Утром явились мадам Флёр и ее помощница, нагруженные большими коробками. Леонора приняла портниху у себя в спальне.

Кларисса подхватила свои покупки и удалилась с ними к себе.

Платья достали из коробок, освободили от слоев хрустящей бумаги, разложили на постели, и у Леоноры перехватило дыхание.

Она пришла в такой восторг, что тут же перемерила все новые наряды. Все было превосходно — лишь в утреннем платье надо было кое-что переделать, и портниха тут же занялась этим, пока ее помощница удалилась с Клариссой.

Чуть позже в дверь снова постучали, и Долли объявила о приходе модистки. Леонора нетерпеливо ждала, пока Джульет открывала высокую коробку, а затем послушно уселась, чтобы позволить надеть на себя шляпку.

Утром Джульет сотворила настоящее чудо, по-новому причесав Леонору, и наружность девушки стала неуловимо иной — чуть мягче, чуть женственнее. Новая горничная даже воспользовалась горячими щипцами, чтобы завить и уложить локоны на висках.

Наконец Леонора встала и заглянула в зеркало, радуясь и удивляясь необыкновенному превращению. Зеркало было небольшим, однако она видела, что зеленое платье с темной отделкой и шляпка такого же цвета превратили ее в элегантно одетую модницу.

— После завтрака мы пойдем гулять. Я останусь в этом платье, — объявила Леонора, пока Джульет снимала с нее шляпку. — Мне нужны новые перчатки и муфта.

Портниха сложила сантиметр, ножницы, иголки и нитки.

— Я счастлива, что вы довольны моей работой, мисс Винсент. То утреннее платье и белье, что вы заказали, будут готовы через несколько дней, как я и обещала.

— Благодарю вас. Кларисса! — воскликнула Леонора, когда ее компаньонка вошла в комнату следом за помощницей мадам Флёр. — Как чудесно ты выглядишь!

Она была искренне рада за подругу. И платье, и новая шляпка очень шли Клариссе. До сих пор она носила чепчик и одевалась так, как привыкла в приходе своего отца-священника. Сейчас на ней было новое красновато-коричневое платье и изящная шляпка из шоколадного бархата с отделкой из кружева «экрю», почти в тон ее светлым волосам. Кларисса выглядела хорошенькой, как никогда.

Едва портниха и модистка удалились, как в дверь, выходящую на площадку лестницы, резко постучали. Долли бросилась открывать, и Леонора застыла, узнав голос. Лорд Келси, и, судя по всему, далеко не в лучшем настроении.

— Я сейчас выйду, — ответила она Долли, когда девушка нервно зашептала, что провела эрла в гостиную.

Леонора глубоко вздохнула и постаралась успокоиться.

Глаза Клариссы округлились от любопытства.

— Интересно, что он хочет тебе сказать? Она раскраснелась, и Леонора, к своему немалому отчаянию, почувствовала, что и у нее самой щеки стали горячими.

— Держу пари, ничего приятного, — резко ответила она. — Подожди меня здесь.

Она быстро поправила прическу перед зеркалом и разгладила платье. Заметит ли он ее новый наряд? Впрочем, ей совершенно безразлично. Леонора решительным шагом направилась в гостиную.

Лорд приветствовал ее изысканно-вежливым поклоном. По ледяному взгляду его серых глаз Леонора так и не поняла, заметил ли он перемену в ее наружности. Она склонила голову в ответном поклоне.

— Милорд… Вы желали говорить со мной?

— Да, мадам. — Он сцепил руки за спиной. — Я весьма неохотно разрешил вам пользоваться парадным входом до десяти часов утра. Я готов смириться с тем, что вы или ваша компаньонка будете проходить через мою часть дома, хотя, признаюсь, это чер… весьма неудобно. Однако я не могу разрешить вашим гостям, кем бы они ни были, использовать мой холл и лестницу так, словно у них есть на это какое-либо право.

— В самом деле? — с обманчивым спокойствием спросила Леонора.

