Мытарства

О посмертном состоянии наших душ открыто нам в слове Божием и учении Церкви столько, сколько нужно для нас; а неоткрытое потому не открыто, что излишне для нас в настоящей нашей жизни, и потому, что осталось бы для нас непонятным, невместимым. Св. апостол Павел, при земной еще жизни удостоившийся проникнуть в тайны будущей, когда восхищен был в рай, сказал, что слышал там неизреченные слова, которые человеку нельзя пересказать (2 Кор. 12, 4).

Православная Церковь учит, что душа человека, по разлучении с телом, приводится к Богу на суд, который, в отличие от всеобщего, последнего суда называется частным, потому что совершается не торжественно пред лицом все-

го мира и имеет целью определить участь души не на целую вечность, как суд последний, а только до всеобщего воскресения. А что этот суд действительно будет происходить, мы уверяемся из Священного Писания. Апостол Павел сказал: «Людям положено однажды умереть, а потом суд» (Евр. 9, 27). Из притчи Спасителя о богатом и Лазаре также ясно открывается, что по смерти тотчас следует известное решение участи (Лк. 16, 23), смотря по делам умершего, следовательно, происходит суд. Несомненная действительность такого суда вытекает еще как из понятия о земной жизни, поприще испытания, так и из понятия о Боге, Творце, Судии и Мздовоздаятеле нашем; потому и говорит сын Сирахов, приводя верование Церкви ветхозаветной: «Легко для Господа — в день смерти воздать человеку по делам его» (Сир. 11, 26).

Частный суд Божий над душами, по учению Церкви, предваряется истязанием или испытанием их в так называемых мытарствах, чрез которые они в сопровождении Ангелов проходят в области воздушной и где злые духи, находясь в своей области (Еф. 6, 12), задерживают их и обличают все грехи, содеянные ими в жизни. Ученику преподобного Василия Нового (жившего в первой половине Х века), Григорию, были открыты в видении обстоятельства смертного часа и хождения по мытарствам блаженной Феодоры. Вот что блаженная Феодора говорила ему:

«Когда я приблизилась к концу своей жизни и настал для меня час разлучения с телом, то увидела я множество эфиопов, стоявших около моей постели; лица их были черны, как сажа, очи — как раскаленные угли, а взгляд страшный до того, что и сказать нельзя. Они, яростно смотря на меня, скрежетали зубами, как будто хотели пожрать меня. Тут же они приготовляли бумаги, как бы ожидая какого судию, и развертывали свитки, в которых были записаны все мои злые дела. Бедная душа моя была в несказанном страхе и трепете. Страшный вид эфиопов был для меня лютее самой смерти. Я отворачивалась туда и сюда, но не могла не видеть эфиопов и не слышать голосов их. Изнемогши до конца, я увидела, наконец, двух светлых Ангелов Божиих в виде красивых юношей, которые подошли ко мне. Одежды их сияли светом, и они перепоясаны были крестообразно на груди золотыми поясами. Приблизившись к моей постели, они стали с правой стороны, тихо беседуя между собою, а я обрадовалась и весело смотрела на них. При виде их эфиопы содрогнулись и отступили. Тогда один из светоносных юношей строго сказал им: «О, бесстыдные, проклятые и злобные враги рода человеческого! Зачем всегда спешите приходить к умирающим и своим криком смущаете душу, разлучающуюся с телом? Не радуйтесь; тут вы ничего для себя не найдете: Бог помиловал эту душу; и вам нет ничего общего с нею!» Эфиопы неистово закричали и начали показывать записки о злых делах, в юности много соделанных, говоря: «Мы не имеем дела до нее? А это чьи грехи? Не она ли творила их?» Крича таким образом, они выжидали смерти моей. И вот, пришла смерть, из уст моих изле-

тел последний вздох, а светоносные Ангелы взяли мою душу на руки свои. Я оглянулась назад и увидела, что мое тело лежит без чувств и движения. Подобно тому, как если бы кто, сбросив с себя одежду, смотрел на нее, так и я смотрела на свое тело, будто на одежду, и очень удивлялась этому. Между тем как святые Ангелы держали меня, бесы, в виде эфиопов, окружили нас и кричали: «Эта душа имеет много грехов, пусть отвечает за них!» И начали показывать мои грехи, а святые Ангелы начали искать добрые мои дела и обретали благодатью Божьей все, что при помощи ее сделано мной. Они собирали все, что я сделала когда-либо доброе, дала ли милостыню убогим, или накормила алчущего, или напоила жаждущего, или одела нагого, или странного ввела в дом и упокоила, или послужила рабам Божиим, или посетила больного и в темнице сидевшего и утешила его; приходила ли с усердием в храм Божий и молилась с умилением и слезами, или внимательно слушала чтение и пение церковное, или приносила в храм ладан и свечи, или наполняла маслом церковные лампады на освещение святых икон и лобызала иконы с благоговением; или постилась и воздерживалась в среды, пятки и во все святые посты, или клала поклоны и ночь проводила в бдении, или воздыхала к Богу и плакала о грехах своих, или исповедывала грехи свои пред отцом духовным с сердечным сожалением о них, и старалась делать за них удовлетворение; или оказывала что-нибудь доброе ближним, не гневалась на врагов, не памятозлобствовала и кротко переносила досаждения и укоризны, за зло воздавала добром, смирялась, жалела о чужой беде и сострадала страждущим, утешала плачущего и подавала ему руку помощи, споспешествовала кому в добром деле, а от худого отвращала; или сама отвращала очи мои от суеты и удерживала язык от клятвы, лжи, клеветы и суесловия, — и все иные, самые малейшие добрые мои дела, одно за другим, святые Ангелы собирали и готовили положить на весы против злых моих дел. Эфиопы, смотря на это, скрежетали на меня зубами своими, потому что хотели тотчас вырвать меня из рук ангельских и низвести на дно ада. В это самое время нечаянно явился там преподобный отец Василий и сказал святым Ангелам: «Святые Ангелы! Эта душа много послужила к упокоению старости моей, а потому я молился о ней к Богу, и Бог даровал ее мне». Сказав это, он вынул из-за пазухи как бы мешочек с золотом и отдал его Ангелам, со словами: «Вот сокровище молитв пред Господом об этой душе! Когда будете проходить воздушные мытарства и лукавые духи начнут истязать ее, то вы искупляйте ее этим от долгов ее». После сего ушел, лукавые же духи, увидев дар преподобного Василия, сперва стояли в недоумении, потом подняли плачевные крики и сделались невидимы. Тогда снова явился угодник Божий Василий, неся с собою много сосудов чистого елея и драгоценного мира, которые все, один за другим, вылил на меня, отчего я исполнилась благоухания духовного и почувствовала, что я переменилась и сделалась очень светлою. И опять сказал Ангелам преподобный: «Когда вы, святые Ангелы, сделаете все, необходимое для этой души, тогда введите ее в приготовленную мне от Господа обитель, пусть там и остается». После сего стал невидим; а святые Ангелы взяли меня, и мы по воздуху пошли на восток.

Мытарство 1. Когда мы шли от земли к высоте небесной, то вначале встретили нас воздушные духи первого мытарства, на котором истязаются грехи празднословия, то есть безрассудных, скверных, бесчинных. Мы остановились, и пред нами вынесены были многие свитки, где записаны все слова, произнесенные мною от юности моей непотребно и безрассудно, а особенно если они выражали что-нибудь срамное или кощунственное, как нередко бывает на языке людей молодых. Я видела записанными там все свои сквернословия, все мирские бесстыдные песни, бесчинные крики, смех и хохот. Всем этим злые духи обличали меня, указывая на время и место, когда, где и с кем занималась я суетною беседою и прогневала Бога своими непристойными словами, не считая этого грехом, а потому не исповедывалась в них духовному отцу и не раскаивалась. Я молчала, как безгласная, не будучи в состоянии отвечать, потому что лукавые духи правильно обличали меня. Когда я молчала, стыдилась и от страха трепетала, святые Ангелы положили нечто из моих добрых дел, а недостающее восполнили из сокровища, подаренного преподобным отцом Василием, и этим выкупили меня.

Мытарство 2. Оттуда пошли мы выше и приблизились к мытарству лжи, на котором истязуется всякое слово ложное, то есть клятвопреступление, напрасное призывание имени Божия, лжесвидетельство, неисповедание грехов и тому подобное. Духи этого мытарства злы и свирепы; они остановили нас и начали подробно испытывать. Но я обличена была только в двух: первое, что случалось мне иногда солгать в неважных вещах, и я даже не считала того за грех; второе, что из ложного стыда я, бывало, неискренно исповедывалась пред отцом моим духовным. А клятвопреступления, лжесвидетельства и тому подобных беззаконий не нашли во мне, по милости Христовой. Святые Ангелы на этом мытарстве против моих грехов положили нечто из моих добрых дел, а более молитвы духовного отца моего выкупали меня, — и мы пошли выше.

