Поля Елисейские. Книга памяти

Воспоминания Яновский начал писать еще в конце пятидесятых годов. Фрагменты книги были опубликованы в эмигрантской периодике (Воздушные пути. 1967. № 5. С. 175–202; Русская мысль. 1978. 3 августа. № 3215. С. 10; 1980. 21 августа. № 3322. С. 8–9; 1982. 4 февраля. № 3398. С. 10; 1982. 22 апреля. № 3409. С. 14; Время и мы. 1979. № 37–39; Гнозис. 1979. № 5–8).

Полностью воспоминания вышли отдельным изданием: Нью-Йорк: Серебряный век, 1983. Переиздано с предисловием С. Довлатова: СПб.: Пушкинский фонд, 1993, а также в составе двухтомника: Яновский В. Сочинения: В 2 т. / Предисл., сост. Н. Мельников. Прим. Н. Мельников, О. Коростелев. М.: Гудьял-Пресс, 2000.

I

С.31. «Мыс Доброй Надежды. Мы с доброй надеждой…» — первая строка стихотворения Б. Поплавского «Рукопись, найденная в бутылке» (1928).

С.32. По воскресным дням… у Мережковских… – О «воскресеньях» на парижской квартире Мережковских (11-bis, rue Colonel Bonne), в которой на протяжении двух десятков лет собирались молодые литераторы для обсуждения религиозных, общественных и литературных вопросов, написано множество воспоминаний. Наиболее существенны: Терапиано Ю. Встречи. Нью-Йорк: Изд-во имени Чехова, 1953. С. 43–48; Фельзен Ю. У Мережковских по воскресеньям // Сегодня. 1930. № 212. 3 августа. С. 5 (переизд.: Даугава. 1989. № 9. С. 104–107); Одоевцева И. На берегах Сены. М.: Согласие, 1998. С. 604–630.

Закович Борис Григорьевич (1907–1995) – поэт «незамеченного поколения», друг Б. Поплавского, в эмиграции с 1920 г.

Вильде Борис Владимирович (1908–1942) – этнограф, член Союза молодых поэтов и писателей, один из организаторов французского Сопротивления, арестован гестапо и 23 февраля 1942 г. расстрелян в форте Мон-Валерьен.

Кельберин Лазарь Израилевич (1907–1975) – поэт «незамеченного поколения», критик, секретарь редакции журнала «Числа».

Алферов Анатолий (1902?–1954?) – прозаик, в Париже с тридцатых годов, участник литературного объединения «Перекресток», соредактор журнала «Полярная звезда» (1935), быстро отошел от литературной жизни, перед Второй мировой войной уехал в США.

Мандельштам Юрий Владимирович (1908–1943) – поэт, критик, литературный обозреватель газеты «Возрождение», участник объединения «Перекресток»; во время немецкой оккупации Парижа, в марте 1942 г., был арестован и отправлен в концлагерь Компьень; погиб в немецком концлагере на территории Польши (Яворжно близ Кракова).

Фельзен Юрий (наст. имя Николай Бернгардович Фрейденштейн; 1894–1943) – прозаик (находился под сильным влиянием творческой манеры Марселя Пруста), критик, в эмиграции с 1918 г., в Париже с 1924 г., член Союза молодых поэтов и писателей, участник объединения «Круг». В 1942 г. арестован нацистами, погиб в Освенциме.

Червинская Лидия Давыдовна (1907–1988) – поэтесса, чье художественное мировоззрение сформировалось под влиянием Г. Адамовича; в своем творчестве стремилась к наиболее полному выражению эстетических принципов «парижской ноты».

С.34. Оден Уистен Хью (1907–1973) – англо-американский поэт и эссеист. С Оденом Яновский познакомился и подружился в шестидесятые годы, а после его смерти написал о нем мемуарный очерк «У.Х. Оден» (впервые: Antaeus. 1975. Vol. XIX. Autumn. P. 107–135); на русском языке, в переводе Н. Ермаковой, очерк был напечатан в журнале «Звезда» (1993. № 11. С. 145–162).

