Гэмбл шел впереди. Они миновали два многоквартирных дома, прошли по мостику через темный тоннель. Идеальное место для засады, невольно подумала Джессика. Но, пройдя тоннель, они вышли на задний двор, небольшой участок земли, который окаймляли деревья и изгородь. Рядом с домом стоял полуразвалившийся старый гараж.

Сумерки сгустились, и откуда-то подул странный ветер, порывы которого закручивались спиралью. Джессика чувствовала на бедре тяжесть пистолета, ей хотелось выхватить его, но пока она не видела ничего такого, что заставило бы ее применить смертоносное оружие или силу. И Хиллари тоже пока не делал попыток сбросить халат.

— Идемте, — прошептал он.

— Где фургон?

— В д-другом к-конце гаража.

— Вы уверены, что его нет дома?

— Д-да. Следуйте з-за мной.

Свет сюда проникал лишь от дальнего фонаря, ближний, скорее всего, разбили мальчишки.

Джессика заставила Гэмбла остановиться, потянув его за рукав халата, чем тот, казалось, был несказанно доволен, и уже повторяясь, прошептала этому коренастому, похожему на Трумана Капоте, человеку:

— Вы абсолютно уверены, что его нет дома?

— Окна м-моей с-с-спальни выходят на его д-дом, — в скрипучем голосе Гэмбла явно слышалось раздражение. — Я н-не знаю, п-почему в-вы мне не в-в-верите.

— Как долго он обычно отсутствует?

— П-по меньшей м-мере н-н-неделю.

— Но это бывает только тогда, когда он уезжает куда-то в своем фургоне, ведь так?

— Я… д-да. Д-д-думаю, в-вы п-правы.

— В таком случае, вы должны покараулить у входа.

Тот кивнул в темноте, стоя перед ней в халате, как один из героев «Звездных войн».

— Н-н-не беспокойтесь.

Они зашли в угол гаража, упирающегося в изгородь дома Гэмбла, и увидели светло-серый фургон со знаком компании «Бэлю-Сторк». Надпись была настолько старой, что почти вся краска облупилась, и практически ничего нельзя было прочесть. Серый цвет фургона ночью казался серебристо-белым. Джессика вспомнила сутенера Кэнди Коуплэнд, Скарборо, и подумала, что тот, скорее всего, видел именно этот фургон. Девушка глубоко вдыхала теплый воздух ночи, чувствуя, как бешено колотится ее сердце.

Возможно ли, чтобы все было так просто? Неужели, наконец, круг подозреваемых сузился до единственного человека, которого она нашла среди многомиллионного населения Чикаго, среди всех сумасшедших и душевнобольных, на которых пытались возложить ответственность за его преступления? Она подумала о тысячах так называемых «лидеров», которые не дают покоя сотням полицейских, о тысячах телефонных вызовов и анонимок, которые необходимо проверять. Могло ли случиться, что удача улыбнулась ей, а не тому, кто тоже имел на это право?

Или, все просто не может быть так гладко?

Джессика снова подумала, что, возможно, Гэмбл завел ее сюда, чтобы соблазнить, а Учитель находится где-то совсем рядом и, может быть, даже слышит их дыхание, наблюдает за каждым их шагом. От этой мысли девушку охватила невольная дрожь. Если он здесь, то где именно? В доме, смотрит на них в окно? В доме Гэмбла, ждет их возвращения? Ждет, когда она начнет терять бдительность и решит, что общество Гэмбла вполне безопасно? Или, может, этот подонок прячется в фургоне, к которому ведет ее Гэмбл? Был ли этот фургон петлей, которая затянется на ее шее? В любую минуту она могла выхватить пистолет, а сейчас просто посматривала через плечо, чтобы убедиться — Гэмбл никуда не исчез. Тот все еще стоял в тени гаража.

— Он разгружается здесь? — спросила Джессика.

— Да.

— А почему он не пользуется гаражом?