Мытарство 3. Достигли мы мытарства, истязающего осуждение и клевету. Тут остановили нас, и я уразумела, как тяжек грех осуждения ближнего, и как велико зло клеветать на коголибо, осуждать, бесславить, хулить, браниться и смеяться над чужими недостатками. Таких грешников лютые истязатели истязуют, как антихристов, предвосхитивших себе право суда над другими. Но во мне, по благодати Христа, немного нашли этих грехов, потому что я во все дни жизни моей прилежно старалась никого не осуждать, ни на кого не клеветать, ни над кем не смеяться и не бранить никого. Только иногда, слушая иных, как они осуждают, клевещут или смеются над кем-нибудь, случалось и мне немного соглашаться с ними мыслию или по неосторожности прибавлять свое слово, и тотчас останавливалась; но и самое поползновение истязатели вменяли мне в осуждение и клевету. И тут Ангелы, выкупившие меня дарованием молитв преподобного Василия, пошли со мною выше.

Мытарство 4. Дошли мы до мытарства чревоугодия, и тотчас выбежали навстречу злые духи в надежде найти добычу себе. Лица их были скаредные, похожие на лица сластолюбивых обжор и мерзких пьяниц. Обойдя нас, как псы, они тотчас показали счет всех случаев обжорства, когда я тайно ела или сверх нужды, или с утра, не помолившись и не оградивши себя крестным знамением, принималась за пищу, или во святые посты ела до совершения церковного богослужения. Представили и все случаи моего пьянства, даже показывали те самые чаши, рюмки и прочие сосуды, из коих я упивалась в такое-то время, на таком-то пиру, с такими-то собеседниками. И всякое мое чревоугодие до подробности поставили на вид и радовались, как бы уже получив меня в свои руки. Я трепетала, видя такое обличение, и не знала, что отвечать. Но святые Ангелы, вынув довольно из дарований преподобного Василия, положили то против моих грехов и выкупили меня. Увидев выкуп, злые духи вскричали: «Горе нам! Пропали наши труды и надежды!» И бросили на воздух свои записи о моем чревоугодии, а я радовалась, — и мы пошли далее.

Когда мы шли, святые Ангелы беседовали между собой так: «Истинно великую помощь эта душа имеет от угодника Божия Василия, и если бы не его молитвы, то много нужды претерпела бы она в воздушных мытарствах». А я, приняв смелость, сказала им: «Мне кажется, святые Ангелы, что никто из живущих на земле не знает, что здесь происходит и что ожидает душу по смерти». Но Ангелы отвечали мне: «А разве не свидетельствует обо всем этом Божественное Писание, читаемое в храмах и проповедуемое священнослужителями? Только люди, пристрастившиеся к земной суете, небрегут о том и, считая величайшим удовольствием ежедневные объядения и пьянства, всегда едят без меры и упиваются, забыв страх Божий. Имея чрево свое вместо Бога, они не помышляют о будущей жизни и не припоминают себе сказанного в писании: «горе вам, пресыщенные ныне, ибо взалчете» (Лк. 6, 25), и упивающиеся, потому что возжаждете (Ис. 5, 12–13). Впрочем, кто из них милостив и милосерд к нищим и убогим и помогает требующим помощи, тот легко получает от Бога прощение грехов своих и ради милосердия своего к ближним проходит мытарства без остановки. Сказано в Писании: милостыня от смерти избавляет, и, тая, очищает всяк грех; творящие милостыни и правды исполнятся жизни (Иов. 12, 9). А кто не старается милостынями очищать грехи свои, тому невозможно избегнуть темных мытарей, которые низводят их в ад и держат в узах до Страшного суда Христова. И тебе не избежать бы здесь лютой участи, если бы не получила ты сокровища молитв преподобного Василия».

Мытарство 5. В такой беседе мы достигли мытарства лености, где истязуются грешники за все дни и часы, проведенные в праздности. Тут же задерживаются тунеядцы, жившие чужими трудами, а сами не хотевшие трудиться, и наемники, бравшие плату, но не исполнявшие обязанностей, принятых на себя. Там же истязуются и те, кои не радеют о прославлении Бога, ленятся в праздничные и воскресные дни ходить в храм на утреннее богослужение, на Божественную литургию и другие священные службы. Там же испытывается вообще уныние и небрежение как мирских, так и духовных людей, и разбирается нерадение каждого о душе своей, и многие оттуда низводятся в пропасть. И я была там много испытываема, и нельзя бы мне было освободиться от долгов, если бы святые Ангелы не восполнили моих недостатков дарами преподобного Василия.

Мытарство 6. Оттуда пришли мы к мытарству воровства, где хоть и были остановлены на некоторое время, но, дав немного выкупа, пошли далее: потому что не обрелось на мне воровства, кроме весьма маловажных случаев в моем детстве, происшедших от неразумия.

Мытарство 7. Мытарство сребролюбия и скупости прошли мы без задержания, потому что я, по милости Божией, никогда в жизни моей не заботилась о многом приобретении и не была сребролюбива, довольствовалась тем, что Бог давал, и не была скупою, но, что имела, усердно раздавала нуждающимся.

Мытарство 8. Поднявшись выше, мы встретили мытарство лихоимства, где истязуют дающих деньги за противозаконные проценты, и всех других, наживающихся за счет своих ближних, взяточников и присвоителей чужого. Истязатели, не сыскавши на мне лихоимства, скрежетали зубами от досады, а мы, благодаря Бога, пошли выше.

Мытарство 9. Пред нами открылось мытарство неправды, где истязуются несправедливые судьи, из корысти оправдывающие виновных и осуждающие невинных, — также люди, не дающие наемникам условленной платы или в торговле употребляющие неправильный вес или меры, и вообще все, делающие какую-нибудь несправедливость. Но мы, по милости Божией, прошли это мытарство безбедно и очень мало дали для искупления моих грехов.

Мытарство 10. Мытарство зависти мы прошли ничего не заплатив, потому что я никогда не завидовала. Тут же истязуют за нелюбовь, братоненавистничество, недружелюбие и ненависть; но, по милосердию Бога нашего, я оказалась невинною в этих грехах, и хотя видела ярость скрежетавших против меня бесов, но уже не боялась их, и мы, радуясь, пошли выше.

Мытарство 11. Прошли мы и мытарство гордости, где надменные духи истязуют за тщеславие, самонадеянность, презрение к другим и величание; тут истязуются души людей и за невоздавание должной чести родителям, правительству и начальству, поставленным от Бога, и неповиновение им. Мы тут очень мало положили для моего искупления, я была свободна.

Мытарства 12. Потом достигли мытарства гнева и ярости, и хотя там воздушные истязатели очень свирепы, но мало что от нас получили, и мы пошли далее, радуясь о Господе, под покровом молитв преподобного отца моего Василия.

Мытарство 13. За сим открылось пред нами мытарство злопамятства, где без милосердия испытуются те, которые в сердцах своих питают злобу на ближнего и воздают злом за зло. Милосердие Господне и здесь спасло меня, потому что ни против кого не злобствовала и не помнила нанесенных мне обид, а, напротив, всегда, по силе, оказывала любовь и незлобие к обижавшим меня, побеждая зло добром. Мы здесь ничего не заплатили и, радуясь о Господе, пошли далее.