— Да. На будущее, мадам, в какое бы время ни навещали вас гости, им придется подниматься по лестнице черного хода. Мой дворецкий получил ясное распоряжение: не впускать никого, кроме вас и мисс Ворт. Леонора вздернула подбородок.

— А ваш портной тоже проходит через кухню? — ядовито поинтересовалась она.

— Мой портной, мадам, обитает на улице Сэвил-Роу в Лондоне, и я предпочитаю сам приезжать в его ателье.

Впрочем, будь ваша портниха мужчиной, возможно, я бы не так возражал против того, чтобы она поднималась по моей лестнице. Я сделал исключение для вас и вашей компаньонки, так не заставляйте меня сожалеть о моем великодушии.

Леонора раздраженно фыркнула:

— А вы не забыли, милорд, что этот дом принадлежит мне?

— А вы, мисс Винсент, не забыли, что договор аренды истекает лишь через пять лет? Я с радостью освобожу два нижних этажа через пять лет, так как тогда они мне будут уже не нужны.

— Но почему же? — Леонора выпалила этот вопрос раньше, чем успела что-нибудь сообразить.

Он надменно взглянул на нее с высоты своего роста.

— Не уверен, мадам, что должен объяснять вам мои решения и поступки. Я могу лишь сказать, что через пять лет вы получите в свое распоряжение весь дом. Но ни минутой раньше.

Внезапно у Леоноры подогнулись ноги, и она без сил почти повалилась в кресло. Стоящий перед ней человек вызывал у нее весьма странные ощущения. Больше всего на свете ей хотелось сейчас уткнуться в его широкое плечо и расплакаться.

Через мгновение она взяла себя в руки.

— Посмотрим, — проворчала она и подняла голову.

Он смотрел на нее совсем по-другому. Господь всемогущий! Неужели он понял, что творится в ее душе?

— Мисс Винсент, не забывайте, что всегда можете найти более подходящее жилище, — доброжелательно напомнил он ей. — (Ах, вот как! Ему, оказывается, жаль ее!) — Полагаю, вы могли бы снять целый дом на те деньги, что я выплачиваю вам в качестве арендной платы. Я не откажусь арендовать у вас весь Моррис-Хаус.

— Нет, благодарю вас, — нетвердо отозвалась Леонора. Если ему угодно осложнить ей жизнь, она постарается постоять за себя!

Воодушевленная этой мыслью, Леонора встала. Он быстро окинул ее оценивающим взглядом, и ей показалось, что в его глазах мелькнуло удивление. Надо думать, соизволил заметить, что на ней новое платье. Девушка улыбнулась кокетливой, завлекающей улыбкой. По крайней мере, она надеялась, что улыбка вышла завлекающей, но не была в этом уверена, ибо ей отчаянно не хватало опыта.

— Я запомню ваше предложение, лорд Келси. Но пока эти комнаты мне идеально подходят. А теперь простите — меня ждет завтрак.

— Разумеется, мисс Винсент. Я лишь сказал то, что должен был сказать. Кстати, могу ли я поздравить вас с тем, что вы воспользовались советом леди О'Брайен? Мадам Флёр — настоящая находка.

Господи, как легко он превратил комплимент в полное ехидства замечание! Леонора чуть не задохнулась от ярости.

— Вы одобряете мой выбор, сэр? Сказать не могу, до чего меня это радует! — ехидно проговорила она. — Теперь, когда у меня есть и средства, и время, я могу позволить себе одеваться так, как мне всегда хотелось. Желаю вам всего наилучшего, сэр.

Спускаясь по лестнице, эрл улыбался. Каким же прелестным, остроумным созданием оказалась эта гувернантка! Сейчас, правда, ничто в наружности мисс Винсент не напоминало о ее прежнем занятии. Как досадно, что она упрямится и не желает переезжать! Он решил, что ни за что не позволит мисс Винсент вмешиваться в его жизнь — деловую или частную.

Леонора еще кипела от гнева, когда час спустя они с Клариссой спустились по лестнице черного хода и вышли на улицу.

