– Давай вернемся к истории с банком. – Натан задумчиво почесывает кончик носа и гладит пухлой ладонью блестящую лысину. – В какой момент возникла эта идея?

– В момент, когда мы уже достаточно обнаглели, чтобы замахнуться на подобный проект, – отвечает Макс.

– То есть?

– Я не помню точную дату. Помню только, что информацию где-то раздобыл Мегазоид, он же предложил заняться всем этим.

– И ты сразу согласился, верно?

Макс внимательно смотрит на лысого коротышку, тщась понять, к чему ведут все эти вопросы и каким боком могут повернуться ответы на них. Натан, перехватив его взгляд, изображает на физиономии отстраненно-нейтральное выражение – дескать, не волнуйся, дружище, я так просто интересуюсь, из любопытства. Вновь наступает тишина: его собеседники терпеливо ждут. Они умеют ждать.

– Нет. – покачал головой Макс. – Я согласился, но не сразу.

В черепе кто-то снова опрокинул чан с горящими углями. Угли вспыхивали в такт отбивающему в висках барабанную дробь пульсу, пересохшую глотку словно натерли крупным наждаком. Макс с трудом поднял непослушное тело, уселся на край тахты, подперев ладонями свинцовую голову, в которой тяжело плескался вчерашний виски, подкатывая удушливыми волнами к горлу. Что за чушь вчера втирал ему Мегазоид? Кажется, что-то про трихомонаду. Вон он, храпит на диване, отвернувшись к стене. Фрикаделька почему-то лежит там же, с краю, укрывшись пледом, из-под которого виднеется тонкое плечо с трогательно соскользнувшей бретелькой майки. Максим тяжело поднялся на ноги, стараясь не расплескать содержимое переполненного желудка, и тяжело зашаркал на кухню.

Вода из-под крана разила хлоркой и сивухой, но оказалась холодной, такой, как сейчас и надо. Побрызгав в лицо, Максим открыл форточку, подставив влажную кожу утреннему ветерку, нашарил на подоконнике смятую пачку сигарет, затянулся. С той стороны окна – пасмурно, пахнет дождем.

Где-то на старом тополе, свесившим мокрые плети над стылой землей, простуженно загаркала ворона. Тихо, вполголоса прошуршала машина по асфальту двора. Городская окраина еще не проснулась.

В кухню ввалился жмурящийся спросонья Мегазоид, – Максим увидел его отражение в мутном оконном стекле, – почесал нависающее над резинкой трусов пузо, поднял пустую бутылку из-под вискаря, понюхал, поставил на место. Как он может глотать это пойло по утрам после вчерашнего? Такое ощущение, что его никогда не мучает похмелье.

– Шельма, ты чего-нибудь слышал про «Киберголд»? – поинтересовался толстяк, отхлебнув прямо из носика стоявшего на столе заварочного чайника.

– Не-а, – с неохотой протянул Максим. Головная боль отбивала всякое желание вести хоть какие-то осмысленные дискуссии.

– Любопытная штука. – Мегазоид уселся на табуретку, вытянул голые волосатые ноги и задумчиво пошевелил пальцами с выпуклыми желтоватыми ногтями. – Один из местных банков придумал. Это электронная платежная система такая, у буржуев подобная хрень уже давненько работает, теперь вот и у нас появилась. Типа, закидываешь на виртуальный счет какую-то сумму денег и можешь расплачиваться на сайтах и в интернет-магазинах, подключенных к системе. Или принимать платежи, если ты сам интернет-магазин. Потом бабло можно вывести, заплатив банку определенный процент.

– И что? – Максим лениво проследил за тусклой искоркой догоревшего дотла окурка, выброшенного им прямо в форточку. Описав пологую дугу, огонек исчез в сером утреннем тумане, словно и не бывало.

– А то! Надо этот «Киберголд» аккуратненько развести.

– Чувак, это банк, – вздохнул Максим, с тоской поглядев на облизанный Мегазоидом чайник: терпкая кисловатая заварка пришлась бы сейчас очень кстати. – У них там служба безопасности и всё такое. Хочешь, чтобы тебе эти ребята яйца открутили?

