Первым февральским утром я встала в темноте, зажгла свечу, и стала тихо собирать свои вещи, прикидывая, что мне стоит взять в Серебряный город. Одежду я смогу сотворить итак, еду тоже. Шкатулку с письмом мамы и письмами Лира? Здесь ей будет безопаснее. Не хочу потерять последние воспоминания о ней. Портрет мамы тоже пусть останется висеть на стене. Чтобы мне не говорили, ну тут тоже мой дом, потому что тут я всегда счастлива, и он защищает и оберегает меня. Вот зеркало, по которому смогу связаться с семьей (все-таки мы поэкспериментировали, и у нас с отцом получилось поговорить через стекло) и гребень стоит взять с собой, а так же — кулон, подарок отца, и лимфила. Вон он как рыжим котом довольно спит под боком у Лира.

Вроде все. С отцом я вчера попрощалась, он всем все объяснит и попрощается со всеми от моего имени, Глину и Алоне правду рассказала еще неделю назад, а вот Лир…

— Стоило предупредить заранее, что ты сегодня уйдешь, Ари, — сказал он, садясь на кровати, и гладя кота.

Что тут скажешь?

— Проводишь меня? — спросила я его осторожно.

Лир озадаченно посмотрел на меня.

— У меня рисунок жжется, дайари. В чем ты хочешь меня обмануть? — спросил Лир спокойно.

Интересно, а почему у меня не горела рука, когда он не сказал мне правды, что ходит по полю боя и ставит воинам защиту?

— Потому что я тебе не лгал. Я сказал, что буду ставить защитные щиты на границе, и я их ставил.

Он резко встал с кровати, взял меня за плечи.

— Скажи правду, Ари.

Я резко выдохнула.

— На берегу моря, Лир, — сказала я ему, признавая то, что я ему лгу.

Он выпустил меня из своих рук, спокойно оделся, накинул плащ, подхватил лимфила на руки, и открыл дверь комнаты.

Мы тихо спустились по ступенькам спящего дома вниз, вышли наружу, и в темноте пошли к морю. Я посмотрела на пенящиеся волны, повернулась к Лиру.

— Ты доверяешь мне, Лир? — спросила я его прямо.

— Да, — сказал он твердо.

— Я должна оказаться в воде вместе с тобой.

Он внимательно посмотрел на меня, подхватил меня на руки, и зашел в воду по пояс.

— Достаточно? — спросил он спокойно.

— Да.

Затем я опустила ноги в воду, позволив им превратиться в хвост, притянула Лира к себе.

— Что происходит, Ари? Что ты задумала? — не утерпел он.

— Обними меня, — попросила я его.

Он послушался, прижал меня к себе.

— Крепче, милый.

Его руки на мгновение замерли, глаза встретились с моими.

— Ари, ты что прощаешься со мной навсегда? — спросил он меня хрипло.

И столько паники было в его голосе, что я улыбнулась.

— Нет. Просто обними покрепче, и не отпускай, хорошо?

Лир стиснул меня в объятьях.

— А теперь закрой глаза, — попросила я его.

Я зажмурилась следом за ним, сосредоточилась и все душой пожелала оказаться в Серебряной городе.

Через мгновение я услышала зов русалок, обняла Лира еще крепче, и вместе с ним нырнула на глубину, чувствуя, как вихрь телепортации кружит нас обоих в брызгах воды. Еще через несколько минут, мы оказались возле защитного купола Серебряного города, я резко подалась в сторону, и мы с Лиром оказались на зеленой лужайке, тогда как в двух шагах от нас шумело Великое море.

Лир стряхнул капли воды, набежавшие от волос, медленно огляделся вокруг, а потом уставился на меня.

— Если ты хочешь, мы поговорим прямо сейчас, как я и обещала, или, если у тебя осталось терпение, поговорим через минут двадцать, когда окажемся у меня дома, — сказала я, чувствуя, что начинаю дрожать.

Взгляд Лира остался непроницаемым, так же, как и его мысли. Спустя мгновение, он сделал шаг, и оказался рядом со мной, внимательно вгляделся мне в лицо, а потом крепко обнял.

