Глава 4.1. “Поиск-6” – разработка проекта

Параллельно с созданием “Поиска-2” в бюро велась разработка проекта 1906 глубоководного аппарата “Поиск-6”.

В связи с повышенными требованиями тактико-технического задания, он значительно отличался от 1825-го и 1832-го как по принятым техническим решениям, так и по полученным тактико-техническим характеристикам. Как показали проработки предэскизного проекта, в отличие от “Севера-2” и “Поиска-2”, “Поиск-6” мог быть только “батискафом”, то есть поплавкового типа, поскольку его прочный корпус не имел положительной плавучести, и она должна была обеспечиваться объемами легкого корпуса, заполненными легковесным заполнителем – бензином или сферопластиком.

Ничего подобного отечественное подводное кораблестроение еще не знало, поэтому необходимо было, прежде всего, разработать теорию проектирования батискафа. “Творческая мастерская” располагала общими понятиями и положениями О.Пикара, впервые построившего батискафы FNRS. Имелись также журнальные описания более поздних батискафов Ж.Пикара “Trieste” и П.Вильма и Ж.Гуо “Archimede”. Но для серьезного проектирования этого было недостаточно.

Если поведение прочных конструкций под большим давлением поддавалось теоретической оценке, то как поведет себя бензин или сферопластик под давлением 600 кГс/см² , предстояло еще изучать. Необходимо было также разработать технологию заполнения объемов легкого корпуса этими легковесными материалами, их длительного хранения без давления и под рабочим давлением, всесторонне изучить влияние внешней среды на изменение их физических свойств, в первую очередь – удельного веса. Все это требовало времени, а у проектантов его не было. Совместно с ВМФ было решено разработку эскизного проекта 1906 вести в двух вариантах: с жидким (бензин “рафинат-риформинг“) и твердым (сферопластик) легковесным заполнителем, а по результатам исследования их физических свойств принять оптимальное решение.

В качестве материала прочного корпуса ЦНИИ “Прометей” рекомендовал применить вновь создаваемые им стали с пределом текучести 120 кГс/мм² .

Для экономии веса прочного корпуса и учитывая целесообразность установки входного люка выше ватерлинии ГА в надводном положении, а иллюминаторов – под его днищем, было решено прочный корпус установить в районе миделя и выполнить цилиндрическим с наружными тавровыми шпангоутами и концевыми полусферическими переборками. При этом ось цилиндра расположили вертикально, с установкой входного люка в верхней переборке, а иллюминаторов – в нижней. Такая компоновка прочного корпуса обеспечивала более рациональное размещение в нем оборудования при минимальном объеме, а значит, и весе.

Предварительные оценки необходимого объема легковесного заполнителя с удельным весом не более 0,7 т/м³ , выполненные еще в предэскизном проекте, показали величину около 300 м³ . Учитывая необходимость придания аппарату гидродинамической формы, решили весь этот объем разместить симметрично в нос и корму от прочного корпуса. При этом, для обеспечения продольной прочности на волне, конструкция предусматривала продольную коробчатую раму, в которой в миделе крепился прочный корпус, а в оконечностях и по бортам выделялись объемы балластных цистерн. Внутри коробчатой рамы, в нос и корму от прочного корпуса, размещалось все забортное оборудование, а по бортам – цистерны с легковесным заполнителем. Все объемы легкого корпуса замыкались обшивкой, подкрепленной поперечным тавровым набором.

В качестве материала легкого корпуса были рассмотрены сталь, алюминиево-магниевый и титановый сплавы. Но использование стали приводило к резкому увеличению водоизмещения, первого сплава в паре со стальным прочным корпусом – к коррозии легкого корпуса, а второго сплава – к коррозии прочного корпуса, что вызывало у конструкторов сомнения в части надежной работы ГА в морских условиях. ЦНИИ ТС, приступивший к внедрению композиционных материалов в подводном кораблестроении, рекомендовал применение стеклопластика на основе эфирных смол, обязавшись разработать и внедрить тюбинговую технологию крупногабаритных композитных конструкций балластных цистерн и объемов плавучести. Стеклопластик обладал рядом положительных качеств – малым удельным весом, достаточной прочностью, коррозионной стойкостью, немагнитностью и малой электропроводностью. Вместе с тем, прочность и плотность изделий из этого материала сильно зависит от их конструкции и соблюдения технологического процесса при производстве.

“Творческая мастерская" приняла стеклопластик в качестве материала легкого корпуса, сознательно став заложником специалистов ЦНИИ ТС и завода “Пелла” – изготовителя конструкций легкого корпуса.

Принятая конструкция корпуса ГА определила его архитектуру и тип движительно-рулевого комплекса в составе маршевой кормовой поворотной в горизонтальной плоскости колонки с винтом фиксированного шага в насадке и двух носовых поворотных в вертикальной плоскости колонок с винтом регулируемого шага в насадке, размещенных побортно.

В качестве приводов колонок и насосного агрегата системы гидравлики были приняты те же асинхронные погружные электродвигатели переменного тока мощностью на валу 6 и 10 кВт, что и в проекте 1832, только статические преобразователи были предусмотрены в погружном исполнении и размещались в легком корпусе.

Бортовые источники электроэнергии – аккумуляторные батареи набирались из тех же погружных аккумуляторов емкостью 680 А-ч и размешались в подвесных контейнерах. Они были установлены в сквозных шахтах легкого корпуса, обеспечивающих аварийную отдачу и обслуживание контейнеров на плаву.

Бортовые системы погружения- всплытия, ВВД, гидравлики и жизнеобеспечения были приняты в основном аналогично проекту 1832.

Роль уравнительно-заместительной и дифферентной систем выполняла совмещенная система, состоящая:

– из носовой и кормовой цистерн маневрового балласта, заполненных бензином (в варианте с жидким легковесным заполнителем) или из носовой и кормовой прочных сферических уравнительных цистерн (в варианте с твердым легковесным заполнителем). Выпуском бензина из маневровых цистерн или приемом воды в прочные уравнительные цистерны через дистанционно управляемые клапаны ГА придавалась отрицательная плавучесть и необходимый дифферентуюший момент;

– из носового и кормового бункеров с литой чугунной дробью в обоих вариантах. Выпуском дроби из бункеров через электромагнитные клапаны ГА придавалась положительная плавучесть и необходимый дифферентующий момент.

Общее расположение опытного глубоководного аппарата проекта 1906 “Поиск-6”:

1 – погружной статический преобразователь; 2 – бункер с дробью; 3 – гидроакустически маяк-ответчик; 4 – насосный агрегат системы гидравлики; 5 – ограждение входного люка; 6 – входной люк; 7 – прочный корпус; 8 – контейнер аккумуляторной батареи; 9 – леерное ограждение; 10 – вспомогательное буксирное устройство; 11 – антенна гидролокатора кругового обзора; 12 – электропривод носовых поворотных колонок; 13 – носовая балластная цистерна; 14 – носовая цистерна быстрого погружения; 15 – баллонная выгородка; 16 – средняя балластная цистерна; 17 – прочный корпус; 18 – манипуляторное устройство; 19-кормовая цистерна маневрового бензина; 20 – цистерны плавучести; 21 – кормовая балластная цистерна; 22 – кормовая поворотная колонка

Для варианта с жидким легковесным заполнителем была предусмотрена система плавучести, состоящая из бортовых цистерн плавучести, обеспечивающая прием, хранение и удаление заполнителя путем его замещения водой или азотом. Управление ею осуществлялось вручную, клапанами, установленными в ограждении входного люка, поскольку все манипуляции с системой предусматривалось производить в надводном положении ГА перед его приемом на борт судна-носителя или после спуска на воду.

Для варианта с твердым легковесным заполнителем была разработана технология послойного заполнения бортовых цистерн плавучести при постройке аппарата жидким сферопластиком до его отвердения. При эксплуатации отвержденный сферопластик постоянно оставался на борту, значительно увеличивая подъемный вес аппарата.

Пространство в прочном корпусе герметичным настилом было разделено на два отсека: нижний, где размещался экипаж, и верхний – агрегатный. В нижнем отсеке перед носовым иллюминатором, вооруженным монокулярной сдвоенной зрительной трубой, с левого борта разместили пост командира ГА с пультом управления и навигационными системами, с правого борта – пост его помощника по ЭМЧ с пультом управления всеми бортовыми системами и связью.

Перед кормовым иллюминатором, вооруженным бинокулярной откидной зрительной трубой с кино-фотокамерой, был размещен пост помощника командира по НИР, с которого производилось управление всем научно-исследовательским и поисковым оборудованием, а также манипуляторным устройством.

Управление “Поиском-6” и бортовыми системами предусматривалось при помощи системы дистанционного и автоматического управления с пультов командира и его помощника по ЭМЧ. Кроме того, в надводном положении управлять движением можно было с пульта, выносимого в ограждение входного люка.

В части управления движением система обеспечивала автоматические управление глубиной погружения, стабилизацию заданной глубины погружения, управление курсом и стабилизацию курса на ходу, ручное дистанционное управление разворотом колонок, разворотом лопастей винтов носовых колонок и оборотами винта кормовой колонки.

Ручное управление на ходу по курсу и глубине осуществлялось единой рукояткой, расположенной на пульте командира. Система предусматривала автоматическую отдачу аварийных средств при превышении установленной глубины погружения ГА. дистанционное управление бортовыми системами и устройствами, а также световую сигнализацию текущих положений устройств и арматуры.

Для обеспечения безусловной надежности работ всех систем, устройств и корпусных конструкций были предусмотрены те же мероприятия, что и для проекта 1832.

Для обеспечения высокой степени безопасности экипажа были предусмотрены гидравлические резаки тросов подводных якорей с электрическим управлением с пульта командира; балластные бункеры с дробью массой, равной массе маневрового бензина, удерживались пироболтами, подрываемыми с пульта командира, также крепились и контейнеры аккумуляторных батарей. Все источники электроэнергии всех аварийных устройств, средства регенерации воздуха и пожаротушения в прочном корпусе и средства радиосвязи дублировались.

Учитывая принципиально одинаковое назначение ГА по проектам 1906 и 1832, состав их радиоэлектронного вооружения и научно-исследовательского оборудования был унифицирован; были увеличены только рабочее давление забортных приборов (до 600 кГс/см² ), дальность действия станции звукоподводной связи (до 9000 м), и диапазон измерений параметров по глубине (до 6000 м).

Для визуального наблюдения забортной обстановки в нижней полусфере при проведении подводных работ предусматривалась установка в нижней концевой переборке двух конических иллюминаторов из органического стекла диаметром в свету также 140 мм, при этом кормовой иллюминатор служил для работы манипуляторным устройством. Кроме того, для наблюдения за внешней средой в носовой полусфере в подводном и надводном положении ГА предусматривалась разработка глубоководной телевизионной камерной установки с тремя камерами на видиконах и тремя (по числу членов экипажа) видеопросмотровыми устройствами, обеспечивающими наблюдение по курсу и в зоне работы манипуляторного устройства.

Для выполнения подводно-технических работ предусматривалась разработка и установка на ГА выдвижного электрогидравлического копирующего манипуляторного устройства, имеющего один полутораметровый исполнительный орган с шестью степенями свободы и поворотный грузовой лоток со сменным инструментом. Оно было установлено в сквозной вертикальной шахте за прочным корпусом и должно было выполнять в пределах обслуживаемой зоны работы, предусматриваемые по проект. 1832.

Управление манипуляторным устройством предусматривалось производить задающим органом с поста помощника командира по НИР. При этом ГА ставился на подводные якоря.

Опять “творческая мастерская” главного конструктора Ю.К.Сапожкова, поддержанная наблюдением ВМФ, вынуждена была пойти на риск введения в проект 1906 более 90% принципиально новых для отечественного подводного кораблестроения технических решений, не подтвержденных опытом эксплуатации. Их успешная реализация в значительной степени зависела от большого количества соисполнителей проекта – разработчиков и поставщиков уникальных материалов и опытных образцов комплектующего оборудования ГА.

С участием институтов ВМФ большой объем исследовательских работ был выполнен специалистами базовых институтов Минсудпрома и других министерств страны.

По рекомендациям ЦНИИ им. акад. А.Н.Крылова, ЦНИИ “Прометей”, ЦНИИ ТС корпусниками бюро под руководством А.П.Правдинского была проведена оптимизация расчетов прочного и легкого корпуса по весовым и прочностным характеристикам и разработан конструктивный чертеж корпуса аппарата и рабочие чертежи маломасштабных моделей для испытаний в камере высокого давления.

Предварительные данные по физическим свойствам “рафинат-риформинга” и сферопластика, полученные от ВНИФТРИ и ЦНИИ ТС, позволили статикам проектного отдела бюро под руководством Ю.Н.Кормилицына выполнить расчеты нагрузки масс, плавучести и остойчивости “Поиска-6”, разработать методику оценки величин переменных грузов при погружении и всплытии, схему отсеков и цистерн и чертежи общего расположения.

Модельные испытания в бассейне и аэродинамической трубе ЦНИИ им. акад А.Н.Крылова позволили оценить предварительные динамические характеристики ГА, по которым динамикам проектного отдела бюро был выбран оптимальный состав движительно-рулевого комплекса и определены необходимые характеристики движителей. Это позволило выдать ЦКБ “Винт” частное техническое задание на разработку движительно-рулевых колонок и получить от главного конструктора колонок Н.С.Аврашкова ожидаемые весогабаритные характеристики.

Специалисты-системщики бюро с привлечением контрагентов произвели необходимые расчеты и разработали принципиальные схемы бортовых систем, выдав частные технические задания на разработку комплектующих устройств и арматуры.

Электрики бюро с привлечением ЦНИИ СЭТ и контрагентов произвели необходимые расчеты и разработали схему электроэнергетической системы и канализации тока и схему наружного освещения ГА, выдав частные технические задания на разработку погружных электродвигателей и статических электропреобразователей, кабельных вводов и разъемов высокого давления, забортных световых приборов с лампами накаливания и вспышками.

Кормовая движительно- рулевая колонка

Электронщики бюро с привлечением ЦНИИ “Морфизприбор”, КБ “Связьморпроект”, БЭМИ, ЦНИИ “Аврора” и институтов ВМФ определили состав и, по предварительным данным контрагентов, разработали схемы средств гидроакустики, навигации, радиосвязи, дистанционного и автоматического управления и научно-исследовательского оборудования.

Специалисты бюро по устройствам под руководством А.Д.Озерова произвели необходимые расчеты и разработали оригинальные конструкции спускоподъемного, буксирного, якорного и швартовного устройств, входного люка и иллюминаторов.

Специалисты опытного производства под руководством А.А.Танклевского разработали оригинальные конструкции и рабочие чертежи опытных образцов аварийных устройств для стендовых испытаний и камеры высокого давления.

В группе главного конструктора разработали перечень опытно-конструкторских и научно-исследовательских работ, перечень основных тактико-технических элементов ГА и требования к его судну-носителю.

Носовая движительно-рулевая колонка

В июне 1968 г. эскизный проект 1906 в двух вариантах, с жидким и твердым легковесным заполнителем, был завершен, рассмотрен и одобрен базовыми институтами отрасли и институтами ВМФ и утвержден совместным решением Минсудпрома и ВМФ.

Этим решением были утверждены основные тактико-технические элементы ГА “Поиск-6”, и бюро было предписано разрабатывать технический проект также в двух вариантах, с жидким и твердым заполнителем объемов плавучести.

Отсутствие технических проектов комплектующего оборудования и материалов тормозило разработку технического проекта 1906. Неоднократные обращения главного конструктора проекта и руководства бюро в главные управления министерств предприятий-соисполнителей не давали необходимых результатов. Только доклады министру судостроительной промышленности и Председателю комиссии Президиума Совета Министров по военно-промышленным вопросам (ВПК) сдвинули дело с мертвой точки.

Решением коллегии Минсудпрома в октябре 1969 г. был образован Совет директоров предприятий-соисполнителей по проектам глубоководной тематики под председательством начальника бюро П.П.Пустынцева, а ВПК поручила оперативной группе в составе министров отраслей промышленности предприятий-соисполнителей регулярно рассматривать состояние работ по проектам глубоководной тематики. Правительственный контроль возымел действие, и бюро по полученным от соисполнителей данным их технических проектов уже к концу года завершило разработку материалов технического проекта 1906 и разослало их базовым институтам Минсудпрома и ВМФ на заключение.

Проект 1906, как и 1832-й, не был подтвержден модельными испытаниями прочного корпуса в ЦНИИ им. акад. А.Н.Крылова, по причине непоставки необходимых моделей заводом “Красное Сормово”, а также проектами погружных электропреобразователей КБ завода “Электровыпрямитель”, электродвигателей КБ завода “Электросила”, погружных электрических аккумуляторов и погружного насосного агрегата системы гидравлики ЦНИИ АГ. Плохо обстояло дело и у заказчика с разработкой проектов научно-исследовательского оборудования.

Проект был представлен двумя вариантами ГА: с жидким и твердым заполнителем объемов плавучести. Учитывая состояние работ по промышленному освоению сферопластика, коллегия Минсудпрома и Управление ПСС ВМФ рекомендовали к строительству вариант с жидким заполнителем. Совместным решением в феврале 1970 г. Минсудпром и ВМФ утвердили материалы технического проекта 1906 к строительству опытного ГА “Поиск-6” в варианте с жидким заполнителем объемов плавучести. Вариант со сферопластиком был отложен до лучших времен, когда прояснится обстановка с промышленным производством сферопластика по темам “Жемчуг“ и “Глубина”.

Контейнер аккумуляторных батарей

Проектом предусматривалась установка целого ряда опытных и макетных образцов радиоэлектронного и научно-исследовательского оборудования, находящегося в разработке.

В числе опытных образцов были навигационный комплекс “Мста-6”, навигационная гидроакустическая система “Экватор-1”, станция звукоподводной связи “Протей-6”, антенно-фидерное устройство “Бук-6”, телевизионная камерная установка “Шар-6” и оптический комплекс “Глаз-ГА”. К образцам, изготовленным по документации опытных, но принятых на вооружение в составе ГА “Поиск-2”, относились глубоководная стереофотоустановка “Колва-6”, измеритель глубины КАД-1, измеритель скорости звука в воде "Градиент-6”, автоматический маятниковый прибор АМП и регистрирующее устройство ЭРА. К макетным образцам относились гидрологическая система “Шалар-6”, измеритель радиоактивности “Аралия-6”, гравиметр “Чета-Б”.

С марта 1970 г. бюро по заказу Ново-Адмиралтейского завода приступило к разработке рабочей конструкторской документации проекта 1906.

Отработка общего расположения оборудования, трубопроводов и кабельных трасс в прочном корпусе ГА проводилась на натурном деревянном макете в макетной мастерской бюро и была принята макетной комиссией, состоявшей из экипажа, представителей институтов ВМФ и промышленности. На натурных стендах опытного производства отрабатывались опытные образцы судовых устройств, а в построенной малой камере высокого давления (650 кГс/см² ) проводились испытания опытных образцов комплектующего оборудования, разрабатываемого контрагентами, соисполнителями проекта.

Наблюдение от ВМФ за разработкой рабочей конструкторской и эксплуатационной документации было поручено военному представительству ВП 289 МО. Старшим наблюдающим по проекту 1906 был назначен О.В.Корытов.

Графиком работ в бюро предусматривалось завершить выпуск рабочей конструкторской документации проекта 1906 в конце 1970 г. Однако предписанная приказом Минсудпрома передача проектов глубоководной тематики в ЦПБ “Волна”, начавшаяся с сентября, сбила рабочий ритм и повлияла на качество документации. Тем не менее к концу года комплект рабочих чертежей был отгружен заводу-строителю, и все материалы проекта 1906 вместе с контрагентскими договорами были переданы в ЦПБ “Волна”.

Бункер с дробью

В июле 1971 г. откорректированные материалы проекта 1906 были рассмотрены ГУК ВМФ и утверждены совместным решением ВМФ и Минсудпрома. В том же году по договору с заводом-строителем была откорректирована рабочая конструкторская документация, и бюро приступило к разработке эксплуатационной технической документации.

Наблюдение от ВМФ за разработкой и корректировкой рабочей и эксплуатационной конструкторской документации в бюро было поручено военному представительству ВП 243 МО. Старший наблюдающий по проекту 1906 О.В Корытов из ВП 289 был переведен в ВП 243.

Учитывая сложность будущей эксплуатации ГА, проектанты под руководством главного конструктора проекта в 1972 г. разработали единую инструкцию по управлению ГА, а специалисты сектора эксплуатации и надежности ГА.Дорожко разработали перечень поверочных и регламентных работ.

Корпусники сектора прочности совместно со специалистами ЦНИИ им. акад. А.Н.Крылова определили порядок проведения гидравлических испытаний прочного корпуса и необходимый комплект его масштабных моделей для изучения напряженного состояния прочного корпуса в камере высокого давления. По результатам отработки ЦНИИ ТС типовых стеклопластиковых узлов перевыпустили рабочие чертежи легкого корпуса ГА и разработали чертежи масштабных моделей прочного корпуса.

Системщики разработали новые схемы бензиновой системы плавучести и азотной системы замещения бензина, обеспечившие сокращение времени заправки и откачки бензина и исключившие пролив бензина на палубу ГА. По результатам сдачи опытного “Поиска-2” разработали новую схему системы компенсации движительно-рулевых колонок, исключающую обводнение масла в их полостях. Специалисты отделов устройств вели активную работу по привязке вновь разрабатываемых контрагентами устройств к системам и устройствам ГА. Электрики по результатам разработок контрагентского оборудования проводили корректировку схем электроэнергетической системы ГА, систем гидроакустики, навигации, связи, телевидения, автоматического управления и научно-исследовательского оборудования.

Для корректировки чертежей общего расположения оборудования в прочном корпусе по моему предложению впервые в бюро был применен метод объемного проектирования на масштабном макете. Макет прочного корпуса был изготовлен из прозрачного оргстекла, а комплектующее оборудование – из пенопласта в масштабе 1:5. Такой метод объемного проектирования позволял оперативно отслеживать все изменения и наглядно варьировать размещение оборудования и кабельных трасс, добиваясь их оптимальной компоновки в помещениях прочного корпуса.

По результатам работы хозяев помещений легкого и прочного корпуса производственными подразделениями производился перевыпуск чертежей установки оборудования и прокладки кабеля.

Манипуляторное устройство

Отработка общего расположения в прочном корпусе на масштабном макете

Специалисты “творческой мастерской” совместно с производственными подразделениями специализаций прорабатывали способы использования ГА, вели отработку его базирования и транспортировки при испытаниях и опытной эксплуатации, разрабатывали программы испытаний и опытной эксплуатации ГА.

Однако на этом корректировка проекта 1906 и конструкторской документации “Поиска-6” не закончилась. Ведь это был первый отечественный батискаф! И, естественно, были промахи и ошибки при проектировании.

В 1973 г. по инициативе ВМФ была проведена экспертиза материалов проекта 1906 в части пожаровзрывобезопасности. Комиссия из специалистов флота и промышленности, назначенная заместителем Главкома по тылу, обнаружила в материалах технического проекта 1906, разработанного ЛПМБ “Рубин” и откорректированного ЦПБ “Волна”, ряд нарушений правил пожарной безопасности и разработала рекомендации по их устранению. Комиссия выставила также ряд конкретных требований к береговому базированию ГА и плавучим средствам обеспечения его испытаний и опытной эксплуатации.

Поскольку цистерны плавучести, заполняемые бензином “рафинат-риформинга”, выполнялись из стеклопластика, появлялась опасность накапливания статического электричества, разряд которого мог привести к искрению, а при наличии атмосферного кислорода – к возгоранию бензина или даже к взрыву.

В связи с этим комиссия рекомендовала вводить в бензин антистатическую присадку “сигбол” для увеличения его электропроводности, предусмотреть на борту 1906-го систему электростатической защиты, обеспечивающей заземление на забортную воду внутренних объемов цистерн с бензином, всех трубопроводов, шлангов, металлических деталей и электрооборудования в легком корпусе, установить огнегасители на патрубки вентиляции цистерн с бензином. Стальные детали буксирного и швартовного устройств предлагалось заменить на латунные, использовать при швартовке и буксировке только пеньковые или капроновые тросы со специальной их обработкой, на борту ГА работать только латунными инструментами и приспособлениями, установить дополнительное буксирное устройство с дистанционной отдачей тросов В состав плавсредств обеспечения эксплуатации необходимо было включить противопожарные катера или суда, на выхлопных трубах плавсредств обеспечения предусматривать искрогасители. В базе “Поиск-6” должен был стоять у специально выделенного пирса, оборудованного средствами пожаротушения. Наконец, экипаж аппарата и команда обеспечения должны были носить только хлопчатобумажную одежду и обувь без металлических деталей.

Отсутствие судна-носителя ГА и требования по пожаровзрывобезопасности значительно усложняли эксплуатацию, поскольку требовали выхода в море целой эскадры обеспечения в составе морского буксира, противопожарного катера или корабля, танкера для пополнения в море маневровых цистерн “Поиска-6” после каждого погружения, спасательного судна обеспечения с запасами маневровой дроби для пополнения балластных бункеров в море.

И опять производственные подразделения специализаций под руководством главного конструктора проекта вынуждены были производить в 1974 – 1975 гг. корректировку рабочей конструкторской и эксплуатационной документации строящегося на заводе ГА “Поиск-6”.

 

Глава 4.2. Черноморские мытарства

Строительство опытного глубоководного аппарата “Поиск-6” началось в 1971 г. Ново-Адмиралтейским заводом по проекту 1906 и рабочей конструкторской документации, разработанной ЛПМ Б “Рубин”.

Руководство строительством на заводе было поручено отделу строителей Д.ТЛогвиненко, имевшему опыт строительства “Севера-2” и “Поиска-2”. Опытный ГА получил заводской номер 01660. Конструкторское обеспечение работ проводилось конструкторами завода под руководством Л.Л.Викторова. Приемку работ завода осуществляли офицеры ВП 208 МО. Старшим наблюдающим по проекту был назначен А.Ф Липеха.

В 1972 г. завод получил необходимый стальной прокати поковки, произвел штамповку лепестков донышек, гибку обечаек, сварку прочного корпуса и 100% рентгеновский контроль швов. В июне того же года прочный корпус был проверен на прочность и герметичность внутренним давлением 600 кГс/см² и уже в июле был испытан в заводской плавучей камере ДК-250 наружным гидравлическим давлением 240 кГс/см² с замером местных напряжений по программе, рекомендованной ЦНИИ им. акад. А. Н. Крылова.

С начала 1970 г. конструкторское сопровождение строительства опытного ГА осуществляло ЦП Б “Волна”. Группа технической помощи на заводе и производственные подразделения специализаций бюро оперативно решали технические вопросы, возникавшие при постройке ГА, и производили необходимую корректировку конструкторской документации. Группу техпомощи возглавлял А.А.Дозорцев. которого в 1975 г. сменил Ф И.Федечкин.