– Ты о моих яйцах не беспокойся, – с вызовом вздёрнул клочковатую бороду Мегазоид, – ты за своими лучше следи. А тема жирная, точняк тебе говорю. Хорошо погреться можно.

– Вот когда тебе двухсотваттный паяльник куда-нибудь вставят, заодно и погреешься, – язвительно заметил Максим.

– Дурак ты, Шельма, и не лечишься. – Мегазоид тяжело поднялся с табуретки и с хрустом потянулся. – Пойду тогда Фрикадельку будить, её уговорить проще, она не такая замороченная, как ты.

Дипломный проект Максим защитил без особенных усилий, но за самим дипломом так и не поехал, посчитав, что эта бесполезная в общем-то бумажка в синей коленкоровой обложке ему по большому счету не нужна. Работы хватало: новые заказы поступали с сетевых форумов регулярно, а иногда нехитрую работенку подкидывали и менты в лице давешнего Станислава Сергеевича. Общались они с ним всегда крайне вежливо, приветливо и корректно, в силу чего мучившие Максима поначалу опасения, навеянные Фрикаделькой, понемногу развеялись. Денег представители закона, впрочем, не платили, однако Максим искренне надеялся, что в случае крайней необходимости сможет обратиться к ним за помощью или советом.

А вскоре у него появилось еще приобретение, неожиданное и незапланированное. Тем утром он спустился во двор прямо в вытянутых на коленях трениках, чтобы выбросить пакет с мусором – мусоропровод на лестничной площадке в очередной раз забился, – когда к нему вразвалочку подошел Лёлик.

Этот тип был хорошо известен всем без исключения обитателям двора – время от времени его видели ковыряющимся под капотом очередной машины в доставшемся от отца ржавом гараже, где Лёлик оборудовал нелегальную мастерскую, однако слесарным промыслом тот занимался лишь когда был относительно трезв, что случалось нечасто. В остальное время Лёлик маячил возле дверей местного торгового павильона и потягивал из горла пиво, либо бесцельно шатался по улицам, стреляя у прохожих мелочь на очередную бутылку дешевого портвейна. Приветливо улыбнувшись Максиму беззубым ртом – передние зубы Лёлик давным-давно потерял в какой-то баталии – он обратился к нему с традиционным приветствием:

– Здорово, чувак!

«Сейчас денег просить будет», – обреченно подумал Максим, заранее приготовившись объявить Лёлику категорический отказ в открытии кредитной линии, однако тот огорошил его совершенно неожиданным предложением:

– Тачка не нужна?

– Тачка? – Максим растеряно замер, забыв донести до мусорного бака благоухающий вчерашней селедкой помоечный пакет.

– Ну да, «бэха пятёра». Нормальная тачила, чувак. Только она маленько того… В общем, сам увидишь. За пятьсот баксов отдам, нормуль?

«Нормальная тачила» оказалась видавшей виды «акулой» в давным-давно снятом с производства кузове 28-й модификации, которую мюнхенский автозавод выпустил в наш неспокойный мир еще где-то в первой половине восьмидесятых. Пыльная машина с помятой пассажирской дверью уныло стояла в заваленном хламом гараже на полуспущенных колесах. Чтобы полюбоваться этим чудом немецкой автопромышленности, Максим в сопровождении уже хорошо поддавшего Лёлика сначала вынужден был добираться на перекладных через весь город до противоположной его окраины, а потом, с остановками возле попадавшихся на пути пивных ларьков, долго плутать по дворам в поисках нужного бетонного бокса – провожатый и сам забыл, где договорился встретиться с продавцом.

Таковым оказался крайне активный парень лет двадцати пяти. Как вскоре выяснилось, автомобиль принадлежал его отцу, который не пользовался им уже много лет из-за проблем со здоровьем. Потом отец умер, и «бэха» осталась дожидаться своей участи здесь, среди старых автомобильных покрышек и банок с маринованными огурцами. Теперь научившийся зарабатывать самостоятельно парень решил освободить гараж – в доказательство серьезности своих намерений он нажал на кнопку извлеченного из кармана брелка сигнализации, и рядом с бетонным боксом приветливо пискнула, мигнув фарами, довольно-таки симпатичная «Вектра». Ну, а для успешного решения нелегкой задачи ему нужно было сначала куда-то сбыть этот старый отцовский хлам.