— Он с-слишком з-загроможден.

— Я хочу осмотреть фургон.

— Я б-б-буду очень внимателен.

— Оставайтесь там, где стоите, мистер Гэмбл.

— Об этом н-не беспокойтесь.

Джессика обнаружила, что дверь в кабину со стороны водителя заперта и стала осторожно пробираться к задней части фургона. Ее не покидало тревожное чувство — за ней кто-то наблюдает, и отнюдь не Гэмбл. Однако, обернувшись, она увидела, что маленький странный извращенец стоит там же, где и стоял, и ковыряет пальцем в ухе. Джессика заметила, он прикрыл рот рукой, словно его могло вытошнить, или же этим неосознанным жестом он пытался скрыть свои отвратительные кривые зубы? А может, он не хотел, чтобы девушка заметила, как плотоядно он улыбается? Джессика не могла найти истинную причину, но понимала — если это все-таки усмешка, значит, ей надо быть готовой к неприятным сюрпризам. И она приготовилась к любой опасной неожиданности.

Девушка выругалась, обнаружив закрытой и заднюю дверь фургона. Ей хотелось бы изучить его содержимое, но без разрешения суда это невозможно. И все-таки, если бы она увидела, что находится там, внутри… Хотя и при слабом свете далекого фонаря на улице, но она могла кое-что рассмотреть. Ступив ногой на бампер Джессика принялась вглядываться в темноту фургона. Глаза ее расширились, когда она различила большой квадратный, металлический резервуар — холодильник или морозильник, выглядевший очень дорогим. Именно такими приспособлениями снабжены машины скорой помощи для перевозки донорских органов и крови.

Джессику словно окатили ледяной водой. Возможно, в этом самом резервуаре убийца перевозил кровь Кэнди Коуплэнд из Векоши в Чикаго.

У Джессики не было разрешения суда. Разбив стекло кирпичом и проникнув внутрь, она только навлечет на себя лишние неприятности, ее непременно услышат с дороги, если, конечно, этот фургон, действительное принадлежит убийце. Девушка постаралась разглядеть другие странные предметы в фургоне: веревки, сложенные кольцами, словно змеи, застывшие в ожидании, ящик с инструментами и некоторые другие предметы, которые тоже могли оказаться инструментами. Это должен быть он или же эти предметы в фургоне имеют другое, безобидное объяснение, и Гэмбл, действительно, идиот, а не только им прикидывается.

Спрыгнув с бампера, Джессика хотела обойти фургон, но внезапно наткнулась на Гэмбла, который стоял рядом с машиной, скривив в улыбке свои вонючие губы и шептал:

— Я ж-ж-же г-г-говорил в-вам! Это он, не так ли?

Девушку так напугало появление рядом приземистого коротышки, что у нее перехватило дыхание.

— Гэмбл, ведь я просила вас оставаться там, где вы стояли.

— Я т-т-там и с-с-стою.

— Я должна позвонить. Сейчас!

— В-в ч-чем д-д-дело? Я п-п-покажу в-вам г-г-где т-телефон.

Гэмбл начал заикаться сильнее. Джессика была озабочена, как передать сообщение Баутину или Бруэру и вызвать сюда полицию, но внезапно ей вспомнился один момент из курса психологии: человек начинает заикаться сильнее под воздействием стресса и волнения. Был ли Гэмбл так взволнован тем, что его соседа вот-вот должны были задержать? Или такое состояние вызвано желанием затащить Джессику в свой дом?

Джессика боялась, что дверь захлопнется, как только она войдет в помещение, поэтому попросила Гэмбла оставить входную дверь открытой. Тот согласился, кивнув головой и улыбнувшись, и показал Джессике на телефон на маленьком столике в коридоре. Там было очень темно, и девушка попросила Гэмбла хоть где-нибудь включить свет, сняла трубку и набрала номер 911.