Своевременно заказав необходимые материалы и комплектующее оборудование по согласованным еще “Рубином” ведомостям, завод с большими трудностями “выбивал" необходимые поставки серийного оборудования. Еше сложнее обстояли дела с опытными и экспериментальными образцами оборудования, которое разрабатывалось и поставлялось заводу через заказчика и ЦПБ “Волна” “Творческая мастерская" с главными конструкторами специализаций принимали все возможные меры по своевременному обеспечению завода необходимыми поставками, вплоть до обращения в министерства должников через Совет директоров и ВПК.

И, тем не менее, поставки шли с большим отставанием от утвержденного графика строительства с окончанием работ в 1973 г.

Задержи вал ис ь стеклопластиковые панели легкого корпуса, погружное оборудование: аккумуляторы, электродвигатели и электромагниты, гидрокомплекс, манипулятор… Несвоевременно поступили уровнемеры и сигнализаторы уровня бензина, гидролокатор “Крильон” и навигационная гидроакустическая станция “Экватор-1”.

Ход строительства рассматривался на оперативных совещаниях с обязательным присутствием главного конструктора проекта или его заместителя: еженедельно у директора завода- строителя и ежеквартально на Совете директоров, назначенном ВПК. Периодически состояние поставок комплектующего оборудования рассматривала оперативная группа ВПК, однако затяжки с поставками продолжались в основном по объективным причинам – либо что-то не получалось по технике, либо из-за перегрузки поставщиков более важными заданиями. Недопоставки сдерживали строительство “Поиска-6”. Более того, заводу-строителю приходилось возвращать ранее поставленное в срок оборудование на ревизию и освидетельствование, поскольку у него истекали сроки гарантий.

Обстановка на заводе была напряженная, и “крайними” в срыве сроков строительства оказывались отдел Д.Т.Логвиненко и группа главного конструктора. Поскольку Логвиненко с Гертиком и Сапожков с Кацманом с 1973 по 1976 г сдавали в Севастополе опытный ГА “Поиск-2”, то в это время “козлами отпущения” на заводе были Л .П .Лазута и я.

Тем не менее в июне 1975 г. готовый прочный корпус был установлен в корпусном цехе и начались монтаж фундаментов под оборудование и подготовка к прокладке кабеля.

Значительно тормозили строительство недоработки конструкторской документации и большое количество ее изменений, а также отступления от чертежей, допускаемые строителями. Вполне естественно, это вызывало противостояние строителей и проектантов, а демпфером между ними выступали заводские конструкторы М.К.Глозман, Б.Г.Бернштейн и Л Л.Викторов.

Только летом 1977 г. наметилось ускорение в строительстве. Завод, наконец, получил долгожданный легкий корпус из стеклопластика и, установив его на стапеле цеха, где строилась легендарная “Аврора”, начал монтаж скопившегося оборудования и наружную прокладку кабеля. К концу этого года готовность ГА составила около 77 %. Не хватало только электродвигателей со статическими преобразователями (и, соответственно, движительно-рулевых колонок), а также аккумуляторов СП-680 и научно-исследовательского оборудования.

Погружной статический преобразователь движнтелыю- рулевых колонок и насосного агрегата

Тем временем в бюро “творческая мастерская” разрабатывала и согласовывала программы швартовных, заводских ходовых и государственных испытании и проект решения об обеспечении их проведения.

В мае 1978 г. в Одессе я согласовал в Черноморском морском пароходстве принципиальную возможность морской транспортировки батискафа балкером типа “Зоя Космодемьянская” из Севастополя в Петропавловск- Камчатский.

В течение 1978 г на “Поиск-6” дополнительно была установлена автономная система компенсации движительно-рулевых колонок, аналогичная примененной на "Поиске-2", и система электростатической защиты по рекомендациям ЦНИИ СЭТ Завод принимал энергичные меры по изготовлению пресс – форм для корпусов аккумуляторов и завершал переоборудование транспортного плавдока ТПД-39 по проекту 28БА, разработанному своими конструкторами.

В марте 1979 г. приказом директора завода было объявлено начало швартовных испытаний при технической готовности ГА всего 80 %. К этому времени из 62 построечных удостоверений ВП 208 закрыло только 47. Программой швартовных испытаний предусматривалось 54 удостоверения, из них 38 можно было закрывать на стапеле и 16 – только на воде.

Ответственным сдатчиком по ГА в целом был назначен старший строитель Л.П.Лазута, по электрочасти – строитель А.В.Сафронов, сдаточным механиком – бригадир цеха 15 А.И.Матюшевский, а начальником испытательной партии – старший мастер ОТК В.В.Жуков. В испытательную партию вошли заводские конструкторы В.Г.Штерцер, Л.П.Губанов и Е.М.Белов, а также группа конструкторов бюро, которую возглавил я.

Уже в мае ГА был выведен со стапеля и спущен плавкраном на воду, а 10 июня погружен на ТПД-39 и отправлен на сдаточную базу в Севастополь для завершения швартовных и проведения заводских ходовых испытании. Вместе с тем, еще не были поставлены манипуляторное устройство и аккумуляторные батареи, не закрыты соответствующие построечные удостоверения.

В начале июня было принято решение ВМФ и Минсудпрома, определившее порядок и сроки испытаний опытного “Поиска-6” и обеспечение их плавсредствами флота. Им предусматривалось завершение заводских испытаний в ноябре 1979 г., первого черноморского этапа в мае 1980 г., перебазирование на Тихоокеанский флот в августе и глубоководное погружение в сентябре того же года. Флотам же предписывалось к определенным срокам обеспечить готовность и выделение необходимых сил и средств.

Руководство завода-строителя, подгоняемое установленными сроками, как всегда заставляло строителей “бежать впереди паровоза”, но отправка батискафа на сдаточную базу отнюдь не ускоряла событий. Тем не менее по прибытии ТПД-39 в Севастополь 28 июля директор завода- строителя своим приказом объявил начало заводских ходовых испытаний. И это при восьми незакрытых швартовых удостоверениях! Программой заводских ходовых испытаний предусматривалось закрытие 41 удостоверения, однако для этого, по крайней мере, необходимо было иметь на борту аккумуляторные батареи для питания бортовых сетей и бензин с дробью для обеспечения погружения и всплытия ГА.

Не лучше обстояло дело с готовностью сил и средств Черноморского флота к базированию и проведению испытаний опытного аппарата.

По прибытии в Севастополь ТПД-39 с ГА на борту был включен в состав бригады АСС Черноморского флота. Экипаж плавдока, возглавляемый докмейстером М. И, Богачевым, и экипаж глубоководного аппарата в составе командира К.И.Поспелова и его помощников И.П.Цуркана (по ЭМЧ) и А.Н.Шехтера (по НИР) поступил в подчинение комбрига А.Ф Старовойтова, который, в свою очередь, подчинялся начальнику Аварийно-спасательной службы Черноморского флота А.В.Жбанову.

Опытный “Поиск-6” получил тактический номер АС-7.

Монтаж испытательной камеры высокого давления в НИИ токов высокой частоты в Ленинграде

Первый же визит в Управление АСС ЧФ прояснил обстановку – на флот не поступила директива Главного штаба, дублирующая совместное решение от июня 1979 г. о порядке и сроках испытаний и обеспечения их средствами Черноморского флота. ТПД-39 с АС-7 на борту до апреля 1980 г. простоял у Минного причала Южной бухты За это время сдаточная команда с испытательной партией проводила наладку систем и устройств ГА В апреле работы пришлось прервать в связи с уходом ТПД-39 с АС-7 на борту в Одессу на плановое докование. В мае, после возвращения. ТПД-39 был поставлен к стенке Севастопольской сдаточной базы “Персей" Минсудпрома.

В коние мая в Севастополь для завершения приемо-сдаточных испытаний пришло СС "Г.Козьмин” – судно обеспечения испытаний и опытной эксплуатации “Поиска-6”, только что построенное на Выборгском судостроительном заводе по проекту 536 главного конструктора П.С.Вознот (ПКБ “Балтсудопроект”). На его борту было размешено все необходимое для обслуживания АС-7 на плаву в морс и в базе, кроме возможности приема батискафа на борт и снабжения ei о бен зином Для работ с бензином предусматривался малый танкер (м/т) “Дон", переоборудованный Севастопольским морским заводом по проекту 1852 Приморского ЦКБ, который в это время также завершал приемо-сдаточные испытания.

В июне в Севастополь были доставлены контейнеры аккумуляторных батарей в сборе с аккумуляторами, перегружены на ТПД-39, проверены в аккумуляторной мастерской, заряжены и погружены на АС-7. К этому времени на ГА установили манипуляторное устройство, гидролокатор кругового обзора, закрыв, наконец, все построечные удостоверения.

В конце июня АС-7 был выведен из плавдока для проведения комиссией, назначенной командованием флота, проверочных работ по стыковке систем и устройств ГА с обеспечивающим судном. Большинство выявленных нестыковок в июле были устранены, и в октябре 1980 г. “Г.Козьмин” был принят в состав флота Неустраненными остались только замечания, требующие значительных переделок. К ним относились неудачная конструкция и расположение швартовных устройств и отсутствие системы вентиляции прочного корпуса при нахождении батискафа у борта судна.

В середине августа комиссия, назначенная командованием флота, начала проверку стыковки систем и устройств танкера “Дон" с АС-7. 14 августа ГА был выведен спасательным буксиром СБ-5 на рейд Казачьей бухты. При швартовке к “Дону" выстрелом последнего было повреждено антенно-фидерное устройство “Поиска” Тем не менее состыковали швартовные устройства, грузовую (бензиновая) и азотную системы, однако ухудшение погоды заставило прекратить работу и возвращаться в базу.

АС-7 на плаву, вид на левый борт

АС-7 па плаву, вид на нос

В сумерках на волне СБ-5 взял ГА за носовой буксир и повел его, однако батискаф стало сильно водить. Привлеченный к работе водолазный катер ВМ стал одерживать аппарат, взяв его за корму своим кормовым буксиром. На переходе буксирный строп попал под руль ВМ и заклинил его, в результате чего катер навалился на “Поиск-6” и чуть не перевернулся Ему пришлось отдать кормовой буксирный конец, который повис за кормой ГА. СБ-5 развернулся, пришвартовался лагом к батискафу, и таким образом – на одних швартовных – отбуксировал его в Северную бухту.

22 августа аппарат перевели в Южную бухту и поставили в ТПД-39, при этом из-за отсутствия у докмейстера опыта повредили ограждение входного люка и носовую цистерну плавучести правого борта. При осмотре в доке было обнаружено сильное обрастание подводной части батискафа водорослями и ракушками, а также повреждение ограждения носовой движительно-рулевой колонки правого борта. Личный состав ГА и сдаточная команда приступили к очистке подводной части аппарата и ремонту повреждений.

По результатам стыковки м/т “Дон” и АС-7 комиссия представила свои замечания Севморзаводу в части грузовой и азотной систем и швартовного устройства танкера. В начале сентября замечания были устранены, и танкер был предъявлен комиссии для повторной стыковки. Мы, изучив инструкции танкера и проведя необходимые расчеты, разработали план-часовик работ по стыковке, согласовали его с командирами обеспечивающих средств и проработали с личным составом и ответственными исполнителями работ в сдаточной команде.

10 сентября отремонтированный АС-7 был выведен из ТПД-39 для повторных стыковок с “Доном” и проверок работы телевизионного комплекса ГА по программе ходовых испытаний. Однако при проверке кильватерного способа приема воды в цистерны маневрового бензина кормовая цистерна была повреждена избыточным внутренним давлением, ошибочно поданным с танкера, и 15 ноября батискаф был поставлен в док для ремонта до конца января следующего года.

Таким образом, за 1980 г. были закрыты только четыре удостоверения заводских ходовых испытаний, закончены проверки стыковки АС-7 с “Козьминым” и “Доном”, при этом на плаву “Поиск-6” находился только четыре месяца.

В чем же причины срыва установленных сроков сдачи батискафа в 1980 г.?

АС-7 на плаву, вид на корму

Батискаф "Поиск-6" у борта “М.Рудницкого”

Это, прежде всего, затяжка сдачи Черноморскому флоту "Г.Козьмина” и “Дона” и их стыковка с АС-7 без предварительной отработки действий на имитаторах. Заказчик, подгоняемый сроками, отказался от проверок на натурном плавучем стенде, и в результате вместо сдачи к концу года не удалось даже толком начать заводские ходовые испытания, поскольку требовался ремонт легкого корпуса в условиях плавдока.

Недостаточное внимание бригады и Управления АСС флота к специфике батискафа и подготовке экипажей плавсредств обеспечения к совместной работе в море явилось второй причиной неудач 1980 г.

И наконец, последняя причина – недостаточная местная прочность конструктивных узлов стыковки стеклопластиковых стенок цистерн плавучести и легкого корпуса, рекомендованных и выполненных ЦНИИ ТС, приведшая к потере герметичности цистерны маневрового бензина. После вскрытия цистерны был обнаружен обширный отрыв днища от стенок – не выдержали давления тюбинговые приформовки стенок к днищу.

Привлеченные к работам специалисты ЦНИИ ТС рекомендовали новый способ – сшивку стенок с днищем жгутом из стекловолокна, а затем герметизацию стыков тюбинговой приформовкой. Была разработана технология ремонта и испытательной партией выпущены эскизы. Вызванные представители завода “Пелла” в январе выполнили все ремонтные работы с легким корпусом, а в феврале были произведены испытания цистерн на прочность и плотность.

В марте флотом решался вопрос о месте стоянки танкера с бензином, месте передачи бензина с танкера на ГА и месте стоянки АС-7, заправленного бензином. Вопрос оказался не по силам флоту, и его решали в Москве. Наконец, определили местом стоянки “Дона” с бензином и местом всех бензиновых операций рейд Северной бухты, а местом стоянки батискафа, заполненного бензином – причал № 9 в Северной бухте.

С марта 1981 г. “Козьмин” готовился к перебазированию на Тихоокеанский флот, и дальнейшее обеспечение испытаний АС-7 было поручено знакомому нам “Рудницкому” того же проекта 536, находившемуся в составе бригады АСС с 1979 г. в качестве судна-носителя головного “Поиска-2”.

Морской танкер проекта 1852

Во второй половине марта “Дон”, закончив наладку своих систем, принял на борт с топливной базы флота полный запас бензина с введенной антистатической присадкой “сигбол”, и АС-7 был выведен изТПД-39.

Перед выводом по возможности были проверены в действии системы и устройства и составлен акт готовности батискафа. Испытательной партией были разработаны планы-часовики погрузки на глубоководный аппарат дроби с «Рудницкого» и бензина с “Дона”. Дробь должна была грузиться из трюма в бункеры АС-7 стрелами с помощью мерного бункера с динамометром.

Порядок приема бензина “рафинат-риформинга” в цистерны АС-7 был установлен следующим:

– заполнение водой из пожарной системы танкера одной из носовых и одной из кормовых цистерн плавучести разных бортов;

– откачка воды грузовыми насосами танкера с замещением объемов этих цистерн азотом из азотной системы танкера;

– подача в эти цистерны мерного количества воды из пожарной системы танкера с вытеснением азота через огнегасители;

– заполнение этих цистерн бензином от грузовых насосов танкера с вытеснением азота через огнегасители;

– опрессовка этих цистерн давлением паров бензина и сообщение их с забортным давлением.

И так – с каждой парой из семи цистерн, в том числе и двух маневровых, при этом контролировалась посадка батискафа, его крены и дифференты На первую операцию заполнения всех цистерн АС-7 азотом и бензином ушло около 53 часов. Поскольку мерное количество воды заливалось в каждую цистерну через грубый расходомер танкера, определить точное количество бензина не представилось возможным. Таким образом, приведение “Поиска-6” к требуемой нулевой плавучести возможно было только опытным путем – его погружением и вывеской, а заодно и кренованием для определения параметров остойчивости.

После долгих препирательств, 5 апреля был, наконец, утвержден командованием флота график заводских ходовых испытаний АС-7 во II-III кварталах 1981 г.

После приема бензина и перевода АС-7 на причал № 9 обнаружили отвязанным фал заглушки кормового бункера. Проверили наличие дроби. Она оказалась ссыпанной в море. Значит, надо снова грузить дробь в бункер. Кто отвязал фал, установить не удалось…

Только 12 апреля попытались выполнить вывеску и кренование АС-7 у борта “Рудницкого” на его стрелах, однако при этом, когда ГА ушел под воду и экипаж закрыл клапаны вентиляции и кингстоны, отказал насос гидравлики, и запустить его не удалось. Попытаться поднять батискаф грузовыми стрелами командир спасателя отказался. Оставалось откачивать бензин, чтобы выпустить экипаж. Аппарат перевели к танкеру, откачали весь бензин и поставили в ТПД-39.

У электродвигателя насоса гидравлики оказалась надломана “морковка” кабельного ввода и обводнена внутренняя масляная полость. Электродвигатель был отправлен на ремонт в Ленинград, на “Электросилу”. Вернулся он из ремонта только через месяц, в начале июня, и при его установке была обнаружена течь масла по валу через его сальник.

ЛЭО “Электросила” пришлось менять сальник.

В результате плохой подготовки АС-7 экипажем и сдаточной командой завода, а также плохой организации испытаний командованием бригады и флота было потеряно около двух месяцев и сорван график заводских ходовых испытаний.

Руководством Ленинградского Адмиралтейского объединения в мае 1981 г. главным строителем глубоководной тематики вместо Д.Т.Логвиненко был назначен Н.Н.Чумичев, а несколько раньше флотом был сменен командир АС-7. Новым командиром стал И.П.Цуркан, бывший ранее помощником командира по ЭМЧ. На его место был назначен В.В.Милашевский, переведенный с рабочего подводного аппарата бригады АСС.

Следует отметить, что экипаж еще не обрел в должной мере опыта подготовки к работе и самостоятельного управления АС-7, а сдаточная команда опытных слесарей и электриков была весьма малочисленна. Завод не хотел выделять более четырех – восьми человек, надеясь на специалистов от поставщиков контрагентского оборудования. А их вызвать в Севастополь удавалось с большими трудностями, зачастую только через их министерства. Да и руководство бюро не очень жаловало испытательную партию квалифицированными кадрами. Зачастую командировали молодежь, и приходилось ее “растить” непосредственно на испытаниях.

Учитывая эти обстоятельства, для более качественного контроля подготовки АС-7 испытательной партией были разработаны “опросные листы”, по которым перед каждым погружением проверялось состояние и параметры бортовых систем и устройств. Ответственные за них представители сдаточной команды или контрагентов расписывались в сдаче, а соответствующие представители экипажа – в приемке этих систем и устройств. По результатам рассмотрения опросных листов ответственный сдатчик и представитель заказчика принимали решение о проведении погружения по утвержденному руководителем работ от флота плану-часовику, разработанному также испытательной партией под руководством главного конструктора или его заместителя. Дальнейшие испытания показали необходимость такого порядка подготовки к их проведению.

Только 12 июня АС-7 был выведен из дока, и до 15 июня был произведен прием на него полного объема бензина и расчетного количества дроби.

17 июня приступили к вывеске батискафа на стропах “Рудницкого” у его борта. При первом погружении АС-7 под воду не ушел; пришлось два раза досыпать дробь в бункеры. Когда, наконец, ограждение входного люка ушло под воду, увидели на поверхности следы бензина. После всплытия обнаружили незаглушенный манометровый штуцер азотной трубы в ограждении. Штуцер заглушили, снова досыпали дробь и ушли под воду.

Вывесили “Поиск-6” и произвели его подводное кренование. Руководили работами и расчетами по приему дроби, бензина и вывеской с кренованием проектанты бюро начальник сектора А.Н.Никишин и конструктор Н.Е.Видус. В результате был получен подводный статический крен около 3° на левый борт. Выпуском бензина из цистерн правого борта и ссыпкой дроби крен был ликвидирован.

Следует отметить, что выполненная вывеска 1906-го соответствовала только текущему состоянию переменных грузов (дроби и бензина), и после очередного приема этих грузов перед погружением батискафа необходима была контрольная вывеска. Этот конструктивный недостаток был неизбежен из-за отсутствия достаточно точных измерителей величин объема бензина и веса дроби, принятых на борт.

В целях визуального контроля плавучести “Поиска-6” проектантами испытательной партии было предложено уходить под воду с закрытым клапаном заполнения герметичного ограждения входного люка и зависать на объеме этого ограждения, а на наружном борту нанести метки ватерлиний, соответствующие погруженной части ограждения, от 0 до 3 т плавучести (полный объем ограждения составлял 3 м³ ). Это в значительной степени облегчало контроль плавучести АС-7 и повышало уверенность в безопасности экипажа.

Пост командира “Поиска-6"

Пост помощники командира но электромеханической части

В дальнейшем было рекомендовано переход из надводного положения в подводное производить с отрицательной плавучестью около 2 т с последующим приведением ее к нулю путем одержания носовыми колонками и ссыпки излишней дроби после прохождения температурного скачка в процессе погружения.

23 июня АС-7 выходил в Казачью бухту для тарировки лагов в надводном положении по теодолитным постам на берегу, однако отказ гирокурсоуказателя эту тарировку сорвал. А 29-го была обнаружена течь электромагнитных клапанов выпуска бензина из маневровых цистерн. Вскрытие клапанов показало попадание под их тарелки посторонних предметов, потребовались ревизия цистерн и установка дополнительных сетчатых фильтров на приемном патрубке бензина. Основные фильтры стояли на грузовой системе танкера, и попадание грязи с танкера было маловероятным. По-видимому, посторонние предметы остались в грузовых шлангах танкера или в цистернах ГА после их ремонта. А это уже было недосмотром экипажа танкера и сдаточной команды, которая проводила ремонт цистерн и подготовку к приему бензина.

Догрузили дробь в бункеры и бензин в маневровые цистерны, и 10 июля АС-7 на буксире противопожарного судна ПЖС в сопровождении “Дона” и “Рудницкого*’ был выведен в полигон для проверок систем навигации и связи.

Утром И июля был утвержден план-часовик и оформлены опросные листы. Погода солнечная, штиль. На погружение, помимо экипажа, от сдаточной команды пошли представители поставщиков: средств автоматики – К.А.Якобсон, навигации – Ш.Кули-Заде и связи – Слюсаренко. Экипаж длительное время не мог перевести батискаф в подводное положение. После выпуска около 2 м³ бензина в 14.32 АС-7, наконец, скрылся с поверхности, но в 14.47 всплыл без разрешения.

Все это время связь отсутствовала, и экипаж не заметил момента ухода под воду, так как бортовая телевизионная система еще не была введена в действие, измеритель глубины имел значительную инерционность, а эхолот не был включен, поскольку глубина места превышала его рабочий диапазон Якоря для страховки были вытравлены. АС-7 благополучно погрузился на глубину около 300 м и, коснувшись якорями грунта, остановился. В это время обесточилась система автоматического управления, которую экипаж не перевел в аварийный режим элетропитания. Электромагнитные клапаны балластных бункеров отключились, и дробь стала из них высыпаться. Получив положительную плавучесть, батискаф всплыл на поверхность без участия экипажа. Экипаж опять своевременно не закрыл клапана вентиляции при погружении, и теперь без электропитания их было невозможно закрыть, а следовательно, продуть цистерны. Однако по причине отсутствия дроби на борту, посадка аппарата была достаточно высокой, и экипаж вышел через входной люк.

Пришлось буксировать АС-7 в базу для водолазного осмотра и восстановления силового электрического разъема кормовой аккумуляторной группы, который выгорел при погружении и обесточил преобразователь, питающий систему управления. Осмотр подводной части показал отсутствие повреждений и признаков касания фунта. Причиной выгорания электроразъема было короткое замыкание из-за попадания воды во внутреннюю полость в результате неправильной сборки.

Это погружение свидетельствовало о плохой подготовке “Поиска-6” к погружению и отсутствии навыков самостоятельного управления аппаратом у его экипажа. Оно также наглядно показало безопасность погружения даже при бездействии экипажа в аварийной обстановке.

К 15 июля все неполадки были устранены, произведена подзарядка батареи, баллонов воздуха высокого давления, загружено расчетное количество дроби. Экипаж вышел с предложением: очередное погружение для проверки средств навигации и связи делать в полигоне с глубиной 50 м. Ему было разъяснено, что 1906-й может уйти под воду только с отрицательной плавучестью около 2 т и, не имея навыка, экипаж может замешкаться со ссыпкой дроби и одержанием погружения до касания фунта. Безопаснее уход под воду делать в полигоне с глубиной около 300 м.

После проверок и оформления опросных листов 17 июля было получено разрешение на выход в полигон для проверки средств навигации и связи. На погружение пошли два члена экипажа АС-7, заместитель главного конструктора Е.Н.Шанихин, К.А.Якобсон и Ш.Кули-Заде. Вот текст моих записей:

“В 14 часов прибыли в полигон в составе ПЖК, м/т “Дон” и СС “М.Рудницкий" с АС-7 на буксире. На борту СС руководитель погружения, начальник штаба бригады В.А. Ксенофонтов, провел совещание и дал “добро” на погружение АС- 7.

Волнение моря 1,5-2 балла, ветер до 7 м/с, температура воды на поверхности 22,4° С, скачок температур на глубине 15-45 м, глубина места 300 м.

Я занял место за пультом помощника по ЭМЧ и обеспечивал связь по рации и станции звукоподводной связи. Командир И П. Цуркан в 14.30 закрыл входной люк и занял место за своим пультом. Включили средства навигации и документирования. По команде командира открыт кингстоны и клапаны вентиляции носовой и средней, а затем и кормовой балластных цистерн. Зависли на ограждении, открыли клапаны его заполнения, а командир дал носовыми колонками упор вниз. Заполнил кормовую балластную. Командир дал задний ход и кормой ушли под воду. Спрямили полученный дифферент около 10 гр. на корму, остановит движки и продолжали погружение за счет отрицательной плавучести. За иллюминаторами темнело.

Глубиномер из-за своей инерционности опаздывал с показаниями глубины погружения, а точный измеритель глубины еще не был введен в эксплуатацию. Включенный эхолот еще не достает до дна. В отсеке стало прохладнее – за бортом около 10° С.

Заправка батискафа бензином с танкера “Дон”. Слева • пожарный катер ПЖК-45

Доложил по связи наверх о начале работ по плану. Из верхнего отсека Шамиль сообщил о поступлении воды струйкой из-под люка. Я, закрыв клапаны вентиляции, поднялся к люку, считая, что течь на глубине поае обжатия люка давлением прекратится. Однако у командира не выдержат нервы – он дал пузыри во все балластные цистерны, и мы выскочит на поверхность Под водой были всего семь минут. Запросит разрешение открыть люк. Получили “добро ”. Вышли на верхнюю палубу. Кормовая балластная цистерна не продута полностью. Сидим с дифферентом на корму. Продули кормовую балластную цистерну, подошли к борту СС “М.Рудницкий". Встали на буксир и ушли в бухту Ласпи.

За ночь АС- 7 был вновь подготовлен к погружению. Пополнен запас дроби и воздуха высокого давления. Проверен люк на меловой отпечаток – отпечаток непрерывный.

