Я буквально рвала тесто для пиццы, вымещая все свои разочарования, связанные с тем сказочным днем, на беспомощной смеси муки и дрожжей. Тут от деревянного стола Айви донесся хруст жесткой бумаги. Мое внимание резко переключилось на нее. Наклонив голову и хмуро сдвинув брови, Айви продолжала внимательно изучать карту. Я была бы последней дурой, если бы уже не заметила, что после заката ее реакция резко ускорялась. Айви опять двигалась с обескураживающей грациозностью, однако на сей раз она выглядела разгневанной, а не влюбленной.

«У Айви вышел некислый забег», — мрачно подумала я, стоя у центрального островка нержавейки и готовя пиццу. У Айви была своя жизнь. Айви не пыталась доказать, что наиболее выдающийся, всеми любимый гражданин города Цинциннати на самом деле заправляет торговлей биолекарствами, и в то же самое время играть в шеф-повара.

Всего трое суток работая сама по себе, Айви уже получила задание отыскать пропавшего человека. Вообще-то я находила весьма странным то, что люди обращались за помощью к вампирам, но у Айви имелись свои чары — или, скорее, пугающая компетентность. Всю ночь она рыла носом карту города, отмечая цветными маркерами места, которые этот мужчина чаще всего навещал, вычерчивая маршруты, которые он вероятнее всего избирал, ездя из дома на работу, и т. д. и т. п.

— Знаешь, я не эксперт, — обращаясь к своему столу, сказала Айви, — но разве это следует делать именно так?

— А что, ты хочешь приготовить обед? — огрызнулась я, а затем посмотрела на плоды своих усилий. Круг больше напоминал скособоченный овал, местами такой тонкий, что там чуть ли не зияли дырки. Пристыженная, я растолкала тесто по тонким местам и как следует уложила его в форму для выпечки. Возясь с краями пиццы, я украдкой наблюдала за Айви. При первом же ее страстном взоре или излишне быстром движении я была готова выскочить за дверь и спрятаться за обиталищем Дженкса. Банка соуса открылась с громким хлопком. Мои глаза мигом переметнулись на Айви. Не увидев никакой перемены, я вывалила почти всю банку в пиццу и снова ее закрыла.

«Чего бы еще туда положить?» — задумалась я. Стало бы чудом, если бы Айви позволила мне напичкать пиццу всем тем, что я обычно туда совала. Решая даже не упоминать про орехи кешью, я принялась вслух перебирать вполне светскую начинку.

— Перцы, — бормотала я. — Грибы. — Тут я взглянула на Айви. От мяса эта девушка, как будто, не отказывалась. — Бекон, что остался от завтрака.

Маркер скрипел, пока Айви проводила лиловую линию от университетского кампуса к самой опасной в Низинах полоске баров и ночных клубов у речного берега.

— Ну ладно, — протянула она. — Ты все-таки собираешься сказать мне, что тебя так тревожит? Или мне придется заказать пиццу после того, как ты эту сожжешь?

Положив перец в раковину, я привалилась к столешнице.

— Трент заправляет торговлей биолекарствами, — сказала я, заново ощущая все безобразие этой информации. — Если он только узнает, что я намерена попытаться его на этом застукать, он прикончит меня куда быстрее, чем ВБ.

— Но он об этом не знает. — Айви провела еще одну линию. — Все, что он знает, это что ты подозреваешь его в торговле «серой» и в убийстве собственной секретарши. Будь он обеспокоен, он бы тебе той работы не предложил.

— Работы? — переспросила я, поворачиваясь к ней спиной и хорошенько промывая перец. — Трент предложил мне валяться под солнцем на каком-то острове в Южных морях. И заведовать его плантациями «серы», никаких сомнений. Он просто хочет убрать меня с дороги, только и всего.

— А как тебе такой вариант? — спросила Айви, надевая колпачок на свою авторучку и постукивая ею по столу. Я вздрогнула и резко развернулись. Во все стороны полетели брызги. — Трент считает тебя угрозой, — сказала Айви, делая целое представление из стряхивания случайно попавших на нее капелек.

Я смущенно ей улыбнулась, надеясь, что Айви не поймет, как она меня напугала.

— В таком аспекте я об этом не думала, — тихо отозвалась я.

Айви вернулась к своей карте, хмуро промокая влажные пятнышки на своих четких и аккуратных линиях.

