Несколько томительно долгих минут путницы встревоженно вглядывались в сгущающуюся за оконцами вечернюю тьму, чутко прислушиваясь к шагам и отрывкам разговоров за стенками кареты, но услышали очень немного. В начале лета лесные тропы всегда сыры и глушат и человеческие шаги, и цоканье лошадиных подков.

Вскоре в дверцу деликатно стукнули и после неуверенного разрешения распахнули ее настежь.

— Ваша светлость, дальше коляска не пройдет, — вежливо, но очень твердо заявил капитан егерей, суровый подтянутый вояка средних лет. — Вам придется немного проехать верхом. Компаньонка может остаться в карете и вернуться в замок.

— Я умею ездить на лошадях, — опередив Тэрлину, резко возразила Бетрисса. — А если нет лошади, могу пройти несколько сотен шагов. Вы ведь не собираетесь долго везти ее светлость верхом? И во всех случаях ей необходимо переодеться.

— Сундуки уже унесли, — недовольно поджав губы, сухо объяснил егерь, — а переодеваться не имеет смысла, тут ехать всего ничего. Но компаньонке все равно не стоит идти с нами. Ее величество не собирается оставлять с новыми фрейлинами их нянюшек и тетушек.

— Значит, придется искать в столице новую госпожу, — не моргнув и глазом парировала компаньонка. — В замке мне делать нечего.

— Пусть идет, — устало разрешил стоящий в некотором отдалении и почти незаметный в сумерках худощавый мужчина в темно-сером плаще с капюшоном, полностью скрывающим лицо, и капитан тотчас уступил.

Безразлично пожал плечами и предупредительно протянул Тэрлине руку.

Напоминать о желании переодеться или сходить в кустики ни одна из путниц не решилась, не желая новых споров и препирательств с воинами, бывшими тут, в глуши, почти полновластными хозяевами их судеб. Оставалось надеяться на честность капитана, обещавшего, что поездка верхом не затянется.

Лошадь нашлась и для Бетриссы, и та, не дожидаясь, пока окажется на коне ее хозяйка, весьма решительно взгромоздилась в седло с помощью одного из егерей, этой непреклонностью вызвав у Тэри невольную улыбку. Редко кому удавалось переубедить ее компаньонку, если она считала себя полностью правой, и зря командир охраны тратил на уговоры время и силы.

Еле заметная тропка вилась среди сосен, и маленький отряд двигался по мху и опавшим иглам почти бесшумно, все дальше уходя от надежного тракта, протянувшегося через весь полуостров с юго-запада на северо-восток. Где-то посредине этой важнейшей дороги королевства раскинулся Карстад, великолепная столица Идрийского полуострова, и до него оставалось еще не менее десяти дней пути.

Следовательно, сейчас они направляются на ночлег в какое-то известное лишь егерям место, минуты через три сообразила Тэри и огорченно вздохнула. Значит, все же права Бетрисса и ушлый капитан егерей ни на миг не поверил уловкам ее несчастного папеньки.

И в таком случае удобной кареты им более не видать, как и мягких подушек с пледами, немного скрашивающих трудности путешествия. Да и книг тоже. Тэри не заметила, чтобы охранники хоть что-то доставали из кареты, после того как они с компаньонкой вылезли наружу. Припомнилось лишь, каким бесчувственным болванчиком сидел на козлах кучер Штефан, даже не глянувший в сторону тронувшегося в путь отряда.

Юная маркиза с досадой сжала губы, вспомнив, как неприятно удивило ее в тот момент полнейшее безразличие возчика к судьбе молодой хозяйки. Зато теперь она была почти убеждена, что его чем-то одурманили. Хотя у них на полуострове маги и магические вещицы и зелья весьма дороги и редки, но ведь не для королевы же?

Стало быть, зря Тэри обижалась, и напрасно станет папенька допытываться у преданного слуги, где и когда тот потерял свою драгоценную пассажирку. Ну а им с Бетриссой и вовсе бесполезно сейчас спрашивать охранников об уехавших с каретой вещах. Уж раз егеря сразу не собирались их брать, то теперь вдогонку точно не поскачут.

