Клайд в очередной раз сверился с адресом. Точно, это где-то здесь. Через несколько мгновений он увидел вывеску «Эскортное агентство Адонис», а рядом — витрину с цветными фотографиями. На них были изображены мужчины — кто в смокинге, кто в миниатюрных плавках, один другого смазливее. При мысли о том, что ему придется стать одним из них, Клайду стало тошно. Но отступать было некуда. «Впрочем, — подумал он, — может быть, мне удастся устроиться здесь не мальчиком по вызову, а менеджером по инвестициям, финансовым директором или хотя бы бухгалтером? Эймос ведь не сказал, что такой вариант исключается!» Эта идея подбодрила его, он поправил галстук и нажал кнопку звонка.

В приемной его встретила дама лет пятидесяти, элегантно одетая и с лицом, что называется, не лишенным благородства черт. Ни внешностью, ни манерами она нисколько не походила на хозяйку борделя, какой представлял ее себе Клайд.

— Мистер Кейн? Добрый день. Ценю вашу пунктуальность. Проходите, пожалуйста! Меня зовут Бетти Брубейкер, можно просто Бетти.

— Здравствуйте. Очень приятно, Бетти.

— Итак, мистер Кейн, что я могу для вас сделать? По нашему телефонному разговору я поняла, что вы хотели бы работать у нас? Вы уже работали в эскортном сервисе?

Клайд густо покраснел и нервно потер ладони. Поправив очки, он прокашлялся, взял себя в руки и ответил насколько мог уверенно:

— Нет. Я действительно хотел бы работать в вашем агентстве. У меня экономическое образование, я мог бы предложить вам услуги финансового директора или, скажем, бухгалтера…

Брови Бетти поползли вверх при словах «финансовый директор» и «бухгалтер».

— Мне жаль разочаровывать вас, мистер Кейн, но у нас очень небольшая фирма, все дела веду я сама, должностей финансового директора или бухгалтера у нас нет — тут не такая уж сложная бухгалтерия…

— Мне срочно нужна работа, — выпалил неожиданно для себя Клайд.

— Понимаю, — ответила Бетти, медленно оглядывая его с головы до ног, а потом задумчиво произнесла: — Пожалуй, у меня есть для вас кое-что. У нас сейчас поступил один заказ, на который я никак не могу подобрать никого из моих сотрудников. Дело в том, что все они днем работают в других местах, а у нас подрабатывают только по вечерам. Здесь же заказчице нужен человек, которым она могла бы располагать круглые сутки в течение четырех недель.

— Я готов, — выпалил Клайд и только после этого одумался, покраснел и добавил, — только…

— Только — что? Вас интересует оплата, конечно? У нас…

— Я готов работать круглые сутки, — перебил ее Клайд, что вообще-то было ему не свойственно. Но вопрос, который у него вертелся на языке, не давал ему думать о нормах вежливого разговора, — только я хотел бы прежде всего спросить: как жиголо я буду обязан оказывать услуги… эээ… постельного рода?

Воображение рисовало перед ним картины одна страшнее другой: вот морщинистая старуха со вставной челюстью обнимает его своими иссохшими руками и чмокает на людях дряблыми напомаженными губами. Вот она в постели (челюсть в стакане с водой рядом на тумбочке) призывно машет ему, и надо идти, оказывать услуги!

— Во-первых, наши сотрудники называются не «жиголо», а «спутниками». Во-вторых, обращаю ваше внимание на то, что у нас не публичный дом, и мы не занимаемся проституцией. «Эскорт» — это сопровождение. Вы становитесь спутником заказчицы на какое-то время, составляете ей компанию, выступаете ее кавалером за столом и, может быть, в танце — вы умеете танцевать? Но эротические услуги мы не оказываем. Более того, в том контракте, который мы заключаем с нашими сотрудниками, сказано, что они ни под каким видом не должны вступать в интимные отношения с клиентками. За это полагается немедленное увольнение без выходного пособия.

Клайд не мог скрыть вздоха облегчения. Продавать свое тело старушкам не придется. Уже хорошо.

— Ну что ж, — сказала Бетти Брубейкер, — если у вас нет других вопросов, то предлагаю вам ознакомиться с контрактом, где изложены все условия.

Текст контракта Клайд пробежал глазами за несколько секунд и тут же потянул руку в карман за своей перьевой ручкой.

— Вы согласны? Прекрасно. Наверняка вы уже обратили внимание на один пункт в договоре, но позволю себе еще раз сказать об этом, поскольку заказчица настаивает: необходимо, чтобы вся информация, касающаяся этого заказа, осталась между нами. То есть о вашей работе с мисс Тимберлейк должны знать только три человека: вы, она и я.

— Это условие я буду соблюдать с тем большей готовностью, что и сам заинтересован в нем, — ответил Клайд.

— Тогда, — сказала Бетти, ставя свою подпись рядом с подписью Клайда, — поздравляю вас, мистер Кейн: вы теперь член нашей команды. Если вы готовы приступить к работе немедленно…

— Я готов!

