Кристиан поблагодарил портье и вошел в свой номер. Огромная кровать в спальне так и манила прилечь, в шкафах было достаточно место, а в ванной комнате имелся не только отдельный душ, но и немалых размеров ванна.

Здесь не стояли неудобные кресла или столы с маленькими ящиками. Здесь не пришлось бы искать свободную розетку, чтобы воткнуть в нее, скажем, аккумулятор электробритвы.

Близких родственников в Норфолке у Кристиана, как выяснилось, не осталось. Хотя он запросто мог найти каких-нибудь троюродных кузин. А о том, чтобы продолжить поиски в Дании, он и думать не хотел. Не это погнало его через Атлантику.

Здравый смысл подсказывал, что он зря теряет время. Но Кристиан уже не в первый раз в своей жизни не слушался здравого смысла.

Глянув в окно на людскую реку, вливающуюся и истекающую из дверей магазинов, Кристиан закрыл глаза. Как хорошо он помнил Линду в четырнадцать лет — со смешными косичками, с пластинками на зубах, непрестанно краснеющую.

Через несколько недель она неожиданно явила миру пару полных грудей, возникших благодаря тайно купленному на собственные сбережения лифчику особой конструкции… Элизабет отобрала у нее вожделенное приобретение. Но природа вскоре компенсировала удар, нанесенный самолюбию Линды, одарив ее пышным, притягивающим взор бюстом. Однако с типичной женской непоследовательностью она стала стесняться его, скрывая под мешковатой одеждой.

— Надо же, — поражался Роналд, — на улице тридцать пять градусов, а Лин ходит в шерстяном свитере! Говорит, что иначе на нее пялятся ребята в школе.

В первый же раз, когда Кристиан заехал за ней и Маргарет в школу, Линда устроила такую сцену, что прохожие оборачивались.

— Я уже не ребенок! — кричала она и потом, за ужином, не обращая внимания на Кристиана.

— Просто мы волнуемся за вас обеих, детка, — объяснила мама.

В то время в газетах писали о похищении детей дипломатов, поэтому Элизабет очень обрадовалась предложению Кристиана заехать за девочками в школу. Разумеется, Линда тут же завела себе парня с машиной и заявила, что отныне этот прыщавый юнец будет отвозить ее домой.

Дальше все шло в том же духе. И Кристиан прекрасно понимал, что занимается саморазрушением, что, даже если бы она отвечала на его любовь, роман с ней не оставил бы сил ни на что другое, не говоря уже о карьере политика. Линда слишком несдержанна, слишком упряма…

Чтобы удержаться на лезвии бритвы, чтобы взойти на политический Олимп, выиграв не одну трудную битву на пути, необходимы силы и выдержка. Одно неосторожное слово — и тебя швырнут вниз, как римляне бросали христиан львам. Дом должен быть тихой гаванью, уютным пристанищем.

И хотя Линда, безусловно, постарается защитить своего супруга и детей, но о тихой гавани и речи не шло. Союз, о котором он мечтал, должен был основываться на взаимном уважении, осознании, что их отношения — смысл жизни. А Линде никогда этого не понять.

И все же она решила выйти замуж за человека только потому, что из того выйдет хороший муж и отец.

Кто он такой, чтобы доказывать ее неправоту? Да и зачем? Если у него осталась хоть капелька мозгов, он будет молиться, чтобы Питер женился на Линде. Но есть ли мозги у влюбленного?

Влюбленного!

Кристиан открыл глаза. Он слишком давно любит ее. И должно быть, лишился разума за это время, иначе… Иначе был бы сейчас с Имоджин.

Если Линда решила выйти замуж за Питера, ее не остановить. Не сумел же он помешать ей встречаться с тем придурком! Она в конце концов взрослая женщина…

— Какое совпадение! — воскликнула Маргарет, узнав, что Кристиан поселился в «Олд тауне». — В субботу там обедают Питер и Лин.

