Снегопад усилился. Майк и Кара молча шли по улице. Молчание давало Майку возможность подумать. Ему хотелось дать самому себе крепкую пощечину. То, что он считал Лорен всего лишь полезным осведомителем, вовсе не означало, что и она относится к нему так же. Как только она посмотрела на него там, в баре, и радостно обняла в знак приветствия, он сразу понял, что влип.

Так или иначе, ему все же удалось перевести разговор в нужное русло и с честью выйти из неловкого положения. Объяснив Лорен, что именно ему от нее нужно, он попросил ее покопаться в базах данных Федерального бюро по наркотикам и выяснить, почему наличность, конфискованная в далеком 1983 году, так и не была изъята федералами и до сих пор находится в хранилище вещественных доказательств в полиции Серендипити. Кроме того, ему каким-то чудесным образом удалось ускользнуть от ищущих рук Лорен под столом.

После того как Лорен согласилась помочь, Кара извинилась и ушла в дамскую комнату, оставив его наедине с ней, и тут Лорен потребовала объяснений его холодной отстраненности. Судя по всему, эта встреча значила для нее гораздо больше, чем для Майка, и он не оправдал ее ожиданий. Похоже, он не оправдал и ожиданий Кары.

Впрочем, несмотря на свое недовольство, Лорен все же была готова помочь ему, как говорится, по старой дружбе.

Когда Майк и Кара вышли на улицу, шел сильный снег. Сначала он хотел пригласить ее куда-нибудь пообедать, но потом решил, что сначала им нужно какое-то время побыть вдвоем, и повел ее к себе домой, в нью-йоркскую квартиру, которая должна была стать для нее еще одним сюрпризом. Когда он сказал Каре, что они находятся неподалеку от его квартиры, в ее глазах он увидел неподдельное изумление, но она не проронила ни слова, и дальше они пошли в полном молчании. Довольный произведенным впечатлением, Майк все же мысленно готовился услышать ее гневные слова в свой адрес.

Он жил в приличном районе в двухкомнатной квартире с фиксированной арендной платой, которую на время отсутствия сдавал в субаренду.

Они вошли в подъезд, миновали старые потертые почтовые ящики, поднялись по лестнице на второй этаж.

Открыв дверь, он придержал ее для Кары, пропуская ее первой, и снова закрыл за собой дверь. Ничего не говоря, Кара скинула обувь, Майк сделал то же самое.

– Дом, милый дом, – сказал он, бросая ключи на полку в маленькой прихожей.

Бросив на него быстрый взгляд, Кара вошла в комнату и огляделась.

– Очень мило, – пробормотала она.

– В этом не моя заслуга. Тут постарались моя матушка с сестрой.

Купленная ими мебель преимущественно коричнево-бежевых оттенков придавала интерьеру теплую домашнюю атмосферу. По всей гостиной были расставлены семейные фотографии, и это тоже сделали две единственные женщины, имевшие значение в его жизни.

Повернувшись к Майку, Кара неожиданно улыбнулась:

– У них хороший вкус.

Она расстегнула куртку, и он шагнул вперед, чтобы взять ее, все еще ожидая последствий своего глупого поступка.

– А я и не знала, что у тебя здесь своя квартира, хотя это вполне естественно. В конце концов, твой дом здесь, в Нью-Йорке.

Майк неожиданно почувствовал, как у него сдавило горло. Так обычно бывало, когда он приезжал в родительский дом.

– Сейчас мой дом в Серендипити. Просто не имеет смысла отказываться от квартиры с низкой арендной платой, если…

– Да, я знаю, ты собираешься вернуться в Нью-Йорк при первой возможности.

Она отвернулась и отошла к окну, из которого была видна улица.

Он подошел к ней сзади и встал вплотную, пока она разглядывала высотку на противоположной стороне улицы.

– Давай покончим с этим, – сухо сказал он.

– С чем – с этим?

Она повернулась к нему лицом, и он положил ладони ей на бедра… просто потому, что ему захотелось прикоснуться к ней.

– Я имею в виду Лорен, – уточнил он.

