После наполненного событиями вечера в доме Марсденов Кара хотела отправиться сразу домой и поговорить с Майком, но она еще раньше обещала коллеге подменить его на дежурстве. Поскольку ей казалось, что Майку нужно время, чтобы побыть одному, она с легкой душой поехала на службу. Честно говоря, ей не хотелось заводить разговор о том, что ему пора уступить место шефа полиции выздоровевшему отцу, а самому вернуться в Нью-Йорк. Она знала, что его отъезд неизбежен, и хотела хоть немного подготовиться к этому психологически. Долгие проводы – лишние слезы.

Это была ночная смена, поэтому Кара работала в паре с Дэром и была рада этому. Они шутили, говорили о Тесс и о детях его братьев. Она не забыла о своих проблемах, но работа и общество Дэра принесли ей необходимое отвлечение от них.

Когда диспетчер сообщил по рации о вторжении в частный дом на Элм-стрит, где жил судья Бейн, Кара встревожилась.

– Патрульная машина номер семь, вызов принят, – ответил Дэр, включая сирену и разворачивая машину в сторону дома судьи.

Кара хотела рассказать Дэру, что они с Майком были в этом доме, но потом решила не выдавать секреты Марсденов, поскольку дело было не окончено.

Она втайне надеялась, что интуиция, говорившая ей, что это дело рук Рекса, ее обманывает.

Зря надеялась.

Когда они с Дэром приехали по адресу, на лужайке перед домом миссис Бейн в ночном халате ругалась с Рексом. Позади нее взад и вперед расхаживал ее муж, что-то бормоча себе под нос.

Покачав головой, Кара вышла из патрульной машины.

– Что случилось? – спросила она миссис Бейн.

– Этот человек пристает к моему мужу и не дает ему покоя, – пожаловалась женщина, показывая рукой на Рекса. – Мой муж болен, его нельзя волновать. – Она умоляюще посмотрела на Кару.

– Пойдемте, – сказал Дэр, подходя к Рексу. – Владельцы дома просят вас покинуть их территорию.

– Никуда я не уйду, пока не получу то, за чем пришел. Я должен знать, нет ли у него того, что принадлежит мне, что не должно попасть в чужие руки, – резко возразил Рекс, настороженно глядя на Кару.

Та со вздохом произнесла:

– Мне кажется, вы исчерпали ваш лимит гостеприимства в Серендипити, мистер Брансом. Что бы ни было в прошлом, именно вы пытаетесь сейчас ворошить былое. Если будете упорствовать, вы рискуете выпустить из бутылки джинна, который вас не пощадит.

– Ты знаешь этого человека? – спросил ее Дэр.

– Это Рекс Брансом, биологический отец Майка.

Дэр удивленно захлопал ресницами.

– А Майк знает, что он здесь?

– Увы, знает.

– Миссис Бейн, вы хотите написать заявление на этого человека? – обратился Дэр к супруге судьи Бейна.

– Мой муж предоставил начальнику полиции всю информацию о прошлом, какая у него была. Дальнейшие действия зависят только от шефа полиции. Если мистер Брансом немедленно удалится, я готова забыть об этом инциденте.

– Никто ничего не узнает! – неожиданно завопил судья Бейн, бросаясь к Рексу.

– Он на меня нападает! – закричал Рекс и поднял руки, чтобы защититься от безумца.

Дэр немедленно встал между мужчинами и постарался как можно мягче успокоить судью.

– Ведите себя спокойно, – тихо проговорила Кара Рексу. – Вы приехали сюда и умудрились всех поставить на уши. Теперь вам придется удалиться отсюда и как можно быстрее, иначе я арестую вас.

– Ухожу, – хмыкнул он, – но передай моему сыну, что если он желает добра Саймону, то должен спрятать ту записную книжку подальше от чужих глаз.

Кара прищурилась. Получив от ворот поворот, Рекс решил испортить Саймону репутацию.

– Вы что, так и не поняли, что Майк совсем другой? Он не такой, как вы. Он все сделает по закону, даже если от этого кому-то будет плохо.