– Чо как? – обернулся к Максиму Лёлик, заинтересованный в сделке, кажется, даже больше настоящего владельца этого рыдвана.

– Она хоть заводится? – с сомнением поинтересовался Максим.

– Ща.

Лёлик со скрипом открыл капот и нырнул в его недра, отклячив тощую мосластую задницу. Затем попросил у своего товарища инструменты и принялся позвякивать ими из глубин моторного отсека, сдавленно матюгаясь. Прошло минут двадцать, прежде чем он протянул два провода от грязного, покрытого присохшими листьями аккумулятора «БМВ» в сверкающее лаком подкапотное пространство «Вектры». Стартер престарелого немца простуженно вжикнул пару раз, и мотор неохотно затарахтел.

– Ну?

Внутри «бэхи» кисло пахло плесенью, запустением и тленом. Максим провел ладонью по припорошенному толстым слоем пыли мягкому пластику приборной панели, заглянул в мутное зеркало, чуть надавил на педаль, и двигатель послушно отозвался утробным урчанием.

– Хрен с вами, – вздохнул он, выбираясь из автомобиля навстречу свежему воздуху и яркому солнечному свету. – Четыреста.

Четыре стодолларовые бумажки шустро перекочевали в карман разговорчивого продавца, одну из них он тут же отслюнявил беззубо осклабившемуся Лёлику. Максим получил второй комплект ключей и документы на машину, после чего паренек, используя капот «Вектры» в качестве стола, задним числом составил рукописную доверенность от имени своего уже почившего отца – возиться с официальным переоформлением машины он отказался наотрез.

– Годик покатаешься, пока доверка не кончится, и выбросишь её нафиг, – посоветовал Максиму он, – купишь себе тачку поновее.

Всю долгую дорогу до дома Максим нервничал, потел и непрерывно вертел головой, вздрагивая от каждого звукового сигнала, которыми щедро награждали его машину окружающие водители. Лишь недавно получив водительские права, он не имел абсолютно никакого практического опыта езды по городским магистралям и потому старался двигаться медленно, по возможности придерживаясь правого ряда, а перестраивался с осторожностью и опаской. Когда он неторопливо вкатился во двор, его мокрую насквозь футболку вполне можно было отжимать. Припарковавшись возле приземистого заборчика, ограждавшего детскую площадку, он с облегчением выключил зажигание и отпустил педаль тормоза, позабыв поставить «БМВ» на ручник. Раньше Максим даже не обращал внимания, что двор имеет небольшой, едва заметный уклон. Бесшумно покатившись вперед, машина с грохотом воткнулась в металлическую ограду, на радость обосновавшимся в соседней беседке алкашам потеряв две фары из четырех.

Мегазоид цокал языком, обходя «бэху» кругом. После посещения автомойки машина обрела менее унылый вид. Чтобы прикрыть истёртую и местами рваную велюровую обивку сидений, Максим приобрел на авторынке у какой-то цыганки недорогие чехлы из искусственного меха радикальной желто-оранжевой тигровой расцветки. Мохнатые и пёстрые чехлы, конечно, смотрелись в салоне «БМВ» весьма вызывающе, но Максим посчитал, что этому автомобилю тигровый окрас вполне подойдет по характеру.

– Самая та машина, чтобы в банк на ней сгонять, – резюмировал толстяк. – Будешь у нас типа молодой преуспевающий предприниматель.

– Зачем в банк-то? – удивился Максим.

– Так это, – подмигнул ему Мегазоид, – помнишь, я тебе про «Киберголд» рассказывал? Ну вот. Нам нужно получить образцы их скриптов и изучить их хорошенько, так сказать, разведать ситуацию изнутри. Чтобы подключиться к системе, сначала требуется какой-то сайт банку показать, на котором ты платежи принимать собираешься. Они его вдумчиво изучают – и либо дают добро, либо отказывают. Сайт Фрикаделька сделала уже, вчера получили одобрение. Толковая девчонка. Во-вторых, нужно быть юридическим лицом или частным предпринимателем. С этим еще проще, я вчера готовую фирму через Интернет купил, зарегистрированную на какого-то бомжа. Так что юридическое лицо у нас теперь тоже есть. Ну и в-третьих, нужно с заявлением и всеми документами в этот сраный банк приехать, чтобы подписать с ними договор. В банк поедешь ты.