Перешли в полигон. В том же составе и в той же последовательности погрузились. Люк опять потек. Всплыли еще раз. Залили ограждение водой, люк не тек. Ответственный сдатчик обвинил экипаж в неумении закрывать люк. Экипаж отказался погружаться. На контрольное погружение пошла сдаточная команда с представителями экипажа. Люк закрыл ответственный сдатчик.

Около 17 часов погрузились в той же последовательности. Люк не тек. Погрузились до 250 м. Звукоподводная связь была неустойчивой. Отказал в запуске насос гидравлики. Ссыпачи немного дроби и нормально всплыли. Подошли к СС “М.Рудницкий”, встали на буксир и ушли в базу”.

По-видимому, экипаж действительно не сумел закрыть входной люк. Впоследствии это не повторялось. Приближался праздник Военно-морского флота, и АС-7 встал к “Дону” для разгрузки бензина и последующей постановки в ТПД-39.

Завершить нормально откачку бензина не дали из-за репетиции парада на рейде Северной бухты, и с частично заполненными бензином цистернами батискаф экстренно поставили в док. Там опять обнаружили затекание электродвигателя насосного агрегата системы гидравлики и течь бензина из носовой цистерны – при постановке в док на кильблоке были оставлены металлические предметы, которые продавили наружный борт. Опять недосмотр сдаточной команды и экипажа ГА, а также экипажа ТПД- 39 при экстренной нештатной (с бензином) постановке в док.

К 10 августа устранили обнаруженные неполадки, АС-7 вывели из дока и поставили к борту “Рудницкого”. Было обнаружено малое сопротивление изоляции кормового контейнера батарей. При разборке контейнера заменили дефектный элемент. Кроме того, установили новое антенно-фидерное устройство взамен поврежденного ранее на выходах.

17 августа произвели контрольную вывеску батискафа на стрелах спасательного судна. После вывески, при включении электронреобразователя для питания системы автоматического управления, самопроизвольно сработали два пироболта устройства аварийной отдачи кормового контейнера аккумуляторных батарей. Только благодаря страхующим штырям, которые вынимаются перед самым погружением, контейнер не ушел на дно Северной бухты.

Образованная из представителей промышленности и флота комиссия, проанализировав случай самопроизвольного срабатывания пироболгов, в акте от 19.08.81 г. пришла к выводам:

1. Цепи питания пироболтов кормового контейнера отвечают требованиям рабочей конструкторской документации проекта 1906.

2. Имеют место случаи нарушения личным составом и сдаточной командой ГА требований инструкций по эксплуатации в части порядка включения электрооборудования, проведения регламентных и поверочных работ, а также допуска к обслуживанию электрооборудования лиц, не прошедших специальной подготовки.

3. Наиболее вероятной причиной самопроизвольного срабатывания пироболтов кормового контейнера является механическое замыкание контактов реле Р-11 пульта 01 системы автоматического управления, помимо переключателей аварийного сброса, тем более, что срок службы всей системы управления истек в 1979 г.

Таким образом, на работоспособности аппарата начинало сказываться истечение сроков службы некоторого комплектующего оборудования и отступления от инструкций по обслуживанию этого оборудования личным составом и сдаточной командой.

По рекомендациям комиссии реле Р-11 в системе автоматического управления были временно отключены. Они предусматривались для защиты от переуглубления свыше 6000 м, но на Черном море таких глубин нет.

К 20 августа АС-7 был снова приготовлен для продолжения работ, однако флот поднял вопрос о блуждающих статических кренах батискафа в надводном положении в пределах 3°. Эти переменные крены образовывались из-за температурных изменений плотности бензина и практически на безопасность подводного плавания не влияли, что было подтверждено контрольной вывеской. В подводном положении крен составил 0,5°.

Пост помощника по научно-исследовательской работе

Тем не менее флот в лице начальника тыла дал телеграмму в АСС ВМФ и Минсудпром о самопроизвольных отстрелах контейнеров, течи входного люка и переменных кренах на АС-7. В ответ была получена телеграмма, обвиняющая во всех бедах плохую подготовку флотом материальной части и личного состава, и флотом была назначена комиссия по проверке готовности экипажа ГА к самостоятельному управлению.

В комиссию вошли флагманские специалисты бригады АСС, заместитель главного конструктора проекта, ответственный сдатчик батискафа и представитель ВП 208 МО, корпусник по специальности. При необходимости привлекались ответственные сдатчики отдельных контрагентских систем. Были проверены знания экипажем инструкций по обслуживанию систем, по управлению кораблем и наставлений по организации корабельной службы.

Если теоретически экипаж был подготовлен к самостоятельному управлению, то необходимыми практическими навыками не обладал. И это было продемонстрировано на следующем выходе, 1 сентября.

На погружение ответственный сдатчик определил экипаж: командир, его помощник по НИР, два представителя от поставщика навигационного комплекса и строитель от завода.

В 12.15 АС-7 завис на ограждении и ушел под воду с отрицательной плавучестью около 2 т. Через 10 минут задержались на 115 м, вывесились на глубине 126 м и под автоматом глубины дали ход для проверок лагов. Отключился измеритель глубины. Эхолот еще не захватил грунт.

В 13.30 раздался хлопок. Командир предположил касание фунта и начал травить дробь. По включенной бортовой телевизионной установке вода начала светлеть, и ГА всплыл на поверхность. Посадка высокая. На борту АС-7 обнаружили отсутствие обоих бункеров с дробью. В системе автоматики вышел из строя блок реле транзисторов, питающих клапаны продувания балластных цистерн, и измеритель глубины…

Разбор погружения 1 сентября определил, что хлопок, услышанный экипажем в 13.30, был срабатыванием пироболтов аварийного сброса бункеров с дробью в результате выхода из строя блока реле транзисторов системы автоматического управления, и дальнейшие действия экипажа по стравливанию дроби были бессмысленны. Выход из строя блока реле был предопределен истечением срока их службы. Это свидетельствовало о нарушении сдаточной командой и экипажем требований инструкции по эксплуатации в части проведения регламентных и поверочных работ и об отсутствии должного контроля за исполнением этих инструкций со стороны испытательной партии и представителей ВП 208.

Однако АС-7 еще не был принят экипажем, а малочисленность сдаточной команды не позволяла самостоятельно обслуживать уникальную бортовую технику. Вызов же представителей контрагентов-поставщиков комплектующего оборудования для проведения регламентных работ был чрезвычайно затруднен.

Во всей этой истории следует отметить странную позицию ВП 208 МО, представители которой в Севастополе либо отсутствовали, либо командировались по отдельным специализациям и не были знакомы с кораблем в целом. Аналогичную позицию занимали и институты ВМФ № 9 и № 40.

И крайними в этой запутанной истории сдачи опытного ГА, как всегда, оказывались ответственный сдатчик Л.П.Лазута и я – заместитель главного конструктора проекта, регулярно докладывавшие из Севастополя в Ленинград о ходе сдачи АС-7 и постоянной нехватке материалов, оборудования и специалистов. В Ленинграде все требования принимались отделом главного строителя Н.Н.Чумичева и “творческой мастерской”, и через руководство завода и бюро соответственно передавались в цеха и специализации, но не всегда удовлетворялись.

Практически за два года испытаний “Поиска-6” в Севастополе было закрыто только 9 удостоверений из 41, при этом батискаф находился на плаву только семь месяцев.

Назревал скандал, и его спровоцировала вышеупомянутая телеграмма начальника тыла Черноморского флота в адрес Управления АСС ВМФ и Минсудпрома. По указанию последних в Севастополь был высажен “высокий десант” от руководства подведомственных предприятий и. институтов ВМФ для наведения порядка на месте и рассмотрения организационно-технических вопросов, сдерживающих проведение заводских ходовых испытаний опытного ГА “Поиск-6”.

Буксировка АС-7 лагом рейдовым буксиром “Маяк”

Я подготовил для “высокого десанта” справку о ходе заводских ходовых испытаний опытного аппарата в 1980-1981 гг., где были обоснованы две основные причины неудовлетворительного хода испытаний:

– неготовность флота к скорейшему завершению испытаний;

– плохое обеспечение испытаний промышленностью (заводом, бюро и их контрагентами).

Справка содержала ряд организационно-технических предложений по форсированию испытаний, которые частично вошли в разработанный заводом протокол совещания от 14.09.81 г. Этот протокол, подписанный в Севастополе главным инженером СПМБМ "Малахит" А.В.Кутейниковым, заместителем главного инженера Ленинградского Адмиралтейского объединения А.С.Тимофеевым, старшим уполномоченным ВП 208 МО Э.Е.Николаевым, главным наблюдающим проекта от ВП 1202 МО О.В.Корытовым, представителем Института № 40 ВМФ И.И.Вашенковым и представителями Черноморского флота, содержал перечень необходимых мероприятий и поручений предприятиям промышленности, институтам ВМФ и службам Черноморского флота, направленных на скорейшее завершение испытаний.

По результатам рассмотрения этого протокола в Минсудпроме бюро получило решение главного инженера 1-го Главного управления:

“Для обеспечения окончания заводских ходовых и I этапа государственных испытаний ГА проекта 1906 в сроки, определенные совместным решением от 30Л2.81 г., заместителю главного конструктора СПМБМ “Малахит” т. В. И. Баранцеву:

– решить технические вопросы и откорректировать документацию, без разрешения которых продолжение испытаний невозможно;

– порядок внедрения согласовать с заводом-строителем и ВП 208 МО;

– совместно с ЦКБ “Балтсудопроект” и институтом № 40 ВМФ принять согласованное решение по схеме стоянки АС-7 у борта СС “М.Рудницкий”;

– усилить конструкторское руководство на сдаточной базе”.

21 января 1982 г. в Ленинграде прошло совещание, рассмотревшее технические вопросы, возникшие в период проведения испытаний аппарата проекта 1906. Протокол этого совещания был утвержден директором завода-строителя и начальником бюро и определил сроки и исполнителей работ. Наконец-то руководство завода и бюро развернулось лицом к сдаче “Поиска-6” и взяло под свой контроль решение вопросов, которые ответственный сдатчик и заместитель главного конструктора в Севастополе решить не могли.

Тем временем в Севастополе АС-7 после разгрузки бензина 11 сентября был поставлен в ТПД-39. При осмотре в доке обнаружили поломку выступающего датчика измерителя скоростей, смятие ограждения носовых движительно-рулевых колонок и повреждение выступающего датчика гидролокатора кругового обзора. Все это было результатом неумелых буксировок и попадания буксирных концов под носовую оконечность ГА.

До конца сентября было восстановлено и усилено ограждение носовых колонок, снят выступающий датчик измерителя скоростей и установлен новый, не выступающего типа, снят, отрихтован и установлен на место вал датчика гидролокатора, снято манипуляторное устройство и отправлено поставщику для ремонта и освидетельствования.

Помощник командира батискафа по ЭМЧ М.М.Милашевский садится в спасательный катер “М.Рудницкого", чтобы высадиться на борт АС-7

Волнение 6 баллов, скорость буксировки 5 узлов…

5 октября после тщательной подготовки АС-7 был выведен из дока и поставлен к борту м/т “Дон”. 9 октября была закончена заправка бензином и АС-7 переведен к борту “Рудницкого” для приема дроби в новые ЗИПовские бункеры, однако грузовые стрелы спасательного судна находились на ремонте. Только 17 октября, после ввода в строй грузовых стрел, удалось загрузить дробью бункеры, а 20-го провести контрольную вывеску батискафа.

26 октября состоялся очередной выход “М.Рудницкого” с АС-7 на буксире, “Дона” и ПЖС на рейд Ялты, а на следующий день – в полигон для проверки систем навигации с вновь установленным плоским датчиком скоростей и системы автоматики. Однако при буксировке обронили с борта ГА трос подъема гондолы магнитометра. Трос попал под винт кормовой движительно-рулевой колонки и застопорил ее. Колонку с трудом освободили от троса, а погружение отложили на следующий день.

С утра 28 октября согласовали план-часовик погружения, оформили опросные листы и определили экипаж погружения. Командиром пошел его помощник по НИР (сам командир И.П.Цуркан был болен). По требованию командира у борта “Рудницкого” вынули страхующие пальцы и отвели заслонки клапанов ссыпки дроби бункеров (обычно это делается перед самым погружением). Включили для связи радиостанцию, и в этот момент сработал пироболт носового бункера. Бункер ушел на дно. АС-7 взяли на буксир, обозначили место потери бункера буем и ушли в базу. На рейде передали буксирный трос на ПЖС; там дернули и оборвали капроновую часть троса. Подошел морской водолазный катер и взял батискаф за дополнительный буксирный конец, однако тот самопроизвольно отдался. Наконец, пришел рейдовый буксир, взял ГА лагом за швартовы и отбуксировал к борту танкера “Дон”.

На следующий день прозвонили цепь отстреленного пироболта – все в норме. Вскрыли кабельный ввод отстреленного пироболта – одна из четырех жил ШР придавлена на корпус. Явный дефект сборки с нарушением инструкции, требующей обязательной проверки сопротивления изоляции после сборки и установки пироболта.

Кабельный ввод собрали и установили на место. Включили радиостанцию, и прибор показал в цепи напряжение подрыва болта. Дело в том, что и пироболт, и радиостанция своим минусовым полюсом заземлены на корпус. А в системе управления тумблер аварийного подрыва пироболтов разрывает только цепь минусового полюса, оставляя цепь положительного полюса постоянно замкнутой. Таким образом, несанкционированный подрыв пироболта носового бункера произошел при включении радиостанции, когда на корпус был подан “минус”, а “плюс” был постоянно подан от системы автоматики.

При соблюдении требований инструкции после сборки и установки пироболта этой аварии произойти не могло. Явная недоработка завода- строителя. Но по той же инструкции прозвонку необходимо делать при подготовке к каждому погружению, а этого также не делали, хотя в опросном листе было отмечено, что подготовка производилась в соответствии с инструкциями по эксплуатации.

Конструкторами бюро и ответственным сдатчиком системы автоматики К.А.Якобсоном было принято решение по замене тумблеров аварийной отдачи бункеров в системе с целью разрыва питания пиропатронов сразу по минусовой и плюсовой жилам.

Последующие дни флот пытался найти и поднять с глубины 35 м уроненный бункер, но сделать это не удалось – или не было желания. ЗИП бункеров был израсходован. Оставалось в Ленинграде изготовить новый комплект бункеров и доставить их в Севастополь, но это уже в следующем году.

В феврале 1982 г. Л.П.Лазута был освобожден от обязанностей ответственного сдатчика опытного “Поиска-6”, и старшим строителем и ответственным сдатчиком этого ГА был назначен С.И.Васильев. Сдаточным механиком стал А.А.Белоглазов. Это были опытные специалисты, но в постройке АС-7 они не участвовали. Для усиления руководства испытаниями в Севастополе заводом был командирован начальник отдела строителей Н.Н.Чумичев и вновь назначенный главный конструктор глубоководной тематики завода В.М.Зайцев.

До апреля месяца на АС-7, стоящем в ТПД-39, была произведена ревизия аккумуляторных батарей, движительно-рулевых колонок, системы плавучести с сигнализацией наличия бензина, балластных устройств, а наружный борт покрыт необрастающей краской. В апреле происходили “бои местного значения” с командованием флога за утверждение графика испытаний и выделение средств их обеспечения. Испытательной партией были разработаны планы-часовики погружений.

Только 20 апреля удалось вывести батискаф из дока, заправить бензином, принять дробь и 26 апреля произвести контрольную вывеску. При этом была получена отрицательная плавучесть около 2 т и дифферент на нос около 3° за счет расположения ограждения в корму от центра величины. Однако, несмотря на наш с руководителем вывеской Н.Е.Видусом протест, по настоянию командира АС-7 И.П.Цуркана и представителя ВП 208 Черепнева по команде Н.Н.Чумичева была досыпана в кормовой бункер тонна дроби якобы для снижения полученного дифферента. Она-то и сыграла злую шутку при погружении 28 апреля, поскольку она в подводном положении только увеличила дифферент. Вот как разворачивались последующие события.

“Рудницкий” с АС-7 на буксире и м/т “Дон” с ПЖС расположились в бухте Ласпи. Старшим на выходе пошел комбриг А.Ф.Старовойтов. Проводились проверки работы движительно-рулевого комплекса и тарировка лагов в подводном положении АС-7.

На батискаф высаживается сдаточная команда и экипаж погружения

Батискаф был подготовлен к погружению, и его отбуксировали на глубину 400 м. Погода солнечная, безветрие. В 12.39 АС-7 ушел под воду. На глубине 50 м начали отсыпку дроби, по докладу с ГА появился дифферент на корму. Попытались отрубить вытравленный кормовой якорь. Сообщили, что одержать погружение не могут, растет дифферент на корму.

Комбриг без консультации с ответственным сдатчиком или заместителем главного конструктора передал на АС-7 команду: “Принять экстренные меры к всплытию!”. Командиру ничего не оставалось, как отстрелить бункеры – ведь получен приказ! В 12.45 он отстрелил кормовой бункер. Дифферент перешел на нос до 30°. В 12.50 командир отстрелил носовой бункер и всплыл на поверхность.

Действия командира АС-7 по команде комбрига при погружении 28 апреля были поспешными и, мягко говоря, неоправданными. Инструкция по управлению ГА и простые арифметические действия это подтверждают. Командир должен был

знать, что отрицательная плавучесть по результатам контрольной вывески составила около 3 т, скорость погружения при этом не может превысить 1 м/с, тогда как скорость ссыпки дроби из каждого бункера составляет около 13 кг/с; в отличие от подводной лодки, полученные дифференты не представляют опасности для батискафа, поскольку перевернуться в подводном положении он не может – центр величины всегда будет выше центра тяжести.

Следовательно, для снятия дифферента на корму и уменьшения отрицательной плавучести, командир должен был начинать ссыпку дроби из кормового бункера, а по мере ухода дифферента – и из носового. Для приведения ГА к нулевой плавучести ему потребовалось бы около 120 с. Таким образом, “Поиск-6” получил бы нулевую плавучесть уже на глубине 170 м, имея под килем еще около 200 м, поскольку глубина места погружения была около 400 м. А если бы этого не удалось выполнить по техническим причинам и аппарат продолжал бы погружаться, то отстреливать нужно было оба бункера одновременно на глубине 350 м, за 50 м до грунта.

Но командир был еще “не обстрелян”, а события развивались быстро, и рядом некому было подсказать правильные действия – в экипаж погружения не был включен ни заместитель главного конструктора, ни ответственный сдатчик. Таким образом, некомпетентность руководителей испытаний от завода и флота и некорректные действия экипажа привели к очередной потере бункеров и отсрочке продолжения испытаний почти на 2 месяца.

К 10 мая АС-7 был разгружен от бензина и поставлен в ТПД-39. При проверках в доке было установлено, что все цистерны плавучести герметичны, надстройка в носовой оконечности и привальный брус повреждены при заводке в док, а обоих якорей, обоих бункеров и трех пироболтов не было. Кроме того, нарушилась герметичность трех забортных светильников и гидрологического комплекса.

К 20 июня батискаф был выведен из дока, загружен бензином и дробью, вывешен с отрицательной плавучестью около 2,5 т и подготовлен к очередному выходу в море. В это время, в связи с болезнью и предстоящим увольнением в запас И.П.Цуркана, командованием бригады АСС рассматривался вопрос о назначении командиром АС-7 А.В.Павлова, бывшего помощником командира по НИР опытного ГА “Поиск-2”.

21 июня под командованием начальника штаба бригады АСС В.А.Ксенофонтова “Рудницкий” с АС-7 на буксире в сопровождении танкера и ПЖС-123 вышли в море под Ялту. На следующий день аппарат подготовили к погружению и проработали с экипажем план-часовик погружения для тарировки и проверки работы систем навигации и автоматики.

С утра 23 июня перешли в полигон и оформили опросные листы. Руководитель погружения начальник штаба бригады АСС В.А.Ксенофонтов назначил экипаж погружения в составе шести человек, включив А.В.Пав- • лова в качестве стажера.

Погода штилевая, температура воздуха 23° С, воды 17° С, скачок температуры на глубине 10-30 м. Глубина места погружения около 800 м.

Пять часов батискаф маневрировал по плану-часовику, достигнув в 15.20 глубины 850 м. А в 17.15 с АС-7 пропала связь.

В 18.00 она еще не была восстановлена. 45 минут без связи – по существующему положению ГА должен всплыть, иначе по флоту объявляется тревога! К 18.30 Ксенофонтов уже собрался объявлять тревогу, когда АС-7 всплыл в 10 каб. за кормой “Рудницкого”. По радиосвязи с батискафа доложили об отсутствии аварийной ситуации и выполнении программы погружения, однако станция звукоподводной связи отказала в работе. “Поиск-6” своим ходом ошвартовался к борту СС “М.Рудницкий”.

Проверили работу связной станции – она нормально включилась и работала в нормальном и аварийном режиме. Но на ней работал стажер Павлов, и, по-видимому, не справился! Решили убедиться в работоспособности станции при следующем погружении. По результатам погружения закрыли удостоверения по системе гидравлики, движительно-рулевому комплексу, высокоточному глубиномеру и абсолютному лагу. Обнаружили протечки из переборки кормовой цистерны маневрового бензина.

На ночевку ушли под Ялту. На следующий день получили шифровку из штаба флота: явиться к заместителю командующего с докладом и планом следующего глубоководного погружения.

На следующий день погружение не состоялось по погодным условиям. Только 30 июня удалось выйти в море. После ночевки под Ялтой, в 6 утра 1 июля начали буксировку, к 9 прибыли в полигон. Экипаж к погружению определили из пяти человек: за командира – его помощник по ЭМЧ Милашевский, помощник по НИР Шехтер, ответственный сдатчик системы автоматики и управления Якобсон, ответственный сдатчик навигационного комплекса Кули-Заде и строитель Сафронов. Погода ясная, волнение около двух баллов, температура воды 22,7° С, скачок температуры на глубине 10-30 м. Глубина места около 2000 м.

В 9.45 АС-7 завис на ограждении с отрицательной плавучестью около 2,5 т и небольшим дифферентом на корму и в течение 10 минут ушел под воду. В 11.35 батискаф достиг кило- ’ метровой глубины, а в 12.47 продолжил работу на 1500 м. Около 50 минут “Поиск-6” галсами с различной скоростью ходил на глубине 1740 м (в 70 м ото дна).

В 16.30 АС-7 всплыл на поверхность, всплытие проходило со скоростью 0,5 – 0,6 м/с. К этому времени ветер усилился до 15 м/с, волна до четырех баллов. СС “М.Рудницкий” подошло к АС-7 и пыталось передать бросательный конец. С большим трудом к 19 часам буксирный трос подняли на борт “Рудницкого”, нарастили капроновым концом и начали буксировку в укрытие под Ялту, куда прибыли в 22 часа. Только к часу ночи следующих суток пришвартовали АС-7 к борту СС и сняли экипаж погружения с борта ГА.

К утру ветер и волнение стихли. Весь день готовились к погружению, намеченному на 3 июля, однако погружение не состоялось в связи с усилением ветра и волнения. “М.Рудницкий” с АС-7 на буксире был возвращен в базу и поставлен к причалу № 9 в Северной бухте.

По приказу командующего “Поиск-6” был разгружен от бензина и 13 июля, в связи с предстоящими маневрами на флоте и наступающим флотским праздником, поставлен в плавдок. Это вынужденное пребывание в доке позволило провести лечебный цикл и необходимый ремонт аккумуляторных батарей, подремонтировать переборку цистерны маневрового бензина, замерить помехи в работе гидроакустики и установить отремонтированное манипуляторное устройство.

Однако стоило больших трудов вызвать в Севастополь необходимых специалистов из бюро и от поставщиков комплектующего оборудования. Уходили недели на ожидание то одного, то другого.

30 июля в Севастополе появился заместитель министра Л.Н.Резунов, который, познакомившись с состоянием дел по “Поиску-6”, был недоволен и выразил свое мнение о необходимости модернизации ГА с отказом от бензина и заменой его сферопластиком. И это было справедливо, ведь из 41 удостоверения заводских испытаний было закрыто только 20. А 26 августа я по телефону получил разнос от главного инженера бюро A.В.Кутейникова за бездеятельность. По его мнению, специалистов держать в Севастополе не следовало – есть Шанихин, который должен все вопросы решать сам, без специалистов бюро. Гтавный конструктор бюро по глубоководной тематике B.И.Баранцев добавил, что пора кончать отдыхать в Севастополе и нужно в сентябре уходить на Тихоокеанский флот.

Тем не менее конструкторы бюро стали прибывать. В конце августа по распоряжению Резунова от завода- строителя в Севастополь приехали главный конструктор В.В.Пэдуре и главный конструктор по глубоководной тематике В.М.Зайцев. Прибавилось специалистов и в сдаточной команде. От руководства бюро – опять никого! Ответственному сдатчику С.И.Васильеву было предложено в сентябре завершить заводские испытания с тем, чтобы в октябре уйти на Восток и там в 1983 г. предъявить батискаф на государственные испытания. Таков приказ замминистра, ему сверху виднее! Но фактически завершить заводские испытания в сентябре невозможно, а позднее, в ноябре, начнутся осенние штормы. Тихоокеанский флот еще не готов к приему, так что в 1983 г. перебазироваться туда рано.

По инициативе заказчика в конце сентября в Севастополе было собрано совещание по обеспечению испытаний опытного ГА “Поиск-6”. Оно проходило с 30 сентября по 5 октября в присутствии начальника Управления АСС А.В.Жбанова от Черноморского флота, А.И.Шапошникова от института № 9 ВМФ, В.В.Филиппенко от института № 40 ВМФ, О.В.Корытова от ВП 1202 МО, В. Н. Корки на от ВП 208 МО, заместителя главного инженера А,С.Тимофеева от завода- строителя, я представлял бюро-проектанта.

Совещание отметило, что на завершение ходовых испытаний необходимо не менее 60 суток, для завершения I этапа государственных испытаний – не менее 75 суток и на подготовку к транспортировке на Тихоокеанский флот – не менее 30 суток. Таким образом, если эти работы вести на Черном море, то ранее марта 1983 г. АС-7 не может быть предъявлен на II этап государственных испытаний на Востоке, и это без учета осенне-зимней непогоды.

По вопросу места проведения дальнейших работ совещание пришло к единственно правильному решению – продолжать работы по заводским и I этапу государственных испытаний в Севастополе. Подписанный всеми участниками протокол с приложенным графиком работ был отправлен в Москву и утвержден заместителем министра судостроительной промышленности и заместителем главкома ВМФ по тылу.

В ноябре этого же года по результатам совещания было оформлено решение Минсудпрома и ВМФ о порядке и сроках окончания I этапа испытаний опытного ГА проекта 1906 на Черноморском флоте, транспортировки его на Тихоокеанский флот и подготовки к проведению II этапа государственных испытаний.

А в Севастополе в это время АС-7 был выведен из дока и начата погрузка бензина. 10 октября был закончен прием бензина и утвержден график работ по завершению ходовых испытаний в декабре 1982 г.