– Ты говоришь о своем… осведомителе? – невинно переспросила Кара.

Слишком невинно. Майк прищурился:

– Ты злишься на меня за то, что я не сказал тебе о ней?

– Что ты не сказал, что твой осведомитель женщина? Ты это имеешь в виду? Вообще-то было бы неплохо, если бы ты предупредил меня об этом.

Склонив голову набок, она смотрела на него сияющими синими глазами.

Нет, по ее лицу он никак не мог понять, о чем она думает. Проклятая полицейская выучка!

– Или ты думаешь, я расстроилась из-за того, что у тебя с ней роман и ты не сказал мне об этом? Вообще-то и об этом тоже можно было бы меня предупредить.

Она говорила сухо, но не делала попыток выскользнуть из его объятий.

Никакого гнева. Во всяком случае, пока. У Майка сильнее забилось сердце. Лорен чуть не влепила ему пощечину, когда он сказал ей, что у него с Карой отношения, да еще и приехал вместе с ней, не предупредив свою бывшую любовницу.

Майк снова бросил взгляд на Кару, пытаясь догадаться о том, насколько она разгневана. Может, пора приготовиться защищаться? Так, на всякий случай.

– Может, ты не хотел о ней говорить, потому что она сногсшибательно красива?

Майк удивленно захлопал глазами, потому что считал, что Лорен выглядит как все компьютерные фанатики, каковой она, по сути, и являлась.

– Я не подумал сказать тебе о ней, потому что сейчас не поддерживаю с ней никаких отношений.

Кара приподняла бровь. Майк был уверен: не один подозреваемый ежился под этим стальным взглядом.

– Перестань. То, как она тебя встретила, говорит об обратном. Я не настолько глупа, чтобы этого не заметить.

При этих словах Майк не мог не улыбнуться.

– Нет, ты вовсе не глупа. Зато я глуп. У нас с ней была договоренность, вот и все. Она просто удовлетворила мою потребность.

Покачав головой, Кара укоризненно проговорила:

– Ну конечно, ты же такой мачо. Как это похоже на вас, мужчин…

– Но ты не кричишь, не устраиваешь сцен, не скандалишь. Почему?

Своим поведением Кара поставила его в тупик.

Может, именно поэтому она так нравилась ему?

– Потому что это честная игра. «Ты моя, пока мы вместе», – процитировала его слова Кара.

Майк расхохотался, хотя на самом деле ему было совсем не смешно. Он знал: таких, как она, – одна на миллион. Ему не хотелось отпускать ее. Он не был готов к этому.

Наконец Кара обняла его за шею и притянула к себе. Его твердый возбужденный пенис уперся в ее мягкое лоно.

– Мы понимаем друг друга? – тихо спросила она.

– Думаю, да.

– А между тобой и Лорен было такое же понимание? – чуть помолчав, спросила она и посмотрела ему в глаза.

Перебирая пальцами пряди ее волос, он честно ответил:

– Нет, с ней… это была случайная связь.

– А со мной? Я тоже… удовлетворяю твою потребность?

О Боже! Какой же он осел!

– Нет, к тебе эти слова подходят меньше всего. Совсем не подходят.

Он слегка потерся бедрами о ее лоно, и с ее губ слетел едва слышный стон.

– Теперь, когда мы все выяснили, – продолжил Майк, – давай подумаем, как провести вечер.

Он более чем удовлетворил ее любопытство, и она осталась довольна его ответами.

– Согласна, – улыбнулась Кара.

Все ее тело изнывало от желания близости. Майк молча протянул ей руку.

Одного взгляда в окно было достаточно, чтобы увидеть, что обещанный синоптиками небольшой снегопад превратился в настоящий буран. Возвращаться в Серендипити в такую погоду было неразумно. Странное дело, это нисколько не огорчило Кару.

