Радио работало еле слышно, сквозь помехи чуть пробивался чей-то голос со сводкой погоды. Он свернул на правую полосу и покатил, не особенно торопясь.

Ему хотелось пить. Он уверял себя, что это все из-за неожиданной жары, но скорее всего дело было в другом. Его организм просто пока не набрал нужную форму.

Не успев выписаться из больницы, он тут же взял билет до Чикаго и следующим утром улетел. Остальные тоже разъехались, кто по домам, кто на задания. В Метроу никого не осталось.

Странно и непривычно. Первый раз в жизни после окончания колледжа Лютер Стил почувствовал себя безработным. Правда, жалованье ему еще платили, но сколько это будет продолжаться, он не знал.

И его никто не выгонял – просто попросили уйти по собственному желанию, намекнув, что так нужно. Так что найти другую работу в органах защиты правопорядка будет несложно. Сейчас повсюду требуются хорошие профессионалы, чтобы противостоять разгулу преступности, вызванному действиями ФОСА. И черный цвет кожи тут нисколько не помешает.

Есть также частные сыскные бюро и служба охраны. В охране можно заработать хорошие деньги – все мало-мальски состоятельные граждане стремились защитить себя и свою собственность, нанимая таких парней, ибо полиции уже перестали доверять.

Но дело в том, что работу в ФБР Стил любил не меньше, чем своих жену и детей. Это была неотъемлемая часть его жизни. Каждое утро, глядя в зеркало, он видел Лютера Стила, специального агента, и не мог представить, что там отразится кто-то другой.

Но вот когда он подошел к пункту проката машин и остановился у окошка, в стекле этого окошка одновременно отразилось и другое лицо, чья кожа была такого же цвета, как и у Стила. Правда, выглядел этот человек получше, чем изможденный Лютер. Мужчина улыбался.

– Разве Руди не сказал, что тебя встретят в аэропорту? – спросил он.

Руди… Рудольф Серилья, директор отделения ФБР в Ковентри, куда его отправили после того, как президент получил серьезную травму и оказался в коме, из которой, как сказали эксперты, у него почти не было шансов выйти.

Стил медленно обернулся.

Голубые глаза, седеющие жесткие волосы, черная кожаная куртка с поднятым воротником.

– Мистер Сэдлер? Я не думал, что он имел в виду вас.

– Называй меня Рокки, малыш.

– Хорошо… Рокки.

О возрасте Рокки Сэдлера можно было сказать лишь то, что он уже не юношеский, но угадать количество лет было невозможно. Просто невозможно. И этот человек очень нравился Стилу. Он протянул руку.

– Рокки… Рад видеть вас, сэр.

– Похоже, ты в глубоком дерьме, малыш.

Лютер Стил пожал плечами.

– Наверное, можно и так сказать. Видимо, новый начальник попросит меня подать в отставку, как только сочтет, что со здоровьем у меня уже все в порядке.

– Ну, смотришься ты уже неплохо.

– Меня слегка помяло, когда ракета попала в президентский вертолет на крыше телефонной компании. Но сейчас я уже в нормальной форме. Как поживает ваша внучка, сэр?

– Отлично. И я тоже отлично. Ладно, теперь давай двигаться.

– Вы хотите…

– Мне уже доводилось ездить в Висконсин. Поверь мне, я знаю дорогу. Могу поспорить, что тебе не терпится.

– Увидеть семью? Да, сэр.

Стил кивнул и наклонился за своим чемоданом, но Рокки Сэдлер опередил его.

– Но я и сам могу…

– Я понесу.

Сэдлер с чемоданом в руках двинулся сквозь толпу к паркингу, и Стил понял, что лучше не спорить.

* * *

Джеффри Керни сидел у стойки и прихлебывал свой кофе. В зеркале на стене он мог видеть всех, кто входил или выходил из бара. Так же он мог слушать разговоры о том, что сейчас творится на дорогах. В этом баре обычно останавливались водители проезжавших грузовиков.

Что ж, сведения водителей совпадали с тем сообщением, которое он утром перехватил по радио: полицейские патрули на дорогах были спешно усилены. Все проезжавшие подвергались тщательному обыску и допросу, а также проверке документов. Машины обыскивали от колес до крыши.