До 24 октября “Рудницкий” был в море на боевой службе. Только после его прихода с АС-7 были выгружены бункеры с остатками дроби, а также посторонними предметами – обрезками труб, гайками, кусками полиэтилена. Бункеры очистили, установили на место и загрузили дробью. Было решено закрывать их сверху съемными крышками с сеткой. 26 августа была проведена контрольная вывеска батискафа. Отрицательная плавучесть составила около 2 т.

В последних числах октября проверили теоретические знания вновь назначенного командира АС-7 А.В.Павлова, уже третьего командира за время испытаний, и оформили его допуск к самостоятельному управлению. Разработан план-часовик погружения для очередной проверки системы автоматики и гидроакустической навигации на глубинах до 800 м.

Только в ночь на 31 октября вышли в море в обычном составе и порядке. Утром следующего дня – солнце, ветер около 5 м/с, температура воздуха 18° С, воды 16° С, скачок температур на глубинах 20-40 м. Определен экипаж из пяти человек: новый командир A.В.Павлов, его помощник по ЭМЧ B.В.Милашевский и три ответственных сдатчика – Ш.Кули-Заде (навигация), О.Н.Лисок (гидроакустика) и К.А.Якобсон (автоматика). Рискованный состав – справятся ли без заместителя главного конструктора или ответственного сдатчика ГА? Ведь командир новый! Но так решил руководитель погружения, командир группы подводных аппаратов Ю.С.Карелин, а мне осталось наблюдать с командного пункта “Рудницкого”.

В 12.20 АС-7 ушел под воду. Через 22 минуты на базовом судне отказал измеритель дистанции станции звукоподводной связи. На 40-й минуте погружения, на глубине 660 м, эхолот батискафа показал, что до дна осталось всего 10 м. “Поиск” подвсплыл, но руководитель приказал продолжать погружение – глубина места около 1000 м, сигнал эхолота явно ложный.

Действительно, в 14.08, когда аппарат был на глубине 910 м, эхолот показал: под килем – 150 м. Через 20 минут, на глубине 1000 м, ГА встал на якорь. В 14.38, поставив маяк-ответчик № 2, батискаф снялся с якоря и начал отход. В 16.27, на дистанции 1000 м, попытка взять пеленг на маяк не удалась, и экипаж запросил разрешение на всплытие. Оно было дано, и через 50 минут АС-7 всплыл в 15 кабельтовых от “Рудницкого”. В 17.50 при усиливающемся ветре и волнении свыше 3 балов, начали буксировку под Ялту.

1 ноября – разбор выхода. Командир поставил не тот маяк-ответчик и не смог на него выйти. При погружении на глубине 670 м обнаружили так называемую “линзу” – слой пресной воды с плотностью, отличной от соленой. Отсюда ложные сигналы эхолота. После всплытия, при буксировке, маяк-ответчик пеленговали на расстоянии до 7 км. Документирования параметров погружения и работы научно-исследовательского оборудования не получилось – барахлила регистрирующая аппаратура.

Тем не менее погружение прошло удачно. На завтра запланировали следующее, для проверки работы научно-исследовательского оборудования. Экипаж – командир А.В.Павлов, его помощник В.В.Милашевский, С.И.Дегтев (гидрография) и три представителя промышленности.

2 ноября. Ветер 7 м/с, волна 2-3 балла, температура воздуха – 15° С. Погружение продолжалось с 10.30 до 16.00, батискаф работал на глубинах 500-530 м, под килем оставалось 150 м. Выяснилось, что работа станции звукоподводной связи сильно мешает средствам гидроакустики и научно- исследовательскому оборудованию. После всплытия батискаф отбуксировали в бухту Ласпи и начали готовить к очередному погружению для проверки оставшихся неясностей по системе навигации и автоматике.

4 ноября в полигоне замерили собственные шумы АС-7 и в ночь на 5-е ушли на якорную стоянку рейда Севастополя.

С утра следующего дня – штиль, к 15.00 дали “Добро" на вход в Севастопольскую бухту. В кабельтове от “Рудницкого" обнаружили плавающий предмет. Послали ПЖС-123, оказалось – плавающая мина! Сообщили оперативному дежурному базы. ПЖС-123 оставили охранять, а сами двинулись в Севастопольскую бухту. Шквал настиг перед бонами. Кое-как прошли боны, а дальше сильный ветер поставил СС с АС-7 на буксире поперек фарватера. Вызванные буксиры еле растащили батискаф и базовое судно к причалу № 9 Северной бухты. В городе – праздник Октябрьской Революции, и АС-7 был поставлен к борту “Рудницкого”.

В ноябре провели проверки совместимости работы гидроакустических станций с силовым оборудованием. Большую изобретательность проявили при этом конструкторы бюро Ю.Я.Матесов, А.П.Смирнов и В.Ф Пекарников. Были обнаружены источники помех – голые стыки кабеля КМЖ с кабелем внутренней прокладки. Необходима была доработка прокладки кабеля и его перекладка.

В декабре состоялась встреча с Э.В.Гашкевичем, уполномоченным Черноморской группы ГПК ВМФ, назначенным председателем комиссии государственной приемки ' Поиска-6". Он потребовал замены аккумуляторных батарей на новые на период государственных испытаний.

Итак, только в 1982 г. удалось установить работоспособность батискафа и определить реальные сроки проведения государственных испытаний в 1983 г. Из 41 удостоверения ходовых испытаний было закрыто только 28.

В связи с арестом флотской инспекцией грузоподъемных стрел СС “М.Рудницкий”, выходы в декабре 1982 г. не планировались. На АС-7 проводилась перекладка кабеля систем гидроакустики по рекомендациям представителей ЦНИИ СЭТ.

21 января 1983 г. в 1-м Главном управлении Минсудпрома было проведено совещание по результатам заводских ходовых испытаний ГА “Поиск-6”. На совещание от бюро был командирован главный конструктор по глубоководной тематике В И. Баранцев, меня туда отозвали из Севастополя. Присутствовал и представители Управления АСС ВМФ, завода-строителя и I-го Главного управления Минсудпрома. Совещание своим решением определило порядок проведения необходимых работ и согласовало новый график завершения заводских испытаний в марте 1983 г., а также обязало ответственного сдатчика и заместителя главного конструктора еженедельно докладывать в Главк о ходе работ в Севастополе. Очередное совещание было назначено на март.

Переход «Поиск – 6» к месту погружения

Однако практически весь февраль и март 1983 г. ушли на подготовку АС-7 к очередному погружению. Снова отремонтировали кормовую цистерну маневрового бензина, поврежденную при приеме бензина в октябре прошлого года. Провели лечебный цикл и необходимый ремонт аккумуляторной батареи, просушили электродвигатель носовой колонки, который обводнился из-за дефекта уплотнительною кольца. Из-за участившейся потери якорей проверили работоспособность якорных устройств. Возобновили протекторную защиту корпусных конструкций, за три года эксплуатации сгоревшую более чем на 50%. Заменили стекла иллюминаторов прочного корпуса, срок службы которых истек. И продолжали борьбу с электромагнитными помехами работе гидроакустических станций.

И для всего этого в Севастополь нужно было доставить материалы, приборы, оборудование и комплектующие изделия, а также вызвать необходимых специалистов для производства работ…

2 марта в Минсудпроме состоялось очередное совещание у начальника Главка П.А.Черноверхского. Докладывали от завода-строителя В.Е.Яновский, от бюро-проектанта Е.Н.Шанихин, от АСС Н.И.Ларьков и Ю. В. Мануйлов и от Гидрографического управления А.И. Шапошников.

Учитывая объективные причины срыва установленных сроков и принимая во внимание отсутствие на Черноморском флоте необходимого запаса бензина “рафинат-риформинга”, а также занятость судна обеспечения “Михаил Рудницкий” боевой подготовкой, были установлены новые сроки ходовых испытаний – апрель, а окончания I этапа государственных испытаний – июнь 1983 г.

Только 18 апреля АС-7 был выведен из ТПД-39 и к 25 апреля заправлен бензином, дробью и вывешен с отрицательной плавучестью около 1,5 т. Была обнаружена утрата экипажем АС-7 окуляров кормовой зрительной трубы, хранившейся в ЗИПе на борту “Рудницкого" Пришлось заказывать новые, но будут ли они поставлены к началу государственных испытаний?

25 апреля с утра состоялся выход “Рудницкого” с батискафом на буксире. танкера “Дон” и ПЖС-123 в полигон под Ялту с целью тарировки гидроакустической станции и лагов, а также проверки якорных устройств.

Пришли в полигон к 17 часам. Штилевая, температура воздуха 26° С, Скачок температур на глубине 50-60 м. Под килем около 280 м. В экипаж погружения были назначены командир Павлов, его помощник Милашевский, ответственный сдатчик гидроакустических станций и лагов, а также представитель завода-строителя Тупицын.

В J 7.40 погрузились. В 17.50 вывесились на глубине 200 м. Под килем 44 м. Встали на кормовой якорь Приступили к тарировке. Связь нормальная.

«Потеряли» дробь из носового бункера (26 апреля 1983 г.)

19.03 – тракт измерения дистанции до АС-7 станции звукоподводной связи СС “М.Рудницкий” не работает. Запросили разрешение на всплытие в связи с завершением работ по тарировке. В 19.30 батискаф всплыл, был взят на буксир и уведен на якорную стоянку внешнего рейда Севастополя.

26 апреля перешли в бухту Казачью для продолжения тарировки в надводном положении горизонтальных составляющих лагов по береговым теодолитным постам, однако из-за неувязки действий с береговыми постами работа не дала результатов. Носовой бункер обнаружен пустым. На первом галсе в течение 12 минут по расшифровке системы документирования не было обычного рыскания по курсу, и эхолот показывал стабильную глубину. Это указывало на посадку АС-7 на подводную гряду, повреждение клапана спуска дроби носового бункера и потерю дроби из него (около 9 т, оставшихся после погружения 25 апреля).

28 апреля к 10 часам пришли в полигон под Ялту. Штиль, туман. Ожидание ясной погоды. Программа погружения – проверка работы научно- исследовател ьс ко го оборудован и я гравиметра, стереофотоустановки, зрительных труб и системы подводного освещения.

В 13 часов решили погружаться. Руководитель погружения Карелин определил экипаж погружения из шести человек: командир, его помощники по НИР и ЭМЧ и три ответственных сдатчика оборудования. В 13.45 АС-7 погрузился и начал работу по плану-часовику. Связь работала нормально, измеритель дистанции также. Батискаф маневрировал на глубинах 300-600 м.

В 15 часов получили радио от оперативного дежурного бригады: в 15.30 освободить полигон и выйти в базу. Но в 15.35 связь с АС-7 прервалась. Бросили три учебных фанаты – сигнал срочного всплытия. Связи нет. АС-7 не видно – туман. Экран радиолокатора пустой. Станция гидроакустики шумов не слышит. В 16.30 на поиск "Поиска” отправился катер с “Рудницкого”. Через 10 минут АС-7 нашелся в 22 каб. от базового судна В наказание за самовольное продолжение работ под водой экипаж не был снят с борта батискафа, а последний взят на буксир “Рудницким” и к 12 часам ночи приведен в базу.

В целом погружение 28 апреля прошло удачно, все системы работали нормально. Исключение составили два светильника, затекшие при погружении, и кормовая колонка, которая отказала уже при всплытии из-за потери сопротивления изоляции системы автоматического управления.

Сразу после праздников “Рудницкий” был задействован на боевой службе, и следующий выход состоялся только 27 мая. Вышли из Севастопольской бухты в 20 часов. АС-7 вел буксир, который предварительно покружил перед бонами и чуть не посадил батискаф на камни. На рейде буксирный строп был передан на “Рудницкий”, и обычным ордером с ПЖК-123 и м/т “Дон" ушли п бухту Ласпи.

29 мая в надводном положении пол руководством представителя и петита ВМФ № 9 ЮГ Алфимова проверили работоспособность стереофотоустановки с системой подводного освещения и магнитометра. На следующий день перешли в полигон под Ялту. Штиль, температура воздуха 24” С, воды – 19,5° С, скачок температур на глубине 20-30 м. Глубина места 500 м, большой уклон. Экипаж погружения для проверки работы средств навигации: командир А.В Павлов, его помощник по ЭМЧ В.В.Милашевский, вновь назначенный помощник по НИР В.В Муравин, ответственный сдатчик С.И.Васильев и ответственные сдатчики навигационного комплекса и акустического лага.

В 14.30 “Поиск-6" погрузился и на глубине 50 м вывесился. Опустились на глубину 235 м, под килем 20 м. В 14.56 начали работу по плану-часовику. В 15.20 работу' закончили и начали всплытие, через 6 минут пропала связь. В 16.00 батискаф на поверхности, но без связи. Послали катер. По радио сообщили, что всплыли из-за потери гидроакустической связи и отказа кормовой колонки. На ночевку ушли под Ялту'.

Разбор погружения руководителем Ю.С.Карелиным показал, что потеря связи произошла из-за неисправности радиотелефонной аппаратуры, а отказ кормовой колонки после всплытия нс подтвердился. По-видимому, экипаж что-то напутал при се запусках.

1 июня – повторное погружение с то!) же целью. Гидрометеоусловия прежние. К 12 часам аппарат был отбуксирован в тот же полигон. Работал в подводном положении с тем же экипажем с 12.50 до 17.25 на глубинах до 400 м. План-часовик выполнили в полном объеме. На следующий день – подготовка к погружению на 2000 м: разработка схемы маневрирования, плана-часовика, выполнение необходимых расчетов по дифферентовке, пополнение запасов дроби.

3 июня в 8.00 в полном составе обычного эскорта АС-7 был отбуксирован в полигон в 20 милях на юг- юго-восток от мыса Айтодор. Ветер 6,5 м/с. волнение один балл, температура воздуха 22° С, воды – 19° С. Скачок температур на глубине 20 м. Цель погружения – проверка работоспособности всего оборудования на больших глубинах. Были оформлены опросные листы и акт о готовности к глубоководному погружению. Руководитель погружения Ю.С.Карелин определил экипаж погружения: командир А. В.Павлов, его помощники В.В Милашевский и В.В.Муравин, ответственные сдатчики навигационного комплекса Андрющенко, системы гидроакустической навигации В Н.Лисок и системы автоматики К.А.Якобсон, а также сам Карелин, который решил принять у Павлова зачет по самостоятельному управлению “ Поиском-6”.

Батискаф работал под водой с 13.15 до 16.57, в 15.24 была достигнута глубина 2060 м (до дна оставалось 6 м. грунт был виден визуально) Однако после автоматического перехода с глубины 1700 на 1500 м началось неуправляемое всплытие с дифферентом на корму. В 17 часов АС-7 был в)ят на буксир СС “М Рудницкий" и оно с кораблями обеспечения ушло в ба зу.

На следующий день к 15 часам “Рудницкий” ошвартовался у причала № 9 Севастопольской бухты, а батискаф был поставлен на выстрелах к борту танкера "Дон" После откачки бензина 9 июня ГА поставили в ТПД-39.

По результатам последнего выхода и погружения АС-7 на 2000 м были закрыты почти все удостоверения из перечня приемок заводских испытаний Не приняли опытную гидроакустическую станцию МГА-8 – работе мешали электромагнитные помехи. Зрительная труба ПНТ-454 была неработоспособна (потеряли окуляры), а манипуляторное устройство и гидрологический комплекс "Шалар-6” ремонтировали поставщики.

Остался также не решенным вопрос возможности и необходимости автоматических переходов аппарата по глубине. Решить этот вопрос можно было только в Ленинграде или Москве.

Дрейф после всплытия с 2000 м (3 нюня 1983 г.)

Члены испытательной партии A.П.Смирнов, Г.К.Писаренко, B.C.Комаров, В.Ф.Пекарников и Е.Н.Шанихин на Графской пристани. Севастополь, 1981 г.

Таким образом, программа заводских испытаний опытного ГА “Поиск-6” была выполнена, и сдаточная команда с испытательной партией приступили к подготовке предъявления АС-7 председателю комиссии Госприемки для выполнения I этапа программы государственных испытаний.

В Севастополь был доставлен новый комплект аккумуляторов для замены отработавших свой срок, установлены окуляры зрительной трубы, временно заимствованные с опытного “Поиска-2”, заменили шарикоподшипниковую группу электродвигателя кормовой движительно-рулевой колонки группы. Была произведена ревизия системы забортного освещения, якорных и буксирных устройств, установлено отремонтированное манипуляторное устройство, Флотом было получено необходимое количество бензина “рафинат-риформинга”.

На период государственных испытаний ответственным сдатчиком вновь был назначен Л.П.Лазута, а представителем директора завода в комиссии – В Е.Яновский.

15 июля опытный ГА “Поиск-6" был предъявлен заводом-строителем и ВП 208 МО на государственные испытания председателю комиссии Госприемки Э.В.Гашкевичу, который назначил первое заседание на 18 июля, хотя из 16 членов комиссии приехали только заместитель председателя В П.Смагин, Ю.В.Мануйлов от института № 40 ВМФ и В.Н Коркин от ВП 208 МО.

19 июля АС-7 был выведен из ТПД- 39 и поставлен к танкеру для заправки бензином.

22 июля, по прибытии спасательного судна “Михаил Рудницкий”, сдаточная команда под руководством строителя А.В.Сафронова погрузила дробь с нарушением инструкций бюро-проектанта – не взвешивая ее, несмотря на протест нашего представителя А.Н.Никишина. Никишин и я составили акт, в котором была отмечена невозможность определения ожидаемой плавучести и положения АС-7 при его очередной контрольной вывеске.

На следующий день предприняли три неудачные попытки вывески батискафа на стрелах “Рудницкого”. Каждый раз ГА не уходил под воду, и приходилось начинать все сначала, досыпая порцию дроби в бункеры. Уже ночью работа была остановлена, и ответственный сдатчик решил окончательную вывеску произвести завтра в море перед погружением.

24 июля АС-7 на буксире “Рудницкого” в сопровождении м/т “Дон” вышел в море. Госкомиссия расположилась на борту спасателя.

Вечером, по прибытии на рейд Ялты, председатель созвал совещание комиссии и представителей промышленности Ответственный сдатчик сообщил о готовности ГА к погружению. Я заявил о необходимости проведения контрольной вывески перед погружением и предъявил председателю акт по результатам погрузки дроби и проведенной накануне вывеске батискафа, не подписанный представителями завода. Гашкевич сделал выговор ответственному сдатчику и распорядился произвести вывеску.

Только к 14 часам на следующий день была закончена вывеска и дифферентовка, и АС-7 был окончательно подготовлен к работе. В 16 часов начали движение в полигон. К ночи погода испортилась. Задул северный ветер до 25 м/с и поднялось волнение до 6 баллов. Председатель принял решение проверить мореходные качества АС-7 на буксировке различными скоростями при разных углах к волне. При поворотах “Поиск-6” выбегал перед “Рудницким”, двухсотметровый капроновый буксирный конец провисал под водой и попадал под выступающий прибор гидроакустической станции кругового обзора батискафа, частично его повредив.

К вечеру 26 июля “Рудницкий” вернулся на рейд Ялты и встал на якорь против Ливадии вместе с пришвартованным к его борту АС-7. Появился пограничный катер и предложил покинуть рейд против правительственной дачи. Председатель госкомиссии отказался, однако, вскоре по радио пришел приказ командующего флотом вернуться в Севастополь. Оказалось, что мы помешали отдыху Председателю Совета Министров Тихонову.

Утром 28 июля испытательная эскадра вернулась на внешний рейд Севастополя, а вечером батискаф отбуксировали в Стрелецкую бухту и поставили на выстрелы “Дона”.

Естественно, Э. В Гашкевич остался недоволен результатами выхода и принудительным возвращением в базу, обвиняя промышленность в плохой подготовке аппарата и срыве планов работы комиссии.

После праздников, утром 3 августа АС-7 приготовили к погружению на 1500 м с целью проверки работы научно-исследовательского оборудования и навигационного комплекса. Заполнили опросные листы. Выяснилось, что не работают тракт измерения дистанции станции звукоподводной связи из-за поломки тумблера включения тракта и гидролокатор кругового обзора из- за повреждения антенны буксирным концом на прошлом выходе. Планом-часовиком, разработанным испытательной партией, предусматривалась работа на двух горизонтах глубин:1000 и 1500 м.

К 9 утра АС-7 был отбуксирован в полигон, и произведено его фотографирование. Погода штилевая, ясно. Температура воздуха и воды 21° С, скачок температур на глубине 10-30 м. Председателем комиссии был утвержден экипаж погружения: командир А.В.Павлов, его помощники В.В.Милашевский и В В. Муравин, заместитель председателя В.П.Смагин и ответственный сдатчик навигационного комплекса. Далее следует выписка из записей при погружении, сделанных командиром аппарата А.В.Павловым:

“10.05. Получено “добро” на погружение.

10.10. Закрыт входной люк. Заполнены балластные цистерны. Включены носовые винты на погружение. Открыты клапаны заполнения ограждения.

10.30. Отрыв от поверхности. Работают носовые винты на погружение. Дифферент на корму 10°. Скорость погружения 0,4 м/с.

10.49. Глубина 450 м. Дифферент на корму 6°. Скорость погружения 0,45 м/с.

11.01. Глубина 750м. Дифферент СР. Начал одержание погружения.

11.17. Глубина 970 м. Зависание с дифферентом 0°. Начал работу по плану-часовику – стабилизация глубины без хода и с ходом.

11.50. Глубина 938 м. Закончена работа по стабилизации. Разброс глубин 15 м. Колебания затухают. Начинаем автоматический переход на 500 м глубже.

12.01. Глубина 1040 м. Скорость погружения 0,25 м/с. Дифферент на корму 3".

12.53. Глубина 1485 м. Зависание с дифферентом 0°. Продолжаю погружение в ручном режиме. Потеря связи.

13.10. Глубина 1703 м, под килем 85 м. Произведено зависание с дифферентом О'. Связь не восстанавливается.

13.15. Потеря связи с СС “М.Рудницкий” более 30 минут. Начинаю всплытие. Скорость 0,4 м/с. Дифферент на нос ‹5°.

14.06. АС вышел на поверхность ”.

К 15 часам экипаж был доставлен катером на борт “Рудницкого” для доклада госкомиссии о результатах погружения, Председателя смущают дифференты! Программа погружения полностью не выполнена из-за потери связи. Гашкевич назначил повторное погружение АС-7 по тому же плану-часовику. В экипаж погружения вместо ответственного сдатчика навигационного комплекса включили меня и монтажника от предприятия “ЭРА” А.П.Яковлева.

К 19 часам батискаф отбуксировли на внешний рейд Балаклавы для подготовки к следующему погружению. В ночь на 5 августа “Рудницкий” с АС-7 на буксире снялся с якоря и к 9 утра пришел в тот же полигон. Гидрометеоусловия те же. Произвели заполнение опросных листов. Установили, что тракт измерения дистанции по-прежнему не работает, хотя станция звукоподводной связи обеспечивают устойчивую связь ГА с базовым судном. Председатель решил идти на погружение.

В нижнем помещении экипаж на штатных местах и я верхом на генераторе гидролокатора. В верхнем помещении остальные, где попало. Производится включение всех систем.

Батискаф ушел под воду в 11 55. Через 4 часа мы погрузились глубже 1900 м, и до 19.45 работали на этой глубине. В 20.05 началось всплытие, и в 21.15 АС-7 всплыл на поверхность.

Руководитель погружения В.И.Маврин и ответственный сдатчик “Поиска- 6” С.И.Васильев на главном командном посту “М.Рудницкого”, 1982 г.

Председатель подвел итоги выхода и погружения:

– научно-исследовательское оборудование отработало нормально;

– связь устойчивая, не работает тракт измерения дистанции;

– навигационный комплекс “врет” по вертикальной составляющей скорости;

– управление вручную производится нормально, без дифферентов;

– управление в автоматическом режиме при вертикальных переходах не работает.

6 августа утром было получено радио от оперативного дежурного флота – вернуться в базу. Оказалось, что ночью при возвращении “Рудницкий” пересек чужой полигон, где работали подводные лодки, и его вернули в базу для разбирательства. Председатель рвал и метал! Следующий выход назначили на 17 августа.

8 августа выяснились странные обстоятельства. Как сообщил по телефону из Ленинграда Ю.К.Сапожков, Э.В.Гашкевич 29 июля дал в бюро шифровку: “Проведенная 23 июля вывеска АС-7 не соответствовала принятым расчетам. Представители бюро устранились от участия. В результате плановое погружение было задержано на четыре часа. Прошу заменить заместителя главного конструктора проекта”.

По делу же, нашей вины не было, а были только наветы представителя директора завода-строителя В.Е.Яновского, спасающего честь мундира! Ведь акт по вывеске и дифферентовке АС-7 от 23 июля представителями завода так и не был подписан.

Пришлось мне писать объяснительную записку председателю госкомиссии. Тот после разговора признал свою горячность и согласился на продолжение моей работы в комиссии, вопреки недовольству представителей завода-строителя.

9 августа батискаф был поставлен в ТПД-39. Была признана необходимость ревизии всех цистерн плавучести, заполненных азотом. При вентиляции цистерн сдаточная команда нарушила правила техники безопасности, в результате чего 12 августа погибли два слесаря цеха 15 завода- строителя…

22 августа АС-7 был выведен из дока и заправлен бензином. На следующий день была произведена загрузка дроби с базового судна.

24 августа по расчетным данным, полученным от ответственного сдатчика, четко провели контрольную вывеску батискафа у борта “Рудницкого”, и в 21 час в обычном порядке и составе ушли в море.

25 августа утром пришли в полигон, произвели фотографирование АС-7 и подготовились к погружению для проверки систем автоматики, навигации и связи. Погода штилевая.

Температура воды 22° С. Экипаж погружения из шести человек: трое членов экипажа и трое ответственных сдатчиков систем.

Погрузились в 13.45, а в 16.40 всплыли из-за плохой связи. Председатель госкомиссии взбеленился: сдаточная команда плохо подготовила аппарат. Ушли на ночь в бухту Ласпи. Весь следующий день ушел на подготовку к погружению и устранение неисправностей. В станции звукоподводной связи из-за большой влажности в прочном корпусе сгорели конденсаторы усилителя. Вентилировали прочный корпус и меняли конденсаторы.

27 августа с утра пришли в полигон для проверок скоростных качеств, работы нового – плоского – датчика относительного лага и отремонтированного датчика гидролокатора кругового обзора. На погружение пошли шесть человек: двое от экипажа ГА, трое ответственных сдатчиков систем и ведущий конструктор бюро В.Ф.Пекарников для замера мощностей электродвигателей.

В 10.10 экипаж закрыл входной люк, открыл кингстоны и клапаны вентиляции. Через 5 минут “на погружение” включили носовые винты, заполнили ограждение люка и с дифферентом на нос 15° “Поиск-6” ушел под воду. Винты выключили в 10.22, на глубине 90 м, а еще через 10 минут батискаф был уже на глубине 300 м, погружаясь со скоростью 0,3 м/с и дифферентом на корму 2°.

