Гора Красный Зонт известна не меньше, чем горы Лишань. У подножья гора не более двухсот ли в окружности и издали кажется не очень высокой, однако с вершины ее можно увидеть чуть не всю страну. На склонах горы почти тридцать даосских обителей, ее оживляют причудливые скалы и множество горных речушек. Не удивительно, что весной и осенью сюда приходят полюбоваться красотами природы люди, которые дали имя едва ли не каждому камню на ней.

Князья не спеша двигались к горе, с любопытством разглядывая все вокруг и порой даже немного приотставая от процессии, чтобы получше рассмотреть какую-нибудь диковину. Солнце уже садилось, и надвинулись сумерки, когда путники достигли восточного склона. Неожиданно им навстречу вышел из кустов старый монах.

Ян почтительно приветствовал старца и спросил:

– Мы путешественники, ночь застала нас в дороге, не поможете ли нам, почтеннейший, найти приют до утра?

Монах поклонился.

– Жилище мое убогое, но комната для гостей чистая и светлая – милости прошу отдохнуть в ней.

Князья поблагодарили старца и последовали за монахом. После ужина Ян спрашивает даоса:

– Сколько же отсюда до Звездной Обители и до вершины горы?

– До Звездной Обители двадцать ли, – отвечал монах. – А сколько до вершины – точно не знаю. Думаю, не меньше сорока.

Ян с изумлением посмотрел на князя Шэня.

– Шли целый день, а одолели, выходит, всего двадцать ли!

Даос продолжал:

– Вы, господин, верно, шли большой дорогой, а по ней до вершины шестьдесят ли. Но есть еще малая дорога, там ходу не больше двадцати. А вообще путей и тропинок здесь много, выбирайте любую. Моя обитель – первое пристанище на главной дороге.

В разговор вступила Лотос:

– Скажите, почтеннейший, много ли странников в горах?

– Нет пока, ведь сезон красных кленов только начинается.

– Вы, дедушка, давно здесь живете и многое знаете, скажите, почему гора называется Красный Зонт, – спросила госпожа Те.

Монах отвечал:

– Сам я родом с гор Лишань и здешние места знаю не очень хорошо. Люди говорят, что некогда сюда спустился небесный дух, и тотчас красное облако, как зонтом, накрыло гору, и зазвучала неземная музыка, и разлился божественный аромат. Отсюда и название горы. А на ее вершине по сю пору стоит приют Божественный Аромат.

Госпожа Те рассмеялась.

– А вдруг тот дух и сейчас еще живет на горе, хорошо бы его увидеть!

Лотос возразила:

– Все это выдумки! Небожители не сходят на землю! Слышавшие этот разговор князья молча улыбнулись.

Утром следующего дня путешественники, простившись с даосом, пошли дальше и через несколько ли увидели чудесную картину: скалу, и с нее сбегает прозрачный ручей, справа и слева от ручья высятся громадные сосны с длинными ветвями, а неподалеку сложены из камней ворота, на которых красными иероглифами написано: «Селение Яшмовый Поток». Князья спешились со словами:

– Красивое место, остановимся отдохнуть! Усевшись на камни возле ручья, они приказали слугам разжечь костер и приготовить чай. Госпожа Го указала на ворота.

– На каждом шагу здесь какие-то надписи, красивые названия! Видимо, много выдающихся людей побывало в этих местах, и они оставили после себя след. Пойдемте посмотрим, может, увидим что-нибудь необычное!

Женщины взялись за руки и подошли к воротам, нараспев читая стихи; князья последовали за ними. Оказавшись вблизи, они подняли головы и на самом верху увидели ясные, будто только что высеченные строки:

Князь Шэнь прочитал стихотворение раз, и другой, и третий.

– Это сделал не простой прохожий, видна рука небожителя!

– Недаром говорят, что здесь бродят духи, – промолвила госпожа Те. – Но разве не мог сочинить эти стихи Ли Бо или Люй Дун-бинь?

Лотос снова выразила свои сомнения:

– Какой-нибудь праздный гуляка подделался под небожителей, чтобы посмеяться над несведущими, вот и все! Не верю, чтобы здесь обитали небожители!