При малейшем подозрении человека задерживали до выяснения. Как сообщалось, полиция разыскивала членов банды «патриотов», которые преднамеренно убили девятерых людей на ферме к югу от Лейк Сьюпериор.

Официантка принесла Керни горячий сэндвич с ростбифом. И он, и жареная картошка на тарелке выглядели весьма аппетитно. Даже пахли как надо. Возможно, голод притупил чувства.

Керни ел с энтузиазмом. Сытым он почувствовал себя лишь когда пил третью чашку кофе и доедал кусок яблочного пирога. Затем он закурил сигарету и навострил уши, прислушиваясь к разговору, который вели несколько водителей за его спиной.

– …спросил легавого, в чем тут дело.

– А он что?

– Сказал, что если я не заткнусь, он меня задержит по подозрению. Черт побери, Дик, да во что же превращается эта страна?

– А я там думаю, что никакие не «Патриоты» завалили тех девятерых на ферме. Это сраные «освободители», гадом буду. А может, вообще никого не убивали? Может, легавым просто нужен повод, чтоб вволю похозяйничать на дорогах?

– Ну, да, к тому идет. Я читал, что Маковски собирается провести через Конгресс закон, по которому каждый гражданин обязан будет носить при себе удостоверение личности. Говорят, что это поможет ограничить передвижение по стране ФОСАвцев и «Патриотов» и будто бы так будет легче их арестовать. Ну, кто-нибудь когда-нибудь слышал подобную чепуху? Дерьмо это все, вот что я думаю.

Керни сильно сомневался, что в этом вопросе кто-то будет спорить с водителем. По крайней мере, Роман Маковски это действительно настоящее дерьмо. Решил он, видите ли, переделать национальное самосознание людей. Да один запрет на оружие чего стоит! Маковски назвал события, благодаря которым он попал в Белый дом, беспрецедентной национальной трагедией. Керни невесело усмехнулся. Что ж, по крайней мере в этом одном нынешний президент прав.

Разговор внезапно прервался, и Керни поднял голову от чашки. В зал вошли четверо полицейских. Со стороны кухни появились еще двое. На плече у них висели карабины М-1 времен второй мировой.

Несколько водителей недоуменно встали на ноги. Официантка, стоявшая недалеко от Керни, уронила поднос с пластиковыми стаканчиками. И замерла, глядя на вошедших.

Один из полицейских – краснолицый мужчина лет пятидесяти – прокашлялся и сказал:

– У нас есть основания полагать, что убийца или убийцы тех девяти человек на ферме могут находиться в этих местах. Прошу прощения, что прервем ваш отдых, парни, но нам нужно проверить ваши документы и наличие оружия. Если вы невиновны, вам нечего бояться. Но если да, то советую сознаться сразу. Здание окружено, так что и не мечтайте смыться.

Внезапно Керни вспомнил фразу, которую произнесла женщина-»освободительница» на ферме до того, как началась стрельба. Он был так занят ликвидацией боевиков за домом, что тогда совершенно не обратил внимания на ее слова.

Керни отхлебнул кофе и наблюдал в зеркале, как полицейские приступают к обыску людей.

Да, тогда та баба крикнула что-то вроде «Подохните оба, Хэрриет и Томми». В тот момент Керни пропустил эту фразу мимо ушей, подумав, что она имела в виду Тома, мужа Хэрриет, которого решили наказать за нарушение дисциплины.

Но слово «томми» могло означать и совсем другое. Ведь так американцы пренебрежительно называют англичан.

Керни погасил окурок в пепельнице. Он все больше убеждался в том, что кто-то из связных в Канаде – а может, даже в Лондоне – работает на ФОСА. Если эти полицейские пришли за ним, он будет знать наверняка, что его легенда подорвана. Если нет, он просто будет знать, что произошла ограниченная утечка информации, но его миссия остается тайной.

Ну как еще объяснить то, что за день до его прибытия был убит отец Хэрриет – его контакт? А затем произошло нападение на ферму. Слишком много совпадений. И это слово «Томми»…

– Теперь вы, сэр. Прошу вас встать.

Керни взглянул в зеркало и улыбнулся. Пользуясь своим лучшим американским акцентом, он простодушно спросил:

– Кто, я?

