Ты отдохнул, читатель мой? Тогда вперёд! По нашим планам Стоит на очереди лютый бой Между «швейцарцем» и Русланом. Тут главное, что сделал «рог» - На воздух вытащил злодея. А гласность колдунам не впрок; Они становятся слабее. Удар, что страшной булавой Руслан по шлему получает, Его смутил, но заставляет Сильнее думать… головой Теперь бы было в самый раз Серьёзный повести рассказ Об управленческих маневрах, Как медленных,, так и крутых, Но мы и так уже на нервах; Для знатоков оставим их… Маневр Руслана был таков - Отскок внезапный, без разбега, И карла шлёпнулся в Покров, Подняв вокруг фонтаны снега. Ну, здесь немного новостей: Всегда в российском ореале Сверхчеловеки всех мастей В покровах снежных застревали. Пока колдун соображал, Руслан кредитную систему - «Седую бороду» - зажал И тем почти решил проблему, Хоть карла, тоже хитрый пёс, Его под облака унёс! Руслану тяжело, не скрою, Но и далече от земли Он щиплет бороду порою, Скупая доллар за рубли. Ах, как Руслану в этот миг Не помешала бы подмога. Словесник наш, штамповщик книг, Ну, шевельнись же хоть немного! Но тщетно! Гордый русопят Под той же шапкой сном объят… А вас, друзья, не утомила Интеллигентов наших роль? Как только чуть нажмёт Людмила На русофобскую мазоль, Сейчас же окрик: Шовинисты! Из чёрной сотни мужичьё! Ну, заметалось вороньё! И сердобольный русский люд Опять во власти у иуд. Не разберясь, устроить «гром» Тут может наш «доброжелатель». Уж не зовём ли на погром? Не дай нам это Бог, читатель! На то хватало дураков, Когда за дело брался мастер, Подкинув в сотню мужиков Валетов самой тёмной масти. А мы с семнадцатого года Не в силах удержать пока Погромов русского народа От мора, водки и штыка. Когда всё это началось, Теперь не трудно догадаться, Тем более, что наши «святцы» Хранит иноплеменный гость. Скорей всего, когда штыком Народ прогнал другого «гостя» И либерал наш с мужиком Растряс по заграницам кости. Вот там им и вплели мотив, Засевший в голову прилично, Что русский, мол, мужик ленив, А жизнь, мол, недемократична. Интеллигенция тогда На части резко разделилась: Одна в Россию возвратилась, Другая села навсегда О русском мужике «тужити». А это, понимаем мы, Милей из Лондонского сити, Чем из какой-то Костромы… Как мужика отбить от лени, Гадала, потирая лоб… Вот тут-то карла - Чёрный гений Ей и всучил «КАЛЕЙДОСКОП». А в нём - блестящие картинки, В швейцарском сшитые дворце: В нём и фаланстеры, и рынки, Но всех красивей - О Че Це! Ну, незадача - хоть в конце, Но влезли в чуждую культуру! Раскроем аббревиатуру: «О» - это «обще», «ценность»- «Це» «Ч» - «человеческие». Скажем: Кто может ценности достать, Тот посвящённей может стать И богоизбраннее даже. Но… «ОЧеЦе» дают лишь в долг, Их надо возвращать с приплатой. «Что делать!? Так устроил бог!» - Картавит ментор тороватый… Любил наш благородный гусь Прильнув к глазку калейдоскопа, Узреть, «Что вся прочла Европа?» И транспортировать на Русь! Увидит, например, «Свобода!», И, этим камешком пленён, Поднимет колокольный звон От Польши до краёв восхода. Или надумает сначала Создать «общеевр/…/ейский дом» (Частицу «ОП» - вплетём потом, чтоб ритмику не нарушала). То, обвинив народ в разбое, (Мужик-то наш, известно, тать) Он государство «правовое» Вдруг вознамерился создать. Так новый русский либерал Домой вернулся просвящённым, В какой-то мере посвящённым, Во что - убей, не понимал! Но ложу посещал исправно, Как синагогу иудей, И гибнул иногда бесславно За «генераторов идей». Рисунки Пушкина дают Для размышленья пищу тоже. Читай: «И я бы мог как шут». Но где-то прокололась ложа. А ровно через сотню лет Шестым (по ритуальной мере) Повешен был другой поэт Сергей Есенин - в «Англетере»… Вот так веками масоньё Пророческое душит слово От Пушкина и до Талькова… Внимай, Отечество моё! Но тяжко наш интеллигент Идёт на схватку с сионизмом - И интер-наци-онанизмом То объяснит в любой момент. Его ошибка не простая, Скорей - глобальная, друзья, Международных волков стаю Считать за нацию нельзя! Когда же сбрасывают шоры Розанов там… или Шульгин, Звереют псы масонской своры На части рвут - итог один. А что их главный кукловод, С Русланом прыгнувший в полёт? Взлетевши чуть не на Луну, Остервенело землю «пашет». Кто у кого из них в плену - Русь - у него, иль он - у наших? Момент забавен, но суров, Идёт война на пораженье Не двух соперников - МИРОВ! Двух уровней мировоззренья! Вот сникший карла наконец В свои владения спустился И о судьбе своей взмолился Перед Русланом бритый жрец: «Не дай, о витязь, умереть, И я послушным буду впредь!» «Живи, - сказал Руслан, - иуда, Но бороду твою - вот так-с!» И обрубил МЕЧОМ. О чудо! Был карла - вышел Карла Маркс! Портрет того, что ввёл народы В семидесятилетний шок! «Так значит вы одной породы!» - Смекнул Руслан, достав мешок. И карлу посадив в котомку, Зашнуровал, ворча негромко: «Отныне будешь, лгун проклятый, Шутом на людях выступать…» А мы хотели приступать Уже пожалуй к песне пятой. Но прежде поглядим, однако, На исторический процесс И проследим, какой «прогресс» России послужил во благо?… С трудом переваривши Тору И весь запутанный Завет, Русь стала подниматься в гору На Православии… Так нет! По Вере справившие тризну Большевики в известный год Колпак еврейского марксизма Вмиг натянули на народ! Чуть свыклись с этою покройкой И стали спину разгибать, Как новой шапкой - перестройкой Загнали люд в тупик опять! Вновь «мастера» российский дом В перестроении мышином Своим измерили аршином И поняли «своим» умом. Однако же портной нахальный, Который эти шапки шьет, Предиктор, может, и глобальный, Но если ныне не поймет, Что после смены «эталона» Пришли другие времена, Что «против времени закона Его наука не сильна», - Беды ему не избежать, Так могут и в шуты не взять! Своим же, что толпою жадной Дошли до банков и трибун, Напомним: «страшен русский бунт, Бессмысленный и беспощадный!» Мысль Пушкина! Добавим к ней, Что бунт осмысленный - страшней!