ГЛАВА 1

Июнь 2008 года

Какими мелкими и незначительными порой бывают события, определяющие нашу судьбу!

Наутро, к тому часу, когда настало время ехать на работу, Джуд почти забыла свой сон. Ожидая поезд на станции Гринвич, она вдруг услышала плач младенца, возродивший фрагменты сна, но, когда оказалась на Бонд-стрит, их вытеснили повседневные тревоги. Подсказки подсознания о том, что должно произойти нечто важное, утонули в повседневной суете.

Была пятница, в отделе книг и манускриптов аукционного дома «Бичемс» на Мейфэре наступило время ленча. Джуд все утро просидела за компьютером, составляя для ближайшего аукциона каталог редких первых изданий поэтов восемнадцатого века. Трудная, требующая предельной внимательности работа, включающая описание каждого тома: состояние, значение автографов, посвящений или аннотаций, исполненных от руки, — всего, что могло пробудить интерес потенциальных покупателей. И когда ее оторвали отдела, она раздраженно оглянулась.

— Джуд! — воскликнул Иниго, занимающий соседний стол. В руках у него была кипа бумаг, украшенных стикерами. — Гранки сентябрьского каталога. Куда положить?

— О, спасибо, клади сюда. — Она показала на переполненный лоток рядом с компьютером, после чего принялась печатать очередное предложение.

— Ты должна еще раз взглянуть на бумаги Блумсбери, — требовательно произнес Иниго, проигнорировав намек. — Я подчеркнул пару пунктов, и если хочешь…

— Иниго, — процедила она сквозь зубы, безуспешно пытаясь найти вежливый способ посоветовать ему заняться собственными делами.

«Первые издания, принадлежащие „Блумсбери-груп“, были поручены мне, и я не обязана отчитываться ни перед ним, ни перед кем-то еще. Но он постоянно сует свой нос куда не следует!» — убеждала себя мысленно Джуд.

— Не могли бы мы поговорить позже? Мне необходимо закончить работу.

Иниго кивнул и скользнул к своему столу, где стал готовиться к уходу. Джуд зачарованно наблюдала, как он надевает твидовый пиджак поверх жилета в тон, сует авторучку в нагрудный карман, поправляет шелковый галстук и проводит рукой по аккуратно причесанным светлым волосам. Нечто вроде ритуала.

— Важная встреча, Иниго? — заметила она.

— Да, с лордом Медингсфилдом, — с довольным видом прошептал он и постучал по носу, чтобы подчеркнуть конфиденциальность дела.

— Лорд Медингсфилд? Опять? — удивилась Джуд. — Желаю приятно провести время.

Она снова повернулась к клавиатуре. Иниго вот уже несколько месяцев обхаживал богатого коллекционера, но хитрый старый аристократ постоянно «надувал» беднягу.

— Мы находимся на весьма деликатной стадии переговоров. — Иниго поджал свои губы херувима, словно идея хорошо провести время ниже его достоинства.

Джуд и стажерка Сури, сидящая за столом напротив, обменялись шутливо-потрясенными взглядами. Сури уставилась на документы, но Джуд видела, как ее плечи трясутся от едва сдерживаемого смеха. Иниго все в жизни воспринимал чересчур серьезно, особенно свое место в ней.

Вот и сейчас он запер ящики письменного стола, схватил кожаный портфель ручной работы и торжественно открыл дверь. Сквозь стеклянную перегородку было видно, как он несколько раз нажимает кнопку лифта, суетясь, словно пес, которого донимают блохи. Только когда кабина лифта поглотила его, девушки дали волю смеху.

— Интересно, что бы он сказал, посмотрев на себя на видео, — ухитрилась выдавить Сури.

Она встала, поправила заколку в блестящих черных волосах и повесила на плечо сумку.

— Возможно, влюбился, бедный мальчик, — бросила Джуд, не прекращая печатать.

— Принести вам что-нибудь? — спросила Сури. — Если хотите сандвич, я буду проходить мимо «Клуни».

— Спасибо, не нужно, — улыбнулась Джуд. — Сейчас закончу и выйду сама.

После ухода Сури она выпила минералки из спрятанной под столом бутылки. О ленче можно забыть. Слишком много работы. Кроме того, пояс нового брючного костюма слишком тесен, нельзя рисковать — иначе сегодня за ужином на пол посыплются пуговицы.

Она подняла пыльный том, наскоро осмотрела и положила в другую стопку.

«Телячья кожа, украшенная выпуклыми полосами. Ручное тиснение. Хорошая добротная копия современной работы».

И в этот момент Рука Судьбы нанесла удар.

Телефон на столе Иниго залился трелями, выводя Джуд из равновесия. Навязчивый, самодовольный, совсем как его хозяин. Она смотрела на телефон, мысленно умоляя аппарат замолчать. Возможно, звонит клиент с дурацкими вопросами: милая старушка, решившая сделать состояние на потрепанном собрании сочинений Агаты Кристи, или всезнайка-букинист, требующий личной аудиенции. Но телефон продолжал звонить, прежде чем переключиться на аппарат Сури, прозвонить еще восемь раз и переключиться на автоответчик.

Схватив трубку своего телефона, Джуд нажала на кнопку:

— «Книги и манускрипты». Алло.

— Иниго Селбоурна, пожалуйста, — раздался глубокий мужской голос.

— К сожалению, он ушел на ленч, — ответила Джуд и, на случай если звонящий вообразил, что она — секретарь Иниго, добавила: — Я Джуд Гауэр, второй оценщик. Что ему передать?

— Моя фамилия Уикем. Я звоню из Старбро-Холла в Норфолке.

Джуд неожиданно заинтересовалась услышанным. Норфолк — ее родина. Но где этот Старбро-Холл?

Она крепче прижала трубку к уху.

— Я коллекционирую книги восемнадцатого века, хотел бы, чтобы вы на них взглянули, — продолжал мистер Уикем. — Друг заверил, что они, возможно, очень ценные.

Джуд перевернула страницу блокнота и аккуратно записала сверху: «Старбро-Холл», после чего уставилась на эти два слова, пытаясь понять, почему они так знакомы. Вряд ли она когда-нибудь бывала там, но по какой-то причине в памяти всплыл образ бабушки.

— У Иниго есть ваш номер телефона, мистер Уикем?

— Нет.

Он назвал номер. Код показался ей знакомым. «А, такой же, как у Клер», — вспомнила Джуд.

Вот оно! Старбро-Холл — это часть большого поместья, где бабушка жила в детстве.

Джуд записала номер и нарисовала вокруг звездочку с неровными лучами.

«Просто передам сообщение Иниго, и все», — решила Джуд.

Но название «Старбро» кое-что для нее значило, и она была заинтригована. С другой стороны, книги, которые хозяин поместья хотел продать, могут не заинтересовать «Бичемс».

— Мистер Уикем, — поинтересовалась Джуд, — какого рода это книги? Дело в том, что я занимаюсь именно этим периодом.

— Неужели? В таком случае я, видимо, должен иметь дело с вами, а не с мистером Селбоурном.

Она уже решилась возразить, что Иниго вполне компетентен в подобных вопросах, но вдруг поняла, что не хочет этого.

«Роберт Уикем просил именно Иниго. Я была бы в бешенстве, перехвати Иниго мою работу, а Сури сказала, что он однажды сделал это, хотя другой клиент рекомендовал именно меня. Нет, — размышляла Джуд, — не хочу опускаться до его уровня. Странно, что мы постоянно пытаемся поквитаться».

Глава отдела Клаус Вандербильт твердил, что они должны работать вместе, чтобы уводить клиентов у других аукционных домов. По правде говоря, Джуд очень уважала профессионализм Иниго, но возмущалась его назойливостью. В его присутствии она никогда не могла расслабиться.

— Вы знаете Иниго? Вам кто-то его рекомендовал? — спросила она у Роберта.

— Нет, мне назвала его имя телефонистка.

«Значит, я ни у кого не отнимаю работу!»

— В таком случае, — объявила Джуд с постыдным чувством триумфа, — я займусь вашим делом, если хотите.

— Счастлив слышать. Коллекция принадлежала моему предку Энтони Уикему. Он был кем-то вроде астронома-любителя, и большинство книг имеют отношение к его хобби. Я хочу, чтобы вы оценили их, с дальнейшей перспективой продажи.

— Так он был астрономом? Интересно…

Джуд поспешно записывала детали. Научная литература, особенно восемнадцатого века — эры открытий, — пользовалась большим спросом. Даже сейчас она могла назвать одного-двух книготорговцев, которые захотят побольше узнать о коллекции.

— У меня есть несколько первых изданий, по крайней мере так сказали, стоит также упомянуть рукописи, карты и записи наблюдений. Сам я в этом не разбираюсь. Мать знает больше меня. Думаю, вы сразу скажете, есть ли среди книг стоящие.

— О каком количестве мы говорим? Вы не могли бы привезти их к нам?

— О Господи, нет. Их штук двести или больше. И бумаги… они очень старые и хрупкие. Послушайте, если вам тяжело, я могу позвонить в «Сотбис». Я уже подумывал это сделать. Просто друг посоветовал сначала позвонить к вам.

— Нет, не беспокойтесь, я приеду, — поспешно заверила Джуд.

— Кроме того, у нас есть его инструменты. Обломки телескопа и что-то еще. Одна из сферических моделей Солнечной системы.

— Хотите сказать — «модель Солнечной системы, работающая на часовом механизме»?

«Пожалуй, стоит туда поехать», — подумала Джуд, перебирая книги свободной рукой в поисках ежедневника.

— Именно так. Показывает движение планет вокруг Солнца. Значит, вы готовы меня навестить?

— Разумеется.

Она увидела кончик ежедневника в лотке под грудой гранок, принесенных Иниго.

— Какой день вам подойдет?

Джуд перелистала ежедневник. «Смогу ли я уехать на следующей неделе? Если Уикем угрожает показать коллекцию другим аукционным домам, надо поторопиться».

— Меня сейчас нет дома и не будет несколько дней, — пояснил собеседник.

Они договорились, что Джуд приедет через неделю.

— Вы будете на машине? Я вышлю маршрут электронной почтой. Объяснять по телефону слишком сложно. Ближайший городок — Холт. Если захотите, можете переночевать у меня. Здесь много комнат, мы с матушкой будем рады вас принять. Жена и дети в отъезде, так что проведем вечер мирно и спокойно.

— Вы очень любезны, но мне, возможно, не придется воспользоваться вашим гостеприимством. У меня в тех местах живут родственники.

«Я целую вечность не была дома, в Норфолке. Прекрасная возможность навестить семью. Может, Каспар тоже согласится поехать», — размышляла Джуд.

Положив трубку, она принялась рассеянно бродить по комнате. Коллекция Старбро-Холла дорого стоит, в этом она была уверена, хотя не могла понять почему. «Если сумею заполучить коллекцию для „Бичемс“, это большой плюс, потому что Клаус Вандербильт скоро уйдет на пенсию и компания будет искать нового главу отдела».

Джуд размышляла, у кого шансов больше: у нее или Иниго. Ее взгляд остановился на блокноте и названии «Старбро-Холл».

Она так и не смогла представить это место. Поискав на полках со справочной литературой, вытянула оттуда огромный том, озаглавленный «Великие дома восточной Англии», и положила его на стол Иниго. Добравшись до буквы «С», Джуд увидела старую зернистую черно-белую фотографию. Старбро-Холл оказался изящной виллой в стиле палладианского классицизма, с гравийным двором и широким, ничем не примечательным газоном, с каменным фонтаном напротив входной двери.

«Две мили от деревни Старбро. Выстроен в 1720 году Эдвардом Уикемом, эсквайром, на месте сожженных руин прежнего поместья Старбро» — гласила подпись к снимку.

Старбро. Совсем рядом с домом Клер. Джуд наверняка проезжала через деревню Старбро, и сейчас припоминала большую церковь, площадь с красивой табличкой с названием деревни и скамью, выстроенную вокруг гигантского старого дуба. Отец бабушки был егерем в поместье Старбро, вот только Джуд не знала, где жила его семья.

Она еще несколько минут просидела в пустом офисе, прежде чем дотянулась до телефона и позвонила бабушке.

Последнее время старушка привыкла дремать после ленча, особенно когда солнце ласковыми лучами играло на полу гостиной, наполняя ее теплом и мерцающим светом. Была последняя пятница июня, и в прибрежную деревню Блейкни съехалось множество отдыхающих. Но если она снимала слуховой аппарат, шум и говор людей, проходящих мимо окна, смотрящего на Норфолкскую гавань, снижался до несвязного, но умиротворяющего бормотания.

Ей нравилось это дремотное состояние, ведь оно возвращало ее в прошлое. Она слышала знакомые голоса, взрывы счастливого смеха… Это освежало душу, как родниковая вода.

Она снова вспоминала детство. Себя — малышку Джесси, играющую в прятки на опушке леса. Она здорово умела играть: в секунду взбиралась на дерево и сворачивалась у основания ветки, крохотная и неподвижная, как птичка. Ее долго не могли найти.

Но однажды Джесси слишком углубилась в лес, зашла за полуразрушенную башню, хотя отец строго-настрого запрещал, потому что маленькие девочки могут заблудиться или еще что похуже. Именно в тот день Джесси впервые увидела дикарку. Почувствовала ее присутствие прежде, чем заметила. У нее закололо в затылке: верный признак, что за ней наблюдают. Застыв на месте, Джесси прислушалась. И невольно высматривала в тени дуба и пятнистых узорах, которыми солнце украсило землю, страшных сказочных чудовищ. В этот момент в нижних ветвях древнего дуба что-то блеснуло.

— Я тебя вижу! — выдохнула Джесси.

Лесное существо немедленно вышло из укрытия и оказалось девочкой, почти ее ровесницей, лет восьми, и Джесси сразу вспомнила картинку в учебнике по истории. Незнакомка выглядела как цветочная фея в своей убогой коричневой тунике и с листьями, застрявшими в волосах.

— Привет, — поздоровалась Джесси. — Почему ты за мной следишь?

Девочка пожала плечами.

— Ты не разговариваешь? Почему?

— Ш-ш-ш… это секрет. — Девочка прижала пальцы к губам.

В ее глазах заблестели веселые искорки, она поманила Джесси за собой.

— Куда мы идем? — пробормотала Джесси, когда «фея» повела ее еще дальше в лес. — Я должна вернуться. Мне не позволяют…

Девочка покачала головой и нырнула под высохшую ветку. Джесси последовала за ней и увидела полянку, усыпанную маленькими розовыми цветами.

— Орхидеи! — немедленно узнала Джесси, потому что однажды отец, проверяя капканы, принес домой букетик точно таких же.

Цветочная фея сорвала один и дала Джесси.

— Как красиво! — воскликнула та. Девочки, довольные, улыбнулись друг другу.

Джесси очнулась от сна, услышав звон. Повозившись со слуховым аппаратом, она подошла к телефону.

— Джудит!

Она не стала бы утверждать, что Джуд — ее любимая внучка, но чувствовала к ней близость, какой не ощущала к Клер. Дорогой, маленькой злючке Клер.

— В следующую пятницу я еду в Старбро-Холл! Можно, переночую у тебя в четверг? Я бы хотела расспросить тебя об этом месте!

— Старбро? — удивилась бабушка, но тут же добавила: — Чудесно вновь повидать тебя, дорогая! Успеешь к чаю?

Положив трубку, Джесси бессильно прислонилась к буфету, одолеваемая новой волной воспоминаний. Старбро-Холл… Последнее время она часто думала о дикарке… Ее мозг напоминал ролик старой пленки, произвольно выхватывающий сцены из далекого прошлого. И вот теперь внучка едет туда. «Старбро… Надо же… Вдруг это возможность все исправить…»

* * *

Два часа подряд телефоны не переставали звонить, Иниго продолжал донимать советами о первых изданиях «Блумсбери». И все же Джуд сумела напечатать каталог и укрылась в кладовой, чтобы рассортировать книги по лотам для аукциона. Эта работа успокаивала и на время освобождала голову от тревожных мыслей.

Размышляя о коллекции из Старбро-Холла, Джуд неожиданно подумала о старой подруге Сесилии. Они познакомились в университете, но позже Джуд отправилась в реальный мир реальной работы, а Сесилия до сих пор дышала пылью в университетских библиотеках, изучая научную революцию конца восемнадцатого века.

Год назад или около того они встретились, пошли в ресторан и от души наговорились. Сесилия что-то рассказывала о книге, которую писала. Астрономия того времени.

«Нужно немедленно связаться с ней», — решила Джуд.

Вскоре в кладовую заглянула Сури.

— Я ухожу, Джуд. Мы едем в Чичестер к моим родителям. Пробки, должно быть, ужасные. Хорошего вам уик-энда.

— Черт, уже почти шесть! Я тоже иду!

В кладовой не было окон, и Джуд потеряла представление о времени.

— Сегодня мы с друзьями Каспара идем на обед! Я говорила, что через две недели все мы едем во Францию? Подумать только, я встречалась с ними всего дважды. Безумие, правда?

— Скорее храбрость, если вы их совсем не знаете, — неуверенно пробормотала Сури. — Что, если вы не поладите?

— Думаю, поладим. — Джуд пыталась убедить себя. — Похоже, они люди неплохие.

После ухода стажерки Джуд навела порядок на письменном столе. Быстро, умело вернула книги на полки и выровняла стопки бумаг. Ей не слишком понравился взгляд Сури, в котором плескалось нечто вроде жалости. Двадцатишестилетняя Сури, только что помолвленная с парнем, которого встретила в университете, все еще смотрела на жизнь сквозь розовые очки. Ее мир был восхитительным, искрящимся, полным надежды и счастья. Джуд обожала ее за это. Даже снисходительные замечания Иниго не могли разрушить сияющую ауру Сури. Разве что порой ему удавалось немного притушить ее. «Когда-то и я была такой же», — усмехнулась про себя Джуд.

Она вдруг почувствовала легкую жалость к себе.

В половине шестого Джуд уже проталкивалась сквозь толпы гуляющих по переулку, тянущемуся вдоль вокзала Чаринг-Кросс до станции метро «Набережная».

Даже не будь они знакомы, ее внимание наверняка бы привлек мужчина, прислонившийся к колонне и что-то печатающий на смартфоне: красивый и энергичный, с темными вьющимися волосами, зачесанными назад с помощью капельки геля. Каспару, прекрасно сложенному, хотя немного массивному, невероятно шел синий костюм от известного дизайнера и крахмальная белая сорочка. Она познакомилась с ним несколько месяцев назад на вечеринке у подруги. Его привлекли мягкие темные глаза Джуд и облако волнистых рыжеватых волос, которые она скалывала заколкой на затылке. По мнению друзей, они смотрелись рядом идеально.

— Ты просто копия Мадонны. Сначала была грустной, а потом улыбнулась. Некоторые улыбаются одними губами, а ты — глазами, словно тебе не все равно. Мне понравилось, — пояснил Каспар, когда Джуд однажды шутливо спросила, почему в тот вечер он подошел к ней.

Ей понравилось, как он грациозно передвигался среди утонченных горожан. В любой компании он казался своим. Каспар никогда не был женат, и многие его друзья тоже оставались холостяками. Все слишком усердно занимались карьерой. Каспар и его друг Джек, например, работали консультантами по рекламе. Но даже женатые пары не имели детей. Это тоже влекло ее к Каспару: Джуд знала, что это такое — жить одним днем. Они не говорили о будущем, и когда Каспар пригласил ее поехать на отдых с его друзьями, Джуд засомневалась, но потом подумала: «Почему нет?»

— Будет весело, — пообещал он. — Мы прекрасно проведем время.

У нее были причины верить ему, но в душе копошился червячок тревоги.

Казалось, все подруги, что шесть лет назад присутствовали на ее свадьбе с Марком, сговорились и одна за другой посылали приглашения на свадьбу, объявления о рождении детей. Она и сама была крестной матерью шестилетней племянницы Саммер, трехлетней Дженнифер и обещала посетить крестины восьмимесячного малыша, сына бывшей сослуживицы. Несколько дней назад Джуд вместе с ним и его матерью побывала в лондонском зоопарке. К сожалению, она очень редко видела трехлетнюю Дженнифер, дочку Софи, которая была лучшей подругой Джуд еще со школьных времен, потому что их семья в прошлом году перебралась в Штаты, но присылаемые по электронной почте фото наполняли ее сердце невыразимой тоской.

— Привет. Прости, опоздала! — воскликнула она, касаясь плеча Каспара.

— Вовсе нет. — Он притянул ее к себе и коротко, но умело поцеловал.

Его темные глаза блестели, взгляд оценивал, и Джуд втайне порадовалась, что купила брючный костюм и пропустила ленч, чтобы влезть в него.

— Красивые серьги, — заметил он, и Джуд невольно коснулась элегантного серебряного кубика на пуссете.

Серьги подарил Каспар на прошлую Пасху вскоре после того, как они впервые встретились. Правда, она намекнула, что предпочитает золото, но все равно любила сережки, потому что их выбрал Каспар.

— Люк и Марни ждут нас в восемь. Пойдем выпьем, — предложил он.

Они нашли поблизости винный бар, где заняли последний свободный столик. После пары глотков переслащенного бургундского на пустой желудок у Джуд слегка закружилась голова.

— Как прошла твоя презентация? — спросила она.

Каспар и Джек пытались получить заказ на рекламу подростковой спортивной моды, и Джуд очень переживала за них.

— Хорошо, — кивнул Каспар. Он уже осушил один стакан и налил себе второй. — Они просто схватились за идею клипа. Если мы найдем подходящих ребят для съемки, это будет потрясающе. Джек уже прочесывает агентства. А как поживает пыльный мир мертвых технологий?

Он всегда подшучивал над ее работой, считая, что будущее принадлежит Интернету. Правда, цены на продукцию «мертвых технологий» Каспара явно впечатляли.

— Наклюнулось довольно заманчивое предложение, — сообщила Джуд. — Коллекция книг астронома восемнадцатого века. В следующую пятницу еду в Норфолк. Это действительно интересно. Там выросла бабушка. Каспар, я тут подумала… — Алкоголь придал ей храбрости. — У нас ведь нет никаких планов на следующий уик-энд, не так ли? В четверг я переночую у бабушки и поработаю в пятницу и субботу. В воскресенье я должна быть на крестинах Майло, но это выполнимо. Ты мог бы встретиться со мной в Норфолке в пятницу вечером. Или раньше, если захочешь. И пойти на крестины. Ширли и Мартин будут рады познакомиться.

— Пятница — это четвертое, верно? По-моему, Тейт и Ясмин устраивают новоселье… нет, это в субботу. — Он взял смартфон и принялся нажимать клавиши. — Да, точно, но ехать к ним не обязательно.

— Правда? Только нам придется заглянуть к моей сестре Клер и ее дочке. Ты с ними не знаком, вот я и подумала… Их домик слишком мал для нас, но в деревне есть гостиница. Или поедем на побережье. Там красиво, и мы бы могли погулять… — Джуд осеклась, внезапно осознав, что он не слушает.

Каспар, прищурившись, уставился в экран смартфона. Голубые отблески играли на его лице. Казалось, он чем-то встревожен.

— Вот! — обрадованно воскликнул Каспар. — Мне очень жаль, но я должен в воскресенье быть в Париже, чтобы успеть на презентацию в понедельник.

— О, как ужасно! Ты ведь не знаком с моими родственниками. Я думала, тебе понравится Клер.

— Это… которая калека?

— Она просто слегка прихрамывает.

Джуд не считала сестру калекой. Хорошенькая, задорная, кокетливая, говорливая, успешная бизнесвумен — да. Но не калека. Одна нога у нее с рождения была короче другой, а это означало детство, омраченное несколькими операциями.

— Ее дочку зовут Саммер. Я так давно с ними не виделась!

— По-моему, вы на прошлой неделе встречались в аэропорту.

Действительно, Джуд с сестрой провожали в Испанию мать с новым мужем Дугласом, который перестраивал виллу в горах за Малагой.

— Аэропорт Станстед — не очень подходящее место для дружеской встречи, — обиделась Джуд.

— Что же, придется встретиться с Клер и Саммер — прелестное имя — в другой раз. — Он ухитрился правдоподобно изобразить сожаление.