Как вскоре стало ясно, насчет краткости пути командир егерей не солгал: всего через десять минут отряд выехал к какому-то строению. На первый взгляд оно показалось Тэрлине совершенно не подходящим для ночлега, однако осмотреться получше ей просто не дали.

Капитан торопливо ссадил девушку с седла, забрал у нее из рук большой дорожный кошель с документами и ценностями и, довольно бесцеремонно подхватив ее светлость под руку, почти бегом потащил в распахнутые ворота. Тэрлина ничего не спрашивала и не сопротивлялась, отлично понимая, как неуклюже и беспомощно будут выглядеть любые попытки противостоять здоровому воину. Надеялась только на милость богов да на честное слово далекой отсюда королевы. Позади слышались злое шипение и фырканье Бетриссы и сдержанная ругань охранников, похоже, решительная компаньонка не скупилась на тычки и щипки.

А Тэри пока никак не могла решить, правильно ли поступает ее наставница и не делает ли своей строптивостью только хуже им обеим. Или, напротив, показывает путь к спасению? С того мгновения как девушка поближе рассмотрела темную, неухоженную на вид избушку, она более не сомневалась, что ни ужина, ни чистой постели их там не ждет, не говоря уже о такой необходимости, как умывальная.

Маркиза попыталась приостановиться, но сильная рука капитана крепче сжала ее предплечье и увлекла дальше так же уверенно, как везет легкую одноколку здоровущий рысак. Ее светлости стало окончательно ясно: воин заранее готов к любому сопротивлению, и даже если она сядет на землю, он просто забросит будущую фрейлину на плечо и потащит, как мешок с картошкой. Поэтому Тэри ничего не оставалось, как снова подчиниться, и она уже с ужасом взирала на жуткую тьму махоньких окошек, не ожидая для себя ничего хорошего от этого неприютного места. Однако в хижину они так и не вошли, свернули в сторону, обогнули несколько полуразвалившихся сараюшек и внезапно оказались на высоком обрывистом берегу какой-то речушки.

Навстречу распахнулся синий простор вечернего неба, окаймленного на западе еле заметной бледно-сиреневой каймой угасающего заката, и россыпь светлых, ясных звездочек наивно и с любопытством уставилась на Тэрлину с высоты. А ей вдруг так жаль стало и себя, и маменьку с папенькой, и калечную Сюзи, и весь этот прекрасный мир, который, возможно, даже не заметит ее исчезновения, хотя она и не может себе такого представить.

— Встаньте сюда, ваша светлость, — скомандовал незнакомец, позволивший Бетриссе Форсье ехать с ними, и хотя голос его был мягок и вежлив, прозвучавшая в нем стальная властность никому не позволила бы уповать на его доброту.

Тэри глянула под ноги и рассмотрела прямо перед собой небольшое округлое местечко, выровненное и очищенное от травы и камней. По краям этот пятачок был обложен слабо светящимся в стремительно наступающей темноте ракушечником, а посредине темнел какой-то загадочный предмет, однако ни алтаря, ни каких-либо символов, необходимых для жертвоприношения, Тэри не заметила. Робкая надежда, что намерения мужчин поняты ею неверно, вспыхнула в сердце девушки, и она осторожно переступила за камни. Но все же, еще опасаясь рухнуть вместе с этим нехитрым сооружением вниз, втихомолку опробовала ногой крепость почвы.

— Пусти! — злобно рявкнула за спиной у хозяйки Бетрисса, и тотчас охнул, зашипел от боли кто-то из воинов.

— Вот же змеюка… кусается, как хорек!

— А ты не хватай! — Наставница с неожиданной прытью подскочила к Тэри, вцепилась в ее локоток, который едва успел отпустить капитан, и прижалась к воспитаннице так крепко, что в другое время ее светлость усомнилась бы в душевном здравии наставницы.

А теперь испытала огромное облегчение и не менее великую благодарность. Преданность человека, готового встать рядом с тобой в минуту тяжких испытаний, стоит дороже всяких сокровищ, отныне в справедливости этой поговорки Тэрлина не сомневалась.

— Пусть идет, — снова равнодушно буркнул таинственный незнакомец в сером и сунул в руки компаньонки какую-то вещицу: — Как скажу «три» — ломай.