В 10.55 вывесились на глубине 550 м. В 11.19, имея глубину 590 м и 81 м под килем, приступили к работе с гидролокатором. В 15.29 со скоростью 0,3 м/с и дифферентом на корму 2° начали всплытие с глубины 718 м, продолжавшееся 61 минуту.

Погода резко ухудшилась: ветер до 15 м/с, волнение до четырех баллов. С большими трудностями удалось взять АС-7 на буксир, высадить экипаж погружения и к 24 часам уйти в бухту Ласпи.

Члены испытательной партии Н.СЛеонтьев, В.Ф.Пекарников и А.П.Смирнов на борту “М.Рудницкого”, 1982 г.

На следующее утро выяснилось, что в станции звукоподводной связи сгорела емкость усилителя. Опытный образец, по-видимому, уже отработал свой ресурс! После замены емкостей работоспособность станции была восстановлена. Кроме того, обнаружили малое сопротивление изоляции электродвигателя носовой колонки левого борта. Вода попала в систему компенсации через вывернутую давлением резиновую мембрану. Работоспособность компенсатора восстановили и в систему дополнили масло. В результате следующее погружение было запланировано на 30 августа.

29 августа была обнаружена нехватка дроби. Пришлось ее частично заменить чугунными балластными чушками, установленными в баллонной выгородке легкого корпуса. При проворачивании манипуляторного устройства сработала аварийная сигнализация уровня масла в системе гидравлики, и остановился насос. Исполнительный орган манипуляторного устройства оказался вываленным за борт. Было дозаправлено масло гидравлики, и с помощью вызванных водолазов “руку” возвратили в положение по-походному, а погружение пришлось перенести на 31 августа.

Утром произвели контрольную вывеску и вышли в полигон, где, на глубине 250 м, был затоплен понтон. Цель погружения – замер подводных скоростей, допоиск затопленного понтона и его фотографирование.

В 13.30 “Рудницкий" встал на глубоководный якорь в 10 каб. от затопленного понтона. В 15.30 был отдан буксир, и экипаж погружения занял свои места. Под воду пошли экипаж АС-7 с тремя ответственными сдатчиками гидроакустических систем.

Погода ясная, волнение до трех баллов, подводное течение на глубине 140 м около 0,3 уз. В 15.45 батискаф ушел под воду и на глубине 50 м вывесился и удифферентовался. В 15.57 начал работу по плану–часовику на горизонте 100 м. В 20.30 ГА всплыл, был взят на буксир и доставлен в бухту Ласпи.

Вот отчет командира АС-7 А. В. Павлова по погружению 31 августа 1983 г.:

“За время погружения были выполнены замеры максимальных скоростей на трех галсах, произведено сближение с грунтом до визуального контакта и допоиск понтона гидролокаторами бокового и кругового обзора. Были обнаружены цели, но при сближении они оказались ложными. В связи с истечением времени пребывания в полигоне начали ваиытие и только тогда увидели понтон, но остановить всплытие не смогли, экономя расходуемую дробь. После всплытия АС- 7 был отбуксирован к борту СС “М.Рудницкий”, и сдаточной командой обнаружены пустые бункеры. После всплытия электрические затворы бункеров были экипажем ошибочно обесточены, и дробь ушла ”.

Председатель принял решение повторить погружение 2 сентября. Весь следующий день добывали дробь из старых кранцев. Наскребли всего 4 т, а надо около 20! Догрузили опять балластины в носовую и баллонную выгородку и стравили около 12 м³ бензина. К вечеру сделали контрольную вывеску. Батискаф оказался легким, пришлось еще грузить балластины.

2 сентября состоялось последнее погружение АС-7 на Черном море. Метеоусловия: переменная облачность, ветер – 8-10 м/с, волнение два балла, температура воздуха – 23° С, воды – 21° С. Один скачок температур на глубине 30-45 м, второй – на 80 м, при глубине места 240 м! Течение – 0,3 м/с.

В 12.57 АС-7 ушел под поверхность и вывесился в 800 м от цели, на глубине 130 м, имея под килем 70 м. Через 35 мин цель на удалении 400 м взял гидролокатор кругового обзора. В 14.40, находясь на глубине 200 м и имея под килем 30, цель обнаружили и визуально. Через 5 минут на нее поставили маяк-ответчик. Потом выполнили фотографирование, встали на якорь, положили на грунт зачетный груз… В 18.30, после выполнения плана-часовика, батискаф всплыл на поверхность.

С начала сентября комиссия приступила к оформлению документов по результатам испытаний, проводившихся с 23 июля по 27 сентября 1983 г.

На государственные испытания I этапа было затрачено 67 дней, из них:

– на стоянку из-за плохой погоды – 8;

– на устранение замечаний – 5;

– на регламентное обслуживание -21;

– на ревизию механизмов – 5.

С закладки АС-7 до окончания 1 этапа испытаний прошло 7 лет, 3 месяца и 12 дней.

В приемном акте корабля 3-го ранга, опытного автономного глубоководного аппарата “АС-7” проекта 1906 постройки Ленинградского Адмиралтейского объединения Минсудпрома СССР, составленном постоянной комиссией государственной приемки кораблей Военно-морского флота под председательством уполномоченного Черноморской группы ГПК ВМФ Э.В.Гашкевича 27 сентября 1983 г. в Севастополе было отмечено:

– программа I этапа государственных испытаний выполнена полностью, за исключением работ по доставке на грунт и подъему на поверхность грузов, которые не проводились из-за выхода из строя опытного образца манипуляторного устройства;

– проверена работа оборудования, систем и устройств на глубинах до 1953 м;

– гидрологический комплекс “Шалар-6” не испытывался в связи с неудовлетворительным техническим состоянием макетного образца и подлежит замене на комплекс “Шалар-4”;

– полученная максимальная скорость подводного хода – 2,65 вместо 3,3 уз;

– дальность плавания экономическим ходом 1,5 уз – 16 миль вместо 30;

– силовое электрооборудование создает большие электромагнитные наводки и препятствует нормальному функционированию гидроакустической станции МГА-8;

– уровень гидроакустических помех станции звукоподводной связи “Протей-6” и навигационной гидроакустической станции “Экватор-1” превышает требования технических условий на их поставку;

– комиссия государственной приемки, рассмотрев результаты заводских испытаний и 1 этапа государственных испытаний, засчитывает полученные результаты и передает

“АС-7” в ведение завода-строителя для подготовки ко 11 этапу государственных испытаний, проведения ремонта по замечаниям госкомиссии, восстановления ресурса оборудования и технических средств, сроки службы которых истекли. После выполнения указанных работ и проведения II этапа государственных испытаний будет дана окончательная оценка опытного автономного ГА “АС-7” и принято решение о принятии корабля в состав ВМФ.

Кроме того, совместно с промышленностью был составлен “Протокол рассмотрения предложений комиссии Госприемки по улучшению эксплуатационных качеств опытного автономного глубоководного аппарата “АС-7” проекта 1906”, подписанный председателем комиссии Госприемки, уполномоченным Черноморской группы ГПК ВМФ Э.В.Гашкевичем, по доверенности районного инженера 208 ВП МО – В.Н.Коркиным, по доверенности генерального директора завода-строителя – Л.П.Лазутой и по доверенности начальника – главного конструктора бюро-проектанта – Е.Н.Шанихиным.

15 февраля 1984 г. состоялось решение заместителей главкома ВМФ и министра судостроительной промышленности о порядке и сроках реализации предложений комиссии Госприемки по улучшению эксплуатационных качеств ГА “Поиск-6”.

Тем временем в Севастополе с ноября 1983 по апрель 1984 г. в ТПД-39 на АС-7 проводился ремонт легкого корпуса, была заменена протекторная защита, отремонтировано дополнительное буксирное устройство, сняты контейнеры аккумуляторных батарей и проведена ревизия кабельных вводов в прочный корпус.

10 апреля 1984 г. было оформлено решение заместителей Главкома ВМФ и министра судостроительной промышленности о порядке проведения глубоководного погружения и завершения государственных испытаний опытного ГА “Поиск-6” проекта 1906. Этим решением предписывалось Ленинградскому Адмиралтейскому объединению в мае 1984 г. обеспечить доставку и выгрузку АС-7 в порту назначения.

Этим же решением опытный ГА “Поиск-6” допускался ко II этапу государственных испытаний с механизмами, приборами и радиоэлектронным вооружением, сроки службы которых истекли к моменту начала испытаний. В обеспечение нормального функционирования оборудования заводу-строителю с поставщиками этого оборудования предписывалось поддержание его работоспособности, комиссии госприемки предлагалось по результатам испытаний дать заключение по составу комплектующего оборудования, подлежащего замене.

24 апреля в Севастополе был составлен акт о готовности АС-7 к выходу из дока для погрузки на теплоход “Зоя Космодемьянская” с целью транспортировки в Петропавловск-Камчатский. 25 апреля “Поиск-6” был выведен из ТПД-39 и двумя плавучими кранами погружен на палубу теплохода. С батискафом на теплоходе следовал экипаж и группа сдаточной команды для проведения в пути необходимых регламентных работ 30 апреля “Зоя Космодемьянская” взяла курс на Одессу и далее в Тихий океан.

 

Глава 4.3. Тихоокеанский финал. Нужен ли батискаф флоту?…

В первых числах июня 1984 г. теплоход “Зоя Космодемьянская” с АС-7 на борту благополучно прибыл в Авачинскую губу. Батискаф сняли с теплохода двумя 100-тонными плавкранами и перевели к плавучему причалу № 5 полуострова Завойко в док ТПД- 43, специально переоборудованный к тому времени Дальзаводом по проекту Приморского ЦКБ для обслуживания “Поиска-6” во время II этапа его государственных испытаний и опытной эксплуатации в составе Камчатской флотилии Тихоокеанского флота.

15 июня на доке состоялось заседание комиссии по стыковке АС-7 с временными судами обеспечения под председательством заместителя командующего флотилии по вооружению и судоремонту. Составили план работы для утверждения командующим флотом. Наметили следующие сроки стыковки: ТПД-43 – 25 июня, спасательное судно “Георгий Козьмин”, которое находилось в море, – 10 июля, танкер “Аламбай”, переоборудованный Дальзаводом по проекту Приморского ЦКБ – 25 июля, поскольку он находился еще на заводе.

В ТПД-43, как выяснилось, батискаф вошел, однако крыша, предохраняющая от непогоды, не задвигалась на место – мешали боковые упоры; аккумуляторная мастерская не вмещала сразу оба контейнера аккумуляторных батарей и не имела воды для их охлаждения при лечебном цикле; разъемы питания аппарата и дока не стыковались; вентиляция прочного корпуса доком не обеспечивалась. Нужно было вызывать представителей завода и бюро-проектанта ТПД-43 для ликвидации нестыковок. “Козьмин” прошел стыковку еще на Черном море, но и у него не работала станция гидроакустики для связи и пеленгования ГА; необходимо было докование для ее замены. По м/т “Аламбай” ясности не было до его прихода.

ЛАО командировало в Петропавловск-Камчатский сдаточную команду во главе со сдаточным механиком А.М.Тавлинцевым, ответственными сдатчиками проекта 1906 Л.П.Лазутой и А.В.Сафроновым под руководством заместителя главного инженера А.С.Тимофеева. У причала № 5, в бытовке, всеми называемой “Лазутовкой”, разместились строители. Испытательная партия с представителями бюро поселилась во флотской гостинице в городе, сдаточная команда – на плавдоке.

“Аламбай” пришел только в августе. У борта танкера провели стыковку грузовой и азотной систем, выполнили необходимые переделки и в начале сентября приступили к совместным работам по загрузке-выгрузке бензина. После проверок “Поиск-6” поставили к борту “Козьмина”, на котором по-прежнему не работала гидроакустическая станция связи.

Только 14 сентября утвердили план выходов для проверки работоспособности АС-7. 17 сентября – погрузка дроби и контрольная вывеска у борта спасателя. К 20 часам все было готово. Цель выхода – погружение на 600 м для тарировки вертикальной и горизонтальных составляющих индукционного лага с новым (не выступающим) датчиком и работа манипуляторным устройством. Экипаж погружения – командир А.В.Павлов, его помощники В.В.Милашевский и М.И.Севрюгин, а также представитель поставщика лага.

Морской буксир МБ-163 взял АС-7 за дополнительное буксирное устройство и повел из Авачинской бухты. При выходе в океан, примерно на траверзе “Трех братьев”, буксир самопроизвольно отдался. Завели основной буксирный трос. Вдогонку стали вытягиваться друг за другом “Козьмин”, ПЖС, “Аламбай” и малый противолодочный корабль (МПК) для дублирования связи, поскольку станция базового судна была ненадежна.

К 8 утра 18 сентября вся эскадра под флагом заместителя командующего флотилией А.Н.Луцкого на МПК рассредоточилась в полигоне. Проверили гидроакустическую связь: “Козьмин” слышал батискаф, но не мог передавать и пеленговать его с замером дистанции, МПК не слышал АС-7, но тот слышал МПК, зато последний видел ГА гидролокатором. Радиосвязь базового судна с “Поиском-6” не работала. Вот такой получался “компот”!

К 14 часам все меры по налаживанию связи были исчерпаны без результата, и руководитель погружения дал свое адмиральское “добро”.

погружение начали в 14.30 и через 12 мин ушли под воду с дифферентом на нос 8°. В 15.00 на глубине 250 м дали ход вперед, курсом 180°, а через 49 мин, на глубине 384 м повернули на курс 90°. В 16.07 на глубине 400 м начали выполнять подход к фунту, до которого оставалось 14 м. В 16.37 встали на якоря, находясь в 509 м от поверхности и в 10 м от дна; визуальная видимость – ноль. В 17.10 начали всплытие и через 10 мин всплыли на поверхность.

В 18.20 вся эскадра ушла в Авачинскую губу. Экипаж передал через буксир, что программу офаботали полностью, за исключением манипуляторного устройства, поскольку не действовали светильники. В распределительном щите перегорели предохранители, а экипаж не сообразил их заменить из бортового ЗИПа.

Водолазный осмоф батискафа в базе показал, что повреждена выступающая антенна гидролокатора кругового обзора – возможно, была зацеплена буксирным концом. Дополнительное буксирное устройство без царапин и забоев, как будто его принудительно отдали.

В конце сентября флоту удалось вызвать представителей поставщика для ремонта на “Козьмине” станции звукоподводной связи и пеленгования. Однако факт пеленгования оказался не ремонтопригоден, и его нужно было менять.

В начале октября прибыли поставщики манипуляторного устройства для приведения того “в чувство" и обучения помощника командира АС-7 М И.Севрюгина. Однако погода окончательно испортилась, а 15 октября на флотилии заканчивается навигация маломерных судов, и после этой даты “Поиск-6” в море не выпустят.

Все же дали телеграмму о готовности батискафа к проведению работ по программе II этапа государственных испытаний Флот спланировал выход на 10 октября для последней проверки работы манипуляторного и дополнительного буксирного устройств.

Сутра 10 октября МБ-166 взял АС-7 за дополнительное буксирное устройство и вывел из Авачинской бухты в сопровождении “Козьмина" и ПЖС. На буксировке пробовали вывести исполнительные органы манипуляторного устройства в рабочее положение, но это не удалось.

Погода была солнечная, безветрие, с океана небольшой накат волн до двух баллов. Но к 12 часам дня волнение увеличилось до 3 – 4 баллов. Погружение решили отменить. По гидрометеоусловиям Камчатки в октябре погода неустойчивая, и от продолжения испытаний пришлось отказаться до июня следующего года.

В середине октября в Петропавловск прибыли главный строитель глубоководной техники завода-строителя Н.Н Чумичев и от дирекции завода В.Е.Яновский – где же они были раньше? Им ничего не оставалось, как поддержать мнение флота о прекращении испытаний в 1984 г. из-за плохих гидрометеоусловий района. Был составлен протокол о результатах подготовки опытного ГА “Поиск-6” ко II этапу государственных испытаний: все было выполнено, однако флот задержал с началом работ, а в ноябре погодные условия не позволяют проводить государственные испытания, и их целесообразно перенести на 1985 г. Протокол подписали представители завода, бюро, флотилии и утвердили у заместителя командующего флотилией, ибо каждый чувствовал долю своей вины в затяжке испытаний.

Но Яновский этим не ограничился. Им в Петропавловске был распространен стихотворный пасквиль о сдаче “Поиска". Всех измазал дерьмом, особенно конструкторов, контрагентов, экипаж, не пощадил ни Васильева (старшего строителя завода), ни Тимофеева (заместитель главного инженера завода). Выгораживал ответственного сдатчика Лазуту. Своим заслугам в сдаче АС-7 посвятил большую часть текста. Основным виновником неудач объявил “еврейскую компанию из “Малахита” во главе с Сапожковым. В ответ Ю К.Сапожков написал короткую поэму “Два бойца" о роли Лазуты и Яновского в сдаче опытного ГА, выразив все, что он думает об этих “борцах”…

29 октября АС-7 был поставлен на зимовку в ТПД-43 под ответственность экипажа. Сдаточная команда и испытательная партия до весны отбыли в Ленинград.

24 декабря 1984 г. было принято решение ВМФ и Минсудпрома «О сроках и обеспечении проведения II этапа государственных испытаний опытного ГА “Поиск-6” на Тихоокеанском флоте». Этим решением предписывалось продолжение испытаний с погружением на 6000 м в период благоприятных погодных условий в июне- августе 1985 г.

В апреле и мае 1985 г. были проведены регламентные работы с комплектующим оборудованием, планово-предупредительный ремонт легкого корпуса и лечебный цикл аккумуляторных батарей. Разобрав поврежденную антенну гидролокатора кругового обзора обнаружили ее серьезные повреждения, свидетельствующие об ударах о твердые предметы, однако установить их причины так и не удалось. Антенна была демонтирована и отправлена поставщику на восстановительный ремонт. Флот был озабочен доставкой необходимой партии бензина “рафинат-риформинга” во Владивосток.

Наконец, в июне удалось собрать в Петропавловске-Камчатском необходимых представителей поставщиков. Доставили из ремонта и установили на АС-7 антенну гидролокатора кругового обзора; отремонтировали манипуляторное устройство и подключили его к бортовой системе гидравлики; установили грузовое устройство и новое ограждение антенны гидролокатора кругового обзора.

К началу июня испытательной партией под моим руководством был разработан план-график работ по подготовке к проведению II этапа государственных испытаний. Он был согласован с ответственным сдатчиком и командованием флотилии и предусматривал пять погружений батискафа с обшей продолжительностью работ 56 дней.

Пятого июня прибыл председатель комиссии Восточной группы Государственной приемки И.К.Герасимов, ознакомился с состоянием дел по подготовке АС-7 к продолжению испытаний и согласовал план-график подготовки и проведения 11 этапа государственных испытаний.

Председатель, из бывших командиров стратегических подводных крейсеров, в приемке работал недавно и опытных кораблей еще не принимал. Его педантичный подход и соблюдение “буквы закона” при рассмотрении документации всех насторожили. Он потребовал, чтобы все отступления от договорной спецификации, полученные на испытаниях, были подписаны главкомом ВМФ. А отступлений набралось достаточно:

– завышенные помехи работе гидроакустических станций;

– замененный на плоский вариант датчик индукционного лага;

– неработоспособность опытного образца системы автоматического управления в режиме стабилизации глубины и автоматических переходов по глубине;

Погрузка батискафа на палубу сухогруза “Зоя Космодемьянская" в Севастопольской бухте, 1984 г.

– неработоспособность опытных и макетных образцов научно-исследовательской аппаратуры;

– ненадежность работы опытного образца станции звукоподводной связи;

– некомплектность ЗИПа;

– истечение срока гарантий комплектующего оборудования.

Почти все вопросы необходимо было “снимать” совместными решениями Минсудпрома и ВМФ в Москве, а готовить эти решения в Ленинграде специалистами бюро и завода- строителя.

Главный конструктор проекта Ю.К.Сапожков со своей “творческой мастерской” и с участием главных конструкторов специализаций бюро прилагал большие усилия к подготовке необходимых решений в бюро и согласованию их в институтах ВМФ и на заводе. Большую поддержку и понимание он встречал со стороны главных наблюдающих по проекту Ю.В.Мануйлова (институт № 40 ВМФ). О.В.Корытова (ВП 1202 МО) и В. Н.Коркина (ВП 208 МО).

19 июня заместитель командующего флотилией собрал комиссию по проверке готовности АС-7 и плавсредств обеспечения к проведению II этапа государственных испытаний, включая глубоководное погружение. Если аппарат к этому времени был готов, то на флотилии не оказалось необходимого количества бензина “рафинат-риформинга” (около 300 т), не готов был участок подготовки дроби, не укомплектованы фотолаборатория и аппаратура обработки данных научно-исследовательского оборудования ГА. подлежащие размещению на борту базового судна. За бензином во Владивосток ушел “Аламбай”, и вернуться он мог только к концу месяца.

Выяснилась еще одна неприятность. Командование отдельного дивизиона АСС флотилии, куда были приписаны АС-7 и ТПД-43, образовало в своем составе новую единицу – группу, состоящую из батискафа и плавдока, и назначило ее командиром А.В.Павлова, бывшего командира “Поиска”. А на освободившееся место был назначен В.И.Петюх, ранее командовавший рабочим подводным аппаратом, базировавшимся на СС “Г.Козьмин”. Это был уже четвертый командир ГА за время его испытаний. Однако командование Камчатской флотилией отдавало себе отчет в том, что менять командира перед II этапом государственных испытаний нельзя, и поручило Павлову продолжить командовать на погружениях 1906-го.

К началу июля из бюро прибыли и пополнили испытательную партию главный конструктор проекта Ю.К.Сапожков, ведущие специалисты В.Ц.Коц (от проектантов), А.П.Смирнов и В.Ф.Пекарников (от электриков), А.С.Богданов (по устройствам).

Председатель назначил сбор государственной комиссии на 6 июля. Комиссия в течение 10 дней знакомилась с технической документацией по проекту 1906, материалами комиссии по I этапу государственных испытаний АС-7 и с решениями по полученным замечаниям. И.К.Герасимов признал уровень оформленных в Москве решений недостаточно высоким и потребовал разрешения главкома или его первого заместителя на приемку батискафа с отступлениями от спецификации, полученными на I этапе государственных испытаний.

В Москву с докладом о состоянии дел по сдаче опытного “Поиска-6” и для оформления требуемого разрешения послали меня от бюро и Н.Н.Чумичева от завода. Только 6 августа, с помощью начальника 1-го Главного управления Минсудпрома П.А.Черноверхского и начальника Управления поисково-спасательной службы ВМФ В.И.Герасимова, удалось подписать у первого заместителя главкома В.Н.Чернавина и заместителя министра судостроительной промышленности необходимое разрешение.

Транспортный плавучий док ТПД-43 проекта 746

9 августа председатель госкомиссии И.К.Терасимов в Петропаатовске-Камчатском получил правительственную телеграмму, подписанную Чернавиным и Шапошниковым, с разрешением производить приемку' ГА с ранее принятыми отступлениями от спецификации, а также без учета предложений госкомиссии I этапа, с последующим включением этих предложений в протокол II этапа гос- испытаний.

Тем временем АС-7 был выведен из плавдока и переведен к “Атамбаю" для консервации азотом цистерн плавучести с последующим заполнением бензином. Было принято 280 м³ бензина, оставалось только 60 м³ – на два заполнения маневровых цистерн.

Только вечером 8 августа, после приема дроби и контрольной вывески АС- 7 был взят на буксир СБ-12 и в сопровождении “Козьмина” и СС-83 был выведен в полигон для контрольного погружения и доставки груза на фунт. На следующий день в полигоне с глубинами 700 м груз с помощью водолазов был закреплен под днищем батискафа и подготовлен к погружению. Погода тихая, накат волны два балла, данные пирологии в полигоне не замерялись. Председатель определил экипаж погружения: командир А. В. Павлов, его помощники В.В.Милашевский и М.И.Севрюгин, сам И.К.Терасимов и ответственный сдатчик манипуляторного устройства С.А.Сардарян.

Работа под водой продолжалась с 11.38 до 19.20, батискаф маневрировал на глубинах до 740 м, вставал на якоря, подтягивался к фунту.

Разбор результатов погружения на заседании комиссии показал недостаточно устойчивую гидроакустическую связь на предельных дальностях, неработоспособность гидролокатора носовых углов обзора, разброс полученных скоростей по показаниям абсолютного и относительного лагов, плохую подготовку телевизионной системы и якорных лебедок.

Комиссия заседала без представителей промышленности, а мы могли бы прояснить причины некоторых замечаний.

Так, разброс полученных скоростей могло вызвать подводное течение, скорость которого председатель не удосужился замерить. Телевизионной системе, разрешающая способность которой ниже, чем у человеческого глаза, могла мешать малая прозрачность воды, поэтому на телеэкране экипаж не наблюдал грунт. Поскольку гидрологические характеристики перед погружением не замерялись, то вполне вероятной причиной неустойчивой связи мог явиться температурный скачок.

После объяснений с председателем, тот решил повторить контрольное погружение с замером скоростей.

10 августа подзарядили аккумуляторные батареи и дозаправили дробью бункеры. К 17 часам закончили подготовку' и отошли на глубину 250 м. Погода солнечная, накат волн высотой до 1,5 м. Экипаж погружения – командир А.В.Павлов, его помощник В.В.Милашевский, председатель комиссии И.К.Терасимов и ответственный сдатчик системы навигации А. В. Лубков.

Погружение продолжалось с 18.00 до 20.00, батискаф работал на глубинах до 242 м, перемещаясь со скоростью до 2,5 узлов.

Следующий выход для глубоководного погружения был назначен председателем на 15 августа. До этого ГА был догружен бензином. Ю.К.Сапожков с В.Ц.Коцем по расходу дроби при прошлом погружении, сообщенному помощником командира АС-7, провели расчет дифферентовки ГА и определили количество дроби, необходимое для глубоководного погружения. По данным Сапожкова, сдаточная команда произвела дозагрузку дроби в бункеры батискафа. Однако, как ни странно, контрольная вывеска ГА не была произведена, и это сказалось на результате очередного погружения.

По погодным условиям выход был перенесен на 16 августа. Впереди пошел “Козьмин” с госкомиссией, испытательной партией и сдаточной командой на борту, за ним СБ-163 с АС-7 на буксире и СС-83. Гидрографическое судно “Л.Соболев” ждало в полигоне. Председателем был определен экипаж погружения: командир А.В.Павлов, его помощники В.В.Милашевский и М.И.Севрюгин, ответственный сдатчик Л.П.Лазута и сам И. К. Герасимов.

Сначала водолазы почти два часа освобождали ограждение антенны гидролокационной станции от буксирного троса. В 13.15 начали погружение, и в течение следующих полутора часов пытались уйти на глубину. Несмотря на работу движительно-рулевых колонок и выпуск 24% бензина из носовых и 12% – из кормовых цистерн, батискаф оставался на поверхности. Наконец, в 15.52, неудачные попытки были прекращены, и вечером отошли в базу.

На следующий день проверили клапаны травления бензина и ссыпки дроби. Все работало нормально. Досыпали дробь в оба балластных бункера “под завязку”, но получили указание оперативного дежурного флотилии вернуться в базу по погодным условиям.