Надо связаться с каменщиком. Перед уходом Келси вручил ей листок с именем и адресом мастера. Надо купить зеркала, и туалетный столик, и кушетку. Выбрать ткань на новые портьеры. Подобрать перчатки и муфту. И расписаться в книге приезжающих в Насосной зале — тогда ее имя появится в газете «Бат кроникл» и местное общество узнает о ее приезде в город.

Еще необходимо заказать визитные карточки. И постараться раздобыть билеты на балы, концерты и ассамблеи. Может быть, стоит приобрести абонемент — ведь сезон светских развлечений продлится еще несколько месяцев.

— Пойдем, Кларисса, — поторопила она подругу, сворачивая на Милсом-стрит. — У нас мало времени. Сначала купим ткань на портьеры. Можешь выбрать для своей комнаты, что тебе понравится.

— Спасибо, Леонора! — Кларисса оглядела ее с искренним восхищением. — Должна сказать, в этом платье ты выглядишь просто восхитительно.

— Да, я чувствую себя намного увереннее, чем вчера. Ты тоже замечательно выглядишь. И почему только нас не видит никто из знакомых!

Кларисса покраснела.

— Тебе грех жаловаться — ты же сегодня говорила с лордом Келси!

— Он был не в настроении расточать комплименты! Снисходительный гордец! — фыркнула Леонора.

— Ах, Боже мой, как жаль, что вы с ним не ладите!

— Мне это безразлично, — едко возразила Леонора. — Ну, вот мы и пришли.

Кларисса предпочла для портьер и полога кровати в своей комнате ткань, которая изрядно изумила Леонору. Ее подруга выбрала розовый материал с белой кружевной отделкой. Какое легкомыслие!

Леоноре понравилась светло-зеленая ткань с кремовыми полосками для спальни и темно-красная материя с серебристыми цветами для гостиной. Отделку столовой она решила оставить на потом и направилась в мебельный магазин.

Прежде всего, Леонора купила для гардеробной высокое зеркало на ножках — так называемое «псише» — в белой раме. Узкое изящное зеркало ей захотелось повесить в гостиной между двумя симметричными окнами. Нашелся и туалетный столик с небольшим зеркалом.

Еще Леоноре приглянулась удобная кушетка с серо-голубой полосатой обивкой — пожалуй, она идеально подойдет к новым портьерам в гостиной. Леонора представила, как поставит кушетку перед окном, сядет и будет разглядывать кипящую внизу жизнь.

После некоторых раздумий она купила овальное зеркало в резной деревянной раме, решив повесить его над камином. За зеркалом последовал теплый коврик. Покидая магазин, Леонора поняла, что первые шаги к обновлению дедушкиного дома, наконец, сделаны.

Неожиданно лицо ее озарилось лукавой улыбкой. И кушетку, и туалетный столик придется поднимать на веревках через окна. Приказчики обещали доставить мебель в два часа на следующий день, и Леонора с удовольствием думала о том, какая суматоха поднимется при этом.

Посетители «Витуса» увидят, как новая мебель будет величественно проплывать мимо окон клуба. Леонора не собиралась испрашивать на это позволения лорда Келси. Он не сможет помешать ей делать то, что она считает нужным.

По дороге в Насосную залу Леонора выбрала новые перчатки и муфту, а заодно заказала визитные карточки. Настроение ее значительно улучшилось.

На подходах к зале слышалась нежная музыка. Оркестранты сидели за металлической балюстрадой на галерее в одном из концов большого помещения, в котором прогуливались дамы и джентльмены.

Напротив оркестра толпилось несколько человек — вероятно, вокруг знаменитого Королевского источника.

— Ты будешь пить воду? — спросила Кларисса.

— Не вижу, какой в этом толк, раз я не больна, — ответила Леонора. — Мне говорили, что на вкус это страшная гадость.

— А я попробую, — заявила Кларисса. — Просто так, из любопытства, — добавила она, заметив скептический взгляд Леоноры.

— Ну, тогда расскажешь мне, какова вода на вкус. Интересно, где церемониймейстер, мистер Леба.

Кларисса направилась к источнику, и в это время из внутренней двери, что вела в купальни, вышли два джентльмена. Леонора тут же узнала одного из них.