– То есть, вы за меня уже все решили, да? – недовольно и даже немного обиженно засопел носом Максим.

– Не ссы, Шельма, – хлопнул его по плечу Мегазоид, – это совершенно безопасно. Фирма записана на левого чувака, а ты у нас типа представитель директора по доверенности, да и не докажет никто ничего. Все будет рок-н-ролл, отвечаю. Тем более, у тебя теперь такая крутая машина. Не на троллейбусе же в банк ехать, ну сам посуди?

Для столь ответственной миссии Максима нарядили в строгий деловой костюм, серый, с холодным металлическим отливом. Фрикаделька заботливо затянула на его шее узел галстука, коснувшись щеки мягкой головокружительно пахнущей челкой. Галстук немного давил, а воротник отглаженной рубашки впился в шею как клещ – Максим чувствовал себя приговоренным к повешению злодеем, которого палач возвел на эшафот.

Чтобы немного изменить собственную внешность, Максим зачесал челку в аккуратный пробор и по совету Мегазоида нацепил очки с простыми стеклами в тонкой металлической оправе – заглянув в зеркало, он пришел к выводу, что стал похож не на коммерсанта, а на какого-то пришибленного бюджетника, решившего посетить выставку современной живописи. Однако друзья заверили: выглядит он что надо. Мобильный телефон – компактный «Эриксон» последней модели – он спрятал в кожаный чехол, который прицепил на пояс, а документы с печатью переместились в черный портфель с блестящими крокодиловыми боками, что позаимствовал где-то толстяк.

– На, бумаги будешь подписывать вот этим, – Мегазоид протянул Максиму тяжелую золотистую авторучку, держатель которой венчался аккуратным наростом, напоминавшим острый наконечник копья. – Не потеряй, потом вернешь.

– Пошли, – сказала Фрикаделька, добровольно вызвавшаяся сопровождать Максима до самого банка.

Дороги оказались практически пустыми, и Максим, перемахнув через Неву по Большеохтинскому мосту, спустя полчаса отыскал свободное место для парковки примерно в двух кварталах от старинного особняка, где размещался банковский офис.

– Веди себя естественно, – шепнула ему на ухо Оксана. Изящным движением нацепив на нос солнцезащитные очки, она открыла дверь «БМВ» и опустила длинные стройные ноги на нагретый солнцем асфальт. Максим прыснул от смеха и беззвучно захохотал, уронив голову на руль.

– Что? – чуть приподняв очки, обернулась девушка.

– Ты…

Максим не мог больше бороться с душившим его смехом – купленные на рынке автомобильные чехлы обильно полиняли в пути, украсив аппетитную попу Фрикадельки густым слоем кучерявой, золотисто играющей на солнце синтетической шерсти. Вывернув шею, он тут же убедился в том, что и его собственная спина в дорогом костюме напоминает теперь шкуру заблудившегося в тибетских горах снежного человека.

– Фак!.. – искренне выругалась Фрикаделька и принялась очищать ладонью юбку от налипшего меха. Тщетно.

– Тебе идет! – искренне сообщил Максим и снова захохотал, получив в награду испепеляющий взгляд из-под длинных ресниц.

Этот забавный инцидент заметно приподнял ему настроение: несмотря на все предчувствия, встреча прошла на удивление легко. Поднявшись по мраморным ступеням банка и войдя в высокие стеклянные двери, Максим буквально ощущал спиной сверлящий взгляд охранника в строгой черной форме. Ему казалось, что тот сейчас остановит его, потребует документы, разоблачит в нем не потенциального клиента, а лазутчика, решившего проникнуть в сокровенные банковские тайны. Однако ничего подобного не произошло. Приветливая девушка в белоснежной блузке проводила его в кабинет с прозрачными стеклянными стенами, приняла документы, задала несколько вопросов, а затем, выдав Максиму диск со всеми необходимыми программами и инструкциями, вежливо попрощалась. Вся процедура заняла какие-то пятнадцать минут.