– Даже святому Саймону? – с презрением бросил Рекс и неторопливой походкой направился к своей машине.

Будучи полицейским, Рекс знал то же, что и Кара. Срок давности по делам о незаконных действиях с вещественными доказательствами составлял десять лет. По всем остальным возможным преступлениям Рекса, за исключением разве что убийства, срок давности тоже наверняка прошел. В Серендипити он никому не был нужен, так что репутацией своей тоже не рисковал. Зато под ударом была репутация Саймона. Скорее всего именно это и было целью Рекса.

Этот человек был источником больших проблем для семьи Марсденов и той спокойной жизни, которую они вели в Серендипити.

Кара смотрела ему в спину, пока он не сел в свой арендованный автомобиль и не укатил прочь, и только потом повернулась в сторону дома судьи.

– Может быть, вызвать «скорую помощь»? – спросил Дэр у миссис Бейн. – Чтобы они дали ему успокоительное?

– Не надо, – покачала головой супруга судьи, – я позвоню доктору Коллинзу. – Это был отец Алексы. – Он приедет и сделает все, что нужно.

– Ладно, – кивнул Дэр. – Помочь отвести его в дом?

Миссис Бейн снова покачала головой.

– Как только все уйдут, он успокоится и сам вернется.

Кара с трудом сглотнула подступивший к горлу комок.

– Если у вас возникнут проблемы, дайте нам знать, – сказала она. Ей было очень жаль миссис Бейн, которая делила с любимым мужем все тяготы ужасной болезни.

– Непременно, спасибо, – ответила пожилая женщина, одной рукой обнимая мужа и шепча ему успокаивающие слова.

Кара и Дэр пошли к патрульной машине.

– Может, скажешь, что все это значит? – спросил ее Дэр.

Кара прикусила губу.

– Ну… Это не мой секрет. Пусть тебе расскажут Сэм и Майк, – уклончиво ответила она.

– Понятно. В нашей семье было столько секретов, что я не смею осуждать других.

– Спасибо, – невесело улыбнулась она.

– Как ты думаешь, он уедет из города?

Кара поняла, что Дэр имеет в виду Рекса. Поколебавшись, она со вздохом сказала:

– Не знаю. Он здесь никому не нужен. Он оставил о себе дурную память, когда двадцать с лишним лет назад сбежал из города.

Дэр понимающе кивнул.

– Когда Итан вернулся, он хотел все исправить. Нэш и я не желали иметь с ним ничего общего, но он упрямо добивался своего. Все, что он делал, убедительно свидетельствовало о том, что он действительно изменился в лучшую сторону.

– Рекс не таков. Он заявился в дом к Марсденам, якобы узнав о серьезной болезни Саймона. Но встретив там холодный прием, стал угрожать.

Дэр негромко чертыхнулся.

– Как восприняла это семья?

– Сплоченно, – не сразу ответила Кара, задумчиво глядя вперед на убегавшую под колеса машины ночную дорогу. – Было приятно видеть, как они все вместе давали отпор Рексу.

Она вспомнила, как Саймон защищал Майка как истинный отец. Кара знала, что для Майка это очень много значило, и радовалась за него, увидев бесконечную любовь к нему Саймона. Майк этого заслуживал.

Когда дежурство наконец закончилось, Кара отправилась домой и проспала добрых шесть часов. Она проснулась от звона будильника и сигнала телефонного автоответчика. Это Даниэла оставила ей сообщение. Кара немедленно перезвонила ей и узнала, что та переехала жить к Бев, которая по-матерински отнеслась к ней. Именно это так было нужно Даниэле, настоящая мать которой жила в другом штате. Единственная дочь Бев переехала вместе с мужем на другой край страны, так что Даниэла в каком-то смысле заменила ей дочь. С помощью Бев Даниэла записалась на курсы повышения квалификации и продолжала работать в закусочной. От Боба пока что ничего не было слышно. Похоже, он решил выполнять ограничительные предписания судебного ордера.