Обедают вместе, а потом? Любовники ли они? Кристиан чувствовал, что ему становится плохо при мысли о восхитительном теле Линды, сплетенном в порыве страсти с другим, мужским, телом… Ему хотелось выть, как раненному волку. Но вряд ли он станет желанным гостем в «Олд тауне», если поступит так.

Кристиан взглянул на часы — четыре. Маргарет обещала позвонить утром и договориться о встрече. Самое время принять душ и перекусить.

— Кристиан остановился в «Олд тауне»? — обрадовался Питер. — Может, пригласим его поужинать с нами? Думаю, он будет рад.

Линда стиснула зубы. Иногда благодушие ее поклонника заходило слишком далеко.

— Но я так мечтала, что мы будет вдвоем… — жеманно протянула она, надеясь, что тот поймет намек без труда. — Только я и ты.

— Это будет замечательно, — как-то не слишком уверенно согласился Питер.

Что это с ним? Вначале он словно не мог дождаться новой встречи, но в последнее время стал каким-то далеким, отстраненным, будто мысли его были заняты чем-то другим. Хотя он по-прежнему оставался безупречным кавалером — точным и обязательным.

Может, она ему надоела? Вчера Питер равнодушно чмокнул ее, проводив до дома, хотя она более чем красноречиво приоткрыла губы…

— И долго еще Валери будет гостить у твоих родителей? — спросила Линда, когда они въехали на стоянку возле «Олд тауна».

— Э-э-э… не знаю. Надеюсь, мы найдем место для парковки, иначе придется высадить тебя здесь и отогнать машину куда-нибудь подальше.

— А ты видел ее жениха? — продолжила расспрашивать Линда. — Она редко о нем упоминает.

Питер нахмурился и тихо выругался, когда другая машина втиснулась на последнее свободное место.

— Придется все-таки высадить тебя здесь, — объявил он, открывая дверцу с ее стороны. — Встретимся в вестибюле, когда я наконец умудрюсь найти подходящее место для парковки.

Такое поведение было настолько не свойственно обычно мягкому и предупредительному Питеру, что Линда немало удивилась. Нет, понятно, что они с Валери не ладят, но неужели даже упоминание об этой девице вызывает у него столь бурное раздражение?

Вестибюль отеля был наполнен людьми, из чего Линда заключила, что в ресторане проходит несколько частных вечеринок. Удивляться не приходилось — в выходные здесь почти всегда было много народа.

Линде пришлось довольно долго прождать Питера прежде чем он вернулся и извинился:

— Пришлось отогнать машину к дому родителей и оставить там. На обратном пути возьмем такси.

Около дома родителей — очевидно, этим объясняется пятнышко губной помады в уголке его рта, решила Линда. Она шутливо посоветовала ему устранить улики и протянула салфетку. Когда он смущенно покраснел, Линда растрогалась.

Вполне естественно, что мама поцеловала сына, и не менее естественно, что он смутился — в конце концов лет ему немало. Но когда Линда попыталась пожать ему руку, желая показать, что все понимает, Питер слегка отпрянул. Странно!

Стараясь не дать воли чувствам, Линда рука об руку с ним вошла в зал ресторана. Предупредительно отодвинув стул, чтобы Линда могла сесть, и снимая с нее накидку, он заметил, с сомнением глядя на обнаженную спину спутницы:

— Надеюсь, ты не замерзнешь.

Желание томно шепнуть, что в таком случае дело за ним, умерло, стоило Линде взглянуть на его страшно далекое лицо. Да, стоит забыть о коварных планах обольщения, подумала она с досадой.

Ее желание стать матерью не спешило сбываться. Напротив, она, казалось, была все дальше и дальше от претворения его в реальность.

Но Линда не сдавалась. Раскрыв меню, она убедилась, что «Олд таун» не зря славится кухней. Настроение ее несколько улучшилось. Сестра не раз рассказывала о чудесных блюдах, приготовленных шеф-поваром ресторана, и Линда пребывала в радостном предвкушении настоящего пира.

