Тут наш правящий тандем по телевизору удивляется всяческим неудачам. То, понимаешь, "Булава" не стартует, то грузовой космический корабль выходит на таежную орбиту, то спутник связи на связь выходить отказывается...

А чего удивляться-то? Все вполне закономерно, военпром успешно продолжает работать советскими методами. То есть, через задницу. Главное, отрапортовать вовремя.

Вот подзапамятовал уже в каком году, но точно еще до путча дело было. На "Ленинце" доводили до ума систему наведения ракет класса "воздух-земля". По давней привычке затянули сдачу опытных образцов до абсолютного цейтнота, так что финальную сборку проводили в режиме аврала. И в полном соответствии с законом подлости в процессе сборки выясняется, что какой-то там рычажный блок то ли с браком получился, то ли его изначально не так спроектировали. Короче, переделывать надо.

В спешном порядке к нам в цех спускают чертежи и ведомость на дозаказ материала. Нужны заготовки из нержавеющей стали. Мы, как положено, оформляем свою ведомость и я с заявкой топаю на заготовочный участок. Там спокойно выслушиваю матерную тираду, смысл которой "нержавейки нет и хрен знает когда будет". Для меня это давно уже не новость, дефицит нержавеющей стали не первую неделю длится. С моего склада все заначки нержавейки выгребли подчистую... Но отдать ведомость я должен, а там пущай у начальства голова болит.

Поднимаюсь в родной цех, сразу докладываю Леше Рухману:

– Владимирыч, стали нет. На заготовительном мастер волком воет при виде заявок на нержавейку.

Леша все это прекрасно знает и без меня. Он самолично вместе с мастером механического участка Юрой Гавриловым раскулачивал мой склад. Но мое дело доложить. Леша звонит представителю заказчика, я тихо отваливаю в свою каморку.

Проходит несколько дней. Все это время отдел снабжения пытается найти сталь нужной марки. Вместо нержавейки везде получают ответ: "До конца года все лимиты исчерпаны". Это означает, что заводы нашлепали запланированное количество стали и распихали по заказчикам. Плановое, мать его, хозяйство. Единственная надежда, что у кого-то есть излишки. Но никто не сознается – то ли действительно все в производство ушло, то ли просто жмутся.

В конце концов в кабинет главного технолога влетает взмыленный конструктор в сопровождении хмыря в военной форме с погонами подполковника. На чертежах зачеркивается марка стали нержавеющей и прописывается сталь обычная. Этого добра у нас навалом, выдаю Гаврилову заготовки, тот бежит уговаривать фрезеровщиков остаться на сверхурочную. Понеслась...

Дня через три все тот же конструктор вместе с хмырем-подполковником приволокли начальнику цеха пузырь водки за своевременное выполнение заказа. Два изделия благополучно прошли ОТК и отправлены на полигон для дальнейших испытаний. Рано радовались...

Через месяц на доске объявлений висел приказ, суть которого сводилась к лишению премии за срыв важного государственного задания. И список незнакомых фамилий. В курилке Леша Рухман вполголоса рассказывал:

– Поставили эти наши блоки наведения на габаритно-массовые макеты ракет. Отволокли на полигон. Планировали испытательный запуск на следующий день, но что-то у них там не сложилось. Раз перенесли дату, другой... Короче, затянули почти на месяц. Ракеты все это время в сарайчике лежали, полиэтиленом их накрыли, чтоб сверху дождик не капал. Наконец сподобились испытать. Зарядили макеты под крыло самолета, назначили цель, место сброса. Пилот в точку вышел, кнопку нажал, ракеты пошли. Обе мимо цели. Одна в болото брякнулась, вторая в дачный кооператив прилетела. К счастью, никого не прихлопнуло, но кому-то придется дачную времянку заново отстраивать...

Причина неудачного испытания выяснилась быстро: когда вскрыли блоки наведения, то обнаружили, что рычажные механизмы заржавели. Видимо, ракеты неплотно полиэтиленом прикрыли, водичка внутрь попала. А конструктор с военпредом обычную сталь разрешили использовать.

В 1988-м году, когда "Буран" свой единственный полет совершал, по радио сказали, что он на сколько-то там метров промахнулся. Я тогда решил пошутить и сказал Юре Парфенову:

– Наверное, там наши приборы навигации стояли, вот он и промазал.

На что Юрий Викторович снисходительно ответил:

– Дурень! Если бы в "Буране" наши приборы стояли, он бы и не взлетел!