День был уже в полном разгаре, но Кара еще не завтракала и не пила кофе. Ночные смены всегда приводили ее к рассогласованию со всем остальным миром. Она зашла в кофейню, где случайно встретила жену Нэша, Келли Баррон, с сыновьями-близняшками и двойной прогулочной коляской, и Энни Кейн, невесту Джо. Кара немного посидела с ними, слушая, как Энни рассказывала о предстоящей свадьбе, и с удивлением замечая в себе чувство зависти.

Кара не принадлежала к числу завистливых людей, если только речь не шла о женщинах Майка. Она была искренне рада за Энни, и все же какая-то часть ее души не могла не мечтать о том, что имели обе эти женщины, – мужчину, на которого они могли положиться, которому могли довериться. Кара с трудом подавила в себе досаду из-за того, что Майк не мог быть для нее таким мужчиной, и продолжала улыбаться там, где этого требовала логика разговора, а потом воспользовалась первой же возможностью извиниться и покинуть общество Келли и Энни.

Понимая, что Майк захочет узнать все подробности вчерашнего инцидента с Рексом, Кара поехала в полицейское отделение. В дежурной комнате было почти пусто, лишь несколько офицеров сидели за своими столами, склонившись над отчетами, поэтому Кара сразу направилась в кабинет Майка.

Постучавшись, она подождала, пока Майк ответил из-за двери:

– Войдите!

Она вошла в кабинет и закрыла за собой дверь.

Майк поднял взгляд, и его глаза удивленно расширились. Он явно не ожидал увидеть ее, но на губах появилась довольная улыбка.

– Не думал, что ты до сих пор не спишь.

– Я уже поспала после ночного дежурства, но сейчас решила заехать в отделение. Вдруг ты захочешь узнать во всех красках, что случилось с Рексом вчера вечером.

Она искренне полагала, что должна рассказать ему все в мельчайших подробностях, которые не были изложены в протоколе.

– Я читал отчет, – кивнул Майк. Его взгляд посуровел при упоминании имени его биологического отца. Ей даже показалось, что от него повеяло холодом. – Спасибо, что не написала в протоколе о том, за чем именно явился к судье Рекс.

– Ну, для протокола это было совершенно не обязательно, – пожала плечами Кара. – Рекс нарушил общественный порядок, супруги Бейн отказались предъявлять ему обвинение, вот и все.

– Что известно Дэру? – спросил Майк, сохраняя на лице непроницаемое выражение профессионального полицейского.

– Что Рекс решил ворошить личные и семейные тайны прошлого. Дэр с уважением относится к твоей частной жизни. Он знает, каково это, когда тебя настигает пуля из прошлого.

– Хорошо, – кивнул Майк. – Он сказал, где остановился в городе?

Кара поняла, что он имел в виду Рекса.

– Нет. Поскольку мы не арестовали его и все закончилось относительно мирно, мы не спрашивали у него адрес, но, – она сделала глубокий вдох, – ему известно, что записная книжка с компрометирующей информацией находится у тебя. Это и заставило его пойти к судье Бейну, чтобы удостовериться в том, что у него больше нет никакого компромата.

– Кто сказал ему, что записная книжка у меня?

– Супруга судьи.

– Рекс говорил, зачем она ему нужна?

Кара прикусила нижнюю губу.

– Он лишь заметил, что, если тебе дорога твоя семья, ты спрячешь эту записную книжку подальше и никому не станешь показывать. Я ответила, что в отличие от него ты поступишь по-честному, даже если от этого кто-то пострадает. А он спросил…

Она замолчала.

– Что?

Глаза Майка гневно блестели.

– Он спросил: «Даже святой Саймон?» Майк, он хочет навредить твоему отцу.

– Да, – выдохнул Майк и добавил сквозь зубы: – У меня тоже сложилось такое впечатление.

– И что ты будешь делать?

Ей было искренне жаль Майка.

