– В общем-то, нам не обязательно убивать тебя, Кардиган, – добавил детина.
– Уже легче.
Джейк сделал несколько шагов вперед.
– А что ты, собственно, за хрен такой?
– Да так, просто мальчик-посыльный.
На этот раз мерзко хихикнул телек, так и сидевший на своей добыче.
– А послание, – продолжал детина, – у меня к тебе такое. Видишь ли, ни тебе, ни твоему вонючему напарничку не хочется лететь в Париж. Ну вот не хочется – хоть тресни. А хочется вам остаться здесь, в БЛА, где тепло и уютно. И безопасно.
– И кто же это советует мне?
Джейк сделал еще один шаг вперед, почти подойдя к безвременно усопшему роботу.
– Ну, скажем, некий доброжелатель, очень озабоченный твоим здоровьем и благополучием. Ведь если ты пренебрежешь этим дружеским советом, с тобой – уж поверь мне – вполне может приключиться очень прискорбный несчастный случай.
– Во-во, несчастный случай.
Телек снова хихикнул.
– Ну, скажем, ты можешь лишиться руки.
Для пущей убедительности громила взмахнул своим оружием.
– Ты ж понимаешь, я могу хоть сейчас отрезать тебе эту лишнюю принадлежность. Конечно, будет немного больно, но уж тогда-то ты точно и думать забудешь про всякие Парижи. Так что нам с тобой надо...
– Эй, ты что, я совсем не так уж рвусь расстаться со своей рукой. В голосе Джейка звучали неуверенность и страх.
– Погоди, мы можем мирно все обговорить и что-нибудь придумать.
Не сводя испуганных глаз с громилы, Джейк двинулся к нему.
– Осторожно, гляди себе под ноги, жопа, – предупредил его телек.
Но Джейк уже успел споткнуться о широко раскинувшего руки и ноги эмалированного уборщика. Падая, он перевернулся в воздухе, упал на левый бок и, пригнувшись, стараясь не поскользнуться на белых гладких плитках пола, бросился вбок, к висящим на стене машинкам для сушки рук.
Когда Джейк остановился, в правой его руке был зажат парализатор.
Прежде чем ошеломленный бандит успел развернуться и снова прицелиться, луч ударил ему прямо в грудь.
«Мальчик-посыльный» яростно взрыкнул, по его телу пробежала судорога. Затем он выпустил оружие и начал пятиться, все сильнее перегибаясь назад. В конце концов, окончательно теряя сознание, громила спиной раскрыл дверь одной из кабинок и упал навзничь, сильно ударившись головой о металлическое сиденье унитаза.
Телек вскочил на ноги и снова прибегнул к своим необычным способностям – чемодан поднялся над полом и явно намеревался полететь в сторону Джейка.
– А вот этого не надо, cabron, – посоветовал Гомес, неожиданно возникший в помещении с парализатором на изготовку.
И выстрелил.
Костлявый жулик широко раскрыл рот, пытаясь вдохнуть воздух, и неловко, словно его суставы плохо гнулись, сел на Пол. Чемодан громко шмякнулся прямо ему на колени.
– Muy triste, – произнес Гомес, быстро окинув взглядом комнату и засунув пистолет куда-то под мышку.
– Грустно, что меня поймали в ловушку в таком пикантном месте?
– Нет, amigo. Я хотел сказать – очень печально, что нас купила как маленьких такая милая, приятная nina. Она выглядела настолько невинно...
– Вот так они всегда и выглядят.
Джейк посмотрел на часы.
– А теперь сдадим поскорее этих бандюг копам. Не хватало еще на самолет опоздать.
– Они хоть сказали, чего им надо?
– Кто-то очень не хочет, чтобы мы летели в Париж.
Гомес расхохотался.
– Плохо они тебя знают. Это же самый верный способ привести тебя куда-нибудь – сказать, чтобы ты туда не ходил.
* * *
Выряженный Санта-Клаусом робот обносил эгногом видеофонные кабинки летящего в Париж лайнера.
– Веселого Рождества, сэр. Наилучшие пожелания от «Транс-Нип скайвейз».
Робот протянул Джейку дымящуюся кружку.
– Гуляй, – не очень дружелюбно посоветовал сыщик, не отрывая глаз от экрана, на котором дрожало расплывчатое изображение круглоголового робота.
– О-хо-хо.
Механизированный Санта-Клаус двинулся дальше.
– Увы, здесь возникает небольшая трудность, – сказал робот с экрана. Одновременно он стукнул себя по голове, показывая, видимо, что наконец понял ситуацию.
– Видите ли, к видеофону мисс Киттридж подключен правительственный монитор, и поэтому мы...
– Я уже сказал вам нужный кодовый номер.
– Верно. Правильно. Вы и вправду сказали этот номер.
– Так соединяйте же, какого еще хрена.
– Что, и вас достало Рождество? Вы мне просто не поверите, как часто клиенты раздражаются в это время года и...
– Соединяйте.
Робот исчез, экран стал черным как сажа, а затем расцветился радужными вспышками.
И вдруг появилось совершенно ясное и отчетливое изображение Бет, такой же стройной и красивой, как всегда.
– Лечу в Париж, – объяснил Джейк. – Раньше не мог позвонить, не было ни секунды.
– Новое задание «Космоса»?
– Да. Если верить Бэскому – очень важное. Если бы не оно, сидел бы я сейчас в Беркли, а не болтался здесь, между небом и землей.
– Я тоже скучаю о тебе. – Бет улыбнулась. – Эти служебные обязанности и срочные дела – они всегда появляются в самый неподходящий момент. А что это за работа?
– Ты слыхала про Неизвестного Солдата?