Председатель назначил комиссию в составе Сапожкова, Коца и строителя Е.М.Трусова для определения причин срыва погружения 16 августа. Сняв показания приборов измерения количества бензина и дроби на борту АС-7 и произведя необходимые расчеты, комиссия установила несоответствие выданных экипажем данных по расходу бензина и дроби при погружениях 9 и 10 августа, в результате чего последующие расчеты дифферентовки не соответствовали состоянию батискафа. Учет расхода переменных грузов экипажем при погружении велся по секундомеру с записью результатов и, естественно, не мог быть точным. Комиссия предложила председателю включить в предложения его госкомиссии пункт по установке автоматических счетчиков расходуемых грузов. А пока необходимо было после каждого приема бензина и дроби проводить контрольную вывеску.

19 августа в 18 часов председатель вывел свою эскадру в прежнем составе в море для выполнения глубоководного погружения. Утром следующего дня все корабли прибыли в полигон. Состав экипажа погружения тот же.

За первым в нашей стране погроужением на такую глубину Ю.К.Сапожков, наблюдал с ГКП “Г.Козьмина”:

“10.00. Экипаж АС-7 занял свои места. Отдан буксир. Установлена гидроакустическая связь. Запросили “добро” на погружение.

10.40. АС-7 на поверхности. Запрашивает катер.

10.51. Катер подошел к АС-7. На его борт перешли Герасимов, Лазута и Милашевский.

11.01. Катер у борта СС “Г.Козьмин”. Оказалось, экипаж забыл папку со схемой маневрирования и планом-часовиком!

12.40. Все вернулись на АС-7. Получили "добро ” на погружение.

12.50. АС-7 ушел под воду с дифферентом 15° на корму.

13.00. Закончил дифферентовку. Начал погружение.

18.42. Потеря гидроакустической связи. Идет непрерывный вызов на связь.

19.58. Связь восстановления. Глубина погружения 5800м, под килем 200м. Дистанция до АС- 7 6440 м.

20.14. Глубина погружения 6000 м. Географические координаты АС-7: Ш 51° 54,15’, Д 160° 54,3’.

20.56. Глубина погружения 5200 м. Скорость всплытия около 6 м/с. 22.34. АС- 7 всплыл на поверхность.

После всплытия проводилась проверка дальности радиосвязи. АС- 7 остался в дрейфе, а СС “Г.Козьмин”ушло на восток. На дистанции 46 км радиосвязь прервалась. В 2 часа ночи следующих суток все корабли собрались в полигоне и установленным ордером ушли в базу”.

21 августа с утра на “Козьмине” состоялось заседание госкомиссии без представителей промышленности, а во второй половине дня председатель устно информировал ответственного сдатчика и главного конструктора, что глубоководное погружение выполнено, достигнута глубина 6016 м. Однако осуществлены далеко не все проверки, так как была потеряна герметичность кормовой цистерны маневрового бензина, на глубине 4000 м отказывали насос гидравлики и движительно-рулевые колонки, помутнел кормовой иллюминатор, затекали кабельные вводы в прочный корпус, было отмечено низкое сопротивление изоляции аккумуляторных батарей. Окончательное решение госкомиссии предстояло вынести после расшифровки данных бортовой регистрирующей аппаратуры.

В Москву, Ленинград и Владивосток были отправлены телеграммы о проведении глубоководного погружения. В Ленинграде завершили подготовку решения о проведении опытной эксплуатации “Поиска-6”.

27 августа аппарат был поставлен в ТПД-43, при этом был поврежден грузовой лоток со сменным инструментом манипуляторного устройства.

Доковый осмотр АС-7 выявил разгерметизацию двух цистерн маневрового бензина и прилегающих цистерн плавучести, затекание четырех кабельных вводов, повреждение лотка манипуляторного устройства, затекание кабельного ввода в электродвигатель насоса гидравлики. Кроме того, малое сопротивление изоляции системы автоматического управления вызвало отказы в работе движительно-рулевых колонок. Оно, в свою очередь, было следствием выгорания межэлементных соединений и борное пяти элементов обоих контейнеров аккумуляторных батарей.

Только 30 августа председатель госкомиссии официально предъявил промышленности замечания по результатам государственных испытаний “Поиска-6”:

– по ГА в целом – несоответствие спецификационным скорости и дальности плавания и неукомплектованность ЗИПа;

– по звукоподводной связи – уровень гидроакустических помех превышает норму ТУ;

– по гидроакустической станции носовых углов обзора – не работает по прямому назначению;

– по навигационной гидроакустической станции – не отвечает требованиям ТУ;

– по навигационному комплексу – не отвечает требованиям ТУ;

– по научно-исследовательскому оборудованию – необходимо решение по его замене;

– по системе автоматического управления – не отвечает требованиям ТУ;

– по опытным образцам – не представлены утвержденные акты испытаний;

– по фотографиям АС-7 – не соответствуют требованиям инструкции;

– по погружным аккумуляторным батареям – отсутствуют два комплекта в ЗИПе;

– по легкому корпусу – нарушение целостности;

– по системе наружного освещения – световые приборы не отвечают требованиям ТУ;

– по ведомости снабжения – не соответствует договорной спецификации;

– по режиму обитаемости – не представлены акты заводских ходовых испытаний.

Из предъявленных замечаний следовало, и председатель это подчеркнул, что для приемки опытного ГА АС-7 необходимы решение главкома по корректировке договорной спецификации, корректировка технических условий на указанное оборудование и заключенные с ВМФ договоры завода на завершение не выполненных ранее работ.

Вот как оценивал сложившуюся ситуацию с батискафом его главный конструктор Ю.К.Сапожков в письме из Петропавловска-Камчатского, адресованном 5 сентября 1985 г. в свою “творческую мастерскую”:

“Дорогие мои коллеги, прежде всего, хочу сообщить Вам, что дела наши здесь хреновые! Мало нам было мудаковатого председателя, так мы еще умудрились поломать легкий корпус с нарушением герметичности цистерн маневрового бензина и балластной… Пока все попытки “подмандить”поломанные места, стянув расслоения болтами на компаунде, положительного результата не дали. Свистит!

На предельную отметку сходить вообще-то хорошо, хотя и со второго захода (первый раз не смогли “нырнуть", так как была зыбь высотой более 3 м, а “Павлуша" еще на поверхности пересыпал дроби). Отказы, совпавшие с хождением на предельную отметку, следующие: на 4200 м вырубилась кормовая колонка – сгорели оба предохранителя и при попытках врубить снова продолжали гореть; на 5600 м вырубилась правая носовая колонка и попыток ее врубить не предпринималось; упала до нуля изоляция аккумуляторных батарей; не поднимаюсь до 100% давление насосного агрегата гидравлики; при всплытии на 3000 м упало напряжение аккумуляторной батареи до 165 В, ну и еще разные мелочи…

У председателю есть желание принять заказ или закруглиться. Он поэтому мечется и грозит перерывом, если не будет решения парткома и нашего министра.

В решении он хочет видеть следующие вопросы:

1. Снижение скоростей с корректировкой спецификации.

2. Ремонт легкого корпуса выполнить в опытную эксплуатацию.

3. Перенос носовых светильников в опытную эксплуатацию.

4. Демонтировать гидролокатор носовых углов после испытаний.

5. Станцию гидроакустической навигации принимать как опытный образец.

6. Заменить nocie испытаний выступающую антенну индукционного лага на тоскую.

На фоне “Лазутовки”: В.И.Водопьянов, Ю.А.Филиппов, Н.Е.Видус, С.И.Деггев, 1984 г.

Кроме того, до подписания приемного акта завод должен представить ему договоры на все работы, подлежащие выполнению в период опытной эксплуатации. Я давно подвигал Лазуту отправить на завод закрытую телеграмму по всем этим вопросам, но подвигнуть никак не могу – его постоянно отвлекает от работы приехавший его адъютант Тупицын.

Сам же я не в самой лучшей форме. У меня уже два раза серьезно прихватываю сердце, так что пришлось отлеживаться. Решение по всем указанным вопросам желательно не затягивать, а то председатель еще действите.1ьно официально прервет испытания и тогда обратного хода практически не будет. Вот такие пироги!”

“Творческая мастерская" в Ленинграде, засучив рукава, приступила к подготовке необходимых решений. Для их оформления в Москву были командированы Н.Н.Чумичев, В.М.Зайцев и я. Большую помощь в оформлении решений в Москве оказали представитель 1-го Главного управления В.В.Семенов и офицеры Управления поисково-спасательной службы ВМФ Н.И.Ларьков и А.Ф.Герасимов. А вот оформление заводом договоров с заказчиком по работам в период опытной эксплуатации АС-7 затягивалось по его же вине.

Тем временем председатель по завершении докового осмотра предложил заводу-строителю привести батискаф в работоспособное состояние, по возможности устранив замечания, и назначил на 10 сентября контрольный выход.

Сдаточная команда временно загерметизировала бензиновые цистерны, провела ремонт и лечебный цикл аккумуляторных батарей, ремонт кабельных вводов и лотка манипуляторного устройства, подняла сопротивление изоляции системы автоматического управления и отремонтировала кабельный ввод в электродвигатель насосного агрегата системы гидравлики.

После проведения всех необходимых проверок АС-7 был выведен из ТПД-43, заправлен бензином и дробью, и 12 сентября была проведена контрольная вывеска, которая показала отрицательную плавучесть аппарата около 4,5 т и дифферент на нос 2°. Однако выход не состоялся, так как отсутствовал в планах флотилии и флота.

В тот же день был оформлен контрольно-опросный лист с подписями ответственного сдатчика Л.П.Лазуты и командира АС-7 В.И.Петюха. В нем было отмечено следующее состояние ГА:

– по системе погружения и всплытия – не герметична кормовая балластная цистерна;

– по системе плавучести – не герметична кормовая цистерна маневрового балласта;

– по системе ВВД – давление 395 кГс/см² ;

– по аккумуляторным батареям: группа 1 – 242 В, 5 кОм; группа 2 – 240 В, 5,3 кОм.; вспомогательная группа – 29 В, 7,5 кОм.; аварийная группа – 29 В, 7,5 кОм;

– регистрирующая аппаратура – наработано 2 ч 30 мин. из 10 ч;

– на борту дроби в бункерах: носовом 14 т, кормовом 12,9 т;

– бензина 262 м³ (корма 50%, нос 50%).

Остальные системы и устройства были проверены и приняты без замечаний (контрольные параметры задействованных на погружении систем и устройств соответствовали требованиям технических условий, и эти системы и устройства были готовы к действию).

Только вечером 14 сентября “Г.Козьмин” взял на буксир АС-7 и в сопровождении МПК вышел в море для контрольного погружения в полигоне с глубинами до 800 м.

К 8 утра 15 сентября отряд кораблей пришел в полигон. Председатель определил экипаж погружения: командир капитан 3-го ранга А.В. Павлов, его помощник по НИР капитан-лейтенант М.И.Севрюгин, вместо помощника по ЭМЧ – матрос Макаров, председатель госкомиссии капитан 1-го ранга И.КТерасимов и ответственные сдатчики навигационного комплекса инженер А. В.Лубков и манипуляторного устройства инженер С.А.Сардарян.

Гидрометеоусловия – низкая облачность, дождь, ветер умеренный, волнение 3-4 балла, температура воды 6°С, воздуха – 12°С.

Это погружение заслуживает того, чтобы взглянуть на него с разных сторон. Вот что наблюдал с ГКП базового судна Ю.К.Сапожков:

“9.15. Сбор на ГКП. Председателю предъявлен контрольно-опросный лист готовности АС- 7к погружению. Инструктаж экипажа погружения.

10.30. Катер для пересадки экипажа спустить не могут из-за килевой качки на зыби.

11.30. Пытаются спустить спасательный катер № 1.

11.40. Катер принял часть экипажа и в опасных условиях пересадил людей на АС-7.

11.45. С катера доложили о заклинке руля. Готовят к спуску спасательный катер № 2.

12.46. Председатель и гражданская часть экипажа погружения с большими трудностями перешла на катер и была высажена на АС- 7.

13.20. Оба спасательных катера подняты на борт СС “Г.Козьмин".

13.26. АС-7 погрузился. Запрос о действиях экипажа. Ответ не понятен.

13.30. Получен доклад – глубина погружения 200м.

13.36. Запрос о действиях экипажа. Ответа нет.

13.45. Доложили, что сидят на грунте. Нет ссыпки дроби из носового бункера. Глубина погружения 800м.

13.50. Готовятся к аварийному сбрасыванию бункеров с дробью.

14.02. Запрос о действиях экипажа. Просят все суда отойти на 2 км.

14.10. Доложили – дифферент на нос /4°, крена нет.

14.15. Рекомендация на АС-7: для аварийного всплытия отдайте носовой бункер и постоянно ссыпайте дробь из кормового бункера.

14.37. Аппарат всплыл, к нему направлен спасательный катер СС "Г.Козьмин".

А вот – выписка из вахтенного журнала АС-7, сделанная экипажем после его всплытия по черновым записям 15 сентября:

“11.00. Сняты стопоры с контейнеров АБ, бункеров дроби и привода отдачи гондолы магнитометра. Подготовлен отсекатель на манипуляторном устройстве. Проверено истекание дроби из бункеров. Дробь течет. Система плавучести соответствует инструкции. Замечаний нет.

13.17. Задраен верхний входной люк.

13.20. Принят балласт в кормовую цистерну.

13.21. Открыт клапан вентиляции носовой балластной цистерны. Открыты поплавковые затворы ограждения входного люка.

13.24. Открыт и закрыт клапан вентиляции кормовой балластной цистерны. Включены все колонки на передний ход.

13.25. Открыт клапан вентиляции кормовой баластной цистерны.

13.26. Застопорены машины носовых колонок.

13.27. Начали ссыпку дроби из носового бункера – 30 с. Начали ссыпку дроби из кормового бункера – 30 с.

13.30. Ссыпка дроби из носового бункера – 30 с.

13.31. Ссыпка дроби из носового бункера – 30 с.

13.32. Ссыпка дроби из носового бункера – 60 с.

13.34. Закрыты клапаны вентиляции всех балластных цистерн.

13.36. Открыт клапан ВВД на продувание кормовой балластной цистерны – Юс.

13.37. Открыт клапан ВВД на продувание кормовой балластной цистерны – 10 с.

13.38. Открыт клапан ВВД на продувание кормовой балластной цистерны – 21 с. Продута носовая балластная цистерна – 20 с.

13.40. Легли на грунт. Вышел из строя электродвигатель носовой колонки правого борта. Вышла из строя станция звукоподводной связи. Давление ВВД: в первой группе 270 кГс/см² , в командирской группе 320 кГс/см² .

13.41. Дробь из носового бункера не высыпается. Принято решение отдать бункеры, всплывать аварийно. Количество дроби в носовом бункере 84%, в кормовом 52%.

14.00. Количество бензина в маневровых цистернах: в корме 46%, в носу 52%. Дифферент на нос 14°, крен (Р.

14.15. Отстрелены бункеры. Запущены обе носовые колонки на всплытие. Скорость всплытия 1,2 м/с, дифферент на нос 8°.

14.16. Скорость всплытия 1,8 м/с. Глубина погружения 400 м.

14.20. Глубина погружения 10 м. Продуты все балластные цистерны.

14.21. Всплыли в надводное положение. Закрыты кингстоны балластных цистерн. Выпустили три сигнальные ракеты ”.

И наконец – разъяснения командира АС-7 А.В.Павлова, сделанные Ю.К.Сапожкову после погружения:

“До погружения были включены измеритель глубины, навигационный комплекс, эхолот и регистрирующая аппаратура. При обязательной проверке ссыпки дроби из бункеров возникло сомнение в ее свободном вытекании из носового бункера. При погружении дифферент постоянно увеличивался и достиг 22-23° на нос. Для одержания погружения травили дробь из кормового бункера, постоянно работали на всплытие носовые колонки и частично продували носовую балластную цистерну. В вахтенном журнале ошибочно записано продувание кормовой балластной цистерны. Был выпущен на 20 м носовой якорь. Эхолот не показывал расстояние до грунта, так как был включен на диапазон работы у грунта. При столкновении с грунтом дифферент отошел до 140 на нос.

При нахождении на грунте после сброса носового бункера дифферент отошел к ОР, а после сброса кормового бункера вернулся к 20° на нос, отошел на корму и остановился на 8° на нос. Периодически при всплытии открывались клапаны вентиляции балластных цистерн.

После всплытия при подходе спасательного катера с СС “Г.Козьмин" была обломлена стойка леерного ограждения и поврежден борт АС- 7 в районе средних цистерн плавучести ”.

Установление объективной картины происшедшего было затруднено тем, что отсутствовали какие-либо записи на записывающем устройстве бортовой регистрирующей аппаратуры, планшете автопрокладчика навигационного комплекса, не было записи переговоров и команд экипажа на бортовом магнитофоне, отсутствовала запись на ленте самописца бортового эхолота… Таким образом, кроме записей в вахтенном журнале, сделанных уже после погружения, устных уточнений командира по ним и его субъективных дополнений относительно действий экипажа при погружении ничего не осталось. Вся регистрирующая аппаратура, объективно фиксирующая параметры погружения и переговоры экипажа, оказалась не задействована. А по опросному листу, оформленному перед погружением, замечаний по ней не было.

По расписанию обязанностей экипажа эта аппаратура находится в ведении помощника командира по НИР, а на погружении 15 сентября его функции выполнял матрос, не допущенный к самостоятельному управлению батискафом. Значит, эта аппаратура при погружении либо не была правильно включена на запись, либо последняя была уничтожена после погружения. В любом случае это прямое нарушение инструкции по управлению АС-7, допущенное командиром под руководством председателя госкомиссии.

Следует отметить любопытное совпадение условий погружения на “Поиске-6” командира И.П.Цуркана под руководством А.Ф.Старовойтова 28 апреля 1982 г. и погружения командира А.В.Павлова под руководством И.К.Герасимова 15 сентября 1985 г. В обоих случаях отрицательная плавучесть составляла около 3 т. И скорость погружения достигала более 1 м/с, с той лишь разницей, что в первом случае дифферент возрастал до 20° на корму, а во втором – на нос. В первом случае не работал клапан выпуска дроби из кормового бункера, а во втором – из носового.

Но в первом случае Цуркан, обнаружив аварийную ситуацию, доложил по звукоподводной связи руководителю погружения на «Рудницкий» и получил указание о принятии экстренных мер к всплытию, а во втором случае руководитель погружения был на борту АС-7 и своевременно не скомандовал Павлову аварийное всплытие, в результате не предотвратив аварию.

Единственным документом, составленным непосредственно при погружении и предъявленным председателю после него, оказались черновые записи члена экипажа инженера А.В.Лубкова, ответственного сдатчика навигационного комплекса, куда входил индукционный лаг. Одной из его задач при погружении была проверка показаний этого лага. При погружении Лубков находился в верхнем помещении прочного корпуса и снимал показания с приборов лага и прецизионного измерителя глубины через каждые 30 секунд с начала погружения и до столкновения с фунтом, не подозревая об аварийной ситуации.

Первоначально этому документу никто не придал значения, и он остался у Лубкова. Позднее, когда стали анализировать действия экипажа при погружении и записи в вахтенном журнале, именно этот документ позволил восстановить истинную картину событий.

После погружения 15 сентября АС-7 отбуксировали в Авачинскую губу и 17 сентября поставили к борту “Аламбая” у мыса Козак для разгрузки бензина. “Козьмин” с госкомиссией и сдаточной командой на борту встал рядом на якорь для обеспечения пожаробезопасности в связи с утечкой бензина из поврежденных цистерн плавучести.

Еще в море после злополучного погружения председатель госкомиссии И.КТерасимов предложил ответственному сдатчику и главному конструктору не распространяться о причинах аварийной ситуации до докового осмотра АС-7, а сам уже утром 18 сентября катером ушел в штаб флотилии для доклада и консультаций.

Вернувшись вечером, председатель собрал комиссию и предложил подготовленный ею приемный акт не подписывать, глубоководное погружение не засчитывать и испытания прервать до окончания заводом ремонтно-восстановительных работ на батискафе. Ответственному сдатчику Л.П.Лазуте и главному конструктору Ю.К.Сапожкову он сообщил, что глубоководное погружение 20 августа он не засчитывает, так как при контрольном погружении 15 сентября не было проверки устранения всех замечаний, и требует повторить контрольное погружение.

Вот те раз! Сам разбил “Поиск” при последнем контрольном погружении и требует его повторить, так, как будто к аварийной ситуации при погружении он никакого отношения не имел!

Представителям промышленности связаться с Ленинградом и Москвой удалось только 19 сентября, когда “Козьмин” встал к причалу № 5. А там уже получили информацию, интерпретированную председателем госкомиссии. Лазуте и Сапожкову пришлось оправдываться и долго объяснять, что случилось.

К вечеру 20 сентября АС-7 был поставлен в ТПД-43. Личный состав по приказу командира не пустил в прочный корпус представителей промышленности. На следующий день был проведен осмотр батискафа. Ниже приведены впечатления Ю.К.Сапожкова по результатам этого осмотра:

"Впечатление скверное. Разбита и вдавлена нижняя часть носовой оконечности и по ее обоим бортам идут две вертикальные трещины. Антенна индукционного лага обломлена по линии крепления чувствительного элемента, антенна гидролокатора кругового обзора отсутствует, из ее фундамента торчат только обрывки проводов и остатки ограждения. Носовая колонка движительно-рулевого комплекса погнута по фланцу и смято ее ограждение. При проверке гидравлики масло течет из этой колонки. Внутри носовой оконечности сорваны с фундаментов носовая телевизионная камера и ее светильники.

При осмотре пульта управления командира обнаружили тумблер травления дроби из носового бункера в положении “автомат”, а все остальные органы управления в исходном положении. Со вчерашнего дня личный состав успел развернуть кормовую колонку в ДП и открыть все кингстоны. Значит, запускали гидравлику. Вероятно, не зря вчера с АС- 7 выгнали представителей сдаточной команды! Но непонятно, зачем и почему?А на душе похабно!".

Когда все возможные “грехи” без участия сдаточной команды и испытательной партии были прикрыты и произведен доковый осмотр батискафа, командованием флотилии была назначена “комиссия по расследованию обстоятельств аварийного касания грунта АС-7”. Касания – и не более того! А аппарат разбит и в море выйти не может. И еще странность – комиссия только флотская и в ней ни одного представителя промышленности! А самая интересная странность – в комиссию вошел председатель, виновник аварийной ситуации, в результате которой и произошло это “касание грунта”. Ну как можно было ожидать объективной оценки событий таким составом комиссии расследования ЧП на флотилии? Все протесты ответственного сдатчика и главного конструктора отметались в сторону. Комиссия сделала вывод, что причиной аварийного касания фунта была нессыпка дроби из носового бункера, являющаяся следствием плохой конструкции клапана ссыпки дроби и бункеров в целом.

После подписания акта комиссией командующий флотилией Д.М.Комаров вечером 28 сентября, перед утверждением акта, пригласил к себе представителей промышленности и некоторых членов комиссии. Вот что я записал на этой встрече:

“Сапожков – Бункер на дне и установить причину отказа клапана выпуска дроби не представляется возможным, а проверку его работоспособности перед погружением производил матрос, не допущенный к самостоятельной работе.

Комаров – Проверки должен проводить сдаточный экипаж, назначаемый директором завода.

Корытов (представитель ВП 208 МО) – Но член сдаточного экипажа перед погружением был заменен матросом Макаровым?

Комаров – Записей в опросном листе об отводе Макарова нет. Председатель только допускает к погружению, а назначать экипаж должен ответственный сдатчик.

Лазута – Председатель не докладывал на СС “Г.Козьмин ”о своих действиях при погружении, тем самым исключил возможность контроля его действий ответственным сдатчиком и испытательной партией.

Герасимов – Я как руководитель погружения был на АС- 7 и свои действия не счел необходимым докладывать на СС “Г.Козьмин", тем более, что связь была неустойчивой, и было не до того!А рекомендаций мне не надо! Тем более АС-7 был подготовлен плохо. Балластировка была произведена неверно. Скорость при погружении достигала 1,8 м/с.

Комаров – Где журнал дифферентовки ? Где акт по результатам контрольной вывески?

Лазута – Имеют место разночтения этих документов и записей вахтенного журнала.

Комаров – Нужно иметь регистрирующую аппаратуру. Во время аварии писать некогда. Нужен “черный ящик”, включающийся автоматически.

Чумичев (представитель дирекции завода) – Аварию можно было предотвратить, сбросив бункера до касания грунта, что предусмотрено инструкцией по управлению.

Комаров – Необходима автоматика, предусматривающая исключение аварийных ситуаций, или, по крайней мере, перечень основных аварий и рекомендации по действиям личного состава в этих ситуациях.

Евсеев (представитель института № 40 ВМФ) – Причина аварийного касания – нессыпка дроби из носового бункера. Это несовершенство конструкции, однако вина командира в том, что, будучи не уверен в работоспособности клапана выпуска дроби, он все же пошел на погружение ”.

А ведь именно институт № 40 ВМФ должен был разработать рекомендации личному составу по действиям в аварийных ситуациях, но своевременно не сделал этого!

По итогам этой встречи представители промышленности Л.П Лазута и я подготовили замечания к акту комиссии и направили их в свое министерство:

1. Комиссия по расследованию обстоятельств аварии опытного АС-7 должна быть двусторонней, с включением в нее представителей промышленности, поскольку ГА еще не был передан флоту.

2. В состав комиссии по расследованию обстоятельств аварии не мог быть включен ее участник И.К.Герасимов.

3. Комиссия сделала необъективное заключение о причинах аварии, основываясь только на докладе командира АС-7, без учета других данных.

4. Причиной возникновения аварийной ситуации при погружении 15 сентября 1985 п явилась нессыпка дроби из носового бункера либо по причине плохой подготовки ГА к погружению, либо вследствие дефекта конструкции выпускного клапана дроби.

5. Причина аварии – несбрасывание экипажем бункеров с дробью в возникшей аварийной ситуации, что было прямым нарушением инструкции по управлению АС-7.

Позиция, занятая руководством завода-строителя, бюро-проектанта и министерства, оказалась слишком пассивной. В это время в Москве находилось на согласовании совместное решение о передаче опытного ГА “Поиск-6” флоту в совместную с промышленностью опытную эксплуатацию по программе, разработанной бюро и согласованной институтами ВМФ. В это решение был включен перечень всех необходимых ремонтно-восстановительных работ, и все надеялись в период совместной опытной эксплуатации АС-7 произвести работы по ремонту и улучшению тактико-технических элементов ГА, рекомендованные госкомиссией. Именно поэтому вопросов по аварии больше никто не поднимал, и председатель госкомиссии, Камчатская флотилия, сдаточная команда и испытательная партия ожидали решения Москвы. Туда был командирован главный конструктор батискафа и представитель руководства завода.

У причала №5: А. А. Белоглазое, Е.Н.Шанихин, Л.ПЛазута, А.В.Сафронов, В.М.Зайцев, 1985 г.