— О, нет! — простонала она. — Только не лорд Келси!

Однако судьбе было угодно, чтобы церемониймейстеру Леонору представил единственный человек в Бате, покровительства которого ей больше всего на свете хотелось избежать. Эрл сделал это так изысканно-вежливо, что мистер Леба, пожилой, но еще крепкий джентльмен, с безупречными манерами, верно, решил, что Леонора и лорд Келси — близкие друзья.

Стоя рядом с Келси, Леонора уже не в первый раз ощутила сокрушительную силу его мужского обаяния, и сердце ее невольно забилось чаще.

Однако он почти сразу откланялся. Леонора проводила его взглядом до дверей и лишь, затем опомнилась и услышала, что мистер Леба приглашает ее расписаться в книге приезжающих.

— Ваше имя появится в «Бат кроникл», — подтвердил он. — Если вам будет угодно посетить бал-маскарад в зале Верхнего собрания в понедельник, я с радостью представлю вас нашему обществу, мисс Винсент.

Кларисса присоединилась к ним, маленькими глоточками отпивая минеральную воду, и Леонора представила ее.

Мистер Леба жестом фокусника достал из кармана два пригласительных билета.

— Прошу вас принять эти приглашения на бал, мисс Винсент и мисс Ворт.

Леонора вежливо поблагодарила его, пообещав быть на балу.

— Вашего двоюродного дедушку очень любили в Бате, и я уверен, что многие пожелают познакомиться с его внучкой. Разумеется, это не мое дело, — церемониймейстер заколебался, — но известно ли вам, что лорд и леди Челстоук тоже здесь?

— Нет, — призналась она. — Мы не поддерживаем отношения. И давно мои дядя и тетя приехали сюда?

— С неделю или около того. Вероятно, они перебрались в Бат, надеясь получить наследство, и жестоко разочаровались в своих ожиданиях.

— Я узнала о кончине дяди Чарлза лишь от его душеприказчика и не видела лорда и леди Челстоук на похоронах, — пояснила Леонора.

— Так вас даже не пригласили на оглашение завещания?

— Нет. Наверное, никто не думал, что дедушка составил завещание в мою пользу. Даже его поверенный не знал об условиях завещания, пока оно не было оглашено. Ему пришлось разыскивать меня. Дело в том, что мистер Винсент вручил своему поверенному запечатанный конверт со строгим наказом вскрыть завещание только после похорон.

— Весьма необычное решение. Надо полагать, у него на то были свои причины.

Зная, что по своей должности мистер Леба не замедлит посвятить всех знакомых и незнакомых в ее семейные дела, Леонора не хотела откровенничать.

— Да, — коротко подтвердила она.

Судя по всему, Чарлз настолько хорошо знал своего племянника и его жену, что постарался скрыть до поры до времени имя своей наследницы. За что Леонора была ему всем сердцем благодарна.

— Я должна обязательно навестить тетю. Где они остановились? — спросила она мистера Леба.

— Они сняли дом на Королевской площади. — Церемониймейстер назвал ей точный адрес.

— Я хотя бы оставлю им визитную карточку, — сказала Леонора. Отчаянно уставшие, они шли домой, желая лишь одного: присесть у огня и выпить чаю. — Если же дядя и тетя не захотят меня видеть, я не стану им навязываться.

— Но почему они сами не навестили тебя? — недоумевала Кларисса.

— Ты не знаешь мою тетку! Она завидует моему счастью, — объяснила Леонора. Без сомнения, подруга не станет болтать.

Вздохнув, она коротко поведала Клариссе, как унижали ее двоюродные сестры и братья, когда мать Леоноры умерла, и она какое-то время жила у Челстоуков, которые относились к девушке немногим лучше, чем к прислуге.

— Все ясно, — сочувственно кивнула Кларисса. — Тогда тебе, конечно, намного лучше жилось в Торнстон-Парке.

