– Мой Лорд? – вопросительно произнёс Эйджек, глядя прямо на меня. – Каковы будут распоряжения?

Из-под покрытого кровью демонов забрала шлема, голос его звучал слегка глухо, а от того как-то особо грозно. Может именно это и вывело меня из лёгкого ступора, в который я впал на пару мгновений.

– А?

– Каковы будут дальнейшие распоряжение мой Лорд? – повторил лейтенант. – Приказывайте!

– А… ну да. Сворачивай операцию, уходим по плану «Д»! – сказал я, наконец справившись с собой, и вновь взглянул туда, где только что стоял брат…

Или тот, кто принял его облик.

– Вы… не примете приглашения Его Высочества? – удивился кавалергард, который, похоже, ожидал совершенно другого приказа, но, тем не менее, быстро снял с пояса рожок и протрубил кодовый сигнал указанного мной варианта отступления, а затем активировал парный амулет, заставив дрожать его брата-близнеца нужное количество раз.

Это было уже для воина-священника, оставшегося в лагере с лошадьми. В зависимости от варианта отступления, он должен был либо перехватить нас по дороге, либо оставаться на месте, либо отвести лошадей на старый торговый тракт.

А вообще, «План Д» подразумевал, что уходить мы будем через захваченные ворота, повредив на прощанье цепи удерживающие подъёмные решётки. Все в группе прекрасно знали отведённую им роль в каждом из вариантов, а потому услышав рожок, немедленно бросились выполнять приказ.

Только раненный Шмель и занятый его исцелением Отец Фрасис просто переместились поближе к воротам, ну и Эйджек не сдвинулся с места, явно ожидая моего ответа.

– А я – что? Похож на идиота, спокойно сующего голову в пасть к дракону? – хмуро спросил я глядя на кавалергарда и развернувшись, быстро зашагал в сторону медленно опускающегося перекидного моста через ров.

Хоть нам и не мешали, всё равно следовало поспешить.

– Но Его Величество дал вам своё слово… – недоумённо произнёс лейтенант, нагоняя меня и пристраиваясь чуть сзади с левого плеча.

– Осуждаешь? – слегка усмехнулся я.

– Нет, мой Лорд, – быстро, и, похоже, честно ответил Эйджек. – Просто хотелось бы понять вашу мотивацию!

– Думаешь о том, что будешь говорить своим людям? – остановившись, я повернулся к кавалергарду и взглянул прямо в два золотых огонька полыхающих в смотровой щели шлема.

– Ваши приказы мой Лорд не обсуждаются! – даже как-то подтянувшись, отбарабанил боец как по писанному.

Усмехнувшись, я похлопал его по плечу, а сам подумал:

«Заливай это кому-нибудь другому приятель. Например, тому – кто не служил. Приказы – не обсуждаются в момент выполнения и позже с вышестоящим начальством. А вот между собой людям разговаривать не запретишь. Особенно если что-то им не по нраву…»

– Попробуй в своём вопросе заменить «Его Высочество», на «Неустановленное лицо, выдающее себя за Принца Дюрера». И повтори его вслух.

– Неустановленное лицо, выдающее себя за Принца Дюрера… – произнёс Эйджек, – …дало вам своё слово… Да. Так получается совсем по-другому! Вы думаете, что это не Его Высочество?

– Я не знаю лейтенант, – коротко ответил я, посмотрев на ухнувший вниз мост и добавил, – а потому не собираюсь рисковать ни собой – ни вами… Уходим.

– В этом весь ты брат… В этом – весь ты! – раздался из выломанных ворот в донжон, чуть насмешливый, громкий голос того, кто выдавал себя за первого Принца. – Человек, которого я до сих пор уважаю. Способный, казалось бы, на сумасшедший риск и безумие, но при этом никогда не теряющий головы. М-да… «Неустановленное лицо, выдающее себя за Принца Дюрера» – это ж надо так сказать… И ведь правда, кто будет доверять слову «неустановленного лица» и откликнется на его приглашение. Не предвидь я, что ты как поступишь – так бы ты брат и ушёл, даже не попрощавшись… Сбежал бы как застигнутый хозяином дома вор.