— Дай мне время это проверить, — озабоченным тоном сказала она. — Если бы мы смогли ухватиться за его финансовую документацию и хотя бы за нескольких покупателей, нам удалось бы найти бумажный подход. Но я по-прежнему говорю, что здесь просто «сера».

Я открыла холодильник, собираясь достать оттуда пармезан и моццареллу. Если Трент не заправлял торговлей биолекарствами, то я была фейской принцессой. Раздался стук, когда Айви бросила один из своих маркеров в стаканчик рядом с монитором. Стоя к ней спиной, я опять вздрогнула от внезапного шума.

— Один тот факт, что у Трента есть ящик, полный дискет, помеченных названиями болезней, которые в свое время лечили при помощи биолекарств, не означает того, что он властелин биолабораторий, — заметила Айви, бросая в стаканчик еще один маркер. — Возможно, там списки клиентов. Этот человек серьезно занимается филантропией. Содержит с полдюжины сельских клиник, которые работают исключительно благодаря его пожертвованиям.

— Очень может быть, — сказала я, оставаясь при своем мнении. Я знала про щедрые пожертвования Трента. Прошлой осенью на одном только благотворительном аукционе в Цинциннати под названием «Ради наших детей» он спустил больше денег, чем я могла заработать за целый год. Однако лично я считала такие его усилия обычной рекламой. Этот человек был сама грязь.

— И потом, — продолжила Айви, откидываясь на спинку стула и с просто нереальной точностью швыряя очередной маркер в стаканчик. — Зачем Тренту заправлять торговлей биолекарствами? Этот человек и так сказочно богат. Ему просто не нужны еще деньги. Пойми, Рэчел, людей мотивируют три вещи. Любовь… — Красный маркер со стуком присоединился к остальным. — Месть… — Туда же приземлился черный. — И власть, — закончила она, швыряя зеленый маркер. — У Трента вполне достаточно денег, чтобы купить себе и первое, и второе, и третье.

— Ты забыла еще про одну вещь, — сказала я, задумываясь, не лучше ли мне было бы держать рот на замке. — Про семью.

Айви разом выхватила из стаканчика все маркеры и авторучки. Затем, откинувшись еще дальше на своем стуле, который теперь балансировал на двух ножках, она снова принялась их швырять.

— Разве семья не входит в понятие любви? — спросила Айви.

Уголком глаза я внимательно за ней наблюдала. «Только если члены твоей семьи не мертвы, — подумала я, тут же вспоминая своего папу. — Тогда семья может входить в понятие мести».

В кухне висело молчание, пока я посыпала соус мелкими крошками пармезана. Тишину нарушали лишь резкие щелчки Айвиных маркеров и авторучек. Все они попадали точнехонько в стаканчик. Периодический стук действовал мне на нервы. Наконец снаряды закончились, и я тревожно застыла. Лицо Айви было в тени. Я не могла понять, чернеют ее глаза или нет. Мое сердце забилось быстрее. Я не двигалась и ждала, что будет дальше.

— Послушай, Рэчел, почему бы тебе просто в меня осиновый кол не вбить? — раздраженно осведомилась Айви, отбрасывая волосы в сторону, чтобы показать мне свои сердитые карие глаза. — Я не собираюсь на тебя набрасываться. Я уже сказала, что пятница стала просто досадной случайностью.

Расслабляя плечи, я принялась громко рыться в выдвижном ящике в поисках открывашки для банки с грибами.

— Чертовски жуткой досадной случайностью, — еле слышно пробурчала я, вываливая грибы в пиццу.

— Я тебя слышала. — Айви немного поколебалась. Затем в стаканчик опять со стуком попала авторучка. — Ты… ты ведь читала ту книжку, да? — спросила она.

— Большую ее часть, — признала я, а затем снова встревожилась. — А что, я делаю что-то не так?

— Ты жутко меня раздражаешь — вот что ты делаешь не так! — ответила Айви, повышая голос. — Прекрати за мной следить. Я не животное. Я могу быть вампиршей, но у меня тоже есть душа.

Я так прикусила язык, чтобы даже не шевелить губами в ответ на ее тираду. Слышался стук, пока Айви бросала оставшиеся маркеры в стаканчик. Тишина становилась все тяжелее, когда она опять подтянула к себе карту. Я намеренно повернулась к Айви спиной, чтобы показать, что я ей доверяю. Но я ей не доверяла. Положив перец на доску для резки, я грубо дернула на себя выдвижной ящик и принялась шумно в нем рыться, пока не нашла здоровенный нож. Он был слишком велик, чтобы резать им перцы, но я слишком остро чувствовала свою уязвимость и намерена была воспользоваться именно этим ножом.