…Бунина и Шмелева, прополов, издают теперь в Союзе… – Из всех эмигрантов Бунина и Шмелева начали издавать в СССР одними из первых, начиная с пятидесятых годов.

С.35. Шаршун Сергей Иванович (1888–1975) – живописец, обосновавшийся в Париже с 1912 г. и после войны получивший большую популярность на Западе; выступал также на литературном поприще, считая себя «лирическим поэтом, пишущим прозу».

Маркион (85?–165? н. э.) – один из самых знаменитых гностиков, реформатор христианства, составитель собственного евангелия, создатель особой церкви в Риме (в 144 г. н. э.). Литераторы младшего поколения на русском Монпарнасе проявляли большой интерес к учению Маркиона. См. посвященную книге В. Варшавского «Незамеченное поколение» статью Адамовича «О христианстве, демократии, культуре, Маркионе и о прочем» (Новое русское слово. 1956. 25 марта № 15611. С. 8).

С.36. ..Мережковские – Ивановы останутся верными себе и начнут пресмыкаться перед немецкими полковниками… – Имеются в виду стойкие антисоветские пристрастия Д.С. Мережковского и Г.В. Иванова, в начале Второй мировой войны рассматривавших агрессию Германии против СССР как один из возможных вариантов борьбы с большевизмом. На практике это выразилось в единственной речи Мережковского по радио, после его смерти опубликованной в «Парижском вестнике» (1944. 8 января) под названием «Большевизм и человечество». Одним этого было достаточно, чтобы считать Мережковского коллаборантом, другие же утверждали, что «никто не посмеет сказать, что Мережковские “продались” немцам. <…> Снисходительность Мережковского к немцам можно было бы объяснить только одним: “Хоть с чертом, да против большевиков”» ( Тэффи. Зинаида Гиппиус // Новое русское слово. 1950. 12 марта. С. 2). Характерно свидетельство Тэффи, описавшей юбилейный вечер Мережковского в Биаррице, который был организован во время немецкой оккупации в отеле «Мэзон Баск» (Тэффи и Мережковские одно время были размещены там в качестве беженцев): «На огромной террасе нашего отеля под председательством графини Г. собрали публику, среди которой мелькали и немецкие мундиры; Мережковский сказал длинную речь, немало смутившую русских клиентов отеля. Речь была направлена против большевиков и против немцев. Он уповал, что кончится кошмар, погибнут антихристы, терзающие Россию, и антихристы, которые сейчас душат Францию. <…> “Ну, теперь выгонят нас немцы из отеля”, – шептали перепуганные русские» ( Тэффи. О Мережковских // Новое русское слово. 1950. 29 января. С. 2).

Что же касается Г.В. Иванова, то ему инкриминировалось лишь членство в так называемом сургучевском союзе писателей, организованном под эгидой оккупационных властей. Отметая обвинения в коллаборационизме, в письме М. Алданову от 6 февраля 1948 г. Георгий Иванов писал: «Я не служил у немцев, не доносил (на меня доносили, но это, как будто, другое дело), не напечатал с начала войны нигде ни на каком языке ни одной строчки, не имел не только немецких протекций, но и просто знакомств, чему одно из доказательств, что в 1943 году я был выброшен из собственного дома военными властями, а имущество мое сперва реквизировано, а затем уворовано ими же. Есть и другие веские доказательства моих “не”, но долго обо всем писать.

Конечно, смешно было бы отрицать, что я в свое время не разделял некоторых надежд, затем разочарований тех же, что не только в эмиграции, но еще больше в России разделяли многие, очень многие. Но поскольку ни одной моей печатной строчки или одного публичного выступления никто мне предъявить не может – это уже больше чтение мыслей или казнь за непочтительные разговоры в “Круге” бедного Фондаминского» (Эпизод сорокапятилетней дружбы-вражды / Письма Г. Адамовича И. Одоевцевой и Г. Иванову (1955–1958) // Публ. О.А. Коростелева // Минувшее. Исторический альманах. 21. М. СПб.: Atheneum – Феникс, 1997. С. 495–496).

