Разноцветные приключения Кузи

Щеглов Андрей

Салатовое приключение. Кузя и кокон

 

 

I

Эта история начинается на верхушке большого дерева, которое росло в городском парке.

В один яркий летний день на свет появилась гусеница. И звали ее Кузя. Точнее его. Это ведь был мальчик. Правда, пока очень маленький. У него было бархатное тельце салатового цвета, все в складочках, большие глаза и очаровательные ямочки на пухлых щечках.

С самого первого дня жизни Кузи все у него шло не так. Когда все соседи и соседки гусеницы с неимоверным аппетитом уплетали сочную листву, Кузя сидел на ветке и чуть не плакал. Да, он очень хотел кушать, но он знал, что деревья живые. Значит, и листики дерева тоже. А как же можно есть живое?! И Кузя от этого очень страдал. Другие гусеницы лишь смеялись над ним и продолжали объедаться сочной листовой. Но иногда Кузя все же ел листики, но лишь те, что вот-вот оторвутся и улетят. Втайне он надеялся, что именно в тот момент, когда он заберется на один такой листок, тот действительно оторвется и унесет его в другую жизнь. Именно так мечтал Кузя. Он ведь еще не знал, что за судьба его ожидает…

А случилось вот что.

Однажды днем Кузя вдруг обнаружил, что не слышит чавканье своих соседей, которые обычно в обеденное время усерднее всего наполняли свои желудки. Эта странная тишина очень обеспокоила Кузю, и он немедленно пополз по веткам, чтобы выяснить причину такой странной тишины.

Первое, что он увидел, очень удивило и даже немножко его напугало. Вместо гомонящей и вечно жующей компании гусениц Кузя увидел тут и там какие-то странные удлиненные скрученные листики. Что это такое, он не сразу понял. Но очень быстро вспомнил о том, что гусеницы в последнее время часто говорили о каких-то коконах и нитях и что когда-нибудь всем придется стать коконами. Но он не думал, что это произойдет так быстро!

У Кузи тут же возникло очень много вопросов: А как сделать такой кокон? А как в него потом забраться? А что нужно брать с собой? А кто закроет кокон снаружи? А где… И так далее. И вот пока он, с круглыми от удивления глазами, смотрел вокруг и задавал себе эти вопросы, откуда-то сверху послышалось кряхтение и бурчание. Кузя поднял голову и увидел, как одна из гусениц только заматывается в кокон. Делала она это очень усердно, потому и кряхтела. А бурчание у нее сводилось лишь к одной фразе: «Как же я хочу спать». Кузя во все глаза смотрел, как его соседка вытягивает тонкую нить из своего кармашка на шелковом животике и обматывается ею.

– Простите, пожалуйста! – прокричал Кузя гусенице. Но та даже не обратила на него внимания. Но Кузя не успокоился. Ведь ему нужно было все узнать о том, как делать кокон. Он тоже этого очень захотел.

– Уважаемая соседка! – еще громче закричал Кузя.

– Что такое? – сонным голосом проговорила гусеница.

– Я очень хочу знать, как Вы вытягиваете нить? И откуда она у Вас появилась? А еще скажите – это не больно? А сколько нити нужно для кокона? А что можно взять внутрь? А…

– Стоп! Стоп! Стоп! – рассердилась сонная гусеница. – Я не буду отвечать на все вопросы, потому что очень хочу спать. А заснуть я не смогу, пока не доделаю кокон. Поэтому – СТОП! Сначала про нить. Она появляется тогда, когда гусенице уже не хочется есть.

– Но мне почти всегда не хочется есть! – удивленно пролепетал Кузя.

– Молчи! Не перебивай! А то вообще ничего не расскажу! – проворчала сонная гусеница.

– Да, да, простите, – быстро извинился Кузя.

– Так вот. Когда нить созрела от обильной пищи, ее очень просто найти у себя на животе в кармашках.

Кузя тут же стал рассматривать все свои кармашки, которых у гусениц, замечу вам, превеликое множество.

– Когда ты потянешь эту нить, то сначала закрепи ее за ветку. Да надежнее и желательно под листом, чтобы птицы, а особенно эти прожорливые воробьи тебя не съели уже в коконе. Они очень любят нами полакомиться, – продолжала сонная гусеница.

«Какой ужас! – воскликнул про себя Кузя. – Это ведь надо такое придумать – кушать нас живьем! Так же несправедливо!»

Сонная гусеница меж тем поясняла дальше:

– И когда ты замотаешься плотно-плотно, так, что не сможешь пошевелиться внутри, вот тогда ты и сможешь спокойно засыпа-а-а-а-а-ть, – зевнула она сладко напоследок.