— Послушай… — Айви заколебалась. — Ты ведь не собираешься класть туда перцы?

Я невольно выдохнула и отложила нож. Судя по всему, в нашей пицце не должно было быть ничего, кроме сыра. Я молча положила перец назад в холодильник.

— Что это за пицца без перцев? — еле слышно прошептала я.

— Съедобная, — охотно откликнулась Айви, и я невольно скроила гримасу. Ей не полагалось этого слышать.

Затем я пробежала глазами по всей столешницу, изучая собранное там добро.

— А грибы годятся?

— Без них пиццы не бывает.

Я рассыпала тонко нарезанные коричневые грибочки поверх пармезана. Айви опять зашуршала своей картой, и я бросила на нее беспомощный взгляд.

— Ты так и не, рассказала мне, что ты сделала с Фрэнсисом, — заметила Айви.

— Я оставила его в открытом багажнике. Кто-нибудь разбудит его соленой водой. Кажется, я сломала его машину. Она больше не набирает скорость, какую передачу ни включай и сколько ни дави на газ.

Айви рассмеялась, а у меня по коже мурашки поползли. Словно подзадоривая меня запротестовать, она встала, подошла к островку нержавейки и оперлась о столешницу. Напряжение вновь стало меня наполнять. Оно резко усилилось, когда Айви с превосходно управляемой медлительностью уселась рядом со мной на столешницу.

— Итак, — сказала она, открывая пакет с пепперони и вызывающе кладя ломтик себе в рот. — Кто он, по-твоему, такой?

Айви ела. Вот класс.

— Фрэнсис? — спросила я, удивленная ее вопросом. — Идиот, ясное дело.

— Да нет, Трент.

Я протянула руку за пепперони, и Айви поставила пакет мне на ладонь.

— Не знаю, но он не вампир. Он подумал, будто мои духи нужны для сокрытия моего ведьминого запаха, а не… гм… твоего. — Испытывая неловкость, когда Айви была так близко, я принялась выкладывать пепперони, точно карты, на пиццу. — И его зубы недостаточно остры. — Закончив с пепперони, я убрала пакет в холодильник — подальше от Айви.

— На них можно надеть коронки. — Айви уставилась на холодильник и незримые пепперони. — Для практикующего вампира это создает определенные неудобства, но такое уже проделывали.

Мои мысли вернулись к Таблице 6.1 с ее слишком уж полезными диаграммами, и я передернулась. Маскируя такую свою реакцию, я резко протянула руку за помидором.

Айви кивнула в знак, согласия, когда моя ладонь вопросительно замерла над ярко-красным овощем.

— Нет, — с уверенностью в голосе сказала я, — Трент не вампир. У него полностью присутствует то понимание чужого личного пространства, которого так явно недоставало всем живым вампирам, с какими я когда-либо встречалась.

Стоило мне только об этом сказать, как я уже пожелала взять свои слова назад. Айви буквально оцепенела, и я задумалась, не имела ли та неестественная дистанция, которой она отделяла себя от всех остальных, какого-то отношения к ее завязке с вампирскими привычками. Как, должно быть, тяжко было предвосхищать каждое свое очередное движение, прикидывая, подсказала его тебе твоя голова или твой голод. Неудивительно, что Айви то и дело срывалась. Она без чьей-либо помощи боролась с тысячелетним инстинктом и сама прокладывала себе дорогу. Я немного поколебалась, а затем спросила:

— Есть ли какой-то способ выяснить, не является ли Трент человеческим наследником?

— Человеческим наследником? — с явным удивлением переспросила Айви. — Интересная мысль.

Своим здоровенным ножом я принялась резать помидор на маленькие красные квадратики.

— Это вроде как подходит. У Трента есть внутренняя сила, грация и личная властность вампира, но без повышенной чувствительности. И я могу жизнь поставить на то, что он не ведьмак и не колдун. Дело даже не в том, что от него даже отдаленно красным деревом не отдает. Дело в том, как он движется, в особом свете по ту сторону его глаз… — Я внезапно умолкла, припомнив его нечитаемые зеленые глаза.