Питер же явно чувствовал себя не в своей тарелке. Попытки Линды разрядить атмосферу ни к чему не привели. На участливый вопрос, все ли с ним в порядке, он быстро, ох, чересчур быстро, ответил:

— Да, разумеется, все просто отлично. А с чего ты взяла, что нет?

Недовольство Линды не уменьшилось, когда метрдотель позвал Питера к телефону. Извинившись, он поднялся и проследовал в вестибюль, в комнату, специально предназначенную для телефонных разговоров посетителей.

Когда к столику приблизился официант и спросил, не хочет ли Линда еще вина, она подумала мгновение и кивнула. Может быть, спиртное поможет расслабиться. А то напряжение Питера начало уже передаваться и ей.

Она почти выпила второй бокал вина, когда вернулся Питер. Он выглядел еще более скованным, чем раньше. На лице его играл легкий румянец.

— Что-то случилось? — участливо спросила Линда.

— Нет-нет. Просто… это был… один клиент. Хотел узнать, когда будет слушаться его дело.

Клиент? Как он узнал, где искать Питера? Линда сомневалась, что ее спутник сказал правду. Ей захотелось обвинить его в нечестности, но она решила смолчать. Вдруг она ошибается? Получится очень некрасиво. В конце концов, у него нет видимого повода лгать ей.

Официант принял заказ и удалился. На этот раз Питер даже не спросил Линду, какое вино она предпочитает. Подобное равнодушие очень ей не понравилось. Это было совершенно не похоже на Питера. Да что с ним творится? — продолжала удивляться Линда. Обычно он много раз переспрашивал, нравятся ли ей заказанные блюда.

Принесли первую перемену. Подошедший официант наполнил их бокалы.

Линда никогда не страдала отсутствием аппетита. Однако, видя, как Питер нехотя ковырял еду вилкой, почувствовала, что голод улетучился.

Нет, так нельзя! Она отложила столовые приборы, слегка отодвинула тарелку. Затем глубоко вздохнула и начала:

— Питер, я вижу…

И в эту минуту она действительно увидела… Валери, стоящую у входа в зал.

— Что-то не так? — удивился Питер, перехвативший ее взгляд.

Он сидел спиной ко входу, но, обернувшись, тоже увидел девушку. Пробормотав что-то нечленораздельное, Питер вскочил.

— Что случилось? — только и успела выговорить Линда.

Но он лишь коротко бросил:

— Подожди, пожалуйста, Лин. Надо узнать, что ей от меня надо.

Добежав до рыжеволосой девушки, он схватил ее за руку и чуть ли не силой потащил в вестибюль.

Линда сказала официанту, что основное блюдо подавать рано, и заказала еще вина. Отпивая его маленькими глоточками, она наблюдала за входом в зал. Прошло пять минут, затем десять, затем еще пять. Наконец Линде надоело ждать. Допив вино, она поднялась и, не обращая ни малейшего внимания на удивленные взгляды официантов, решительно направилась в вестибюль.

Там было относительно мало народу, но она не увидела ни Питера, ни Валери. Зато расслышала знакомые голоса, доносящиеся из комнатки, примыкающей к нему.

Недоуменно нахмурившись, Линда подошла к ней. Судя по интонациям внутри спорили. Дверь была приоткрыта. Линда решительно толкнула ее… и задохнулась от удивления: Валери и Питер действительно были там.

Девушка стояла спиной к Линде, а Питер лицом, но он не видел вошедшую, поскольку именно в эту минуту страстно целовал Валери и глаза его были прикрыты. Однако он, очевидно, услышал шум приоткрывающейся двери, резко открыл глаза и уставился прямо на Линду.