Тогда я осмелилась спросить ведших меня Ангелов: скажите мне, откуда эти страшные властители воздушные знают так подробно все злые дела людей, и не только явные, но и тайные? Ангелы отвечали мне так: «Всякий христианин, после Святого Крещения, получает от Бога приставленного к нему Ангела-хранителя, который, невидимо храня человека, наставляет его днем и ночью на всякое доброе дело и записывает все добрые дела его, за которые человек мог бы получить от Господа милость и вечное воздаяние в Царстве Небесном. И князь тьмы, желающий привлечь к своей погибели весь род человеческий, также назначает одного из лукавых духов, чтобы он, ходя вслед за человеком, замечал все злые дела его и, поощряя его своими кознями к таким делам, записывал все худое, что человек сделает. Такой лукавый дух разносит по мытарствам все грехи человека, и поэтому они известны воздушным князьям. Когда же душа разлучится и хочет идти к Создателю своему на небо, то лукавые духи возбраняют это, показывая ей содеянные ей грехи, и если душа имеет более добрых дел, чем грехов, то они не могут удержать ее; а грехов если найдется больше, сравнительно с делами добрыми, то они удерживают душу на некоторое время, затворяют ее в темнице невидения Бога и мучат, сколько сила Божия позволит им мучить ее, пока та душа, посредством молитв Церкви и милостыни ближних, не получит прощения. Если же какая душа окажется такой грешной и нечистой пред Богом, что не будет для нее никакой надежды спасения, то злые духи тотчас низводят ее в бездну, где и для них самих уготовано место вечного мучения. Там погибшие души содержатся до второго пришествия Господня, и потом, по соединению со своими телами, будут с дьяволами мучиться в геенне огненной. И то еще заметь, — сказали Ангелы, — что этим путем восходят и подвергаются испытанию в мытарствах только те, которые просвещены верою и святым крещением, а неверующие не проходят, потому что, еще до разлучения от тела, душами своими принадлежат аду, и когда умирают, то бесы без всякого испытания берут их души, как свою надлежащую добычу, и низводят в пропасть».

Мытарство 14. Беседуя так, мы достигли мытарства убийства, на котором истязают не только за разбой, но и за всякую рану, за всякий удар, нанесенный ближнему, за пихание с гневом и толчки. Мало что дав тут, мы пошли далее.

Мытарство 15. Прошли мимо мытарства чародейства, обаяния, отравления, призывания бесов. Здешние духи видом похожи на гадин, змей и жаб, страшны и отвратительны. По милости Божией во мне не нашли они ничего, и мы пошли далее, провожаемые криком демонов: вот придешь в мытарство блуда, увидим, как освободишься оттуда!

Когда мы поднимались выше, я осмелилась спросить святых Ангелов: все ли христиане проходят через эти мытарства, и нет ли возможности пройти тут без истязания и испытания на мытарствах? Ангелы отвечали: «Нет иного пути для душ, восходящих на небо, все идут этой дорогой, но не все бывают так истязаемы, как ты, а только подобные тебе грешники, которые творили неполное исповедание грехов своих, из ложного стыда утаивая пред отцом духовным срамные дела свои. Ибо кто чистосердечно рассказывает на исповеди все свои худые дела, и жалеет и кается о сделанном, того грехи невидимо заглаждаются Божиим милосердием. И когда такая покаявшаяся душа приходит сюда, воздушные истязатели, разогнув свои книги, не находят в них ничего записанного, и такая душа, радуясь, восходит к Престолу Божию. Если бы и ты сотворила совершенную исповедь о твоих грехах и получила в них разрешение, стараясь потом сделать возможное за них удовлетворение добрыми делами, то не подверглась бы этим грозным истязаниям в мытарствах. Впрочем, тебе много помогло то, что ты давно уже перестала грешить смертно и прочие лета жизни своей проводила добродетельно, а особенно помогли тебе молитвы преподобного Василия, которому ты много и усердно послужила».

Мытарство 16. Беседуя таким образом, мы подошли к мытарству блуда, на котором истязуется не только всякое любодеяние, но и блудные мечты, мысленное услаждение в том, блудные воззрения, порочные осязания и страстные прикосновения. Князь этого мытарства был облечен в нечистую и смрадную одежду, запачканную кровавой пеной, и множество бесов стояло около него. Увидев меня, они удивились, что я успела уже пройти столько мытарств, и, вынеся записки о всех моих блудных делах, обличали меня, указывая на лица, на места, на время — с кем, когда и где я грешила в юности моей. Я молчала и трепетала от стыда и страха; но святые Ангелы сказали бесам: «Она давно уже оставила блудные дела, и последнее время жизни своей провела в чистоте, воздержании и посте». А бесы отвечали: «И мы знаем, что она давно уже перестала грешить, но не искренно исповедывалась перед своим духовным отцом и не получила от него надлежащей заповеди об удовлетворении за грехи, потому она наша! Или оставьте ее нам, или выкупите добрыми делами». Ангелы положили много из моих добрых дел, а еще больше от дарования Василия преподобного, и едва я избавилась от лютой беды.

Мытарство 17. Дошли мы до мытарства прелюбодеяния, где истязуются грехи людей, живущих в супружестве, но не хранящих супружеской верности друг другу и не соблюдающих ложа своего нескверным, также блудные похищения и насилия. Здесь же строго истязуются блудные грехопадения лиц, посвятивших себя Богу и обещавших жить для Христа, но не со-

блюдших чистоты. И я много должна была на этом мытарстве. Лукавые духи уже обличили меня и хотели вырвать из рук Ангелов, но Ангелы долго спорили с ними, представляя все мои последние труды и подвиги, и едва искупили меня — не только моими добрыми делами, которые положили тут все до последнего, сколько сокровищем отца моего Василия, которого также очень много положили на весы против моих беззаконий, — и, взяв меня, пошли далее.

Мытарство 18. Приблизились мы к мытарству содомских грехов, на котором истязуются всякие противоестественные грехи, кровосмешения и другие скверные дела, совершаемые тайно, о коих даже и вспоминать стыдно и страшно. Князь этого мытарства был мерзостнее всех бесов, опачкан гноем и смрадом, таковы же и слуги его, смрад от них был нестерпим, злообразие невообразимо, ярость и лютость невыразимы. Они окружили нас, но, по милости Божией, ничего не найдя во мне, побежали от нас со стыдом, а мы прошли дальше.

И сказали мне святые Ангелы: «Ты видела, Феодора, страшные и мерзкие мытарства блудные! Знай же, что мало какая душа проходит их без остановки и выкупа, потому что весь мир лежит во зле соблазнов и скверны, и все люди сластолюбивы. Мало кто бережет себя от нечистот блудных и умерщвляет в себе похоть плотскую. Потому и мало кто проходит тут свободно; весьма многие, достигшие блудных мытарств, здесь погибают. Начальники блудных мытарств хвалятся, что они более всех здешних истязателей наполняют душами людей огненную пропасть ада. А ты, Феодора, благодари Бога, что вот уже прошла блудные истязания, по молитвам преподобного Василия, отца твоего, и более не увидишь страха».

Мытарство 19. После сего мы подошли к мытарству ересей, где истязуются неправые мудрования о вере, отступничество от православного исповедания веры, неверие, сомнение о вере, порицание святыни и прочее тому подобное. Я прошла это мытарство без испытания, и вот мы уже были недалеко от врат небесных.

Мытарство 20. Но нас встретили злобные духи последнего мытарства — немилосердия и жестокосердия. Жестоки тут истязатели, и князь их лют, с виду сухой и унылый. Тут без милости истязуются души немилосердных. Если бы кто совершал и самые великие подвиги, изнурял себя постами, непрестанно молился и сохранял чистоту телесную, но был немилостив: такой из этого мытарства низвергается в адскую бездну и не получает милости вовеки. Но мы, благодатию Христовою, прошли безбедно это место, при помощи молитв преподобного Василия.

Таким образом, избавившись от страшных мытарств, мы с радостью приблизились, наконец, к самым вратам небесным. Небесные врата были как будто из светлого кристалла и дивно сияли. В них стояли светлые, как солнце, юноши, которые, увидев меня с Ангелами, радовались, что я милосердием Божиим избавилась от воздушных мытарств и, приветливо встретив нас, ввели меня внутрь. Но что я там видела и что слышала, чадо Григорий, того нельзя и высказать. Я видела то, что никогда не видело око человеческое, и слышала, что ухо никогда не слышало и что никому из живущих на земле не представляло желание или воображение.

И приведена я была к Престолу Божию славы неприступной, окруженному Херувимами, Серафимами и множеством воинов небесных, всегда славящих Бога неизреченными песнями. Падши, я поклонилась невидимому и непостижимому Богу, а небесные силы воспели сладкую песнь, прославляя Божие милосердие, непобеждаемое грехами человеческими. И пришел глас от великолепной славы, повелевавший приведшим меня Ангелам показать мне все обители святых и потом все муки грешников, после чего водворили бы, меня в обители преподобного Василия. Итак, водили меня всюду, и я видела прекрасные обители апостольские, пророческие, мученические, святительские и прочие. Все они были красоты неизреченной и пространны, и везде я слышала глас духовной радости и веселия, везде видела торжество святых. Все они, увидев меня, радовались о моем спасении и прославляли Бога, избавившего меня от сетей вражиих.

