Гомес постучал в дверь купе еще раз, на этот раз – сильнее.

– Побыстрее, пожалуйста, мисс, – сказал он, по мере своих возможностей копируя услужливые интонации андроида. – Мне надо навестить еще целую уйму пассажиров.

Прошло еще несколько секунд. Затем из-за закрытой двери послышался грубый мужской голос:

– Чеши отсюда.

– О, но я никак не могу этого сделать. Я обязан вручить эти очаровательные подарочные наборы всем пассажирам, всем до последнего.

– Нам не нужны никакие подарки. Сматывай.

– Боюсь, сэр, что не все так просто, – настаивал Гомес тем же, что и прежде, голосом. – Я окажусь под угрозой потерять свою должность ответственного за обслуживание пассажиров этого поезда, есди не смогу лично передать корзину с фруктами и сыром всем и каждому...

– Мы ненавидим фрукты, а от сыра нас тошнит. Вали к чертовой матери.

– Вообще-то, сэр, для администрации железной дороги не очень важно, съедите вы фрукты и сыр или выбросите. – Гомес вытащил парализатор. – Вам необходимо только расписаться за получение корзинки. Я просто не могу уйти, не получив вашей подписи. Кроме того, после распределения всех этих корзинок мне еще нужно выяснить, кто из пассажиров желает сегодня вечером принять участие в турнире по электролото и...

– Подсунь тогда свой долбаный бланк под дверь, и я распишусь. А корзинку можешь оставить снаружи.

– Нет. Ни в коем случае. Я просто не имею права так поступать. Видите ли, пассажирам второго класса полагаются заметно меньшие наборы. И если кто-нибудь из них, проходя мимо, заметит вашу корзинку и прихватит ее, возникнет целая уйма неприятных осложнений.

– О'кей, только заткнись. Я открою эту долбаную дверь, ты передашь мне эту долбаную корзину и свою долбаную бумажку на подпись. Ну а после этого чеши отсюда, парень, покуда цел.

– Отлично. Очень буду вам благодарен.

Отскочив от двери, Гомес прижался спиной к стене.

После какого-то звяканья дверь слегка приоткрылась.

– О'кей, – произнес голос. – А куда ты подевался?

Гомес молчал, выжидая.

– Если тебе так уж не терпится, чтобы я расписался в этой твоей долбаной... Э-э-ых!

Здоровенный косматый мужик выставил голову из щели двери, надеясь, видимо, узреть занудно-вежливого андроида, а также корзинку с фруктами и сыром.

Гомес выстрелил.

Луч попал аккурат в правый висок лохматой головы. Мужик (тут-то, собственно, и выяснилось, что он здоровенный) мгновенно потерял сознание и с глухим стуком упал на колени. Затем он опрокинулся вперед, наполовину вывалившись в коридор.

Все так же держа оружие наготове, Гомес продолжал стоять на прежнем месте.

Прошла минута, еще одна.

Никого.

Глубоко вздохнув, Гомес рискнул заглянуть в купе.

Поперек дивана лежала женщина. Связанные сзади руки, а также заткнутое в рот полотенце сильно снижали обычную активность старой его знакомой Натали Дент.

Спрятав пистолет, Гомес нагнулся и затащил в купе тело убежденного противника фруктово-сырной диеты.

– Забавная все-таки вещь судьба, сага, – философски заметил сыщик. – Так и норовит столкнуть нас с тобой.

Ответа, естественно, не последовало.

* * *

Темно-зеленый таможенник моргнул, издал негромкий свистящий звук и повторно прижал паспорт ко лбу – надо понимать: к сканеру.

– А-а.

– Что-нибудь не так? – поинтересовался Джейк.

– А-а, – повторил изумрудный робот, поднимаясь из-за стола, неброско окрашенного в ярко-красный цвет.

– Вы это уже говорили.

Джейк был наедине с таможенником. Бет и Мак-Квори проходили досмотр в других кабинках киотского аэропорта.

– Вы – Джейк Кардиган.

Робот постучал указательным пальцем по паспорту.

– Совершенно верно. Какие-нибудь трудности?

– Посидите секунду, мистер Кардиган.

Покинув свой красный стол, зеленый робот вышел из кабинки. Паспорт он прихватил с собой.

Джейку почему-то припомнились недавние переговоры с заместителем декана; не хватает только, чтобы и местные власти считали его тэк-дельцом.

Вежливо кашлянув, в кабине появился худощавый японец в белом костюме. Теперь паспорт Джейка был у него в руке.

– Очень рад нашей встрече, мистер Кардиган.

Он сел на место, освобожденное роботом.

– А я вот пока не знаю, рад я нашей встрече или нет, – откровенно сознался Джейк. – Что тут происходит?

– Я инспектор Хачимицу.

– Киотская полиция?

Инспектор кивнул.

– Отдел убийств.

Джейк выпрямился и напрягся.

– Вы расследуете какое-нибудь дело?

– Да, – ответил Хачимицу. – Вы знакомы с Норманом Итоко?

– Только заочно. Это оперативник детективного агентства «Сенуку», который должен... Надо понимать, он теперь ничего никому не должен, верно?

– Да. Нормана убили, час с небольшим тому назад.

– Как?

– Двое убийц поджидали, пока он выйдет из дома. Исполосовали лазганом. В довершение убили и его жену, когда она выбежала вслед за ним.

– Вы его знали?

– Мы были знакомы. Я знал, что сегодня он должен встретиться с вами.

– Это – тэк-убийство. Видимо, Итоко что-то узнал.

– Если и узнал, то мне он об этом не рассказывал. – Инспектор Хачимицу продолжал держать в руке паспорт Джейка. – Мне бы очень не хотелось, чтобы вас тоже убили, мистер Кардиган. Тем более в Киото. Поэтому я добьюсь, чтобы вас лишили права въезда в нашу страну и немедленно выслали обратно в Америку. Для вашей же пользы.