Князья промолчали, снова сели на осликов и двинулись дальше. Через несколько ли остановились. Словно яшма, звенит ручей, по берегам его лежат причудливых очертаний камни, покрытые мхом, – волшебный, неземной уголок. Над ручьем высятся до небес скалы, – того и гляди, обрушатся на голову. Пришлось спешиться и двинуться вдоль ручья, ведя осликов за уздечку. Путникам стало страшно: сделают шаг – оглянутся, сделают другой – постоят. Но скоро ущелье расширилось, и вот уже князья с наложницами пьют вино в кленовой роще и играют на цитре. Вдруг в ручье появились красные листья. Лотос взглянула на них и прочитала стихи Ли Бо: 

и продолжала: – Но эти листья красного клена я не променяю даже на первые цветы второй луны! К счастью, в горах никто не вылавливает сетью цветы персикового дерева, потому будем искать дорогу к Персиковому источнику!

И тут Го воскликнула:

– Госпожа Лотос, вы только посмотрите, это не простые листья!

– Верно, на них что-то написано, – поддержала госпожа Те.

Она велела мальчику-слуге выловить листья и разложить их на камне. Женщины попытались разобрать знаки на листьях.

– Почерк очень изящный: видно, что написано не простым смертным! Только как их разложить, чтобы прочесть?

Подошли князья.

– О чем вы тут беседуете?

Госпожа Го собрала листья и протянула их своему господину.

– Взгляните, князь, не рука ли небожителя в этом? Князь Шэнь повертел листья перед глазами, разложил их в определенном порядке и прочитал незавершенное восьмистишие:

Он улыбнулся и подозвал Яна.

– Странные строки! Наши дамы и не заметили, что в первом полустишии недостает двух иероглифов! Не хотите их подобрать?

Женщины загрустили.

– Небо пожелало порадовать нас совершенным стихом и позволило бездушной воде унести два листочка!

Лотос равнодушно проговорила:

– Некогда Люй Дунь-бинь спустился с неба к людям и начертал стихи на кожуре граната, они сохранились по сей день. Но кто из небожителей выбрал бы для своих бессмертных творений полусгнившие кленовые листья? Все это обман – проделка дровосека или пастуха!

Князь Шэнь рассмеялся.

– Насчет небожителей вы, конечно, правы. Но с другой стороны, разве эти строки похожи на шутку простолюдина? Может быть, бродил по горам благородный муж, смотрел на опадающие листья, вслушивался в журчание ручья – и вот начертал стихи!

– Если это сделал земной человек, он должен быть где-то неподалеку, – вставила госпожа Те. – Давайте пойдем по ручью дальше и поищем незнакомого поэта!

Все согласились, но не сделали и десятка шагов, как глазам их предстал водопад, низвергавшийся с высокой скалы и рассеивавший вокруг белые, словно снежинки, брызги. Внизу же лежал плоский широкий камень со следами огня, очевидно, недавно здесь побывали люди.

Госпожа Го повернулась к Лотос.

– И это, по-вашему, проделки дровосека? Не поверю! Костер, на котором кипятили чай, почти уже остыл, а в воздухе до сих пор витает неземной аромат, разве вы не чувствуете? Я думаю, это следы небожителей. На обратном пути к Трем горам они пересели с журавлей на оленей и заехали сюда полюбоваться красотами Красного Зонта!

Лотос не могла сдержать улыбки.

– В самом деле, все это выглядит необычно: надпись на воротах исчезнувшего селения, кленовые листья со стихами в ручье… Если это шутки, то очень странные. Видно, придется поверить, что в наш пыльный земной мир пожаловали небожители и избрали для себя местом пребывания гору Красный Зонт!

Едва она кончила говорить, как мальчик-слуга подал ей два кленовых листа с надписями: один иероглиф означал «человек», другой – «дело». Все были поражены. Вдруг с восточного холма донеслась песня, путники прислушались и разобрали вот что:

– Что это? – спросила изумленная госпожа Го. Ей не успели ответить; из рощи появился человек в даосской шляпе и в даосском халате, в руках веер из белых перьев, на плече плетеная корзина. Все бросились было к нему, желая спросить о здешних чудесах, но он исчез так же внезапно, как и объявился.