Та не стала дожидаться объяснений. Зачем? Какой от них может быть толк? Она видела то, что видела, и этого было более чем достаточно. Питер целовал Валери, которую, по собственным словам, терпеть не мог, с куда большим пылом, нежели тот, который он когда-либо проявлял по отношению к ней. Ладно, она не могла сказать, что Питер ей изменяет: они не муж с женой и не любовники. Но обманывал он ее несомненно.

Чувствуя себя оскорбленной и униженной одновременно, Линда захлопнула дверь и бросилась прочь. Она была слишком занята собственными переживаниями, чтобы обращать внимание на окружающих, так что, когда мужские руки обхватили ее, испуганно вздрогнула.

— Крис!

— Уж не пожар ли? — шутливо осведомился он, но осекся, заметив выражение ее лица. — Что случилось, Лин?

В обычной ситуации Линда ни за что не призналась бы в позорном поражении, но теперь ей было все равно.

— А вот что! Человек, которого я прочила себе в мужья, целуется с девчонкой, которую, как он говорил, на дух не переносит!

— Питер? — удивился Кристиан. — А я думал, что ты с ним обедаешь.

— Я тоже так думала, — ответила Линда, с трудом сдерживая слезы.

Питер с другой женщиной! Так, значит, он был к ней равнодушен? Дрожь пробежала по телу Линды. Может быть, мерзкий Магнус прав. Может быть, она не привлекает ни одного мужчину… Слезы заструились по ее лицу. Как мог Питер так с ней поступить?

— Крис, что ты делаешь? — взвизгнула Линда, осознав, что он тащит ее за руку к лифтам.

— Веду тебя к себе в номер, чтобы ты там успокоилась и объяснила толком, что случилось.

— Питер — лживая тварь, вот что случилось! Он… он…

В этот момент двери лифта бесшумно открылись. Кристиан нежно подтолкнул ее внутрь.

Поскольку они были не одни, Линда не могла закричать, чтобы ее оставили в покое. Она послушно замерла, уставившись в пол, а потом, также не поднимая глаз, позволила вывести себя из лифта.

— Заходи, — скомандовал Кристиан, открывая дверь номера. — В самом деле, подумай, не хочешь же ты показаться Мейди в таком виде!

— Это не твое дело, Крис, — бросила Линда, — так что не вмешивайся! Если действительно стремишься помочь мне, вызови такси, и я поеду домой… к Мейди.

— Ты хоть знаешь, на кого похожа? — усмехнулся он и подвел ее к зеркалу, висящему в холле.

Пока Линда изучала свое заплаканное лицо, Кристиан запер дверь.

— А вот теперь успокойся и расскажи все с начала и до конца.

— Да нечего рассказывать! Просто Питер — подлая, двуличная скотина! — закричала Линда, меряя шагами гостиную.

Апартаменты были лучшими в отеле. Старинная мебель, цветы в вазах… Но в данный момент ни ампирные кресла, ни аромат фрезий не волновали Линду.

— Валери помолвлена, она носит кольцо! А он целовал ее, мягко говоря, не по-братски.

Кристиан приподнял бровь, но ничего не сказал. Выждав еще несколько секунд и убедившись, что Линда не собирается продолжать, он предположил:

— Может, он хотел ее утешить?

— Утешить? По-моему, он хотел…

И Линда залилась краской, поняв, что именно Питер хотел сделать с Валери. Она закрыла глаза, и слезы опять заструились по ее щекам, оставляя мокрые дорожки.

Теперь стало понятно, откуда взялись следы помады, теперь многое стало понятно. Вот зачем он отгонял машину так далеко… Вот почему… Да что толку вспоминать!

— Как он мог так поступить со мной? — сжала кулаки Линда. — Ну как?

— Может быть, он не догадывался о том, что ты имеешь на него виды?

Линда печально взглянула на Кристиана.

— Он лгал мне. Если бы я только знала… Что это? — указала она кофейный столик, на котором стояло ведерко со льдом. Из него торчало узкое горлышко бутылки.