…«патриоты» Ладинский – Софиев при первой оказии уедут в Союз!  – Поэт и прозаик Антонин Петрович Ладинский (1896–1961) во время Второй мировой войны вступил в «Союз советских патриотов», печатался в «Правде», работал в газете «Русский патриот», в 1946-м принял советское гражданство. 5 сентября 1950 г., после запрета «Союза советских патриотов», был выслан из Франции, жил в Дрездене и в марте 1955 г. вернулся в СССР, поселился в Москве. Подробнее об этом см.: Коростелев О.А. Лирический театр Антонина Ладинского // Ладинский А. Собрание стихотворений / Сост., предисл. и примеч. О.А. Коростелева. М.: Викмо-М: Русский путь, 2008. С. 19–22.

Поэт Юрий Борисович Софиев (Бек-Софиев; 1899–1975) после войны взял советский паспорт и с одной из первых партий репатриантов вернулся в СССР, жил в Казахстане.

Мать Мария (Елизавета Юрьевна Пиленко, по первому мужу Кузьмина-Караваева – с 1910 г., по второму Скобцова – с 1919 г., в 1932 г. приняла постриг под именем матери Марии; 1891–1945). В Париже с 1923 г., участник РСХД и объединения «Круг», соучредитель и председатель объединения «Православное дело». В 1943 г. за укрывательство евреев была арестована и брошена в концлагерь Равенсбрюк; погибла в газовой камере.

С.39. «Черная Мадонна» — стихотворение (1927) Б. Поплавского.

«Мечтали флаги…» — из стихотворения Б. Поплавского «Флаги» (1928).

«Ла Болле» — в парижском кафе La Воlеґе, некогда посещавшемся Вийоном, Уайльдом и Верленом, в 1923–1926 гг. по субботам проводились литературные собрания молодых русских писателей, первоначально под эгидой перебравшегося в Париж из Петербурга Цеха поэтов. «С появлением в 1925 году Союза молодых поэтов и писателей, который стал устраивать большие публичные вечера с докладами и чтеньем стихов, “Болле” постепенно стал распадаться» ( Терапиано Ю. Встречи. Нью-Йорк, 1953. С. 103). Но даже и некоторое время спустя, «когда “цехачи” перестали писать стихи и ударились в критику, собрания поэтов продолжали существовать в силу инерции. <…> Многие из парижских поэтов, теперь ставших “знаменитыми”, то есть заслуживших два или три похвальных отзыва в газетах, начали свою “карьеру” в Болэ. <…> Возможно, что, когда зарубежная молодая литература перестанет быть молодой, о Ла Болэ не раз вспомнят с хорошим чувством» ( Леонидов А. «Ла Болэ» // Дни. 1928. 9 апреля. № 1384. С.З).

С. 39. В конце двадцатых годов Фельзен был еще новичком… его уважают Адамович, Ходасевич… – Первые рассказы Ю. Фельзена были опубликованы стараниями Адамовича в парижском «Звене» в 1926–1927 гг.: «Отражение» (Звено. 1926. № 201. 5 декабря. С. 7–8), «Опыт» (Звено. 1926. № 228. 12 июня. С. 7–9), «Жертва» (Звено. 1927. № 5. 1 ноября. С. 282–291). Адамовичу принадлежит и первый критический отзыв о прозе Фельзена в печати: Адамович Г. Литературные беседы // Звено. 1928. № 5. 1 мая. С. 243–248. Ходасевич на этот раз совпал в оценках со своим постоянным оппонентом Адамовичем и отнесся к Фельзену благосклонно.

С.40. …о римском патриции…  – Цецине Пэте, принявшем участие в неудачном заговоре против императора Клавдия (42 г. н. э.) и осужденном на смерть: ему милостиво разрешили покончить с собой. Согласно Плинию Младшему, Аррия, жена Пэта, дабы придать ему мужества, пронзила собственную грудь, вынула нож и протянула его «со словом бессмертным, внушенным свыше: “Пэт, не больно”» (Письма, III, 16).