– Го, ты видела его? Лотос, кто это был? – затараторила госпожа Те. – Почему у него на плечах корзина? Зачем ему веер из белых перьев? Мы ведь знаем, что другой дороги к вершине нет, мы его нигде не встретили раньше, откуда же он взялся и куда исчез? Давайте искать его!

Взявшись за руки, женщины поднялись на холм и осмотрелись: как прежде, шелестел в ветвях ветер, в небе плыли белые облака, вокруг одни деревья да заросли высоких трав – где тут отыскать человека?!

Князья улыбнулись.

– Вы хотите найти небожителя?! Надо подняться повыше: приют Божественный Аромат уже близко, там мы, наверно, и сможем узнать что-нибудь о Чисун-цзы и Ань Ци-шэне!

Путешественники сделали еще несколько шагов и услышали звук свирели, но откуда он шел, понять было невозможно. Лотос приставила ладонь к глазам, вгляделась в даль и вдруг воскликнула:

– Посмотрите скорее наверх!

Все подняли головы: на вершине горы под сосной стояли два небожителя в алых одеждах с венцами вокруг чела, – один держал веер, другой играл на свирели. Различить их лица было невозможно, но никто не сомневался, что так прекрасны могут быть только обитатели неземного мира.

Князь Шэнь со вздохом произнес, обращаясь к другу:

– Брат мой Ян! Вы и сами теперь видите, что здесь обитают небожители, сошедшие на землю из Нефритовой столицы! Душа моя смущена, и мысли мои в смятении: что наши слава и богатства, все наши земные заботы – не более чем облака, которые исчезают от порыва ветра!

– А разве люди не могут быть небожителями? – отвечал Ян. – Ведь тот, кто гоняется за богатством и славой, барахтается в море тщеты, и нас может принять за небожителей, ибо смертный – это человек, поглощенный суетными мыслями и отягощенный хлопотами, а небожителю свойственны благородные думы и беззаботность! Взять хоть нас с вами: от дел устранились, живем среди прекрасной природы – чем не небожители, поселившиеся у горы Красный Зонт?!

В конце концов путники добрались до приюта Божественный Аромат. Это была скромная хижина, прилепившаяся к скале, светлая и опрятная. Из нее навстречу гостям вышел монах в черной шляпе из конского волоса, приветливо поклонился и предложил чаю.

Поблагодарив, Ян спрашивает:

– Далеко ли отсюда до вершины горы? Монах в ответ:

– Шесть или семь ли. Немного не дойдя до вершины, увидите большой камень – это скала Пяти Духов: некогда пятеро небожителей отдыхали там, и следы их пребывания сохранились по сю пору. Под скалой хижина, называется Приют Небожителей, там небесные гости приготовляли свой волшебный эликсир.

Ян улыбнулся.

– И откуда здесь столько небожителей?

Только завершили путники вечернюю трапезу, как солнце ушло за гору, и в небе появилась ясная луна, заблистали звезды – они были так близко, что их, казалось, можно тронуть рукой? Протяжно запел в сосновых ветвях ветер, отчего-то стало грустно. Путешественники решили побродить неподалеку, полюбоваться красотой ночи.

Госпожа Те обратилась к Лотос:

– До чего ярка луна в горах! Жаль, что не видят ее отсюда наши подруги Хун, Бань и Фея!

Тут к ним подошел монах и говорит:

– Вы ничего не слышите?

Женщины обратились в слух и различили песню свирели, то замиравшую, то вновь набиравшую силу. Госпожа Те всплеснула руками.

– Да это та самая свирель, которую мы слышали днем!

Лотос сделала вид, что ничего не слышит.

– Это ветер свистит в соснах. В горах никого нет, кому здесь играть?

Князь Шэнь улыбнулся.

– У ветра голос тонкий, а у свирели нежный, неужели вы не слышите разницы? Я узнаю мелодию: давным-давно ее сочинил Ван Цзы-цзинь! Преподобный отец, где это играют?

Монах взобрался на скалу, к которой лепилась его хижина, прислушался и говорит:

– Похоже, что у Пяти Духов, но ветер так шумит, что не могу быть уверен.

Ян взял князя Шэня за руку.