По обхождении светлых обителей, низведена я была в преисподнюю, и видела там страшные и нестерпимые муки грешников. Показывая их мне, Ангелы сказали: смотри, Феодора, от каких мук избавил тебя Господь, по молитвам угодника своего Василия! Я слышала там вопли, плач и рыдание мучившихся. Иные из них страшно кричали и проклинали день рождения своего, но никто не оказывал им милосердия. Оттуда провели меня Ангелы в эту видимую тобой обитель и водворили меня тут, сказав: сегодня преподобный Василий творит о тебе память. И поняла я, что тогда был сороковой день по разлучении моем от тела, и в этот день я пришла в это место успокоения» (Четьи-Минеи 26 марта, в житии преп. Василия Нового).

О состоянии праведных душ до всеобщего суда Священное Писание говорит так.

Во-первых, они вслед за исходом из сей жизни награждаются за подвиги жизни земной блаженством. Так, праведный Лазарь тотчас по смерти отнесен был на лоно Авраама (Лк. 16, 22), и на кресте покаявшемуся разбойнику сказал Господь: «днесь со Мною будешь в раю» (Лк. 23, 43).

Во-вторых, они будут наслаждаться покоем (Лк. 14, 25; 2 Кор. 5, 8), или свободою от скорбей и страданий (Откр. 7, 16–17), находиться в общении с праведниками и Ангелами (Мф. 8, 11. Лк. 16, 22), и служить Богу (Откр. 5, 8–9; 7, 9–10) хвалебным славословием и молитвенным ходатайством о живущих на земле. Но это состояние еще не есть состояние окончательное. Полная слава и блаженство каждого, по его заслугам (1 Кор. 3, 8), последуют только после всеобщего воскресения и всеобщего суда, когда придет Господь в назначенный день (Деян. 17, 31) и объявит суд решительный, которого приговоры никогда не переменятся (Мф. 25, 46).

О состоянии душ грешных открыто, что они удалены от лица Божия (Мф. 7, 21; 8, 12), заключены в темницу падших духов (1 Пет. 3, 18), или в ад — место темное и мучительное (Лк. 16, 22), сознают и чувствуют потерю блаженства (Лк. 16,

23), чувствуют упреки совести и напрасно стараются сами улучшить свое бедственное положение (Лк. 16, 24–25). Но неодинаково будет состояние их, а соответственное нравственному состоянию каждой отдельной души (Мф. 5, 22). И опять, это состояние их не есть решенное навсегда и окончательное, а переходное — для одних в ожесточение и вечную нераскаянность во зле, а других — в упование на помилование от Бога и жизнь вечную (Флп. 2, 10–11; 1 Пет. 3, 18–19). Последние — это те грешники, которые на земле не принесли плодов, достойных покаяния, но умерли с семенами веры и благочестия, потому они и не терпят страданий, какие терпят грешники нераскаянные, и остаются с возможностью получить помощь от церкви. Ибо так учит апостол: «если кто видит брата своего, согрешающего грехом не к смерти, пусть молится, и Бог даст ему жизнь, то есть согрешающему грехом не к смерти. Есть грех к смерти; не о том говорю, чтобы он молился» (1 Ин. 5, 16).

Значит, кто не отторгся окончательно от Церкви, тела Христова (Еф. 1, 23), тот, как член тела, может надеяться на помощь со стороны других членов и сам способен принять эту помощь. «Страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены» (1 Кор. 12, 26). При такой тесной связи христиан между собою, они имеют возможность помогать своим ближним, отдаленным от них огромными пространствами, находящимся в плену или темнице, удручаемым болезнями, молитвами о них к Богу (Флп. 1; 4, 19; Кол. 1, 9; 2 Тим. 1, 3). Молитва, по учению Писания, может оказывать влияние и на мир отшедших от нас душ, простирает свою силу и на область ада. Мы привели выше слова апостольские о грехе смертном. И Спаситель сказал, что есть грех, который не прощается ни в сем веке, ни в будущем (Мф. 12, 32). Следовательно, как есть грех смертный, о котором бесполезно и молиться, который не простится ни в настоящей, ни в будущей жизни, так есть грехи не смертные, о которых молитва может быть вполне благоплодна, не тщетна.

«Каждый человек, имевший в себе малую закваску добродетелей, но не успевший превратить ее в хлеб (поелику, не взирая на свое желание, не мог сделать сего или по лености, или по беспечности, или потому, что отлагал это со дня на день, и сверх чаяния был застигнут кончиною), не будет забыт праведным Судиею и Владыкою. Господь по смерти его возбудит сродников и друзей его и преклонит души их к оказанию помощи почившему, к вознаграждению опущений умершего. А тому, кто вел жизнь порочную, ни мало не заботясь о душе и в таковом состоянии был застигнут кончиною, — тому никто не прострет руки помощи — ни родственники, ни друзья: поелику Бог не призрит на него» (Св. Иоанна Дамаскина слово «Об усопших в православной вере»).

Таким образом, в жизни загробной узники ада получают помилование не за собственное покаяние, а за благотворения людей, находящихся в живых, за молитвы, воссылаемые о них Церковью во имя Господа Иисуса Христа, взявшего на Себя грехи мира и давшего нам обещание: если о чем попросите во имя Мое, Я то сделаю (Ин. 14, 14).

 

Рассказы о частном суде вслед за смертью человека

В житиях святых содержатся подробные сведения о мытарствах. И хотя сведения эти представляются часто в очень ярких вещественных и человекообразных картинах, но они не могут отвергать той главной мысли, что злые духи принимают свое злое участие в судьбе души человека, тотчас по разлучении ее с телом.

а) Св. Иосиф Песнописец, приготовляясь к исходу из сей жизни, молился: «Господи Боже мой! соблюди до конца дух мои и даруй мне невредно избегнуть князя тьмы и воздушных страшилищ».

б) Человек, воскрешенный св. апостолом Филиппом, припал к ногам его и сказал: «Благодарю тебя слуга Божий, что ты от многих зол избавил меня в час сей: два черные эфиопа влекли меня, и если бы ты не предварил, то ввергли бы меня в тартар лютый».

в) Св. Андрей Юродивый видел душу одного мертвеца, окруженную бесами, которые плясали и смеялись, провожая ее.

г) Воин Таксиот совершил в жизни своей грех прелюбодеяния и в нем умер. Оживший чрез несколько дней, он рассказал тут бывшим, что на этом мытарстве у него не оказалось соответственных греху добрых дел, и лукавые духи повели душу его в темницы адовы, где души грешных находились в вечной тьме, где плач неутешный, где плачут они — и никто их не жалеет и не утешает, где взывают о помощи, и никто их не слушает.

д) Преподобный Агафон целых три дня перед смертью пробыл с открытыми глазами. Братья решились тронуть его и спросили: «Где ты?» Он ответил: «Стою пред судилищем Божиим».

е) Св. Иоанн Лествичник рассказывает об одном подвижнике, который целые сорок лет подвизался, так что и звери ему повиновались. Стефан (было имя подвижника) также еще живым подвергался суду: это было за день до его смерти. Глаза его оставались открытыми. Он осматривался то в ту, то в другую сторону и, как бы оговариваемый кем, отвечал или так: «Признаюсь, это правда; но я постился за настоящий грех столько-то лет»; или «Нет, я не делал этого, вы лжете»; или, наконец: «Так, истинно так, но я плакал и служил братьям». По-видимому, оговариваемый и уступал: «Поистине так, и не знаю, что сказать на это; но у Бога есть милость». Все эти ответы умирающего ясно слышали братья, которые окружали его постель. Св. Лествичник, окончив настоящий рассказ, делает отсюда прямое заключение о суде после смерти каждого человека.

ж) О важности истинного покаяния по отношению к мытарствам св. Григорий Двоеслов рассказывает следующий замечательный пример: к одному пресвитеру пришли просить его к больному, находящемуся при смерти, чтобы исповедать и причастить его. Пресвитер, занимавшийся обрезыванием винограда, помедлил, и когда пошел к больному, то попавшиеся ему навстречу сказали, что больной умер. Тяжко и скорбно было пресвитеру, что больной умер без напутствия вследствие его промедления. Придя в дом умершего, он повергся пред ним и плакал, считая себя виновным в том. В это время умерший ожил. В страхе и в радости стали спрашивать: что с ним было, и как душа снова возвратилась в тело? Оживший отвечал; «Пришли ко мне некоторые страшные эфиопы, из ноздрей которых исходил пламень, и взяли меня силою и повлекли меня в какие-то темные и страшные места… Но вдруг явился пресветлый юноша с другим таковым же и сказал ведшим меня: возвратите его — священник плачет о нем, и ради его слез Господь возвращает ему жизнь». Воскресший мертвец после этого исповедался, причастился Св. Тайн, семь дней пребывал в непрестанной молитве и на 8-й день скончался.