В его «Аполлоне Безобразове» воскресший Лазарь говорит «мерд»! В «Мире» у меня есть нечто похожее… – В десятой главе «Мира» одним из персонажей рассказывается фантасмагорическая история о том, как во время судного дня покойники противятся «ангелам с трубами и горнами громогласными» и не желают вылезать из могил. Сходным образом трактуется сцена воскресения Лазаря в романе Б. Поплавского: «Помню, опершись на локоть, он долго, выпучив губы, смотрел на меня, остановившись среди разговора, и вдруг спросил:

– Скажите, Васенька! А что, по-вашему, сказал Лазарь, когда Иисус его воскресил?

– Не знаю, а что?

– Нехорошее что-нибудь сказал.

– Ну почему же?

– А вот представьте себе, что вы уже досыта намучились за день и устали, как сукин сын, и вот наконец добрались до койки и заснули, запрокинувшись, и вдруг непрошеная рука тормошит вас “Вставай!” И вы, измученный бессонностью, с отвращением глядя на ослепляющий мир, что скажете вы мучителю, как не выругаетесь как-нибудь пообиднее?» ( Поплавский Б. Домой с небес. СПб.: Logos; Дюссельдорф: Голубой всадник, 1993. С. 172).

С.41. Тер-Апианец — Имеется в виду поэт и критик, основатель Союза молодых поэтов и писателей Юрий Константинович Терапиано (1892–1980).

С.42. Тер-Эшкович — Константин Андреевич Терешкович (1902–1978), живописец, в эмиграции с 1919 г., известность приобрел в двадцатые годы, после войны был одним из самых преуспевающих художников во Франции.

…Борис учился рисованию и хорошо разбирался в живописи, что, разумеется, не случайность в его жизни… – Поплавский в 1921 г. посещал в Париже художественную академию «Гранд Шомьер», в 1922–1924 гг. учился живописи в Берлине.

…с ним… я дрался на кулаках…  – Стычка между двумя литераторами нашла отражение в дневниковых записях Б. Поплавского за сентябрь – октябрь 1929 г.: «Яновский вывел меня из себя и был наказан, а я еще больше» (Цит. по: Вишневский А. Перехваченные письма. Роман-коллаж. М.: ОГИ, 2008. С. 165).

С. 43. …что писал, скажем, Салтыков-Щедрин о своем современнике Достоевском. – С начала 1860-х гг. между Ф.М. Достоевским (идейным вдохновителем «почвеннических» журналов «Время» и «Эпоха») и М.Е. Салтыковым-Щедриным (сотрудником «демократического» «Современника») разгорелась ожесточенная полемика, в ходе которой оба оппонента не скупились на сатирические выпады. Наиболее чувствительный удар по своему противнику Щедрин нанес в обзорной статье «Литературные мелочи» (1864), которая завершалась «драматической былью» «Стрижи», высмеивавшей сотрудников журнала «Эпоха». Заседание редакции журнала автор «драматической были» представил в виде слета стрижей в «запустелом сыром подвале». Ф.М. Достоевский был выведен как «стриж четвертый, беллетрист унылый», создатель «Записок о бессмертии души». Подробнее см.: Борщевский С. Щедрин и Достоевский: История их идейной борьбы. М.: Худ. лит., 1956.

С.44. Перехамил или перекланялся…  – Из романа Поплавского «Домой с небес»: «Старые друзья, старые счеты, старые самолюбия, старые унижения, и со всеми, решительно со всеми у Олега были сомнительные, невыясненные отношения. Всем им он в свое время или перехамил, или перекланялся, на тех сердился, стыдился этих…» (Круг. № 2. С. 6).