А должно было бы. Сегодня перед ее лицом взмахнуло множество красных флажков. Она отлично знала, что эти знаки нельзя игнорировать. С того дня, когда Майк сбежал из Серендипити подальше от Тиффани, и по сей день все эти предостерегающие знаки читались совершенно ясно. Он вступал в отношения с женщинами без всяких эмоций, ради чистого секса. Он не предупредил ее о том, что они едут на встречу с его бывшей любовницей. Он продолжал платить за свою нью-йоркскую квартиру, хотя не знал, сколько времени ему предстоит провести в Серендипити. Все это были очевидные знаки того, что он человек, которому не сидится на месте, который идет по жизни, не задумываясь о том, каково приходится тем, кому он не безразличен. Он не умел поддерживать долгие отношения с людьми.

Если бы он сказал, что Лорен для него хоть что-нибудь значит или что Кара для него всего лишь мимолетное увлечение, она сразу же ушла бы от него. Но в глубине души она чувствовала, что он не просто заговаривает ей зубы, чтобы уложить в постель.

Между ними было что-то еще. Кара понимала, что он за человек, и все же ее неудержимо тянуло к нему. Это означало только одно – ей придется принять его таким, каков он есть.

И вот она в его спальне. В джинсах и футболке с длинными рукавами она ничуть не была похожа на роскошную красотку, которую он вполне мог сюда привести. И все же он пожирал ее глазами, готовый к страстному соитию.

– Ты передумала? – спросил Майк, возвращая ее из размышлений в реальность. Он все еще протягивал ей руку в ожидании ответа.

– Нисколько, – улыбнулась Кара, принимая его приглашение.

В одно мгновение все вокруг изменилось. Предвкушение сменилось наплывом ощущений. Неотрывно глядя ей в глаза, Майк тихо проговорил:

– Раздевайся.

Его глаза блестели от страсти, его взгляд был устремлен только на нее, и от этого каждая клеточка ее существа возбужденно трепетала.

– Ты тоже, – прошептала Кара. Она не собиралась позволять ему командовать, как это было в первый раз. Она хотела быть равноправной участницей происходящего, которую он никогда не забудет.

Майк стянул с себя рубашку.

Продолжая смотреть ему в глаза, Кара сделала то же самое. Майк жадно любовался ее грудью в кружевном изящном лифчике.

Вслед за рубашкой Майка на пол упали его брюки вместе с трусами, обнажив большой восставший пенис.

Кара невольно облизнула губы, и Майк хрипло застонал от вожделения. Когда она ловким движением скинула с себя джинсы вместе с трусиками, на ней из одежды остался только кружевной лифчик. Он шагнул к ней ближе, и она почувствовала исходивший от его тела жар. Ей сразу захотелось прижаться к нему.

– Я не знаю, что ты со мной делаешь, но поверь мне, Кара, это гораздо больше, чем простое удовлетворение потребности.

На его скулах показались желваки, и она поняла, чего ему стоило произнести эти слова. Нет, ему не придется пожалеть об этом. Она прильнула к нему, жадно вдыхая запах мужского тела.

– Не надо больше слов, – прошептала она и медленно провела языком по его груди, исторгая из нее хриплые стоны наслаждения.

Подхватив Кару на руки, Майк бросил ее на постель и склонился над ней, едва касаясь телом и глядя в ее бездонные глаза. Кара приготовилась к быстрому и энергичному соитию, но Майк, как всегда, сделал то, чего она от него не ждала.

Он стал медленно, наслаждаясь каждым мгновением, целовать ее, и делал это так, словно это было единственным смыслом его жизни, будто он мог делать это всю ночь, так и не приступая к реальному обладанию.

Когда его медленные ласки разожгли мощное пламя обоюдной страсти, Кара уже не могла сдерживаться, всем телом извиваясь в его объятиях, но чем больше нетерпения она выказывала, тем крепче он ее удерживал.

Ему нравилось контролировать ситуацию, в этом Кара не сомневалась.

– Ты же знаешь: чем больше ты стараешься подстегнуть меня, тем дольше я заставлю тебя ждать, – произнес он хрипловатым сексуальным голосом, который так возбуждал ее.

