– Хочешь прийти? – Вот так подружка меня поприветствовала.

Я хихикнула:

– Не могу. Сижу с детьми. – Пикнула микроволновка. – Секундочку.

Я собрала свисающий со стола материал и кинула его на машинку.

Подошла к микроволновке, которая снова пикнула, открыла дверцу и увидела четыре раскуроченных хот-дога:

– Уайат, ты их передержал.

– Я все равно съем.

Я достала хот-доги и поставила их вместе с бутылкой кетчупа на стол перед ним и Джоной.

– На вкус они такие же, – сказала я Джоне, пока тот не успел возразить. – Ешьте. И не трогайте это. – Я показала на вещи для шитья на другой стороне стола и переключила внимание на телефонный разговор.

– Хочешь прийти ко мне? – спросила я Изабель.

– Да! Скоро буду, – ответила она, и я улыбнулась.

Когда подружка приехала, мы обнялись так, словно не виделись целую вечность. Казалось, после концерта прошло несколько лет.

– Как прошел День благодарения у Габриеля? – спросила я, как только Изабель вошла в дом.

– Весело. Я провела там всего пару часов, – вздохнула она. – Ты же знаешь, что мои родители думают о праздниках.

Мы вошли в гостиную и плюхнулись на диван.

– Знаю, – улыбнулась я. – Удивительно, что они вообще тебя отпустили. Там было много людей?

– Да. И много детей. А как у тебя прошло?

– Кейд приходил. – Мне казалось, теперь я должна рассказывать подружке каждую мелочь, связанную с Кейдом, чтобы она не подумала, будто я от нее что-то скрываю.

– Что? – На лице Изабель отразился такой же шок, как и в голосе. – Зачем?

– Уайат его пригласил. – Изабель уже знала, что Кейд был бейсбольным тренером моего брата в этом сезоне.

Она ахнула:

– Не может быть.

– Может.

– И? – Изабель подтолкнула меня, ее глаза стали еще больше.

– И Кейд провел здесь больше трех часов.

Рука Изабель взлетела ко рту.

– Мне так жаль. У тебя, должно быть, был ужасный день.

Я покачала головой:

– Нет. Вообще-то, совсем наоборот. Мы объявили перемирие, и день прошел прекрасно.

Изабель засмеялась:

– Перемирие. Твоя идея или его? Забудь, не знаю, почему вообще спрашиваю. Это как раз в твоем духе.

Я легонько пихнула ее:

– И что это должно означать?

– Ты забавная, вот и все. Вау, вы с Кейдом начинаете ладить. Это чудо. Как думаешь, это связано с письмами? Он знает, что это ты?

– Нет. Понятия не имеет. И когда часы пробили полночь… ну, когда он ушел, перемирие закончилось. Мы не друзья. Он и его девушка приговорили меня к наказанию на две недели. У меня есть причины злиться.

– Ты мне так и не объяснила, что там произошло.

– Замещающий учитель и банальное «перепутал с кем-то другим».

Изабель улыбнулась:

– Звучит как детективный роман.

– Так и есть. Это было глупо. Саша заняла мое место и стала делать ужасные вещи от моего имени. – Я закинула ноги на колени Изабель. – Но это не важно. Дело прошлое.

– Как дела с Лукасом? – спросила Изабель.

Я нахмурилась, осознав, что сегодня ни разу о нем не подумала.

– Он не звонил и не писал, – вздохнула я.

– Ничего страшного, – улыбнулась Изабель.

– Прошла неделя! – запротестовала я.

– Но сейчас День благодарения. Возможно, он уехал из города или еще что-то, – предложила она. – Все будет хорошо.

Я потеребила ниточку, торчащую из диванной подушки:

– Но… если с ним ничего не выйдет, я это переживу.

– Почему ты уже списываешь его со счетов, словно ничего не получится?

– Не списываю.

– Списываешь. Ты пытаешься защититься, хотя еще ничего не произошло.

– Это не так. Просто… Я не хочу, чтобы ты беспокоилась за меня, если ничего не выйдет. Чтобы быть счастливой, мне не нужен Лукас. Я могу быть счастлива с ним… или без него… или с кем-то еще.

Темные брови Изабель взлетели.

– С кем-то еще? С кем?

Почему я покраснела?

– С кем-нибудь. Я говорила чисто гипотетически.

– А-а… – Изабель кивнула и, глубоко вдохнув, сказала: – Итак… Кейд.