– Да, вы.

Керни встал.

– Положите ладони на стойку, сделайте шаг назад и наклонитесь немного.

Полицейский был на голову ниже Керни. Джеффри внимательно посмотрел ему в лицо. Было бы несложно завладеть его карабином – предохранитель оставался поднятым.

Керни выполнил требование, но постарался сделать это несколько неловко, чтобы никто не догадался, что ему уже приходилось проделывать подобные телодвижения.

– Эй, – буркнул он, – а как насчет прав человека? Или у вас есть ордер?

– Если не закроешь рот, то будет и ордер, – ответил полицейский. – Да наклонись, я сказал, что, спина не сгибается?

Керни подчинился. Сейчас он был без всякого оружия, но понял – по манере полицейского производить обыск небрежно чувствовалось, что он уже устал от этого – что даже если бы при нем был небольшой пистолет, умело спрятанный, то его бы не обнаружили.

Наконец обыск закончился.

– Покажите-ка ваши документы.

Керни медленно принял нормальную позу и сунул руку в карман пальто. Бросил бумажник на стопку.

– Покажите водительские права.

У Керни была лицензия штата Техас, ибо такие номера стояли на машине. Разрешение на оружие и еще одни права были спрятаны в автомобиле вместе с оружием.

– Так ты техасец, да?

– Я живу там. Но я не коренной техасец.

– А где же вы родились? – полицейский посмотрел на лицензию. – Мистер Хауторн?

– В Чикаго.

– Я бывал в Чикаго…

– Да и я тоже.

– И в какой части города вы проживали?

– В Саутсайде. А что, есть и другие?

Полицейский рассмеялся.

– А чем сейчас занимаетесь?

– Пока я в отпуске, вот и приехал проведать старые места.

– Путешествуете один?

– Да.

– А кем вы работаете?

– Аналитик по вопросам безопасности, – соврал Керни.

– В смысле – охраняете и все такое?

– Нет. Делаю анализ финансовых обязательств, платежеспособности и все такое.

– Ну, хорошо. Покажите что-нибудь в подтверждение ваших слов.

Керни вытащил кредитную карточку с именем Уильяма Хауторна и протянул полицейскому.

– Подойдет?

– А где регистрация и страховка на машину?

– В «бардачке».

– Машина ваша?

– Моя.

– В «бардачке», говорите?

– Да. Что, пойти принести?

– Не выпендривайся, – буркнул полицейский и положил права и кредитную карточку на край тарелки, где лежал недоеденный Керни яблочный пирог.

Джеф промолчал.

– Спасибо за сотрудничество, – сказал легавый. – Не превышайте скорость.

– Постараюсь, – кивнул Керни.

Полицейский переместился правее и принялся за следующую жертву. Женщин, правда, не обыскивали, но заставляли выкладывать содержимое сумочек. Керни снова присел на свой стул. Кофе уже остыл. Он взял свои документы, вытер их салфеткой, положил в бумажник и спрятал его в карман.

– Эй, милая, принесите мне еще кофе.

– Одну секунду.

Официантка вернулась с кофейником и налила дымящийся напиток в чашку.

– Еще что-нибудь?

– Заберите это, пожалуйста, – указал он на свою тарелку с пирогом.

Девушка убрала тарелку.

– Спасибо.

Керни продолжал наблюдать за происходящим, попивая кофе. Итак, даже если была утечка, его внешность еще не известна полиции. Как и фальшивое имя, которым он пользовался.

Полицейский вел себя достаточно вежливо, однако Керни не очень нравилось подвергаться обыску, да еще и в стране, называющей себя свободной. Это можно было бы понять в коммунистической Восточной Европе, в некоторых частях Азии, Африки, Латинской Америки, но здесь, в США? Никогда.

Керни присмотрелся к полицейским повнимательнее. Похоже было, что и они не в восторге от того, что им приходится делать.

Керни часто доводилось бывать в Соединенных Штатах. Иногда проездом, иногда по делам. Однажды он даже провел здесь отпуск и был очарован окрестностями Альбукерке. Но в последнее время он – да и не только он – заметил, что в этой стране что-то явно меняется к худшему.

В Соединенных Штатах Америки поселился страх.

Керни вздохнул и сделал глоток кофе.