– Для моего брата, у вас слишком хороший слух, – усмехнувшись, негромко сказал я игнорируя подколку и понимая, что, не смотря на то, что между нами было метров сто пятьдесят, этот человек или не человек, меня всё равно услышит.

– Да. Я немного изменился брат, – улыбнулся тот, выходя на освещённое факелами крыльцо и спускаясь по ступеням во двор, при чём, он тоже не кричал, а просто говорил, но казалось, что его голос равномерно заполняет весё пространство замка, совершенно не затухая с расстоянием. – Я, скажем так, стал «лучше».

Из внутренних помещений донжона, выбежали крылатые демоны, выстраиваясь в полукольцо за его спиной. Вот это было уже серьёзно – не те крылатые недотёпы, атаковавшие нас ранее и уж тем более не простые солдафоны которых мы тут накрошили немало.

Настоящие «Камен’сарнш-даху» и судя по доспехам, совсем не простые ребята… Впрочем – отправляясь за сокровищами в логово дракона, глупо думать, что ни при каких условиях встретишь там ящера. Мы – знали, ну или как минимум предполагали, к кому направляемся в гости и были готовы столкнуться с местными хозяевами.

– «Лучше» – для кого? – усмехнулся я, продолжая стоять неподвижно, в то время как мои бойцы вновь ощетинились парострелами, священники дружно забубнили молитвы, а на пальцах у дамселей закрутились смертоносные магемы. – Вот в чём вопрос! И главное: лучше ли от вашего «лучше» – самому Дюреру?

Демоны тоже не желали быть простыми наблюдателями и готовились принять посильное участие в предстоящем веселье. Островком спокойствия среди них оставался тот, кто изображал из себя Первого Принца, а так же, высокий седоволосый мужчина с изогнутыми рогами, стоявший у него прямо за спиной.

– Знаешь брат, – усмехнулся мой собеседник, – то, что ты до сих пор не признал меня, куда как более обидно, чем новость о том, как быстро отказалась от меня наша семья, а ты занял моё место… Дюрер д’Вергри! Ну, надо же! Я, конечно, всегда мечтал быть похожим на тебя, но всё же не до такой степени.

Заложив руки за спину, человек замолчал и сделал несколько шагов вначале влево, а затем вправо и вновь оказавшись на своём месте, опять посмотрел на меня.

– Впрочем, я знаю, что тебя в моём скором отлучении, стоит винить в самую последнюю очередь, – он пристально посмотрел на меня. – Наша матушка ведь просто поставила тебя перед свершившимся фактом? Ведь так? Это – вполне в её стиле и именно поэтому, я желаю поговорить с тобой…

– Прежде чем «разговоры разговаривать», – криво усмехнувшись, произнёс я, – хотелось бы всё-таки понять: кто или что передо мной. Вы – можете доказать, что вы Принц Дюрер…

– Маркиз, «Ваше Высочество»! – ехидно, но с долей боли в голосе, перебил меня собеседник, театрально разведя руки. – Если вам угодно, в «Вашей» стране, я теперь всего лишь «маркиз». Единственный сын многоуважаемой мною леди Эллоры д’Вергри…

– Мы уходим, – коротко бросил я, и, развернувшись, зашагал в сторону моста.

Но это я сейчас мог позволить себе подобный «красивый жест», вроде как «хлопнув дверью», а вот мои ребята, медленно пятились, продолжая держать демонов на прицеле.

– Ладно… Брат… погоди! Извини… – вскинул руку стоящий перед демонами человек. – Признаю, я был не готов сегодня к нашей встрече, а потому… просто сорвался. Ну, ты должен меня понять! Получить такие известия с «любимой родины», ради которой готов был сложить голову… Признаюсь, я лично надеялся, что наша встреча произойдёт немного позже и… при других обстоятельствах. Ты хочешь знать кто перед тобой? Позволь мой сенешаль, представит меня… как ты там говорил? По полной прарадигме… а – нет! Программе?