«Войти в литературу…» — По словам Гумилева в передаче Адамовича, в литературе действует «закон, который когда-то Гумилев, по советским уличным впечатлениям, называл “трамвайным”: последний уцепившийся на подножке отталкивает того, который хочет повиснуть за ним» ( Адамович Г. Роман с кокаином // Последние новости. 1936. 3 декабря. № 5732. С. 3).

С. 45. …Зеелеру (секретарь…)  – Общественный деятель и журналист Владимир Феофилович Зеелер (1874–1954) до войны несколько сроков подряд избирался генеральным секретарем парижского Союза русских писателей и журналистов.

Смоленский Владимир Алексеевич (1901–1961) – один из самых популярных поэтов младшего поколения, участник объединения «Перекресток».

…Фельзена (председателя)… – Юрий Фельзен был председателем Объединения поэтов и писателей с 12 ноября 1935 г. по 30 октября 1937 г.

С.47. Однажды Адамович выделил строку Поплавского «Город спал, не зная снов, как Лета…» — Строку из стихотворения Поплавского «Флаги» (1928) Г. Адамович привел в своей рецензии на 38-й номер «Современных записок»: «Надтреснутый, детски грустный звук его стихов прекрасен – несмотря на небрежность, на смысловую незначительность, на бесчисленные промахи, на такие, например, строчки:

Воздух спал, не видя снов, как Лета – где вместо элегантного поэтического сравнения слушателю ясно может почудиться котлета» ( Адамович Г. «Современные записки», кн. XXXVIII. Часть литературная // Последние новости. 1929. 11 апреля. № 2941. С. 2).

С.48. Еще одна черта восточного Гамлета: культ недотеп, мстительное презрение к удаче… – Выражение «восточный Гамлет» позаимствовано из стихотворения Адамовича «Когда мы в Россию вернемся… о, Гамлет восточный, когда?..», впервые опубликованного в альманахе «Круг» (1936. № 1. С. 111). Недоверие к удаче также возникло в Париже с легкой руки Адамовича, который много раз высказывался в статьях по этому поводу: «Можно предположить, что если брюсовское дело потерпело крушение, то, значит, в основе его была какая-то ложь, порок. Но, пожалуй, вернее было бы сказать, что Брюсов в конце концов оказался “неудачником” просто оттого и только оттого, что родился Поэтом» (Звено. 1926. 4 апреля. № 166. С. 2); «Конечно, Пушкин совершенен, более совершенен, во всяком случае, чем другие русские писатели. Но, утверждая это, мы имеем в виду не столько богатство, разнообразие, силу или гармоническую стройность его внутренней, умственно-душевной одаренности, сколько литературную его удачу. Прежде всего, это удача стиля… <…> это “чудо”, непонятно-скороспелое, подозрительное, вероятно, с гнильцой в корнях, – ибо без этого слишком уж непонятное» (Числа. 1930. № 2/3. С. 169–170). Ср. у Поплавского: «Нельзя и в жизни жульничать, и писать хорошие стихи. У жуликов не только особые повороты головы и особые манеры, но и особые стихи. А не жульничать – значит терпеть поражения. А все удачники жуликоваты, даже Пушкин» ( Поплавский Б. О мистической атмосфере молодой литературы в эмиграции // Числа. 1930. № 2/3. С. 309); у Варшавского: «Кроме блистательной удачи некоторых книг В. Набокова-Сирина, не назовешь ни одного произведения, художественно вполне законченного и без срывов. Но нужно быть совсем глухим, чтобы не чувствовать, что неудача, например, Поплавского бесконечно ближе к абсолютности подлинного искусства, чем успех, например, Эренбурга и ему подобных» ( Варшавский В. Незамеченное поколение. Нью-Йорк: Изд-во имени Чехова, 1956. С. 165).

