К концу декабря наш "сто шестнадцатый" преображался. На окнах появлялись разноцветные гирлянды, в кабинетах начальства и ИТР красовались небольшие искусственные елочки, на доске объявлений вывешивалась праздничная стенгазета. Декабрь 1989-го года не стал исключением. Особенно порадовал профорг Андронов, заполнивший стенгазету лихими шаржами и едкими стихами. Газета получилась смешной и даже те, кто оказался жертвой андроновского пера, не раз останавливались перед стендом.

26-го декабря, незадолго до обеда, возле доски объявлений вновь толпились работники цеха. Но на сей раз их внимание было приковано к пластиковой дощечке с привязанным к ней карандашом. Заказы.

Заказы! Вы, кто родились незадолго до развала СССР или сразу после него! Знаете ли вы, что такое "заказ"? Нет, вы этого не знаете. В стране, где магазины изо дня в день встречали покупателей пустыми прилавками; где слово "дефицит" стало нарицательным, а дефицитные товары – свободно конвертируемой валютой; где для руководящих работников и творческой элиты существовали спецраспределители; в этой самой прекрасной и счастливой стране для простых работяг придумали продуктовые наборы. В состав набора обычно включали одно-два дефицитных наименования, а в нагрузку всучивали пять-шесть неликвидов. Чаще всего в качестве дефицита выступали греча, тушенка и болгарский кетчуп. Особо желанными были наборы с туалетной бумагой. А перед Новым годом самыми востребованными были наборы с мандаринами. И, конечно, число заказов было ограничено.

В этот раз заказов было несколько. Больше всего было наборов с гречневой крупой – аж шесть штук. Желающих купить гречку записалось человек семь. Еще пара заказов, с тушенкой и зеленым горошком, собрали по полтора десятка подписей. Самым востребованным оказался набор с двумя килограммами бананов. Это сейчас бананов завались на каждом углу. Прям не Россия, а банановая республика. А в советские времена купить килограмм недозрелых бананов даже летом было большой удачей. Зеленые, совершенно несладкие фрукты укутывали в шерстяной шарф и прятали в самый темный угол бельевого шкафа, где бананы дозревали до съедобной кондиции. Зимой же достать бананы было просто нереально. И вдруг: целых три набора по два килограмма бананов! Фантастика!

На бананы записался почти весь личный состав цеха. Без малого сотня желающих украсить новогодний стол сладким тропическим фруктом. И всего три набора... Все с надеждой и нетерпением ждали розыгрыша.

Ответственной за распределение заказов была моя напарница, кладовщица Ольга Александровна. Кроме лишних хлопот эта должность давала и свои преимущества: время от времени спускались заказы для распределителя.

После обеда в нашей кладовой было не протолкнуться. Вся прекрасная часть трудового коллектива прибыла наблюдать за справедливым распределением заказов. На практике это выглядело так:

в брезентовый мешочек бросали эдакие пластмассовые фишки, которыми когда-то что-то отмечали на различных досках. Такие же фишки я потом видел в игре-головоломке "Тактика". Общее количество фишек соответствовало числу записавшихся на заказ, несколько фишек были промаркированы черной краской – по количеству заказов. Далее все просто: Ольга Александровна называла фамилию из списка, а кто-то из наблюдателей тащил из мешка фишку. Досталась чистая фишка – отойди в сторону.  С черной отметиной – повезло, неси деньги.

Заказы с гречкой, тушенкой и горошком разыграли быстро. Настало время определять банановых счастливчиков. В мешок сразу положили три фишки с черными отметинами, потом долго отсчитывали нужное количество чистых. Для верности несколько раз пересчитали. Мешок долго и тщательно трясли, перемешивая фишки.

Больше всех переживала тетя Лена Торлина. Не так давно она стала бабушкой и очень ей хотелось побаловать внучонка бананами. Однако ее фамилия была ближе к концу списка и шансов стать обладательницей заказа было мало.

В этот момент в кладовку заглянул Юра Парфенов. Кинув взгляд на столпившихся у стола женщин, Юрий Викторович повернулся ко мне:

– Бананы разыгрывают?