Айви соскользнула со столешницы, принимаясь таскать с пиццы пепперони. Я как бы невзначай переставила пиццу за раковину — подальше от нее. Но Айви двинулась следом за пиццей и взяла с нее еще одну пепперонину. Послышалось негромкое гудение, когда в, окно влетел Дженкс. В руках у фейка был гриб почти с него самого размером. В кухне запахло сырой грязью. Я взглянула на Айви, а она пожала плечами.

— Привет, Дженкс, — сказала Айви, направляясь обратно к своему стулу в углу кухни. Очевидно, мы прошли испытание типа «я могу стоять рядом с тобой и тебя не кусать». — Ну, как мыслишь? Трент вервольф?

Дженкс уронил гриб, и его крошечная физиономия аж перекосилась от гнева. Крылышки замахали так стремительно, что вообще скрылись из вида.

— Откуда мне знать, вервольф он или просто хрен собачий? — рявкнул феек. — Мне не удалось к нему подобраться. Меня поймали. А? Как тебе? Дженкса поймали! Теперь довольна? — Он подлетел к окну. Стоя, подбоченившись, рядом с мистером Фишем, Дженкс стал глазеть в темноту.

Айви досадливо покачала головой.

— Значит, тебя поймали? Подумаешь, какая трагедия. Они почти сразу же раскусили, кто такая Рэчел, но она по этому поводу даже не ноет.

Вообще-то по пути домой я пережила приступ острого раздражения, который, впрочем, вполне мог объясняться странным шумом, доносившимся от машины Фрэнсиса, когда я оставляла ее на автостоянке у торгового центра, в тени большого дерева.

Дженкс метнулся от окна и завис в воздухе в трех дюймах от Айвиного носа. Крылышки его покраснели от гнева.

— Вот что, солнышко. В один из ближайших дней позволь какому-нибудь садовнику поймать тебя в стеклянный шар. Уверяю, тогда у тебя появится совершенно новое восприятие жизни.

Мое настроение стало резко улучшаться, пока я наблюдала за противостоянием четырехдюймового фейка и вампирши.

— Брось, Дженкс, — примирительно сказала я. — Сомневаюсь, что он и впрямь был садовником.

— Да? — ядовито отозвался Дженкс, подлетая ко мне. — Сомневаешься? В самом деле?

Оставаясь за спиной у Дженкса, Айви изобразила мне, как давит фейка между большим и указательным пальцем. Затем, театрально закатив глаза, она вернулась к своей карте. Опять стала нарастать тишина, однако на сей раз уже не неловкая, а вполне комфортная. Дженкс подлетел к своему грибу и вместе с грязью его ко мне притащил. На нем был свободный, в высшей степени легкомысленный наряд. Ниспадающий шелк был цвета влажного мха, а покрой наряда придавал Дженксу внешность арабского шейха. Светлые волосы фейка были аккуратно зачесаны назад, и мне показалось, будто я различила запах мыла. Никогда не видела фейка, отдыхающего у себя дома. Зрелище было довольно симпатичное.

— Вот, — смущенно сказал Дженкс, подкатывая ко мне гриб. — Я его в саду нашел. И подумал, что он тебе может понадобиться. Для пиццы.

— Спасибо, Дженкс, — душевно поблагодарила я фейка, стряхивая с гриба грязь.

— Послушай, Рэчел, — продолжил феек, отходя на три шага назад. Его крылышки то вдруг начинали безумно махать, то застывали в неподвижности. — Извини меня. Я должен был тебя поддерживать, а не попадаться как последний болван.

«Вот тебе и раз, — подумала я. — Как лестно». Существо размером со стрекозу извинялось за то, что не сумело меня защитить.

— Да ладно, брось, мы оба напортачили, — кисло отозвалась я, от всей души желая, чтобы Айви за этой трогательной сценой не наблюдала. Не обращая внимания на ее приглушенное фырканье, я прополоскала гриб в раковине и порезала его на кусочки. Дженкс, похоже, удовлетворился собственными извинениями и принялся надоедливо кружить над головой у Айви, пока она не попыталась его прихлопнуть.

Бросив ей досаждать, Дженкс вернулся ко мне.

— Я намерен выяснить, чем пахнет этот самый Каламак, даже если это будет стоить мне жизни, — заявил феек, пока я раскладывала по пицце кусочки его гриба. — Теперь это дело чести.

«Что ж, — подумала я, переводя дух, — почему бы и нет?»

