Китай, Сиань, уезд Гаолин, Тунъюаньчжэнь, незарегистрированная подземная недвижимость, резиденция Лю

СПАЗМ.

Хлопхлоп.

СПАЗМхлоп.

СПАЗМхлопСПАЗМСПАЗМ.

СПАЗМхлоп СПАЗМхлоп.

СПАЗМхлоп СПАЗМхлоп.

СПАЗМСПАЗМхлоп.

Хлоп СПАЗМхлопхлоп.

Хлоп СПАЗМСПАЗМ.

Хлопхлопхлоп СПАЗМ.

СПАЗМхлоп СПАЗМхлоп.

СПАЗМхлопхлоп СПАЗМ.

Тело Аня выгибается дугой. Секунду назад он спал, но внезапные судороги скрутили Аня, и теперь все его силы уходят на то, чтобы удержать язык подальше от зубов и не удариться головой. Из соседней комнаты доносится громкий протяжный звук, но сонный мозг, тщетно пытающийся вернуть контроль над телом, не понимает, что происходит.

Звук напоминает сигнал будильника. Или сигнал горна, при помощи которого отец каждое утро будил маленького Аня на тренировку.

Его – хлоп — его – хлоп — отец.

Папаша хренов.

Все новые судороги пробегают по телу.

Это не обычный приступ.

Это что-то другое.

Его отец.

Он был здесь!

Ань кое-как переворачивается на бок. Парня все еще трясет, но теперь у него перед глазами – лежащие на красном бархате талисманы, оставленные Тиёко.

Он смотрит на них, и судороги постепенно слабеют.

«Отец был здесь? Но как это возможно? Я же убил его».

Ань понимает, что это был сон.

Первый сон за все время, что он себя помнит. Ань смотрит на талисманы Тиёко. Хотя его перестало трясти, он чувствует, что судороги отступили и затаились лишь на время.

Сон ушел. Но странный звук остался.

Ань садится. Нажимает на кнопку. На стене появляется экран, на который транслируются изображения с видеокамер на территории здания, где он сейчас находится. Ань увеличивает одно из них. Ничего. Тыкает в другое. Снова ничего. Третье.

Что-то есть.

Не человек.

Маленький, похожий на стрекозу беспилотник.

«Игрок?»

Ань заключает беспилотник в рамку. Камера ловит беспилотник. Увеличивает изображение…

Нет. Не Игрок. Правительство. Правительство Китая. Ань – гениальный хакер, но на него напустили других способных ребят. Видимо, он привлек чье-то внимание, когда запускал следящие программы, покупал комплектующие и возился со списками пассажиров. Они понятия не имеют о Последней Игре, для них Ань – всего лишь диссидент и потенциальный террорист.

Правительство. Дни которого сочтены. Скоро все правительства канут в небытие.

СПАЗМ.

Ань заворачивает в ткань то, что оставила ему Тиёко. Встает, хватает сумку с самым необходимым. Забирается в кладовку, закрывает за собой дверь и наступает на тайный рычаг. Вокруг Аня смыкается металлическая капсула, которая проваливается в люк. Пролетев 40 футов вниз, он выбирается из капсулы и проходит 678 футов по туннелю до подземного гаража. Находит принадлежащий ему черный «Мерседес SUV» с прицепом.

Забирается внутрь и аккуратно раскладывает талисманы Тиёко на закрепленном на центральной панели серебряном подносе. Усевшись, кладет на язык один из ее ногтей. Заводит двигатель. Трогается с места – и в то же самое мгновение рычаг в кладовке возвращается на место и мир содрогается от взрыва. Большая грязная бомба, полная радиоактивных отходов, должна задержать проклятое правительство. Вряд ли кто-нибудь захочет подходить к воронке в ближайшую дюжину лет. Даже если у них будет эта дюжина лет, в чем Ань сильно сомневается.

«Я не террорист. Это Последняя Игра. И в ней не может быть победителей».

Вывернув руль, он выезжает с подземной парковки. До убежища в Пекине – 11 часов пути.

Ань перекатывает на языке ноготь Тиёко.

«Не может быть победителей, кроме тебя, любовь моя».