— Ну, чего ты дрожишь, ненаглядная моя? — прошептал он, поглаживая мне спину и плечи.

— Не хочу с тобой ссориться, — прошептала я тихо, понимая, что только что снова обманула его.

На берегу моря все объясню. Как же.

Он вздохнул.

— Я не намерен с тобой ссориться, Ари. Успокойся. И не бойся, ничего не бойся. Я ведь рядом.

Дрожь, непонятно откуда взявшаяся, так же как и страх, что Лир рассердиться, отступила. Лир мягко поцеловал меня в губы.

— Кто в курсе, что мы направились в Серебряный город? — спросил он меня.

— Отец, дядя, Алона, Глин, — ответила я, заметив, что ко мне на плечо легкой синей бабочкой сел лимфил.

— Ну, хорошо, что хоть они в курсе, — усмехнулся Лир. — Не хотелось бы быть у русалов незваным гостем.

И что его так развеселило?

— Ты просто не знаешь, каковы русалы в действии, — ответил мой муж. — А я видел их в бою.

— В бою? Но как же запрет Аранатариэль? — удивилась я.

— Поверь, иногда магия может больше, чем меч или стрела, — ответил Лир, заставив меня задуматься над тем, чего я еще не знаю о своей семье. — Ну, что, пойдем? — спросил он меня.

Я кивнула.

— Только боюсь, что незаметно нам пройти не получиться, — сказала я.

Лир ухмыльнулся. Я оказалась права, едва только мы вошли в город, вернее Лир вошел, а я вплыла, решив, что пока не буду менять обличие, к нам навстречу высыпали русалы и русалки. Что тут началось! Меня обнимали, жали руки, восхищались цветком на руке, поздравляли, а узнав, что Лир — не русал, и что дядя разрешил ему здесь побыть, чуть ли не вопили от восторга, обещая показать Серебряный город.

Лир сначала оторопело посмотрел на меня, переводя периодически взгляды на русалов и русалок, а потом улыбнулся и стал знакомиться.

— Ариадна, — слева от меня вынырнул Тит Ливер, советник Глина, если можно так сказать, ну и его друг. — Как же мы по тебе тут все соскучились!

— Здравствуй, Тит, — улыбнулась я. — Как здорово, что твой маг вернул тебе голос, мы, наконец-таки сможем услышать твои песни, — сказал он радостно. — О, принц, вернее уже король Лирантанель, — воскликнул он, — рад тебя видеть.

— Привет, Тит, — ответил Лир.

— Вы что знакомы? — удивилась почему-то я.

— Конечно, Тир познакомил давно уже. Просто все некогда было последнее время пообщаться. Мы помогали своей магией держать оборону от орков, — пояснил русал.

Лир кивнул. М-да… Живешь вот так с мужем, живешь, потом сбегаешь от него к русалам, и выясняется, что и тут все его знают и любят.

Маг усмехнулся, притянул меня к себе, а потом поцеловал в губы. Русалы и русалки радостно закричали, зааплодировали, и в нас с Лиром полетели лепестки роз.

— Я все равно люблю тебя больше, — сказал Лир мне в ухо, когда мы, наконец, обогнув серебряные башни, вышли на улицу, где на окраине примостился мой дом. — Я думал, что мы к твоему дяде пойдем, — заметил Лир, улыбаясь маленьким русалочкам, смотрящим нам вслед с изумлением.

— Дядя пообещал зайти к нам вечером, они сегодня вместе с Алоной и Глином будут днем заняты. Какие-то планы в Снежном королевстве, — сказала я.

— То есть до вечера мы свободны? — зачем-то уточнил Лир, рассматривая пристально дорожку, усыпанную синими камнями, и заросшую сине-серебряными лилиями.

— Да. Вечером придут Ларк, Гинс, Грем, Тит, — сказала я, улыбаясь. — Ах да, еще Глинда и Ария с мужьями.

— Я уж было подумал, что ты подружилась только с мужчинами, — сказал едко Лир.