– Какой же ты…

Он закрыл ей рот страстным поцелуем, потом его умелые горячие губы стали медленно спускаться по шее вниз, пока не добрались до лифчика. Высвободив тугие полушария грудей, он стал по очереди целовать и без того напряженные набухшие соски. Теряя над собой контроль, она выгнула бедра навстречу большому твердому фаллосу, стараясь сделать так, чтобы он коснулся ее тела там, где ей больше всего хотелось.

Повернувшись на бок, он положил ладонь ей на живот и стал гладить бархатистую кожу, не приближаясь, однако, к самым эрогенным зонам.

– У тебя такая нежная кожа, – пробормотал он неожиданно ласковым тоном. И слова, и интонация были так не похожи на обычного Майка, что в душе Кары шевельнулось что-то необычайно теплое, трогательное и одновременно пугающее.

Прежде чем она успела что-то сказать в ответ, его ладонь скользнула ниже и властным движением накрыла холмик между ее ног.

– Я хочу, чтобы тебе было хорошо, – многообещающе прошептал он и тут же пустил в ход руки, губы и язык. Сначала несмелые, потом дерзкие, его ласки достигли наконец апогея – губы и язык коснулись самого сокровенного места ее женского естества и принялись неустанно ласкать его, слегка посасывая и покусывая.

Ее тело пронзило острое наслаждение, и она понеслась ввысь на волне бурного оргазма. Но Майк не останавливался, продолжая горячие ласки до тех пор, пока не утихло последнее сладостное содрогание.

Едва успев открыть глаза, Кара услышала звук надеваемого презерватива и тут же почувствовала, как сильным нетерпеливым движением Майк вошел в нее, заполнив собой горячий шелк вагины, и начал ритмично двигаться.

Ей нравился секс с Майком, потому что он полностью брал инициативу на себя, не забывая при этом об удовольствии партнерши. Очень скоро она снова ощутила нарастающее внутри напряжение, ведущее к новому пику наслаждения.

– Боже мой, до чего же с тобой хорошо, – благодарно выдохнула Кара, взбираясь все выше к самому пику наслаждения.

– Стараюсь, – хрипло проговорил он, довольно улыбаясь.

– И у тебя это отлично получается…

Этот непринужденный обмен репликами был приятен Каре. Она не хотела усложнять отношения с Майком.

– Обними меня ногами, – скомандовал он.

Она послушно выполнила приказ, и он с новой силой вошел в нее, еще глубже, еще сладострастнее. Потом еще раз, и еще… внезапная вторая волна блаженства застала ее врасплох.

Он продолжал целовать ее, пока она медленно опускалась с высот наслаждения, и только когда утихло последнее содрогание, стал набирать свой темп. Кара прижималась к его мускулистому телу, с наслаждением ощущая каждое движение его огромного фаллоса внутри себя, и когда он тоже достиг вершины, ее тело ответило еще одним мини-оргазмом.

Кара удивленно захлопала глазами, когда поняла, что заснула в постели Майка. Протянув руку, она, однако, не нашла его рядом с собой. Простыни были холодными. Бросив взгляд на часы на ночном столике, она поняла, что уже девять часов вечера. Голодное урчание желудка напомнило ей о том, что она сегодня не обедала. Кара пошла в ванную, чтобы освежиться, прежде чем отправиться на поиски Майка.

Она нашла его в гостиной. Он смотрел телевизор, на кофейном столике лежала большая коробка с пиццей. Такое раскованное холостяцкое поведение слегка удивило Кару.

Пока Майк был поглощен баскетбольным матчем, Кара воспользовалась удобным моментом, чтобы полюбоваться им. Одетый только в темно-синие тренировочные брюки, с обнаженным мускулистым торсом, он был воплощением мужественности и сексуальности. Кара не могла удержаться от счастливой улыбки, живо припомнив прикосновения горячего сильного тела к своей коже, сладостные минуты полного слияния с ним… Едва удержав томный стон, она решила, что пора обнаружить свое присутствие.

– Эй! – негромко позвала она чуть хриплым после сна голосом.

Он поднял на нее глаза, и его губы тронула улыбка, по которой Кара поняла, что никакой неловкости и натянутости между ними нет.