– Только тем и занимаюсь, что думаю, как быть со всем этим, – пробормотал он. – Мы с тобой оба знаем обязательства, налагаемые законом. Но сейчас я о другом. Рекс приехал сюда, чтобы заново начать то, что бросил двадцать с лишним лет назад. Когда его прогнали, он решил укусить побольнее.

– Именно так думаю и я, – кивнула Кара, – но на карту поставлена репутация Саймона.

– Знаю. Если все это выплывет наружу, люди могут изменить о нем свое мнение. – Он провел дрожащей рукой по волосам. – Как же я это все ненавижу…

– А что ты скажешь мэру? – спросила Кара, хорошо понимая, что именно это и есть главная проблема.

– Какую-нибудь из правд. Вот только не знаю, в какие слова ее облечь, чтобы причинить минимум ущерба. И хватит об этом. – Он вышел из-за стола и направился к ней. – Закрой дверь, – неожиданно сказал он.

Кара удивилась, но его низкий страстный голос мгновенно разбудил в ней желание.

– Но ведь мы на работе…

– Это я на работе, – возразил он, – а у тебя выходной.

Выражение его глаз не оставляло никаких сомнений в его намерениях.

Она закрыла дверь и повернулась к Майку. Он положил руки ей на плечи, наклонился и поцеловал в губы. Кара тихо застонала и потянулась к нему всем телом, желая насладиться им каждой клеточкой своего существа – ведь он скоро уедет, непременно уедет…

Он медленно провел языком по ее губам, и они открылись навстречу ему. Майк был невероятно нежен, от его поцелуев у нее кругом пошла голова, колени подогнулись, дыхание прервалось. Она ненавидела себя за то, что настолько привязалась к нему, но ничего не могла с этим поделать.

Оторвавшись наконец от ее губ, он простонал:

– Именно это мне было так нужно… – И вдруг крепко ее обнял и прошептал: – Вчера я понял наконец, что полноправный член семьи, и от этого я так счастлив…

Кара улыбнулась:

– Ты единственный в этом сомневался.

Он слегка отстранился от нее и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Тебе когда-нибудь говорили, что ты умница?

– Нет, – улыбнулась она, – но все равно спасибо за комплимент.

– Это правда, – возразил он и, отойдя к столу, стал собирать какие-то бумаги. – Мне нужно ненадолго отлучиться. Я хочу поговорить с родителями. Ты сказала… Нет, я не могу этого объяснить, сначала мне нужно с ними поговорить. Я знаю одно – мы должны раз и навсегда разобраться в прошлом и забыть его.

– Да, я тебя понимаю, – тихо проговорила Кара.

– Ты помогла мне прийти к этому решению, и я крайне благодарен тебе за это.

Сейчас ей нужна была вовсе не его благодарность, но ничего другого она пока не могла от него получить.

– Ладно, я пойду домой и еще посплю немного, – сказала она.

– Правильно, давай.

Ей хотелось, чтобы он тоже пошел вместе с ней.

– Передай привет родителям, – сказала Кара и мысленно добавила: «Спроси Саймона, когда он собирается вернуться на работу».

– Обязательно, – подмигнул он ей и повернулся к столу, где ему, очевидно, нужно было что-то закончить, прежде чем уйти.

– Да, я совсем забыла, мне звонила Даниэла, – сказала Кара.

– Да? Как у нее дела? – спросил он, продолжая перебирать бумаги.

– Похоже, все налаживается. У нее есть план действий, есть помощница. Все будет хорошо, – улыбнулась Кара.

– Я знаю, как много она для тебя значит, и рад, что ее дела идут хорошо. Эрин сказала, ее бывший нанял какого-то придурка в качестве своего защитника на суде. Может, это сыграет против него.

– А может, он заключит мировую сделку и исчезнет навсегда, – с надеждой в голосе предположила Кара.

– Поживем – увидим, – пробормотал Майк. – Ближе к вечеру у меня несколько деловых встреч и деловой ужин. Я тебе позвоню потом?

Позвоню, а не зайду.

Что ж, все к лучшему.