— Ревнуешь? — спросила я его, стараясь не рассмеяться.

— Да.

Я ожидала от него, какого угодно ответа. Что-то вроде банального «да нет, что ты», а тут получила честное и прямое «да».

— Повода нет, — заметила я спокойно, останавливаясь возле своего дома. Двухэтажный, построенный из белого камня и обсыпанный ракушками и жемчугом, с широкими большими окнами и башней, спрятанный за березовыми ветвями, которые я случайно создала, чтобы спрятать себя от любопытных глаз.

Я открыла калитку, пропуская вперед Лира и лимфила, превратившегося в неугомонную рыжею белку. Кругом по-прежнему благоухали королевские лилии, разрослись тюльпаны, радуя буйством разных оттенков, по-прежнему манило к себе озеро, заросшее кувшинками, по берегам которого сводили с ума ароматами — розы.

Я потянулась к серебряным яблоням, сорвала яблоко, откусила задумчиво в тишине, краем глаза наблюдая, как Лир все рассматривает. Иллюзия ведь совсем не то, на самом деле.

Над цветами кружились разноцветные бабочки, созданные когда-то Глином, изредка подлетая к кокосовым и банановым пальмам, которые, кстати, тоже появились с его помощью.

Все по-прежнему. Это слово зацепилось в мыслях, и успокоило. Появилось стойкое ощущение, что я — дома. Хорошо-то как!

Только Лир почему-то молчал.

— Не нравиться? — спросила я его, вспоминая, с каким любопытством и восторгом он рассматривал Серебряный город.

Лир развернулся ко мне.

— Нравиться, очень, — сказал он тихо.

— Хочешь, побудем здесь и поговорим? Или в дом зайдем, поднимемся в башню? — спросила я его, понимая, что разговор дальше откладывать нельзя.

Лир снова посмотрел на меня.

— В человека превратиться сразу можешь? — спросил он неожиданно.

— Могу. Только надо сразу придумать одежду, или подняться наверх и взять там, не голой же мне ходить, — усмехнулась я, не понимая, почему в его глазах столько серебра.

Лир послал мысленно картинку. Я ойкнула, покраснела, и поняла, что разговор на какое-то время точно откладывается.

Наверху солнце, впущенное в открытые окна, жарко целовало кожу и волосы, бегало зайчиками по стенам, а в чуть прохладном воздухе витал аромат роз. Это все я заметила позже, пару часов спустя, а не тогда, когда Лир на руках нес меня в башню, не сводя своих глаз с моего лица.

Я оглядела полуразгромленную комнату, пытаясь выпутаться из белых простыней. Руки Лира протестующее прижали меня к себе.

— А теперь, рассказывай, дайари, — сказал он весело, целуя мое обнаженное плечо.

Что рассказывать? — подумала я, рассматривая резной стул. И когда мы его перевернуть-то успели?

— Ари….

Ах да, рассказывать, совсем забыла.

— Мой дед сказал, что я должна отправиться искать источник, дарующий силы для того, чтобы победить Совет магов, — сказала я просто.

Рука Лира, гладившая мою спину, замерла.

— И где же он находиться? — спросил он меня.

— Где-то в море. Вообще-то его легендой считали до этого, — сказала я растерянно.

— И как же ты его собираешься найти?

— Дед сказал, что нужно очень сильно в него верить, ну и интуиция русалок, и…

Я замерла, не зная, как сказать ему о том, что искать его я должна не одна.

— Договаривай, женушка, — прошептал Лир, прокладывая дорожку из поцелуев по моей руке.

— Это очень опасно. Дядя сказал, что не знает таких случаев, чтобы кто-то его нашел. И еще колдун в Заповедной роще сказал мне, что его могут найти только любящие сердца.

Лир задумчиво посмотрел на меня.

— То есть я по идеи должен отправиться с тобой? — спросил он очень тихо.

— Не обязательно. Я буду пробовать искать сама, — ответила я, понимая, что не могу сказать ему большего.

Он молчал долго, явно что-то обдумывая.

