Дорогой Эксцеленц! Позволю обратить Ваше внимание на документ, носящий название «Отель „У Погибшего Альпиниста"». При пристальном изучении данного документа мною получены выводы, которые, я полагаю, будут небезынтересны и для Вас.
Краткое содержание документа: некто Хинкус прибывает в некий горный отель с целью нахождения некоего Вельзевула, находит его и телеграфирует сообщникам. Вельзевула убивают, причем он оказывается «пришельцем» (в те времена этот термин означал представителя внеземной цивилизации). Вокруг этой простой истории в документе наверчено столько избыточных сведений, что следует однозначный вывод: документ составлен не для того, чтобы правильно осветить события, происходившие в отеле, а чтобы скрыть их значение и придать фактам иное толкование.
Здесь я прошу Вас прервать чтение моего меморандума и самому ознакомиться с текстом документа, чтобы в дальнейшем мне не пришлось излагать Вам ход событий и давать характеристики упомянутым в документе персонам.
Полагаю, в результате прочтения у Вас появились некоторые вопросы.
Не буду пока касаться личности автора этого документа, инспектора Петера Глебски.
Вернусь к Хинкусу, который, прибыв в отель, сразу начинает подозревать, что искомым Вельзевулом является господин дю Барнстокр. Господин дю Б. – престидижитатор и иллюзионист, что Хинкус не без оснований ассоциирует с мистическими способностями Вельзевула. Уличающим обстоятельством, хотя и не самым главным, для Хинкуса становится то, что дю Б. проживает в отеле с племянницей, ибо Вельзевула всегда сопровождает женщина ну совсем уже фантастических качеств.
Петер Глебски, которому пришлось провести свое небольшое расследование, переключает внимание Хинкуса на господина Мозеса и его жену.
Между тем любой внимательный читатель документа заметит, что господин Мозес, хотя и поражает некоторой эксцентричностью, никаких мистических чудес не совершает, а жена его отличается разве что фантастической глупостью.
Зато кроме них в отеле наличествует еще одна пара, подозрительность которой бросается в глаза.
Алек Сневар и Кайса.
Отодвинем пока в сторону личность Алека и внимательно взглянем на Кайсу. Глупая толстушка-прислуга, вроде ничем особенным не отличающаяся. На первый взгляд. Теперь давайте прикинем на глазок круг ее обязанностей. В доме, считая ее, проживает десять человек и огромная собака (думаю, что Луарвиком Л. Луарвиком мы можем пока пренебречь).
Итак, утро. Приготовить и подать завтрак на десять человек (даже если на французский манер подавать только кофе с круассанами, это займет не меньше получаса. Только не верится. Кататься на лыжах, когда в желудке плещется лишь сто грамм кофе и грустит одинокий круассан… Нет, уж лучше овсянка, сэр!). Помыть посуду. Покормить собаку (вряд ли Лель сам насыпает себе в миску «Педигри пал». Возможно, это функция Алека. Однако сомневаюсь, что Алек сам моет миску Леля). Застелить десять постелей. Заменить полотенца. Прибрать в комнатах постояльцев, прибрать в туалетах – насколько я понимаю, они в каждом номере (тщательность приборки отмечал сам Глебски). Прибрать общие помещения отеля, ибо там, где толкутся десять человек и собака, пусть даже чертовски аккуратные, уборка необходима хотя бы раз в сутки (тем более что собака линяет). В течение всего дня заглядывать в душевую, чтобы проверить, не насвинячили ли там постояльцы. В течение всего дня вытирать мокрые следы на полу. В течение всего дня опустошать и мыть пепельницы. По первому зову нести багаж, кофе, закуски и прочее. Приготовить и подать обед (как минимум два супа. Сколько вариантов вторых блюд и десерта, не указано. Но даже если все блюда из консервов, подогревание и раскладывание пищи по тарелкам займет не меньше часа. Только вряд ли блюда готовые. Глебски указывает, что Кайса в кулинарии толк знает). Помыть посуду. Заняться выпечкой (периодически в документе упоминаются то булочки, то пирожные. Тоже вряд ли купленные готовыми и ждущие в герметичном целлофане окончания срока годности). Приготовить и подать ужин. Помыть посуду. Покормить собаку. Вынести помойное ведро. Пока постояльцы не угомонятся, бегать к ним по первому зову. Собрать забытые там и сям стаканы и рюмки. Помыть посуду. Всё. Кажется, можно спать. Пока среди ночи не принесет какого-нибудь Луарвика. Да, а вы не забыли, что Кайсе в течение дня нужно немного времени потратить и на себя? И при всем при этом каждый встречный-поперечный за спиной называет ее круглой дурой. Между тем круглая дура не сумела бы организовать свой день так, чтобы все успевать. Хотя, с другой стороны, только круглая дура рано или поздно не взбунтуется, имея такой круг обязанностей. Если, конечно, у нее нет каких-то соображений, по которым бунт следует пока отложить.
Это все, что я пока хочу сказать о Кайсе.
Теперь посмотрим на Алека Сневара. Его поведение не менее эксцентрично, чем поведение Мозеса. Создается впечатление, что почти все обязанности Алека как хозяина сводятся к распитию им совместно с гостями кофе и не кофе. Он также способен зарегистрировать гостя и что-то там посчитать на калькуляторе. Кроме того, он иногда протирает чистые рюмки. Возможно, кормить Леля – его обязанность. И еще, он не забывает отчитывать Кайсу за нерасторопность. Поэтому неизвестно, кто расчищает дорожки вокруг отеля – то ли Алек вместо моциона, то ли Кайса в качестве наказания за лень.