– Вам не кажется, что кто-то обманывает нас? Пойдемте на звуки и отыщем того, кто их извлекает.

Он попросил монаха показать дорогу к скале Пяти Духов, и все тронулись в путь. Порыв ветра пронесся над горами и снова принес пение свирели. Князь Шэнь повернулся к своим наложницам.

– Чудодейственные звуки: они возбуждают желание обрести крылья и устремиться в небо! Нет, не дано так играть простым смертным!

Госпожа Го вздохнула.

– Мы плохо разбираемся в музыке, сюда бы Хун и Фею! Они бы сразу сказали, человек это или небожитель играет!

Между тем, следуя за монахом, они почти достигли вершины. Вдруг монах поднял руку и, указав вперед, негромко проговорил:

– Видите огромный камень в зарослях бамбука? Это и есть скала Пяти Духов!

При свете луны путники увидели большую глыбу, на которой сидели и стояли люди, но ни обликом, ни осанкой они не походили на земных людей. На голове того, что сидел впереди, возлежал венец, плечи окутывали легкие одежды, в руках он держал веер. Сидевшие вторым и третьим по порядку были в даосском платье, на поясе у них висели небольшие кувшины, и они не походили на смертных. Четвертым был еще один даос, в руке его колыхался веер из белых перьев; в облике отшельника поражали благородство и изящество, не свойственные простым людям земли. Перед таинственными незнакомцами стояла небольшая жаровня, на которой кипел чай, и чудесный аромат его сразу ощутили и князья, и их спутницы. Они были потрясены так, как если бы в горах Пэнлай или Инчжоу встретились лицом к лицу с обитателями неба. Теперь уже никто не сомневался, что видит гостей из Нефритовой столицы. «Это небожители, и все, что я вижу, похоже на волшебную сказку, – подумал князь Шэнь, – не могут же иметь такой вид люди земли!» Он стоял и молча смотрел. Но тут двое, сидевшие на скале впереди других, достали из рукавов свирели, подняли глаза к луне и заиграли.

– Вам не знакома эта мелодия? – спросил удивленный князь Шэнь госпожу Те. – Мне она напоминает ту, какую мы слышали недавно в саду князя Яна!

Женщины промолчали. Князь Шэнь пребывал теперь в полной растерянности.

Решили послать вперед монаха: пусть подкрадется поближе и выяснит, кто играет на скале.

Скоро монах вернулся и говорит:

– Много лет провел я в этих горах, ни разу небожителей не встречал, но сегодня увидел!

– Как же они выглядят? – нетерпеливо спросила Логос.

– Пошел я по горной тропке, незаметно подобрался к скале, – начал рассказ монах, – и принялся смотреть во все глаза. Правда, луна как раз потускнела, и лиц их я не различил как следует. Увидел же вот что: у двоих лики словно белый нефрит, на головах венцы, на плечах алые халаты, первый держит в руке мухобойку, второй играет на свирели. У третьего – он в камышовой шляпе и в камышовой накидке – красивые брови и румяные щеки. Четвертый одет даосом, лик красоты удивительной, а по правую от него и по левую руку юные прислужники в зеленых одеяниях, волосы собраны на затылке в пучок, держат в руках кто кувшин из белого нефрита, кто поднос из зеленой яшмы, и у всех лица белее снега! Никогда ничего чудеснее не видывал! Они кипятили чай на жаровне, от его аромата у меня голова закружилась. Играли на свирелях. Я приблизился к ним, поклонился, первый небожитель свирель отложил и спрашивает:

– Ты кто такой? Я ему:

– Монах из приюта Божественный Аромат, пришел послушать вашу неземную музыку.

А он усмехнулся и говорит:

– Понимаю! Возьми-ка вот этот кувшин с вином и отнеси его Вэнь-чану!

И подал мне небольшой кувшин из белою нефрита, вот он.

Лотос недоверчиво взяла кувшин и обратилась к Яну:

– Князь, рискнете ли вы отведать это вино! Ян осушил предложенный ему бокал и сказал:

– Узнаю вино тысячелетней выдержки, оно похоже на то, что делала Хун по рецептам цзяннаньской Чунь.

Лотос попробовала.