— Я хочу задать тебе вопрос дайари, и хочу, чтобы ты постаралась на него мне ответить предельно честно, — сказал он, наконец.

Я кивнула, не в силах посмотреть ему в глаза. У меня от него столько тайн!

— Скажи мне, из твоих близких и друзей, не считая русалов, кто еще может попасть в Серебряный город?

— Только ты, — ответила я шепотом, и сразу поняла, какой вопрос будет следующим.

Предсказуемо так.

— Почему только я? Тир тоже русал, он мог бы переместить Эридейле. Или ты могла бы переместить отца.

— Нет. Не могла и не могу. Их город не пропустит.

— А кого он пропускает? — спросил Лир, мягко улыбаясь.

— Русалов и русалок, — ответила я, не понимая, к чему он клонит, а потом сжала виски руками, понимая, что очень близко подошла к запретной Араном грани. Нельзя говорить большего.

— Аран, значит, — сказал Лир, заставив посмотреть меня ему в глаза.

— Я не могу сказать больше, — просипела я, чувствуя, как к глазам подкатывают слезы.

Руки Лира нежно погладили меня по щеке.

— Неужели ты думаешь, что я откажусь? — спросил он меня мягко.

По лицу скользнула слезинка, оставляя мокрую дорожку. Лир вытер ее пальцами. Мой ответ ему был не нужен. Я так не думала. Просто выбора у нас нет. И почему-то я отчетливо поняла в этот момент, что он меня безумно любит. Ведь для проверки этого простого чувства, нужно-то всего лишь увидеть не то, что для меня может сделать мужчина, а то от чего он готов ради меня отказаться навсегда.

И он знает. Все понял. Догадливый мой.

— Превратись в русалку, Ари, — попросил он меня твердо.

Я не посмела возразить, сосредоточилась, и почувствовала, как мой сине-зеленый хвост лежит, касаясь ног Лира. Маг отбросил простыни в сторону, прошелся рукой по чешуе.

— Не вижу в этом ничего ужасного, — заметил он, поглаживая хвост от основания до самого конца.

— Лир, — прошептала я, стараясь сдержать слезы.

Меня усадили к себе на колени, его руки легли на мой подбородок.

— Кто должен проводить ритуал? — спросил он спокойно.

— Дядя с Алоной, — ответила я тихо.

— Когда последний срок?

— Чем раньше, тем лучше. Совет магов становиться сильнее. Тезуэлю дают силы ведьмы, — ответила я, чувствуя, что начинаю дрожать.

— Я поговорю с твоим дядей сегодня вечером, Ари. И после того, как все произойдет, ты расскажешь мне, от чего умерла моя мать, — сказал он жестко, глядя мне в глаза. — Я знаю, что дядя тебе сказал. Это первое. Второе, ты поведаешь мне о том, как получилось, что именно я оказался тем самым, я думаю, ты понимаешь, о чем я говорю.

Я кивнула в ответ, не в силах оторвать взгляд от его потемневших глаз.

— И, в-третьих, ты дословно расскажешь мне, что сказал тебе Аран, — закончил Лир. — И прекращай дрожать. Превращайся обратно в человека, — сказал он спокойно.

Я всхлипнула и сделала, как он сказал.

— Ложись на живот.

Ой, мамочки! Что же он собирается со мной сделать? Вспомнилась та ночь у орков, когда Лир…

— Успокойся, я не собираюсь повторять той ночи. Я же пообещал тебе. Просто хочу, чтобы ты успокоилась. Ты о таком понятии, как массаж, что-нибудь слышала? — спросил он, разминая мне плечи. — Перестань паниковать.

Его руки стали разминать спину.

— Сердишься на меня за то, что не сказала раньше? — спросила я его совсем тихо, когда мы спустились к озеру, и я сотворила при помощи магии обед.

— Нет, Ари. Я понимаю, что ты не могла мне всего этого сказать.

— Ты нервничал из-за этого.

— Да. Очень сильно нервничал, потому что боялся и боюсь тебя потерять. А теперь вот даже думаю, что это все к лучшему, — ответил Лир, наливая горячий шоколад себе в кружку.