– Я посмотрел по кармашкам и никакой нити там не нашел, – огорченно проговорил Кузя.

– Ну, значит, ты еще не созрел. Хотя уже пора. Ведь скоро лето закончится, а ты еще гусеница. Фи, это уже не модно! – заявила сонная гусеница и продолжила заматывать себя в кокон.

Кузя тем временем соображал: как же ему созреть? Как найти эту нить в своих кармашках? Ведь он еще не хотел спать так сильно! А когда захочет?

И пока он подыскивал нужный вопрос, сонная гусеница окончательно замоталась в кокон, и до нее уже было невозможно докричаться.

Кузя еще хотел спросить про то, что если не хватит нити, то что тогда делать? Но понял, глядя на свежезакупоренный кокон, что придется все узнавать самому.

Наступил вечер. За целый день Кузя съел всего три маленьких листика. И то только потому, что очень себя заставлял. Хотя листики и были вкусненькими, он все равно просил у них прощения за то, что их ест.

Когда уже стало темнеть, Кузя забрался в самую гущу коконов и стал мечтательно смотреть на них и думать, думать, думать…

Вдруг ветки стали трястись, словно подул сильный ветер. Но ветра не было. Был спокойный тихий вечер. И тут начался какой-то гомон и чириканье.

Кузя даже сначала не понял – что произошло?

«КАРАУЛ! Это же воробьи!» – наконец-то догадался он. Именно в этот самый момент два пухлых воробья появились на ветке, где сидел Кузя, и стали склевывать подряд все коконы.

Кузя секунду был в растерянности, но вдруг понял, что нужно делать. Он схватил ближайший листок дерева и стал его тянуть со всей силы. Делал он это для того, чтобы скрыть себя и несколько коконов от воробьев, которые были еще далеко, в самом начале ветки.

И вот первый лист Кузя уже натянул так, что закрывал от воробьев себя и штук пять-шесть коконов. Но чем его закрепить? Ведь у гусенички просто не хватило бы сил долго держать листик.

«Эх, – подумал Кузя, – вот если бы у меня была нить, то я бы привязал листок к ветке, а потом смог бы укрыть еще несколько коконов!» Думая так, он стал трогать свои кармашки.

И вдруг – о, чудо! – в одном из них он нащупал приятные волокнистые нити.

«Неужели! – воскликнул Кузя. – Неужели я уже могу стать коконом?!»

От радости он лишь чуточку ослабил листок и тот едва не выскользнул из его лапок.

«Нет, – решительно заявил Кузя сам себе, – сначала я привяжу листик! Ведь если сейчас заматываться в кокон самому, то воробьи меня съедят и еще склюют все остальные коконы!»

Гусеничка быстрее обмотал нить вокруг кончика листа и привязал его к ветке.

Это заняло не так много времени. Когда же Кузя выглянул из своего укрытия, то чуть не столкнулся с теми самыми двумя воробьям, которые продолжали склевывать коконы.

Вот это был страх! Еще одно мгновение, и Кузю тоже заметили бы! Но все обошлось.

Наконец птицы упорхнули с ветки и скрылись в темноте. А наш отважный Кузя, дрожа всем своим телом, высунулся из укрытия и внимательно осмотрелся…

От коконов, которых еще совсем недавно было очень много, не осталось и следа.

Кое-где, правда, висели по две-три штуки, и Кузя принял решение укрыть все оставшиеся коконы.

Он переползал с ветки на ветку, от листика к листику и всё укрывал и приматывал коконы к веткам и листикам.

В самый разгар работы он вдруг столкнулся нос к носу с такой же маленькой гусеничкой, как и он, только очень толстенькой.

Оба вскрикнули от неожиданности и чуть не свалились с ветки. Они испуганно посмотрели друг на друга, и Кузя растерянно пробормотал:

– Я Кузя. А ты кто? – и совершенно не к месту добавил: – Меня чуть воробьи не съели, когда я листиком коконы прикрывал. Вот.

– А меня Пыша зовут. Я сама пряталась, потому что у меня нити не-е-е-е-е-т, – вдруг разрыдалась толстенькая гусеничка.

Кузя не знал, что делать. Он не ожидал, что внезапная встреча продолжится таким потоком слез.

Наконец Пыша немного успокоилась и, всхлипывая, смотрела на Кузю своими большими влажными глазами.

– А ты не пробовала еще раз посмотреть свои кармашки? Вдруг нить уже появилась? – спросил Кузя.