Джуд ощущала разочарование. Каспар не первый раз отказывался встретиться с ее родными, а это настораживало. Впрочем, со своими родственниками он тоже ее не знакомил. Джуд знала только, что Каспар — единственный ребенок родителей-поляков, живущих в Шеффилде. Но за все время знакомства он ни разу не позаботился их навестить, а если они приезжали в Лондон — не сообщал. До сегодняшнего дня это не казалось странным.

Одна серьга больно давила на ухо. Она осторожно подкрутила винтик. Сережка вылетела. Джуд едва успела ее поймать.

 

ГЛАВА 2

Возвращение домой, в белый домик в Гринвиче, всегда удовольствие. Джуд локтем захлопнула дверь и бросила на кухонный пол пакеты из супермаркета. Прошлой ночью она оставалась в Излингтоне у Каспара, но хотя сегодня суббота, требовалось поработать в конторе. Поэтому она вернулась вместе с ним на метро и распрощалась у вокзала Кингс-Кросс.

Они почти не разговаривали. Каспар плохо выглядел: слишком много выпил вчера, а вечеринка продолжалась почти до рассвета.

Джуд провела время еще хуже, чем опасалась. Шестеро из компании, которые при случайных встречах выказывали дружелюбие и даже шутили, в общей массе гостей оказались ужасно скучны. Говорили о ресторанах, в которых Джуд не бывала. Упоминали имена дизайнеров, которые были ей безразличны, старых друзей, которых она в глаза не видела.

Джуд молча ковырялась в еде, все больше раздражаясь и чувствуя себя исключенной из общей беседы. Мысль провести с ними две недели в Дордони вызывала острую депрессию. Когда она спросила о достопримечательностях в окрестностях Брантома, хозяйка Йенгуд Марни наморщила носик и заявила, что они обычно проводят все дни у бассейна и выходят за пределы виллы только вечером купить что-нибудь на ужин. На улице слишком жарко, чтобы гулять днем.

— И давайте начистоту, — вставила пухленькая смешливая Паула. — Если видел один замок, считай, видел всю чертову кучу.

Все рассмеялись, и Джуд выдавила вежливую улыбку. Ее светлая кожа мгновенно багровела на солнце, поэтому она ненавидела лежание у бассейна. Ее идеал отдыха — бродить по безмятежным городкам и деревням, узнавать как можно больше об их истории, которая порой оказывается на удивление красочной, порой жестокой. Похоже, на этот раз ей придется гулять в одиночку. Судя по разговору в баре, Каспар тоже не любил бродить по окрестностям.

Благополучно вернувшись домой, она сбросила туфли и наполнила чайник водой. Насколько приятнее в своем родном уголке! В своем прелестном домике она не чувствовала себя в одиночестве. Этот дом они с Марком выбирали вместе после помолвки. Здесь они жили три коротких года их брака, и Джуд до сих пор чувствовала его присутствие, словно он вот-вот должен переступить порог.

Последние два года ее мать, Клер, Софи — сестра Марка, тревожились за Джуд. Предлагали продать дом, намекая, что окружать себя памятными вещами по меньшей мере небезопасно. Но она продолжала оставаться здесь. Только позволила родственникам рассортировать одежду Марка.

Джуд успокаивалась среди его вещей: это была часть механизма выживания. Белые стены гостиной все еще были увешаны поразительными фотографиями, сделанными Марком: Патагонская глушь, вершины Килиманджаро, шотландский национальный парк Кэрнгормс… Все это он снимал во время альпинистских экспедиций в долгие каникулы, на которые имел право как школьный учитель.

Некоторые предметы современной мебели, вроде кровати с изголовьем из кованого железа и дивана с яркой обивкой, они выбирали вместе. Но овальное зеркало Викторианской эпохи и изразцы Уильяма де Моргана для камина — выбор Джуд. Марк любил современность, Джуд любила старину. Когда они уезжали куда-нибудь вместе, к ней домой, в Норфолк или на южное побережье, Джуд объявляла:

— Я только на минуточку… — После чего исчезала в очередном таинственном дворце, наполненном старинными сокровищами, оставляя Марка любоваться современными вещицами в лавчонке кемпинга или мелочного торговца.

Он только смеялся, глядя на ее приобретения. Особенно его смешило трио маленьких индийских слоников, умоляюще глазеющих на людей пуговичными глазками с витрины магазинчика, торгующего разным хламом.

И сейчас, с чашкой кофе в руках, она медленно обходила гостиную, останавливаясь, чтобы повернуть небольшой антикварный глобус, взвесить на ладони слоника из черного дерева и в очередной раз насладиться тяжестью безделушки.

— Слоны всегда должны стоять хоботом к двери, иначе тебя ждут неприятности, — твердила она Марку.

— Почему к двери? — спрашивал он, скрещивая руки, как подобает ученому-скептику.

Еще одна разница между ними. Она любила старинные легенды и всяческие суеверия, он их вечно разоблачал. Но они оба наслаждались оживленной дискуссией.

— Так говорил папа. Возможно, привидения появляются, чтобы предупредить о пожаре или что-то в этом роде.

— Не слышал идеи более сумасшедшей, — поддразнивал Марк, и оба смеялись.

Они были такими разными и одновременно предназначенными друг для друга. Джуд всегда это чувствовала. С самой первой встречи.

«Почему же ты меня обманул? Зачем ушел так рано?»

Она смахнула пыль со слоника и осторожно поставила его на место.

Мысль о том, что сегодня абсолютно свободный день, неожиданно обрадовала. Разворачивая покупки, Джуд прикидывала, как провести время: подняться на холм, посмотреть экспонаты Королевской обсерватории, создать себе соответствующее настроение перед встречей с астрономом восемнадцатого века.

Когда она пошла ставить молоко в холодильник, взгляд упал на прикрепленное к дверце фото племянницы. Саммер. Имя так шло к тонким волосам цвета меда, голубым глазам и личику феи! Удивительно, но в августе ей исполнится семь! Как приятно увидеть Саммер в следующий уик-энд!

Она взяла трубку и набрала рабочий номер Клер.

— «Стар-бюро», — раздался деловитый голос сестры.

Клер держала маленький магазинчик на паях с подругой в Холте, небольшом городке в Норфолке. Там продавалось все связанное со звездами и астрологией. В том числе сертификаты на обладание не чем-нибудь, а звездой, которой присваивалось ваше имя. Указывалось местоположение и серийный номер звезды. К такому необычному подарку прилагалось написанное Клер стихотворение «Звездная пыль» в рамке. По мнению Джуд, третья строка не совсем удачна, но она знала, что ее мнение, как всегда, не приветствуется.

— Это Джуд. Ты очень занята?

— А… ты… минутку… Линда, я заберу телефон в офис. Звонит моя сестра Джуд, — сообщила Клер своей партнерше. — Джуд, давай побыстрее. Здесь полно туристов. Брысь, негодница!

Джуд представила, как Клер, с ее маленьким личиком эльфа, сгоняет со стола Пандору, черно-белую кошку, которую иногда брала с собой на работу.

— Я собиралась позвонить тебе, Джуд. Не хочешь приехать погостить? Саммер спрашивает о тебе.

«Саммер спрашивает, а ты?» — Джуд постаралась выбросить эту неблагородную мысль из головы.

— Я подумывала о следующем уик-энде. Ты будешь дома?

— Сейчас посмотрим… В субботу лечу в Дубай с Пирсом, а в воскресенье — на Соломоновы острова с Рупертом. Не дури, конечно, я буду дома. Куда я поеду? Прежде всего, мне не по карману.

Джуд распознала застарелую зависть в голосе сестры, и ее смех звучал неубедительно. «Стар-бюро» приносил скромный доход, большая часть которого шла на оплату кредита за коттедж. Клер никогда не завидовала вслух финансовой стабильности сестры, но недвусмысленный намек в очередной раз пробудил упреки совести. И чтобы утихомирить их, Джуд порой посылала сестре чек. Стараясь не ранить ее самолюбие, уверяла, будто деньги предназначены для Саммер.

— В таком случае могу я застолбить местечко на вечер пятницы и субботы? Мне придется уехать рано утром в воскресенье.

— Конечно, очень буду рада тебя видеть! Если не возражаешь ночевать вместе с Саммер.

— Обожаю спать в комнате Саммер. Она не храпит, как ты! Кстати, как моя дорогая племяшка?

— Прекрасно, — заверила Клер с легкой запинкой. — На прошлой неделе получила Волшебную звезду за чтение.

— Волшебную?

— Она дается, когда получаешь двадцать пять обычных.

— Добрая старушка Саммер.

— Но знаешь… я немного волнуюсь за нее.

— Почему?

— Плохо спит. Видит кошмары. Если хорошенько поразмыслить, тебе не стоит ложиться с ней в одной комнате.

— Что за кошмары?

— Не знаю. Твердит одно: «Я нигде не могла найти тебя, мамочка».

Джуд застыла. «Где ты, мама? Я тебя не вижу…» — вспышкой пронеслись детские воспоминания.

Она просыпается в маленькой лондонской спальне, и уличный свет пробивается сквозь светлые занавески, и муха жужжит на стекле…

Джуд заставила себя прислушаться к тому, что говорит Клер.

— …доктор ничего не объясняет, я не знаю, что делать.

— Прости… что все же сказал доктор?

— Ничего! — раздраженно повторила Клер. — Заявил, что не видит ничего серьезного.

— Но ты волнуешься, верно?

— А ты на моем месте не волновалась бы?

— Конечно, ты права.

Она привыкла к резкости Клер. Оскорбляться нет смысла. Клер одна воспитывала Саммер, и постоянный стресс сказывался на характере сестры.

— Но в остальном с ней все в порядке? Она не больна?

— Я не заметила. Мало того, она определенно кажется счастливой.

— Возможно, переутомляется в школе, — неуверенно пробормотала Джуд.

— Возможно, ты права. — Клер, похоже, идея понравилась. — Там просто ужасное количество тестов и домашних заданий. А она — самая младшая в классе.

— Они живут под постоянным давлением, — добавила Джуд. — Я читала о шведской системе, где начинают учебу только в…

— Джуд, мама не звонила? — перебила ее Клер.

— На прошлой неделе. Сообщила, что они благополучно прибыли в Малагу. А тебе?

— Нет, — с горечью ответила Клер, — с чего она будет мне звонить. Это я всегда звоню ей.

— Вздор, — устало вздохнула Джуд.

Семейной традицией стало убеждать Клер, что ее все любят.

— Но это правда. Слушай, мне надо бежать, там наверняка скопилась очередь.

— Послушай, как по-твоему, бабушка еще держится? Я хотела переночевать у нее с четверга на пятницу.

— О, она будет рада! — Голос Клер смягчился. — Она в порядке, Джуд, только немного слаба. В субботу мы с Саммер повезли ее в Шерингам выбирать туфли. Это стало чем-то вроде испытания, потому что у них не оказалось ее обычного фасона. В конце концов мы что-то подобрали. А почему ты вдруг собралась приехать в будний день?

— Это чудесное совпадение, но я еду в Старбро-Холл, чтобы оценить кое-какие вещи.

— Старбро-Холл? Правда? Так бабушка все тебе расскажет. Слушай, мне действительно нужно идти.

Джуд положила трубку. Сердце тревожно забилось. Что-то здесь не так. Возможно, дело в обычных внутрисемейных распрях. Клер не права, думая, что матери она безразлична. Абсолютно не права. Мама любит старшую дочь не меньше, чем Джуд. А Джуд никогда не сомневалась в родительской любви. Просто знала, что эта любовь есть, и принимала ее как данность.

«Полагаю, мама звонит мне чаще, потому что полагается на меня, — размышляла она, запихивая в стиральную машину грязное белье. — Хотя теперь у нее есть Дуглас, но она тоскует по отцу, а я немного похожа на папу, такая же надежная и крепкая… Фу, до чего скучно звучит! Отношения мамы с Клер сложнее. Они — как огниво и кремень: стоит столкнуться, сразу искры летят. Но это не означает, что ма не любит Клер, и, видит Бог, она обожает малышку Саммер. Да, но Саммер меня тревожит. Не хочется верить, но… похоже, племянница видит тот же кошмар, что пугал в детстве меня».

 

ГЛАВА 3

— Бабушка! Бабушка!!! — Джуд уже не стучала, а колотила в дверь.

Джесси открыла глаза и не сразу поняла, в чем дело. В окне виднелось чье-то лицо.

«Не дикарка, — подумала Джесс. — Маленькая Джудит. Джуд, моя внучка! Вот не ожидала!»

— Ожидала, конечно, старая ты дура, — пробормотала она, с трудом поднимаясь. — Джуд звонила, сказала, что приедет в четверг. Сегодня четверг, и мистер Льюис принес ей чудесный кусочек рыбки.

— Привет. Жаль, что разбудила тебя, — прощебетала Джуд, когда бабушка открыла дверь. Заглядывая в окно уютного коттеджа, она немного встревожилась, увидев, что бабушка обмякла в кресле: рот раскрыт, волосы торчат в разные стороны. И облегченно вздохнула, когда та проснулась.

Положив вещи, Джуд поцеловала похожую на пергамент щеку старушки. Джесси на мгновение растерялась, но посмотрела на внучку с восторженным изумлением.

— Прелестно выглядишь, дорогая. Очень элегантно.

— Спасибо, — кивнула Джуд, так и не переодевшая модный льняной костюм, который надевала на бизнес-ленч.

Бабушка поковыляла на кухню. Джуд пошла следом, втайне ужасаясь тому, как она постарела. Джесси исполнилось восемьдесят пять. В последний раз они виделись на ее дне рождения, где собрались четыре поколения женщин: бабушка, Валери, ее дочь, Джуд и Клер, а также маленькая Саммер. Все уселись в гостиной, где было выставлено блюдо с сандвичами и кособокий торт, который Саммер помогала печь и даже украсила фруктами в желе. Позже Джесси умудрилась проковылять по пристани с Джуд. Теперь, глядя, как бабушка опирается о кухонный стол, как неуклюже возится с обшарпанным сервировочным столиком, Джуд гадала, сколько та еще протянет.

«Если что случится, старушка в доме одна. Да и сейчас вряд ли она сможет добраться до магазина или докторского кабинета. Надо найти ей более подходящее место для жилья. Правда, бабушка терпеть не может переезды…» — думала Джуд.

— Позволь помочь, ба, — произнесла она вслух.

Следуя указаниям Джесси, она налила кипяток в знакомый металлический заварной чайник, вынула фарфоровые чашечки и понесла поднос в гостиную. Джуд любила приезжать в маленький коттедж у моря, куда переехали дедушка с бабушкой, когда дед ушел со службы. Она часто приезжала сюда подростком, когда у отца сдало сердце. Он стал работать полдня, а потом они перебрались из Нориджа в Лондон.

Джесси, тихо охнув, уселась в кресло.

— Иногда мне бывает трудно отдышаться, — пояснила она, заметив, как встревожилась внучка. — По крайней мере голова не так сильно кружится.

— Кружится? Это не очень хорошо.

— Доктор Гейбл говорит, вирус. Передай мне подушку, пожалуйста. Он прописал таблетки, но я их не принимаю.

— О, бабушка, — вздохнула Джуд, помогая Джесси устроиться поудобнее.

— От них дурно делается. Сырое яйцо и капелька бренди — вот лучшее средство от всех вирусов! Не волнуйся, Джуд, просто старость не лечится. Расскажи лучше о себе, это куда интереснее! И ешь бисквиты с глазурью, знаю, ты их любишь.

— Спасибо, — произнесла Джуд, с беспокойством наблюдая за бабушкой.

Отхлебнув чаю, она послушно развернула бисквит, который любила в детстве, но теперь находила приторно-сладким.

— Прости, что не приезжаю чаще. Но у меня так много дел, а по уик-эндам хочется отдохнуть, повидать друзей, — пробормотала Джуд, сгорая от стыда.

— Какой-то особенный друг… — проницательно заметила Джесси, глядя на нее поверх чашки.

Джуд, поколебавшись, улыбнулась.

— Да, в моей жизни появился мужчина, если ты об этом. Ничего серьезного, так что не питай надежд. А то начнете с мамой придумывать…

— Не обращай на нас внимания! Он делает тебя счастливой, дорогая?

— Мне нравится его общество.

— Это не одно и то же, — сурово заметила Джесси. — Ты беспокоишь меня, Джуд.

— Знаю, бабушка. Но худшее позади.

Бабушка задумчиво покачала головой:

— Такое легко не забывается. И все же мы должны оставить прошлое в прошлом и идти вперед. Этот вывод нелегко мне дался. — Взгляд у нее стал отсутствующим.

— Бабушка…

— Прости, любимая, я задумалась.

— О прошлом?

— Да. О давнем-давнем прошлом, когда была совсем маленькой. Наверное, ты, глядя на старую бабку, не веришь, что и она когда-то была маленькой.

Джуд, увидев, как лукавая улыбка преобразила морщинистое лицо, с жаром возразила:

— Конечно, могу!

Бабушка пришла в восторг.

— Скажи, ты думала о чем-то веселом или грустном? — настаивала Джуд.

— О том и о другом. Вспоминала о человеке, которого знала когда-то. О, как давно это было! Съешь еще бисквит, дорогая. Я все равно их не ем.

— Может, через минутку. Бабушка, но о ком ты думала?

Бабушка редко говорила о своем детстве, а Джуд так любила ее воспоминания!

— Ты с ней не знакома, Джуд. И для тебя она ничего не значит.

— Бабушка, не капризничай! Ты в курсе, как меня интересует все, что связано с твоим детством. Это случилось в Старбро?

— Да. Однажды, когда мне было семь-восемь лет, я встретила в лесу девочку, и мы подружились.

— Расскажи, пожалуйста! — взмолилась Джуд.

— Если съешь еще один бисквит, — объявила бабушка.

Джуд покорно откусила кусочек бисквита.

— Тогда я не знала, что девочка из бродячих цыган. Мы встречались с ней недолго, несколько недель или месяцев, а потом она исчезла. Почти на год. Ее звали Тэмсин. — Она глубоко вздохнула.

— Что с ней случилось? — поинтересовалась Джуд.

— Сейчас расскажу. Мне было девять или десять, когда она однажды появилась у школы. Мы как раз сидели на уроке, и, представляешь, дверь распахнулась и директриса привела ее. Что со мной творилось! Нам объявили, что это новая ученица, но… Директриса вдруг добавила, что она цыганка и мы должны быть добры к ней. Зачем она такое сказала? Это как красная тряпка для быка.

— Полагаю, доброго отношения новенькая не дождалась.

Деревенский выговор бабушки становился отчетливее, когда она рассуждала о прошлом.

— Хуже всего вели себя мальчишки. Неудивительно, что Тэмсин терпеть не могла школу. Во-первых, она выделялась обносками, особенно коричневой юбкой, и золотыми серьгами. Бедняжка отставала в учебе, что было только частью проблемы, и некоторые ученики считали ее дурочкой. Обзывали, говорили, что все цыгане — воры и тому подобное. Возможно, наслушались от родителей, хотя в нашем доме ничего подобного не говорили. Конечно, у па всегда находилось что сказать о браконьерах, но он не считал цыган хуже остальных людей. Стыдно сказать, но я боялась открыто заявить в школе о нашей дружбе. Думала, меня тоже начнут травить: знаешь, какие бывают дети. Но иногда на каникулах, если твой двоюродный дедушка Чарли и двоюродная бабушка Сара брали меня на прогулку и поднимались на развалины башни, я встречалась с ней, и мы играли вместе. У меня словно появилась сестра. Казалось, она равнодушна к тому, что я сторонюсь ее в школе. Но я часто думала о том, как ее это наверняка обижало.

— Может, она понимала твои страхи, — заметила Джуд, гадая, чем закончится грустная история. Ей не нравилось, что этот эпизод далекого прошлого так волнует бабушку.

— Надеюсь, что так, — вздохнула Джесси. — Но я никогда не играла с ней на школьной площадке. Еще чая, дорогая?

— Спасибо. Но что случилось с Тэмсин? — спросила Джуд.

Бабушка плотно сжала губы и замолчала. Наконец она грустно покачала головой.

— Ее семья уехала. Я больше никогда не видела Тэмсин. Заметь, я чувствовала себя виноватой. Не помогла ей, когда она в этом нуждалась. Не могла помочь. И я кое-что у нее взяла…

— Что? — вырвалось у Джуд.

Джесси будто не слышала. В глазах стыла свинцовая тоска.

— Как ужасно, когда не можешь прощать сама и выпросить прощения для себя, — вздохнула старушка. — Это чувство всегда здесь. Похоронено в душе, но всегда здесь.

Ночью, когда они легли спать, Джуд слышала, как бабушка ходит по комнате. Ящики комода открывались и закрывались, Джесси разговаривала сама с собой. Джуд решила посмотреть, в чем дело, но тут послышался скрип кроватных пружин, кашель, и все стихло. Джуд постаралась заснуть, ведь ей нужно было рано вставать. Если бабушке понадобится — позовет.

Но сон не шел. Она лежала, размышляя об откровениях бабушки.

«Башня. Они играли возле башни. Нужно взглянуть на нее завтра», — решила Джуд.

Постепенно нахлынули воспоминания о собственном детстве. Когда их семья жила здесь, день выдавался солнечным, дедушка брал маленькую рыбачью лодку, сажал в нее Джуд и Клер и вез смотреть, как играют на дальнем островке тюлени. Дедушка всегда жил у моря. Мягкий и спокойный, он больше всего любил молча посидеть с внучками. Если они хотели выговориться — слушал, но не задавал глупых вопросов о школе и любимых предметах и о том, кем они хотят быть, когда вырастут.

Бабушка, по контрасту с дедом, была женщиной практичной и деловитой: постоянно готовила, шила новые занавески или, подбоченившись, спорила с молочницей о счете за молоко. Другими словами, восстанавливала справедливость в этом мире. Джуд вспомнила, как мать во время поездок в Блейкни бесилась и нервничала, напоминая кошку на раскаленной крыше. Редкий день обходился без обмена резкостями между Валери и Джесси. Дед объяснил, что они никогда не ладили. Забавно, насколько годы смягчили обеих. И странно, что Джесси, не любившая упоминать о своем детстве, сейчас разоткровенничалась. Сегодня вечером словно невидимая рука ненадолго отдернула занавес между прошлым и настоящим.

«Прошлое. Мое прошлое», — мелькнула мысль.

Джуд вспомнила намек бабушки относительно Марка.

«Она считает, что мне давно пора отпустить Марка. Но разве это легко? Я пыталась забыться с Каспаром, пыталась отчаянно, изображая подобие искренних отношений. Я надеялась, что переживания и тоска по Марку уйдут, а их место займет новая любовь. Но возможно, Каспар не создан для меня, как и серьги, которые он выбрал. А может, это моя вина, я попросту не позволяю Каспару любить. Он — первый мужчина, с кем я стала встречаться после смерти Марка. Вероятно, я забыла, как правильно это делается».

Когда на следующее утро ее разбудил дорожный будильник, в доме стояла сонная тишина. Джуд умылась, оделась во вчерашний костюм, чистый топ и посмотрелась в зеркало, желая произвести наилучшее впечатление на хозяина Старбро-Холла. На кухне она нашла кукурузные хлопья и, поскольку бабушка еще не проснулась, написала благодарственную записку, прислонила к тостеру и тихонько вышла.

Джесси тем временем заворочалась, но тут же опять заснула. И во сне искала что-то. И страстно желала найти.

 

ГЛАВА 4

Джуд едва не пропустила табличку «Старбро-Холл. Частное владение». Длинная ухабистая дорожка вела через заросшую травой территорию мимо газона с каменным фонтаном к песочного цвета дому в палладианском стиле, который узнала по фото в альбоме. Она припарковала свой блестящий голубой «хетчбек» на засыпанном гравием дворе рядом с потрепанным «универсалом». Стоило ей выйти, как пара больших сеттеров в стоящем рядом автомобиле стали метаться и громко лаять.

Она проигнорировала их, потому что глазела на дом, который, хоть и обветшал, все еще поражал красотой. Некоторые оконные рамы сгнили, со стен облетала штукатурка.

Смартфон в кармане зазвенел. Нажимая на кнопку, она увидела на экране имя «Сури».

«Даже здесь меня не оставляют в покое!»