…безобразная травля в Париже «берлинца» Сирина… – По свидетельству Ю. Терапиано, «в среде младшего литературного поколения эмиграции, выразителями которого являлись Г. Адамович и Г. Иванов, некоторая внутренняя поверхностность идей Сирина и весь его блеск, как бы в ущерб серьезности и человеческой искренности, являющихся самым главным для молодой зарубежной литературы, для “Парижской ноты”, стиль Сирина был приветствуем не столь горячо, как всем “старшим поколением”. За исключением только “Приглашения на казнь”, вызвавшего у “молодых” самые бурные восторги» ( Терапиано Ю. В.В. Набоков-Сирин // Русская мысль. 1977. 28 июля. С. 9). Наиболее полно критические отзывы о творчестве Набокова (Сирина) представлены в книге: Классик без ретуши. Литературный мир о творчестве Владимира Набокова: Критические отзывы, эссе, пародии / Под общ. ред. Н.Г. Мельникова. Сост., подг. текста: Н.Г. Мельников, О.А. Коростелев. Предисл., преамбулы, коммент., подбор илл.: Н.Г. Мельников. М.: Новое литературное обозрение, 2000.

С. 50. Горгулов Павел Тимофеевич (1895–1932) – русский эмигрант, врач по образованию, 6 мая 1932 г. выстрелом из револьвера смертельно ранивший французского президента Поля Думера на открытии благотворительного базара Союза писателей в особняке Соломона Ротшильда. Подробнее о нем см.: Кудрявцев С. Вариант Горгулова: Роман из газет. М.: Гилея, 1999.

…поэму, где черный кот все хотел кого-то или что-то умять… – Осенью 1931 г. Горгулов читал поэму «О диком сибирском коте Мур-Муре и Скифе» на собрании Союза молодых поэтов и писателей. «Он утверждал какую-то новую поэтическую группу – нечто вроде футуризма и натурализма вместе. Стихи его напоминали Маяковского и футуристов» (Г. Горгулов в союзе молодых поэтов // Возрождение. 1932. 8 мая. С. 6).

С.61. Дряхлов Валериан Федорович (1898–1981) – поэт «незамеченного поколения», печатался в «Числах», в сборниках Союза молодых поэтов и писателей, после войны в альманахе «Орион» и в «Возрождении». Единственную книгу стихов издал после войны: Дряхлов В. Проблески. Париж, 1972.

С.52. Думер Поль (1857–1932) – французский государственный деятель, генерал-губернатор Индокитая, президент Франции в 1931–1932 гг.

Фобург – от фр. faubourg, предместье.

С.54. …позднее кинулись в масонство — В эмиграции в масонских ложах состояли многие русские писатели как старшего, так и младшего поколения: Адамович, Газданов, Осоргин, Терапиано и др. Подробнее см.: Серков А.И. История русского масонства. 1845–1945. СПб.: Изд-во им. Н.И. Новикова, 1996; Серков А.И. История русского масонства после Второй мировой войны. СПб.: Изд-во им. Н.И. Новикова, 1999.

…Закович… ему Поплавский посвятил свою вторую книгу стихов… – Борису Григорьевичу Заковичу была посвящена вышедшая посмертно книга Поплавского «Снежный час: Стихи 1931–1935» (Париж: тип. “Cooperative Etoile” 1936).

С. 55. …Закович… в масонство… – Закович был посвящен в масоны 21 марта 1932 г. и стал членом ложи «Гамаюн». Исключен за неуплату взносов 30 мая 1934 г.

С. 55. Софиев и Терапиано еще до того числились вольными каменщиками разных толков. – Терапиано всю жизнь продолжал интересоваться религиозной философией и мистикой, еще в Киеве до революции был посвящен в масонскую ложу «Нарцисс», в Париже регуляризовался как мартинист, состоял членом ложи «Юпитер» в 1930–1932 гг. Вышел в отставку из ложи в декабре 1932-го, но продолжал интересоваться эзотерическими учениями, после войны часто обозревал теософские, антропософские и др. аналогичные издания в «Русской мысли» и «Новом русском слове», много писал о мартинистах. См. также: Терапиано Ю. Маздеизм: современные последователи Зороастра. Париж, 1968; франц. изд.: La perse sekrиte: aux sources du mazdeisme. Paris: Le courrier du Livre, 1978. Софиев стал членом ложи «Юпитер» в мае 1931 г., быстро сделал карьеру, пройдя первые ступени и уже с 1933-го занимая офицерские должности. В начале 1934 г. вступил также в ложу «Друзья любомудрия». 5 июля 1934 г. исключен за неуплату взносов.