— Ты права. В семье Фарлингов меня, кажется, полюбили, — снова вздохнула Леонора. — Но я не собиралась быть гувернанткой всю жизнь. Я думала… — Она тихо рассмеялась. — Впрочем, ты знаешь, как трудно встретить приличного джентльмена в тех краях.

— Мне ли не знать! Я ведь чуть не обручилась с мистером Эрденсби.

— С помощником твоего отца? — Леонора вспомнила высокого, унылого человека и покачала головой. — Ты не была бы с ним счастлива, Кларисса.

— Вот поэтому я и передумала. В конце концов, я поняла, что не смогу прожить с ним до конца моих дней.

— И со мной то же самое, — призналась Леонора. — Я скорее соглашусь остаться старой девой, чем выйти замуж за мужчину, который мне неприятен.

В этом подруги были совершенно единодушны.

Дворецкий дома на Королевской площади провел Леонору и Клариссу в гостиную и отправился узнать, принимает ли ее светлость леди Челстоук.

Спустя несколько минут он вернулся и провел их по узкой лестнице — едва ли не уже, чем лестница черного хода в Моррис-Хаус, — на второй этаж.

Леди Челстоук ожидала гостей вместе со своей дочерью Аделиной, девушкой лет девятнадцати, которой было явно холодно в белом муслиновом платье.

Мать и дочь лишь склонили головы, молча, приветствуя Леонору и Клариссу.

— Спасибо, что согласились принять меня, тетушка, — вежливо заговорила Леонора. — Это моя компаньонка, мисс Кларисса Ворт.

И тетя, и двоюродная сестрица с неприязнью смотрели на свою дальнюю родственницу. В последний раз они видели Леонору на похоронах ее матери и запомнили девушку как на редкость бесцветную сиротку в дешевеньком траурном платье.

И вот теперь эта скромница, когда-то дерзко отказавшаяся поселиться в имении Челстоук-Парк, где она могла бы быть весьма полезной большому семейству, превратилась в полную достоинства, уверенную в себе молодую даму, одетую по последней моде.

— Ну что же, мисс, — проговорила леди Челстоук, не скрывая раздражения, — значит, вы приехали в Бат за наследством. — Она взмахнула унизанной кольцами рукой. — Садитесь же, прошу вас. Честно говоря, я до сих пор не понимаю, что заставило мистера Винсента написать подобное завещание.

— Я тоже не ожидала наследства, мадам, — серьезно сказала Леонора. — Я всегда буду благословлять за это дедушку Чарлза. Помимо своего состояния он оставил мне дом, а это, признаюсь, для меня дороже любых сокровищ.

— Полагаю, вы вполне довольны своей жизнью, — предположила леди Челстоук.

Леонора наклонила голову, признавая истинность ее слов.

— Сейчас меня огорчает лишь то, что часть дома арендует лорд Келси. Однако я надеюсь, что в скором времени весь дом будет в моем распоряжении, и я смогу устроиться, как мне будет угодно, благо наследство дедушки Чарлза позволяет это.

— Вот как… — протянула тетка.

— До тех пор, — продолжала Леонора, — боюсь, все, кто пожелает навестить меня, должны подниматься по лестнице черного хода. Однако я буду рада видеть вас у себя — если, разумеется, вы застанете меня дома. К сожалению, вам придется подняться и постучать, если только моя служанка, Долли, не окажется в это время внизу.

— Так у вас есть служанка, — прокомментировала леди Челстоук.

— Две, мадам, Долли и Джульет, моя горничная. Мисс Ворт, как я уже говорила, является моей компаньонкой. Лестница черного хода в Моррис-Хаус ничуть не хуже, чем парадная лестница в этом доме.

— Узкие, крутые лестницы… — пробормотала ее светлость. — Как же я их ненавижу!

— Понимаю, мадам, — согласилась Леонора. — Я хорошо помню широкую дубовую лестницу в Челстоук-Холле. У моего дяди эрла превосходный дом. Не сомневаюсь, что дела у него идут хорошо. Могу ли я надеяться увидеть дядюшку сегодня?

— Не думаю. Скорее всего, сейчас он находится в доме, который вы называете своим. Лорд Челстоук — завсегдатай клуба «Витус».