— Сури! Ты рано сегодня. У меня почти нет времени. Я только что добралась до дома. Как вы там?

— Спасибо, нормально. Прости, что беспокою, но я пришла всего пять минут назад, и тут ворвался Клаус. Не волнуйся, я сейчас в кладовой, так что он меня не слышит. В этом месяце доходы упали, поэтому он глубоко несчастлив. Вы должны присутствовать на совете директоров в понедельник в девять. Клаус хочет, чтобы вы приехали в половине девятого.

— Прекрасно. Возможно, он так зол потому, что американские книги закончились. Передай, пусть не волнуется. Я там буду.

— Он требует, только не убейте меня, чтобы вы переслали по электронной почте свои перспективные оценки на следующий аукцион. И есть кое-что еще, — уклончиво добавила она. — Возможно, Иниго тоже позвонит.

— Я ничего не смогу сделать до вечера. Пусть кто-то заглянет в мои материалы. Они в папке «Сентябрьский аукцион». Не могу вспомнить название файла.

— Мне пора, — заторопилась Сури. — Как вы там?

— Прекрасно, спасибо. Это место поразительно. Видела бы ты… Словно сошло со страниц «Гордости и предубеждения», но немного изъедено молью.

— Постарайтесь не думать обо мне, несчастной, запертой в офисе на целый день, — завистливо вздохнула Сури, прежде чем отключиться.

Джуд сунула смартфон в сумочку, вынула из машины портфель и быстро прошла мимо лающих собак. Пологие, крошащиеся ступеньки вели к двойным парадным дверям, но через арочный вход справа, решила Джуд, можно попасть к черному входу.

Она поднялась на ступеньки и нажала кнопку звонка. Почти тут же раздались шаги, дверь распахнулась, и на пороге показался полный мужчина лет сорока с лишним, в шортах до колен и старой рубашке регби.

— Мисс Гауэр? Роберт Уикем. Заходите.

— Я Джуд, сокращенное от Джудит, — сообщила она, пожимая ему руку.

Он закрыл дверь, и крохотная передняя сразу погрузилась в полумрак.

— Мне следовало сразу попросить вас зайти с черного хода, — пробормотал мистер Уикем, хмурясь. — Под арку, а потом налево. Мы редко пользуемся парадным.

— Хотели, чтобы я зашла в дверь для прислуги и бродячих торговцев, — пошутила Джуд, следуя за ним вверх по лестнице.

— Господи, конечно, нет! Я не принял вас за торговку, — расстроился мужчина. — Просто все терпеть не могут взбираться на это крыльцо, особенно с детскими колясками.

— Да, конечно, — кивнула Джуд, посчитав, что он человек приятный, но без всякого чувства юмора.

Они добрались до круглого мраморного атриума, где в нишах стояли каменные бюсты насупленных римлян. Переполненная вешалка приютила коллекцию маленьких цветных резиновых сапожек и игрушечных зонтиков. Коробка с пластиковыми машинками, роботами и ухмыляющимися куклами лежала прямо перед давно усопшим цезарем. Возмущенный взгляд последнего был так комичен, что Джуд едва сдерживала смех, из опасения оскорбить хозяина.

— Могу я взять ваш жакет? — вежливо спросил мужчина.

— Пожалуй, я в нем останусь.

«Здесь довольно холодно. Наверное, из-за мраморных стен», — подумала Джуд.

— Сколько у вас детей?

— Трехлетние близнецы, — ответил хозяин удивленно, будто сам себе не верил. — Мальчик и девочка. Жена повезла их в Йоркшир, к своим родителям. Здесь сразу стало спокойнее.

На этот раз она с облегчением увидела в его глазах веселые искорки.

— Хотя я скучаю по ним. Теперь прямо. — Он повел ее по длинному коридору и открыл дверь в передней части дома.

— О, как чудесно! — воскликнула Джуд.

Она вошла в одну из самых оригинальных и красивейших библиотек, какие только видела. Комната выглядела почти овальной: эффект создавали белые книжные шкафы, высящиеся у стен двумя огромными изгибающимися скобками от двери до окна. Под высоким оконным переплетом громоздился огромный старый глобус, слегка наклоненный, словно готовый подняться на орбиту. Почти рядом притулилась модель Солнечной системы, о которой Роберт упоминал по телефону: сферическая структура из пересекающихся деревянных обручей, представляющих разные орбиты планет Солнечной системы. Джуд подошла ближе, чтобы лучше ее рассмотреть.

— Великолепно, правда? — Роберт погладил внешний обруч. — В детстве меня всегда восхищала эта модель, тем более что здесь не все известные сейчас планеты. Кстати, когда открыли Уран?

— Уильям Гершель обнаружил его в восьмидесятых годах семнадцатого века.

Она сосчитала планеты. Всего шесть, включая Землю. Урана действительно нет.

— У меня плохая память на даты, — хмыкнул Роберт. — Алексия всегда жалуется. Будьте как дома, Джуд. Сейчас сообщу маме, что вы здесь. Хотите кофе?

— Было бы неплохо, — кивнула Джуд.

Роберт вышел, закрыв за собой дверь. Он ей понравился: довольно приятный человек, типичный деревенский сквайр. Немного нервный, но бывали клиенты и похуже.

Джуд наслаждалась спокойным полумраком, успокаивающими запахами дерева, кожи и старых книг. На мгновение она залюбовалась висящим над камином романтическим портретом молодого человека в костюме восемнадцатого века.

Овальная форма библиотеки вызывала странные ощущения. Она чувствовала себя как в большом яйце или трюме старого корабля. Расставленные у мраморного камина солидные кожаные кресла и диван привносили в обстановку сдержанность.

Облокотившись на кресло, Джуд стала рассматривать потолок, представляющий собой астрологическую карту ночного неба с обозначением знаков созвездий: Водолея, Близнецов, Рака и остальных, выполненных золотом, кармином, серебром и белилами. Поразительная красота!

Она оставила портфель у большого письменного стола рядом с окном и глянула на большой двор. За газоном начиналось поле небрежно скошенной травы, затем шли деревья. Низкая стена отгораживала дом от дороги. За дорогой до самого горизонта тянулись поля и кусты живой изгороди.

«Где же коттедж егеря, в котором жила бабушка, и лесные развалины башни?» — задумалась Джуд.

Справа от парка виднелся низкий холм, окруженный густой рощей. Должно быть, башня там, хотя отсюда не видно.

Джуд прошлась по комнате, останавливаясь у шкафов и полок. Здесь в большинстве были издания девятнадцатого и начала двадцатого века: романы, устаревшие справочники, работы по истории и путешествиям. Книги явно читали, значит, здесь живут люди образованные, хотя ни одного ценного издания Джуд не заметила.

Только в глубине комнаты она увидела то, что искала. Книги стояли за запертыми стеклянными дверцами шкафа. Ключ лежал на соседней полке, но, несмотря на предложение Роберта чувствовать себя как дома, Джуд посчитала необходимым подождать возвращения хозяина. Сквозь стекло она смогла разобрать вытисненные золотом заглавия. «Полная оптическая система» Роберта Смита — первое издание, и можно выручить пару тысяч только за этот том. «Разъяснения по астрономии» Джеймса Фергюсона тоже дорогая книга, и, похоже, знаменитый «Атлас звездного неба» Флемстида. Разглядев во втором ряду «Принципы» Ньютона, она ощутила прилив адреналина. Чрезвычайно редкое издание.

Джуд повернулась на стук открывшейся двери. В комнату вошла элегантно одетая женщина в сопровождении Роберта с кофейным подносом.

— Мисс Гауэр Джуд… — представил Роберт и поставил поднос на столик у камина. — Это моя мать, Шанталь Уикем.

Миссис Уикем протянула ей изящную руку:

— Могу я называть вас Джуд? Не представляете, как рада вас видеть.

Когда их руки соприкоснулись, а взгляды встретились, словно некая теплая сила передалась от пожилой женщины к молодой, и Джуд едва не охнула.

Шанталь Уикем была прекрасна…

«Все еще прекрасна, — мысленно поправилась Джуд. — Трудно сказать, сколько ей лет: пятьдесят пять или семьдесят. Почти такая же высокая, как я, спина прямая, густые, темные, пронизанные серебром волосы до плеч и высокие скулы. У нее природная грация: такой не добьешься с помощью одежды от модного дизайнера. Но хотя тональный крем скрывал большинство следов возраста, все же под карими глазами виднелись большие впадины. Похоже, она, как и я, знает, что такое всю ночь ворочаться в постели без сна».

— Вы пришли посмотреть наши сокровища.

Даже голос у Шанталь чудесный, хрипловатый. Идеальная дикция, очаровательный иностранный акцент.

— Думаю, Роберт объяснил, как нам грустно расставаться с этими вещами. Но если мы их не продадим, дом обрушится на наши головы. — В голосе отчетливо звучала досада.

— Матушка, не стоит начинать, — обронил Роберт.

Джуд нерешительно переводила взгляд с матери на сына. Ей стало не по себе. Всегда неприятно, когда один член семьи не хочет продавать антиквариат. В таких случаях она ощущала себя алчной хищницей, чуть ли не воровкой. А если распря продолжится, значит, она зря потратила время на приезд сюда.

Заметив выражение ее лица, Шанталь мгновенно извинилась.

— Вы ни в чем не виноваты, Джуд. Уверена, вы оцените по достоинству нашу коллекцию. Какая у вас чудесная работа! Вы имеете дело с прекрасным.

— Я действительно люблю свою работу, — кивнула Джуд, чувствуя себя канатоходкой. — Спасибо. — Она взяла чашку и поднесла к губам.

— Джуд, — подал голос Роберт, — вы не возражаете, если я оставлю вас с матушкой? Она знает о коллекции больше, чем я, а тут возникли срочные дела. Матушка, только что звонил Джордж Фентон. Похоже, ночью кто-то пробрался в фазаний загон.

— О, только не это, Роберт.

— Разумеется, идите. Уверена, мы с миссис Уикем прекрасно проведем время.

Шанталь улыбнулась.

— Пожалуйста, зовите меня Шанталь, — попросила она. — Роберт, надеюсь, ты убедишься, что это лисы. Мне неприятна мысль о реальных ворах. Джордж убежден, что виновны цыгане, и это ведет к недовольству окружающих.

Роберт кивнул и допил кофе.

— Увидимся за ленчем, — произнес он на прощание и поспешил к двери. Через несколько минут послышался шум мотора и лай собак.

— Дорогой Роберт, вечно он спешит, — вздохнула Шанталь. — Давайте, Джуд, присоединяйтесь ко мне. — Она показала на диван, на котором сидела. — Вы, должно быть, устали после долгой поездки.

— О, я переночевала в Блейкни, у бабушки.

— Значит, вам знакома эта часть мира?

— Вроде того. Детство я провела в Норидже. Кое-кто из родных по-прежнему живет здесь. У мамы дом недалеко от Шерингема. Но она его продает и переезжает в Испанию вместе с отчимом. Сестра живет совсем близко — в Фелбартоне. Знаете магазин «Стар-бюро» в Холте? Она владеет им на паях с подругой.

— А, магазин подарков в аркаде? Такая миленькая витрина! Звездные огни и мобили. Я всегда хотела зайти туда. Теперь зайду обязательно.

— Думаю, вам понравится. И… это удивительное совпадение, но… бабушка жила здесь, в поместье Старбро. Ее отец служил егерем. Их фамилия Беннет. Никаких ассоциаций? Конечно, это было сто лет назад. Она родилась… кажется, в тысяча девятьсот двадцать третьем или что-то в этом роде.

Шанталь покачала головой:

— Боюсь, не помню Беннетов. Но я приехала в эту страну только в тысяча девятьсот пятьдесят девятом. Ваша бабушка, должно быть, уже уехала…

— Да, вы правы. Ее родители умерли в середине пятидесятых. А вы откуда родом?

— Я родилась в Париже, но в двадцать лет приехала сюда.

«Значит, Шанталь сейчас шестьдесят девять. Она старше, чем выглядит», — отметила про себя Джуд.

— Но я всегда считала Старбро своим домом, — продолжала Шанталь. Лицо ее омрачилось грустью, но она тут же продолжила тихо и страстно: — Я люблю свой дом. Вошла сюда хозяйкой, и он стал частью меня. Роберт и Алексия очень добры, позволяя мне по-прежнему здесь жить.

— Они въехали сюда… недавно? — предположила Джуд с неожиданным сочувствием, чувствуя сильную связь с этой женщиной.

— Уильям, мой муж, умер два года назад, и дом перешел Роберту. Беда, как всегда, в недостатке денег. Капитала у нас нет. Муж перед смертью был вынужден продать часть поместья, а Роберту пришлось платить проклятые налоги. А ремонт… Краска отслаивается, нужна новая крыша, поэтому приходится продавать коллекцию Энтони Уикема. Это такая трагедия! Коллекция — часть дома и его истории. Это Энтони. — Она показала на портрет над камином.

Джуд впервые к нему пригляделась. Миниатюрный молодой человек с маленькой аккуратной головой и глуповатым выражением лица. На заднем фоне виднелся Старбро-Холл. В руке Энтони сжимал раскрытую книгу, словно художник прервал его занятия. В углу стояла дата: 1745 год.

— Мы думаем, портрет был написан, когда Энтони исполнилось двадцать два года, за несколько лет до смерти его отца, когда он унаследовал дом. Мне тяжело думать, что его вещи разойдутся по чужим рукам и их будут ценить только за стоимость. Роберт хочет выбраться из финансовой пропасти, но я уверена, можно найти другой способ. — Она виновато потупилась. — Роберт будет недоволен. Я сказала больше, чем ему понравилось бы. Но с вами так легко… Вы очень мне симпатичны.

Джуд слушала ее с возрастающим сочувствием. Эта женщина — чужестранка, которая вышла замуж за англичанина и стала частью этой семьи, все же не имела права принимать решения о доме. В то же время, если вспомнить отлетевшую штукатурку и прогнившие оконные переплеты, возможно, она и муж не совсем понимали, каково в наше время содержать дом, подобный Старбро-Холлу.

— Пожалуйста, не волнуйтесь, я ничего ему не скажу, — тихо заверила Джуд. — Понимаю вас и ваши чувства. Я занимаюсь этой работой, потому что сама люблю книги, и не только за содержание, но и как артефакты, созданные руками мастера. Конечно, необходимо оценивать их, потому что это моя работа, но я, как и вы, стремлюсь знать историю людей, которые владели книгами, читали и берегли их.

Она сама удивилась страсти своих слов. Работа требовала большого напряжения, но иногда Джуд вспоминала, как любит ее.

— Значит, я была права, когда сказала это. Спасибо, дорогая. А сейчас давайте взглянем на книги.

Джуд повесила жакет на спинку кресла и следом за Шанталь подошла к шкафу. Шанталь широко раскрыла стеклянные дверцы и отошла, давая Джуд возможность рассмотреть книги. Джуд опытным глазом окинула фронт работ. Дюжина полок по двадцать с лишним книг на каждой. Всего примерно двести пятьдесят томов. А ведь еще есть рукописи и инструменты. Работы на день-два, не меньше.

Она вынула том Ньютона, открыла и улыбнулась: «Все верно, это третье издание!»

Вне себя от восторга, Джуд стала осторожно переворачивать страницы, удивляясь прекрасному состоянию книги. На некоторых страницах виднелись крохотные коричневые пятнышки. Но для книги такого возраста это естественно.

— Вы знаете, что это очень редкое издание? — спросила она.

— Подозревали. Друг Роберта считает, что они ценные, но до этого случая не звали оценщика.

— Даже с целью страховки? — потрясенно пробормотала Джуд.

— Стыдно говорить, но нет. Покойный муж, хоть и прекрасный человек, не разделял моего интереса к библиотеке. Роберт тоже. Он больше любит бывать на свежем воздухе. Он рассматривает коллекцию как способ раздобыть деньги.

Телефон в сумочке Джуд зазвонил. Она с тяжким предчувствием взяла его. «Иниго. Как не вовремя», — подумала Джуд, переадресовала звонок в голосовую почту и выключила телефон.

Вернувшись к шкафу, она стала вынимать и разглядывать другие тома Ньютона. Удивительно! Она с трудом верила своим глазам. Полное собрание «Принципов» в хорошем состоянии!

Джуд вынула ноутбук и в ожидании, пока он загрузится, села за стол и стала делать заметки в блокноте.

— Может, сначала я покажу вам, где остальное? — поинтересовалась Шанталь. — Потом смогу спокойно сидеть в уголке с вышиванием. А если понадобится помощь — я тут как тут.

— Спасибо, — кивнула Джуд.

— В этом шкафчике… — Шанталь открыла дверцы под книжными полками, — все записи и карты. Роберт, наверное, рассказывал. Но боюсь, здесь такой беспорядок… вот.

Она вытащила из неопрятной груды альбом в кожаном переплете и открыла наугад. Страницы были заполнены мелким аккуратным почерком. Чернила выцвели и пожелтели.

— Что это? — с любопытством спросила Джуд.

— Один из журналов наблюдений Энтони. Год или два назад, когда у меня было свободное время, я попыталась скопировать первый том. Но это оказалось нелегко, — с сожалением улыбнулась Шанталь. — Вот моя тетрадь. Я не копировала математические символы и термины, только комментарии. Зрение у меня не то, что прежде. И боюсь, я не продвинулась слишком далеко.

— Начать — уже полдела, — пробормотала Джуд, перелистывая страницы оригинала. Она привыкла разбирать древние рукописи. — Уверена, это очень поможет.

— А это карты. — Шанталь развернула свиток пергамента. — Какие-то двойные звезды, вроде бы он их обнаружил.

— Есть пары звезд, которые вращаются одна вокруг другой?

— Да, астрономы пытались определить их движение по орбитам. Это каким-то образом помогло измерить расстояние звезд от земли. Благодаря новым телескопам астрономы заинтересовались не только планетами, но и звездами.

— Ваш сын упоминал о телескопе.

— Он здесь.

Шанталь подошла к высокому шкафу между полками и, открыв его, показала стоявший на полу почерневший цилиндр из железа и дерева.

— Вот все, что от него осталось.

Она попыталась вытащить цилиндр, но он оказался слишком тяжел, и Джуд пришла на помощь.

— Наклоните его к свету и загляните внутрь, — посоветовала Шанталь.

Джуд послушалась и ахнула при виде вспышки света. Снизу на нее смотрело собственное неясное отражение.

— Зеркала! — воскликнула она. — Ну конечно!

Она знала, что зеркала использовались в первых рефлекторных телескопах. Они собирали свет и проецировали его на увеличительные линзы сбоку в цилиндре. Через них лучше было изучать наиболее отдаленные объекты, чем в первых рефракторных телескопах. Рефракторы были более длинными и неудобными. Приходилось смотреть на объекты прямо через линзы, что часто искажало свет.

— А это принадлежало Уикему? — Джуд сняла с полки предмет, напоминающий лупу.

— Возможно. Эти обломки были найдены в сарае вскоре после моего приезда в Старбро. Отец Роберта считал, что изначально их было больше. Но во время войны металлический лом часто использовался для производства снарядов. Этот цилиндр случайно избежал плавильной печи.

Джуд помогла ей снова спрятать тяжелый предмет в шкафу.

— Вся эта комната так прекрасна! — воскликнула она, оглядываясь. — Волшебная! Энтони сделал ее такой?

— Мы считаем, что да. Но точно не знаем. Большинство архивов погибли во время пожара конторы в Викторианскую эпоху. Отец моего мужа очень любил книги. Почти все, что здесь есть, собрано им. Для меня эта комната всегда была местом утешения и покоя. Поэтому я расстроилась, когда Роберт… О, мне не следовало это говорить!

Ее глаза наполнились болью. Джуд отметила, что у Шанталь удивительно выразительные глаза.

— Сожалею о смерти вашего мужа. То же самое случилось со мной. Мой муж умер четыре года назад, — вздохнула она.

— О, дорогая! — Шанталь ахнула, поднося руку к губам. — А ведь вы так молоды!

— Мне было тридцать.

«С тех пор словно целая жизнь прошла. Тогда я была совершенно другой», — подумала Джуд.

— Он был альпинистом. Несчастный случай, — вслух произнесла она.

Даже сейчас Джуд вновь переживала шок того ужасного мгновения. Она ехала за патрульной машиной. Она почему-то остановилась у ее дома. Джуд кое-как припарковала автомобиль, на подгибающихся ногах прошла по дорожке. На крыльце стоял молодой полицейский. По его лицу она прочитала все.

Джуд встряхнулась и увидела, с каким участием смотрит на нее Шанталь.

— Несчастный случай. Ужасно… — прошептала Шанталь. — Мне так жаль…

— Ваш муж… — подсказала Джуд, стараясь поскорее оттолкнуть собственную боль, грозящую разорвать сердце.

— Уильям несколько лет болел, — тихо пояснила Шанталь. — Но рак пожирал его и в конце концов победил. Мы были женаты сорок пять лет. — Она покачала головой. — Много месяцев я ничего не могла делать. Приходила сюда и сидела одна или с Миффи, моей собачкой. Она для меня большое утешение. Тогда я и решила скопировать записи Энтони. Занимаясь этим, я ни о чем другом не думала. И это помогло мне коротать время.

— Хорошо, что у вас есть внуки.

— Да. Чудесно видеть, как они растут. Джорджи так похожа на моего Уильяма! Крепкая малышка. У вас нет своих детей?

— Нет. И об этом я сожалею день и ночь.

— Понимаю, — кивнула Шанталь. — Надеюсь, ваши друзья и родные убеждают вас, что вы еще молоды и впереди целая жизнь.

— Я хотела детей от Марка, — хрипло выпалила Джуд.

Когда они только поженились, казалось, у них впереди вечность. Они наслаждались любимой работой и обществом друг друга. Да, собирались иметь детей… когда-нибудь, не сразу. А потом уже было поздно.

— Должно быть, с этим трудно смириться, — вздохнула Шанталь.

Джуд поразилась: как случилось, что они, совершенно незнакомые женщины, свободно делятся тем, что, казалось, похоронено глубоко в сердце.

Она уселась за стол, на котором лежали стопки книг. И неожиданно растерялась, не зная, что делать дальше.

— Принесу еще кофе, — тактично сообщила Шанталь и ушла, осторожно прикрыв за собой дверь.

Джуд несколько минут сидела неподвижно. Немного придя в себя, открыла новый файл в ноутбуке и стала заносить туда названия книг, отмечала состояние и выходные данные. Время от времени записывала вопросы в своем блокноте. Она как раз перелистывала «Атлас звездного неба» Флемстида с изумительно выполненными рисунками созвездий, когда ее осенило. Но тут вошла Шанталь с кофе и мешочком с вышиванием. За ней следовал престарелый кавалер-кинг-чарльз-спаниель.

Джуд помогла Шанталь поставить поднос и, показывая на созвездие Близнецов на потолке, нетерпеливо воскликнула:

— Смотрите!

— Они одинаковы! Я раньше не замечала! — удивилась Шанталь. Небесные Близнецы из атласа были точно скопированы на потолке.

— Как насчет Водолея?

Джуд, перевернув несколько страниц, нашла созвездие Водолея. Оказалось, репродукция в книге Флемстида тоже послужила моделью для изображения на потолке. Она посмотрела форзац. Книгу Энтони подарил неизвестный. Надпись выглядела загадочно: «ЭУ от СБ 1805».

«Может, этот СБ и есть художник?»

— Поразительно, правда? Мы часто гадаем, кто мог это написать, — заметила Шанталь. Усевшись в уголке, она принялась за вышивку натюрморта из цветов и фруктов. Миффи мирно сопел на коврике.

Идеальная обстановка для работы, оценила Джуд.

Роберт вернулся к ленчу. Безмятежность и покой в доме мгновенно испарились.

— Нам надо поесть, — объявил он, и все переместились в столовую для завтраков рядом с кухней, где приходящая прислуга оставила на большом сосновом столе тарелки с сандвичами.

— Далеко продвинулись? — спросил Роберт. — Дорого стоит коллекция, как по-вашему?

Он говорил небрежно, но взгляд был выжидательным. Джуд не раз видела это выражение лиц у клиентов.

— Я еще не закончила, — осторожно ответила она. — Но в коллекции есть редкие издания научных работ. Я уже объяснила вашей матушке насчет Исаака Ньютона.