Осоргин собрал ложу, кажется, Северных братьев. – О созданной М.А. Осоргиным ложе «Северные братья» (Париж, 1934–1939) см.: Серков А.И. История русского масонства. 1845–1945. СПб.: Изд-во им. Н.И. Новикова, 1997. С. 203–220.

…недавно приехавший в Париж берлинец «лезет» во главу русского масонства, в чем ему будто бы помог Авксентьев. – По предположению А.И. Серкова, речь идет о Владимире Евгеньевиче Татаринове (1891–1960), который в 1934 г. перешел в ложу «Астрея» из «Свободной России» и с 1936 г. стал досточтимым мастером «Астреи». Н.Д. Авксентьев, масон с большим стажем, был одним из организаторов и первым досточтимым мастером ложи Великого Востока Франции «Северная Звезда» с 1924 по 1930 г г.

…Борис… неудачно влюбился. Барышня уезжала в Союз к своему жениху… – Имеется в виду Наталья Ивановна Столярова (1911–1984), с которой Поплавский познакомился в 1931 г. В СССР она уехала с отцом в 1934 г. и вскоре была арестована.

Фельзен и я тогда организовали издательство при нашем – молодом – Объединении — 13 декабря 1934 г. при Объединении поэтов и писателей была организована издательская коллегия в лице Г. Газданова, Ю. Фельзена и В. Яновского, предполагающая выпустить ряд книг зарубежных беллетристов.

Мы устроили выставку книг зарубежных изданий… – Первая выставка книг русской зарубежной литературы, подготовленная Объединением поэтов и писателей, была открыта в Париже (12, rue de Poitiers, VIIe) 1 января 1935 г. Вторая выставка издательской коллегии Объединения писателей и поэтов «17 лет эмиграции» открылась 19 декабря 1935 г.

…«Письма о Лермонтове» и «Любовь вторая»… – Книги Ю. Фельзена «Письма о Лермонтове» и В. Яновского «Любовь вторая» были выпущены Объединением поэтов и писателей в 1935 г.

Вместо «Домой с небес» мы в следующий год выпустили Агеева «Роман с кокаином». – Отдельное издание книги М. Агеева (наст. имя Марк Лазаревич (Людвигович, Леонтьевич) Леви; 1898–1973) «Роман с кокаином» было выпущено Объединением поэтов и писателей в 1936-м, роман Поплавского печатался в альманахе «Круг» (1936–1938. № 1–3), а в книжном издании впервые появился лишь недавно (СПб.: Logos; Дюссельдорф: Голубой всадник, 1993).

После гибели Поплавского его литературным наследством ведал Татищев… – Николай Дмитриевич Татищев (1902–1980) был другом Поплавского, а после его смерти – душеприказчиком и издателем.

…Фондаминский, похоронив супругу, решил организовать «Круг»… – Амалия Осиповна Фондаминская (урожд. Гавронская) умерла от туберкулеза в 1935-м. Объединение «Круг» возникло в том же 1935 г., первый номер одноименного альманаха вышел в 1936 г.

С.57. Притча о камне, отвергнутом строителями… – Пс. 117, 22.

С.58. Весною я вдруг, манкируя экзаменами, начал писать рассказ о дьяволе… – Имеется в виду «Двойной нельсон», впервые опубликованный в «Русских записках» (1937. № 2. С. 43–58).

Руднев Вадим Викторович (1879–1940) – общественно-политический деятель, член партии эсеров, публицист, соредактор журнала «Современные записки».