Расположившись поздним вечером за клавиатурой компьютера с бутылочной пива, Максим принялся разбирать добычу. Он приладил платежную форму на сайт, детально разобрался в том, как она работает, каким образом передает информацию и какие модули отрабатывают в каждый момент времени, и настроение его ухудшалось с каждой минутой: банковские программисты неплохо потрудились, разработав систему простую, но прочную и надежную. С какой стороны ни пытался подступиться к ней Максим, результат оказывался нулевым. Он детально разобрал код, пытался вводить в форму различные данные и внимательно проанализировал приходящие от банковского сервера ответы на генерируемые скриптами запросы. Похоже, ловить здесь все-таки нечего.

…Все великие открытия обычно совершаются случайным образом. Говорят, именно так были изобретены рентгеновские лучи и виагра, а Ньютону и вовсе перепало по голове тяжелым спелым яблоком. Бессмысленно проторчав за монитором четыре с лишним часа, Максим принялся от скуки гонять тестовую транзакцию в один доллар с сайта на счет и обратно, зачем-то открыв форму оплаты сразу в двух окнах браузера. Шутки ради он старался нажать на кнопку запуска платежа в обоих окнах одновременно. Однажды ему это удалось, и экспериментатор решил не останавливаться на достигнутом, поставив себе целью добиться хотя бы трех успешных попыток. Максим не сразу заметил, что на зарегистрированный им в банке виртуальный счет вместо одного доллара внезапно зачислилось два.

Такую ошибку обычно называют «состоянием гонки», проявляется она далеко не всегда, а лишь при соблюдении определенных условий. В этот раз причина, как догадался Максим, крылась в том, что успех той или иной операции внутри платежной системы в некоторых случаях определялся порядком выполнения различных элементов программы на клиентском компьютере и на банковском сервере. Своими манипуляциями Максим нарушил предусмотренный программистами порядок, и система не сумела правильно обработать два выполняющихся одновременно платежа с одинаковыми реквизитами и идентификационными данными. Сам того не желая, он нащупал слабое звено в хорошо отлаженных внутренних механизмах электронной платежной системы.

Наступила долгая бессонная ночь, но Максиму не в новинку было проводить час за часом в залитой голубоватым светом монитора комнате с плотно занавешенными шторами. Он попросту не замечал стремительного бега времени. Он работал. Тихий шелест клавиатуры, горьковатый запах кофе, сизые струйки сигаретного дыма, плывущие под потолком, точно клочковатый туман над водной гладью медлительной лесной реки. Зарегистрировав еще один виртуальный счет, Максим начал переводить между ними средства, пытаясь снова вызвать «состояние гонки» и спровоцировать сбой в программах.

Однако теперь он всякий раз наталкивался на новые и новые механизмы защиты, предусмотренные банковскими программистами: совершенно неожиданно начали срабатывать ограничения то на количество запросов с одного сетевого адреса, то на число действий в пределах одной сессии установленного ранее соединения. Но Максим уже не мог сдаться: он почувствовал азарт. Пути назад не было. Удача витала где-то здесь, совсем рядом, нужно лишь немного ловкости и везения, чтобы ухватить ее за хвост. Он чувствовал уверенность, что сумеет перехитрить дипломированных высокооплачиваемых банковских специалистов, какими бы крутыми те ни считались. Иначе потеряет уважение к самому себе.

На рассвете казавшаяся неприступной крепость наконец пала. Теперь у Максима имелось несколько сотен строк работающего кода, который позволял выполнять мини-транзакции между виртуальными счетами в автоматическом режиме. Если повезет и байты сойдутся в компьютерной памяти должным образом – операции задвоятся, тогда на счет поступит больше денег, чем было отправлено. Что делать со всем этим дальше, он пока еще не решил. Наверное, придется как-то регистрировать на случайные компании новые счета, потом организовать распределенную «ферму» по добыче виртуальной валюты и придумать хитроумный способ безопасного вывода ее из системы.