— Так и думал, что это может вас заинтересовать. Вы оценили их? Хотя бы приблизительно.

Продавцы попадались всякие. Этот требовал немедленного ответа.

— К концу дня я назову примерную цифру, но необходимо кое-что проверить, когда вернусь в офис. — Она имела в виду Ньютона и журналы наблюдений. — Мне нужен специалист — оценщик инструментов.

«Нужно переменить тему: не стоит зря вселять в людей надежду», — забеспокоилась Джуд.

Она ненавидела нетерпеливых, хотя само появление специалиста-аукционщика означало получение банковского чека. Она всегда старалась объяснить, что, хотя может оценить стоимость выставляемых на аукцион лотов, гарантий нет. Имеется так называемая резервная цена, определенный уровень, ниже которого владелец откажется продавать.

Кроме того, есть целая система налогов и комиссионных, о которой новички просто не знают, а узнав, расстраиваются. И хотя это ужасно нелогично, она, как вестник дурных новостей, при этом чувствует себя виноватой.

— Вздор! — воскликнул Иниго, которому она имела глупость признаться в этом. — Им придется понять, что это бизнес, а не охота за сокровищами.

Она вспомнила звонок Иниго. Придется перезвонить ему, как только выдастся свободная минута.

— Что ты узнал насчет фазанов, Роберт? — Шанталь сменила одну щекотливую тему на другую.

— Если только местные лисы не обзавелись ножницами для резки проволоки и тяжелыми ботинками, это работа двуногих грабителей. Фентон, а он, как вам известно, придерживается традиционных взглядов на происходящее, уверен, что это цыгане. Он уже хотел ехать в табор и припереть их к стенке, но я успокоил его и убедил — пусть этим занимается полиция. Через час мы встречаемся с полицейским у фазаньего загона. Боюсь, мне снова придется вас оставить.

— Все в порядке. — Джуд и Шанталь обменялись улыбками, прекрасно понимая, что в присутствии Роберта вряд ли будут чувствовать себя непринужденно.

— В деревне терпеть не могут бродячих цыган, — пояснила Шанталь по пути в библиотеку. — Они всегда останавливаются на том месте, где когда-то была наша земля. Новый владелец крайне этим недоволен. Совет округа пытается найти для них другое место, но никто не хочет видеть бродяг на своем заднем дворе.

День прошел мирно. Джуд осталась одна, потому что Шанталь днем отдыхала. Она описала еще дюжину книг, потом, для разнообразия, открыла первый журнал наблюдений. Ей нравилась текстура и запах старых кожаных переплетов и прекрасно выделанный корешок. Почерк показался ей разборчивым даже без переписанных Шанталь страниц. Каждый абзац начинался с детального описания наблюдаемого небесного объекта. Первая запись относилась к 2 сентября 1760 года.

Ясная безлунная ночь. Усыпанный драгоценностями плащ Млечного Пути украшает небо с севера до юго-запада. Королева Кассиопея правит северо-восточным небом, рядом созвездие ее мужа Цефея. К востоку сияет их дочь Андромеда, прикованная к скале, тут же ее спаситель Персей с крылатым конем Пегасом. Как прекрасно, что небеса рассказывают их историю!

5 сентября

К югу лежит Огромный Квадрат Пегаса. Голова Рыб видна слабо, но одинокий Фомальгаут сияет ярко.

9 сентября

Встает новая Луна. Небольшая облачность. Жираф едва виден.

Остальные записи были в том же духе. Уикем, хоть и наблюдал созвездия, больше интересовался планетами, особенно Марсом. Его он называл «наш ближайший небесный брат». Очень редко сквозь сухую объективность заметок прорывалось личное: «Луна снова слишком яркая. Зря потраченная ночь». Или: «Кольца Сатурна поразительно ясно видны, слава нашему Создателю».

Таких журналов было семь или восемь. В каждом записи за два-три года. Джуд пролистала их, восхищаясь изредка маленькими схемами, обозначающими положение вновь обнаруженной звезды или пятен на Луне. Иногда попадались записи, сделанные другим почерком. Постепенно они стали появляться чаще, а во второй половине последнего журнала за 1777-й и начало 1778 года новый почерк преобладал. Общий тон по-прежнему был сдержанным, но писал явно кто-то другой, хотя диктовал, возможно, Энтони.

Любопытно.

Джуд попыталась определить стоимость журналов. Трудно оценивать что-то, не зная содержания.

«Придется сегодня же послать письмо Сесилии, попросить ее посмотреть материалы», — решила Джуд.

Джуд вновь открыла последний журнал и с удивлением прочла запись за 1 июня 1777 года, сделанную неизвестным.

На башне установлен новый телескоп. Необходима регулировка. Двенадцать часов ночи. Звезды в длинном хвосте Дракона сразу стали отчетливо видны. Полумесяц необычайной красоты.

«Башня. Та самая, о которой упоминала бабушка», — взволновалась Джуд.

Она отложила журнал и подошла к окну, чтобы поглядеть на дальнюю рощу. Она ничего не увидела. Возможно, башня в другом месте, но бабушка твердила, что она в лесу.

— Шанталь, — Джуд обернулась к хозяйке дома, когда та вошла с чайным подносом в сопровождении Миффи. — В поместье по-прежнему есть башня? О ней упоминается в одном из журналов.

— Есть. Видите, где начинается линия деревьев? Из дома башню не видно, но она там, на вершине холма.

«Значит, я права…»

Джуд всмотрелась туда, где линия деревьев плавно поднималась вверх, но не видела башню.

— Туда почти никто не ходит. Я сама была там всего раза два. Башня полуразрушена, заперта, подъем туда считается опасным. Несколько лет назад какие-то бродяги вломились туда, устроили оргию. Кто-то из них оступился и упал. После этого башню обнесли забором. Здание внесено в реестр поместья, но нам не по карману ремонт. Перед смертью Уильям продал лес, где находится башня. Это казалось разумным, и мы знакомы с покупателем. Он хорошо заботился о деревьях, но умер вскоре после Уильяма, а вдова перепродала землю. Мы не в курсе планов нового владельца. Кроме того, что он не желает видеть на своей земле цыган.

— Но он не вырубит лес?

— Не знаю, Джуд. Надеюсь, он поймет, насколько лес древний и ценный. Там водятся олени, барсуки и редкие птицы.

— Как насчет коттеджа егеря, где росла бабушка? Он существует?

— Да, вверх по дороге и направо. Но он больше нам не принадлежит. Продан вместе с пахотными землями в шестидесятых. Мы не знаем, кто там живет.

— Не ваш Джордж Фентон?

— Нет-нет, он не настоящий егерь, скорее мастер на все руки и работает на разных хозяев. Он живет в деревне.

— Какое совпадение, что здесь когда-то жили мои родственники!

— Верно, — улыбнулась Шанталь. — И что Роберт нашел вас и пригласил сюда. Поразительно!

— Вообще он звонил моему коллеге Иниго, — призналась Джуд. — Просто я подошла к телефону.

— Это не случайно, — уверенно заявила Шанталь. — Возможно, ваш приезд имеет цель, о которой мы пока не догадываемся. Я верю в судьбу, рок, назовите как хотите. А вы?

Джуд уставилась в потолок, расписанный знаками зодиака.

— Когда стоишь под этими фресками, очень хочется согласиться. Моя сестра непременно согласилась бы: она вечно читает гороскопы. Но раньше я предпочитала думать, как вы: этому суждено случиться. Теперь же считаю, все — дело случая. Поэтому предпочитаю копаться в прошлом: так безопаснее. Все уже случилось и ждет, пока вы этим заинтересуетесь.

— Но порой даже прошлое умеет удивлять, — мягко заметила Шанталь.

Джуд ощутила легкое беспокойство и…

* * *

Роберт пришел только в четыре. Его присутствие в овальной комнате раздражало, поскольку он не мог усидеть на месте, и Джуд было трудно заниматься своей работой. Вышагивал по комнате, заглядывал ей через плечо и всячески мешал.

— Что повышает цену книги? — спрашивал он.

Джуд терпеливо объясняла тонкости: редкость, история издания, состояние, спрос на рынке.

— И вы считаете, коллекция заинтересует покупателей?

— Считаю, история науки сейчас очень популярна, а у вас есть хорошо сохранившиеся редкие издания.

— Но не могли бы вы назвать цену прямо сейчас? — гнул свое Роберт.

— Я как раз к этому подхожу, — терпеливо ответила Джуд.

— Да, конечно, вы объясняли: сказать что-то определенное невозможно. Ну хотя бы приблизительно…

— Роберт, прекрати донимать бедную девочку, — велела Шанталь. — Она так упорно работала сегодня…

— Я не говорю, что она не работала, — поспешно ответил Роберт. — Джуд, вы останетесь на ужин? Матушка, ты меня поддерживаешь?

— Нет. Но все равно спасибо, — прервала его Джуд. — Я обещала поужинать у сестры. И похоже, сейчас самое время распрощаться. Я вернусь утром.

Выйдя из дома и усевшись в машину, Джуд снова вернулась в современный мир. И это впечатление усилил просмотр смартфона. Два пропущенных звонка и четыре письма от Иниго, каждое официальнее предыдущего. В последнем было сказано, что ему нужно срочно поговорить с ней.

«Странно, что его так расстроило?» — вздохнула Джуд.

Было несколько других сообщений. Она надеялась, что хотя бы одно будет от Каспара, но напрасно.

Джуд со вздохом набрала номер телефона Иниго, молясь, чтобы он не ответил. Но тот взял трубку.

— Как раз вовремя. Я пытался дозвониться целый день, — заныл тот. — Лорд Медингсфилд выставляет коллекцию на «Сотбис». Ужасное несчастье. Клаус считает, что я не был достаточно активен, но ты знаешь, как долго я обхаживал старого лиса! Ты должна поговорить с Клаусом и напомнить. Он в бешенстве. Да, и Сури не может найти в твоем компьютере чертовы цифры. Уверена, что они там?

— Да. На папке и файле должно быть название, что-то вроде «Оценок». Мне жаль, что не повезло с лордом Медингсфилдом. Я поговорю в понедельник с Клаусом, если ты действительно считаешь, что это поможет.

— Представляешь, оказалось, кузен Медингсфилда работает в «Сотбис». Очевидно, все это время он использовал нас как приманку и подставное лицо, чтобы подстегнуть кузена поднять ставки.

— В самом деле? Но в чем тут твоя вина? Ты все объяснил Клаусу?

— Да, разумеется.

— Думаю, он остынет и утихомирится. По-моему, на него просто давят сверху. И кстати. Что собираются обсуждать в понедельник на совещании?

К тому времени как Джуд закончила разговор, безмятежное настроение улетучилось. Почему Иниго вечно ухитряется нагнетать напряжение? Получив степень доктора философии, Джуд вошла в мир антиквариата, считая, что получила спокойную, цивилизованную работу и отныне будет иметь дело с культурными, образованными людьми. Но атмосфера в «Бичемс» угнетала нервозностью. Руководство и американские владельцы напоминали головорезов, которых интересуют только итоговые цифры. Вероятно, этот бизнес ничем не лучше и не хуже остальных.

Сунув телефон в сумку, она повернула ключ зажигания.

 

ГЛАВА 5

Джуд свернула от парка направо к Фелбартону — деревне неподалеку, где жили Клер и Саммер.

Безмятежная красота сельской местности, нежащейся под летним солнышком, слегка умерила смятение души. Джуд рассеянно искала коттедж егеря, но, должно быть, пропустила. А потом дорога привела к тоннелю из деревьев, откуда начинался лес — его Джуд видела из окна библиотеки.

«Интересно, где башня?»

Джуд немного сбросила скорость и стала вглядываться в чащу. Но, даже поднимаясь на холм, не заметила признаков здания. Стоило ей свернуть, как мимо, в противоположном направлении, с громкими гудками и миганием фар промчалась огромная фура. Джуд с ужасом поняла, что едет по самой середине дороги. Потрясенная, она свернула на боковую дорогу, чтобы немного прийти в себя.

Под деревьями было прохладно и темно. Узкую тропу освещали скудные лучи, с трудом пробивающиеся сквозь густую листву. Джуд вспомнила, что в машине есть подробная карта.

Она долго рылась в бардачке и наконец нашла то, что искала. К разочарованию, это оказалась туристическая карта Норфолка, где были выделены только достопримечательности. Деревня Старбро на карте имелась, лес тоже, но Старбро-Холл даже не был отмечен. И никаких следов башни. Но она заметила линию, видимо, обозначающую пешеходную дорожку, ведущую через лес, которая и начиналась от дороги, где она остановила автомобиль. Если подняться еще выше, может, увидит башню.

Джуд посмотрела на часы.

«Пять. Клер уходит с работы в половине шестого, еще должна забрать Саммер из дома подруги, так что в Блэксмит-коттедж приехать надо не раньше шести».

Она вытащила из дорожной сумки кроссовки, обдумала и отвергла неприличную идею переодеться в джинсы прямо на дороге. Да и подъем займет всего несколько минут.

Джуд спрятала сумочку под сиденье, заперла машину, перешла дорогу и зашагала по узенькой дорожке, оглядываясь в поисках пешеходной тропы. Лес так густо зарос вьющимися растениями и ежевикой, что идти напрямик было почти невозможно.

Она едва не пропустила неприметную тропу. В самом начале стояла новенькая табличка «Частные владения». Но на карте тропа была обозначена как публичная.

«Немного пройду по тропе, просто посмотрю, куда она ведет», — решила Джуд.

Тропа, в самом начале протоптанная, вскоре оказалась заросшей. Джуд пожалела, что не надела джинсы. Шипы ежевики цеплялись за колготки, крапива жгла кожу. Пришлось сухой веткой расчищать себе дорогу. Но когда она уже хотела повернуть назад, пейзаж стал меняться. Тощие платаны и орешник, выглядывающие из жесткой травы, уступили место взрослым березам, дубам и сладким каштанам, чьи кроны так загораживали свет, что под ними росли только плющ и неприхотливые лесные цветы.

Идти стало легче. Между деревьями проглядывали островки травы и кустарников. Похоже, здесь редко ступала нога человека. Воздух звенел птичьими трелями. Белка взлетела на дерево, сердитым писком провожая незваную гостью.

Джуд остро осознала свое одиночество.

«Почему я пришла сюда? Никто не знает, где я. Вдруг споткнусь, сломаю ногу и пролежу здесь всю ночь, пока кто-нибудь поднимет тревогу. Может пройти несколько часов, пока обнаружат мою машину…»

Неожиданно мир взорвался громким треском.

«Стреляют. И совсем близко. Неужели мишень — это я?!»

Джуд ошеломленно огляделась: «Бежать!» Она засеменила быстрее, вверх по холму, подальше от ужасных звуков. Но выстрелы словно преследовали ее.

Растительность вновь стала гуще. Джуд бежала и спотыкалась, тяжело дыша. Наконец, выбившись из сил, она прислонилась к дереву. Выстрелы стали отдаляться, но облегчение уступило место ярости.

«Как они смеют! Неужели не понимают, что здесь могут быть люди?»

Она вспомнила табличку «Частные владения».

«Но все же сюда могут забрести дети…»

Джуд скорчилась в траве, морщась от смрада гниющих листьев. Лучше бы вернуться, но она снова боялась попасть под обстрел.

Джуд попыталась все обдумать. И тут увидела это… Кошмар наяву. Сухой ствол дерева, увешанный мертвыми животными в разных стадиях разложения: лисенок, пара крыс, месиво черных и белых перьев — все, что осталось от сороки. Должно быть, это работа егеря: предупреждение лесным хищникам — пусть видят, что с ними случится!

Она пробежала мимо виселицы, давясь тошнотой.

Впереди виднелась залитая светом поляна.

«Я почти у вершины холма. Сейчас заберусь повыше и определю, куда идти…»

Джуд пошла на свет. Моргнула, вытирая слезящиеся глаза, и тут же увидела башню. Сначала ей, ослепленной и сбитой с толку, показалось, что это ствол огромного дерева, но потом стало ясно, что это сложенная из кирпича колонна. Она шагнула вперед, и что-то вцепилось ей в ногу. Охнув от боли, Джуд посмотрела вниз. Солнечный луч отражался от колючей проволоки, шипы которой вонзились в нее. Она присела на корточки, чтобы отцепить проволоку, и вскрикнула, когда из ранки хлынула кровь. Оглядевшись, Джуд увидела, что проволока — часть высокой и зловещей на вид ограды, но в этом месте она разрезана и отогнута. Здесь к столбу была приколочена другая табличка: «Вход запрещен. Опасно».

«Уходи! — кричал внутренний голос. — Какое жуткое место!»

Она вынула из кармана пачку бумажных платков и прижала один к ране, пытаясь припомнить, когда последний раз делала прививку от столбняка.

Дожидаясь, пока кровь остановится, Джуд заметила что-то запутавшееся в проволоке неподалеку от места, где она стояла, и поковыляла туда. Мертвый олененок. Она видела такого на газетном снимке. Похоже, погиб совсем недавно, судя по тому, что глаза только недавно затянуло пленкой. Она коснулась его плеча: тело еще теплое. Когда отняла руку, оказалось, что она липкая от крови.

Джуд торопливо вытерла пальцы о траву и еще раз взглянула на животное. Его голова висела под странным углом, а в боку виднелась пулевая рана.

Гнев охватил ее. Гнев, страх и грусть. Кто сотворил такое с несчастным маленьким созданием? Ранил так, что олененок слепо бросился бежать, испуганный и изнывающий от боли, и запутался в проволоке, как она.

Раздавшийся шум заставил ее вскинуть голову. Из-за башни вышел человек с лопатой. Солнце било ему в лицо, и Джуд не могла разглядеть его, но неожиданно словно заразилась ужасом от олененка.

Увидев ее, незнакомец остановился.

— Что вы здесь делаете? — грубо спросил он.

Она вскочила с сильно заколотившимся сердцем. Страх и ярость последних минут словно залили ее кипящей лавой.

— Не ваше чертово дело, — прошипела она. — Как вы могли сделать это с беззащитным животным? И меня едва не подстрелили!

— О, ради Бога! Что вы делаете в частных владениях? Вы выглядите достаточно взрослой, чтобы уметь читать!

— Я видела табличку, но шла по тропинке, которую посчитала публичной. А если бы я была ребенком? Неужели табличка «Частные владения» дает вам право на жестокость? И эта виселица… средневековье какое-то!

— Вы всегда орете на незнакомых людей? — Мужчина усмехнулся.

«Нет, этот человек — монстр. И будто не слышит меня!»

— Ору, когда они стреляют в людей! И в животных! Это вы пристрелили олененка, верно?

— Нет, — спокойно ответил он. — Но я положил конец страданиям бедняги, и теперь хочу его похоронить.

— Невероятная доброта, — процедила Джуд сквозь зубы, — если учесть, что именно в вашей колючей проволоке он запутался!

— Это не моя колючая проволока. Вы просто невыносимы! — покачал он головой. — Обвиняете меня в том, чего я и не думал совершать. Считаю, вам лучше уйти. Нет, не сюда! — вскрикнул он, когда Джуд повернула назад. — В вас будут стрелять!

— Не смейте угрожать мне!

— Я не угрожаю. Вы не так поняли, — сбавил тон незнакомец. — Послушайте, вам нечего меня бояться. Но уйти просто необходимо. По крайней мере чтобы обработать рану.

Она осмотрела рану. Кошмарное зрелище!

— И что вы здесь делаете, разряженная как на званый ужин?

— Ищу это. — Она кивнула на башню и почувствовала себя полной идиоткой.

— Башню?

— Да.

— Зачем?

— Она меня интересует, вот и все.

— Потому что…

— О, это сложно объяснить.

— Прекрасно, но вы уже ее нашли. И поверьте, я зря не посоветую. Самое разумное сейчас — уйти. Не знаю, кто стрелял, но эти люди могут появиться здесь в любую секунду.

Что оставалось делать? Джуд уже не хотелось заниматься исследованиями.

— Пойдемте, — настаивал мужчина. — Я покажу самую короткую дорогу назад. У вас есть машина?

Она кивнула. Он перешел полянку, и Джуд едва не бежала, чтобы догнать его. Пульсирующая боль в ноге была почти невыносима.

Проходя под деревьями на другой стороне башни, она украдкой поглядывала на спутника.

Большой, могучий, чем-то похож на Каспара, но темные курчавые волосы длиннее, и если Каспар бледен, как всякий, кто проводит большую часть времени в помещениях, этот успел загореть.

Иногда он оглядывался, проверяя, что она не отстала, и хотя ни разу не улыбнулся, от него веяло дружелюбием.

Ей, непонятно почему, снова вспомнился Каспар. Оба прекрасно сложены и полны обаяния. На незнакомце была фланелевая рубашка с засученными рукавами, обнажавшая сильные мускулистые руки. Джинсы были заправлены в резиновые сапоги. Лопату он держал как пушинку.

Она представила, как эти руки расправляются со злосчастным олененком, и вздрогнула.

Через две-три минуты они добрались до тропинки пошире, изборожденной следами велосипедных шин.

— Идите по тропе, на развилке сверните налево и вскоре окажетесь там, откуда начали путь, — деловито объяснил незнакомец. — Как ваша рана? Сможете вести машину? Или я отвезу вас и…

— У меня есть пластыри, — перебила Джуд. — Спасибо.

Джуд пошла по тропе, но услышала сзади голос своего недавнего спутника. Она оглянулась.

— Что?!

— Я сказал, приходите в другой раз. Отыщете меня, и я покажу вам башню. Нельзя подниматься туда в одиночку.

— Что?.. — снова пробормотала Джуд, хотя на этот раз все расслышала. Просто слишком удивилась такому предложению.

— Я сказал, это небезопасно. Мой дом у подножия холма. Там меня и найдете.

— Хорошо. Может быть, — кивнула она.

Дорога, идущая под гору, окончательно ее утомила, и Джуд едва добралась до машины. Почти свалилась на место водителя и вдруг вспомнила о лежащей в бардачке шоколадке. Порылась, нашла ее среди компакт-дисков и старых шариковых ручек, заодно вытащила маленькую аптечку. Съела шоколадку, стащила погубленные колготки и обработала рану. Особо серьезной она не выглядела, хотя до сих пор болела.

Почувствовав себя лучше, Джуд поехала в гору.

«Интересно, что у него за дом? Должно быть, я проезжала его раньше, по пути в Старбро-Холл. Жаль, что сама не нашла развилку, было бы легче отыскать башню».

Вздохнув, она направилась к Фелбартону.

 

ГЛАВА 6

Джуд закрыла разболтанную садовую калитку Блэксмит-коттеджа и пошла к дому. Но тут же остановилась, увидев маленькую девочку. Та подскакивала над садовой оградой и опускалась под ритмичный аккомпанемент глухих ударов и визга. Саммер с закрытыми глазами прыгала на батуте, и губы ее шевелились, словно она твердила считалку. Какой невесомой она казалась! В розовых капри и вышитом топике, с тонкими волосами, летящими вокруг лица, она казалась такой же легкой и гибкой, как стрижи, взмывающие в небо.

Словно почувствовав ее взгляд, Саммер открыла глаза.

— Тетечка Джуд! — закричала она и, спрыгнув с батута, исчезла из виду.

Джуд услышала крики:

— Мамочка, мамочка, тетя Джуд здесь!

Ожидая, пока дверь откроется, Джуд восхищалась белыми розами, обвивающими крыльцо, ящиками с геранью на окнах и стелющейся лобелией. У Клер легкая рука, все у нее цветет и плодоносит.

Она вспомнила единственный горшок с чахлым паучником на кухонном окне своего дома.

— Да заходи же! — нетерпеливо воскликнула Клер.

Ее резкие манеры удивительно противоречили спокойствию и сдержанности Джуд. Только те, кто хорошо знал Клер, мог разглядеть и понять ее щедрую натуру и добрый характер. Просто ей нелегко пришлось в жизни, и она всеми силами старалась защититься от суровой действительности.

— Что, черт побери, ты с собой наделала? — охнула Клер.

Джуд оглядела помятый костюм. Из-под пластыря на ноге сочилась кровь.

— Долгая история, — вздохнула она.