(Из книги прот. А. Свирлина: «Православное исповедывание христианской веры».)

 

Как происходит частный суд?

Суд этот бывает одновременно с тем, как душа проходит от земли в духовный мир. Душа же должна совершить свой путь чрез воздух, или, точнее сказать, тем пространством, которое находится между землей и небом. Здесь-то, по учению св. отцов, и нужно видеть место для частного суда. А как знаем из слова Божия, в воздушном пространстве вращаются злые духи. Следовательно, душа, стремящаяся в небесное отечество, встречается со злыми духами. Святой Афанасий Великий и говорит о воздушном пространстве в этом именно смысле, равно как приводит здесь слова апостола Павла о служителях князя власти воздушной. Бесы препятствуют душе достигнуть того места (т. е. неба), которого сами лишились и в котором сами не надеются быть более. Какое право они имеют останавливать душу? То же самое, в силу которого являлись к грешнику при разлучении души его от тела, т. е. что грешник совершал одинаковые с ними дела, следовательно, должен пойти в одно с ними место, подвергнуться одинаковой с ними участи. Они готовы сказать в это время на душу все (как и слышали их святые Божии говорящими в минуты своих особенных видений), например, «эта душа наша; до самой смерти она грешила, осквернялась не только естественными, но и сверхъестественными грехами; к тому же она осуждала ближнего, а что всего хуже — умерла без покаяния».

По крайней мере, «свободный ли доступ бесы дают душам праведным?» Нельзя сказать и этого; потому что одни из праведников вначале также были тяжкими грешниками, а другие с добрыми своими делами соединяли также дела грешные. А злые духи радуются только о неправде, радоваться же о истине не способны. Им был бы только повод, к чему сделать притязание, чем бы обвинить душу. Антоний Великий говорит о собственно душе, которую видел отделившеюся от тела и возносимою на небо. Бесы силились выставить грехи, которые он допустил от самого рождения. Но напрасно было их усилие, потому что грехи юных лет преподобный давно очистил покаянием и строгим подвижничеством. После этого они прямо слагали на него небывалые грехи. И святой Кирилл Иерусалимский учит: «Особенно неким образом (дьявол) истязует душу, представляя и исчисляя все грехи и беззакония, сделанные нами делом, словом, в ведении и неведении, от юности до дня кончины, когда душа вземлется на суд Божий». Все эти нападения бесов на душу согласны с учением слова Божия, потому что «день лют», которого мы должны опасаться со стороны их. Слова «приимите всеоружие Божие, дабы вы могли противостать в день злой и, все преодолев, устоять» (Ефес. 6, 13), по мнению толкователей, относится также и к частному суду. Брань христианской души с духами злыми бывает в это время, так сказать, лицом к лицу, и душа может защитить себя только лишь запасным всеоружием, т. е. обилием добрых дел.

Одни злые духи или нет встречают в воздушном пространстве, как бы в своей области, души мертвецов, стараясь затем обвинить эти души? Нет, в свою очередь и св. Ангелы сходят с неба к этим душам, чтобы сопутствовать им и защитить их от клевет бесовских. О нищем Лазаре сказано прямо, что, когда он умер, Ангелы понесли его душу в рай. И если Ангелы (как известно) являются к праведным душам в минуты разлучения их от тел: не тем ли более надобно ожидать, что они окажут свою помощь этим душам во время тайного суда над ними? Церковь выражает свое верование на сей раз во множестве своих молитв: «Ко ангелом очи возводящи бездельно молится, к человеком руце простирающи, не имать помогающего» (Стих. при погребении священников). Так и св. угодники, молясь перед смертью своей против напастей со стороны духов злых, которые предвидели для себя на суде тотчас после смерти, просили Бога, чтобы Он не оставил их в это время, а защитил через Ангелов. Св. Златоуст учит: «Тогда нужны нам… многие помощники… великое заступление от Ангелов при шествии чрез воздушное пространство». Тот же вселенский учитель говорит от лица умерших младенцев: «Мы имели благонадежных руководителей; руководившие нас Ангелы возрадовались». Св. Кирилл Александрийский еще учит: «Небесные силы стоят против чистых духов и приносят добрые деяния души… между добрыми и злыми ангелами стоит душа в страхе и трепете… смотря (на духов злых) она смущается, приходит в волнение, мечется, старается укрыться, чтобы не видеть их, к Ангелам Божиим» («Слово об исходе души и Страшном суде»).

Сколько известно в Четиях-Минеях откровений, которыми ясно доказывается сопребывание душам на суде св. Ангелов! Так, в жизни того же Антония Великого говорится, что, когда бесы клеветали на его душу вслед за смертью, Ангелы останавливали клеветников. Св. Нифонт ставит на вид прение Ангелов с духами злыми из-за душ судимых. Именно: злые духи, обвиняя одного мертвеца, говорили, что этот мертвец тяжко грешил на земле да и умер без покаяния. Ангелы же ответили: «Не поверим ни вам, ни отцу вашему — сатане, доколе не спросим Ангела-хранителя этой души». Ангел-хранитель сказал: «Точно, много согрешил этот человек, но только что сделался болен, начал плакать и исповедывать свои грехи» (Четьи-минеи, 23 декабря).

«Долго ли продолжается над душою послесмертный суд?» Сорок дней, как верует православная церковь. Особо этот суд начинается для каждой души, особо же и следует до самого конца, потому что каждый человек умирает в свое определенное время. Некрещеные же люди прямо (без суда) поступают во власть дьявола.

Наконец, «чем оканчивается этот суд?» Ту душу, которая устоит на нем, встречает множество св. Ангелов. Так, св. Нифонт видел, что Ангелы выходили из врат небесных навстречу к одной праведной душе и, приветствуя эту душу, прославляли Бога, который не предал ее в руки врагов. Богоносные отцы открывают нам: «Если душа окажется по благочестивой жизни достойною… то принимают ее Ангелы Божии, и уже без печали совершает она свое шествие, имея спутниками святые силы; если победят ее дела, Ангелы воспевают ей песнь хвалы и ведут ее с веселием пред лице Божие: в тот час она забывает все, принадлежащее к земной жизни, и все понесенные ею труды»; и еще: «когда это совершилось (то есть, когда душа достигла до неба), руководившие нас Ангелы возрадовались: они начали лобызать нас». Что же до душ грешных, то и эти души вначале сопровождаются Ангелами. Но в последующем пути своем они решительно задерживаются и затем по насилию от бесов бывают низводимы в ад. Так, тот же преподобный Нифонт видел низведенным в ад человека, который был и блудником, и волшебником, и грабителем, наконец, — и умер без покаяния. «Если какая душа окажется жившей в небрежении и распутстве, — говорит св. Кирилл Александрийский, — св. Ангелы оставляют ее, и она подвергается власти мрачных демонов».

Когда же обе стороны для судимой души будут в равновесии, т. е. когда и Ангелы представят добрые дела ее к оправданию, и злые духи припомнят столько же грехов ее к осуждению, тогда побеждает человеколюбие Божие. Тем же милосердием Божиим восполняется недостаток добрых дел против преобладающего количества злых.

(Из книги прот. Е. Попова: «Суд Божий над человеком вслед за смертью его».)

 

Слово о исходе души и страшном суде

Св. Кирилла архиепископа Александрийского

Боюсь смерти, потому что она горька. Трепещу геенны бесконечной. Ужасаюсь тартара, где нет и малой теплоты. Боюсь тьмы, где нет и слабого мерцания света. Трепещу червя, который будет нестерпимо угрызать, и угрызениям которого не будет конца. Трепещу грозных Ангелов, которые будут присутствовать на суде.

Ужас объемлет меня, когда размышляю о дне страшного и нелицеприятного суда, о Престоле грозном, о Судии праведном. Страшусь реки огненной, которая течет пред Престолом и кипит ужасающим пламенем острых мечей. Боюсь мучений непрерывных. Трепещу казней, не имеющих конца. Боюсь мрака. Боюсь тьмы кромешной. Боюсь уз, которые никогда не разрешатся, — скрежетания зубов, плача безутешного, неминуемых обличений.

Судия праведный не требует ни доносителей, ни свидетелей, не будет нуждаться в посторонних показаниях или уликах; но все, что мы ни сделали, о чем ни говорили, о чем ни думали, — всё обнаружит пред очами нас, грешных. Тогда никто не будет ходатайствовать за нас; никто не освободит от мучения: ни отец, ни мать, ни дочь, ни другой кто-либо из родных, ни сосед, ни друг, ни благодетель, — и ничто не избавит: ни раздача имений, ни множество богатства, ни гордость могущества — все это, как прах, в прах обратится. И подсудимый один будет ожидать приговора, который, смотря по делам, или освободит его от наказания, или осудит на вечные мучения.