— В самом деле? — изумилась Леонора. Она помнила дядю как весьма доброжелательного человека. Может быть, она сумеет переманить его на свою сторону?

Леди Челстоук расправила оборки нарядного утреннего платья и впервые за время разговора улыбнулась.

— Как же вам не везет, Леонора! Ваш дом вам не принадлежит, и в нем обитает такой негодник!

— Лорд Келси вовсе не негодник, мама! — шепотом возразила Аделина.

— И думать забудь о Блэзе Дэнсере! — приказала дочери леди Челстоук. — Все поместья его отца заложены, маркиз нисколько не занимается своими финансовыми делами, а его сынок знай себе просиживает дни и ночи за карточным столом да увивается за замужними дамами! Может быть, твой отец и считает возможным общаться с ним в своем клубе, но ты не смей даже разговаривать с ним, слышишь, Эдди?

— Слышу, — капризно отозвалась Аделина. — Ну, конечно, ты мечтаешь о том, чтобы я вышла за лорда Рэнсома. А он стар, уродлив и, скорее всего, совершенно бессилен!

— Эдди! — ахнула леди Челстоук. — Попридержи язык, дитя мое! Как ты можешь так выражаться, тем более на людях! Передай мне мои соли! Боже мой, мне сейчас станет дурно! И все из-за тебя!

Аделина равнодушно принесла флакончик с нюхательными солями и молча, надув губы, подала его матери.

Леди Челстоук вдохнула, закашлялась и вытерла слезящиеся глаза.

— Если ты не будешь осмотрительна, все в обществе решат, что моя дочь не умеет вести себя! — воскликнула она. — И даже лорд Рэнсом не захочет на тебе жениться!

Опустив голову, Аделина села на свое место возле матери. Леоноре внезапно стало ее жаль.

После короткого молчания Леонора поинтересовалась, не в силах сдержать любопытство:

— Так отец Келси — маркиз?

Леди Челстоук вполне оправилась от расстройства и подняла брови так высоко, что они почти исчезли под кружевом ее чепца.

— А вы не знали? Ну да, он — наследник Уиттонби. Отец Келси, если я не ошибаюсь, уже давно разорился, так как очень неудачно вложил куда-то все свои деньги.

Судя по всему, Келси махнул рукой на такое сомнительное наследство. Теперь Леонора почти презирала его. Ему следует стараться поправить дела семьи, а не проматывать последнее в Бате!

— Вот поэтому, — обратилась леди Челстоук к дочери, — тебе, дитя мое, он не подходит. Папа никогда не позволит своей дочери стать женой бедняка, каким бы громким ни был его титул.

— А лорд Челстоук часто бывает в клубе? — спросила Леонора.

— Слишком часто. Он не хотел ехать в Бат, но я убедила его, так как это полезно для Эдди.

— И долго вы еще пробудете тут?

— До конца следующей недели. Насколько я успела заметить, кроме лорда Рэнсома, здесь почти нет приличных джентльменов.

Он уже просил руки моей Эдди, — самодовольно призналась леди Челстоук. — Перед отъездом мы объявим о помолвке. Он богат и знатен, чего, к сожалению, не скажешь о многих молодых людях в наши дни.

— А еще стар и слаб здоровьем, — фыркнула Аделина.

— Тем лучше, девочка. Через год-другой ты, если повезет, станешь очень богатой молодой вдовой.

Аделина задумалась, что-то, явно просчитывая про себя.

— Ладно, мама, — сказала она, наконец. — Я сделаю так, как ты хочешь, и выйду за лорда Рэнсома.

Леонора была почти уверена, что кузина сообразила, что, став женой лорда Рэнсома, сможет взять лорда Келси в любовники. В конце концов, ее мать только что сказала, что он увивается за замужними дамами.

Вот только он вряд ли удостоит Аделину — или Клариссу! — своим вниманием, раз увлечен очаровательной леди О'Брайен.

Через полчаса Леонора поднялась и распрощалась с родственницами, чувствуя, что у нее, словно от чего-то кислого, сводит скулы.