— И где мы окажемся? — снова удивила воспитанницу своей осведомленностью Бетрисса.

— А куда вы ехали? — Тонкие, чувственные губы мужчины исказила ехидная усмешка, а в следующий момент он уже считал: — Один, два… ТРИ!

Тэри вцепилась обеими руками в наставницу и накрепко зажмурила от ужаса глаза, не желая ни видеть, ни знать, к чему приведет этот странный ритуал. Она не могла даже предположить, как поступит Бетрисса, но втайне очень надеялась на ее находчивость. Ведь не обязательно же исполнять все, что говорит неизвестно откуда появившийся мужчина, так решительно взявший в свои руки власть в отряде? Можно выбросить странную вещицу или спрыгнуть с обрыва, плавать они обе умеют.

Не успела ее светлость об этом подумать, как рядом что-то хрустнуло, дрогнул под ногами утоптанный дерн, и появилось очень краткое, почти мгновенное чувство полета. А в следующий момент мягко ударило по подошвам, раздался негромкий всплеск, и Тэри тут же ощутила, как ее тело быстро погружается в упругую прохладу. Уже через миг руки и лицо обдало холодной водой, и от неожиданности девушка растерялась гак сильно, словно совершенно не умела плавать.

Пальцы сами мертвой хваткой вцепились в того, кто оказался рядом, и ее светлость судорожно попытались влезть на этот островок, оставшийся единственным спасением во всем мире, внезапно сжавшемся до душной каморки.

— Тэрлина! — сердито рявкнул островок голосом Бетриссы. — Ну куда ты лезешь? Открой глаза и опусти ноги, тут всего-то по пояс. Ну? Не то я все расскажу папеньке!

Этот окрик, такой понятный и привычный, сразу вернул способность размышлять, и маркиза, не отпуская пока рук, осторожно распахнула глаза, ожидая увидеть лишь блеск далеких безразличных звезд. Однако в мире оказалось довольно светло, и ничто даже близко не напоминало того места, где они стояли еще несколько секунд назад.

Сиренево-рыжее пламя заката, почему-то раздумавшего уходить за дальние горы, освещало почти треть небосклона, а в нескольких шагах от Тэри и Бетриссы сияли зеленоватым светом установленные на невысокие столбы шары с ведьминым мхом. Этот свет неверными бликами отражался в воде, колеблющейся вокруг вымокших до нитки путешественниц, и постепенно Тэри стало ясно, что стоят они посреди небольшого округлого бассейна, огороженного темным каменным бортиком. Вернее, стоит Бетрисса, а сама она по-прежнему висит у компаньонки на шее.

Девушка сконфуженно покраснела, давненько ей не приходилось вести себя так по-детски глупо, и, нащупав носочком туфли ровное твердое дно, решительно отстранилась от наставницы. Огляделась и облегченно вздохнула, похоже, лезть в мокрых юбках через бортик им не придется. Прямо от ног начинались ступени ведущей вверх широкой каменной лестницы, заканчивающейся мощеной площадкой.

И на этой площадке в скучающей позе, небрежно опершись на тонкую тросточку, стоял молодой мужчина. Одетый в безукоризненно сидевший полувоенный замшевый костюм и ладные сапожки, подтянутый и щеголеватый. И абсолютно незнакомый ее светлости. Тэри огорченно прикусила губу, с досадой сообразив, что этот щеголь имел возможность наблюдать, как она висела перепуганным котенком на шее наставницы, и тут же рассердилась. Еще неизвестно, как бы вел себя он сам, если бы неожиданно попал в совершенно незнакомое место, да еще и в воду?

— И долго еще вы собираетесь там мокнуть? — с едва заметным ехидством осведомился незнакомец. — Или требуется помощь? Так я могу протянуть трость.

— Спасибо, — желчно огрызнулась Бетрисса Форсье, — вы уже помогли, оставили безо всего. Истинные бандиты.

— А я-то при чем? — нахально ухмыльнулся мужчина, и его глаза язвительно блеснули.