— Правда? — улыбнулась я, скармливая лимфилу оставшуюся на тарелке клубнику.

— Да. Ты никуда теперь от меня не денешься, — ухмыльнулся он.

— Ты невозможен, — заметила я.

Лир сделал глоток шоколада, щурясь на солнце, и посмотрел на озеро.

— Поплавать хочешь?

— Я хочу побыть с тобой, — ответила я ему.

— Мы можем поиграть в догонялки, — сказал Лир, посматривая на меня, как кот на полюбившуюся мышь.

Я рассмеялась.

— Каждый раз, как догоню, будешь должна мне поцелуй, — сказал Лир, поднимаясь с земли, и стягивая рубашку.

Я нырнула в озеро, в чем была. Он догнал меня быстро, минут через пять, и, стискивая в объятьях, нашел мои губы. Я хихикнула и снова нырнула на дно, проплыла вдоль берега и угодила в его руки. Снова поцелуй, еще более страстный, чем до этого. Я опять выскользнула из его рук. Так бы мы и забавлялись до самой ночи, но в шесть в калитку постучали.

— Ариадна, Лир — вы дома? — крикнул Глин.

— Да, заходите, — прокричала я, пытаясь отдышаться и доплыть за берега.

Все-таки не очень хорошо, когда ты торчишь посередине озера с кувшинками в волосах, как облезлая кошка, когда к тебе в дом гости приходят, пусть и русалы.

— Мы не помешали? — весело спросил Тит, видя, как Лир плывет к берегу.

— Неа, — беспечно ответила я, заставив русала покраснеть. — Правда, нет. Мы в салочки играли, — заложила я Лира.

— Ну и как? — поинтересовалась Ария, показываясь из-за спины Приатия.

— Ария, здравствуй, — я обняла русалку. — Я проигрывала постоянно, — сказала я ей доверительно.

— А играли вы, судя по твоим опухшим губам, на поцелуи, — хохотнул Ларк.

Русалы переглянулись, и Лир хитро им подмигнул.

— Ужин готовить будем? — спросил Глин.

— А когда дядя с тетей придут? — спросила я его, обнимая Глинду и Аривия, и позволяя Гвен погладить лимфила.

— Часа через два. Мама сказала, что ей нужно привести себя в порядок, — закатил глаза двоюродный братец.

Мы с Лиром переглянулись и расхохотались. Русалки посмотрели на нас, мокрых и увитых ряской и засмеялись в ответ.

— Так ужин будет или нет? — спросил братец.

— Сам сотвори, — сказала я, превращаясь в человека, и оправляя голубой сарафан на широких лямках.

— В тот раз, когда вы готовили, было так здорово, — сказал Тит.

Ария и Глинда переглянулись.

— Ладно, — смилостивилась я. — С вас шашлык, с нас торт.

— И пицца, — сказал Ларк.

— И мороженое, — добавил Тит.

Русалки захихикали, но согласно кивнули головой, и мы втроем отправились на кухню готовить еду, по пути обсуждая новости. Я коротко рассказала им о том, что со мной произошло, они слушали, восклицали, сопереживали, и при этом умудрялись раскатывать тесто на пиццу и готовить кастрюлю для мороженого.

Когда все было готово, и мы вынесли подносы на поляну, появились дядя с тетей. Я обняла их, и пригласила с нами поужинать. После, всей шумной компаний, мы решили поиграть в фанты. Было настолько весело, что я даже не заметила, что дядя и Лир куда-то ушли, но потом подумала, что им нужно многое обсудить и обговорить, и успокоилась. Алона ушла чуть позже.

Когда солнце село, я спела несколько песен, рассказала Гвен пару сказок, и мы распрощались с русалами. Один Глин остался у озера, решив подождать отца и Лира, вместе со мной.

А потом неожиданно перед глазами у меня появилась темнота, и острая жуткая боль пронзила все тело, словно раскаленными крошечными иголками, прошивая насквозь каждую клетку. Лир… Нет.

И я закричала.