Саммер нырнула под руку матери, выскочила и, схватив Джуд за руку, потянула в дом. Все трое ввалились в крохотную гостиную. Клер присела на ручку кресла, Джуд плюхнулась на диван, а Саммер тут же устроилась у нее на коленях. Джуд гладила девочку по голове, вдыхая ее цветочный запах, изнемогая от счастья. Но это продолжалось недолго — Саммер никогда не оставалась больше пяти минут на одном месте.

— Поднимайся наверх, тетя Джуд, — скомандовала Саммер. — Покажу тебе свой кукольный домик. Я как раз нарисовала картины, чтобы повесить на стены.

— Оставь в покое бедную тетю хоть на секунду, — попросила Клер, с любопытством глядя на рану Джуд. — Я поставлю чайник? Если хочешь, прими душ и переоденься.

— Давай я заварю чай, — нерешительно предложила Джуд.

То, что она считала искренним предложением помощи, Клер, как обычно, истолковала неверно.

— Спасибо, сама справлюсь, — сухо ответила Клер. — Это ты сегодня ранена.

Она с трудом оттолкнулась и похромала на кухню. Хотя операции улучшили ее состояние, все же они не решили проблему. В шестнадцать лет Клер отказалась от дальнейшего хирургического вмешательства.

— Пойдем, тетя Джуд! — Саммер поскакала по ступенькам. — Я положила надувной матрас. Возьми в ванной полотенце.

— Спасибо.

Джуд оглядела гостиную. Что-то изменилось.

— Какой великолепный ковер ты отыскала!

У Клер несомненные способности дизайнера.

Блэксмит-коттедж стоял на краю деревни Фелбартон. Выстроенный в семнадцатом веке, он был крохотным и бестолково спланированным. На первом этаже, кроме кухни и гостиной, находилась маленькая столовая, одновременно служившая кабинетом Клер. Наверху располагались ванная и две спальни. Если в коттедже собиралось больше двух человек, становилось тесно. Клер купила его два года назад, когда магазинчик стал приносить прибыль, и прекрасно использовала его непохожесть на других. Она лично вычистила все потолочные балки и выкрасила стены в матово-белый цвет. В старый камин была встроена дровяная печь, вокруг висели ярко начищенные медные кастрюли и сковороды. Диван оживляли яркие одеяла и подушки.

Поднимаясь по лестнице, Джуд заметила кое-что новое.

— Эти коллажи на площадке прелестны. Они из магазина?

Висящие на стене коллажи представляли собой яркие, почти мистические изображения деревьев и звезд, сделанные из коры и раскрашенной бумаги. Детали были прорисованы ручкой и чернилами.

— Нравится? — отозвалась Клер. — У Саммер есть подруга Дарси. Это ее дядя рисует. Несколько таких коллажей продаются в «Стар-бюро», и я не смогла устоять перед искушением приобрести несколько для себя.

Комната Саммер напоминала покои сказочной принцессы. Белые пластиковые звезды украшали потолок. Джуд знала, что в темноте они сияют зеленовато-белым светом. Раскладная кровать племянницы была бело-розовой, с розовыми занавесками и серебряным муслином, обрамляющим изголовье. Клер сама расписала стены: пугливые лесные создания, с огромными глазами, выглядывали из-за вертикальных балок.

Саммер сидела на полу, скрестив ноги, под взглядом молодого оленя, и играла с кукольным домом из раскрашенной фанеры. Джуд уронила дорожную сумку на надувной матрас и встала на колени рядом с Саммер, чтобы рассмотреть дом. К своему удивлению, она поняла, что дом — точная копия Блэксмит-коттеджа, вплоть до печных труб и цветочных ящиков.

— Смотри, это я. — Саммер показала на деревянную куколку в почти таком же костюме, что сейчас был на ней. — А это мамочка.

Кукла, изображающая Клер, была наряжена в такую же, как у реальной Клер, длинную хлопчатобумажную юбку, топ и длинные серьги.

— А это Пандора.

Фарфоровая кошечка была раскрашена черно-белыми пятнами, совсем как ее живой двойник. Ноги кукол крепились на шарнирах, так что они могли сидеть или стоять на коленях.

— Поразительно. Где ты это раздобыла? — спросила Джуд, изучая маленькую кухонную табуретку.

— Юэн сделал для меня. Он дядя Дарси.

— Тот, кто создал коллажи на лестничной площадке?

«Кем бы ни был этот талантливый Юэн, он явно друг этой семьи».

— Угу, — пробурчала Саммер, занятая игрой. — Тебе пора спать, — велела она маленькой куколке, укладывая ее на кровать в крохотной копии спальни принцессы. — Иначе не сможешь пойти в школу, потому что слишком устанешь. Приятных снов, дорогая.

Вспомнив, как Клер рассказывала, что сама Саммер видит не слишком приятные сны, Джуд погладила девочку по голове.

«Может, сказать что-то? Спросить?»

Но Саммер уже перенесла куклу-маму на первый этаж и заставляла ее кормить кошку. Нужный момент упущен.

— Ты когда-нибудь была в Старбро-Холле?

Джуд успела переодеться в джинсы и футболку с длинными рукавами и теперь наблюдала, как сестра готовит ужин. Клер, помешивая ризотто в кастрюле, покачала головой:

— Нет. Только видела с дороги. Так зачем ты сюда приехала?

— Мне поручено оценить коллекцию книг и астрономических инструментов. Когда-то они принадлежали астроному-любителю. Давай сама сделаю. — Она взяла у Клер сотейник, чтобы делать гарнир из брокколи, и наполнила его водой.

— Спасибо, — пробормотала Клер. — Значит, коллекция ценная?

— Некоторые экземпляры — да. И притом она очень интересна. Астроном Энтони Уикем жил в конце восемнадцатого века и предположительно построил в лесу башню, откуда наблюдал за звездным небом. Я вчера была у бабушки, и она тоже упоминала о башне. Именно поэтому я приехала к тебе в таком ужасном виде. Решила посмотреть на башню. А ты видела?

— Однажды уже собрались с мамой, но так и не дошли до места. Говорят, это просто руины. Так ты нашла башню…

— Да, и на руины это не похоже. Я отыскала тропинку и думала, что она приведет меня к башне, но тут какой-то идиот стал стрелять едва ли не в меня. Я запаниковала и пустилась бежать.

— Ты поосторожнее, — нахмурилась Клер. — Они вечно ведут охоту на лис, или кроликов, или еще на кого-то. Сезон фазанов еще не начался. Ненавижу все это. Бедные птицы. Настоящее варварство! Но обычно охотники в людей не стреляют.

— А этот или эти — стреляли. Так или иначе, я нашла башню, но не смогла как следует рассмотреть. В колючей проволоке ограды запутался олененок. Кто-то его пристрелил. А потом появился этот человек, и, поскольку он держал лопату, я сложила два и два. И очень рассердилась. Но и он вел себя не слишком любезно. — Джуд остановилась, пытаясь вспомнить. — О Господи, какой стыд! Я предположила, что именно он застрелил оленя, и скорее всего ошиблась. Он сказал, что положил конец страданиям бедняги. Но все равно был ужасно груб. Сказал, это частные владения, и практически вытолкал меня со своей земли.

— Я же говорила, — рассмеялась Клер, — нельзя всюду совать свой нос! Вы, городские, считаете, что все существует исключительно для вас.

— Я не городская!

— Ну да, как же! Взгляни на себя. Лезешь в лесную глушь в модном костюме и колготках. Терроризируешь бедного землевладельца, который шел по своим делам. Как та парочка, которая уединилась в сарае и ругала фермера за запах навоза!

— Ты только сейчас сказала сама, что стрелять фазанов — варварство.

— Правильно. И сама не сделала бы такого. Но никто не разводил бы фазанов, если бы не находились люди, желающие поохотиться! Горожане не видят этого. А правительство не заботится о деревнях, потому что тут никто за них не голосует. — Клер плюхнула крышку на кастрюлю, в которой тушилась брокколи.

«Почему она вечно спорит и всем недовольна? Откуда вдруг взялась тема политики?» — Джуд вздохнула.

— Скажи, бабушка когда-нибудь говорила с тобой о башне? — произнесла она вслух.

— Нет. А что она тебе рассказала?

— Так… о девочке, которую в детстве встретила в лесу.

Клер попробовала ризотто, нахмурилась и добавила немного сливочного масла.

— Мне об этом неизвестно.

— А где коттедж егеря? Есть идеи?

— А, этот… Ты, должно быть, проезжала мимо него по дороге из Старбро-Холла. Слева, как раз перед тем, как начинаешь подниматься на холм. Я знаю, кто там живет. Юэн, тот человек, что нарисовал коллажи.

«„Дом у подножия холма“, так сказал мужчина, которого она встретила у башни. Конечно, там могут быть и другие дома, но я не заметила», — размышляла Джуд.

— Похоже, это именно Юэн. Гигант с вьющимися темными волосами? Очень смуглый?

— Похоже. — Клер пристально посмотрела на сестру.

— Но ведь он не хозяин земли, верно? Это он сделал кукольный дом?

— Не знаю, чем он владеет, но определенно живет в коттедже егеря. И, судя по твоему описанию, это Юэн. Он подружился с Саммер. Как-то принес свои рисунки в магазин, а там была Саммер. Он пришел с Дарси, она учится в одном классе с Саммер. Девочки с удовольствием играли вместе. А однажды Юэн забрал их на весь день. Я в благодарность пригласила его на ужин, и тут он неожиданно появился на прошлой неделе с кукольным домиком. Представляешь, сделал один для Дарси, а Саммер оказалась настолько нахальной, что попросила такой же себе. Сама знаешь, как она умеет убеждать! Он действительно славный парень.

— Ты считаешь? — с сомнением пробормотала Джуд, вспомнив о ссоре с Юэном.

— Да. Ему вряд ли понравились твои обвинения.

— У меня была причина. Шок, потрясение… О, черт, неужели я выглядела такой дурой?!

— Полагаю, он тебя простит.

Слушая, как сестра защищает Юэна, Джуд улыбнулась.

— Так он женат?

— Нет, разведен. Но не думай ничего такого, — поспешила заверить Клер. — Колется, как каштановая скорлупа! И ужасно скрытный.

Джуд, деланно обороняясь, подняла руки вверх:

— О, мне и в голову не пришло.

«Как же давно в жизни Клер не было мужчины…»

— Я слишком независима. Вечно их отпугиваю, — призналась она года два назад после пары бокалов вина.

Ее отношения с мужчинами были короткими и свирепыми. Джуд не раз видела, как сестра влюблялась по уши, а вскоре уже швыряла тарелки в поклонника, после чего тот спешно откланивался. Никто не знал отца Саммер. Клер отказывалась назвать его имя.

— Это поп-певец, которого она встретила в арт-центре, — утверждала мать.

Клер никогда ни в чем не признавалась, но Джуд считала, что мама права. Его звали Джон: грива курчавых соломенного цвета волос и мечтательные голубые глаза, как у Саммер. Однажды Клер привела его домой к рождественскому ленчу, потому что тот поссорился со своим отцом. Это было первое Рождество с тех пор, как умер отец девочек, и им было не до веселья. Джон приехал поздно, и Клер с ним почти не разговаривала, потому что он то и дело выходил во двор выкурить очередной косячок. А вскоре и вовсе уехал.

— Даже спасибо не сказал, — сердито прошептала Валери.

Валери и Клер немедленно поссорились из-за этого.

Клер ушла в спальню, громко хлопнув дверью, совсем как подросток.

— Ей слова нельзя сказать без того, чтобы не слетела с катушек! — с горечью пробормотала Валери.

— Возможно, тебе не следовало ей советовать «встречаться с кем-то приличным, хотя бы для разнообразия», — вздохнула Джуд.

Она часто думала, как схожи по темпераменту Клер и мать. Валери могла быть капризной, потому что материнские обязанности временами слишком ее обременяли, и она часто орала на детей. Зато на спокойствие отца можно было положиться. Все ужасно по нему тосковали.

Джуд не выносила мирить Клер с матерью. Миролюбивая от природы, она никогда не затевала скандалы, хорошо училась, поступила в университет, нашла прекрасную работу и вышла замуж. Клер, умная и способная, считалась в школе мятежницей, а хромота мешала ей заниматься спортом. Но она презирала Джуд за конформизм и нежелание спорить с кем бы то ни было. Клер ушла из дома в семнадцать лет, но каждый раз, когда ее увольняли с очередного места няни и выгоняли со съемных квартир, ненадолго возвращалась.

После того Рождества Джон больше не появлялся, а несколько недель спустя, когда Джуд позвонила сестре и нерешительно спросила о нем, та пренебрежительно бросила:

— А, этот…

Больше о Джоне речи не шло, но через пару месяцев Клер с мрачным восторгом объявила о беременности.

Рождение Саммер помогло Клер повзрослеть.

— Как тебе Саммер? — Клер начала ставить тарелки в микроволновку, чтобы разогреть. Джуд не видела ее лица, но за небрежным тоном пряталось беспокойство. Она искренне считала, что Клер готова отдать жизнь за Саммер.

После рождения ребенка стало ясно: Клер обрела цель в жизни. Она оставила работу в магазинчике винтажной одежды и начала новый бизнес с подругой Линдой. Скопила денег на первый взнос и купила этот милый маленький домик, красиво его обставила. Стала лучше относиться к семье, регулярно навещала бабушку, позволяла Валери нянчить Саммер и засыпать ее подарками. Хотя это случалось не часто. Переезд Валери в Испанию оказался для Клер куда большим ударом, чем это можно было ожидать. И не только потому, что Валери перестала сидеть с внучкой. Клер искренне скучала по матери.

— Саммер, как всегда, весела и счастлива, — ответила Джуд.

— Да, — кивнула Клер, открывая холодильник. — Это-то и странно. Если она видит кошмары из-за стресса, то что это за стресс — непонятно.

Джуд внимательно наблюдала за сестрой. Та нашла в ящике стола кухонные ножницы, открыла коробку с соком розового грейпфрута. В тридцать шесть лет Клер сохранила красоту феи. Светлые с более темными прядями волосы средней длины, такие же тонкие, как у Саммер, обрамляли овальное личико. Одежда, терпеливо разыскиваемая в благотворительных магазинах и бутиках с винтажной богемной одеждой, идеально подчеркивала ее стройную фигуру. Да и цвета были подобраны так, чтобы выгоднее оттенить лицо и волосы.

Как могут две сестры быть такими разными? Джуд только плечами пожала, глядя в зеркало над кухонной раковиной, отражающее ее круглое лицо и густые светло-рыжие волосы.

— Когда начались кошмары? — спросила она.

— Примерно месяц назад, — отозвалась Клер. — На каникулах. Не каждую ночь. Через две-три.

— Похожи на те, что я видела в детстве.

— Правда? Я почти о них забыла. А ведь именно из-за них я попросила выделить мне спальню. Ты вечно стонала и металась во сне. Когда они прекратились?

— Не помню. — Джуд пожала плечами. — Наверное, я их переросла.

Она не упомянула о кошмаре, который видела недавно. Скорее всего это случайность.

— В таком случае для Саммер это нормальная фаза роста, — произнесла Джуд вслух.

Эта мысль будто успокоила Клер.

— Позволишь мне накрыть на стол? — спросила Джуд.

— Разумеется. Скатерть в верхнем ящике. Возьми, Саммер его любит. — Она протянула Джуд фруктовый сок. — Откроем вино, которое ты привезла?

Джуд убрала книги и бумаги с обеденного стола, постелила полосатую льняную скатерть и поставила посредине два подсвечника в форме свечи. Увидев ноутбук Клер на пристенном столике, она вспомнила о «Бичемс» и информации, которую должна послать боссу.

Джуд вернулась в кухню за стаканами.

— Я хотела спросить: потерпишь немного, пока я сделаю кое-какую работу? Нужно подготовиться к совещанию в понедельник.

— Конечно, — кивнула Клер. — Передай мне миску для брокколи! Я все принесу, а ты позови Саммер.

— Прошлой ночью звонила мама, — сообщила Клер, когда все уселись за стол. — Наконец-то. Там ужасно жарко. Почти сорок градусов. Кондиционер не работает, строители испортили канализацию, так что они живут у друзей, пока Дуглас все уладит.

— Бедная мама, — вздохнула Джуд.

— Счастливая мама, — язвительно откликнулась Клер. — Вспомни, у нее есть добрый старый Дуглас.

Джуд расплылась в улыбке. После многих лет безнадежного вдовства мать пошла на курсы латиноамериканских танцев и встретила нового спутника жизни. Дуглас Хопкерк, ушедший на покой актуарий, во многом походил на их отца: спокойный, практичный, надежный.

— Но он такой скучный, — жаловалась Клер после знакомства с ним. — В наши дни никто не одевается, как Дэвид Нивен, не говорит «точно» и не пьет «Чинзано». Неудивительно, что его жена сбежала.

— После тридцати лет брака, — парировала Джуд. — Должно быть, в нем что-то было. И он очень славный… пока не спрашиваешь о гольфе. Он способен целую вечность рассуждать о гандикапах.

— Или о своих черепахах. Полвечера талдычил мне о своих чертовых черепахах, — с чувством добавила Клер.

— Что они сделали с черепахами? — вспомнила Джуд. — Их берут в самолет?

— Оставили у его дочери. Но Дуглас планирует отвезти их в Испанию и там разводить. Я знаю больше об их привычках спариваться, чем кто бы то ни было на свете.

— Что делают черепахи? — полюбопытствовала Саммер, которая вынимала из ризотто грибы и складывала в отдельную ложку.

— Они… э… очень стараются родить черепашек, — поспешно ответила Джуд.

— Стараются? Больше, чем люди?

— Иногда для людей это очень сложно, — с чувством заметила Джуд.

— Чтобы сделать малыша, нужен папа, верно? — не унималась Саммер. — Я сказала маме Эмили, что у меня нет папы, а она ответила, что, должно быть, я появилась на свет чудом.

— Ты мое маленькое чудо, — торжественно объявила Клер. — Не нужен нам папа.

— Тетя Джуд, если ты захочешь малыша, тебе нужен мужчина. Чтобы стал ему папой.

«Саммер слишком мала, чтобы помнить Марка», — подумала Джуд.

— Ешь ризотто, Саммер, — пробормотала Клер.

— Конечно, малышка. Но найти такого не очень легко, — ответила Джуд.

Она почти не говорила с Клер о Каспаре.

Саммер серьезно уставилась на нее.

— Жаль, что я не смогу найти его для тебя.

— Спасибо, ты очень добра.

Сестры обменялись веселыми взглядами.

— Если у тебя окажется талант свахи, — собирая тарелки, обратилась Клер к дочери, — ты всегда сумеешь заработать себе на жизнь.

После ужина Джуд провела около часа за ноутбуком, изучая угнетающие итоги за последний месяц, пересланные Иниго, и рассылая ободряющие письма главам отделов. Она пообещала приехать в офис с утра в понедельник и рассказала про коллекцию Старбро.

От Каспара так и не пришло ни одного письма. Джуд не могла понять, так ли уж она страдает по этому поводу. Вспоминала, как уютно себя чувствовала в его объятиях. Как ей нравилось бывать с ним на людях. Как хорошо вновь чувствовать себя желанной!

«Возможно, он не связался со мной потому, что слишком занят подготовкой к поездке в Париж. Или веселится на вечеринке? Нет, это мероприятие завтра. Я рада, что не придется туда идти, снова видеть людей, с которыми нет ничего общего. Замечательно, что сейчас я здесь. Хорошо снова работать в библиотеке, беседовать с Шанталь, просматривать книги и бумаги, все больше узнавать об Энтони Уикеме.

Завтра закончу работу в первой половине дня. Будет суббота. Клер уйдет в магазин, а я заберу Саммер и куда-нибудь поведу. Если погода будет хорошей, скорее всего на пляж».

Она уже хотела закрыть ноутбук, но вспомнила о Сесилии, которая может помочь с астрономическими инструментами. Нашла ее адрес и стала писать:

Привет, Сесилия.

Целую, Джуд.

Прости, что долго молчала. Где ты сейчас: все еще в Кембридже? Было бы неплохо встретиться и вспомнить старые времена. Но мне также нужен твой профессиональный совет. Сможешь ли выделить время? В конце следующей недели у меня отпуск, но если есть крошечный шанс, что у тебя найдется минутка, будет просто чудесно! Ужин или встреча в баре?

Джуд проснулась в кромешной тьме. И снова услышала стон, который ее разбудил. Саммер. Джуд в полусне сползла с матраса и пошла к ней. Теперь она различала лицо племянницы в лунном свете, сочащемся сквозь занавески. Глаза Саммер были закрыты, но лицо искажено мукой.

— Maman, maman, — шептала она, — где ты? Maman?

Последнее слово прозвучало громче. Девочка пошевелилась и с криком проснулась.

Джуд села на край кровати, погладила Саммер по голове.

— Все хорошо, все хорошо, дорогая. Это всего лишь сон. Тетя Джуд здесь.

— Maman! — крикнула Саммер. — Maman!

— Мама спит, дорогая.

— Нет, я здесь, — прошептала Клер, распахнув дверь.

Свет с площадки упал на кровать Саммер. Джуд отступила, чувствуя себя ненужной, пока Клер успокаивала дочь.

— Я испугалась, мамочка. Тебя не было. Я не смогла тебя найти, — всхлипнула девочка.

— Не волнуйся, дорогая. Теперь ты проснулась, и я здесь. Это всего лишь мерзкий, гадкий сон. Он уже улетучился.

Саммер постепенно успокоилась. Глаза ее закрылись.

Женщины немного постояли у ее кровати. Клер закутала дочь одеялом и встала.

— Я бы отнесла ее к себе, но тогда нам обеим не заснуть. Она ужасно вертится.

— Я послежу за ней, — пообещала Джуд.

Джуд лежала без сна целую вечность.

«Тот же сон, что снился мне годами!»

Сердце сжалось. «Maman! Maman…» Французское слово. Она бежит в темноте, спотыкается, падает в полусгнившие листья, вся в синяках, перепуганная, одинокая…

Очень часто, просыпаясь, Джуд видела рядом отца — не мать — и с облегчением ощущала, как он обнимает ее, прежде чем снова заснуть. Бедная Саммер. Что дало толчок этим снам? Может ли сон передаваться по наследству? Вряд ли, но какое другое объяснение может быть?

Джуд лежала, прислушиваясь к тихому дыханию Саммер. Тревога не уходила. Наконец запели первые птицы, и Джуд задремала.

 

ГЛАВА 7

Утром, свернув на дорогу в Старбро-Холл, Джуд увидела впереди спортивный «мерседес», отливающий серебром на солнце. Она припарковалась рядом с ним во дворе. Из машины выбралась элегантная блондинка.

«Может, это Алексия, жена Роберта? Закрыла ли она „мерседес“?»

Осторожно заглянув внутрь, Джуд увидела, что салон безупречно чист и там нет детских сидений. Женщина холодно поздоровалась, и они обменялись замечаниями о погоде. Похоже, гостья понятия не имела, что входной дверью не пользуются. Джуд, хотя сама не знала дороги, посоветовала ей зайти под арку.

Большинство служащих в «Кристис» и «Сотбис» были ей знакомы. Снегурочку она видела впервые, но не смогла не проверить:

— Простите, что спрашиваю, но вы… пришли взглянуть на библиотеку?

Она втайне облегченно вздохнула, когда женщина недоуменно вскинула брови:

— Библиотека? Не понимаю.

Она не объяснила, по какому делу приехала, а Джуд не стала вдаваться в подробности.

— Не важно. Я просто так спросила.

Джуд постучала в заднюю дверь. Открыл Роберт, и сеттеры с громким лаем тут же выскочили навстречу. Но блондинка в тревоге отступила, поэтому Роберт отозвал животных и закрыл в кладовой.

— Входите, леди.

Он сдержанно познакомил Джуд с блондинкой Маршей Вейн и повел их в переднюю. Там проводил Маршу в кабинет и предложил, чтобы Джуд сама прошла в библиотеку.

— Там ждет матушка, — добавил он. — Простите, но я снова занят. Мисс Вейн позвонила час назад и попросила о встрече.

— Все в порядке, — заверила Джуд.

В библиотеке она увидела Шанталь, наливающую кофе. После бессонной ночи она готова была выпить галлон. Утром Клер с тревогой всматривалась в дочь, но Саммер пребывала в прекрасном настроении и сосредоточенно набивала рюкзак кукольными вещичками, готовясь к походу в гости к подруге.