Я остановился. Это выражение, я применял при Дюрере крайне редко, а потому вряд ли оно настолько запало ему в голову, чтобы даже самые умелые ментальные маги способны были подцепить его, делая слепок памяти моего брата.

Мозг человека, как и любого другого разумного – та ещё штуковина. Это не жёсткий диск компьютера, который можно взять, вот просто так, и копировать техническими средствами на другой носитель, прямым потоком от первого и до последнего бита. Сознание, как и память – та ещё сложная и хрупкая хреновина, переносить которую следовало едино моментно и полностью иначе информация становится бесполезным мусором.

А учитывая, что единственное средство передачи данных у мага-менталиста, это его собственная голова – то ещё и смертельно опасно для него самого. Причём, не важно, куда в итоге должно попасть сознание, на какой-нибудь хрустальный шар из крисозалита или в другого человека – оно просто останется в том «мудреце», который решится провести подобную процедуру – полностью вытеснив его собственное.

То есть получатся просто два вроде разных внешне человека с единой личностью. При этом – неважно человек это или кто-то ещё. Гений он или непроходимый тупица – будет занят и «перезаписан» весь объём без остатка.

Поэтому-то менталисты поступают хитрее – они сами, формируют поверхностный «слепок» – этакую грубую «куклу» из самого важного имеющегося в голове человека. Нечто лишь отдалённо похожее на копируемую личность. Обладающую важнейшими пластами памяти и самодостаточную, но при этом – примитивную донельзя. Живущую не на разуме, а на инстинктах, которую они способны безопасно для себя удерживать некоторое время в краткосрочной памяти.

Так что… следовало скрепя сердце, признать, что, скорее всего передо мной – всё-таки мой брат, а не человек или демон похожий на него, на сознание которого наложили слепок памяти. Ну а что с ним – одержимость ли каким духом, или вообще – осознанное предательство… было уже не так важно.

– Но перед этим, – продолжил, победно глядя на меня тот, кто был или прикидывался Дюрером. – С тобой насколько я вижу, священники Эллидии? Может ли кто-нибудь из них создать «Сферу Трибунала», дабы у тебя брат, не осталось ни малейших сомнений в правдивости того что будет здесь сказано.

Медленно, с наигранной ленцой, взглянув на Отца Фрасиса и получив утвердительный кивок церковника, продолжавшего одновременно с этим бубнить молитву и целиться в кого-то из карабина, сделал приглашающий жест рукой. Нужна вам «Сфера Трибунала», вам почему-то очень важно, что бы я вам поверил – получите и распишитесь.

Громыхнула, прорезав темноту ночи белая молния, откликнувшись на обращённую к Богине просьбу воина-священника и на разделяющем наши отряды замковом дворе, возник лучащийся прозрачный световой купол. Теперь, в течение нескольких минут, каждый разумный, добровольно вошедший в его пределы должен был говорить правду и только правду или в противном случае обратится в прах.

Эллидия – суровая женщина, а это клирическое заклинание, обычно – последний шанс для человека, подтвердить правоту своих слов. Правда, обычно перед лицом вопрошающего инквизитора, а вот так вот, в качестве обычного полиграфа. Вот только, заставить разумного, не желающего предстать перед её судом, пойти на такой рискованный шаг – было попросту невозможно. Божественная энергия вообще вполне могла обратиться против тех, кто вознамерился воспользоваться таким образом силой своей повелительницы.

Правда, в нашем случае, скорее рисковал здоровьем человек выдающий себя за Дюрера, нежели я или Отец Фрасис.

Впрочем, он даже глазом не повёл во время проявления купола, а вот высокий седоволосый демон, тонкие губы которого слегка скривились в усмешке, не стал тянуть кота за часто вылизываемое достоинство. Легким быстрым шагом от спустился с крыльца, на котором стоял и безбоязненно, зашёл под светящуюся полусферу и мы все услышали его чуть приглушённый расстоянием, уверенный голос.