– Подожди, подожди, Джейк.
Бет нахмурилась.
– Так, значит, твой клиент – Мадлен Бушон.
– Да, она самая. Ты ее знаешь?
– Да, знаю. Последние лет пять ее муж был крупным чиновником Международного агентства по контролю за наркотиками.
– Шесть лет. Я только что прочитал его досье. Ты встречала его?
– Конечно. Из-за проекта, которым занят отец, мы познакомились с уймой людей, работающих на МАКН.
– До начала своей работы в парижском отделении агентства Бушон был послом Франции в Рио. Он провел там заключительные месяцы последней войны.
– То есть имел возможность сделать что-то такое, из-за чего Неизвестный Солдат внес его в свой список.
– В общем-то, верно, но...
– Но кроме того, в торговле тэком многие люди желали его смерти – и имели на то серьезные причины, – закончила его мысль Бет.
– Судя по всему, Мадлен Бушон думает, что кто-то просто скопировал почерк Неизвестного Солдата, чтобы сбить с толку следствие.
Джейк устроился в кресле поудобнее.
– Вполне возможно, что я не самый подходящий опер для данного дела, – ведь мне мерещится рука этих чертовых тэк-лордов чуть ли не во всех бедах, приключающихся в мире.
– Некоторое время я сама подозревала, что они подкупили даже моего отца.
– Но теперь, когда ты снова с ним работаешь, эти подозрения возникают реже?
– После тех событий в Мексике... нет, я не могу снова полностью ему доверять, – ответила Бет. – Но когда все, какие только возможно, правительственные организации начали давить на меня, уговаривать помочь ему, чтобы ускорить заключительную стадию работы, – я просто не сумела отказать им.
– Знаю, ведь это все происходило у меня на глазах.
– Большая часть, но далеко не все. Яростнее всего я спорила сама с собой. Ну, как бы там ни было, в конце концов я позволила себя уломать. Знаешь, труднее всего оказалось оставить на время тебя в БЛА и переехать сюда, чтобы работать в организованной для отца лаборатории. Тэк – очень страшная вещь, и если я смогу помочь его уничтожить – ради этого стоит многим пожертвовать.
– Насколько близка к готовности его антитэк-система?
– Мы сделали почти все. Теперь уже скоро.
– Пора, пожалуй, кончать разговор, Бет, – неохотно сказал Джейк. – Не самое удачное у нас выходит Рождество.
– Ничего, мы свое возьмем потом, – пообещала она.
Почти целую минуту Джейк сидел в кабинке и смотрел на погасший экран.
Идущий по второму кругу Санта-Клаус хотел было снова предложить ему кружку эгнога, но передумал.
* * *
А вот в Англии зима была настоящей.
По всему Барсетширу густо, бесшумно падал снег. К утру он завалил болота, окружавшие тюрьму максимальной охраны № 22 слоем в фут, а то и больше; резкий, порывистый ветер завывал в высоких неокаменных стенах.
Силовое поле одного из ограждений, отделявших лазарет от остальных зданий тюрьмы, слегка барахлило; резкие, хрипловатые звуки далеко разносились в серенькой рассветной мгле.
В гладкой блестящей стене лазарета с шипением распахнулась дверь, и наружу выехали на колесах три приземистых робота. Они направились к ближайшему генератору силового поля и начали что-то в нем ремонтировать.
В серой комнате осталась всего одна человеческая фигура – стройная темноволосая женщина лет сорока в медицинской форме. Обеими руками сжимая кружку эрзац-кофе, она стояла рядом с высоким узким окном.
Еще раз отхлебнув из кружки, она бросила взгляд на парящие в воздухе часы.
Кивнув какой-то своей мысли, женщина допила кофе и выбросила пустую пластиковую кружку в мусорный ящик. Еще раз проверив время, она пересекла комнату и вышла в коридор.
Мимо проходила белая эмалированная медицинская сестра. В руках она несла желтый поднос с двумя порциями каких-то лекарств.
Худощавая женщина поравнялась с сестрой и одобрительно похлопала ее по боку.
– Хорошо работаешь, Софи, держись и дальше так.
– Спасибо, доктор Думлер, мадам.
Пройдя коридор, медсестра по пандусу поднялась на второй этаж тюремной больницы и остановилась у двери с табличкой 302. Сканер, стоящий как раз над номером камеры, тщательно ее оглядел.
– Личный код? – последовал вопрос.
– 30/203/083.
Дверь бесшумно скользнула в сторону.
– А, Софи.
Беннет Сэндз сидел в мягком кресле, рядом со своей кроватью.
– Как всегда – очень рад вас видеть.
– Спасибо, мистер Сэндз.
Сейчас Сэндз выглядел хуже, чем год назад, он совсем исхудал. Под глазами лежали глубокие темные тени. Одной руки не было.
– Благодаря вам эта дыра становится почти сносной.
Он взял с подноса одну из маленьких чашечек и выпил налитую в нее бледно-голубую жидкость.
– Уф-ф. Никак не могу привыкнуть ко вкусу этой гадости.
– Простите, мистер Сэндз, сэр.
Пока Сэндз пил ярко-оранжевое зелье из второй чашечки, сестра на какие-то секунды нагнулась к нему ближе.
– Бушон убит. Будьте наготове.
Ее голос был едва слышен.
Теперь паразитный диск, который доктор Думлер прикрепила к боку Софи, дезинтегрировался. Он превратился в тончайшую пыль, которая скоро совсем развеется.
После того как медсестра-робот покинула камеру, Сэндз поднес к лицу свою единственную руку. Прикрыв на несколько секунд рот, он позволил себе удовлетворенно улыбнуться никому не видимой улыбкой.