— Как хорошо, что вы пришли! — тепло воскликнула Шанталь. — Жаль, что здесь жду только я.

— И прекрасно, — кивнула Джуд. — Я привыкла быть одна и счастлива, что вы так обо мне заботитесь.

— Эта злосчастная особа. Девять утра субботы. Неужели у нее нет своей жизни?

— Простите?

— Эта Марша!

— Кто она такая?

— Адвокат Джона Фаррела, человека, который купил лес.

— Джон? Его зовут Джон?

«Определенно не Юэн. Что Юэн делал у башни? Возможно, как и я, нарушал границы чужой собственности…»

— Да, Джон Фаррел. Вроде бизнесмен. Марша Вейн донимает Роберта бесчисленными вопросами о доступе в лес и охотничьих правах. Интересно, что ей понадобилось сегодня? По-моему, все было выяснено при покупке леса, но она намеков не понимает. У этой женщины кожа толще, чем у носорога.

— За это ей платят, — резонно возразила Джуд, считая, что носорожья кожа — удачное сравнение для такой ухоженной элегантной женщины, как Марша Вейн, если эта кожа имеется в облике прекрасно выделанной сумочки от «Эрмес».

— Думаю, вы правы.

Джуд, должно быть, неплотно прикрыла дверь, потому что она неожиданно распахнулась, и до них донеслись голоса: Роберта — возбужденный и громкий, Марши — тихий и настойчивый. Потом послышался лай, и дверь захлопнулась.

Вскоре раздался скрип колес по гравию, и красивый «мерседес» развернулся и помчался по дорожке.

— Что ж, надолго она не задержалась, — покачала головой Шанталь.

— И выглядела очень расстроенной. — Джуд смотрела вслед машине, вспоминая недовольное лицо Марши.

«Все, что происходит здесь, не мое дело». Она отвернулась от окна и вынула из сумки ноутбук.

Просмотрев составленный вчера список с примечаниями, Джуд решила, что большая часть работы выполнена. Нужно оценить остальные книги и остаток утра посвятить картам, журналам наблюдения и инструментам. Она быстро погрузилась в работу и едва заметила, когда Шанталь извинилась и пошла гулять с собакой.

Закончив с книгами, Джуд перешла к журналам. Трудно сказать, дорого ли они стоят: это зависит от содержания.

«Наскоро просмотрю их и покажу Сесилии», — решила Джуд.

Когда она отложила последний журнал, вернулась Шанталь.

— Ничего не случилось? — забеспокоилась Джуд, заметив мрачное выражение лица Шанталь.

— Я говорила с Робертом. Эта женщина кое-что сказала… — Она замолчала.

Джуд подошла к полкам проверить, ничего ли не пропустила. Похоже, все в порядке.

— Я закончила. Остается распечатать цифры. Только книги и рукописи могут стоить до пятидесяти тысяч фунтов. Модель Солнечной системы, глобус и телескоп, возможно, еще пятьдесят тысяч, но мне нужен совет. Смотрите. — Джуд передала Шанталь бумагу, которую выплюнул ее мини-принтер. — Если Роберт согласен с этими цифрами и пожелает продолжать, я пришлю за коллекцией машину.

— Значит, — с горечью произнесла Шанталь, — коллекция Энтони Уикема скоро уйдет из дома навсегда.

— Простите, — прошептала Джуд, садясь рядом. — Это так грустно. Я все понимаю.

— Знаю, что нужно быть храброй, — кивнула Шанталь, едва взглянув на бумагу. — Эти книги и вещи всегда были частью моей жизни, частью всего, что я любила в Старбро. А теперь, когда Уильяма больше нет, когда библиотека опустеет… Это лишний раз подчеркивает, что… мне здесь больше не место.

«Больше не место?» — поразилась Джуд.

Она едва знала эту женщину, но инстинктивно хотела утешить ее.

— Почему вы так говорите? Здесь живет ваша семья, и, судя по вашим словам, они вам рады.

— Знаю. Дом там, где есть люди, которых ты любишь. Но я все равно здесь чужая. Я думала вернуться во Францию, но из родных моего поколения почти никого не осталось. Брат умер, а я не общаюсь с его женой и детьми. У меня есть в Париже две школьные подруги, и я буду рада чаще их видеть. Я ходила в монастырскую школу неподалеку от Нотр-Дама. Монахини были очень строгими, но не злыми. О, как давно это было! Другой мир!

— Могу представить. — Джуд обрадовалась, заметив искорки в глазах Шанталь, когда та вспоминала прошлое.

Париж пятидесятых годов двадцатого века… Должно быть, это так волнующе! Элегантные наряды от кутюр, интеллектуалы Левого берега, артистические кафе… Ученицы монастырской школы, идущие по парам вдоль Сены, как в старых фильмах…

«Интересно, как Шанталь попала в сельский Норфолк? Трудно ли ей было приспособиться?»

— Как вы познакомились с мужем? — спросила Джуд.

— Все благодаря моей тете. Tante Элоиз. Она вышла за английского офицера, которого встретила в конце войны. Когда мне было двадцать, я поехала погостить в их пляжный домик в Уэллс-Некст-зе-Си. Тогда мои кузины были подростками, и мне предстояло присматривать за ними, а заодно совершенствовать английский.

— Мы ездили в Уэллс на каникулы, — вспомнила Джуд. — Там чудесные пляжные домики!

— Да, это правда. Сначала Норфолк мне не понравился. Унылый, безликий… Казалось, здесь всегда холодно и идет дождь. А я привыкла к ярким краскам Ривьеры, где раньше проводила каникулы. Я так тосковала по дому, а мои кузины постоянно ссорились. Недели через две после приезда я сбежала. Нашла пляжное кафе, уселась в кресло и заплакала. Именно там меня нашел Уильям.

Бедняга. Позже он признался, что тоже был несчастен в тот день. Приехал в Уэллс с девушкой, которая очень ему нравилась, но вскоре выяснилось, что та предпочитает его друга. Он извинился и оставил их вдвоем. Поразительно благородный поступок. Уильям всегда был таким. Очень скромным.

Я немного развеселила его, и мы провели чудесный день. Гуляли по пляжу и по городку. А потом он проводил меня домой, и я познакомила его с тетей Элоиз. Дорогая Элоиз, мне так ее не хватает! Это и стало началом наших отношений. Впереди у нас было сорок шесть лет семейной жизни. И мы были очень счастливы. Повезло нам встретиться вот так случайно и испытать столько счастья вместе!

Она долго смотрела в окно, гладя спящего песика, прежде чем повернуться и одарить Джуд самой доброй на свете улыбкой.

— Сожалею, что вы с мужем так мало прожили вместе. Жизнь порой несправедлива.

— Мы были женаты только три года, но знали друг друга гораздо дольше. — Джуд постаралась, чтобы голос не дрожал. — Встретились в школе Нориджа.

Шанталь кивнула.

— И… и сразу полюбили?

— Думаю, да. Я, во всяком случае, точно. А позже Марк признался, что я очень ему понравилась, но понял он это не сразу.

Дверь открылась, и в комнате появился Роберт.

— Простите, что прерываю ваш разговор, но мне сказали, ленч готов.

— О, ничего страшного. — Джуд поднялась. — Я показывала вашей матушке оценку вещей.

— Все это предварительные цифры, — объяснила она за ленчем, — и мне нужно проконсультироваться. Вероятно, мы сумеем получить большую сумму, особенно если грамотно построим рекламную кампанию и привлечем заинтересованных покупателей.

Джуд описала, как «Бичемс» использует для рекламы Интернет и журнал компании.

Роберт, похоже, остался доволен ее выкладками и предложениями и заявил, что хочет все обдумать на выходных. Они решили созвониться в понедельник, когда Джуд вернется в офис.

— Потом, если вас все устроит, я договорюсь о доставке коллекции и составлю каталог. Инструменты, напомню, потребуют дополнительной экспертизы, и я все устрою.

— Это было бы прекрасно, — согласился Роберт.

— Кое-что я должна захватить с собой, если не возражаете. Журналы наблюдений. У меня есть подруга, которая специализируется на подобных вещах. Она сможет больше сказать об их содержании.

— И определить их стоимость, — кивнул Роберт. — Конечно, возьмите. Я найду, во что их завернуть.

Довольная Джуд уехала после ленча с журналами наблюдений, как обещал Роберт.

«Если все пройдет благополучно, руководство „Бичемс“ будет в восторге. А мне доставит удовольствие изучить происхождение коллекции», — размышляла Джуд.

История — та деталь работы, которую Джуд любила больше всего. Ей хотелось еще раз повидаться с Шанталь. Говорить с ней о Марке было тяжело, но Шанталь понимала Джуд как никто. Даже больше, чем овдовевшая мать.

Теперь Джуд наконец могла позволить себе вспоминать… Вспоминать первую встречу с Марком. Шестнадцать… нет, почти восемнадцать лет назад. На второй день начала занятий в шестом классе. Несколько раз она видела Марка издалека. Новый мальчик, высокий, с модной прической.

Она с Софи медленно спускалась после урока английской литературы, сравнивая расписания, чтобы определить, куда идти теперь. Марк поднимался наверх. Он остановился, хмуро разглядывая клочок измятой бумаги, и подругам пришлось протискиваться мимо него.

— Простите, девушки, не знаете, где двести сорок третья аудитория? — спросил он.

— Я сама туда иду, — ответила Джуд. — Видимо, у тебя тоже география. О, да ты держишь карту вверх ногами.

Он нахмурился, не сразу поняв, в чем дело.

— Как глупо с моей стороны. — Марк перевернул карту и глуповато улыбнулся.

Позже это стало семейным анекдотом. Марк, будущий учитель географии и путешественник, не смог разобраться в простом плане школы. Его лучший друг Энди повторил историю на их свадьбе, подчеркнув при этом, кто будет главным в семье.

Но тогда Джуд, стараясь не думать о том, что глаза Марка — самые синие на свете, покраснела и промямлила:

— Нужно идти по другой лестнице. Я покажу.

— Желаю хорошо провести время, — протянула Софи. — Увидимся за ленчем, Джуд. — Она направилась к языковым лабораториям.

Джуд и Марк весь шестой класс сидели на географии рядом. Одалживали друг другу конспекты, фломастеры и калькуляторы. Стонали, когда мистер Бассет давал немыслимые задания, и сидели рядом в автобусе во время загородных поездок, забредали в ручьи, чтобы проверить качество воды.

Однажды она заснула на его плече в конце долгого путешествия из национального парка Пик Дистрикт и, проснувшись, обнаружила, что Марк обнимает ее за плечи. Джуд считала, что он видит в ней прежде всего друга. Вне класса они редко виделись. Марк был прирожденным ученым. Джуд выбрала основными предметами историю и английский. Она любила читать, сочинять рассказы и играть на флейте в школьном оркестре. Он проводил уик-энды и каникулы на природе, зимой катался на лыжах, летом плавал на яхтах и каяках.

В июне, обучаясь в нижнем шестом классе, Джуд столкнулась с ним на дискотеке в честь чьего-то дня рождения. Он был с жизнерадостной девушкой спортивного вида, которую представил как Тину. Джуд было ужасно грустно видеть их обнявшимися под мерцающими огнями во время музыкальной композиции «Леди в красном». И застенчивый Рик Уонстед решился пригласить ее на танец только потому, что застал одну и в таком состоянии. Какими странными бывают капризы судьбы! Она и добрый мягкий Рик были вместе весь верхний шестой класс, прежде чем судьба вмешалась снова.

Незадолго до Рождества кто-то из одноклассниц упомянул, что Марк и Тина рассорились. Джуд над этим не задумывалась: к тому времени она почти влюбилась в Рика — его мускулистое тело, сонный, рассеянный взгляд, появляющийся в обрамленных пушистыми ресницами глазах, когда он играл на гитаре.

Джуд и Марк обменялись конспектами по географии и пожелали друг другу удачи на экзаменах. Когда в первый день она поймала его взгляд через длинные ряды столов, он подмигнул, прежде чем снова приняться за работу. Его волосы мягко ниспадали на лоб. Сердце Джуд забилось взволнованно. В ту минуту она забыла, на какой вопрос отвечает. С этого времени Рик стал терять свое влияние на нее.

В июле на балу выпускников большинство народу столпилось под тентом, потому что ночь выдалась теплой, но дождливой. Джуд пришла с Риком и большой компанией. Они танцевали, смеялись, болтали, позировали перед фотокамерой. Она и Рик отдалялись друг от друга. Оба знали это, но расставание не казалось трагедией. У Рика была работа на лето — собирать фрукты на ферме дяди в Суффолке. Джуд собиралась месяц работать в книжном магазине Нориджа, прежде чем путешествовать с Софи по Франции и Италии. Потом, в зависимости от результатов экзамена, они поступят в университеты в разных концах страны. Оба понимали, что встретят новых друзей, откроют новые горизонты, обретут новую любовь. Никто не хотел связывать друг друга обещаниями.

Рик и Софи подпрыгивали под «Оазис», когда Марк пригласил Джуд танцевать. После «Оазиса» диджей поставил «Письмо в бутылке».

— Невозможно танцевать, — крикнул Марк на ухо Джуд, пока остальные хором пели. — Пойдем выпьем.

Они взяли по банке колы и вышли на улицу. Дождевые облака постепенно уходили. Джуд, поеживаясь от прохлады в своем коротеньком черном платье, стащила босоножки и немного потанцевала, чтобы согреться. И глянула на небо. Луны не было, но между обрывками облаков виднелись звезды.

— Ах, Джуд! Свобода! Поверить не могу! Навсегда распроститься со школой! Чувствую себя так, словно жизнь наконец начинается.

— Ты пробыл здесь только два года, — напомнила Джуд, улыбаясь.

— А кажется, целую вечность. Никаких звонков, никакой формы, никаких «мистер Сандерсон, сэр».

— Никто его так не называет, — засмеялась Джуд при мысли о том, что дружелюбный директор ненавидит подобные обращения. — Но я понимаю, что ты имеешь в виду. Сказочное чувство.

— Перед нами целый мир, который мы еще не исследовали! Моря, которые нужно пересечь. Горы, на которые нужно подняться.

— В твоем случае это все теория.

— Ничего подобного. Иначе зачем длинные университетские каникулы?

— Интересно, откуда у тебя возьмутся деньги? Зарабатываешь, чтобы платить за путешествия?

— Что-то в этом роде. Но я получу стипендию, — уклончиво пояснил он. — И у меня все продумано. После университета буду преподавать географию. И у меня предвидятся такие же длинные каникулы.

— Но чтобы преподавать, требуется призвание, не так ли? — поддела она.

— Оно у меня есть, — спокойно ответил Марк.

Она с любопытством уставилась на него. Он говорил серьезно.

— Мне не терпится поскорее начать. Дети нуждаются в хороших учителях, в людях, которые смогут их вдохновить. Я смогу. Кстати, ты, изучая историю, тоже станешь учительницей.

— Не обязательно. Есть много других занятий, которые требуют диплома искусствоведа. Так говорит мисс Элдридж.

— Не заблудись в прошлом, — предупредил он.

— Но это то, что я люблю, — ответила Джуд. — Пытаюсь понять, как все было на самом деле. Поставить себя на место других людей, испытать то, что испытали они, понять их точку зрения.

— Какой смысл? Важнее всего — настоящее, решение сегодняшних проблем.

— Прошлое помогает нам понять сегодняшние проблемы.

— Мы такие разные, ты и я, — тихо заметил Марк. — И все же друзья. — Он взъерошил волосы. — Ты не такая, как все.

— Ты тоже, — выдохнула Джуд, прижимаясь к нему. Поверх его плеча она увидела, что Рик вышел на улицу, и отстранилась.

— Надеюсь, мы останемся друзьями, — улыбнулся он. — И будем видеться на каникулах.

— Буду очень рада.

— Обещаешь?

— Обещаю. Смотри, я клянусь вон на той звезде. Самой яркой. Более надежной клятвы не существует.

— Это, возможно, искусственный спутник. Недостаточно.

— Ладно, тогда вон на той.

— Придется поверить. — Он притворно вздохнул. — Но с клятвами на звездах есть проблемы.

— Какие?

— Видишь ли, их свету требуется так много лет, чтобы достичь земли, что к тому времени, как мы его увидим, он больше не существует. Поэтому все клятвы на звездах эфемерны.

Марк рассмеялся, а Джуд задумалась. То, что он сказал о дружбе и ее непохожести на других, запало в душу. Теперь же Марк словно стремился смягчить впечатление от своих слов. Это сбивало с толку.

После того вечера она какой-то частью сознания всегда ждала Марка.

«Это всего лишь вопрос времени. Когда-нибудь он станет относиться ко мне по-другому», — думала она.

Эфемерно… именно так и вышло. Момент их настоящей встречи настал, но они очень мало пробыли вместе. За годы учебы виделись несколько раз, когда ненадолго приезжали в Норфолк.

Марк взахлеб рассказывал о местах, где бывал: гонки по бездорожью в Пеннинах, подъем на гору в Перу. В Рождество он поговаривал об экспедиции в Гималаи. Может, в один прекрасный день поднимется на Эверест или К2.

Он рассказывал об этом с сияющими глазами. Никто не предполагал, что он осуществит все свои мечты.

Джуд получила диплом с отличием и степень магистра искусств, поступила в «Юниверсити-колледж» Лондонского университета, чтобы добиться степени доктора философии, со специализацией на культуре и быте восемнадцатого века. Летом она получила предложение стать платным стажером в «Бичемс» и услышала, что с Марком случилось несчастье.

Он с другом путешествовал по Южной Америке на велосипедах. Когда они проезжали поворот на узкой горной дороге, столкнулись с едущим навстречу грузовиком. Его друг погиб, Марку раздробило тазовую кость. Поразительно быстрое прибытие вертолета спасателей, искусство аргентинского хирурга и последующая транспортировка Марка в лондонскую больницу позволили ему сравнительно быстро оправиться, но он провел несколько недель на больничной койке, а потом много месяцев на костылях.

Джуд не удивилась произошедшим в нем переменам. Он стал серьезнее. Угрызения совести мучили его. Марк считал, что должен был оказаться на месте друга, стал циничным и угрюмым. Джуд часто навещала его в больнице. Он привык ожидать ее в уверенности, что только она способна вывести его из депрессии. Они стали ближе, а потом поняли, что любят друг друга.

— Я всегда считал, что ты особенная, — прошептал он в ту ночь, когда Джуд согласилась выйти за него замуж. — С самой нашей первой встречи, когда ты знала, куда идти и в какой аудитории будет урок. Ты моя путеводная звезда, та самая, на которую ориентируются моряки. Полярная звезда: именно она благополучно приведет их в гавань.

— А ты, выходит, падающая звезда, — рассмеялась она, несмотря на трогательность момента. — Всегда летишь в непонятном направлении.

И он, как падающая звезда, исчез за краем мира, унося весь свет и оставив ее в холодной темноте.

 

ГЛАВА 8

Эмили, школьная подруга Саммер, жила в современном доме в полумиле от Фелбартона. Джуд легко нашла его, забрала Саммер и ее рюкзак с куклами, поблагодарила мать Эмили, бледную тихую женщину, держащую ребенка на бедре.

— Что будем делать? — спросила Джуд племянницу, пока они шли к машине. — На пляж?

Саммер покачала головой.

— К Юэну. Хочу попросить его сделать куклу Джуд.

— В самом деле?

«Как трогательно!» — усмехнулась про себя Джуд.

— Да. Для кукольного дома.

— Это так мило, но нельзя же врываться к нему без предупреждения.

— Он не обидится.

— Уверена?

— Да.

— Его может не оказаться дома.

— Тогда мы пойдем на пляж.

Джуд кивнула и открыла заднюю дверь машины для Саммер, где Клер прикрепила детское сиденье. По правде говоря, Джуд не знала, как отнестись к предложению племянницы. Вчерашняя перепалка в лесу, его раздражение и ее реакция сегодня вызывали у Джуд неловкость. Она покраснела. С другой стороны, надо воспользоваться возможностью извиниться.

Джуд развернула автомобиль, и они поехали к Старбро.

— Ну вот, ты проехала мимо!

Джуд сбросила скорость, не отрывая глаз от зеркала, сдала назад и въехала на небольшую стоянку рядом с потрепанным «универсалом». Теперь она поняла, почему не заметила дом. Подъездная аллея на другой стороне дорожки была полузакрыта высокой живой изгородью, высаженной по всей длине дома. На подъездной аллее, перед деревянным гаражом, стояла бетономешалка и возвышался песчаный холм. Справа от гаража виднелся край дома. Джуд жадно всматривалась в стены из песчаника, крышу из сланцевого шифера и квадратные окна с белыми переплетами. «Вот он, коттедж егеря, где в детстве жила бабушка. Когда же он выстроен? Наверное, в восемнадцатом веке».

Она уже хотела постучать в дверь, когда Саммер неожиданно вырвалась и побежала в сад.

— Саммер! Тебе не следует…

— Тетя Джуд, идите сюда!

Джуд обеспокоенно глянула на закрытую дверь и пошла на голос племянницы.

За домом раскинулся неровно подстриженный газон, обрамленный живой изгородью. Саммер пролезла в дыру между кустами. Посмотрев на окна и опасаясь встретить осуждающий взгляд, Джуд поспешила за ней. И остановилась у дыры в восторженном изумлении.

Ее взору открылось маленькое поле, окаймленное тополями, чьи листья серебрились на солнце: настоящий луг с высокой, тонкой, сладко пахнущей травой и цветами. Саммер бежала через луг к настоящей цыганской кибитке.

Джуд едва поверила глазам… но вот эта кибитка, раскинута прямо посреди поля. Ярко раскрашена бело-голубыми узорами, прямо из книги сказок! Владелец сидел на верхней ступеньке с раскрытой на коленях газетой. Услышав приветственный крик Саммер, он быстро сложил газету и встал.

«Да, именно его я встретила вчера», — растерянно подумала Джуд.

— Юэн, это моя тетя Джуд.

— По-моему, мы уже встречались, — сказал он, спускаясь вниз.

Они долго смотрели друг на друга, прежде чем Юэн протянул руку для рукопожатия. Его пальцы были теплыми, сильными. И хотя он не улыбнулся, Джуд ощутила, как ослабло напряжение.

Юэн отпустил ее руку и отступил.

— Вы сестра Клер, вот как? Не знал.

— Простите за вчерашнее, — выпалила Джуд. — Я вела себя как последняя дура.

Он умиротворяюще поднял руки вверх.

— Вы были расстроены и к тому же ранены. Понимаю. Это я повел себя как идиот. Вместо того чтобы все объяснить, я только все испортил. Но я злился из-за оленя, и последней каплей стали обвинения за мое доброе дело, да еще от совершенно незнакомого человека.

— Простите, — потупилась Джуд. — На самом деле я очень испугалась.

— Разумеется, ведь там стреляли. Бедное животное. Ненавижу делать подобное, но иногда ничего другого не остается.

Саммер переводила недоуменный взгляд с Джуд на Юэна.

— Что случилось?

Юэн присел так, что их лица оказались на одном уровне.

— Вчера возле башни я нашел оленя с тяжелым ранением, и бедолага еще и в колючей проволоке запутался. Я не хотел, чтобы он умирал долго и в муках. Пришлось его пристрелить. И тут появилась твоя тетя. Боюсь, мы поссорились из-за этого. Но теперь помирились и извинились друг перед другом. Верно? — Он взглянул на Джуд.

Та кивнула.

Саммер уставилась на них огромными глазами, пытаясь переварить услышанное. Наконец она заговорила:

— А оленю было больно, когда его убивали?

— Нет, — твердо ответил Юэн. — Все было кончено очень быстро. И он ушел на Райские Пастбища.

— Мне жаль оленя.

— Мне тоже. За ним гнались, и он был очень напуган. Потому и наткнулся на проволоку.

— Кто за ним гнался?

— Не знаю. — Юэн встал и обратился к Джуд: — Меня тревожит, что происходит здесь последние несколько недель. Вы никого не видели?

Джуд покачала головой.

— Просто предположила, что это вы, поэтому рассердилась.