— Завтра вечером я туда вернусь, — сказала я, думая о своем смертном приговоре. Рано или поздно я должна буду допустить ошибку. И, в отличие от Айви, из мертвых я уже не восстану. — Хочешь поехать со мной, Дженкс? Не как наводчик, а как партнер.

Дженкс выпрямился, и его крылышки стали менять цвет на лиловый.

— Зуб даю, что поеду.

— Рэчел! — воскликнула Айви. — Что ты такое творишь?

Надорвав пакет с моццареллой, я рассыпала ее по пицце.

— Я делаю Дженкса полноправным партнером. А что, с этим проблемы? Он отработал столько сверхурочных, что ничего меньшего просто не заслужил.

— Я не об этом, — сказала Айви. — А о том, что ты возвращаешься к Каламаку!

Дженкс завис рядом со мной, создавая единый фронт.

— Заткнись, Тамвуд. Рэчел нужна дискета, чтобы доказать тот факт, что Каламак заправляет торговлей биолекарствами.

— У меня нет выбора, — сказала я, так резко подпихивая тертый сыр, что он посыпался через край.

Айви с преувеличенной медлительностью откинулась на спинку своего стула.

— Я знаю, Рэчел, что он тебе нужен, но подумай хорошенько. Трент может в чем угодно тебя обвинить. Для начала — в противоправном нарушении владения. Или, к примеру, в том, что ты под личиной агента ВБ заявилась посмотреть, не косоглазые ли у него кони. Если тебя поймают, считай, что с тобой покончено.

— Если я обвиню Трента без твердого доказательства, он совершенно формально проскользнет сквозь любой суд. — Я не могла на нее смотреть. — Это доказательство должно быть железным и до идиотизма простым. Оно должно быть чем-то таким, во что СМИ мигом вцепятся и начнут трясти как грязную тряпку. — Порывистыми движениями я подобрала просыпанный сыр и запихнула его обратно в пиццу. — Я должна раздобыть одну из тех дискет, и завтра я это сделаю.

Айви недоверчиво фыркнула.

— Не могу поверить, что ты просто несешься назад. Никаких планов, никакой подготовки. Вообще ничего. Ты уже попробовала бездумный подход, и тебя поймали.

Мое лицо вспыхнуло.

— Если я не планирую свои походы в сортир, это еще не значит, что я самый плохой сыщик, — медленно процедила я.

Айви стиснула зубы.

— Я никогда не говорила, что ты плохой сыщик. Я только имела в виду, что небольшое планирование смогло бы уберечь тебя от некоторых досадных ошибок. Вроде сегодняшних.

— Ошибок? — воскликнула я. — Послушай, Айви. Я чертовски хороший Сыщик.

Она изящно выгнула тонкие брови.

— Однако за последние шесть месяцев ты не провела ни одного чистого задержания.

— Дело здесь не во мне, а в Деноне! Он сам это признал. А если тебя так мало впечатляют мои способности, чего ради ты тогда напросилась уйти вместе со мной?

— Я ни на что не напрашивалась, — проговорила Айви. Глаза ее сузились, а на щеках появились пятнышки гнева.

Не желая с ней спорить, я повернулась к пицце, чтобы поставить ее в духовку. От свиста сухого воздуха мои щеки напряглись, а несколько прядей волос упали мне на глаза.

— Нет, напрашивалась, — тихонько пробурчала я, зная, что Айви может меня слышать, а затем добавила громче: — Я совершенно точно знаю, что я намерена делать.

— Правда? — осведомилась Айви, стоя прямо у меня за спиной. С трудом сдержав испуганный возглас, я резко развернулась. Дженкс с побелевшим лицом стоял на подоконнике возле мистера Фиша.

— Тогда расскажи мне, — сказала Айви. Голос ее буквально сочился язвительностью. — В чем состоит твой идеальный план?

Не желая показывать Айви, как она меня напугала, я протолкнулась мимо нее, намеренно повернулась к ней спиной и своим здоровенным ножом принялась счищать муку со столешницы. Тут волоски у меня на загривке встали торчком. Однако, опять повернувшись к Айви, я выяснила, что она по-прежнему стоит, где стояла, пусть даже ее руки были воинственно скрещены на груди, а по ту сторону ее глаз порхали черные тени. Мой пульс резко ускорился. Я знала, что мне не следует с ней спорить.

Дженкс сорвался с подоконника и ненадолго завис между Айви и мной.