– Просто поверить не могу, что ты позволил мне так заспаться.

– Все равно мы сегодня не сможем вернуться в Серендипити. – Он показал на окно, за которым продолжал падать крупными хлопьями снег. – Я позвонил в участок и сказал, что мы в городе заняты расследованием серьезного дела и вернемся завтра днем.

Кара слегка поморщилась, потом медленно кивнула, не зная, как коллеги воспримут ее затянувшуюся поездку вместе с новым начальником полиции. В конце концов, Серендипити не был очагом страшной преступности, требовавшим разбирательства в Нью-Йорке. И все же время от времени возникали дела, подобные тому, что расследовали теперь Кара и Майк, так что, может быть, никто ничего и не подумает об их долгой совместной поездке.

– Не волнуйся, я не сказал ничего такого, чтобы можно было догадаться, что это не деловая поездка, а что-то еще, – сказал Майк, словно читая ее мысли.

– Это хорошо, – улыбнулась она.

– Стыдишься меня? – спросил он, и в беззаботной интонации неожиданно промелькнуло что-то серьезное.

Она заметила на его лице тень неуверенности, или это ей только показалось?

– Нет, конечно, – ответила она. – Просто мне не хочется лишних проблем ни сейчас, ни когда ты уедешь.

Кара любила свою работу и дорожила хорошими отношениями с коллегами. Если бы кто-то заподозрил, что она спит с шефом или пользуется его особым расположением, ее репутация могла оказаться подмоченной. К тому же Серендипити – городок маленький, все про всех всё знают. Поскольку Майк собирался уезжать, для нее было лучше как можно дольше скрывать их отношения.

Майк понимающе кивнул. В словах Кары был несомненный толк, и все же ему не понравилось, что она стремилась скрыть их отношения. Для него это не имело никакого значения, и все же самолюбие было задето.

– Ты голодна? – спросил он, меняя тему разговора.

– Просто умираю от голода, – кивнула она, широко раскрыв глаза.

Подобрав волосы с плеч, она ловко свернула их в симпатичный пучок на затылке, который непонятным образом держался сам по себе, без резинок и заколок.

Его взгляд задержался на ее футболке, из-под которой видны были голые ноги. Кара была маленькой, но крепкой, с мускулистыми бедрами и икрами. Однако во всем остальном ее тело было мягким и женственным. Она не была похожа ни на одну из тех высоких длинноногих женщин, с которыми он прежде встречался, включая Лорен. Майку пришлось признать, что аппетитные округлости ее тела ему куда больше по вкусу.

– Хочешь пиццу? – Он похлопал рукой по дивану рядом с собой. – Иди сюда. Я ждал тебя. – Он поднял крышку коробки.

Сделав шаг вперед, она заглянула в коробку и расплылась в довольной улыбке:

– Половина пепперони, половина без начинки.

– Я не был уверен, что тебе больше нравится.

– И то и другое. А чего-нибудь попить?

– В холодильнике есть пиво и кока-кола.

Кара пошла на кухню и вернулась, неся в каждой руке по бутылке пива «Будвайзер».

– Отличный выбор, – кивнул Майк.

Никакой фальши и капризов. Это в ней тоже нравилось Майку. Он засмеялся при мысли о том, что Кара предпочла пиво, как это сделал бы парень.

– Чему ты смеешься? – спросила она и села рядом с ним на диван, скрестив по-турецки ноги.

Черт возьми, подумал Майк, она успела надеть трусики, а он-то надеялся, что под футболкой ничего нет.

– Не смотри на меня так, – фыркнула Кара и сменила позу на более приличествующую женщине, свесив ноги вниз и аккуратно скрестив щиколотки.

Майк со вздохом закатил глаза.

– Чувствуй себя как дома. Садись, как тебе удобно.

Не важно, что именно он мог увидеть под ее футболкой. Ему не хотелось, чтобы она чувствовала себя стесненной в его присутствии.