— Шампанское, — невесть зачем пояснил Кристиан. — Так вот, Питер, может быть, он…

— Оно не откупорено.

Кристиан недовольно посмотрел на нее. Линда была известна непереносимостью алкоголя — легко хмелела.

— Не откупорено, — согласился он. — И не будет откупорено.

— Почему? — возмутилась Линда. — Я взрослая — ты не забыл? И если хочу напиться, то это мое дело!

С этими словами она неумело вытащила пробку. Шампанское полилось пенящейся струей. Кристиан отобрал у нее бутылку, так что досталось и ему. Вызывающе глядя на него, Линда стала облизывать пальцы.

У Кристиана возникло ощущение, словно его ударили в солнечное сплетение.

— Прекрати!

— Прекратить — что?

Неужели она и в самом деле не понимает? — подумал Кристиан. Господи, как же ему хочется…

— Если ты не угостишь меня, я пойду и куплю выпить сама.

— Ну ладно-ладно, — быстро сказал он. — Сейчас налью.

При хорошем раскладе Линда не заметит, что бокал наполовину пуст, решил он.

Она выпила шампанское одним долгим глотком.

— Зря ты это на пустой желудок, — осуждающе покачал головой Кристиан.

— А разве напиться нетипично, когда узнаешь… Впрочем, тебе незнакома боль безответной любви.

Голове стало легко-легко, и Линда чувствовала себя так, словно лишилась тормозов. Ощущение оказалось довольно приятным. К тому же с Кристианом не надо было притворяться. Он знал ее как облупленную. Не надо было убеждать его, что из нее выйдет отличная жена.

— Во всяком случае, я не топил ее в вине.

— Хочешь сказать, что имел несчастье влюбиться, а тебе не ответили взаимностью? — поинтересовалась Линда. — И кто это был?

Кристиан проигнорировал ее вопросы.

— Ты пожалеешь об этом утром, — предупредил он, безошибочно распознавая приметы опьянения.

— Брось, от шампанского не бывает похмелья, — махнула рукой Линда и горестно вопросила: — Почему он целовал ее, а не меня? — Она подошла к столику и уставилась на бутылку. — Надо еще выпить. И не останавливай меня. В конце концов, я лечу разбитое сердце.

— Не смеши. Ты же не любишь Питера.

Линда попыталась возразить, но, к своему изумлению, обнаружила, что пол под ногами предательски качнулся. Конечно, она не любит Питера, но по какому праву Кристиан говорит ей об этом?

— А почему ты так решил?

— По нескольким причинам. Я обсужу их с тобой, когда ты протрезвеешь, — заявил Кристиан.

— Я трезва.

— А вот и нет.

— Ну почему? Я хочу знать.

Линда подошла к нему, нетвердо ступая, и ухватилась за рукав.

Кристиан зажмурился. Что она делает с ним? Этот до боли знакомый запах… Может, и хорошо, что она нетрезвая, а то бы заметила его состояние.

— Ну, Крис, скажи! Какие причины?

Как она близко стоит… Можно с ума сойти…

— Хотя бы вот эта! — яростно выкрикнул он и поцеловал ее.

Голова Линды кружилась, тело отказывалось слушаться. Это Крис обнимает меня и целует, напомнила она себе. А Крис почти что старший брат. Но тело знать не знало о разделявших их непреодолимых преградах.

— Ммм, — вздохнула Линда, пораженная неведомыми дотоле ощущениями.

Руки Кристиана, губы Кристиана ласкали ее…

— Ты даришь мне рай, — прошептала она, прильнув к нему всем телом.

— Для меня это был сущий ад. Я так хотел тебя.

Крис хотел ее? Линда, не додумав до Конца пришедшую в голову мысль, содрогнулась от наслаждения. Как она не догадывалась, какую радость может дарить поцелуй? Хоть бы это никогда не кончалось. Она чувствовала, что не владеет собой. Но какая разница, если она в объятиях милого, чуткого, внимательного Криса.