Рассказ недостаточно хорош для «Современных записок»…  – Вишняк, возвращая Рудневу «“поэму” (с позволения сказать) Яновского», в письме от 26 мая 1935 г. возмущался: «Некрофил и большевизант Яновский тоже считает себя “метафизическим” (!) демократом» (Leeds Russian Archive. MS. 1500/4).

Из других редакторов только поэт М. Цетлин был на своем месте. – Формально редакторами «Современных записок» были Н.Д. Авксентьев, И.И. Бунаков-Фондаминский, М.В. Вишняк, А.И. Гуковский и В.В. Руднев. М.О. Цетлин был «консультантом по стихотворному отделу» ( Вишняк М.В. Современные записки: Воспоминания редактора. СПб.: Logos; Дюссельдорф: Голубой всадник, 1993. С. 69).

С. 59… в разное время Ходасевич писал нежные письма и Вишняку, и Рудневу, а может быть, и Милюкову. – Опубликованные письма Ходасевича к Вишняку и впрямь можно назвать если не нежными, то дружелюбными. См., например: Ходасевич В. Собр. соч. в 4 т. Т. 4. М.: Согласие, 1997.

…«Двойной нельсон». Адамович и Ходасевич потом на редкость единодушно и безоговорочно его похвалили. – В рецензии на второй номер «Русских записок» Ходасевич действительно высказался о «Двойном нельсоне» в самых комплиментарных выражениях: «Не раз я писал о подлинном, но необработанном даровании Яновского. Вот наконец перед нами отличная вещь, с которой надо решительно, безоговорочно поздравить автора. В “Двойном нельсоне” есть все, что долго не давалось Яновскому: стройная и законченная композиция, чувство меры, вкус и в довершение всего – мир с русским языком, с которым до сих пор Яновский был не в ладах» (Возрождение. 1937. 26 ноября. С. 9). Адамович на этот раз высказался в том же духе, что и его вечный антагонист: «Литературный предок В. Яновского – скорей всего, Достоевский, самый опасный из великих русских учителей, потому что у него легче усвоить тон, чем тему, – нервы, а не сознание. В книгах Достоевского одно с другим неразрывно и одно в другом находит обоснование. У его последователей это далеко не всегда так… К чести Яновского надо признать, что он медленно и верно идет к слиянию обоих элементов “идейного” творчества, почти с каждой новой вещью увереннее и тверже намечая границы, в которых он, так сказать, творчески дома. Писатель этот остро чувствует сопротивление материала, не только словесного, но и глубже – образного, предметного. Ему не по душе скольжение, пусть и искуснейшее. Он, может быть, еще слишком пристрастен к эффектам мелодраматического характера, но внутренний вкус его зреет и все лучше справляется с отбором золота от мишуры, то есть оправданного от нарочитого или найденного от выдуманного. Опасность Достоевского, кстати, в том-то и состоит, что за полетом его измученной мысли никто не в силах угнаться, а без этого остаются только поклоны всему человеческому страданию, чтение Евангелия убийцей и проституткой, и все то, что вне света, которым все творчество Достоевского проникнуто, превращается в трескучую безвкусицу! Яновский начал с того, что принял от него оболочку. Но, очевидно, он смутно знал, что найдет для нее поддержку, стержень, – и теперь он это доказывает. Его “Двойной нельсон” мог бы оказаться упражнением на заданную тему – настолько в нем ощутима основная мысль, настолько отделима она от самой ткани повествования. Но все-таки это художественное произведение, а не картина для иллюстрации отвлеченного положения! Еще один раз черт – или какой-то его родственник – воплотился в нашей литературе в обличии “господина в старомодном котелке, с мягким гортанным, приветливым голосом”. Воплощение не напрасное: таким, с такими делами, с такими заботами, его, кажется, еще мы не видели, а убедительности поэтическая гипотеза Яновского не лишена. Последние полстранички в качестве “концовки” к рассказу совсем блестящи» (Последние новости. 1937. 16 декабря № 6109. С. 3).

…встретился с новым другом, отвратительным русским парижанином… – Сергеем Ярхо (1916–1935).