– Конечно, – с притворной легкостью ответила Кара. – Завтра вечером я буду занята. Увидимся в среду у Джо?

Он поднял взгляд от бумаг, словно хотел сказать ей что-то важное, но вместо этого пробормотал лишь:

– Разумеется.

Кара разочарованно улыбнулась и вышла из его кабинета.

У Майка был всего час, чтобы навестить родителей для важного разговора. Потом у него начнется насыщенный деловыми встречами день. Ему также было необходимо решить, что именно говорить мэру. Чем скорее он назначит с ней встречу, тем быстрее он сможет избавиться от всей этой мерзости, включая Рекса. Особенно Рекса.

С того вечера, когда Рекса чуть не арестовали возле дома судьи Бейна, он залег на дно, но Майк не тешил себя иллюзией, что он уехал из Серендипити. Эгоцентричный и самовлюбленный Рекс наверняка хотел получить признание здесь, в родном городе. От Майка, Саймона, Эллы – все равно от кого. Интересно, как далеко он зайдет в стремлении отомстить, если не получит желаемого?

Майк решил поговорить с Саймоном в надежде, что тот, лучше зная Рекса, сможет подсказать, как быть дальше.

Отец сидел в гостиной за письменным столом, занимаясь какими-то бумагами.

– Па, привет!

– Привет, сынок! – Саймон оторвался от работы. – Что заставило тебя приехать сюда в разгар рабочего дня? Или в отделении мало дел?

– Для такого маленького городка их предостаточно. Сплошные деловые встречи.

– Вот об этом я и хотел с тобой поговорить, – засмеялся Саймон.

– Поговорить со мной? – приподнял брови Майк.

– Ну да. Присядь-ка. – Он жестом указал на диван.

– Но, па, я… – хотел было возразить Майк, автоматически выполняя просьбу Саймона и опускаясь на диван.

– Сначала я.

Майк замолчал. Он хотел сказать, зачем приехал, но перед ним сидел прежний, не терпящий возражений Саймон, и ему пришлось подчиниться.

– Возможно, я не все сделал… Я всегда понимал, что ты держишься слегка особняком, как-то отдельно от всей семьи, что ты не чувствуешь себя ее полноценным членом, но я не знал, что еще могу для тебя сделать…

– Отец! – воскликнул Майк. – Ты и так сделал для меня очень много. Пожалуй, даже слишком много! – Он на мгновение замолчал. Сейчас он был честен в выражении своих чувств, как никогда. – Но я рад, что ты для меня ничего не жалел, даже если я и был головной болью для всей семьи.

– По-другому я не мог, – улыбнулся Саймон. – Об одном я сожалею. Ты всегда недооценивал себя, приписывая себе все пороки Рекса Брансома. Но каждый человек, независимо от того, кто он такой и кто его отец, самостоятельно делает свой выбор. И гены тут ни при чем.

Майк опустил голову. Ему понадобилось почти тридцать лет, чтобы понять, что проблемы Рекса не имели ничего общего с его проблемами, хотя это вовсе не означало, что проблемы Майка были проще.

Помолчав, он поднял голову и тихо сказал:

– Па, можно мне задать один вопрос?

Тот кивнул.

– Ты правильно поступил с теми деньгами и женитьбой на маме? Или…

– Никаких «или», – решительно ответил Саймон. – Я влюбился в твою маму с самого первого дня нашего знакомства. Можно сказать, с первого взгляда. Все, что я делал, я делал ради нее.

– С большим риском для своей карьеры и свободы, – добавила Элла, неожиданно входя в комнату.

– Я не хотел, чтобы ты слышала это, – смутился Майк, покраснев.

Элла села рядом с Саймоном.

– Я рада, что услышала ваш разговор. Давно надо было об этом поговорить. Ты должен знать, я уже тогда любила Саймона, просто не понимала, что такое настоящая любовь.

– А как же Рекс?

– Это было только вожделение, Майкл. Что же касается отношений с Саймоном, все началось иначе, спокойнее, мягче, зато это чувство оказалось гораздо глубже и долговечнее.