— Простите. Нужно было объяснить, но…

Юэн выглядел таким смущенным, что Джуд мгновенно поспешила на помощь:

— Я и слушать бы не стала. Возможно, вы правы. Это я во всем виновата.

Они наконец улыбнулись друг другу. Джуд подумала, что он очень привлекательный мужчина и совсем не похож на Каспара. Глаза Юэна были темно-синими, у Каспара — почти черными. Каспар не двигался медленно и размеренно, не обладал слегка неуверенной манерой общения.

Джуд заметила, что Саммер внимательно за ними наблюдает.

— Малышка упоминала о вас, — пояснил Юэн, ероша волосы Саммер. — Но я не знал, что вы приезжаете. Вы здесь только на выходные?

— Да. Завтра утром возвращаюсь. Я работала в Старбро-Холле.

— Вы аукционист?

— Да. Моя специальность — книги и рукописи. Клер сказала, вы пишете, и я видела ваши картины у нее в доме.

— Спасибо. Это мое второе ремесло. Я сам иллюстрирую свои книги.

— Вы работаете в здешних лесах? Вчера я решила, что это вы купили землю, но миссис Уикем назвала какого-то Джона.

Джуд смущенно замолчала, вспоминая надменную Маршу Вейн и недружелюбные слова Шанталь о новом хозяине. Неприятно думать, что Юэн работает на них.

— Должен признаться, я тоже нарушил границы частных владений. Я натуралист и позволил себе думать, что никого этим не потревожу. Я всегда гулял в здешних местах и считал их мирными и спокойными. Но в последнее время…

— Уикемы, владельцы Старбро-Холла, тоже не слишком лестно отзываются о новых владельцах.

— Не удивлюсь, если это он без разбору убивает дичь.

— Эта виселица… — Ее передернуло, но она замолчала, вспомнив, что Саммер слушает.

— Я видел, — кивнул Юэн.

— А вы живете здесь? В кибитке? — Джуд сменила тему.

— Временно. Я купил коттедж в прошлом году, но потребовался большой ремонт. Там полно пыли и ужасно пахнет краской, поэтому ночевать здесь куда приятнее, когда на улице тепло. Но коттедж будет закончен к сентябрю.

— Должно быть, здорово спать на свежем воздухе. Я впервые вижу цыганскую кибитку. Очень красиво.

— Хотите войти?

— С удовольствием. А ты, Саммер?

— Я сто раз ее видела! — снисходительно бросила девочка. — И готовила ужин на плите. Это называется плита «куини».

— Которая вполне подходит для принцессы, — кивнула Джуд, изо всех сил стараясь не рассмеяться.

Она поднялась в кибитку вслед за Юэном и не удержалась от восторженного возгласа при виде разрисованного потолка.

— Представляю, как чудесно засыпать, глядя на такой потолок.

— Ну, это далеко не Сикстинская капелла, — усмехнулся Юэн.

— Положим, никто не позволит вам заснуть в Сикстинской капелле.

Джуд оглядела широкую кровать, разрисованный комод и маленькую плиту. Все чисто и аккуратно. У кровати лежала стопка книг, рядом с ними притулился фонарь «молния». Только ноутбук на кровати роднил кибитку с двадцать первым веком.

— Кибитку одолжил мне кузен. Она много лет стояла в его сарае и служила чем-то вроде курятника. Мы вычистили ее и выкрасили, стала как новенькая, — пояснил Юэн.

— Я в нее влюбилась с первого взгляда.

— Я хочу в ней спать. Почему мне нельзя? — заныла вошедшая Саммер.

— Она все время просит меня. Может, когда-нибудь, если Дарси придет. Дарси — моя племянница. Я иногда присматриваю за ней, когда сестра занята.

Джейн кивнула, вспомнив слова Клер.

— Она со мной в одном классе. Юэн, покажем тете Джуд змею?

— Разумеется, мисс Глупый Кузнечик. Джуд, не пугайтесь. Это безвредный уж.

— Змей вряд ли можно назвать моими любимицами, — Джуд поморщилась. — Но я вытерплю при условии, что меня не заставят ее касаться.

Саммер повела их назад через дыру в живой изгороди, под прозрачную пластиковую крышу большого импровизированного зоопарка, устроенного ближе к другой стороне коттеджа. Здесь было полно клеток и стеклянных емкостей. Уж лениво свернулся на камне в одном из стеклянных «домиков», нежась на солнце. Саммер завороженно уставилась на него. Джуд стала обходить клетки. В одной оказался кролик с забинтованной лапой.

— Я нашел беднягу в капкане, — пояснил Юэн. — Идиот, который его поставил, не позаботился проверить, попался ли кто-нибудь, так что кролик умирал от голода.

В клетке побольше сидели два покрытых пухом, подслеповато мигающих совенка. Один при виде Юэна выжидающе клацнул клювом.

— Э, нет, дружище, кормить буду позже, — покачал головой Юэн. — Эту парочку принес мне сосед. Выпали из гнезда. Обычно полагается оставлять птенцов совы на месте и подождать, пока родители их спасут, но сосед боялся, что до них доберется его пес.

Он показал Джуд угол сада, где вырыл яму, выстелил ее небольшой прудовой пленкой и устроил нечто вроде прудика. Там плавали десятки лягушат. Столько же пряталось в траве.

— Смотрите, куда ступаете. Я вырастил их из головастиков и постепенно переношу в те пруды, где в этом году мало лягушек, — сообщил Юэн, ловко захватив одну.

— Какая симпатичная, — удивилась Джуд.

— Видите, какая нежная кожа. А зелено-белые пятна — идеальный камуфляж.

Юэн отдал ей лягушонка, и Джуд с опаской позволила ему посидеть на ладони, откуда тот бесстрастно смотрел на нее, прежде чем спрыгнуть.

— О Господи! — встревожилась она, но тут же с облегчением увидела, что он плюхнулся в воду.

Юэн в это время успел спасти другого, который нечаянно перевернулся на спину.

«Как я могла посчитать этого человека жестоким?!» — упрекала себя Джуд.

Юэн отправился в коттедж заваривать чай, а когда вернулся, Джуд с веселым изумлением увидела, что он, очевидно, держал запас грейпфрутового сока специально для Саммер. Саммер посчитала момент подношения подходящим моментом, чтобы потребовать:

— Юэн, вы сделаете мне куклу тетю Джуд для кукольного дома?

Джуд неприятно удивилась ее чересчур повелительному тону, но Юэн немедленно согласился.

— Тетю Джуд? Конечно. — Он пристально оглядел Джуд, словно желая запомнить ее черты. — Это займет день-другой.

— Очень любезно с вашей стороны, не так ли, Саммер? — многозначительно спросила Джуд.

— Спасибо, Юэн, — пропела Саммер с видом пресыщенной принцессы.

«Маленькая обезьянка», — подумала Джуд.

Юэна, похоже, веселила демонстрация королевского высокомерия семилетней девочки.

— Рад служить, — произнес он с шутливым поклоном.

— Меня очень интересует ваш коттедж, — призналась Джуд. — Похоже, бабушка жила в детстве в нем. Это по-прежнему часть поместья Старбро?

— Нет. Я купил его у Стива Ганна, соседского фермера. Его отец приобрел коттедж у Уикемов вместе с фермой. Я тоже считаю, что он каким-то образом связан с вашей семьей. Клер упоминала о вашей бабушке. Хотите осмотреться?

— С удовольствием, — кивнула Джуд и, захватив чашку с чаем, последовала за Юэном и Саммер.

— Кухня. Как видите… в переходной фазе.

«Переходная фаза» заключалась в том, что вся прежняя обстановка вместе с раковиной и плитой были убраны, а на их месте ничего не появилось. Посредине стоял расшатанный стол, на котором примостилась двухконфорочная газовая плитка, подключенная к уродливому голубому баллону с газом, спрятанному под столом. На плитке одиноко скучал старый чайник со свистком.

— Здесь есть кладовая, где я держу автомобильный холодильник. Уже приучился жить в спартанских условиях.

— Как, должно быть, жила семья бабушки, — заметила Джуд.

В большой гостиной из мебели находился один кухонный стул. На полу стоял радиоприемник. Сильно пахло штукатуркой.

— Ни к чему не прикасайся, Саммер, — предупредил Юэн. — Стены еще не высохли, а мне не нужны отпечатки пальцев, даже твои.

Наверху было примерно то же самое. Три спальни и маленькая комната, превращенная в ванную, находились в стадии ремонта.

— По крайней мере можно хоть душем пользоваться, — сообщил Юэн и позволил Саммер повертеть краны.

В спальнях сделали новую проводку, стены оштукатурили. В одной стояла кровать и письменный стол с лазерным принтером. Возле лежал холст, на нем были разложены фигурные деревяшки и сухие цветы. Выглядело как незаконченная картина Юэна.

— Здесь электричество есть. Я сплю в этой комнате, когда на улице холодно.

— После ремонта здесь будет очень уютно, но пока жилище кажется временным лагерем, — заметила Джуд.

Выходя из комнаты, она увидела на полке стопку книг «Дорога через лес». Обложка показалась Джуд знакомой, и, увидев имя автора «Юэн Робинсон», она вспомнила…

— Так это вы! — воскликнула Джуд, восхищаясь обложкой, на которой была воспроизведена гравюра на дереве. «Деревья в лесу». — Клер говорила, что вы писатель, но не упоминала, насколько известный. Я читала анонс этой книги. И предварительные рецензии. Одобрительные.

— Рад слышать. — Его глаза весело блеснули. — Но уверяю, я вовсе не знаменит.

— Но ведь это вы написали «Одинокую дорогу»? Мне так понравилась книга!

Там повествовалось о жизни в норфолкских болотах, и Джуд ничуть не польстила автору, уверяя, что книга понравилась. Оригинальный стиль, смешение жанров и объективность автора создавали у читателя удивительно верное представление о местах, упомянутых в книге.

— Правда? — обрадовался Юэн. — Тогда мы жили недалеко от Клея. Уединенное место, замкнутый мирок, самый подходящий, чтобы писать книгу.

Джуд заметила это «мы». И вспомнила, как Клер говорила, что он разведен.

Юэн отвернулся, бормоча о необходимости найти Саммер. Джуд положила книгу на место, в последний раз оглядела спартанскую спальню и тоже спустилась вниз.

Оказалось, что Саммер снова удрала в сад посмотреть на животных. Джуд и Юэн наблюдали за ней из окна кухни.

— Я покажу вам башню, как обещал, но не хочу брать с собой Саммер, — тихо произнес Юэн.

— Понимаю, — кивнула Джуд.

— Там стреляют. Это началось несколько недель назад, примерно в то время, когда я повел Саммер к башне. Фиона, моя сестра, привела Дарси на день, и я подумал: неплохо пригласить Саммер. Мы пошли в лес. Разумеется, я не позволил бы им подняться на башню, ведь и снаружи это впечатляющее зрелище. Но башня им не слишком понравилась. Сказали, эта штука их пугает. Саммер так просто побелела, когда ее увидела.

— Странно. Что же им не понравилось?

— Понятия не имею. Да, у этого места особая аура, но я никогда не видел в нем ничего угрожающего.

— Вы говорили об этом Клер?

— Нет. Если честно, совсем забыл. К тому времени как мы вернулись, дети полностью пришли в себя. Так что сегодня никакой башни. Если только вы не останетесь до завтра.

— Хотелось бы. Но мне нужно завтра возвращаться, — с сожалением вздохнула Джуд. — Я должна быть на крестинах. Третий раз становлюсь крестной матерью.

— Поздравляю! — воскликнул Юэн. — Но возможно, вы снова приедете?

— Надеюсь. Если мы договоримся с владельцем Старбро-Холла, я скоро вернусь.

— Здорово!

На пороге возникла взбешенная Саммер.

— Совенок только что пытался клюнуть меня! Пойдемте на пляж!

— Ты же не хотела, смешная девчонка, — улыбнулась Джуд, изучая абсолютно целый палец Саммер. — Да, конечно.

— Вы с нами? — спросила Саммер Юэна.

Тот покачал головой:

— Нет, у меня много дел. Лучше проведи побольше времени с тетей.

Джуд и Саммер два чудесных часа грелись на песках Уэллс-Некст-зе-Си.

Саммер подружилась с мальчиком, которого привели дед и бабушка. Дети играли в мелкой лагуне, пытаясь поймать крошечную рыбку, и даже построили огромный замок из песка.

Джуд чувствовала, что морской ветер, широкая прибрежная полоса и крики морских птиц имеют силу выдуть из головы все беды и неприятности. Каспар, Марк, работа отдалились на миллионы миль, превратившись в незначительные мелочи. Высоко над головой неслись на юг облака, оставляя небо сверкающе-синим. Но вскоре начался прилив, и дети с воплями притворного ужаса сбежали из лагуны.

По пути домой Саммер заснула в машине. Поглядывая в зеркало заднего вида на спокойное лицо ребенка, Джуд думала о странных снах. И о словах Юэна.

«Значит, Саммер башня не понравилась. Видимо, она ходила туда на каникулах. Клер говорила, что все началось на каникулах. Неужели это просто совпадение? Или башня действительно ее напугала?»

Ночью Джуд снова разбудило бормотание Саммер. Она прислушалась. Девочка не проснулась и через несколько минут успокоилась. А вот Джуд долго не могла уснуть. Она все больше беспокоилась.

«Может, ответ кроется именно в башне? Возможно, у меня будет время посетить башню рано утром, на пути через Сент-Олбенс».

Решив так и сделать, Джуд почувствовала себя спокойнее и заснула.

 

ГЛАВА 9

Переступить колючую проволоку и оказаться на лесной поляне для Джуд было все равно что нарушить магический круг. Свет раннего утра просачивался сквозь ветки и полосами ложился на траву. Роса почти высохла, воздух пах чудесно — землей, деревом, травой. Джуд снова поразила мысль о том, что башня словно вырастает из земли, как деревья, поскольку кирпичи и камни, лежащие вокруг широкого основания, удивительно походили на корни. Стены обвивал плющ.

Табличка «Вход запрещен» была прислонена к стене рядом с обшарпанной входной дверью. Если в двери и была замочная скважина, она давно уже прогнила, но Джуд, к собственной досаде, увидела железный засов с ржавым висячим замком.

Джуд в полном отчаянии подергала замок, и, к ее радости, дужка выскочила из гнезда. Возможность приключения вдохновила ее.

Она быстро огляделась. Ни души. Никто не мог сказать, что она вторгается в чужие владения. Только перебранка птиц, шум ветра в листьях.

Засов легко поднялся, но дверь не открывалась. Джуд увидела, что верхняя петля сломана. Приподняв дверь, она сумела приоткрыть ее достаточно широко, чтобы проскользнуть в башню.

Она не знала, чего ожидать… чего-то куда более привлекательного, чем видела сейчас. Пол, выложенный обломками кирпича узором «елочка», был сырым и неровным. Джуд споткнулась в темноте и едва не упала. В нос ударил запах плесени и мокрой земли. Из теней выступала кирпичная лестница, исчезающая в холодной тьме. Бледный палец солнечного луча упал на нижнюю ступеньку, поросшую мхом. Откуда-то послышался скрип.

— Кто там? — позвала Джуд, уверенная, что не получит ответа.

Она выжидала. Башня выжидала.

«Конечно, тут никого нет», — упрекнула она себя.

Джуд уперлась руками в стены по обе стороны от лестницы и нерешительно поставила ногу на нижнюю ступеньку. Ступенька удержала ее вес, поэтому она попробовала следующую.

«Если будет опасно, остановлюсь», — пообещала себе Джуд.

Она поднималась все выше. Мрак сгущался, сердце сдавливала тревога. Она встала на четвереньки и поползла, как животное, потеряв чувство равновесия, постоянно ощущая, будто падает спиной вниз. И считала ступеньки: «Девять, десять, одиннадцать…». Они были широкими и не слишком высокими, слава Богу.

«Пятнадцать, шестнадцать…»

Джуд ступила в маленький островок света, который образовался благодаря окну, похожему на бойницу, выглянула. Но увидела отблески лучей солнца, играющих в траве.

Джуд продолжала подниматься, и сердце замирало от страха. Она оступилась, один кирпич выпал. Джуд осторожно пошарила ногой вокруг дыры и продолжала считать: «двадцать девять, тридцать…».

«Зачем я решилась на это безумство? Тридцать девять, сорок…»

Теперь появился бледный свет. Она почти наверху.

«Сорок пять, сорок шесть, сорок семь…»

Джуд замерзла. Ее бил нервный озноб. Еще десять ступенек.

«Почти добралась».

Джуд неожиданно оказалась в маленькой круглой комнате. Дрожа, села на пол, пытаясь успокоиться и понять, где она.

Пол тоже был из кирпича. Деревянные полки и шкафы, полусгнившие и расколотые, стояли вдоль стены. Здесь было четыре маленьких окошка, расположенных с одинаковыми интервалами, вероятно, по одному для каждой стороны света. Лестница посередине вела к маленькому люку. Когда-то окна были закрашены, но сейчас в них не осталось ни одного стекла. Солнечные лучи вливались в одно окно, слышалось завораживающее птичье пение. Под этим окном стояли стол и стул, складные и явно современные. Кто-то здесь работал, потому что на столе остались несколько листков бумаги и блокнот репортера.

Джуд выпрямилась, подобралась ближе, увидела распечатанные газетные статьи из Интернета и прочитала об ожидаемом метеоритном дожде.

Блокнот был заполнен наспех нацарапанными заметками и схемами. И Джуд неожиданно поняла, что не только вторглась в чужие владения, но и наткнулась на нечто более личное: частные материалы писателя, исследователя или кого-то еще. Двести с лишним лет назад именно отсюда Энтони Уикем наблюдал за звездами. В башне ощущалось чье-то присутствие. Ей стало неловко, будто следовало извиниться и немедленно уйти.

Она стала рассматривать вещи на полках. Пара книг в мягкой обложке со скрученными от сырости страницами, стаканчик с пыльными карандашами. Имелись и более странные предметы: большой кусок кремня, лезвие топора или какого-то другого инструмента, мужские очки в поцарапанной черепаховой оправе. Старый бинокль, висящий на гвозде, особенно манил. Джуд сняла его и стала смотреть в окна, пытаясь разглядеть что-то, но не увидела ничего, кроме деревьев. Только в одном открывался вид на Старбро-Холл, похожий издалека на кукольный домик. Поплевав на грязные стекла бинокля, она вытерла их подолом юбки и, вглядевшись снова, рассмотрела окна библиотеки и крошечную фигуру Роберта, выходящего из машины и направляющегося к арке.

«Странно: можно видеть дом с башни. Но не башню — из дома. Было так всегда, или просто деревья выросли?»

Повесив бинокль на место, Джуд с любопытством взглянула на люк. Она знала предел своих сил.

«Глупо взбираться туда одной: вдруг что-то случится, и я упаду?»

Но она жаждала узнать, что там: голубое небо или еще одна такая же комната.

Со вздохом сожаления Джуд попятилась к лестнице, как моряк — к трапу.

«Придется приехать сюда в другой раз. С Юэном». При этой мысли она улыбнулась и начала спускаться.

Спустившись вниз, вся в пыли, дрожащая от напряжения, Джуд закрыла дверь, задвинула засов и повесила замок точно так, как и было, не запирая его.

«Конечно, нужно запереть, но тот, кто оставил его в таком виде, будет недоволен, — подумала Джуд. — А вдруг дети сюда проберутся? Не дай Бог, на башню поднимутся и упадут».

Она попыталась нажать на дужку. Но ничего не получилось. Джуд пошла к тропинке, понимая, что времени почти не остается. Но тут увидела горку свежевырытой земли на краю поляны. Слишком большая. Вряд ли это работа крота.

Она не сразу поняла, что это. Но, подойдя ближе, сообразила: видимо, здесь Юэн похоронил оленя. Земля была темно-коричневой, плодородной на вид. Что-то желтоватое высовывалось из нее. Она вытащила сломанную кость: свидетельство того, что здесь кто-то умер задолго до оленя.

Джуд уронила кость, пожала плечами и огляделась, обеспокоенная неприятным ощущением. Ей показалось, что за ней наблюдают. Она огляделась. Никого. А когда дошла до деревьев, услышала шум мотора, который тут же смолк. Стукнули дверцы. Ужас, пережитый во время пятничной стрельбы, вернулся. Она свернула с тропы и спряталась в густых зарослях орешника и ежевики.

«Я на чужой территории, а люди могут быть вооружены. Слава Богу, догадалась припарковать машину на обочине дороги, и неизвестные не станут меня искать».

Вскоре до нее донесся женский голос, потом — более низкий, мужской. Значит, их двое. Она осторожно выглянула из укрытия и едва не ахнула. Да это Марша Вейн в тесных белых джинсах и топе с большим вырезом в сопровождении высокого широкоплечего мужчины лет сорока, одетого скорее для игры в гольф, чем для прогулки по лесу.

«Что они делают здесь воскресным утром, в этот час?»

Они прошли мимо укрытия Джуд и остановились у дыры в колючей проволоке. Мужчина раздраженно нагнулся, чтобы осмотреть дыру. Джуд слышала только обрывки речи:

— Определенно разрезана… они не могли подъехать сюда. — Мужчина показал на полянку.

— Полагаю, несколько деревьев…

Теперь оба смотрели на башню. Мужчина подошел к двери и пнул ее ногой.

— Классная работа, Джон, — протянула Марша.

«Так вот кто это — клиент Марши Джон Фаррел. Судя по тому, как она держит его за руку, здесь не только деловые отношения», — размышляла Джуд.

Они стояли к ней спиной, и Джуд воспользовалась возможностью, чтобы проскользнуть между деревьями в направлении дороги. Они явно что-то затевают, и лучше, если не будут знать, что их видели.

 

ГЛАВА 10

Джуд добралась до дома только в девять часов. Она устала, но помнила, что необходимо подготовиться к завтрашнему совещанию.

За крестинами последовала шумная вечеринка, продолжавшаяся весь день. К шести часам она наконец вырвалась и попала в час пик, когда все отдыхающие стремились поскорее добраться до дома и на дороге образовались огромные пробки. Три часа она медленно ползла по восточному Лондону.

Джуд распаковала дорожную сумку, приготовила любимый горячий бутерброд с сыром, проверила электронную почту. И нашла письмо от Сесилии, которое немедленно открыла.

Привет, Джуд (до чего же приятно это писать)!

С любовью, Сесилия.

Как хорошо получить от тебя весточку! Я бы хотела встретиться и поговорить. Поразительное совпадение, но я работаю в Королевской обсерватории, через дорогу от твоего дома! Если удастся встретиться со мной после работы, можем выпить или пообедать в Гринвиче. Я вполне свободна: Дэнни сейчас в Бостоне, — так что выбирай число.

Джуд сразу ответила на письмо, объяснив ситуацию и, возможно, чересчур оптимистично предложив для встречи следующий день — понедельник. Она уже хотела выключить компьютер, когда зазвонил смартфон. Это наконец оказался Каспар.

— Мы весь день были на совещаниях, — сообщил он. — Только сейчас поужинали в потрясающем ресторане. Ну, как Норфолк?

— Спасибо, все прекрасно, — ледяным тоном ответила Джуд.

«Он ни разу не позвонил с самого четверга. Впрочем, и я ему не позвонила».

— Что насчет книг о звездах?

— Ради них стоило съездить.

Ее взгляд упал на коробку с журналами наблюдений, которые она рискованно оставила в машине на целый день.

— Хорошо… хорошо… А твоя сестра и все… Слушай, не поверишь, кого мы видели в ресторане! Джонни Деппа!

— Неужели?! — Она мгновенно забыла о необходимости вести себя отчужденно.

— Да. С женой и какими-то людьми.

— И каков он в жизни?

— Довольно обыкновенный. Ничего такого, чего нельзя добиться хорошо сшитым костюмом.

— О, Каспар, ты просто завидуешь! Ты заговорил с ним?

— За кого ты меня принимаешь? Конечно, нет!

«Да, Каспар в своем духе. Слишком самолюбив, чтобы рисковать: вдруг его грубо отошьют», — усмехнулась про себя Джуд.

— По-моему, звезды это ненавидят. Люди вечно подходят к ним и относятся как к публичной собственности.

— Но ведь их успех зависит от публики.

— Полагаю, ты права. А теперь насчет следующего отпуска. Джуд, у меня огромная просьба. Ты не обидишься, если я не приеду на виллу до вторника?

