Зарплату Павел Захарович Панков уже давно считал побочным доходом, основным – мзду.
Первую мзду он взял из рук Тернюка, будучи инженером управления. Представитель «Межколхозстроя» положил на стол узкий футляр с авторучкой и карандашом. Футляр ещё сохранял след его потных ладоней.
– За что? – спросил удивленный Панков.
– Ко дню рождения, – восторгаясь своей находчивостью, сказал Тернюк.
День рождения инженер Панков праздновал два месяца назад.
– Разве что так, – сказал бывший новорожденный.
В другой раз настырный Тернюк открыл ящик служебного стола Панкова и при нём опустил туда пакет – несколько пар ленинградских чулок-новинок.
– Ко дню рождения супруги, – любезно пояснил агент Джейрана.
День рождения супруги инженера Панкова предстояло праздновать через три месяца.
– Разве что так, – пожал плечами Панков.
Оба раза Панков недоуменно улыбался – за что? Он лишь оформил законные наряды на лес. Какой чудак этот Тернюк! И смешной, право.
Затем Тернюк собственноручно вручил супруге Панкова на квартире увесистый сверток – столовый сервиз.
– Какой-то… даже не знаю, кто премирует меня, – объяснил жене Панков, хотя она и не требовала пояснений.
Шикарный портфель с наличными Тернюк оставил на столе Панкова, когда он уже заведовал отделом. За это Панков (уже зная за что) отпустил лес высшего сорта вместо третьего.
Когда Тернюк попытался вручить заместителю начальника управления товарищу Панкову десять тысяч (старыми деньгами), он грозно посмотрел на нагловато-самоуверенного Тернюка и возмущённым голосом крикнул:
– И только?
Тернюк покачал головой и добавил ещё три тысячи. Торговались, как цыгане на ярмарке, Тернюк добавил ещё две. И вагоны первосортного леса, похищенного из лесоскладов, помчались в адреса, указанные Джейраном.
Год назад подавленный переживаниями Джейран «ушёл от дел». Уж слишком много судов заочно вынесли ему приговоры разной значимости. Тернюк махнул рукой на шефа и произнес многозначительно: «Эть!» Нужен ему теперь Джейран. Обойдется и без него. Правда, Дымченко предупреждал его: «Гляди… Новый закон. Теперь каждый может подвести. Возьмет и донесёт!»
– Эть! Так было и так будет. Одно дело законы, а другое – жизнь. Трус в карты не играет. Я кому даю? Панкову. А ему доносить не с руки, я так считаю, – и рассмеялся.
И Панков предупреждал:
– Никому ни рубля. А то так подведут!
– Эть! Що я, не знаю?
Гудят, завывают электропилы в руках лесорубов, по пояс в снегу на северных ветрах они валят лес, на укатанных дорогах ревут тракторы-трелевщики, транспортируя стволы-великаны с прилипшими комьями снега к ещё покрытым льдом рекам и речушкам. Весенние воды, торопясь, несут пахучие сосны, ели, пихты к запаням. В ледяной воде их сбивают в плоты и дальше буксируют на биржи, склады для лесозаводов. Их ждут бумажные фабрики, химические заводы, мебельные комбинаты. И вот у них Панков и Тернюк уворовывают десятки тысяч стволов, гонят на юг. Там ловкачи распиливают их на неучтенных пилорамах и потом вокруг городов возникают дачи-особняки, дома хапуг, взяточников, расхитителей, комбинаторов и прочих стяжателей вроде Пухлого и Сумочкина.
Шесть-семь лет Панков двигался вверх по служебной лестнице, шесть-семь лет Тернюк гнал вагоны первоклассного леса для дач и особняков хищников всех пород.
* * *
Тернюк прибыл в Ломоносовск через несколько дней после того, как Андрей Полонский прервал отпуск и вернулся в управление. Полонский объяснил свое досрочное возвращение семейными обстоятельствами. И оказалось, объяснил точно.