Тэри поспешила наклонить голову и сосредоточить все внимание на ступеньках, поднимая подол выше. Не хватало еще упасть для полного счастья. И без того похожа на мокрую курицу, шляпка где-то потерялась, локоны раскрутились и мокрыми прядями пристали к щекам, платье облепило тело так плотно, что наглецу не составит никакого труда рассмотреть ее во всех подробностях.

— Раз нас принесло сюда, значит, ты и есть главный разбойник с большой дороги. — Компаньонка явно намеревалась задеть мужчину побольнее. — И все эти пакости — дело твоих рук.

— Вы попали сюда по воле ее величества Зантарии Риталены Селваронской, хотя именно тебя она и не приглашала, — сухо объявил незнакомец, выдержал многозначительную паузу и веско добавил: — А я слежу здесь за порядком. В купальне справа от бассейна вас ждет горячая вода и одежда, все свои вещи оставите там. Через полчаса в столовой накроют ужин, если опоздаете — со стола уберут. Ключи от комнат выдаст домоправительница.

Развернулся и ушел, поигрывая тростью и насвистывая уличную песенку.

— Идем. — Компаньонка, успевшая выбраться первой, выдернула Тэри на последнюю ступеньку и, подхватив тяжелый от воды подол, решительно направилась по ведущей вправо дорожке.

Ее светлость молча шла следом, пытаясь понять, ради чего королеве понадобилось подвергать таким обидам и унижениям своих будущих фрейлин, и выводы не нравились ей все больше. Наверняка затевается какая-то каверзная интрига, в которой девушкам уготована особенно неприятная роль, а чтобы они после ничему не удивлялись, готовить к плохому начинают заранее. И если все преданные королеве люди на самом деле получили от ее величества тайный приказ вести себя непозволительно грубо с дочерьми знатных домов, то правильно Бетрисса назвала их разбойниками с большой дороги. Вот только зря рисковала, произнося это вслух, хотя, возможно, это было проверкой. Или… подсказкой ей, Тэрлине?!

Невысокое каменное строение, весьма неказистое и даже мрачное снаружи, изнутри оказалось очень удобной и довольно просторной купальней. Тут было все, без чего Тэри не мыслила подобного места: и удобная комната для раздевания с широкими скамьями для массажа и внушительными шкафами вдоль стен, и жарко натопленная печь в помывочной, где стояло шесть вырезанных из светлого камня купелей. И пусть теплой водой была наполнена только одна, зато рядом с остальными тоже виднелись медные краны гномьей работы, следовательно, купаться можно было во всех.

— Я бы посидела тут часа два, — мечтательно вздохнула Бетрисса, — но кушать хочется. Решайте, ваша светлость, чем пожертвуем, едой или удовольствием?

— Удовольствием, — не сомневаясь и минуты, отозвалась Тэри, яростно воюя с прилипшими к телу мокрыми тряпками. — Кто знает, когда тут завтрак и стоят ли в спальнях вазы с печеньем и фруктами? И кроме того, Бет, прошу тебя, придерживай язык. Мне становится за тебя страшно.

— Спасибо, — коротко и с чувством произнесла компаньонка, помогая воспитаннице справиться с крючками, — но мне нужно было проверить некоторые подозрения. Расскажу позже, а сейчас быстро влезай в купель, а то уже вся дрожишь. Я наскоро ополоснусь и разберу тебе прическу. Купаться с блаженством будем позже, когда немного осмотримся в этом месте.

— А почему ты уверена, что завтра нас не повезут дальше? — рассеянно буркнула ее светлость, однако ответа не дождалась.

А вскоре и сама позабыла о неоконченной беседе. Тело начинало крупно дрожать, исторгая проникший в кровь холод, и это было приятно. И вода была славной, чистой, легкой, оставляющей на коже мелкие пузырьки. Мыло тоже было хорошим, светлым, душистым, и вскоре Тэри пожалела о своем решении. Она уже почти готова была отказаться от еды, но появилась решительно настроенная Бетрисса и взялась за волосы воспитанницы со свойственной ей бесцеремонностью.

— Высушим позже, — пробормотала она вскоре, обматывая голову Тэри куском мягкого серого полотна, — сейчас нужно торопиться. Идем одеваться… и не расстраивайся.