Но Москва решила по-своему: испытания АС-7 прервать, заводу-строителю в счет строительства опытного ГА произвести ремонтно-восстановительные работы и по их окончании вновь предъявить аппарат государственной комиссии для производства повторного глубоководного погружения.

15 октября 1985 г. в Пефопавловске-Камчатском государственная комиссия составила акт о перерыве в испытаниях в связи с тем, что имеются неисправности, дефекты и поломки вооружения и технических средств АС-7:

– нарушение целостности легкого корпуса, нижней части носовой оконечности, обшивки цистерн балластных и плавучести:

– отсутствует антенна гидролокационной станции с приводом вращения;

– вышла из строя носовая колонка движительно-рулевого комплекса;

– носовая фуппа светильников забортного освещения не обеспечивает наблюдение и фотографирование изображения на видеоконтрольном устройстве носовой телевизионной камеры;

– сопротивление изоляции аккумуляторных батарей ниже нормы;

– антенна станции звукоподводной связи экранирована твердым балластом.

Остались не завершенными следующие виды государственных испытаний:

– проверки скорости подводного хода и дальности плавания экономическим ходом, которые не соответствовали требованиям спецификации:

– глубоководное погружение на 6000 м по причине выхода из строя колонок, падения сопротивления изоляции аккумуляторных батарей, затекания трех светильников, падения давления в системе гидравлики на 20% от номинального, отказа кормовой якорной лебедки, не предъявленного манипуляторного устройства.

Приложением к акту являлся перечень работ, выполнение которых было необходимо до возобновления государственных испытаний, состоящий из 20 пунктов.

Вот таковыми оказались плачевные результаты сдачи опытного АС-7 в 1985 г.

И ни в одном документе не было упоминаний об аварии 15 сентября и ее причинах, как будто все имевшие место неисправности и поломки явились результатом дефектов конструкции или небрежения промышленности при строительстве и сдаче батискафа.

Это было несправедливое и жестокое решение по отношению к создателям уникального сооружения в истории отечественного подводного кораблестроения.

По положению акт о перерыве государственных испытаний должен был подписывать ответственный сдатчик АС-7. С моей подачи Л. П .Лазуга подписал акт с общим особым мнением:

"Приведенные неисправности, дефекты и поломки вооружения и технических средств опытного ГА АС- 7 не могут являться причиной перерыва госиспытаний, так как были получены в результате нарушения экипажем под руководством председателя госкомиссии инструкции по управлению ГА во время дополнительного погружения 15 сентября 1985 г., не предусмотренного программой госиспытаний.

Не зачтение ранее выполненного глубоководного погружения опытного ГА “АС- 7” на 6000м неправомерно, поскольку все замечания госкомиссии по нему были устранены и проверены на дополнительном погружении 15 сентября 1985 г., кроме манипуляторного устройства, проверка которого была сорвана происшедшей аварией.

В связи с вышеизложенным перерыв госиспытаний не правомерен. Опытный ГА АС-7 должен быть принят флотом в совместную с промышленностью опытную эксплуатацию с проведением необходимых ремонтно-восстановительных работ и последующим испытанием по корректированной программе опытной эксплуатации ”.

Дополнительно председатель госкомиссии составил “Протокол рассмотрения предложений комиссии Государственной приемки по улучшению боевых и эксплуатационных качеств опытного автономного глубоководного аппарата АС-7 проекта 1906” и выслал его в январе 1986 г. старшему уполномоченному ВП 208 МО Э.Е.Николаеву для дшшнейшего оформления в Ленинграде у директора завода В.Л.Александрова и начальника бюро Г.Н.Чернышева.

Протокол содержал более 30 позиций, предварительно согласованных с ответственным сдатчиком и заместителем главного конструктора проекта, предлагавших выполнить проработки:

– по замене части комплектующего радиоэлектронного оборудования на более совершенное, разрабатываемое промышленностью;

– по замене материала легкого корпуса и цистерн плавучести;

– по более надежной конструкции узлов отвода тока от аккумуляторных элементов и размещению последних в контейнерах, заполненных диэлектрической жидкостью;

– по автоматической записи текущих значений дифферента, разворота колонок, лопастей винтов, расхода маневренных средств (дробь, бензин) на регистрирующую аппаратуру.

Кроме того, предлагалось принятие для эксплуатации на АС-7 целого ряда образцов радиоэлектронного вооружения и замена всех макетных и опытных образцов радиоэлектронного вооружения с истекшими сроками службы на серийные после организации их производства.

В начале февраля 1986 г. этот протокол был рассмотрен ВЛ.Александровым и Г.Н.Чернышевым и возвращен председателю госкомиссии с уведомлением, что он будет согласован промышленностью одновременно с подписанием приемного акта “Поиска-6”.

В середине марта было принято решение Минсудпрома и ВМФ “О порядке и сроках завершения государственных испытаний опытного глубоководного аппарата “Поиск-6”. Этим решением разрешалась корректировка договорной спецификации ГА по результатам, полученным на государственных испытаниях. Предписывалось выявить причины расслоения стеклопластиковых конструкций легкого корпуса и выдать рекомендации по их устранению, выполнить проработки по предложениям госкомиссии и принять по ним технические решения, завершить ремонтно-восстановительные работы по ГА во II квартале 1986 г., продолжить государственные испытания в июле и в III квартале закончить их контрольным выходом на рабочую глубину погружения и ревизией механизмов и оборудования.

Тем временем в Ленинграде на заводе и в бюро кипела работа по привлечению контрагентов к ремонту легкого корпуса и поврежденного комплектующего оборудования. Их контролировал главный инженер завода М.Б.Филимонов на еженедельных диспетчерских совещаниях.

Специалисты ЦНИИ ТС и завода “Пелла” в I квартале провели на батискафе ревизию легкого корпуса и разработали новую технологию ремонтно-восстановительных работ. Корпусники бюро С.Д.Павлов и Б.С.Шкляревский в марте разработали ремонтные эскизы, однако “Пелла” до мая так и не смогла командировать своих специалистов для ремонта корпуса, поскольку завод-строитель еще не доставил в Петропавловск необходимые материалы.

Бюро-проектант в I квартале откорректировало спецификацию и выполнило предписанные ему проработки по рекомендациям государственной комиссии, согласовало их результаты с наблюдением института № 40 ВМФ и привлекаемыми контрагентами, однако понудить последних к выполнению работ до мая так и не удалось.

Завод-строитель не смог укомплектовать полученные аккумуляторные элементы необходимыми резинотехническими деталями – их ему не поставили!

В начале мая Совет директоров под председательством директора завода- строителя рассмотрел ход подготовки “Поиска-6” к завершающему этапу государственных испытаний и обязал должников форсировать выполнение порученных работ. Однако к концу июня ремонт легкого корпуса еще не был начат, аккумуляторные батареи не укомплектованы новыми элементами, антенна гидролокатора кругового обзора не поставлена. Только в июле удалось отправить в Петропавловск-Камчатский спецрейсом самолет с материалами для ремонта легкого корпуса и антенной гидролокатора, и на АС-7 силами специалистов завода “Пелла” начались ремонтно-восстановительные работы по легкому корпусу. Только к началу сентября удалось завершить ремонт корпуса и приступить к его прочностным испытаниям, которые выявили значительное количество брака, полученного в результате невозможности соблюдения в условиях ТПД-43 температурного и влажностного режимов при формовке стеклопластика.

Решением коллегии Минсудпрома от 14 августа были установлены новые сроки: окончание ремонта легкого корпуса в августе, окончание госиспытаний 10 октября и подписание приемного акта 30 октября 1986 г.

В августе выяснилось отсутствие во Владивостоке запасов бензина “рафинат-риформинга”.

В начале сентября на заводе-строителе состоялась встреча председателя постоянно действующей комиссии Государственной приемки кораблей ВМФ В.С.Круглякова и начальника 1-го Главного управления Минсудпрома В.Н.Вершинина, на которой рассматривался ход подготовки АС-7 к завершающему этапу госиспытаний. Кругляков согласился на предъявление батискафа к госиспытаниям в конце сентября с проведением на этих испытаниях двух погружений – контрольного и глубоководного. Он обещал содействие в выделении морской авиацией транспортного самолета для доставки в Петропавловск- Камчатский элементов аккумуляторных батарей и дал шифровку на Тихоокеанский флот о срочной доставке на Камчатскую флотилию необходимого количества бензина и выделении СС “Г.Козьмин” для подготовки к испытаниям.

Тем временем в Петропавловске- Камчатском закончили воздушные испытания цистерн на прочность, проверили их стенки и ультразвуком на расслоение. 22 сентября самолетом были доставлены аккумуляторы и все необходимое для завершения подготовки АС-7 к государственным испытаниям. Этим же самолетом прибыло пополнение сдаточной команды вместе с ответственным сдатчиком С.И. Васильевым.

В первых числах октября прибыло и пополнение испытательной партии – конструкторы из бюро и ответственные сдатчики контрагентского оборудования. Заводская сдаточная команда форсировала работы по устранению дефектов ремонта легкого корпуса, выносу забортных светильников за наружный борт, стопорению якорей в клюзах, установке сигнализаторов ссыпки дроби из контейнеров, установке плоского датчика относительного лага и комплектованию кормового контейнера аккумуляторных батарей.

Во Владивостоке так и не нашелся пропавший бензин. Оставшиеся 34 т погрузили на “Аламбай”, и он вышел в Петропавловск с ожидаемым прибытием в середине октября. Таким образом, вместе со 171 т бензина, имевшегося в Петропавловске, можно было рассчитывать, с учетом “мертвых” объемов танкера, только на 185 т бензина для батискафа. Расчет показал, что этого количества (больше в текущем году не предвиделось) может хватить на глубоководное погружение, но только с двумя зависаниями (вместо пяти) на 2000 и 4000 м, а это было отступлением от утвержденной программы, которое нужно было согласовать с В.С.Кругляковым.

Из-за отсутствия необходимых площадей в аккумуляторной мастерской ТПД-43 было принято решение носовой контейнер батарей ремонтировать, а кормовой – заново комплектовать новыми аккумуляторными элементами. Только так можно было успеть подготовить АС-7 к выходу из дока до прибытия в Петропавловск танкера с бензином.

8 октября на Камчатскую флотилию пришла шифровка, в которой предлагалось проработать и дать свои предложения по возможности участия “Поиска-6” в обследовании затонувшей 3 октября на глубине 5500 м в Северной Атлантике советской атомной подводной лодки К- 219 проекта 667А с баллистическими ракетами на борту. После консультаций с представителями завода-строителя и бюро-проектанта командование Отдельного дивизиона аварийно-спасательной службы Камчатской флотилии сообщило в Управление поисково-спасательной службы ВМФ о возможности участия ГА, для чего необходимо было выделение лихтеровоза “Стахановец Котов”, спасательного судна “Г.Козьмин” и танкера “Аламбай” для транспортировки и обеспечения АС-7 в Атлантике. Дальнейших команд по переходу в Атлантику не последовало. Видимо, флот мог обойтись и без нашего участия – ведь у гидрографов на Тихоокеанском флоте были необитаемые технические средства допоиска и фотографирования затонувших объектов на глубинах до 6000 м, требующие меньших затрат при транспортировке. Однако, по сообщению А.В.Павлова, вернувшегося из срочной командировки в Москву, работы в районе гибели лодки еще не были обеспечены средствами допоиска и обследования.

Американцы постоянно вели авиационную разведку района гибели подводной лодки. Министр обороны настаивал на участии батискафа в операции, однако главнокомандующий ВМФ В.Н.Чернавин не решался снимать батискаф с госиспытаний. Если бы в том районе стали проявлять активность американские корабли, то не минула бы нас транспортировка в Атлантику на допоиск и обследование затонувшей лодки, а пока ее останки сторожило гидрографическое судно Северного флота.

К ноябрьским праздникам на АС-7, стоящем в доке, были закончены все предписанные работы по замечаниям председателя госкомиссии. Из-за плохих погодных условий гидравлические испытания цистерн легкого корпуса на прочность было решено проводить в доке. Все они выдержали испытания, за исключением кормовой цистерны маневрового бензина. Пришлось снова вызывать специалистов завода “Пелла” и их военпреда для исправления брака и повторной приемки. Только к 21 ноября удалось разделаться с ремонтом, но оказался не подтвержденным в текущем году допуск экипажа к самостоятельному управлению батискафом.

Таким образом, до выхода на контрольное погружение необходимо было, выйдя из дока, принять бензин с “Аламбая”, который пришел только 10 ноября, заправиться дробью у “Козьмина”, провести ежегодную тарировку лагов, а экипажу – сдать “задачи № 1 и № 2”.

В это время в Москве представители завода-строителя Н.Н.Чумичев и В.М.Зайцев прилагали героические усилия, чтобы оформить директиву председателю госкомиссии и командующему Камчатской флотилии приступить к последнему этапу госиспытаний АС-7 и согласовать подготовленное совместное решение по его опытной эксплуатации. Однако заместитель главкома, учитывая сложные гидрометеорологические условия Камчатки, в конце ноября согласился с предложением Госприемки и ПСС ВМФ перенести завершение госиспытаний на следующий год, о чем в марте 1987 г. было оформлено совместное с промышленностью решение.

Этим решением были предусмотрены предъявление батискафа госкомиссии 15 июня и проведение последнего этапа госиспытаний с выполнением контрольного погружения в июле. После завершения последнего этапа госиспытаний и оформления приемного акта АС-7 следовало передать в совместную с промышленностью опытную эксплуатацию.

Так безрезультатно закончились попытки флота и промышленности завершить госиспытания “Поиска-6” в 1986 г. Основными причинами срыва сроков были затянувшийся ремонт легкого корпуса, разбитого в 1985 г. при контрольном погружении, и неготовность Камчатской флотилии в обеспечении подготовки к госиспытаниям.

Затяжка ремонта была связана с большой удаленностью Петропавловска-Камчатского от Ленинграда (отсюда большие сложности с доставкой необходимых материалов и специалистов) и малым вниманием руководства 1-го Главного Управления Минсудпрома, завода-строителя и бюро-проектанта к нуждам сдаточной команды и испытательной партии АС-7.

Неготовность флотилии проявилась в затяжке с доставкой бензина в Петропавловск-Камчатский, в плохой организации подготовки экипажа к самостоятельному управлению ГА, в несвоевременном выделении необходимых плавсредств для подготовки к госиспытаниям.

Работы по подготовке к последнему этапу госиспытаний возобновились в Петропавловске-Камчатском только с мая 1987 г.

Сдаточная команда и экипаж АС-7 в течение зимы проводили регламентные работы, а с прибытием в конце мая ответственных сдатчиков комплектующего оборудования приступили к проверочным работам. Еще раз проверялись и сдавались военной приемке все системы и устройства.

В первых числах июня “Поиск-6” был выведен из дока, заправлен бензином и дробью, произведена контрольная вывеска, при этом получена офицательная плавучесть около 3 т с нулевым дифферентом. Выход на контрольное погружение и прием задач у экипажа по самостоятельному погружению был назначен на 9 июня. На выходе должны были проверяться замененный плоский датчик относительной скорости, отремонтированная антенна гидролокатора кругового обзора и манипуляторное устройство.

Старшим на выходе был назначен командир Отдельного дивизиона аварийно-спасательной службы Камчатской флотилии А.С.Гофман. Из-за опасений очередной аварии разрешение на погружение нужно было получать от командующего Тихоокеанским флотом.

К вечеру АС-7 на буксире СБ-163 и в сопровождении “Козьмина” и ПЖС вывели в полигон и поставили на бакштов.

С утра 10 июня был оформлен контрольно-опросный лист и назначен экипаж погружения: командир В.И.Петюх, его помощники В.В.Милашевский и М.И.Севрюгин, проверяющий от дивизиона А.П.Масунов, Л.П.Лазута и К.А.Якобсон от промышленности.

Погода солнечная, ветер слабый, зыбь до двух баллов, температурный скачок воды на глубине 50 м. погружение продолжалось с 13.40 до 18.17, батискаф маневрировал на глубинах около 1000 м. Все время была очень плохая связь.

В 19 часов руководителем погружения были заслушаны доклады членов экипажа.

В.И.Петюх доложил, что гидролокационная станция “Крильон” работала нормально. Эхолот работал нормально, начиная с 250 м до фунта. Относительный лаг и автопрокладчик работали нормально. Произвели фотофафирование дна стереофотоустановкой.

В.В.Милашевский доложил, что по электромеханической части замечаний нет, за исключением затекания сигнального фонаря и отказа датчика слабины носового якорного устройства.

А.П.Масунов отметил хорошую работу экипажа при погружении. Все маневры выполнялись отлично. Система автоматического управления работала нормально. Ручное управление экипажем у фунта проведено отлично. Экипаж готов к государственным испытаниям.

Л.П.Лазута отметил плохое взаимодействие станций звукоподводной связи “Поиска" и “Козьмина”. Необходима насфойка станции последнего.

Я потребовал ремонта опускной антенны и факта измерения дистанции станции связи спасателя.

13 июня была получена расшифровка результатов погружения АС-7 10 июня, записанных на бортовой регистрирующей аппаратуре ЭРА Ниже приведена справка начальника партии подводных исследований гидрографической службы Л.Г.Лея:

“1. ЭРА работала в течение всего погружения хорошо, сбоев нет, продолжительность 18000 с. Вся информация расшифрована.

2. Измеритель глубины “Дарасун” работал хорошо:

– Hmax = 1191,6 м;

– Vпогр. = 27,6 м/мин;

– Vвспл. = 14,0 м/мин;

– точность удержания глубины в автоматическом режиме на пробегах (0° – 180°) составила 1,2 м.

3. Эхолот “Нара” работал хорошо:

– Hmax = 99,8 м;

– Hmin = 3,6 м;

– ссыпка дроби хорошо видна на листе самописца – около 650 с и составила 8,45 т.

4. Навигационный комплекс работал устойчиво:

– точность удержания курса на 0° – ±5° при V = 0,85 уз; на 180° – ±1,5° при V = 1,8 уз. На всплытии АС-7 сделал 6 поворотов вокруг вертикальной оси по часовой стрелке (t = 16 ч 53 мин : 18 ч 22 мин).

5. Гидроакустический лаг “Кемь” работал устойчиво:

КК = 0°, Vx = 1,4 уз, Vy = 0.1 уз (вправо);

КК = 180°, Vx = 1,3 1,4 уз,

Vy = – 0,1 уз (влево).

6. Измеритель радиации “Аралия” функционировал нормально.

7. Измеритель распространения скорости звука “Градиент” функционировал нормально:

Vнач. погр. = 1467,3 м/с; Vкон.погр. = 1484,3 м/с;

Vкон.вспл. = 1470 м/с.”

Только 18 июня пришла телеграмма от председателя госкомиссии о его прибытии в Петропавловск-Камчатский 23 июня. По прибытии он назначил сбор на 15 часов, пригласив от промышленности меня и Л.П.Лазуту и от Управления ПСС ВМФ прибывшего Н.И.Ларькова.

Л.П.Лазута и представитель ВП 208 МО В.И.Водопьянов доложили о готовности АС-7 к продолжению госиспытаний, выполнении требований акта перерыва испытаний и совместных решений. Председатель объявил, что всю комиссию собирать пока не будет, но считает этот сбор ее первым заседанием. После этого он попросил нас с Лазутой предъявить доверенности директоров своих предприятий на подписание документов госкомиссии и, поскольку таковых доверенностей у нас не оказалось, попросил до получения таковых в работе госкомиссии не участвовать. Нам ничего не оставалось, как покинуть помещение госкомиссии.

Председатель явно мстил промышленности за возврат несогласованного в феврале протокола рассмотрения предложений госкомиссии по улучшению качеств аппарата. Но действия промышленности были правильными, так как председатель акта приемки не подписал, а испытания прервал.

Удаление представителей промышленности с заседания госкомиссии значительно усложняло сдачу “Поиска-6”. И ведь подписывать еще было нечего – комиссия только приступила к работе…

После заседания комиссии председатель устно предъявил ответственному сдатчику следующие требования:

– всю предъявленную документацию привести в соответствие с новыми, действующими с этого года, требованиями “Мороз-5”;

– провести натурные испытания аварийных средств, не предусмотренные утвержденными программами;

– подтвердить совместные решения заместителей главкома, касающиеся отступлений от договорной спецификации, решениями самого главкома;

– сделать записи в формулярах комплектующего оборудования о его работоспособности на период госиспытаний;

– провести дополнительно три погружения под командованием бывшего командира АС-7 А. В. Павлова для подтверждения ранее полученных результатов.

«Поиск-6» после всплытия 6 км, 20 августа 1985 г.

В случае невыполнения этих требований председатель намеревался прервать госиспытания по причине неготовности технической документации. Это был явный удар ниже пояса! Фактически подвергались сомнению все результаты, ранее полученные на госиспытаниях.

30 июня пришла телеграмма начальника бюро В.В.Беломорца о поручении Е.Н.Шанихину решать вопросы главного конструктора проекта, но этого председателю госкомиссии было недостаточно!

Все же в первых числах июля лед тронулся – председатель подал на утверждение в штаб флотилии план выходов и погружений, но план был возвращен без утверждения со ссылкой на отсутствие директивы командующего Тихоокеанским флотом.

В действительности флотилия оказалась не готовой к началу работ, хотя срок готовности 15 мая был установлен еще мартовским решением. На “Козьмине" не работали лебедка носовой грузовой стрелы, лаг и тракт измерения дистанции гидроакустической станции связи. Не были проведены работы, касающиеся магнитной обработки, мерной линии и радиосвязи. Отсутствовали фотолаборатория и штатная кранцевая защита батискафа. На морском буксире отсутствовала специальная лебедка для буксировки ГА. Сам аппарат по линии снабжения не был дополнительно укомплектован УКВ радиостанцией.

4 июля на АС-7 нештатно загрузили большими стрелами дробь, и на следующий день выполнили контрольную вывеску. Испытательная партия по просьбе председателя госкомиссии разработала план-часовик. Наконец нашлась откорректированная в бюро и высланная еще в мае договорная спецификация. К 10 июля флотилия выбрала свои огрехи в подготовке “Козьмина” к работе с “Поиском”, однако станцию связи так и не наладили – опускная антенна барахлила.

На погружение председатель хотел взять экипаж с командиром Петюхом и Павловым в качестве проверяющего, без представителей промышленности. Завод телеграммой опротестовал это решение, и председатель дополнительно включил в экипаж погружения Лазуту.

К 11.00 10 июля комиссия прибыла на борт базового судна. И.К.Герасимов объявил о принятии АС-7 на госиспытания, и ГА на буксире МБ-163 стали вытягивать в море. За ними пошел “Г.Козьмин”. В океане ветер и волна до четырех баллов.

На следующее утро пришли в полигон. Переменная облачность. Температура воздуха 15° С, ветер до 10 м/с, волнение два-фи балла. В 9.00 сдаточная команда с экипажем погружения в составе командира В.И.Петюха, его помощников В.В.Милашевского и М.И.Севрюгина и ответственного сдатчика Л.П.Лазуты ушли катером на батискаф. Были произведены последние проверки, и в 10.00 катер вернулся со сдаточной командой. В 10.20 председатель этим же катером ушел на АС-7.

Погружение продолжалось с 10.48 до 17.15. в 14.40 “Поиск” достиг глубины 5300 м, с батискафа регулярно сообщали об успешной работе по плану-часовику.

В 12.41 из кучевых облаков с кормы “Козьмина” неожиданно вывалился самолет-разведчик “Орион” с американскими опознавательными знаками. На высоте 50 м прошел над нашими мачтами. В открытом бортовом люке были видны военнослужащие, производящие кинофотосъемку.

Самолет облетел все корабли охранения, дрейфовавшие в полигоне, и снова ушел в облака.

После погружения Л.П.Лазута сообщил:

“Погружались хорошо. На 5000м зависли, работали якорными лебедками, подтянулись к грунту, работай манипуляторным устройством, снялись с якорей и дали ход кормовой колонкой. Перегорел предохранитель на распределительном щите. Замену предохранителя не нашли в бортовом ЗИПе, поставили “жучок". Остановился электропреобразователь; переключились на аварийную батарею. На второй группе основной батареи упало напряжение. Всех ее потребителей переключили на первую группу. Пока этим занимались, уже всплыли до 4000м. Решили продолжить всплытие. Все остальные системы работали нормально ”.

На следующий день вернулись в базу. Для разбора обстоятельств отказа кормовой колонки при погружении председатель назначил комиссию в составе Л.П.Лазуты, Е.Н.Шанихина и представителя флотилии А.П.Масунова. Контейнеры батарей выгрузили. При их обследовании во второй группе основной батареи обнаружили на одном элементе выгоревшие шины перемычек. Предположили, что при подгаре перемычек и ускоренном саморазряде второй группы стало падать напряжение в цепи, электропреобразователь начал работать неустойчиво, в результате система автоматики давала некачественный сигнал на резисторы управления электродвигателем кормовой колонки, и сработала защита электродвигателя. Были вызваны поставщики электропреобразователя и электродвигателя, а также электрик бюро В.Г.Низовский.

14 июля была получена телеграмма главкома, подтверждающая правомочность решений своего заместителя по отступлениям от договорной спецификации АС-7. С завода-строителя прибыли главный конструктор глубоководной тематики В.А.Зайцев и заместитель генерального директора О. Г.Бондаренко для усиления давления на председателя госкомиссии.

При сопоставлении записей в вахтенном журнале с лентой самописца эхолота при погружении 11 июля вызывала удивление запись на ленте фунта на глубине 5300 м и обозначение ссыпки дроби. Кривая на денге уходила под слой грунта. Было похоже, что это не грунт, а эхоогражающий слой – ил или планктон. А это, в свою очередь, значило, что постановок на якорь не могло быть. Тем более, в вахтенном журнале было записано, что при постановке на якорь видимый в иллюминаторы светящийся планктон не двигался вдоль батискафа. Этого не могло быть при постановке на якоря, поскольку планктон должен дрейфовать по течению. Значит, следовало предположить, что аппарат при погружении не достиг твердого фунта, и экипаж погружения не мог его видеть.

Сомнения могла рассеять только расшифровка записи бортовой регистрируюшей аппаратуры, но госкомиссия была занята вопросами приемки АС-7, а не его эксплуатации, тем более, что аппаратура, установленная на СС “Г.Козьмин”, вместе с ним ушла в море по плану боевой подготовки флотилии.

Это лишний раз доказывало необходимость проведения опытной эксплуатации “Поиска-6” для отработки приемов использования глубоководных технических средств и приобретения экипажем необходимых навыков при выполнении глубоководных работ.

По результатам погружения председатель госкомиссии дал заводу замечания по аккумуляторным батареям, кормовой колонке, преобразователю и затеканию нескольких светильников.

18 июля Герасимов доложил главкому и начальнику ПСС ВМФ, что последнее погружение АС-7 11 июля он не зачитывает из-за отказа аккумуляторной батареи и просит дальнейших указаний.