— … тогда я позвоню заказчице и приглашу ее.

Оливия Тимберлейк бежала. Машину пришлось парковать за три квартала, да к тому же она долго проторчала в пробке, так что теперь едва успевала к назначенному времени. Сердце ее билось так, что едва не выскакивало из груди. Но кроме быстрого шага причиной этому было еще и волнение. Оливия провела всю ночь в раздумьях. План Гановера казался ей то гениальным, то безнадежным. Нанять человека, который будет изображать автора книги, и с ним ехать в турне. Казалось бы, простое и быстрое решение проблемы. Но что, если вдруг обман раскроется? Если кто-то из людей, знающих Гановера, увидит этого мужчину и раструбит всем, что это не он? Скандал убьет издательство. Но разве есть сейчас другое решение?

Никакого другого решения Оливия придумать не смогла. Поэтому она позвонила в эскортное агентство, телефон и адрес которого дал ей Гановер, и спросила, может ли она нанять мужчину («спутника» — поправили ее) на четыре недели. И чтобы выглядел как можно менее вульгарно. Дама на другом конце провода сказала, что найти спутника на такой срок будет трудно, но она попытается кого-нибудь подыскать. На всякий случай Оливия обзвонила еще несколько других агентств, но всюду ей отвечали, что максимальный срок, на который они могут предоставить ей спутника в будние дни, — это с шести вечера до семи утра. Она совсем уже было приуныла, как вдруг раздался звонок от Бетти Брубейкер из агентства «Адонис»:

— Мисс Тимберлейк, у меня есть как раз тот, кто вам нужен! Мужчина лет тридцати, весьма добропорядочного вида, готов поступить в ваше распоряжение на двадцать четыре часа в сутки в течение четырех недель. Он здесь, в нашем офисе, так что вы можете приехать прямо сейчас, познакомиться с ним и все оформить.

Тот, кто предстал глазам Оливии, когда она, запыхавшись, вбежала в офис «Адониса», нисколько не был похож на тех смазливых мальчиков в смокингах, которые были изображены на фотоплакатах снаружи. Вместо протравленного перекисью и намазанного гелем чубчика у него были зачесанные назад волосы замечательного темно — каштанового цвета и умные серые глаза без тени сальности во взгляде. Ямочка на подбородке придавала его лицу какое-то полудетское очарование, но инфантильным его никак нельзя было назвать. Это был взрослый привлекательный мужчина. На его высоком, стройном теле идеально сидел сшитый по мерке серый костюм-тройка, какие Оливия видела обычно у менеджеров и никак не ожидала увидеть на жиголо. Поэтому она остановилась в нерешительности. Где же тот, ради кого она сюда мчалась?

— Мисс Тимберлейк? — приветствовала ее Бетти Брубейкер. — Здравствуйте. Я рада, что вы смогли так быстро приехать. Позвольте представить вам нашего сотрудника, вашего спутника. Это Клайд.

Оливия с трудом скрыла свое изумление. Все время, пока шел разговор, она украдкой разглядывала «спутника» и не переставала обнаруживать в нем все новые и новые отличия от стереотипного образа жиголо.

Когда с формальностями было покончено, Клайд и Оливия вышли из офиса и направились к ее машине. На ходу Оливия спросила:

— Миссис Брубейкер рассказала вам, в чем будет заключаться ваша работа?

— Нет, она только сказала, что моими услугами вы будете пользоваться круглые сутки в течение четырех недель.

Оливия покраснела при слове «услуги». Непроизвольно она подумала о том, что уже очень и очень давно не «пользовалась услугами» мужчины. Разумеется, такого, как этот, — красавца и к тому же профессионального жиголо — она ни в коем случае не могла бы представить себе в качестве своего любовника. Но услышанная из его уст фраза «вы будете пользоваться моими услугами круглые сутки» взволновала ее.

— Да, это верно, — ответила она деловым тоном. — Работа будет необычная. И требующая полной секретности.

— Можете положиться на мое умение хранить секреты, мисс Тимберлейк, — улыбнулся Клайд.

Оливия пропустила его ответ мимо ушей, потому что все ее внимание было обращено на ямочку у него на подбородке, которая становилась еще глубже и очаровательней, когда он улыбался. А уж сама улыбка — просто загляденье. Вдруг Клайд резко остановился и схватил Оливию за локоть. Она испуганно вздрогнула.

— Что такое?

— Красный свет. Надо подождать. А вы чуть не шагнули под машину.

Последнее было преувеличением. Машина ехала довольно далеко от тротуара, Оливия едва ли смогла бы под нее попасть. Но Клайд с детства твердо усвоил, что пойти через улицу на красный свет — значит шагнуть под машину. Правила уличного движения, как и все прочие правила, были для него непреложным законом бытия, и нарушить этот закон он не мог, даже став наемным спутником женщин.