– Нет, – шмыгая носом, ответила Пыша, – еще не смотрела. А что? Нить сама появляется, что ли?

– Я вот сначала тоже не нашел ее у себя, – стал тараторить Кузя, – а потом смотрю – есть! Теперь вот листья прикручиваю ею, чтобы спрятать коконы от других воробьев.

– А вдруг она у тебя закончится? И тебе на себя нити не хватит! – еще сильнее удивилась Пыша.

– Ой! А я как-то и не подумал об этом, – огорчился Кузя.

Но он тут же вспомнил, почему он не подумал об этом. Ведь если бы он не прикрыл тем первым листом себя и коконы других, то его бы обязательно съели. А так, он и спрятался, и доброе дело сделал. Правда, со страху! Но ведь все равно сделал!

Кузя тут же рассказал свою историю Пыше, но она почему-то оставалась очень грустной.

– Я наверно никогда не стану коконом, – опять готовая расплакаться, заговорила она.

– Но ты же не смотрела свои кармашки?! – воскликнул Кузя.

– Я боюсь, – всхлипывая, стала оправдываться Пыша. – Я боюсь, что посмотрю, а там опять ничего не будет. И что мне тогда дела-а-а-а-а-ть…

– Ну всё! Хватит реветь! – уже рассержено прикрикнул Кузя. – Давай сейчас же смотри по кармашкам!

Пыша перестала плакать. Она еще какое-то время решалась, но потом стала осматривать кармашек за кармашком.

Кузя с нетерпением наблюдал за ней и очень сильно хотел, чтобы Пыше повезло.

И именно в этот момент она задержалась в одном из кармашков и неожиданно даже для самой себя вытащила тоненький кончик нити. В ее глазах был восторг! А в свете луны она выглядела просто как светлячок – так сильно сияли ее глаза и улыбка.

– Ах! – тоненько воскликнула Пыша. – Ниточка! Моя родненькая ниточка! Как же я тебя искала!

И тут же стала играть с ней в лунном свете.

Но Кузя ее остановил:

– Давай лучше попрячем коконы и потом сами начнем заматываться.

– Давай! – восторженно согласилась она. Но тут же испуганно добавила. – А у нас нити на себя-то хватит?

– Будем надеяться, что да! – сказал уверенно Кузя.

И они вдвоем принялись за работу. Оказалось, что нужно прикрыть всего несколько коконов и больше ничего уже не потребуется.

Когда все было закончено, они забрались под один листок, который надежно укрывал их обоих, и стали заматываться сами.

Тут же им очень сильно захотелось спать. Да так сильно, что Пыша то и дело замирала и закрывала глаза. Но Кузя ее тормошил, хотя у самого глаза слипались ото сна. Благо коконы они закрепили близко друг к другу. И вот наконец все было готово, и крепкий сон одолел обоих.

* * *

Кузя никогда не думал, что может видеть столько ярких снов! Он видел себя летящего в серебряной пыльце, которой был наполнен воздух, и прыгал по радуге, смешивая ее краски в новые цвета.

Когда Кузя проснулся, то понял, что сидит в тесном коконе и что ему уже не хочется в нем сидеть.

Он пошевелился и почувствовал, что кокон треснул. Кузя еще сильнее стал ворочаться и наконец выбрался наружу.

Светило яркое солнце. На голубом небе не было ни одного облачка.

Это был рассвет нового дня.

Кузя уселся на знакомой ветке и вдруг понял, что он уже не гусеница. У него были необыкновенной красоты крылья.

Да! Да! Да! Кузя стал бабочкой! Бабочкой с красивыми, бордово-красно-желтыми узорами на крыльях.

Он взмахнул крылышками раз, другой и, разогнав их со всей силы, взлетел!

Какой же это был восторг! Он летел!

Вокруг росло множество цветов, чей аромат наполнял воздух и кружил голову.

Наконец Кузя увидел самые красивые цветы и опустился на один из них.

Тут же рядом с ним, на соседний цветок, села еще одна бабочка и весело сказала:

– Привет! Меня зовут Пыша. А тебя?

– А мы уже знакомы, – улыбнулся Кузя. – Я тот самый Кузя, что с тобой спасал коконы. Помнишь?

– Конечно, помню! Мне еще сны такие яркие снились про нас двоих! Ты знаешь, какой вкусный нектар у этих цветов? Не пробовал еще?

– Нет, – ответил Кузя.

– Ну тогда угощайся, – задорно крикнула Пыша.

И они вдвоем опустили свои хоботки внутрь цветов.