Но ей никто не успел ответить, гудки в трубке внезапно смолкли, и она увидела перед собой Гэмбла с безумной улыбкой на лице. Неожиданно кто-то схватил Джессику сзади, заломил руку за спину и сдавил шею так, что она уже не могла дотянуться до пистолета в кармане слаксов. Глаза девушки расширились от ужаса, когда она увидела этого маленького уродца, приближающегося к ней со шприцем в руке. Человек, схвативший Джессику, бесспорно, обладал недюжинной силой, но она воспользовалась этим против Гэмбла, и когда тот приблизился, девушка, подпрыгнув, нанесла ему удар обеими ногами, от чего Гэмбл отлетел к входной двери, и при свете, проникавшем с улицы, было видно, что его нос превратился в кровавую лепешку.

— Черт возьми, Гэмбл, пошевеливайся! — закричал человек, пытавшийся удержать Джессику. Она узнала голос человека, звонившего из телефона-автомата и представившегося Учителем. Девушка изо всех сил пыталась вырваться из железной хватки его рук, ей удалось, в конце концов, схватить свободной рукой телефонный аппарат и ударить им человека за спиной, но в результате от удара пострадала и она сама. Тем временем, Гэмбл, вскочив на ноги, бросился быстро, словно крыса, в угол, куда отлетел шприц и, схватив его, вернулся к девушке и своему сообщнику. Человек, держащий Джессику, заорал:

— Я убью тебя, Гэмбл, из-за тебя она ударила меня!

Почувствовав, как в ее бедро вошла игла, Джессика закричала, но рот ей тут же закрыла огромная рука в хирургической перчатке. Лицо девушки было обращено в сторону приоткрытой входной двери, через которую проникала узкая полоска света, но потом ее втащили в соседнюю комнату, где царила кромешная тьма.

— Она хочет света, Гэмбл, так дай же ей немного.

Девушка не могла объяснить почему, но ей казалось, что в комнате есть кто-то или что-то еще, кроме двух напавших на нее мужчин, словно некое зло, присутствующее здесь, осязаемое и очевидное.

Действие наркотика началось, и она уже не могла сказать с полной уверенностью, что реально, а что ей только кажется, но в этой комнате явственно ощущался запах смерти, здесь пахло так же, как в той хижине в Векоше и во всех остальных местах, где они находили тела несчастных жертв без единой капли крови.

Девушка смутно различала фигуру Гэмбла, он издевательски посмеивался над ней, стоя на расстоянии нескольких футов, а может быть, и миль, созданных наркотиком, который сделал ее податливой и управляемой. Мозг Джессики отчаянно пытался бороться с обволакивающим безразличием, она еще понимала, что ее куда-то несут.

— Немного света… немного света…, — Гэмбл тараторил, уже ничуть не заикаясь, словно был спокоен и умиротворен, понимая, что сможет насладиться своей добычей без особых затруднений.

Пламя свечей или керосиновой лампы, Джессика не могла сказать точно, отбрасывало тени чудовищных размеров. Ее собственная сливалась на одной из стен с коренастой фигурой Гэмбла, а за ее спиной возвышалась тень того, кого весь мир считал гигантской летучей мышью, питающейся человеческой кровью, человека, который все еще сжимал ее в тисках своих рук. Но была здесь и еще одна черная тень, странная, перевернутая вверх ногами тень тела, подвешенного в центре комнаты.

Девушка внезапно увидела мертвое лицо Лайла Касима, из горла которого торчала трубка.

Гэмбл не соврал. Это был он. Это был человек, которого она искала с самой Векоши. Ужасный садист-убийца Кэнди Коуплэнд палач Джанел Макдонелл, кровопийца, отнявший жизни многих других.