Тем временем на “Поиске-6” закончили откачку бензина, дегазацию цистерн плавучести и поставили его в плавдок для ревизии систем, механизмов и корпуса. Осмотр цистерн не показал каких-либо видимых нарушений их целостности, и председатель потребовал провести их ультразвуковой контроль. Проверка работоспособности забортных светильников показала, что часть носовых светильников при последней проверке перед выходом из дока была снята со своих фундаментов и неправильно установлена, так что они светили не гуда, куда надо. Это был явный “прохлоп" сдаточной команды!

При разборке аккумуляторных батарей выяснилась неплотность узла соединения шин с борнами еще нескольких аккумуляторных элементов. Это повторялось уже несколько раз после глубоководных погружений. Очевидно, выбранная их поставщиком конструкция узла уплотнения соединений шин с борнами была ненадежна в работе и требовала конструкторской доработки.

Более того, 22 июля вскрылся безобразный факт, к сожалению не первый, укрывательства сдаточной командой от представителей бюро- проектанта выявленных дефектов подготовки АС-7 к очередному погружению. Оказалось, что электрики завода под руководством заместителя ответственного сдатчика по электрочасти А.В.Сафронова после последнего погружения вскрыли кабельный ввод в прочный корпус от второй группы аккумуляторной батареи и обнаружили забортную воду в полости ввода. Вода могла попасть туда только из-за неправильной сборки ввода при очередном осмотре сдаточной командой.

Эти сведения не были сообщены испытательной партии, личному составу АС-7 и членам госкомиссии. А ведь в этом дефекте заключалась причина падения сопротивления изоляции с последующим коротким замыканием в цепи батареи, броском тока, срабатыванием предохранителя в щите защиты, подплавлением изоляции шин аккумуляторов и саморазрядом батареи. А далее следовало все то, что предположила испытательная партия. Выходило, что первопричиной срыва последнего погружения опять явилась небрежность, допущенная сдаточной командой при подготовке к нему!

А проконтролировать действия сдаточной команды членами испытательной партии не было возможности – в состав последней не были командированы специалисты-электрики бюро-проектанта, несмотря на мои неоднократные вызовы. По-видимому, руководство бюро и специализации считало, что раз на месте есть “старший”, он и обязан закрывать все “дыры” – на то он и “старший”.

Только 27 июля прибыл специалист-электрик из бюро, уполномоченный решать все вопросы специализации. Им оказался конструктор 2-й категории А.В.Гапочка, только что окончивший ЛЭТИ и проработавший в бюро в группе техпомощи на Севмашпредприятии только два месяца. да и то совсем по другим проектам. Этот “специалист” не мог знать специфики глубоководной тематики и особенностей проекта 1906. Такого не могло бы случиться на сдаче подводных лодок, куда выезжали начальники отделов и главные конструкторы специализаций, а здесь был “всего-навсего” глубоководный аппарат, хотя и первый в отечественном кораблестроении шеститысячник…

Вот так из-за небрежения руководства бюро и попустительства руководства завода была упущена последняя возможность успешно сдать АС-7 флоту. Оставалась призрачная надежда на разрешение главкома – ведь аппарат уникальный, другого нет, и в ближней перспективе не будет, а глубины океанского ложа осваивать надо!

Завод-строитель продолжал давление на председателя госкомиссии, который уже был готов принять батискаф в совместную с промышленностью опытную эксплуатацию, если получит разрешение от главкома. За этим разрешением и отправились в Москву В.А.Зайцев и О.Г.Бондаренко.

Тем временем из Москвы пришло указание ответственному сдатчику Л.П.Лазуте, мне и представителю ВП 208 МО В.И.Водопьянову подготовить доклад министра в комиссию Президиума Совета Министров по военно-промышленным вопросам И.В.Коксанову по результатам сдачи АС-7.

Доклад был составлен мною, подписан всеми и передан по телетайпу в Ленинград на завод-строитель для представления в Минсудпром. Он содержал отчет по подготовке и ходу испытаний в 1987 г., замечания председателя госкомиссии по последнему погружению и ответ промышленности на каждое из них, а также предложения по завершению ревизии и выполнению контрольного погружения, по результатам которого предлагалось оформить решение о приеме АС-7 в совместную с промышленностью опытную эксплуатацию с дальнейшей его модернизацией.

К тому времени технические предложения по модернизации батискафа и базового судна были разработаны СПМБМ “Малахит” и ЦКБ “Балтсудопроект”, рассмотрены и одобрены институтами Минсудпрома и ВМФ и направлены в Москву для принятия по ним решения.

В конце июля на батискафе была закончена дефектоскопия легкого корпуса, показавшая его хорошее состояние, и выборочная, по указанию госкомиссии, ревизия механизмов, устройств и систем.

Председатель госкомиссии сообщил в Москву свое согласие на прекращение дальнейших испытаний и передачу АС-7 в модернизацию, поскольку аппарат, по его мнению, был не надежен, не ремонтопригоден и малоэффективен в работах по прямому назначению.

В первых числах сентября в Ленинграде прошла серия консультаций на уровне директоров предприятий и начальников институтов ВМФ, представителей Управления ПСС ВМФ и Минсудпрома. Общее мнение сводилось к прекращению испытаний и необходимости модернизации “Поиска-6”.

10 сентября в Москве состоялось совещание представителей флота и промышленности, куда были вызваны из Петропавловска-Камчатского председатель госкомиссии И.К.Герасимов, командир АС-7 В.И.Петюх, ответственный сдатчик Л.ПЛазута и я. Завод-строитель представлял заместитель генерального директора О. Г. Бондарен ко, бюро-проектант главный инженер А. В.Кутейников, институт N 40 ВМФ – заместитель начальника И. Н.Алексеев. Проводил совещание заместитель начальника Управления ПСС ВМФ Б.М.Комаров. Присутствовали также от Управления ПСС Н И.Ларьков и от Минсудпрома Ю.М.Унковский.

Далее приведены мои записи на этом совещании:

“И. К. Герасимов сообщил, что испытания проведены в полном объеме программы и подписанию акта приемки АС- 7 в состав ВМФ препятствуют 12 замечаний, среди них наиболее существенные:

– не зачтение глубоководного погружения;

– истечение сроков службы комплектующего оборудования;

– несоответствие свойств материала легкого корпуса требованиям договорной спецификации;

– электромагнитные помехи работе гидроакустических станций, превышающие нормы технических уаовий на их поставку;

– несоответствие аккумуляторных батарей договорной спецификации и техническим условиям на их поставку и др.

Л.П.Лазута доложил, что АС-7 в настоящее время готов к продолжению испытаний. На большинство отступлений от договорной спецификации имеются разрешения г.ювкома. На аккумуляторных батареях проводятся дополнительные мероприятия по их герметизации. Промышленность поддерживает работоспособность комплектующего оборудования.

И.Н.Мексеев предложил промышленности устранить замечания госкомиссии и повторить глубоководное погружение, продлить гарантии работоспособности комплектующего оборудования и принять АС- 7 в совместную с промышленностью опытную эксплуатацию, а тем временем бюро-проектанту разработать конструкторскую документацию по модернизации АС- 7. Таким образом, уже через пару лет флот получит работоспособный аппарат с глубиной погружения 6000 м, в то время как новый аппарат “Персей- 4” с глубиной погружения 4000 м поступит на вооружение флота только через 4-5 лет.

В.И.Петюх доложил, что экипаж готов к продолжению испытаний и опытной эксплуатации аппарата совместно с промышленностью.

Е.Н.Шанихин сообщил, что бюро вместе с ЦКБ “Балтсудопроект” разработало технические предложения по модернизации АС-7 и СС “Г.Козьмин”, позволяющие транспортировать АС-7 в трюме СС “Г.Козьмин" к месту погружения и в море спускать и принимать АС- 7 на борт СС, что упростит условия эксплуатации АС-7 и значительно повысит эффективность его эксплуатации. Эти технические предложения направлены в Минсудпром и Управление ПСС ВМФ. До модернизации необходимо принимать АС-7 в опытную эксплуатацию. Условия приемки и опытной эксплуатации изложены в проекте решения, также направленном в Минсудпром и Управление ПСС ВМФ.

О.Г. Бондаренко сообщил, что завод готов поддерживать работоспособность комплектующего оборудования АС-7 вплоть до его модернизации.

Ю.М.Унковский отметил, что АС-7 – первый уникальный аппарат с глубиной погружения 6000 м и, несмотря на его физическое и моральное старение, необходимо продолжать его опытную эксплуатацию, которая фактически проводится уже с 1983 г., для приобретения опыта эксплуатации глубоководных технических средств на глубинах до 6000 м и совершенствования комплектующего оборудования для последующих поколений этих кораблей. АС-6 должен стать глубоководный испытательным стендом! И поэтому приемка его должна проводиться не как боевой единицы флота, а как опытового корабля.

Б.М.Комаров поблагодарил участников совещания и сообщил, что он доложит все высказанные соображения начальнику Главного управления кораблестроения ВМФ, по докладу которого главком ВМФ примет решение ”.

И вот в конце сентября Главное управление кораблестроения сообщило, что 17 сентября главком ВМФ согласился с предложениями флота:

“1. Государственные испытания ГА проекта 1906 прекратить и в состав ВМФ ГА не принимать.

2. ВМФ и Минсудпрому подготовить необходимые документы на списание ГА как опытного образца установленным порядком.

Работы на ГА проекта 1906 приостановить, ГА передать на ответственное хранение личному составу до принятия решения о порядке дальнейших работ”.

Решение это было явно непоследовательным и противоречило здравому смыслу. Ведь АС-7 в то время был единственным отечественным глубоководным обитаемым техническим средством, предоставляющим ВМФ, может быть, не в достаточном объеме и с малой эффективностью, возможность проведения научно-исследовательских и подводно-технических работ на глубинах до 6000 м. И перечеркнуть эту возможность одним росчерком пера было слишком накладно. Ведь она обошлась стране примерно в 20 млн рублей!

Принятое главкомом ВМФ решение было явно преждевременным и до конца не взвешенным. Тем не менее оно развязывало руки председателю комиссии Госприемки кораблей и, в известной степени, заводу-строителю и бюро-проектанту. Председатель госкомиссии 25 декабря 1987 г. оформил акт прекращения государственных испытаний опытного глубоководного аппарата “Поиск-6” проекта 1906, в котором комиссия ГПК отметила:

“ГА “Поиск-6” был построен на Ленинградском Адмиралтейском объединении по проекту 1906 Союзного проектно-монтажного бюро машиностроения “Малахит”.

Заложен 28 июня 1975 г.

Спущен на воду 12 июня 1979 г.

Предъявлен на госиспытания 18 июля 1983 г.

1 этап госиспытаний на Черном море был завершен 27 сентября 1983 г.

Предъявлен на госиспытания II этапа на Тихом океане 27 июля 1985 г.

Государственные испытания были прекращены 21 октября 1987г.

На государственные испытания был затрачен 1581 день, из них:

– на испытания – 34 дня, в том числе на повторные выходы – 3 дня, на переходы в район – 13 дней;

– на подготовку к испытаниям – 42 дня;

– на устранение дефектов – 759 дней;

– на стоянку по погодным условиям – 8 дней.

Всего с момента закладки до прекращения государственных испытаний прошло 12 лет, 3 месяца и 23 дня.

Сроки службы комплектующего оборудования истекли и в два-три раза превысили сроки, назначенные техническими условиями на поставку.

Программа государственных испытаний была выполнена, достигнута глубина 6015 м.

Глубоководное погружение было не зачтено из-за выхода из строя материальной части.

В результате испытаний было установлено, что основные тактико-технические элементы соответствуют требованиям договорной спецификации, техническим условиям, методикам и нормам, за исключением ряда отступлений от технического проекта, выполнения требований технических условий, низкого качества и надежности части комплектующего оборудования.

Неполное выполнение договорных обязательств завода-строителя, отступления от проекта, недоработка материальной части были вызваны ошибками проектирования, низким качеством и недостаточной надежностью исполнения.

Комиссия приемки, рассмотрев материалы по постройке и результаты государственных испытаний, установила, что опытный автономный глубоководный аппарат АС-7 государственные испытания не выдержал и приемке в состав ВМФ не подлежит.

Отказ от приемки имел место по вине поставщиков АС- 7”.

Полученные на испытаниях эксплуатационно-технические характеристики опытного ГА “Поиск-6” проекта 1906 приведены в табл. стр. 119.

Итак, батискаф оказался не востребованным флотом и практически бесхозным. В состав флота он не был принят, но передан личному составу Камчатской флотилии на ответственное хранение до принятия решения о порядке дальнейших работ. В результате промышленность ушла с АС-7, а личный состав поддерживать его работоспособность был не в состоянии.

Руководство Минсудпрома, завода-строителя и бюро-проектанта не было заинтересовано в продолжении работ по проекту 1906, действуя по принципу “баба с возу – кобыле легче”. А ВМФ был ограничен в ассигнованиях на вооружение и военную технику. В стране шла “перестройка”. Денег не хватало на другие статьи государственного бюджета, жизненно важные для страны.

В сентябре 1988 г. постановлением Правительства “О прекращении опытно-конструкторских и научно- исследовательских работ по вооружению и военной технике и сокращении в 12-й пятилетке ассигнований на проведение работ” была поставлена точка в эпопее опытного автономного глубоководного аппарата

“Поиск-6” проекта 1906. Было решено “прекратить работы по этому проекту и принять меры к наиболее полному' использованию материальной части и научно-технического задела”.

Однако “наиболее полное использование материальной части” ограничилось несением службы личного состава на АС-7 при нахождении последнего в плавдоке у причала № 5 Камчатской флотилии, и долгие годы этот уникальный памятник безответственного отношения к проблеме освоения океана был укором ВМФ и промышленности.

По истечении назначенного срока службы ГА и дока, последний был выведен на старое корабельное кладбище и там затоплен с АС-7 на док-палубе, без салюта и почестей. И по сей день в бухте Раковая Авачинской губы у поселка Завойко над поверхностью воды возвышается остов ТПД-43, как саркофаг, в котором покоятся останки первого и последнего отечественного глубоководного батискафа “Поиск-6”.

В чем же причины столь бесславной кончины первого отечественного опытного глубоководного аппарата – батискафа “Поиск-6” проекта 1906 с рекордной для отечественного флота глубиной погружения 6000 м?

Для объективного ответа на этот вопрос необходимо рассмотреть “Сводную карту отказов в работе корпусных конструкций и комплектующего оборудования опытного ГА “Поиск-6” на заводских и государственных испытаниях в 1981-1986 гг.”, составленную по актам и протоколам испытательной партии.

Ее анализ свидетельствует, что за шесть лет испытаний было зарегистрировано 129 отказов в работе опытных корпусных конструкций и комплектующего оборудования 34 наименований, из них по причине плохой подготовки оборудования сдаточной командой – 32%, из-за конструктивных и технологических ошибок -15%, по причине физического старения оборудования – 20%; от некорректных действий флотских специалистов – 23% и из-за плохих гидрометеоусловий района – 10%.

Характеристики глубоководного аппарата «Поиск-6» проекта 1906

Водоизмещение нормальное, м³ 355

Длина наибольшая, м 29

Ширина наибольшая, м 6,5

Высота наибольшая, м 8,2

Глубина погружения, рабочая, м 6000

Скорость подводная, уз:

– горизонтальная 2,65

– вертикальная 0,5

Автономность, ч:

– по запасу электроэнергии 8

– по средствам жизнеобеспечения 72

Численность экипажа, чел. 3

Полезная нагрузка, кг Ок. 2300

Материал прочного корпуса – сталь АК-34 с пределом текучести, кГс/мм² 120

Тип энергоустановки Электрический

Состав (кол-во и мощность, кВт):

– кормовой электродвигатель 1 х 10

– носовой электродвигатель 2x6

– электродвигатель насосн. агрегата системы гидравлики 1 х 10

Аккумуляторы (кол-во и тип) 300 х СП-680

Энерговооруженность, кВт-ч Ок. 300

Движители (кол-во и тип):

– горизонтальный маршевый 1 х ВФШ

– вертикальный 2 х ВРШ

Радиоэлектронное вооружение:

– гидроакустическое МГА-19 (ГКО и ГБО), “Протей-2”

– навигационное НК “Мста-6”, НГС “Экватор”, ПЭЛ-4, ЛА-3, КАД-1

– радиосвязное Р-130М, 55УМ, “Бук-6”, “Самшит”

– регистрирующее С-61, ЭРА, АКС-2П, “Электроника-321 ”

– научно-исследовательское МБМ-2, МРС-01, АМП, “Чета-Б”, “Градиент-6”, ГСФУ-1

Средства наблюдения ПНТ-453, ПНТ-454, комплекс “Шар-6”

Средства автоматического управления омплекс “Оникс”

Манипуляторное устройство ПГМУ (кол-во исполнит, органов и грузоподъемность, кг) 1 х 30

Наибольшее число отказов пришлось на следующее оборудование:

1) Опытные цистерны плавучести и маневрового бензина, поставленные НПО “Ритм” в 1978 г. с назначенным сроком службы 25 лет (10 отказов). Основные причины – изначальные ошибки поставщика и бюро-проектанта ГА в выборе материала и конструкции цистерн, некорректные действия флотских специалистов при заправках цистерн и швартовках, нарушение сдаточной командой технологии при ремонтно-восстановительных работах в условиях плавдока.

2) Опытный образец станции звукоподводной связи “Протей-6” при работах с гидроакустической станцией “Гамма” судна обеспечения, поставленной НПО “Океанприбор” в 1978 г. с назначенным сроком службы 5 лет (15 отказов). Основные причины – плохая подготовка станции сдаточной командой и флотскими специалистами и физическое старение станции.

3)Опытная партия (11 штук) забортных светильников “Топаз”, поставленная заводом “Электросвет” в 1978 г. с назначенным сроком службы 5 лет (10 единичных отказов). Основные причины – конструктивные и технологические недоработки поставщика и бюро-проектанта, плохая подготовка светильников сдаточной командой, физическое старение.

4) Аккумуляторные батареи, состоящие из опытных партий погружных аккумуляторов СП-680, поставлявшиеся НИАИ, начиная с 1980 г. с назначенным сроком службы два года (9 отказов). Основные причины – конструктивные и технологические недоработки аккумуляторов поставщиком, плохая подготовка аккумуляторных батарей сдаточной командой в условиях плавдока, их малый срок службы и физическое старение.

5) Опытный образец индукционного лага навигационного комплекса “Мста-6”, поставленный БЭМИ в 1978 г. с назначенным сроком службы 5 лет (8 отказов). Основные причины – конструктивные недоработки поставщика и бюро проектанта ГА в части места установки лага и его физическое старение.

6)Клапаны выпуска маневрового бензина, поставленные НПО “Знамя Октября”, и клапаны стравливания дроби, поставленные заводом- строителем в 1978 г. с назначенным сроком службы 5 лет (8 отказов). Основные причины – некорректные действия экипажа на погружениях, плохая подготовка клапанов сдаточ

ной командой, конструктивные недоработки бюро-проектантом системы маневрового бензина и бункеров твердого балласта.

7) Опытные образцы движительно-рулевых колонок, поставленные КБ “Винт” в 1978 г. с назначенным сроком службы 5 лет (7 отказов). Основные причины – плохая подготовка погружных электродвигателей сдаточной командой, некорректные действия флотских специалистов при буксировках ГА и физическое старение колонок.

8) Опытные подводные якорные устройства, поставленные ПО “Пролетарский завод” в 1978 г. с назначенным сроком службы 5 лет (5 отказов). Основные причины – конструктивные недоработки поставщика и бюро-проектанта в части стопорения якорей в клюзе, плохая подготовка якорных лебедок сдаточной командой и их физическое старение.

9) Опытный насосный агрегат погружной системы гидравлики, поставленный ЦНИИ АГ в 1979 г. с назначенным сроком службы 5 лет (5 отказов). Основные причины – плохая подготовка погружного электродвигателя сдаточной командой и физическое старение агрегата.

10) Опытная система автоматического и дистанционного управления ГА, поставленная ЦНИИ “Аврора” в 1978 г. с назначенным сроком службы 5 лет (5 отказов). Основные причины – некорректные действия экипажа при погружениях, плохая подготовка системы сдаточной командой и физическое старение системы.

11) Опытный образец дополнительного буксирного устройства, разработанного бюро-проектантом ГА, поставленный заводом-строителем в 1980 г. с назначенным сроком службы 5 лет (3 отказа). Основные причины – конструктивные недоработки бюро-проектанта и плохая подготовка устройства сдаточной командой.

Приведенные выше сведения лишний раз подтверждают низкую организацию производства и сроковую дисциплину завода-строителя и его контрагентов на испытаниях опытного ГА, плохую подготовку и обеспечение испытаний силами и средствами ВМФ, физическое старение корпусных конструкций и комплектующего оборудования, прогрессирующее в течение длительного срока постройки и испытаний. Конечно, были и конструктивные ошибки, допущенные бюро-проектантом опытного ГА с его соисполнителями при разработке проекта 1906. Серьезной проблемой стал неудачный выбор районов базирования и испытаний.

Таким образом, следует согласиться с выводами комиссии госприемки опытного ГА – “Неполное выполнение договорных обязательств завода-строителя, отступления от проекта, недоработка материальной части вызваны ошибками проектирования, низким качеством и недостаточной надежностью”. Комиссия Госприемки кораблей ВМФ была права – такой корабль в состав флота принимать было нельзя. Можно назвать, в конечном счете, две основные причины этого.

Первая причина – физическое и моральное старение “Поиска-6” за 12 лет, 3 месяца и 23 дня его строительства, испытаний и сдачи.

Корпус и большая часть комплектующего оборудования (более 80%) впервые были изготовлены по конструкторской документации опытных образцов в период 1975-1980 гг. со сроком службы корпуса и трубопроводов 25 лет, а оборудования только 5 лет. Поэтому уже в 1985-1986 гг. участились отказы в работе систем, устройств и комплектующего оборудования.

Допущенные на стыковочных испытаниях взаимные соударения с судами обеспечения при буксировках и швартовках в морских условиях, подрывы цистерн плавучести при приеме и откачке бензина, а также допущенный экипажем на государственных испытаниях удар батискафа о грунт нанесли конструкциям легкого корпуса значительные повреждения, требовался заводской ремонт.

За длительное время строительства и испытаний ГА сроки службы его комплектующего оборудования истекли, однако предусмотренный моторесурс остался не выработанным. Отдельные виды этого оборудования были ремонтопригодны и могли быть отремонтированы или заменены серийными образцами. Вместе с -тем, значительная часть уникальных образцов комплектующего оборудования оказалась неремонтопригодной, поскольку их элементная база была уже снята с производства. Это оборудование могло быть только заменено существовавшими аналогами. Поэтому даже производство среднего заводского ремонта батискафа в 1986 г. оказалось невозможным без разработки проекта его модернизации.

Вместе с тем, уже в 80-х гг. появилась возможность отказа от жидкого легковесного заполнителя “рафинат-риформинга” и перехода к “сферопластику" – твердому легковесному заполнителю цистерн плавучести на основе эпоксидного компаунда с полыми микросферами из высокомодульного стекла.

Таким образом, по состоянию на 1986 г. “Поиск-6” устарел и физически, и морально и требовал модернизации.

Вторая причина – малая эффективность ГА при его эксплуатации по прямому назначению.

Первоначальная модель использования “Поиска-6” предполагала производить его доставку к месту работ на борту экспедиционного судна-носителя проекта 545, подготовку и спуск ГА на воду в районе погружения. Под эту модель был разработан технический проект 1906 в двух вариантах: с имеющимся жидким легковесным заполнителем – бензином “рафинат-риформинга” и с подлежащим освоению промышленностью твердым легковесным заполнителем – “сферопластиком”.

В 1970 г. было принято решение о строительстве опытного ГА “Поиск- 6” по техническому проекту 1906 в варианте с жидким заполнителем и базированием на борту экспедиционного судна-носителя проекта 545. Тем самым соблюдался комплексный подход к проблеме освоения океана.

Однако по результатам рассмотрения эскизного проекта 545 в 1972-1973 гг. было признано нецелесообразным дальнейшее проектирование и строительство экспедиционного судна-носителя по нему и предложено заменить его временными плавсредствами обеспечения испытаний и опытной эксплуатации “Поиска- 6”. В связи с этим заказчиком была пересмотрена модель использования уже строящегося ГА, а промышленностью был предложен состав существующих плавсредств, подлежащих переоборудованию в плавсредства обеспечения. Однако эти переоборудованные плавсредства обеспечения не могли принимать на борт и спускать на воду батискаф в море в районе погружения.

Таким образом, было принято вынужденное решение производить базирование ГА в базовом плавдоке, подготовку к выходу в море выполнять на плаву в базе, в район погружения аппарат буксировать морским буксиром, погружение в районе обеспечивать спасательным судном проекта 536, малым танкером проекта 1852, противопожарным и гидрографическим судами.

В процессе строительства с большими трудностями ГА был дооборудован дополнительными буксирным и швартовным устройствами, однако по эффективности эксплуатации комплекс переоборудованных плавсредств обеспечения с “Поиском-6” значительно уступал изначально принятому комплексу экспедиционного судна-носителя с ГА, поскольку позволял производить погружения в районах, удаленных только на несколько сот миль от выбранного места базирования. Таким местом оказалась единственная военно-морская база Петропавловска-Камчатского с удалением от глубин до 6000 м на 200-300 миль.

В результате ошибочного отказа от строительства судна-носителя был нарушен комплексный подход к проблеме освоения океана, что привело к значительному снижению интенсивности эксплуатации ГА, а его базирование в Петропавловске- Камчатском, как показали результаты испытаний, практически свело к нулю эффективность его эксплуатации по прямому назначению. Исправить допущенную ошибку можно было только путем модернизации “Поиска-6” и придания ему судна- носителя.

Учитывая складывающуюся ситуацию, СПМБМ “Малахит” совместно с ЦКБ “Балтсудопроект” по моей инициативе еще в 1985 г. разработали технические предложения по модернизации ГА проекта 1906 и судна обеспечения проекта 536 с целью повышения эффективности эксплуатации этого комплекса путем переоборудования судна обеспечения в судно-носитель модернизированного батискафа. Эти предложения были одобрены Управлением ПСС ВМФ, но решения по их реализации так и не было принято. Это явилось последней роковой ошибкой в создании “Поиска-6”, отбросившей назад решение проблемы освоения океанского ложа отечественными глубоководными техническими средствами.

Была в этом и вина руководства бюро-проектанта, поддержанного руководством Минсудпрома, которые посулили ВМФ создать в кратчайшие сроки новый унифицированный ГА 2-го поколения с глубиной погружения 6000 м, способный действовать с существующих судов- носителей проекта 536 и 537, но эти “кратчайшие сроки” растянулись на долгие годы.

Только в 1999 г. новый отечественный ГА 2-го поколения проекта 1681 под названием “Русь” был спущен на воду и приступил к заводским ходовым испытаниям, но это уже отдельное повествование. А до этого, к стыду отечественного судостроения, ВМФ и Академия наук вынуждены были обходиться двумя аппаратами финской постройки “Мир-1” и “Мир-2” с судном-носителем “Академик Келдыш”.