– Угу. Только начали.

Юра кивнул и отчалил в сторону курилки. Поскольку я на бананы не записывался и результат меня не волновал, то я двинулся следом. Все равно в такой обстановке работать невозможно, лучше уж с мужиками табачным дымом дышать...

Спустя какое-то время мимо нас, всхлипывая и пряча глаза, пробежала тетя Лена. Слепой жребий оставил ее внучонка без бананов. Затем к курилке величаво подкатила Теща:

– Юрка, неси деньги за бананы!

Юрий Викторович тут же сорвался со скамейки. Теща приземлилась рядом со мной, выудила "беломорину" и шумно вздохнула:

– Сегодня мужикам счастье.

– А кому еще бананы достались?

– Кибитову да дружку твоему, Дылевскому.

– Понятно...

Часа через два Ольга Александровна, прихватив в качестве тягловой силы пару мужиков, отбыла получать заказы. Вскоре на полу кладовой красовалось полтора десятка пластиковых пакетов с дедами морозами и еловыми лапами на боках. С участков потянулись везунчики, пришла и тетя Лена. Необычно тихая, руки нервно комкают замасленную ветошку. Завидев двигающихся со слесарного участка Кибитова и Дылевского, срывающимся голосом залепетала:

– Ребята, продайте бананы! Хоть один килограммчик! Внучок бананов никогда не пробовал! Хоть килограммчик продайте!

Кибитов прошел мимо женщины, даже не глянув в ее сторону. Мишка остановился и виновато улыбнулся:

– Не могу, простите. Мой пацан дома болеет, ему купил...

Тетя Леня молча кивнула и отошла в сторону.

В кладовке Ольга Александровна буквально кипела от гнева:

– Нет, ну что за человек, а? У Дылевского ребенок маленький болеет, а у этого сын уже взрослый! Уступил бы заказ, так нет! Стоит, ухмыляется... А Парфенов где шляется? Он думает свои бананы забирать?

– Я-то почем знаю?

– Ты ж с ним не разлей вода!

– Но не до такой же степени, чтобы он мне обо всех своих перемещениях докладывал! Может, отпросился куда? Пойду, Пискунову спрошу.

Но не успел я встать из-за своего стола, как на пороге появился Юрий Викторович.

– Ольга, у тебя лишнего пакета не завалялось?

– Откуда?

– Мало ли... Ладно, тогда поступим иначе. Серега, отмотай бумаги.

Я подошел к огромному, в половину человеческого роста, рулону плотной бумаги. Не знаю, для каких целей официально заказывали эту бумагу, а на деле в нее заворачивали все подряд, от мелких деталей до купленных в соседнем магазине развесных сосисок. Отмотав кусок площадью в пару квадратных метров, спросил Юру:

– Хватит? Или еще?

– Хватит, пожалуй. На столе бумагу расстели, пожалуйста...

Быстрым, каким-то даже вороватым движением Юрий Викторович выхватил из пакета две увесистые ветки бананов и завернул их в бумагу.

– Пакет пусть тут постоит пока! – бросил он через плечо, выбегая из кладовой.

Ольга Александровна ошалело посмотрела ему вслед, потом повернулась ко мне:

– Ты что-нибудь понял?

Я только головой помотал.

За своим пакетом Юрий Викторович вернулся минут через пять. Посмотрел на наши озадаченные лица, хмыкнул:

– Только давайте без лишнего трепа. А то пойдут разговоры, чем это Торлина такая особенная, что ей бананы отдали... Желающих-то много, а бананов только два килограмма было.

– Юр! – не выдержала Ольга Александровна. – А с чего вдруг ты?..

– Только не надо лепить из меня святого! Супружница моя приходила, деньги ей передал. Голова пустая, ушла из дома без кошелька. Выиграла заказ, сунулась в карман – платить нечем.

– Ну и что?

– Так в ее заказе три килограмма бананов. Да два моих, итого пять кило. А нас всего-то трое...