И, словно читая ее мысли, Учитель произнес скрипучим голосом, сжимая тело девушки своими огромными ручищами в резиновых перчатках:

— А вы — следующая, доктор…

Джессика ощущала, как ее тело с каждой минутой все больше теряет чувствительность, сильная доза успокаивающего делала свое дело, превращая девушку в беспомощную тряпичную куклу. Она лишь слышала, словно в каком-то тумане, как Гэмбл произносит имя своего сообщника:

— С-сумасшедший… с-сумасшедший Мэтт. Познакомься с с-сумасшедшим Мэттом Матисаком, — и вслед за этим злобно и торжествующе захихикал.

— Я только возьму немного ее крови, Хиллари, и ты сможешь забрать это тело себе, как я и обещал.

Хиллари Гэмбл снова разразился неприятным, режущим слух смехом, и это было последнее, что слышала Джессика, прежде чем лишилась всякого восприятия. Еще какое-то время она понимала, что погружается в кромешную темноту, давящую своей неотвратимостью. Ей было страшно находиться в этой темноте, словно она знала — на нее вот-вот набросятся демоны.

* * *

Баутин и Бруэр продолжали осмотр дома Матисака, и чем дольше они здесь оставались, тем больше находили подтверждений безумия хозяина. После того, как Баутин отправился к машине, чтобы вызвать по рации помощь и узнать что-нибудь о Джессике, Бруэр принялся медленно и осторожно приближаться к ванной, откуда исходил сильный едкий запах, походивший на терпкий, животный запах крови. Бруэр вытащил из кобуры пистолет, но, скорее, для уверенности, а не для защиты. Приближаясь к ванной, он включил лампочку в коридоре, но она также была закрашена, и ее свет едва проникал в дальний конец коридора, где находилась маленькая ванная. У Бруэра было такое чувство, что находится в доме призраков в Диснейлэнде. Он явственно ощущал, как у него по спине пробегают мурашки.

Приблизившись к двери, Бруэр резко обернулся, но никого не увидел.

Джо рассмотрел, что ванна наполнена какой-то темной густой жидкостью, кажущейся багряной. Бруэр постарался взять себя в руки, он опасался худшего, и несколько раз позвал Баутина. Но тот все еще был у машины.

Стиснув зубы, Бруэр щелкнул выключателем и на какой-то момент закрыл глаза. Ванная озарилась таким же приглушенным красным светом, как и весь дом. Жидкость в ванне и шторка для душа были темно-красными.

— Сволочь, — выругался Бруэр, подошел к раковине и открыл кран, почти ожидая, что оттуда тоже потечет кровь. Он побрызгал холодной водой себе в лицо, отчаянно пытаясь воспринять ту ужасную картину, которая открывалась его глазам.

Вернулся Баутин, ничего нового о Джессике ему узнать не удалось, в гостинице она не объявлялась. Волнение Баутина перешло всякий предел.

Бруэр, пошатываясь, вышел из ванной, его трясло.

— Я знаю, что она значит для тебя, Отто, но мы должны надеяться на лучшее. Дай Бог, с ней все в порядке, — голос Бруэра заметно дрожал.

— Что ты там увидел? — спросил его Баутин. — Ты белый, как снег.

— Ванна этой сволочи наполнена кровью.

— О Боже, — Отто ступил в ванную, чтобы убедиться в этом собственными глазами. — Мы должны перевернуть в этом доме все и обнаружить каждую улику, чтобы нас не обвинили в незаконном вторжении. Надо взять пробы содержимого ванны — он хотел было сказать воды, потом крови, но не знал, как назвать то, что видел, — того, что там находится.

Бруэр был ошеломлен. Теперь и Отто вышел из ванной, бледный, как полотно.

— Представь только, сколько людей отдали свои жизни этому ублюдку. Представь, что он использует твою кровь для ванны.

— Идем в кухню, Отто. Надо проверить холодильник.

— Идем.

Добравшись до кухни, они обнаружили холодильник Матисака пустым, в нем не оказалось кувшинов с кровью.

— Он что, использует ее только для ванн? — спросил Бруэр.