Сейчас размышлять над этими задачами ему решительно не хотелось – с организацией подобных схем гораздо лучше справляется Мегазоид, на него Максим и планировал в конечном итоге свалить все сопутствующие заботы. Его же самого распирала гордость от успешно и качественно выполненной работы. Он сумел! Если всё будет сделано грамотно и толково, за несколько лет можно по капле вытянуть из банковских толстосумов миллиона полтора долларов, не меньше. От одной мысли о подобной невообразимой сумме, до сих пор казавшейся сказочной, у Максима перехватило дыхание и закружилась голова. Хотелось прыгать до потолка. Страшные деньжищи! Просто фантастические. Только вот же они, не где-то в недоступной потусторонней вселенной, а прямо здесь, на экране его компьютера.

Несмотря на ранний час Максим отыскал в ворохе брошенной на кресле одежды трубку мобильного телефона и набрал номер Фрикадельки. Телефон не ответил – абонент оказался вне зоны доступа. Максим ткнул мышкой в правый нижний угол экрана: календарь показывал, что сегодня у нее запланирован выходной. Значит, отсыпается дома после очередной смены. Выбрав в груде шмоток наименее мятую рубашку, Максим натянул джинсы и, подхватив со стола ключи, спустился во двор.

Утренние окраины Питера дышали прохладой и свежестью, на капоте «БМВ» серебрились крошечные жемчужины росы. Скоро поздняя весна разгонит серые клочья облаков, и наступят теплые белые ночи. Время романтических прогулок под крыльями разведенных мостов, когда над продуваемой ладожскими ветрами палубой теплохода тоскливо перекликаются наглые невские чайки, а дремлющие проспекты большого города перемигиваются желтыми маяками светофоров, отражаясь в черной, чуть морщинистой глади реки. Хорошее время.

Зашептал, ожил двигатель, и Максим выкатил машину на пустынный проспект. От его съемной квартиры до обиталища Фрикадельки минут сорок езды, а в столь ранний час – так и за все двадцать пять домчать можно. Максиму нравилось водить по ночам: катаясь по безлюдным спящим улицам, он чувствовал какую-то особенную свободу, словно остался один на один с этим огромным мегаполисом и весь город в такие редкие минуты принадлежал только ему.

Знакомый подъезд, полутемная лестничная площадка, скрипучая и дребезжащая клеть лифта натужно заскользила вверх, поскрипывая усталыми тросами. Дверной звонок словно жужжание циркулярной пилы вонзился в тишину парадной. Максим давил на кнопку снова и снова. Неужто никого? Нет, вот послышались шаги, щелкнула щеколда дверного замка.

Фрикаделька заспанно жмурилась на чересчур яркую лампу дневного света, поплотнее запахивая накинутый на голое тело халат. Мягкая ткань подчеркивала соблазнительные изгибы тела, совсем чуть-чуть прикрывая красивую грудь, волосы растрепаны и спутаны невообразимым гнездом, но все это делало ее еще более и желанной.

– Ты очумел? – прикрыла глаза ладонью, словно козырьком, Фрикаделька. – Видел, который час?

– Я «Киберголд» сломал! – захлебнулся от душащего восторга Максим.

– Да мне пофигу, – с явным недовольством пробормотала девушка, – я спать хочу!

Халатик чуть распахнулся под прикосновением случайного сквозняка, на мгновение обнажив безупречную линию бедра и волнующий темный треугольник внизу плоского животика. Максим почувствовал разгорающееся, крепнущее желание, протянул руки, чтобы обнять ее гибкую талию.

– Да отстань же, кобель! – отмахнулась Фрикаделька, но не как обычно, кокетливо и игриво, а почему-то раздраженно.

– Пойдем, – шепнул Максим, коснувшись щекой мягких волос, шагнул вперед, увлекая ее за собой, однако та не спешила поддаваться, замерла в дверях, схватив его за плечо.

– Макс, приходи днем, ладно? Давай не сейчас.