– Нет, точно не с Кейдом! – воскликнула я, не дождавшись ее следующего предложения, которое не расслышала из-за своего громкого протеста. – Что?

Подружка склонила голову набок:

– Я сказала, вернемся ко Дню благодарения.

– Ах да! День благодарения. А что с ним?

Мои щеки все еще пылали, и я старалась не смотреть на Изабель. Опустила ноги на пол и принялась складывать в стопку журналы, раскиданные по кофейному столику.

– О чем вы с Кейдом разговаривали? – спросила меня Изабель.

– Не знаю. О кролике. Моем брате. Его семье.

Последнее было не совсем правдой. Я пыталась поговорить с ним о его семье, но он сразу же закрылся. Однако мы разговаривали о его семье в письмах, и это заставило меня кое-что спросить у Изабель:

– Когда вы с Кейдом встречались… он много рассказывал о своих родителях?

– Своих родителях? Не особо. – Изабель скинула шлепки и подогнула под себя ноги. – Они богаты и много путешествуют, но это все, что я помню. А что?

– Его отчим хорошо к тебе относился?

– Отчим? Это же его настоящий папа, разве нет? Он зовет его отцом. Тому принадлежит «Дженнингс Иншуренс»? У Кейда фамилия Дженнингс.

– Ты права. Но…

Кейд никому не рассказывал, что его родители развелись? Ну конечно, раз его отец никогда не приезжал и ему не приходилось метаться между родителями, можно было ничего не объяснять, если не хотел. Он как-то упомянул, что в письмах затрагивает очень личные темы.

– Знаешь, если подумать, ты права, – сказала Изабель, склонив голову. – Он как-то сказал между делом, что это его отчим. Значит, его отчим усыновил его? Вот почему у него такая фамилия.

– Не знаю.

– Не думаю, что он хорошо знает своего отца. Они, наверно, развелись задолго до того, как переехали сюда.

Не так уж и задолго.

– Да… возможно.

– До сих пор не могу поверить, что вы нормально общались три часа! – воскликнула Изабель, взглянув на меня. – В смысле, когда я была с ним, вы двое в одной комнате больше двух минут не выдерживали, чтобы не оскорбить друг друга.

– Знаю. – Когда она была с ним! Изабель с Кейдом встречались. Это было правдой. И это было не так уж давно. – Не волнуйся, мы не перестали оскорблять друг друга. Рак на горе еще не свистнул.

Изабель выглянула в окно:

– Уверена? Могу поклясться, по дороге сюда я слышала одного.

– Смешно.

Изабель улыбнулась и обняла меня за шею:

– Я по тебе скучала.

– Я тоже по тебе скучала. Сейчас схожу проверю, готовы ли братья лечь спать, а потом можно посмотреть фильм.

* * *

Мы досмотрели почти до середины, как вдруг до меня дошел смысл моих же слов, ранее сказанных Изабель. Причина, по которой я огребла наказание. Саша сидела на моем месте, когда Кейд пришел на химию. Он увидел ее на моем месте. Это произошло до того, как я выяснила, что он писал мне письма. Вот зачем он приходил – не для того, чтобы с помощью шутки вызволить друзей с урока пораньше, а чтобы посмотреть, кто сидел на этом месте. Он подумал, что его подруга по переписке – Саша.

Я засмеялась.

– Что? – спросила Изабель.

Я не могла поверить, что Кейд подумал, будто Саша писала ему эти письма. Это совсем не похоже на нее. С другой стороны, в письмах Кейд тоже был совсем другим. Я села, громко ахнув. Вот почему он наконец пригласил ее погулять? Потому что думал, это она писала письма. Эта мысль неожиданно разгневала меня. Вероятно, Кейд был очень рад, что автором писем оказалась красивая, популярная девушка. Все складывалось как нельзя лучше для золотого мальчика.

– Что? – снова спросила Изабель.

– Я кое-что поняла. – И я все объяснила подруге.

Изабель с ужасом посмотрела на меня:

– Кошмар!

– Да? Может, это и к лучшему, что Кейд думает на Сашу.

– Но не разозлится ли он на Сашу, когда письма перестанут появляться?

Я вздернула плечами:

– Может, он подумает, она перестала писать, потому что теперь они вместе. Может, я помогу ему так подумать.

Изабель ахнула:

– Ты этого не сделаешь.

– Это будет не сложно. Люди легко верят в то, во что хотят. А Кейд хочет, чтобы это было правдой. Он хочет, чтобы автором писем была Саша.

У Изабель вытянулось лицо, но она мне не возразила.