— Почему ты не целовал меня так прежде?

— Если ты спрашиваешь это — значит, действительно перебрала.

— Ты такой неотразимый, Крис, — пробормотала она.

Он резко отпустил ее.

— Пять минут назад ты заявила, что любишь Питера.

Линда решила, что не скажет ему, как хочет, чтобы он снова ее поцеловал. И не только поцеловал. Если прикосновения его губ сводят с ума, то что же будет, когда…

Нет, Кристиан не подходит ей, он слишком… мужчина. Ей хотелось найти спокойного и нежного мужа, который не смотрел бы на нее с вечной насмешкой. Который не умел бы читать ее мысли.

— Я хотела любить Питера, — объяснила она с откровенностью не очень трезвого человека.

Линда так и не поняла, что отразилось на лице Кристиана — удивление или отвращение.

— Тебе легко, — начала она обвиняющим тоном.

— Это почему же?

— Мужчинам вообще проще.

— В наши-то дни? — усомнился Кристиан.

Но Линда знала, что любовь к детям, желание их иметь — величайший дар и величайшее проклятие. Даже ученые заявляли, что каждая женщина инстинктивно хочет найти для своих малышей такого отца, который поможет тем в начале жизненного пути. Но теперь о ее планах можно забыть. Она видела достаточно, и Питеру не стать отцом ее детей.

— Я просто стремилась найти хорошего человека, — горячо сказала Линда, — который будет заботиться о наших детях. Хочу, чтобы у них была не только мама, но и папа. Для тебя, скажем, карьера всегда будет важнее семьи. Ты, конечно, будешь любить их, но по-своему.

— Мир меняется, мужчины признают свои ошибки.

— Но не те, кто занимается политикой.

Линда страшно устала и чувствовала себя разбитой. Действие алкоголя кончалось, и эйфория легкого опьянения уступила место глубокой тоске о несбыточном.

Ей хотелось свернуться клубочком в потаенном месте и забыть о мире. И чтобы мир забыл о ней. Ах, если бы у нее были дети! Темные волосы, серые глаза. Серые, как у Криса? Не в первый раз возникает у нее подобная мысль.

— Что-то не так? — резко спросил Кристиан, видя, как она побледнела.

— H-нет, все в порядке. Просто я устала… Ну почему, почему… — покачала она головой, борясь с подступающими слезами. Надо ехать домой, а разговора с Мейди ей не вынести. — Н-нужно позвонить портье и заказать номер.

— Свободных номеров нет. — Кристиан посмотрел на Линду, на лице которой отразилось отчаяние, и быстро добавил: — Но ты можешь остаться у меня.

— В одной комнате с тобой? — нахмурилась она.

— Это не комната, а апартаменты. Ты будешь спать на кровати в спальне, а я на диване в гостиной. Вот и все.

Он прав, решила Линда.

— Ну, если ты не возражаешь… Только на кровати будешь спать ты. Я меньше тебя, и к тому же это твой номер.

Меньше тебя. Многим ли я могу сказать это? — подумала Линда. Интересно, как он умудряется быть в форме при таком образе жизни? Кажется, играет в теннис. А еще любит ходить в горы…

— Но там ни кровати, ни душа, — возразила Линда, когда он рассказывал ей как-то о любимом времяпрепровождении.

— Зато там лучшие на свете водопады и такие чистые озера, что видно дно.

— А еще койоты, медведи и Бог знает что. Нет уж, увольте.

— Ты не представляешь, от чего отказываешься. Нет ничего лучше прикосновения холодной воды к коже.

— Оставь это себе, терпеть не могу пикники на природе.

Кристиан тогда рассмеялся. Это было много-много лет назад…

Голова просто раскалывалась. Линда зевнула, изящно прикрыв рот ладонью.

— Ты еле стоишь на ногах. Прими пока душ, а я постелю.