Но робкий огонек желания уже вспыхнул ярким пламенем, разгорелся жарким костром, обжигая Максима изнутри, и самый древний инстинкт повел его через знакомую прихожую с разбросанными на старом линолеуме стоптанными тапками, мимо вечно приоткрытой двери на кухню, дальше, к спальне, в полумраке которой проглядывала белесым силуэтом скомканная постель. В ответ на хлопнувший замок входной двери брошенное на кровати мятое одеяло зашевелилось, из-под него вынырнула растрепанная кудлатая голова.

– Кому, блин, тут не спится по утрам? – спросила голова охрипшим спросонья голосом и, сфокусировав взгляд чуть раскосых татарских глаз на незваном госте, добавила:

– А, Шельма! Здорово. Фигли так рано, случилось чего?

Максим замер в дверях в полной растерянности. Ему показалось, будто что-то замерло и оборвалось внутри.

– Марат?

– Нет, блин, Санта-Клаус, – ворчливо ответил Нофер и, пошарив рукой под одеялом, принялся натягивать трусы. – Да расслабься, чувак, она и с толстым спит. Относись к жизни проще.

Максим обернулся – Фрикаделька безразлично смотрела куда-то в сторону, привалившись плечом к дверному косяку у дверей кухни, потом потянулась к туалетному столику, зажала губами сигарету, щелкнула зажигалкой. Лишь со второй попытки скуластое лицо ее озарилось теплым желтоватым отражением пламени. Наверное, того самого, что потухло сейчас где-то в глубине Максимкиного сердца. Стряхнув оцепенение, он молча направился к дверям.

– Постой…

Фрикаделька шумно выдохнула сигаретный дым в сторону, тряхнула головой, сбросив со лба упавшую на глаза челку.

– Я хочу, чтобы ты понял… Я тебе ничего не обещала.

– Я знаю, – кивнул Максим.

– Ну вот и отлично, – улыбнулась девушка. – Я не буду нести всякую чушь про то, что мы должны остаться друзьями, просто давай ты сделаешь вид, что ничего не произошло, а я сделаю вид, что тебе поверила.

Максим продолжал стоять в дверях, чего-то ожидая.

– Я не умею строить длительные отношения, Макс, – сказала Фрикаделька, глубоко затянувшись, – просто не знаю как, не было достойного образца перед глазами. Отец пил, мать работала с утра до ночи, чтобы поднять нас с сестрой, я считай с детства была предоставлена самой себе. Тусовалась во дворе с такой же компанией бездельников. Маленький городок, заняться особенно нечем, развлечений тоже никаких: кинотеатр да дом культуры. Потому и в большой город подалась, чтобы хоть как-то в люди выбиться… Понимаешь?

– Понимаю.

– Она эту историю каждому своему мужику рассказывает, – прокомментировал ее монолог Нофер и, бочком протиснувшись на кухню, загремел там посудой. – Не слышал раньше?

Отвечать не хотелось. Не оглядываясь, Максим сбежал вниз по лестнице, захлопнув за собой дверь парадной. На улице уже почти рассвело. Упав на водительское сидение машины, он пошарил по карманам – сигареты кончились. Максим выудил из груды в пепельнице не слишком мятый и замусоленный хабарик. Дым показался отвратительно горьким, от него защипало в глазах.

Что теперь? Он, в принципе, может справиться со всем и без помощников, хотя командой, конечно, работать намного проще и интереснее. Все-таки ничто не может в этом мире длиться вечно. Придется работать одному, а может быть, даже удастся набрать собственную команду: что ни говори, а опыта у него теперь достаточно. Не хватает, пожалуй, лишь нужных связей и полезных знакомств, которых полным-полно у Мегазоида. Но знакомства, хочется верить, дело наживное. Как бы то ни было, у Максима сейчас пропало всякое желание общаться хоть с кем-то из своей старой компании.

Включив зажигание, он тронул машину с места и покатился к выезду на проспект. Погруженный в свои мысли, он даже не заметил, как от противоположного тротуара медленно отчалил старенький «Форд» цвета асфальта и увязался за ним следом, стараясь соблюдать приличную дистанцию и не попадаться лишний раз ему на глаза.