Оливия стояла рядом с ним, обуреваемая смешанными чувствами. С одной стороны, она удивилась, что не заметила перекрестка и светофора. С другой стороны, пыталась возмутиться тем, как бесцеремонно этот почти незнакомый мужчина схватил ее за руку, и, опять же с удивлением, заметила, что никакого возмущения на самом деле не ощущает, а, наоборот, растрогана и благодарна ему за то, что он позаботился о ее безопасности. Все это было как-то необычно, странно, даже пугающе. Чтобы не потонуть в этой смеси непривычных эмоций, Оливия заговорила о деле:

— Итак, вернемся к нашей совместной работе. Я занимаюсь связями с общественностью в издательстве «Тимберлейк»…

К тому моменту, когда они дошли до машины, Оливия посвятила Клайда в свой план. План показался ему совершенно безумным и безответственным, но, поскольку он уже нанялся на эту работу, протестовать было поздно. Да к тому же его наняли не консультантом, а «спутником». Из множества сомнений и возражений, которые у него возникли, Клайд высказал только одно:

— А что, если меня кто-нибудь узнает?

— Действительно, об этом я не подумала. При вашей внешности вас наверняка не забыла ни одна из женщин, которых вы сопровождали, а таких, наверное, много…

Клайд почел за лучшее не рассеивать этого заблуждения.

— …но у меня есть идея. Моя соседка и подруга работает гримершей в театре. Она сумеет вас преобразить так, что никто вас не узнает!

И в самом деле, когда Эми — так звали подругу Оливии — кончила колдовать над Клайдом, он сам не узнал себя в зеркале. Вместо прежней аккуратной прически на голове у него был живописный беспорядок из коричневых и золотистых прядей, вместо белой рубашки с галстуком и костюма на него надели облегающую майку с коротким рукавом и голубые джинсы. Очки в старомодной оправе пришлось снять — их должны были заменить контактные линзы. Тонировочный крем придал его коже такой оттенок, словно он провел последний месяц не в офисе, а на Багамах. Если что-то знакомое и было в этом новом облике, то скорее Клайд напоминал себе своего брата Сэма в те моменты, когда тот собирался к выходу «на вечернюю охоту».

— Вот это да! — захлопала Эми в ладоши от восторга. — Вот за что я люблю свою работу! Разве не чудо, когда из скучного клерка делаешь секс — звезду!..

— Под скучным клерком она не имеет в виду вас, Клайд, — поспешила вставить Оливия.

— Спасибо, — сухо отозвался Клайд. Прежней своей внешностью он был вполне доволен, а в новой чувствовал себя не только непривычно, но и как-то легкомысленно и глупо. «Ну ничего, — успокаивал он себя, — это всего лишь на четыре недели. А там, если все будет хорошо, я заполучу фирму и можно будет вернуть себе и очки, и костюм, и прежний цвет волос. А пока — даже хорошо, что я сам на себя не похож и меня никто не узнает. А то позора не оберешься».

Зазвонил телефон. Оливия взяла трубку и ушла разговаривать в соседнюю комнату.

— Эх, девочка! — с сочувствием посмотрела ей вслед Эми. — Ни на минуту работать не прекращает.

— Она кажется мне просто сгустком энергии, — сказал Клайд и сам удивился тому, сколько восхищения было в его тоне.

— Да, у нее задора на пятерых хватит. Прыгает, бегает, щебечет. Другая бы на ее месте сейчас антидепрессанты ведрами кушала.

— Из-за этой книги?

— Дело не в одной книге. Она оставила классную работу в Голливуде и бросилась помогать брату. Затея с книгой — только способ помочь ему не разориться. Она стала ему и сиделкой, и рекламным агентом. Спасает и его, и его фирму.

— Сиделкой? Он что, болен?

— Еще как! Еле выходили. Он сейчас на скелет похож, ходит по стеночке. У них родители в Англии, старые уже, приехать не могут, так что Оливия ему как мать. Ради него ушла с работы от одного… ну, в общем, клиент у нее был в Голливуде, имени не могу назвать, но один из знаменитых актеров. Очень ее ценил. И как профессионала, и как человека. Если вы понимаете, что я хочу сказать. И человек был более или менее порядочный — не то что тот, скотина, который сначала… ах, да что я болтаю! Одним словом, в Голливуде у нее прекрасная карьера складывалась, а она все бросила. Вложилась целиком в этот проект с книгой.

Клайд прекрасно представлял себе, что это такое: бросить успешную карьеру. Это было то, чего он никогда в жизни не сделал бы. Но все же не мог не уважать Оливию за то, что она на такое пошла.

Закончив разговор, Оливия вернулась в комнату. Окинув Клайда свежим взглядом, она поймала себя на том, что теперь он выглядел сногсшибательно, но раньше нравился ей больше.

— Вы выглядите потрясающе, Клайд! — сказала она.

— Теперь называйте меня Гарри, — ответил он.