— Послушай, Рэчел, а как мы туда попадем? — спросил он, садясь рядом со мной на столешницу.

При мысли о том, что феек за ней наблюдает, мне стало немного спокойнее, и я опять-таки намеренно повернулась к Айви спиной.

— Я проникну туда как норка. — От Айви донеслось недоверчивое фырканье, и я оцепенела. Смахнув отчищенную муку себе на ладонь, я бросила ее в мусорное ведро. — Даже если меня засекут, они не поймут, что это я. Простая операция типа «хватай и беги». — Тут в голове у меня возник пересказ Трентом моих прежних операций, и я призадумалась.

— Кража со взломом в кабинете у члена городского совета — это тебе не простая операция типа «хватай и беги», — заметила Айви. Напряжение, похоже, из нее уходило. — Это крупная кража.

— Вместе с Дженксом я всего на две минуты заскочу в его кабинет. А из здания выберусь минут через десять.

— И через час окажешься в подвале башни ВБ, — подытожила Айви. — Вы психи. Вы оба психи ненормальные. Там же натуральная крепость в самой гуще этого долбаного леса! И это не план, а всего лишь идея. Планы пишут на бумаге.

Голос Айви сделался презрительным, отчего мои плечи опять напряглись.

— Если бы я пользовалась планами, я бы уже трижды успела подохнуть, — сказала я. — Не нужен мне никакой план. Ты просто выясняешь все, что можешь, а потом идешь и делаешь. Планы не принимают в расчет сюрпризы!

— Если ты используешь план, никаких сюрпризов у тебя просто не будет.

Айви пристально на меня посмотрела, и я с трудом сглотнула. У нее в глазах уже вовсю клубилась чернота. Внутри у меня все сжалось.

— Если ты ищешь самоубийство, то у меня есть куда более приятный способ, — выдохнула она.

Тут Дженкс сел мне на серьгу, и я резко отвела глаза от Айви.

— Это ее первая умная мысль за всю неделю, — сказал феек. — Так что отвали, Тамвуд.

Айви сузила глаза, и я быстро шагнула назад, пока ее внимание было отвлечено на Дженкса.

— Ты ничем не лучше ее, феек, — сказала Айви, показывая зубы. Вампирские зубы всегда были вроде пистолетов. Их не показывали, если не собирались ими воспользоваться.

— Оставь ее в покое! — крикнул в ответ Дженкс. — Пусть занимается своим делом!

Айви стала как натянутая струна. Мою шею обдало холодным воздухом, когда Дженкс замахал своими крылышками, словно бы собираясь взлететь.

— Хватит! — воскликнула я, прежде чем он успел меня покинуть. Мне хотелось, чтобы феек оставался именно там, где он сейчас сидел. — Послушай, Айви. Если у тебя есть идея получше, тогда излагай. А если нет — заткнись.

Мы с Дженксом дружно глазели на Айви, наивно полагая, что вместе мы сильнее, чем по отдельности. Глаза Айви окончательно почернели. Во рту у меня пересохло. Черные глаза не моргали, оживленные обещанием, на которое прежде там был только намек. Неприятная щекотка у меня в животе стала распространяться вверх. Горло перехватило. Я сама не понимала, страх это или предвкушение. Не дыша, Айви смотрела мне прямо в глаза. «Не смотри на мою шею, — в панике думала я. — О господи. Только не смотри на мою шею».

— Вот дьявольщина, — прошептал Дженкс.

Но затем Айви содрогнулась всем телом и отвернулась от нас, чтобы наклониться над раковиной. Меня трясло. Кроме того, я могла бы поклясться, что даже Дженкс испустил вздох облегчения. Я поняла, что все могло обернуться очень скверно. Так скверно, что хуже не бывает.

Когда Айви снова заговорила, голос ее казался мертвым.

— Отлично, — сказала она, обращаясь к раковине. — Езжайте туда, и пусть вас там убьют. Вас обоих. — Тут Айви резко выпрямилась, и я аж подскочила. Сгорбленная и измученная на вид, она вышла из кухни. Затем, так скоро, что мне даже не поверилось, раздался грохот входной двери в церковь. Наконец наступила тишина.

«Кому-то, — подумала я, — сегодня ночью придется очень несладко».

Дженкс слетел с моей серьги, приземляясь на подоконник.

— Что с ней такое? — воинственно спросил он во внезапно сгустившейся тишине. — Можно было даже подумать, что ее это до смерти взволновало.