Первый альбом скабрезных снимков составили многочисленные дагерротипы, созданные в 1850-х годах для узкого круга ценителей. Изображенные на них женщины небрежно держали в тонких пальчиках рюмки абсента. Их зады были заметно отретушированы, особенно высветленная щель между полушариями. Позировали, как правило, проститутки (они же были натурщицами Энгра, Курбе и Дега), но им вполне удавалась роль неприступных, чуточку легкомысленных, изящных, гладкокожих созданий. Исключение составляла «Мона Лиза в гареме», продававшаяся за 120 франков: она в простоте душевной выставляла напоказ свои прелести, но повесить такую картинку можно было разве что в палатке кочевника. Животное начало читалось в темных зарослях подмышек или в струящейся по спине темной гриве волос, ласкающих ягодицы. Эти создания источали сладкую похоть, они со слабой улыбкой на устах грезили о чем-то далеком, гордо отставив попу, одной рукой лаская грудь, а другой прикрывая заветную глубину своего естества. И все-таки это была настоящая живая плоть, а не жалкая мазня. Натурщицы были так неуклюжи и покорны, что любой легко опознал бы в них обычных живых женщин. На некоторых снимках они смущенно отводят глаза, на других их грудь выглядит обвисшей и тяжелой — такую не встретишь на картинах. Эти груди невозможно отретушировать: они слишком вытянуты, крупные соски смотрят вниз (специалисты по характеру считают это признаком апатичной и туповатой натуры).

Веком позже, в 1950-1970-е годы, в большой моде были так называемые girlie magazines — легкомысленные журнальчики наподобие «Пари Фру-Фру», «Пари Табу» и «Пари-Голливуд». Оформление основанного в 1947 году фривольнейшего «Пари-Голливуд» трудно было назвать разнузданным, но во избежание скандала его продавали обернутым в «Мируар-Спринт». Фотографии на разворотах были окрашены в тона сепии — у читателей возникало забавное ощущение, что при перелистывании грим красоток остается на пальцах. Главной темой таких журналов была грудь — Очень Большая Грудь, Роскошная Грудь, — ну и, конечно, задница. Категорически исключалось наличие волос в любых местах. Совершенно гладкая нимфетка выглядела беломраморной статуей, щель вагины отсутствовала, и в голову порой приходила диковатая мысль: «Она затянулась!» Редакционный ретушер распылял краску, маскируя даже ягодичную щель. Так что мечты читателей «Пари-Голливуд» блуждали в тумане. Когда в 1974 году моральные запреты рухнули и цензура была отменена, всеобщее изумление оказалось таким сильным, что фантазию нужно было постоянно подталкивать. Женщину во всей полноте ее образа пришлось изобретать заново. Волосы на теле — редкий случай «цензуры наоборот»! — вернулись из ссылки, их даже стали специально отращивать. Но поезд уже ушел.

В журнале были представлены женские формы и размеры на любой вкус. Типажи тоже были самые разнообразные — задорные домохозяйки, присевшие на корточки перед холодильником, парижанки на каникулах, оседлавшие ствол дерева, прелестные вдовушки в кружевных штанишках с выразительным разрезом на скорбящей попке. Профессиональных моделей не было. Соблазнительные девушки, позировавшие для журнала, работали секретаршами и манекенщицами в «Майоль», танцевали в «Крейзи Хорс» и позировали в своем собственном белье (корсеты, подвязки, чулки — кружевные и в сеточку, босоножки на высоких каблуках, обтягивающие штанишки), но они с блеском исполняли роли очаровательных дурочек и дрянных девчонок. Одна бросается в объятия медведя («Как кружится голова, — уверяет подпись под этим снимком, — не знаю, что со мной»); «прелестница Сильви», стоя коленками на стуле и покусывая ожерелье, с тревогой вопрошает себя, сработал ли затвор фотоаппарата; «бесстрашная малышка» сосет пальчик, а другая, сидя под абажуром, шепчет, смежив веки: «Посмотри на меня, милый!» В «Сумасбродках» (часть вторая) лейка душа протискивается между ляжек маленькой бесстыдницы, скользит взад-вперед; Сильви с триумфом возвращается на страницы журнала: «не в силах дожидаться мужа с работы», она демонстрирует нам свою пухленькую попку, приоткрытые губки и лихо заломленную шляпку.

Сегодня в моде не похабная, а виртуальная попа. Синтетическая попа. Киберсексуальная попа. Ее нельзя потрогать, но можно рассматривать и даже заставить двигаться, но следует помнить, что у нее нередки перепады настроения. Виртуальная задница выглядит на экране плоской, и это, конечно, полный абсурд: она не может быть плоской по определению, так что удовольствия от нее ноль.

Игровой CD-Rom знакомит вас с Виртуальной Валери. Эта девица не любит нерешительных мужчин: если ей не нравится ответ на какой-нибудь вопрос, она отвергает вас, отключая ваш компьютер. Когда развалившаяся на диване Валери просит: «Дорогой, сними с меня лифчик, он так давит!» — вы должны реагировать мгновенно. Тогда она продемонстрирует вам свои кибернетические прелести и даже позволит с ними поиграть — при помощи клавиатуры и мышки. Интересны также интерактивные приключения Сеймура Задса. Вы его не видите, но можете с успехом заменить. Например, в ситуации, когда у хорошенькой калифорнийки посреди улицы неожиданно ломается машина. По тому же принципу «просьба — реакция» вы либо продвигаетесь в игре дальше, либо вас отключают. Цифровые картинки, видеомультики создают полную иллюзию реальности. Милая виртуальная девушка совсем как живая, она может, например, к вящему удовольствию игрока, выставить напоказ свою загорелую попу. На вас нисходит сомнамбулическое затмение, вы впадаете в эйфорию, испытывая легкое помрачение. Впрочем, полагать, что эти игры сродни вуайеризму, было бы грубой ошибкой. Вуайеризм исключает запрограммированность, наоборот, в его основе — спонтанность. А на экране компьютера мелькают все те же «девушки месяца» из журналов, разве только анимированные. Они не дадут вам изведать райских наслаждений, но зуд желания утолят.