– Под взглядом вашей богини, говорю вам люди, – говорил демон по-имперски немного архаично, но, в общем-то, довольно хорошо. – Истинно-то, что пред вами ваш бывший Принц Дюрер, а ныне, внемлите мне жалкие черви! Вы зрите перед собой, наречённого нашей Королевы Кесинис Дарлей’Асса, будущего Принц-консорта нашего государства Дюрера названного в нашем народе Ашшин’а-Алла!

– Вот про «жалких червей», было лишним, – услышал я тихое бормотание человека, действительно оказавшегося моим братом, когда седоволосый, с которым не случилось ничего этакого после его слов, лихо развернулся на каблуках и покинул радиус заклинания, вернулся на своё место.

Демон что-то тихо ответил ему, изящно поклонившись, но Первый Принц, а ныне будущий демонический Принц-консорт, поморщился и отмахнулся, после чего вновь обратился ко мне.

– Пусть на тебе шлем, брат, – его губы расплылись в горькой улыбке, – но почему-то мне кажется, что ты не очень то и удивлён?

– Нет. Почему же, – хмыкнул я, уже куда как внимательнее присматриваясь к своему собеседнику. – Ещё как удивлён! Особенно тем, как собственно мой брат дошёл до жизни такой?

– «Дошёл до жизни такой»… – покачав головой, повторил за мной Дюрер. – Наконец-то назвал меня братом и сразу постарался укусить побольнее. Эх Эсток, Эсток…

Всё-таки это действительно был он, сохранились даже некоторая микро моторика, жесты рук и общее поведение. Но кое-что всё-таки разительно изменилось.

– Так что? Теперь – поговорим? – продолжил тем временем Первый Принц.

– Давай поговорим, – кивнул я, отщёлкивая застёжку и снимая шлем. – Слушаю тебя.

Всё-таки стоило соблюдать хоть какие-то правила приличия.

– Хочешь, наверное, узнать, как так случилось, что я предал свою страну? – спросил Принц, чуть наклонив по-птичьи голову набок, чего за ним никогда не замечалось. – Даже не поздравишь меня с выгодной помолвкой? Нехорошо брат, всё-таки Кесинис – твоя будущая невестка, да к тому же правительница огромной страны.

– С помолвкой я тебя уже поздравлял, – усмехнулся я. – С принцессой Оссирией, помнишь? Как-то я не замечал раньше, чтобы ты был недоволен выбором твоей матушки.

– Оссирия… – грустно усмехнулся Дюрер. – Малышка, которую я в жизни не видел, но грядущему браку с которой, должен был радоваться как ребёнок получивший конфетку. Дай ка я угадаю. Матушка уже повесила её на тебя брат?

– Только не говори мне, что с Королевой Демонов, ты уже успел свидеться, и у вас случилась любовь с первого взгляда, – фыркнул я, не пожелав отвечать на вопрос о матримониальных порывах Императрицы относительно собственной персоны. – В это знаешь ли брат, очень трудно поверить, особенно зная твоё отношение к женщинам. Ты мне ещё расскажи, что всё это экспромт и демоны похитили тебя вовсе не для того, что бы оженить на своей правительнице!

– Тут ты меня слегка уел, брат, – Дюрер картинно развёл руками. – Меня действительно пригласили к себе мои будущие подданные именно с этой целью. Ты спрашивал меня, почему я предал свою страну? А что если я скажу, что я её не предавал? Я, как и моя будущая супруга, желаем только мира и процветания между нашими странами и…

– То есть, – перебил я его, – это теперь называется «пригласили»? А имение Шпульке, в котором вырезали всех, от младенцев, до дряхлых стариков – это видимо такая «мирная инициатива»?

– Брат… не передёргивая, – поморщился Дюрер, а затем обвёл рукой заваленный трупами демонов замковый двор. – Вы – тоже не без греха…

– Нет, Дюрер, – улыбнулся я. – Ты уж будь добр, определись. То ли подобное между соседями – недопустимо, то ли наш визит – сродни дипломатической миссии. Ну а трупы «твоих» солдат – подарок радушному хозяину в честь начала переговоров. А то – знаешь ли, какие-то «двойные стандарты» получаются.