Такова пара, очевидная эксцентричность которой избежала внимания Хинкуса и Глебски.
А теперь предположим, что то, что описывал Глебски, слегка отличается от истины. Предположим, что наш единственный свидетель кое в чем лжет. Не будем пока углубляться в причины. Сначала внимательно посмотрим на текст документа. Ясно, что Глебски нет смысла врать, пока он описывает отель и его обитателей. Поэтому первую половину документа мы можем принять как вполне правдивую картину событий – до того момента, когда начинает разворачиваться действие. До схода лавины не происходит ничего, что потребовало бы от Глебски начать выгораживать себя. До лавины – Глебски всего лишь свидетель. После лавины – активно действующее лицо.
Вот тут и начинается ложь.
Итак, мы уже установили, что в отеле находились три кандидата на роль Вельзевула. Дю Барнстокр, Мозес и Сневар. Оставим в покое престидижитатора. Таинственность и мистификации – его профессия. Посмотрим на Мозеса. Если считать истинной «долавинную» часть показаний Глебски – а у нас нет оснований ей не верить, – единственные порочащие господина Мозеса сведения исходили от Алека Сневара. Это он рассказывал о неподъемном сундуке и бездумной трате денег. Сам Глебски ничего подобного не наблюдал, а эксцентричность Мозеса в общении с постояльцами отеля, хотя и выходит за рамки обычного человеческого поведения, все же порочащей уликой не является. Почему бы не предположить, что Алек Сневар возводит на него напраслину?
Тогда происшедшее в отеле видится совсем в ином свете. Вельзевул, которого разыскивает Хинкус, это и есть Сневар. Господин и госпожа Мозес – всего лишь случайные гости в отеле, которых подставили под удар банды Чемпиона.
И тогда мы снова обращаемся к инспектору Глебски. Почему он дает ложные показания? Потому что хочет отвести от себя подозрения.
Представим, что в какой-то момент за несколько месяцев до описываемых в документе событий пришелец, которого мы знаем под именем Вельзевул, занял место настоящего Алека Сневара (к сожалению, нет совершенно никаких данных, которые позволили бы предположить, когда и как это произошло на самом деле). Обживаясь в новой для себя обстановке, Вельзевул заводит знакомство с инспектором Згутом, физиком Симонэ, фокусником дю Барнстокром и другими. Знакомство со Згутом, вероятно, и наводит его на мысль приобрести значительное состояние посредством ограбления нескольких банков (заметим, что специальность Згута как раз «медвежатники», то есть специалисты по вскрытию сейфов). Для этой цели он связывается с бандой Чемпиона. После чего обнаруживает, что создал себе уйму проблем, а финансовое положение не слишком и упрочил (не будем сейчас углубляться в обсуждение вопроса, зачем ему нужны деньги. Может быть, Кайсу нужно ремонтировать, на запчасти не хватает). Он начинает понимать, что куда проще и гораздо тише можно приобрести деньги с помощью экономических преступлений, для чего ему нужны консультации инспектора Глебски (специальность которого – именно подложные документы и прочие бухгалтерские махинации); эти советы Сневар и получает в тот самый вечер, когда происходит сход лавины. Скорее всего, лже-Сневар счел, что использовать Глебски втемную не получится. Вербовка, вероятнее всего, и произошла в ночь, когда сошла лавина.
В результате в отеле четко обозначились две группы: Алек и завербованные им Глебски, Симонэ и Брюн – и ничего не подозревающие Хинкус, господин и госпожа Мозес, а также Олаф Андварафорс и дю Барнстокр. Вероятно, не было никакого Луарвика. И скорее всего, практически все, о чем пишет Глебски после схода лавины, – ложь. Реконструируя события, можно предположить следующее.
Когда прилетел вертолет Чемпиона, Хинкус стоял на открытом месте рядом с тем самым неподъемным сундуком. Якобы перепуганные до предела члены «группы Сневара» выдали ему связанного по рукам и ногам господина Мозеса, а также останки госпожи Мозес (вероятно, при убийстве несчастной женщины был убит и бросившийся на помощь Олаф). Банда Чемпиона погрузила трофеи в вертолет, после чего, уверенные в своей безнаказанности, бандиты улетели. Но недалеко. Алек Сневар привел в действие бомбу, заложенную в сундуке, и ликвидировал последствия своего недальновидного обращения к криминальным структурам. После чего члены «группы Алека» выстроили свою версию событий.
Господин дю Барнстокр, находящийся под сильным влиянием своей племянницы и совершенно ошеломленный событиями, дал нужные им показания.
Хочу отметить особую роль Симонэ. Да, он был завербован, и Алек, судя по всему, расплачивался с ним дозированными порциями продвинутой инопланетной науки. А иначе, посудите сами, зачем ему приезжать заниматься скалолазанием в разгар горнолыжного сезона, когда до скал не добраться? Он был вынужден поддержать Алека. И все же история с Мозесом ему не понравилась настолько сильно, что он открыто высказывал свое негодование Глебски и Сневару. Пока не погиб.
Такова, на мой взгляд, истинная картина событий в отеле «У Погибшего Альпиниста», вырисовавшаяся в результате случайных оговорок инспектора Глебски.
Впрочем, дорогой Эксцеленц, Вы можете построить свою версию событий, когда Вельзевулом был бы все-таки господин дю Барнстокр.
С уважением,
Шейла Кадар