Глядя, как они даже теперь держались за руки, рассказывая о прошлом, Майк не мог не верить матери.

– И я благодарна Саймону за то, что он вернул мне будущее. Какой другой одинокой беременной женщине так повезло? Став женой Саймона, я никогда не хотела, чтобы Рекс вернулся.

Майк понимающе кивнул, и Элла нежно улыбнулась ему.

– Ты вправе задавать нам любые вопросы. Я не удивлюсь, если выяснится, что твои взгляды на отношения между мужчиной и женщиной несколько искажены, потому что в свое время ты не осмелился задать нам интересующие тебя вопросы.

Майк не вполне понимал, что Элла имела в виду, но ясно видел, что она собирается обсуждать его личную жизнь, а этого ему не хотелось. Впрочем, Эллу уже нельзя было остановить.

– Ты говоришь, что не хочешь серьезных отношений. Более того, считаешь, что не способен на такие отношения, потому что они подразумевают жизнь на одном месте, так ведь? Отвечай же!

– Зачем? – буркнул Майк. – Ты все равно убеждена в своей правоте.

– Я хочу слышать твое мнение.

– Хорошо, ты права. Я никогда не жил долго в одном том же месте или с одной и той же женщиной. У меня это просто не получается.

– Чушь собачья! – воскликнула его всегда такая правильная и воздержанная мать.

Майк удивленно захлопал глазами.

– Ты же прожил на Манхэттене довольно долгое время, разве нет?

Он кивнул:

– Но это по обязанности.

– Ты приехал сюда, когда понадобился отцу. Это тоже по обязанности. Что же касается женщин, тебе никогда не приходило в голову, что ты просто не встретил еще ту самую, твою единственную?

– В ее словах есть зерно истины, – сказал Саймон, ласково похлопав по руке жены. – Я бы не стал влюбляться и брать в жены любую беременную женщину.

У Майка кругом шла голова не только от эмоциональных переживаний, но и от неожиданных рассказов о сексуальной жизни матери и отца. В самом деле, ну кому хочется знать об этой стороне жизни своих родителей? И не имеет значения, что все это осталось в далеком прошлом.

– Пока твоя мать была с Рексом, я тоже не терял времени, гулял напропалую, и мне даже в голову не приходило, что всю оставшуюся жизнь я проживу с одной-единственной женщиной, – сказал Саймон.

– Хорошо, я все понял, – торопливо вставил Майк. – Спасибо за правду и за этот откровенный разговор, но теперь мне нужно время, чтобы все это осмыслить, понимаешь?

– Вполне справедливое желание, – кивнул Саймон. – А что будешь делать с нераскрытым делом?

Наступившая ремиссия избавила его от гнетущего страха перед смертельной болезнью и вернула интерес к жизни. Майк был этому очень рад.

– Я уже голову себе сломал, думая об этом, – пробормотал Майк, проводя рукой по волосам. Потом он взглянул в глаза Саймону и сказал: – Послушай, отец, с точки зрения закона ты чист. Ведь срок давности по любому из совершенных преступлений уже истек. Никто не станет преследовать тебя, поэтому полное разоблачение не поставит твою свободу под угрозу.

А репутацию? Но это была уже совсем другая история, от которой у Майка было плохо на душе. Ведь для него единственным выходом из сложившегося положения было сказать правду, всю правду. Только это могло положить конец всей этой чертовщине вокруг семьи.

– Прежде чем ты продолжишь, я хочу, чтобы ты кое-что узнал, – сказал вдруг Саймон. – Я бы никогда не стал просить тебя скрыть правду ради меня. С того самого дня, когда я принял решение возместить украденную Рексом сумму, я знал, что это может раскрыться в любой момент. Все это время я жил с сознанием, что сделал что-то нехорошее, и больше всего боялся не того, что потеряю работу, а того, что об этом узнаете вы, мои дети.

Майк покачал головой.

– Хочешь я тебе кое-что скажу?