— А что там внизу? — Баутин увидел дверь в подвал. Там было темно и грязно, и снова лампочка замерцала тусклым, красноватым светом, покрытая кровью. Пол в подвале был грязным, повсюду свисала паутина, однако, на полках пыли не оказалось. Инструментов, которыми орудовал убийца, они не нашли. Центральное место занимал большой холодильник, довольно старый, и надпись «Филко» была на нем еле различима.

— Должно быть, он забрал инструменты с собой, — сказал Бруэр после того, как Баутин воскликнул:

— Морозильник.

Открыв дверцу морозильника, Баутин уставился на множество пустых пакетов и несколько кувшинов с замороженной кровью.

— Он уничтожает свои запасы. Это все, что осталось. Он чувствует — рано или поздно, мы выйдем на него, и старается замести следы.

— Но как? Как он это узнал?

— Очень просто. Из газет, из слов Джесс репортерам, кто теперь скажет? Убив Ловенталя, он явно перестарался и теперь, поняв, что мы сели ему на хвост, запаниковал и в спешном порядке уехал.

— Но, он оставил кровь в ванне, своего кота и все запер. Я не знаю, однако, мне кажется, он собирается вернуться.

— Мы должны были прислушаться к Джесс. Сейчас все было бы по-другому, — сокрушенно заметил Отто.

— Да, инсценировав самоубийство Ловенталя, эта мразь ловко обвела нас вокруг пальца.

— Нас, но только не Джесс. Она знала. Она знала — это, всего-навсего, обман, и пыталась убедить в этом меня. И до убийцы как-то дошло, что Джессика знает правду, и он понял — главную опасность для него представляет она.

— Ты слишком спешишь с выводами, Отто.

— Ты думаешь? Господи, хотел бы я, чтобы это было, действительно так.

К дому подъехали машины полиции и ФБР, ослепительным светом фар извещая о своем прибытии. Баутин повернулся к Бруэру и печально произнес:

— Если бы я только знал, где она сейчас.

— Возьми себя в руки, Отто. Садись в мою машину и поезжай в гостиницу Линкольн. Может быть, она уже там. Вот увидишь, все будет в порядке.

— Я уже выслал туда машину, черт возьми. Но никто не может ее найти.

В кабинете Матисака, там, где он писал свое письмо Джессике Коран, бумага на огромном дубовом столе была забрызгана кровью, и лежала точно такая же ручка, какую обнаружили в доме Ловенталя.

— Ни к чему не прикасайся, — предупредил Отто. — Все должен осмотреть специалист. Я уверен, это та же кровь, которой написано и письмо Джесс.

— Чернильница, — Бруэр вспомнил историю с письмом, написанным кровью.

— Точно такие же принадлежности были обнаружены и у Ловенталя.

Взяв чернильницу через носовой платок, Баутин приподнял ее и принюхался.

— Да, это кровь.

— Парень и в самом деле помешанный.

— Ему, наверное, плохо спится, если он не пускает кому-нибудь кровь, — Баутин был уже сыт всем этим по горло. Он поставил чернильницу на лист промокательной бумаги.

— Проследи, чтобы наши парни ничего здесь не упустили, позаботься об этом. Воспользуйтесь обычным…

— Мы все сделаем, Отто.

— И запись телефонных звонков. Из них о многом можно узнать.

— Хорошо.

Баутин совсем пал духом, плечи его поникли, и он чувствовал, что вампир нанес ему еще один удар. Отто медленно побрел к выходу, на свежий воздух, где смог, наконец вдохнуть полной грудью. В доме Матисака было душно и тепло, как в турецкой бане.

Болезнь убийцы, как говорила Джессика, заставляла его постоянно находиться в тепле. Да, сейчас для этого подонка настанет горячее времечко, подумал Отто. Но страх и беспокойство за Джессику заглушали все другие мысли, поэтому, найдя машину Бруэра, Отто еще раз связался с центральным полицейским управлением, чтобы выяснить, знал ли хоть кто-нибудь в этом городе, где находится сейчас Джессика Коран.