О, горе мне, горе мне! Совесть будет обличать меня, писания свидетельствовать против меня и уличать меня. О, душа, дышащая сквернами, с гнусными делами твоими! Увы мне! Я растлил телесный храм и опечалил Духа Святого. О, Боже, истинны дела Твои, правы пути Твои и неисследованны судьбы Твои. Ради временного греховного наслаждения вечно мучусь, ради плотской сладости предаюсь огню. Праведен суд Божий, потому что когда меня призывали — я не послушался; учили — не внимал наставлениям; доказывали мне — я пренебрегал. А что прочитывал и познавал, тому не давал веры. Я не почитал для себя худым оставаться в небрежении, лености и в унынии, но, препровождая время в пустых шатаньях и беседах, любил наслаждаться и насыщаться суетою и тревогами мирскими; в радостях и веселии мирском проводил все годы, месяцы и дни моей жизни, трудился, подвизался, страдал — но все в пустых заботах о временном, тленном и земном.

Но какому страху и трепету подвергнется душа, какая предлежит ей борьба и чем она должна запастись на неминуемое время разлучения ее от тела, на это я не обращал внимания и не подумал вовремя. Между тем, при исходе души нас окружат с одной стороны воинства и силы небесные, с другой — начальники тьмы, силы вражеские, содержащие в своей власти мир лукавый, начальники мытарств, воздушные истязатели и надзиратели над нашими делами, с ними и исконный человекоубийца диавол, сильный в злобе своей, которого язык, по слову пророка, как острая бритва (Пс. 51, 4): «изощренные стрелы сильного, с горящими углями дроковыми» (Пс. 119, 4) и который «подстерегает в потаенном месте, как лев в логовище» (Пс. 9, 30), великий змей, отступник, ад, разверзающий уста свои, князь власти тьмы, имеющий державу смерти, который особенным неким образом истязует душу, представляя и исчисляя все грехи и беззакония, сделанные нами делом, словом, в ведении и неведении, от юности до дня кончины, когда душа вземлется на Суд Божий.

Воображаешь ли, душа моя, какой страх и ужас обымет тебя в тот день, когда увидишь страшных, диких, жестоких немилостивых и бесстыдных демонов, которые будут стоять пред тобою, как мрачные мурины? Одно видение их ужаснее всяких мук. Смотря на них, душа смущается, приходит в волнение, мятется, старается укрыться, чтобы не видеть их, прибегая к Ангелам Божиим.

Душа, поддерживаемая и возвышаемая Ангелами, проходя воздушные пространства, на пути своем встречает мытарства — как бы отдельные группы духов, которые наблюдают над восхождением душ, задерживают их и препятствуют восходящим. Каждое мытарство, как особое отделение духов, представляет душе свои особенные грехи.

Первое мытарство — духов оглаголения и чревного неистовства. На нем духи представляют грехи, в которые душа согрешила словом, каковы: ложь, клевета, заклятия клятвопреступления, празднословие, злословие, пустословие кощунства, ругательства. К ним присоединяются и гpexи чревобесия: блудодеяние, пьянство, безмерный смех нечистые и непристойные целования, блудные песни. Вопреки им святые Ангелы, которые некогда наставляли и руководили душу в добре, обнаруживают то, что она говорила доброго устами и языком: указывают на молитвы, благодарения, пение псалмов и духовных песней, чтение Писаний, словом — выставляют все то, что мы устами и языком принесли в благоугождение Богу. Второе мытарство — духов лести и прелести — к видению очей. Они износят то, чем страстно поражалось наше зрение, что приглядно казалось для глаз, — и влекут к себе пристрастных к непристойному взиранию, к непотребному любопытству и к необузданному воззрению. Третье мытарство духов нашептывателей — к чувству слуха или просто наушников. Все, что льстиво раздражает наш слух и страстно услаждает нас, в их ведении, и они все приемлют, к чему пристрастны были любители слушать, и хранят до суда. Четвертое мытарство стражников над прелестью обоняния: все, что служит к страстному услаждению чувства обоняния, как-то: благовонные экстракты из растений и цветов, так называемые «духи», масти, обыкновенно употребляемые на прельщение блудными женщинами, — все это содержится стражниками этого мытарства. Пятое мытарство сторожит то, что сделано лукавого и непотребного осязанием рук. Прочие мытарства — мытарство злобы, зависти и ревности, тщеславия и гордости, раздражительности и гнева, острожелчия и ярости, блуда и прелюбодейства и рукоблудия; также убийства и чародеяния и прочих деяний богомерзких и скверных, о которых на сей раз не говорим подробно, потому что расскажем в другое время в правильном порядке, так как всякая душевная страсть и всякий грех имеет своих представителей и истязателей.

Видя все это и еще большее и гораздо худшее, душа ужасается, трепещет и мятется, доколе не произнесен будет приговор освобождения или осуждения. Как тягостен, болезнен, плачевен и безутешен этот час ожидания — что будет? — когда мучишься от неизвестности! Небесные силы стоят против нечистых духов и приносят добрые деяния души — делами, словами, помышлениями, намерениями и мыслями, — между добрыми и злыми ангелами стоит душа в страхе и трепете, пока от деяний — слов и дел своих — или подвергшись осуждению, будет связана, или, оправданная освободится; ибо всякий свяжется узами собственных своих грехов. И если душа окажется по благочестивой жизни достойною и богоугодною в сем веке, то принимают ее Ангелы Божии, и уже без печали совершает она свое шествие, имея спутниками святые силы, как говорит Писание: «яко веселящихся всех жилище в Тебе» (Пс. 86, 7). И исполняется писанное: «удалятся болезнь, и печаль, и воздыхание» (Ис. 35, 10). Душа, освободившись от лукавых, злых и страшных духов, наследует эту неизглаголанную радость. Если же какая душа окажется жившей в небрежении и распутстве, услышит ужасный оный глас: да возьмется нечестивый, да не узрит славы Господни (Ис. 26, 10). И наступят для нее дни гнева, скорби, нужды и тесноты, дни тьмы и мрака святые Ангелы оставляют ее, и она подвергается власти мрачных демонов, которые сперва мучают ее немилосердно и потом ввергают ее связанной неразрешимыми узами в землю темную и мрачную, в низменные ее части, и преисподние узилища, в темницы ада, где заключены души от века умерших грешников, — в землю темну и мрачну, в землю тьмы вечныя, идеже несть света, ниже жизнь человеков, как говорит Иов (Иов. 10, 21–22); но где пребывает вечная болезнь, бесконечная печаль, непрестанный плачь неумолкающий скрежет зубов и непрерывные воздыхания. Там горе — горе всегдашнее. Увы мне, увы мне! — восклицает душа, — и нет помощника; вопиет — и никто не избавляет. Невозможно пересказать той крайней тягости жалостного состояния; отказывается язык выразить болезни и страдания там находящихся и заключенных душ. Никто из людей не может вообразить страха и ужаса, никакие уста человеческие не в состоянии высказать беду и тесноту заключенных. Стенают они всегда и непрестанно, и никто не слышит. Рыдают, и никто не утешает, никто не идет на помощь. Взывают и сокрушаются — но никто не оказывает милости и сострадания.

Тогда — где похвалы мира сего? где тщеславие? где пища? где наслаждение? где довольство и пресыщение? где мечтательные планы? где покой? где мир? где имения? где благородие? где красота? где мужество плоти? где красота женская, обманчивая и губительная? где дерзость бесстыдная? где красивые одежды? где нечистая и гнусная сладость греха? где водимые мерзкой мужеложственной сладостью? где намащающие себя мастьми и благовониями окуривающиеся? где пирующие с тимпанами и гуслями? куда скрылось высокомерие живших без всякой боязни? где пристрастие к деньгам и имуществу и происходящее от них немилосердие? где бесчеловечная гордость, гнушающаяся, всеми и внушающая уважать только одного себя? где пустая и суетная человеческая слава? где нечистота и ненасытное вожделение? где величие и господство? где царь? где князь? где настоятель, где начальники? где гордящиеся множеством богатства своего, несострадательные к нищим и Бога презирающие? где театры, зрелища и увеселения? где кощунники, смеходеи, насмешники и беспечально живущие? где мягкие одеяния и мягкие постели? где высокие здания и широкие ворота? где пожившие в бесстрашии? Тогда, увидевши себя без всего, ужаснутся; ужаснувшись, воскликнут; смутившись, подвигнутся; трепет обнимет их и болезни, как рождающую, и уносимые бурным вихрем, сокрушатся. Где мудрость мудрых, благоязычие ораторов и суетная ученость? Увы смятошася, подвигошася, яко пьяный, и вся мудрость их исчезе (Пс. 106, 27). «Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего?» (1 Кор. 1, 20).