– Валяй.

– Мне приятно узнать, что и ты несовершенен.

Саймон расхохотался, вслед за ним засмеялась Элла.

– Неужели я производил впечатление непогрешимого человека? – сквозь смех спросил Саймон.

– Нет, но я думал о тебе именно так, потому что жил в тени Рекса и постоянно сравнивал себя с Эрин и Сэмом.

Майк произнес наконец эти слова вслух и почувствовал громадное облегчение.

– Майк… – начала было Элла, но ее голос пресекся.

– Все в порядке, ма, все в порядке, – пробормотал он.

– Вот еще что хочу тебе сказать, – откашлявшись, проговорил Саймон. – Не думай о том, что должен сказать мэру. Я сам это сделаю.

– А как же твоя работа? Она может попросить тебя не возвращаться на должность начальника полиции, – произнес Майк.

От одной только мысли о том, что Саймон, всеми любимый и уважаемый шеф полиции, уйдет в отставку, да еще, возможно, с позором, внутри у Майка все переворачивалось.

– Может, она разрешит тебе уйти в отставку без объяснения причин? – с надеждой предположил он.

– Как странно, что ты все время говоришь о папиной работе, – вступила в разговор Элла. – Мы с ним последнее время много говорили о его болезни и о прочем и пришли к выводу, что жизнь коротка и непрочна. – В глазах Эллы появились слезы.

– И мы хотим больше времени проводить вместе, – продолжил Саймон, – чтобы с максимальной пользой и удовольствием провести оставшиеся годы.

– Мне всегда хотелось путешествовать по миру, – добавила Элла.

Майк ничего не понимал.

– Постойте! Что ты хочешь сказать, отец?

– Я собираюсь уйти на пенсию, – коротко ответил Саймон, и в голове у Майка словно разорвалась бомба.

– Вот этого я никак не ожидал, – пробормотал он скорее себе, чем родителям.

– Так порадуйся за нас, – улыбнулась Элла, и это было самое меньшее, что Майк мог сделать.

– Что бы вы с мамой ни решили, я в любом случае за.

– Вот и хорошо. Тогда выслушай меня, сын. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я порекомендую тебя на постоянную работу в городской полиции? В отделении все тобой довольны, ты успел модернизировать компьютерную систему регистрации…

– Откуда тебе это известно? – удивился Майк, не смея думать, что отец имеет в виду должность начальника полиции.

– Ну, ко мне приходят друзья, мне звонят по телефону. Я горжусь тобой и твоей работой, сын. Да, я человек консервативный, но мне хватает ума, чтобы понимать необходимость двигаться вперед. Подумай, Майк, может, тебе стоит продолжить свою работу в Серендипити?

– Существует множество людей, способных руководить полицией и продолжать модернизацию, – возразил Майк, которому вдруг стало нечем дышать. Он поднялся с места.

– Тебя здесь все уже уважают, – сказал Саймон. – Подумай об этом.

О чем он должен подумать? О том, чтобы вступить в должность шефа полиции на постоянной основе и поселиться в Серендипити?

Хотя Майку многое здесь нравилось, он никогда не забывал о своей независимости и до этого дня твердо рассчитывал на то, что Саймон вернется на прежнее место работы и жизнь пойдет своим чередом. Все вернется на круги своя.

Да, сейчас он не испытывал охоты к перемене мест. Но сколько это продлится? По опыту прошлых лет Майк знал, что недолго.

– А еще подумай о том, как счастлива будет Кара, если ты останешься здесь, – добавила Элла.

Кара… При мысли о ней у Майка защемило сердце. Он уедет, и ее сердце будет разбито.

– Мне надо идти, у меня дела, – выдавил он.

Элла встала и ласково обняла сына.

– Майк, прошу тебя, успокойся и хорошо все обдумай. Сейчас ты руководствуешься инстинктами, но не реальностью.

Черт побери! К этому Майк не был готов. Мать права – ему нужно как следует все обдумать.

Да кого он обманывает? Ему нужна свобода!