Но Кара не стала возвращаться к позе по-турецки. Вместо этого протянула ему одну из уже открытых ею на кухне бутылок. Майк сделал большой глоток, потом поставил бутылку на столик и, встав, взялся за пояс своих тренировочных брюк.

– Что это ты делаешь? – торопливо спросила Кара, чуть не поперхнувшись пивом от неожиданности.

– Снимаю штаны.

– Бога ради, зачем?!

Ее щеки мгновенно покрылись румянцем.

– Я подумал, если ты меня стесняешься, то я должен подать тебе пример естественного поведения без всяких комплексов.

– Отличная идея! – засмеялась она, снова усаживаясь по-турецки. На этот раз подол футболки задрался настолько, что ему стали видны ее трусики и обнаженные бедра. – Все, хватит, садись! Я не могу есть в голом виде.

Он засмеялся и, протянув Каре кусок пиццы и взяв другой себе, шлепнулся рядом с ней на диван.

– Ну, и кто ведет в счете? – спросила она.

– Кажется, «Никсы», – рассеянно отозвался Майк, которому уже было все равно, что происходит на телеэкране. Он попытался вспомнить хотя бы одну женщину, которой бы удалось отвлечь его от спортивного матча. Нет, Кара была единственной.

Они ели пиццу то молча, то перебрасываясь репликами, и это ему очень нравилось. Он позабыл даже о том, что привел ее к себе домой, в квартиру, которую использовал исключительно для собственного отдыха от работы и прочих дел.

– Кстати, как дела в Хэвенсбридже? Как там та девушка, о которой ты так беспокоилась? – поинтересовался Майк.

– Ты это помнишь? – удивленно захлопала глазами Кара.

– Ну да, ведь для тебя это было так важно.

На ее лице мелькнуло довольное выражение, и это неожиданно напомнило ему совсем недавние страстные ласки и объятия. Он вынужденно изменил позу, чувствуя нарастающую эрекцию.

– Она такая слабая и одинокая, – сказала Кара, имея в виду Даниэлу. – Знаешь, она даже призналась, что несколько раз брала трубку, чтобы позвонить своему бывшему, но все же не сделала этого.

Печаль и тревога в голосе Кары тронули сердце Майка.

– Послушай, – сказал он, – все, что ты можешь сделать, – это верить в то, что она поступит так, как будет лучше для нее самой.

– Люди не всегда поступают так, как лучше для них, – возразила Кара, опуская глаза. Оба понимали, что она имеет в виду свою мать.

Майк ничего не ответил. Он ничем не мог утешить ее. Порой жизнь бывает жестокой и ничего не остается, кроме как не падать духом и жить дальше. Они доели пиццу в полном молчании.

Вытерев руки салфеткой, Кара с громким вздохом откинулась на спинку дивана.

– Завтра придется все это отработать, чтобы сжечь лишние калории.

Майк посмотрел на ее все еще скрещенные по-турецки ноги. Потом перевел взгляд на полную грудь с проступавшими сквозь трикотаж футболки сосками. Взгляды Кары и Майка встретились.

– Почему бы не сжечь эти калории прямо сейчас? – предложил он.

Ее глаза потемнели.

– А как насчет десерта? – уклончиво поинтересовалась она.

Прежде чем он успел ответить, Кара встала, подбоченилась и скомандовала:

– Снимай штаны!

Это была новая для него Кара. Обычно он отдавал команды, но теперь инициатива принадлежала ей, и это было невероятно возбуждающе.

– Помнится, ты сказала, что не можешь есть в голом виде, – заметил Майк, едва сдерживая улыбку.

– Я не могу насладиться тем, что хочу съесть сейчас, если ты не снимешь штаны. – Она нетерпеливо топнула босой ногой по ковру. – Ну? Мы теряем время. Снимай штаны!