О, братья, помыслите, каковым подобает быть нам, имеющим отдать подробный отчет в каждом поступке нашем: и великом, и малом! Даже за каждое праздное слово мы дадим ответ Праведному Судии (Мф. 12, 36). С другой стороны, каковыми надобно быть нам на тот час, для получения той милости у Бога, чтобы, при разлучении нас друг от друга, стать одесную Царя Небесного?! В какой степени нам нужно приготовиться к той неизглаголанной радости, чтобы услышать сладчайший глас Царя царствующих к тем, которые будут по правую у Него сторону: приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам царствие от сложения мира? (Мф. 25, 34). Тогда наследуем блага, которые «не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку» (1 Кор. 2, 9): и тогда-то уже не будет тревожить нас никакая печаль, никакая болезнь и опасение. Будем чаще помышлять об этом.

Будем представлять себе и бесконечную муку грешников, и то, какой они будут испытывать стыд пред праведным Судиею, когда, приведенные на страшное судилище, не будут в состоянии сказать ни одного слова в свое оправдание. Какому подвергнутся сраму, когда будут отделены на левую сторону Царя! Какой мрак покроет их, когда Господь возглаголет к ним гневом Своим и яростью Своей смятет их (Пс. 2, 5), когда скажет к ним: идите от Мене, проклятия, в огнь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (Мф. 25, 41). Увы мне, увы мне! какая скорбь и болезнь, какая теснота, какой страх и трепет обнимет дух их, когда услышат грозный глас всех сил небесных: да возвратятся грешницы во ад! (Пс. 9, 18). О, горе, горе! какой поднимут плач, вопль и рыдание ведомые на горькие вечные муки! как будут стонать, биться и терзаться! Увы мне, увы мне! Каково то место, где плачевоплие, скрежет зубов, так называемый тартар, которого и сам диавол трепещет! О горе, горе! какова та геенна с неугасаемым огнем, который горит и не освещает! Увы мне, увы мне! Каков тот неусыпающий и ядовитый червь! Увы, увы! Какова люта тамошняя тьма кромешная, никогда ничем не освещаемая! Увы мне, увы мне! Каковы те немилостивые и жестокосердые ангелы, которые приставлены находиться при муках, ибо они жестоко посрамляют и люто бьют! Мучимые сильно взывают там, и нет никого, кто бы спас их; воззовут ко Господу — и не услышит их. Тогда уразумеют, что все земное, житейское — пустота, и то, что считали они благом здесь, опротивеет; чем они услаждались, то окажется горче желчи и всякого яда. Увы грешникам! Вот праведники стоят одесную Царя, а они скорбят. Теперь, когда грешники рыдают, праведники ликовствуют; праведники в прохладе, грешники в томлении и бедствии. Увы грешникам! Они осуждаются, а праведники прославляются. Увы грешникам: когда праведники наслаждаются всякими благами, они во всяком лишении бедствуют! Увы грешникам: когда праведники ублажаются, они унижаются. Праведники во святыне, грешники же в огнепалении. Праведники восхваляются, а грешники в поругании. Праведники в святых обителях, грешники в вечном изгнании. Праведники услышат: «приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте уготованное вам царствие от сложения мира». Грешники же: «идите от Меня, проклятые, в огнь вечный, уготованный диаволу и ангелам его». Праведники — в раю, грешники — в неугасимом огне. Праведники наслаждаются, грешники злостраждут. Праведники ликуют, грешники плачут. Праведники (возглашают) трисвятую песнь, грешники (оплакивают) свое троекаянство. Праведники (вкушают сладость) пения, грешники терпят свою бедственную погибель. Праведники в недрах Авраамовых, грешники в кипучих волнах велиара. Праведники в спокойствии, грешники в смущении. Праведники орошаются, грешники опаляются пламенем. Праведники веселятся, грешники иссыхают в горькой печали. Праведники в величии, грешники в тлении. Праведники возвышаются, грешники глубже и глубже низлагаются. Праведники окружаются светом, грешники пребывают во мраке. Праведники блаженствуют, грешники мятутся. Праведники наслаждаются созерцанием Бога, грешников сокрушает пламень огненный. Праведники — сосуды избрания, грешники — сосуды геенны. Праведники — очищенное золото, испробованное серебро, драгоценные камни; грешники — дрова, стебли, сено, подгнета для огня. Праведники — царская пшеница, грешники — погибельные плевелы. Праведники — избранное семя, грешники — плевелы, пища огня. Праведники — Божественная соль, грешники — смрад и зловоние. Праведники — чистые Божии храмы, грешники — скверные жилища демонов. Праведники в светлом чертоге, грешники в бездонной пропасти. Праведники в светосияниях, в лучезарном свете, грешники в бурном мраке. Праведники с Ангелами, грешники с демонами. Праведники ликуют с Ангелами, грешники рыдают с демонами. Праведники среди света, грешники среди тьмы. Праведники утешаются Святым Духом (Параклитом), грешники раздираются в муках с демонами. Праведники предстоят Престолу Владыки, грешники стоят пред непроходимым мраком. Праведники всегда открыто взирают на лицо Христово, грешники бессменно стоят пред лицом диавола. Праведники поучаются тайнам Божиим от Ангелов, грешников научают своим тайнам демоны. Праведники возносят молитвы, грешники — непрестанный плач. Праведники находятся в горних селениях, грешники пресмыкаются долу. Праведники — на небеси, грешники — в бездне. Праведники — в вечной жизни, грешники — в погибели смертной. Праведники — в руце Божией, грешники — там, где диаволы. Праведники — (в общении) с Богом, грешники — с сатаною.

Увы грешникам, когда они будут разлучены с праведниками! Увы грешникам, потому что дела их обнаруживаются и помышления сердец объявляются! Увы грешникам, потому что хитрые намерения их обличаются, и сплетения лукавых помыслов распутываются и истязуются, и мысль взвешивается! Увы грешникам, потому что они ненавистны для святых Ангелов и гнусны для святых мучеников! Увы грешникам, потому что они изгоняются из чертога! Увы, какое тогда раскаяние! Увы! Какая тогдашняя скорбь, какая тогдашняя нужда, увы, какая тогдашняя буря! Ужасно разлучаться от святых, еще ужаснее разлучаться от Бога. Бесчестно быть связанным по рукам и ногам и быть вверженным в огонь. Болезненно, горестно быть отосланным во внешнюю мрачную тьму, чтобы скрежетать зубами и истаивать: тяжко непрестанно мучиться. Ужасно, когда запекается язык от пламени; безотрадно просить капли воды и не получать. Горько быть в огне, вопить и не получать помощи. Непроходима дербь и неизмерима пропасть. Заключенник не убежит оттуда, не будет выхода ему, непроходима темничная стена; жестоки стражи, темница мрачна, узы неразрешимы, оковы неснимаемы. Слуги того адского пламени дики и свирепы. Ужасны и мучительны орудия. Ногти тверды и несокрушимы. Жилы воловьи жестоки. Смолы мутны и кипучи. Гнойна площадь зрелища. Одры раскалены до красноты угля. Жар невыносимый. Червь смраден и зловонен. Судилище закрыто для прощения и милости.

Судия нелицеприятен. На приговор нет извета к оправданию. Лица сильных посрамлены. Властители стали убоги, цари — нищи. Мудрецы стали невеждами. Сладкоречивые ораторы — немыми и неприятными, богатые — безумными.