— Как, ты оставляешь меня одну? Я должна ехать сама? О, Каспар… почему? — Джуд ужасно расстроилась.

— Дела, — таинственно пропел он. — Судя по тому, что говорили сегодня парни, с которыми я встречался, от нас требуют немедленно начать их британскую рекламную кампанию. Скорее всего ко вторнику я освобожусь. Послушай, тебе не обязательно ехать одной. Я могу отказаться от билетов на паром, и ты полетишь в Бордо. Люк тебя встретит. Я заплачу.

— Нет, Каспар. Это несправедливо. — Джуд ощутила смертельную усталость.

«Это мой единственный большой отпуск. Я и без того не уверена, что хочу отдыхать с чужими людьми. И вот теперь он все портит!»

— Без тебя все будет по-другому. — Джуд не на шутку разозлилась. — Я не знаю твоих друзей, они не знают меня. Я согласилась поехать исключительно из-за тебя.

— Но я там буду. Только через несколько дней. С тобой ничего не случится. Остальные расслабятся, вы ближе познакомитесь и прекрасно проведете время. После разговора с тобой я немедленно позвоню Люку и Марни. Мы все уладим.

— Ничего мы не уладим. Ты со мной не считаешься!

— Ты сердишься? Пожалуйста, не злись.

— А ты удивлен? Не звонишь несколько дней, потом заявляешь, что работа важнее нашего отпуска. Что я, по-твоему, должна думать?

Каспар молчал. Послышалось звяканье кубиков льда. Очевидно, он глотнул спиртного, прежде чем смиренно заговорить.

— Прости, работа меня так захватила… Беда в том, что я пообещал парням… Джек все подготовил, и я не могу его подвести. Прошу, хотя бы об этом подумай.

— Подумаю, — глухо пообещала Джуд, чувствуя себя обессиленной. — А мы можем поговорить завтра?

— Конечно-конечно. Я постоянно на совещаниях, но мы как-нибудь пересечемся.

«Как-нибудь пересечемся… Как блуждающие звезды или корабли в ночи. Неужели наши отношения именно такие?» — гадала Джуд, лежа в постели, слишком измученная и нервная, чтобы уснуть.

«Если честно, я и Каспар не нуждаемся друг в друге. Встречаемся три или четыре месяца, а я не могу сказать, что хорошо его знаю».

Она, конечно, рассказала ему о Марке, и Каспар ей сочувствовал, потрясенный смертью молодого, энергичного человека. Но Джуд не вдавалась в подробности, боясь наскучить ему или отпугнуть откровениями, а Каспар не просил.

Возвращение домой, ощущение, что она вновь в окружении того, что принадлежало ей и Марку… эти воспоминания были так же утешительны, как сыр на тосте. Она никогда бы не позволила Каспару ночевать здесь. Обычно они ужинали в городе и ехали к нему. А иногда, по воскресеньям, он хотел остаться дома и приготовиться к понедельнику.

«Может, надо изменить эти отношения, заняться работой и посмотреть, что будет дальше? Вероятно, не стоило встречаться с человеком, которого не способна любить столь же страстно, как Марка».

Даже сейчас, лежа в темноте, Джуд очень тосковала по Марку. Вспоминала ночи, когда поворачивалась и прижималась к нему, а он, даже во сне, обнимал ее, словно защищая.

«Что теперь-то делать?»

 

ГЛАВА 11

В понедельник утром в офисе царило нервозное напряжение. Джуд с портфелем, в котором лежали драгоценные журналы, вошла в дверь в половине девятого. Сури уже сидела за столом, зарывшись в груду пыльных томов и прижав руки к бокам, словно испуганный зверек, пытающийся сделаться как можно меньше и незаметнее. Глянув на Джуд, она одними губами прошептала «привет» и предостерегающе нахмурилась.

Джуд поняла предупреждение. Из кабинета Клауса доносились громкие голоса. Вскоре оттуда появился Иниго с выражением трагизма на лице, сделавшего бы честь шекспировскому актеру. Поддернул брюки своего смехотворного костюма, уселся за стол и стал яростно колотить по клавиатуре, полностью проигнорировав приветствие Джуд. Клаус тем временем показался в дверях, вцепившись в косяки, похожий на сердитого угловатого стервятника, и пронзил Джуд свирепым взглядом.

— Что происходит? — Она перевела взгляд с Клауса на Иниго.

Клаус энергичным кивком пригласил ее к себе. Джуд вошла в кабинет.

— Клаус! Что происходит?

Он не обратил внимания на вопрос.

— Да. Доброе утро, Джуд. Как Норфолк? Я читал ваши е-мейлы. Мы определенно заполучили коллекцию, верно ведь? Это жизненно необходимо для нашей выживаемости. Я взял на себя вольность включить некоторые цифры в бюджет, прежде чем послать его наверх сегодня утром.

— Вы это сделали? — немного встревожилась Джуд. — Я собиралась сегодня созвониться с Робертом Уикемом.

— Превосходно, — кивнул Клаус, потирая руки. — Вам лучше взглянуть на сегодняшние цифры, чтобы включить их в годовой отчет. — Он взял прозрачный конверт с документами и протянул ей.

Потребовалось несколько минут, чтобы вчитаться в строчки цифр. Самое ужасное впечатление производили итоговые выкладки. Цифры продаж за прошедшие полгода.

Джуд испытала шок. Она знала о проблемах отдела картин и мебели, но и «Книги» были в дефиците на миллион фунтов по сравнению с ожидаемой прибылью.

Клаус уселся в кресло, жестом показав Джуд сесть напротив.

— Нам очень нужна коллекция лорда Медингсфилда, — выдохнул он. — Особенно рукопись этой птички Одюбона. — Он с яростью уставился на стеклянную перегородку офиса, за которой виднелся поникший Иниго.

— Иниго не виноват, — вступилась Джуд, поборница справедливости. — Он же говорил: кузен Медингсфилда работает в «Сотбис»…

— Я только сказал Иниго… Дело в том, что я сам позвонил Медингсфилду, — сухо перебил Клаус, поднимая со стола нож из слоновой кости для разрезания бумаг и проводя пальцем по лезвию. — Чтобы объяснить, как мы разочарованы. Он заявил, причем масляным голоском, что не считает, будто «Бичемс» с достаточным энтузиазмом пытался получить коллекцию. Не знаю, что наговорил ему Иниго, но, похоже, он недостаточно надавил на старого лиса.

— Но в этом весь Медингсфилд. Конечно, он свалит всю вину на нас! — воскликнула Джуд. — Вряд ли он будет откровенным и признается в кумовстве и семейственности. Бросьте, Клаус, мы слишком хорошо его знаем.

— Может быть. А может, и нет. — Клаус бросил нож на стол с такой яростью, что Джуд подскочила. — Вопрос в том, что Иниго не старался как следует.

— Но вы сами просили не давать при переговорах нереальных обещаний, — озадаченно пробормотала Джуд.

Зазвонил телефон, и Клаус схватил трубку.

— Клайв? — спросил он почтительно. — Готовы нас принять? Пять минут? Да-да. Вы получили все документы, которые я вам послал?.. Да, я все понял. Очень важно. Хорошо.

Джуд сразу поняла, в чем дело.

«Видимо, начальство давит на Клауса, и тот, подобно лорду Медингсфилду, готов свалить вину на кого угодно. Сегодня Иниго оказался на линии огня. Завтра на его месте могу быть я».

Клаус положил трубку и потянулся к пиджаку и папке с документами, напряженный и несчастный.

— Готовьтесь к трудному совещанию, — выдохнул он.

Джуд пошла за своими отчетами.

— Иниго, вы идете? Сури, посидите на телефоне, пожалуйста, — попросил Клаус, надевая пиджак.

Иниго отказывался встретиться взглядом с Джуд.

«Ладно, — подумала она, — пусть, если он так хочет».

В глубине души Джуд ощутила себя обиженной. Обоим было очевидно, что фортуна отвернулась от Иниго в отличие от Джуд.

Только когда они расселись за столом, вместе с генеральным и финансовым директорами, ее взгляд упал на лежащий перед ней бюллетень, озаглавленный «Предложения по преодолению кризиса».

Сердце замерло в тревоге. Первым пунктом стояла «Коллекция Старбро». Рядом была напечатана цифра: сто пятьдесят тысяч фунтов. Она злобно уставилась на Клауса, но тот, вместо того чтобы съежиться и исчезнуть, грозно нахмурился.

Клайв Уортингтон, генеральный директор английского отделения «Бичемс», сухо сообщил, что беседовал с главами всех отделов, чтобы понять, как справиться с ужасающим падением дохода от последних аукционов.

— У вас не самые плохие дела, — добавил он, сурово глядя на Клауса поверх очков для чтения, — но необходимо сделать все, чтобы добиться тех цифр, которые вы предоставили. Что это за последняя запись? Старбро? Впервые слышу.

— Джуд объяснит, — услужливо заявил Клаус, и Джуд, у которой мгновенно пересохло во рту, описала коллекцию книг и инструментов, принадлежащую Роберту Уикему.

— И это наверняка? — насторожился Клайв. — Коллекция поступает к нам?

Прежде чем Джуд открыла рот для ответа, снова вмешался Клаус.

— Джуд обещала все устроить, — тихо заметил он. — Мы считаем, что вполне можем добиться таких цифр.

«Этот ублюдок подставил меня!» — ужаснулась Джуд.

— Вам следовало предупредить, что вы включили коллекцию в отчет, — заявила Джуд после совещания. — И сделка еще не заключена. Я оценила коллекцию всего в сто тысяч.

— Не пойму, почему продажа не может принести большую сумму, если коллекция такова, как вы ее описываете, — вкрадчиво ответил Клаус. — Нам крайне важно стоять на своем.

— На этом рынке? Мы еще не попросили эксперта взглянуть на глобусы и части телескопа.

— Но сейчас публика интересуется подобными вещами. Так или иначе, это поможет Клайву укрепить нашу позицию в Нью-Йорке. Это политика. Нью-Йорк требует сокращения рабочих мест. — Доверьтесь мне. — Его глаза блеснули.

Джуд вздохнула.

«Клаус, как всегда, невозможен. Если все получится, он будет почивать на лаврах, если все провалится, виноватой окажусь я. Довериться ему? Только не это!»

— Если сможете сегодня договориться о сделке, мы обсудим, как лучше ее провернуть. Превратим коллекцию Старбро в большой аукцион, на котором можно построить рекламную кампанию.

Он отправился к себе, а Джуд села и невидящим взглядом уставилась в журналы наблюдений. Оставалось молиться, чтобы в них оказались истории, за которые можно выручить еще пятьдесят тысяч. Сознавая, что Клаус, возможно, подслушивает, она взяла трубку и набрала номер Старбро-Холла.

— Доброе утро. Надеюсь, я звоню не слишком рано, — произнесла она, услышав голос Роберта. — Хотела узнать, приняли ли вы решение? Наша команда горит желанием организовать продажу коллекции.

Джуд ненавидела подобные разговоры от имени компании.

— А мы рады позволить вам все устроить, — последовал ответ.

Она едва не подскочила от облегчения, но вместо этого широко улыбнулась Клаусу, который, не скрываясь, ловил каждое слово.

— Молодец, — прошептал он, кивая.

Несмотря на воодушевление, Джуд вдруг мысленно представила грустную, подавленную Шанталь в прекрасной полупустой библиотеке.

Большую часть утра она провела, составляя соглашение и посылая его частями на одобрение Роберту. В начале дня он ответил согласием на все условия. И закончил письмо постскриптумом: «Если понадобится, приезжайте и работайте с коллекцией».

«Как любезно с его стороны!» — улыбнулась Джуд.

Клаус немедленно вызвал ее и Бриджей из пиар-отдела в свой кабинет и потребовал начать рекламную кампанию и назначить сроки аукциона. Бриджей, будучи на седьмом месяце беременности, спешила завершить дела.

— Если аукцион назначен на ноябрь, к началу августа понадобится большая статья для осеннего «Коллекционера». Три тысячи слов по меньшей мере, — решила Бриджей. — Напишете, Джуд?

«Коллекционер», бесплатный ежеквартальный журнал «Бичемс», рассылался по списку клиентам, СМИ и другим полезным контактам.

— Мы используем статью для подогрева интереса всех СМИ, — продолжала Бриджей.

Джуд кивнула: это привлечет более широкий круг потенциальных покупателей.

— Джуд, у коллекции есть история? — спросил Клаус, быстро набрасывая заметки.

— Должна быть. Просто я ее еще не знаю. — Она рассказала о журналах наблюдений и картах. — Я покажу журналы подруге — эксперту в этой области. Сегодня у нас встреча.

— Это было бы великолепно, — деловито заметила Бриджей. — Особенно если этот человек сделал открытие. Мы что-то знаем о нем как об астрономе?

— Боюсь, как ученый он никому не известен. Знаю, вы не это хотите услышать, но мне необходимо побольше о нем узнать, — ответила Джуд.

— Разумеется, — кивнул Клаус. — Потом доставьте все сюда и сфотографируйте.

— Было бы неплохо сфотографировать заодно дом и библиотеку, если владелец не будет возражать, — предложила Бриджей.

— Превосходно. Вот вы все это и устроите. Джуд, прошу вас узнать историю астронома. — В голосе Клауса звенели стальные нотки.

— Да, сэр, — пробормотала Джуд.

Покидая кабинет Клауса, она старалась не смотреть на несчастного Иниго, скорчившегося над письменным столом.

В пять часов она вышла из офиса и направилась к станции метро «Бонд-стрит». Но, добравшись до Гринвича, вместо того чтобы идти домой, зашагала к парку и поднялась на холм к Королевской обсерватории.

— Как чудесно увидеться вновь! Так много времени прошло! — воскликнула Сесилия, обнимая Джуд прямо у стойки секретаря в приемной. Она проводила подругу вниз, в подвальный офис, заваленный книгами и бумагами.

— Сказочное местечко. — Джуд с любопытством огляделась. — Прямо из романа Диккенса.

— Правда, восхитительно? Я помогаю готовить выставку об истории обсерватории, вот и сижу здесь, пока у друга отпуск. Садись и прости за беспорядок.

— Без бумаг скучно, — заверила Джуд, наблюдая, как Сесилия переносит стопку периодики со старого стула.

Сесилия заварила мятный чай, налив кипяток из крошечного электрочайника. Высокая, поразительно красивая блондинка с акцентом восточного побережья, Сесилия больше походила на гламурную особу, чем на исследователя. Но на самом деле зарекомендовала себя превосходным ученым. Но что самое ценное, Сесилия любила свою работу и охотно соглашалась выполнять экспертизу. А Джуд ценила ее как хорошую подругу, хотя последнее время они не слишком часто виделись.

— Где ты живешь? Неужели каждый вечер ездишь в Кембридж? — спросила Джуд.

— У Дэнни есть друг с квартирой в Барбикане.

Давний бойфренд Сесилии тоже был ученым. Но им никогда не удавалось получить работу в одном месте. Дэнни, хоть и родом из Дублина, сейчас преподавал английский в Бостоне, так что один из них вечно спешил на самолет.

— Можешь пожить у меня! — воскликнула Джуд. — В следующий раз так и сделаешь! Обещай!

Они немного поболтали, наверстывая упущенное за время разлуки.

— Так что ты принесла? — спросила наконец Сесилия, показывая на портфель.

— Как раз твой период, Сеси, конец восемнадцатого века, — сообщила Джуд, вытаскивая свертки, разворачивая журналы на столе.

— Взгляни. С этого места почерк меняется, так что писали в журналах двое. Нужно определить, содержится ли в них что-то интересное с точки зрения коллекционера. Можем ли мы сказать, что Уикем внес вклад в астрономию того времени? О, черт, прости. Я слишком спешу, но на меня давят, требуя устроить грандиозный аукцион, и мне нужна история коллекции. Кстати, я без проблем заплачу за экспертизу.

Она прихлебывала обжигающий чай, пока Сесилия листала первый журнал. Наконец она посмотрела на Джуд и нахмурилась.

— Я, конечно, все просмотрю, но не могу сотворить историю из ничего.

— Разумеется, нет, — поспешно заверила Джуд. — Прости, я не имела в виду, что ты должна искажать факты или что-то в этом роде.

— Прочитав твое письмо, я попыталась разузнать об Энтони Уикеме, — продолжала Сесилия. — Раньше я о нем не слышала. Проверила, ссылались ли на него другие астрономы. Честно сказать, пока ничего не нашла. Но продолжаю искать.

— Спасибо, Сеси. Я тоже поищу.

— А я нашла того, кто согласится взглянуть на глобусы. Но заметь, я бы сама хотела на них посмотреть, — добавила она.

— Обязательно, как только они прибудут, — кивнула Джуд, записывая электронный адрес специалиста. — Но это после моего возвращения из отпуска.

— Куда едешь?

— Во Францию. По крайней мере я так считаю.

— Со своим парнем? — спросила Сесилия: она, как большинство подруг Джуд, ни разу не видела Каспара, но до нее доходили слухи.

— Д-да… — нерешительно пробормотала Джуд, болтая чайным пакетиком в чашке. — Честно говоря, мне не слишком хочется.

Каждый раз, когда она думала о Франции, ей представлялся огромный бетонный блок, отсекающий свет.

— Но почему?

Джуд объяснила о перемене планов Каспара.

— Ехать в отпуск с кем-то — это уже что-то вроде обязательств, не так ли? — Она расстроенно уставилась на Сесилию. — Не уверена, что готова к этому. Марк…

— Джуд, — мягко прошептала Сесилия, коснувшись ее руки, — прошло четыре года…

— Знаю. Знаю. Сесилия, а вдруг со мной что-то неладно? Может, иногда сердце разбивается так, что склеить нельзя?

— Джуд, дорогая, к чему такие мысли? Ничего неладного с тобой нет. Может, Каспар просто для тебя не годится.

Джуд промолчала, Сесилия с размаху запечатала рот рукой:

— О Боже, я ужасно бестактна.

— Пожалуйста, не беспокойся, — уныло промямлила Джуд. — Я молчу только потому, что размышляю. Возможно, ты права.

Она все еще пыталась осознать это открытие, когда позвонил Каспар. Джуд как раз смотрела десятичасовые новости, устав ждать его звонка. Она приглушила звук и смотрела длинный перечень продающихся домов в репортаже о полном застое на рынке жилья.

«Страшно подумать, что в этих условиях то же самое может случиться с антикварными книгами», — размышляла Джуд.

— Как прошло сегодняшнее совещание? — вежливо спросила она.

— Прекрасно. Что ты решила насчет Франции? Поедешь одна в субботу или со мной во вторник? — Он говорил таким тоном, словно заключал сделку.

— Понимаешь, Каспар… — Она закрыла глаза и ринулась вперед очертя голову. — Будет очень ужасно, если я не поеду?

— Джуд! Ты должна ехать! Не надо так! Слушай, если это потому, что я испортил твои планы…

Джуд набрала в грудь воздуха.

— Серьезно, Каспар, не думаю, что это хорошая идея. И… не думаю, что мы друг другу подходим, — неожиданно выпалила она то, что не собиралась выкладывать.

— Джуд, не говори так! Я вернусь. Завтра же сяду на самолет, самое позднее в полдень, и заеду к тебе на работу. Мы все обсудим.

«Поразительно, как он расстроен!» — Джуд удивилась, но поняла, что зашла слишком далеко и обратной дороги нет.

— Нет, Каспар. Все не так просто. Я… не думаю, что стоит продолжать наши отношения. Полагаю, это моя вина. Мне очень трудно забыть Марка.

— Марка? Твоего мужа? Господи, Джуд! Все это ужасно, но прошло несколько лет.

— Четыре. Да, мне все об этом твердят.

— Не… не понимаю. Дай мне шанс. Я… ты мне небезразлична. Правда. У нас может что-то получиться…

— Прости, Каспар, нет.

Она была потрясена тем, что его голос дрожит и срывается. Не думала, что может столько значить для него.

— Прости, — повторила она.

Джуд провела еще одну бессонную ночь, уверяя себя, что приняла правильное решение. Какой-то частью души она горевала о Каспаре и о себе. Но по-прежнему безумно тосковала о Марке.

За час до рассвета, когда тьма словно концентрируется, Джуд убедила себя, что никогда не забудет мужа и не найдет человека, подходящего ей так же, как Марк. И умрет в одиночестве.

Наконец Джуд заснула. Во сне она поднималась в темноту по винтовой лестнице башни.

 

ГЛАВА 12

Наутро она чувствовала себя измотанной. И хотя в глубине души знала, что поступила правильно, расставшись с Каспаром, все же разговор с ним будто выжал из нее энергию. Джуд приехала на работу поздно, честно попыталась заставить себя работать. Дел накопилось много.

«Хоть отпуск не бери, тем более Бриджей поджимают сроки, — вздыхала Джуд. — И все же я очень нуждаюсь в отдыхе».

Проглядывая материалы коллекции, сверяя заметки и цифры, Джуд размышляла, как лучше все оформить.

«Для этого надо ехать в Норфолк. Заодно сестре помогу с Саммер, тем более что у племянницы через неделю каникулы. Все очень просто… но вряд ли я отдохну, если днем буду работать в Старбро-Холле, а по ночам ворочаться в комнате Саммер. Больше двух ночей не выдержу».

Джуд вспомнила приглашение Роберта остановиться у них, и постепенно в ее голове родился план.

«Если приглашение искреннее и если Алексия, жена Роберта, не возражает, я соглашусь. Таким образом, смогу часто видеться с бабушкой, Клер и Саммер. Но все же мне важен отдых».

Она решила поговорить насчет этого с Клаусом. Тот человек сообразительный, сразу понял, что надо делать.

— Почему бы вам не поехать туда не на две, а на три недели? Сможете и поработать, и отдохнуть. Сосредоточьтесь на коллекции Старбро, это сейчас самое важное. А в остальное время делайте что хотите. И запишите все это как десятидневный отпуск! Договорились?

Джуд немного поразмыслила.

«Хорошо, что Клаус сговорчив, только это будет странный отпуск. Но что остается? Торчать в офисе или уйти в отпуск и целыми днями сидеть в Гринвиче и договариваться о встречах с друзьями? Не буду навязываться Уикемам на три недели, но, может, они позволят остановиться у них на некоторое время…»

Она подняла трубку телефона и набрала номер, который запомнила наизусть.

Ответила Шанталь.

— Джуд, дорогая, как вы?! — радостно воскликнула она, но, должно быть, вспомнив наиболее возможную цель звонка, немного понизила голос. — Простите, Роберта сейчас нет. Могу я помочь?

— Я просто… хотела обсудить следующую стадию процесса… Простите, Шанталь, знаю, как вам это тяжело — терять книги…

— Не беспокойтесь, — вздохнула Шанталь. — Это ваша работа. Я скажу Роберту, что вы звонили.

— Спасибо. И, Шанталь, я еще не говорила с сестрой. Но передайте Роберту, я скоро приеду в Норфолк. Откровенно говоря, мой отпуск за границей сорвался, и я могла бы приехать к вам и получше изучить книги. Затем начала бы составлять каталог. Лучше делать это в Старбро, чем привозить их сюда. Конечно, если это неудобно…

— Прекрасная идея! Но если вы поедете к сестре, то снова будете спать на полу. Нет-нет, — страстно возразила Шанталь. — Вы должны погостить у нас. Здесь много комнат, и мы поближе узнаем друг друга. Я спрошу Алексию. Она и дети вернулись вчера вечером.

— Но нельзя же стеснять вас! — солгала Джуд, скрестив пальцы под столом.

— О, ни в коем случае! Вы очень понравились Роберту, он будет счастлив, если погостите у нас неделю-другую. Вам нет нужды зависеть от нас. Работайте, когда вам удобно. Или проводите время с сестрой и бабушкой.

— Это так любезно с вашей стороны! — Джуд даже затосковала по прекрасной библиотеке, по беседам с этой симпатичной женщиной.

— Я с удовольствием погощу у вас, если Роберт и Алексия не будут возражать.

— Я поговорю с ними, как только они вернутся, но, уверяю, затруднений не будет.

Джуд с огромным облегчением повесила трубку.

«Я поступаю правильно. Именно в Норфолке мне сейчас самое место!»