— Почему я должна… — закутываясь в полотно, удивилась Тэри, шагнула в комнату со шкафами и резко смолкла.

Все их вещи бесследно исчезли. И мокрая одежда, торопливо сброшенная прямо на пол и на лавки, и пояса, и амулеты. Даже шпилек и заколок нигде не виднелось, не говоря об обуви.

Ничего.

И как доказательство того, что это не происки нечисти, а дело чьих-то рук, на протертых насухо скамьях были аккуратно разложены две кучки одинаковых, как близнецы, вещей. Только разного размера, и Бетрисса, сразу определив свою кучку, начала торопливо одеваться. А Тэри все стояла, поддерживая сползающее с плеч полотно, и ошеломленно разглядывала одежду, на которую никогда бы не посмотрела в магазинчике белошвейки. Ни вышивка, ни кружева не украшали простое полотняное белье, какое носят небогатые горожанки, а рядом лежали совершенно странные наряды синевато-серого цвета. Вернее, костюмы из двух вещей: довольно свободных штанов с тесемками на щиколотках и короткого, чуть ниже колена, платья. Хотя у Тэрлины никак не поворачивался язык назвать платьем прямое, как мужская рубаха, одеяние с длинными рукавами. Более всего эти наряды походили на одежды торемских женщин, но ни одна уважающая себя торемка по доброй воле не наденет вещи такого унылого цвета.

— Тэри, поторопись, — прервал размышления девушки оклик компаньонки. — Я буду жалеть, если не посмотрю, чем собирается нас угощать этот разбойник.

— А как же волосы? — растерянно оглянулась ее светлость, разматывая навернутое на голову полотно.

— Чем-нибудь завяжем, — сердито фыркнула Бетрисса. — Раз здесь есть шаровары — должны быть и платки. Хочется ее величеству иметь торемских женщин — значит, будем ими.

— Не хочу я торемкой… — еще спорила Тэри, но разумом уже отчетливо осознала, что ее желание абсолютно никого здесь не интересует.

Платки разных размеров, от косынки до шали, действительно нашлись. Зато цвета все были одинакового — того же, что и одежда, синевато-серого.

Бетрисса ловко замотала длинные волосы воспитанницы в тугой узел и обвязала его небольшим платком, потом накинула ей на голову плотную шаль, углом закрывающую всю спину, и удовлетворенно фыркнула:

— Вот теперь не простынешь, тут ночи прохладные. Побежали.

Она решительно распахнула дверь, и не успела Тэри спросить, откуда ей известно, какие тут ночи, как хлынувший из проема поток свежего воздуха подтвердил слова наставницы.

А потом они торопливо шагали по каменной дорожке к возвышающемуся невдалеке темному дому, глядящему в ночь лишь вереницей бледно освещенных окон первого этажа. Если бы не свет выстроившихся в редкий рядочек зеленоватых фонарей, да не уверенность шедшей впереди Бетриссы, Тэри уже повернула бы назад в теплую и уютную купальню. Там можно было запереть изнутри двери, сдвинуть скамьи и немного подремать до рассвета, а потом…

Как бы они поступили потом, юная маркиза придумать не успела — компаньонка решительно преодолела ступени каменного крыльца и дернула дверное кольцо. Створка открылась, и навстречу путницам выплеснулось мягкое теплое сияние обычных свечей, сразу отодвинувшее куда-то далеко сжимавший душу страх. Не могло с ними случиться ничего страшного в таком теплом и светлом помещении.

Стоявший у окна второго этажа мужчина хмуро усмехнулся и плотно задвинул шторы, больше смотреть было не на что. Щелкнул гномьим огнивом, зажигая свечи в стоящем на столике подсвечнике, прошелся по комнате, мрачнея все сильнее, и наконец присел к столу.

Начертал короткое сообщение, свернул в трубочку и аккуратно положил в почтовую шкатулку. Захлопнул крышку и нажал маленький рычажок, активирующий магическую пирамидку. Хотя послание и не надписано, через несколько секунд оно появится точно в таком же серебряном ларчике, стоящем на столе адресата. Такие связанные между собой одним амулетом шкатулки весьма редки и невероятно дороги, зато позволяют не опасаться за сохранность вложенных в них тайн.