– Не ошибаетесь ли вы, князь? Вино на самом деле молодое, но очень ароматное, совсем не напоминает земное!

Ян улыбнулся и взял Лотос за руку.

– Есть тут небожители или нет, какое нам дело? Луна сегодня удивительно хороша, пойдем-ка лучше погуляем вдвоем!

– Нет уж, – засмеялась Лотос, – я ведь простая смертная! Увидят меня небожители с вами, со света сживут!

Ян приказал монаху вести их дальше. Не успели они сделать десятка шагов, как два небожителя сошли со скалы и оказались двумя юными девами со свирелями в руках и с венчиками на головах.

– Как себя чувствуете, Звездный князь Вэнь-чан? – спросили они. – Мы прибыли на гору Красный Зонт по велению Нефритового владыки, чтобы развлечь вас во время вашей прогулки!

Князь Шэнь расхохотался.

– А я простой смертный и прибыл сюда по собственному желанию: навестить друга и полюбоваться красотами здешней природы! Как же быть мне? И долго ли вы еще будете нас дурачить?

Хун с поклоном отвечала:

– Вы не вправе сердиться: сами не взяли нас с собой, хотя недомогание наше было пустячным. Нам стало скучно, вот и надумали мы устроить эту месть. Мы верим, что вы нас любите и не станете гневаться на нашу безобидную шутку!

Князь Шэнь улыбнулся.

– Одного не могу понять: как вам удалось опередить нас, ведь вы, не в пример небожителям, не пользовались ни луанями, ни фениксами!

– Небожители трижды побывали в Башне Горного Солнца, и никто не узнал об этом, – сказала Хун. – Мы просто последовали их примеру.

В разговор вступил Ян:

– Я знаю, что небожители способны на чудеса, но только не на такие, как письмена на воротах и кленовых листьях, – вот что вас выдало!

Он заметил, что друг его выглядит обескураженным.

– Я вижу, вы никак не придете в себя, брат мой! От вина или от женских проделок?!

– Погодите смеяться! Когда заиграла свирель и даосы запели про грибы с красными шляпками, вы сами-то неужели не поверили в небожителей?! Нет, мы с вами квиты!

Оба расхохотались, а госпожа Те привлекла к себе Сунь Сань.

– А вот и даос, который выскочил из бамбуковой рощи и тут же исчез! Как тебя звать, любезный, и куда ты подевал свою корзину?!

Вдоволь повеселившись, они уселись на камни и принялись любоваться красотами гор при ярком лунном свете. Неожиданно сверху подул холодный ветер и выпал иней. Все мигом промокли и озябли и немедля вернулись в приют Божественный Аромат. Там переоделись и предались развлечениям.

В небе блестела Серебряная Река, шумел пронзительный ветер, голубая дымка заволокла горы.

На рассвете путники двинулись к вершине горы и вскоре были у цели. Здесь царил непроницаемый мрак, в двух шагах ничего не видно. Но вот над океаном показалось солнце: первые его лучи позолотили гребни волн и осветили все вокруг.

Князь Шэнь поднял руку и указал в сторону восхода.

Этот круглый диск только что прятался в океане, а теперь он уже сияет в облаках. Для мира столетие – это одно мгновение, потому от румянца на щеках до седины в волосах еще меньше времени! Только сейчас я понял, почему циский Цзин-гун оплакивал заход солнца в горах Юйшань!

Ян улыбнулся.

– Этот алый диск обегает всю землю и освещает три тысячи земных миров, он не почитает это за труд, ибо так предопределено свыше. Он заглядывает в самые мрачные закоулки, в самые темные жилища, от его лучей не укроются даже бесы! Одни облака в силах преградить ему путь; они плавают в небе и порой мешают солнечным лучам пробиться к земле и излить на нее животворное тепло. Я хотел бы стать ураганом и разогнать облака на всех девяти небесах!

Меж тем небо посветлело, рассеялся утренний туман, и стало так светло, что за сто ли можно было различить волосок, лежащий на земле. Указав на вершины, видневшиеся далеко на юге, Лотос проговорила:

– Это южные отроги гор Цзиншань: их снежные пики заслоняют от моего взора земли моих родных. Жаль, что я не дикий гусь, который осенью улетает в те края!