Майку показалось, что вся его кровь устремилась к чреслам. Он шумно выдохнул, потом встал и сбросил штаны на пол. Отток крови вызвал у него легкое головокружение, поэтому, когда Кара слегка толкнула его в плечо, он тут же упал на диван, а она опустилась на пол возле него. Точнее, между его раздвинутыми бедрами. Потом, обхватив напряженный, как палка, пенис своей маленькой ладонью, она стала водить ею вверх-вниз, имитируя половой акт. Когда она прижала большой палец к увлажнившейся головке и сделала им несколько круговых движений, его пронзило острое чувственное наслаждение. Застонав, он откинулся на подушку и задержал дыхание, когда она неожиданным ловким движением взяла его в горячий влажный шелк рта. Ему просто необходимо было видеть это! С трудом заставив себя открыть глаза, он стал жадно смотреть, как она водит языком вверх-вниз по возбужденному до предела фаллосу. Запустив пальцы в ее шелковистые волосы, он чувствовал все ее наклоны и движения, пока она ласкала его член языком и губами, всякий раз останавливаясь на верхней точке, чтобы провести кончиком языка по чувствительному ободку головки, прежде чем вобрать член еще глубже в рот.

Ее влажные губы и умелые движения руки вызывали в нем все более острые и сладострастные ощущения. Не в силах больше сдерживаться, он стал двигать бедрами навстречу ее губам, имитируя совокупление, и очень скоро почувствовал приближение бурной разрядки. Однако он не хотел испытать это чудесное ощущение в одиночку.

Когда он прикоснулся к ее щеке, она послушно выпустила его изо рта, так медленно и чувственно, что он чуть не кончил, и взглянула на него широко раскрытыми блестящими глазами, в которых отчетливо читалось вожделение. Ей, несомненно, доставляло наслаждение дарить ему самые интимные ласки, и это зажгло его еще больше.

– Иди ко мне, – глухо проговорил он.

К его удивлению, она не стала спорить и послушно встала с колен. Одним быстрым движением он сорвал с нее трусики и швырнул их на пол.

– Но это же единственная пара! У меня с собой нет запасных!

– Завтра что-нибудь придумаем. Иди сюда! – Он похлопал себя по бедрам.

– А презерватив? – Она приподняла одну бровь.

– Черт! – в отчаянии пробормотал он.

Майк никогда не забывал о предохранении. Он хорошо помнил, в каком положении оказалась его мать из-за непредусмотренной беременности.

– Я на таблетках, – тихо сказала Кара. Так тихо, что он едва расслышал ее, но тут же почувствовал радостное облегчение.

– Не бойся, я здоров, – заверил он ее.

– Я тоже, у меня ведь никого не было, с тех пор как…

Не желая слушать до конца, он приподнял ее за талию и усадил себе на бедра. Не теряя времени, она рукой направила его жезл в вожделенное место. В первую же секунду соприкосновения он почувствовал горячую влагу и понял, что она давно готова к сексу.

Как только она обхватила коленями его бедра, он мощным толчком вогнал в нее изнывающий от бездеятельности пенис, и это совпало с ее движением вниз, навстречу устремленному в ее лоно фаллосу.

Оба застонали от острого наслаждения.

– Давай, детка, поскачи на мне, – выдохнул он.

Она внезапно открыла глаза.

– Не называй меня…

– Деткой, – закончил он за нее. – Хорошо, не буду.

Он потом выяснит, в чем тут дело.

Теперь же не хотел думать ни о чем, кроме секса. Протянув руки, он стал гладить ее плечи и шею, чувствуя под кожей учащенный пульс и бормоча:

– Ну же, Кара…

После короткого поцелуя она наконец стала двигаться вверх-вниз, словно в седле на горячем коне, при каждом движении погружая его орудие в скользкий жар тесных ножен. С каждой секундой напряжение становилось все более томительным, грозя в любой момент взорваться оргазмом. Протянув руку, он просунул ладонь между их телами и прижал пальцами тот самый сладкий бугорок, прикосновение к которому вызвало у Кары немедленный бурный оргазм.

– О Боже, Майк! О Боже…

Не дожидаясь, когда прекратятся ее сладострастные конвульсии, он стал ритмичными толчками входить в нее, все быстрее и сильнее, забыв обо всем на свете, кроме невероятного блаженства, в которое погружался все глубже и глубже, пока семя не брызнуло в самую глубину ее лона.