Не слышно притворных речей льстецов. Кривизны лукавства объявлены. Неправда лихоимцев обнаружена. Смрад душит обоняние сребролюбцев. Разоблачена скрытная гнилость лицемеров. Соразмеряют с виною налагающие язвы — пред ними все обнаружено и объявлено. Увы грешникам, потому что они нечисты, скверны и мерзки пред Богом! Как оземленели и осквернели их души! Как смердят их тела от блуда, от ненасытности блужения и блудного пресыщения! Как они осквернили тело и душу, не соблюдши одежды Святого Крещения! Как без стыда и срама предавались объедению и распутному пьянству, наполняя безмерно свое чрево, не пребывали в воздержании и не удовольствовались нужным удовлетворением своих потребностей, но, употребляя богатство свое на чувственные удовольствия, как свиньи, валялись в сладости чувственной, провели дни и годы своей жизни в скверных помыслах, злых намерениях, празднословии и песнях блудных! Как в ослеплении изменили свое сердце, не приняв в ум того, что сочетались с Христом и отреклись от диавола! Как отдалились от прямого пути, ходивши во тьме неведения, предавшись сну лености и погрузившись на дно геенны! Как отчуждились света добродетелей, возлюбив греховную тьму, чтобы ходить им широким и пространным путем злобы! Как они забыли пришествие Господа Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа и Его бесчисленные и неисследимые благодеяния! И, очистившись водой Божественного Крещения, освятившись Святым Духом и украсившись миром духовного радования, ради ничтожной, гнусной и не стоящей внимания сладости пренебрегли столь великими дарами и поработили себя духу блуда и прелюбодейства? Увы оставившим усыновление Богу и предавшимся сладостям мира! Увы следующим мирским мудрованиям! Увы любящим тьму греховную! Горе удаляющимся от света истины! Увы ходящим в ночи греха! Увы оставляющим светлый день Боговедения! Увы предающимся злому обычаю смеха! Увы украшающимся для того, чтобы уловлять души в нечистые наслаждения блуда! Поистине, преукрашение себя есть уда диавола; для тех, которые желают и ищут спасения, оно ненавистно. Увы клевещущим друг на друга! Горе наушникам и производящим раздоры и мятежи! Увы клянущимся ради сластолюбия! Увы клятвопреступникам! Увы чревоугодникам, имже бог чрево (Фил. 3, 19). Увы пьяницам!

Блажен, кто в здешней жизни уничижает и смиряет себя ради Бога; он возвеличен будет Всевышним Богом, прославлен Ангелами и не станет на Суде ошуюю (слева)! Блажен человек, который пребывает в молитвах, терпелив в постах, с радостью предстоит на бдениях, борется и прогоняет сон, преклоняет колена на Божие славословие, ударяет в перси, возносит руки горе, возводит очи на небо к Господу, размышляет о Сидящем на престоле славы, о Испытующем сердца и утробы (Откр. 2, 23). Ибо такой насладится вечными благами и сделается другом, братом, сыном и наследником Божиим; лицо его воссияет, как солнце, в день судный, в Царствии Небесном. Кто любит истину, тот становится другом Божиим, а кто постоянно лжет, тот друг демонов. Ненавидящий лесть избавляется проклятия. Кто терпит искушение, тот венчается, как исповедник, пред Престолом Христовым. Кто в напастях ропщет и негодует, в приключившейся скорби унывает и хулит, тот впал в прелесть и не имеет упования. Кроткий, тихий, смиренномудрый Богом похваляется, Ангелами ублажается и людьми почитается. А человека гневливого, ярого и желчного Бог ненавидит; таковой питается плодами горечи бесовской; пьет вино змеиной ярости и неизлечимый яд аспида. Чистые сердцем созерцают славу Божию: осквернившие же ум свой и сделавшие зло видят диавола. Помышляющие о непотребном и вредном на ближнего устраняют себя от приобщения Божественного. Намазывающиеся благовонными мазями, притирающие лица свои белилами и нарумянивающиеся и обвешивающиеся каменьями с целью уловить и прельстить души других в нечистые пожелания и непотребные похоти, в сатанинские угождения; таковым в день судный нет места между благочестивыми и верными; но будут мучиться наряду с презрителями заповедей Божиих. Кто страстно взирает на чужую доброту и красоту, тот лишается райской красоты. Радующиеся грехопадению других сами впадают в грех. Желающие чужого лишаются своего и погибают. Гордые, тщеславные, человекоугодники осуждаются с диаволом. Лицемеры мучаются с сатаной. Питающие тело свыше меры и потребы оставляют душу голодной. Кто грешит в разуме и без принуждения, и не кается, тот мучится с неверными. Те, которые говорят: «В молодости погрешим, в старости покаемся», — находятся в поругании и прельщении у демонов, потому что сознательно и свободно согрешаются или соизволяют на грех, — и покаяния не сподобляются, но в молодых летах серпом смерти пожинаются, как Амон, царь Иудейский, который прогневал Бога своими нечестивыми намерениями и скверными мыслями. Осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное сердце у тех, которые говорят: «Завтра покаемся, а сегодня погрешим», — таковые погубляют и настоящий день, растлевают и оскверняют тело, грязнят свою душу и омрачают ум, затмевают мысль и заглушают совесть, а не подумают, что завтра они, может быть, будут похищены смертью.

Кто не оплакивает падения блудного, кто не рыдает над грехом прелюбодеяния, кто не болезнует за осквернение мужеложством и горько не плачет за мерзость малакии (рукоблудия), никто из таких (грешников) не способен искренно каяться в прежних грехах и избегать будущих. Те, которые не ищут того, что потеряла душа их, не приобрели и того, что обращается во спасение; те, которые не рассчитывают, как прибавляют убыток к убытку, не только не получают прибыли, но и головы теряют; те, которые не трудятся разумно и не бодрствуют в молитвах, попадают в плен своих суетных и стыдных помыслов, а плененные, нехотя и не по воле, работают злому обычаю. Кто невнимательно участвует в Богослужении, тот весьма многого лишается. Кто не слушает с охотою и вниманием Божественных Писаний, но предается сну лености, тот вместе с пятью юродивыми девами заключится вне чертога небесного Жениха. Пренебрегающие постом, как средством к спасению, погружаются в чревоугождение и одолеваются грехом, борющим похотью блудной. Не соблюдающие заповедей Божиих уязвляются от демонов и осуждаются в геенне огненной. Удаляющиеся от Святой Церкви и причастия Святых Тайн бывают врагами Божиими и друзьями демонов. Ереси безбожных еретиков будут посрамлены, род неверных погибнет, равно и полчища иудеев, уста богоборных евреев заградятся. Когда воссядет судить Испытующий сердца и утробы, острейший паче всякого меча обоюдоострого, доходящий даже до разделения плоти и духа, членов и мозгов, и судящий помышления и мысли сердечные, — тогда увидишь не часть какую-нибудь из многого, но все открытым, все обнаруженным. Тогда волка не укроет овечья шкура и внешняя наружность дел не прикроет внутренних помышлений. Нет создания, которое бы не было известно Создавшему, но вся нага и объявлена пред очами Его.

Ополчимся же Божьими заповедями против страстей плоти, смирим гордые помыслы, подвигнемся на брань с диаволом, озарим мысль духовной бодростью (трезвением), подавим греховные вожделения, позаботимся приобрести готовность и любовь к молитве, трезвенный ум, бодренную мысль, чистую совесть, всегдашнее воздержание, усердный пост, нелицемерную любовь, истинную чистоту, нескверное целомудрие, нельстивое смирение, постараемся приобрести непрестанное псалмопение, чтение без тщеславия, коленопреклонение без гордости, моление нескудное, житие чистое, правду в словах, усердное странноприимство, милостыню без размышлений, благоугодное терпение. Остановим потоки желчи, истребим гнев, удалим от себя уныние, пресечем ярость, отринем печаль, иссушим сребролюбие, не будем страшиться общей нам смерти, этого жнеца рода человеческого, но убоимся губителя человеков. Истинная смерть не та, которая разлучает душу от тела, но та, которая удаляет душу от Бога. Бог есть жизнь; кто отлучает себя от Него, тот умирает и не имеет дерзновения к Богу, потому что отдалился, от жизни. Истинная смерть от диавола. Отец смерти — диавол — стоит, как крепко вооруженный ратоборец, чтобы напасть на нас во святые дни и повергнуть в свою власть, и потом сказать: «Победил. Христовых воинов, показавши им женскую красоту; прельстил их слух; погубил в гордости и чревоугождении; запутал в похотях; соблазнил пьянством; отринув их от Бога, я поверг в пропасть блужения». Не дадим нечистым демонам посмеяться над нами; мы имеем Бога, Который есть наш Спаситель, а демонов погубитель. Имея на себе это мертвенное тело, мы не избежим смерти, но не смутимся, и да подвигнемся мужественно на победу с нечистыми демонами. Если мы будем иметь в сердце страх Божий и в душе будем носить память о смерти, то пусть вооружаются на нас все демоны, они не причинят нам никакого вреда, а окажутся овнами, без успеха бьющими стену, потому что стену нашу найдут несокрушимою, так как с нами будет Господь Бог наш, Которому принадлежит слава, честь и власть во веки веков. Аминь.