Хун подняла кубок с вином и сказала:

– Древние мудрецы утверждали, что с вершины горы Тайшань мир кажется крошечным. В самом деле, если смотреть на все с такой высоты, то и четыре моря – капля воды, и каждая из шести сторон света – клочок суши. Взгляните на землю – отсюда она не больше моей ладони: с давних времен на ней рождались герои и кумиры, гении и красавицы, рождались и умирали. Давайте же не будем, милые подруги, приземлять горькими слезами и жалобами эти вечные горы и реки, вечный ветер и вечную луну!

Она опорожнила кубок, взяла в руки флейту и начала играть: полились чистые, нежные звуки, и подхватил их осенний ветер, промчал по всем трем небесным мирам и вознес на двенадцатое небо.

Князь Шэнь вымолвил:

– У вас такая необъятная душа, и в вас так много силы, госпожа Хун! Нам, мужчинам, не сравниться с вами!

Утром следующего дня князь Шэнь говорит монаху:

– На вершине мы побывали. Если есть здесь еще какие-то примечательные места, не сочтите за труд показать их нам!

Монах перечислил даосские храмы, назвал самые красивые в этих местах уголки и добавил:

– Самый знаменитый здесь – храм Пяти Сутр, а самое известное место – скала Приют Будды!

Князья сначала отправились к скале: огромные валуны громоздились там друг на друга, образуя неодолимую преграду. Под скалой бежит прозрачный ручей, на берегах его растут прекраснейшие деревья – ни дать ни взять Приют Фей в Нефритовой столице! Путешественники устроились на широком гладком камне, заварили чай, приготовили рис.

Хун осмотрелась и говорит:

– Взгляните, на камне имена разных людей. Выходит, это место привлекало многих. Давайте и мы оставим память о себе и о нашей прогулке!

Ян нахмурился.

– За всю свою жизнь я ни разу не осквернил надписью ни одного красивого уголка. Не понимаю, кому нужны здесь имена!

Хун возразила Яну:

– Я говорила не об именах. Пусть каждый напишет стих – если не лучше, чем на Каменном барабанев Цзи-ян, то и не хуже, чем на Каменной плите в Сяньшань!

Князь Шэнь поддержал предложение Хун, попросил принести кисть, и каждый сочинил восьмистишие. У Яна получилось оно таким:

Хун начертала вот что:

Фея сочинила такой стих:

Лотос запечатлела на камне такое сочинение:

Начертали свои стихи и князь Шэнь и его наложницы, после чего монаха попросили пройтись по надписям резцом.

Фея взяла цитру, провела пальцами по струнам и запела:

Выслушав песню, князья Опечалились, а тем временем в небо вышла луна, подул прохладный ветер, птицы попрятались в зарослях, – грусть вдруг охватила всех и стала невыносимой.

Взяв за руку Хун, Ян тяжело вздохнул.

– Мне еще нет тридцати, а я обладаю славой, молодыми и красивыми наложницами. Я счастлив и мечтал бы прожить вдали от столицы до ста лет. Но скоро дела снова потребуют меня во дворец, и я не смогу отказаться. Тогда уже не решусь я предсказать, будет ли еще когда-нибудь у меня прогулка в горы, подобная нынешней!

Хун улыбнулась.

– Видите, князь, реку и луну? Воды реки катятся быстро, но не выходят из берегов; луна бывает круглой, бывает похожей на серп, но сияние ее всегда ровно, во все времена года, на протяжении многих столетий, – и река, и луна остаются вечно самими собой. Так пусть и душа ваша будет всегда ясной, как эта луна, а мысль стремительной, как эта река. Покоритесь судьбе и отрешитесь от тревог!

На другой день Ян спрашивает монаха:

– Вы говорили, что в здешних местах много буддийских храмов, и самый знаменитый из них храм Пяти Сутр. Как пройти к нему?

– Это в двадцати ли отсюда, – отвечал монах. – Неподалеку от храма, в горах, живет отшельник, страстный подвижник по прозвищу Пастырь Отечества.

Ян выразил желание осмотреть храм и встретиться с отшельником. А что из этого вышло, вы узнаете из следующей главы.